В чем заключается это врожденное различие между людьми?

По нашим данным оно определяется расположением полушарий. Одно полушарие человека воспринимает и обрабатывает информацию, получаемую при наблюдении за статичными объектами, объектами в состоянии покоя, другое — при наблюдении за объектами, находящимися в динамике, т. е. движущимися объектами. Поэтому одно полушарие можно назвать статичным, другое — динамичным. Это нетрудно проверить каждому, закрывая то один, то другой глаз. Когда человек за рулем или просто так через окно машины наблюдает за бегущими домами, у него гораздо более интенсивно работает динамичный глаз. Когда машина остановится, работает другой — статичный. Когда на что-то движущееся смотрим статичным глазом, начинает немного рябить и можно даже почувствовать небольшое головокружение. Это можно заметить и когда смотрим телевизор.

Так как статичное и динамичное полушарие у шизотимов и циклотимов расположены по-другому, у циклотимов за объектом в статике наблюдает левый глаз /правое полушарие/, за объектом в динамике — правый глаз /левое полушарие/. У шизотимов — наоборот.

Если информацию про динамику принимает левое полушарие, собственной динамикой индивида тоже управляет левое. Поэтому последовательными правшами, по нашим наблюдениям и опросам, являются только циклотимы. Шизотимы по своей природе левши, хотя около 50 % из них про это совершенно ничего не знают.

Шизотима от циклотима в какой-то мере можно отличить по сложению и особенно движениям. Шизотимам, если даже они набирают лишний вес, присуща какая-то сухопарость. Цилотимам и тогда, когда они худые, — мягкость и закругленность линий. Особенно мягкость линий лица. Что касается движений, то они у шизотимов фиксированные, причем у каждого типа ИМ разные. От угловатых и прыгучих до как бы скользящих. У шизотима экстраверта /динамики/ походка угловатая. У шизотима интроверта /статики/ угловатость пропадает, появляются элементы скольжения, но держатся они тоже очень прямо и с достоинством. Однако, в «скольжении», о котором говорим, чувствуется скованность, оно негибкое. У циклотима движения мягкие, всегда более или менее импульсивные. Что касается элемента импульсивности, то его больше у циклотимов экстравертов, которые являются статиками, чем у интровертов, являющихся динамиками. И в мимике, и в движениях.

Вот что по поводу походки шизотимов пишет П. Б. Ганушкин на стр.143 своих «Избранных трудов» /М.,1964/: «Обыкновенно они обращают на себя внимание тугоподвижностью и угловатостью движений, отсутствием плавных и постепенных переходов между ними, причем у одних, кроме того, бросается в глаза манерность и вычурность, у других — стремление к стилизации, и, наконец, у третьих

— просто крайнее однообразие и скудность движений. Есть шизоиды, никогда не бывшие на военной службе, но поражающие своей почти военной выправкой, эта выправка у них доходит до того, что они кажутся деревянными. Особенно много своеобразия в их походке: одни ходят, не сгибая колен, другие — как бы подпрыгивая, третьи волочат ноги при ходьбе и т. п.».

Правда, автор здесь пишет про шизоидов, т. е. шизотимов с фиксированным поведением, но сколько мы ни наблюдали за совершенно здоровыми людьми — все это подходит и для них. А то, что они кажутся «деревянными» или «волочащими ноги», определяется исключительно их типом личности. Самый «деревянный» по-нашему — логико-сенсорный экстраверт, наиболее «волочащий ноги» — противоположный ему — логико-сенсорный интроверт. Самый «прыгучий» — логико-интуитивный экстраверт. Эти отличия в походке более заметны у мужчин, чем у женщин.

То же самое можно сказать про эмоции: эмоции циклотима гораздо более импульсивны, менее управляемы, чем эмоции шизотима.

Почему циклотимы кажутся импульсивными, а Г. К. Юнгом назывались даже иррациональными? Потому, что их движения, поступки и эмоции всегда следствие каких-то чувств, какого-то духовного состояния. Ответ на появившиеся чувства комфорта, дискомфорта, спокойствия или неуверенности. Циклотимы прежде внутренне раскачиваются и лишь после этого реагируют на ситуацию эмоцией или поступком. На эмоции и поступки окружающих они реагируют не сразу. Точнее — реагируют не на их поступки и эмоции, а на вызываемые этими поступками чувства. Поэтому их реакции как бы замедленные, плавные, очень приспособленные к ситуации, но заранее не обдуманные, «творческие». Много поступков просто «по привычке», по сложившимся установкам. Шизотимы реагируют на эмоцию эмоцией, на поступок поступком не раскачиваясь, сразу. Реагируют очень разумно, обдуманно, на основе всего имеющегося опыта. Поэтому кажутся более строгими, решительными, «рациональными», их движения более быстрые и угловатые, эмоции более резкие и холодные. Чувство для шизотима — следствие поступка, а не его причина: после правильного поступка или эмоции самочувствие улучшается, является хорошим, после неправильного оно ухудшается. Поэтому как поступки, так и формы проявления эмоций тщательно изучаются и обдумываются. Если почувствовали себя плохо, думают, что было сделано не так, копаются в прошлом, чтобы иметь опыт на будущее. Когда циклотимы чувствуют себя плохо, они думают не о прошлом, а о будущем: что следует сделать, чтобы изменить самочувствие.

