Битва над Киевом

60-летию героической обороны города посвящается

Дмитрий Б.Хазанов/ Москва, Александр В.Котлобовский/ Киев Фото предоставлены А.В.Котлобовским

Согласно официальной историографии, Киевская оборонительная операция началась 7 июля 1941 г. Однако прежде чем перейти к раскрытию непосредственной темы нашего исследования, необходимо хотя бы кратко затронуть предшествующие события. Как известно, в 1939 г. западная граница СССР была отодвинута на 250-300 км. Это, несомненно, увеличило безопасность столицы Украины на случай вооруженного конфликта с Германией, однако не стало непреодолимым препятствием для экипажей немецких разведывательных самолетов. Высотные машины Верховного главнокомандования люфтваффе из отдельной эскадрильи З./AufkI.Gr.Ob.d.L оберст-л-та Т.Ровеля неоднократно наведывались в район Киева, начиная со второй половины 1940 г. Еще больше информации немцы получили от своей агентуры. В итоге к началу Великой Отечественной войны германское командование обладало подробной информацией о наиболее важных оборонных и промышленных объектах города.

В то время в Киевском особом военном округе (КОВО), как и в других приграничных округах, широким фронтом развернулись работы по реорганизации имеющихся и формированию новых частей, в том числе авиационных. В ВВС активно велось строительство новых аэродромов, прежде всего на присоединенных территориях, осваивалась новая техника, шла перестройка тыла и т.п. Весной 1941 г. ВВС КОВО располагали 30% фронтовой авиации всех приграничных округов, являясь наиболее многочисленными среди них. К началу июня здесь находились 425 самолетов новых типов: МиГ-3, Як-1, Ил-2, Пе-2, Як-2 и Як-4. В разряд «новых» почему-то не попал недавно принятый на вооружение бомбардировщик Су-2, которых в КОВО насчитывалось 104. В архивных документах приводятся различные сведения об общей численности ВВС округа перед войной: от 1913 до 2059 боевых самолетов. Последнее число взято из предвоенного отчета о составе ВВС приграничных округов, хранящегося в Центральном архиве МО России (Ф.35, оп. 11282, д.262, лл. 179-207) и вызывающего высокое доверие.

Анализ советских и немецких источников позволяет привести следующие данные об авиационных силах, которые вступили в борьбу 22 июня 1941 г. на Юго-Западном направлении.

* Кроме того, на территории КОВО находилась 18-я дальнебомбардировочная авиадивизия, располагавшая самолетами ДБ-ЗФ, ТБ-3 и ТБ-7,

** В состав 4-го ВФ на данном направлении входили: 5-й авиакорпус (247 бомбардировщиков в эскадрах KG51, 54. 55; 109 истребителей в эскадре JG3; 9 разведчиков эскадрильи 4note 1; транспортная авиагруппа KGrzbVSO (44 Ju52) и части дальних разведчиков (из 38 самолетов) - всего 424 боевые машины. Остальные силы составляли разведчики, курьерские и связные самолеты, приданные сухопутным частям и соединениям группы армий «Юг». Через несколько дней после начала войны к этим силам добавились звено управления и I группа истребительной эскадры JG 53.

Как видим, соотношение боеспособных самолетов составляло 3,6:1 (по др. данным - 2,3:1) в пользу ВВС КОВО. Однако еще с античных времен было известно, что в военном деле численное преимущество далеко не всегда является залогом победы. В документах сохранилось немало фактов, свидетельствующих о существовании серьезных проблем в ВВС КОВО. Новую технику успели более или менее освоить только 100 экипажей и еще 247 находились в стадии переучивания. На очень низком уровне оставалась в авиации связь, особенно с самолетами в воздухе, ведь на абсолютном большинстве истребителей радиостанции так и не появились. Отставали авиаторы в освоении ночных полетов и в некоторых других видах подготовки. Техническое состояние самолетов оказалось тоже не блестящим. Например, после первомайских праздников начальник Главного управления ВВС генерал-л-т П.Ф.Жигарев направил наркому авиапромышленности А.И.Шахурину докладную, где перечислялись многочисленные катастрофы, аварии и поломки, происшедшие при подготовке к параду в Москве и Киеве. Так, во входившем в КОВО 48-м БАП, который одним из первых получил Пе-2, произошло несколько серьезных летных происшествий из-за производственных дефектов самолетов. Причем 30 апреля, то есть буквально накануне торжественного мероприятия, на борту одного бомбардировщика произошел пожар. Не лучше обстояло дело и с боеготовностью истребителей МиГ-3.

Командующий ВВС КОВО генерал-лейтенант Е.С.Птухин

Наземное обслуживание Ju 88А-4 из эскадры KG 54 «Мертвая голова»

После успешного вылета летчика эскадры JG 3 встречают боевые товарищи

Интересно, что при подготовке вторжения немцы не смогли полностью вскрыть авиационную группировку КОВО. В составленной 1 мая разведсводке 4-го воздушного флота (ВФ) говорилось, что западнее Киева в распоряжении большевиков имеется 789 боевых самолетов: 425 истребителей, 252 бомбардировщика, 36 разведчиков и 76 других типов, среди которых - несколько десятков штурмовиков «Валти», ДИ-6 и машин «современных образцов». Сообщалось также о базировании вблизи Киева эскадрильи четырехмоторных гигантов ТБ-7. Какими-либо данными о наличии МиГ-3, Пе-2, Су-2, Як-4 немцы не располагали.

