Кризис долларовой системы — вот в чем кроется самая главная причина будущей войны.

На чем стоит могущество Соединенных Штатов? На долларе. На положении его как глобальной валюты, и, как следствие — Соединенных Штатов как планетарного эмиссионного центра. Они привыкли печатать свои гринбэки, расплачиваясь ими со всем миром за поставки товаров из сотен стран. Именно благодаря доллару Америка может потреблять больше, чем производит. Если долларовая система сломается, США ждет невероятный по силе социально-экономический коллапс. Ведь их ВВП на 70 % состоит из финансовых услуг и потребления. Они просто столкнутся с чудовищной нехваткой массы повседневных товаров, а разорение торговли и финансового сектора (как и сферы услуг) выбросит на улицы десятки миллионов безработных.

Штатовцы строили долларовую систему долго и упорно. С 1913 года, когда создали ФРС — Федеральную резервную систему. По сути дела — «распределенный» негосударственный центральный банк. Чтобы сделать доллар глобальной валютой, владыки США — и государство, и закулиса — положили много сил на то, чтобы подтолкнуть мир ко Второй мировой. В ее ходе потенциальные и открытые конкуренты Америки ожесточенно погромили друг друга — и с 1944 года доллар взошел на мировой трон. Именно с тех пор Соединенные Штаты и привыкают тратить больше, чем зарабатывают, покрывая дефицит за счет печатания долларов.

Чтобы сохранить эту систему, американские владыки не испугались пойти на риск — и все-таки смогли завалить СССР.

В США была создана великолепная схема «нейтрализации» ничем не обеспеченных долларов, что скапливаются за границей. Чтобы этот вал не хлынул неконтролируемо на рынки, обесценивая доллар, янки придумали хитрую штуку. Они организовали «выгодные» объекты инвестиций внутри США, чтобы владельцы заграничных долларов снова вкладывали бы их в Америку. Причем под полным контролем самих янки. Так, была раздута слава заемных бумаг правительства Соединенных Штатов — облигаций казначейства. Мол, нет вложений надежнее! И триллионы напечатанных долларов, коими амеры расплачивались со всем миром за реальные ценности, затем возвращались обратно как кредиты правительству страны. Получая такие ссуды, Америка полностью покрывала дефицит бюджета и получала возможность вести политику на сокрушение других стран. Даже тех, откуда, собственно, и шли деньги на покупку государственных долговых бумаг Соединенных Штатов. Те же деньги стимулировали американские корпорации, и потому Америка могла постепенно отдавать долги с процентами, параллельно беря все новые и новые займы.

Но долг и американского государства, и корпораций США все-таки разбухал. Прежней схемы оказалось мало. Тогда янки создали дополнительные схемы. В 90-е годы им удалось, согласованной игрой сбивая цены на золото во всем мире, при этом раздувать стоимость акций компаний Интернет-экономики. Они смогли тогда вобрать в них более 3 триллионов долларов. То есть США прибегли к практике «надувания пузырей». Но пузырь лопнул в 2001 году. Доллар оказался под ударом. Тогда США устроили шоу «11 сентября», отвлекли внимание всего мира и стали раздувать пузырь все дорожающей недвижимости. Но его хватило ненадолго. Он тоже лопнул в 2007–2008 годах.

И вот теперь связывать печатаемые и выплескиваемые в мир доллары нечем. Какой новый пузырь в США надуть? Вариантов пока нет. Да и не пройдет больше этот номер: все уже ученые. Вся система, строившаяся с 1913 года, угодила в опасный кризис. Долги американского государства (федеральные и штатные) — неимоверны, к ним прибавляются долги корпораций. Как отдавать их? При том что дефицит бюджета приходится раздувать, дабы как-то спасать экономику США от коллапса.

Если доллар стремительно девальвируется, Америке придет конец. Ведь заменить импорт нечем: соответствующих производств в Штатах уже нет. Их вынесли в жаркие страны с дешевыми и покорными рабочими. Зато в США могут хлынуть целые реки наличных и безналичных «зеленых», уничтожая все на своем пути, взвинчивая американские цены. Да еще и никто в долг не станет больше давать американским властям: бюджет к черту завалится. Так действительно можно доиграться до новой гражданской войны в Соединенных Штатах, до хаоса и распада. Явно заигрались американские финансисты со своими схемами и бумагами. Оказалось, что производство реальных изделий, продовольствия, энергоносителей — намного более надежное занятие.

14 мая 2009 года президент США Барак Обама назвал нынешние бюджетные расходы «неподъемными» и предупредил, что учетные ставки для потребителей станут заоблачно высокими, если США будут продолжать финансировать правительство, занимая деньги у других стран.

По сути дела, американский президент дал сигнал миру о том, что США шатаются под тяжестью колоссального государственного долга, непрозрачно намекнув на возможность дефолта. То было послание и самому большому держателю государственных облигаций США — Китаю (744 млрд. долл.).

«Мы не можем все время занимать у Китая, — заявил Обама. — Мы должны платить проценты по этому долгу, а это означает, что мы обременяем будущее наших детей все увеличивающимся долгом». Держателям внешнего долга США в какой-то момент надоест его покупать, и тогда взлетят учетные ставки на все: от автомобильных кредитов до ипотеки, предупредил Обама.

Президент посулил работать с Конгрессом над программами социального и медицинского страхования и выразил уверенность в том, что Сенат и Палата представителей примут законы о реформе здравоохранения к августу. «В значительной мере в долги нас загоняет здравоохранение, и мы должны сократить затраты», — заявил Обама. Итак, прошло всего три месяца с публикации нашей статьи «Ядерный фугас» американского долга» (http://www.rpmonitor.ru/ru/detail_m.php?ID= 13066), вызвавшей столько критики — и вот уже Барак Обама говорит о том же самом.

Примечательно, что за неделю до откровений главы государства США центральный банк Китая выразил крайнюю обеспокоенность безудержной эмиссией долларов, предупредив о печальных последствиях обрушения финансово-долговой пирамиды Америки. В то же время сама КНР устами агентства «Синьхуа» докладывает о беспрецедентном подъеме своей экономики, увеличении инвестиций в основные фонды, о росте на 45 %-ного фондового рынка КНР в последние три месяца и о том, что внутренний рынок страны, наконец, превзошел по емкости американский рынок сбыта для китайской промышленности. Все э" Щ происходит на фоне расширения Китаем схемы двусторонних валютных свопов (клиринговой бездолларовой торговли) с разными странами.

По сути дела, начат обратный отсчет перед срывом экономики США в острейший кризис. В кризис уже системный, ставящий под сомнение само существование Америки.

Что делать США в этих условиях? Просто, оцепенев от ужаса, встречать свою смерть? Нет, они явно не станут покорными жертвами. Они попробуют начать войну. Так же, как в тридцатые, столкнувшись с угрозой гражданской войны в пораженных кризисом Штатах, их элита смогла перевести все в русло глобальной войны между разными цивилизациями.

Старший научный сотрудник академического Института прикладной математики имени Келдыша Вадим Шишов, опираясь на проведенное в институте моделирование процессов, заявил, что обрушение долговой пирамиды США произойдет примерно через четыре года. Чтобы избежать катастрофы, убежден ученый, американцы развяжут большую войну, под прикрытием которой постараются «обнулить» свой долг. Войну против кого? В. Шишов напомнил давнюю сентенцию Збигнева Бжезинского о том, что новый порядок должен строиться за счет России, на обломках России и против России.

К предупреждениям из Института прикладной математики стоит отнестись со всем вниманием, ибо при ИПМ возникло сообщество ученых-специалистов по моделированию исторических и социально-экономических процессов. Именно исследователями этого сообщества В.И. Пантиным и В.В. Лапкиным в 2005 году был предсказан кризис в конце 2008 года, ими же предсказывается обострение кризисных явлений в 2013–2014 годах, а затем в 2018-м. Кризис будет долгий и тяжелый, сравнимый по масштабу с Великой депрессией. Пантин и Лапкин видят причину в болезненном переходе к новому технологическому укладу экономики. (Пантин В.И., Лапкин В.В. Философия исторического прогнозирования: Ритмы истории и перспективы мирового развития. — М.: Феникс+, 2006.)

В совместной работе исследователей ИПМ (В.И. Антипов, Ф.Ф. Пащенко, П.Л. Отоцкий, В.В. Шишов «Мировой кризис и плановая парадигма России», http://www.razvitie-plan.ru/ images/docs/Plan_paradigm.doc) сделан вывод: катастрофа неизбежна из-за чрезмерного увеличения бюджетного дефицита США, из-за запредельного роста совокупной задолженности государства, корпораций и домохозяйств Америки (с 10 трлн. долл. в 1988 до 50 трлн. к 2008 г.). США, специализируясь на наукоемкой продукции, торговле и международных финансах, перестали производить бытовые товары, и увеличение доли кредитов, полученных населением, ушло в основном на оплату импорта. Таким образом, дополнительные кредиты не стимулировали создания новых рабочих мест в экономике Соединенных Штатов. Вместо увеличения реальных доходов населения произошло увеличение дефицита платежного баланса Америки. Все это привело к банковско-финансовому краху США. Теперь уже в сфере материального производства США наметился саморазвивающийся цикл:

— сокращение доходов населения;

— уменьшение покупательной способности (и возможности возврата кредитов);

— сокращение розничного товарооборота;

— сокращение строительства жилья и продажи автомобилей;

— сокращение производства и импорта;

— сокращение занятости и оплаты труда;

— сокращение доходов населения.

