Действие в первой песни «Илиады» начинается в тот момент, когда греки уже в течение девяти лет осаждали Илион или Трою¹. Описания предшествующих событий нет, но мы сразу оказываемся в курсе ссоры между Агамемноном² и Ахиллом³. Агамемнон силой захватил дочь жреца Хриса и отказался принять за нее громадный выкуп. По этой причине Феб-Аполлон пришел в ярость, многие слышали наводящий ужас звон тетивы его лука, и в течение девяти дней пущенные им стрелы разили направо и налево. В конце концов Агамемнон понял, что лучше возвратить Хрисеиду ее отцу, но взамен он решил взять у Ахилла красавицу Брисеиду, причем богиня Афина не позволила ему отомстить Агамемнону.

Как это часто случалось в те времена, герои являлись потомками бессмертных богов. Так, отцом Ахилла был Пелей, правитель мирмидонян⁴, а матерью– Фетида, богиня морской пены. Возмущенная обидой, нанесенной ее сыну, она восстала из морских волн и отправилась прямо в обитель богов – многоверхий Олимп. Там она обратилась к Зевсу, сыну Кроноса и повелителю всех богов. Она умоляла его оказать помощь троянцам, чтобы они одерживали верх над греками до тех пор, пока те не воздадут должные почести ее сыну Ахиллу. Зевс колебался, опасаясь того, как к подобному повороту событий отнесется его жена, волоокая Гера. Она начала укорять его, и хромой Гефест, их сын, молвил, пытаясь их примирить:

Горестны будут такие дела, наконец нестерпимы,
Ежели вы и за смертных с подобной враждуете злобой!
Ежели в сонме богов воздвигаете смуту!⁵

Подобных сюжетов в «Илиаде» можно найти много. Оказывается, не только простые смертные сражаются друг против друга на земле, но и боги иногда спускаются с Олимпа и принимают ту или иную сторону, ссорясь при этом между собой так, что небеса содрогаются от грома.

В первой песни встречается много интересных подробностей. Многомудрый Одиссей⁶ возвратил Хрисеиду ее отцу, прибыв к нему на корабле с двадцатью гребцами, а затем они принесли жертву из ста животных сребролукому Аполлону. Прибыв к Хрису,

Все паруса опустили, сложили на черное судно,
Мачту к гнезду притянули, поспешно спустив на
канатах,
И корабль в пристанище дружно пригнали на веслах,
Там они котвы бросают, причалы к пристанищу вяжут.

Затем описываются подробности обряда жертвоприношения Аполлону. Животные стоят возле алтаря по кругу. Воины омывают руки и сыплют зерна ячменя. Жрец молит Аполлона не оставить своим благорасположением греков, а затем разбрасывает зерна ячменя. Головы животных запрокидывают, перерезают им горло и свежуют. Бедра немедленно отсекают и покрывают кругом двойным слоем жира. На них складывают остатки сырого мяса, и жрец

…на дровах сожигал их, багряным вином окропляя;
Юноши окрест его в руках пятизубцы держали.
Бедра сожегши они и вкусивши утроб от закланных,
Все остальное дробят на куски, прободают рожнами,
Жарят на углях их осторожно и, все уготовя, снимают.

Затем они устроили пир, а после пели гимны богу под музыку.

Традиция устраивать празднества вслед за жертвоприношением сохранялась вплоть до христианских времен. Папа Григорий даже вынужден был рекомендовать первым христианам «не приносить более животных в жертву диаволу, а забивать скот и устраивать пиры во славу Господа Нашего»⁷.

Следует отметить, что мы до сих пор еще ничего не сказали относительно причин, побудивших греков предпринять осаду Трои. Есть одно упоминание на этот счет в диалоге, состоявшемся во время ссоры между Ахиллом и Агамемноном, причем Ахилл говорит:

Нет, за тебя мы пришли, веселим мы тебя, на троянах,
Чести ища Менелаю, тебе, человек псообразный.

Гомеру не было особой необходимости объяснять своим слушателям, что Парис, или Александр⁸, сын правителя Трои, украл Елену⁹ из Аргоса, жену правителя Спарты Менелая¹⁰, который приходился родным братом Агамемнону. «Илиада» точно так же, как и англосаксонская поэма «Беовульф», была эпическим произведением, которое рассказывалось и пересказывалось тысячи раз, до тех пор пока его не зафиксировал в своем, так сказать, каноническом виде Гомер. Древние греки находили большое удовольствие в постоянном повторении этой поэмы.

Мы можем полагать, что «Илиада» именно как поэма была сочинена Гомером, одним из величайших сказителей в истории человечества, и ею можно наслаждаться именно как эпическим произведением.

Если бы Гомер жил в наши дни, он мог бы стать прекрасным радио– или телеведущим. Он ясно осознал необходимость пробудить с самого начала интерес у своих слушателей, отсюда и драматическая насыщенность первой книги «Илиады», начинающейся с эпизода ссоры между Ахиллом и Агамемноном, имевшей столь трагические последствия для греков.

Из второй песни мы узнаем, что греки возобновили нападения на троянцев, а затем следует каталог предводителей с упоминанием количества принадлежавших им кораблей. Они приплыли из Афин, Аргоса, «крепкостенного» Тиринфа, Коринфа, Спарты и Аркадии.

Царь Одиссей предводил кефалленян, возвышенных духом,
Живших в Итаке мужей и при Нерите трепетолистном.

