Особенности раннего аффективного развития при раннем детском аутизме

Как известно, синдром раннего детского аутизма оформляется окончательно к 2,5–3-м годам. В этом возрасте психическое развитие аутичного ребенка имеет уже выраженные черты искаженности (Лебединский В.В.,1985), нарушения носят всепроникающий характер и проявляются в особенностях моторного, речевого, интеллектуального развития. В настоящее время становится все более понятно, что искажение психического развития связано с общим нарушением возможности ребенка вступать в активное взаимодействие с окружающим. Как уже упоминалось выше, такое нарушение может быть следствием трудностей становления аффективных механизмов, формирующих как поведение, так и само мироощущение ребенка. У такого ребенка они развиваются скорее в целях защиты и ограждения его от контактов с миром.

Традиционно наиболее явные черты уже сложившегося синдрома детского аутизма определяются следующим образом:

– нарушение способности к установлению эмоционального контакта;

– стереотипность в поведении, которая проявляется как выраженное стремление сохранить постоянство условий существования; непереносимость малейших его изменений;

– наличие в поведении ребенка однообразных действий: моторных (раскачивание, прыжки, постукивания и т. д.), речевых (произнесение одних и тех же звуков, слов или фраз), стереотипных манипуляций каким-либо предметом; однообразных игр; пристрастий к одним и тем же объектам; стереотипных интересов, которые отражаются в разговорах на одну и ту же тему, в одних и тех же рисунках;

– совершенно особые нарушения речевого развития (отсутствие речи, эхолалии – воспроизведение услышанных слов и фраз в неизмененном виде, речевые штампы, стереотипные монологи, отсутствие в речи первого лица), сутью которых является нарушение возможности использовать речь в целях коммуникации.

Всеми исследователями подчеркивается, что детский аутизм – это прежде всего вызванное особыми биологическими причинами нарушение психического развития, которое проявляется очень рано.

Мнение специалистов о специфике поведения таких детей в раннем возрасте подтверждается не только воспоминаниями их близких, но и ставшими сейчас не редкостью домашними видеозаписями, которые ясно показывают, что особенности аффективного развития аутичных детей можно было обнаружить уже на первом году их жизни.

В чем же состоит качественное своеобразие эмоционального развития при раннем детском аутизме?

1. Повышенная чувствительность (сензитивность) к сенсорным стимулам отмечается у ребенка с таким типом развития уже в раннем возрасте. Она может выражаться в непереносимости бытовых шумов обычной интенсивности (звука кофемолки, пылесоса, телефонного звонка и т. д.); в нелюбви к тактильному контакту, как брезгливость при кормлении, и даже, например, при попадании на кожу капель воды; в непереносимости одежды; в неприятии ярких игрушек и т. д. Следует отметить, что неприятные впечатления у такого ребенка не только легко возникают, но и надолго фиксируются в его памяти.

Особенность реакций на сенсорные впечатления проявляется одновременно и в другой, очень характерной, тенденции развития, проявляющейся у детей уже в первые месяцы жизни: при недостаточной активности, направленной на обследование окружающего мира, и ограничении разнообразного сенсорного контакта с ним наблюдается выраженная «захваченность», «очарованность» отдельными определенными впечатлениями (тактильными, зрительными, слуховыми, вестибулярными), которые ребенок стремится получать вновь и вновь. Часто отмечается очень длительный период увлечения каким-то одним впечатлением, которое через какое-то время сменяется другим, но столь же устойчивым. Например, любимым занятием ребенка на протяжении полугода и более может быть шуршание целлофановым пакетом, перелистывание (книги, журнала), игра с пальчиками, наблюдение за движением тени на стене или отражением в стеклянной дверце, созерцание орнамента обоев. Создается впечатление, что ребенок не может оторваться от очаровывающих его впечатлений, даже если он уже устал.

Как было показано выше, «захваченность» ритмическими повторяющимися впечатлениями вообще характерна для раннего возраста и в норме. В поведении ребенка до года доминируют «циркулирующие реакции», когда малыш повторяет многократно одни и те же действия ради воспроизведения определенного сенсорного эффекта, – стучит игрушкой, ложкой, прыгает, лепечет и т. д. Однако, как уже говорилось, ребенок с благополучным аффективным развитием с удовольствием включает взрослого в свою активность. Если взрослый помогает, эмоционально реагирует на действия ребенка, подыгрывает ему, малыш получает больше радости и занимается подобными манипуляциями гораздо дольше. Так, он скорее предпочтет прыгать на коленях у мамы, чем в одиночестве в манеже. В присутствии взрослого, привлекая его внимание, он с бо?льшим удовольствием будет гулить, повторять звуки, манипулировать какой-либо игрушкой или предметом.

