ПОЛЕМИЧНОСТЬ ХРИСТИАНСТВА

Терпимость не входит в число христианских добродетелей. Это слово попросту отсутствует в книгах Нового Завета. И хотя нынешние обыватели убеждены, будто «Христос учил терпимости», даже слова такого в Евангелии нет.

Когда сегодня говорят «давайте без полемики, давайте без дискуссии» — то это означает худший вид диктатуры и нетерпимости. В этом случае человеку не дается права отчетливо осознавать: в чем ты убежден, во что ты веришь, осмыслить мотивы своих да и мотивы своих нет. И конечно, в сегодняшнем мире, в мире всеядности, очень важно помнить, что да, которое я говорю Христу, включает в себя нет, которое я говорю Будде, Кришне, Магомету и прочим т. н. великим учителям человечества.

Библейская формула Бог един имеет эксклюзивистский характер: един значит единственен и Его единственность исключает иные имена и «теологии». В сегодняшней же теософской размазне ту же формулу нагружают совершенно противоположным, инклюзивистским смыслом: «Бог един», — а значит, все равно как его именовать и в какой религии искать с Ним встречи. Но если бы все, что Бог желает дать человеку, можно было бы встретить до Христа и помимо Него, например, в мире ветхозаветном, то зачем же был нужен Его Крест?

Христианство нетерпимо не в современных своих ликах (меня как раз тошнит от его слишком «терпимых» представителей — политкорректных христиан-«дипломатов»). Оно «нетерпимо» изначально. А потому прежде, чем поддакнуть какой-то экуменической пошлости, стоит припомнить, что из всех 13 апостолов Христа только один умер своей смертью, а все остальные были убиты за свою проповедь. Причем куда бы эти апостолы ни приходили — будь то в Индию, Эфиопию, Рим или Британию — судьба их оказывалась одна и та же: их всюду убивали. Это означает, что в проповеди первых и личных учеников Христа было нечто, что скандализировало нравы и представления самых разных языческих культур. То есть в самой сути христианства заложена некая полемичность. И эту нормальную полемичность не надо душить ни в запретах, ни в объятиях.

Я, конечно, не имею апостольской любви и молитвы. Но ненавидеть языческую мерзость я могу вполне по-апостольски. Слава Богу, что мы нетерпимы. По своему характеру я довольно тихий человек. Жажда полемики меня не снедает. Но постоянное чтение древнейших отцов какой-то отпечаток наложило. У них полемизм, по современным меркам, даже чрезмерный, методы ведения дискуссии удивительные. Тогда и в Церкви, и в миру была совершенно иная культура ведения полемики.

От античной культуры Отцы унаследовали определенные нормы речевого и полемического этикета, довольно решительно отличающиеся от современных. В античных школах риторики специально преподавалось умение пронести по всем кочкам своего оппонента[615]. В ход разрешалось пускать самые обидные сравнения и эпитеты, вполне нормальным считалось переходить от критики взглядов к критике самого оппонента — вплоть до критики особенностей его фигуры: «Как же быть правой мысли у тех, у кого и ноги кривы?» (святитель Василий Великий)[616]. «А с противоположной стороны какие-нибудь жабы, моськи, мухи издыхающие жужжат православным…» (преподобный Викентий Лиринский)[617]. «Выкидыши безумия, я говорю о ничтожных человечишках, недостойных и поздороваться с ними»[618]. «Словом ли надлежит назвать сказанное [еретиком Евномием] или скорее куском какой-то мокроты, выплевываемой при усилившейся водянке?» (святитель Григорий Нисский)[619].

Вновь говорю: это было в порядке вещей в античной риторике — как языческой, так и христианской. Не «нетерпимость» христиан тому виной, а стиль, характерный для всей литературы той эпохи. Весьма уважаемый жанр античной литературы назывался псогос — «хула» (от \|/еусо — ругаю). «Жанр этот требовал от автора исключительно очернительства»[620]. То, что сегодня этот стиль кажется недопустимым, — это одно из прорастаний той евангельской «закваски», что постепенно квасит тесто человеческой культуры и истории. И в этом вопросе лучше быть «модернистом», лучше ориентироваться не на образцы античной и патристической эпохи, а на нормы современного этикета.