Из всех областей Греции прибыли они, и их главным противником был Гектор, носивший сияющий шлем. Он был сыном Приама и предводителем троянцев.

В третьей песни мы узнаем, что греки и троянцы построились друг против друга в боевых порядках. Однако это отнюдь не следует понимать в том смысле, что одна группа людей с линии горизонта стреляла в другую группу людей на линии горизонта, подобно тому как это происходит в наши дни. Максимум, что могли сделать греки и троянцы, так это лишь обстреливать друг друга из луков.

Затем Парис, тот самый, который украл Елену, бросает вызов всем предводителям аргивян. Он предлагает сражаться один на один вплоть до смерти одного из противников. И этот вызов принимает Менелай, оскорбленный муж. Однако при виде последнего Парис испугался и отступил, тогда как брат его Гектор побуждал юношу к битве. Затем было решено, что эти двое будут биться между собой, победителю достанется Елена и все ее сокровища, и, таким образом, война между греками и троянцами прекратится. Предводители тех и других сели сообща. Были принесены бараны для жертвоприношения, а Приам оповестил всех, что он готов стать гарантом верности данной клятве. Елене было сказано:

Ныне герой Александр и с ним Менелай браноносец
С длинными копьями выйдут одни за Елену сразиться.
Кто победит – и жены и сокровищ властителем будет.

Жертвоприношение было совершено, и вслед за этим Парис по жребию выиграл право первым метнуть в своего противника копье:

Тою порой вкруг рамен покрывался оружием пышным
Юный герой Александр, супруг лепокудрой Елены.
И сперва наложил он на белые ноги поножи
Пышные, кои серебряной плотно смыкались наглезной;
Перси кругом защищая, надел медяные латы,
Брата Ликаона славный доспех и ему соразмерный;
Сверху на рамо набросил ремень и меч среброгвоздый
С медяным клинком; и щит захватил, и огромный и
крепкий;
Шлем на могучую голову ярко блестящий надвинул
С гривою конскою; гребень ужасный над ним
волновался;
Тяжкое поднял копье, на которое было споручно.
Так и Атрид Менелай покрывался оружием, храбрый.

Далее идет описание сцены боя:

Первый герой Александр послал длиннотенную пику
И ударил жестоко противника в щит круговидный;
Но – не проткнуло меди, согнулось копейное жало
В твердом щите.

В свою очередь Менелай:

…мощно сотрясши, поверг длиннотенную пику,
И ударил жестоко противника в щит круговидный;
Щит светозарный насквозь пробежала могучая пика,
Броню насквозь, украшением пышную, быстро
пронзила
И, на паху подреберном, хитон у Париса рассекла;
Бурная; он, лишь отпрянув, погибели черной избегнул.
Сын же Атреев, исторгнув стремительно меч
среброгвоздый,
Грянул с размаха по бляхе шелома; но меч, над шеломом
В три и четыре куска раздробившися, пал из десницы.

Далее следует типичный для греков поворот сюжета: «Шлем последовал праздный за мощной рукой Менелая» и он мог бы убить Париса и получить обратно свою жену Елену. Но человек – это не скорлупка, плывущая по воле волн, не забава для богов, он должен был бороться на протяжении всего своего жизненного пути, сражаясь до последней возможности, или же потерять все, невзирая на все трагические превратности. Дочь Зевса Афродита пришла на помощь Парису и, окутав его темным облаком, укрыла во дворце Приама. Троянцы не имели ни малейшего желания прятать его от Менелая, потому что «всем он и им уже был ненавистен, как черная смерть».

Рок тяготел над каждым из них; они вынуждены были сражаться, и у них не было другого выбора.

Четвертая песнь открывается с описания сцены совета богов, на котором они обсуждали:

Паки ли грозную брань и печальную распрю воздвигнем,
Или возлюбленный мир меж двумя племенами положим?

Повелитель богов Зевс, который благоволил жителям священного Илиона (Трои), высказался в пользу заключения мира, тогда как Афина и Гера, сидевшие рядом с ним, желали всевозможных бед троянцам. Именно Гера задумала дьявольский план, согласно которому троянцы вынуждены были бы нарушить клятву и предпринять враждебные действия по отношению к грекам. Афина под видом простой смертной была отправлена к Пандару с целью убедить его послать одну из стрел в Менелая:

Лук обнажил он лоснистый, рога быстробегущей серны.

Пандар лично подстрелил эту серну и, взяв ее рога, каждый по шестнадцать ладоней, «обработав искусно, сплотил рогодел знаменитый, вылощил ярко весь лук и покрыл его златом поверхность».

Рис. 8. Елена и Парис

После того как лук был натянут, товарищи Пандара укрыли его своими щитами, он взял крылатую стрелу, приспособил «черных страданий источник» к тетиве и дал обет Аполлону, покровителю лучников, принести ему в жертву сотню «агнцев первородных»:
Разом повлек он и уши стрелы, и воловую жилу;
Жилу привлек до сосца и до лука железо пернатой;
И едва круговидный огромный свой лук изогнул он,
Рог заскрипел, тетива загудела, и прянула стрелка
Остроконечная, жадная в сонмы влетететь сопротивных.