Этот процесс только изменением учетной ставки, государственными дотациями и списанием банковских убытков остановить уже невозможно, чем безуспешно занимается администрация Обамы.

«Вашингтон прекрасно знает, что для реального прекращения кризиса надо уменьшить государственный долг, т. е. уйти из Афганистана, Ирака и Косово, где у них военная база. Сократить военные расходы (т. е. убрать передовые базы в Болгарии, Венгрии, Румынии, Чехии и Польше). Прекратить финансовую и военную помощь «лучшим друзьям» в Прибалтике, Украине и фузии, что позволит реформировать финансовую систему, не усугубляя социальные проблемы. Но уж очень не хочется сдавать позиции, завоеванные в холодной войне, которая в понимании Вашингтона еще не закончилась. Императив «Карфаген должен быть разрушен!» настолько овладел Капитолийским холмом, что является туда пропуском. США — аристократическая республика с двухступенчатым правительством и двухступенчатой выборной системой. Невидимым (но реальным) правительством США являются владельцы банков, составляющих ФРС, а президент и его команда — только «комитет по связям с общественностью». Поэтому кандидаты в президенты, свободно обсуждая с плебсом проблемы «хлеба и зрелищ», отделываются туманными обещаниями по внешней политике. Реальная внешняя политика осуществляется стабильным и идеологически вышколенным государственным аппаратом. Призывы к войне на Капитолии не раздаются потому, что деньги на нее выделяются автоматически. Военный бюджет США больше суммы военных бюджетов всего остального мира…» — пишут исследователи.

В. Шишов убежден, что начало новой Большой войны — вопрос максимум нескольких лет.

И это — не пустые умствования. Слишком глубок кризис современной денежной системы, стоящей на ссудном проценте.

Дело по большому счету в том, что современная система капиталистических финансов, основанная на идее дачи кредитов под процент (в рост), испытывает острейший кризис. Судя по всему, она себя исчерпала.

Приведем отрывок из книги Ю.И. Мухина «За державу обидно!» (от себя советуем прочитать и ее), где этот вопрос освещен подробно и очень простыми словами. Так что если не поймете, то тут и медицина будет бессильна. Итак…

«…Поговорим о деньгах в принципе. Дело в том, что стандартное объяснение того, что такое деньги — эквивалент стоимости товара, — мало что дает к пониманию денег как инструмента, с помощью которого можно сделать свою страну богатой, а можно разорить, как разорили ее перестройщики в 1992 году. Поэтому давайте рассмотрим, что такое деньги, на упрощенных примерах.

Напомню, что экономика — это наука ведения хозяйства, экономист — это хозяин. Вот и представим себе такого экономиста (возможно, коллективного), который является хозяином страны и в его власти увеличить в стране количество денег или уменьшить. Не имеет значения, каких именно денег — в виде золотой и серебряной монеты либо в виде разрисованных бумажек. Не имеет значения и то, как именно он их запускает в обращение — в виде повышения зарплаты (т. е. безвозвратно) или в виде кредитов. Главное, что количество денег в стране находится в его, хозяина (экономиста) власти.

Зададим себе первый вопрос: а зачем он вообще этим занимается, зачем нужны его стране деньги?

Да, было время, когда каждая семья или племя вели общее, так называемое натуральное хозяйство и съедали все, что сами и производили. Надевали на себя все, что сами и шили, а оружие имели только то, что умели себе сделать либо взять с боя в виде трофеев. При натуральном хозяйстве деньги не нужны, не нужен и рынок.

Но прогресс развития техники и технологии шел вперед, и люди стали специализироваться на производстве чего-то одного: либо сталь ковали, либо пшеницу сеяли, либо горшки обжигали. Было доказано, что 10 специалистов, разделив свой труд, производят в сумме в несколько раз больше товара, чем 10 человек в натуральном хозяйстве, каждый из которых и пахарь, и кузнец, и гончар. Стало понятно, что, для того чтобы становиться богаче, надо разделять труд.

Но тут возникла проблема у каждого производителя товара — нужно было обменять свой товар на тот, который нужен тебе. Как видим, появилось сначала новое явление — товар, т. е. то, что ты делаешь, но это не предназначено только для обмена. И товар вызвал второе новое явление — рынок, т. е. место, где ты обмениваешь свой товар на нужный тебе.

Обмен товара — это главное условие его производства. И если обмен товаров затрудняется или прекращается, то снижается или прекращается их производство, даже если к этому есть все необходимое: квалифицированные люди, машины, сырье, энергия. Поэтому без развития рынка невозможно развитие производства и соответственно народ данной страны не способен стать материально богаче.

Теперь о том, что такое рынок. Это не обязательно какое- то огороженное место, рынок — это вообще место, где ты производишь реализацию товара: и базар, и вся страна, и другие страны, куда тебя с твоим товаром пускают. Везде, где ты способен обменять свой товар, — твой рынок. Сам по себе обмен товарами денег не требует, и это надо понять и запомнить. Вот собрались в одном месте: крестьянин с зерном, которому нужны горшки, гончар с горшками, которому нужны топоры, и кузнец с топорами, которому нужно зерно. Какая проблема в том, чтобы они договорились и обменяли товар? Никакой! И никакие деньги не нужны.

Другое дело, когда эти трое находятся далеко друг от друга, не знают, кому из них что надо, и, даже встретившись по парам, не могут произвести обмен из-за ненужности твоего товара тому, чей товар нужен тебе. Такая ситуация называется «неразвитостью средств связи (коммуникаций)», и деньги — это следствие именно этой неразвитости. (Сегодня средства связи развиты настолько, что можно развивать любое производство товара и в одной стране, и во всем мире совершенно без денег. Но это отдельный вопрос.) А сейчас подчеркнем, деньги, как эквивалент стоимости товара, появились вследствие неразвитости средств связи на рынке данного производителя. Еще раз: деньги — это не цель хозяйствования, цель — товар, а деньги — только временное вынужденное средство для обмена товара.

Подытожим: причиной всех причин является естественное желание любого производителя стать более обеспеченным (стать богаче). Это желание вызывает такую причинно-следственную цепочку:

а) желание стать богаче требует:

б) разделения труда, что в свою очередь требует:

в) необходимость рынка, что в свою очередь вызывает:

г) затруднения в связи партнеров по обмену товаров и:

д) появляются деньги.

Между прочим, дальнейшее развитие этой цепочки такое:

е) совершенствование средств связи и соответственно связи между производителями товаров, что вызывает:

ж) ликвидацию денег. Но это, повторю, вопрос отдельный.

Итак, вернемся к тому, от кого начали, и к ответу на первый вопрос. Во главе страны — хозяин, и он, как видите, в конечном итоге вводит в стране деньги, для того, чтобы производители в его стране могли обменивать товар и, следовательно, производить его.

Следующий вопрос: а как должны выглядеть деньги? А как угодно. Деньгами может быть честное слово партнеров, если оно у них имеется. Деньги ведь не участвуют в процессе производства, поэтому ни их вид, ни их качество не имеют значения. Вот чтобы получить сталь, нужна руда, скажем, с 50 % железа, и это обязательно, а сколько и чего содержится в деньгах, не имеет ни малейшего значения. Главное, чтобы их принимали в обмен на товар. В отличие от собственно денег, золото, платина и серебро сами по себе являются компактным товаром, требующим большого труда по своему производству. Но к сути того, чем являются деньги, ни золото, ни платина, ни серебро не имеют отношения. Монеты и слитки — это дополнительный вес, который покупатель должен с собой носить, чтобы в конечном итоге выменять на деньги нужный себе товар.

Тогда третий вопрос. Если деньги — это только эквивалент стоимости товара, а не ценность сама по себе, то тогда у хозяина появляется возможность напечатать много денег и получить много товара. Так ли это? Черта с два! Речь идет р хозяине, а не о придурке с печатным станком. Количество товара, которое можно произвести в данной фирме или данной стране, определяется не деньгами, а развитием производительных сил — количеством работающих, их квалификацией и стимулами к работе, их организацией и развитием техники и технологии. Вот о чем болит голова у настоящего экономиста, а деньги, напомню, участвуют не в производстве товаров, а в их обмене. И для того чтобы увеличить производство товаров, хозяин должен заниматься развитием производительных сил, а деньгами — в последнюю очередь. Еще и еще раз: деньги участвуют не в производстве товаров, а только в их обмене! Так не получится, чтобы во главе страны или фирмы поставить дурака, но с взятыми в кредит деньгами и чтобы все у него закрутилось само по себе и начался рост производства товаров. А ведь только они, а не деньги нужны гражданам его страны.

Тогда изменим вопрос: можно ли стимуляцией спроса на рынке (желания купить и деньгами для покупки) вызвать непрерывное увеличение производства товаров? Нет. Только до упора — до предела развития производительных сил на данном этапе. За этим пределом рост денежной массы в стране вызовет обесценивание денег (их как бы не станет вообще или станет очень мало), это вызовет ухудшение условий обмена товара, а без обмена нет и производства. Это известно с очень давних времен.

В начале XVIII века во Франции стало резко не хватать монет. Были люди, способные произвести товар, Ойли люди, желающие его купить, но денег — средства обмена товаров — было очень мало. Когда дело дошло до бунтов, то в 1717 году шотландцу Джону Ло было разрешено основать банк и печатать банковские билеты. Не имея никакого обеспечения под билеты (т. е. не имея возможности обменять их на золото при возврате), Ло начал их печатать и раздавать в кредит. Во Франции начался экономический бум — производство товаров резко возросло, поскольку появилась возможность их обменивать. Никто и не собирался возвращать Ло его банковские билеты и требовать за них золото. С 1718 года банк Ло стал Королевским, но легкость обогащения с помощью печатного станка затмила разум, и денег напечатали столько, что в 1720 году доверие к ним упало, все бросились обменивать банковские билеты на монету или товары, стоимость банковских билетов рухнула, денег, как средства обмена товаров, вновь не стало, и производство товаров снова резко снизилось.

