«Моя цель оправдает ваши средства».

Молодой бог Зевс вырос вдали от отца Кроноса и матери Реи. По совету богини Метиды (мысли) он напоил отца рвотным зельем и освободил таким образом своих братьев и сестер: Аида, Посейдона, Деметру, Геру, Гестию. Метида стала первой женой Зевса. Но когда она забеременела, было предсказано, что ее сын станет сильнее отца. Зевс убоялся повторения судьбы Кроноса и проглотил саму Метиду. Вот как описывает это Гесиод:

Сделалась первою Зевса супругой Метида — Премудрость;

Больше всего она знает меж всеми людьми и богами.

Но лишь пора ей пришла синеокую деву-Афину

На свет родить, как хитро и искусно ей ум затуманил

Льстивою речью Кронид и себе ее в чрево отправил,

Следуя хитрым Земли уговорам и Неба-Урана.

Так они сделать его научили, чтоб между бессмертных

Царская власть не досталась другому кому вместо Зевса.

Ибо премудрых детей предназначено было родить ей,-

Деву-Афину сперва, синеокую Тритогенею,

Равную силой и мудрым советом отцу Громовержцу;

После ж Афины еще предстояло родить ей и сына –

С сердцем сверхмощным,

владыку богов и мужей земнородных.

Раньше, однако, себе ее в чрево Кронион отправил,

Дабы ему сообщала она, что зло и что благо.

(Гесиод. Теогония. Перевод В. Вересаева)

Но однажды у Зевса заболела голова. И тогда Прометей, титан, принявший сторону Зевса в титаномахии, ударил Зевса по голове топором, чтобы вышла головная боль, — но на свет появилась Афина, богиня мудрости и военной тактики. Она вышла из головы отца в доспехах и шлеме и издала победный боевой клич Все боги были в изумлении.

Афина Паллада — прекрасная «совоокая» дочь верховного бога греков, Зевса. Она, как мы уже видели, была рождена без матери. Афина была с восторгом принята среди олимпийцев и стала богиней мудрости и ремесел, военной тактики и стратегии, покровительницей героев. Она была любимицей своего отца, и громовержец даже доверял ей свою державную эгиду и молнии. Известный античный поэт и мистик Прокл Диадох в своем гимне говорит о ней: «Мощного дочерь отца, многосильная, с мужеским духом».

Она так и не вышла замуж, ничего достоверно не известно о ее любовных приключениях (хотя намекали на Гефеста и Прометея, чья роль в мифах об Афине несомненна — и мы видим это в мифодрамах). Афина была покровительницей одноименного города, потому в мифах должна была оставаться «неприступной девой» — это гарантировало, что и подвластный ей город будет недоступен врагам.

Афину изображали с копьем в одной руке и веретеном — в другой. Это символизировало ее любимые занятия и сферы покровительства. Она владела умами и волей военачальников, водила руками искуснейших ткачих — словом, властвовала над всем, что требовало вдохновения и упорства, умения и таланта, логики и рационального мышления.

Считалось, что Афина изобрела флейту, керамический горшок, плуг, грабли, ярмо для волов, уздечки для лошадей, колесницу и корабль. Она первой стала обучать людей искусству счета и всем женским рукоделиям. Она была богиней войны, но, в отличие от Ареса — буйного бога битвы, не испытывала радости при виде крови и смерти, предпочитая решать споры и утверждать закон мирным путем. Однако, вступив в бой, она никогда не оказывалась побежденной.

Архетип Афины отчасти представляет функции, схожие с понятием Анимуса у Юнга и его поколения аналитиков. Однако это не одно и то же. На настоящий момент под Анимусом мы можем понимать анонимную «мужскую фигуру» из снов, своего рода внутреннюю «мужскую часть» женщины. С одной стороны, он смыкается с представлением-фантазией об «идеальном мужчине» (и непременно «своем», здесь важно ощущение близости) или о «безумно важном» мужчине в жизни (тогда он необязательно всем хорош, а может быть и страшен, но остается то же чувство фатальной родственности, сцепления, душевного слияния). С другой — это Анимус-Логос, но не «слово» само по себе, умение думать, говорить и объяснять, а именно Божественное слово, одухотворенный Смысл; это боги-мужчины, иногда являющиеся во снах и нашим современницам. Позже, в какой-нибудь следующей книге, мы, возможно, еще рассмотрим различные виды и типы Анимусов в жизни женщины.

Джин Ш. Болен вовсе не видит в женщинах никаких Анимусов и едко высмеивает представления как Фрейда, так и Юнга касательно женской психологии. Мы, в свою очередь, согласны с существованием такой структуры, как Анимус, в психике женщины, однако, подобно Джин Ш. Болен, считаем, что архетип Афины — такая же естественная и тоже «женственная» часть женской души, как и архетипы остальных богинь. В ней действительно больше Логоса, чем Эроса, однако это нечто «родное», это вполне управляемые осознанно свойства женщины, в отличие от тех, что «находятся в Анимусе».

Проявиться архетип Афины может по-разному. В наиболее ярком своем виде и под влиянием серьезных обстоятельств он становится единственной или главной ролевой моделью женщины. Подобно «демону Калшеда»[154], о котором мы уже рассказывали в связи с историей Коры-Персефоны, он разделяет ее на части. Если в случае Коры-Персефоны это зачастую «душа, чувства, эмоции» и «тело», то в случае Афины это «голова, разум» и «тело, чувства, эмоции».

«Диссоциация сопряжена, как представляется, с активной атакой одной части психики на другую часть, словно нормальны интегративные тенденции психики насильственным образов прерываются»[155].

В случае Афины ее «голова» (разумная, рациональная часть) способна атаковать и уничижать как собственные эмоции и чувства, так и подобные проявления у других. Тогда становится понятной история Медузы Горгоны, которую Афина невзлюбила и сделала все, чтобы отделить у той голову от тела, а затем повесила голову Медузы себе на доспехи — в знак победы и для устрашения врагов.

В нашей культуре, постхристианской и урбанистической, архетип Афины встречается достаточно часто. Особенно после всех революций, репрессий, войн и других социальных потрясений — в нашей стране. Причина этого — в необходимости выживать и действовать в критической ситуации, когда некого звать на помощь и помочь себе можно только самой, когда необходимы разум и трезвый расчет, а эмоции и чувства лучше оставить на потом. Бывают, конечно, и более мягкие причины проявления архетипа Афины в женщине. Это «отцовское воспитание», вообще сильное влияние отцовской фигуры в первой части жизни. В наше время это, безусловно, высшее образование и профессиональная реализация в областях, которые мы можем отнести к ведомству Афины (юриспруденция, научные исследования, административные должности).

Архетип Афины может дать женщине способность к успешной реализации во внешнем, «мужском» мире; талант тактика и стратега; естественное вхождение в государственные структуры; умение дружить с мужчинами и видеть среди них Героев; способность применять ум как оружие, а логику и рационализм использовать как доспехи; трезвость и расчет; и в то же время — характерную неприязнь к «бабам».

Голова, отделенная от тела, — достаточно значимый и обшекультурный мифологический сюжет. Впрочем, чаще всего речь об отделении головы от тела у мужчин, нежели у женщин. И каждая из этих историй загадочна даже в рамках мифа.

В иудейской мифологии Иродиада подговаривает Саломею танцевать перед отчимом, а взамен попросить отрезанную голову Иоанна Крестителя: здесь мы видим превосходство Тела (и Эроса) и умерщвление Головы (Логоса)[156]. Юдифь отрубает голову насильнику (над нею самой или над ее родиной — не так важно, в хот момент они — одно целое) Олоферну, и тут ощутимо умерщвление, наказание как его Тела (пришла-то Юдифь будто бы радовать его плоть), так и Головы (убила его, полководца, Вождя, «голову» вражеской армии).

В скандинавской мифологии ас Мимир оказывается заложником у богов-ванов[157] и становится стражем источника мудрости у корней Мирового древа. Однако в какой-то момент ваны, подспудно соперничающие с асами, отрезают Мимиру голову и посылают ее верховному богу асов — Одину. С тех пор Один советуется с черепом Мимира. В этой истории мы видим влияние двух мифологических сюжетов: отделения головы от тела и мотив «вещей головы»[158]. Нас интересует первый: и здесь ваны, как божества всего телесного, отрезают голову представителю асов и таким образом пытаются отделиться от последних, от функции разума вообще. Это своеобразный бунт стихии и желания, эмоций, инстинктов, чувств... Впрочем, ни к каким особенным и фатальным последствиям в рамках скандинавского мифологического сюжета это не привело. По-видимому, все само собой вошло в привычное русло.