Удары по Киеву значились среди первоочередных задач 4-го ВФ. На картах экипажей бомбардировочных эскадр с немецкой педантичностью были нанесены цели, которые следовало разбомбить на «объекте №12» («объектом №1» являлся Ленинград): казармы НКВД, машиностроительный завод «большевик», армейская школа «Каменев», электростанции на Сталинке и Лукьяновке, авиазавод №43 (ныне «Авиант»), железнодорожные вокзалы, аэродромы Борисполь, Гоголев, Гостомель, Бровары, Жуляны и др. Их и атаковали отдельные германские экипажи в ходе дальних рейдов 22 июня. Одним из наиболее заметных успехов того дня стало уничтожение на стоянке в Бо-рисполе ТБ-7 №4220. Городские кварталы противник не бомбил. Киевляне, страдавшие бессонницей или чутко спавшие, слышали на рассвете непонятный шум, грохот и взрывы. Одни решили, что стали свидетелями сильной грозы, другие - что начались учения. Редкие прохожие могли видеть проносившиеся на высоте примерно 600 м одиночные самолеты с черными крестами. Однако абсолютное большинство горожан узнало о начале войны лишь в 12 часов из выступления по радио В.М.Молотова.

Неожиданное появление немецкой авиации в нашем глубоком тылу при отсутствии у советских авиации и ПВО надежной системы опознавания и связи привело к тому, что при малейших сомнениях в принадлежности машин их стали обстреливать, причем «под раздачу» часто попадали свои. «Около 15 часов я вылетел в Киев на прилетевшем за мной СБ, - вспоминал генерал Ф.Я.Фалапеев, назначенный в те дни командующим ВВС 6-й общевойсковой армии. - На аэродром столицы Украины мы прибыли в 16.00 на высоте 400 м и вошли в круг для посадки. При планировании я заметил мелькавшие в глазах красные точки, как иногда бывало со мной в детстве при сильном малокровии. Но самолет начал проделывать какие-то непонятные для меня эволюции. И я рассмотрел, что нас обстреливают с аэродрома из всех видов оружия, а мелькавшие красные точки были трассирующими пулями. Летчик ушел из зоны обстрела, и я утвердил полет в Овруч, то есть в гарнизон, из которого за мной прилетел экипаж».

Хотелось бы сказать несколько добрых слов в адрес командующего ВВС КОВО генерал-л-та авиации Е.С.Птухина, отличившегося еще в Испании. В его аттестации, датированной ноябрем 1940 г., указывалось: «…старый опытный командир, участник гражданской войны, войны с белофиннами, за образцовые действия против которых был удостоен звания Героя Советского Союза. Специальная подготовка как командующего ВВС КОВО хорошая. Организовать и провести операцию военно-воздушных сил, как это показано на деле, может неплохо». Утверждая характеристику Птухина, Г К.Жуков -в то время командующий войсками округа, отметил его дисциплинированность и требовательность. Перед самой войной Птухин большое внимание уделял строительству новых посадочных площадок и реконструкции старых, созданию аэродромных укрытий для самолетов, лично проверял маскировку и рассредоточение материальной части. По сравнению с ВВС Западного ОВО, в Киевском округе самолеты располагались не столь скученно, имевшиеся аэродромные узлы позволяли при необходимости осуществлять аэродромный маневр. В общем, есть все основания выразить уверенность: Птухин мог бы оказаться серьезным противником для непосредственно действовавшего против него командира 5-го германского авиакорпуса Р. фон Грайма и других генералов 4-го ВФ, который возглавлял генерал-п-к А. фон Лер.

Однако судьба сурово обошлась с Евгением Саввичем. 20 июня 1941 г. вышел приказ Главного Военного совета ВВС, которым «за высокий уровень аварийности в авиадивизиях округа» генерала, считавшегося еще полгода назад чуть ли не образцовым, снимали с должности. К Птухину это решение попасть не успело -по распоряжению Генштаба он вместе с управлением округа на специальном поезде перебазировался из Киева в Терно-поль, где планировалось к 22 июня развернуть новый командный пункт. На рассвете немецкая авиация нанесла удары по штабным составам и колоннам. В этой обстановке организовать связь с Москвой и дивизиями округа не удалось, и передовые авиационные соединения оказались предоставленными сами себе. 24 июня Птухина вторично сняли с должности и вскоре арестовали. Военный историк В.И.Алексеенко установил: генерал-лейтенант Е.С.Птухин погиб в заключении 23 февраля 1942 г.

