Цель жизни - стать сознательной. Это не только цель йоги. Вся эволюция самой жизни идет к все большему и большему сознанию. Но йога - это нечто еще большее.

В эволюции жизнь становится все более и более сознательной, но сознание ориентировано всегда на другое: вы сознаете нечто, какой-то объект. Йога - это эволюция в том направлении, где нет объекта, и остается только сознание. Йога - это метод эволюции к чистому сознанию - не к тому, чтобы сознавать что-то, но к тому, чтобы стать самим сознанием.

Когда вы сознаете что-то, вы не сознаете, что вы что-то сознаете. Ваше сознание сфокусировалось на чем-то, ваше внимание направлено не на источник самого сознания. Йога делает усилие сознавать и то, и другое: и объект, и источник. Сознание становится обоюдоострым. Вы можете созерцать объект и одновременно можете созерцать субъект. Сознание должно стать обоюдонаправленным мостом. Субъект не должен быть забыт, не должен быть утерян, когда вы фокусируетесь на объекте.

Это первый шаг в йоге. Второй шаг - оставить и субъект, и объект и быть просто сознательным. Это чистое сознание и есть цель йоги.

Даже и без йоги человек растет все больше и больше в направлении большего сознания, но йога что-то добавляет, вносит что-то свое в эту эволюцию сознания. Она изменяет многое, и многое преображает. Первая трансформация - это обоюдонаправленное созерцание: вспоминание себя в тот самый момент, когда есть что-то, что нужно сознавать.

Дилемма вот в чем: либо вы сознаете какой-либо объект, либо вы бессознательны. Если нет внешних объектов, вы погружаетесь в сон. Нужны объекты, чтобы вы оставались сознательными. Когда вы совершенно ничем не заняты, вам хочется спать. Чтобы сознавать, вам нужен какой-то объект, но когда объектов сознавания слишком много, у вас, наверное, возникает бессонница. Вот почему человек, слишком одержимый мыслями, не может заснуть. Объекты продолжают присутствовать, продолжают приходить мысли. Он не может стать бессознательным, мысли продолжают требовать его внимания. И так мы существуем.

Когда появляются новые объекты, вы становитесь более сознательным. Вот чем объясняется жажда нового, стремление к новому. Старое становится скучным. Пожив какое-то время с каким-то объектом, вы перестаете его сознавать. Вы приняли его, теперь вашего внимания не требуется. Вам скучно. Например, вы, наверное, не сознавали присутствие своей жены многие годы, потому что воспринимали ее как нечто само собой разумеющееся. Вы больше не видите ее лица, не можете вспомнить цвет ее глаз. Действительно, годами вы не обращали на нее внимания. Только когда она умирает, вы опять сознаете, что она была. Вот почему мужья и жены надоедают друг другу. Любой объект, не вызывающий вашего внимания, постоянно создает скуку.

Точно также мантра (повторяющиеся звуковые вибрации) вызывает глубокий сон. Постоянно повторяя одну и ту же мантру, вы скучаете. В этом нет ничего таинственного. Постоянное повторение одного и того же надоедает вам. Вы больше не можете жить с ним. Тогда вы начинаете хотеть спать. Вы погружаетесь в подобие сна. Вы становитесь бессознательным. (Весь метод гипноза, на самом деле, основан на скуке. Если ваш ум можно как-нибудь заставить скучать, то вы погружаетесь в сон, и так можно вызвать сон).

Все ваше сознание зависит от присутствия новых объектов. Вот откуда такая жажда нового: новых ощущений, новой одежды, нового дома - всего нового, даже если оно не лучше старого. С появлением чего-то непривычного вдруг в вас поднимается волна сознания.

Поскольку жизнь есть эволюция сознания, это хорошо. Для жизни это хорошо. Если общество стремится к новым ощущениям, жизнь прогрессирует. Если оно удовлетворяется старым, не ища нового, оно отмирает: сознание не может развиваться.

Например, на Востоке мы стараемся быть довольны существующим положением дел. Это создает скуку, потому что нет ничего нового. В течение столетий все идет так, как есть, без изменений. Становится просто скучно. Конечно, спите вы лучше (это Запад не может спать, бессонница возникает неизбежно, если вы постоянно ищете нового), но эволюции нет. Вот, кажется, что происходит: либо общество становится сонным и мертвым, как случилось на Востоке, либо общество страдает бессонницей, как случилось на Западе.

Нехорошо ни то, ни другое. Вам нужен ум, способный быть сознательным, даже когда нет новых объектов. Действительно, вам нужно сознание, не ограниченное новым, не связанное объектом. Если оно связано объектом, оно становится связанным с новым. Вам нужно сознание, вообще не связанное с объектом, сознание, выходящее за пределы объекта. Тогда у вас есть свобода: вы можете засыпать, когда хотите. Не нужно никаких объектов, чтобы помочь вам. Вы становитесь свободным, по-настоящему свободным от объективного мира.

Как только вы вышли за пределы объекта, вы также вышли и за пределы субъекта, потому что они существуют взаимосвязано. Действительно, объективность и субъективность - это два полюса одного и того же. Когда есть объект, вы - субъект, но если вы можете быть сознательным без объекта, тогда нет субъекта, нет "Я". Это нужно понять очень глубоко. Когда объект утрачен, а вы можете быть сознательным без объекта, просто сознавать - тогда утрачен также и субъект. Он не может остаться. Не может! Исчезли оба, и есть только сознание. Теперь нет границ. Ни объект, ни субъект не являются границей.

Будда часто говорил, что, когда вы в медитации, нет "Я" (нет атмана), потому что само сознание собственного "Я" изолирует вас от всего остального. Если вы все еще есть, то и объекты все еще есть. "Я" есть, но "Я" не может существовать в полном одиночестве. "Я" существует в связи с окружающим миром. "Я" - это вещь, существующая только в соотношении с чем-то. "Я" ("Я" есть") - это просто нечто внутри вас, существующее в отношении с чем-то внешним. Но если внешнего нет, внутреннее растворяется. Тогда есть простое, спонтанное сознание.

Вот для чего служит йога. Вот что значит йога. Йога - это наука об освобождении себя из границ субъекта и объекта, а пока вы не свободны от них, вы впадаете либо в неуравновешенность Востока, либо в неуравновешенность Запада.

Если вы хотите довольства, покоя, молчания, сна - тогда полезно оставаться все время с одними и теми же объектами. В течение столетий вы не заметите перемен. Тогда жизнь приятна. Можно хорошо спать... но в этом нет ничего духовного, вы многое утратили. Утрачен сам импульс к росту, утрачен импульс к приключению, утрачен импульс к исследованию и открытию. Вы начали врастать, вы стали неподвижны.

Если вы измените это, вы станете подвижными, но так же больными: станете динамичными, но напряженными; подвижными, но сумасшедшими. Вы начнете искать новое, исследовать новое, но вы в водовороте. Начинает случаться новое, но вы затерялись.

Утратив свою объективность, вы станете слишком субъективны и мечтательны, но, став слишком одержимы объектами, вы утратите субъективность. Обе ситуации неуравновешенны. Восток испытал одну, а Запад - другую.

В наши дни Восток становится западным, а Запад - восточным. Восток привлекает западная техника, западная наука, западный рационализм. Эйнштейн, Аристотель и Рассел поселились в восточном уме, тогда как на Западе происходит прямо противоположное: приобретают влияние Будда, Дзен и Йога. Это чудо. Восток становится коммунистическим, марксистским, материалистическим, а Запад начинает думать о расширении сознания: медитации, духовности, экстазе. Колесо может повернуться, и мы обменяемся обузами. Это приведет к минутному прояснению, но потом вся бессмыслица начнется снова.

Восток потерпел неудачу в одном, а Запад - в другом, потому что они оба развивались, отвергая одну из частей ума. Вам надлежит превзойти обе части, а не уделять внимание одной, отвергая другую. Ум - это целостность. Его можно превзойти только целиком, иначе его превзойти нельзя. Если вы продолжаете отвергать одну из частей, то отвергнутая часть возьмет реванш. И действительно, отвергнутая Востоком часть ума берет реванш на Востоке, а отвергнутая Западом часть ума берет реванш на Западе.

Вы никогда не сможете избавиться от отвергнутого. Оно есть и непрерывно набирает все больше силы. Тот самый момент, когда принятая вами часть ума достигнет успеха, есть момент поражения. Ничто не терпит большей неудачи, чем успех. Любой частичный успех (успех одной лишь части ума) обрекает вас на более глубокую неудачу. То, что вы достигли, перестает осознаваться, а то, что вы потеряли, всплывает на поверхность сознания.

Недостача чувствуется сильнее. Вы потеряли зуб, и ваш язык, осознав его отсутствие, все время возвращается к месту, где был зуб. До этого язык никогда не останавливался там - никогда! Но теперь вы не можете это прекратить. Он все время возвращается к пустующему месту, чтобы потрогать зуб, которого больше нет.

Точно так же, когда одна из частей ума достигает успеха, вы осознаете неудачу другой части, части, которая могла быть, и которой нет. Теперь Восток осознал, как глупо было не развивать науку.

Это причина нашей бедности, это причина того, что мы - "никто". Сегодня эта недостача дает себя знать, и Восток начинает ориентироваться на Запад, тогда как Запад чувствует свою собственную глупость, свое отсутствие целостности.

Йога - это целостная, всеохватывающая наука о человеке. Это не просто религия. Это тотальная наука о человеке, тотальная трансценденция всех его частей. А превзойдя части, вы становитесь целым. Целое - это не просто совокупность частей, это не механическое устройство, где целое возникает путем сборки всех частей. Нет, это больше, чем механизм. Это больше похоже на произведение искусства.

Можно разделить стихотворение на слова, но тогда слова перестают что-либо значить. Но когда оно целостно, это больше, чем слова. У него есть свое лицо. В нем есть и слова, и паузы. И иногда эти паузы значат больше, чем слова. Стихотворение становится поэзией только тогда, когда говорит что-то, чего в действительности не было сказано, когда что-то в нем превосходит все части. Если вы делите и анализируете его, у вас остаются только части, а трансцендентальный цветок, который был сущностью всего этого, утрачен.

Итак, сознание есть целостность. Отвергая часть его, вы что-то теряете - нечто действительно существенное. И не достигаете этим ничего: вы получаете только крайности. Каждая крайность становится болезнью, внутренней немощью. Тогда все приходит в беспорядок, возникает внутренняя анархия.

Йога - это наука преодоления анархии, наука обретения целостности сознания, - а вы становитесь целым, лишь превзойдя части. Поэтому йога - это не религия и не наука. Она есть и то, и другое. Можно сказать, что это научная религия или религиозная наука. Вот почему йогой может пользоваться любой человек, принадлежащий к любой религии, человек с любым типом ума.

Все религии, развивающиеся в Индии, имеют очень различные (даже антагонистические) философии, понятия, положения. Нет ничего общего между ними. Между индуизмом и джайнизмом нет ничего общего. Есть только один общий элемент, который не может отвергнуть ни одна из этих религий: йога.

Будда говорит: "Нет тела, нет души", - но он не может сказать: "Нет йоги". Махавира говорит: "Нет тела, но есть душа", - и он не может сказать: "Нет йоги". Индуизм говорит: "Есть тело, есть душа... и есть йога". Неизменно остается йога. Даже христианство не может отвергнуть ее.

Действительно, даже совершенно атеистически настроенный человек не может отвергнуть йогу, потому что йога не ставит в качестве предварительного условия веру в Бога. Для йоги нет предварительных условий, йога основана только на опыте. Если в ней и упоминается понятие Бога (а в наиболее древних книгах йоги оно вообще никогда не встречается), оно упоминается только как метод. Бог может быть принят в качестве гипотезы - если она полезна для кого-то, ей можно пользоваться - но она совершенно не является необходимым условием. Вот почему Будда мог быть йогом без Бога, без Вед, без какой-либо веры. Без веры (какой-либо, так называемой веры) он мог быть йогом.

Так что для теистов или даже для атеистов йога может стать общей почвой. Она может стать мостом между наукой и религией. Она одновременно рациональна и иррациональна. Ее методология совершенно рациональная, но благодаря этой методологии вы глубже погружаетесь в тайну иррационального. Весь процесс так рационален, каждый шаг так рационален, так изучен, так логичен, что вы просто должны сделать его, а за ним следует все остальное.

Юнг отмечает, что в XIX веке никто из людей Запада, интересующихся психологией, не мог вообразить что-нибудь вне сознательного ума или под сознательным умом, потому что ум означал сознание. Поэтому - как возможен бессознательный ум? Это абсурдно, "ненаучно". Затем в XX веке, по мере того, как наука узнавала все более о бессознательном, возникла теория бессознательного ума. Далее, когда она пошла еще глубже, она должна была принять идею коллективного бессознательного, а не только индивидуального. Это казалось абсурдным - ум означает нечто индивидуальное, поэтому как может быть коллективный ум? Но теперь они приняли понятие даже коллективного ума.

Это первые три раздела буддийской психологии, буддийской йоги - первые три. Далее Будда делит ум еще на сто шестьдесят разделов. Юнг говорит: "Раньше мы отрицали эти три, теперь мы приняли их. Может быть, существуют и другие. Нужно лишь продвигаться шаг за шагом, нужно лишь искать дальше". Подход Юнга очень рационален, глубоко укоренен на Западе.

Следуя йоге, вы продвигаетесь по рациональной основе - но лишь с тем, чтобы прыгнуть в иррациональное. Конец неизбежно будет иррациональным. То, что вы можете понять, рациональное - не может стать источником, потому что оно конечно. Источник должен быть более великим, чем вы. Источник, из которого вышли вы, из которого вышло все, вся Вселенная, и в который она погружается, исчезает снова, должен быть более великим. Проявление неизбежно меньше, чем источник. Рациональный ум может чувствовать и понимать проявленное, но непроявленное остается вне его возможностей.

Йога не настаивает на том, чтобы вы были рациональны. Она говорит: "Это рациональное имеет целью постижение чего-то иррационального. Действительная цель этого рационализма - познание границ рационального". Истинный, подлинный ум всегда знает ограниченность рассудка, всегда сознает, что где-то рассудок кончается. Каждый, кто действительно рационален, неизбежно приходит к точке, где чувствуется иррациональное. Двигаясь к окончательному с помощью рассудка, вы почувствуете эту границу.

Ее чувствовал Эйнштейн, ее чувствовал Витгенштейн. "Трактат" Витгенштейна - одна из наиболее рациональных книг, которые когда-либо были написаны. Витгенштейн - один из наиболее рациональных умов. Он очень логично говорит о Бытии, очень рационально. Его выражения, слова, язык - все рационально, но потом он говорит: "Есть вещи, в которых есть точка, начиная с которой нельзя ничего сказать, и я должен молчать об этом". Далее он пишет: "О том, о чем нельзя сказать, нужно молчать".

Рухнуло все строение. Все строение! Витгенштейн пытался рационально подойти ко всему явлению жизни и бытия, и вдруг ставит точку и говорит: "Дальше, за этой точкой, ничего сказать нельзя". Это значит, сказать нечто очень важное, нечто очень значительное. Есть что-то и об этом ничего сказать нельзя. Мы пришли к тому, что нельзя определить, где все определения просто отпадают.

Где бы ни возникал подлинный логический ум, он приходит к этому. Эйнштейн умер мистиком... и более глубоким мистиком, чем другие, так называемые мистики, потому что, если вы называете себя мистиком, ни разу не попытавшись следовать путем рассудка, вы никогда глубоко не поймете мистики. Вы по-настоящему не знаете границ. Я видел мистиков, много говоривших о Боге, как о логическом понятии, как об аргументе! Были христианские мистики, пытавшиеся "доказать" Бога. Какая бессмыслица! Если можно доказать даже Бога, не остается ничего недоказанного, - а недоказанное и есть источник.

Тот, кто пережил нечто божественное, не будет пытаться доказать это, потому что сама попытка доказать показывает, что вы никогда не были в контакте с первичным источником жизни (который доказать невозможно, который недоказуем). Часть не может доказать целое. Например, моя рука не может доказать моего существования. Моя рука не может быть больше меня, она не может покрыть меня. Глупо и пытаться. Но если рука может покрыть себя полностью, этого более чем достаточно, - как только рука знает себя, она знает, что ее корни в чем-то большем, что она находится в постоянном единстве с чем-то большим. Она существует, потому что это "большее" тоже существует.

Если я умру, умрет и моя рука. Она существует только благодаря мне. Целое осталось недоказанным, известны только части. Мы не можем доказать целого, но мы можем чувствовать его. Рука не может доказать меня, но она может чувствовать меня. Она может исследовать свои глубины и, достигнув дна, стать мной.

Так называемые мистики, испытывающие досаду на разум, - не настоящие мистики. Настоящий мистик никогда не в досаде на разум. Он может играть с ним. Может играть с разумом, потому что он знает, что разум, рассудок не может разрушить таинство жизни. Так называемые мистики и религиозные люди, боящиеся рассудка, логики, спора, на самом деле боятся себя. Любой довод против, может породить внутренние сомнения, может помочь проявиться внутренним сомнениям. Они боятся сами себя.

Христианский мистик Тертуллиан сказал: "Я верю в Бога, потому что не могу доказать его, верю в Бога, потому что невозможно верить". Так чувствует подлинный мистик: "Это невозможно, поэтому я верю". Если это возможно, тогда нет нужды верить. Это становится просто теорией, обычной теорией.

Вот что мистики всегда понимали под верой. Это не что-то интеллектуальное, это не теория. Это прыжок в невозможное. Но прыгнуть в таинственное, можно только с самого края разума и ниоткуда больше. Как можно прыгнуть до того? Прыгнуть можно лишь, вытянув рассудок до его логических пределов.

Вы подошли к точке, дальше которой рассудок не может... Но то, что дальше, осталось. Теперь вы знаете, что рассудок не может сделать дальше ни одного единого шага, но то, что дальше, еще есть. Даже если вы решили остаться, если вы решили остановиться вместе с рассудком, вы создали границу. Вы знаете, что бытие - за границей разума, поэтому если вы даже не пересекли эту границу, вы стали мистиком. Даже не совершив прыжка, вы стали мистиком, потому что что-то узнали, потому что встретились с чем-то, что совершенно не рационально.

Все, что рассудок может знать, вы узнали. Теперь вы встретились с чем-то, что рассудок знать не может. Если вы совершите прыжок, вам придется оставить рассудок позади, нельзя совершить прыжок вместе с рассудком. Вот что такое вера. Вера не против рассудка, она за его пределами. Она не антирациональна, она иррациональна.

Йога - это способ привести вас к крайним пределам рассудка, и не только способ привести к краю, но также и способ совершить прыжок.

Как предпринять, прыжок? Эйнштейн, например, расцвел бы в Будду, если б знал что-то о методах медитации. Он был на самом краю: много раз в жизни он подходил к точке, с которой возможен прыжок. Но он терял ее и снова, и снова он опять запутывался в рассудке. И в конце он был разочарован всей своей жизнью разума.

То же самое могло случиться с Буддой. Его ум тоже был очень рационален, но для него было кое-что возможно, метод, которым можно было пользоваться. Методы есть не только у разума: иррациональное тоже имеет свои методы. У разума есть свои методы, у иррационального - свои.

В конечном счете, йога занимается иррациональными методами. Рациональные методы можно применять лишь в начале. Они служат только для того, чтобы убедить вас, толкнуть вас, убедить ваш разум дойти до своего предела. А если вы подойдете к пределу, вы совершите завершающий прыжок.

Гурджиев работал со своей группой с помощью глубоких иррациональных методов. Однажды он с группой искателей использовал один из иррациональных методов. Он назвал его "Упражнение остановки". Например, вы находитесь рядом с ним, и вдруг он говорит: "Стоп!" Тогда каждый должен остановиться, "какой есть", полностью остановиться. Если рука находилась в каком-то месте, она должна оставаться там; если глаза были открыты, они должны остаться открытыми; если был открыт рот - вы только хотели что-то сказать - рот должен остаться так, как он есть. Никакого дыхания!

Этот метод начинается с тела. Если нет движения в теле, вдруг пропадает движение в уме. Ум и тело связаны. Нельзя сделать движения телом без какого-то внутреннего движения ума, и нельзя полностью остановить тело, не остановив внутреннего движения ума. Тело и ум не две разные вещи, они - одна и та же энергия. Энергия в теле плотнее, чем в уме - различна плотность, различна частота волн, - но это одна и та же волна, один и тот же поток энергии.

Искатели занимались этим упражнением остановки все время в течение одного месяца. Однажды Гурджиев был в своей палатке, а три искателя брели по сухому каналу. Это был сухой канал, в нем не было воды. Вдруг Гурджиев крикнул из своей палатки: "Стоп!" Остановились все на берегу канала. Трое, бывшие на дне канала, тоже остановились (он был сух, поэтому проблемы не возникло).

И вдруг на них обрушилась вода. Кто-то открыл заслонки, и вода хлынула в канал. Когда она достигла шеи тех, кто стоял на дне канала, один из них выпрыгнул из канала с мыслью: "Гурджиев не знает, что случилось, он в своей палатке и не знает, что в канал потекла вода".

Он думал: "Я должен выпрыгнуть. Оставаться в канале теперь неразумно", - и он выпрыгнул.

Остальные двое оставались в канале, когда вода поднималась все выше и выше. Наконец она достигла их носов, и второй из них подумал:

"Это предел, я пришел сюда не для того, чтобы умереть. Я пришел, чтобы узнать вечную жизнь, а не потерять эту", - и он выпрыгнул из канала.

Третий остался. Та же проблема встала перед ним, но он решил остаться потому, что Гурджиев сказал, что это иррациональное упражнение и, если выполнить его разумно, то весь эффект будет разрушен. Он думал: "Хорошо, я принимаю смерть, но я не могу прекратить это упражнение", - и остался.

Вода поднялась выше его головы, но тут Гурджиев выскочил из своей палатки, прыгнул в канал и вытащил его на берег. Он был на самой грани смерти, но когда он пришел в себя, это был преображенный человек. Он был уже не тот, кто стоял и выполнял упражнение, он был полностью преображен. Он что-то узнал, он совершил прыжок.

Где предел? Если вы продолжаете жить с разумом, вы можете пропустить возможность. Вы падаете обратно. Однажды нужно сделать шаг за пределы. Этот шаг становится преображением: преодолена двойственность. Говорите ли вы, что это двойственность сознания и бессознательного, или разума и неразума, или науки и религии, или Востока и Запада - она должна быть превзойдена. Вот что есть йога: трансценденция. Тогда вы можете опять вернуться к разуму, но вы будете преображены. Вы можете даже разубеждать себя, но вы будете за пределами разума.

Медитация всегда пассивна: сама сущность ее пассивна. Она не может быть активной, потому что сама ее природа есть недеяние. Если вы что-то делаете, то само это делание нарушает все. Само ваше "деяние", сама ваша активность создает возмущение, разлад.

Недеяние есть медитация, но когда я говорю, что недеяние есть медитация, я не имею в виду, что вам не нужно ничего делать. Даже для того, чтобы достигнуть этого недеяния, нужно многое сделать! Но это деяние не есть медитация. Это лишь опора, доска для прыжка. Все "деяние" - это просто доска для прыжка, а не медитация.

Вы только у двери, на ступеньках... Дверь - это недеяние, но чтобы достигнуть недеятельного состояния ума, нужно многое сделать. Но нельзя путать это делание с медитацией.

Жизненная энергия действует в противоречиях. Жизнь существует диалектично. Это не просто движение. Она не течет, как река: она диалектична. Каждым движением жизнь создает свою противоположность и через борьбу с противоположным, движется вперед. С каждым движением тезис создает свой антитезис. И это продолжается непрерывно: тезис создает антитезис, смешивается с антитезисом, происходит синтез, который становится новым тезисом. И тогда опять появляется антитезис.

Говоря, что жизнь движется диалектично, я подразумеваю, что это не простое движение по прямой: это движение, разделяющее само себя, делящееся, создающее противоположность себе, и вновь сталкивающееся со своей противоположностью. И потом опять разделяющееся на противоположности. И то же самое можно сказать о медитации, потому что это самое глубокое, что есть в жизни. Если я скажу вам: "Просто расслабьтесь", - это невозможно, потому что вы не знаете, что нужно делать. Так много псевдоучителей релаксации постоянно говорят: "Просто расслабьтесь. Не делайте ничего, просто расслабьтесь". Тогда что же вам делать? Вы можете просто лечь, но это не расслабление. Все внутреннее беспокойство остается... но теперь есть еще и новый конфликт - нужно расслабиться. Что-то прибавлено еще и сверху. Осталась вся бессмыслица, все беспокойство, и нечто еще прибавилось - нужно расслабиться. Новое напряжение прибавлено ко всем старым.

Поэтому человек, пытающийся жить расслаблено - это человек, напряженный до предела. Это неизбежно, потому что он не понял диалектичного течения жизни. Он думает, что жизнь - это прямая струна: можно просто приказать себе расслабиться и расслабишься.

Это невозможно! Поэтому, если вы придете ко мне, я никогда не скажу вам, чтобы вы просто расслабились. Сначала будьте в напряжении, так предельно напряжены, как только возможно. Будьте напряжены полностью, целиком. Пусть сначала весь ваш организм будет напряжен, и продолжайте напрягаться до предела, во всю полноту ваших возможностей. И тогда вы вдруг почувствуете исходящее из вас расслабление. Вы сделали все, что могли, теперь жизненная энергия создает противоположное этому.

Вы довели напряжение до конца. Дальше идти вы не можете, вы исчерпаны. Вся энергия была направлена на это напряжение. Но вы не можете длить напряжение бесконечно. Оно должно смениться расслаблением. Вскоре наступает расслабление. Теперь будьте свидетелем этого.

Напрягшись, вы достигли края, точки, с которой возможен прыжок. Вот почему вы не можете продолжать. Если вы будете продолжать дальше, вы можете просто взорваться, умереть. Вы достигли оптимальной точки. Теперь жизненная энергия расслабится сама по себе.

Она расслабляется. Теперь созерцайте и наблюдайте нисходящее на вас расслабление. Каждая конечность тела, каждый нерв тела, каждый мускул просто собираются невинно расслабиться, без какого-либо действия с вашей стороны. Вы не делаете ничего, чтобы расслабить тело, оно расслабляется само. Вы чувствуете, как расслабляется множество частей организма. Весь организм станет толпой расслабляющихся органов. Просто созерцайте это.

Это созерцание есть медитация. Но это не деяние. Вы не делаете ничего, созерцая: это не действие. Это совсем не действие, это ваша природа, внутреннее, присущее вашему существу свойство. Вы есть сознание, созерцание. Вашим достижением является как раз ваша бессознательность... вы достигли ее многими усилиями.

Поэтому, с моей точки зрения, медитация состоит из двух этапов: первого, активного (который на самом деле совсем не является медитацией), и второго, совершенно неактивного (пассивное созерцание), которое и есть действительно медитация. Созерцание всегда пассивно, и как только вы становитесь активным, вы утрачиваете созерцание. Быть активным и созерцать, возможно только тогда, когда сознание достигло такой точки, что теперь нет нужды в медитации, чтобы достичь созерцания, знать его или чувствовать его.

Когда медитация стала бесполезной, вы просто отбрасываете медитацию. Теперь вы сознаете. Только теперь вы можете быть и сознательным, и активным - не иначе. Покуда еще нужна медитация, вы еще не способны созерцать, будучи активным. Но когда медитация уже не нужна...

Если вы стали медитацией, вы больше не нуждаетесь в ней. Теперь вы можете быть активным, но даже в этой активности вы всегда остаетесь пассивным зрителем. Теперь никогда вы не будете деятелем: вы всегда будете свидетельствующим сознанием.

Сознание пассивно... а медитация обязательно будет пассивной, потому что она лишь дверь к сознанию - совершенному сознанию. Поэтому, когда люди говорят об "активной" медитации, они неправы. Медитация есть пассивность. Вам нужна какая-то активность, какое-то делание, чтобы достичь ее - это должно быть понятно, - но это не потому, что сама медитация активна. Это потому, что вы были активны в течение столь многих жизней - активность настолько стала неотъемлемой частью вашего ума, что вам нужна активность даже для того, чтобы достичь неактивности.

Вы были настолько поглощены активностью, что просто оставить ее не можете. Поэтому люди типа Кришнамурти могут повторять:

"Просто оставьте ее", - но тогда вы вновь и вновь спрашиваете, как это сделать. Кришнамурти отвечает: "Не спрашивайте, как. Я говорю: просто бросьте ее! Здесь не может быть "как". Нет надобности, ни в каких "как".

И он по-своему прав. К пассивному сознанию или к пассивной медитации не применимы никакие "как". Они просто невозможны, потому что если есть какое-то "как", то она не может быть пассивной. Но он также и не прав, потому что не принимает в расчет слушателя. Он говорит о себе.

В медитации нет никаких "как", нет никакой технологии, никакой техники. Кришнамурти совершенно прав, но он не принял во внимание слушателя, поэтому утверждает, что медитация пассивна, неактивна, в ней нет выбора. Можно только быть в ней. Нет нужды, ни в каких усилиях: в ней нет усилий. Вы говорите языком, которого слушатель не может понять. Он понимает лингвистическую часть вашего утверждения - вот что делает это столь трудным. Он говорит: "Разумом я все понимаю полностью. Все, что вы говорите, совершенно понятно", - но он не способен понять смысл.

Нет ничего таинственного в учениях Кришнамурти. Он один из наименее мистических учителей. Нет ничего таинственного! Все так очевидно, ясно, точно, аналитично, логично, рационально, что понять может любой. И это стало одним из величайших препятствий, потому что слушатель думает, что он понимает. Он понимает лингвистическую сторону, но он не может понять языка пассивности.

Он понимает то, что ему было сказано - слова. Он слушает их, он понимает их, он знает значения этих слов. Он коррелирует. В его уме возникает целостная скоррелированная картина. Понятно все, что было сказано, налицо интеллектуальное общение. Но он не понимает языка пассивности. Не может понять. Оттуда, где он есть, он понять не может. Он понимает только язык действия - активности.