Афина, в свою очередь, еще до рождения вынуждена сделать выбор между Телом и Головой. Она должна была выйти (родиться) из тела своей матери, но ей пришлось явиться на свет через голову отца; таким образом, уже здесь она выбирает Мужское в ущерб Женскому. В реальной жизни этот выбор может определяться тем, какая часть семьи — мужская или женская — сильнее где и в ком больше Жизни. Афина выбирает, как родиться, — и делает это единственно возможным в ее ситуации способом.

Медуза была одной из трех сестер Горгон, внучкой Геи. Она была прекрасна и резвилась вместе с сестрами в море, когда ее увидела с Олимпа Афина. Первый и последний раз в жизни Афина взревновала к красоте другой женщины. И прокляла Медузу, наделив ее способностью взглядом обращать все живое в камень, а ее волосы превратив в змей. Другие сестры Горгоны — Сфено и Эвриала — были бессмертными, только Медуза — смертной. Мы видим, что Афина не может простить Медузе Горгоне ее радостную телесность и наделяет ее ужасным свойством. Она, по сути, проецирует свои ужасные, смертоносные качества (свой гнев и ярость; может быть, они остались у нее после заточения в чреве и отца, и матери) на постороннюю особу, которая так радуется силе Эроса — вспомним, что Медуза была возлюбленной Посейдона, соперника Афины в борьбе за власть. Затем богиня делает все, чтобы герой Персей отрубил «этому ужасному чудовищу» голову. А потом, как будто это совершенно естественно в ее ситуации, вешает ее себе на грудь, поверх доспехов. Теперь ужасные качества имеют свою четкую функцию и служат на благо богине. Теперь она от них отделилась — и вместе с тем использует их. Приведу цитату из парадоксального, остроумного — и неизменно правдивого — Т. Пратчетта:

«Умение гневаться она считала одной из самых сильных своих черт. Неразбавленная, чистая ярость является мощнейшей созидающей силой. Но сначала нужно научиться подчинять ее себе. Это не значит, что следует сложить руки и подождать, пока гнев испарится. Нет, это означает, что гнев следует перегнать в заранее подготовленные вместилища, дождаться, пока он не затопит целые террасы сознания, и вот тогда, предвосхитив мгновение, когда он вырвется наружу, открыть маленькую дверку и основания баков, позволяя ревущей, раскаленной струе ярости раскрутить турбины мести»[159].

Архетип Афины может дать нам такую способность — учитывать свои чувства и эмоции, однако уметь их придерживать... до поры до времени. Вместе с тем, это «иной» лик самой Афины.

Богиня Афина была главной помощницей, вдохновительницей и покровительницей греческих героев. Она ставит на царство Кадма, помогает царю Данаю и его дочерям, а также потомку Даная — Персею. Она покровительствует Тидею и его сыну Диомеду, которых хотела даже сделать бессмертными, но отказалась от этого, увидев жестокость Тидея. Она — вдохновительница всего войска ахейцев в Троянской войне (хотя ее почитали и троянцы) и даже их защитница; помогает герою Ахиллу, а особенным ее любимцем оказывается герой Одиссей. Мы еще поговорим об Афине как Аниме мужчины.

Но и реальная женщина может сыграть свою роль во вдохновении и воспитании мужчины как Героя. Если в ней достаточно развит архетип Афины, то она хорошо видит Героев и будущих Героев, обычно в близкой ей профессиональной сфере или среди хорошо знакомого ей социального окружения. Она не соперничает с мужчинами, как Артемида, не будет стараться «делать его для себя» (как пытается Гера, но это обычно заканчивается ничем или плачевно) или греться в лучах славы своего мужчины (вновь как Гера). Афина способна дать ему веру в себя, в свои способности, обучить основным навыкам, оценить и похвалить.

Собственно, лучше всех ценить и уважать мужчин могут, на мой нынешний взгляд, две богини — Афродита и Афина. Обе они — и особенно женщины, в которых сильны эти архетипы, — умеют искренне восхищаться мужчинами (в случае Афины это касается только Героев, в случае Афродиты — тех, кто ей нравится на настоящий момент), хвалить и вдохновлять без примеси лести или лицемерия. Для них это не игра с каким-то умыслом (как у Геры или Персефоны), а определенная откровенность[160]. Они обе способны сказать мужчине то, что никогда не скажет ему никто другой, ни мама, ни отец, ни братья-соратники... Это то, что видят только эти богини, и женщины, в которых они проявлены.

Афина — покровительница ремесел и любого профессионального мастерства. Это богиня нашей повседневной жизни, нашего ежедневного «маленького сюжета». С разделением труда и урбанизацией общества ее влияние (как архетипа) только возросло. Если не высшее образование, то профессиональный ремесленный навык стал в жизни абсолютно необходим. Теперь практически невозможно быть «просто мамой» или «просто богатой женщиной». То есть, конечно, можно... но жизненных перспектив меньше, как и привязок к реальности. Настоящая нынешняя жизнь требует хотя бы формальной профессиональной идентификации. Особенно заметно это новшество в жизни женщин — всех женщин западного мира последнего столетия. Это раньше образ женщины был связан прежде всего с сословием, затем с замужним (незамужним, вдовьим, даже разведенным) статусом. Ныне на первый план выходит Профессия, Работа или иная сфера занятости. А это все уже епархия Афины.

Любая профессиональная сфера деятельности требует от нас качеств, которые дает или с которыми связан (если это именно ролевой сценарий) архетип Афины. Это терпение, старательность, внимательность, последовательность, умение видеть результат заранее и целиком, способность развивать и совершенствовать процесс и даже удовольствие от выполненной работы. Мне вообще кажется, что ни один архетип не «работает», если человек не получает искреннего и полного удовлетворения от того, что делает под его влиянием[161].

Афина Паллада мыслилась как дева — тем более, что она была покровительницей одноименного города и ее девственность напрямую символизировала неприступность городских стен. Это вообще давняя традиция и метафора: уподобление городов девам или блудницам (вспомним Вавилон как блудницу в иудео-христианской мифологии). Но мы говорим не столько о городах, сколько о ролевых архетипах женской судьбы. И вновь встречаем здесь лик Неприступной Девы.

Ничего удивительного в этом нет. Афина — женщина работающая, всегда при деле. Если она будет отвлекаться на всяких амуров, то все разладится. Современные работницы ходят в униформе или следуют дресс-коду; даже представительницам творческих профессий (которые отчасти находятся под покровительством Афродиты) и то следует как-то «поддерживать свой имидж».

Архетип Афины требует отстраненного (как будто с Олимпа) взгляда, хладнокровного, обдуманного поведения и уж, конечно, приличного, в точности соответствующего ситуации, наряда. Это не значит, что под доспехами не бушуют страсти, но Афина, как и женщины, в которых силен этот архетип, их умело скрывает. Они умеют думать и слишком привыкли все обдумывать. Их голова работает независимо от тела, и она — их рулевой, тело лишь выполняет ее приказы. Потому женщина, которой правит Афина, скорее обдуманно выйдет замуж или даже предсказуемо влюбится в подходящего мужчину, чем отдастся внезапной страсти. Как правило, женщины-Афины умеют держать себя в руках и играть предпочитают по мужским правилам, не используя традиционные женские игры[162]. Стоит лишь заметить, что неприступность, даруемая архетипом Афины, — во многом видимость, это ее доспехи, которыми она ограждает себя от опасностей мира. Любые доспехи могут быть сняты... на какое-то время. Впрочем, копье (или веретено) у нее остается всегда.

Афина — особенная богиня греческой мифологии. Мы работаем с ее образом уже классического олимпийского периода, когда она отказалась от своих хтонических матриархатных черт и стала поборницей мужского права и порядков. Как персонаж она также гораздо больше помогает мужчинам, нежели женщинам. И в этом мы видим ее черты именно как мужской Анимы.

Для мужчины Афина-Анима подобна внутренней, интуитивной и глубокой женской мудрости, которая присутствует в нем самом. Это аналог мужского божественного Логоса-Анимуса, который встречается у женщин. Роберт А. Джонсон именно такой аспект «женской части души» мужчины называет «Софией — Премудростью Божией»:

«София, Божественная Премудрость, женская половина Бога, Шикхина[163] — в мистике иудаизма... Как правило, мужчина бывает шокирован, когда узнает о том, что Мудрость относится к женскому началу. Но, по крайней мере, так утверждают все мифологические системы»[164].