Дочь Зевса защитила Менелая и выдернула стрелу из его тела:

И насквозь просадила изящно украшенный запон,
Броню насквозь, украшением пышную, быстро пробила,
Навязь медную, тела защиту, стрел сокрушенье,
Часто его защищавшую, самую навязь пронзила
И рассекла, могучая, верхнюю кожу героя;
Быстро багряная кровь заструилась из раны Атрида.

Стрела пробила запон, под которым находилась повязь, выкованная медником-кузнецом. Ноги Менелая были испачканы кровью такого же цвета, как использует «карская или меонская женщина для пышных нащечников коней». Подобные элементы конской сбруи, выполненные из слоновой кости, использовались и в Англии.

Греки имели в составе своей армии врачевателей, поэтому Махаон, сын бога врачевания Асклепия и сам знаменитый врачеватель, был призван на помощь. Он вытащил стрелу из раны, остановил кровь и присыпал ее снадобьями.

Рис. 9. Гефест

Рис. 10. Воины

Этот предательский поступок, к которому троянцы были принуждены самими богами, привел к возобновлению боевых действий между ними и греками. Вот ключевой пункт, который мы не должны упускать из виду. Противники, подобно солдатам нашей великой войны¹¹, сражались не потому, что они любили войну, а потому, что их вел вперед уготованный им рок.

Приемы войны, описанные Гомером, отличаются от тех, что практиковались позднее в античной Греции. Вот как, например, действовал Нестор¹² из Пилоса:

Конных мужей впереди с колесницами Нестор построил;
Пеших бойцов позади их поставил, и многих и храбрых,
Стену в сражениях бурных; но робких собрал в
середину,
С мыслью, чтоб каждый, когда не по воле, по нужде
сражался.
Конникам первым давал наставленья, приказывал им он
Коней рядами держать и нестройной толпой не
толпиться.
«Нет, – чтоб никто, на искусство езды и на силу
надежный,
Прежде других не пылал впереди с супостатами биться,
Или назад обращаться: себя вы ослабите сами.
Кто ж в колеснице своей на другую придет колесницу,
Пику вперед уставь: наилучший для конников способ.
Так поступая, и древние стены и грады громили,
Разум и дух таковой сохраняя в доблестных персях».

Воины сражались копьями и мечами, а также бросали друг в друга камни, прикрываясь при этом щитами. На страницах труда Гомера трудно обнаружить перечисление тех приемов, которые использовались во время сражения, поскольку он в основном уделяет внимание описанию индивидуальных схваток между соперниками с обеих противоборствующих сторон, которые иногда происходили в пешем строю, а иногда и на колесницах. Не сражался только Ахилл: «…сын лепокудрой Фетиды, он пред судами гнев, сокрушительный сердцу, питает».

В пятой песни говорится о том, что Диомед с помощью Афины Паллады смог понять разницу между богом и простым смертным, но та предупреждает его:

«Ты на бессмертных богов, Диомед, не дерзай
ополчаться,
Кто не предстанет; но если Зевесова дочь Афродита
Явится к брани, рази Афродиту острою медью».

Диомед атаковал троянцев со всей яростью и чуть было не убил Энея, матерью которого была Афродита. Она пришла на помощь своему сыну, но была сама ранена Диомедом:

…заструилась бессмертная кровь Афродиты,
Влага, какая струится у жителей неба счастливых:
Ибо ни брашн не ядят, ни от гроздий вина не вкушают;
Так и бескровны они, и бессмертными их нарицают.
Громко богиня вскричав, из объятий бросила сына;
На руки быстро его Аполлон и приял и избавил.
Облаком черным покрыв…

Афродита отправилась на Олимп и там подговорила Ареса, наводившего ужас на смертных, вдохновить троянцев на новые подвиги, которые должны были свести на нет все усилия, предпринимавшиеся Герой при помощи дочери ее Афины:

Гера, богиня старейшая, отрасль великого Крона.
Геба ж с боков колесницы набросила гнутые круги
Медных колес осьмиспичных, на оси железной ходящих;
Ободы их золотые, нетленные, сверху которых
Медные шины положены плотные, диво для взора!
Ступицы их серебром, округленные, окрест сияли;
Кузов блестящими пышно сребром и златом ремнями
Был прикреплен, и на нем возвышались дугою две
скобы;
Дышло серебряное из него выходило; на оном
Геба златое, прекрасное вяжет ярмо, продевает
Пышную упряжь златую; и быстро под упряжь ту Гера
Коней бессмертных подводит, пылая и бранью и боем.

Тою порою Афина, в чертоге отца Эгиоха,
Тонкий покров разрешила, струей на помост он
скатился,
Пышноузорный, который сама, сотворив, украшала;
Вместо ж его облачася броней громоносного Зевса,
Бранным доспехом она ополчалася к брани плачевной.
Бросила около персей эгид, бахромою косматый;
Страшный очам, поразительным Ужасом весь
окруженный:
Там и Раздор, и Могучесть, и, трепет бегущих, Погоня,
Там и глава Горгоны, чудовища страшного образ,
Страшная, грозная, знаменье бога всесильного Зевса!
Шлем на чело возложила украшенный, четыребляшный,
Златом сияющий, ста бы градов ратоборцев покрывший.

Рис. 11. Составной лук Одиссея

Так в колеснице пламенной став, копием ополчилась
Тяжким, огромным, могучим, которым ряды сокрушает
Сильных, на коих разгневана дщерь всемогущего бога.

Они отправились на Олимп и спросили отца всех богов Зевса:

«Зевс, наш отец! на меня раздражишься ли, если Арея
Брань я принужу оставить ударом, быть может, жестоким?»