У циклотимов поступки импульсивны, являются ни чем иным как только приспособлением к реальной ситуации своими собственными чувствами. Можно сказать, что циклотим действует, когда ему нужно выйти из какой-то ситуации, какого-то состояния, а шизотим — наоборот, когда нужно создать какое-то состояние, какое-то самочувствие. Например, циклотим готовит еду, чтобы покончить с неприятным чувством голода, а шизотим — чтобы в результате своей активности получить приятное ощущение сытости. Циклотим ест потому, что вкусно, шизотим — даже когда он гурман — чтобы быть сытым. Интересно, что чувство голода на настроениях циклотима отражается гораздо сильнее, чем на настроениях шизотима: голодный шизотим может дольше спокойно ждать, чем циклотим.

А вот в контактах с субъектами и объектами все происходит наоборот. Как циклотим не может действовать, пока его не охватило какое-либо чувство, так шизотим не может общаться с человеком, пока не сложилась какая-то установка, пока он к нему не испытывает каких-то чувств. Без такой установки или созревших чувств он не может купить даже самого простого обиходного предмета. Происходит та же самая «раскачка». Циклотимы общение начинают без «раскачки», т. е. без установок, с непосредственных контактов, во время которых люди и их качества тщательно изучаются. Только после этого появляются установки и чувства, определяется отношение. Поэтому, хотя контакты с людьми циклотим завязывает быстро, они ничего не говорят о чувствах к ним. Как шизотим легко, «рационально» меняет свои поступки и формы проявления эмоций, если они оказываются недостаточно разумными, так циклотим «рационально» меняет людей, с которыми он общается, если своими качествами они не соответствуют его потребностям. То же самое относится к предметам обихода и другим объектам.

Экстраверты от интровертов отличаются не только своими психическими свойствами, но и внешне. Активным полушарием экстраверта всегда есть правое полушарие, активным полушарием интроверта — левое полушарие. Это можно заметить по лицу и глазам. Более развитой половиной лица у экстравертов, как правило, является левая половина лица и левый глаз, у интроверта — правая половина лица и правый глаз. Когда беседуем с человеком, обычно, внимание приковывается активным глазом, то есть не столько на все лицо человека, сколько на активный глаз.

Активная сторона лица человека чаще всего кажется и есть более узкой и более длинной, активный глаз — большим и как бы более осмысленным. Но при диагностике типа ИМ по глазам к ошибке особенно легко приводят глаза шизотимов-экстравертов, потому что, когда они смотрят на неподвижный объект, например, на фотообъектив или собеседника, расширяют свой пассивный статичный, то есть правый глаз. И вообще на эти внешние различия следует смотреть лишь как на тенденцию — есть очень обманчивые лица.

Лица экстравертов более подвижные, менее скованные, по ним видно, что человек может приказывать и требовать. У интроверта особым спокойствием отличается лоб. Иногда впечатление, что они за миром следят «третьим глазом». Интересно, что самые теплые как и самые холодные лица у интровертов. Самые теплые у сенсорно-этических интровертов и интуитивно-этических интровертов, холодные у этико-сенсорного интроверта и этико-интуитивного интроверта.

Что мы считаем основным или одним из основных психических качеств интроверта? Склонность изменять внешний мир в угоду субъекту. Склонность заботиться о субъектах и объектах, изменяя их взаимоотношения. В противоположность склонности интроверта изменять субъекты и объекты в угоду или пользу отношений между ними. У экстраверта отношения между людьми по отношению к самим людям — вторичное: отношения должны быть такими, какие нужны людям. У интроверта, наоборот, не отношения следует приспосабливать к людям, а людей или их поведение к отношениям: если появились противоречия, должны меняться люди, а не отношения.

Можно сказать, что для экстраверта константой во внешнем мире являются субъекты и объекты. Для интроверта такой константой являются отношения между субъектами и объектами и этими отношениями вызываемые чувства.

Человек — социальное существо. И образован как бы из двух частей — активного психофизического «я» (человек это объект) и своих отношений с людьми и прочими объектами (человек это его отношения). Экстравертность-интровертность сознания одной из них придает приоритет и она становится как бы причиной второй части. Экстраверт приоритет придает психо-физическому «Я» человека, интроверт — отношениям. Экстраверт уверен, что «у качественного объекта» всегда качественные отношения. То есть, что отношения и чувства окружающего мира к нему определяются ценностью личностных свойств или активностью, и потому разными способами эти свои качества пытается усовершенствовать. Интроверт, наоборот, уверен, что его личность будет оцениваться в зависимости от отношений с окружающими в зависимости с тем, какие чувства у окружающих он вызывает. Интроверт в своих собственных глазах стоит столько, сколько стоят его отношения, поэтому всеми своими сознательными силами и старается эти отношения улучшить, является уступчивым, избегает ссор. Сумму всех отношений-чувств можно назвать психологическим полем и сказать, что интроверт, во-первых, заботится о качестве своего психологического поля как и о качестве психологического поля других людей.

Для экстраверта социально ценные отношения следствие и признак социальной ценности, качественности объекта. Обыкновенный ход его мыслей: каждый субъект может улучшить свои отношения с окружающим, вызвать к себе положительные чувства способом самоусовершенствования. Если субъект в обществе занимает скромное место, значит, ему недостаточно каких-то ценных качеств.

Для интроверта основой материального мира являются отношения. Качественность человека как объекта это следствие и признак социальной качественности, ценности его отношений и тех чувств, которые он у других людей вызывает. Ход его мыслей: каждый может повысить свою ценность в глазах общества, усовершенствуя свои отношения с окружающими. Если субъект не замечается и не ценится, значит не наладил достаточно правильных отношений.

