Надо исполнять закон всегда, а не только тогда, когда схватили за одно место.

В.В. Путин

Собственность сама себя защитить не может. Не всегда могут защитить ее и сами собственники.

Для этого существуют специально обученные люди, которые либо состоят на государственной службе (полиция), либо работают самостоятельно (частные детективы).

И те и другие расследуют преступления. Дело благородное, к тому же сопряженное с опасностью и риском для жизни. Не удивительно, что жанр детектива столь любим читателями.

Но, в отличие от литературных детективов, высоколобых адептов дедукции и работы «маленьких серых клеточек» (Шерлок Холмс, Огюст Дюпен, Эркюль Пуаро) и знатоков человеческих душ (отец Браун, мисс Марпл, комиссар Мегрэ), реальные детективы не столь благородны и милосердны (среди «государевых людей», охраняющих «правопорядок», можно встретить даже таких персонажей, как Ванька-Каин) и не столь успешны. На их счету гораздо больше нераскрытых преступлений, чем у героев Конан-Дойля, По, Честертона, Кристи и Сименона.

Впрочем, в этом не всегда их вина. Ведь и реальные преступления отличаются от литературных. Есть преступления, которые практически невозможно раскрыть, а есть и такие, которые раскрывать и вовсе не обязательно.

В большинстве случаев похищенные произведения искусства обнаруживаются совершенно случайно.

Весной 2000 года с выставки «Сокровища последнего российского императора» в США был похищен драгоценный кинжал Александра III. Через день случилось чудо — кинжал был возвращен. Обычно похищенные произведения ищут годами, а большинство из них не будут найдены никогда.

В воскресенье 26 марта 2000 года охрана лайнера-отеля «Куин Мэри», стоящего в калифорнийском порту Лонг-Бич, после обычного утреннего осмотра открыла для посетителей выставку «Сокровища последнего российского императора». И только в середине дня охранник, обходя выставочный зал, заметил отсутствие одного из самых ценных экспонатов — кинжала, принадлежавшего российскому императору Александру III. Кинжал стоимостью $50 тыс., с золотой рукояткой и ножнами, украшенными изумрудами и бирюзой, исчез из плексигласовой витрины.

Служба безопасности отеля приступила к расследованию. Охранники надеялись опознать похитителя по видеозаписи, сделанной камерой, направленной точно на кинжал. Но оказалось, что грабитель перерезал провод видеокамеры. Ловетте Крамер, вице-президенту отеля, пришлось-таки позвонить в полицию и оповестить о случившемся прессу и российских музейщиков. Администрация отеля объявила награду за возвращение кинжала — $10 тыс.

Сообщение о пропаже экспоната из круглосуточно охраняемого фешенебельного лайнера-отеля вызвало шок. С момента кражи прошли почти сутки. Администрация «Куин Мэри» и Российский музей этнографии начали готовиться к закрытию выставки и судебному разбирательству. Но вечером во вторник в местное отделение телекомпании CBS позвонил неизвестный и сообщил о местонахождении кинжала. Он лежал за телефонной будкой на Беверли-Хиллз, аккуратно упакованный в почтовый конверт.

История с кинжалом — действительно чудо. В большинстве случаев украденные культурные ценности не возвращаются никогда. Даже если украденное удается найти, происходит это случайно. А имена преступников чаще всего остаются неизвестными.

В полночь 18 марта 1990 года два человека в полицейской форме постучали в двери бостонского Музея Изабеллы Стюарт Гарднер. Часть Бостона, в которой расположен музей, населена преимущественно ирландцами. Так что празднование Дня святого Патрика в ночь с 17 на 18 марта проходило достаточно бурно. Люди в полицейской форме заявили, что в участок поступил сигнал о пьяной драке недалеко от музея, и они хотели бы проверить, все ли в порядке внутри. Охранники открыли им дверь. И тут же были связаны. Грабители беспрепятственно вошли в музей и сняли со стен полотна Рембрандта, Вермеера, Мане и Дега. Всего было украдено 13 картин, среди которых единственный морской пейзаж Рембрандта «Шторм на море Галилейском» и редчайшая картина Вермеера «Концерт».

Кража вызвала грандиозный скандал. Ни одна из украденных картин не была подключена к сигнализации. Музей не был оборудован видеокамерами. А охранники были слишком стары, чтобы оказать хоть какое-то сопротивление. Кроме того, коллекция музея не была застрахована. Сегодня стоимость похищенного оценивается в $300 млн.

Расследование было нескончаемым. И все это время ФБР и кураторы музея постоянно конфликтуют, поскольку преследуют разные цели. Полиции и ФБР нужно поймать грабителей, а музею — вернуть картины. Поэтому всякий раз, когда полицейские выходили на след, музейщики добивались для подозреваемых иммунитета и предлагали им вознаграждение за информацию о картинах. Получив деньги, подозреваемые исчезали или просто отказывались от показаний. Последний такой случай произошел в 1997 году.

Некий Уильям Янгворт был арестован за управление угнанным автомобилем. На допросе он неожиданно заявил, что располагает сведениями о похищенных в Бостоне картинах и может помочь вернуть их. Янгворта немедленно выпустили из тюрьмы. Представители музея, тайно встретившись с ним, вручили ему $10 тыс. в обмен на фотографии картин и крошки краски, якобы соскобленные с похищенного холста Рембрандта. Получив деньги, Янгворт отказался давать дальнейшие показания и спокойно сел в тюрьму. Никаких картин у него не было. Зато, выйдя из тюрьмы, он мог некоторое время не беспокоиться о своем будущем. Соскобы оказались поддельными, а на фотографиях были запечатлены репродукции. Получить деньги назад музейщики так и не смогли. Янгворт заявил, что денег в глаза не видел, а фотографии и соскобы подарил им по доброте душевной. Тогда, окончательно отчаявшись в официальном расследовании, Музей Изабеллы Гарднер объявил о награде в $5 млн за возвращение картин. Пока об их судьбе ничего не известно.

Однако не только американская полиция так беспомощна в поисках похищенных картин. Европейцы тоже не делают больших успехов. В ночь на 1 января 2000 года неизвестные взломщики проломили стеклянную крышу британского музея Ашмолеан в Оксфорде и украли картину Сезанна «Овер-на-Уазе» стоимостью $3,2 млн. Эта известнейшая картина была не только не застрахована, но и не защищена сигнализацией. 60-летний охранник музея (единственный в новогоднюю ночь) заметил пропажу только утром. Полицейское расследование до сих пор не дало никаких результатов.

С 1969 года полиция всех стран Европы разыскивает картину Караваджо «Рождество со св. Лаврентием и св. Франциском», похищенную из часовни св. Лаврентия в Палермо. До сих пор неизвестны ни обстоятельства похищения, ни даже его дата. Вплоть до последнего времени часовня, в которой хранилась картина и еще ряд бесценных реликвий, была заколочена и никем не охранялась. Только в 1999 году году в часовне была установлена охрана и началась реконструкция.

О судьбе самой картины ходят совершенно фантастические слухи. Во время суда над бывшим премьер-министром Италии Джулио Андреотти в 1996 году босс итальянской мафии Марино Маннойя заявил, что это его ребята украли картину по заказу бывшего премьера. Правда, по его словам, они работали так неосторожно, что изуродовали картину до неузнаваемости. Однако полицейские ему не верят. По другой версии, мафиози продали картину некоему британскому торговцу антиквариатом. После нескольких тайных перепродаж картина погибла во время землетрясения в итальянском городе Ирпина в 1980 году. По другим версиям, картина находится либо в Йоханнесбурге, либо в Латинской Америке.

Согласно американскому «Каталогу украденных произведений искусства», всего в мире грабителями было похищено и до сих пор разыскивается более 100 тыс. картин, статуй и других произведений искусства. Многие — по нескольку десятков лет.

Если произведения искусства все-таки удается найти, полиция заявляет о возвращении картин владельцам «в результате успешно проведенной операции».

На поверку оказывается совсем другое. При посредничестве полиции выплачивается выкуп. Официально он называется «вознаграждением» и составляет 5—10 % от полной стоимости картины. Выплата такого «вознаграждения» является совершенно официальной услугой любой страховой компании, застраховавшей произведение искусства от кражи. В случае, когда произведения не застрахованы, на «вознаграждение» приходится раскошеливаться самим музеям или частным владельцам. Скорее всего, нечто подобное имело место и в случае с похищенным кинжалом Александра III.