Рис. 12. Скульптура из Додоны

Они получили его разрешение и затем отыскали Диомеда на поле брани. Греки вынуждены были отступить под натиском троянцев, которым помогал Арей. Афина подала Диомеду колесницу, после чего богиня направила ее на Арея и Диомед с ее помощью ранил его копьем:

…взревел Арей медноборный
Страшно, как будто бы девять иль десять воскликнули
тысяч
Сильных мужей на войне, зачинающих ярую битву.
Дрогнули все, и дружины троян, и дружины ахеян,
С ужаса: так заревел Арей, ненасытный войною.

Это тот редчайший случай, когда Гомер позволяет себе изобразить бога как простого смертного, он точно так же громко кричит, когда ранен.

Итак, по словам автора «Илиады», таким образом смертельная схватка между греками и троянцами разгорелась вновь и охватила всю равнину, обе стороны метали друг в друга дротики с «медноострыми жалами».

Для нас «Илиада» просто произведение искусства, которое рисует впечатляющую картину войны и сражения; но для греков и особенно для детей античного времени впечатление от услышанного, тем более рассказанного с драматическими интонациями, должно было быть весьма сильным. Для нас боги из «Илиады» представляются просто мифологическими персонажами, тогда как для греков Афина была богиней, которой Перикл¹³ посвятил храм Парфенон, построенный на афинском Акрополе.

В шестой песни Гектор направляется в Трою, чтобы попросить свою мать дать обет совершить жертвоприношение в честь Афины, если она соблаговолит простить их родной город, включая троянских женщин и маленьких детей. Там он встретился со своей женой Андромахой, затем следует патетическая сцена, в которой они сетуют на рок, грозивший гибелью Трое. Она напоминает ему:

Гектор, ты все мне теперь – и отец, и любезная матерь,
Ты и брат мой единственный, ты и супруг мой
прекрасный!
Сжалься же ты надо мною и с нами останься на башне,
Сына не сделай ты сирым, супруги не сделай вдовою.

Но Гектор не может не принять участия в битве, даже если, как он сам говорит:

Твердо я ведаю сам, убеждаясь и мыслью и сердцем,
Будет некогда день, и погибнет священная Троя,
С нею погибнет Приам и народ копьеносца Приама.

Сама же Андромаха будет захвачена греками в качестве добычи. Гектор сетует:

Но да погибну и буду засыпан я перстью земною
Прежде, чем плен твой увижу и жалобный вопль твой
услышу!

В седьмой песни Аполлон и Афина останавливают решающее сражение, а Аполлон говорит:

«Гектора мы, укротителя коней, отважность возвысим.
Пусть Приамид вызывает храбрейших героев данайских
Выйти один на один и сразиться решительной битвой».

Воины получают отдых:

Тою порой Афина и Феб сребролукий,
Оба вознесшися, словно как ястребы, хищные птицы,
Сели на дубе высоком отца молненосного Зевса,
Ратями вместе любуясь: ряды их сидели густые,
Грозно щиты, и шеломы, и острые копья вздымая.

Греки бросают жребий, согласно которому сражаться с Гектором предстояло Аяксу:

Быстро Аякс подходил, пред собою несущий, как
башню,
Медный щит семикожный, который художник составил,
Тихий, усмарь знаменитейший, в Гиле обителью
живший;
Он сей щит сотворил легкодвижимый, семь сочетавши
Кож из тучнейших волов и восьмую из меди
поверхность.

Затем следует детальное описание поединка, и, поскольку ни один из противников оказывается не в силах одолеть другого, они обмениваются дарами. Это кажется довольно странным, если мы не вспомним, что нечто подобное можно найти и в произведениях английского автора XIV века Фрос-сара. Во все времена поединок рассматривался как разновидность весьма рискованного вида спорта.

Поскольку всеобщее сражение не возобновилось, сторонам представилась возможность собрать тела погибших:

Мы же, поднявшися дружно, свезем с побоища трупы
В стан на волах и на месках и все совокупно сожжем их,
Одаль судов мореходных: да кости отцовские детям
Каждый в дом понесет, возвращаяся в землю родную.
После, на месте сожженья, собравшись, насыплем
могилу,
Общую всем на долине, а подле построим немедля
Стену и башни высокие, нам и судам оборону.
В оных устроим ворота и крепко сплоченные створы,
Путь бы чрез оные был колесницам и коням
просторный.
Подле стены той, снаружи, ров ископаем глубокий;
Пусть он, идущий кругом, воспящает и конных и пеших,
Чтоб когда-либо рать не нагрянула гордых пергамлян.

Представляется, что в тот день греки приняли довольно запоздалое решение предпринять дополнительные меры к укреплению своего лагеря. Их обычная практика заключалась в том, что они вытаскивали свои корабли на сушу, а затем огораживали для их защиты определенный участок земли. Из этой же главы мы можем также узнать, каким образом они доставляли себе припасы. Вино поступало с острова Лемнос:

Прочие мужи ахейские меной вино покупали:
Те за звенящую медь, за седое железо меняли,
Те за воловые кожи или за волов круторогих,
Те за своих полоненных…

Предпринимаются новые попытки заключить мирный договор, на этот раз со стороны троянцев, но Парис, который по своей сути был недостойным человеком, отказался вернуть Елену.