В свете этих рассуждений становится понятным, что распространенное ныне определение, что человек это, во-первых, его отношения, является прогрессивным в устах экстраверта, который при этом обязуется не забыть, что общество это не только люди, но и отношения. В то время, как в устах интроверта, который так склонен преувеличивать роль отношений и недооценивать объекта, это определение становится опасным, склоняет к недоучету качеств личности человека. Отсюда ошибочная идея, что нет незаменимых людей, что каждый человек лишь винтик, что человека нужно менять, как только он нарушает гармонию психологического поля — не умеет или не хочет приспосабливаться. Противоположный перегиб, который могут делать и делают экстраверты — что нет незаменимых отношений, что любые отношения, которые не подходят личности, индивидуальности, можно заменить. Человеку же как личности необходима уверенность в том, что он пользуется уважением и правом быть самим собой, уверенность в постоянстве благожелательных отношений с окружающей средой, постоянство в жизни.

Для экстраверта объектом ориентации во внешнем мире являются окружающие объекты и субъекты. Поэтому они пользуются определенным правом неприкосновенности. Другой объект имеет право быть таким, каким он хочет. Если он мне мешает, я меняю с ним отношения, но не сам объект. Это потому, что для экстраверта — объекты и субъекты точка опоры сознания. Собственновольно изменять эти объекты — это терять точку опоры. При этом рушится мир, что грозит развалом сознанию. Это то же самое, что пилить сук, на котором сидишь. Из-за этого все экстраверты болезненно реагируют на разные «перевоспитания», изменения субъекта против его воли. Каждый экстраверт и так уверен что все стремятся к самоусовершенствованию. И каждый экстраверт чувствует своей обязанностью помогать в этом добровольном самоусовершенствовании и всем другим.

Объектом ориентации во внешнем мире для интроверта являются отношения и чувства других людей. Поэтому, с одной стороны, они очень предупредительны к ним, с другой — уверены, что все в этой области стремятся к той же цели и потому, сколько это в их силах, помогают другим людям эти отношения налаживать.

Каждый экстраверт отличается определенным беспокойством чувств, определенной активностью, чем-то, что его гонит действовать в ситуациях, в которых интроверт лишь наблюдает. Наблюдает, создавая при этом впечатление погруженности в самого себя. Очень важно понять, что сосредоточенность интроверта это не погруженность в себя, а в отношения внешнего мира. То есть — наблюдение за отношениями между субъектами и объектами, которых он — в противоположность экстраверту не хочет и не может нарушить. Если интроверт в своей погруженности о чем-то размышляет, то не о проблемах своей внутренней жизни, а о проблемах взаимоотношений с другими объектами и субъектами. Впечатление «погруженности» в себя результат того, что любое отношение к внешнему миру человек воспринимает как свое чувство.

По всем этим причинам, при кооперации экстраверта с интровертом, экстраверт дуалу дает чувство уверенности в себе как в объекте с определенными качествами. Интроверт своему дуалу — реальное знание того, какие чувства к нему питают окружающие, а если нужно, то и как эти чувства изменить.

Как мы уже говорили, экстраверт, приспосабливаясь к реальным субъектам, объектам и разным их проявлениям или к тому, что в них или с ним творится, продуцирует приемлемые этим субъектом и объектом отношения. Тем самым экстраверт творец новых отношений и чувств о логичном и нелогичном

этичном и неэтичном

эстетичном и неэстетичном

своевременном и несвоевременном

Благодаря творчеству интроверта появляются отличающиеся новыми качествами субъекты и объекты

новые конструкции

новые виды эмоциональных переживаний и внутренней возбужденности

качественно новые методы труда

Творческим элементом является второй элемент ИМ, например: у

это

у

это

Качественно новая конструкция появляется лишь в голове интроверта. Поэтому самым передовым в смысле новизны идей среди известных нам советских авиаконструкторов был Роберто Бартин — логико-интуитивный интроверт

Но быть творцом качественно новых социальных отношений могут только экстраверты, такими были все классики марксизма. Зато творцом нового вида государства /объект/ является интроверт, например Томас Мор.

Когда же нужно что-то репродуцировать по уже имеющимся образцам, то есть воспроизвести то, что уже придумано или где-то было все наоборот. Если изобретателем качественно нового товара является интроверт, то организатором его производства по имеющемуся примеру — только экстраверт. Здесь проявляется первый ведущий элемент ИМ.

Предприятие материального производства является производителем продукции и системой, коллективом работающих в нем людей. Тип личности руководителя определяет отношения к этим двум сторонам действительности. Экстравертные типы личности основной своей целью видят расширение и развитие производства, увеличение выпуска продукции. Коллектив и его интересы должны подчиняться этой цели. Эта установка продуктивна в условиях быстрого развития отрасли, в поиске внутренних резервов производства. Интровертные типы личности основной своей целью видят усовершенствование системы отношений как в самом коллективе, так и между коллективом и руководящими звеньями. При этой установке планы перевыполняются лишь постольку, поскольку этого требую интересы коллектива. Эта установка продуктивна в условиях равномерной работы отрасли, когда на первый план выходят проблемы стабилизации коллектива, обеспечение устойчивости положения каждого его члена. Такая установка способствует и стабилизации общества. Только не следует забывать и то, что каждый тип ИМ проявляет себя при этом по другому: мы здесь даем лишь общую линию экстраверсии — интроверсии.