Так что уж если я полемичен — то это как раз связано с моим погружением в мир Отцов. Почитайте откровенные издевательства над сектами у святого Иринея Лионского (христианского писателя и мученика Il века) — Против ересей 1,13,3.

В Житии преподобного Афанасия Афонского, написанном в начале Xl века монахом Афанасием повествуется, что когда кто-либо из братии поддавался «тирании дурного настроения» святитель Афанасий подвергал виновного насмешкам братии: кто-либо из монахов начинал как бы случайно посмеиваться над ним, другой подхватывал, третий продолжал, четвертый отпускал еще какую-то шуточку, так что бедняга в конце концов не выдерживал и прибегал к игумену, жалобно оплакивая свое бедственное положение (Житие Афанасия, 167). Осмеяние, видимо, было суровым, иначе виновному не пришлось бы «трагическими словами оплакивать свое бедственное положение». Насмешки, завершает свой рассказ автор Жития (р. 169). раздражали старые раны и обнажали больные места, и боль содействовала смягчению упрямой души»[621].

А вот действия царя Алексея Михайловича, именуемого Тишайшим. В Саввино-Сторожевском монастыре на службе присутствуют антиохийский патриарх Макарий и царь. Чтец по ходу службы произносит: «Благослови, отче». «Вдруг царь вскакивает на ноги и с бранью говорит чтецу: «Что говоришь, мужик, блядин сын… Тут патриарх, скажи "Благослови, Владыко!"»…От начала до конца службы он учил монахов обрядам и говорил, обходя их: «Читайте то-то, пойте такой-то канон, такой-то ирмос, такой-то тропарь таким-то гласом». Если они ошибались, он поправлял их с бранью»[622]. Такой же стиль выражений был и у патриарха Никона, у протопопа Аввакума.

Тут стоит пояснить, что для той эпохи слово б… не есть мат. По Фасмеру, первичное значение этого слова — «приводящий в заблуждение», отсюда «блядивый» — празднословный[623]. Аналогично в словаре протоиерея Григория Дьяченко значения ему придаются в таком порядке: 1) обман 2) пустословие 3) разврат[624]. Это старославянское слово является отглагольной формой от древнерусского слова «бляду, блясти», означающего «блуждать, ошибаться». В свою очередь, древнерусское слово родственно готскому «blinds — «слепой» и древне-северному «blindr» — «слепой, смутный» (отсюда же современное английское «blind» — «слепой»). Всё это, в свою очередь, восходит к общему индоевропейскому корню «*bhel-» — «белый» (именно от него современное слово «белый»), «блестеть».

Отсюда будет понятен текст протопопа Аввакума: «Да вси святии нас научают, яко риторство и философство — внешняя блядь, свойствена огню негасимому»[625]. Тут Аввакум явно держал в уме 2-ю стихиру на стиховне вечерни Пятидесятницы: «Риторов блядей безбожных огнем духа попаливша». И 4-й анафематизм чина торжества православия: «Блядословящим не нужно быти ко спасению нашему и ко очищению грехов пришествия в мир Сына Божия во плоти, и Его вольное страдание, смерть и воскресение, анафема» (правда, с 1840 года заменено на «безумие глаголющим»).

В XVIII столетии читаем у святителя Димитрия Ростовского: «Дети, блядины дети. Слышу о вас худо, место учениа учитеся развращенна, неции от вас и въслед блуднаго сына пошли с свинями конверсовати. Печалюся зело и гневаюся на вас»³.

Да и в XX веке святитель Николай Японский помнил об этом словечке: «Дай же, Боже, побольше сего, чтобы не блядословили католики, будто православие здесь зависит от человека, а не от своей силы и правды»[626].