Поэтому я должен говорить об активности. И я должен вести вас через активность туда, откуда вы сможете просто прыгнуть в неактивность. Активность должна дойти до предела, до края, где для вас уже невозможно быть активным (потому что, если активность еще возможна, вы будете продолжать).

Ваша активность должна быть исчерпана! Вам нужно позволить делать все, что вы сможете делать. Во всем, что вы можете делать, вас можно толкать, чтобы вы делали это до тех пор, пока вы сами не закричите: "Я уже не могу ничего делать, я уже сделал все. Теперь я ничего не могу! Я не способен ни на какое усилие, я исчерпан!"

Тогда я скажу: "А теперь просто брось это!" Теперь вам можно это сказать, вы поймете. Вы на краю, вы готовы бросить. Теперь вы сможете понять язык пассивности. До этого вы не могли понять. Вы были слишком полны активности.

Вы никогда не достигали крайнего предела активности. Ее можно бросить только на краю, но не на середине. Вы не можете ее бросить. Можно отбросить секс, если вы были в нем полностью, вы можете просто оставить его, не иначе. Вы можете бросить все, в чем вы дошли до самого края, до предела, когда уже идти некуда и нет смысла возвращаться. Вы можете бросить это, потому что познали это полностью.

Когда вы познали что-то полностью, оно начинает надоедать вам. Вам, наверное, хотелось бы идти дальше, но если дальше идти некуда, тогда вы просто "упретесь" в этот конец. Нет пути назад и нет возможности идти дальше вперед. Вы в точке, где все кончается. Тогда вы можете просто бросить все это, вы можете быть пассивным. И как только вы стали пассивным, возникает медитация, она расцветает. Она приходит к вам. Это "падение замертво" в пассивность.

Так что для меня это усилие, которое ведет к "неусилию", это действие, которое ведет к "недействию", это ум, который ведет к медитации, - это сам материальный мир, ведущий к просветлению. Жизнь есть диалектический процесс, противоположное ей - смерть. Она должна быть использована, ее нельзя просто отбросить.

Используйте ее, и вы будете выброшены в противоположное ей. И будьте сознательны: когда вас бросают волны, сознавайте, созерцайте. Это легко. Когда вы переходите от предельного напряжения к релаксации, очень легко созерцать, очень легко. Это нетрудно, потому что, чтобы просто созерцать, вам нужно быть только пассивным, только свидетелем.

Не должно быть даже усилия быть свидетелем. Этого не нужно. Вы так исчерпаны активностью, что чувствуете: "К черту все - довольно!" Тогда медитация есть, она настает. И раз, вкусив от этого, вы не утратите этот вкус никогда: он останется с вами, куда бы вы не шли, куда бы не направлялись.

Он останется с вами, и он проникает также в ваши действия. Будет активность, но в самом центре вашего существа будет пассивное молчание. На периферии - целый мир. В самом центре - Брахман. Любая активность - на периферии, в самом центре - молчание, молчание, вынашивающее плод, потому что из этого молчания рождено все, даже активность.

Всякое творчество происходит из этого молчания. Оно чревато множеством плодов... Так что, когда я говорю "молчание", я не имею в виду молчание кладбища, молчание дома, когда в нем никого нет. Нет! Я имею в виду молчание семени, молчание материнского чрева, молчание корней под землей. Там спрятан огромный потенциал, который проявится вскоре.

Будут действия, но деятеля уже нет. Это поиск, это искания.

Есть две антагонистические традиции: йога и санкхья. Йога говорит, что ничего нельзя достигнуть без усилия. Вся йога, вся сущность йоги Патанджали (раджа-йоги) - не что иное, как усилие. И она была главным течением, потому что усилие понятно многим. Можно понять активность, поэтому йога была главным руслом. Но иногда появлялись чудаки, которые говорили: "Ничего не нужно делать". Нагарджуна, Кришнамурти, Юань По - кучка чудаков! Они говорят: "Ничего не нужно делать. Не делайте ничего. Не спрашивайте о методе". Это традиция санкхьи.

На самом деле в мире есть только две религии: йога и санкхья. Но санкхья всегда привлекала лишь очень немногих здесь и там, поэтому о ней редко можно услышать. Вот почему Кришнамурти кажется очень новым и оригинальным. Это не так, но так кажется, потому что санкхья так мало известна.

Известна только йога. Существуют ашрамы и учебные центры, и йоги есть повсюду в мире. Йога известна, это традиция усилий. А санкхья неизвестна вообще. Кришнамурти не сказал ни одного нового слова, но из-за нашего незнакомства с традицией санкхья, он кажется новым. Лишь благодаря нашему блаженному неведению существуют революционеры.

"Санкхья" значит "знание". Санкхья говорит: "Достаточно только знать, достаточно созерцания".

Но эти две традиции - не просто противоположности. Для меня они диалектические противоположности и возможен их синтез. Этот синтез я называю пассивностью через усилие: йога через санкхью и санкхья через йогу... недеяние через деяние. В наш век ни одна из этих диалектических противоположных традиций сама по себе не поможет. Можно пользоваться йогой, чтобы достичь санкхьи - и вам придется использовать йогу для достижения санкхьи.

Если вы понимаете гегелевскую диалектику, все это будет вам ясно. Понятием диалектического движения не пользовался никто после Маркса, а он использовал его очень не по-гегелевски. Он применил его к материальной революции, к обществу, к классам - чтобы показать, как прогресс в обществе приходит благодаря классам, через классовую борьбу. Маркс говорил: "Гегель стоял на голове, а я поставил его опять на ноги".

На самом деле имеет место прямо противоположное. Гегель стоял на своих ногах, Маркс поставил его на голову. И из-за Маркса очень глубокая идея диалектики была запятнана коммунизмом. Но сама идея очень красива, очень значительна. В ней есть большая глубина. Гегель говорит: "Прогресс идеи, прогресс сознания диалектичен. Сознание прогрессирует диалектично".

Я говорю, что жизненная сила прогрессирует диалектично, а медитация - это глубочайший феномен, взрыв жизненной силы. Она глубже, чем атомный взрыв, потому что в атомном взрыве взрывается лишь частица материи, но в медитации взрывается живая клетка - живое бытие, живое существо.

Этот взрыв наступает диалектично. Поэтому используйте действие и помните о недействии. Вам многое нужно сделать, но помните, что все это делание - только для того, чтобы достигнуть состояния, в котором нет делания.

И санкхья, и йога кажутся простыми. Кришнамурти понять нетрудно, нетрудно понять и Вивекананду. Они просты, потому что они избрали одну сторону в диалектической противоположности. Они поэтому кажутся очень последовательными. Кришнамурти очень последователен, абсолютно последователен. За сорок лет бесед он ни разу не был непоследовательным, потому что он избрал часть всего процесса, а противоположную его сторону отверг. Вивекананда тоже последователен: он избрал другую часть.

Я, наверное, кажусь очень непоследовательным. Или можно сказать, что я последователен лишь в своей противоречивости. Используйте диалектику, расслабляйтесь через напряжение... медитируйте через действие.

Вот почему я говорю о посте. Это действие, очень глубокое действие. Принятие пищи - не столь большая активность, как непринятие ее. Вы принимаете ее, а затем забываете о ней. Но если вы не приняли пищу, это - значительное действие. Вы не можете забыть о нем, все тело помнит об этом. Каждая клетка требует пищи. Все тело приходит в беспокойство. Непринятие пищи очень активно, активно до самой сердцевины. Оно не пассивно.

Танец не пассивен. Он очень активен. В конце концов, вы становитесь движением. Тело забыто, осталось только движение. Да, танец в высшей степени неземная вещь, неземное искусство, потому что это лишь ритм в движении. Он абсолютно нематериален, и вы можете удержать танцора, но танец - никогда. Он просто исчезнет в космосе. Он есть, и вот его уже нет... его нет, и потом он вдруг есть. Он приходит из ничего и потом снова возвращается в ничто.

Здесь сидит танцор. В нем нет танца. Но если здесь сидит поэт, в нем может быть его поэзия. Поэзия может существовать в поэте. Художник здесь. И в очень тонком виде его художество тоже здесь. Оно есть прежде, чем он берется за кисть. Но ничего не присутствует, когда присутствует танцор, а если что-то присутствует, тогда он просто техник, а не танцор. Движение - новый феномен, входящий в него. Танцор становится только проводником: верх берет движение.

Одним из величайших танцоров нашего века был Нижинский. В конце концов, он просто сошел с ума... а он, может быть, был величайшим танцором за всю историю. Но движение стало настолько преобладать над ним, что танцор затерялся в нем. В свои поздние годы он не мог контролировать его. Он мог начать танцевать в любой момент - где бы он ни был. А когда он танцевал, никто не мог сказать, когда это кончится. Танец мог продолжаться даже всю ночь...

Когда друзья спрашивали его: "Что с тобой случилось? Ты начинаешь, а потом этому нет конца". Нижинский отвечал: "Я есть только вначале, потом что-то берет верх, и меня уже нет... и кто танцует, я не знаю".

Он сошел с ума. Он попал в сумасшедший дом. Он умер там.

Начинайте любую активность и идите до предела, где есть либо сумасшествие, либо медитация. Половинчатые, ненапряженные искания не дадут результатов.

Человек болен неврозом. Не только отдельные люди невротичны - невротично все человечество. Это не вопрос исправления нескольких человек, это вопрос излечения человечества как такового. Невроз - "нормальное" состояние человека, потому что каждый человек проходит муштру, обусловливание. Ему не позволено быть просто тем, что он есть. Он должен быть отлит в определенную форму. Эта форма порождает невроз.

Общество отливает вас в наперед заданную форму. Оно культивирует вас, чтобы вы соответствовали данной форме. Вам позволено выразить только часть вашего существа, тогда как оставшаяся часть подавляется. Это создает разделение, шизофрению. А подавленная часть продолжает бороться за возможность быть выраженной.

Так что каждый человек - шизофреник, он разделен... отделен сам от себя, сражается сам с собой. Человек как таковой - шизофреник. Он не может быть спокойным, не может молчать, не способен на блаженство. Ад всегда рядом. И до тех пор, пока вы не станете целым, вы не исцелитесь, не освободитесь от него.

Нужно что-то сделать, чтобы ослабить этот невроз, чтобы сблизить разобщенные части. Невыраженное должно быть выражено, и это постоянное подавление бессознательного сознательным должно быть прекращено.

Старые техники медитации не принимают этого в расчет. Вот почему они потерпели неудачу. Медитационные техники существовали давно. Они были известны в течение всей истории, но и Будда, и Иисус, и Махавира - все потерпели неудачу. Я не имею в виду, что они сами не достигли. Они сами достигли просветления, но не смогли помочь достигнуть просветления большей части человечества.

Почему религия не помогла больше? Причина вот в чем: она брала человека как данность, и медитационным техникам учила его такого, как он есть. Эти техники могут помочь только до определенной степени: они могут дать только поверхностный эффект. Внутренняя раздвоенность остается, ничего не было сделано, чтобы уничтожить ее.

Есть, например, техники дзен... и трансцендентальная медитация Махеш йоги... и другие техники. Они могут помочь вам до определенной степени. Они могут успокоить, пришибить вас, на поверхности вы станете более мирным. Но ничего не произойдет с вашим внутренним существом. Не может ничего произойти! И в определенной степени это поверхностное спокойствие опасно, потому что раньше или позже вы снова вернетесь. Ничего не изменилось в глубине. Вы просто натренировали свой сознательный ум быть в более спокойном состоянии.

Вы можете сделать свой ум спокойным, неподвижным с помощью мантр, непрерывного пения, многими другими способами. Все, что порождает внутреннюю скуку, поможет вам успокоиться. Например, если вы непрерывно повторяете Рам-Рам-Рам, это повторение вызывает некоторую сонливость, скуку, и ваш ум начинает погружаться в сон. Вы, может быть, будете чувствовать эту сонливость как спокойствие, тишину, но это не так. На самом деле это род тупости. Но, по крайней мере, вам легче терпеть свою жизнь благодаря этому. По крайней мере, на поверхности вы будете чувствовать большую удовлетворенность. А невротические силы будут продолжать кипеть внутри. В любой момент они могут взорваться и извергнуться на поверхность.

Это примирительные методы. Они могут помочь очень немногим. А тем, кому они могут помочь, можно помочь и без всякой техники. Но они - редкие исключения, немногие счастливцы, не больные неврозом. Большей части человечества повезло меньше.

Вот почему я делаю акцент на том, чтобы сначала снять вашу внутреннюю двойственность, сделать вас одним целым - единством. Пока вы не едины - ничего нельзя сделать. Так что первое, что нужно сделать, - это излечить ваш невроз.

Моя техника Динамической медитации, принимает ваш невроз, как он есть, и пытается дать ему выход. Она, в сущности, начинается с катарсиса. Всему, что упрятано, надо дать возможность проявиться. Вы должны перестать подавлять. Наоборот, изберите в качестве пути выражение. Не осуждайте себя. Примите себя, как вы есть, потому что осуждение лишь создает двойственность. Как только вы приняли, вы ушли вперед, потому что принятие создает единство, а когда внутри вы едины, у вас есть энергия, чтобы идти дальше.

Когда вы внутри раздвоены, ваша энергия борется сама с собой. Поэтому ее нельзя использовать ни для какой трансформации. Так что сначала пусть будет принятие того, что есть вы. Все, что вы подавляли в себе до сих пор, должно найти выход. А если вы сознательно даете выход своему неврозу, однажды вы перестанете быть невротиком.

Те, кто подавляет свой невроз, становятся все больше и больше невротиками, а те, кто сознательно выражает свой невроз, освобождаются от него. Поэтому, пока вы не станете "сознательно сумасшедшим", вы не сможете стать здоровым.

Ницше прав, когда говорит: "Позвольте себе быть безумным". Он - один из наиболее глубоко чувствующих людей Запада. Вы есть безумец, и нужно что-то с этим делать. Старые традиции говорят:

"Подави свое безумие. Не позволяй ему выйти наружу, иначе твои действия станут безумными". Но я говорю: "Позволь своему безумию выйти наружу, сознавай его. Это единственный путь к здоровью".

Высвободите его! Внутри оно станет ядовитым. Выбросьте его, полностью освободите от него всю вашу систему. Но к этому катарсису нужно подходить систематически, методично, потому что это значит методически сойти с ума, стать сознательно сумасшедшим.

Вы должны делать две вещи: сохранять сознание того, что вы делаете и не подавлять ничего. Для наших умов сознание обычно означает подавление. В этом вся задача. Как только вы осознали что-то внутри себя, вы начинаете это подавлять. Поэтому вот чему нужно учиться: сознавать и не подавлять... быть сознательным и выразительным.

Моя система Динамической медитации, известная также как "хаотическая медитация", начинается с дыхания, потому что дыхание глубоко укоренено в нашем существе. Может быть, вы не наблюдали этого, но если вы можете изменить свое дыхание, вы можете изменить многое. Если вы тщательно наблюдаете за своим дыханием, вы можете видеть, что, когда вы в гневе, у вас определенный ритм дыхания. В любви возникает совершенно другой ритм. Когда вы расслаблены, вы дышите одним образом, когда напряжены - другим. Нельзя дышать так, как вы дышите, когда расслаблены, и в то же время быть разгневанным. Это невозможно.

Когда вы сексуально возбуждены, изменяется ваше дыхание. Если вы позволите своему дыханию измениться, ваше возбуждение автоматически пропадает. Это означает, что дыхание глубоко связано с состоянием вашего ума. Или, когда изменяется ваше умственное состояние, изменяется ваше дыхание.

Поэтому я начинаю с дыхания и предлагаю десять минут хаотического дыхания на первой стадии этой техники. Под хаотическим дыханием я подразумеваю глубокое, быстрое, усиленное дыхание без какого-либо ритма. Просто вбирание дыхания и выбрасывание его во вне, вбирание и выбрасывание, настолько живо, глубоко и интенсивно, насколько возможно. Вбирайте его, потом выбрасывайте наружу.

Это хаотическое дыхание предназначено для того, чтобы создать хаос в вашей подавленной системе. В каждом своем проявлении вы дышите определенным образом. Ребенок дышит особенным образом. Если вы напуганы перспективой сексуального контакта, вы дышите определенным образом. Вы не можете дышать глубоко, потому что каждое глубокое дыхание воздействует на половой центр. Если вы боитесь, вы не можете глубоко дышать. Страх порождает поверхностное дыхание.

Это беспорядочное дыхание нужно для того, чтобы разрушить все ваши старые связи. Оно должно разрушить то, что вы из себя сделали. Беспорядочное дыхание создает внутри вас хаос, потому что, пока не создан хаос, вы не можете освободить свои подавленные эмоции. И эти эмоции теперь переходят в тело.

Вы есть не тело и ум: вы есть тело-ум (ум психосоматический). Вы и то и другое вместе. Поэтому, что бы ни делало тело, это достигает ума, и что бы ни происходило с умом, это достигает тела. Тело и ум - это два конца одной и той же сущности.

Десять минут хаотического дыхания - это чудесно! Но оно должно быть хаотическим. Это не вид пранаямы (йогического дыхания). Это просто создание хаоса через дыхание. А этот хаос служит многим целям.

Глубокое, быстрое дыхание дает вам больше кислорода. Чем больше в теле кислорода, тем более живым вы становитесь, тем больше похожим на животное. Животные живы, а человек полумертв, полужив. Вас нужно снова сделать животным. Лишь тогда что-то более высокое может развиваться в вас.

Если вы живы только наполовину, с вами ничего не сделаешь. А это хаотическое дыхание сделает вас подобным животному: живым, вибрирующим, исполненным жизненной силы - с большим количеством кислорода в крови, с большим количеством энергии в клетках. Клетки вашего тела станут более живыми. Это насыщение кислородом помогает вырабатывать телесное электричество - или же вы можете назвать его "биоэнергией". Когда в теле есть электричество, вы можете идти глубже внутрь, глубже своего "Я". Это электричество будет работать внутри вас.

У тела есть свои источники электричества. Если вы ударяете в них усиленным и большим количеством кислорода, они начинают работать. Чем живее вы становитесь, тем больше энергии течет в вашем теле, и тем меньше вы ощущаете себя физически. Вы будете ощущать себя все больше как энергию и все меньше как материю.

И когда бы ни случилось, что вы стали более живым, в эти моменты ваше внимание не будет направлено на тело. Если секс столь привлекателен, то одна из причин этого в том, что вы по-настоящему в действии, в целостном движении, полностью живы, и тогда вы больше не тело - только энергия. Чувствовать эту энергию, жить этой энергией совершенно необходимо, если вы хотите идти за пределы.

Второй шаг в моей технике динамической медитации - катарсис. Я говорю вам: "Будьте сознательно безумны". Всему, что ни придет вам в голову - всему - позвольте выразиться, содействуйте этому. Никакого сопротивления, просто поток эмоций.

Хотите вопить - вопите. Содействуйте этому. Глубокий вопль, вопль всего вашего существа, очень целебен, глубоко терапевтичен. Многие, многие болезни высвободятся в одном этом вопле. Если это тотальный вопль, все ваше существо будет захвачено им.

Поэтому в течение следующих десяти минут (эта очередная стадия также длится десять минут) позвольте себе выразиться в плаче, в танце, воплях, рыдании, прыгании, смехе, как говорят, "вычудиться". В несколько дней вы почувствуете, что это такое.

Вначале это, возможно, будет усилием, принужденным действием, или даже просто изображением, ролью. Мы стали настолько неподлинными, что не можем совершить ничего настоящего, правдивого. Мы никогда не смеялись, не плакали, не вопили от души. Все, что мы делаем, это только фасад, маска. Так что, когда вы начинаете заниматься этой техникой - вначале эти действия могут быть вынужденными. Для них, может быть, нужно будет усилие. Они могут быть только изображением. Но не беспокойтесь об этом. Продолжайте. Вскоре вы коснетесь источников и, как только они освободятся, вы почувствуете, что ваше бремя исчезло. К вам придет новая жизнь, случится новое рождение.

Это сбрасывание бремени - основа... и без него не может быть никакой медитации для человека, как он есть. Повторяю, я не говорю об исключениях. Они сейчас несущественны.

Сделав этот второй шаг - выбросив все из себя - вы становитесь пустым, незанятым, незаполненным. И вот что понимается под пустотой: быть пустым от всяческих подавлений. В этой пустоте можно что-то сделать. В ней может произойти трансформация, может случиться медитация.

Дальше, на третьем шаге, я использую звук "ХУ". В прошлом употреблялись многие звуки. Каждый звук действует по-своему. Например, индусы пользовались звуком "АУМ". Вы, должно быть, знаете об этом. Но я не предлагаю вам "АУМ". Этот звук стучится в центр сердца, но люди не центрированы в сердце. "АУМ" стучится в дверь дома, где никого нет.

Суфии использовали звук "ху", и, если вы громко произносите "ху", этот звук проникает глубоко в половой центр. Поэтому я использую этот звук, чтобы стучаться внутрь. Когда вы становитесь пустым и незанятым, этот звук может идти вглубь вас.

Это движение звука в вас возможно, только если вы пусты. Если вы полны подавленными проявлениями, ничего не произойдет. И иногда даже опасно прибегать к любой мантре или звуку, если ваши проявления подавлены. Каждый слой подавления изменит путь этого звука, и, в конце концов, может получиться что-то, что вам никогда не снилось, чего вы никогда не ждали и не желали. Ваш ум должен быть пуст. Только тогда можно пользоваться мантрой.

Поэтому я никогда не предлагаю мантру никому, в том состоянии, в каком он есть. Сначала должен прийти катарсис. Эта мантра "ху" никогда не должна произноситься без двух предыдущих шагов. Ее нельзя произносить без них. Только на третьем шаге (в течение десяти минут) можно использовать "ху" - произносить его так громко, как только возможно, вкладывая в это всю энергию. Вы должны бить этим звуком по вашей энергии. И когда вы пусты (когда вы стали пустым благодаря катарсису на втором шаге), этот звук "ху" глубоко проникает в вас и возбуждает половой центр.

Половой центр можно возбудить двояко. Во-первых, естественным образом. Когда вас привлекает лицо противоположного пола, то половой центр возбуждается извне. И это возбуждение тоже есть тонкая вибрация.

Женщина привлекла мужчину или мужчина привлек женщину. Почему? Что есть такого в мужчине и что есть такого в женщине, благодаря чему это происходит? Их возбуждает положительное или отрицательное электричество: тонкая вибрация. Да, действительно, это звук. Вы, например, могли заметить, что птицы используют звук как половой призыв. Все их пение сексуально. Они многократно возбуждают друг друга определенными звуками. Эти звуки возбуждают половой центр птиц противоположного пола.

Тонкие вибрации электричества возбуждают вас извне. Если ваш половой центр возбужден чем-то извне, ваша энергия начинает течь вовне - к другому. Это ведет к воспроизведению, рождению. Кто-то другой родится в вас.

"Ху" возбуждает тот же центр энергии, но изнутри. А когда половой центр возбужден изнутри, энергия начинает течь внутрь. Это внутреннее течение энергии полностью изменяет вас. Вы преобразились; вы родили сами себя.

Преображение наступает только тогда, когда ваша энергия начинает течь в совершенно противоположном направлении. В данный момент она течет наружу, вытекает, а тогда она начинает течь внутрь. Сейчас она движется вниз, а затем она станет двигаться вверх. Это течение энергии вверх и есть то, что называется кундалини. (О кундалини более подробно будет идти речь в гл. 6.)

Вы почувствуете, что она действительно течет в вашем хребте... и чем выше она поднимается, тем выше поднимаетесь вы с нею. Когда эта энергия достигнет брахмарандхры (последний ваш центр, седьмой, находящийся наверху головы), вы достигнете самых больших высот, возможных для человека - станете тем, кого Гурджиев называет "человек номер семь".

Пока ваша энергия находится только в половом центре, вы - "человек номер один". Когда энергия достигает вашего центра сердца, вы - "человек номер два " - человек эмоции. Когда энергия достигает интеллекта, вы - "человек номер три" - человек интеллекта. Все это обычные люди, больные своими неврозами. Один - эмоциональный невротик, другой - телесный невротик, третий - интеллектуальный невротик. Но все трое - просто обычные люди.

"Человек номер четыре" - это тот, кто пытается направить свою энергию внутрь - медитирующий человек, человек, прилагающий усилия, чтобы избавиться от своего невроза, от своей двойственности, своей шизофрении. Это - "человек номер четыре". И по мере того, как эта энергия движется вверх и внутрь, возникает высший человек. Этот высший человек будет менее невротичным, менее шизофреником, более здоровым.

Потом наступает момент, когда эта энергия покидает ваш последний центр и уходит в космос. Вы стали сверхчеловеком или, точнее, вы уже не человек. И когда наступит этот момент, когда вы не человек более - лишь тогда вы более не сумасшедший.

Человек обречен быть, так или иначе, сумасшедшим, потому что он - не существо. Он только фасад. Человек - это не конец. Это скорее процесс - где-то посередине. Он уже не животное, и он еще не то, чем он должен стать. Он как раз на полпути между животным и богом. Вот что порождает невроз.

Вы уже не животное, но животное все еще присутствует в вас. Оно продолжает тянуть вас вниз. В этом нет ничего плохого. Животное не может делать ничего другого. Оно тянет вас вниз, к тому, что естественно для него. Вот почему оно продолжает тянуть вас вниз к половому центру.

Половой центр - последний для животного и первый для человека. Поэтому животное в вас не может поступать иначе. Оно тянет вас вниз к половому центру. Но это ваш первый центр, а не ваша последняя возможность. Ваша окончательная возможность - это сверхчеловек, выходящий за пределы человеческого, превосходящий человеческое, это ваша окончательная возможность - этот сверхчеловек, этот бог в вас - тянет вас вверх.

Это притяжение с разных сторон создает шизофрению. В какой-то момент вы подтянуты вверх и подобны святому, а в следующий момент стянуты вниз и ведете себя как животное. Ум в замешательстве. Вы не можете быть чистосердечно животным, не можете легко принимать животное внутри себя, потому что в вас есть высшая возможность, семя, и оно все время бросает вам вызов. Но вы не можете убрать животное. Оно - есть, оно - ваше наследие. Поэтому вы расчленяете себя надвое. Вы помещаете животную часть себя в бессознательное, а сознательно отождествляете себя со своей высшей возможностью, которая не есть вы.

Эта высшая возможность есть идеал, конец. Сознательно вы отождествляетесь с концом, но бессознательно останетесь в начале. Эта двойственность создает конфликт. Поэтому, пока вы не станете более чем человеком, вы не станете более чем сумасшедшим. Человек есть сумасшествие.

В третьем шаге я применяю "ху" как способ поднять вашу энергию вверх. Эти три первые шага служат для катарсиса. Они не есть медитация, а только подготовка к ней. Они есть приведение в готовность для прыжка, но не есть сам прыжок.

Четвертый шаг - это прыжок. На четвертом шаге я говорю вам "стоп!". Когда я говорю "стоп!", останавливайтесь полностью. Не делайте совсем ничего, потому что все, что вы делаете, может стать отводом, и вы не попадете в цель. Все, что угодно: просто кашель или чих - и вы все упустите, потому что ум отвлекся. Тогда течение вверх немедленно остановится, потому что ваше внимание сместилось.

Не делайте ничего. Вы не умрете от этого. Даже если хочется чихнуть, а вы не чихаете в течение пятнадцати минут, вы не умрете. Если хочется кашлянуть, если вы чувствуете раздражение в горле, не делайте ничего, вы не умрете. Пусть ваше тело просто останется мертвым, чтобы энергия могла течь единым потоком вверх.

Когда энергия течет вверх, вы становитесь все более и более молчаливым. Молчание - побочный продукт энергии, текущей вверх, а напряжение - побочный продукт энергии, текущей вниз. Теперь все ваше тело станет также молчаливым - как будто оно исчезло. Вы не сможете чувствовать его. Вы стали бестелесным. А когда вы молчите, молчит и все бытие, потому что бытие - не что иное, как зеркало. Оно отражает вас. Оно отражает вас в тысячах и тысячах зеркал. Когда молчите вы, все бытие тоже замолкает.

В своем молчании, я говорю вам, будьте просто свидетелем, непрерывным вниманием: не делая ничего, просто оставайтесь свидетелем, просто оставайтесь самим собой. Не делайте ничего - ни движения, ни желания, ни становления, просто оставайтесь там и тогда, молча, свидетельствуя все, что происходит.

Оставаться в центре, в себе, возможно благодаря первым трем шагам. Пока они не сделаны, вы не сможете остаться сами с собой. Вы можете все время говорить об этом, думать об этом, мечтать об этом, но это не случится, потому что вы не готовы.

Эти первые три шага подготовят вас к тому, чтобы оставаться с мгновением. Они сделают вас сознательным. Это медитация. В этой медитации происходит что-то, что за пределами слов. И раз это случится, вы уже никогда не станете прежним, это невозможно. Это рост. Это не просто переживание. Это рост.

В этом разница между ложными и подлинными техниками. Пользуясь ложными техниками, вы можете что-то пережить, но потом упадете в исходное состояние. Это только краткий взгляд, проблеск. Это может случиться, если вы применяете другие техники: может быть, вы уловите проблеск, может, у вас будут переживания, но потом вы упадете обратно, потому что вы не выросли. Переживание случилось с вами, не вы случились с переживанием. Вы не выросли. Выросши, вы не можете упасть обратно.

Если ребенку снится, что он стал молодым мужчиной, он может уловить проблеск того, что значит, быть молодым мужчиной. Но это сон. Сон кончится, и он снова будет ребенком, потому что это не был рост. Но если вы выросли и стали молодым мужчиной, вы не можете упасть обратно и стать ребенком. Это настоящий рост. Так что это критерий, чтобы судить, был ли метод, техника - ложным или настоящим.

Есть ложные техники, которыми заниматься легче, чем настоящими. Они никогда никуда вас не приведут. Если вам нужны только переживания, вы легко станете жертвой любой ложной техники. Целью настоящей техники не являются переживания как таковые.

Ее цель - рост. Случаются переживания, но это несущественно. Я забочусь о росте, а не о переживаниях.