Поэтому Афина всегда стоит на стороне мужчин, защищает порядок и закон. Поэтому же ей претят излишняя жестокость и кровопролитие. Это голос женской мудрости в мужском мире. Когда Афина отделилась от своего отца, она принесла в мир новую ценность, мудрую справедливость в пользу порядка, мира и гармонии в противовес холодному и отстраненному патриархатному Закону своего отца. Афина-Анима соответствует достаточно высокому уровню развития (можем говорить «индивидуации», я не вижу здесь большой разницы) мужчины, а потому и требует от него достаточно многого. Только тогда он сможет «слышать ее голос».

У богини Афины, как мы помним, не было матери. Ее мать Метида еще беременной была проглочена Зевсом, который и стал невольным родителем богини. Так и родители женщины-Афины могут в каком-то смысле повторять этот сценарий. Девочка оказывается долгожданным первенцем супружеской пары. И становится прежде всего наследницей и правой рукой своего отца. В благоприятных случаях Афина растет любимой дочуркой своего папы, который гордится ее успехами. Он дает ей свое «родительское благословение». Тогда девочка вырастет уверенной в своих способностях и праве делать то, что ей нравится. Именно отец (или дедушка) часто является наставником и воспитателем будущей Афины.

Мать может быть «проглочена» своим мужем, то есть полностью подавлена его волей. Также она может казаться девочке отсутствующей, уделяя внимание другому своему ребенку или новому мужу либо просто пребывая в депрессии или хронической болезни. Мать может умереть, оставив девочку наедине с миром. Отец или другая отцовская фигура в этом случае оказывает помощь, или, наоборот, пытается сломить волю и подавить желания девочки, или же просто отстраняется от решения проблем, переложив их на чьи-нибудь другие плечи. Зачастую именно столкнувшись с катастрофой, невообразимой для детского опыта, Афина обретает свои «доспехи» и выходит в мир, вооруженная прагматизмом.

Одной из самых впечатляющих историй «рождения Афины» в мировой истории оказывается судьба королевы Елизаветы I Английской. Она была дочерью Генриха VIII и Анны Болейн. Когда ей было всего три года, по наветам придворных интриганов[165] была осуждена и казнена ее мать; ей отрубили голову. А маленькая Елизавета была признана тогда незаконнорожденной (хотя и оставалась в ряду претендентов на трон как дочь короля).

Богиня Афина, безусловно, стояла на стороне патриархального права. Она превратила в паука ткачиху Арахну, осмелившуюся состязаться с ней в мастерстве и вдобавок выткавшую любовные похождения ее папаши Зевса. Афина, горячая папина заступница, наказала мастерицу не столько за дерзкий вызов на состязание, сколько за компрометацию своего отца.

«Папины дочки» часто вырастают в женщин-Афин. Отцы являются их интеллектуальными наставниками, учителями в том или ином мастерстве (например, фотографии, художествах, сборке и разборке всяких механизмов), даже в каком-то смысле друзьями. Впрочем, чтобы вырасти Афиной, девочке не обязательно быть близкой со своим биологическим отцом. Играть роль папы-Зевса может дедушка или отчим, иногда дядя — брат матери. Именно такой «отцовский персонаж» в свое время рассказывал девочке о жизни и научил чему-то, а когда она выросла, стал помогать морально или материально.

«Папиными дочками» были многие добившиеся в XX веке успеха женщины. Например, Маргарет Тэтчер. При вступлении в должность премьер-министра в 1979 году она сказала: «Всем, что я умею и имею, я обязана только моему отцу. Он учил меня, что прежде, чем во что-то верить, нужно в этом хорошенько разобраться». Он также воспитывал в ней чувство собственной исключительности: «...Непохожие руководят людьми, а тунеядцы вовсю им следуют... Надо не следовать за толпой, а вести ее за собой...». И маленькая Маргарет Роберте стала политическим лидером, которого мир не скоро забудет.

Вспомним тут и бывшего премьер-министра Пакистана — Беназир Бхутто. Для мусульманской страны женщина во главе правительства — факт, казалось бы, немыслимый. Но нет, все может решить клановая принадлежность (также очень сильная в странах Востока). Если на Западе к власти может прийти в общем и целом дочь любого амбициозного папы, то на Востоке это может быть лишь дочь вождя. Беназир Бхутто была первым ребенком в семье, естественно продолжившим дело своего отца — политика 'Зульфикара Али Бхутто. (Кстати, имя «Беназир» означает «безжалостная». Забавное имя для девочки, не правда ли? Похоже, ее и не готовили к традиционной женской судьбе...)

В некоторых случаях женщина бывает настолько очарована образом своего отца, что постоянно сравнивает с ним всех своих мужчин, и никто, никто не может в ее глазах встать с ним наравне. (Это не удивительно, причем реальные достоинства претендентов и недостатки отца здесь, разумеется, роли не играют.) Ей также бывает сложно противостоять воле своего отца, когда он пытается направить ее жизнь в то или иное русло, даже повлиять на те или иные отношения с мужчинами.

Несмотря на всю свою поддержку, отец женщины-Афины редко выглядит любящим. Он не скажет «я люблю тебя, дочка», а сообщит «тебе известно, как я к тебе отношусь» или сделает долгожданный подарок. Так и женщины-Афины, если последуют примеру отца, могут оказаться холодноваты в выражении искренних и теплых чувств.

Девочка, в которой рано проявился архетип Афины, быстро обнаруживает наблюдательные и мыслительные способности. Она поражает родителей детской смекалкой и находчивостью. В четыре года легко может научиться читать. И с тех пор из книг буквально не вылезать. Так она узнает о мире то, что не хотят или не успевают сообщить ей родители. Не догадываясь, что это не общепринятое легкое чтение, она может с любопытством читать энциклопедии, а потом с удовольствием сообщать о том, что узнала, окружающим.

Если такой девочке повезло с папой, то он ее многому научит и покажет, что и как делается, приобщит к рисованию, составлению гербариев, ловле жуков и бабочек и прочим познавательным и экспериментаторским занятиям. Вполне подходящим для нее вариантом будет множество развивающих игрушек, конструкторов, механических игрушек, даже команды солдатиков, индейцев или рыцарей. Обычно такие «маленькие Афины» — не любительницы играть в куклы, они мало заинтересованы в тонкостях семейных отношений. Зато их увлекает возможность нового опыта в создании чего-либо или разыгрывание неких массовых сюжетов, до батальных. Они бывают увлечены приключениями хитроумных и ловких героев вроде Одиссея или Ходжи Насреддина, или же «сильных и красивых» — вроде Аттилы, Наполеона или Александра Македонского.

Мать такого отпрыска не всегда понимает, что происходит с дочерью и что ее волнует. Она может постоянно с отчаянием и укоризной напоминать: «Ты же девочка!...» Детское кокетство практически чуждо Афине. Зато она с упоением самостоятельно освоит азы меновой торговли, обмениваясь марками, монетками календариками, значками, наклейками, и неизменно будет оставаться в выигрыше. Она может играть с любыми детьми, мальчиками и девочками, предпочитая все-таки мальчиков, общаться и с малышами, воспринимая себя мудрой наставницей, и со взрослыми, чувствуя себя с ними практически на равных. С последними ей определенно интереснее.

Сильным элементом Афины обладают разумные и трезвомыслящие женщины, у которых именно голова управляет сердцем, а не наоборот. В критических ситуациях и сложных условиях жизни многие женщины адаптируются легче, чем мужчины, и находят способ выжить и остаться при своем. Так проявляется Афина. Женщины этого типа в состоянии сохранить способность здраво рассуждать, придумать план действий и обстоятельно внедрить его в жизнь. Они поступают так вне зависимости от условий существования. Ими движут собственные цели, ценности и приоритеты. Они не особенно прислушиваются к жизненным девизам «традиционных женщин», сосредоточенных на детях, любви или своей семье. Такая дама поступает осознанно и обдуманно, знает, чего хочет, и соображает, как этого достичь. Она с готовностью подавит даже «волнения чувств и инстинктов», оставив их на более удобный момент. Сочувствие она также может принести в жертву здравомыслию. Эмоциям и чувствам предпочтет слова и мысли. Как говорят историки о Елизавете I Английской:

«Судьба матери послужила Елизавете хорошим уроком того, что женщина в политике рискует быть вовлеченной в сферу эмоций и что правитель Англии может стать инструментом придворных интриганов... Елизавете пришлось научиться подозрительности и политической осмотрительности... Елизавета приобрела большое мастерство в балансировании на политическом канате»[166].