Именно таким образом в феврале 2000 года швейцарский антиквар Макс Боллаг получил назад семь картин Пикассо, украденных у него в 1991 и 1994 годах. Точно так же в 1999 году году британская полиция вернула похищенные в 1998 году из лондонского Музея Виктории и Альберта два полотна Джона Констебла. В первом случае выкуп, по слухам, составил около $1 млн, во втором — около 100 тыс. фунтов стерлингов.

Зачастую похитители сами рассчитывают на выкуп. В 1982 году ФБР раскрыло заговор трех флоридских искателей приключений, которые собирались украсть из Коннектикутского музея искусств картины Дега и Моне и потребовать за них выкуп. В случае отказа воры планировали уничтожить картины и послать их остатки в газету New York Times. Однако они так охотно делились своими планами, что были арестованы, так и не совершив ограбления.

В большинстве же случаев похищенные произведения искусства обнаруживаются совершенно случайно. С 1992 года Интерпол безуспешно разыскивал картину Рубенса «Неизвестный» стоимостью $3,1 млн. В декабре 1999 года картина была выставлена на продажу одним из американских антикваров. По его словам, он купил ее с рук и даже не знал, что она была похищена.

В сентябре того же года искусствовед Венди Барон, просматривая каталоги аукционов Christie’s и Sotheby’s, обнаружила два рисунка Сезанна. Все бы ничего, да вот только в 1962 году эти рисунки были украдены из Абердинской галереи искусств. Полиция выяснила, что владельцы рисунков совершенно законно купили их на тех же аукционах.

Впрочем, в Европе такие случаи редки. Вот в американском Майами похищенные предметы искусства изымают ежегодно десятками. Чаще всего это происходит либо на таможне, либо на почте, либо при обысках, совершенно никак не связанных с кражами из музеев. В сентябре 1999 года агенты ФБР и таможенники, искавшие наркотики на рыболовецкой шхуне, обнаружили спрятанные в трюме под грузом рыбы деревянные ящики. Надеясь обнаружить большую партию кокаина, агенты открыли их и были поражены. В ящиках находились 268 древнегреческих произведений искусства — от амфор и золотых монет до статуй. Все они были похищены в 1990 году из Археологического музея Древнего Коринфа в Греции. Контрабандисты клялись, что понятия не имели, что они везут.

Пути похищенных произведений искусства сходятся в Майами по одной простой причине. Большинство покупателей украденных картин и произведений искусства — латиноамериканские наркобароны. Как считают эксперты, кражи совершаются по их личному заказу. Агенты ФБР, работавшие в Колумбии, не раз сообщали о множестве известных картин, украшавших стены вилл таких известных наркобаронов, как Хильберто и Мигель Родригес. На многих из них сохранились даже музейные штампы. Наркобароны были арестованы в 1995 году, но картины найти так и не удалось.

В свою очередь для многих коллекционеров и искусствоведов украсть бесценную картину, свернуть ее в рулон и хранить в сейфе или в гараже вовсе не значит совершить преступление. В свое оправдание они часто заявляют, что заботятся о сохранности произведений искусства. Случаи воровства среди искусствоведов довольно часты. Так, 24 картины Эдуарда Мане, принадлежащие потомкам художника, были обнаружены в сейфе старого друга семьи — искусствоведа Франсуа Далта. Сам Франсуа умер в апреле 1998 года. И с тех пор у наследников не доходили руки открыть его сейф. Когда же наконец они это сделали, то были поражены: кроме картин Мане в сейфе их отца хранились произведения Гогена и Коро. С 1993 года все они считались похищенными.

Ограбление Музея Мунка в Осло, случившееся 22 августа 2004 года, вполне может претендовать на титул «ограбление века». Преступление большего масштаба в отношении культурных ценностей было совершено в XXI веке только один раз — это разграбление багдадского музея.

Разумеется, то, что произошло в Багдаде в связи с вводом американских войск, не имеет аналогов. Багдадская музейная коллекция была просто бесценна. Эта кража (грабеж, разбой, мародерство — даже непонятно, как лучше назвать случившееся) занимает малопочетное первое место в нашем рейтинге.

Понятием «бесценно» пользовались и представители Музея Ван Гога в Амстердаме, когда их просили оценить две похищенные картины художника. И хотя некоторые картины Ван Гога ценятся на международном художественном рынке явно дороже «Крика» Эварда Мунка, украденные работы «Вид на море в районе Схевенингена» и «Паства выходит из реформистской церкви в Ньюнене», скорее всего, дешевле «Крика» и «Мадонны», и, возможно, намного. Мы условно поставили их на пятое место в рейтинге, хотя, возможно, некоторые эксперты оценили бы их выше. К слову, надо отметить высокую профессиональную подготовку негодяев, умыкнувших две работы раннего Ван Гога. В момент проникновения воров в музей сработала сигнализация. Полиция оказалась на месте происшествия через пять минут. Этого времени преступникам хватило, чтобы скрыться с добычей. При этом они преодолели довольно сложный маршрут — в музей проникли через крышу, а покинули его по 4,5-метровой лестнице, подставленной к разбитому окну.

На третьем месте — золотая солонка с аллегорическими скульптурами моря и земли работы Бенвенуто Челлини, известная как «Солонка короля Франциска I». Ограбить венский Музей истории искусств оказалось несложно. Преступник сначала разбил окно второго этажа, по стремянке забрался в музейный зал, разбил витрину, за которой хранился шедевр, — и был таков. Сигнализация по непонятным причинам не сработала. За помощь в обнаружении похищенного была обещана награда в €70 тыс. Но на призыв откликнулся лишь один человек, чье имя осталось неизвестным широкой публике. Он скромно попросил у руководства музея в десять раз меньшую сумму — €7 тыс., заявив, что солонку украл его знакомый, с которым они вместе отбывали тюремный срок. Встреча, на которой драгоценность должна была вернуться в музей, не состоялась. «Благородный» помощник был обвинен в мошенничестве. Других следов украденного полиции обнаружить не удалось. Единственное, что сделали стражи порядка, — обвинили руководство музея в плохой охране экспонатов.

Украденная работа Леонардо да Винчи «Мадонна с веретеном» — чемпион в своей категории. За помощь в ее обнаружении обещано самое высокое вознаграждение —?1 млн ($1,8 млн). Впрочем, если учесть, что картина оценивается в $50 млн, это не так уж много. «Мадонна» была похищена из замка Драмланриг в Шотландии при следующих обстоятельствах. Замок открыт для посетителей. Двое грабителей вошли в него под видом бескорыстных ценителей искусства, заказали экскурсию по картинной галерее, связали женщину-гида, отключили сигнализацию, сняли картину со стены и скрылись в автомобиле Volkswagen Golf. Преступники, видимо, хорошо знали систему охраны, так как на пленках с установленных в замке камер слежения не видно их лиц. Гид помогла составить фотороботы похитителей, но расследование это не продвинуло.

Всего за три недели до похищения «Крика» воры картин на славу поработали в Риме. Из больницы Святого Духа было похищено десять произведений средневековой живописи. Преступники учли массу факторов. Картины готовились к реставрации и были перемещены в комнату, где отсутствовала сигнализация, а органы правопорядка в момент ограбления были заняты обеспечением безопасности на концерте Саймона и Гарфункеля.

Картина Сезанна «Овер-на-Уазе» (7-е место в рейтинге) была также украдена в подходящий момент — в ночь с 31 декабря 1999 года на 1 января 2000 года.

Рынок краденых произведений искусства глобален. Его годовой оборот эксперты оценивают в $2–3 млрд. В списке находящихся в розыске работ — более 300 Пикассо, около 250 Шагалов, более сотни Дали, Рембрандтов и Ренуаров. Как показывает наш рейтинг, дорогостоящие картины воруют в Европе и Азии, Северной и Южной Америке. Исключением пока является Африка, видимо, просто потому, что большинство ценностей оттуда было украдено давным-давно, а то, что осталось, очень хорошо охраняется. Что касается Австралии, то в феврале 2000 года у одного австралийского коллекционера пропала картина Сезанна, которую безутешный хозяин оценил в $50 млн. Увы, в ходе расследования выяснилась печальная (наверное, и для воров тоже) вещь: картина не принадлежала кисти Сезанна и вряд ли вообще чего-то стоила.