Вы должны расти, чтобы стать единым, чтобы стать цельным, стать психически здоровым. Это здоровье нельзя дать вам насильно. Общество пытается сделать вас здоровыми насильно, но тогда вы остаетесь сумасшедшим внутри, а разумность - только фасад.

Я не собираюсь сделать вас здоровыми насильно, наоборот, я хочу вытащить ваше безумие наружу. Когда его полностью извлекут, выбросят на ветер, здоровье случится с вами. Вы будете расти, вы будете преображены. Вот что такое медитация.

ВОПРОС Динамическая медитация очень активна, требует больших усилий. Нельзя ли войти в медитацию, просто сидя в молчании?

ОТВЕТ Можно войти в медитацию через простое сидение, но тогда будьте именно сидением. Не делайте ничего другого. Если вы будете только сидеть, это станет медитацией. Будьте полностью в этом сидении. Недвижение должно стать единственным вашим движением. В самом деле, слово "дзен" происходит от слова "Задзен", что значит "только сидеть... не делать ничего". Если вы можете только сидеть, ничего не делать своим телом и умом - это станет медитацией. Но это трудно.

Очень легко сидеть, когда вы делаете еще что-то, но как только вы просто сидите и ничего не делаете, это становится проблемой. Каждый фибр вашего тела начинает двигаться внутри: каждая вена, каждый мускул начинает двигаться. Вы начинаете чувствовать легкую дрожь. Вы почувствуете множество мест в своем теле, которых вы не чувствовали никогда раньше. И чем больше вы будете стараться просто сидеть, тем больше движения вы будете чувствовать внутри. Поэтому сидение будет полезно только, если прежде вы сделали другие вещи.

Можно просто гулять: это легче. Можно просто танцевать: это даже еще легче. А после того, как вы сделали другие, более легкие вещи - тогда вы можете сидеть. Сидеть в позе Будды - это последнее, что нужно делать. Никогда не нужно начинать с этого. Только после того, как вы начали чувствовать, что полностью отождествляетесь с движением, вы можете почувствовать себя полностью отождествленным с недвижением.

Поэтому я никогда не говорю людям начинать с простого сидения. Начинайте с того, с чего легко начать. Иначе вы станете чувствовать множество ненужных вещей - вещей, которых нет.

Если вы начнете с сидения, вы почувствуете множество беспокойств внутри. Чем больше вы будете стараться просто сидеть, тем большее беспокойство будете вы чувствовать. Вы будете созерцать только свой сумасшедший ум и ничего больше. Это вызовет подавленность, вы будете чувствовать разочарование, вы не почувствуете блаженства. Наоборот, вы почувствуете себя сумасшедшим. И иногда вы действительно сходите с ума!

Если вы прилагаете искренние усилия к тому, чтобы "просто сидеть", вы действительно можете сойти с ума. Только потому, что люди на самом деле не стараются искренне, сумасшествие не случается чаще. Сидя в позе, вы узнаете, что в вас так много безумия, так много, что если вы искренни, продолжаете, то вы действительно сходите с ума. Это случалось раньше так много раз. Поэтому я не предлагаю ничего, что вызывает разочарование, подавленность, печаль... ничего такого, что позволило бы вам слишком сильно осознать свою безумность. Может оказаться, что вы не готовы осознать свое безумие, заключенное в вас. Вам нужно позволять узнавать новые вещи постепенно. Знание не всегда хорошо. Оно должно приоткрываться медленно, по мере того, как растет ваша способность воспринимать его.

Я начинаю с вашего безумия, а не с сидячей позы. Я допускаю ваше безумие. Если вы танцуете как сумасшедший, в вас происходит противоположное. В бешеном танце вы осознаете молчащую точку внутри себя, сидя в молчании, вы осознаете свое безумие. Сознание всегда направлено на противоположное.

Я позволяю выразиться вашему безумию в бешеном, хаотическом танце, в плаче, в беспорядочном дыхании. И тогда вы начинаете созерцать неуловимую, глубокую точку внутри себя, которая молчалива и неподвижна, в противовес сумасшествию на периферии. Вы почувствуете глубокое блаженство, в вашем центре - внутреннее молчание.

Но если вы только сидите, тогда то, что внутри - бешеное. Вы молчаливы извне, но внутри - сумасшедший.

Если вы начинаете с чего-то активного, с чего-то позитивного, живого, подвижного - это лучше. Тогда вы почувствуете, как растет ваше внутреннее спокойствие, неподвижность. Чем больше оно возрастает, тем больше будете вы способны принять сидячую или лежачую позу - тем более возможной будет молчаливая медитация. Но тогда ситуация изменится, полностью изменится.

Техника медитации, начинающаяся с движения, с действия, помогает вам и иными способами. Она становится катарсисом. Когда вы только сидите, вы раздражены тем, что не можете делать того, что вам хочется: ваш ум хочет движения, а вы просто сидите. Каждый мускул, каждый нерв жаждут движения. Вы пытаетесь насильно привести себя в состояние, неестественное для вас. Так вы делите себя на того, кто совершает насилие, и того, над кем совершается насилие. Но на самом деле та подавленная часть, над которой совершается насилие - более подлинная. Это более обширная часть вашего ума, чем та, которая ее подавляет, а большая часть обязательно победит.

То, что вы подавляете, должно на самом деле быть выброшено, а не подавлено. Оно накапливается внутри вас из-за постоянного подавления. Все: воспитание, цивилизация, образование - действуют на основе подавления. Вы подавляли многое из того, что можно было легко отбросить при другом образовании - более сознательном образовании, более внимательном родительском влиянии. Если бы культура лучше сознавала внутренний механизм ума, она могла бы позволить вам многое выбросить из себя.

Например, когда ребенок разозлен, мы говорим ему: "Не злись". Он начинает подавлять свою злость. Постепенно то, что было моментальным происшествием, становится постоянным. Теперь он не будет действовать по злобе, но останется злым. Мы накопили так много злости благодаря событиям, которые были всего лишь моментальными. Никто не может быть постоянно злым, если злость не была подавлена. Гнев - это моментальное состояние, которое приходит и уходит. Если он выражен, то вы уже не злитесь. Поэтому, что касается меня, то я позволил бы ребенку злиться по-настоящему. Будьте злым, будьте глубоко в этом, не подавляйте свой гнев.

Тогда, конечно, возникают проблемы. Если сказать: "Будь зол", то вы будете злиться на кого-то. Но ребенка можно направить. Ему можно дать подушку и сказать: "Будь зол на подушку, бей подушку". С самого начала ребенка можно воспитать так, что его гнев будет просто обойден. Ему можно дать какую-нибудь вещь, он может швырять ее до тех пор, пока не пройдет его гнев. За несколько секунд, несколько минут, он рассеет свой гнев, и гнев не будет накапливаться в нем.

Вы накопили гнев, секс, насилие, жадность - все, что угодно! И теперь все накопленное стало безумием в вас. И если вы начинаете с любой подавляющей медитации (например, с "только сидения"), вы подавляете все это, вы не позволяете ему высвободиться. Поэтому я начинаю с катарсиса. Пусть сначала все подавленное будет выброшено в воздух. И когда вы можете выбросить свой гнев в воздух, вы стали взрослым.

Если я не могу любить в одиночестве, если я могу любить, только когда есть тот, кого я люблю, тогда я действительно еще не взрослый. Тогда я завишу от кого-то даже в том, чтобы чувствовать любовь. Кто-то должен быть, тогда я могу любить. И тогда эта любовь становится вещью очень поверхностной. Это не моя природа. Если я один в комнате, я совсем не люблю, значит, способность любить, не пошла вглубь, она не стала частью моего существа.

Вы становитесь, все более и более взрослым по мере того, как становитесь все менее и менее зависимым. Если вы можете злиться в одиночку, вы более взрослый. Вам не нужен никакой объект, чтобы злиться. Поэтому я делаю катарсис вначале обязательным. Вы должны выбросить все в небо, в открытое пространство, не сознавая никакого объекта.

Злитесь без того человека, на которого вам хочется злиться. Плачьте, не подыскивая для этого причин. Смейтесь, просто смейтесь, без чего-либо такого, над чем смеетесь. Тогда вы можете просто выбросить все накопленное. Просто выбросить это! И как только вы узнали, как это делать, вы сняли с себя все бремя прошлого.

За несколько мгновений вы можете смыть с себя бремя целой жизни - даже многих жизней. Если вы готовы выбросить все, если вы можете позволить своему сумасшествию выйти наружу, несколько мгновений принесут глубокое очищение. Теперь вы очищены: свежи, невинны. Вы опять ребенок. Теперь, в вашей невинности, можно заниматься сидячей медитацией (просто сидеть... или просто лежать, или просто делать что угодно), потому что теперь нет сумасшедшего внутри вас, мешающего вам сидеть.

Очищение должно быть первым делом - катарсис. Иначе, занимаясь дыхательными упражнениями, просто сидя, выполняя асаны (йогические позы), вы лишь что-то подавляете. И случается очень странная вещь: когда вы позволили всему, что есть в вас, выброситься наружу, сидение случится само собой, асаны случатся сами собой. Это будет спонтанно.

Вы могли не знать ничего о йоговских асанах, но вы начинаете выполнять их. Теперь эти позы подлинные, настоящие. Они приносят глубокую трансформацию вашему телу, потому что теперь само тело выполняет их. Вы не делаете их насильно. Например, когда кто-то многое выбросил из себя, он может начать пытаться стоять на голове. Он, может быть, никогда не учился выполнять сиршасану (стойку на голове), но теперь все его тело пытается сделать это. Теперь это глубоко внутреннее дело. Оно идет от глубинной мудрости всего тела, а не от интеллектуальной, мозговой информации его ума. Если его тело настаивает: "Давай, становись на голову!" - и он позволяет этому случиться, он почувствует, что это очень освежило, очень изменило его.

Можете выполнять любую позу, но я позволяю вам эти позы, только если они приходят сами собой. Кто-то может сидеть и молчать в сиддхасане (йоговская сидячая поза) или в другой позе, но эта сиддхасана - нечто совсем другое. Изменилось качество. Он пытается молчать сидя, но это только случается. Нет подавления, нет усилия, это просто то, чего хочет ваше тело. Ваше целостное существо чувствует потребность сидеть. В этом сидении нет раздвоения ума, нет подавления. Это сидение становится цветением.

Вы, должно быть, видели статуи Будды, сидящего на цветке, цветке лотоса. Лотос - только символ. Это символ того, что происходит внутри Будды. Когда "просто сидение" случается изнутри, вы чувствуете это, как распускание бутона. Ничто не подавляется извне, наоборот, это рост, это открытие изнутри. Внутри что-то открывается и расцветает. Можно подражать позе Будды, но нельзя подражать цветку. Вы можете сидеть, как Будда, даже еще более точно в позе Будды, чем сам Будда, - но внутреннего цветения не будет. Ему нельзя подражать.

Вы можете прибегнуть к трюкам. Можете управлять ритмами дыхания, выбрать такие, которые заставят вас быть неподвижным, подавят ваш ум. Дыхание можно использовать как сильный способ подавления, потому что каждый ритм дыхания вызывает у вас определенное настроение. Но другие настроения не исчезают, они остаются в спрятанном виде.

Можно заставить себя быть каким угодно. Если вы хотите гневаться, просто дышите в ритме, свойственном гневу. Так делают актеры - когда они хотят выразить гнев, они меняют ритм своего дыхания. Ритм дыхания должен стать таким же, какой свойственен вам в гневе. Убыстряя дыхание, они начинают чувствовать гнев. К деятельности вызывается часть ума, ответственная за гнев.

Также ритм дыхания можно использовать, чтобы подавить ум, чтобы подавить все, что в нем есть. Но не это нужно, это не цветение. Лучше пусть будет иначе - когда изменяется ваше состояние и затем, как следствие, меняется ваше дыхание. Сначала изменяется состояние ума.

Поэтому я пользуюсь ритмом дыхания как признаком. Человек, чувствующий себя легко и естественно, дышит все время в одном и том же ритме. Его ритм не меняется из-за состояния ума. Он меняется из-за тела: он изменится, если вы побежите, но никогда не меняется из-за ума.

Поэтому в тантре (Йога - путь воли, тантра - путь капитуляции, отдания себя. Ошо много говорил о тантре. Первые три из пяти томов этих бесед были опубликованы под названием "Книга тайн"), многие ритмы дыхания используются как тайные ключи. В ней допускается в качестве медитации даже половое сношение, но допускается с тем условием, что ваше дыхание во время сношения остается постоянным - не иначе. Если в дело вмешивается ум, ритм дыхания не может оставаться одним и тем же, но если ритм дыхания не меняется, ум совершенно не участвует. Если ум не участвует даже в таком глубоком биологическом действии, как половое сношение, то ум не будет участвовать ни в чем другом.

Но вы можете действовать насильно. Можно сидеть и насильно поддерживать определенный ритм в своем теле, можете сделать из себя ложное подобие Будды, но вы будете просто мертвым! Вы станете тупым, глупым. Это случалось со столь многими монахами, столь многими садху. Они становились просто тупыми. В их глазах нет света разума, их лица - просто лица идиотов, без внутреннего света, внутреннего огня. Из-за того, что они так боятся любого внутреннего движения, они подавляют все - включая разум. Разум есть движение, одно из самых тонких движений, поэтому, если подавлено внутреннее движение, нарушается и разум.

Сознание - это не что-то статичное. Сознание - это тоже движение: динамичный поток. Так что, если вы начинаете снаружи, если заставляете себя сидеть как статуя, вы многое убиваете в себе. Сначала позаботьтесь о катарсисе (очистите свой ум, выбросьте все из него, чтобы стать пустым и незанятым - просто каналом, в который может войти что-то запредельное). Тогда станет полезным сидение, станет полезным молчание, но не раньше.

Я не считаю само по себе молчание чем-то ценным. Вы можете породить молчание, которое будет мертвым молчанием. Молчание должно быть живым, динамичным. Если вы "создаете" молчание, вы станете глупее, тупее, мертвее. Но, между прочим, это легче и многие люди сейчас занимаются этим. Вся культура настолько основана на подавлении, что легче подавить себя еще больше. Тогда вам не нужно рисковать, тогда вам не нужно совершать прыжок.

Люди приходят ко мне и говорят: "Дайте нам технику медитации, которой мы можем заниматься в молчании". Откуда этот страх? У каждого внутри сумасшедший дом и все же они говорят: "Дайте нам технику, которой мы можем заниматься молча". Занимаясь техникой в молчании, вы можете стать лишь более и более сумасшедшим (молча) и ничего больше.

Двери вашего сумасшедшего дома должны быть открыты! Не бойтесь того, что скажут другие. Человек, заботящийся о том, что подумают другие, никогда не сможет войти внутрь. Он будет слишком занят, беспокоясь о том, что говорят другие, что думают другие.

Если вы просто молча сидите, закрыв глаза, все будет хорошо. Ваша жена или ваш муж скажут, что вы стали очень хорошим человеком. Каждый хочет, чтобы вы были мертвы. Даже матери хотят, чтобы их дети были мертвы: послушны, молчаливы. Все общество хочет, чтобы вы были мертвы. Так называемые хорошие люди, на самом деле мертвые люди, так что не заботьтесь о том, что думают другие, не заботьтесь о впечатлении, которое составят себе о вас другие.

Начните с катарсиса, и тогда что-то хорошее сможет расцвести в вас. Оно будет иметь другое качество, другую красоту - совершенно другую. Оно будет подлинным.

Когда к вам приходит молчание, когда оно опускается на вас, это не ложная вещь. Вы не культивировали его. Оно приходит к вам, оно случается с вами. Вы почувствуете, как оно растет внутри вас, точно так же, как мать чувствует, что у нее внутри растет ребенок.

Глубокое молчание растет внутри вас: вы забеременели им. Только тогда и наступает трансформация, иначе это просто обман. А можно обманывать себя в течение многих жизней. Способность к этому неисчерпаема.

ВОПРОС: Но разве медитация не означает: акарма (не-активность)?

ОТВЕТ: Четвертая стадия динамической медитации как раз и есть акарма (не-активность), но первые три стадии активны. Первая, вторая и третья стадии - стадии напряженной активности. В первой стадии ваше жизненное тело (беседу о семи телах см. в главе 17), ваше дыхание в напряженном движении, в крайней степени активности. Благодаря крайней активности в вашем жизненном теле (в вашем пранашарира, в вашем дыхании) становится возможным второй шаг: вы становитесь напряженно активны в вашем физическом теле. И на третьей стадии, после того, как вы были полностью активны физиологически, оказывается возможным быть активным в ментальном (умственном) теле.

Таким образом, в трех телах (физическом, жизненном и ментальном) вы создаете предельный пик активности, пик напряжения. Вы становитесь все более и более напряженным. Все ваше существо становится водоворотом, смерчем. Чем сильнее напряжение, тем больше возможности расслабиться в четвертой стадии.

Четвертая стадия - полная релаксация. Это не релаксация вследствие специального занятия, потому что на самом деле никто не может заниматься релаксацией. Релаксация может наступить только как побочный продукт, как тень напряженной активности. Заниматься релаксацией - здесь противоречие в формулировке. Любое занятие - это занятие напряжением. Релаксация значит неделание, а вы не можете заниматься неделанием. Вы можете только прийти к ней, можете оказаться в ней.

Только благодаря напряженной активности в вас создается ситуация, которая может привести вас к "будь, что будет". Поэтому четвертая стадия - акарма. Вы не делаете ничего: теперь вы есть. В ней вы просто существуете: нет ничего такого, что бы вы делали. Если что-то происходит, это просто случай, происшествие. Если что-то происходит, это благодаря природе, это не делается вами. Что касается вас, активность полностью прекратилась. Нет активности.

В этом состоянии неактивности, состоянии акармы ближе сходятся космическое и индивидуальное. Они сближаются, теряют свои различия, перекрывают одно другое. Что-то от космического проникает в вас, и что-то от вас проникает в космическое. Границы становятся и подвижными и текущими. Иногда границы нет, и вы чувствуете отсутствие сознания. Нет пределов - ни конца, ни начала. А иногда границы начинают кристаллизироваться вокруг вас.

Эта ситуация мигает, колеблется: туда-сюда. Иногда границы есть, иногда - нет. Но чем больше расслабление, тем шире границы, тем больше границы теряются. Тогда наступает момент, который нельзя предсказать. Наступает момент происходящего, беспричинного и необусловленного.

Наконец наступает миг, когда вы утратили границы и никогда не восстановите их вновь. Тогда начинает существовать человеческое существо без границ, ум без ограничений, сознание без каких-либо пределов. Это космическое, это божественное, это целостность.

Я не верю в постоянные методы. Я использую методы просто для того, чтобы толкнуть вас в очень хаотическое сознание, потому что первое, что нужно сделать с вами, как вы есть, - это нарушить всю вашу структуру. Вы стали твердыми, негибкими. Вы должны стать все более и более текучими, подвижными. И до тех пор, пока вы не стали текучими, подобными реке, вам не узнать божества, потому что это не вещь: это сознание.

Вы не можете искать божества - это нельзя искать, потому что можно искать лишь то, что вы уже знаете. Искать - значит желать, а вы не можете искать то, что неизвестно. Как можно искать то, что вы совершенно не знаете? Сама потребность искать приходит после того, как вы уже что-то попробовали, что-то узнали - хотя бы проблеск. Поэтому нельзя искать божество. Но, говоря, что нельзя искать божество, я не имею в виду, что его нельзя найти. Его нельзя искать, но его можно найти.

Чем больше вы его ищете, тем меньше будет возможность его найти. Ищите - и вы совершенно ничего не найдете, потому что сам поиск станет препятствием. Поэтому не ищите того, чего не знаете. Наоборот, идите вглубь того, что известно вам. Не стремитесь в неизвестное, идите глубоко в известное. И если вы идете глубоко в известное, вы споткнетесь о дверь в неизвестное. Так что идите вглубь.

Например, вы не можете искать божество, но если вы любили, то вы узнали любовь. Тогда идите глубоко в любовь. И по мере того, как вы все глубже идете в любовь, где-то уже нет любящего и любимого, и реально возникает божество.

Так что, чем искать божество, лучше войти в то, что действительно для вас, что известно вам, близко вам. Не ходите далеко. Начинайте с близкого. Мы так жаждем идти далеко, что никогда не делаем первого шага, который можно сделать от близкого. Мы хотим сначала сделать последний шаг, но нельзя сделать последний шаг без первого. Вначале нужно сделать первый шаг. Он - "здесь и сейчас", но мы беспокоимся о "том и тогда".

Искать - значит искать во времени. Поиск - это откладывание, глубокое откладывание, потому что поиск всегда в будущем. Он никогда не может быть в настоящем. Как можно искать здесь и сейчас? Для этого нет места. Вы можете быть здесь и сейчас, но искать не можете. Тот самый ум, который ищет, создает время, потому что нужно время: лишь тогда вы можете искать.

Вот почему те, кто ищут мокшу (освобождение, абсолютное освобождение) создали понятие трансмиграции. Нужно больше времени. Одной жизни недостаточно, нужно много жизней. Лишь тогда, в этой огромной протяженности времени, в этом пространстве, порожденном временем, вы можете искать. Если вы хотите найти абсолют, одного мгновения недостаточно. И, конечно, одной жизни недостаточно.

В действительности время - это побочный продукт желаний. Чем больше вы желаете, тем больше вам нужно времени. Тут вы можете поступить двояко. Один способ - представлять себе, жизнь за жизнью, время, не кончающееся вообще. Это один способ - восточный способ, для создания большего пространства для желаний.

Другой, западный способ, - острее сознавать время и сделать множество дел в отпущенный отрезок времени. Есть только одна жизнь (последующие жизни невозможны, эта жизнь - все), так что вам нужно сделать множество дел - много, много дел. Вам нужно вместить так много желаний в отпущенный вам срок. Вот почему Запад стал так остро сознавать время. Действительно, сознание времени - одна из самых обычных черт западного ума.

Но, так или иначе, как только вы желаете, вы создаете время. Время - это четвертое измерение пространства. Это вид пространства. Без времени ваши желания не могут двигаться, поэтому каждое желание порождает время и будущее. И тогда вы отдаляете настоящий момент, который есть в действительности не время, но бытие.

Так что лучше идти глубоко в то, что вам известно, в то, что есть ваша жизнь. Идти вглубь этого. Что бы это ни было, идти вглубь этого. Войдите в это до последней глубины. И как только вы начали идти вглубь, погружаться вглубь, вы попали в новое измерение. Вы не идете в будущее, вы идете в настоящее, вглубь этого самого мгновения.

Например, вы слышите меня. Вы можете слышать очень поверхностно. Тогда участвуют только ваши уши. Это первый слой слушания. Вы можете сказать: "Конечно, я слушаю", - но слышат только уши, только телесный механизм. Ваш ум может быть где-то в другом месте. Но если вы можете войти вглубь, вы можете слушать очень внимательно, и ваш ум участвует в этом. Тогда вы идете в глубь этого самого мгновения.

Но даже если участвует ваш ум, ваше существо может не участвовать. Если вы думаете о том, что я говорю, то ум участвует, но ваше существо может быть совсем не здесь. Могут быть бессознательные течения, из-за которых вы не здесь. Можно идти глубже, это значит, что вовлекается ваше существо. Тогда вы просто пусты, даже не думаете об этом. Ваш механизм здесь, ваше существо здесь - все сфокусировано. Тогда вы можете идти глубже.

Так что, что бы вы ни делали в какой-то момент, идите в глубь этого. Чем глубже вы в этом, тем ближе к неизвестному. А неизвестное - не что-то противоположное известному. Это нечто спрятанное в известном. Известное - просто завеса.

Поэтому не идите в будущее, не идите. Просто будьте здесь ... И будьте. В поисках вы вытягиваете, распространяете себя вовне, но в бытии вы концентрированы, и эта концентрированность, абсолютная полнота вас в этом моменте вызывает определенную кристаллизацию. В этот тотальный, напряженный, концентрированный миг вы есть. Это бытие, это происшествие бытия становится дверью. И вы нашли ее, не искав, вы можете достигнуть ее, даже не ища.

Поэтому я говорю: не ищите это и найдете ...

Все ухищрения и методы, которыми я пользуюсь, нужны только для того, чтобы сделать вас более концентрированными, более насыщенными здесь и сейчас, чтобы помочь вам забыть прошлое и будущее. Каждое движение вашего тела или ума можно использовать как трамплин для прыжка. Главное, чтобы вы прыгнули в этом - здесь и сейчас.

Можно использовать даже танец, но тогда будьте только танцем, не танцором. Как только появляется танцор, танец разрушен. Появился искатель, появился человек, думающий о времени. Теперь движение стало двойственным. Танец стал поверхностным, а мы ушли далеко в сторону.

Когда танцуете, будьте танцем, не будьте танцором. И наступит момент, когда вы - только движение, когда нет двойственности. Недвойственное сознание есть медитация.

Можно использовать все. Если вы едите, то еда может стать медитацией - если нет того, кто ест. Если вы идете, то хождение может стать медитацией - если нет идущего. Если вы любите, то любовь может стать глубокой медитацией - если нет любящего. Любящий исчезает. Любовь, если есть любящий, становится ядовитой, но любовь без любящего, становится божеством, и вдруг открывается что-то из неизвестного.

Мы разделены, и мы действуем. Есть деятель: вот в чем проблема. Почему есть деятель? Он есть из-за желания, ожидания прошлых воспоминаний, надежд на будущее. Есть деятель: он совокупность накопленного прошлого и проекций на будущее. Деятель упускает только одно: этот момент, настоящее. А в этом моменте есть все прошлое, все будущее. Этот самый миг просто тратится понапрасну, а этот самый миг есть жизнь. Все остальное - лишь действия в прошлом и мечты о будущем, и не что иное, как сны.

В вас накопилось много всего - великое множество, но все это мертво. Деятель - это мертвая точка вас. Он богат множеством украшений из прошлого, множеством стремлений в будущем - это кажется огромным богатством, но это мертво. А настоящий миг просто гол, это атомарная вещь, очень бедная, - бедная в том смысле, что в нем нет накоплений из прошлого и проекций в будущее. Это лишь обнаженный голый экзистенциальный миг. Он кажется бедным, но это единственно возможная жизнь. Он жив! А быть живым и бедным - это единственное богатство, тогда как быть мертвым и богатым - это единственная бедность. Вот почему получается так, что нищие вроде Будды или Христа обладали богатейшими возможностями, а Мидас был беднейшим явлением в мире.

В медитации может помочь только происходящее, а не ложные методы. Вот почему всегда так настаивали на необходимости живого учителя. Книги неизбежно лживы, они не могут изменить вас, они не могут войти в контакт с вами, они не могут тронуть вас. Доктрины не могут быть живыми, они неизбежно мертвы, поэтому Восток всегда настаивал на феномене учителя, мастера. И настаивал именно из-за этого: только мастер может быть подвижным. Он может изменить все, что угодно. Когда есть он, даже методы могут быть не методами, отсутствием методов, тогда как писания, традиции превращают даже неметоды в методы, потому что, как только что-то написано, оно уже мертво.

Что уже сказано, то уже мертво. Нужен мастер, чтобы постоянно подрывать свои собственные прошлые утверждения, чтобы нигде не могла возникнуть "фиксированность". Явление должно быть текучим. Лишь тогда может произойти происшествие.

Так что, с моей точки зрения, группа, работающая над медитацией - это группа, делающая что-то в данный момент, не ища ничего. И действие в настоящем может быть просто тривиальным. Наблюдатель, посторонний может даже не сознавать того, что делается. Он может даже думать, что медитирующие сошли с ума! Они могут прыгать и плакать, рыдать и смеяться, они могут делать все, что угодно. Они могут, просто молча сидеть или производить бешеный шум. Но чтобы они ни делали, они делают это без деятеля. Они открыты этому.

Вначале это трудно. Вы не хотите, чтобы что-либо случилось без вас, потому что хотите быть хозяином. Не должно случиться ничего, над чем вы не хозяин, над чем у вас нет контроля! Поэтому вначале это трудно. Но постепенно, чем больше вы чувствуете свободу, приходящую со смертью вашего контролирующего ума, свежесть, которая приходит, когда вы ослабили контроль, тем больше ваша способность смеяться. И тогда, в определенный момент, вы начинаете чувствовать, что ум - разрушительная вещь внутри вас, что хозяин (собственник, контролер) - это ваша зависимость.

Вы осознаете это, не наблюдая за кем-то другим, но только чувствуя это шаг за шагом. Потом во внезапном взрыве вас уже нет: деятель исчез, и осталось только действие. С этим приходит свобода, приходит сознание, созерцание, вы становитесь полностью сознательными. Точнее, теперь - вы только сознание.

Вот что я понимаю под медитацией - не поиск, не высматривание чего-то, но просто вхождение глубоко внутрь, в настоящее. И для этого можно использовать что угодно. Каждая вещь хороша так же, как и любая другая. Если вы понимаете это, тогда все, что угодно, можно использовать как объект медитации или как медитацию.

Вот почему я говорю вам заниматься динамической медитацией, и быть в глубоком молчании ... в происшествии.

ВОПРОС В хатха-йоге есть упражнение, в котором напрягаешь каждый мускул тела, а потом снимаешь напряжение и остаешься расслабленным. Не подобно ли это тому, что происходит в динамической медитации?

ОТВЕТ Релаксация в основе своей экзистенциальна. Вы не можете расслабиться, если ваша экзистенциальная позиция в жизни - напряженная. Тогда, даже если вы стараетесь расслабиться, это невозможно. В самом деле, пытаться расслабиться - это абсурдно. Усилие само по себе враждебно расслаблению. Вы не можете расслабиться, можно только быть расслабленным.

Само ваше присутствие враждебно релаксации. Релаксация означает, что вы отсутствуете, а никакие усилия с вашей стороны не могут сделать вас отсутствующим. Любое и каждое усилие усилит ваше присутствие. Все, что вы делаете, будет вашим действием, вы усилитесь благодаря нему, вы уплотнитесь, больше выкристаллизуетесь.

В этом смысле вы не можете расслабиться. Релаксация может прийти, только когда вас нет. Само ваше действие станет частью его, само ваше усилие будет продлением себя.