Холодный рассудок становится ее «доспехами», когда она сталкивается с обманом, неожиданно открывшейся ложью или предательством. Архетип Афины поможет взглянуть на это отстраненно, рационально все обдумать и самой себе объяснить. Это даст ей время передохнуть, удар окажется смягченным, и, хотя рана будет ныть и болеть, ее можно будет скрыть под блестящими доспехами. Под ними она спрячется и от ярких и сильных приятных эмоций, восторга, экстатических переживаний. Она может скрывать подобные эмоции даже от себя, «рационалистически препарировать» их и уж тем более постарается никогда не показывать случайным людям свои настоящие чувства.

В наше время хорошее образование оказывается явным признаком присутствия богини Афины в жизни женщины. Собственно, множество девочек узнают ее еще в годы школьной учебы, когда находят определенное удовольствие в том, чтобы узнавать что-то новое и считаться успешной именно благодаря своим умственным способностям и хорошей памяти. Они обнаруживают, что можно быть вполне довольной собой вне зависимости от того, что о тебе думают одноклассники или какова атмосфера в семье.

Второй шанс завладеть женщиной архетипу Афины дается в высшем учебном заведении. То, чему в нем учат и к чему готовят в большинстве случаев, так или иначе оказывается стезей богини ремесел, знатока стратегии и тактики. Конечно, институт может быть лишь местом, где водятся будущие мужья (как это обстоит Для Геры), где много веселых людей и забавных происшествий (как для Афродиты), или рассадником радикальных контркультурных и оппозиционных идей (как для Артемиды). Но для девушки-Афины это прежде всего учеба, получение необходимых навыков и одна из важных ступенек в будущей карьере. Не удивительно, что у женщин, которыми почти безраздельно владеет Афина, может быть несколько высших образований (обычно в одном направлении; и в этом их отличие от дам, которые дружат с Гекатой).

Женщины этого типа, подобно своей богине, хороши в выработке стратегии и определении тактики. Они преуспевают везде где необходимо рассчитывать позиции, вести борьбу и быть маневренными. В наше время это и бизнес, и наука, и политика. В этих сферах умные, инициативные, практичные и осмотрительные женщины достаточно легко находят себе «покровителя» (аналог «любимого папочки») и успешно работают наравне с другими.

Маргарет Тэтчер часто повторяла: «Жестко проложите свой курс в жизни, следуйте ему честно, и вас будет ждать успех». Этому постулату обычно и следуют женщины, в которых силен сценарий Афины. Такая женщина быстро вырабатывает свой индивидуальный стиль работы и способ действия в критических ситуациях. Ей не обязательно быть на первом плане, она может удовольствоваться ролью «теневой фигуры» при сильном и влиятельном мужчине или не слишком сообразительной, но влиятельной женщине.

Однако женщина-Афина будет делать это не просто так, по доброте душевной, а с далеко идущей целью. Она хорошо знает, что такое «результат», и обычно осознает, что для нее является приоритетным. Поэтому она не станет заниматься только тем, что ей достаточно приятно, но малоэффективно или имеет смысл для кого угодно, но не для нее. Маргарет Тэтчер сказала как-то: «Я исключительно терпелива, при условии, что все в конце концов выйдет по-моему». Чем не лозунг развитого архетипа Афины?

Обычно она хорошо знает «подковерную борьбу» и в курсе всех текущих событий. Как и большинство всех женщин, она замечает не только то, что говорится и демонстрируется явным образом, но придает значение скрытым, тайным событиям, личным историям и даже слухам. Чтобы добиться своего в казалось бы «мирной» научной карьере, она, например, не только проводит исследования, публикуется, участвует в конференциях, заседает в комитетах, но и следит за тем, кто кого «подсиживает» на кафедре, помнит, кто какие предпочитает подарки, и знает, как получить зарубежные гранты. Собрав всю информацию, женщина-Афина готова сделать свои выводы и найти нужное для себя решение.

Свои стратегические способности такая женщина может перенести в личную жизнь. Плохо придется ее мужу, если она разлюбит или возненавидит его. Яркий пример мы видим в истории брака Екатерины II и Петра III. Немецкую принцессу, не страдавшую соблюдением моральных принципов и рожавшую детей (выжил, к примеру, ее сын, известный позже как граф Бобринский) не от своего супруга, уже ожидал развод. Однако она успела захватить власть, свергнув с трона и убив своего супруга и законного наследника. Присвоила и поставила в заслугу своему правительству издание множества законов, подготовленных «командой» ее мужа. И в конце концов сумела так же искусно, как и грязно очернить его имя в своих мемуарах, предназначенных для потомков.

Женщина, в которой сильна Афина, часто оказывается умелой хозяйкой. Не то чтобы она ежедневно, приходя с работы, все оставшееся время посвящала домашней уборке, закупке продуктов, готовке ужина и «бутербродов в школу», глаженью белья, стирке всей белой и цветной одежды отдельно, подштопыванию носков и пришиванию оторвавшихся пуговиц. Нет, скорее всего, вы нечасто застанете ее за работой. Просто она все умеет организовывать, в том числе и последовательность дел в домашнем хозяйстве. Она быстро сделает то, что ей нетрудно и доставляет некоторое удовольствие, остальное же поручит мужу, детям или приходящей домработнице. И никто не будет манкировать своими обязанностями — не осмелится.

Женщине этого типа может быть по душе самостоятельное прикладное творчество. В наши дни это чаще всего прерогатива архетипа Гестии[167], но случается, что и женщина, явно несущая в себе черты Афины, делает что-то для себя своими руками. Она может создавать различные функциональные и декоративные предметы для своего дома или для отдельных членов семьи; вышивать, лить свечи, лепить из глины.

Обычно для нее здесь важен процесс, в котором она отдыхает от внешней активной жизни. Она занимается этим не потому, что ее попросили и она чувствует себя обязанной (как Деметра), а потому, что ей нравится сам процесс проектирования и создания чего-то нового и вещественного, материального. Отличием от сценария Гестии здесь может быть то, что под влиянием Афины женщина обычно гордится и своими навыками, и качеством созданного изделия. Гестия же как бы «растворяется» и в созданных ею предметах, и в людях, для которых она это сделала, или в домашнем интерьере.

Женщина, в которой особенно сильна Афина, редко беспокоит себя вопросами: «А это справедливо?» или «Насколько это этично?», «Имею ли я право?» или «Что такое хорошо и что такое плохо?». (Эти вопросы задает Артемида или Гестия.) Обычно ее привлекает то, что наиболее эффективно. Потому она может быть довольно нещепетильной в достижении поставленных целей. Цель для нее оправдает средства. Потом она даже может быть удивлена осуждением окружающих. Если она выполнила задачу, поставленную для нее другими, то искренне изумится: разве вы не этого хотели? «Но не такой ценой!» — для нее не ответ. Ей кажется, что она хорошо знает, как на самом деле делаются дела.

Окружающие могут называть ее стервой. Но истинная Афина обычно в недоумении: она всего лишь делала то, что считала нужным. Ей просто не пришло в голову позаботиться о чувствах окружающих. Афина не стремится быть манипулятором по жизни: она прибегает к манипуляциям лишь тогда, когда считает это нужным или наиболее эффективным.

Кстати сказать, тенденция возводить на пьедестал «образ стервы», столь популярная в последние полтора-два года, — это, скорее, попытки насильственно совместить в себе внешние черты Геры и Афины безо всякого внутреннего их осознавания и развития. Женщине, в которой достаточно сильна и развита Афина, нет смысла читать чьи-то советы о том, как быть «хорошей девочкой», «плохой девочкой» или «хорошей плохой девочкой»; она просто уверена в собственной правоте[168].

Вот отличный (конечно, немного гипертрофированный) пример подобного самосознания у героини Терри Пратчетта:

«— Ты поступила очень храбро — вытащила ее оттуда на себе, да еще под стрелами эльфов, — сказала нянюшка.

— Так у них было меньше шансов попасть в меня, — пояснила матушка.

Нянюшка Ягг была откровенно шокирована.

— Что?! Эсме, как ты...

— Ну, ее все равно уже подстрелили. А если бы подстрелили еще и меня, вообще никто бы не выбрался, — пожала плечами матушка.

— Но это... это несколько бессердечно, Эсме...

— Бессердечно, зато очень мудро. Я никогда не утверждала, что отличаюсь добротой. Благоразумие — вот что главное»[169].