Напротив – и это является принципиальным отличием, – при аутистическом типе развития ребенка близкому практически не удается подключиться к действиям, поглощающим ребенка. Чем больше ребенок выглядит «захваченным» ими, тем сильнее он противостоит попыткам взрослого вмешаться в его особые занятия, предложить свою помощь, а тем более, переключить его на что-либо другое. Малыш может выдержать лишь пассивное присутствие кого-то из близких (а в некоторых случаях и настоятельно этого требует), но активное вмешательство в его действия, очевидно, портит ему удовольствие от совершаемых манипуляций, от получаемых ощущений. Часто в подобных случаях родители начинают думать, что они действительно мешают своему малышу, что предлагаемые ими занятия интересны ему не так, как его собственные – не всегда понятные, однообразные манипуляции. Так, многие внимательные и заботливые близкие ребенка, не получая от него необходимого отклика в своих попытках наладить с ним взаимодействие – положительного эмоционального отклика на их вмешательство, – становятся менее активными и чаще оставляют ребенка в покое. Таким образом, если при нормальном эмоциональном развитии погружение ребенка в сенсорную стимуляцию и контакт с близким взрослым идут в одном направлении, причем доминирует второе, то в случае раннего нарушения этого развития сенсорные увлечения малыша начинают отгораживать его от взаимодействия с близкими и, как следствие, от развития и усложнения связей с окружающим миром.

2. Особенности взаимодействия аутичного малыша с близкими людьми и прежде всего с матерью обнаруживаются уже на инстинктивном уровне. Признаки аффективного неблагополучия видны в ряде наиболее ранних, значимых для адаптации, реакций младенца. Остановимся на них подробнее.

а) одной из первых адаптивно необходимых форм реагирования маленького ребенка является приспособление к рукам матери. По воспоминаниям многих матерей аутичных детей, с этим у них бывали проблемы. Трудно было найти какую-то взаимоудобную как для матери, так и для ребенка позицию при кормлении, укачивании, при ласке, поскольку в руках матери малыш не был способен принять естественную, комфортную позу. Он мог быть аморфным, т. е. как бы «растекался» на руках, либо, наоборот, чрезмерно напряженным, негибким, неподатливым – «как столбик». Напряженность могла быть настолько велика, что, по словам одной мамы, после держания малыша на руках у нее «болело все тело»;

б) другая форма наиболее раннего приспособительного поведения младенца – фиксация взгляда на лице матери. В норме у младенца очень рано обнаруживается интерес к человеческому лицу; как известно, это самый сильный раздражитель. Ребенок уже на первом месяце жизни может проводить бо?льшую часть времени бодрствования в зрительном контакте с матерью. Общение с помощью взгляда является, как уже было сказано выше, основой для развития последующих форм коммуникативного поведения.

При признаках аутистического развития избегание взгляда в глаза либо его непродолжительность отмечаются достаточно рано. По многочисленным воспоминаниям близких, трудно было поймать взгляд аутичного ребенка не потому, что он вообще его не фиксировал, а потому, что смотрел как бы «сквозь», мимо. Однако иногда можно было поймать на себе мимолетный, но острый взгляд ребенка. Как показали экспериментальные исследования аутичных детей старшего возраста, человеческое лицо является самым притягательным объектом и для аутичного ребенка, но он не может надолго фиксировать на нем свое внимание, поэтому, как правило, наблюдается чередование фаз быстрого взгляда в лицо и его отвода;

в) в норме естественной приспособительной реакцией младенца является также принятие антиципирующей (предвосхищающей) позы: малыш протягивает ручки к взрослому, когда тот наклоняется к нему. Выяснилось, что у многих аутичных детей эта поза была невыраженной, что свидетельствовало об отсутствии у них стремления оказаться на руках матери, о дискомфорте от пребывания на руках;

г) признаком благополучности аффективного развития ребенка традиционно считается своевременное появление улыбки и ее адресованность близкому. У всех детей с аутизмом она по срокам появляется практически вовремя. Однако качество ее может быть очень своеобразным. По наблюдениям родителей, улыбка могла возникать скорее не от присутствия близкого человека и его обращения к малышу, а от ряда других приятных ребенку сенсорных впечатлений (тормошения, музыки, света лампы, красивого узора на халате матери и т. д.).