Можно слышать расхожее мнение, что на рынке, дескать, все должны регулировать деньги или спрос, т. е. наличие людей с деньгами. Это убийственная для страны и мира глупость! На рынке должен властвовать ум хозяина (экономиста) страны! Если производительные силы страны готовы выдать дополнительный товар, нужно увеличить денежную массу в стране (выдачей льготных кредитов, повышением зарплат), если оборот денег ускоряется (уменьшается время нахождения их вне банков), то денежную массу необходимо сократить. Если необходимость потребовала резко увеличить денежную массу, то нужно либо смириться с тем, что стоимость новой массы денег сравняется со стоимостью старого количества товаров, т. е. деньги пропорционально обесценятся, либо нужно по прошествии этой необходимости принять специальные меры по уменьшению денежной массы, и тогда день- ри вновь возрастут в цене. Не деньги, а голова экономиста (хозяина) — главное на рынке!

Пятый вопрос. А как хозяину данной страны контролировать денежную массу на рынке, если рынком является весь мир? В этом случае хозяин страны обязан выступать на внешнем рынке как единственный продавец и единственный покупатель — монопольно! Другого выхода нет.

Из-за климатических и географических особенностей затраты на производство одинаковых товаров в разных странах разные. Если ты в стране с худшими условиями и тебе нужно открыть свой рынок, то производители из стран, в которых производство товара дешевле, разорят твоих производителей и ты станешь беднее, поскольку богатство страны определяется массой производимых в ней товаров. И только. А при монополии на внешнюю торговлю ты будешь богатеть.

Пример. У тебя, хозяина страны, производитель выращивает яблоки с затратами 8 рублей, а продает их за 10. Ты впустил к себе южноафриканских садоводов, а у них затраты 2 рубля. Они будут продавать свои яблоки за 8 рублей и разорят всех твоих производителей и не только садоводов, но и всех обеспечивающих их — производителей сельхозтехники, удобрений, тары и т. д. Выход один — не впускать в страну конкурентов, а избыточные в стране яблоки скупить у своих садоводов за 10 рублей, вывезти их на мировой рынок и продать там за 2 рубля, на выручку купить 2 кг бананов, ввезти их в страну, продать по 6 рублей, т. е. за 12 рублей, и на полученную прибыль (2 руб.) содержать своих коммерсантов-внеш- неторговцев. С мирового рынка ты сможешь иметь в своей стране все, но для этого требуется, чтобы у тебя в стране не было безработных явных и скрытных, чтобы работали все, чтобы товаров было много. Были бы товары, а продать их с выгодой где угодно — это не проблема.

Напрашивается шестой вопрос. А почему нельзя допустить, чтобы каждый производитель сам свободно покупал и продавал на мировом рынке? Можно, но тогда хозяин страны (если он есть) должен установить контроль за всеми торгующими, что очень дорого и малоэффективно. Ведь цель хозяина страны — дать своему народу максимум товаров. Не та колбаса, что в магазине, а та колбаса, что в домашнем холодильнике.

А частный производитель заботы обо всем народе не имеет, он может продать яблоко на внешнем рынке не за 2, а за 1 рубль, и ему при определенных условиях это будет выгодно, может купить бананы не по 1, а по 2 рубля и продать их не по 6, а по 12 рублей. И такой торговлей частник может во имя личной выгоды снизить количество товаров у народа своей страны. И между прочим, вызвать этим обесценивание национальных денег, что опять-таки затруднит обмен товаров и приостановку их производства.

При декларированном отсутствии монополии на внешнюю торговлю она все равно есть, но только осуществляется эта монополия полками и дивизиями налоговых и таможенных инспекторов. Если в данной стране не способны загрузить людей производительным трудом, то тогда, конечно, можно дать им кормиться в бесчисленных посреднических фирмёш- ках и в налоговой полиции. Настоящий экономист (настоящий хозяин), обслуживающий весь народ, не станет ослаблять производительные силы страны и соответственно уменьшать производство товаров путем перевода людей из производства в бессмысленные коммерческие и контрольные структуры. А плохой хозяин будет. Особенно тот, которому главное получить от частных бизнесменов деньги для победы на выборах, но и то, даже плохой хозяин делать это будет только до определенного предела.

Седьмой вопрос, а почему же тогда весь мир кричит о свободной торговле как о высшем достижении экономики? Паук, поймав муху в паутину, сначала вводит в нее реагент, который растворяет у мухи внутренности, а затем отсасывает их. Вот таким реагентом для пауков, желающих разорить твою промышленность и захватить твой рынок, является болтовня о свободной торговле. Сами такие страны, болтая о свободе, действуют едино, монопольно.

Скажем, недавно США пошлиной выкинули со своего рынка импортеров стали. А как же свободная торговля и конкуренция? И мы об этой акции США узнали только потому, что она задела европейских сталелитейщиков. А вот, скажем, о японской монополии, в связи с которой на японском рынке нет никого, кроме японцев, пресса даже и не пишет — надоело. Надо не продажным писакам внимать, а трезво рассчитывать свою (своего народа) выгоду. Но для этого опять-таки во главе народа должен быть хозяин.

Восьмой вопрос. В предыдущих ответах мы рассматривали не собственно деньги, а то, для чего они предназначаются, — обмен товаров. Но деньги и сами по себе являются товаром, причем необычайно выгодным для того, кто их эмисси- рует (печатает). Дело в том, что банки, торгуя деньгами (давая их в кредит), берут только часть стоимости этого товара в виде процентов, скажем, 10 %. Но тот, кто печатает деньги, давая их в кредит, берет, кроме процентов, и всю стоимость денег в виде реальных товаров. Производство 100-долларовой купюры стоит всего 3 цента давая ее в кредит для обеспечения мирового товарооборота, США сразу же имеют 3 300 000 % прибыли только от запуска в обращение самой купюры, а затем 30 000 % в год от оборота этой купюры в качестве заемных средств.

Поэтому США, обеспечивающие мировой рынок деньгами, как никто заинтересованы в мировой торговле и отсутствии монополии на внешнюю торговлю у кого-либо, поскольку страны с монополией на внешнюю торговлю ведут на мировом рынке товарообмен либо при помощи своих денег, либо вообще без них и поэтому в долларах не нуждаются.

Без этого трудно понять, к примеру, почему после терактов 11 сентября США назначили в «ось зла» Ирак, Кубу и КНДР. Ведь эти страны никогда и никаких терактов против США не совершали. Но зато это страны с монополией на внешнюю торговлю и их правительства мешают продавать на рынках своих стран самый выгодный товар из США — доллары.

А ведь благодаря этому своему товару в США практически сворачивается производство реальных товаров: машин, техники, тканей и т. д. Металлургия США дошла до такого низкого уровня, что даже такое ценнейшее сырье, как металлолом от разборки развалин небоскребов, был продан в Китай. США сегодня — это даже не столько мировой банкир, сколько мировой паразит.

Как видите, эмиссия денег — это очень выгодный бизнес, поэтому ни один хозяин (экономист) никогда не отдаст его в чужие руки, т. е. никогда не впустит в свою страну чужие деньги для осуществления с их помощью оборота своих товаров.

Девятый вопрос: значит ли это, что обмен валют в стране должен быть строжайше запрещен? А при чем здесь обмен? Зачем его запрещать? Нельзя допускать, чтобы расчеты внутри страны (оборот товаров) производились в иностранной валюте, поскольку это ведет к обесцениванию своей валюты (денег, как таковых, своих и чужих на рынке становится больше, чем товаров). Надо на вопрос свободы конвертируемости валют смотреть в принципе.

Вот человек заработал 10 рублей, и под них на рынке есть товар, который данный человек, по идее, и купит за эти деньги. А вот приехал иностранец, который тоже хочет купить этот товар. Так почему не произвести между ними обмен валют? Наш товар — все равно будет куплен, и производство товаров у нас не уменьшится. А то, что наш человек поедет за границу и что-то там купит, так это его право — ведь у нас в стране предназначенный ему товар уступил иностранцу, так почему же ему не компенсировать потерю импортным товаром? Он купит невыгодно? Ну так это его проблемы, поскольку он покупает для себя.

Мне скажут, что воры и спекулянты будут переводить в валюту неправедно нажитые деньги и т. д. Но так воровство и спекуляция и без перевода денег в валюту являются преступлением, и бороться надо с ними. Главное, чтобы валютный обмен происходил под контролем хозяина страны и по его курсу, а не по курсу, который устанавливают между собой валютные спекулянты на бирже легальной или черной.