Церковнославянский перевод Писания до сих пор не чужд слова, которое ныне занесено в число матерно-запретных: "Не точию праздны, но и блядивы" (1 Тим 5:13; в рус. переводе — болтливые).

Так что не будем считать сквернословами наших наставников. Но выражались они точно и резко.

Что ж, не все и не всегда должны быть Серафимами Саровскими. Я-то уж точно не Серафим Саровский и в ближайшие 20 лет на путь стяжания «мирного духа» и старчества становиться не собираюсь. Каждый должен оставаться в своем звании и возрасте. Моему возрасту еще свойственна полемичность.

Вновь и вновь я говорю: послушайте, из тринадцати[627] апостолов Христа 12 (исключение — старец Иоанн Богослов[628]) были убиты иудеями и язычниками… Значит, в их проповеди было что-то, что задевало, царапало, шокировало и скандализировало народы Римской империи — и эллинов, и иудеев. О чем и говорит честно православное Богослужение: апостолов оно именует «заушающие словом» (3-я песнь канона на утрене Пятидесятницы). «Заушати» значит «заграждать уста, не давать говорить», а «заушница» означает пощечину.

Слово «скандал» апостолы прилагают сами к своей проповеди: «Мы проповедуем Христа распятого, для Иудеев соблазн (cncav8aA,ov), а для Еллинов безумие» (1 Kop 1:23). Слово (JKavSakov родственно санскритскому skandati — «подскакивать, подпрыгивать, брызгать», askandati «нападать, застигать», лат. scando «восходить, подниматься, взлетать». Из этого следует, что ноэмой слова aKavSaXov является «подскакивающее, брызгающее». С этой ноэмой в греческом языке был отождествлен, во-первых, эйдос капкана, ловушки, западни, который сам стал ноэмой эйдоса чего-то побуждающего ко греху, отпадению, отречению; во-вторых, с этой ноэмой был отождествлен эйдос возмущенного оскорбленного человека; такой человек отождествлен в инобытии греческого языкового сознания с подскакивающим, брызжущим человеком; отсюда у amvSaAov значение «обида, оскорбление»… Как же должен понимать каждый иудей распятого Христа — как искушение или как оскорбление? Вероятнее всего, что он имел в виду и то, и другое: распятый Христос оскорблял понятие иудеев о мессии — великом царе и победителе своих врагов… «Съблазн образовано от праславянского *Ыагпъ, которое было прилагательным, образованным от основы *blazс помощью суффикса — n-. В отношении этимологии наиболее удачно объяснение от индо-европейского *bhlag-, откуда также лат. flag-rum (бич). Следовательно, ноэмой блазнъ было "ударенный"»[629]. В лютеровском переводе Библии слово «скандал» переведено как argernis — оскорбление[630].

А нас сегодня пробуют уверить, будто Христос завещал нам «политкорректность»!

Жесткая дискуссионность традиционна для христианства. В Евангелии от Матфея (Мф 22:34) говорится, что Христос «привел саддукеев в молчание». Но это мягко сказано (точнее говоря — смягченно переведено). Буквальный смысл греческого слова, стоящего в оригинале — «надел намордник» (вфгцоаеу от (pijioa — намордник)[631].

Так что вслед за великим ученым и умницей отцом Георгием Флоровским я могу сказать — «Я считаю резкость добродетелью»[632].

Это смущает многих нецерковных людей, но такова реальность: проповедь христианства неизбежно носит не только созидательный, но разрушительный характер. Христианство с самого начала полемично[633]. Ведь если провозглашается Новый Завет — значит, некий иной Завет вполне недипломатично именуется устаревшим, обветшавшим. Апостолы проповедуют не в атеистическом мире. Мир, к которому они обращаются, настолько религиозен, что сами христиане обзываются «атеистами», «безбожниками» — за то, что не оказывают почтения традиционным языческим богам.