Украденные картины и скульптуры чаще не находятся, чем находятся. Но все же, как показывает наш рейтинг самых дорогостоящих возвращенных ценностей, порой справедливость торжествует.

Так, стоящая на первой строчке этого рейтинга картина Ренуара «Разговор с садовником», похищенная из Национального музея в Стокгольме, была найдена полицией. Правда, во время операции полиция искала героин, а не картину. Мало того, стражи порядка далеко не сразу поняли, что именно нашли, но результат есть результат.

Интересно, что и с коллекцией картин русских художников-реалистов, украденных из Государственного музея искусств Узбекистана, вышла похожая история: их случайно нашли во время облавы на наркоманов.

Кража картин Ван Гога, Гогена и Пикассо из художественной галереи в Манчестере тоже в своем роде уникальна. Краденое было найдено на следующий же день — в контейнере для мусора рядом с общественным туалетом.

И только на пятом месте рейтинга мы видим картины, которые были возвращены благодаря полицейской операции, в результате которой были также задержаны виновные в краже.

Напоследок хочется отметить — как еще один своеобразный рекорд — ограбления замка Расборо в Ирландии. В XXI веке картины из замка похищали дважды. Две кражи картин из замка успели случиться еще в XX веке. Похоже, это любимое место преступников, специализирующихся на произведениях искусства.

Черный рынок похищенных предметов искусства процветает и расширяется. Причину эксперты видят в одном — это астрономический рост цен на произведения искусства, начавшийся с 1980-х. Ведь всегда лучше заплатить меньше. Большинство краденых картин, если кража не была совершена по заказу, продаются за бесценок.

При этом, как ни странно, большинство музеев и частных галерей не могут застраховать свои сокровища. Это слишком дорого, ведь кроме открытой экспозиции они имеют огромные запасники. Чаще всего их содержимое хранители представляют себе весьма приблизительно. Дорогостоящая сигнализация по карману далеко не всем хранилищам. «Мону Лизу», например, французские власти упрятали в пуленепробиваемый саркофаг.

Но сделать это со всеми картинами в мире просто невозможно. Так что у музейных воров большое будущее.

Допустим, эти деньги предназначались нам. Мы мгновенно связываемся с банком-поставщиком, который нам тут же досылает необходимые деньги, и мы получаем всю заказанную сумму. Собственно говоря, мы бы даже не заметили произошедшего ограбления.

(Сотрудник одного из российских банков)

25 февраля 1997 года в Лондоне по дороге из Нью-Йорка в Москву в аэропорту Хитроу из контейнера с $10 млн был украден мешок с $2,5 млн. Перевозка наличности была абсолютно легальной, кража по масштабам сенсационной, но ни в Лондоне, ни в Нью-Йорке, ни в Москве и по прошествии месяца никто публично не заявил о пропаже денег. Почему?

$10 млн прибыли в Лондон между 5.20 и 5.30 утра рейсовым самолетом British Airways из Нью-Йорка и должны были продолжить путь рейсовым же самолетом этой авиакомпании в Москву. В 5.40—5.50 утра деньги (четыре стандартных мешка) были выгружены из самолета в присутствии сотрудника службы безопасности British Airways в охраняемом спецотсеке компании в аэропорту Heathrow и загружены в опечатанный затем контейнер.

Через два часа, в 7.45 утра, контейнер был в присутствии сотрудников службы безопасности British Airways перевезен в четвертый терминал Heathrow. К восьми часам утра охраняемый контейнер ожидал погрузки на борт самолета Boeing 767, который в 9.50 должен был вылететь рейсом BA872 в Москву.

Здесь контейнер ровно на две минуты — чему есть свидетели — был оставлен без присмотра: именно столько времени грузчики аэропорта и охранник British Airways готовили багажное отделение лайнера к загрузке. Как подчеркнул — уже после обнаружения пропажи — в разговоре со следователем представитель аэропорта, «мешки с деньгами находились все время в особой зоне аэропорта, доступ в которую имеют ограниченное количество сотрудников».

В 8.30 утра охранник British Airways заметил, что три из четырех пломб, которыми был опечатан контейнер, выглядят так, будто их вскрывали, а потом попытались снова восстановить. Четвертой пломбы не было вовсе. Охранник поднял тревогу. Когда крышка контейнера была поднята, оказалось, что одного мешка из четырех ($2,5 млн) в нем недостает. Вызванные следователи Скотланд-Ярда сделали все, что полагается в подобной ситуации. Сорок сотрудников аэропорта и авиакомпании — все, кто так или иначе имел отношение к ценному грузу, — были подвергнуты обыску, но денег при них не оказалось. Не были обнаружены деньги и при досмотре личных шкафов обслуживающего персонала во всем аэропорту. Всем полицейским, служащим банков и обменных пунктов были розданы описания пропавшего мешка. И даны указания немедленно сообщать о попытках конвертировать в фунты или другую валюту крупные суммы в долларах США.

Примерно неделю об ограблении знали только компании и лица, имевшие непосредственное отношение к случившемуся. И молчали.

Первыми заговорили о том, что в Heathrow пропали $2,5 млн из $10 млн, которые наличными переправлялись из Нью-Йорка в Москву, журналисты из английской газеты Mail on Sunday. Газета выдвинула несколько версий. По одной из них, деньги принадлежали «русской мафии», которая нелегально ввозит в Россию огромные суммы в наличной валюте. А по другой версии, мешки с деньгами были частью финансовой помощи, посланной правительством США в Россию. Что, впрочем, несколько дней спустя опровергло американское посольство в Москве. «Данное утверждение представляется нам неверным», — было сказано в официальном заявлении.

Но прежде всего британских журналистов заинтересовал не сам факт кражи денег в лондонском аэропорту, а то, что большая сумма наличных долларов перевозилась в Москву. Когда же газетчики узнали, что завоз большого количества наличных долларов российскими банками — явление частое и абсолютно легальное, интерес газеты к этому утих.

Mail on Sunday назвала также отправителя денег — американский банк Republic National Bank of New York. В течение недели банк отказывался комментировать это утверждение, после чего через своего лондонского представителя признал, что отправлены упомянутые в публикации $10 млн были именно им: «Но банк не будет раскрывать имя получателей денег, так как это нарушило бы конфиденциальность операций между нашими клиентами».

Официальное заявление сделал и Скотланд-Ярд, который сообщил о начале следствия. Один из следователей честно признался: «Если эту загадку и мог бы кто-нибудь решить, то только сам Шерлок Холмс. В этом деле слишком много неизвестных».

Главное, что удалось выяснить Скотланд-Ярду на начальной стадии расследования: перевозка наличных денег осуществлялась на абсолютно законных основаниях. Следственные действия Скотланд-Ярд держит в глубоком секрете, известно только, что арестов по этому делу произведено не было.

Самое странное в этой истории, что о своих претензиях не заявил московский получатель груза. Ведь все происшедшее должно означать, что кто-то в Москве вместо $10 млн получил $7,5 млн. И молчит.

«Пропадать может сколько угодно, — говорят в ЦБ РФ. — И, конечно, мы знаем, из чьего груза пропал мешок в Лондоне. Ну и что? Банку-покупателю все равно, у него ведь все застраховано-перестраховано».

Масштабный ввоз наличной валюты в Россию начался с осени 1992 года. Сегодня схема и технология ввоза доведена до автоматизма. По официальным каналам ввозить наличную валюту в Россию могут только банки, имеющие валютную лицензию. Таких более сотни. Ежемесячно в Россию ввозится около $1,5–2 млрд. Средняя разовая сумма — $10–15 млн, крупная — до $30 млн. Год назад на эту операцию уходило трое суток. Теперь деньги доставляются день в день.

Как правило, наличные доллары отправляются в Россию из Нью-Йорка, Лондона или Франкфурта-на-Майне. Основных операторов — то есть банков-продавцов — на рынке наличной валюты три: Bank of New York, нью-йоркский Republic National Bank и Union Bank of Switzerland (с недавних пор этот список существенно увеличился, и в него вошли Credit Suisse, Commerzbank, Swiss Bank Corp. и др.).