Тут вот в чем дело. Вот мы выше рассматривали пример внешней торговли, по которому государство у себя на рынке покупает яблоко за 10 рублей, продает его на внешнем рынке за 2 рубля, покупает на вырученные 2 рубля два банана и продает их в своей стране по 6 рублей, т. е. за 12 рублей в сумме. Такой обмен яблок на бананы выгоден и с прибылью. Предположим, что государство установило курс 1 рубль = 1 доллар. Но ведь внутри страны по отношению к цене банана этот курс равен уже 1:6. Отсюда, если иностранец может продать доллар, минуя контроль хозяина страны, то он вполне может получить за него не 1, а 4 рубля по, так сказать, «банановому курсу». И тут два варианта. По первому он вывезет эти рубли за границу и там купит наши же яблоки за наши же, теперь его, рубли по 2 рубля за штуку. Получится, что мы заплатили за них внутри страны 20 рублей, а за рубежом вынуждены продать за 4, ничего не получив взамен, кроме наших же 4 рублей. Это капитальный убыток. По второму варианту иностранец не вывезет эти 4 рубля за границу, но тогда его доллар будет добавлением к денежной массе в стране, да еще таким, которое покупатели расценивают в 4 раза дороже номинала. Это ведет к обесцениванию собственных денег и по этой причине, и потому, что товара на доллар иностранец вывезет в 4 раза больше, чем ввез реальных денег. Хозяин страны не сможет пополнить бюджет (общие расходы народа) за счет самой прибыльной операции — за счет печатного станка, за счет эмиссии.

Я привожу пример для России — для страны с очень затратным производством, но и страны с прекрасным климатом и путями сообщений иностранная валюта гробит точно так же, поскольку деньги, они и в Африке деньги. Возьмем, к примеру, Аргентину, которую бесконтрольная конвертация грабила точно так же, как и Россию. Потребовалось дойти до ручки — до голодных бунтов в стране с изобилием продовольствия, чтобы правительство начало устанавливать контроль за обменом доллара на песо.

В бесконтрольной конвертации своей валюты или в обмене ее на золото есть и еще один минус. Это — вывоз денег из страны в виде валюты или золота. А вывоз денег снижает спрос на товары своей промышленности и соответственно торможение производства товаров. Скажем, какой-нибудь Нобель или Ротшильд разрабатывают месторождение нефти в царской России. Для того времени это, в принципе, допустимо. Но если бы рубль не менялся на золото, а через золото — на любую валюту, то Нобель и Ротшильд свою прибыль тоже должны были бы потратить в России и этим вызвали бы в ней дополнительный рост производства. Но в связи с конвертируемостью рубля эти люди вывозили свою прибыль за границу и тратили ее там, развивая промышленность, скажем, во Франции за русский счет.

Поэтому любое заботящееся о своем народе правительство, будь оно коммунистическим или монархическим (скажем, Александр II был категорическим противником золотого рубля), не даст никому бесконтрольно влиять на деньги страны — на то, что развивает свое товарное производство, что делает людей богаче. Исключением являются правительства, которые сами разворовывают свою страну и которым для этого не нужен контроль, зато нужен беспрепятственный вывоз из страны украденного.

Кроме того, в свободной конвертации валюты во всех странах, напомню, заинтересованы те, чья валюта является основой мировой торговли и кто наживается на ее эмиссии: раньше Великобритания и США, сегодня только США^Чем в большем количестве стран местная валюта меняется на доллар, тем больше долларов требуется, тем богаче США.

Десятый вопрос: не может ли уменьшение количества денег в стране снизить цены на товары? Нет, ни в коем случае, поскольку время не идет вспять, а производство товаров — это процесс во времени. То есть ты сначала закупаешь сырье (положим, в кредит), а затем производишь товар. Если на рынке снижается количество денег и твой товар из-за этого не берут, то ты не сможешь снизить на него цену, так как не расплатишься за уже купленное сырье. Остается одно — снижать производство по имеющимся на рынке деньгам и даже больше, поскольку снижение производства ведет к росту условно постоянных расходов в себестоимости продукции, а их рост вызывает рост цены. В некоторых случаях (об этом я уже написал) добавление денежной массы на рынок при готовых производительных силах вызовет снижение цены пропорционально росту производства товаров.

Одиннадцатый вопрос: если рост денежной массы в стране вызывает обесценивание денег, то почему хозяин страны идет на эмиссию — на включение печатного станка? Дело в том, что эмиссия ведет к перераспределению производимых товаров, она, если хотите, скрытый налог на производителей. Упрощенный пример. У нас 10 человек, которые производят по 10 единиц товара, стоимостью 10 рублей каждая — всего на 1000 рублей. За производство этих товаров каждый получил по 100 рублей, на которые купил 10 единиц нужных себе товаров других производителей. Справедливый обмен товаров произошел, для чего потребовалось, предположим, 1000 рублей денежной массы. Но вот правительство печатает и пускает в оборот купюр еще на 1000 рублей, объем денег на рынке увеличился вдвое, стоимость единицы товара выросла вдвое (стоимость денег упала вдвое), и теперь каждый производитель на свои 100 рублей сможет купить лишь по 5 единиц товара или 50 из 100 произведенных. А остальные 50 единиц купит тот, для кого произведена эмиссия. Скажем, во время войны — для дополнительных солдат в армии. Это единственно справедливое предназначение эмиссии. Поскольку, кроме армии, эту эмиссию могут расхватать, как я уже писал, жадные до наживы предприниматели, воры-интенданты, бесполезные чиновники и другие всевозможные хищники. Причем этим негодяям и не нужна победа в войне — чем дольше она длится, тем сильнее они наживаются. В этом случае хозяин (экономист) страны должен применить давно известную в экономике систему — систему беспощадных казней мерзавцев в назидание другим.

Давайте подытожим разобранные принципы.

1. Чтобы народ жил богаче материально, нужно увеличивать производство товаров, а чтобы их увеличить, нужно разделить труд и специализировать производителей.

2. При разделении труда затрудняется связь между товаропроизводителями и обмен товарами между ними, для осуществления этого обмена вводится универсальный стоимостный эквивалент товаров — деньги.

3. Денег на рынке данной страны должно быть столько, чтобы не затруднять обмен максимально возможного (или необходимого) количества товаров — количества, на производство которого способны производительные силы страны.

4. Уменьшение денег против требуемого количества вызывает падение производства и рост цен, а неконтролируемое увеличение массы денег вызывает обесценивание денег, обесценивание накоплений и сбережений. В связи с этим колебания денежной массы в любом направлении вызывают убытки у каждого гражданина.

5. Эмиссия денег — дело очень выгодное, кроме этого, она перераспределяет товары в стране, поэтому заниматься ею в данной стране должны только те, кто отвечает за всех — Правительство данного государства. Частным лицам влияние на денежную массу любым путем должно быть строжайше заказано.

6. Конвертация своих денег в валюту других стран должна происходить только под контролем государства и по его курсу, бесконтрольная (свободная) конвертация подрывает собственную валюту, собственную внешнюю торговлю и ведет к уменьшению собственного товарного производства.

7. Внешняя торговля должна вестись всеми производителями и покупателями вместе, монопольно, т. е. под контролем государства.

8. На рынке (рынках) данной страны должны властвовать не деньги (спрос), а мозги экономиста (хозяина), управляющего страной…»

Надеемся, теперь вам стало понятно, что в мире главное не деньги, а товар. И только товар! Если и теперь не дошло, что деньги — это не главное, то, когда у вас будет сильный сушняк, советуем взять купюру «100 зеленых» и пожевать ее. Ну, как? Похожа она на «жаропонижающий жаждоутолитель» — газированную воду или нет? Нет. Ну, наконец-то дошло. Если вы хотите пить, то вам нужна вода, если есть — хлеб, если вам холодно — нужно тепло, если жарко — холод. Все это ТОВАРЫ на рынках (продуктовом, энергетическом, ЖКХ и т. д.) Товар — первичен, деньги — вторичны.

Вот поэтому-то янки и опасаются Китая — товар производит он, а купоны стрижет Америка. И это обычно в исторических масштабах долго не длится. Рано или поздно мир начнет использовать китайский юань, а не доллар США. А это повлечет за собой падение влияния США. Впрочем, если бы только это сильно беспокоило США. В конце концов не деньги диктуют, кому и что производить, а потребитель. Сам Китай тоже мало заинтересован в том, чтобы с потребителем его товаров (а это в основном США) произошло что-нибудь плохое.

Дело тут еще вот в чем: деньги, являясь средством обмена на всех рынках, какие существуют в мире (сельскохозяйственный, энергетический, промышленный и т. д.), вызвали появление на свет нового рынка — финансового. И на этом рынке деньги стали давать (продавать) под процент.

Тут, в общем, и дураку должно быть ясно: принцип ссудного процента рано или поздно приведет к кризису мировой экономики. Ведь если производитель товаров вынужден кредит в 100 рублей, а отдавать — 110 рэ, то ему необходимо все время производить все больше и больше товаров, чтобы отдать долг. А для этого — искать все новые и новые рынки сбыта, двигаясь иногда за моря, за тридевять земель. А теперь представим себе, что таких производителей — миллионы. Вся модель капитализма, построенная на торговле деньгами под ссудный процент, требует постоянного роста производства и торговли, освоения все новых и новых рынков. А долларовая система — есть верх системы торговли деньгами!

Но ведь Земля не резиновая! К концу XX века она вся стала одним гигантским рынком. Дальше расширяться стало некуда. И система, что основывается на ссудном проценте, захлебнулась.

Обратимся к книге С. Валянского и Д. Калюжного «Армагеддон завтра».

Итак, многочисленные фабрики день и ночь печатают деньги на станках, их явно становится все больше, но людей, которым денег не хватает, тоже становится больше!

«…Отчего деньги так нужны? Куда они деваются? Почему их вечно не хватает? Ведь было же время, когда они были вещью «естественной», как бы природной. Раковины и хвосты белок, бусинки, связки мидий, просто камушки или кружочки из металла — действительно, что угодно. Таких денег было столько, сколько надо. Но потом это «что угодно» как средство обмена объединилось с золотом, как предметом накопления, и превратилось в монстра, одинаково желанного и ужасного. В чем дело? Дело в том, что возникла общественная структура, добивающаяся только собственного роста и могущества и никак не желающая служить людям в стабилизации их отношений между собой.

