Как мы уже объясняли в разных контекстах, индивидуальная психология подходит к сознанию и бессознательному как частям единого целого. В двух последних главах мы занимались истолкованием моментов сознательной части — воспоминаний, установок, телесных проявлений — в терминах индивидуального единства. Теперь мы применим тот же метод толкования к нашей бессознательной или полусознательной жизни — жизни наших сновидений Мы считаем этот подход полностью оправданным, так как наша жизнь во сне в такой же мере является частью целого, как и все жизненные проявления в бодрствующем состоянии Последователи различных психологических школ постоянно пытаются найти какое-то новое понимание проблемы сновидений. Наша точка зрения по этому поводу развивалась вместе с пониманием проявлений всех частей целостной психической жизни человека.

Итак, мы выяснили, что наша жизнь в состоянии бодрствования определяется целью превосходства. То же самое можно сказать и о сновидениях.

Сновидение — это всегда часть стиля жизни, и каждый раз при его исследовании можно обнаружить, что в него вовлечен прототип. В том, что сновидение действительно понято, можно быть уверенным только тогда, когда становится очевидной тесная связь прототипа с этим конкретным сновидением.

Также можно довольно точно представить себе характер сновидений человека, если он нам хорошо знаком.

Возьмем, к примеру, знание о том, что большинства людей свойственно бояться жизни. Из этого общего факта можно предположить, что в сновидениях большей частью должны находить отражение страхи, опасности, тревоги, Таким образом, если мы знаем человека и то, что его целью является избежать решения жизненных проблем, можно догадаться, что ему часто снятся падения.

Эти сновидения как будто предостерегают его: «Не стоит этого делать — проиграешь!» Таким образом, в падении выражается его видение будущего. Такие сновидения встречаются у подавляющего большинства людей.

Особый случай — это ситуация студента накануне экзаменов. Если известно, что студент — прогульщик, можно с легкостью догадаться, что с ним произойдет. Целый день он нервничает, не может сконцентрироваться и в конце концов говорит себе: «У меня слишком мало времени!» Ему бы хотелось отложить экзамен, и ночью ему также приснится какое-нибудь падение. Это отражает его стиль жизни, так как для достижения цели ему нужны подобные сновидения.

Другой студент, — который учится хорошо, — относится к экзамену без страха; он смел и никогда не прибегает к отговоркам. Нетрудно догадаться и о его сновидении. Перед экзаменом ему приснится, что он поднимается на высокую гору, что он очарован видом горных вершин. Все это будет отражением хода его жизни и его цели двигаться вперед.

Помимо этого, существует тип людей с установленными ограничениями, тех, которые хотят продвигаться вперед до определенного момента. Сновидения людей этого типа — об ограничениях, о том, что невозможно уйти от людей и избежать трудностей. Чаще всего это — преследования и погони.

Прежде, чем мы перейдем к следующему типу сновидений, хотелось бы заметить, что психолога никогда не должны обескураживать слова: «Я не могу рассказать вам свои сновидения, так как не в состоянии вспомнить ни один из них». Психолог знает, что фантазия клиента не может создать ничего, кроме того, что продиктовано его стилем жизни. Выдуманные сновидения клиента так же хороши, как и те, которые он на самом деле запомнил, так как его воображение и фантазии в такой же мере отражают его стиль жизни.

Чтобы отражать стиль жизни человека, совсем не необходимо, чтобы фантазии в точности копировали его реальные душевные движения. Существует тип людей, которые в фантазиях живут даже больше, чем в реальности. Люди этого типа, как правило, малодушны в дневных поступках, но смелы в сновидениях. Однако всегда найдутся какие-нибудь мелочи, выдающие их нежелание доводить дело до конца. Они будут достаточно очевидны даже в их смелых сновидениях.

Задача любого сновидения — найти путь к цели превосходства, можно сказать, что сновидение снится ради того, что называется «скрытой целью превосходства индивида». Все видимые симптомы, душевные движения и сновидения являются лишь формой подготовки, делающей человека способным дойти до своей конечной цели независимо от того, какова она: желание ли это быть в центре внимания, подавлять и главенствовать или избегнуть определенных людей и ситуации.