В восьмой песни битва возобновляется, но мы должны помнить, что все это время Ахилл не принимал участия в сражениях из-за обиды, нанесенной ему Агамемноном. Боги все еще помнили призыв Фетиды, матери Ахилла, что троянцы до тех пор будут одерживать верх, пока греки не воздадут должных почестей ее сыну:

Зевс распростер, промыслитель, весы золотые; на них он
Бросил два жребия Смерти, в сон погружающей долгий;
Жребий троян конеборных и меднооружных данаев;
Взял посредине и поднял: данайских сынов
преклонился
День роковой, данайских сынов до земли
многоплодной…

Рис. 13. Колесница (реконструкция)

Рис. 14. Медуза Горгона. Изображение на чернофигурной вазе из Коринфа. Около 570 года до н. э.

В конце этой песни греки оказываются отброшенными внутрь стен своего лагеря, к вытащенным на сушу судам.

В девятой песни выясняется, что греки впали в уныние и Агамемнон пытается возобновить дружбу с Ахиллом. Он предлагает ему:

Семь треножников новых, не бывших в огне, и
двенадцать
Коней могучих, победных, стяжавших награды ристаний.

Он даже обещает вернуть ему Брисеиду. С подобными предложениями к Ахиллу был отправлен многомудрый Одиссей, но тот отверг его, заявив:

Даров гнушаюсь его и в ничто самого я вменяю!

В десятой песни упоминаются приключения Одиссея и Диомеда, которые отправились ночью на разведку в лагерь троянцев.

В одиннадцатой песни Агамемнон, Диомед и Одиссей получают ранения. Появляются первые упоминания о Патрокле, друге Ахилла. Его отправляют выяснить причину, по которой Нестор покинул поле брани. Придя в его хижину, он обнаружил, что Гекамеда готовила для них смесь:

Прежде сидящим поставила стол Гекамеда прекрасный;
Ярко блестящий, с подножием черным; на нем
предложила
Медное блюдо со сладостным луком, в прикуску напитка;
С медом новым и ячной мукою священной;
Кубок красивый поставила, из дому взятый Нелидом;
Окрест гвоздями златыми покрытый; на нем рукояток
Было четыре высоких, и две голубицы на каждой
Будто клевали, златые; и был он внутри двоедонный.
Тяжкий сей кубок иной не легко приподнял бы с
трапезы,
Полный вином; но легко подымал его старец пилосский.
В нем Гекамеда, богиням подобная, им растворила
Смесь на вине прамнейском, натерла козьего сыра
Теркою медной и ячной присыпала белой мукою.
Так уготовя напиток соствленный, пить приказала.

В двенадцатой песни описывается осада троянцами греков в их лагере. В конце концов им удалось прорваться через стены и отбросить последних к их кораблям.

В тринадцатой песни бог морей Посейдон приходит на помощь грекам и сражение продолжается.

В четырнадцатой песни дела у греков по-прежнему идут так плохо, что Агамемнон принимает решение спустить на воду первую линию кораблей и поставить их на каменные якоря, чтобы в случае необходимости была возможность спастись бегством. За это ему пришлось выслушать горькие упреки со стороны Одиссея. Посейдон опять вдохновляет греков на бой, а Гера смогла усыпить Зевса. Греки отбрасывают троянцев от лагеря, и в этом сражении Гектор получает ранение.

В пятнадцатой песни Зевс пробуждается ото сна и узнает о том, что Гектор ранен. Громовержец в страшном гневе. Он отправляет Ириду в качестве посланницы к Посейдону и требует от владыки морей, чтобы тот перестал помогать грекам и вернулся в свою стихию. Он также отправляет Аполлона ободрить Гектора, и троянцы вновь переносят сражение к кораблям и даже поджигают корабль Протесилая.

В шестнадцатой песни Патрокл уговаривает Ахилла прийти на помощь грекам и, когда тот отказывается, просит у него разрешения лично повести на битву мирмидонян. Он берет доспехи Ахилла и сражается так доблестно, что ему удается оттеснить троянцев обратно к стенам их города. В конце главы Гектор убивает Патрокла. Именно этот эпизод, как мы вскоре убедимся, является поворотным пунктом всей истории.

В семнадцатой песни сражение разгорается вокруг тела Патрокла, который одолжил доспехи у Ахилла, доспехи были захвачены Гектором.

В восемнадцатой песни Ахилл узнает о смерти своего друга:

Быстро в обе он руки схвативши нечистого пепла,
Голову всю им осыпал и лик осквернил свой
прекрасный:
Риза его благовонная вся почернела под пеплом.

Его мать Фетида является для того, чтобы успокоить сына, утром она обещает принести ему новые доспехи. Тем временем, даже не имея доспехов, он вдохновляет греков на битву и помогает им доставить в лагерь тело Патрокла. Тело приготовлено к омовению:

…повелел Ахиллес благородный
Медный великий треножник поставить на огнь и скорее
Тело Патрокла омыть от запекшейся крови и праха.
Мужи сосуд омовений, поставив на светлое пламя,
Налили полный водою и дров на огонь подложили;
Дно у тренога огонь обхватил, согревалася влага.
И когда закипевшая в звонкой меди зашумела, —
Тело омыли водой, умастили светлым елеем.
Язвы наполнили мастью драгой, девятигодовою;
После, на одр положив, полотном его тонким покрыли
С ног до главы и сверху одели покровом блестящим.
Целую ночь потом вкруг Пелида царя мирмидонцы,
Стоя толпой, о Патрокле крушились, стеня и рыдая.