Существенным фактором в воздушной битве за Киев стали силы ПВО. Их авиационной составляющей была входившая в состав ВВС КОВО, имевшая хорошую репутацию 36-я И АД Героя Советского Союза п-ка В.В.Зеленцова, удостоенного этого звания за финскую кампанию. В дивизию входили четыре полка, дислоцировавшиеся в окрестностях Киева на аэродромах Васильков, Брусилов, Ольшанка, Бородянка. Они располагали более 100 боеготовых «ишаков» и «чаек», большинство из которых представляли машины последних модификаций с моторами М-62 и М-63. 2-й и 43-й ПАП имели богатую историю, личный состав досконально освоил мат-часть. 45 летчиков были подготовлены к действиям ночью, в сложных метеоусловиях и на больших высотах. Формирование 254-го и 255-го полков завершилось накануне войны, однако их ядро составляли опытные авиаторы, такие как батальонный комиссар М.В.Кожевников, к-н П.П.Кельин, ст. л-т В.Г.Товстый и др.

Самолеты И-15 бис, И-16, У-2 и Ар-2 из состава ВВС Юго-Западного фронта, захваченные немцами на прифронтовых аэродромах

Незадолго до войны была создана и 3-я дивизия ПВО ген.-м-ра артиллерии В.Г.Позднякова. В нее входили 183-й и 254-й зенитно-артил-лерийские полки (ЗАП), 93-й и 96-й отдельные артдивизионы малого калибра, 4-й зенитно-пу-леметный полк, прожекторный полк, 4-й полк ВНОС, 20-й отряд аэростатов заграждения и др. подразделения.

В системе ПВО Киева своевременно получили «предупредительную» директиву Тимошенко и Жукова. Отправленная в половине первого часа ночи 22 июня, она, кроме предупреждения о возможном нападении немцев, содержала ряд требований, в т.ч. по приведению в боевую готовность противовоздушной обороны, затемнению городов и т.п. В 3.00 места у орудий и пулеметов заняли расчеты частей 3-й дивизии ПВО, за исключением воинов нескольких подразделений, направлявшихся на учебные стрельбы. С рассветом командиры 2-го и 43-го ИАП подняли в воздух по одной эскадрилье для боевого дежурства.

В отличие от приграничных районов, где многие командиры Красной Армии, деморализованные противоречивыми предвоенными приказами, боялись строгих репрессий и не сразу предпринимали ответные действия против агрессора, в Киеве все орудия без промедления начали стрелять на поражение. Одновременно для усиления находившихся в воздухе истребителей с аэродрома Бородянка взлетели шесть И-16 из 255-го ИАП, ведомые ст. л-том И.С.Денисовым, и пять И-153 из 2-го ИАП, ведомые л-том В.Н.Семеновым. Как доложили летчики, «атаками истребителей и зенитным огнем крупные группы вражеских самолетов были рассеяны, к объекту прорвались только отдельные самолеты». Именно пилоты ПВО открыли счет в киевском небе -были засчитаны победы ст. л-там Денисову и Н.Н.Воронину. Немцы признали потерю одного Ju 88 из эскадры KG 51, экипаж которого попал в плен.

Одним из первоочередных мероприятий по обороне города стало создание Киевского района ПВО, который возглавил Поздняков. Кроме его дивизии и 36-й ИАД, сюда вошло несколько отдельных подразделений, а позднее добавились остатки 4-й дивизии ПВО, отступавшей из-под Львова. Для обороны Киева, Фастовского железнодорожного узла, столичных железнодорожных и автомобильных мостов, а также стратегических мостов через Днепр у Черкасс, Канева и Янова было сосредоточено более 300 орудий калибром от 37 до 85 мм, не менее 120 зенитных пулеметов, 137 истребителей, 81 аэростат заграждения и около 300 постов ВНОС.

Важную роль сыграли и корабли Днепровского отряда Пинской военной флотилии. На мониторах, канонерках и сторожевиках находились 150 различных зенитных стволов. Среди них были весьма устаревшие 76-мм орудия Лендера и 45-мм полуавтоматы, но большинство составляли одинарные крупнокалиберные ДШК и счетверенные «Максимы», заградительный огонь которых не позволял вражеским стервятникам с малых высот безнаказанно поражать мосты.

Наиболее слабым местом киевской ПВО первых дней войны оказались посты ВНОС. Они не только часто принимали свои самолеты за вражеские, но и нередко обнаруживали неприятельские машины с большим опозданием, существенно преувеличивали их количество… С учетом этого надо воспринимать первое сообщение от 22 июня: «19 Не 111с высоты 2000 м бомбили аэродромы Киева. Сброшено 90 осколочных и фугасных бомб».

Бомбардировщики ТБ-7 из 14-го ТБАП. Аэродром Борисполь, июнь 1941 г.

Мл. л-т Д.А.Зайцев (слева) вернулся из очередного вылета

Почти сразу после начала боевых действий развернулась мобилизация гражданских пилотов, сыгравших важную роль в обороне Киева. К 25 июня уже была создана Киевская авиагруппа ГВФ особого назначения {АГОН), которую возглавил начальник Украинского управления ГВФ А.Г.Романов. На момент формирования она насчитывала 131 самолет (4 ПС-84, 2 Г-2, 12 П-5 и ПР-5, 110 связных и санитарных У-2 и 3 машины других типов). В отличие от ВВС, количественный состав АГОН на первом этапе боев не сокращался, а возрастал: пилоты и техника из разных аэропортов прибывали в район Киева. Так, в Харькове спешно подготовили шесть ПР-5, которые закамуфлировали в серо-зеленый цвет. Во время перелета в очередной раз сказалась проблема связи и опознавания - возле Кременчуга группу атаковали свои И-16. Экипажам четырех бипланов пришлось срочно садиться в чистом поле, и только пилоты И.Вервейко и Б.Сахно смогли уклониться от преследования и благополучно добраться до аэропорта Бровары. Остальные прилетели позднее.