Цель сновидения не выражена ни логично, ни достоверно. Сновидение существует лишь для того, чтобы создать определенное чувство, настроение или эмоцию, и представляется совершенно невозможным полностью рассеять туман его непонимания. Однако в этом смысле он отличается от бодрствующего состояния и свойственных ему душевных движений только по степени, но не качественно. Мы убедились, что ответы психики на проблемы жизни зависят от индивидуальной схемы жизни: они не вписываются в установленные рамки логики, хотя ради всеобщего блага нашей целью и является максимально приблизить их к этим рамкам. И раз уж мы придали определенность динамике сознательной жизни, жизнь во сне также теряет свою былую таинственность. Она превращается в еще одно проявление зависимости той же смеси фактов и эмоций, которую мы обнаруживаем в состоянии бодрствования.

Древним людям сновидения всегда казались очень таинственным явлением, и они обычно прибегали к пророческим толкованиям — к сновидениям относились как к пророчествам грядущих событий. В этом заключается полуправда. На самом деле, сновидение — это мост, связывающий проблему, которая стоит перед сновидцем с целью, которой он стремится достичь. В этом смысле сновидение часто становится правдой, потому что во время сновидения сновидец проигрывает свою роль, и таким образом готовится к тому, чтобы задуманное стало правдой Можно сказать и по-другому в сновидениях отражаются те же взаимосвязи, что и в нашей дневной жизни Когда человек умен и проницателен, он может предвидеть будущее независимо от того, анализирует ли он свою жизнь наяву или свои сновидения Он просто диагностирует. Скажем если кому-нибудь снится, что знакомый умер, и человек действительно умирает, то все это не более, чем факт, который вполне мог предвидеть врач или близкий умершего. Все дело заключается в том, что сновидец думает во сне охотнее, чем в состоянии бодрствования.

Именно потому, что содержание сновидения — полуправда, взгляд на сновидения как на пророчества является предрассудком. Его обычно придерживаются люди, верящие в разного рода предрассудки, кроме того, он поддерживается теми, кто желает подкрепить свою значимость славой пророка.

Конечно, чтобы рассеять пророческие предрассудки и тайны, окружающие сновидения, необходимо объяснить, почему большинство людей не понимает своих сновидений. Объяснение можно найти в том факте, что немногие люди знают себя даже в состоянии бодрствования. Немногие владеют способностью к рефлективному самоанализу, который позволяет видеть, куда ведет логика собственной жизни, а анализ сновидений, как мы сказали, является более сложным и темным делом, чем анализ дневного поведения. Таким образом, не удивительно, что анализ сновидений оказывается вне досягаемости для большинства людей, не удивительно также и то, что в своем неведении относительно составляющих сновидения, они обращаются к шарлатанам.

Если сравнить логику сновидений не с развитием нормальной дневной жизни, а с теми явлениями, которые мы рассмотрели в предыдущих главах, как примеры частной логики, это безусловно поможет ее пониманию. Читатель помнит наше описание установок преступников, проблемных детей, невротиков и то, как они создают определенное чувство, состояние или настроение с тем, чтобы убедить самих себя в правильности содеянного. Например, убийца оправдывает себя, говоря: «Этот человек не должен жить. Я обязан убить его». Беря за отправную точку своих размышлений мысль, что на земле для кого-то нет подходящего места, и настаивая на ней, он готовит себя к убийству.

Рассуждения этого человека могут попросту свестись к тому, что у кого-то есть симпатичные штаны, а у него — нет, и придав этому обстоятельству огромную значимость, он может превратиться в завистника.

Целью превосходства для него станет иметь симпатичные штаны, и можно предположить у него сновидение, создающее определенную эмоцию, направленную на достижение этой цели. Знаменитые сновидения могут послужить в качестве иллюстрации данной мысли. Возьмем, к примеру, сновидения Иосифа из Библии; они о том, что все склоняются перед ним. И мы можем видеть, как эти сновидения и весь эпизод с многоцветным покрывалом переплетаются с фактом изгнания его братьями.