Экстраверт любит открытую активную жизнь. Про него можно сказать, что он, проявляя инициативу, всегда в какой-то мере лезет на сцену. Но лезет не столько для того, чтобы его видели, сколько для того, чтобы он сам мог видеть и оценивать больше «объектов». Он с удовольствием оценивает и выдвигает других. Интроверт не выдвигает ни себя, ни тем более других. Других он вообще не замечает и не оценивает. Разве только что по тому, как они его активизируют своим вниманием и улучшают общий психологический климат, не мешают. И совершенно честно утверждает, что руководящая работа не по нему. Но, если его выдвигают, отказаться не может, не чувствует права. А заняв какой-то пост, остается там на долгие годы, чувствует себя незаменимым. Экстраверт может уйти и сам, экстраверта можно снять за ошибки. Интроверт в плановом хозяйстве ошибок не делает, потому что с планом как с отношением всегда в ладах, никогда не разминется. Никаких отношений не нарушает, ничьих чувств не раздражает, свою пассивность и нерешительность всегда умеет объяснить объективными факторами. На каждого, кто активнее его, смотрит как на занимающегося саморекламой. Ведь в глубине души он тоже стремится к большей активности, но проявлять инициативу, пока от него этого в каждом конкретном случае не потребовали, не может. Боится быть неуместно активным. А называется ли это «неуместная активность» дерзостью или глупостью, уже определяется типом ИМ человека.

Экстраверт действует, чтобы стать более ценным и нужным обществу. Быть более качественным объектом. Если можно — незаменимым. Потому что он постоянно сомневается в хороших чувствах людей, и ради возможности проявлять инициативу, которая тоже не что иное, как только способ провоцировать положительные чувства других. Интроверт действует только в силу необходимости, выполняя долг и обязанности. Ради того, чтобы не перейти кому-то дорогу, не испортить своих отношений с людьми. И во что бы то ни стало — остаться у всех на виду. Потому что, если он не будет на виду, от него не будут требовать активности, его обязанности ограничатся, он останется не у дел. Часто говорят, что интроверт, якобы, действует лишь ради того, чтобы его оставили в покое. Это видимость. Не желает он этого. И то, почему никак не может отказаться от какого-либо руководящего поста хотя и видит, что с работой не справляется, есть страх, что после этого его «оставят в покое», не будут замечать, что он останется никому не нужным. Это и рождает эгоцентризм и нездоровые монопольные тенденции во что бы то ни стало, всеми правдами и неправдами удержаться «у власти». Даже, если это подтачивает здоровье. Страх стать не замечаемым сильнее здравого смысла. Экстраверты не любят долга и обязанностей, любят ответственность. За все, что кругом творится, они чувствуют ответственность, которая их активизирует, заставляет действовать. Принимают ответственность за работу, людей и все что угодно. Ответственность принимают как привилегию. А вот понятие долга, обязанности для них ассоциируется с насилием. Интроверты, наоборот, не любят ответственности, любят обязанности. С удовольствием выполняют то, что считается их долгом и обязанностью, что позволяет быть активным и всячески стараются уйти от того, что называется ответственностью. Само слово ответственность напоминает приговор, наказание.

Ровно в такой же мере, как интроверт избегает излишней активности, экстраверт избегает показывать излишние чувства, то есть свое отношение к разным объектам и субъектам. Потому что экстраверт боится быть нескромным и помешать другим своими чувствами, а интроверт — своей активностью. Это считается плохим тоном, бестактностью.

Для психологического комфорта экстраверту необходимо окружить себя ориентированными на отношения интровертами, то есть людьми, умеющими считаться с чувствами других людей. Интроверт же чувствует необходимость быть окруженным экстравертами, умеющими замечать и оценивать самих людей и их активность.

В компании экстраверт обращает внимание на других, старается их расшевелить, доволен, когда это людям нравится. Если не на кого обращать свое внимание — скучно. Интроверт, наоборот, привлекает внимание к себе. Если его никто не замечает — скучно.

К затворнической жизни больше склонности проявляют интроверты, но это никак не от хорошей жизни, а лишь в тех случаях, когда чувствуют себя ненужными и лишними, когда на них никто не обращает внимание. Всего насчитывается 8 типов интровертов. Несомненно, каждому из них нужно внимание к какому-то другому аспекту проявления их личности. Одному необходимо внимание к его труду, другому к его эмоциям, способностям или воле. Человек спокоен и доволен лишь тогда, когда другие замечают и говорят именно о том, что ему нужно.

Экстраверту тоже нужно такое внимание. Только к другому, к его чувствам. Ему нужна вера в добровольность его чувств. В то, что он заботится о других людях, что он их любит, правильно оценивает, что он не эгоист и т. п.

Коротко разницу между всеми экстравертами и всеми интровертами можно определить таким образом. Экстраверты в отношении мира конструктивны, активны, имеют сильную потребность добиваться цели. Интроверты даже тогда, когда они деятельны, скорее избегают неприятностей и неудач. Если экстраверт постоянно не доволен тем, что не сделал еще чего-то, что можно сделать, то интроверт плохо себя чувствует, если сделал что-то, что, как оказалось позже, было лишним. Он боится быть выскочкой в своих и чужих глазах, нарушить сложившиеся отношения. По его глубокому внутреннему убеждению, заниматься тем, что не является обязательно нужным — предосудительно. Типичный пример из студенческой жизни. После успешно сданного экзамена экстраверты почти всегда немного недовольны, что не успели чего-то прочитать. Большинство интровертов с таким же неудовольствием думают о том, что они прочли, а на экзамене не понадобилось.