Как ни странно, эта полемика велась апостолами во имя именно Непостижимого Бога. Языческие представления о Боге были слишком заниженными — и потому их нужно было сломать ради того, чтобы освободить человеческую душу для более высокого представления о Божестве. Люди строят слишком низкие потолки над своими головами — и их приходится сносить. Как сказал немецкий поэт Эйхендорф: «Ты тот, Кто кротко рушит над нами То, что мы строим, Чтобы мы увидели небо — Поэтому я не жалуюсь»[634].

Не стоит обвинять апостолов в «нетерпимости». Хотя бы потому, что для человеческой мысли вообще свойственно развиваться в полемике[635]. Кроме того, даже храмы можно сносить — но лишь при условии, что на месте снесенного храма будет построен не туалет, а другой храм, более высокий.

Я вовсе не стремлюсь создать перед слушателями такой сентиментальный образ — «Ах, Христос, ах, терпимость, ах, милосердие». Вспомните, как обращался Сам Христос к тем, кто исказил веру отцов: «Гробы окрашенные, красивые снаружи, но полные нечистот», «Порождения ехиднины!». Христос говорил жестко.

Истина — совсем не то, что должно всем нравиться. Ведь Христос назвал христианство «солью земли». Соль высыпается на здоровую землю или на больную? Человечество в духовном смысле несомненно больно. Вы сами понимаете реакцию больного организма, когда на его больное место соль еще сыплют. Так что нет ничего удивительного в том, что почти все апостолы кончили жизнь мученически. Французский поэт Бернанос формулировал это так: «Мы — соль земли, а вовсе не мед».

Проповедник всегда вносит разделение. Златоуст передает недоумение, которое даже у апостолов могло возникнуть при слышании слова Христа о разделении, порождаемом Евангелием: «Люди сделаются из-за нас и братоубийцами и детоубийцами и отцеубийцами. Как же будут верить нам прочие, когда увидят, что из-за нас родители убивают детей, братья братьев, и все наполнится убийством. Не будут ли нас отовсюду изгонять как злых демонов и губителей вселенной, когда увидят землю, исполненную крови родственников? Хорош же будет мир, который мы преподадим, входя в дома, наполнив их такими убийствами! Если бы нас было и много, если бы мы были даже царями и имели войска, то и тогда как могли бы мы убедить кого-либо, возжигая междоусобные брани и даже хуже междоусобных» (Святитель Иоанн Златоуст. Беседы на Евангелие от Матфея 33,3).

Так оно и было. В «Деяниях апостолов» вновь и вновь повторяется один и тот же сценарий: апостол Павел приходит в какой-нибудь город, идет в иудейскую синагогу и начинает там проповедовать о Христе (кстати, удивительно демократическая черта: попробовал бы какой-нибудь чужегородний незнакомый мирянин начать громко проповедовать в нашем храме!). Евреи берут камни, избивают его, изгоняют, стремятся убить. В общем, переполох страшный. Потом часть из них задумывается: подождите, в проповеди этого Павла что-то есть, что-то необычное было и в этом Иисусе, Которого проповедовал этот странник. И они тайком ищут Павла, идут к нему, беседуют и отходят от синагогального большинства. Так потихоньку основывалась христианская Церковь. Затем Павел идет в следующий город, там все повторяется. То есть проповедь — это почти всегда разделение. Когда я вхожу в аудиторию, я вполне понимаю, что там, может быть, всего несколько душ, которые могут раскрыться.

Я был бы испуган, если бы обнаружилось, что все люди восторженно на меня реагируют. В Евангелие есть слова: «Горе вам, когда все люди будут говорить о вас хорошо». Этоозначает, что в таком случае христианский проповедник перестал быть христианином, а стал шоу-мэном, потому что в христианстве есть нечто досадное, скандализирующее, досаждающее. В конце концов, сам вкус добродетели горький. Это грех сладок. Но есть и обратное: если христианину все аплодируют, значит, он не сказал чего-то главного, интересного. Того, что является своеобразием христианства, причем таким своеобразием, за которое поплатился единственный настоящий христианин на нашей планете.