С каждым из этих банков-продавцов у российских банков заключено генеральное соглашение о банкнотных сделках, которое предусматривает ввоз и вывоз наличной валюты. Банк-продавец обязуется доставить груз по принципу door to door — от своей двери до двери банка-покупателя. Основные перевозчики наличной валюты — английская компания Brinks, американская Guard Force, швейцарская Mat Securitas. Эти компании несут материальную ответственность перед банком-продавцом за сохранность груза во время транспортировки. Каждый из участников цепочки страхует свой риск, обычно в страховых компаниях, входящих в систему Lloyd’s.

Непосредственная пересылка наличных происходит так. Российский банк обращается с запросом к банку-продавцу. В течение нескольких часов после того, как на счет продавца поступает соответствующая сумма, требуемая партия наличных долларов загружается в самолет, который вылетает в Россию. Обычно деньги перевозят самолетами трех авиакомпаний: Lufthansa, Finnair, Delta Airlines. Реже British Airways. Иногда одним самолетом перевозят деньги сразу для нескольких банков. Когда заказываются деньги, российский банк оговаривает с банком-продавцом рейс и авиакомпанию. Валюта перевозится на обычных самолетах (в отсеках для перевозки ценных грузов), следующих обычными маршрутами. В некоторых случаях возможны перегрузки денег с одного рейса на другой. Что и произошло в Лондоне 25 февраля 1997 года.

Совершенно случайно в нашем распоряжении оказался любопытный документ, согласно которому 25 февраля в Москву ввезли наличные доллары: «Российский кредит» — 10 и 12 млн, Токобанк — 26 млн. Однако $7,5 млн в этом перечне нет.

Но поскольку Скотланд-Ярд, убедившись в легальности денег, оставшиеся $7,5 млн передал представителю лондонского отделения Republic National Bank, скорее всего, деньги были отправлены в Москву на следующий день, в среду.

26 февраля в Москву ввезли наличные доллары: «Российский кредит» — 13 и 10 млн, Внешторгбанк — 8 млн, Токобанк — 10 млн, Инкомбанк — 10 млн, Альфа-банк — 8 млн, Мосбизнесбанк — 8 млн. Но и в этом списке нет $7,5 млн.

Загадку нам помог разгадать специалист одного из перечисленных шести банков: «Допустим, что эти деньги предназначались нам. Мы мгновенно связываемся с банком-поставщиком, который нам тут же без лишних вопросов досылает необходимые деньги, и мы получаем всю заказанную сумму. Была бы небольшая задержка на несколько часов или на день, не более. Так как, согласно генеральному соглашению, все вопросы по страхованию и возмещению убытков ложатся целиком на банк-поставщик. Собственно говоря, мы бы даже не заметили произошедшего ограбления».

То есть в Лондоне могла быть восполнена недостающая сумма, причем не обязательно из Нью-Йорка, это могло сделать лондонское отделение Republic National Bank.

26 февраля три банка получили по $10 млн: «Российский кредит», Токобанк и Инкомбанк.

Но поскольку, как нам стало известно, Инкомбанк не пользуется услугами British Airways при перевозке валюты, остаются два банка. Ответ из Токобанка за подписью президента Вячеслава Хохлова гласит: «Данный груз не предназначался Токобанку». В «Российском кредите» нам ответила пресс-служба: «За все время работы банка по доставке в Россию наличной валюты не было ни одного случая пропажи денег».

И все сказанное банкирами — правда. Уже зная цепочку, по которой наличная валюта поступает в Москву, мы были готовы к такому ответу. Если что-то происходит с деньгами по пути (неважно, по дороге из Нью-Йорка в Москву или из аэропорта в банк), непременно наступает страховой случай. И вот теперь понятна спокойная реакция российского банковского мира на факт ограбления в Лондоне. Никакой российский банк не пострадал, поскольку ничего не терял. Согласно принципу door to door, потерять во время перевозки может только банк-продавец.

Но тогда понятна и сдержанность тех, кто отвечал за перевозку, охрану, обслуживание и доставку. Они уже много потеряли, а могут потерять еще больше, если скандал разгорится с новой силой.

Нам удалось выяснить, что 25 февраля доставкой $10 млн в Москву из Лондона занималась Mat Securitas.

Сотрудник Mat Securitas Рихард Хеер очень удивился нашему звонку, но любезно отослал нас к британскому детективному агентству Bishop International, которое специализируется на расследованиях страховых случаев, в частности занимается и пропажей в Heathrow.

Сотрудник Bishop International Алан Уильямс был сама любезность. Он подтвердил, что по заданию Mat Securitas его агентство уже провело свое расследование пропажи $2,5 млн в аэропорту Хитроу. Виновных г-н Уильямс назвать отказался, сообщив, впрочем, что агентству они уже известны, более того, оно уже отправило свой отчет заказчику. Но сообщил, что в момент перегрузки денег за охрану груза на территории аэропорта отвечала служба безопасности British Airways, и, по его сведениям, сотрудник BA, охранявший деньги, отстранен от работы. Он также пояснил, что на основе их отчета Mat Securitas будет принимать решение: либо заплатить банку-продавцу, либо отказаться платить, предоставив информацию о виновности третьей стороны. Принятие решений остается целиком в ведении Mat Securitas как материально ответственного лица перед банком-продавцом.

После разговора с Bishop International мы вновь позвонили в Mat Securitas. Г-н Хеер согласился с оценкой расследования, заявив на сей раз, что ответственность за пропажу денег в конечном итоге будет нести служба безопасности BA, а его фирма уже получила страховку. К слову г-н Хеер вспомнил, что в пропаже в октябре 1996 года в Heathrow $1 млн была виновата служба безопасности British Airways.

Рихард Хеер запамятовал одну деталь. За доставку так и не найденного $1 млн отвечала компания Mat Securitas. Пропажа менее чем за год $3,5 млн — очень сильный удар по престижу перевозчика.

Еще больший удар последнее похищение нанесло престижу аэропорта Heathrow, в котором исчезновение грузового и личного багажа стало настолько привычным делом, что аэропорт в Европе уже давно называют не иначе, как Thiefrow (от англ. thief — вор). В этих обстоятельствах на аэропорт международная организация авиаперевозчиков может наложить эмбарго на перевозку ценных грузов, а это потеря денег.

В British Airways довольно скептически отнеслись к пересказанным нами выводам частного детективного агентства о вине службы безопасности BA. Нам было заявлено, что расследованием занимается полиция, затем будет суд, а там посмотрим.

Но даже если BA не придется платить за данное ограбление, ее репутация тоже подмочена сильно. Только летом прошлого года с нее было снято эмбарго на перевозку особо ценных грузов, наложенное несколько лет назад за потерю $3 млн в Шереметьево, которые так и не нашли.

Нет оснований волноваться только агентству Bishop International, которое продолжает поиски украденных денег, предложив вознаграждение в размере 10 % украденной суммы, предоставившим информацию, которая сможет помочь в обнаружении похищенных долларов.

Франсуа Эжен Видок (фр. Francois Eugene Vidocq; 1775–1857, Франция) — преступник, ставший главой Surete Nationale, а затем одним из первых частных детективов; Алан Пинкертон (Allan Pinkerton; 1819–1884, США) — основатель детективного агентства в США; а также частные детективы Уильям Бернс, Джордж Тиль, Джон Фарли, Гастон Минс, Тони Ю. Уласевич, Фред Оташ и Энтони Пелликано.

Частные детективы всегда действовали там, где вмешательство полиции было бы недостаточным, невозможным или нежелательным, а методы, которые они практиковали, нередко относились к категории сомнительных.

175 лет назад, в 1832 году, в Париже было создано первое частное детективное агентство. С тех пор образ частного сыщика стал частью массовой культуры — о людях этой профессии, наверное, написано больше романов и снято больше фильмов, чем о ком бы то ни было еще. Между тем далеко не все осознают, что главная задача частного детектива — не защищать закон, а нарушать в интересах клиента.

Профессия частного детектива сравнительно молода, хотя частные охранные предприятия известны в Европе с XVIII века, а сама по себе охрана людей и их собственности существовала и в древнейшие времена. Можно считать, что частный сыск своим появлением обязан Эжену Франсуа Видоку. Этот неординарный человек жил во Франции в первой половине XIX века и известен в нашей стране главным образом по фильму «Видок» с Жераром Депардье в главной роли.