С помощью критики неповоротливость, леность интроверта можно расшевелить. Любая неосторожная реплика о том, что он перестарался, показал лишнюю активность, на долгое время отнимает желание любой деятельности. Когда экстраверта подвергают критике за недостаточную активность, он становится агрессивным, злым, чувствует себя непонятым. Критику за излишнюю деятельность он воспринимает скорее как комплимент.

Экстраверт — инициатор, вдохновитель и организатор. Интроверт прикрывает тыловые позиции — заканчивает начатые другими дела, если даже в начале и не проявлял энтузиазма. Он более скромный и спокойный, менее верит в значительность и важность того, что делает, более самокритичен. И вместе с тем более эгоцентричен.

Логические типы ИМ отличаются от этических своим отношением к объективному миру и к другим людям.

Сила этических проявляется в отношении к людям, сила логических в отношении к объективному миру. Этические не уверены, что они могут сделать что-то объективно ценное, логические не знают, что они собой представляют в глазах других людей, какие права на них имеют.

Логический все старается сделать сам. Свою нужность другим он доказывает своими делами: смотрите на содеянное мною, оценивайте и принимайте по заслугам. Этический чувствует свою нужность другим людям, умеет налаживать с ними отношения, манипулировать их чувствами или эмоциями, не сомневается в своих правах на них. И постоянно неуверен в своих собственных силах и способностях, которые долго, мучительно и пассивно обдумывает, когда остается наедине.

Обычно логические типы воспринимаются как более самостоятельные. Но это лишь кажущееся, потому что в отношениях с людьми такой самостоятельностью отличаются этические. Самостоятельность логических проявляется при решении проблем и задач объективного мира, самостоятельность этических — при решении проблем человеческих взаимоотношений и регулировки их эмоциональной жизни. Все старание логических быть положительными, сильными, хорошими людьми основано на желании угодить этическим, заработать признание. Логические часто удивляются несамостоятельности этических, когда нужно решать объективные задачи, а этические тому, как первые не умеют пользоваться людьми, не понимают своего влияния на них.

Очень важным отличием логических от этических является то, что логические обычно доказывают свою правоту, а этические уговаривают, им нетрудно и попросить. Логические ни уговаривать, ни просить не умеют, а на уговоры других часто поддаются легче. Обещаниям логических можно верить больше, чем обещаниям этических. Потому что первые во что бы то ни стало стараются сдержать свое слово, а если чего-то не могут, говорят заранее, чтобы не «обмануть человека». Этическому не так важно не обмануть человека, как не испортить с ним отношения, потому он часто обещает не то, что он может выполнить, а то чего от него как от «хорошего человека» другие ожидают. Он не чувствует себя лгуном, а лишь осторожным дипломатом.

Оценивая поступки других людей, логический больше пользуется критериями: логично-нелогично, правильно-неправильно, разумно-глупо, рационально-нерационально. Хорошо то, что разумно, разумное не может быть плохим. Этический: хорошо-плохо, нужно-ненужно людям или отдельному человеку, гуманно-негуманно, честно-нечестно.

Этический умеет заботиться о людях, о себе и своих близких, делать им приятное. Но по-настоящему честно заботится лишь о тех, кого причисляет к «своим». Умеет за них просить и таким образом перекладывать эту заботу на посторонних людей. Поэтому близкие их ценят и любят, прощают все погрешности. Логический в лучшем случае, когда он сенсорный, умеет получить то, что ему положено «по праву». Для этического существуют не права одного человека среди других людей, а то, что реально можно «выбить», получить, на что можно склонить, «уломать» других людей любыми уговорами, просьбами и эмоциями. Лучший толкач — этический, несомненно, когда он сенсорный.

Этические манипулируют чувствами и эмоциями других людей, потому правда и неправда для них имеют относительный смысл. Часто правдой становится то, что людям делает приятное, их подкупает, а его возвышает, то есть тоже делает приятным. Быть приятным и любимым — то, чего виртуозно добивается каждый этический. Он умеет создавать хорошее впечатление, умеет отчитываться за содеянное, писать отчеты и при том похвалить всех и, во-первых, себя. Отлично чувствует себя в любой компании. Логический при отчетах склонен говорить о еще невыполненном, о своих и чужих ошибках и недостатках, потому что старается разобраться в реальной ситуации, увидеть и показать реальное положение дел или перспективы.

Следует заметить, что этика всех логических нормативная, они строго выполняют установленные другими этические нормы и никакого творчества себе в этом не позволяют. В исполнении норм стремятся к совершенству и никогда не уверены, что его достигли. — Потому в этих своих стремлениях нередко разочаровываются. Этика всех этических более или менее творческая, они считаются не столько с нормативами, сколько с конкретной ситуацией. Этично то, что улучшает ситуацию этического, делает его более обаятельным, более необходимым, более сильным среди других людей.

То же самое можно сказать про логику. Логика всех этических нормативная. Они строго выполняют все логические нормативы, им очень важно, что является научным или хотя бы общепринятым, потому что ни новых логических отношений, ни новых методов действия они не открывают и не изобретают. В своих поступках и логических рассуждениях очень осторожны и никогда не уверены в их совершенстве. По той же причине кругозор их логических интересов широк, они начитаны больше логических, являются хорошими рассказчиками разных научных истин. Логические обычно отличаются начитанностью художественной литературы, которая дает возможность познать этические нормы.