Весьма известно также сновидение греческого поэта Симонида, которого однажды пригласили на чтения в Малую Азию. Он колебался и постоянно откладывал путешествие, несмотря на то, что корабль ждал его в гавани. Его друзья пытались даже силой заставить его плыть, но безрезультатно. Тогда ему приснилось, что перед ним предстал мертвый, которого он однажды нашел в лесу, и сказал: «Так как ты был столь благочестив, что позаботился обо мне в лесу, я хочу тебя сейчас предупредить не ездить в Малую Азию». Симонид проснулся и сказал: «Я никуда не поеду». Однако он уже был склонен не ехать еще до этого сновидения. Он просто создал себе определенное чувство или эмоцию, чтобы поддержать вывод, который сделал ранее, хотя смысл своего сновидения он так и не понял.

Ясно, что человек, который знает, чего он хочет, создает с целью самообмана определенную фантазию, что приводит к желаемому чувству или эмоции. Зачастую это и есть все, что запоминается из сновидения.

Что касается сновидения Симонида, мы подошли к следующему пункту: какова должна быть процедура толкования сновидений? Во-первых, необходимо усвоить, что сновидение — это одна из составляющих творческой силы человека. В своем сновидении Симонид с помощью фантазии выстроил последовательность, выбрав случай с мертвым человеком. Почему же из всего своего жизненного опыта поэт выбрал именно этот эпизод? Очевидно, потому что он был весьма озабочен мыслью о смерти, так как был очень напуган идеей плавания на корабле. В те времена морские путешествия представляли реальную опасность, и поэтому он колебался. Возможно, это знак того, что он не просто боялся морской болезни, но также и вероятности гибели корабля. В результате этой озабоченности мыслью о смерти его сновидение выбрало эпизод с мертвым человеком.

Если мы будем подходить к сновидениям таким образом, задача их толкования окажется не столь уж трудой. Необходимо помнить, что выбор картин, воспоминаний и фантазий является показательным для понимания направления движения внутренней жизни человека. Все это отражает тенденцию сновидца, и вполне может помочь увидеть цель, которой он хочет достичь.

Давайте в качестве примера рассмотрим сновидение одного женатого мужчины. Он был недоволен своей семейной жизнью. У него было двое детей, и его постоянно беспокоило то, что жена недостаточно хорошо о них заботится и слишком увлечена другими вещами. По этому поводу он беспрестанно порицал свою жену и пытался ее переделать. Однажды ночью ему приснилось, что у него есть третий ребенок, который потерялся и его не удается найти, из-за чего он упрекает свою жену в недостаточной заботе о нем.

Здесь отчетливо просматривается тенденция этого человека. Он занят мыслью о том, что кто-то из его двоих детей может потеряться, однако поместить одного из них в свое сновидение ему не хватает смелости. Поэтому он выдумывает третьего ребенка и ситуацию его потери.

Кроме того, здесь важен еще один момент, а именно то, что этот человек любит своих детей и не хочет, чтобы с ними что-нибудь случилось. Он также чувствует, что жена перегружена хлопотами о двоих детях и не в состоянии справиться с тремя. Что третий ребенок погиб бы. Таким образом, мы обнаруживаем еще один аспект сновидения, который можно истолковать как вопрос: «Должен ли я иметь третьего ребенка или нет?» Реальным же результатом сновидения было то, что оно создало эмоцию враждебности по отношению к жене. В действительности никакой ребенок не потерялся, но наутро он проснулся с чувством неприязни к ней, послужившим основанием для критики. Довольно часто люди просыпаются по утрам с готовыми аргументами в результате эмоций, созданных ночным сновидением. Это весьма схоже с состоянием интоксикации, или с тем, что можно обнаружить в депрессии, когда пациент в буквальном смысле отравляет себя идеями поражения, смерти и страхом потерять все.