Поначалу Видок был обычным уголовником — зарабатывал на жизнь воровством, грабежом и разбоем. В 1808 году Видок попал в тюрьму, из которой смог выбраться лишь одним способом — став полицейским информатором. Он оказался гениальным провокатором и сдал полиции не одного преступника. В 1812 году Видок предложил организовать особое подразделение из таких же, как он, мастеров работы под прикрытием. В Париже под его началом была создана «Бригада доверия», состоящая из 12 сыщиков, многие из которых имели уголовное прошлое. Прекрасно зная мир преступности, Видок сумел нанести ему тяжелый удар. За один лишь 1817 год его подразделение арестовало 811 правонарушителей, включая 15 убийц и 38 скупщиков краденого.

Чем громче была слава Видока, тем больше у него было завистников среди полицейского руководства. В 1832 году его обвинили в том, что он сам организует преступления, чтобы потом с блеском их раскрывать. Неизвестно, насколько эти обвинения были справедливыми, но, так или иначе, Видоку пришлось оставить службу. Однако 57-летний сыщик был еще полон сил и на покой не собирался. В 1833 году он основал фирму «Сыскное бюро» — фактически первое в истории детективное агентство. Бюро специализировалось на экономических преступлениях. Видок брался за расследование финансовых мошенничеств, а также за поиск скрывшихся должников и весьма преуспел: за первые два года работы он сумел вернуть своим клиентам порядка 60 тыс. франков. Секрет успеха был все тот же: Видок нанимал для работы в бюро бывших жуликов, которые прекрасно знали мошеннические уловки. Этим бизнесом Видок занимался до самой своей смерти в 1857 году и успел заработать не только славу, но и немалые деньги, ведь каждый раз, возвращая клиенту украденное, он брал себе определенный процент с этой суммы.

Видок преуспел благодаря тому, что верно оценивал ситуацию. Он прекрасно понимал, что многие люди, попавшие в беду, не идут в полицию, потому что боятся огласки, потому что не хотят связываться с государственной бюрократической машиной и, наконец, потому что не верят в успех расследования, которое будут вести люди, слабо заинтересованные материально в его успехе. Зато в частном сыскном бюро клиент получал гарантию полной конфиденциальности и, конечно, понимал, что сыщик заинтересован в добросовестном выполнении контракта, а не в высоких показателях раскрываемости преступлений, что часто вредит делу. Вместе с тем клиент обычно рассчитывал, что частный детектив, если надо, преступит закон, лишь бы добиться цели. Видок, например, славился умением действовать, выходя за рамки закона, что давало клиентам дополнительную уверенность в конечном успехе его следственных мероприятий.

С тех пор так и повелось. Частные детективы всегда действовали там, где вмешательство полиции было бы недостаточным, невозможным или нежелательным, а методы, которые они практиковали, нередко относились к категории сомнительных. В сущности, частный сыск со времен Видока не так уж сильно изменился. Зато состав клиентов, прибегающих к услугам коммерческих сыскарей, существенно разнообразился.

Следующей после Видока знаковой фигурой в истории частного сыска стал знаменитый Алан Пинкертон, основавший свое дело в 1850 году в Чикаго. Впрочем, его агентство никогда не было чисто детективным. Скорее это была маленькая, но хорошо вышколенная армия наемников, способных выследить грабителей дилижансов или обеспечить охрану важной персоны. В частности, бойцы Пинкертона в начале Гражданской войны между Севером и Югом охраняли Авраама Линкольна, который благодаря их талантам сумел избежать покушения и был убит как раз после того, как его охрану перепоручили военным.

После смерти Алана Пинкертона в 1884 году его компания занялась бизнесом, ранее частным детективам не свойственным вовсе. В конце XIX века в Америке обычным явлением стали забастовки рабочих, что, разумеется, не слишком нравилось работодателям. На требования профсоюзов бизнес нередко отвечал массовыми увольнениями и наймом штрейкбрехеров. Рабочие, понятно, штрейкбрехеров не жаловали, гнали их с предприятий, нападали и избивали. При этом на полицию, тогда еще слишком слабую и плохо организованную, было мало надежд. Тут-то предпринимателям и пригодились частные детективные агентства, которые в те годы в США продолжали оставаться легализованными отрядами наемников.

Национальное детективное агентство Пинкертона одним из первых стало поставлять боевиков для охраны штрейкбрехеров от нападений разгневанных рабочих. Естественно, вскоре у старейшего детективного агентства Америки появились конкуренты. Так, еще во время Гражданской войны от фирмы Пинкертона откололась компания с Джорджем Тилем во главе — Детективная компания Тиля. Она тоже включилась в борьбу с забастовщиками, а один из ее руководителей, бывший кавалерист Джон Фарли, оказался настолько успешным в этом непростом деле, что получил прозвище «король штрейкбрехеров». В 1895 году Фарли основал собственное «детективное» агентство, занимавшееся исключительно забастовками. Бизнес был более чем успешным. За один только срыв стачки в Сан-Франциско Фарли получил $1 млн. Средняя цена пакета антизабастовочных мероприятий составляла $300 тыс., а всего контора Фарли погасила 35 стачек. К 1914 году Джон Фарли был мультимиллионером. В сущности, частные детективы выполняли на стачках классические полицейские функции, то есть охраняли работа ющих штрейкбрехеров от разъяренных забастовщиков, но при этом наниматели могли быть уверены, что такая охрана будет действовать достаточно эффективно и, если надо, поступится законом ради выполнения контракта.

Таким образом, в конце XIX века многие американские детективные агентства являлись скорее частными силовыми структурами, чем собственно сыскными учреждениями. Существование таких частных армий наконец обеспокоило Конгресс США, и в конце XIX было принято несколько законов, запрещавших нанимать подобные организации с целью организации вооруженной охраны. К 1940-м годам классовая борьба в США приобрела более мирный характер, что было связано с подъемом американской экономики и улучшением условий труда, так что детективам пришлось отвыкать от погромно-полицейской деятельности и возвращаться к своему истинному призванию — частным расследованиям.

Между тем спрос на таланты частных детективов уже давно сформировался по обе стороны Атлантики. Правда, расследовать загадочные и мрачные преступления в духе рассказов о Шерлоке Холмсе приходилось нечасто. Самым распространенным заказом во второй половине XIX века являлась добыча доказательств супружеской измены, без которых в те времена развод был почти невозможен. В Англии, например, закон 1857 года определял полем приложения сил частных детективов в основном семейные дела. После принятия этого закона британские независимые сыщики принялись с энту зиазмом фабриковать то, что называлось «отельными уликами», когда одного из супругов отлавливали в гостинице в обществе лица противоположного пола. В частности, известный в конце XIX века лондонский сыщик Гарри Бенсон содержал для этого дома свиданий, а также имел под крылом целый штат альфонсов и проституток, которые при необходимости могли предоставить компромат на любого из своих клиентов.

Тем же занимались и в Америке. Вот что писала New York Times в 1910 году: «Один бруклинский республиканец из политических соображений решил развестись с женой, дабы жениться на другой женщине… Муж рассказал о своих намерениях бруклинскому детективному агентству, и тотчас привлекательный молодой человек, работавший в этом агентстве, отправился в дом, где жена снимала квартиру». Молодой человек быстро познакомился с женщиной, произведя на нее самое приятное впечатление. Он пригласил ее в театр, а затем в ресторан, где подсыпал ей в вино снотворное, после чего дама сказала, что «почувствует себя лучше, если немного полежит в постели». Молодой человек доставил ее в гостиничный номер, где оставался с ней целый час. При этом детектив зарегистрировал номер на свое имя и на имя «своей жены». Иными словами, супружеская измена была сымитирована по всем законам жанра. Афера раскрылась совершенно случайно: кто-то опознал в «любовнике» служащего бруклинского агентства. Но такие провалы случались редко.

Справедливости ради надо сказать, что частные детективы не раз доказывали свою эффективность и в других делах: пропавших людей и похищенные вещи они часто находили быстрее кадровой полиции, поскольку были лично заинтересованы в результатах своих поисков. При этом они не гнались за всенародной славой, даже самые крупные успехи сыщиков-индивидуалов не становились достоянием гласности, что их клиентов полностью устраивало.