Фетида направляется к Гефесту, хромому богу, и просит его изготовить для Ахилла новые доспехи. На что Гефест охотно откликнулся:

…и к мехам приступил он.
Все на огонь обратил их и действовать дал повеленье.
Разом в отверстья горнильные двадцать мехов задыхали,
Разным из дул их дыша раздувающим пламень дыханьем,
Или порывным, служа поспешавшему, или спокойным,
Смотря на волю творца и на нужду творимого дела.
Сам он в огонь распыхавшийся медь некрушимую
ввергнул,
Олово бросил, сребро, драгоценное злато…

Точно таким же образом бронза выплавлялась в бронзовом веке и на территории Англии. Гефест в первую очередь изготовил:

…щит и огромный и крепкий,
Весь украшая изящно; кругом его вывел он обод
Белый, блестящий, тройной; и приделал ремень
серебристый.
Щит из пяти составил листов и на круге обширном
Множество дивного бог по замыслам творческим сделал.

Рис. 15. Бросание жребия перед Афиной

Рис. 16. Торговый корабль (реконструкция выполнена по изображению на чернофигурной вазе из Британского музея)

Он был украшен изображениями земли, небес, солнца, луны и звезд, а также прекрасных городов, воздвигнутых простыми смертными, и живописными картинками сельской жизни. Очевидно, Гомер перечисляет те сцены, которые ему были хорошо знакомы. Вы читаете о земледельцах, жнущих острыми серпами и связывающих снопы скрученной в жгуты соломой, в то время как другие под дубом готовят трапезу. Затем мы узнаем о сборе винограда и о мальчике, наигрывающем приятную мелодию во время сбора винограда. Затем мы видим место для хоровода и большую группу юношей и девушек, весело пляшущих в кругу. Гефест был прав, когда обещал Фетиде, что, хотя он и не может отвратить от Ахилла верную смерть, его доспехи будут восхищать всех людей.

Девятнадцатая песнь начинается со сцены примирения между Агамемноном и Ахиллом. Всего один день прошел с тех пор, как Одиссей впервые появился в жилище Ахилла с предложением заключить мир. И вот теперь герой принял обещанные дары, к нему также вернулась и Брисеида. Ахилл облачается в свои доспехи – поножи с серебряными застежками и панцирь на груди. Серебряно-гвоздый бронзовый меч висел у него на плече, а громадный щит предохранял от ударов. Высокий шлем, украшенный сверху конским гребнем, покрывал его голову, а в руке он нес копье своего отца. Вооруженный таким образом, Ахилл вступает в битву и громит беспощадно троянцев. Вот об этом и идет речь в двадцатой песни.

Зевс созывает богов на совет. Он решает остаться на вершине Олимпа, где он может потешить свое сердце, наблюдая сверху за битвой, но другим богам дает разрешение помогать тем, кому они сами пожелают.

Так он вещал – и возжег неизбежную брань меж
богами.
К брани, душой несогласные, боги с небес понеслися.
Гера к ахейским судам, и за нею Паллада Афина,
Царь Посейдон многомощный, объемлющий землю, и
Гермес,
Щедрый податель полезного, мыслей исполненный
светлых.
С ними к судам и Гефест, огромный и пышущий силой,
Шел хромая; с трудом волочил он увечные ноги.
К ратям троян устремился Арей, шеломом блестящий,
Феб, не стригущий власов, Артемида, гордая луком,
Лета, стремительный Ксанф и с улыбкой прелестной
Киприда.

Таким образом, перед нами разворачивается захватывающее зрелище, в котором сражаются между собой не только люди, но и боги.

В двадцать первой песни Ахилл захватывает в плен двенадцать троянских юношей и, связав их клятвами, отправляет в греческий лагерь. В этой песни Ахилл воюет с рекой Ксанфом. Мы должны помнить, что для греков каждая река могла персонифицироваться в божество, которое нужно было умилостивлять жертвами:

Вас не спасет ни могучий поток, серебристопучинный Ксанф.
Посвящайте ему, как и прежде, волов неисчетных;
В волны бросайте живых, как и прежде, коней
звуконогих…

Эта река в «Илиаде» предстает как некое живое существо, которое способно обратиться к Аполлону с просьбой о защите от Ахилла:

Словно когда водовод от ключа, изобильного влагой,
В сад, на кусты и растения, ров водотечный проводит,
Заступ острый держа и копь от препон очищая;
Рвом устремляется влага; под нею все мелкие камни
С шумом катятся; источник бежит и журчит, убыстренный
Местом покатистым; он и вождя далеко упреждает, —
Так непрестанно преследовал вал черноглавый Пелида,
Сколько ногами ни быстрого: боги могучее смертных.

Река приближалась все ближе с явным намерением поглотить Ахилла, но тут Гефест пришел ему на помощь, осушив с помощью сильного огня равнину и остановив воду. После этого греки с помощью Ахилла вынудили троянцев укрыться за городскими стенами Трои.

В двадцать второй песни Гектор показывается за пределами городских стен, ожидая внезапного нападения Ахилла. Он укорял сам себя за то, что не внял совету Полидама, который предупреждал его, что троянцы должны укрыться за стенами, едва услышав, что Ахилл вновь принимает участие в битве. Гектор спасается бегством от Ахилла:

Так троекратно они пред велию Троей кружились,
Быстро носящиесь. Все божества на героев смотрели.