Несмотря на налеты люфтваффе, самолеты Киевской АГОН продолжали интенсивно использовать базы местного аэроузла. Кроме транспортных перевозок, осуществлялись полеты в глубокий тыл противника для доставки парашютистов и сброса листовок. Такие задания выполняли наиболее опытные экипажи, которым предоставили несколько специально подготовленных машин, в т.ч. оснащенных дополнительными топливными баками ПС-35, что позволило им находиться в воздухе до 8 часов. Почин в выполнении этих ответственных и опасных рейдов был сделан в ночь на 29 июня. Экипаж И.Вервейко достиг района Лодзи, где сбросил листовки на польском, немецком и русском языках. Одновременно ПС-35 пилота Б.Ризы смог проникнуть в Варшаву, доставив парашютиста с рацией. К утру оба экипажа благополучно приземлились в районе Киева.

Подразделения АГОН оказали определенную помощь войскам в ходе боев в районе Луцк-Броды-Ровно. В течение нескольких дней частям 5-й и 6-й армий по воздуху доставили около 34 т запасных частей для танков, 7,3 т боеприпасов, 7,2 т медикаментов, 151,2 т других грузов. Сотни бочек горючего пополнили запасы механизированных корпусов. Особенно отличился пилот У-2 А.М.Кузовлев. Доставив на передовую кровь для переливания, он в обратный рейс забрал двух раненых. В полете «кукурузник»» атаковали три «Мессершмитта», повредивших фюзеляж и покрышку колеса. Кузовлев ушел от преследования и благополучно посадил в аэропорту Бровары покалеченную машину на одно колесо. За этот подвиг пилота наградили орденом Красной Звезды.

В июне наиболее мощные налеты люфтваффе предприняли 25 числа. Немецкий историк З.Радтке так описывает события того дня в монографии, посвященной эскадре KG 54 «Мертвая голова»: «Части соединений утром совершили налет на авиабазы противника в окрестностях Киева. В то время, как экипажи группы I/KG54 атаковали аэродром Гоголев, авиаторы II/KG54 взяли курс на Бровары. В Журнале боевых действий 1-й авиагруппы указывалось: «Девятка «Юнкерсов» на аэродроме Гэголев бомбами и последующим обстрелом с малой высоты из бортового оружия уничтожила 12 советских самолетов и 15 повредила. Пять Ju 88 из 2-й эскадрильи после продолжительного пикирования сбросили бомбовый груз на стоянки четырехмоторных ТБ-3; из 50 машин примерно 30 было уничтожено».

Над целью появилась группа советских истребителей, попытавшихся с ходу атаковать «Юнкерсы», но германские экипажи сомкнули строй и отбили натиск, сбив пять русских. Несколько наших машин получили повреждения, вынуждены были прекратить выполнение заданий и вернуться.

На обратном маршруте три Ju 88 атаковали аэродром Лемиполки пулеметным огнем; два русских самолета получили повреждения…

В течение некоторого времени экипаж унтер-офицера Геринга из 1-й эскадрильи считался пропавшим без вести. Но впоследствии выяснилось: он сумел дотянуть подбитую истребителями машину (B3+MN) до расположения своих войск. Работающий мотор вибрировал от сильного перенапряжения, и летчик, опасаясь пожара, совершил вынужденную посадку в районе Замостья. Все члены экипажа невредимыми вернулись в часть.

Еще более серьезные повреждения получил Ju 88 (ВЗ+ВМ) из 4-й эскадрильи, которым управлял унтер-офицер Герман, «…летчик совершил вынужденную посадку севернее Киева, и с тех пор о его судьбе ничего не было известно. С другого «Юнкерса» видели, как авиаторы благополучно выбрались из поврежденной машины, но они ничем не могли помочь своим товарищам…».

Вынужденную посадку «Юнкерса» использовала советская пропаганда. Через два дня Совинформбюро сообщило: «25 июня вблизи Киева приземлились на пикирующем бомбардировщике «Юнкерс-88» четыре немецких летчика: унтер-офицер Ганс Герман, уроженец города Брес-лавль в Средней Силезии; летчик-наблюдатель Ганс Крац, уроженец Франкфурта-на-Майне; старший ефрейтор Адольф Ап-пель, уроженец города Брно в Моравии, и радист Вильгельм Шмидт, уроженец города Регенсбурга… Не желая воевать против советского народа, летчики предварительно сбросили бомбы в Днепр, а затем приземлились неподалеку от города, где и сдались местным крестьянам».