В начале ХХ века к поиску должников и слежке за неверными супругами добавилось еще кое-что. Частные детективы оказались востребованными истеблишментом, в том числе политиками, и речь шла о более серьезных, нежели выявление адюльтера, делах. Первым частным детективом после Алана Пинкертона, получившим доступ на самый верх, стал Уильям Бернс, который с 1908 года возглавлял собственное детективное агентство в Чикаго. Бернс был неплохим сыщиком и отличным пиарщиком — к началу 1920-х годов он был известен всей стране как «лучший детектив, когда-либо рождавшийся в Америке», благодаря собственной литературной деятельности: он писал для журналов детективные рассказы, в которых описывал собственные подвиги. В 1921 году президентом США стал Уоррен Гардинг, который в свое время занимался издательским бизнесом. Он по достоинству оценил способности Бернса и назначил его главой недавно созданного Бюро расследований (ныне ФБР). Как и подобает частному детективу, Бернс работал, зачастую выходя за пределы правового поля, — в частности, деятельно участвовал в махинациях коррумпированного окружения Гардинга. В те годы вокруг Белого дома группировалась так называемая банда из Огайо — земляки президента, получившие видные посты в администрации. Бернс оказался замешанным в деле Типот-Доум, суть которого была в том, что «огайские» тихо приватизировали нефтяное месторождение, считавшееся сырьевым резервом флота США. За покрывание аферы Бернс в 1923 году лишился своего поста, зато один из его выдвиженцев не только продолжил кормиться от политики, но и сумел превзойти дурной славой своего бывшего босса.

Гастон Минс, который родился в 1879 году в семье известного адвоката, обладал драгоценным для политики талантом — умел вдохновенно и убедительно врать и, похоже, делал это с большим удовольствием. Свой трудовой путь он начал на посту школьного учителя, но вскоре переквалифицировался в коммивояжера, а затем и в частного детектива. В 1911 году Минс начал работать на нью-йоркское детективное агентство. Впрочем, он не столько работал, сколько сочинял красочные доклады о своих подвигах. Гастон Минс постоянно находил какие-то ценные улики и интересные повороты в порученных ему делах, лишь бы максимально затянуть расследование, ведь пока следствие успешно продвигается, увольнения можно не опасаться. С началом Первой мировой войны Минс начал работать на германскую разведку и водил ее за нос точно так же, как свое начальство. Он распалял воображение немцев информацией о шпионах и заговорах и таким образом «честно» отрабатывал гонорар — стандартные $100 в день.

Когда же США вступили в войну против Германии, Минс благоразумно порвал с немцами и вернулся к обычной детективной деятельности. Он стал работать на Мод Кинг — молодую вдову лесопромышленника, который завещал большую часть состояния дому престарелых. Женщина подозревала, что старикам досталось больше, чем ей было объявлено, и наняла Минса, чтобы тот выяснил все поподробнее. Конечно, детектив взялся за дело и успешно тянул деньги из вдовы. Кроме того, миссис Кинг нуждалась в советах, в какие компании можно вкладываться, а в какие не стоит. Гастон Минс взялся инвестировать ее средства и, конечно же, их украл. Правда, на собственных инвестиционных проектах он погорел. Вскоре Мод Кинг собралась замуж и к тому же начала что-то подозревать, но тут случилось несчастье. Во время прогулки с Минсом миссис Кинг погибла от пули, выпущенной из ее же пистолета. На судебном процессе Минс врал так убедительно, что присяжные поверили, будто Мод Кинг сама себя случайно убила выстрелом в спину.

Когда в 1921 году Уильям Бернс принимал на службу в Бюро расследований Гастона Минса, у того уже была скверная репутация, но, похоже, именно это и было нужно «банде из Огайо». Минсу стали поручать самые сомнительные операции, с которыми он, надо сказать, хорошо справлялся. В частности, ему приказали выкрасть переписку между женой президента Флоренс Гардинг и некой «миссис Икс» — астрологом, с которой первая леди советовалась по всем вопросам. Если бы вскрылось, что многие решения в Вашингтоне принимаются под диктовку какой-то колдуньи, скандала было бы не избежать, к тому же ходили слухи, что «миссис Икс» была любовницей самого президента. Гастон Минс установил слежку за домом предсказательницы, а когда выяснил, что у той есть чернокожая горничная, подослал своего сотрудника-негра, который соблазнил служанку и таким образом получил доступ в дом. Вскоре документы были похищены.

В 1924 году, когда Бернс уже лишился своего поста, Минс попал под суд из-за собственных темных делишек. Работая в бюро, детектив «крышевал» бутлегеров, за что и был осужден на два года. Но, выйдя из тюрьмы, он продолжил заниматься любимым делом. Для начала Гастон Минс издал книгу, в которой утверждал, что президент Гардинг, скончавшийся в 1923 году, был отравлен собственной женой. Журналистке, которая написала книгу с его слов, он не заплатил. Затем Минс нашел богатых клиентов, готовых давать деньги на борьбу с коммунизмом. Гастон Минс «разоблачил» двух несуществующих советских агентов и начал их «разработку», докладывая нанимателям о ходе операции. Например, он несколько раз «похищал» у шпионов секретные документы, а они, в свою очередь, «крали» их у него. Наконец он заявил, что один шпион застрелил другого, а документы сжег.

Подобными аферами Минс мог бы пробавляться до старости, но его погубила мечта сорвать большой куш. В 1932 году Америку потрясла новость о похищении ребенка знаменитого летчика Чарлза Линдберга, который первым в мире совершил перелет через Атлантику. Другом семьи Линдберг была светская львица Эвелин Уолш Маклин, известная главным образом тем, что в свое время приобрела бесценный голубой бриллиант «Надежда», который когда-то принадлежал самой Марии-Антуанетте. Маклин, как и многие другие клиенты частных детективов, не слишком верила в способности полиции и, будучи наслышанной о дурной репутации Минса, решила, что он наверняка сможет найти пропавшего младенца.

Вскоре Гастон Минс, по своему обыкновению, заявил, что напал на след похитителей. Он вытянул из сердобольной Маклин массу денег и, в частности, очень неплохо отдохнул во Флориде — под видом поездки, связанной с расследованием. Наконец Минс объявил, что вошел в контакт с преступниками и что они готовы отдать ребенка в обмен на $100 тыс. Чтобы добыть деньги, Эвелин Маклин заложила свой бриллиант, а Минс вскоре заявил, что операция сорвалась. Деньги же он возвращать не собирался, поскольку у него их якобы похитили какие-то мошенники, притворившиеся посыльными от Маклин. На сей раз Минсу не удалось выкрутиться, поскольку выяснилось, что младенец Линдбергов был убит вскоре после похищения, а значит, вся история о контактах с похитителями была ложью от начала до конца. Минс угодил в тюрьму, где и умер, однако его история не отбила охоту у сильных мира сего обращаться к услугам частных сыщиков.

В начале ХХ века общество еще относилось к фигуре частного детектива с некоторым подозрением, но в 1930-е годы этот образ уже был романтизирован многочисленными книгами, кинофильмами и комиксами, где люди в плащах с поднятым воротом и шляпах, надвинутых на глаза, эффектно расправлялись с врагами общества. С годами услуги детективных агентств и детективов-фрилансеров становились все более востребованными. Компании часто нанимали их, чтобы проверить добропорядочность своих партнеров или же чтобы покопаться в прошлом собственных менеджеров. Кроме того, частные лица все так же разыскивали должников, угнанные автомобили и сбежавших жен и все так же заказывали постановочные «отельные улики». Так, в начале 1970-х в Англии был осужден хозяин детективного агентства, который пытался собрать компромат на некоего богатого жителя Лондона. Объект пыталась соблазнить специально подосланная женщина, но он оказался верным супругом и не поддался искушению. Тогда на мужчину, попавшего в заказную разработку, набросились трое мощных молодцов, швырнули его в постель рядом с подставной дамой и в таком положении сфотографировали… Сборщика компромата вывели на чистую воду, однако он отделался штрафом и условным сроком.