Вы расслаблены в тот момент, когда вас нет. Само ваше существо есть напряжение. Вы не можете существовать без напряжения: вы есть напряжение.

Напряжение начинается с желания того, чего нет. Это напряжение между прошлым и будущим. Вы подобны мосту между двумя полюсами, и там, где они соединены, есть напряжение. Человек есть мост, мост желаний, но "мост радуги", а не стальной мост: он может испариться.

Когда я говорю, что расслабление экзистенциально, я имею в виду: поймите напряжение. Не делайте с ним ничего. Просто поймите его.

Вы можете понять напряжение, но не можете понять расслабление. Это невозможно, вы можете понять только напряжение, так что поймите, что это такое как оно есть, откуда берется, как оно существует, благодаря чему существует. Поймите напряжение полностью, и в эту минуту, как вы его поняли, создан момент, когда напряжения нет. Расслаблено не только тело. Расслаблено все существо.

Действительно, расслабить тело не очень трудно, но это стало трудно с развитием цивилизации, потому что утерян контакт с телом. Мы существуем не в теле. Наше существование стало в своей основе мозговым, умственным.

Вы даже не любите вашим телом, вы любите умом. Тело следует за вами, как мертвый груз. Когда вы прикасаетесь к кому-то, вы прикасаетесь не к телу. Чувственность не в нем. Прикасается ум, но поскольку умы не могут соприкоснуться, встречаются два тела, но единства не возникает. Тела мертвы, так что вы можете обниматься, но это лишь объятия двух мертвых тел. Они подходят друг к другу вплотную, но на самом деле они не близки. Близость может возникнуть, только если вы существуете в теле, если вы есть внутри тела. Мы вне наших тел, подобно духам. Вокруг и вокруг, но никогда - внутри. Чем больше стал человек цивилизованным, тем меньше он в контакте с собственным телом. Контакт утрачен, вот почему тело напряжено.

У тела есть собственный автоматический механизм для расслабления. Тело устало, оно лежит в постели. Но поскольку вас нет, оно не может расслабиться. Вы должны быть в нем, иначе автоматический механизм перестанет действовать. Он не может действовать без вашего присутствия. Ему нужны вы, он не может заснуть сам собой. Утрачен сон, утрачена релаксация, потому что утрачен контакт с телом.

Вас нет в вашем теле, поэтому ваше тело не может адекватно функционировать. Оно не может действовать согласно собственной мудрости. В нем заключена врожденная генетическая мудрость столетий, но поскольку в нем нет вас, возникает напряжение. Во всем остальном физическое тело в основе своей - автомат, оно работает автоматически, нужно только, чтобы вы были в нем. Необходимо ваше присутствие. Тогда оно начинает работать.

Наши умы тоже полны напряжения. Этого не нужно. Ум напряжен, потому что вы всегда создаете путаницу. Например, человек, думающий о сексе, создает путаницу, потому что секс - не предмет для думания. Центр ума сделан не для этого. Для секса есть свой центр, но вы выполняете работу полового центра умом. Даже когда вы любите, вы думаете о любви, а не чувствуете любовь. Центр чувств не работает.

Чем больше цивилизован человек, тем более перегружен его интеллектуальный центр. Другие центры не работают, не функционируют. Это тоже создает напряжение, потому что центр, который должен работать и в котором есть для этого свойственная ему энергия, оставлен без дела. Тогда он создает свои напряжения. Он оказывается перегружен собственной неиспользованной энергией.

Умственный центр перегружен работой. Его заставляют чувствовать, а этого он делать не может. Ум не может чувствовать, он может только думать. Категории мышления совершенно иные, чем категории чувствования. Не только другие, но и диаметрально противоположные. Логика сердца - это не логика ума.

У любви есть собственный способ думать, но это не умственный способ, так что ум вынужден делать то, для чего он не предназначен. Он оказывается перегруженным, и возникает напряжение. Ситуация подобна вот чему: отец делает работу ребенка, а ребенок - работу отца. Это такая же путаница, как и создаваемая умственным бытием.

Если каждый центр делает свое дело, наступает релаксация. Ум - это не единственный центр. Из-за того, что мы действуем так, как будто он - единственный, мы уничтожили все молчание, все спокойное отношение к жизни, всю гармонию человека и вселенной.

Ум должен работать, у него есть свои функции, но они очень ограничены, он перегружен. Все ваше образование направлено только на один центр. Вас обучают, как будто у вас есть только один центр - ум, математический, рациональный.

Жизнь не только рациональна. Наоборот, большая часть жизни иррациональна. Рассудок подобен лишь маленькому освещенному островку в огромном, темном и таинственном океане иррациональности. И этот островок укоренен в этом океане тайн - великом океане тайны.

Освещенная часть - есть только часть. Это не целое и не должно приниматься за целое, иначе результатом будет напряжение. Таинственное возьмет реванш, иррациональное возьмет реванш.

Результат этого вы можете видеть на Западе. Запад перегрузил, перенапряг один центр: рациональное. И теперь иррациональное мстит и берет реванш. Возник реванш, он нарушает весь порядок. Извергается анархическое, недисциплинированное, мятежное, нелогичное. Это и в музыке, и в живописи, и в чем угодно. Иррациональное берет реванш, и ставит установленный порядок на свое место.

Рассудок - это не целостность. Когда его заставляют заменять целостность, напряжение охватывает всю культуру. Те же законы, что действуют в индивидууме, действуют и в целой культуре, во всем обществе.

Эти законы необходимо понять. И, как следствие самого этого понимания, в вас начнутся перемены, само это понимание станет трансформацией.

Тело стало напряженным, потому что вас в нем нет, и ум стал напряженным, потому что вы перегрузили его. Но ваше духовное существо никогда не напряжено. Я разделяю вас на тело, ум и дух только для объяснения. Вы не разделены - эти границы не существуют в действительности, - но чтобы помочь вам понять это, такое деление полезно.

Царство духа никогда не напряжено, но вы не в контакте с ним. Человек, который не находится в контакте даже со своим телом, не может быть в контакте с духом, потому что это более глубокая область. Если вы не в контакте с вашими внешними границами, вы не можете быть в контакте с вашими внутренними центрами.

Третья область, духовная, расслаблена, она расслаблена даже сию минуту. В самом деле, будет более точно сказать, что духовная область есть область расслабления. Там нет напряжения, потому что причины напряжения не могут существовать в третьей области.

Нельзя существовать без третьей области. Вы можете забыть о ней, но вы не можете существовать без нее, потому что вы есть это. Это ваше Существо, Бытие. Она есть чистое существование.

Вы не сознаете духовное, потому что так много напряжения в вашем теле, так много напряжения в вашем уме. Но если вы не напряжены в физической и умственной областях, вы автоматически познаете блаженство духовного. Оно приходит к вам, оно ждало вас. Все ваше внимание так поглощено физическим и умственным, что не остается внимания, чтобы обратить его на духовное. Только если тело и ум не напряжены, вы можете погрузиться в духовное, можете познать его блаженство. Духовное никогда не напряжено, это невозможно для него. Нет духовного напряжения - есть только телесное напряжение, только умственное напряжение.

Телесное напряжение было порождено теми, кто - во имя религии - проповедовал антителесные взгляды. На Западе христианство было подчеркнуто враждебно телу. Ложное разделение, пропасть была создана между вами и вашим телом. Тогда вся ваша жизненная позиция стала порождать напряжение. Вы не можете расслабленно есть, вы не можете расслабленно спать. Каждое телесное движение стало напряжением. Тело - враг, но вы не можете жить без него. Вы должны оставаться с ним, вы должны жить с вашим врагом, отсюда - постоянное напряжение. Вы никогда не можете расслабиться.

Тело - не враг вам, оно ни в коей мере не недружественно или даже не безразлично к вам. Самое существование тела есть блаженство. И как только вы воспримете тело как дар, как божественный дар, вы вернетесь к телу. Вы полюбите его, вы будете чувствовать его. И утонченность пяти его чувств!

Нельзя почувствовать тело другого, если вы не почувствовали своего собственного. Нельзя полюбить чужое тело, если вы не полюбили свое. Это невозможно. Нельзя заботиться о теле другого человека, если вы не заботитесь о своем ... а никто не заботится! Вы, может быть, скажете, что заботитесь, но я настаиваю: никто не заботится! Даже если кажется, что заботитесь, вы на самом деле не заботитесь. Вы заботитесь о чем-то другом, о мнении других, о взгляде чьих-то глаз. Вы никогда не заботитесь о своем теле для себя, вы не любите свое тело. А если вы не любите его, вы не можете быть в нем.

Любите свое тело, и вы почувствуете такое расслабление, какого никогда не чувствовали прежде. Любовь расслабляет. Когда есть любовь, есть релаксация. Если вы любите кого-то, если между вами и им, или между вами и ней есть любовь - тогда с любовью приходит музыка расслабленности. Тогда есть релаксация.

Если вы расслаблены с кем-то - это есть единственный признак любви. Если вы не можете быть расслабленным с кем-то, вы не любите: другой, враг, всегда рядом. Вот почему сказал Сартр: "Другой есть ад". Это ад для Сартра, иначе быть не может. Когда нет любви, цветущей между двумя, другой - есть ад, но если между ними цветет любовь, другой - это рай. Так что ад или рай есть другой человек - зависит от того, цветет ли любовь между вами.

Когда вы любите, приходит молчание. Язык утерян. Слова становятся бессмысленными. Вам нужно многое сказать и нечего сказать в то же время. Молчание окутывает вас, и в этом молчании цветет любовь.

Вы расслаблены. В любви нет будущего, нет прошлого. Прошлое есть только, когда любовь умерла. Вы лишь вспоминаете мертвую любовь. Живую любовь никогда не вспоминают. Она жива, нет промежутка, чтобы помнить о ней. Любовь живет в настоящем. В ней нет будущего и нет прошлого.

Если вы любите кого-то, вам нет нужды притворяться. Тогда вы можете быть тем, что вы есть. Вы можете бросить свою маску и быть расслабленным. Когда вы не любите, вы должны носить маску. Каждый миг вы напряжены, потому что есть другой. Вы должны притворяться, должны быть начеку. Вы должны или нападать, или защищаться, это бой, сражение. Вы не можете быть расслабленными.

Блаженство любви - это в большей или меньшей мере блаженство расслабления. Вы чувствуете себя расслабленным, вы можете быть тем, что вы есть. В этом смысле вы можете быть голым, как вы есть. Вам нет нужды беспокоиться о себе, нет нужды притворяться. Вы можете быть открытым, чувствительным, уязвимым. И, открывшись так, вы расслабились.

То же происходит, если вы любите свое тело. Вы расслабляетесь, вы заботитесь о нем. Это неплохо - быть влюбленным в свое тело, это не нарциссизм. На самом деле это первый шаг к духовности.

Вот почему динамическая медитация начинается с тела. Благодаря усиленному дыханию расширяется ум, расширяется сознание. Все тело становится вибрирующим, живым бытием. Теперь прыжок сделать легче. Теперь вы можете прыгнуть. Думание будет в меньшей степени препятствием. Вы вновь стали ребенком: прыгающим, вибрирующим, живым. Запретов умственной обусловленности уже нет.

Ваше тело не столь обусловлено, как ум. Помните вот что: ваш ум обусловлен, но ваше тело все еще часть природы. Все религии и религиозные мыслители (которые были, в сущности, мозговиками) против тела, потому что когда проявляется тело со своими чувствами, ум и его обусловленность пропадают. Вот почему все они боялись секса. В сексе обуславливающий ум исчезает. Вы вновь становитесь частью большой биологической сферы, биосферы. Вы становитесь едиными с нею.

Ум всегда против секса, потому что секс - это единственное, что в повседневной жизни может восстать против ума. Вы контролируете все, только одна вещь остается неподконтрольной. Так что ум очень против секса, потому что это единственная связь между телом и вами. Если бы его можно было отвергнуть совершенно, вы могли бы стать полностью мозговым существом и совсем не телом.

Страх перед сексом - это, в сущности, страх перед телом, потому что в сексе все тело становится вибрирующим, живым, полным сил. Как только секс завладеет телом, весь ум отталкивается назад. Его нет. Доминирует дыхание. Оно становится сильным, живым.

Вот почему я начинаю медитацию дыханием. Дыша, вы начинаете чувствовать все ваше тело, каждый свой уголок. В вашем теле наступает половодье, вы становитесь единым с ним. Теперь у вас есть возможность совершать прыжок.

Прыжок, совершаемый в сексе, очень мал, тогда как прыжок, совершаемый в медитации - великий прыжок. В сексе вы "прыгаете" в кого-то другого. Перед этим прыжком вы должны быть единым со своим телом, а в прыжке вам нужно расшириться еще больше, в другое тело. Ваше сознание выходит за границы вашего тела. В медитации вы прыгаете из вашего тела в целое тело вселенной, становитесь одним с ней.

Второй шаг динамической медитации - шаг катарсиса. Вы не только должны быть едины со своим телом, но все напряжение, накопившееся в вашем теле, должно быть выброшено. Тело должно стать легким, необремененным, поэтому движения должны быть энергичными, настолько энергичными, насколько возможно. Тогда становится возможным то же, что возможно в танце дервишей (суфийском танце). Если ваши движения живы и энергичны, наступает момент, когда вы утратите контроль. И этот момент нужен! Вы не должны контролировать, потому что ваш контроль - препятствие. Ваша способность контролировать - ваш ум - есть препятствие. Вы есть препятствие.

Продолжайте двигаться! Конечно, начать должны вы, но наступит момент, когда вы будете преодолены. Вы почувствуете, что утратили контроль. Вы на краю, теперь вы можете совершить прыжок.

Теперь вы снова стали ребенком. Вы пришли обратно, вся обусловленность отброшена. Вы не беспокоитесь ни о чем. Не беспокоитесь о том, что думают другие. Теперь все, что было вложено в вас обществом, выброшено. Вы стали только танцующей частицей во вселенной.

Когда вы все отбросили, во второй стадии динамической медитации, только тогда возможна третья стадия. Ваша личность будет утеряна, ваш образ будет разрушен, потому что все, что вы знаете о себе - это не вы, это только ярлыки. Вам говорили, что вы "это" и "то", и вы стали отождествлять себя с этим. Но в энергичном движении, в космическом танце все отождествления растеряются. Вы будете впервые таким, каким вы должны были быть, когда родились. И с этого нового рождения вы будете новым человеком.

Никакое теоретическое знание не помогает и никакое анатомическое представление о Кундалини не имеет реального значения для медитации.

[Кундалини, как объясняет Ошо, есть канал, по которому движется жизненная сила, которую представляют, как свернутую в кольцо змею, находящуюся в самой нижней чакре (или центре) тела, в муладхара-чакре, расположенной у основания позвоночника. Когда энергия пробуждается в медитации, Кундалини движется через чакры, и, наконец, когда наступает просветление, высвобождается через сахасрару, последнюю чакру, находящуюся наверху головы. Выход энергии через сахасрару часто изображают, как открытие тысячелепесткового лотоса. Семь чакр, через которые проходит Кундалини, соответствуют физически: 1) основанию позвоночника, 2) области ниже пупка, 3) области выше пупка, 4) сердцу, 5) горлу (щитовидной железе), 6) среднему глазу (шишковидной железе) и 7) верхушке головы. Люди говорят о Кундалини, говорят "со знанием дела" о семи чакрах, но Ошо предостерегает от теоретического знания этих вещей. В этой беседе он проясняет многие заблуждения, возникающие благодаря знанию, а не познанию].

Когда я это говорю, я не имею в виду, что не существует ничего такого, как Кундалини или чакры. Кундалини есть, чакры есть, но никакое знание никоим образом не помогает. Наоборот, оно может преградить путь. Оно может стать препятствием по многим причинам.

Одна из причин в том, что любое знание о Кундалини или эзотерических путях биоэнергии (этих внутренних путях) - обобщенное. Они различны в каждом человеке, они даже в корне не одинаковы. Для "А" они одни, для "В" они другие, для "С" они еще иные. Ваша внутренняя жизнь обладает индивидуальностью, так что если вы получаете что-то через теоретическое знание, это не поможет - это может помешать, потому что это не о вас. Вы узнаете о себе только тогда, когда пойдете внутрь.

Есть чакры, но их число различно для каждого человека. У одного их может быть семь, у другого - девять, у одного больше, у другого меньше. В этом причина того, что было создано так много разных традиций. Буддисты говорят о девяти чакрах, индусы говорят о семи, тибетцы - о четырех, и все они правы.

Корень Кундалини, канал, по которому проходит Кундалини, также различен у каждого индивида. Чем глубже вы идете внутрь, тем вы индивидуальнее.

Например, на вашем теле наиболее индивидуальная часть - лицо, а на лице глаза еще более индивидуальны. Лицо живее, чем любая другая часть тела, вот почему лицо принимает на себя индивидуальность. Может быть, вы не заметили, что в определенном возрасте - именно при достижении половой зрелости - ваше лицо начинает принимать ту форму, которую оно сохранит, в большей или меньшей степени, в течение всей жизни. До полового созревания лицо сильно меняется, но с половым созреванием ваша индивидуальность фиксируется и структурируется, и теперь лицо останется более или менее тем же самым.

Глаза еще более живы, чем лицо, и настолько индивидуальны, что изменяются каждый миг. Если человек не достигает просветления, они не фиксируются никогда. Просветление - другой вид зрелости.

С половой зрелостью фиксируется лицо, но есть другая зрелость, когда фиксируется выражение глаз. Нельзя заметить никакой перемены в глазах Будды, его тело постареет, он умрет, но глаза останутся теми же. Это один из признаков. Когда кто-то достигает нирваны, глаза - единственная вещь, через которую посторонний может узнать, действительно ли человек достиг ее. Теперь глаза не изменятся никогда. Все меняется, но глаза остаются теми же. Глаза выражают внутренний мир.

Но Кундалини еще глубже.

Не помогает никакое теоретическое знание. Когда вы обладаете теоретическим знанием, вы начинаете применять его к себе. Вы начинаете видеть вещи так, чтобы соответствовать тому, чему вас учили, но они могут не соответствовать вашей индивидуальной ситуации. Тогда возникает множество недоразумений.

Чакры можно чувствовать, а не "знать" о них. Вы должны чувствовать, должны посылать щупальца внутрь. Только если вы чувствуете ваши чакры, свою Кундалини и ее проход - это полезно. Иначе это бесполезно. В самом деле, по отношению к внутреннему миру знание бывало очень разрушительным. Чем больше накоплено знания, тем меньше возможность почувствовать настоящие, подлинные вещи.

Вы начинаете проецировать то, что вы знаете, на себя. Если кто-то говорит: "Чакры есть, центр здесь", - вы начинаете вызывать в уме видение этой чакры в этом месте. А ее может, здесь совсем и нет, тогда вы создаете воображаемые чакры. Вы можете их создать. Ум имеет такую способность. Вы можете создать воображаемые чакры, и тогда, благодаря вашему воображению, начнется течение, которое будет не Кундалини, а простым воображением - совершенно иллюзорное, явление, подобное сну.

А раз вы можете увидеть центры и создать воображаемую Кундалини, тогда вы можете создать все, что угодно. Тогда последуют воображаемые переживания, и вы будете строить совершенно ложный мир внутри себя. Мир снаружи иллюзорен, как и тот, который вы можете создать внутри себя.

Не все, что внутри, обязательно настоящее или истинное, потому что воображение тоже внутри. Ум обладает способностью - очень мощной способностью - видеть сны, создавать иллюзии, проецировать.

Вот почему хорошо продвигаться в медитации, совершенно ничего не зная о Кундалини, о чакрах. Если вы наткнетесь на них, хорошо, может быть, вы почувствуете что-то. Спрашивайте только тогда. Может быть, вы почувствуете, как работает чакра, но пусть сначала будет чувство. Может быть, вы почувствуете, что энергия поднимается, но сначала почувствуйте. Не воображайте, не думайте об этом, не прилагайте индивидуальных усилий, чтобы понять заранее. Не нужно никакого предварительного знания. Не просто не нужно, но оно положительно вредно.

И еще одна вещь: Кундалини и чакры не принадлежат вашей анатомии, вашей физиологии. Чакры и Кундалини принадлежат вашему тонкому телу (вашему сукшна шарира - это ваше эфирное тело), а не этому грубому телу. Конечно, в вашей физиологии и анатомии есть точки, соответствующие им. Если вы чувствуете чакру внутри, только тогда вы можете почувствовать соответствующую ей точку. Иначе вы можете вскрыть все тело, но ничего похожего на чакры не найдете.

Все разговоры и все, так называемые доказательства, и все научные претензии на то, что ваше грубое тело содержит что-то похожее на Кундалини и чакры - это чепуха, совершенная чепуха. Есть соответствующие точки, но эти точки можно почувствовать только тогда, когда вы чувствуете настоящие чакры. Вскрытие вашего грубого тела ничего не даст. Там ничего нет. Поэтому дело не в анатомии.

Еще одна вещь: не обязательно проходить через чакры. Это не необходимо! Можно просто обойти их. Также не обязательно чувствовать Кундалини перед просветлением. Это явление очень отличается от того, что вы можете об этом думать. Кундалини чувствуют не потому, что она поднимается. Кундалини вы чувствуете, если ваш проход не очень легко проходим. Если проход совершенно свободен, то энергия течет, но вы не можете ее чувствовать.

Вы чувствуете ее, если есть что-то, что ей мешает. Если энергия течет вверх и на ее пути есть препятствие, только тогда вы ее чувствуете. Так что человек, чувствующий Кундалини, на самом деле блокирован: в проходе много препятствий и Кундалини не может течь.

Когда есть сопротивление, тогда чувствуют Кундалини. Нельзя чувствовать энергию прямо, если нет сопротивления. Если я двигаю рукой и сопротивления нет, я не почувствую движения. Движение ощущается из-за сопротивления воздуха, но оно чувствуется гораздо меньше, чем когда сопротивление оказывает камень. Тогда я почувствую движение сильнее. А в вакууме я не буду чувствовать движения вообще. Так что это все относительно.

Будда никогда не говорил о Кундалини. Это не потому, что в его теле не было Кундалини, но канал был так чист, что не было никакого сопротивления. Поэтому он никогда не чувствовал ее.

Махавира никогда не говорил о Кундалини. Из-за этого возникло очень ложное представление, и джайны (последователи Махавиры) думали, что Кундалини - это сплошь чепуха, что ничего такого нет. Таким образом, из-за того, что Махавира сам не чувствовал Кундалини, двадцать пять столетий джайнские традиции отвергали ее, говоря, что "она не существует". Но причина, почему Махавира не говорил о ней, совсем иная. Он никогда не чувствовал ее, потому что в его теле не было препятствий.

Так что вам не обязательно чувствовать Кундалини. Вы можете не чувствовать ее вообще. А если вы не чувствуете Кундалини, вы обойдете чакры, потому что работа чакр нужна лишь для того, чтобы разрушить препятствия. Ни для чего другого они не нужны.

Когда есть препятствие и Кундалини натыкается на него, тогда ближайшая чакра начинает двигаться благодаря остановившейся Кундалини. Она становится динамичной. Чакра начинает двигаться из-за остановки кундалини и двигаться так быстро, что благодаря этому движению возникает особая энергия, уничтожающая препятствия.

Если канал чист, не нужны никакие чакры, и вы ничего не почувствуете. На самом же деле чакры существуют только для того, чтобы помочь вам. Если Кундалини натыкается на препятствие, помощь рядом. Какая-то из чакр примет энергию, путь которой прегражден. Если энергия не может идти дальше, она упадет обратно. Но прежде, чем она упадет, чакра воспримет ее полностью, и Кундалини начнет двигать чакру. Благодаря этому движению энергия станет более живой, более активной и, когда она вернется к препятствию, она сможет преодолеть его. Так что это только вспомогательные устройства.

Если Кундалини движется и нет никаких препятствий, вы никогда не почувствуете никаких чакр. Вот почему кто-то чувствует девять чакр, кто-то может чувствовать десять, кто-то еще чувствует три или четыре, или одну, или ни одной. Это зависит от индивида. В действительности существует бесконечное количество чакр, и для каждого движения (каждого шага Кундалини) чакра рядом, готова помочь. Если нужна помощь, она будет оказана.

Вот почему я настаиваю, что теоретическое знакомство бесполезно. И медитация, как таковая, совершенно не связана с Кундалини. Если Кундалини проявляется, тогда другое дело, но медитация не имеет к этому никакого отношения. Можно объяснить медитацию, даже не упомянув о Кундалини. В этом нет нужды. Упоминание о Кундалини создает еще больше конфликтов, оно требует объяснения.

Медитацию можно объяснить прямо, вам не нужно беспокоиться о чакрах. Начните с медитации. Если канал блокирован, вы можете почувствовать Кундалини, будут и чакры, но это совершенно непроизвольно. Ваше беспокойство совершенно излишне.

Чем глубже путь, тем более он непроизволен. Я могу двинуть рукой - это произвольное действие, но не могу двигать свою кровь. Я могу пытаться. Годы и годы тренировки могут сделать человека, способного управлять своим кровообращением (хатха-йога способна на это, это делалось, это не невозможно, но это ни к чему). Тридцать лет тренировки только для того, чтобы контролировать движение своей крови, - это бессмысленно и глупо, потому что этот контроль ничего не дает. Кровообращение непроизвольно, ваша воля не нужна. Вы принимаете пищу, и, как только она вошла внутрь, ваша воля не нужна, об этом позаботится ваша телесная механика, а она делает все, что нужно. Ваш сон непроизволен, ваше рождение непроизвольно. Это непроизвольный механизм.

Кундалини еще глубже, глубже, чем ваша смерть, чем ваше рождение, глубже, чем ваша кровь, потому что Кундалини - это циркуляция во втором вашем теле. Кровь - это циркуляция в вашем физическом теле, Кундалини - это циркуляция в вашем эфирном теле. Она абсолютно непроизвольна. Даже хатха-йог не может сделать с ней ничего произвольно.

Нужно войти в медитацию. Тогда энергия начнет двигаться. То, что вам надлежит делать здесь, - это медитация. Если вы глубоко в ней, тогда внутренняя энергия начнет двигаться вверх. И вы почувствуете изменение течения. Оно будет чувствоваться так многообразно, что даже по физиологическому состоянию можно узнать об этой перемене. Например, обычно физиологическим признаком здоровья является то, что ваши ноги теплы, а голова прохладна. Биологически это признак здоровья. Когда происходит обратное: ноги становятся холодными, а голова горячей - человек болен. Но это же происходит, когда Кундалини течет вверх: ноги становятся холодными.

На самом деле теплота ног - это не что иное, как течение вниз половой энергии. Когда жизненная энергия начинает течь вверх, за ней следует половая энергия. Она начинает течь вверх - ноги становятся холодными, а голова горячей. Биологически лучше, когда ноги теплее, чем голова, но духовно здоровее, когда ноги холоднее головы, потому что это признак течения энергии вверх.

Когда энергия начинает течь вверх, может появиться множество болезней, потому что биологически вы нарушили нормальную работу всего организма. Будда умер очень больным. Махавира умер очень больным. Рамана Махарши умер от рака. Рамакришна умер от рака. А причина этого в том, что расстроен весь организм. Приводили много других объяснений, но все они ерунда.

Джайны придумали множество историй, потому что они не могли понять, как Махавира мог быть больным. Со мной наоборот: я не могу понять, как он мог быть совершенно здоровым. Он не мог, потому что это должно быть его последним рождением, и вся биологическая система должна быть разрушена. Система, существующая тысячи лет, должна была быть разрушена. Он не мог быть здоров: в конце он должен был быть очень больным. И он был больным. Но его последователям было очень трудно представить себе, что Махавира был болен.

В те времена существовало только одно объяснение болезней. Если вы страдали какой-то болезнью, это значило, что ваши кармы (ваши прошлые поступки) были плохими. Если Махавира страдал болезнью, это значило, что он все еще находится под влиянием карм. Этого не могло быть, поэтому была изобретена остроумная история: будто бы Годалах, соперник Махавиры, использовал против него злые силы. Но это совершенно не так.

Биологическое, естественное течение - вниз, духовное течение - вверх. Весь организм приспособлен к течению вниз.

Может быть, вы начнете чувствовать множество изменений в теле, но первые изменения произойдут в тонком теле. Медитация - это просто способ создать мост от грубого тела к тонкому. Когда я говорю: "Медитация", я имею в виду только это. Если вы можете выпрыгнуть из своего грубого тела, то это и понимается как медитация. Но для того, чтобы совершить этот прыжок, нам нужна помощь грубого тела: вам придется использовать его как трамплин.

Вы можете совершить прыжок с любой крайней точки. Чтобы дойти до предела, используют голодание. Долгое непрерывное голодание подводит вас к самому краю. Человеческое тело обычно может выдержать девяностодневное голодание, но тогда, как только тело совершенно истощено, когда запасы, накопленные на всякий случай, опустошены - в этот момент возможно одно из двух. Если вы ничего не делаете, может наступить смерть, но если вы воспользуетесь этим моментом для медитации, может случиться прыжок.

Если вы ничего не делаете, если просто продолжаете голодать, может наступить смерть. Тогда это будет самоубийством. Махавира, экспериментировавший с голоданием более глубоко, чем кто-либо еще на протяжении всей истории человеческой эволюции - единственный человек, разрешивший своим последователям духовное самоубийство. Он назвал это сантхара: это момент на краю, когда возможны оба исхода. В одно единственное мгновение вы можете либо умереть, либо совершить прыжок. Если вы используете какую-то технику, вы можете прыгнуть. Тогда, говорит Махавира, это не самоубийство, а великий духовный взрыв. Махавира был единственным - единственным, кто сказал, что если у вас есть мужество, даже самоубийство можно использовать для духовного прогресса.

Прыгнуть можно с любого края. Суфии использовали танец. В танце наступает момент, когда вы начинаете чувствовать себя неземным. Когда танцует настоящий суфийский танцор, даже аудитория начинает чувствовать что-то неземное. Благодаря движениям тела, ритмическим движениям, танцор вскоре начинает чувствовать, что он отличен от тела, отделен от тела. Начинает движение он, но вскоре управлять начинает непроизвольный механизм тела.