В отчете штаба Киевского района ПВО говорилось: «С 6.45 до 10.20 противник бомбил г. Киев и прилегающие аэродромы. Участвовали в налетах самолеты Не 111 и Ju 88, проникавшие к городу на высотах от 2000 м до бреющего. Самолеты шли к городу двумя эшелонами в 20 и 15 самолетов с интервалами между ними в 15 минут. Бомбардировке были подвергнуты: аэродром, заводы №43 и «Большевик». Заводским объектам нанесены повреждения, 9 бомбардировщиков с высоты 100 м бомбили аэропорт Бровары; сгорело 9 самолетов. 3 самолета бомбардировали аэродром Гостомель; разбит один СБ. Борисполь атакован 11 самолетами; потерь нет. Атаками наших истребителей уничтожено три Ju 88. Зенитная артиллерия пункта Киев выпустила 2142 снаряда - результатов нет Наши потери: два И-16 сбиты в воздушном бою, пять самолетов сгорели, а 25 получили повреждения».

Сбитые под Киевом «Мессершмитты» из эскадры JG 3

Немцы признали потерю над Киевом 25 июня двух машин: Ju 88А-6 №2428 из II/KG54 и Не 111Н-8 №3980 из II/KG55. Последний был сбит над Куреневкой и разбился в северной части города. Если принять во внимание, что третий поврежденный бомбардировщик все-таки смог дотянуть до своих, то доклад штаба Киевского района ПВО вполне соответствует истине (один «Хейнкель» приняли за «Юнкере»).

По советским данным, в тот день наибольшие испытания выпали на долю дислоцированного на территории броварского аэропорта 254-го ИАП, большинство летчиков которого составляли сержанты, только что окончившие летные школы. К моменту вражеского налета на аэродроме находились 28 И-16 полка и множество самолетов ГВФ, которые буквально заполнили все летное поле. Кроме упомянутого выше налета на Бровары девятки Не 111, в сообщениях постов ВНОС сохранились сведения о еще двух бомбежках, в которых участвовали 21 и 13 Ju 88. Помимо гражданских машин, противник смог уничтожить или серьезно повредить шесть «ишаков». Тяжелое ранение осколком авиабомбы получил командир полка м-р В.А.Валуйцев - его сменил Герой Советского Союза м-р М.П.Петров. На перехват противника поднимались летчики Григорович, Бисьев, Белоус и Сухонов-ский. Последний из них был сбит стрелками бомбардировщиков и погиб. Вернувшиеся истребители заявили об уничтожении трех «Юнкерсов».

Наиболее заманчивой целью для немцев являлся аэродром Гоголев, где базировалась большая часть 14-го ТБАП. Примерно 30 огромных бомбовозов ТБ-3 оказались рассредоточенными на летном поле. В двух заходах германские экипажи сбросили 36 бомб, но сгорел только один тяжелый корабль.

Как видим, и советские, и германские авиаторы в докладах существенно преувеличивали свои успехи. В целом удары люфтваффе по киевским аэродромам оказались значительно менее эффективными, чем по приграничным, что можно объяснить отсутствием на передовых базах дисциплины, порядка, должного управления, а также организованного противодействия противнику.

Немецкие налеты привели к значительным жертвам среди гражданских лиц. На территории авиазавода погибли 38 человек и 78 получили ранения. В Броварах пострадали персонал аэропорта и курсанты дислоцированной там учебной эскадрильи ГВФ. Горожане приняли активное участие в защите Киева - сотни человек тушили пожары, оказывали помощь пострадавшим, следили за светомаскировкой. Однако некоторые поддались панике. Как доносил старший военпред авиазавода №43, их директор при первых разрывах вражеских бомб покинул предприятие и на личной автомашине ЗиС-101 скрылся на левом берегу Днепра. Стремясь избежать ненужных жертв, советское командование вечером 25 июня приняло решение эвакуировать из Киева ряд предприятий.

Подводя итоги приграничного сражения, Журнал боевых действий группы армий «Юг» отметил «высокоэффективную поддержку со стороны германской авиации на важнейших участках». Эскадры 5-го авиакорпуса непрерывно атаковали советские приграничные аэродромы, стремясь вывести из строя как можно больше техники. Согласно отчету штаба корпуса, на 25 июня экипажи соединения совершили 1600 вылетов с пересечением линии фронта, атаковали 77 аэродромов и уничтожили 777 самолетов противника на земле и еще 136 в ходе воздушных боев. Однако, несмотря на эти успехи, по численности авиационная группировка ВВС ЮЗФ по-прежнему значительно превосходила немецкую, что вызвало у германских штабистов сильные сомнения в достоверности полученных перед войной разведданных.

Успех дорого обошелся частям 4-го ВФ. До конца июня потери (подлежали списанию или требовали серьезного ремонта) над Правобережной Украиной можно оценить в 150-160 самолетов всех типов. Отметим, что только 22 июня 5-й авиакорпус безвозвратно лишился 27 боевых машин. Для восполнения потерь командование люфтваффе перебросило на это направление из Белоруссии звено управления 53-й эскадры и группу I/JG53. Но даже с учетом этого пополнения в первых числах июля в составе 5-го авиакорпуса насчитывалось примерно 250 самолетов.