Эта структура особенно быстро полезла в гору с появлением бумажных денег и воспарила в немыслимые прежде высоты после того, как одна специфическая национальная валюта (доллар США) стала глобальной валютой. Но причиной перемены «характера» денег и развития целой общественной структуры на их основе стал не материал, из которого их делали, и не цвет рисунка на банкнотах. Причина — в принципиальной неустойчивости одного из их параметров!

Те старинные «естественные» деньги не содержали в себе процентной составляющей и были саморегулируемыми. Когда золото стало всемирной валютой, процент был, в общем, уже хорошо известен, но во многих общинах, помимо золотых монет, применялись беспроцентные деньги, а то и деньги с отрицательным процентом! Эти тоненькие серебряные пластинки (брактеальные деньги) имели хождение ограниченное время (один год, например), а потом князь или король обменивал их из расчета три новые пластинки за четыре старые, с выпуском дополнительных, за которые люди и отрабатывали на князя, т. е. на государство. Кредит был беспроцентным, а деньги были всегда. Они не исчезали в сундуках банкиров!

…С начала XIV века такие деньги были отмеТнены в пользу «обычных» денег. Потом в Англии в конце XVII — начале XVIII века, а затем и повсюду возобладали валюты, основанные на новых принципах. Сегодня их особенности воспринимаются как самоочевидные, но тогда это была сногсшибательная новинка.

Вот они, эти особенности:

1) деньги в массе своей географически привязаны к национальному государству;

2) деньги «пустые», т. е. созданы из ничего и не имеют никакого обеспечения драгметаллами или иными реальными ценностями;

3) деньги характеризуют долг банку;

4) деньги предусматривают выплату процентов.

Не станем уделять внимания первым трем особенностям. Было бы, конечно, интересно рассмотреть, как и почему вместо саморегулирующегося инструмента, служащего большинству, мы получили деньги, требующие активной регулировки центральными банками. Но нам представляется более важным показать роль процента.

Теперь уже забыто, что все основные религии мира запрещали ростовщичество, т. е. любое получение процентов на деньги. Единственно, в иудаизме запрещалось обирать только своих единоверцев. Ислам стоит на запрете процентного роста до сих пор, хотя и приходится мусульманам как-то обходить этот вопрос во взаимоотношениях с неисламским миром. Есть об этом и у античных классиков. То есть о том, что процентная финансовая система разрушает социальный организм, люди знали издревле!

Ветхий Завет: «…Если даешь взаймы деньги своему брату, бедняку, никогда не поступай с ним, как ростовщик. Тебе не позволено облагать его процентами…»

Евангелие от Луки: «…И взаймы давайте, не ожидая ничего».

Коран: «…Аллах разрешил торговлю и запретил рост», «Уничтожает Аллах рост и выращивает милостыню».

Второй Лютеранский собор (1139): «Кто берет проценты, должен быть отлучен от церкви и принимается обратно после строжайшего покаяния и с величайшей осторожностью».

Аристотель: «…Ростовщика ненавидят совершенно справедливо, ибо деньги у него сами стали источником дохода, а не используются для того, для чего были изобретены. Ибо возникли они для обмена товаров, а проценты делают из денег еще больше денег…»

Мартин Лютер (1483–1546): «…Ростовщик и скряга — это и правда не человек; он и грешит не по-человечески… Отвратительнее он, чем любой враг и убийца-поджигатель. Поэтому если колесуют и обезглавливают уличных грабителей, убийц и преступников, то… нужно сначала колесовать и пытать всех ростовщиков».

Католическая церковь находилась в состоянии войны против «греха ростовщичества» вплоть до XIX столетия (а потом этот вопрос просто «замылила»). Из светских владык Генрих VIII первым в западном мире легализовал проценты в 1545 году просто по факту.

Чтобы понять, в чем корни такого неприятия ростовщичества, рассмотрим последствия, наносимые начислением процентов.

1. Проценты косвенно стимулируют постоянную конкуренцию.

Они разгоняют потребность в бесконечном экономическом росте, даже когда фактический уровень жизни остается застойным.

3. Проценты концентрируют богатство, заставляя огромное большинство платить в пользу меньшинства.

Объясним по порядку с некоторыми неизбежными упрощениями:

1. Стимулирование конкуренции. Когда банк предоставляет вам ссуду в 100 тысяч долларов под заклад вашего дома, он создает деньги только в этой же сумме. Однако он ожидает, что вы в течение последующих двадцати лет выплатите ему 200 тысяч долларов. Если вы этого не сделаете, то потеряете свой дом. Ваш банк не создает процент; он посылает вас в мир бороться против всех и каждого, чтобы получить вторые 100 тысяч долларов. Так как все остальные банки делают то же самое, система требует, чтобы некоторые участники обанкротились, и тогда вы получите эти 100 тьйяч долларов. То есть, когда вы выплачиваете процент по своей ссуде, вы опустошаете чей-то счет. Иначе говоря, фокус в том, что для функционирования системы банковского долга следует создавать деньги с дефицитом, а людей вовлекать в конкуренцию за новые деньги — которые никогда не были созданы! — и штрафовать их банкротством, если они не преуспеют.

2. Потребность в бесконечном росте. В динамическом представлении экономика, основанная на подобной денежной системе, подобно бешено крутящемуся мельничному колесу, которое между тем стоит на одном месте; она требует непрерывного движения (роста ВВП), даже если реальный уровень жизни людей остается застойным. Удивительно, что нужда в бесконечном росте экономики и денег никому не кажется неестественной, как и то, что наряду с этим «ростом» сохраняется безработица и нищета. При чем здесь процент? А при том, что процентная ставка определяет средний уровень роста, который необходим, чтобы, потратив ресурсы, остаться на том же самом месте!

Процент и парадигма (исходная концептуальная схема развития чего-либо) возрастания потребления благ заставляют людей сжирать планету с огромным ускорением; ныне годовой прирост мировой экономики всего 2 %. А по объему он соответствует всему произведенному в мире продукту с 1600 по 1700 год. Услуг и товаров производится тысячекратно больше по сравнению с XVII веком. А на «душу населения»? В 1650 году (условное начало промышленной революции), как полагают, на всей планете жило 500 миллионов человек. Теперь — около 6 миллиардов. Итого рост населения — в 12 раз, рост производимых благ — в тысячи раз. Куда же подевалось «намолотое» этим «мельничным колесом»? Это мы сейчас увидим.

3. Концентрация богатства. Происходит непрерывное перемещение богатства от огромного большинства к незначительному меньшинству. Богатейшие люди и организации владеют капиталами, приносящими проценты, и постоянно получают доход от всех остальных. Лучшее исследование перемещения богатства через проценты от одной социальной группы к другой было выполнено в Германии в 1982 году, когда процентные ставки были на уровне 5,5 %. Исследователи сгруппировали всех немцев по десяти категориям дохода, приблизительно по 2,5 млн. домохозяйств в каждой. Самое большое перемещение процентов (отток) произошло в среднем классе, но даже домохозяйства с минимальными доходами, от которых вряд ли можно ожидать свободного доступа к кредитам, за год потеряли около двух млрд. марок. Они были перемещены в виде выплаченной высшей группе процентов. В результате 10 % домохозяйств с самыми высокими доходами получили около 34,2 млрд. марок в виде процентов от остальной части общества в течение одного года.

В США с 1975 по 1995 год объединенный доход всех американских домохозяйств вырос от 2,7 трлн. до 4,5 трлн. долларов, но выгоды не были одинаковы для всех: 5 % домохозяйств увеличили свой средний доход на 54,1 %, поглотив большую часть прироста — главным образом за счет средних 60 % населения.

В России после прихода сюда капитализма перераспределение богатства носит наиболее ненормальный и парадоксальный характер.

Процент на деньги, возникший в результате эволюции, стал тем параметром, который определял направление развития общества с XVII века до наших дней! И продолжает определять…

Мы погрешим против истины, если скажем, что такая гнусная денежная система была придумана какими-то заговорщиками-человеконенавистниками. Ничего подобного. Она возникла на заре промышленной революции, отвечая потребностям эпохи, и именно эти три особенности, порожденные взиманием процента, — конкуренция, потребность в бесконечном росте и концентрация богатства — обеспечили успех. И что же? Промышленная революция давно в прошлом. Закончился Индустриальный век; на закате даже «век» Постиндустриальный! А мы все миримся с этой отжившей свое, устаревшей, вредной денежной системой! Но… Помните, о чем мы говорили совсем недавно? О том, что любая общественная структура, однажды возникнув, продолжает существовать с единственной целью — выжить, и ради этой цели используются все средства. Современная валютно-кре- дитная система сама создает средства и выживает, находя вее новые способы к своему росту.

Сегодня она, как общественная структура, группируется в мощнейшие финансовые транснациональные компании, а все ее силы брошены на валютно-финансовый рынок.

Тридцать лет назад средний ежедневный объем обменных сделок с иностранными валютами во всем мире колебался между 10 и 20 млрд. долларов. К 1983 году он повысился до 60 млрд. К 1995 году достиг уровня 1,3 трлн. долларов, а «нормальный» день в 1998–1999 годах оценивался более чем в 2 трлн. долларов.

Спекулятивные операции используются для получения прибыли от изменений стоимости самих валют. Значит, чем больше колебания валют, чем выше их нестабильность (!), тем лучше для спекулянтов.