Этические отличаются тонкостью чувств и эмоций, хотя они и не чувствительнее логических, ровным счетом как логические не интеллектуальнее этических. Существенная разница между ними в том, что этические видят и понимают не столько свои, но и чужие чувства и эмоции. За сравнительно неконкретными поступками, случайными словами, мимикой, этический видит сложный мир чувств другого человека. И это лучше, чем их видит сам логический, для которого собственные чувства — мало понимаемая загадка и нужно, чтобы нашелся кто-то, кто ее разгадает. Этические типы все поступки и чувства других людей как будто измеряют своими собственными. Любовь — сфера этического мышления. Его задача и его талант. Основной талант логического — оценивать логику других. Только они правильно оценивают ум и логичность этического и ему самому разъясняют. Они могут оценить деятельность другого таким же образом как этические — доброту человека, глубину его переживаний. Сам этический не может оценить количества своего труда, склонен утонуть в любом деле, в том числе в домашнем хозяйстве, никогда не уверен, имеет ли уже моральное право на отдых или нет. Поэтому взаимная дружба индивидов с логическим и этическим мышлением /хотя бы и не в каждом сочетании/ обогащает обоих, увеличивает их удовлетворенность собой. Этический рядом с логическим не сомневается в логике своих поступках, логический — что все его поступки являются поступками хорошего человека. Это и есть продолжение одного человека в другом.

По данным нашего исследования (рис. 2), логический тип более распространен среди мужчин, этический среди женщин. Но этические больше стараются быть такими, как нужно, как принять. Поэтому часто подчеркнуто мужественными, в хорошем смысле этого слова, бывают мужчины с этическим мышлением. Самые женственные женщины тоже с этическим мышлением. Логический тип выделяется отсутствием любых показательных элементов. Поэтому мужчины часто кажутся «никакими», а женщины, если только они не интроверты, сравнительно «мужеподобны». Логическое мышление мешает бегать за быстро меняющейся модой и делать множество нерациональных, не имеющих практического значения мелочей /кратковременные прически, маникюр, туфли на неудобном каблуке/, так как дает способность ценить свои усилия и затраты энергии.

Как уже говорилось, люди с логическим мышлением не умеют говорить о своих чувствах, избегают этого. Чувство их заставляет действовать в пользу любимого объекта, а не говорить о нем. Если в отношениях с любимым они не являются довольно ласковыми, совершают ошибки, то только потому, что не знакомы с другими моделями поведения. Такому мужчине легче спросить «выйдешь ли ты за меня», чем сказать «люблю». Чувства индивида с логическим мышлением нежные, их легко испугать. Для того, чтобы они окрепли, нужно время и активные чувства второго. Очень похожим образом ведут себя и девушки с логическим типом ИМ.

Чувства логического типа более устойчивы, потому что требуется больше времени для принятия решения, пока чувства проверяются логическими рассуждениями. Больше времени нужно и для отмены принятого решения. Поэтому логический, который решился связать с кем-нибудь свою судьбу, этого своего решения склонен держаться более устойчиво.

Этический любит сознательно, любит потому, что хочет любить. Любовь — сознательное творчество приятных эмоций себе и другому. Если другим самое главное, любят ли их, то этим — любят ли они: «Не любишь, но я люблю тебя…» Эта экспансия чаще всего удачная, так как направляется на людей, которые — как предполагается заранее — должны сдаться. Если объект внимания не сдается, о нем самым серьезным образом говорят, что он оказался недостойным любви и поэтому пусть обвиняет себя. Кто не ответит на чувства — неблагодарный, неразумный или считает, что ему нужно больше внимания, чем уделялось. Это значит, что хочет слишком многого, хочет больше, чем заслужил. Жизнь этих людей часто сложна только потому, что объектов любви появляется слишком много, неизвестно, когда остановиться, что любовь как будто есть, а настоящей опоры в другом человеке нет. Что из-за непонятной причины утомляет странное чувство беспокойства, которое требует менять партнеров, и что ни в одном из них нет того, что сделало бы их объектом постоянной любви и наконец дало бы спокойствие.

Для человека с этическим типом ИМ любовь — один из самых важных вопросов в мире. Но ему нужен партнер с логическим типом ИМ, который не демонстрирует своих чувств, но в них, в этих чувствах, устойчив. Его притягивают хладнокровие и логика логического. Если девушка с этическим мышлением некоторое время дружила с очень умным, по ее представлению, парнем, то всех своих друзей она будет сравнивать с ним. И пока не найдет такого, который покажется более умным, будет чувствовать себя неудачливой и несчастной. То же самое можно сказать и про индивида с логическим мышлением.

Этический тип не боится любых чувств. Как любви, так и ненависти. Любит то, что является хорошим, но с не меньшей силой ненавидит зло, то, что вызывает неприятные эмоции. И не скрывает этого. Он хочет любить, даже когда его чувства неуместны. Он может одно чувство поменять на другое: на положительное чувство к другому объекту или отрицательное к тому же самому, но не отказаться от самого чувства. Когда убеждается, что любимый является «плохим», «недостойным», «изменяет», то есть, хотя ничего нового по сути дела не произошло, но какая-то капля переполнила чашу его терпения, положительное чувство превращается в отрицательное, любовь в ненависть. Если партнер думает, что услуги и уступки этического бесконечны, что самоотречение — часть его характера, то он ошибается и копает сам себе яму. Не умеющий измерять своих благодеяний, этический в конце концов все равно прозревает. То есть наступает момент, когда он не может дольше скрывать от себя «благодарности» не оценивающего его услуг партнера и приходит в ярость.