Ясно также, что мужчина, о котором шла речь, для своих сновидений выбирает те моменты, относительно которых он уверен в своем превосходстве, как, к примеру, чувство: «Я забочусь о детях, а моя жена — нет, вот поэтому один из них и потерялся!» В этом смысле во сне проявляется его стремление главенствовать.

Современному методу толкования сновидений около двадцати пяти лет. В начале сновидения рассматривались Фрейдом как способ исполнения инфантильных сексуальных желаний. Мы не можем согласиться с данным подходом, так как предположение о том, что сновидения — это исполнение желаний, может привести к тому, что все можно будет истолковывать в терминах исполнения желаний. Любая мысль ведет себя таким же образом — начиная с возникновения в глубинах бессознательного и до времени пребывания в сознании. Поэтому формула сексуального удовлетворения ничего конкретно не объясняет.

В дальнейшем Фрейд предположил, что сюда вовлекается желание смерти.

Однако совершенно очевидно, что наше последнее сновидение не может быть удовлетворительно объяснено с помощью такого толкования, так как нельзя сказать, что мужчина хотел, чтобы кто-то из его детей потерялся или умер.

В действительности конкретной формулы, объясняющей сновидения, не существует, есть лишь общий постулат о целостности психической жизни и об особом аффективном характере жизни во сне, который мы уже обсуждали Аффективный характер и сопровождающий его самообман уподобляют сновидение теме, которая может иметь множество вариаций. Это выражается, в частности, в неоднозначности сравнений и метафор. Использование сравнений — одно из лучших средств обмануть себя и других. Можно с уверенностью сказать, что человек, прибегающий к сравнениям, не чувствует в себе способности убедить других с помощью фактов и логики. Он стремится повлиять на вас и для этого пускает в ход бесполезные и притянутые за уши сравнения Поэты также лгут, но их ложь приятна. Их метафоры и поэтические сравнения очаровывают нас и дарят нам наслаждение. Однако, без сомнения, их предназначение в том, чтобы воздействовать на нас так, как это недоступно обычным словам. Если Гомер, например, говорит об армии греческих воинов, покрывающих поле подобно львам, то эта метафора не обманет нас, если мы мыслим точно, но она окажет опьяняющее воздействие на пребывающего в поэтическом настроении. Автор заставляет нас поверить в то, что он обладает чудесной силой. Это не удалось бы ему только посредством безыскусного описания одежды, в которую одеты солдаты, их оружия и прочих подробностей Нечто подобное происходит с человеком, испытывающим затруднения с объяснениями: видя свою неспособность убедить другого, он прибегает к сравнениям. Как мы сказали, такое употребление сравнений — самообман, и по этой причине они так широко представлены в сновидениях: в картинах, образах сновидений и тому подобных вещах. Все это — артистичный способ самоотравления.

Но сам факт того, что сновидения являются эмоционально отравляющими, наводит на мысль о возможном противоядии. Человек, понимающий свое сновидение и осознающий одурманивающее воздействие, способен остановить сновидение. Ибо последнее теряет для него свой смысл. По крайней мере, этот метод подошел автору данной книги, который, придя к пониманию сновидческой деятельности, научился ее останавливать Тут следует добавить, что подобное осознание для того, чтобы возыметь действие, должно внести радикальные преобразования в эмоциональную жизнь.

Именно это и произошло с автором под влиянием его последнего сновидения, которое относилось ко времени войны. В связи со своими обязанностями, он прилагал много усилий, чтобы уберечь одного человека от высылки на фронт в опасное место Во сне ему показалось, что он убил кого-то, но кого, оставалось неясным. Он лежал в кровати, удивленно спрашивая себя: «Кого же я убил?» В действительности же он просто был одержим мыслью сделать все возможное для того, чтобы устроить солдата в благополучное место и спасти его от смерти Эмоция сновидения и вела к этой мысли, и когда он понял эту уловку сновидения, то перестал видеть сны вообще, так как ему не нужно было обманывать себя, чтобы делать вещи, которые он мог хотеть или не хотеть делать по логически объяснимым причинам Сказанное нами может быть принято в качестве ответа на весьма частый вопрос: «Почему некоторые люди никогда не видят сны?» Существуют люди, которые не желают себя обманывать. Они вполне открыты динамике жизни и ее логике и не хотят отворачиваться от проблем. И если людям такого типа снятся сны, как правило, они их очень быстро забывают, настолько, что начинают верить, что сновидений у них вообще нет.