И каждый раз Ахилл опережал его на равнине, преграждая дорогу к городским стенам, откуда ему могли оказать помощь лучники, укрывшиеся за зубцами.

Но лишь в четвертый раз до Скамандра ключей
прибежали,
Зевс распростер, промыслитель, весы золотые; на них он
Бросил два жребия Смерти, в сон погружающей долгий:
Жребий один Ахиллеса, другой – Приамова сына.
Взял посредине и поднял: поникнул Гектора жребий,
Тяжкий к Аиду упал; Аполлон от него удалился.

Афина с помощью довольно низкого трюка принудила Гектора принять бой, и в результате он был убит Ахиллом.

…на Гектора он (Ахилл) недостойное дело замыслил:
Сам на обеих ногах проколол ему жилы сухие
Сзади от пят и до глезни, продевши ремни, к
колеснице
Тело его привязал, а главу волочиться оставил;
Стал в колесницу и, пышный доспех напоказ подымая,
Коней бичом поразил; полетели послушные кони.
Прах от влекомого вьется столпом; по земле,
растрепавшись,
Черные кудри крутятся; глава Приамида по праху
Бьется, прекрасная прежде; а ныне врагам Олимпиец
Дал опозорить ее на родимой земле илионской!

Мы не будем подробно описывать причитания Андромахи, когда

Быстро на башню взошла и, сквозь сонм пролетевши
народный,
Стала, со стен оглянулась кругом и его увидала
Тело, влачимое в прахе; безжалостно бурные кони
Полем его волокли к кораблям быстролетным ахеян.
Темная ночь Андромахины ясные очи покрыла;
Навзничь упала она и, казалося, дух испустила.

В двадцать третьей песни описываются поминки Патрокла.

Быки, овцы, козлы и свиньи были принесены в жертву. Ночью дух Патрокла явился его другу:

«Спишь, Ахиллес! неужели меня ты забвению предал!
Не был ко мне равнодушен к живому ты, к мертвому ль
будешь?
О! погреби ты меня, да войду я в обитель Аида!
Души, тени умерших, меня от ворот его гонят
И к теням приобщиться к себе за реку не пускают;
Тщетно скитаюся я пред широковоротным Аидом.
Дай мне, печальному, руку: вовеки уже пред живущих
Я не приду из Аида, тобою огню приобщенный!»

На следующее утро

…Царь Агамемнон с зарею
Месков яремных и ратников многих к свезению леса
Выслал из стана ахейского…

Дрова были принесены к берегу и сложены в большие кучи. Затем мирмидоняне выступили в полном вооружении, вначале двинулись воины на колесницах, за ними последовали пешие воины. В середине шествия находилось тело Патрокла, которое несли его товарищи. Они срезали свои волосы и положили их на тело. Был сложен большой погребальный костер. Затем овцы и быки были принесены в жертву.

Рис. 17. Сундук и стол

Рис. 18. Битва над телом Патрокла

Тело Патрокла с головы до ног было обложено нутряным жиром жертвенных животных. Затем его возложили на погребальный костер. Вокруг него были уложены освежеванные тела животных. Туда же были помещены двуручные сосуды с медом и оливковым маслом, а также четыре могучие лошади и два домашних пса. Затем двенадцать несчастных троянских юношей, которых Ахилл захватил в плен, были убиты, и их тела также бросили в костер для придания ему еще большего великолепия. Погребальный костер полыхал всю ночь, а утром Ахилл призвал вождей греков и молвил:

«Время костер угасить; вином оросите багряным
Все пространство, где пламень пылал, и на пепле
костерном
Сына Менетия мы соберем драгоценные кости,
Тщательно их отделив от других; распознать же удобно:
Друг наш лежал на средине костра; но далёко другие
С краю горели, набросаны кучей, и люди и кони.
Кости в фиале златом, двойным покрывши их туком,
В гроб положите, доколе я сам не сойду к Аидесу.
Гроба над другом моим не хочу я великого видеть,
Так, лишь пристойный курган; но широкий над ним и
высокий
Вы сотворите, ахеяне, вы, которые в Трое
После меня при судах мореходных останетесь живы»

Рис. 19. Сбор оливок

В гроб положите, доколе я сам не сойду к Аидесу.
Гроба над другом моим не хочу я великого видеть,
Так, лишь пристойный курган; но широкий над ним и
высокий
Вы сотворите, ахеяне, вы, которые в Трое
После меня при судах мореходных останетесь живы».

Сцены, подобные этой, могли неоднократно повторяться и курганы возводились также и в Англии на протяжении всего бронзового века¹⁴.

Затем следует описание игр, которые устраивались в честь погребенного:

…Ахиллес же
Там народ удержал и, в обширном кругу посадивши,
Вынес награды подвижникам: светлые блюда, треноги;
Месков представил, и быстрых коней, и волов
крепкотелых,
И краснопоясанных жен, и седое железо.
Первые быстрым возницам богатые бега награды
Он предложил: в рукодельях искусная дева младая,
Медный, ушатый с боков, двадцатидвухмерный треножник
Первому дар; кобылица второму шестигодовая,
Неукрощенная, гордая, в недрах носящая меска;
Третьему мздою– не бывший в огне умывальник
прекрасный,
Новый еще, сребровидный, четыре вмещающий меры;
Мздою четвертому золота два предложил он таланта;
Пятому новый, не бывший в огне фиал двусторонний.