Сенсорные типы ИМ живут в полном смысле этого слова ощущениями: умеют воспринимать природу, искусство, наслаждаться всем видимым, слышимым, ощущаемым. Очень точно чувствуют свое физическое «Я» и его потребности, имеют выраженный ритм жизни.

Сенсорный живет как будто лишь этим днем. Все, что будет завтра ему немного неожиданно. Благодаря неразвитому абстрактному мышлению он не имеет чувства предвидения и надеется лишь на свои силы и волю. Он или слишком активен (экстраверт) и сам себе этим усложняет жизнь, или слишком пассивен (интроверт), боится ошибок, неуверен, что-то, что как будто надо делать — необходимо делать. Боится перестараться — это сделало бы его смешным в собственных глазах, а также в глазах прочих интровертов.

Ощущениям интуитивных типов ИМ не хватает яркости, они постоянно рассеянны. Даже свое физическое «Я» воспринимается неопределенно. Часто уверенности в своей материальности хватает лишь до тех пор, пока смотрят в зеркало.

Сенсорный живет другой жизнью: иначе ест, иначе дышит, иначе чувствует природу, красоту, то есть по-другому воспринимает ту полноту жизни, которая интуитивному становится доступна только рядом с любящим и уважающим его сенсорным. В то же самое время сенсорный благодаря дружбе с интуитивным более спокойно может созерцать происходящее, доверять будущему, избегать неожиданностей. Интуитивный с удовольствием приспосабливается к нужному ему ритму сенсорного, если он подходит по другим параметрам (интеллект, культура, интересы), вместе с тем, давая перспективу будущего или обогащая чувством релятивности, каждой деятельности и нескончаемым рядом новых возможностей.

Сенсорный в полном смысле этого слова — внимательны ко всем своим физическим потребностям, оценивают их как неотъемлемую часть своего физического «Я». Поэтому и влечение — неотъемлемое право на самореализацию и средство влияния на других людей. Для интуитивных влечение, как и все конкретное окружение и свое «Я», не полностью ощущаемое и не очень надежное явление. Они постоянно неуверенны и сомневаются — реальность это или только продукт фантазии, выдумка. Поэтому не берут инициативу в свои руки, ждут ее от других. Сенсорный ищет объекта влечения и старается добиться своей физической реализации. Интуитивный чувствует потребность стать тем объектом, так как это дает возможность стать полностью собой — приобретается право на свои потребности и желания. Влечение партнера — доказательство его материальности, т. е. момент психического дополнения, средство овеществления, материализации своего «Я». Влечение для них нужно, необходимо, желательно и вместе с тем опасно. Они неизбежно втягиваются в жизненный ритм партнера, как в водоворот, из которого сами выбраться не могут. Отсюда страх попасть в подчинение и осторожность.

Следовательно, только сенсорики, а не интуитивные стараются привлечь объект внимания. В их руках инициатива отказа от выцветших чувств, если оказывается, что второй удовлетворяет не все психические потребности, не является настоящим дополнением личности. В другом сенсорику нужны постоянство и своеобразная зависимость, послушность. Таким может быть только интуитивный, который поддерживает инициативу сенсорного, но в свои руки ее взять не может. Интуитивный быстро понимает, что является желаемым, но и после этого активности не показывает. Собственная сексуальная активность для него табу. Не из-за застенчивости и хорошего воспитания, хотя это создает дополнительные затруднения, а из-за специфики его сексуальной активности. Если он показывает активность, превышающую активность партнера, то чувствует себя очень плохо, бывшая положительная установка к партнеру превращается в отрицательную. Любое сближение для интуитивного сложно, поэтому он более сдержанней, несмотря на все свое свободомыслие, которым часто отличается, как правило, не склонен пользоваться сексуальными свободами.

Интересна функция ревности во взаимоотношениях интуитивных и сенсорных. Интуитивный знает — ничто не изменится от случайных поступков партнера. Ревнует сенсорный, который судит по своему собственному опыту. На интуитивного небольшая доза ревности влияет положительно, придают ему ценности в собственных глазах. Напоминает, что он нужен, желаем и незаменим. Это самое убедительное доказательство его ценности.

Каждый интуитивный успешнее заботится о других, чем о себе. Сенсорный понимает свои материальные интересы и умеет их отстаивать. Интуитивный ожидает, что останется от других или пока о нем позаботятся другие.

Сенсорика интуитивного нормативная, он строго придерживается установленных эстетических нормативов, например, моды, не готов ни к каким откровениям. Однако, если никакой сенсорик его не дополняет, от этих усилий устает, теряется и может дойти до полной запущенности и беспорядка в быту. Про эстетику обычно знает много, но в своем вкусе не уверен. Не уверен в эстетике своего тела, одежды, движений. Поэтому часто становится неуклюжим. Если нет режиссуры со стороны дополняющего. При наличии режиссера достигает совершенства и обгоняет довольных собой сенсориков.