Интересным и всем известным примером того, чего и как может добиться женщина, в чьей душе царствует Афина, является бывший премьер-министр Великобритании Маргарет Тэтчер. Она оставалась в своем кресле дольше, чем кто-либо другой из глав британского правительства в XX веке. Ее характеризовали как умную, жесткую, честную, глубоко убежденную в своей правоте женщину. Она прославилась своим прагматическим отношением к происходящим событиям в стране и мире. На это не был способен ни один из ее тогдашних конкурентов-мужчин. Ее в шутку даже называли «лучшим — и единственным! — мужчиной в британском кабинете». Вспомним, что Маргарет Тэтчер возглавляла партию консерваторов — и еще раз убедимся в том, что женщины этого склада склонны поддерживать «старый добрый порядок» своих отцов и не поддаваться всяким нововведениям.

Обычно она чрезвычайно уверена в себе и в правильности выбранного ею пути. Ничто, кажется, не способно сбить ее с толку и отклонить от заданной цели. При этом она достаточно справедлива к окружающим, любезна с фаворитами, доходчиво объясняет свое видение мира новоприбывшим, ловко расталкивает конкурентов и игнорирует хулителей. Преимущество в ведении дел с женщиной-Афиной — это чувство определенности. Она всегда способна объяснить, чем и зачем занимается, что это даст в результате. Обычно это властный и твердый лидер.

Такая женщина способна посвятить всю свою жизнь избранному ею делу. Она может медленно, но верно подниматься к вер. шине власти, создавать свою научную школу, строить свой бизнес То, что она строит, должно быть основательно и надежно, как стены и храмы, которые помогала возводить градостроительница Афина.

Архетип Афины дает женщине интерес к исследованиям, но это не приключения вовне, в экспедициях по затерянным поселкам южной Сибири или малодоступным горам и лесам, где не ступала нога праздно одетого человека, какие предпочитает Артемида. Познавать мир Афина предпочитает в уютном и безопасном месте, своеобразном аналоге Олимпа, глядя свысока или сильно издали на то, что же происходит (или происходило давно) у испытуемых. Неудивительно, что так много женщин, не понаслышке знакомых с этим архетипом, среди академических ученых, исследовательниц в различных областях, как естественнонаучных, так и гуманитарных.

Вспомню так любимых мною героинь произведений Т. Пратчетта:

«Старая ведьма славилась собирательством подобного рода наблюдений и большинство из них сумела сохранить для потомков в письменном виде... И все же целые фолианты исписанных мелким убористым почерком страниц, скрупулезнейшим образом повествующих о результатах кропотливых изысканий в прикладной сфере магии, лежали теперь перед ее ученицей. Тетушку Вемпер без преувеличения можно было назвать ведьмой-испытательницей.

...Кто-то же должен этим заниматься. Конечно, можно прожить всю жизнь, полагаясь на то, что глаз тритона — средство безотказное. И все же: какого тритона предпочесть? Обыкновенного, пятнистого или гребенчатого? Далее — какой именно глаз можно использовать с большим толком? Не лучше ли в ряде случаев прибегнуть к тапиоке? Если же для этих целей пустить в дело яичный белок, будут ли чары а) действовать; б) бездействовать; в) разнесут на кусочки котел? Любознательность, которую пробуждали в тетушке Вемпер такого рода головоломки, была страстью поистине титанической и неутолимой»[170].

Женщины-правительницы в мировой истории неминуемо сталкивались с архетипом Афины. Не принимая его, они становились марионетками в руках придворных политиков (российская императрица Екатерина I, вдова Петра) или же наслаждались игрой во власть и удовольствия (как Елизавета Петровна, также российская императрица), уступая своим прихотям и случайно с ними совпавшим политическим решениям, заботливо подсунутым грамотными сподвижниками. Екатерина II безусловно воплотила в себе черты как Афины, так и Афродиты[171], но ей, в силу достаточно яркой и субъективной к ней неприязни, мы не будем уделять много времени.

Наиболее интересными женщинами-Афинами у власти мы бы назвали правительницу Софью Милославскую, сводную сестру царя Петра I; уже упоминавшуюся Елизавету I Английскую; безусловно, Изабеллу I Кастильскую. Последние две своей силой и политической волей объединили различные силы в государстве и дали начало «золотому веку» своих королевств и народов.

Характерной чертой женщины, в душе которой господствует Афина, оказывается любовь к «показухе». Различные официальные и торжественные мероприятия доставляют ей удовольствие; по всей вероятности, это у нее от папы. При этом ни «отец», ни «дочка» не особенно в состоянии отличить ноты фальши или обычной лести в общем потоке славословий и восхвалений. На самом деле, возможно, их это попросту не интересует.

Зато характерные правительницы (а в наше время — начальницы) — Афины знают и умеют выстраивать образы, доносить их До публики и всячески утверждать видимую картину якобы новых Реалий. Проще говоря, они очень любят и умеют создавать себе положительный пиар. Порой это для них становится более важным делом, нежели реальные достижения. Вот как пишут даже о вполне успешной Елизавете:

«Правление Елизаветы I было основано на иллюзиях. Она правила с помощью созданных и распропагандированных ею самой образов... Как гласил отчет о <коронационной> процессии, в спешном порядке составленный правительственным печатником, “праведная религия идет на смену язычеству и невежеству; любовь к подданным идет на смену неповиновению и надменности; мудрость идет на смену глупости и тщеславию; справедливость идет на смену низкопоклонничеству и взяточничеству”»[172].

...Это, кстати, вам ничего не напоминает? Обычный и очень характерный пропагандистский ход как Зевса, так и Афины. Они сообщают, что это «раньше было хуже», а теперь-то «точно настанет процветание».

При этом женщины-Афины, как ни парадоксально, отлично умеют использовать «материнский образ» в своих целях. Они прикидываются заботливыми и участливыми... но если потеряют к вам интерес или вдруг почувствуют какую-то угрозу своему положению, то нанесут точный удар вам прямо под дых.

В наши дни мы можем определить женщину-Афину уже по ее статусу, точнее, по тому, чего она достигла. Это начальница, бизнес-леди или же госслужащая — в данном случае не так важно. Важно, что она целеустремленно продвигалась по ступеням служебной лестницы или карьеры, выстраивала пошаговую стратегию и в результате добилась успеха. Конечно, она может быть успешной в большей или меньшей степени, независимой или, наоборот, лояльной руководству (если папа — Зевс и линия партии важнее; Афину никогда не смущал конформизм).

Пару лет назад Константин Боровой издал книгу интервью с успешными российскими бизнес-леди[173]. Ее не назовешь концептуальной, цельной или даже особенно интересной, но она, безусловно, может быть источником (пускай фрагментарным) для описания женщин, в которых силен архетип Афины. Многие из них говорят примерно об одном и том же: о том, что сложно играть по мужским правилам в мужском мире, если ты женщина, но не потому, что это трудно само по себе, а из-за того, что тебя не воспринимают как равного партнера. Женщину готовы видеть как исполнителя, но плохо перенесут как равного. Если же женщина становится начальником, то ей приходится играть отчасти материнскую роль (как начальнику — отцовскую), и тут она (в отличие от отца, который может быть и справедливым, и злым, и достойным, и глупым) более ограничена в ролевых сценариях.

В то же время они чувствуют и понимают преимущества своего пола в этих играх (и отнюдь не фривольные!):

«Мы отличаемся способом мышления. Женщина по-другому воспринимает информацию, оценивает ее, делает выводы. Мужчина собирает информацию, обобщает ее и делает логические выводы. Я при нехватке времени и информации, экономя время и силы, стараюсь ситуацию прочувствовать...»[174]

Когда речь идет о деловой сфере, политике или бизнесе, это, безусловно, способность Афины.

Женщина под покровительством Девы-Афины часто выбирает преимущественно «мужскую» работу. Ей легче общаться и сотрудничать с мужчинами. У нее не бывает особых проблем в мужской компании — она не Персефона, которую легко застать врасплох. Она не конкурирует с мужчинами по любому поводу, как Артемида, и не нацелена на брак так однозначно, как Гера. Она умеет себя правильно вести в мужской компании. Такая женщина — удобный товарищ и соратница. С ней можно говорить как с Равной, не ощущая опасности каких-то «женских подвохов». Это не значит, что «подвохов» не будет. Но Афина поставит ловушки тогда, когда ей это будет нужно, а не просто под настроение. У нее не бывает «критических дней» и «плохого самочувствия», она всегда выполнит свои обязанности. Остается лишь помнить о том, что просто так она тоже ничего делать не будет.