Эти операции захватили практически весь рынок. А реальная экономика (операции, связанные с покупкой и продажей реальных товаров и услуг за границу, включая портфельные инвестиции) брошена своим «инструментом» — финансами — на произвол судьбы. На стыке тысячелетий 98 % всех международных обменных сделок были спекулятивными. Рынок обмена валют превратился в игорный дом для обогащения немногих, обескровив ту реальную экономику, где происходит жизнь большинства землян, оставив ей только 2 %!

Наверное, нужны и спекулятивные операции: теория и практика показывают, что они способны улучшать рыночную эффективность. Но вспомним, что писал семьдесят лет тому назад (когда размах спекуляций по сравнению с нынешними временами был мизерным) Джон Мейнард Кейнс: «Спекулянты могут и не причинить никакого вреда, как пузыри на устойчивом потоке предпринимательства. Но положение осложняется, когда предпринимательство само становится пузырем в водовороте спекуляций. Когда экономическое развитие страны становится побочным продуктом деятельности казино, работа, вероятно, была плохо выполнена».

Нестабильность валюты — это величина изменений стоимости валюты относительно всех других. Хоть и уверяют «постороннюю» публику банкиры центральных банков, что они озабочены прыжками валют, они ничего не делают для сокращения спекулятивных действий. В 1960-х, когда принципы обмена валют, установленные Бреттон-Вудским соглашением, были все же достаточно жесткими, сторонники свободно плавающих обменных курсов доказывали, что для снижения изменчивости валют нужен свободный рынок. Они добились своего; теперь валютные рынки свободны. И вот статистические исследования показали, что за 25 лет применения плавающих обменных курсов непостоянство валют было в среднем вчетверо выше, чем при «плохой» обменной системе Бреттон-Вудса!

Даже Джордж Сорос, один из самых крупных игроков на финансовом рынке, увидел проблему: «Свободно плавающие обменные курсы неизбежно нестабильны; совокупная неустойчивость такова, что можно быть фактически уверенным в возможных сбоях системы свободно плавающих обменных курсов».

Но этот маховик продолжает раскручиваться. Бывший управляющий Федеральной резервной системой США Пол Уол- кер отметил рост «выбора в пользу неустойчивости», по сути, признав усиление власти тех финансистов, чья прибыль зависит от роста нестабильности. Чем она выше, тем большие объемы «в обороте». А в результате происходят внезапные оттоки капитала из страны, на чьей валюте наживаются спекулянты! Именно они порождают финансовые кризисы. Переход потоков валюты «в минус» вызвал три колоссальных кризиса между 1983 и 1998 годами: кризис «тринадцати развивающихся стран» (Аргентина, Боливия, Бразилия, Чили, Колумбия, Эквадор, Кот-д'Ивуар, Нигерия, Мексика, Марокко, Парагвай, Перу и Венесуэла), кризис в Мексике и кризис в Юго-Восточной Азии.

От раза к разу сила колебаний между отрицательными и положительными пиками денежных потоков увеличивается. В 1983 году потребовалось тринадцать стран для колебания в 30 млрд. долл. Между 1996 и 1997 годами азиатский кризис дал колебание уже более чем на 100 млрд. долл. Следующий удар может оказаться смертельным для экономики какой угодно страны, в том числе для США. (Что и случилось осенью 2008 г. — Прим. ред.)

Business Week замечает: «На этом рынке… миллиарды могут притекать или утекать из экономики за секунды. Такую мощь приобрела эта сила денег, что некоторые обозреватели теперь видят, что «горячие деньги» (капиталы, которые быстро прокручиваются из одной страны в другую) становятся своего рода теневым мировым правительством, которое порождает невосстановимое разрушение концепции суверенных полномочных национальных государств».

Современные государства и так-то структуры не вполне стабильные. И произошло — да, уже произошло! — их полное подчинение интересам мировых финансов — еще более ненадежной, неустойчивой, опасной структуры, не заинтересованной ни в развитии экономик, ни в выживании людей, ни в мирном будущем. «Любое правительство в мире, включая самые мощные типа США, фактически полностью зависит от глобальных валютных рынков», — пишет Бернар Лиетар. Ни одно правительство не посмеет противиться финансовому диктату; отток капитала из страны мгновенно вынудит его вернуться «в реальность». Французский президент Миттеран в 1980-х и английский премьер-министр Джон Мэйджор в 1980-х; Скандинавия в 1992-м и Мексика в 1994-м; Таиланд, Малайзия, Индонезия и южнокорейское правительство в 1997-м; Россия в 1998-м — все убедились в этом. Национальные экономики и политическая воля национальных правительств поставлены ради выживания мировой финансовой элиты!

В США 1 % (один процент) населения страны имеет больше личного богатства, чем 92 % остальных, вместе взятых. Совокупные финансовые активы четырехсот сорока семи крупнейших миллиардеров больше, чем объединенный ежегодный доход более чем половины всемирного населения.

Богатства трех «верхних» миллиардеров превышают внутренний национальный продукт сорока восьми беднейших стран мира.

Работают все, а богатство растет у финансистов. Полное впечатление, что человечество проделало свой исторический путь только для того, чтобы накануне окончательного ресурсного коллапса могли благоденствовать и властвовать три миллиардера, наверняка абсолютно ординарные личности.

Хуже всего, что финансовые воротилы подкупают национальные правительства. Имея в своих руках практически все мировые финансы, малочисленная группа «избранных» позволяет верным им «правителям», скажем так, подворовывать, а то и впрямую, не стесняясь, платит им зарплату и требует лояльности. Именно из-за продажности верховных государственных правителей обыденное и нестрашное взяточничество сформировалось в мощную коррупционную структуру, и она теперь, как и любые структуры в мире, будут выживать вопреки чему угодно. А когда власть совершает непонятные поступки по причинам, которые невозможно объяснить народу, начинаются времена неустойчивости, обмана и страха, а если короче — времена кризиса.

Финансы, конечно, нужны. Они важнее даже более, чем принято думать. Но совершенно очевидно, что сегодня истинные, естественные, традиционные интересы всех людей Земли и практически всех общественных структур подавлены ради интересов крайне ограниченной (в умственном и количественном значении) финансовой структуры, безумствующей накануне всеобщего обвала. Крах валюты может сбить теперь не только рынок акций и недвижимости, как это было во время чудовищного кризиса 1929 года, но и разрушить последнее убежище, правительственные обязательства. Это станет окончательным крахом капитализма, а поскольку ныне весь мир отдался капитализму, то, значит, всего мира. И на этом мы закончим свой обзор; немало специалистов, сведущих в финансах больше нас, уже все сказали:

«Я могу чувствовать приближение нового раунда разрушительных спекуляций со всеми знакомыми стадиями по порядку — бум, потом фантазии для второстепенных вопросов, потом закулисная игра, потом рынок, отправляющийся в мусор, и в заключение неизбежный крах. Я не знаю, когда это случится, но я чувствую этот приход, и, черт возьми, я не знаю, что делать» (Бернард Ласкер, председатель правления Нью-Йоркской фондовой биржи в 1970 г.).

«Крах денег — единственный способ, в котором могла бы проявиться истинная депрессия в наши дни» (Роберт Гутман).

«Финансовые рынки теперь управляются абсурдным богатством» (Алан Гринспен, председатель Федеральной резервной системы США, 1996 г.).

Заведомо неравновесная система, потеряв устойчивость для поддержания хоть какого-то своего существования, идет вразнос. Численность населения растет. Растущему населению нужно больше продовольствия; для увеличения производства продовольствия нужен рост капитала. Денежный капитал отвлечен на спекуляции, а производственному нужны ресурсы; отработка ресурсов увеличивает загрязнение среды, что снижает производство продовольствия. Начинается новый круг. А объем доступных ресурсов, как и эффективность экологических мероприятий, с каждым циклом становится все меньше и меньше.

В рамках действующей парадигмы изменить ничего нельзя.

Изменение парадигмы возможно только в результате катастрофы…»

Катастрофа и разразилась. Осенью 2008-го. И теперь вершина развития системы ссудного процента — Доллар — под ударом. Волей-неволей западные страны снижают ставку процента по кредитам почти до нуля (крах ссудного процента!) и ради борьбы с кризисом начинают использовать почти советские экономические меры.

Из-за того что «зеленая» валюта используется для расчетов всем миром, случилась непредвиденная неприятность (вообще- то, предвиденная задолго до того, но над такими людьми смеялись, называя «алармистами»): долларов из-за инфляции, спекуляции, обеспечения жизни самих США напечатали столько, что вопрос: «А что дальше?» — звучит все чаще. Огромная, ничем не обеспеченная (не покрытая товаром) долларовая масса ходит по миру, а у любой бумаги есть одна неприятная особенность — падать в цене, когда ее становится много (вспомните начало девяностых в РФ).

Для многих вопрос: «Случится обвал доллара или нет» — уже не стоит. Стоит другой вопрос: когда это случится? Когда случится падение мощи США? Когда зажравшиеся жители США станут самыми бедными на планете? Когда «мировой жандарм» станет «мировым доходягой»? Когда мировому злу воздастся по заслугам? Кто-то, предвидя катастрофу, злорадствует. Кто-то потирает ручки, предвидя наживу. Кто-то пытается оттянуть расплату, пытаясь всеми силами поддержать доллар на плаву.

Но почему-то не слышно вопросов: «А как, собственно, США будут выпутываться из положения?» Да, а как? Неужели все, насмотревшись Задорнова, считают жителей США тупицами, которые не видат перспективы и не понимают, чем это им грозит? Неужели вы не думаете, что в Америке не ищут выхода из положения?