У части аутичных детей в раннем возрасте не возникало известного феномена «заражения улыбкой» (когда улыбка другого человека вызывает ответную улыбку ребенка). В норме этот феномен уже явно наблюдается в возрасте 3-х месяцев и развивается в «комплекс оживления» – первый вид направленного коммуникативного поведения младенца, когда он не только радуется при виде взрослого (что выражается в улыбке, повышении двигательной активности, гулении, увеличении продолжительности фиксации взгляда на лице взрослого), но и активно требует общения с ним, расстраивается в случае недостаточной реакции взрослого на его обращения. При аутистическом же развитии часто наблюдается «сверхдозирование» ребенком такого непосредственного общения, он быстро пресыщается и отстраняется от взрослого, который пытается продолжить взаимодействие;

д) поскольку близкий человек, ухаживающий за младенцем, и физически, и эмоционально является постоянным посредником его взаимодействия с окружением, ребенок уже с раннего возраста хорошо различает разные выражения его лица. Обычно эта способность возникает в 5–6-месячном возрасте, хотя и существуют экспериментальные данные, свидетельствующие о возможности наличия ее и у новорожденного. При неблагополучности аффективного развития у ребенка отмечается затруднение в различении выражения лица близких, а в ряде случаев наблюдается и неадекватная реакция на то или иное эмоциональное выражение лица другого человека. Аутичный ребенок может, например, заплакать при смехе другого человека или засмеяться при плаче. По-видимому, при этом ребенок в большей степени ориентирован не на качественный критерий, не на знак эмоции (отрицательный или положительный), а на интенсивность раздражения, что характерно и для нормы, но на самых ранних этапах развития. Поэтому аутичный ребенок и после полугода может испугаться, например, громкого смеха, даже если смеется близкий ему человек.

Для адаптации малышу необходимо также умение выражать свое эмоциональное состояние, делиться им с близким. В норме оно обычно появляется уже после двух месяцев. Мать прекрасно понимает настроение своего ребенка и поэтому может управлять им: утешить, снять дискомфорт, развеселить, успокоить. В случае неблагополучия аффективного развития даже опытные мамы, имеющие старших детей, часто вспоминают, как трудно им было понимать оттенки эмоционального состояния аутичного малыша;

е) как известно, одним из наиболее значимых для нормального психического развития ребенка является феномен «привязанности». Это тот основной стержень, вокруг которого налаживается и постепенно усложняется система отношений ребенка с окружением. Основными признаками формирования привязанности, как уже говорилось выше, является происходящее на определенном возрастном этапе выделение младенцем «своих» из группы окружающих его людей, а также очевидное предпочтение одного лица, ухаживающего за ним (чаще всего матери), переживание разлуки с ней.

Грубые нарушения формирования привязанности наблюдаются при отсутствии на ранних этапах развития младенца одного постоянного близкого, прежде всего – при разлуке с матерью в первые три месяца после рождения ребенка. Это – так называемое явление госпитализма, которое наблюдалось Р.Спитцем (1945) у детей, воспитывавшихся в доме ребенка. У этих малышей отмечались выраженные нарушения психического развития: тревога, перерастающая постепенно в апатию, снижение активности, поглощенность примитивными стереотипными формами самораздражения (раскачивание, мотание головой, сосание пальца и др.), безразличие к взрослому человеку, пытающемуся установить с ним эмоциональный контакт. При затяжных формах госпитализма наблюдалось возникновение и развитие различных соматических расстройств.

Однако если в случае госпитализма существует как бы «внешняя» причина, вызывающая нарушение формирования привязанности (реальное отсутствие матери), то в случае раннего детского аутизма это нарушение порождается закономерностями особого типа психического и прежде всего аффективного развития аутичного ребенка, который не подкрепляет естественную установку матери на формирование привязанности. Последнее иногда проявляется так слабо, что родители могут даже не замечать какого-то неблагополучия в складывающихся с малышом отношениях. Например, он может по формальным срокам вовремя начать выделять близких; узнавать мать; предпочитать именно ее руки, требовать ее присутствия. Однако качество такой привязанности и, соответственно, динамика ее развития в более сложные и развернутые формы эмоционального контакта с матерью могут быть совершенно особыми и существенно отличными от нормы.