Вы начинаете, но если кончаете тоже вы, то танец был просто обычным танцем. Но если вы начали и к концу чувствуете, что где-то посередине танец перешел к непроизвольному, неподконтрольному воле механизму, тогда он стал танцем дервишей. Вы двигаетесь так быстро, что тело сотрясается и становится неуправляемым волей.

В этой точке вы можете сойти с ума или совершить прыжок. Можете сойти с ума, потому что контроль за движением тела перешел к непроизвольному механизму. Он неподконтролен вам, вы не можете ничего поделать. Вы можете просто сойти с ума и никогда не выйти из этого непроизвольного движения. Это точка, в которой возможны либо сумасшествие, либо, если вы знаете технику прыжка, медитация.

Вот почему суфии всегда были известны как сумасшедшие. Их считали сумасшедшими. Обычно они и есть сумасшедшие. Есть еще бенгальская секта, в точности похожая на суфиев: баул-факиры. Они передвигаются от деревни к деревне с танцем и пением. Само слово "баул" значит "бавла" (сумасшедший). Это люди, сошедшие с ума.

Часто случается сумасшествие, но если вы знаете технику, может случиться медитация. Она всегда случается на краю. Вот почему мистики всегда говорили об "острие меча". Может случиться либо сумасшествие, либо медитация, и каждый метод использует ваше тело как острие меча, с которого возможно либо то, либо другое.

Тогда что есть техника прыжка в медитации? Я говорил о двух: голодании и танце. Все техники медитации служат для того, чтобы вытолкнуть вас на самый край, где вы можете совершать прыжок, но сам прыжок может быть совершен по очень простому неметодичному методу.

Если вы можете быть сознательны, настороже, созерцать в тот самый момент, когда голодание привело вас на грань смерти, если можете созерцать момент, когда смерть собирается вступить в свои права, если можете созерцать - тогда нет смерти. И не только сейчас не наступит смерть. Тогда смерти нет навсегда. Вы прыгнули! Когда момент так сконцентрирован, так напряжен, что вы знаете, что через секунду вас не будет, когда знаете, что если потеряете секунду, вы не сможете вернуться, будьте сознательны, созерцайте ... и тогда прыгайте! Метод - сознание. И потому что метод есть сознание, люди дзен говорят, что метода нет. Сознание - это совсем не метод. Вот почему Кришнамурти повторяет, что метода нет.

Конечно, сознание - совсем не метод. Но все же я называю его методом, потому что, если вы не можете быть сознательным, созерцать, то в этот самый момент, когда возможен прыжок, вы пропали. Так что, если кто-то говорит: "Годится только сознание", - это может быть верным для одного из десяти тысяч, но это будет тот, кто подошел к точке, где возможны - либо сумасшествие, либо смерть. Он уже как-то достиг этой точки. А другим - большинству - просто разговоры о сознании не помогут. Они сначала должны быть натренированы.

Быть сознательным в обычных ситуациях недостаточно. И вы не можете быть сознательным в обычных ситуациях. Глупость ума - его летаргия, его лень, его бессознательность - имеет столь долгую историю, все это продолжалось так долго, что нельзя надеяться стать сознательным, только слушая Кришнамурти, или меня, или кого-либо другого. И будет трудно осознать то же самое, что вы делали без осознавания так много раз.

Вы пришли в свою контору, совершенно не сознавая того, что шли: вы поворачивали, передвигали ноги, открывали дверь. Всю жизнь вы делали это. Теперь это стало непроизвольным механизмом. Это полностью ушло из вашего сознания. А Кришнамурти говорит: "Будьте сознательны, когда идете". Но вы шли совершенно бессознательно. Привычка укоренилась так глубоко, она стала частью вашей плоти и крови. Теперь это очень трудно.

Вы можете быть сознательны только в происшествиях, в неожиданных опасных происшествиях. Кто-то направил ружье в вашу грудь. Вы можете быть сознательны, потому что это ситуация, в которой вы никогда не были. Но если эта ситуация вам знакома, вы совершенно не будете сознательны.

Голодание нужно для того, чтобы создать опасную ситуацию, и такую ситуацию, в которой вы не были никогда раньше. Поэтому тому, кто раньше занимался голоданием, она может не помочь. Ему нужно голодать дольше. Или же, если вы никогда не танцевали, вам можно легко помочь через танец. Но если вы опытный танцор, суфийский танец дервишей не годится. Он не годится потому, что вы так совершенны, так умелы, а умелость означает, что теперь это действие совершается непроизвольной частью ума. Умелость всегда такова.

Вот почему были изобретены сто двенадцать методов медитации. [Об этих ста двенадцати методах медитации (вместе с нынешними и прошлыми их модификациями) Ошо говорил в серии из восьмидесяти бесед о Вигьяне Бхайраве Тантре. Эта серия лекций опубликована под названием "Книга тайн".]

Некоторые из них для вас, может быть, не годятся, другие подойдут. Но те, которые наиболее полезны, - это те, которые вам совершенно неизвестны. Если вы никогда не тренировались ни по какому методу, тогда происшествие возникнет очень быстро. И в этом происшествии будьте сознательны!

Так что заботьтесь о медитации, а не о Кундалини. И когда вы сознаете, созерцаете, нечто начнет происходить в вас. Вернее, вы будете созерцать внутренний мир, который более велик, более обширен, более протяжен, чем вселенная. В вас начнут течь всевозможные энергии - совершенно неизвестные. Начнут происходить явления, о которых вы никогда не слышали, которые вам никогда не снились, явления, которые вы никогда не представляли себе. Но для каждого человека они разные, так что о них лучше не говорить.

Они различны. Вот почему древние традиции подчеркивают необходимость гуру. Писания не помогут, поможет только гуру. А гуру всегда были против писаний, хотя писания говорят о гуру и восхваляют гуру. Само понятие "гуру" противоположно писаниям. Широко известная поговорка "Гуру бин жнана нахес" ("Без гуру не будет знания") на самом деле не значит, что без гуру не будет знания. Она значит, что "только с писаниями нет знания".

Нужен живой гуру, а не мертвая книга. Книга не может знать, что вы за человек. Книга всегда обобщена, она не может быть конкретной. Это невозможно, нет даже такой возможности. Только живой человек может понять ваши нужды и то, что может случиться с вами.

Это действительно парадоксально: писания говорят о гуру (нет знания без гуру), но гуру символически против писания. Само представление о том, что гуру даст вам знания, не означает, что он предоставит вам знание. Нет, это значит, что только живой человек может помочь. Почему? Потому что он может знать вас лично.

Никакая книга не может знать вас лично. Книги не предназначены ни для кого конкретно, они предназначены для всех. А когда вам дается метод, должна быть учтена ваша индивидуальность, учтена очень, очень точно, научно.

Это знание, которое должен передать гуру, всегда передавалось тайно, лично от гуру к ученику. Почему тайно? Тайна - это единственный способ передачи знания. Ученику приказывают не говорить об этом никому. Ум хочет говорить. Если вы что-то знаете, трудно сохранить это в тайне: это одна из самых трудных вещей. Но так всегда поступали гуру, учителя. Они дают вам что-то с условием, что вы не будете об этом говорить. Почему? Зачем эта таинственность?

Так много людей говорят, что истина не нуждается в тайне, не нуждается в секретности. Это ерунда! Для истины нужна большая секретность, чем для не-истины, потому что она может оказаться фатальной для постороннего, она может быть опасной. Она была дана конкретному лицу. Она предназначена для него и ни для кого больше. Он не должен сообщать ее никому до тех пор, пока сам не придет к потере своей индивидуальности. Это необходимо понимать.

Гуру - это человек, потерявший свою индивидуальность. Лишь тогда он может видеть глубины вашей индивидуальности. Если он сам индивидуум, он может интерпретировать вас, но никогда не сможет знать вас. Например, если я есть здесь и что-то говорю о вас, это я говорю не о вас. Это не о вас, скорее это обо мне. Я не могу вам помочь, потому что не могу по-настоящему знать вас. То, что я знаю о вас, я знаю косвенно, потому что я знаю себя. Факт моего присутствия здесь должен исчезнуть. Я должен быть просто отсутствием. Лишь тогда я могу глубоко войти в вас без какой-либо интерпретации. Лишь тогда я могу знать вас таким, как вы есть, а не через призму себя. И лишь тогда я могу помочь. Поэтому должна быть тайна.

Так что лучше не говорить о Кундалини и чакрах. Лишь медитации нужно учить, и только ее нужно слушать и понимать. Тогда все остальное придет само.

Кундалини сама по себе не есть жизненная сила. Это особый проход для жизненной силы, путь. Но жизненная сила может пойти и другими путями, она не обязательно проходит через Кундалини. Можно достигнуть просветления, не проходя через Кундалини, но Кундалини - наиболее легкий путь, кратчайший.

Если жизненная сила проходит через Кундалини, тогда конечной точкой будет брахма-рандхра (средняя точка сахасрары, последней чакры тела, находящейся наверху головы). Но если жизненная сила идет другим путем, а возможно бесконечно много путей, тогда брахма-рандхра не будет конечной точкой. Так что расцвет брахма-рандхры - это лишь возможность, когда жизненная сила проходит через Кундалини.

Есть йоги, даже не упоминающие о Кундалини. Тогда не говорят ни о чем, подобном брахма-рандхре. Но это самый легкий путь, поэтому обычно девяносто процентов достигших людей проходят через Кундалини.

Кундалини и чакры не находятся в физическом теле. Они принадлежат эфирному телу, но им соответствуют точки физического тела. Это вроде того, как вы чувствуете любовь и прикладываете руку к сердцу. Там нет ничего похожего на "любовь", но ваше сердце, физическое сердце, - есть точка соответствия. Когда вы кладете руку на сердце, вы кладете руку на чакру, принадлежащую эфирному телу, а это место приблизительно соответствует физическому сердцу.

Кундалини есть часть эфирного тела, поэтому все то, чего вы достигаете, идя путем Кундалини, не умирает со смертью физического тела. Оно остается с вами. Все, чего вы достигли, остается с вами, потому что это не часть физического тела. Если бы это было частью физического тела, тогда с каждой смертью все бы утрачивалось, и вам приходилось бы начинать все сначала. Но если кто-то достиг третьей чакры, этот успех останется с ним в будущей жизни. Он останется с ним, он накоплен в эфирном теле.

Когда я говорю, что жизненная энергия проходит через Кундалини, я имею в виду, что Кундалини есть канал, цельный канал, соединяющий семь чакр (или девять, или четыре, или бесконечное множество чакр). Эти чакры не находятся в физическом теле, поэтому все, что можно сказать о Кундалини, говорится об эфирном теле.

Когда жизненная энергия проходит через Кундалини, чакры начинают вибрировать и расцветать. Как только в них поступает энергия, они оживают. Это вроде того, как возникает гидроэлектричество. Сила и давление воды вращают динамо. Если бы не было давления воды, динамо остановилось бы, оно бы не работало. Динамо вращается из-за давления. Точно так же обстоит дело с чакрами: они есть, но они мертвы до тех пор, пока жизненная сила не проникает в них. Лишь тогда они начинают вращаться.

Вот почему их называют "чакрами". Слово "чакра" не переводится точно словом "центр", потому что центр - нечто статичное, а чакра означает нечто движущееся. Поэтому правильно будет перевести "колесо", а не "центр". Или "динамический центр", "вращающийся центр", "движущийся центр".

Чакры есть центры до тех пор, пока жизненная сила не подходит к ним. Как только жизненная сила входит в них, они становятся чакрами. Теперь они не центры: они - колеса, они вращаются. И каждое колесо, вращаясь, создает новый вид энергии. Эта энергия снова используется для вращения следующих чакр. Поэтому, когда жизненная сила проходит через каждую чакру, она становится более живой, более активной.

Кундалини - это канал, по которому движется жизненная сила. Жизненная сила находится в половом центре, хранится там (в муладхаре). Она может быть использована как половая энергия. Тогда она создает новую жизнь, биологическую жизнь. Тогда она тоже вызывает движение, тоже создает энергию. Но это все биологическое. Если эта же самая энергия движется вверх, открывается канал Кундалини.

Первым открывается половой центр (муладхара). Он может открыться либо к биологическому воспроизводству, либо к духовному рождению. В муладхаре есть два отверстия: нижнее и верхнее. Самый высокий центр в канале Кундалини - сахасрара, средняя точка которого есть брахма-рандхра - это один из путей к самореализации.

Возможны и другие пути, не использующие канал Кундалини, но они требуют больших усилий. Эти другие методы не связаны с Кундалини. Тогда движение через этот канал не происходит. Таковы индийские методы: раджа-йога, мантра-йога и все многочисленные техники тантры. Есть христианские методы, буддийские методы, дзенские методы, даосские методы. Они не направлены на пробуждение Кундалини. В них этот канал не используется. Они используют другие каналы - каналы, не принадлежащие к эфирному телу. Можно использовать астральные каналы. В астральном теле (третьем теле) есть свой канал, в ментальном теле (четвертом теле) есть свой канал. В каждом из семи тел есть свой канал.

Есть много методов йоги, не имеющих никакого отношения к Кундалини. Кундалини как канал использует только хатха-йога. Но она наиболее научна и наименее трудна. Это более легкий, чем другие йоги, метод для постепенного пробуждения, шаг за шагом.

Даже если канал Кундалини не используется, иногда происходит внезапное пробуждение Кундалини. Иногда происходит нечто, что выходит за пределы наших возможностей, иногда происходит такое, о чем вы и не можете помыслить. Тогда вы полностью потрясены. Для других каналов нужны другие приготовления. Тантрические или оккультные методы - не Кундалини-йога.

Под Кундалини-йогой понимаются все те методы, которые имеют непосредственное отношение к Кундалини. Их не надо путать со специфическими учениями йоги-Бхаджана (и организацией ЭНО), называемыми Кундалини-йога.

Кундалини-йога - только один из столь многих методов. Но лучше заниматься только одним.

Метод динамической медитации, используемый мною, связан с Кундалини. Легче работать с Кундалини, потому что вы работаете со вторым телом. Чем глубже вы идете - к третьему или четвертому телу - тем труднее это становится. Второе тело - ближайшее к вашему физическому телу, и на вашем физическом теле есть соответствующие ему точки, так что это легче.

Если вы работаете с третьим телом, точки соответствия находятся на втором теле. Если вы работаете с четвертым, точки соответственно находятся на третьем. Тогда это не связано с физическим телом. Вы не можете чувствовать вообще ничего в физическом теле. А, работая с Кундалини, вы можете правильно чувствовать каждый шаг и знаете, где вы есть. Тогда вы более уверены. Для других методов вам придется изучать техники, помогающие чувствовать точки соответствия во втором или в третьем теле, но на это нужно дополнительное время.

Другие методы отрицают Кундалини, но это неправильно. Они отрицают ее, потому что не связаны с ней. Для Кундалини нужна своя методология. Если вы занимаетесь методом дзен, вы не должны думать о Кундалини.

Но иногда, даже когда вы работаете другим методом, проявляется Кундалини, потому что семь тел проницают одно другое, они взаимосвязаны. Поэтому, когда вы работаете с астральным телом (третьим телом), может начать работать второе тело. В него может попасть искра от третьего.

Обратное невозможно. Если вы работаете со вторым телом, в третьем теле зажигания не произойдет, потому что второе тело ниже, чем третье. Но, работая с третьим, вы создаете энергию, которая может перейти ко второму без каких-либо усилий с вашей стороны. Энергия стекает в нижние области. Ваше второе тело ниже, чем третье, так что энергия, возникшая в третьем, может иногда перетечь во второе.

Кундалини можно почувствовать, занимаясь другими методами, но те, кто учит методам, не связанным с Кундалини, не позволят вам обращать на нее внимания. Если вы обращаете на нее внимание, к ней будет переходить все больше энергии. Будет нарушен весь метод, не связанный с Кундалини. Они ничего не знают о Кундалини, поэтому они не знают, как работать с ней.

Учителя других методов будут совершенно отрицать Кундалини. Они будут говорить: "Это чепуха, это воображение". Они скажут: "Это просто ваши проекции. Не думайте об этом, не обращайте на это внимания". И если вы не обращаете на это внимания и продолжаете работать в третьем теле, мало-помалу Кундалини остановится. Энергия больше не будет переходить ко второму телу. Так лучше.

Так что, если вы занимаетесь каким-либо методом, занимайтесь им полностью, целиком. Не пробуйте никакой другой метод, даже не думайте ни о каком другом методе, потому что он вам все спутает. А канал Кундалини столь тонок и неведом, что путаница будет вредна.

Мой метод динамической медитации направлен на Кундалини. Даже если вы просто следите за своим дыханием, это полезно для Кундалини, потому что дыхание, сопровождающееся праной (жизненной энергией), связано с эфирным телом, вторым телом. Оно служит вашему физическому телу. Оно извлекается из вашего физического тела, вытягивается из него, но ваше физическое тело - только дверь.

Прана связана с эфирным телом. Легкие совершают дыхание, но делают это для эфирного тела. Наше физическое тело (первое тело) работает на эфирное тело (второе тело). Точно так же эфирное тело работает для третьего тела, астрального, а астральное работает для ментального (четвертого тела).

Ваше физическое тело есть дверь для второго тела. Второе тело настолько тонко, что оно не может быть связано с физическим миром прямо, так что сначала ваше физическое тело превращает всякий материал в жизненные формы. Тогда они могут стать пищей для второго тела.

Все, что воспринимается через чувства, превращается в жизненные формы. Тогда оно становится пищей для второго тела, потом второе тело превращает их в еще более тонкие формы, и они становятся пищей для третьего тела.

Это похоже вот на что: вы не можете есть грязь, но в овощах элементы грязи трансформируются. Теперь их можно есть. Растительный мир превращает грязь в живые, тонкие формы. Теперь вы можете принять их внутрь. Вы не можете есть траву. Корова делает это за вас. Она ест траву и превращает ее в молоко. Теперь это доступно вам. Вы можете пить молоко.

Точно так же ваше первое тело вбирает в себя материю и превращает ее в жизненные формы. Тогда их принимает второе тело. Дыхание совершается легкими: легкие - это машины, работающие для второго тела.

Если умирает второе тело, легкие остаются в порядке, но дыхания нет. Дыхание исчезло. Второе тело - хозяин первого, и третье тело - хозяин второго. Каждое низшее тело есть слуга высшего.

Поэтому созерцание дыхания полезно для практики Кундалини. Оно порождает энергию, оно сохраняет энергию и помогает жизненной силе идти вверх. Весь мой метод связан с Кундалини. Поняв метод, вы можете делать с его помощью все, что угодно. Тогда больше ничего не нужно.

Последней чакры (сахасрары) можно достигнуть любым методом. Сахасрара и брахма-рандхра - это названия седьмой чакры в Кундалини-йоге. Если вы не будете работать с Кундалини, если вы работаете с третьим телом, тогда вы также достигнете этой точки, но она не будет называться брахма-рандхра и предыдущих шести чакр не будет. Вы прошли через другой проход. Поэтому дорожные знаки будут другими, но конец будет тот же. Все семь тел связаны с седьмой чакрой, так что ее можно достичь отовсюду.

Нельзя уделять внимание двум каналам, двум методам. Иначе возникает путаница, и внутренняя энергия будет направлена в два канала. Любой метод должен направить всю энергию в одном направлении. Это и делает мой метод динамической медитации, и поэтому она начинается с десяти минут глубокого, быстрого дыхания.

ВОПРОС: Похоже ли чувство Кундалини на движение змеи?

ОТВЕТ: Нет, не похоже. Человек, может быть, никогда не видел змеи. Если пробуждается его Кундалини, он не может представлять ее как "змеиную силу". Это невозможно, потому что этот символ отсутствует. Тогда он будет чувствовать ее иначе. Это нужно понять.

На Западе люди не могут понять Кундалини "как змеиную силу", потому что змеи - это не реальность их повседневной жизни. Она была таковой в древней Индии. Змея была вашим соседом, ближайшим соседом, и она была одним из наиболее наделенных силой явлений, с наиболее красивыми движениями. Поэтому змея была изображена символом движения Кундалини. Но в других местах змея не может быть символом. Это будет неестественно. Там не знают змей. Тогда вы не можете понять символ, не можете даже вообразить его.

Есть символы, и они имеют значение для вашей личности. Но конкретный символ только тогда имеет значение, если он реален для вас, если он соответствует вашему умственному настрою.

ВОПРОС: Является ли Кундалини психическим феноменом?

ОТВЕТ: Когда вы спрашиваете: "Это психическое?", - вы боитесь, что если это психическое, то оно не реально. У психики есть своя реальность. Психика означает свою область реальности: нематериальную. В уме реальность и материальность стали синонимами, но это неправильно. Реальность гораздо шире, чем материальность. Материальность - это лишь одно из измерений реальности. Даже сон имеет свою реальность. Он нематериален: это психическое, но не принимайте это за не реальное. Это просто другое измерение реальности.

Даже у мысли есть своя реальность. И есть области реальности, и степени реальности, и различные измерения реальности. Но в наших умах материальное стало единственной реальностью, так что, когда мы говорим "психическое", "умственное", мы отвергаем эту вещь, как нереальную.

Я говорю, что Кундалини - это символ, это психическое, психическая реальность. Но символ - это нечто такое, что вы придали ей, он не присущ ей.

Это психический феномен. Нечто поднимается в вас, поднимается с большой силой. Вы чувствуете это, но когда хотите это выразить, возникает символ. Даже для того, чтобы понять это, вы пользуетесь символом. Вы пользуетесь символом не только для того, чтобы объяснить это другим. Вы сами не можете понять этого без символа.

Когда мы говорим "поднимается", это тоже символ. Когда говорим "четыре", это тоже символ. Когда говорим "верх" и "низ", это тоже символы. В реальности нет ни верха, ни низа.

В реальности есть экзистенциальные чувства, но нет никаких символов для понимания и выражения этих чувств. Поэтому, когда вы понимаете, возникает метафора. Вы говорите: "Это похоже на змею". Тогда это становится похожим на змею. Явление принимает форму вашего символа, становится похожим на ваше представление о ней. Вы отливаете его в определенную форму, иначе вы не можете его понять.

Когда ваш ум воспринимает, что нечто начало раскрываться и расцветать, вам придется как-то представить себе то, что происходит. Как только возникает мысль, она вносит свою категорию. Тогда вы говорите "цветение", говорите "раскрытие", говорите "проникновение". Самую вещь можно понять через множество метафор. Метафора зависит от вас, она зависит от вашего ума, зависит от столь многого - например, от вашего жизненного опыта.

Возможно, через двести-триста лет на земле не будет змей, потому что человек убьет все, что окажется враждебным ему. Тогда "змея" будет просто историческим словом, словом из книг. Она не будет реальностью. Она не есть реальность для большей части мира даже сейчас. Тогда сила будет утрачена, красота исчезнет. Символ станет мертвым, и вам придется представить Кундалини по-новому.

Она станет "вздымающейся волной электричества" - электричество будет более действительным, более подходящим для ума, чем змея. Она может стать подобной "бьющей вверх струе", "струе, бьющей до луны". Скорость будет подходящей, это будет подобно струе. В действительности это нечто другое, но метафора принадлежит вам. Вы избрали ее благодаря вашему опыту, потому она имеет смысл для вас.

Благодаря тому, что йога развивалась в сельскохозяйственном обществе, в ней есть сельскохозяйственные символы: цветок, змея и т.п. Но это только символы. Будда даже не говорил о Кундалини, но если бы ему пришлось, он не говорил бы о змеиной силе. Не говорил бы о ней и Махавира. Они вышли из царских семей. Символы, имеющие значение для других людей, не имели значения для них, они использовали другие символы.

Будда и Махавира вышли из царских дворцов: змея там не была реальностью. Но для крестьян она была в высшей степени реальностью. И она была опасной. Нужно было стеречься ее. Но для Будды и Махавиры она совсем не была реальностью.

Будда не мог говорить о змеях: он говорил о цветах. Он знал цветы, знал их больше, чем кто-либо другой. Он видел много цветов, и только живые цветы. Его отец приказал дворцовым садовникам следить, чтобы он (Гаутама) не видел ни одного умирающего цветка. Он должен был видеть только свежие цветы, и всю ночь садовники готовили сады для него. Утром, когда он выходил, нельзя было обнаружить ни одного мертвого листка, ни мертвого цветка - только цветы, входящие в жизнь.

Для него цветение было реальностью в большей степени, чем для нас. И когда он пришел к постижению, он говорил об этом, как о бесконечном процессе раскрытия и цветения. Реальность - это нечто другое, но метафора идет от Будды.

Эти метафоры не реальны. Это не просто поэзия. Они соответствуют вашей природе: вы принадлежите им, они принадлежат вам. Отрицание символов оказалось жестким и опасным. Вы отрицаете и отрицаете все, что не имеет материальной реальности, - ритуалы и символы берут реванш. Они опять приходят, они прорываются. Они есть в вашей одежде, в ваших храмах, в ваших делах. Символы возьмут реванш, они вернутся. Их нельзя отвергнуть, потому что они принадлежат вашей природе.

Человеческий ум не может думать относительными, чисто абстрактными понятиями. Он не способен. Реальность нельзя вообразить в понятиях чистой математики, ее можно представить только в символах. Связь с символами лежит в основе человеческого характера. В самом деле, только человеческий ум создает символы, животные не способны их создавать.

Символ - это живая картина. Когда что-то происходит внутри, вы должны пользоваться внешними символами. Как только вы что-то почувствовали, символ приходит автоматически, а как только появился символ, сила приняла форму этого символа. Таким образом, Кундалини становится подобной змее, она становится змеей. Вы будете чувствовать ее, и видеть ее. И она будет даже более живой, чем живая змея. Вы почувствуете Кундалини, как змею, потому что вы не можете чувствовать абстракцию. Не можете!

Мы создали идолов бога, потому что не можем понять абстракцию. Бог становится бессмысленным, как абстракция. Он становится математическим. Мы знаем, что слово "бог" есть символ, понятие, а не действительный бог, но нам приходится пользоваться им. И это парадокс: когда вы знаете, что то-то не есть факт, но также не фикция (что это необходимость реальная), тогда вы должны преодолеть символ. Тогда вы должны выйти за его пределы и знать также и то, что за пределами.

Но ум не может представить себе то, что за пределами. А ум - это единственный инструмент, который у вас есть. Через него к вам должно прийти любое понятие. Тогда вы чувствуете символ - он становится реальным. А для другого человека может стать реальным другой символ, настолько же реальным, насколько ваш символ стал реальным для вас. Тогда возникают разногласия. Для каждого человека его символ подлинный, реальный, но вы одержимы конкретной реальностью. Это должно быть реально для нас, иначе это не может быть реальным.

Мы можем сказать: "Этот магнитофон реален", потому что он реален для всех нас. Это объективная реальность. Но йога занимается субъективной реальностью. Субъективная реальность не настолько реальная, как объективная, но она реальна по-своему.

Одержимость объективным должна исчезнуть. Субъективная реальность столь же объективна, как и объективная реальность, но как только вы познали ее, вы придаете ей свой аромат. Вы даете ей свое имя, даете ей свою метафору. И этот способ восприятия ее неизбежно будет индивидуальным. Даже если кто-то переживает то же, что и вы, он расскажет это иначе. Даже две змеи будут различны, потому что метафора исходит от двух разных людей.

Так что эти метафоры (т. е. это чувство Кундалини похоже на движение змеи) - просто символы. Но они соответствуют реальности. Дыхание одно и то же - тонкое движение, подобное змее, но оно есть. Сила есть, золотой образ есть. И все это соответствует символу змеи. Так что если этот символ подходит вам, все нормально.

Но он может вам не подойти. Поэтому не говорите никому, что то, что произошло с вами, обязательно случится с ним. Никогда, никому не говорите! Это может быть так, а может быть и иначе. Символ подходит вам, он может не подойти ему. Если вы это понимаете, нет причин для разногласий.

Различия появились из-за символов. Мухаммед не может понять символ Будды. Это невозможно! Их окружения были столь различны. Даже слово "бог" может стать бременем, если оно воспринимается не как символ, соответствующий вашей индивидуальности.

Например, Мухаммед не мог понять бога как "сострадание". Сострадание не существовало нигде в его окружении. Все было так ужасно, так опасно, что бога нужно было понимать иначе. Набеги из страны в страну, убийства. Люди в окружении Мухаммеда не могли представить себе бога, который не был бы жестоким. Не жестокий бог, сострадающий бог был бы нереальным для них, потому что это понятие не соответствовало бы их реальности.

Для индуса Бог виден через окружение. Природа прекрасна, земля плодородна. Народ глубоко укоренен в земле. Все течет и течет в определенном направлении, и движение очень медленное, так же, как и течение Ганга. Оно не ужасно и не опасно. Поэтому индуистский Бог обязательно будет Кришной, танцующим и играющим на своей флейте. Этот образ возник из окружения и из национального ума с его опытом.

Все, что объективно, обязательно будет переведено в символы. Но какое имя и какой бы символ не сопоставили ему, они нереальны. Они реальны для нас. Так что нужно защищать свой символ, но нельзя насильно навязывать свой символ другим. Нужно говорить: "Даже если все другие против этого символа, он соответствует мне. Он появился у меня естественно и спонтанно. Так пришел ко мне Бог. Я не знаю, как он приходит к другим".

Поэтому существовало много способов указать на это, тысячи и тысячи способов. Но когда я говорю, что это субъективное, психическое, я не имею в виду, что это только слова. Это не только слова. Для вас это реальность. Оно пришло к вам так, и не может прийти иначе. Если мы не путаем материальность с реальностью, и не смешиваем объективность с реальностью, тогда все становится ясным. Но если вы путаете их, тогда понять будет труднее.

Медитация есть путешествие внутрь. И путешествие это бесконечно, бесконечно в том смысле, что дверь открывается и продолжает открываться... до тех пор, пока сама дверь не становится вселенной. Медитация цветет и продолжает цвести, пока весь космос не становится этим цветением. Это путешествие бесконечно, оно начинается, но не кончается никогда.