Я не ставлю своей целью очаровать, обратить всех присутствующих в свою веру, тем более прямо на лекции. Мое дело — понудить человека к труду мысли, сопоставления. Поэтому я могу даже задирать собеседника, чтобы вывести его из состояния равновесия, чтобы он, может быть, и оскорбленный ушел, но зато с четким осознанием, что его вера и православие — это разные вещи, что не надо себя тешить иллюзиями насчет нашего всеобщего братства и примирения. Пусть после этого он будет ненавидеть православие, но это лучше, чем если он будет считать: «Я кришнаит, но и православный между прочим тоже». Констатация факта, что ты находишься вне церкви, может обидеть, но эта обида может привести к тому, что человек начнет на эту тему думать и позже придет в церковь, но уже с покаянием и всерьез.

Я знаю не один десяток случаев, когда судьба человека развивалась именно по этой логике. Бывает, спустя годы человек подходит и говорит: мол, отец Андрей, простите, я тогда-то вступил с вами в диспут (или вот я прочитал такую-то вашу книжку и она меня очень обидела, как вы посмели такое сказать про моего гуру), а затем, когда я стал искать материал для того, чтобы вам ответить, я понял, что король-то и в самом деле голый.

Так что есть прямая нужда в такой полемичности. Когда на лекции, например, в университете, просят: «Расскажите о Христе», — прекрасно понимаешь: сейчас ты будешь рассказывать о Христе, и эта вот женщина будет замечательно слушать, кивать головой, и будет по-своему медитировать под твой рассказ, но через два дня ей встретится какая-нибудь буддистская или оккультная книжка, и она с точно таким же удовольствием это пирожное тоже скушает. Ведь она тотально всеядна! Я понял, что нельзя просто рассказывать о христианстве, надо обязательно говорить: вот это в христианстве есть, а вот с этим христианство несовместимо. Нужно уметь проводить четкую различительную линию. И пусть люди даже возмущаться будут, но лучше возмущение, чем всеядность.

Но вновь скажу: я разрешаю себе наносить обиды «убеждениям» человека, но нельзя оскорблять самого человека…

Я считаю возможной такую миссионерскую тактику как проповедь через скандал.

Церковь в мире масс-медиа похожа на Человека-невидимку из романа Герберта Уэллса. Его поймали только потому, что на его невидимые пятки налипала видимая грязь. Вот и о нашей церковной жизни вспоминают во время каких-нибудь скандалов. Такова уж наша психология: нарушение бросается в глаза, а норма остается незамеченной. Если мусор увезли вовремя, мы этого не замечаем. А вот если бак с мусором протух и две недели не вывозится, тогда мы, наконец, узнаем, где именно в нашем подъезде находится этот бак.

Так и внутренняя жизнь церкви — спокойная, молитвенная — она не видна. Если батюшка молится по ночам за своих прихожан, его никто не замечает. Обычный батюшка-трудяга не привлекает внимание журналистов.

А если он валяется пьяный в канаве, то это отличный скандал для газеты. Пресса замечает лишь скандал: священник какое-то необдуманное действие совершил, какое-нибудь неожиданное заявление последовало, в чем-то с государством церковь не согласилась. Вот на это обращают внимание.

У НТВ-шников даже есть поговорка: «Поезда, которые приходят вовремя, никого не интересуют!».

Но раз уж пресса ищет скандалы, то иногда из этого ее поиска можно извлечь пользу. Показать: мы с тобой, к сожалению, по разные стороны баррикад, тебе кажется, что ты с нами, но ты зря называешь себя именем «христианин», на деле ты адепт такой-то секты.

Примечания:

6

Об источниках преподобного Иоанна Дамаскина см. Гаврюшин Н. К. Премудрая святая диалектика. Нижний Новгород, 2003.