Победитель в кулачном бою получил в награду сильного мула, а проигравший – двуручный кубок. Для победителя в соревнованиях по борьбе главным призом был большой треножник, который можно было устанавливать на огонь, но достаточно неожиданно для проигравшего:

Мздой побежденному он (Ахилл) рукодельницу юную
вывел,
Пленную деву, – в четыре вола и ее оценили.

Участниками соревнований были Аякс, сын Телемона, а также Одиссей. Поскольку ни один из них не смог одержать верх, им было сказано, что они могут получить равноценные призы, и мы не знаем, кто из них получил оцененную в четыре вола девушку.

Для победителя в беге призом служили серебряная чаша для смешивания вина из Сидона, бык, крупный и очень упитанный, а также половина таланта золота.

В последней песни Приам приходит к Ахиллу и выкупает тело Гектора. Ахилл обещает приостановить войну на двенадцать дней, в течение которых будут проходить погребальные церемонии в честь Гектора.

Приам с помощью Гермеса приносит тело своего сына обратно в Трою, и народ выражает свое горе.

Затем тело Гектора было предано огню, точно так же, как и тело Патрокла:

…лишь, свет разливая, денница возникла,
Вынесли храброго Гектора с горестным плачем трояне;
Сверху костра мертвеца положили и бросили пламень.
Рано, едва розоперстая вестница утра явилась,
К срубу великого Гектора начал народ собираться.
И, лишь собралися все (неисчетное множество было),
Сруб угасили, багряным вином оросивши пространство
Все, где огонь разливался пылающий; после на пепле
Белые кости героя собрали и братья и други,
Горько рыдая, обильные слезы струя по ланитам.
Прах драгоценный собравши, в ковчег золотой положили,
Тонким обвивши покровом, блистающим пурпуром
свежим.
Так опустили в могилу глубокую и, заложивши,
Сверху огромными частыми камнями плотно устлали;
После курган насыпали; а около стражи сидели,
Смотря, дабы не ударила рать меднолатных данаев.
Скоро насыпав могилу, они разошлись; напоследок
Все собралися вновь и блистательный пир пировали
В доме великом Приама, любезного Зевсу владыки.

Так погребали они конеборного Гектора тело.

Этом эпизодом, собственно говоря, и заканчивается «Илиада», а Троянская война, как и все прочие войны, имела весьма печальный конец.

Рис. 20. Бегущие воины

Мы будем не правы, если станем утверждать, что Гомер воспевает войну. Боги бросали жребий, и люди вынуждены были сражаться и, сражаясь, вели себя как герои. Представьте себе, что Троянская война означала для греков. В течение долгих томительных лет они были оторваны от дома, не говоря уже о том, как мало их вернулось обратно. Агамемнон, их предводитель, был одним из тех, кто смог вернуться, но он взял с собой в качестве наложницы девственную жрицу Кассандру и в наказание за это отправился навстречу гибели от руки Эгисфа, любовника его жены Клитемнестры. Одиссей, возможно за его подстрекательство к убийству младенца Астианакса, был осужден странствовать еще в течение десяти лет, перед тем как он вновь смог увидеть свою жену Пенелопу, мать его умерла от горя, так и не дождавшись сына. Если вспомнить об участи троянцев, то все мужчины были перебиты, а женщины отданы грекам в качестве рабынь.

Рис. 21. Борьба

Трагедия Еврипида «Троянские женщины» представляет собой ужасающее описание последствий войны. Андромаха, жена Гектора, была отдана Пиррху, сыну Ахилла, а Гекуба, мать Гектора, пыталась помочь ей. Она говорила, что Андромаха красивая и добрая и если она будет ублажать Пиррха, то он в свою очередь, должен быть также добр к ее сыну Астианаксу. Однако грекам была чужда даже сама мысль позволить Астианаксу вырасти, поскольку затем он мог отомстить за своего отца Гектора. Был послан гонец, чтобы забрать его у матери, а затем сбросить вниз с городских стен. Последующая сцена описана профессором Гилбертом Мюрреем как, «возможно, самая трагическая во всей мировой литературе».

«Быстро! Хватай его; тащи его; сбрось его со стены,
Выпала ему такая доля! Оплакивайте его, ничтожные,
быстрее!
Бог оставил меня, я не могу поднять
Хотя бы одну руку, одну руку, чтобы спасти моего
ребенка от смерти…
О, куда мне скрыться от позора: лучше мне быть
прикованной
К скамье на галере».

Рис. 22. Прыгун, держащий в руках гири для прыжков

Андромаха была уведена прочь, а мальчика отнесли к его бабке Гекубе, которая положила мертвое тело в щит Гектора и оплакала.

Еврипид, возможно, находился под впечатлением драматических событий того времени. У него перед глазами был пример позорной резни, когда афиняне перебили всех мужчин и продали в рабство всех женщин с острова Мелос. Это произошло в 416 году до нашей эры, а в следующем году на Сицилию отправилось громадное войско, потерпевшее вскоре сокрушительное поражение. В Афинах тогда правила военная партия, мечтавшая создать империю. Трагедия «Троянские женщины» была поставлена как раз перед тем, как военная экспедиция отправилась в путь, и должна была прозвучать как своего рода предостережение.