Она умеет быть хорошим другом для мужчин. К ней можно прийти и пожаловаться на подружку. Она даст ценный и рациональный совет. Однако женщине такого склада, не развившей в себе качества Афродиты или Персефоны, будет сложно обратить на себя внимание мужчины именно как на женщину. В ней по большей части будут видеть бесполого друга и товарища.

Добившимся успеха женщинам-Афинам не чужд протекционизм. Они с готовностью оказывают свое покровительство тем, кого считают достойными. Это касается и различных наставлений, обучения, и возможности «похлопотать» за претендента перед кем-то. Не имеет особого значения, какого пола претендент, обычно Афинам импонирует главным образом компетентность или хотя бы перспективность. Если женщина-Афина оказывает кому-то протекцию, но сама не чувствует душевной расположенности к кандидату, значит, у нее на него какие-то другие виды. Или же в ней, кроме Афины, говорит другая богиня, например Деметра («надо помочь племяннице»), Артемида («он из «наших») или Афродита («а он интересный мужчина»).

Даже в личной жизни женщина-Афина стремится «воспитывать героев». Так она пытается увидеть и «слепить» мужчину ее мечты из того, кто находится рядом с ней. Довольно часто ей что-то все-таки удается. (Она не была бы Афиной, если бы выбрала «негодный» материал.) Очень интересный пример таких отношений можно видеть в советском фильме «Влюблен по собственному желанию». Чрезвычайно увлеченная аутотренингом и интеллектуальным самосовершенствованием героиня-Афина пытается «воспитать» пьющего красавца-спортсмена. Постепенно ситуация развивается: мужчина возвращается из подземного царства (пьянство) в реальный мир, а женщина осваивает новые роли — Персефоны (когда пошла на свидание к незнакомцу, который оказался совсем чужим человеком, и сбежала) и Афродиты (когда пыталась купить модную кофточку и, собственно, когда узнала радость близости с любимым мужчиной).

Архетип Афины дает женщине возможность разрешать споры и конфликты. Этому можно учиться, но некоторым это дано от природы или они понимают интуитивно, как это нужно делать. При этом такая женщина может быть как одной из заинтересованных сторон в споре, так и посредником. В мифах Афина не раз становилась посредницей между людьми (героями и царями, их родственниками во всяких критических ситуациях), причем не по воле своего папы, как это делал Гермес, а по собственному желанию. И как раз тогда, когда было необходимо охладить пыл соперников и дать разумный, мудрый совет.

В реальной жизни женщина с сильными качествами Афины всегда может помирить противников, уговорить их пойти на компромисс или сама в спорной ситуации договорится с партнером. Она умеет уступать, когда нужно, и настаивать, когда ей этого хочется. У нее самой практически нет слабых мест — точнее, они прикрыты надежными доспехами, когда она вовлечена в «боевые действия». Она не видит поражения во временной уступке (на которую практически не способна Артемида — она либо нападает, либо прячется), но, тем не менее, методично следует к своей цели. При развитом архетипе Афины у женщины достаточно решительности и храбрости, при малоразвитом — ее деловые качества, набор и решительность отойдут в сферу Анимуса (по крайней мере, так мне это сейчас представляется).

У женщины-Афины обычно нет близких задушевных подружек. Хотя может быть достаточно много приятельниц, с которыми она поддерживает ровные, дружелюбные отношения. Многим эмоциональным и легкомысленным женщинам Афины кажутся занудами и надменными выскочками. На что женщина-Афина может ответить, что просто любит порядок и знает себе цену. Она легко сходится с другими женщинами, нацеленными на социальный успех или на реализацию в творчестве. Ей импонирует любая деятельность во внешнем мире, и она готова к сотрудничеству. Немножко презирает она лишь женщин, ориентированных только на семью и мужчин, все остальные способны вызвать у нее симпатию.

Конфликты у традиционалисток-Афин могут возникнуть как это ни забавно, с феминистками-Артемидами. Афина всегда или чаще всего стоит на защите «отцовского права», консервативных устоев и порядков. Артемида же сражается за социальную справедливость и права для всех, она защищает «слабых и сирых» приветствует «сестринство» всех женщин на Земле. Но Афина, которая добивается всего в мужском мире самостоятельно, обычно не склонна делить это место с другими женщинами только потому, что «у них есть такое же право». Она лишь саму себя (и таких же, как она) считает исключением — любимой дочкой своего папы. Все остальные могут оставаться на своих местах.

Идентификация женщины с архетипом Афины — это главная «пугалка» всех антифеминистов. Мол, женщины становятся совершенно неженственными, чересчур активными и независимыми; думают только о работе, а о семье забывают и вообще ведут себя как мужики, то есть самоуверенно и напористо. Идентификация с архетипом Артемиды, кстати сказать, не особенно пугает традиционалистов: спортсменки, лесбиянки или «лошадницы» в общем и целом не покушаются на мужскую власть и авторитет; соперничают — да, но это их только разогревает. А вот Афина, если дать ей волю, подомнет под себя всех, кто окажется слабее ее на пути. Она не станет размениваться на мелочи вроде утверждения своего превосходства то там, то сям. Ей нужна власть. Не зря именно с ней своей властью делился папа-Зевс.

В наше время в группу «профессионального риска» быть идентифицированными с архетипом Афины входят женщины-начальницы, особенно достаточно самостоятельные, незамужние или разведенные «бизнес-леди» и «женщины — специалисты». Они могут стать настоящими «трудоголичками» или пойти по головам конкурентов и даже соратников.

Кстати, примерным образом женщины-Афины (не идентифицированной, ведь речь идет о персонаже, а не о реальном человеке), которому могли подражать наши матушки и тетушки, был образ женщины-специалиста (часто — врача) в советских фильмах 1960-70-х годов. Прекрасные и суровые врачихи или учительницу, они в душе любят и страдают. А на деле отшвыривают всех приличных поклонников или влюбленных соратников исключительно из чувства девичьей стыдливости или приличия[175]. А ведь на этом материале (театр, кино — всегда попытка явить миф) воспитывались и росли поколения!

Еще один вариант идентификации с архетипом Афины, особенно частый в прошлые времена, — это вечная сестра, помощница Героя. Когда женщине было сложнее (или вовсе невозможно) выбиться в люди, она воспитывала, развивала, а иногда и делала что-то за своего брата, обычно младшего... Об этом пишет Е. Михайлова:

«А вот еще один распространенный выбор: одолжить свой интеллект, стать “серой кардинальшей” брата, мужа, друга. Мне известно несколько подлинных историй сестер, годами делавших уроки за братьев, потому что так было удобнее всем. И немало вокруг умнейших жен — советчиц, “боевых подруг”, остающихся в тени и годами «делающих уроки» за дорогих им людей. В чем-то лестно. Дает немалые возможности знать, понимать, разбираться — и не надо ни с кем разбираться, ничего никому доказывать. “Вторичная выгода” такого "нелегального положения" совершенно очевидна: можно не получать оценок во внешнем мире — то есть не быть отвергнутой. Можно наслаждаться тайной зависимостью от тебя...»[176]

При этом женщина идентифицируется не столько с самим архетипом Афины, сколько с Афиной — Анимой мужчины, играя ее роль вместо своей собственной.

Девственные богини практически не изменяют сами себе, они постоянны. В жизни богини Афины, однако, было несколько значимых приключений. Прежде всего, это совладание с Посейдоном победа в споре с ним. Так женщина, проявляющая качества Афины, может остановить напор бурной и непредсказуемой силы, стихийных эмоций, которыми старается ее подавить кто-то извне (увы, часто кто-то из близких). И это будет ее победа. Затем это уже трактовавшаяся нами, и более спорная, победа над Медузой Горгоной. Но мы можем отметить здесь именно интрапсихический ракурс повествования: Афина отделяет себя от всепоглощающего ужаса, который вполне способна вызывать, и лишь пользуется этой способностью как доспехами, но не наслаждается, не выпускает на волю.

Интересным актом является сотрудничество Афины и Прометея: именно он, по одной из версий, выпустил ее на волю из головы Зевса. Здесь мы видим союз наставника и ученицы и, в свою очередь, мудрой женщины и ее партнера — соратника по интересам. Случается, что мужчина, который сыграл какую-то важную роль в профессиональном становлении женщины-Афины, оказывается позже ее другом и соратником, даже мужем. И для нее это бывает особенно важно: он ее понимает такой, какая она есть; частенько, если это первый значимый мужчина в ее жизни, он ее во многом и «сделал». В мифе, однако, счастливое супружество Афине суждено не было. А Прометея наоборот, наказали, под предлогом его встреч с Афиной.