Сдается нам, читатель, что Большая Война может сыграть тут решающую роль. Причем при разных вариантах выхода из кризиса. Нужна война, так сказать, по чисто экономическим показаниям!

Точного сценария вам сегодня не даст никто, если он не находится в святая святых финансовой аристократии мира. Так что будем опираться на предположения. И начнем со сложных вариантов.

Представим себе, что финансовая аристократия мира (а центр ее — в нынешних США) решила спасти доллар. Для этого нужно кровавое «переформатирование мира». Что предпринимается? В нескольких местах поджигается крайне нестабильная Евразия (об этом мы писали в книге «Глобальный смутокризис»). США на этом фоне выглядят пусть проблемной, но все же спокойной гаванью. В таком варианте пойдет и разжигание мини-ядерной войны между Индией и Пакистаном, и «бунтование» Китая, и новая революция в РФ. Для США неплохо при этом еще и евро торпедировать: все-таки — конкурент.

В рамках этого сценария вполне возможна короткая агрессия против РФ. Со всех сторон выгодное решение: и газоснабжение Европы под контроль получаешь, и захват Сибири китайцами предотвращаешь, и евро торпедировать можешь (если не удастся привлечь к делу ЕС), завоевываешь новое ресурсное обеспечение для доллара. А самое главное — обретаешь власть над гигантскими неосвоенными территориями, свободными от населения. Конечно, с точки зрения рынка их безлюдность делает оные территории бесполезными. Но здесь можно развернуть гигантские капиталовложения — строить новые города и поселения, энергостанции, промыслы, перерабатывающие фабрики. Здесь нужно тянуть транспортные коммуникации: от привычных железных дорог и авиатрасс до перспективных монорельсовых дорог с поездами-магнитопланами. Все это потребует громадных затрат. Одни магнитопланы — это исполинских объемов заказы для корпораций, это создание совершенно новых станков и технологий. Таким образом, в дело втягиваются триллионы долларов, сегодня считающихся пустыми. Во главе грандиозной программы «Освоение Сибири цивилизованным человечеством, отнявшим Сибирь у русских варваров», становятся США и их корпорации.

Доллар спасен. На Земле де-факто возникает Американская империя на двух материках. Под ее эгиду склоняется облагодетельствованная Европа. Китай нейтрализован. Миллионы русских в новой колонии преданно служат сильным хозяевам, с дрожью вспоминая унылое и нищее прозябание под властью бело- сине-красной «элиты». Уж лучше жить под такими хозяевами, чем под ненавистной, спесивой, высасывающей все соки Москвой расеянской эпохи! Заодно сюда завозятся и другие рабочие руки. Скажем, с Филиппин. Не верите? Зря. Мы видели тысячи пакистанцев и филиппинцев, что в 2000-х работали на постройке сахалинского завода по сжижению добываемого на шельфе природного газа. Причем работали в тридцатиградусный мороз — и ничего. И турки на Чукотке строительством занимались, даром что выходцы из жаркой страны. (Это мы для тех говорим, которые говорят, что Сибирь слишком холодна для колонизации западниками и азиатами.)

А для того чтобы осуществить такой план, необходима одна «мелочь»: быстрым ударом покончить с государственностью РФ. Естественно, опираясь на проамериканскую пятую колонну внутри. Но при этом с молниеносным ударом по «центрам гравитации» Росфеда, с уничтожением и захватом остаточного ядерного потенциала Эрэфии. А это — война. Последняя для русских.

Вариация такого сценария: война ради введения в мире новой глобальной валюты: амеро, глобо, уорлдо — дело вкуса. Но и это требует контроля над Сибирью и Дальним Востоком РФ, расчленения Росфеда и масштабных инвестиционных проектов.

Е. Осинцев выдвигает и более простые варианты выхода из долларового тупика.

…Однажды утром мы с вами проснемся, включим телевизор, а там диктор бодренько нас оповестит о том, что в США, по причине массовых, высококачественных подделок доллара, начали вводить доллары нового образца, а старые изымать, т. е. проводить обмен. Те «зеленые», что лежат в американских банках, на территории США, обмениваются автоматически. А те, что ходят по миру, будут подлежать обмену в посольствах. Срок обмена — одна неделя. Кто не успел, тот опоздал — все остальные доллары будут считаться недействительными с 12 часов ночи такого-то числа. При таком варианте Америка убивает нескольких зайцев одним выстрелом:

Во-первых, такой обмен приведет к сокращению (в разы) долларовой массы, что позволит повысить устойчивость доллара.

Во-вторых: самые заинтересованные (самые богатые) люди в Америке ничего не потеряют.

В-третьих: простые американцы будут наивно думать, что они сделали все, чтобы держатели долларов за границей успели поменять их, а кто не успел — ну значит так хотели!

В-четвертых: проще объяснить агрессию против нас.

Конечно, вариант сей весьма жесток. Он потребует и установления диктатуры в США (их ждет товарный дефицит), и войны против РФ. Причем быстрой и беспощадной.

О бедной России замолвите слово…

«А это с чего же — сразу война? — спросят нас. — Правители РФ держат свои сбережения и деток на Западе. Зачем американцам наносить военные удары по Росфеду? Не проще ли ударить по счетам россиянских вождей на Западе? С какой стати войну начинать?»

А с того самого! Давайте просто подумаем: что будет дальше, после такого обмена «зеленых»? А дальше будет скорее всего вот что: разоренные за неделю жители планеты будут, мягко говоря, злы на Америку. Так же злы окажутся и их правительства. И такая совместная ярость приведет к аресту всего имеющегося за границей имущества США и последующей его продажей за долги. А это грозит опасным обнищанием США, ибо все их производство транснациональные компании (ТНК) вывели за границу, как раз в страны, которые пострадают наиболее сильно от обмена долларов.

А оно им (американцам) надо? Нет! А как предотвратить эту ситуацию? Самый простой способ — провести показательную, образцово-воспитательную военную расправу. Скоротечную и кровавую. В чисто глобально-психологических цел??х. Чтобы до каждого жителя Земли дошло: лучше потерять стопку долларов, чем жизнь. Чтобы в каждого жителя Земли вселить животный страх смерти, чтобы в каждую клетку организма проникал ужас при произнесении трех букв — США!

А при чем здесь мы? Давайте порассуждаем о том, каким требованиям должна отвечать жертва вот такой показательно-психологической агрессии. Кому как, а нам кажется, что таковых критериев должно быть несколько. А именно…

1) Жертва (страна) должна быть большой по территории.

Зачем? Ну, если США нападут для острастки на Заир, то ничего, кроме смеха и объединения всего остального мира против Америки, это не вызовет. А если страна большая, то соответственно все зададутся вопросом: «Они таких больших, а значит, сильных, забодали. А нам разве выгорит?» По этому признаку на роль жертвы годится много стран: Китай, РФ, Канада, Бразилия, Австралия. С Канадой и Австралией США делить нечего, они и так от нее зависят по самое некуда. Бразилия хоть и большая, но слабая. Нападение на нее вызовет только объединение остального мира. Китай очень хорош по этому признаку, только есть одна загвоздка.

2) Жертва должна находиться очень близко к Европе.

Миром правит Запад, а Европа — его не самая последняя часть. Она под вторым номером. Вот и получается, что она и пострадает сильнее всех, так как США, проведя обмен долларов, ничем не рискуют. Вот им-то в назидание и надо будет проводить акцию устрашения. Поэтому Китай и не подходит — далеко он от Европы. Да и надо евро пришибить — все-таки конкурент долла- РУ-

Кто остается? Российская Федерация.

3) Жертва должна казаться очень-очень сильной. Чтобы разнести ее в короткие сроки и понести минимум потерь. Ведь это у всех сразу же отобьет охоту противостоять Америке — раз они таких сильных разгромили так легко и непринужденно. Мы подходим по этому признаку ну просто идеально. Идеальнее некуда. Почему? Об этом — ниже.

4) Желательно, чтобы потом с этой жертвы можно было чем-нибудь поживиться. И в самом деле РФ — самая обеспеченная ресурсами (сырьем для производства) страна. И эти ресурсы почти не разработаны. С нас есть что поиметь, это факт неоспоримый. Вот вам и Сибирь, и Дальний Восток, и арктические богатства.

5) Нужно, чтобы жертва проводила наиболее враждебную США политику. То есть сама напрашивалась.

Россия — давний враг Америки. Пятьдесят лет страха (что наши ракеты с атомными зарядами будут рваться в их городах) сделали свое дело. Русские в представлении американцев — вечные враги, которые только и ждут, как бы быстрее поизвести свободных граждан Запада. Мы всю жизнь проводим враждебную для США политику, что бы ни делали. Помогая в войне Вьетнаму или просто отстаивая интересы своих производителей на мировом рынке. Поэтому рядовому жителю США не нужно будет объяснять, почему после обмена долларов Америка напала именно на РФ — избавлялись от вечного врага, который житья не дает спокойного. Ведь наверняка чего-нибудь эти коварные рашенз уже замышляли!

Кому эти размышления показались бредятиной — докажите обратное. Что мир не стоит накануне острейшего кризиса. Что Россия и США — братья навек. Попробуйте — флаг вам в руки. Ну, а то, что в военном плане РФ стремительно деградирует, мы поговорим дальше. Процессы этой дегенерации не то, что с 1991-го, а даже с 1999 года зашли слишком далеко.

Наш промежуточный вывод: почти любой сценарий выхода финансовой аристократии (их главой базы, США) из Мегакризиса, любой рецепт спасения долларовой системы требуют агрессии против РФ!