Рассмотрим наиболее характерные варианты особенностей формирования привязанности при аутистическом типе развития.

Сверхсильная привязанность к одному лицу на уровне примитивной симбиотической связи (совместного неразделимого существования). Складывается впечатление, что ребенок физически неотделим от матери. Такая привязанность проявляется прежде всего только как негативное переживание отделения от матери. Малейшая угроза разрушения этой связи может спровоцировать у ребенка катастрофическую реакцию на соматическом уровне. Например, у семимесячного ребенка при уходе матери на полдня (при том, что он оставался с постоянно живущей с ними бабушкой) поднималась температура, возникала рвота и отказ от еды. Известно, что в норме в этом возрасте малыш тоже тревожится, беспокоится, расстраивается при уходе матери, но его реакции не столь витальны, его можно отвлечь, заговорить, переключить на общение с другим близким человеком, на какое-то любимое занятие. Аутичный же малыш, которому свойственна такая тяжелая реакция даже на непродолжительную разлуку с матерью, может вообще не демонстрировать своей привязанности к ней, когда мама рядом. Он не призывает мать к общению, к совместной игре, не пытается поделиться с ней своими положительными переживаниями и может не откликаться на ее обращения. Часто такая связь выражается в том, что ребенок просто не может выпустить маму из своего поля зрения (она не может отойти в другую комнату или закрыть за собой дверь в туалете), а иногда – в выделении на какой-то период одного предпочитаемого лица и неприятии остальных членов семьи. Однако в дальнейшем единственным человеком, которого ребенок будет допускать до себя, может стать кто-то другой (например, бабушка вместо мамы, и в этот период малыш уже будет полностью отказываться от какого-либо взаимодействия с матерью, «не замечать» ее).

Дозированность проявления признаков привязанности. При такой форме складывающейся эмоциональной связи с матерью ребенок может рано начать выделять маму и иногда проявлять по отношению к ней исключительно по собственному побуждению сверхсильную, но очень ограниченную по времени положительную эмоциональную реакцию. Малыш может проявить восторг, подарить матери «обожающий взгляд». Однако такие кратковременные моменты страстности, яркого выражения любви сменяются периодами индифферентности, когда ребенок вообще не откликается на попытки матери поддержать с ним общение, эмоционально «заразить» его.

Может также наблюдаться длительная задержка в выделении какого-то одного лица в качестве объекта привязанности, иногда ее признаки появляются значительно позже – после года и даже после полутора лет. При этом малыш демонстрирует равную расположенность ко всем окружающим. Такого ребенка родители описывают как «лучезарного», «сияющего», ко всем «идущего на ручки». Однако это происходит не только в первые месяцы жизни (когда в норме формируется и достигает своего расцвета «комплекс оживления» и такую реакцию ребенка, естественно, может вызвать любой общающийся с ним взрослый), но и значительно позже, когда в норме незнакомый человек воспринимается ребенком с осторожностью либо со смущением и стремлением быть поближе к маме. Часто у таких детей вообще не возникает характерного для возраста 7–8 месяцев «страха чужого»; кажется, что они даже предпочитают чужих, охотно кокетничают с ними, становятся более активными, чем при общении с близкими.

3. Трудности взаимодействия с окружающими, связанные с развитием форм обращения ребенка к взрослому

а) в ряде случаев родители вспоминают, что обращения ребенка не носили дифференцированного характера, было трудно догадаться, чего именно он просит, что его не удовлетворяет. Так, малыш мог однообразно «мычать», подхныкивать, кричать, интонационно не усложняя свои звуки или однообразный лепет, не используя указательного жеста и даже не направляя взгляд к желаемому объекту;

б) В других случаях у детей формировался направленный взгляд и жест (протягивание руки в нужном направлении), но без попыток называния предмета, желания, без обращения взгляда к взрослому. В норме так себя ведет любой очень маленький ребенок, но в дальнейшем на этой основе у него появляется указательный жест. Характерно, однако, что этого не происходит у аутичного ребенка – и на более поздних стадиях развития направленный взгляд и жест не трансформируется в показывание пальцем. И для многих детей с аутизмом более старшего возраста остается характерным при выражении своего определенного желания молча брать взрослого за руку и помещать ее на желаемый объект – чашку с водой, игрушку, видеокассету и т. д.