Нет степеней просветления. Раз оно есть, оно есть. Это как прыжок в океан чувств. Вы прыгаете, вы становитесь единым с ним, так же как капля, упавшая в океан, становится единой с ним. Но это не значит, что вы узнали весь океан.

Этот миг целостен: миг сбрасывания эго, миг уничтожения эго, миг отсутствия эго - целостный миг. Он завершен. Что касается вас, он совершенен. Но что касается, океана (что касается божества), это лишь начало, а конца не будет.

Помните одно: у неведения нет начала, но есть конец. Вы не можете знать, откуда начинается ваше неведение. Оно всегда есть, вы всегда среди него. Вы не знаете начала, начала нет.

У неведения нет начала, но оно кончается. Просветление имеет начало, но оно не кончается никогда. И оба они становятся одним: они и есть одно. Начало просветления и конец неведения - это одна и та же точка, опасная точка с двумя лицами: одно лицо смотрит в направлении безначального неведения, а другое лицо глядит на начало бесконечного просветления.

Так что вы достигаете просветления, но все же никогда не достигаете его. Вы приходите к нему, падаете в него, становитесь единым с ним, но все же обширное неведомое остается. И в этом его красота, в этом его тайна.

Если бы в просветлении все было известно, не было бы тайны. Если бы все стало известным, вся эта затея была бы уродливой. Тогда бы не было тайны, все было бы мертвым. Так что просветление не есть "познание" в этом смысле. Это не такое познание, как самоубийство. Это познание в том смысле, что оно есть выход к более великим тайнам. Тогда "познание" обозначает, что вы познали тайну. Это не значит, что вы разведали ее, это не значит, что есть математическая формула и теперь все известно. Наоборот, познание просветления обозначает, что вы пришли к точке, где тайна стала окончательной.

Вы узнали, что это окончательная тайна, вы узнали это как тайну. Теперь это стало настолько таинственным, что вы не можете надеяться разведать эту тайну. Теперь вы оставили всякую надежду. Но это не отчаяние, это не безнадежность. Это просто понимание природы тайны.

Тайна такова, что ей нет разрешения, что само усилие разведать ее абсурдно. Тайна такова, что пытаться разрешить ее интеллектом бессмысленно. Вы подошли к пределу своего мышления. Теперь мышления нет совсем и начинается познание.

Но это нечто совершенно другое, чем познание науки. Слово "наука" означает познание, но такое познание, которое уничтожает тайну. Религиозное познание означает нечто совершенно противоположное. Оно не уничтожает тайну реальности. Наоборот, все, что было познано раньше, все становится таинственным. Даже обычные вещи, относительно которых вы были уверены, абсолютно уверены, что вы их знаете. Теперь даже вход найти невозможно. Врат нигде нет - все стало бесконечным и неразрешимым.

В этом смысле нужно понимать познание: это участие в исключительной тайне бытия, это означает говорить "да" тайне жизни. Интеллекта, интеллектуальной теории больше нет. Вы лицом к лицу с тайной. Это экзистенциальная встреча - не через ум, но через вас, через век цельности вашего существа. Теперь вы чувствуете тайну всем вашим телом, глазами, сердцем. Целостная личность вступает в контакт с всеобщей тайной.

Это лишь начало. А конца не будет никогда, потому что конец означал бы уничтожение тайны.

Это начало просветления. Ему нет конца, но это начало. Можно понять конец неведения, но этому просветленному состоянию ума не будет конца. Вы прыгнули в бездонную пропасть.

Это можно представить с очень многих точек зрения. Если вы придете к этому состоянию ума через Кундалини, это будет бесконечным цветением. Тысяча лепестков сахасрары (последняя чакра, символизирующая тысячелепестковый лотос) в действительности не означает тысячу: "тысяча" означает просто величайшее множество. Это символ. Он означает, что цветущих лепестков Кундалини бесконечно много. Они будут раскрываться, раскрываться и раскрываться. Так что вы узнаете раскрытие первых лепестков, но последних не будет, потому что этому нет конца.

Можно прийти к этому через Кундалини или прийти другими путями. Кундалини не незаменима.

Те, кто достигает просветления другими путями, приходит к тому же самому, но имя будет другим, символ будет другим. Вы будете представлять себе это иначе, потому что, то, что происходит, описать нельзя, а то, что описано, не точно то же, что произошло. Описание есть аллегория. Описание метафорично. Вы можете сказать: "Это как цветение цветка", - хотя нет никакого цветка. Но у вас такое чувство, как будто вы цветок, начинающий раскрываться. Чувство раскрытия то же, но кто-то другой может представить это иначе. Он может сказать: "Это как открытие двери - двери, ведущей в бесконечность, и дверь продолжает открываться". Так что для описания можно пользоваться чем угодно.

В тантре используются сексуальные символы. Ими можно пользоваться. Они говорят: "Это встреча, это бесконечное единение".

Когда тантра говорит: "Это подобно майтхуне (сношению)", - вот что имеется в виду: "Встреча индивидуумов с бесконечным, но встреча бесконечная, вечная".

Это можно представить и так, но любое представление неизбежно будет метафорой.

Это символы, иначе быть не может. Но когда я говорю "символы", я не имею в виду, что символы не имеют значения.

Символ имеет значение постольку, поскольку он связан с вашей индивидуальностью, потому что вы представили это, поняли именно так. Вы не можете представить себе это иначе. Человек, не любящий цветы, не знающий цветы, проходящий мимо цветов, оставаясь незнакомым с ними, человек, вся жизнь которого не связана с "царством цветения", не может почувствовать это как цветение. Но если вы чувствуете это как цветение, это значит много. Это значит, что этот символ естественен для вас. Он как-то соответствует вашей личности.

ВОПРОС: Как чувствует себя человек после того, как начинает раскрываться сахасрара?

ОТВЕТ: После того, как раскрылась сахасрара, будет не чувство, а внутренняя тишина и пустота. Это чувство вначале будет острым - когда вы почувствуете его впервые, оно будет очень острым - но чем более знакомо оно вам, тем менее острым оно становится. Чем более вы станете едиными с ним, тем больше оно утратит свою остроту. Тогда наступит момент - и он должен наступить - когда вы совсем не будете этого чувствовать.

Чувствуют всегда нечто новое. Вы чувствуете то, что странно, вы не чувствуете того, что привычно. Чувствуют странность. Если это стало единым с вами, и вы познали это, вы этого не чувствуете, но это не значит, что этого нет. Это есть даже больше, чем прежде. Оно будет усиливаться все больше и больше, но чувствовать вы будете все меньше и меньше. И наступит момент, когда чувства не будет. Не будет ощущения инакости, поэтому не будет и чувства.

Когда впервые наступает цветение сахасрары, это нечто иное, чем вы. Это неведомо вам, вы незнакомы с этим. Это нечто, проникающее в вас, или вы проникаете в это. Между вами и этим есть промежуток, но промежуток постепенно пропадает, и вы станете единым с этим. Тогда вы не будете видеть это, как нечто, происходящее с вами. Вы станете этим происходящим. Оно будет распространяться, и вы станете единым с ним.

Тогда вы не будете это чувствовать. Вы будете замечать это, но будете это чувствовать не больше, чем вы чувствуете свое дыхание. Вы чувствуете свое дыхание только тогда, когда с вами случается нечто новое (или неприятное), иначе вы не чувствуете его. Вы даже не чувствуете своего тела до тех пор, пока в него не закралась какая-нибудь болезнь, пока вы не заболели. Если вы совершенно здоровы, вы не чувствуете его: оно просто есть. В самом деле, ваше тело более живо, когда вы здоровы, но вы одно целое с ним.

ВОПРОС: Что происходит с религиозными видениями и другими проявлениями глубокой медитации, когда раскрывается сахасрара?

ОТВЕТ: Все это пропадает. Все картинки пропадут, видения, все пропадет, потому что это происходит лишь вначале. Это хорошие признаки, но они исчезнут.

Прежде чем раскрыться сахасраре, у вас будет много видений. Они не нереальны. Видения реальны. Но с раскрытием сахасрары видений больше не будет. Они не возникнут, потому что "переживание цветения" есть высшее переживание ума, дальше ума не будет.

Все, что происходило до сих пор, происходило с умом, но раз вы вышли за его пределы, больше ничего не будет. Когда прекращается ум, нет ни мудр (внешних выражений психической трансформации), ни видений, ни цветов, ни змеи. Не будет вообще ничего, потому что вне ума нет метафор. Вне ума реальность так чиста, что нет никакой инакости. Вне ума реальность настолько цельна, что ее нельзя разделить на переживающего и переживаемое.

В уме все разделено надвое. Вы что-то переживаете (можете назвать это как угодно, название не имеет значения), но различие между переживающим и переживанием, знающим и знанием, остается. Остается двойственность.

Но эти видения - хорошие признаки, потому что они приходят только на последних ступенях. Они приходят лишь тогда, когда ум должен отпасть, только когда ум должен умереть. Конкретно мудры и видения - лишь символы, символы в том смысле, что они указывают на надвигающуюся смерть ума. Когда ум умирает, ничего не остается. Или остается все, но разделения на переживающего и переживаемое не будет.

Мудры, видения, особенно видения, - это переживания. Они указывают на определенные стадии. Это точно так же, как когда вы говорите: "Я видел сон". Можно уверенно сказать, что вы спали, потому что сновидения приходят во сне. А если вы говорите: "Я грезил", - тогда значит, вы тоже были в своего рода сне, потому что сны или грезы можно видеть только тогда, когда ум, сознательный ум, уснул. Так что сновидения - это признак сна. Точно так же мудры и видения - суть признаки определенного состояния.

У вас могут быть видения определенных фигур. Вы можете распознать их. И эти фигуры тоже будут различны для различных индивидуумов. Фигура Шивы не возникает в уме христианина. Это невозможно, ее появление там невозможно. Но Иисус появится. Это будет последним видением в уме христианина. И оно очень ценно.

Последнее видение, приходящее к вам, - это видение фигуры, центральной для данной религии. Центральная фигура станет последним видением. Для христианина (а под христианином я понимаю того, кто впитал в себя язык христианства, символы христианства, того, в чью плоть и кровь христианство проникло с самого детства) последним видением будет фигура Христа на кресте. Знающий, переживающий все еще присутствует, и в самом конце появится Спаситель. Люди переживали это, это нельзя отрицать. В последний для ума момент (момент смерти ума) в конце появляется Иисус.

Но джайн не увидит Иисуса, буддист не увидит Иисуса, буддист увидит фигуру Будды. Как только раскроется сахасрара - в момент раскрытия сахасрары - появится Будда.

Вот почему Будду видят сидящим на цветке. Настоящий Будда никогда не сидел на цветке - под ним не было цветка, - но статуи изображают Будду, сидящим на цветке, потому что статуи не есть буквальные копии с Гаутамы Будды. Они изображают последнее видение, появляющееся в уме. Когда ум пропадает в вечности. Будду видят так: на цветке.

Поэтому и Вишну изображают на цветке. Цветок - это символ сахасрары, а Вишну - последняя фигура, которую видит индуистский ум. Будда, Иисус, Вишну - это архетипы - то, что Юнг называл архетипами.

Ум ничего не может представить абстрактно, поэтому последняя попытка ума понять реальность будет попыткой представить ее символом, который был наиболее важным для него. Наивысшее переживание ума будет его последним переживанием. Предел, пик - это всегда конец. Пик означает начало конца. Предел есть смерть. Так что раскрытие сахасрары есть предельное переживание ума, наивысшее, что возможно для ума, последнее, что возможно в уме. Появится последняя фигура, самая центральная, глубочайшая фигура, архетип.

И она будет реальной! Когда я говорю "видение", многие станут отрицать его реальность. Они скажут, что оно не может быть реальным, потому что они думают, что слово "видение" означает нечто иллюзорное. Но оно будет более реальным, чем сама реальность.

Даже если весь мир будет отрицать его, вы не сможете согласиться с этим отрицанием. Вы скажете: "Это для меня более реально, чем весь мир. Камень на столе реален, как та фигура, которую я видел. Она реальна. Она совершенно реальна". Но эта реальность субъективна, расцвеченная вашим умом. Переживание реально, но метафора принадлежит вам, поэтому христиане употребляют одну метафору, буддисты - другую, индусы - третью.

ВОПРОС: Происходит ли выход за пределы (трансценденция) с раскрытием сахасрары?

ОТВЕТ: Нет, выход за пределы - это более чем раскрытие сахасрары. Но понятие просветления имеет двойной смысл. Во-первых, это постижение умирающим умом (прекращающимся умом, умом, идущим к смерти, умом, доведенным до предела, до последней своей возможности) просветления. Но появляется граница, и ум не идет дальше этого. Ум знает, что он кончается, и он знает, что с этим концом приходит конец страданию. Этот ум знает также конец раздельности, знает также конец существовавшего до сих пор конфликта. Все это кончается, и ум постигает это как просветление. Но это все еще ум, который постигает просветление. Так что это просветление, постигаемое умом.

Когда ум исчез, наступает настоящее просветление. Вы преступили пределы, но вы не можете говорить об этом, вы не можете ничего об этом сказать. Вот почему Лао-цзы говорит: "То, что можно сказать, не может быть истинным. То, что можно сказать, не будет истинным, а истина не может быть высказана. Можно сказать только это и только это будет истинным".

И это последнее утверждение ума. Последнее утверждение имеет смысл, глубокий смысл, но оно не трансцендентно. Этот смысл есть все еще ограничение ума. Он все еще умственный, но все еще понимаем умом.

Это подобно пламени, пламени лампы, готовому погаснуть. Темнота опускается, темнота наступает, она окружает пламя, все ближе и ближе. А пламя умирает, оно подошло к самому концу своего существования. Оно говорит: "Теперь - темнота"; и уходит из бытия. Теперь темнота стала полной и совершенной. Но последнее утверждение умирающего пламени было известно пламени: темнота не была полной, потому что было пламя, был свет. Темнота постигалась пламенем.

Свет не может действительно постичь темноту. Свет может только понять свою ограниченность, а темнота - за этими границами. Темнота подступает все ближе и ближе, и свет должен умереть. Он может высказать последнее утверждение: "Я умираю"; а потом - темнота. Темнота подступала, приближалась и приближалась. Свет высказал свое последнее утверждение и исчез, и темнота стала полной. Так что это утверждение было истинным, но не Истиной.

Есть разница между истинным и Истиной. Истина не есть утверждение. Пламя исчезло, темнота. Это - Истина. Теперь нет утверждений, есть темнота. Утверждение было истинным, оно не было ложным. Оно было истинным: темнота подступала, поглощала, окружала. Но утверждение все еще было высказано светом. А утверждение, высказанное светом о тьме, может быть самое большое истинным, но не Истиной.

Когда нет ума, знаешь Истину, когда нет ума, есть Истина. Но когда ум есть, вы можете быть более истинным, но не Истиной, можете быть менее ложным, но не Истиной. Последнее утверждение, которое может сделать ум, будет наименее неистинным, но это все, что можно сказать.

Так что между просветлением, постигаемым умом, и просветлением, как таковым, - большая разница, хотя она и не абсолютна. Когда гаснет пламя, не проходит и единого мгновения, пока оно умирает. Пламя гаснет, и одновременно наступает темнота. Ни единый миг не разделяет эти два состояния, но разница между ними велика.

Умирающий ум в конце будет видеть видения - видения того, что в него приходит. Но это будут видения, представленные через метафору, картины, архетипы. Ум не может представить ничего другого. Ум обучен символам и ничему другому. Есть символы религиозные, художественные, эстетические, математические и научные, но это все символы. Так обучен ум.

Христианин увидит Иисуса, но умирающий математик, ум, воспитанный нерелигиозно, не увидит, может быть, в последний момент ничего, кроме математической формулы. Это может быть нуль или символ бесконечности, но это будет не Иисус и не Будда. А умирающий Пикассо увидит, может быть, в последний момент абстрактный поток цветовых пятен. Это будет для него божеством. Он не может воспринять божество иначе.

Так что конец ума - это конец символов, и в конце ум обратится к наиболее значимому символу из тех, что ему известны. А потом, раз ума нет, не будет и символов.

Это одна из причин того, что ни Будда, ни Махавира не говорили о символах, они говорили, что нет пользы в разговорах о них, потому что все они ниже, чем просветление. Будда не стал бы говорить о символах и поэтому он сказал, что есть одиннадцать вопросов, которые не нужно ему задавать. Было объявлено, что никто не должен задавать одиннадцать вопросов. А их нельзя было задавать потому, что на них нельзя было ответить истинно: нужно было употреблять метафору.

Будда говорил: "Я не хотел бы употреблять никаких метафор. Но если вы спросите, а я не отвечу, вам будет неудобно. Это будет не по-джентльменски, это будет невежливо. Так что, пожалуйста, не задавайте этих вопросов. Если я отвечу вам, это будет вежливо, но не истинно. Так что не ставьте меня перед этой дилеммой. Поскольку речь идет об Истине, я не могу пользоваться символами. Я могу пользоваться символами, только говоря приблизительно о не-Истине или приблизительно говоря об Истине".

Так что будды - люди, не пользующиеся никакими метафорами, никакими видениями. Они отвергнут все, потому что Истина, постигнутая умом, не может быть самим просветлением. Это две разные вещи. Понятия ума будут тем, куда дотянется ум, а потом будет просветление, но без ума.

Так что у просветленного человека нет ума, он человек не-ума; живет, но без всяких концепций; действует, но не думает об этом; любит, но без представлений о любви; дышит, но без какой-либо медитации. Тогда жизнь течет из мгновения в мгновение, и она едина с Целым, но ума нет между ними. Ум разделяет, а теперь не будет никакого разделения.

Человек существует как во сне. Человек спит. То, что считают бодрствованием - только сон. Посвящение означает быть в близком контакте с тем, кто не спит.

[Хотя существуют сотни техник медитации, и сам Ошо постоянно изобретает новые, кажется, будто основная "функция" техник - раскрыть человека настолько, что для него становится возможным посвятить себя мастеру. Тогда многое может случиться. Сама жизнь становится техникой, сама жизнь становится эзотерической школой.]

До тех пор, пока вы не находитесь в тесном контакте с пробужденным, невозможно выйти из этого сна, потому что уму может даже сниться, что он пробужден. Уму может сниться, что он уже не спит.

Когда я говорю, что человек спит, это нужно понять. Мы постоянно видим сны. Двадцать четыре часа в сутки. Ночью мы закрыты для окружающего мира и видим сны внутри. Днем наши чувства открыты внешнему миру, но внутри продолжается сновидение. Внутри оно непрерывно. Вы сознаете окружающий мир, но это сознание не выходит за границы спящего ума. Сознание накладывается на видящий сны ум, но внутри продолжается сон. Именно поэтому мы не видим того, что реально, даже когда "считается", что мы бодрствуем. Мы накладываем паши сновидения на реальность. Мы никогда не видим того, что есть, мы все время видим свои проекции.

Если я смотрю на вас, а во мне продолжается сон, вы станете объектом проекций. Я спроецирую на вас свое сновидение, и все, что я вижу в вас, будет перемешано с моим сном, с моей проекцией. Когда я люблю вас, вы кажетесь мне чем-то одним, когда я не люблю вас, вы кажетесь мне чем-то другим. Вы не тот же самый, потому что я просто использовал вас как экран и спроецировал на вас мой видящий ум.

Когда я люблю вас, мой сон иной, поэтому вы и кажетесь другим. Когда я не люблю вас - вы все тот же, экран тот же, - но проекция уже другая. Теперь я использую вас как экран для другого моего сновидения. Сновидение опять меняется, и я опять могу любить вас. Тогда вы кажетесь мне другим. Мы никогда не видим того, что есть. Мы всегда видим проекции нашего сновидения на то, что есть.

Я не один и тот же для каждого из вас. Каждый проецирует на меня что-то свое. Что касается меня самого, то я только один. А если я сам вижу сон, тогда даже для меня самого я иной в каждый момент, потому что моя интерпретация меняется каждый миг.

Но если я проснулся, тогда я один и тот же. Будда сказал, что проверить, просветлен ли этот человек, можно по тому, что он всегда один и тот же, как морская вода. Везде, повсюду она соленая.

Вы упакованы в пленку проекций, идей, понятий, концепций, интерпретаций. Вы - все время работающий проектор, проецирующий то, чего нигде нет, кроме как внутри вас, а весь мир стал экраном. Поэтому вы никогда не сможете осознать сами, что вы в глубоком сне.

Был такой суфийский святой Хиджира. Во сне ему явился ангел и сказал, что он должен набрать как можно больше воды из колодца, потому что на следующее утро вся вода в мире будет отравлена дьяволом, и каждый, кто будет пить ее, станет сумасшедшим.

Поэтому всю ночь факир черпал воду из колодца. И предсказание действительно произошло! Наутро все сошли с ума, но никто не знал, что весь город сошел с ума. Нормальным остался только этот факир, но весь город говорил, что он рехнулся. Он знал, что случилось, но ему никто не верил, потому что он пил свою воду и оставался в одиночестве. Но так продолжаться не могло. Весь город жил в совершенно другом мире. Никто его не слушал и, наконец, прошел слух, что его схватят и посадят в тюрьму. Говорили, что он сумасшедший.

Однажды утром пришли его брать. Либо с ним будут обращаться, как с больным, либо ему придется сесть в тюрьму, но на свободе ему оставаться не позволят. Он же совершенно помешанный! То, что он говорил, нельзя было понять! Он говорил на непонятном языке.

Факир не знал, что делать. Он пытался помочь другим вспомнить прошлое, но они все забыли. Они не знали ничего о прошлом, ничего из того, что было до этого утра помешательства. Они не могли его понять. Факир стал им непонятен.

Его дом окружили и его схватили. Тогда факир сказал: "Дайте мне еще минуту, я вылечусь сам". Он подбежал к общему колодцу, выпил воды и стал нормальным. Весь город был счастлив: факир здоров, он уже не сумасшедший. На самом деле он сошел с ума, но теперь он был разумным человеком разумного общества.

Если все спят, вы никогда даже не осознаете, что вы спите. Если все вокруг сумасшедшие и вы тоже сумасшедший, вы никогда этого не узнаете.

Посвящение означает, что вы вручили свою судьбу кому-то, кто пробужден. Вы говорите: "Я не понимаю, я не могу понять, я - часть сумасшедшего и спящего мира. Я все время вижу только сны". Это чувство может возникнуть даже у спящего человека, потому что сон не всегда глубок. Он колеблется, временами становится очень глубоким, а временами - очень поверхностным. Точно так же, как обычный сон есть постоянная смена столь многих слоев, столь многих уровней; метафизический сон, о котором я говорю, тоже колеблется. Иногда вы на самой границе, совсем недалеко от Будды. Тогда вы можете понять что-то из того, о чем говорит Будда, о чем идет речь. Это, конечно, не будет именно то, что он сказал, но вы, по крайней мере, уловите проблеск истины.

Поэтому человек на границе метафизического сна хочет быть посвященным. Он может что-то услышать, что-то понять, он что-то увидел. Все, как в тумане, но все же он что-то чувствует. Тогда он может прийти к тому, кто пробужден, и отдать себя ему, капитулировать перед ним. Это может сделать и спящий человек. Эта отдача себя означает, что он понимает, что происходит нечто, совершенно отличное от его обычного сна. Как-то он чувствует это. Он не может знать этого точно, но он это чувствует.

Где бы ни появился Будда, те, кто находятся на границе сна, могут понять, что в этом человеке есть что-то особенное. Он ведет себя иначе, чем все, он говорит иначе, живет иначе, ходит иначе. С ним что-то произошло. Те, кто находятся на границе, могут это чувствовать. Но они все же спят, и это пограничное сознание не постоянно. Они могут опять погрузиться в сон в любой момент...

Но прежде чем впасть в еще менее сознательное состояние, они могут сдаться пробужденному. Это будет посвящением, которое совершает сам посвященный. Он говорит: "Я ничего не могу поделать сам, я беспомощен, и я знаю, что если я не сдамся сию минуту, я могу опять погрузиться в глубокий сон. Тогда я не смогу сдаться". Так что есть мгновения, которые нельзя упускать, а тому, кто упустит такое мгновение, оно, может быть, не представится еще в течение столетий, в течение многих жизней, потому что не от вас зависит, когда вы еще раз подойдете к этой границе. Это случается по столь многим причинам, и вы не управляете ими.

Для посвящаемого посвящение - это допущение всего, что может случиться, совершенное "будь что будет": полное доверие, полная капитуляция. Капитуляция не может быть частичной. Если вы сдаетесь частично, вы не сдаетесь: вы обманываете сами себя. Частичной сдачи быть не может, потому что, сдаваясь частично, вы что-то сохраняете, и это оставшееся может опять погрузить вас в глубокий сон. Эта несданная часть может оказаться роковой. В любой момент вы опять можете оказаться в глубоком сне.

Сдаться - значит сдаться полностью. Вот почему посвящение всегда требовало, и будет требовать веры. Вера есть основное и единственное условие, главное требование. И как только вы полностью сдались, начинаются перемены. Теперь вы можете вернуться к своей жизни в сновидениях. Эта капитуляция потрясет весь механизм проецирования, весь проецирующий ум, потому что этот проецирующий ум прочно связан с эго. Эго - главный его центр, его основа. Если вы сдались, вы отдали главную основу. Вы полностью отдались на волю событий.

Посвящение означает, что человек, который спит, просит помощи, чтобы проснуться. Он отдает себя тому, кто бодрствует. Это очень просто: здесь нет ничего сложного. Когда вы приходите к Иисусу, к Будде или к Мохаммеду и сдаетесь, то, то что вы отдаете - это ваш сон, ваши сновидения. Вы не можете отдать ничего другого, потому что вы сами не являетесь ничем другим. Вы отдаете то, что у вас есть. Отдаете свой сон, свои сновидения, всю чепуху своего прошлого.

Так что посвящение со стороны посвящаемого есть отказ от прошлого, жертва прошлого, а со стороны того, кто вас посвящает, это ответственность за будущее. Он берет на себя ответственность... и только он может быть ответственным. Вы никак не можете быть ответственны. Как может быть ответственным тот, кто спит? Ответственность приходит с пробуждением. Это действительно основной закон жизни: тот, кто спит, не отвечает даже за себя, а тот, кто пробужден, отвечает даже за других.

Если вы приходите к нему и отдаетесь ему, тогда он становится ответственным за вас в особенности. Поэтому Кришна мог сказать Арджуне: "Оставь все. Приди ко мне, сдайся у моих ног", а Иисус мог сказать: "Я есть истина, я есть дверь, я есть врата. Придите ко мне, перейдите через меня. Я буду свидетелем в последний день суда над вами. Я буду отвечать за вас".

Это все аналогии. Каждый день - судный день, и каждый миг - миг суда. Не будет никакого последнего дня. Это просто слова, понятные тем, для кого говорил Иисус. Он сказал: "Я буду ответственен за вас, и я буду отвечать за вас, когда божество спросит. Я буду свидетелем. Сдайтесь мне, я буду вашим свидетелем".

Это великая ответственность. Никто из спящих не может взять ее на себя, потому что во сне трудно отвечать даже за себя. Вы можете быть ответственны за других только тогда, когда вам не нужно быть ответственным за себя, когда вы сбросили все свое бремя, когда вас больше нет. Поэтому только тот, кого больше нет, может вас посвятить. Никто другой этого сделать не может. Никакая другая личность не может посвятить вас, а если это происходит (а это происходит так часто, это происходит каждый день: те, кто сами спят, посвящают других спящих - слепой ведет слепого), оба падают в канаву.

Никто из спящих не может никого посвятить, но эго хочет посвящать. Эгоистическое отношение оказалось роковым и очень опасным. Все посвящение, вся его тайна, вся его красота становятся уродливыми из-за тех, кто не имеет права посвящать. Может посвящать лишь тот, у кого нет эго внутри, нет сновидений внутри, иначе посвящение - величайший грех.

В древние времена получить посвящение было нелегко. Это было крайне трудно. Чтобы получить посвящение, нужно было ждать годы. Можно было ждать даже всю жизнь. Это ожидание было способом испытания. Оно было учением, подготовкой.

Например, суфии посвятили бы вас только после того, как вы прождали определенный срок. Вы должны были бы ждать, не задавая вопросов - пока учитель сам не скажет, что время настало. Учитель мог быть сапожником. Если вы хотите посвящения, вам бы пришлось годами помогать ему, делать башмаки. И не разрешалось даже спрашивать о том, какое отношение имеет это ремесло к посвящению. Так что пять лет вы бы просто ждали, помогая учителю просто делать башмаки. Он ничего бы не говорил о молитве и медитации, не говорил бы ни о чем, кроме башмаков. Вы ждали бы пять лет... но это же медитация! И это не обычная медитация. Вы бы очистились благодаря ней.

Это чистое ожидание, невопрошающее ожидание подготовило бы вас к полной капитуляции. Посвящение могло бы произойти лишь после долгого ожидания, но тогда было бы легче, и мастер мог бы взять на себя ответственность за ученика.

Сейчас все изменилось. Никто не хочет ждать. Мы стали так озабочены временем, что не можем ждать ни единой минуты. Из-за этой озабоченности временем посвящение стало невозможным. Вас нельзя посвятить. Вы пробегаете мимо Будды, спрашивая на бегу: "Посвятишь меня?" Вы бежите по улице и встретили Будду. Даже эти два-три слова вы произносите на бегу.

Вся спешка современного ума происходит от страха смерти. Во-первых, человек стал больше бояться смерти потому, что впервые он совершенно перестал сознавать бессмертие. Мы знаем только тело, которое умрет, мы не знаем внутреннего сознания, которое бессмертно.

В древности были люди, сознававшие бессмертие, и благодаря этому сознанию, благодаря этому бессмертному сознанию, они создали атмосферу, в которой не было спешки. Посвятить было легко. Легко было ждать. Поэтому легко было и мастеру принять на себя ответственность за ученика. Теперь все это стало трудным, но все же выбора нет: посвящение необходимо.