Президенты тоже не оставляли частных детективов своим вниманием. Ричард Никсон, въехавший в Белый дом в 1969 году, считал, что ему нужен собственный следственный орган помимо ЦРУ и ФБР. На роль личного сыщика президента был выбран частный детектив Энтони Уласевич, более известный как Тони Ю. Уласевич имел за плечами богатый опыт сыскной работы. Подобно Видоку, он поднялся из низов общества — родился в семье бедных польских иммигрантов. В 1943 году Уласевич стал патрульным полицейским в Гарлеме, так что изнанку жизни большого города знал прекрасно. В 1949 году Энтони Уласевича приняли в Бюро специальной службы и расследований (BOSSI) при нью-йоркском департаменте полиции. Теперь в его функции входила охрана первых лиц государства и их гостей. Так, Уласевич обеспечивал безопасность Дуайта Эйзенхауэра, Джона Кеннеди, певца Поля Робсона, кубинского диктатора Фульхенсио Батисты и даже Никиты Хрущева, который приехал в Америку в 1960 году. BOSSI занималось не только охраной, но и расследованием особо важных дел, к чему, как выяснилось, Уласевич имел особый талант. В итоге сыщик принял лестное предложение — променял полицейский жетон на роль личного частного детектива президента Никсона.

За $22 тыс. в год Энтони Уласевич должен был следить за такими недоброжелателями Никсона, как сенатор-демократ Эдвард Кеннеди и миллиардер Говард Хьюз. Одним из первых его дел на новом посту стало расследование инцидента с участием Эдварда Кеннеди. Ночью 18 июля 1969 года автомобиль, за рулем которого находился сенатор, рухнул с моста в реку. Младший брат Джона Кеннеди сумел выбраться на берег, а его молодая секретарша Мэри Джо Копечне погибла. В деле было много странного. Так, Кеннеди, вместо того чтобы сразу позвонить в полицию, пешком отправился в дом, где шла вечеринка, с которой он и уехал с Копечне, после чего сенатор и еще двое мужчин вернулись на место ДТП и принялись нырять, чтобы спасти девушку. Уласевич на следующий день начал собственное расследование и вскоре сумел обеспечить республиканца Никсона информацией, которая стала мощнейшим компроматом против любимца Демократической партии. Прежде всего выяснилось, что двери машины были заперты и, хотя окна оказались разбиты, вылезти через них Кеннеди, скорее всего, не смог бы. Позднее Уласевич рассказывал: «Доктор Дональд Миллз не проводил вскрытия. Фактически он определил, что Мэри Джо — утопленница, на глазок. Мой опыт расследования убийств говорит, что Копечне не утонула. Я видел белую пену у ее рта, а это значит, что она умерла от недостатка кислорода… Есть версия, что Мэри Джо была задушена до того, как машина упала в воду». Учитывая, что, кроме Эдварда Кеннеди, задушить несчастную было некому, понятно, что лидер демократов повис на крючке у Никсона. По крайней мере, на президентских амбициях младшего Кеннеди был поставлен крест.

Правда, через несколько лет Никсон понял, что даже Уласевич не может решить все его проблемы. Когда прогремело уотергейтское дело, именно Энтони Уласевич был послан раздавать деньги агентам, попавшимся на взломе офиса Демократической партии. Взятки должны были заставить их молчать, но вышло только хуже. Роль детектива вскрылась в ходе расследования, что добавило доказательств в пользу того, что Никсон пытался скрыть свою причастность к этому делу. Для президента скандал, как известно, кончился импичментом, а для его детектива — отлучением от вашингтонских интриг.

VIP-клиентуру частных детективов с некоторых пор составляет не только американская экономическая и политическая элита, но и в большой степени гламурные обитатели Голливуда. Звезды путались с криминалом не меньше бизнесменов и политиков и чаще них попадали в неприятные ситуации. Поэтому одними из самых успешных частных сыщиков второй половины ХХ века стали так называемые голливудские детективы, сумевшие ухватиться за богемную клиентуру.

Одним из первых за нее ухватился Фред Оташ, который в 1960-е годы сменил службу в полиции нравов Лос-Анджелеса на частную детективную практику. Пока он работал в полиции, в его задачи входили рейды по элитным клубам на предмет обнаружения запрещенных препаратов и прочих нарушений. Местная богема регулярно на чем-нибудь попадалась, и Оташ имел возможность завязать множество полезных знакомств. С местными мафиози он обращался, как и положено крутому копу. В частности, он обожал издеваться над мелким мафиозным боссом Джонни Стомпанато. «Помню, как-то раз, — рассказывал Оташ, — мы с напарником затащили Стомпанато на Голливудские холмы и как следует ему врезали. Потом мы его раздели и бросили там, а после позвонили и сказали, что по улице бегает голый человек». А вот с непосредственным начальником Стомпанато, мафиозным заправилой Лос-Анджелеса Микки Коэном, Оташ находился в прекрасных отношениях, что впоследствии позволило ему наладить процветающий бизнес.

Когда Фред Оташ открыл свое агентство, его звездные знакомые, такие как Фрэнк Синатра, стали клиентами детективной конторы. Мафия тоже имела свой интерес в Голливуде, и бывший коп не отказывал в услугах и ей. Так, профсоюзный босс Джимми Хоффа, имевший тесные связи с мафией, заказал Оташу следить за Мэрилин Монро, поскольку мечтал получить компромат на ее предполагаемого любовника — президента Джона Кеннеди. Существует версия, что Фред Оташ действительно имел аудиозапись интимной встречи Кеннеди и Монро и после смерти актрисы продал ее ЦРУ. Доподлинно известно, что Оташ побывал в доме Монро через несколько часов после ее смерти, после чего бесследно исчез дневник актрисы. Власти многое прощали Оташу, поскольку он был информатором ФБР и информацию поставлял весьма интересную.

Но самым знаменитым голливудским детективом за все время существования «фабрики грез» является Энтони Пелликано. Свой сыскной бизнес Пелликано начал в 1969 году в Чикаго, но вскоре обанкротился и через несколько лет решил стартовать в этом качестве повторно. Удача пришла к нему в 1977 году, когда неизвестные похитили урну с прахом продюсера Майка Тодда — третьего мужа актрисы Элизабет Тейлор. Пелликано на глазах у прессы и посрамленных полицейских выкопал урну на том же кладбище, где она была похищена. Скорее всего, он сам ее и похитил, но Тейлор была ему весьма благодарна и ввела его в голливудский высший свет. С тех пор Пелликано стал «решателем проблем», как он сам себя называл, а его клиентами — звезды кино и спорта. Чаще всего он занимался тем, что гасил скандалы, выкупая фотографии у папарацци и жареные материалы у журналистов. Также он умело затыкал рты свидетелям. К примеру, знаменитый О’Джей Симпсон незадолго до убийства его жены нанял Пелликано, чтобы заставить замолчать свою секретаршу, которая обвиняла его в грубом и оскорбительном поведении. Детектив дал ей денег, и она замолчала. Кроме того, Пелликано, получив заказ на оперативную разработку какой-нибудь знаменитости, нередко тут же являлся к «заказанной» звезде за отступными.

Желая иметь коллекцию компромата побогаче, Энтони Пелликано держал под колпаком кого только мог. Он записывал телефонные разговоры Сильвестра Сталлоне, Тома Круза, Николь Кидман и многих других звезд. Попался же он только в 2002 году, когда нанял бандита, чтобы запугать журналистку, готовившую скандальный материал о его клиенте Стивене Сигале.

Сегодня частные детективы остаются востребованными, потому что люди, как и во времена Видока, не слишком верят полицейским, которые заинтересованы не в том, чтобы помочь пострадавшему, а в том, чтобы побыстрее закрыть дело ради благополучной статистики. Большинство успехов современных частных сыщиков свидетельствует именно об этом. Например, несколько лет назад в Техасе Детективное агентство Мейера спасло от тюремного заключения молодого человека, который обвинялся в совращении несовершеннолетней. Детективы установили, что 14-летняя обвинительница с 12 лет сама совращала всех, кто попадался на ее пути, а в данном случае организовала классическую подставу, надеясь на отступные.

Если же преступление относится к разряду мелких, пострадавшим часто остается рассчитывать только на помощь частного сыщика, поскольку у полиции хватает других забот. Так, в 2004 году американка Келли Макдональд однажды утром обнаружила, что ночевавший у нее случайный знакомый исчез вместе с домашней электроникой. Все, что нужно было сделать полиции, — опросить возможных свидетелей: соседей, водителей такси и т. п., но копы заявили, что шансов найти вещи нет, и делать ничего не стали. Пострадавшая обратилась к детективу Стивену Сканлону, и тот разыскал вора и похищенное добро за несколько часов.