Несравнимо более тяжелые испытания выпали на долю авиаторов ВВС Юго-Западного фронта, в который был преобразован КОВО. Согласно отчету штаба ВВС ЮЗФ боевые потери к концу июня составили 697 самолетов, из них 304 стали жертвами авианалетов. В отличие от западного направления, где с каждым днем войны потери советской стороны на аэродромах сокращались практически в геометрической прогрессии, на Юго-Западном фронте летчики люфтваффе весьма успешно продолжали поражать наши машины на земле: с 26 по 30 июня немцы, по их данным, ежедневно уничтожали до 50 самолетов. Кроме того, по крайней мере, 276 боевых самолетов были брошены при поспешном отступлении на приграничных аэродромах, десятки самолетов пришлось списать в результате аварий и катастроф. В итоге, на 30 июня в составе ВВС Юго-Западного фронта осталось 837 истребителей, бомбардировщиков и штурмовиков.

Советские танки Т-28 и KB-2, уничтоженные немецкой авиацией {кадры немецкой кинохроники)

«Утомленные солнцем» оружейники эскадры KG 51 «Эдельвейс»

После ареста Птухина его обязанности исполнял заместитель по боевой подготовке п-к С.В.Слюсарев. 1 июля в должность вступил новый командующий генерал Ф.А.Астахов. Вскоре он подписал отчет, согласно которому авиационные части и соединения фронта оказались не готовы к отражению внезапных вражеских налетов и выходу из-под удара. В трудных условиях командиры не смогли организовать боевую работу в соответствии со сложившейся обстановкой. Соотношение потерь в июньских воздушных боях определялось как 1 к 7,2 (25 сбитых немецких против 180 советских самолетов), что диссонировало на фоне сообщений из штабов других фронтов, которые преувеличивали потери неприятеля, временами значительно. Весьма вероятно, что материалы этого отчета сказались на трагической судьбе генерала Е.С.Птухина.

В то время из-за неудовлетворительной работы системы ВНОС перехватывать бомбардировщики врага удавалось редко. Но 4 июля мл. л-т Д.А.Зайцев из 2-го ИАП в районе Гостомеля атаковал одиночный «Юнкере», шедший на высоте 2000 м. Немецкий летчик энергично маневрировал, уходил от обстрела, а стрелки бомбардировщика не давали «ишаку» занять выгодную позицию для ведения прицельного огня. К тому же, И-16 тип 24 практически не имел превосходства в скорости перед Ju 88А-5. Тогда Зайцев решил таранить врага, ударив винтом истребителя по хвостовому оперению самолета противника. Удачно осуществив свое намерение, летчик сумел дотянуть поврежденную машину до аэродрома, где благополучно посадил ее. По его мнению, вражеский самолет упал и сгорел. Два члена экипажа «Юнкерса» спаслись на парашютах и были впоследствии захвачены в плен, а еще двое погибли в бомбардировщике. За этот подвиг Зайцева 2 августа удостоили звания Героя Советского Союза.

Описание тарана в немецких источниках существенно отличается. Летчик 1-го отряда эскадры KG 54 л-т Й.Яров сообщил о приключениях своего экипажа во время выполнения первого боевого вылета. «На обратном пути от Киева соединение Ju 88 вынуждено было разомкнуть строй из-за сильной облачности. Многочисленные вражеские истребители попытались атаковать нас западнее Днепра. Они добились нескольких попаданий в мой самолет От одного истребителя, настойчиво преследовавшего «Юнкере» сзади и слева, я попытался уклониться левым боевым разворотом с резким набором высоты Но противник таранил бомбардировщик, ударив в левую плоскость рядом с мотором. Кромка плоскости истребителя на секунду замерла на сбрасываемой части фонаря кабины Ju 88. Оба самолета как бы вклинились друг в друга. Левая плоскость нашей машины (ВЗ+АН) была смята вплоть до главного лонжерона. Ситуация казалась безвыходной, поэтому бортовой стрелок и радист покинули «Юнкере» с парашютами. Вражеский истребитель не долго оставался рядом - вскоре он отделился, пошел к земле и разбился. Наш «восемьдесят восьмой» все время разворачивался влево, грозя сорваться в штопор…

Управляя машиной триммерами, рулем поворота и варьируя обороты моторов, мне удалось удержать «Юнкере» в горизонтальном полете, несмотря на некоторую потерю высоты. Машина шла заданным курсом и примерно через два часа пересекла линию фронта. Приблизительно в 10 км западнее г. Любар мы смогли приземлиться на передовом вспомогательном аэродроме, не выпуская шасси. Присутствовавший здесь генерал-майор Трум поздравил нас с благополучным возвращением и сделал фото-снимки «тараненного» «Юнкерса»».