Мы можем здесь выделить и сильные стороны архетипа Афины, которые женщина может сознательно использовать и развивать: рассудительность, видение Целого; умение предвидеть и предсказать будущее (притом это не прорицание какое-нибудь, а логика плюс капелька интуиции); способность переждать и найти наилучший момент для активного выступления; умение сохранять внешнее спокойствие. И, как и в случае с другими богинями, здесь также присутствуют отрицательные черты архетипа (обычно — чрезмерно развитые свойства в принципе): холодный практицизм, граничащий с цинизмом; препарирующая аналитичность; стервозность; неспособность услышать свое тело; презрение к недостаткам других; излишний конформизм к власть предержащим.

Нельзя сказать, что это особенно беспокоит женщин, в дуШе которых всевластно царствует Афина. Однако почувствовать радость жизни им помогут другие архетипы: прежде всего Коры в ее связи с Деметрой (Джин Ш. Болен отнюдь не случайно советует женщинам-Афинам найти связь со своей внутренней Матерью; очевидно, как из роли Коры, так и из роли Деметры) и, конечно, Афродиты. Остальные роли дадут ей не так уж много нового.

Героини Афины достаточно редки в греческой мифологии. Это неудивительно, поскольку, как мы видели, греки уделяли внимание Афине в основном как одному из образов Анимы в мужчине. Однако мы нашли и достаточно характерных женщин-смертных, которые проявляют в мифе именно архетип Афины.

Навсикая — царевна, дочь Алкиноя («многоумием богу подобного»[177]), правителя феаков, и его супруги Ареты. Интересно, что Навсикая — единственная дочь Алкиноя, кроме нее у царственной пары есть пять сыновей. Богиня Афина явилась Навси-кае во сне под видом ее подруги и предложила отправиться к морю стирать белье, причем мотивировала это именно подготовкой к браку: мол, надо же стирать свадебный наряд. Заметим, что встреча мужчины и женщины у воды имеет традиционно брачную символику[178]. Из истории же мы знаем, что ее ждет там не жених, а чужой муж, возвращающийся к своей жене (или царству)...

Пока выстиранное белье сохло, девушки стали играть в мяч. Обратим внимание на групповую игру, но не созерцательно-жертвенную, как срывание цветочков Коры, и не состязательное соперничество, как бега Артемиды; игра в мяч — это всегда удовольствие от точности, расчета направления, приложения силы и учи-тывания потенциала остальных игроков. Мяч, однако, попадает в воду, и крики девушек будят спящего Одиссея, которого, ослабленного, выбросило бурей на берег. Герой, прикрывая наготу сломанными веточками, встает и приближается к девушкам, которц все разбегаются в страхе, кроме одной Навсикаи. Вот тут мы уже как наяву видим в ней разумный и гордый архетип Афины. А также, безусловно, брачно-эротический сюжет[179]: страшный голый мужик появляется из моря прямо перед девушками... а на самом-то деле это Герой.

Царевна выслушивает незнакомца, велит дать ему чистую одежду (хоть какую-то одежду), накормить и напоить и приглашает во дворец. Мы помним, что Кора-Персефона в такой ситуации убегает, но не достаточно быстро, чтобы ее не догнали... и пугается «страшного мужчину» в любом случае. (Как правило, это лучшая приманка для охотника.) Артемида — убегает так быстро, что ее не способен догнать ни один мужчина. А героиня Афины поступает рассудительно. Она не боится[180] нового мужчины. Более того, способна увидеть в нем, жалком, грязном, устрашающем и уже немолодом, великого человека, Героя. Именно Афина в эпосе Гомера внушает ей смелость и бодрость. Одиссей же прославляет девушку (говорит ей комплименты) и желает ей в жизни счастья, то есть разумного хорошего брака:

О, да исполнят бессмертные боги твои все желанья,

Давши супруга по сердцу тебе с изобилием в доме,

С миром в семье! Несказанное там водворяется счастье,

Где однодушно живут, сохраняя домашний порядок,

Муж и жена, благомысленным людям на радость, недобрым

Людям на зависть[181] и горе, себе на великую славу[182].

Афина вообще не против брака, но для нее это именно законный союз двух разумных и порядочных, успешных людей. Она любовно приукрашивает Одиссея («Станом возвысила, сделала телом полней и густыми / Кольцами кудри, как цвет гиацинта, ему закрутила») так, чтобы он понравился Навсикае, — и та видит в нем образ желанного мужчины:

О, когда бы подобный супруг мне нашелся, который,

Здесь поселившись, у нас навсегда захотел бы остаться![183]

Кажется, что Афина их прямо-таки сводит вместе... но у Гомера нет разрешения этой ситуации. Навсикая — девушка на выданье, а не свободная чародейка (вроде Калипсо или Цирцеи), вдобавок царевна. Ее можно только взять замуж, но не сделать наложницей или любовницей. В этом боль и трагедия Навсикаи. Она, как никто другой, сумела увидеть в неприглядном чужаке великого героя, приветить и помочь ему. Но быть ему женой она не может. Это история многих помощниц, соратниц, «офисных жен»... От бурного адюльтера, развода и заключения собственного брачного союза их удерживают обычно чувство приличия и разумные практичные доводы. (Для сравнения, героиня Афродиты — и женщина, в которой она пробудилась, — наплюет на все; Афродита — известная нарушительница всех возможных правил.) А возможно, что и опасения, страх потерять свое высокое место. Так и Навсикая боится, что кто-то подумает, будто это претендент на ее руку:

Я ж от людей порицанья избегнуть хочу и обидных

Толков; народ наш весьма злоязычен; нам встретиться может

Где-нибудь дерзкий насмешник; увидя нас вместе, он скажет:

«С кем так сдружилась царевна?

Кто этот могучий, прекрасный

Странник? Откуда пришел? Не жених ли какой иноземный?

...Лучше б ей самой покинуть наш край и в стране отдаленной

Мужа искать; меж людей феакийских никто не нашелся

Ей по душе, хоть и много у нас женихов благородных[184].

Обратим внимание тут и на то, что Навсикая, по всей видимости, отвергла «недостаточных героев» из окружения своего отца, как это часто бывает с женщинами, в ком силен архетип Афины. Также интересно тут вспомнить историю Афины и Гефеста, в которой она избежала соития или просто зачатия от него ребенка в самый последний момент, будто испугавшись за репутацию (богини-девы...), более чем из-за чего-либо другого. Это обычная история женщины, в которой силен архетип Афины: избегать связи с тем, кого почему-то (по ее мнению) посчитают недостойным ее, или опасаться, что другие обнаружат, что она вообще способна на какие-то женские чувства и желания.

В результате Навсикая просто помогает Одиссею вернуться домой и исчезает со страниц «Одиссеи». Однако сохранились версии мифов, в частности, у Страбона, в которых она позже выходит замуж за сына Одиссея — Телемаха и рожает тому сына, названного в честь деда Персептолисом («разрушителем городов» — частый эпитет Одиссея).

Смертную девушку Арахну, которую покарала богиня Афина, мы тоже относим именно к «героиням Афины», поскольку в ней довольно сильно проявился архетип богини. Поэтому она и стала соперничать со своим прототипом.

Вовсе не царевна (в отличие от большинства героинь греческой мифологии), а дочь красильщика тканей, Арахна прославилась как вышивальщица и ткачиха — своим собственным ремеслом. Больше мы не встретим героинь, которые стали известны и знамениты именно своей профессией, а не происхождением, любовными приключениями или удачным случаем родить (или сбежать) от бога. В этом тоже виден путь Афины.

Однако Арахна возгордилась и вызвала на состязание с собой, как с равной, саму Афину Палладу. Поначалу богиня приняла облик мудрой старицы и попыталась предостеречь девушку от такого необдуманного поступка. Но Арахна не вняла предупреждению. В этом вызове, поправшем обычные законы богов и людей, мы видим гордость и стремление к власти, присущие женщине, в чьей душе царит архетип Афины. Это не редкость и по сей день. Мы уже говорили об идентификации с архетипом, как и о принятии божественных функций, когда женщина воображает себя равной богине. Это как раз такой случай.