Если вы спешите, я дам вам посвящение на бегу, потому что иначе посвящения не будет. Я не могу требовать от вас в качестве условия ожидание. Я должен сначала посвятить вас, а затем разными способами продлить ваше ожидание. Используя разные хитрости, я смогу убедить вас подождать. Если я сразу скажу вам: "Подождите пять лет, и тогда я посвящу вас", - вы не сможете ждать, но если я посвящу вас сию минуту, я смогу что-то придумать, чтобы заставить вас ждать.

Так что пусть будет по-вашему, это не играет роли. Процесс останется тем же. Вы не можете ждать, поэтому меняюсь я. Я позволю вам подождать позже. Я изобрету множество способов, множество техник просто для того, чтобы заставить вас ждать. А поскольку вы не можете ждать, ничем не занимаясь, я создам для вас техники, я вам дам, чем поиграться. Вы можете играть в эти техники, это станет ожиданием. Так вы подготовитесь ко второму посвящению, которое в древности было первым. Первое посвящение формально, второе будет неформальным. Это будет похоже на случайность. Вы не попросите меня, я не дам вам. Это случится в самой глубине вашего существа, и вы узнаете, что это случилось.

Капитуляция ученика, ответственность учителя - это мост. И как только вы сможете капитулировать, учитель появится. Учитель есть. Учителя существовали всюду и всегда. В мире никогда не было нехватки учителей, миру не хватало учеников. Но никакой учитель не сможет что-то начать, пока кто-то не сдался. Так что где бы вас ни застал миг, в который вы можете сдаться, не упускайте его. Даже если вы не найдете никого, кому вы могли бы сдаться, просто отдайтесь бытию. Но не упускайте миг, когда вы можете сдаться, потому что в этот миг вы на границе, вы между сном и бодрствованием. Просто сдайтесь.

Если вы найдете, кому сдаться, хорошо, но если не найдете, просто отдайтесь вселенной. И учитель появится, он придет. Он появится везде, где это произошло. Вы становитесь незаполненным, пустым, и духовная сила изливается и наполняет вас.

Так что всегда помните, где бы вам ни захотелось сдаться, не упускайте момент. Он, может быть, не повторится, или повторится через столетия, и жизни будут напрасно растрачены. Как только наступит момент - просто сдайтесь.

Сдайтесь божеству, сдайтесь чему угодно - даже дереву, потому что имеет значение не то, кому вы сдались, важно только то, что вы сдались. Сдайтесь дереву, и оно станет для вас учителем. Сдайтесь камню, и камень станет для вас богом. Важно лишь то, что вы сдались, и где бы это ни произошло, всегда появится тот, кто станет ответственным за вас. Вот что значит посвящение.

Для меня саньяса - вещь не очень серьезная. Сама жизнь не очень серьезна, а тот, кто серьезен, всегда мертв. Жизнь есть просто разлив энергии без всякой цели, так что для меня саньяса означает жизнь без цели. Пусть ваша жизнь будет не работой, а игрой. Если вы можете принять всю эту жизнь просто как игру, вы саньясин, вы отреклись. Отречение означает не уход от мира, а изменение отношения к нему.

[Ошо посвящает своих учеников в древнюю традицию саньясы. Но его саньяса, в отличие от традиционной, не есть отречение от общества, это не отречение от мира. Это скорее отречение от своей привязанности к миру. Ученику дают новое имя, новую одежду и нитку четок с медальоном на ней, в который вставлен портрет Ошо, чтобы они напоминали ему, что он уже не прежний. Он начал новую жизнь, он вновь родился. Всякого, кто готов совершить прыжок, Ошо готов толкнуть. Он говорит: "Чудо не в том, что кто-то достигает. Чудо в том, что он начинается".]

Вот почему я могу посвятить в саньясу любого. Для меня само посвящение - игра. Я не потребую от вас никакой подготовки: не буду проверять, готовы вы или нет - потому что подготовка требуется для чего-то серьезного. Каждый готов к тому, чтобы поиграть, просто потому, что он существует, и даже если он не подготовлен, чтобы быть саньясином, это не имеет значения, потому что это просто игра!

Поэтому я не требую никакой подготовки. И моя саньяса не налагает никаких обязательств. Как только вы стали саньясином (или саньясини), вы совершенно свободны. Это означает, что вы приняли решение, и это последнее решение: жить без решений, жить свободой.

Как только вы посвящены в саньясу, вы посвящены в нерасписанное, незапланированное будущее. Теперь вы уже не связаны с прошлым. Вы вольны жить! Поэтому для меня саньясин - это человек, решивший жить до краев, до оптимума, до максимума. Вы живете от мгновения к мгновению. Вы действуете от мгновения к мгновению. Каждый момент полон, завершен в себе. Вы не решаете, как вам действовать. Наступает момент, и вы действуете. Вы не предопределяете, не планируете наперед. Саньяса означает жить из мгновения в мгновение без каких-либо обязательств в прошлом. Если я даю вам малу и новую одежду, это только для того, чтобы вы вспоминали, чтобы они напоминали вам, что вам не нужно принимать никаких решений, что вы уже не тот, что раньше. Когда сознание этого становится настолько глубоким, что вам больше не нужно об этом вспоминать выбросьте рясу, выбросьте малу. Но не прежде, чем это сознание станет настолько глубоким, что теперь даже во сне вы знаете, что вы саньясин. Так что новое имя, ряса и мала - это только способ, чтобы помочь вам, помочь достичь совершенной свободы, помочь достичь целостности вашего существа, достичь целостного действия.

Саньяса означает, что вам надлежит понять, что вы - семя, возможность. Вы сейчас приняли решение, расти... и это последнее решение. Решиться расти - это великое отречение - отречение от защищенности временем, отречение от "целости" семени. Но эта защищенность стоит очень дорого. Семя мертво, оно живо только, как возможность. Пока оно не стало деревом, пока оно не проросло, оно мертво - оно живо только как возможность. И насколько я знаю, человеческие существа, пока они не решили расти, пока они не совершили прыжок в неведомое, как семена: мертвы, замкнуты.

Быть саньясином - значит решиться расти, решиться идти в неведомое, решиться жить без решений. Это прыжок в неведомое. Это не религия, и это не связано ни с какой религией. Это сама религиозность.

ВОПРОС: На первый взгляд кажется, что саньяса - нечто, ограничивающее наши действия. Почему нужно менять свою одежду на оранжевую, зачем изменять свой внешний вид, если саньяса - это нечто внутреннее, а не внешнее?

ОТВЕТ: Саньяса не негативна. Само слово имеет отрицательный смысл, но это не чистое отрицание. Оно означает, что что-то оставлено, но оставлено потому, что вы получили что-то другое.

Кое-что нужно оставить. Важно не то, что вы что-то оставили, а то, что благодаря этому возникло место для чего-то нового. Отрицание - это просто освобождение места, а если вы собираетесь расти, вам нужно пространство.

У нас, таких как мы есть, нет места внутри. Мы так набиты ненужными вещами и мыслями! Саньяса в своем негативном аспекте означает просто освобождение места - означает выбрасывание всего тривиального, бесполезного, бессмысленного для того, чтобы вы могли расти внутри.

Рост есть разрастание, но рост имеет позитивную сторону. И я категорически утверждаю, что саньяса позитивна! Негативность ее - это просто расчистка места, чтобы мог начаться рост. Это негативность только внешняя, наружная, а внутри - рост. Положительное - в центре, отрицательное - на периферии.

В самом деле, не может существовать ничто просто негативное или просто позитивное. Это невозможно, потому что это две полярные противоположности. Бытие между ними; это два берега, между которыми течет бытие. Не может быть реки с одним берегом, так же как и бытия с одним полюсом. Когда обращают внимание только на одну сторону, только на один берег, на один из полюсов, это рождает ошибку. Но если вы принимаете все целиком, тогда вы не акцентируете ничего. Вы просто принимаете обе противоположности, и тогда вы внутренне растете. И вы используете их обе, как диалектику для своего продвижения. Саньясу понимают негативно. Ей придали негативное значение, потому что вам приходится начинать с негативного, с периферии. Это требует понимания, поскольку саньяса есть внутренний процесс. Нечто должно вырасти внутри, так почему же нужно начинать с внешнего? Если вы должны расти внутренне, почему бы вам не начать с внутреннего?

Но вы не можете начать изнутри, потому что, будучи тем, что вы есть сейчас, вы - на периферии, вовне. Вы должны начать с того места, где вы сейчас. Вы не можете начать оттуда, где вас нет.

Например, здоровье есть нечто внутреннее, оно растет. Но вы больны и немощны, и поэтому вы должны начать с вашей болезни, а не с вашего здоровья. Вы должны уничтожить болезнь. Отрицая болезнь, мы только очищаем место, необходимое для роста здоровья. Но начало негативно.

В медицинской науке нет определения здоровья. Его не может там быть. Все, что может там быть - это определение того, что такое болезнь и способы ее лечения. Здоровье остается неопределимым, а болезнь определяется негативно, потому что вы должны начать с болезни. Нельзя начать со здоровья. Когда есть здоровье, вам вообще незачем начинать.

Так что если внутри вас есть место, саньяса вам не нужна. Саньяса нужна для излечения сансары (мира болезни). Когда я говорю о сансаре, я не имею в виду, что мир болен. Я говорю о мире, который мы создали вокруг себя. Каждый живет в мире собственного изготовления.

Я не отрицаю мир, существующий вовне. Его нельзя отрицать: он есть. Но вокруг вас есть мир фантазий, мир сновидений, и вы сами стали им. Периферия стала вашим центром, а о центре вы совершенно забыли. Поэтому, когда начинаешь, нужно совершенно отвергнуть этот мир снов, потому что это отвержение и есть начало.

Отказ негативен, и поэтому саньяса кажется негативной. Мы наделяем ее негативным смыслом, потому что она означает отказ от мира снов. Так что саньяса на самом деле есть лекарство, просто лекарство для лечения болезни. Когда болезнь вылечена, то, что внутри, получает возможность расти. Так что саньяса служит только для создания возможности.

Вы должны понимать ясно, что, когда я говорю об "отречении от мира", я имею в виду не тот мир, что существует вокруг, а тот, который каждый человек создает вокруг себя. Из-за этого мира снов мы не можем узнать мир, существующий на самом деле. Эти непрерывные сновидения становятся препятствиями. Это двойное препятствие: вы не можете войти внутрь (там есть нечто экзистенциальное), не можете выйти вовне (там тоже есть нечто экзистенциальное). Вы привязаны к вашему видящему сны уму и не можете никуда идти.

Когда это препятствие из снов уничтожено, происходит чудо. Нет более болезни. Вы начинаете существовать одновременно в двух мирах, но теперь они не разделены, потому что именно это препятствие разделяло их. Внутри вы становитесь экзистенциальным, и снаружи вы становитесь тоже экзистенциальным. Вот почему был негативный подход.

Как влияет принятие саньясы на ваше поведение? Есть две возможности: нужно либо сознательно изменить свое поведение, либо сознательно изменить свое сознание. Поведение есть не что иное, как выражение сознания, но если вы начнете с поведения, вы можете сохранить свое прошлое сознание. Можно к старому сознанию приспособить любое новое поведение, и тогда внешне поведение меняется, а реальные перемены не происходят.

Например, ваше сознание может остаться агрессивным, но ваше поведение может стать неагрессивным. Вы можете вести себя мирно, но ваше сознание останется таким же, как и тогда, когда вы вели себя агрессивно. Теперь вы начинаете подавлять свое сознание. Вы должны его подавлять, потому что вы изображаете поведение, не соответствующее вашему сознанию. Приходится подавлять это сознание, а когда вы его подавляете, вы порождаете в себе бессознательное.

Если вы начинаете вести себя таким образом, каким не готово вести себя ваше сознание, то вы отвергаете часть вашего сознания, отталкиваете его в сторону. Эта часть становится вашим бессознательным, и она становится более сильной, чем сознание, потому что вам придется и дальше отвергать свое поведение. Вы становитесь фальшивым, возникает фальшивая личность. Фальшивая личность существует лишь до тех пор, пока существует бессознательное. Поэтому, если вы попытаетесь изменить свое поведение, вы станете все менее и менее сознательным, и более и более бессознательным.

Человек, уделяющий внимание только своему поведению, станет просто автоматом. В нем останется очень мало сознания, столько, сколько нужно для работы автомата. Весь остальной ум станет бессознательным. А этот бессознательный ум - болезнь вашего сознания.

Вы можете начать менять свое поведение так, как обычно поступают более или менее "этичные" люди. Так называемая религия начинается со смены поведения. Но я начинаю не с перемены поведения, я начинаю с перемены вашего сознания. Потому что в действительности сознание определяет поведение. Сознание и есть поведение, внешнее поведение не имеет значения. Так что начинайте с перемены вашего сознания.

Вот почему я уделяю внимание медитации, а не поведению. Медитация меняет ваше сознание. Во-первых, она убирает барьер между вашим сознанием и бессознательным. Вы становитесь более текучими, становитесь более раскрепощенными, становитесь едиными со своим сознанием. Поэтому медитация должна в первую очередь разрушить барьер внутри вас. А разрушение барьера означает раскрытие, расширение вашего сознания.

Вы должны стать более сознательным. Так что, прежде всего, нужно полнее сознавать все, что вы делаете. Меня интересует не содержание ваших действий, а осознание вами ваших действий. Действуя, будьте сознательны!

Например, если вы склонны к насилию, так называемые моралисты и религиозные люди скажут: "Будьте мирными, культивируйте ненасилие". Но я не скажу вам этого. Я скажу: "Совершайте насилие, но теперь совершайте сознательно. Не меняйте своего поведения. Сознавайте свою склонность к насилию, и вы обнаружите, что вы не можете сознательно желать насилия, потому что, чем сознательнее вы становитесь, тем меньше возможности останется для насилия".

Насилие основано на некоем внутреннем процессе. Он может существовать, только если вы несознательны. Само ваше сознание все меняет: нельзя стремиться к насилию, если вы сознательны. Несознательность необходима для существования насилия, так же как и для гнева, и для секса, и для всего остального, от чего вы хотели бы избавиться в своем поведении.

Чем более развит этот внутренний механизм, тем меньше вы сознаете то, что делаете, и тем больше вы можете совершать поступков, несущих зло, - я имею в виду не содержание этой вещи или этого поступка. Я говорю, что нечто есть зло, если оно порождает бессознательное без необходимости: это мое определение. Я говорю, что насилие плохо не потому, что вы кого-то убили. Я говорю, что насилие плохо потому, что нельзя творить насилие, не будучи бессознательным. Эта бессознательность есть зло, потому что бессознательность есть фундамент, основа всего неведения, всех сновидений, всех иллюзий, всей чепухи, которую мы порождаем. Зло есть не что иное, как бессознательный ум.

Поэтому я подчеркиваю, что если вы саньясин - если вы приняли саньясу - продолжайте делать то, что вы делаете. Не изменяйте своего поведения, изменяйте свое сознание. Делайте то, что вы делаете, сознательно. Злитесь: злость - не причина для беспокойства. Злитесь сознательно. Это сознание трансформируется, изменяя все ваше поведение. Вы не сможете остаться тем же самым. Но теперь эта перемена - перемена не только в поведении. Изменяется ваше существо, ваше бытие, так же, как и ваше поведение.

Не нужно создавать фальшивую личность - маску. Вы можете быть совершенно естественным, чувствовать себя легко с самим собой. Но эта легкость с самим собой может наступить только тогда, когда вы стали полностью сознательным. Напряжение существует потому, что вы живете в масках: вы склонны к насилию, а должны быть мирным. Вы злитесь, но не должны злиться. Вы сексуальны, но должны быть несексуальными. Отсюда - напряжение, отсюда - беспокойство. Это страдание, все страдание. Вы должны быть чем-то таким, чем вы не являетесь, поэтому вы обречены, постоянно жить в глубоком беспокойстве. Это "бытие чем-то таким, чем вы не являетесь" есть увядание и рассеивание всей вашей жизненной энергии в напряжении, в конфликтах. На самом деле не бывает конфликтов с кем-то другим. Конфликты всегда с самим собой.

Поэтому я подчеркиваю: будьте естественным, чувствуйте себя легко с самим собой. А таким вы можете быть только тогда, когда ваше поведение сознательно. Поэтому будьте сознательными, медитируйте и будьте сознательными в своем поведении. Тогда начнутся перемены, и вы даже не заметите их. Вы станете иным, потому что ваше сознание станет иным.

Вы спрашиваете, почему я настаиваю на изменении одежды, изменении имени - на этих внешних вещах. Это все настолько внешнее, совершенно внешнее.

Насколько я знаю, что такое человек, как существует человек - он есть одежда. Для человека, как он есть, одежда очень важна. Вы надеваете на человека военную униформу - и меняется даже его лицо. Меняется даже поза, отношение к жизни. В нем возникает что-то новое. Посмотрите на полицейского, когда он в штатском и когда он в форме. Он другой человек. Почему?

Внешние вещи вызывают перемены внутри вас, потому что вы не что иное, как внешность. Сию минуту в вас нет ничего такого, что можно было бы назвать внутренним. Гурджиев говорил нечто, имеющее глубокий смысл: у вас, таких, как вы есть сейчас, нет души. Он был прав и неправ. У вас есть душа, но вы не знаете о ней. Вы есть внешность, поэтому одежда имеет большое значение. Благодаря одежде человек становится красивым, и благодаря ней же человек становится уродливым. В соответствии с одеждой его уважают, в соответствии с одеждой его не уважают. Судья должен носить определенную одежду, судье в Верховном суде необходима определенная мантия. Никто не спрашивает: "Почему?" В этой мантии он - судья Верховного суда, без нее он - никто.

Вот каков человек. Когда я смотрю на человека, он есть скорее, его одежда, чем его ум. Так и должно быть, потому что мы принадлежим телу. Мы отождествляем себя с телом. Это отождествление с телом становится отождествлением с одеждой.

Если я попрошу мужчину надеть женское платье и пройтись по улице, вы думаете, это будет только переменой одежды? Нет! Во-первых, он не захочет переодеться. Никакой мужчина не захочет. Откуда это нежелание, откуда это сопротивление? Это только перемена одежды, а одежда - ни мужского, ни женского пола. Как может быть одежда мужской или женской?

На самом деле одежда не просто одежда. Психологически она определена как мужская или женская. Что за ум у нас, если даже одежда для нас имеет пол?

Если вы пойдете в женской одежде, вы почувствуете в себе что-то женское. Другими станут ваши жесты, другой станет походка, изменятся ваши глаза, само ваше понимание того, что происходит на улице, будет другим. Вы заметите такие вещи, которых не замечали никогда раньше, несмотря на то, что, может быть, вы ходили по этой улице всю свою жизнь. И поскольку все в вас будет иным, и другие будут глядеть на вас иначе, а вы будете на это реагировать иначе, вы будете не тем самым человеком.

Так что, когда я говорю, что одежда - это ваше внешнее, она лишь кажется внешней. Она вошла внутрь, она проникла в вас. Поэтому я требую перемены одежды. Готовность сменить одежду есть готовность выбросить старый ум, который был связан с одеждой. Готовность к этой перемене есть готовность к смене личности.

Когда кто-то не соглашается сменить одежду, я знаю, чему он сопротивляется. Он спрашивает: "Почему вы уделяете такое внимание одежде?" Но я не уделяю ей внимания. Это его внимание обращено на одежду. Он все повторяет: "К чему такой акцент на одежду? Она же снаружи. Какая разница, сменю я ее или буду продолжать носить свои старые вещи?"

Я совсем не делаю акцента на одежду: это он озабочен одеждой. И он даже не сознает, что сопротивляется. Тогда я спрашиваю: "Почему ты сопротивляешься?" Когда ко мне кто-то приходит и совершенно не сопротивляется, я могу даже не просить его сменить одежду. Если я прошу его сменить одежду и он говорит: "Хорошо", - тогда я могу не просить его сменить одежду, потому что он совершенно не отождествляет себя с ней.

Так что я могу попросить вас сменить одежду, носить определенную рясу определенного цвета. Как только вы сменили одежду, вы изменились. Иногда вы - один цвет, иногда - другой. Если я просто попрошу вас сменить тип одежды, не задав никакого конкретного цвета, это может совсем не быть переменой, потому что вы все время меняли тип своей одежды. Поэтому перемена может произойти, только если вы носите неизменную рясу. Тогда это настоящая перемена. Если я даю вам неизменную рясу, тогда в вас может произойти изменение.

Почему, в самом деле, мы сменяем одежду? Это вещь глубокая, не просто наружность. Почему нам надоедает один и тот же стиль, один цвет, один тип одежды? Почему это надоедает? Ум хочет все время чего-то нового, чего-то другого. Мы все спрашиваем, как остановить свой ум, чтобы он не бежал все время, и все же продолжаем подкармливать его новым. Мы все спрашиваем, как остановить свой непрерывно блуждающий ум, как заставить его стоять смирно, как быть молчаливым - но продолжаем тонко подкармливать его. Мы продолжаем менять одежду, менять окружение - продолжаем менять все, что остается постоянным. Но чем больше мы кормим ум переменами, тем сильнее он становится.

Если вы носите рясу, не меняя ее, впервые вашему уму приходится ежедневно (каждую минуту) бороться с признаком своей личности, который он хотел бы изменить. А если вы легко себя чувствуете в неизменной рясе, вскоре вы легко себя почувствуете в неизменном мире. Это только начало. Чем легче вы себя чувствуете без перемен, тем легче будет уму остановиться.

Поэтому важно чувствовать себя все легче и легче без перемен. Лишь тогда вы сможете прийти к вечному. С умом, требующим постоянных перемен, - как можно прийти к вечному? Вам придется начинать с неизменности.

Однажды, нося неизменную одежду, вы забудете об одежде. Если вы носите одну и ту же рясу одного и того же цвета, вскоре вы перестанете замечать свою одежду. Бродя по улицам, вы перестанете замечать магазины одежды. Ваше внимание к этим вещам просто пропадет, потому что это именно ум замечает их. А если ум опять смотрит на магазины и на одежду, наблюдайте, сознавайте это. Чего требует ваш ум?

Мы чувствуем эту постоянную смену одежды, как нечто прекрасное. Но в неизменной рясе можно достичь благодатной красоты, недостижимой в вечно меняющейся одежде. Меняя одежду, вы просто прячете уродство, но в неизменной рясе проявляется все, что в вас есть, так, как есть.

Когда вы меняете одежду, другие замечают вашу одежду. Вот почему все спрашивают о вашей новой одежде. Но если вы все время в одной и той же рясе, никто не спросит вас об одежде. Вопросы отпадают. И тогда смотрят на вас, а не на одежду.

Об этом знает каждая женщина. Если на ней украшения и красивое платье, вы замечаете украшение и красивое платье, и забываете о женщине. Одежда прячет, одежда не выражает вас, а скрывает. И чем драгоценнее украшение, тем глубже вы спрятались, потому что другие обращают больше внимания на украшение.

Если на моем пальце бриллиант, палец спрятан. Бриллиант так привлекает взгляды, и блеск его так оказывается связанным с моим пальцем, но он - совсем не часть пальца. Голый палец виден так, как он есть. Если он красив, то он красив, если он уродлив, то он уродлив.

В человеке, не прячущем свою уродливость, есть своеобразная красота, изящество, и эта грация приходит только тогда, когда вы абсолютно обнажены. Когда вы чувствуете себя легко, свободно, к вам приходит определенная прелесть и даже некрасивое лицо становится красивым. Но если вы что-то прячете, даже красивое лицо становится уродливым.

Для меня красота - значит, быть таким, как вы есть на самом деле; быть, как вы есть, и быть совершенно расслабленным, свободным в этом. Если вы уродливы, вы уродливы и свободно себя чувствуете в своем уродстве. Тогда ваше лицо приобретает тонкую красоту. С расслабленностью и легкостью тонкое течение проявляется в вас. Оно исходит не из бриллианта, теперь оно исходит из вашего внутреннего "Я".

Тот, кто не чувствует себя легко с самим собой, не может чувствовать себя легко ни с кем другим. И того, кто не любит себя, кто прячется, не сможет любить никто другой. Он обманывает других, и другие обманывают его. Тогда мы никогда не встретимся по-настоящему. Встречаются лишь лица - очень далекие лица. Я пришел с заготовленным лицом, и вы пришли с заготовленным лицом. Я прячусь, и вы прячетесь. В этой комнате встретились два лица, но нигде нет соприкосновения, нигде не произошло подлинной встречи и сопричастия этих двух лиц.

Но зачем вы изменяете свои лица? Вы изменяете их потому, что если вы не сделаете этого, вы не будете уделять достаточно внимания лицу, которое вы показываете другому, и на нем может отразиться нечто подлинное. Вот почему возлюбленная становится совершенно кем-то другим, когда оказывается вашей женой. Она стала другой, потому что не может надеть новое лицо. Она настолько близка к вам, что непременно становится видимым нечто подлинное. Утром она будет такой, как она есть, и теперь она уродлива! На пляже вы были просто очарованы, но утром (в постели, после целой ночи) она будет просто такой, как она есть. А раз, увидев свою жену утром, когда она только встает с постели, вы узнали ее уродливое лицо. Но ее лицо уродливо не потому, что она уродлива. Оно уродливо потому, что теперь не прячется ничего. Вы все видите, она все видит.

Поэтому, когда я говорю, что саньясин должен носить одну и ту же рясу, это значит, быть свободным от смены одежды и смены индивидуальности - оставаться таким, как вы есть, и выражать собой все, что вы есть. Это значит просто принять себя. Как только вы примите себя, другие тоже начнут принимать вас, но это неважно. Принимают они вас или нет - неважно. Если вы будете думать о том, как люди принимают вас, вы создадите еще одно ложное лицо. Здесь не о чем думать: это просто происходит.

Так что я изменяю имя, изменяю одежду только для того, чтобы помочь человеку, живущему на периферии.

Смерть важнее, чем жизнь. Жизнь всего лишь тривиальна, всего лишь поверхностна. Смерть глубже. Через смерть вы растете к реальной жизни... а через жизнь вы достигаете только смерти и ничего больше.

Что бы ни говорили о жизни и не подразумевали под ней, она есть лишь путешествие к смерти. Если вы можете понять, что вся наша жизнь есть путешествие и ничего больше, вы меньше интересуетесь жизнью и больше интересуетесь смертью. А когда кто-то начинает глубоко интересоваться смертью, он может войти глубоко в самые глубины жизни. А иначе он просто останется на поверхности.

Но мы совершенно не интересуемся смертью. Наоборот, мы избегаем этих фактов, мы все время их избегаем. Смерть рядом, и каждый миг мы умираем. Смерть не что-то отдаленное: она здесь и сейчас. Мы умираем, но, умирая, мы продолжаем заботиться о жизни. Это чрезмерное беспокойство о жизни есть просто бегство, просто страх. Смерть здесь, глубоко внутри - она растет.

Смените точку зрения, разверните кругом свое внимание. Если вы станете думать о смерти, впервые к вам придет откровение о жизни, потому что, как только вы стали свободно чувствовать себя со смертью, вы достигли жизни, которая умереть не может. Как только вы познали смерть, вы познали ту жизнь, которая вечна.

Смерть есть дверь из этой поверхностной жизни, тривиальной, так называемой жизни. Дверь есть. Если вы пройдете через эту дверь, вы достигнете иной жизни... Более глубокой, вечной, без смерти, бессмертной. Так что из так называемой жизни, которая есть не что иное, как умирание, нужно выйти через дверь смерти. Лишь тогда достигаешь жизни по-настоящему экзистенциальной и активной - без смерти в ней.

Но в эту дверь необходимо пройти очень сознательно. Мы умираем так много раз. Но когда кто-то умирает, он становится бессознательным. Вы так боитесь смерти, что, когда она к вам приходит, вы становитесь бессознательным. Вы проходите в эту дверь в бессознательном состоянии ума. Тогда вы снова рождаетесь, и вся бессмыслица начинается сначала. И опять вы не думаете о смерти.

Тот, кто заботится о смерти, а не о жизни, начинает проходить в эту дверь сознательно. Вот что понимается под медитацией: пройти через дверь смерти сознательно - это есть медитация. Но вы не можете ждать смерти. И не нужно ждать, потому что смерть всегда есть. Это дверь, существующая внутри нас. Это не что-то такое, что случится в будущем, это не что-то внешнее вам, чего вы должны достичь, - это дверь внутри вас.

Как только вы принимаете факт смерти и начинаете чувствовать его, жить им, сознавать его, вы начинаете проскакивать через эту внутреннюю дверь. Дверь приоткрывается, и сквозь дверь смерти вы начинаете улавливать проблески вечной жизни. Только через смерть можно уловить проблески вечной жизни, другого способа нет. Так что на самом деле все то, что известно как медитация, есть просто добровольная смерть, просто углубление внутрь, погружение внутрь. Вы тонете внутрь, просто уходите от поверхности к глубине.

Конечно, глубины темны. Как только вы покинете поверхность, вы почувствуете, что умираете, потому что вы отождествили поверхность жизни с собой. Волны на поверхности - не просто волны на поверхности. Вы отождествили себя с ними: вы есть поверхность. Поэтому, когда вы покидаете поверхность, для вас это не просто уход с поверхности. Вы оставляете себя, все, что было ваше: прошлое, ум, память. Все, чем вы были, вы должны оставить. Вот почему кажется, что медитация есть смерть. Вы умираете... И только если вы готовы умереть этой добровольной смертью - уйти вглубь себя, оставить свое "я" и уйти с поверхности - вы приходите к реальности, которая вечна.

Так что для того, кто готов к смерти, сама эта готовность становится преодолением, сама эта готовность есть религиозность.

Когда мы говорим о ком-то, что он светский, то это значит, что он больше озабочен жизнью, чем смертью. Точнее, что он заботится исключительно о жизни и совершенно не заботится о смерти. Светский человек - это тот, к которому смерть приходит в конце. И когда она приходит, он бессознателен.

Религиозный человек - это тот, кто умирает каждый миг. Смерть для него - не конец, она есть сам процесс жизни. Религиозный человек - это тот, кто заботится о смерти больше, чем о жизни, потому что он чувствует, что все, что называется жизнью, будет отнято. Она уходит, каждый миг вы теряете ее. Жизнь в точности похожа на песок в песочных часах. Каждый миг песок высыпается, и вы не можете ничего с этим поделать. Это естественный процесс. Ничего нельзя с этим сделать, это необратимо.