Не менее интересны воспоминания о необычном вылете остались у радиста Ju 88 №8256 унтер-офицера Р.Гуслика: «После того, как таранивший нас истребитель отделился, «Юнкере» начал разворачиваться, грозя развалиться на части. Я сбросил колпак фонаря и вылез на крыло. Потоком ветра от работавшего мотора меня перебросило через хвостовое оперение. Когда я беспомощно висел на стропах, один русский истребитель И-16 обстрелял парашютиста. Выручила смекалка: прикинувшись мертвым, мне удалось целым и невредимым долететь до земли и приземлиться в густом лесу. С его опушки я наблюдал за проходившими поблизости русскими воинскими колоннами.

Из соображений безопасности я пробыл в лесу до наступления темноты и только потом побрел на запад. Наткнувшись на одинокую избушку, стоявшую на отшибе села, я попросил воды у выглянувшей из окна пожилой женщины. По происхождению я су детский немец и знание чешского языка сильно помогло объясниться. У порога дома меня удивительно дружелюбно встретила пожилая пара, предложившая еду Пришло решение: на время остаться у стариков. Ведь на дороге было небезопасно, кругом сновали русские солдаты и командиры».

Далее из рассказа Гуслика следует, что, просидев неделю на сеновале, он дождался подхода наступавших немецких частей и вскоре был в Бердичеве, где находился штаб его эскадры. «Мой товарищ, - завершает свое повествование Гуслик, - бортстрелок унтер-офицер А. Юрка или погиб в воздухе, или попал в руки русских. До сих пор его считают пропавшим без вести. Вскоре после описываемых событий членов нашего экипажа наградили Железными крестами».

Ближний разведчик Hs 126 готов к вылету

После вражеских налетов горят цеха киевского авиазавода №43

Правда» оба германских авиатора относят произошедший с ними эпизод к 23 июля, И все же вероятность того, что самолет Ярова таранил именно Зайцев очень высока. Во-первых, других таранов неприятельских двухмоторных самолетов летом 1941 г. под Киевом в советских документах не отмечено. Во-вторых, 23 июля немецкие войска стояли на ближних подступах к столице Украины, в то время, как 4 июля экипажу «Юнкерса» действительно требовалось примерно два часа, чтобы доковылять на искалеченной машине до линии фронта. Так что скорее всего немцы в своих воспоминаниях допускают ошибку.

Согласно приказу советской Ставки» войскам Юго-Западного фронта требовалось к 9 июля отойти на рубеж укрепленной старой государственной границы, которую немцы называли «Линией Сталина», где «организовать упорную оборону», Тимошенко» Сталин и Жуков (именно в такой последовательности они подписали директиву) поставили следующие задачи перед ВВС фронта: «… прикрыть отход войск путем усиленной бомбежки соединений противника и прикрытием наших войск истребителями. Предусмотреть своевременное перебазирование».

Отступая, сухопутные войска героически сражались с неприятелем, пытаясь сдерживать его продвижение. Немцы активно использовали авиацию, подвергая участки упорного сопротивления ударам отдельных эскадрилий, а то и целых групп бомбардировщиков. Так, восточнее Тер-нополя в течение суток 80-я стрелковая дивизия, усиленная 144-м гаубичным полком, сдерживала бешеный натиск врага. В ночь на 3 июля, несмотря на позднее время, немцы вызвали авиацию. «Юнкерсы» совершили несколько налетов, забросав артиллеристов фугасками при свете САБов и запускаемых своими пехотинцами ракет. Вскоре гитлеровцам удалось расчленить и окружить части 80-й дивизии. Утром в районе Острога, благодаря поддержке «Юнкерсов» и «Хейнке-лей», соединения Клейста форсировали р. Горынь. В течение дня армии Юго-Западного фронта продолжали отход, преследуемые противником при сильном воздействии с воздуха. «Его авиация, -доносил в тот день начальник оперативного отдела штаба фронта п-к И.X. Баграмян начальнику Генштаба, - беспрепятственно бомбит Славуту, Шепетовку и Полонное». Очень скоро немецкие войска заняли все указанные выше города.

Для всестороннего анализа обстановки и оценки боевых возможностей Красной Армии в течение 3 и 4 июля немецкие самолеты вели усиленную разведку на киевском направлении. На левом берегу Днепра основная нагрузка выпала на долю эскадрилий 4(F)/121, 3{F)/11, 7(F)/LG2, на правом - 4(Н)/22, 5(Н)/32, 5{Н)/11 и 5(Н)/21. Для выполнения поставленной задачи количества самолетов в этих подразделениях оказалось недостаточно (по 2-3 исправные машины), и командование перебросило им на помощь силы с других направлений. Так, эскадрилья 2(F)/22, ранее действовавший над Молдавией и южными областями Украины, теперь в течение нескольких дней работал значительно севернее. 4 июля один из экипажей Ju 88D этого подразделения потерял ориентацию северо-восточнее Киева и приземлился в поле. В надежде узнать, где они находятся, ра-дист и стрелок отправились в ближайшее село. Первому удалось собрать кое-какую информацию и вернуться, а второго -ефрейтора Кноха - местные жители захватили. Так и не дождавшись стрелка, разведчики взлетели и смогли благополучно добраться до своего аэродрома в Румынии.