Это дает повод для предположения о том, что мы всегда видим сны, но большинство из них забываем. Если принять такую теорию, то тот факт, что некоторым никогда не снятся сны, можно будет обосновать по-другому: они превратятся в тех, кто видит сновидения, но всегда забывает их. Автор с этим не согласен. Он все-таки верит, что есть люди, которым сны не снятся никогда, но есть и сновидцы, которые иногда забывают свои сновидения. По существу, такую теорию трудно опровергнуть. Но, я полагаю, что бремя доказательств следует возложить на ее сторонников.

Почему одно и то же сновидение неоднократно повторяется? Это весьма любопытный факт, для которого не существует однозначного объяснения. Однако, мы можем обнаружить, что в таких повторяющихся сновидениях намного более ясно выражен стиль жизни. Повторяющееся сновидение дает нам вполне определенное и безошибочное указание на то, в чем состоит цель превосходства индивида.

В случае длинных и развернутых сновидений стоит предположить, что сновидец не вполне готов к ситуации: он находится в поисках моста между проблемой и достижением цели. По этой причине короткие сновидения понимаются с меньшими трудностями. Иногда сновидение состоит из одной единственной картины, нескольких слов, и это ясно показывает, как сновидец пытается с наименьшей затратой усилий обмануть себя.

Наше рассуждение мы завершим вопросом о сне. Подавляющее большинство людей считают такие вопросы бесполезными. Они воображают, что сон — это противоположность бодрствованию, «брат смерти». Однако такая точка зрения ошибочна. Сон — не противоположность, но иная степень бодрствования. Во сне человек не отрезан от жизни, наоборот, он думает и слышит. В общем, во сне проявляются те же самые тенденции, что и в жизни в состоянии бодрствования.

Так, есть матери, которых не может разбудить никакой шум улицы, но если их ребенок чуть пошевелился — они сразу же вскакивают. Очевидно, что прекратить сон может только нечто принадлежащее к сфере реального интереса.

А тот факт, что мы не сваливаемся с кровати, указывает на то, что на самом деле мы и во сне осознаем пространственные границы.

Целостность личности проявляется как ночью, так и днем. Это объясняет феномен гипноза. Каким же должно быть суеверие, чтобы воспринимать в качестве магической силы то, что является не более чем разновидностью сна!

Но в первом случае человек хочет повиноваться другому и знает, что второй хочет заставить его спать. То же самое в более простой форме происходит тогда, когда родители говорят: «Ну, довольно, а сейчас — спать!» — и ребенок повинуется. В гипнозе также результаты достигаются потому, что человек послушен, и легкость, с которой он может быть загипнотизирован, пропорциональна его послушанию.

В гипнозе мы имеем возможность заставить человека создавать картины, умозаключения, вспоминать то, что оказывается невозможным создать и осознать в состоянии запретов бодрствования. Есть только одно требование — повиновение. С помощью этого метода можно найти решение некоторых проблем, которые, например, могут касаться забытых ранних воспоминаний.

Однако в качестве метода взаимодействия с пациентом в терапии гипноз опасен. Автор не принимает гипноз и прибегает к нему только в крайних случаях, когда пациент не верит ни в какой другой метод. Можно обнаружить, что люди, подвергавшиеся гипнозу, довольно мстительны. Поначалу они действительно преодолевают свои трудности, не изменяя, однако, реальность своего стиля жизни. Это подобно таблеткам или механическим средствам: истинная природа человека не затрагивается. Если же мы хотим по-настоящему помочь человеку, необходимо придать ему мужества, веры в себя и ясности в понимании им своих ошибок. В гипнозе все это невозможно, потому он не должен применяться в практике, кроме исключительных случаев.