Время есть нечто такое, что нельзя удержать, нельзя предотвратить, нельзя обратить. Оно одномерно: возврата нет. И, в конце концов, сам процесс жизни есть смерть. Из-за того, что время уходит, вы умираете. Однажды весь песок высыплется и вы пусты - только пустое "я", а времени уже не осталось. И вы умрете...

Уделяйте больше внимания смерти и времени. Она прямо здесь и сейчас за углом, присутствует каждый миг. Начав однажды искать ее, вы заметите ее. Она здесь, вы просто не заметили ее. Она здесь, вы просто не замечаете этого. Даже не просто не замечаете, а избегаете этого факта. Так что войдите в смерть, прыгните в нее. В этом трудность медитации, в этом ее аскеза: нужно прыгнуть в смерть.

Любовь к жизни - это глубокая страсть, а быть готовым к смерти выглядит как-то неестественно. Конечно, смерть - одна из наиболее естественных вещей, но кажется неестественным быть готовым к смерти.

Вот как действует парадокс, как действует диалектика жизни: если вы готовы умереть, сама эта готовность делает вас бессмертным; но если вы не готовы к смерти, само это нежелание, эта слишком сильная привязанность к жизни, делает вас смертным, умирающим явлением.

Какое бы желание ни было основой нашего отношения к жизни, мы всегда получаем противоположное. Это глубинная диалектика бытия. Ожидаемое никогда не приходит, того, к чему стремимся, никогда не достигаем, желание никогда не исполняется. Чем больше вы чего-то желаете, тем больше вы это теряете. Каков бы ни был предмет желаний, не имеет значения, закон остается тем же. Если вы требуете слишком многого, от чего бы то ни было, вы теряете это из-за самого вашего требования.

Если кто-то требует любви, он ее не получит, потому что само требование делает его уродливым, отталкивает любовь. Сам факт требования становится препятствием. Никто не может любить вас, если вы требуете любви. Никто не может вас любить! Вас могут любить, только если вы не требуете этого. Сам факт "нетребования" делает вас красивым, делает вас раскованным.

Это точно так же, как, сжимая кулак, вы упускаете воздух, который был в раскрытой ладони. Весь воздух был в вашем разжатом кулаке, но как только вы сжимаете его, благодаря самому сжатию вы упускаете воздух. Может быть, вы думали, сжав кулак, что вы овладеете этим воздухом, но как только вы пытаетесь овладеть им, вы теряете его. Когда ладонь раскрыта, в ней - весь воздух, и вы его хозяин. Сжав кулак, вы потеряли, вы потеряли все, никакого воздуха нет в вашем сжатом кулаке.

И чем сильнее сжат кулак, тем меньше воздуха может в нем находиться. Но именно так действует ум, именно такова абсурдность ума. Если вы чувствуете, что воздуха нет, вы еще больше сжимаете кулак. Логика говорит: "Сожми его крепче, ты растерял весь воздух. Ты потерял его, потому что не сжал кулак как следует. Ты сжал кулак недостаточно крепко, где-то ты допустил ошибку. Ты неправильно сжал кулак. Вот почему воздух сбежал. Поэтому сжимай его сильнее. Сжимай сильнее". И, сжимая его, вы теряете. Вот как получается.

Если я кого-то люблю, я стремлюсь владеть им. Я начинаю сжимать кулак. Чем больше я его сжимаю, тем больше теряю любовь. Ум говорит: "Постарайся сжать еще крепче", - и придумывает для этого разные способы, но где-то происходит утечка. Вот почему любовь уходит. Чем больше я замыкаюсь, тем больше я теряю. Любовью можно владеть только с открытыми руками. Только когда рука открыта, когда ум не замкнут, любовь может прийти к цветению. И так во всем...

Если вы слишком любите жизнь, вы замыкаетесь. Вы становитесь подобными мертвому еще при жизни. Поэтому человек, исполненный любви к жизни, - мертвый человек. Он уже мертв, просто труп. Чем больше он чувствует себя трупом, тем больше он жаждет жизни, но он не знает диалектики. Само стремление ядовито. Человек, совсем не стремящийся к жизни, это человек вроде Будды, без стремления к жизни в полную силу. Он приходит к полному совершенному цветению жизни.

В день смерти Будды кто-то сказал: "Вот ты умираешь, нам будет так не хватать тебя, мы осиротеем без тебя - на многие столетия, на многие жизни".

Будда ответил: "Но я умер уже давно. Уже сорок лет я не замечал, что живу. В тот день, когда я достиг знания, просветления, я умер".

Но он был так полон жизнью! И по-настоящему он был жив только после того, как он "умер". В тот день, когда он достиг просветления, он умер для внешнего, но тогда он наполнился жизнью. Он стал столь свободным, столь раскованным, ненапряженным, спонтанным, что в нем не было страха, страха смерти.

Любой страх - это страх смерти. Он может принять любую форму, но он - основа всякого страха. А только в бытии без страха, жизнь может прийти к своему полному цветению.

Смерть не наступает даже тогда, когда Будда умирает. Смерть случается только с нами, но не с ним, потому что для того, кто прошел через дверь смерти, существует вечная длительность, безвременная протяженность.

Так что не заботьтесь о жизни вообще, даже о собственной жизни. А если вы не заинтересованы в жизни, тогда вы не можете желать даже смерти, потому что желание есть жизнь. Если вы хотите смерти, желаете смерти, то вы опять желаете жизни, потому что вы не можете действительно желать смерти. Желать смерти невозможно. Как можно желать смерти? Желание само по себе есть жизнь.

Когда я говорю: "Не стремитесь слишком сильно к жизни", - я не имею в виду "стремление к смерти". Когда я говорю "не стремитесь к жизни", вы осознаете факт, который есть смерть. Но вы не можете желать ее. В действительности это не желание.

Когда я говорю об открытой ладони, хорошо, если вы поймете: сжимать кулак приходится вам, но вам не нужно открывать его. Раскрытие - это совсем не усилие. Вы просто не сжимаете его, и он раскрывается. Раскрытие не есть усилие. Это не что-то такое, что нужно сделать. В самом деле, если вы прилагаете усилия, чтобы разжать кулак, он будет, наоборот, сжиматься. Это может казаться раскрытием, но на самом деле это просто нечто противоположное сжиманию.

Настоящее раскрытие есть только "не сжимание", просто "не сжимание". Это негативное явление. Если вы не сжимаете свой кулак, ваш кулак раскрыт. Теперь если даже он замкнут, он раскрыт. Внутреннее замыкание прекратилось, так что даже если он сейчас закрыт, полузакрыт или как-нибудь иначе - он раскрыт, потому что нет сжатия внутри него.

Точно так же жизнь, которая не желает, не желает и противоположного себе. Нежелание - это не противоположность желанию. Если это противоположно желанию, то вы опять начали желать. Нет, нежелание есть просто отсутствие желания.

Вы должны чувствовать это различие. Когда мы говорим "нежелание" словами, оно становится противоположным желанию. Но нежелание не противоположно желанию. Это просто отсутствие желания, а не его противоположность. Если вы делаете его противоположным желанию, вы опять начинаете желать (вы желаете не желать), и когда это происходит, вы снова в том же круге.

И вот что получается. Человек, разочаровавшийся в жизни, начинает желать смерти. Это снова становится желанием. Он желает не смерти, он желает чего-то другого, чем его жизнь. Так что даже человек, исполненный жажды жизни, может совершить самоубийство, но это самоубийство не есть нежелание. На самом деле это желание чего-то иного. Это очень интересный момент, один из завершающих моментов всех исканий. Если вы обращаетесь к противоположному, вы опять в том же колесе, опять в порочном круге. И вы никогда не выйдите из него. Но бывает так...

Человек отрекается от жизни, уходит в лес в поисках божества, в поисках освобождения или чего-то еще. Но это опять желание. Он просто сменил объект желания, но не само желание. Объект теперь не богатство, теперь это бог. Объект желания - не этот мир, объект теперь - мир иной. Но объект остался. Желание прежнее, жажда прежняя... и напряжение и страдание будут теми же. Весь процесс просто повторится с новым объектом. Можно менять и менять объекты желания в течение многих жизней, но вы останетесь теми же, потому что желание остается тем же.

Когда я говорю "нежелание", я имею в виду отсутствие желаний - не тщетность объекта, а тщетность самого желания. Это не понимание того, что этот мир бессмыслен, потому что тогда вы начнете желать иной мир. Это не бесполезность жизни, потому что тогда вы начнете желать смерти, уничтожения, прекращения, нирваны. Нет, я не имею в виду тщетность самого желания! Пропадет само желание. Не объект меняется, вместо него не подставляется другой. Просто желание начинает отсутствовать. И это отсутствие само отсутствие, становится жизнью вечной.

Это случается, это происходит не благодаря вашему желанию. Это происходит само собой, когда нет желаний. Это не причинный результат. Это происходит, но вы не можете сделать это происшествие целью вашего желания. Если вы так делаете, вы не достигнете цели.

Когда ладонь раскрыта (кулак раскрыт) - в ней весь воздух, а вы - хозяин его. Но если вы хотите раскрыть свой кулак, чтобы овладеть воздухом, вы не сможете раскрыть его, потому что само усилие, во внутреннем смысле, будет замыканием, сжатием. Владение воздухом на самом деле - не результат ваших усилий, но естественное происшествие, когда нет усилий.

Если я просто попытаюсь владеть вами, чтобы могла расцвести любовь, эта попытка владеть будет усилием. Усилие может только владеть, даже усилие не владеть будет стремлением к владению. Я буду постоянно настороже, чтобы не владеть вами. В сущности, я буду говорить: "Люби меня крепче, потому что я не пытаюсь владеть тобой". И я удивляюсь, что любовь не приходит.

Был здесь один человек. Он прилагал все усилия, чтобы достичь медитации в течение, по крайней мере, десяти лет, но не достиг ничего. Я сказал ему: "Ты совершил достаточно усилий, искренне, серьезно. Теперь не делай никаких усилий. Просто сядь без каких-либо усилий". Тогда он спросил меня: "Могу я достичь медитации этим способом, без усилий?"

Я сказал: " Если ты все еще требуешь результата, то все время будет присутствовать очень тонкое усилие. Ты будешь не просто сидеть. Ты не можешь просто сидеть, если есть какие-либо желания. Эти желания будут тонким движением в тебе... и движение будет продолжаться. Ты, может быть, будешь сидеть, как камень или как Будда, но все же внутри камень будет двигаться. Желание есть желание".

Вы не можете "просто сидеть", если присутствует желание. Может казаться, что вы просто сидите; может быть, о вас так скажет любой, но вы не можете просто сидеть. Вы можете просто сидеть, когда желание отсутствует. "Просто сидеть" - это не еще одно желание, а просто отсутствие. Все желания стали тщетными.

Вы разочаровываетесь в жизни не благодаря вещам. Религиозные люди твердят, что нет ничего в женщине, что нет ничего в мире, что нет ничего в сексе, ничего нет во власти. Но это все вещи. Этим они говорят: "Нет ничего в этих вещах". Они не говорят, что ничего нет в самом желании.

Вы можете сменить объекты и создать новые объекты желания. Даже вечная жизнь может стать объектом. И опять возникает круг: есть факт желания. Вы желали все, вы желали слишком много.

Если вы можете почувствовать сам смысл желания - что желание тщетно, бессмысленно - тогда вы не создадите нового объекта желания. Тогда желание прекратится. Сознавайте это, созерцайте его, и оно прекратится. Тогда есть отсутствие, и это отсутствие молчаливо, потому что нет желания.

Когда есть желание, молчание невозможно. На самом деле, шум есть желание. Даже если у вас нет мыслей, если ваш ум подконтролен вам и вы можете перестать думать - в глубине желание продолжается, потому что вы прекратили само это думание для того, чтобы чего-то достичь. Легкий шум останется. Где-то внутри кто-то будет выглядывать, и спрашивать, достигли ли вы того, чего желали или нет. "Мысли остановлены. Где же божественное понимание, где же бог? Где же просветление?" Но само желание станет тщетным, если вы сможете осознать его.

Весь трюк ума состоит в том, что вы всегда осознаете, что какой-то объект оказался тщетным. Тогда вы заменяете объект, и с этим новым объектом желание продолжает держать в плену ваше сознание. Всегда оказывается, что когда этот дом стал бесполезным, вас привлекает другой дом. Когда этот человек перестал быть привлекательным, стал отвратительным, вас привлекает другой человек. Так это и продолжается... И как только вы поняли тщетность того, чего вы желали, ум обращается к новому объекту.

Когда так случается, исчезает промежуток. Когда что-то стало тщетным, бесполезным, непривлекательным, оставайтесь в промежутке. Осознайте, стал ли тщетным объект, или же стало тщетным само желание. А если вы можете чувствовать тщетность самого желания, вдруг что-то пропадет в вас, вдруг вы трансформировались на новый уровень сознания. Это ничто, отсутствие, негативность. Не начнется никакого нового цикла.

В этот миг вы вне колеса сансары (мира). Но быть вне этого колеса - это нельзя сделать объектом желания. Чувствуете различие? Вы не можете сделать объектом отсутствие желания.

ВОПРОС: Когда Будда желал просветления, разве это не было желанием?

ОТВЕТ: Да, это было желанием, у Будды было желание. Когда Будда решил: "Я не уйду с этого места. Я не уйду отсюда, пока не достигну просветления", - это было желанием. И с этого желания начался порочный круг. Он начался даже для Будды.

Будда долго не мог достичь просветления из-за этого желания. Из-за него он искал и искал целых шесть лет. Он делал все, что можно было сделать, все, что возможно. Он делал все, но не подошел ни на дюйм ближе. Он оставался тем же самым, даже все более разочарованным. Он оставил мир, отрекся от всего, чтобы достичь просветления, и ничего из этого не вышло. Непрестанно, в течение шести лет он прилагал все усилия, но из этого ничего не вышло.

Тогда однажды, недалеко от Бодхигайя, он пошел искупаться в Нироджане (тамошней реке). Он был так слаб из-за голодания, что не мог выйти из реки. Он просто остался там, у корня дерева.

Он был так слаб, что не мог выйти из реки! У него возникла мысль, что если он так слаб, что не мог пересечь даже маленькую речку, то как может пересечь он великий океан бытия? Поэтому именно в этот день даже желание достичь просветления оказалось тщетным. Он сказал: "Довольно!"

Он вышел из реки и сел под деревом (дерево Бодхи). В эту ночь само желание достигнуть стало тщетным. Он желал мирских благ и обнаружил, что это просто сон. И не просто сон - это кошмар. В течение шести лет он желал просветления непрерывно, и это тоже оказалось сном. И не просто сном: это оказалось еще более глубоким кошмаром.

Он был совершенно разочарован; не осталось ничего, что он мог бы желать. Он знал мир слишком хорошо, он знал его очень хорошо - и не мог вернуться к нему. Для него там не было ничего. Он знал, что предлагали так называемые религии (все религии, которые процветали в Индии); он практически следовал всем их учениям, и ничего из этого не вышло. Пробовать больше было нечего, не осталось никаких стимулов, так что он просто упал на землю возле дерева Бодхи и остался там на всю ночь - без каких-либо желаний. Больше нечего было желать, само желание стало тщетным.

Утром, когда он проснулся, заходила последняя звезда. Он глянул на звезду, и впервые в жизни в его глазах не было тумана, потому что в нем не было желания. Заходила последняя звезда... и когда она зашла, что-то вместе с ней завяло в нем: это было "я" (потому что "я" не может существовать без желания). И он стал просветленным!

Это просветление пришло в тот миг, когда не было желаний. А все шесть лет оно не могло наступить из-за желания. В самом деле, это явление возникает, когда вы вне круга. Поэтому даже Будде из-за желания просветления пришлось без необходимости бродить шесть лет. Этот момент преображения, этот прыжок из круга, из колеса жизни - только тогда наступает, только тогда приходит, когда нет желания. Будда сказал: "Я достиг этого, когда не было достигающего ума: я нашел это, когда не было поиска. Это случилось только тогда, когда не было усилия".

Это опять, оказывается, очень трудно понять умом, потому что ум не может понять ничего, что происходит без усилия. Ум - значит усилие. Ум может напрячься и изобрести способы делать все, что можно "сделать", но не может даже представить себе что-то такое, что "случается", "происходит" и что-то нельзя "сделать". Назначение ума - что-то делать; он есть инструмент для делания. Само назначение ума состоит в том, чтобы чего-то достигать, чтобы исполнять желания.

Точно так же, как невозможно слышать глазами или видеть ушами, ум не может представить себе или почувствовать то, что происходит, когда вы ничего не делаете. В уме нет памяти о таких вещах. Он знает только то, что можно сделать и чего нельзя сделать. Он знает только то, в чем он достигает успеха и в чем терпит поражение. Но он никогда не знал ничего такого, что происходит, когда ничего не делается. Так что же делать?

Начните с желания. Это желание не приведет вас к той точке, где происходит трансмутация, но это желание может привести вас к тщетности самого желания. Начинать приходится с желания; невозможно начать с "нежелания". Если бы вы могли начать с нежелания: то, что должно случиться, случилось бы сию минуту. Тогда не нужны были бы никакие техники, никакие методы. Если вы можете начать с нежелания, то это случится в тот же миг! Но это невозможно.

Вы не можете начать с нежелания. Ум сделает из этого нежелания новый объект желания. Ум считает: "Хорошо, я постараюсь не делать". Он скажет: "Да, это очень интересно. Я постараюсь что-нибудь сделать, чтобы возникло это нежелание". Но ум обречен, иметь какое-нибудь желание. Он может начать только с желания; но, может быть, конец не будет желанием.

Он должен начать с того, чтобы пожелать нечто такое, что не может быть достигнуто желанием. Но если вы это осознаете, если вы понимаете, что вы желаете чего-то такого, чего желать невозможно - это помогает. Теперь в любой момент вы можете совершить прыжок. И, когда вы прыгните, желания не будет.

Вы желали мирского. Теперь желайте божественного. Приходится начинать так. Это неверное начало, но вам придется начать так из-за этого встроенного в ум внутреннего процесса. Это единственный способ что-то изменить.

Например, я говорю вам, что вы не можете пройти через стену. Вам придется выйти через дверь. А, когда говорят "через дверь", "дверь" означает единственное место, где нет стены. Так что когда я говорю, что наружу вам придется выйти через "не-стену", это потому, что вы не можете пройти сквозь стену. Стена не может быть дверью, и если вы попытаетесь выйти сквозь стену, вам это не удастся.

Но вы не знаете, что такое дверь. Вы никогда не были снаружи, так что как вам знать, что существует дверь? Вы всегда были в этой комнате (комнате ума, комнате желаний).

Вы всегда были в этой комнате, так что вы знаете только стены, вы не знаете двери. Даже если есть дверь, она кажется вам частью стены. Для вас она была стеной. До тех пор, пока вы ее не откроете, не узнаете, что это дверь.

Поэтому я говорю вам: "Вы не можете выйти через стену. Со стеной ничего нельзя сделать: она не выведет вас наружу. Вам нужна дверь". Но вы ничего не знаете о двери. Вы знаете только стены. Даже дверь вам кажется частью стены. Что же делать тогда?

Я говорю: "Пробуйте в любом месте, но начинайте". Вы будете разочарованы. Вы обойдете всю комнату, заглянете в каждый уголок, везде делая попытки. Вы разочаруетесь, потому что стена не может открыться. Но где-то есть дверь, и, может быть, вы наткнетесь на нее. Это единственный способ: начинайте со стены, и вы наткнетесь на дверь. То, что дверь есть - это факт, дверь - не стена, и нельзя выйти через стену, выйти можно только через дверь. Сам этот факт облегчает обнаружение двери. Действительно, когда вы разочарованы попытками со стеной, дверь становится богаче возможностями, богаче потенциалом. Благодаря этому более глубоким становится ваш поиск.

Ум есть желание. Ум не может ничего делать без желания. Вы не можете преодолеть ум благодаря желанию, потому что ум есть желание. Так что ум обречен желать даже то, что находит только, когда нет желаний. Но начинайте со стены. Узнайте желание, и вы наткнетесь на дверь. Даже Будде пришлось начать с желания, но никто ему не сказал (он не знал этого), что дверь открывается только тогда, когда нет желания.

Как я это понимаю, борьба с желанием есть болезнь. Оставить эту борьбу - значит стать свободным. Это только и есть настоящая смерть: когда вы просто бросаете все. Если вы можете просто лечь и умереть без всякой борьбы, даже без намека на борьбу, смерть становится постижением. Если вы просто ляжете и примите ее - без внутренних движений, без желаний, без ожидания помощи, без поисков выхода - если вы просто ляжете, и примите - одно это принятие будет великим свершением.

Это не так легко. Даже когда вы лежите, борьба продолжается. Вы можете быть истощены, исчерпаны: это другое дело. Это не принятие, это не готовность. Где-то в уме вы все еще боретесь. Но если вы действительно ляжете и умрете без борьбы, смерть станет экстазом. Смерть станет самадхи, смерть станет Постижением. И тогда вы скажете: "Да, кончено!"

У вас может не быть желания выйти из этой комнаты. Желание выйти может появиться только в двух случаях. Во-первых, если вы как-то сумели бросить краткий взгляд на что-то вне комнаты через дыру в стене или через окно - вы где-то уловили проблеск, - или же как-то, каким-то таинственным образом, в какой-то миг дверь открылась - и вы увидели что-то снаружи. Это случается и продолжает случаться: в какой-то таинственный момент дверь приоткрывается на единый миг как вспышка света - и закрывается опять. Вы почувствовали вкус чего-то вовне. Тогда возникает желание.

Возникает желание: вы во тьме, и вдруг - вспышка света. На миг, на единый безвременный миг все становится ясным. Тьмы нет, - а потом опять тьма. Все потеряно, но вы не можете оставаться тем же, кем были. Это стало частью вашего опыта.

В какие-то мгновения молчания, в какие-то мгновения любви, в какие-то мгновения страдания, в какие-то мгновения наслаждения опасностью - вдруг открывается дверь, и вы уловили этот вкус. Эти происшествия нельзя подстроить заранее: это происходит неожиданно. Это нельзя подготовить! Когда кто-то влюблен, - не открывается дверь. Это открытие - подлинная случайность.

В глубокой любви ваше желание как-то пропадает. Достаточно самого этого мгновения: нет желания чего-то в будущем. Если я кого-то люблю, тогда в этот самый миг любви ума нет. Этот миг - вечность. Для меня теперь, в этом мгновении, будущего нет. Я совершенно не забочусь о будущем. Нет и прошлого, я не беспокоюсь об этом; весь процесс мышления остановился в этот миг бытия. Все встало. И вдруг, в этот миг без желаний, открывается дверь.

Так что в любви много проблесков божественного. Если вы когда-нибудь действительно были влюблены, то вы не можете оставаться в "этой комнате" надолго. Тогда вы вкусили от запредельного.

Но ум начинает устраивать фокусы. Он говорит: "Это случилось благодаря тому, кого я люблю. Я должен владеть им вечно, иначе этот миг больше не повторится". И чем больше вы стремитесь владеть, тем больше заботитесь о будущем. И тогда этот миг больше не повторится. Этого не случится, даже если тот же самый человек будет с вами, потому что ум снова напряжен надеждами и ожиданиями. Был миг без ожидания. И позже влюбленные обвиняют друг друга: "Ты больше не любишь меня так, как любил раньше", - потому что этот миг не повторяется.

Этот миг, этот проблеск не зависит ни от кого, и влюбленный не может здесь ничего поделать. Все, что он будет пытаться сделать, будет лишь разрушать саму возможность этого. Он не может ничего сделать, потому что это совершенно не было его делом, это стало просто спонтанным явлением. Это случилось, и дверь открылась.

Это может случиться по-разному. Умер тот, кого вы любили, и эта смерть застряла в вашем уме как кинжал. Прошлое и будущее разделены: эта смерть вошла в вас как кинжал. Все встало. Тогда вы можете почувствовать вкус божественного, "того, что снаружи". Но теперь ваш ум опять начинает подстраивать трюки. Он начинает рыдать, начинает что-то делать. Он начинает думать: "Я страдаю, потому что этот человек умер". Он начинает думать о другом. Но если в момент смерти вы можете оставаться только в этом мгновении, тогда это иногда случается. Тогда вы можете подсмотреть что-то из запредельного.

Это может случиться в минуту неожиданной опасности. Это может случиться в автомобильной катастрофе. Вдруг все останавливается. Вы не можете желать, потому что нет пространства, времени для желания. Ваша машина падает с высоты. Пока она падает, вы не можете вспоминать прошлое, вы не можете желать что-то в будущем. Этот миг стал всем. В этот миг это может случиться.

Так что желание выйти за пределы возникает двояко. Во-первых, вы как-то вкусили от того, что за пределами. Но это нельзя запланировать: это или случилось, или не случилось. Но, все же, раз вкусив от этого, вы начинаете желать это. Это желание может стать помехой - оно становится помехой, но так это начинается. Сначала вы должны желать нежелания.

Или же это происходит иначе. Вы не знаете вкуса запредельного - нет. Вы совсем ничего не знаете, но эта комната стала страданием. Вы не можете ее больше терпеть. Вы не знаете ничего из запредельного, но, что бы там ни было, вы готовы избрать это, несмотря на то, что оно не изведано, потому что эта комната, вот эта самая комната стала бедствием, адом. Вы не знаете, что вне нее, есть ли вне нее что-нибудь или нет, существует запредельное или нет - но вы больше не можете оставаться в этой комнате. Эта комната - страдание, ад. Тогда вы пытаетесь, тогда вы начинаете желать неизвестного, запредельного. Тогда опять появляется желание: желание сбежать отсюда. Но вы должны начать с желания того, что желать невозможно, того, что нельзя достичь через желание.

Помните это постоянно: продолжайте делать то, что вы делаете, постоянно помня, что одним только желанием достичь этого нельзя. И есть так много методов, чтобы помочь вам. Один из них: помнить, что вы не можете достичь этого, только один Бог может дать вам это. То, что я сказал, просто способ заставить вас осознать, что ваши усилия бессмысленны, это может сделать только благодать. Это один из способов. Это то же самое, но сказанное более метафорически, более понятным языком, - чем сказать: вы ничего сделать не можете. Но это не значит, что вы не должны ничего не делать. Вы должны делать все, но помните, - это не случится просто благодаря усилиям. С вами что-то случается, что-то неизведанное, на вас нисходит благодать. Ваше усилие может сделать вас более восприимчивым к благодати, и это все. Но благодать нисходит на вас сама, а не как прямой результат ваших усилий.

Так пытались выразить это явление религиозные люди. Будда (или человек с умом, подобным уму Будды) выразил бы это более научно. Будда не употребил бы слова "благодать", потому что он сказал бы, что вы будете стремиться даже к благодати, желать благодати. Можно желать благодати, можно войти в храм, рыдать, кричать и просить божественной благодати. Поэтому Будда говорит: "Это не пойдет. Нет такой вещи, как благодать. Это случается, когда вы в невожделеющем состоянии ума".

Так что это зависит от человека. Это по-разному. Это может иметь большой смысл для человека, если он понимает, что благодать нельзя просить, ее нельзя вымаливать, ее нельзя требовать. Нельзя убедить божество ниспослать благодать, потому что если ее можно выпросить, это не благодать, это стало частью ваших усилий. Ничего нельзя сделать, чтобы получить благодать, нужно только ждать. Если вы можете понять, что благодать приходит только в ожидании, и вам не нужно для этого ничего делать, тогда продолжайте делать все, что угодно, хорошо зная, что ничего не произойдет благодаря вашим действиям - это случится лишь в момент недеяния.

Тогда само понятие благодати может быть полезным. Но если вы начнете просить благодати и молиться ради благодати, это не случится. Тогда лучше вспомнить, что мы в порочном кругу, который нужно в каком-то месте разорвать.

Начинайте с желания, начинайте с действий. Постоянно помните, что это сделать нельзя и продолжайте делать...

Вот вам пример: вы не чувствуете, как сон нисходит на вас. Что делать? Сон не приходит. На самом деле вы не можете ничего сделать, потому что, что бы вы ни делали, это будет беспокойством. Если вы что-то делаете, тогда из-за самого действия вы не заснете. Для сна нужен недействующий ум. Сон снисходит на вас только тогда, когда вы ничего не делаете. Но скажите страдающему бессонницей, чтобы он ничего не делал, и тогда придет сон, и само лежание в постели станет для него напряжением. Скажите ему: "Расслабься, и наступит сон", - и он станет стараться расслабиться. Но это есть усилие, а там, где есть усилие, нет расслабления. Так что же делать?

Я пользуюсь другим методом. Я говорю ему, чтобы он делал все, что может делать, чтобы заснуть. "Делай все, что хочешь: прыгай, бегай, все, что угодно. Делай все, что ты можешь сделать". Я говорю ему: "Это не произойдет благодаря твоим действиям - но делай!" Вскоре само делание становится тщетным. Он бегает, решает множество головоломок, отгадывает загадки, повторяет мантры, словом, делает, и я говорю: "Делай это от всей души". Я очень хорошо знаю, что это не случится благодаря его действиям, но он исчерпает свое делание, и он почувствует, что это просто чепуха. В этот момент, когда все делание оказалось напрасным, он вдруг уснет. Сон пришел совсем не благодаря его действиям, но они помогли. Они помогли потому, что заставили его осознать, что они были напрасными.

Так что давайте - желайте, делайте что-нибудь, чтобы перешагнуть, постоянно помня, что это не придет благодаря вашим усилиям. Но не прекращайте усилия, потому что ваши усилия по-своему помогут этому. Они сделают вас настолько разочарованным самим фактом желания, что вдруг вы сядете, и будете просто сидеть - не действовать. И это случится! И вот прыжок... вот карма!

То, чем я занимаюсь, кажется очень противоречивым, я знаю, что никакая техника не сделает это возможным, и все же я продолжаю изобретать техники. Я знаю, что вы не можете ничего сделать, и все же настаиваю: "Делайте что-нибудь!"

Вы меня понимаете?