61

— Святой Григорий Нисский. О жизни Моисея Законодателя. // Творения. Ч. 1. M., 1861. С. 296.

62

«Когда Бог сотворил человека, то Он всеял в него нечто Божественное, как бы некоторый помысл, имеющий в себе подобно искре и свет и теплоту; помысл, который просвещает ум и показывает ему, что доброе и что злое: сие называется совестию и она есть естественный закон» (Авва Дорофей. Душеполезные научения и послания. Троице-Сергиева Лавра, 1900. С. 49).

63

Философия была дарована эллинам в качестве особого рода и наиболее приличествовашего им завета — в качестве подготовительного фундамента на котором должно строиться и возвышаться здание христианской философии» (Климент Александрийский. Стром. Vl 8). «Философия есть посредница истины, но не всей, а лишь части ее. Нужно сказать даже более того. Все, что содержится хорошего в искусствах, исходит от Бога» (Там же, Vl 17). «Философия была нужна грекам ради праведности, до прихода Господа, и даже сейчас она полезна для развития истинной религии как подготовительная дисциплина для тех, кто приходит к вере посредством наглядной демонстрации… Ибо Бог — источник всякого добра: либо непосредственно, как в Ветхом и Новом Завете, либо косвенно, как в случае философии. Но возможно даже, что философия была дана грекам непосредственно, ибо она была детоводителем эллинизма ко Христу — тем же, чем Закон для иудеев. Таким образом, философия была предуготовлением, проложившим человеку путь к совершенству во Христе» (Там же, 15).

615

«Даже с судебного места обращался он к тяжущимся витиям совершенно запросто, дозволяя вся вайся над противником и прочее подобное — все, что принято делать для победы в прениях» (Пибаний. Надгробное слово по Юлиану, 189

616

Святитель Василий Великий. Творения. Сергиев Посад. 1892. Ч. 6. С. 238

617

Цит. по: Вера и жизнь христианская по учению Святых Отцов и учителей Церкви. Сост. проф. Н. Caгарда. M., 1996. С. 286

618

Житие Никиты Мидикийского, 38// Афиногенов Д. E. Константинопольский патриархат и иконоборческий кризис в Византии (784–847). M., 1997. С. 174

619

Святитель Григорий Нисский. Против Евномия 2,7 // Догматические сочинения. Краснодар, 2006. Т. 2. С. 129. Более развернуто — Кн. 12. Ч. 2. С. 396, 404)

620

Чекалова А. А. Прокопий Кесарийский: личность и творчество H Прокопий Кесарийский. Война в Персами. Война с вандалами. Тайная история. M., 1993. С. 447

621

КажданА. П. Смеялись ли византийцы? //Другие Средние Века. M., 2000. С. 188.

622

Архидиакон Павел Алеппский. Путешествие Антиохийского патриарха Макария в Россию в первой половине XVII века, описанное его сыном, архидиаконом Павлом Алеппским. M., 2005. С. 496.

623

Фасмер М. Этимологический словарь русского языка. СПб., 1996. Т. 1. С. 180.

624

Протоиерей Григорий Дьяченко. Полный церковно-славянский словарь. СПб., 1900. С. 49. См. также: Седакова О. А. Церковнославно-русские паронимы. Материалы к словарю. M., 2005. С. 64.

625

Аввакум Петров. Нравоучение // Аввакум Петров. Послания и челобитные. СПб., 1995. С. 48.

626

Святитель Николай Японский. Запись от 19 мая1901 // Дневник святого Николая Японского. СПб., 2004. Т. 4. С. 453. Кстати, на одном буддистском интернет-форуме некий «Дмитрий Кармапенко» увидел во мне реинкарнацию святителя Николая: «Может, это инкарнация какого-нибудь миссионера? Вроде святителя Николая Японского. Но тот только приватно буддизм чернил, а на публике вёл себя более чем пристойно, дзенские монахи его даже на алтарь усаживали в знак уважения. Наверно, Кураев в одной из прошлых жизней был японским православным неофитом, обращённым из буддизма в христианство. Причём из буддизма Шингон, судя по его особой ненависти к Ваджраяне. Тогда многое понятно… (http:// board.buddhist.ru/showthread.php?t=8793&page=6 сообщение от 21 марта 2007).