В одной из германских разведсводок тех дней отмечалось, что «…укрепленный рубеж между населенными пунктами Хмельник и Любар заполнен бункерами и полевыми укреплениями. Кроме того, данные воздушной разведки показали, что под Житомиром и севернее него находится новый строящийся оборонительный рубеж». В целом, благодаря работе воздушных разведчиков, германское командование получило уточненные данные о советской группировке северо-западнее Киева и подробные аэрофотоснимки западного укрепленного рубежа столицы Украины, смогло оценить объем перевозок по дорогам на обеих сторонах Днепра, выяснило состояние основных мостов. Эта информация позволила сделать вывод об отсутствии у советского командования стремления отвести войска на левый берег Днепра.

В германских штабах заговорили о «житомирско-кие веком» направлении, где успешно продвигались соединения 1-й танковой группы. Немцы быстро бросили в возникший разрыв между 5-й и 6-й советскими армиями 3-й моторизованный корпус, и вечером 5 июля их танки прорвались к Новоград-Волынскому. Следующей ночью самолеты люфтваффе усиленно бомбили этот город, а также Бердичев и Житомир.

В последующие несколько дней эскадры KG 51. 54 и 55 продолжали бОМ'бИТЪ наиболее активные очаги сопротивления. Кроме того, они весьма эффективно действовали за линией фронта. Например, уничтожили нефтесклад и эшелон с боеприпасами в оперативном тылу 6-й армии. Самолеты всех типов, включая тихоходные Hs 126, по одному и парами непрерывно бомбили и обстреливали наши колонны на дороге Шепетовка-Бердичев. Какого-либо противодействия налетам организовать не удалось, и забитая отступающими войсками, автотранспортом, беженцами дорога стала местом исключительно высоких потерь.

Для разрушения оборонительных укреплений и коммуникаций немцы применяли тяжелые 1000-кг бомбы. В качестве носителей чаще использовались Не 111

К важнейшим приоритетам в боевой деятельности германской авиации относилось и поражение советских тыловых коммуникаций. Для этого экипажам приходилось действовать в радиусе 700-1000 км, ведь до середины июля абсолютное боль-

шинство бомбардировочных частей продолжало базирование на аэродромах, которые они занимали до вторжения в Советский Союз (за исключением I и 1I/KG51, переместившихся в Луцк), В вечерних записях за 9 июля в Журнале боевых действий группы армий «Юг» отмечается: «В результате ударов, нанесенных 4-м воздушным флотом по железнодорожной сети противника, удалось нарушить сообщение западнее Днепра, а также на участке Киев-Нежин, В настоящее время не отмечено существенного движения по железным дорогам. Большое количество паровозов и вагонов стоит заброшенным на путях, В ходе сегодняшнего дня, насколько позволяли погодные условия, продолжались удары по транспортным сооружениям и подвижному составу».

Командование Юго-Западного фронта срочно выдвигало резервы на пути вражеского продвижения. Наряду с пехотинцами, артиллеристами, танкистами, в бой вступили десантники 211-й воздушно-десантной бригады. 8 июля они приняли на себя удар передовых отрядов 16-й моторизованной дивизии, но, не выдержав его, на следующий день вынуждены были отойти. В течение этого дня «Юн-керсы» и «Хейнкели» 5-го авиакорпуса выполнили 149 вылетов в поддержку своих войск. По донесению штаба эскадры «Мертвая голова», экипажи атаковали советские танковые и пехотные колонны, а также железнодорожные составы на участках Коростень-Киев, Житомир-Киев, Казатин-Фастов. «Советы» яростно стреляли из зенитных орудий, а десять их истребителей атаковали «Юнкерсы», - отмечали германские офицеры. - В результате машина B3+LL из 3/KG54 совершила вынужденную посадку в районе Луцка с разбитым правым двигателем. Экипаж обер-фельдфебеля Йоханнсена (Ju88A-5 код ВЗ+ММ) из 4/KG54 сумел с малой высоты добиться прямого попадания в поезд с боеприпасами, но мощная взрывная волна повредила их бомбардировщик и привела к серьезным ранениям штурмана и радиста».

7-9 июля Бердичев, Новоград-Волын-ский и Житомир были захвачены немцами. Таким образом, «Линия Сталина» оказалась прорванной, германские танки вышли на оперативный простор, им открылась прямая дорога на Киев. Пытаясь восстановить положение в районе Новог-рад-Волынского по рубежу р. Случь, ко-мандарм-5 Потапов решил атаковать противника сводным отрядом 19-го мех-корпуса, насчитывавшим около 40 танков. «Действуя совместно с группой полковника М.И.Бланка, - говорилось в оперсводке 5-й армии, - корпус подвергся сильной атаке авиации и, потеряв 7 танков, сожженных порошкообразной массой, рассеиваемой с самолетов, к вечеру начал отход в северном и восточном направлениях». Нанесли этот удар по советским танкистам экипажи эскадры KG 55 «Гриф», использовавшие, наряду с осколочно-фугасными бомбами, гранулированный белый фосфор.

За помощь, оказанную при работе над статьей, авторы выражают признательность АЛ Медведю и А.В,Михайлову

Продолжение следует

Ан-140 - первый лайнер стран СНГ, поступающий в эксплуатацию в новом веке