Эти же нормативы относятся к самочувствию человека. Сенсорик доверяет своим ощущениям и не сомневается, когда он здоров, когда он болен, он же «чувствует». Это врач должен подчиняться его конкретным, реальным ощущениям, а не он необоснованным диагнозам врача. Если один врач «ничего не нашел», он добивается своего и идет к другому врачу. Интуитивному собственные ощущения кажутся менее объективными, чем диагноз врача. Диагноз — это «норматив», и он ведет себя собственно диагнозу, а не самочувствию.

У сенсорика нормативная интуиция, поэтому он очень осторожен в отношении использования своего времени, а также потенциальной энергии, потенциальных возможностей субъектов, объектов и явлений. Никакого творчества здесь не получается. Поэтому сенсорик — тактик, а интуитивный — стратег.

Отличаются они и внешне: глазами, походкой. Глаза интуитивного — это глаза человека, который смотрит и не видит. Глаза сенсорного, наоборот, очень хорошо видят и все замечают. Походка интуитивного менее уверена, он как бы парит в воздухе и готов каждому уступить дорогу. Походка сенсорного отличается отчетливостью и неуступчивостью.

Интересно еще такое. Самыми узкими кажутся лица людей с интравертной интуицией. Самые широкие у людей с интровертной сенсорикой. Возьмем, к примеру, интуитивных экстравертов и сенсорных экстравертов. И те, и другие циклотимы, значит никаких врожденных различий, если берем средних представителей типов, не должно быть. Однако, лица интуитивных экстравертов, как правило, кажутся продолговатыми. Это в основном из-за морщин вокруг рта и на лбу. А вот лица сенсорных экстравертов кажутся круглыми. Это в основном за счет развитых этих волевых людей скул. Сжатые скулы особенно бросаются в глаза у сенсорно-этического экстраверта.

По глазам можно судить не только о том, сенсорик человек или интуитивный, но и о том, экставертны его сенсорика и интуиция или интровертны. Это определяется открытостью глаз. Самые широкие глаза у людей с экстравертной интуицией

самые узкие, наиболее прищуренные, у людей с интровертной интуицией. Это наиболее заметно, когда человек в задумчивом состоянии. Сенсорики распределяются посередине, причем у людей с экстравертной сенсорикой глаза шире и менее острые? чем у людей с интровертной сенсорикой. Это потому? что первые стараются охватить все наблюдаемое пространство? а вторые лишь отдельные объекты. По раскрытости или прищуренности глаз при всех прочих равных условиях, т. е. при похожем сложении лица, из всех типов ИМ можно образовать такой ряд (от самых широких до самых прищуренных):

1. Интуитивно-логические и интуитивно-этические интроверты;

2. Логико-интуитивные и этико-интуитивные экстраверты;

3. Сенсорно-логические и сенсорно-этические интроверты;

4. Логико-сенсорные и этико-сенсорные экстраверты;

5. Логико-сенсорные и этико-сенсорные интроверты;

6. Сенсорно-логические и сенсорно-этические экстраверты;

7. Логико-интуитивные и этико-интуитивные интроверты;

8. Интуитивно-логические и интуитивно-этические экстраверты.

Мы говорили раньше, что этические не умеют оценивать количество своего труда. Интуитивные же не могут оценить его качества и потому тоже утопают в нескончаемых делах. Они просто не уверены, что сделано достаточно хорошо и потому не могут закончить.

Окружающий нас мир образован из моментов статики и динамики. В одних элементах ИМ отражается статика, это

и

в других динамика, это

и

Те типы ИМ, среди первых двух элементов которых есть элемент статики, мы называем статичными, остальные — динамичными.

Любое происшествие по-настоящему хорошо могут рассказать лишь динамики. По их рассказу всегда легко восстановить последовательность процесса во времени. Статики этого не умеют. У них всегда получается анализ ситуации или рассказ об участвовавших в происшествии людях или предметах. Мышление статиков аналитическое, индуктивное, мышление динамиков синтетическое, дедуктивное.

Это различие отлично видно в рисунках. У динамика каждая линия — пульсирующее движение, у статика — полный покой, застылость. Например, Рерих-отец — статик, Рерих-сын — динамик.

Статики всегда знают, что им нужно, легко придумывают как жизненные цели, так и цели для повседневной активности. У них сложности с придумыванием метода для достижения целей. У динамиков наоборот — всегда на выбор несколько творческих методов, а вот цели желательно, чтобы кто-нибудь подсказал со стороны.

Е. Другие качества

Есть и другие, менее заметные противоположные качества, которыми отличаются партнеры в диаде. Одни обычного говорят в вопросительных интонациях, другие в утвердительных. Первые любят получать объяснения, вторые — объяснять, рассказывать, декламировать разные истины. При долгом общении двое людей с вопросительными интонациями утомляют друг друга своими проблемами, с декларативными — своими ненужными истинами.

В вопросительных интонациях говорят:

• логико-сенсорные экстраверты;

• интуитивно-логические экстраверты;

• сенсорно-этические экстраверты;

• сенсорно-логические интроверты;

• этико-интуитивные экстраверты;

• этико-сенсорные интроверты;

• интуитивно-этические интроверты;

• логико-интуитивные интроверты.

Это, как мы видим, все экстраверты одного социального кольца и все интроверты другого. (Шире об этом см. «Теория интровертных отношений».) В их глазах и лицах довольно отчетливо виден вопросительный знак. Особенно в глазах сенсорно-логического интроверта и логико-сенсорного экстраверта.