627

Из первых 12 апостолов отпал Иуда, на его место был избран Матфий. Тринадцатым апостолом стал Павел. Умер своей смертью Иоанн.

628

Впрочем, по свидетельству Тертуллиана, и апостол Иоанн был ввержен к кипящее масло, но вышел невредим (см. Архиепископ Иннокентий. Последние дни земной жизни Господа нашего Иисуса Христа. Одесса, 1857. 4.1. С. 170).

629

1 Камчатное А. М. История и герменевтика славянской Библии. M., 1998. С. 113–114.

630

Ну, а мой постоянный критик и доморощенный «филолог» из «Русского вестника» Владимир Губанов во всей полноте являет свои познания, когда пишет, будто слово «соблазн» означает «со-благо, находящееся рядом с благом, похожее на благо» (Губанов В. Школа выживания: как бороться с нечистой силой // Русский вестник, 1992. № 25.1–7 июля)

631

Надежда Кеворкова спросила патриарха Алексия: «— Такие люди, как диакон Андрей Кураев и Александр Дворкин, вещают от имени Церкви? Они ездят по стране и возбуждают в православных ненависть к иноверцам. Нужны ли Церкви такие ревнители?» И в ответ услышала: «Сегодня задачи внутренней миссии являются для Русской Православной Церкви приоритетными. Десятилетия преследований, обрушившихся на нашу Церковь в минувшем столетии, привели к тому, что у нескольких поколений людей "отняли Бога", по слову одного русского иерарха XX столетия. Сейчас сотни тысяч людей возвращаются к вере отцов. Этот процесс не может быть легким и безболезненным. Мировоззренческий вакуум, порожденный гонениями на Церковь, подчас заполняется различного рода лжеучениями, проповедники которых мимикрируют под Православие, подменяют церковное вероучение своими доктринами или просто позволяют себе ложь о вере православных христиан. Поэтому просветительская работа сегодня предполагает не только проповедь Евангелия, но и полемику, в том числе публичную, с различного рода учениями, противоречащими Православию. Впрочем, полемика и ненависть — далеко не одно и то же. При ведении полемики нужно очень ответственно подходить к словам, избегать эмоциональных оценок, проверять и перепроверять факты, которые должны быть достоверными и доказанными. Мне неизвестны случаи разжигания межрелигиозной или межнациональной вражды упомянутыми миссионерами. Более того, я убежден, что проявления такой вражды прямо связаны с царящим в обществе невежеством в области религии, которому они в меру своих возможностей противостоят» («Христианство требует от человека духовной брани». Ответы Патриарха Московского и всея Руси Алексия Il на вопросы газеты «Газета» (Газета «Газета», 25 апреля 2003 года) http://www.russian-orthodox-church.org.ru/nr304241.htm и http://www.gzt.ru/headline. gzt?id=31550000000010525 И еще — для того, чтобы мою полемичнотсь не противопоставляли Церкви, скажу, что решением Синода от 16 июля 2005 года я был включен в состав «рабочей группы для составления концептуального документа, излагающего позицию Русской Православной Церкви в сфере межрелигиозных отношений»

632

Цит. по: Влейн Э. Жизнеописание отца Георгия // Георгий Флоровский: священнослужитель, богослов, философ. M., 1995. С. 234

633

Греческое слово «полемика» значит военное искусство.

634

Цит. по: Рацингер Й. Введение в христианство. Брюсель, 1988. С. 233.

635

См. об этом мою книгу «Вызов экуменизма». M., 2003.