Таких историй великое множество, и все потому, что частный детектив в отличие от полицейского, который к тому же перегружен работой, материально заинтересован в успешном расследовании. В общем, в обозримом будущем частные сыщики без работы не останутся.

Иван Осипов (Ванька-Каин, 1718—17??). Сгинул на каторге после того, как в 1755 году суд приговорил его к смертной казни колесованием, но приговор был заменен каторжными работами.

Те, кто сегодня горько сетует на коррумпированность власти, могут утешиться: в XVII веке дело обстояло значительно хуже. Московский сыскной приказ (уголовный розыск) был куплен Ванькой-Каином на корню.

Почитатели Лермонтова, должно быть, помнят странную фразу из пьесы «Маскарад»: «Не нравится мне этот Ванька-Каин, и притузит он моего туза».

Имя человека, о котором шла речь, сегодня не на слуху. А вот в XIX веке о нем отлично помнили и называли также «русский Картуш» по аналогии со знаменитым французским вором. Ванька-Каин — не просто историческое лицо. Можно сказать, что это был первый крупный уголовный авторитет в России. Который, к сожалению для поклонников блатной романтики, еще и показал пример, как надо «ссучиваться» — сотрудничать с полицией и государственной властью в собственных интересах.

Иван Осипов (таково его настоящее имя) родился в 1718 году в селе Иваново Ростовского уезда Ярославской губернии. Как пишет ярославское издание «Караван РОС», тринадцати лет от роду Ванька был привезен в Москву мальчиком на двор купца Филатьева. У купца мальчика часто били, а кормили плохо, и Ваня «сделал ноги», прихватив полную охапку ценных вещей и денежки из господского ларца.

Вскоре Ванька познакомился с вором Петром Камчаткой. Общее дело они начали не мелочась, «по-царски»: обворовали придворного врача Евлуха и царского портного Рекса. В спальню доктора в Анненгофском дворце в Лефортово Ванька залез через окно и поживился золотой и серебряной утварью. У портного выгребли целых три тысячи тогдашних рублей: богатый был человек, для царей шил, как-никак!

Затем Ванька решил как следует рассчитаться с жадным купцом Филатьевым. Во время налета на его дом поднялась тревога, грабители похватали добро в мешки и дернули через забор, купеческие ребятушки погнались за ними. Пробегая по Чернышеву мосту через «Великую тину», разбойнички побросали награбленное в грязь, куда приказчики лезть не решились.

А сами тут же отправились к дому генерала Шубина. Выманив сторожа, шайка проникла в генеральскую конюшню. Нескольких лошадей получше запрягли в повозку и поехали на фабрику Милютина, к знакомой бабе одного из воров. Ее нарядили дворянкой и рванули во весь опор к Чернышеву мосту.

Повозку завели в грязь, стащили с нее два колеса, а дюжая «барыня» завыла: «Псы негодные! Ужо я вам! Не можно ль было дома смотреть, все ли цело! Кошками выдрать велю! Лбы забрею!» Изображая испуганных лакеев, ванькины товарищи повыловили из грязи мешки с добром и погрузили в «берлин», приделали на место колеса и были таковы.

Молодой, но гениальный вор подался из Москвы на Волгу. Среди сохранившихся о нем воспоминаний — ограбление богатого армянского купца на Макарьевской ярмарке. Когда купец отправился на другой базар за мясом, оставив кассу на компаньона, рядом с ним шел один из воров и, проходя мимо гауптвахты, закричал: «Караул!» Солдаты задержали и вора, и купца. Его компаньону об этом немедленно сообщили (тоже сообщники Ваньки), он запер склады и отправился выручать товарища с гауптвахты.

После этого, проломив стену, Ванька забрал все деньги, но далеко уносить не стал. Закопали тут же, рядом, в песочек, и на этом месте быстренько соорудили торговый шалаш. Здесь Ванька деловито поторговывал каким-то барахлишком, поглядывая, как освобожденный купец мечется в поисках своих денег.

Постепенно Ванькина шайка разрослась с нескольких человек до нескольких сот и превратилась в настоящее «бандформирование». Бандиты жгли деревни, и дошло до того, что при их появлении в одном селе все окрестные церкви по обе стороны Волги били в набат.

Второе явление Ваньки-Каина Москве датируется 27 декабря 1741 года. Как раз тогда-то он и «ссучился». «Красивый молодой мужчина с густой бородой и длинными, до плеч, русыми волосами» заявился в сыскной приказ и предложил свою помощь в розыске воров и разбойников, которых он во множестве знал в столице и провинции. Ваньку назначили доносителем сыскного приказа и даже дали ему в подчинение 15 солдат.

В первую же ночь в Москве было схвачено полторы сотни разного преступного люда. Любопытно, что многие воры прятались в домах духовенства: у некоего протопопа было взято 20 воров во главе с Яковом Зуевым, у одного дьякона — 45 человек. Ванька выдал и своего старого товарища, беглого солдата Алексея Соловьева, который вел подробный дневник, где было немало написано про подвиги самого Каина. Но Ваньке сенат уже простил его грехи в расчете, так сказать, на «эффективную помощь в борьбе с преступностью».

Сотрудничество с «сукой» создало властям проблемы через два года. Ванька-Каин затребовал большие деньги (в частности, на свадьбу), а когда ему отказали, вновь взялся за преступную жизнь и быстро стал, говоря современным языком, «главарем мафии в коррумпированной стране».

Женился он, кстати, не без выдумки. Дочь отставного сержанта Арина подавала ему знаки внимания, но замуж не захотела. Тогда Ванька… подбил арестованного фальшивомонетчика «выдать» Арину как свою якобы сообщницу! Девушку арестовали и били плетьми, а затем по-тихому объяснили, что не надо отказывать хорошему жениху. Арина оказалась понятливой, и свадьба состоялась. Для совершения обряда схватили на улице первого попавшегося священника, а заодно «ласково зазвали» на свадьбу человек сорок прохожих купцов и поднесли им тарелки с сухим горохом. Откупаясь от несъедобного угощения, те выложили солидную сумму.

Те, кто сегодня горько сетует на коррумпированность власти, могут немножко утешиться: в XVII веке дело обстояло значительно хуже. Московский сыскной приказ (уголовный розыск) был куплен Ванькой-Каином на корню. «Босс» жил в шикарном доме в Китай-городе, в подвале имел собственную пыточную камеру, и всех пойманных воров перед доставкой в приказ допрашивали у Ваньки. При этом задержанному давалась возможность откупиться, так что деньги текли к главарю рекой. В 1744 году Ванька снова обратился в сенат с просьбой наделить его громадными, по сути дела, диктаторскими полномочиями в Москве. И получил их! В последующие три с половиной года в первопрестольной было создано мафиозное государство в государстве.

Оно просуществовало до весны 1748 года. Тогда по всей Москве запылали пожары. Трудно сказать, была ли это просто случайность или все-таки город сожгли скопившиеся в нем разбойники и бродяги. Сгорели тысячи домов, погибли сотни людей, горожане бежали в предместья. Елизавета Петровна приказала ввести в город войска. Расследование пожаров и прочих темных дел взяли в свои руки генерал Ушаков и полицмейстер Татищев. По приказу Татищева Ванька-Каин был арестован — по делу о похищении пятнадцатилетней дочери некоего Тараса Зевакина (Ванька отличался изрядным любвеобилием).

То, что выдал он на допросах, затмило всякие представления просвещенного XVIII века о коррупции. Московская верхушка сгнила на корню! От градоначальника, берущего взятки рублями, кафтанами и баранами, до безымянного протоколиста, требовавшего за свои услуги аршин черного бархата. Ввиду особой важности дела следствие шло почти семь лет.

В 1755 году суд приговорил Ивана Осипова к смертной казни колесованием. Сенат, видимо, вспомнив о своем прежнем благоволении к преступнику, смягчил приговор: Ваньку-Каина били кнутом, вырвали ноздри, выжгли ему слово «вор» на лбу и щеках и сослали на вечную каторгу в Сибирь. Там он и сгинул.