Афина приняла вызов и честно выполнила условия задания. Она вышила на пурпурной ткани двенадцать олимпийских божеств, а в углах ткани представила наказания смертных, посмевших состязаться с богами. Афина (как богиня, так и женщины, которым она близка) вообще умеет и любит посылать некие намеки, предупреждения о границах, с настоятельным дружеским советом по их соблюдению. Но Арахна вышла на состязание. Она, в свою очередь, вышила на полотне любовные похождения Зевса, Посейдона и Диониса, представив их в смешном, неприглядном свете. Разгневанная Афина ударила Арахну челноком и разорвала ее полотно.

Джин Ш. Болен видит в этом твердую и авторитарную патриархатную позицию Афины Паллады, защитницы своего папы. Но мы обращаем внимание, во-первых, на то, что Арахна оскорбила соперника Афины — Посейдона и бога, ей совершенно чуждого, — Диониса. Во-вторых — на то, что Арахна была смертной женщиной, нарочито обесценивающей божественную любовь, характеры и правила. И в этом обесценивании и насмешке нам видятся достаточно опасные тенденции[185].

Если говорить о женщинах-Афинах, которые следуют «пути Арахны», то именно здесь я бы видела жажду власти и обесценивание чувств, холодный практицизм и цинизм. За это они и могут быть «наказаны богами»: не ощущать полноту жизни, радость и удовольствие от существования... По мифу, Арахна повесилась, не вынеся унижения: это была женщина, которая не могла смириться с поражением (еще одна ловушка для идентифицированных с самой Афиной). Но богиня вынула ее из петли и с помощью зелья Гекаты превратила в паука-трудоголика, который вечно прядет свою пряжу.

История Арахны нередко разворачивается в жизни девочек, которые не желают следовать устоявшимся канонам, а стремятся попробовать нечто дерзкое и новое. Это также история девического подросткового бунта. Впрочем, итог состязания, по счастью, обычно не столь трагичен. В этом сюжете нам важна Афина — гарантия стабильности, порядка и правильного хода вещей, но так же важна и Арахна — бурлящее начало, бунтарская жизнь мира.

Примечания:

1

Он говорил об архетипе Водана, германского бога вдохновения, безумия и битвы, и об одержимости Адольфа Гитлера этим архетипом.

15

Цит. по: Шелли П. Б. Избранное. М.: ТЕРРА, 1998, cc. 49-50.

16

Цит. по: Ингерман С. Возвращение души: Восстановление разбитого на части «Я» / Пер. с англ. Н. Шпет. Киев: Cофия, 2001, 256 с.

17

Под неошаманизмом мы понимаем синтетический опыт современных представителей западной культуры, изучающих аутентичные практики шаманов и использующих их в своей работе, обычно психотерапевтической. Видными представителями современного неошаманизма являются Майкл Харнер, Сандра Ингерман, в нашей стране - Алина Слободова.

18

Подробнее об использовании этой техники в современной психотерапии см.: Любитов И.Е., Егорова М.В. Возвращение души: шаманские техники и психодрамa // http://pryahi.indeep. ru/psychology/erlin_02. html.

154

Калшед Д. Внутренний мир травмы: Архетипические защиты личностного духа. М.: Академический проект; Екатеринбург: Деловая книга, 2001, с. 368.

155

Там же, с. 31.

156

В реальной истории королева-девственница Елизавета Английская приказывает казнить свою «сестру и соперницу» шотландскую королеву Марию Стюарт именно через отсечение головы. Так она наказывает Тело красавицы, поэтессы, Излюбленной... Можно увидеть в этом и ее проекцию на Марию как Тело, и месть Афины Медузе Горгоне, прежде прекрасной...

157

При этом асов мы можем охарактеризовать как патриархатных богов неба, законов, справедливости и порядка, то есть, по сути, связанных с функцией Логоса, а ванов -  как богов плодородия, богатства, магии оборотничества и связи с предками, в свою очередь ассоциирующихся с силой Эроса. Скандинавы интегрировали обе эти функции в мифологии: боги из разных кланов помирились и обмялись заложниками. Хотя не все вечно...

158

Этот мотив встречается в кельтской мифологии («голова Брана») и в другом древнегреческом мифе - о вещающей голове Орфея. Но он уже о другом.

159

Пратчетт Т. Вещие сестрички / Пер. с англ. М.: ЭКСМО-Пресс, 2001, с. 357.

160

Другое дело, что, когда мы говорим об архетипах, то и видим через них тоже не реальных людей, а архетипы. Афина видит только своих Героев, Афродита - только Возлюбленных.

161

Конечно, иногда это заводит слишком далеко...

162

Как у Персефоны: «Я такая слабая, защити меня» или «Это ты виноват в том, что мне так плохо»; у Афродиты: «Я такая горячая и соблазнительная, где ты...»; у Геры: «После свадьбы - да» или «Я - твоя половина, ты мне должен все».

163

На самом деле «Шехина»; в средневековой каббале это женская ипостась Яхве. - Примеч. Г.Б.

164

Джонсон Р.А. Он: глубинные аспекты мужской психологии / Пер. В. Мершавки. М., Харьков, 1996.

165

В этом смысле интересная мифологическая параллель: об опасности со стороны еще не рожденных детей Метиды сообщает Зевсу либо «оракул Геи» (позже ставший оракулом Аполлона), либо - как мы это представляем в мифодрамах - Прометей. Оракул Геи будет символизировать «власть матери, бабки»; Дельфийский оракул Аполлона - сиблинговую конкуренцию (но здесь мы допустим некоторую контаминацию по времени); Прометей - обычную борьбу за власть и политические хитросплетения.

166

Хейг К. Елизавета I Английская. Ростов-на-Дону: Феникс, 1997, сс12-13.

167

Мы видели, как архетип Афины усилил свое значение во внешней социальной деятельности женщины и вместе с тем ушел с «домашней сцены». Раньше Женщина могла проявлять «свою Афину» лишь в роли хозяйки дома или ремесленной мастерицы, теперь же появилось много других возможностей, чем мы не преминули воспользоваться.

168

Даже если не права.

169

Пратчетт Т. Дамы и Господа / Пер. с англ. Н. Берденникова. М.: ЭКСМО-Пресс, 2002, с. 174.

170

Пратчетт Т. Вещие сестрички / Пер. с англ. М.: ЭКСМО-Пресс, 2001, с. 157.

171

Хотя Афродиты, но Пандемос...

172

Хейг К. Елизавета I Английская. Ростов-на-Дону: Феникс, 1997, cc. 15-16.

173

Боровой К. Двенадцать самых успешных. М.: Вагриус, 2003.

174

Интервью с Еленой Ворониной // Боровой К. Двенадцать самых успешных. М.:Вагриус, 2003, с. 21.

175

Вспомним, как Афина пришла в кузницу к Гефесту и он на нее набросился со всей страстью. Но Дева сумела прилично выйти из положения.

176

Михайлова Е.Л. «Я у себя одна», или Веретено Василисы. М.: Независимая Фирма «Класс», 2003, с. 93-94.

177

Безусловно, Алкиной ярко отражал архетип Зевса. И разумная Навсикая была дочерью, подобной Афине.

178

У славян это обычно встреча у реки. Мотив, встречающийся и во снах, и в значимых семейных мифах (историях). См., например: Разумова И.А. Потаенное знание современной русской семьи: Быт. Фольклор. История. М.: Индрик, 2001, 376 с.

179

Этот аспект подчеркивается и размышлениями Одиссея, прикасаться ли ему к коленям девушки...

180

Наверняка уже сообразила, что, во-первых, пришелец слаб и не способен на большие усилия, во-вторых, кругом куча слуг и других сильных людей, в-третьих... ну, обычно у всякой подобной дамы есть в запасе острая шпилька или тяжелый ключ, что она сжимает в руке и твердо знает, что в случае чего надо постараться ткнуть им насильнику в глаз.

181

Зависть - родная сестра Победы в греческой мифологии. Это, кстати, было темой мастерской Ю. Власовой и А. Щербакова на 3-й психодраматической конференции в Москве.

182

Гомер. Илиада. Одиссея / Пер. с древнегреч. Н. Гнедича, В. Жуковского. М.: ЭКСМО, 2003, с. 568.

183

Там же, с. 570.

184

Там же, с. 571.

185

Впрочем, я характерно нечувствительна к бунту против богов, высших порядков и всего такого. Мой бог - скорее Один, достаточно безумный демиург, и потому нарочитое бунтарство и трикстерство Локи кажется мне опасным и не особенно нужным. Я понимаю, что это мое субъективное восприятие мифа и мира; любимый многими Голосовкер, например, стоял на прямо противоположной стороне.