4. Трудности произвольной организации ребенка

Эти проблемы становятся заметными по достижении ребенком годовалого возраста, а к его 2–2,5 годам осознаются родителями уже в полной мере. Однако признаки сложностей произвольного сосредоточения, привлечения внимания, ориентации на эмоциональную оценку взрослого проявляются уже гораздо раньше. Это может выражаться в следующих, наиболее характерных тенденциях:

а) отсутствие, либо непостоянство отклика малыша на обращение к нему близких, на собственное имя. В ряде случаев эта тенденция настолько сильно выражена, что родители начинают подозревать у ребенка снижение слуха. При этом внимательные родители бывают озадачены тем, что ребенок часто слышит слабый, но интересующий его звук (например, шуршание целлофанового пакета), или тем, что по поведению ребенка понятно, что он слышал разговор, не обращенный прямо к нему.

Такие дети нередко позже не начинают выполнять простейших просьб: «Дай мне», «Покажи», «Принеси»;

б) отсутствие прослеживания взглядом направления взгляда взрослого, игнорирование его указательного жеста и слова («Посмотри на…»). Даже если в ряде случаев вначале слежение за указанием матери имеет место, то постепенно оно может угасать, и ребенок перестает обращать внимание, на что она показывает, если только оно не совпадает с объектом его особого интереса (как, например, лампа, часы, машина, окно);

в) невыраженность подражания, чаще даже его отсутствие, а иногда – очень длительная задержка в формировании. Обычно родители вспоминают, что их малыша всегда было трудно чему-нибудь научить, он до всего предпочитал доходить сам. Часто трудно бывает организовать такого ребенка даже на самые простые игры, требующие элементов показа и повторения (типа «ладушек»), бывает затруднено обучение жесту «пока» (ручкой), кивания головой в знак согласия;

г) слишком большая зависимость ребенка от влияний окружающего сенсорного поля. Как было показано выше, в возрасте около года практически все дети при нормальном развитии проходят этап, когда они «попадают в плен» полевых тенденций и у взрослых возникают реальные трудности регуляции их поведения. В случае раннего детского аутизма «захваченность» сенсорным потоком, исходящим из окружающего мира, наблюдается гораздо раньше и вступает в конкуренцию с ориентацией на близкого человека. Часто взрослый, не имея эмоционального контакта с ребенком, выступает лишь в качестве «инструмента», с помощью которого ребенок может получить необходимую сенсорную стимуляцию (взрослый может его покачать, покружить, пощекотать, поднести к желаемому объекту и т. д.). Если родители проявляют большую настойчивость и активность, пытаясь привлечь внимание ребенка к себе, он либо протестует, либо уходит от контакта.

В таких условиях при несформированности эмоционального контакта с близкими особенно тяжело проходит момент физического отрыва малыша от матери в возрасте около года. Часто с этим временем связано впечатление родителей о том, что происходит резкая смена характера ребенка: он полностью теряет чувство края, становится совершенно неудержимым, непослушным, неуправляемым. Малыш может демонстрировать катастрофический регресс в развитии, потерять тот минимум эмоциональных связей, форм контакта, начинавших складываться навыков, в том числе и речевых, которые он сумел приобрести до того, как научился ходить.

Таким образом, все перечисленные выше особенности отношений аутичного ребенка с окружающим миром в целом и с близкими людьми особенно свидетельствуют о нарушении развития способов организации активных отношений с миром и превалировании в его развитии уже с раннего возраста выраженной тенденции – перевеса стереотипной аутостимуляционной активности (извлечение сенсорных ощущения с помощью окружающих предметов или собственного тела) над реально адаптивной (направленной на активное и гибкое приспособление к окружающему).

Эта характерная тенденция может проявляться в разных формах, что к моменту складывания аутистического синдрома отражается в виде определенного его варианта. Четыре таких основных варианта, описанных О.С. Никольской (1985), различаются по глубине и качеству аутизма, уровню адаптации ребенка к окружающему миру и по преобладающему типу аутостимуляционной активности. Рассмотрим наиболее характерные случаи формирования этих вариантов аутистического развития.