Напомним, что осенью 2008 года Командование объединенных сил США (USJFCOM) предало гласности военную доктрину, названную «Среда для действий Объединенных сил» (The Joint Operating Environment — JOE). Читать ее нужно умеючи: между строк. И тогда многое станет ясным.

Отдадим должное американским военным футурологам. Их доктрина написана живым, очень сочным и образным языком. В этом она разительно отличается от сухих, бюрократических документов военно-стратегической тематики, что были в СССР и продолжают появляться в Российской Федерации. В наших «верхах» текст, подобный JOE, считался бы «несерьезным». Ближе всего по стилю к американскому прогнозному тексту — «Русская доктрина», труды Элвина Тоффлера и книги автора этих строк. Даже аргументация и риторические приемы — почти одинаковы. Военные-янки не стесняются углубляться в философию и часто обращаться к таким классическим авторам-теоретикам военного искусства, как Клаузевиц, Сунь Цзы или Фукидид. Этому «космическому» взгляду на военное дело, этому инновационному подходу к войне нам стоит творчески учиться.

Соединенные Штаты по определению были и будут геополитическими соперниками (и вероятными противниками) любого русского централизованного государства. Хоть монархического, хоть социалистического, хоть любого иного по социально-экономическому строю. Поэтому нам крайне важно познать логику американского военного строительства, их видение мира, американский подход к планированию и проведению военных операций. В этом смысле JOE для русских — ценный документ.

Авторы JOE выдвигают основополагающий принцип: политические лидеры нации с их видением будущего должны работать в тетнейшем контакте с военными руководителями США. Именно такая связка помогла Америке выйти победительницей из Первой и Второй мировых войн, равно как и из Третьей — Холодной. Такая связка в каждом конкретном случае позволяла создавать Большую стратегию для данной исторической ситуации. Политикам при этом крайне важно знать возможности применения вооруженной силы, их последствия и ограничения.

Достигнув 8-миллиардной планки в 2030-х годах, население планеты будет на 95 % прирастать за счет бедных развивающихся стран. Бедность плюс перенаселение создадут настоящий «ядерный заряд».

В то же время развитые страны будут вымирать. Особенно драматично положение РФ, теряющей по полпроцента населения ежегодно. Как считают американцы из Центра международных стратегических исследований CSIS, русское вымирание не имеет исторического прецедента, за исключением пандемий» (has по historical precedent in the absence of pandemic). В 2030-e годы население Йемена приблизится по величине к населению РФ.

С 2007 года в Европе число родившихся уже не покрывает числа умерших, и переломить эту тенденцию, несмотря на все попытки, не удается. И это для Европы — надолго. Население Японии, изрядно постарев, снизится со 128 миллионов душ до 117 миллионов в 2030-е. Именно поэтому японцы сегодня так много денег вкладывают в роботизацию и в создание наукоемкой экономики. Китай, про прогнозам американцев, увеличит население только на 170 миллионов — и то благодаря суровым ограничительным мерам. США, как ожидают стратеги из Объединенных сил, займут среднее положение между бедным миром и вымирающими богатыми странами.

Китай, где из-за политики «Одна семья — один ребенок», в 2030-е годы создастся преобладание численности молодых мужчин над числом девушек, что создаст беспримерную в мировой истории ситуацию. Американцы считают, что это вызовет

рост насилия в китайском социуме, а также настоящий пожар националистическо-экспансионистских устремлений КНР

США, где в 2030-е будет жить 355 миллионов граждан, на 15 % станут испаноязычными (с долей «латинос» в некоторых штатах до половины населения). И будущее США будет зависеть от того, насколько успешно страна сможет ассимилировать и интегрировать испаноязычных в американское общество. Поток иммигрантов из Мексики и с Карибов — проблема серьезная.

Индия, получив 320 миллионов новых обитателей, стсЙж- нется с проблемой дальнейшего разверзания пропасти между богатыми и бедными, с растущей интенсивностью межэтнических и межрелигиозных конфликтов. Но, как надеются авторы JOE, достаточно демократическая государственная система Индии обладает достаточным запасом прочности.

Мир будущего по определению будет жестоким местом. В бурно плодящемся «поясе глобальной нищеты» человеческая жизнь будет стоить весьма недорого. И там же будут бушевать антизападные страсти. В то же время богатые страны в 2030-е годы удвоят долю стариков в своем населении.

В Японии, скажем, в 2030-е годы на 100 работников будет приходиться 63 пенсионера. В Европе — 59 стариков на 100 трудоспособных. В США доля дряхлых достигнет 44 душ на сто работников. Даже в Китае число стариков увеличится с 12 до 23 на каждую сотню работающих. Одно это предопределяет характер будущих войн: если бедный мир (доля молодых в населении 50 %) сможет с легкостью жертвовать жизнями своих воинов, то богатые страны будут с крайней чувствительностью относиться к потерям среди своей молодежи. И вообще богатые, но стареющие страны станут всеми силами избегать войн.

Неизбежно и новое Великое переселение народов: мусульман и африканцев — в Европу, китайцев — в Сибирь, мексиканцев и латиноамериканцев — в США. Самые квалифицированные иммигранты (инженеры, медики и т. д), осев в городах богатого мира, сформируют глобальные диаспоры. От их денежных переводов на родину станут зависеть экономики многих нищих стран.

Как видите, РФ и по демографическим причинам превратится в территорию, каковую соблазнительно загодя взять под контроль.

Американские военные провидцы не рисуют картины будущего мира в мальтузианском стиле, обезумевшим от голода. Успехи в генной модификации растений и домашнего скота позволяют надеяться, по их разумению, на новую «зеленую революцию». Однако продовольственная проблема будет острой в странах, где не хватает плодородных земель, а население быстро растет.

Главная проблема через четверть века спустя будет состоять в распределении продовольствия. Сможет ли человечество быстро перебрасывать провиант в проблемные регионы? Объединенным силам наверняка придется участвовать в таких операциях, обеспечивая не только переброску продовольствия, но и обеспечение порядка в его распределении.

Другая проблема — это болезни, поражающие сельхозкультуры. Военные аналитики напоминают, что в 1954 году. 40 % урожая пшеницы в США было уничтожено болезнью почернения стеблей (black-stem disease,). Новая версия этой болезни (Ug99) теперь распространяется в Африке и, возможно, может достичь Пакистана. И это крайне опасно (особенно из-за распространения одних и тех же культур по миру, подверженных одним и тем же болезням растений). Недуги, поражающие зерновые и картофель, в прошлом неоднократно вызывали голод, внешние и внутренние конфликты, приводили к коллапсам государственной власти. То же самое может быть и в 2030-е. Как показывает опыт, в зонах голода бывает полно вооруженных людей. И это усложняет задачи Объединенных сил на продовольственном поприще.

Прогнозируются и конфликты из-за морских (рыбных) ресурсов. Причем с применением боевых кораблей.

Гораздо более остра проблема пресной воды. Сельское хозяйство занимает долю в 70 % в ежегодном потреблении пресной воды (промышленность — 20 %, домохозяйства — 10 %).

Развитые страны намного рациональнее и эффективнее используют воду в агросфере (примерно на 30 % эффективнее), нежели страны бедные. И это в перспективе ведет к тому, что на Ближнем Востоке и в Северной Африке наступит водяной голод. В 2030-е годы ирригация потребует больше воды, чем4' есть в распоряжении тридцати развивающихся стран.

Американцы прогнозируют: через четверть века проблема пресной воды станет терзать 3 миллиарда людей. Скудость дождей в засушливых регионах заставляет крестьян использовать подземные воды для орошения полей. Но это ведет к понижению горизонта подземных вод на 1–3 метра в год. Чтобы восстановить эти уровни, нужны столетия. Вот еще одна громадная угроза: истощение подземных вод во многих бедных странах.

Нехватка воды может стать причиной ожесточенных войн и конфликтов. Как пишут авторы JOE, не последнюю очередь из- раильско-арабская Семидневная война 1967 года началась из- за попыток Иордании и Сирии перегородить реку Иордан. А сегодня Турция строит плотины на Тигре и Евфрате, отбирая часть их стока и создавая проблемы для Ирака и Сирии. Конфликты из-за пресной волды в ближайшем будущем грозят дестабилизировать целые регионы. Дарфур в Судане, залитый кровью, — это возможное будущее для многих страдающих от жажды земель планеты. С коллапсом государственных систем управления, со вспышками межплеменной и межрелигиозной резни. Вооруженные группы станут драться за источники влаги. На фоне эпидемий, распространяющихся от антисанитарии. Кстати, в третьем мире все это усугубится еще и массами неочищенных сточных вод, извергаемых в природу разросшимися городами с примитивным коммунальным хозяйством и трущобами.

Как решать эти проблемы, аналитики Объединенных сил не пишут. Просто советуют американским командирам действовать в районах жажды, эпидемий и загрязнения максимально осторожно. Чтобы не терять личный состав из-за инфекций.

А теперь вопрос, читатель: где находятся не только солидные нефтегазовые ресурсы, но и самые большие запасы пресной воды и плодородных земель?

Правильно: на территориях РФ и Украины. И тот, кто будет контролировать все это, не пустив ко всему оному китайцев и мусульман, обретет власть над миром.

Баланс сил на международной арене в последующие четверть столетия несколько изменится. Некоторые страны будут расти в силе быстрее, нежели США, иные — медленнее. Ясно одно: эпоха единственной сверхдержавы (США) подходит, по мнению самих американцев, к концу. Вне всякого сомнения, главнейшим событием после окончания холодной войны становится возвышение Китая. Индия и РФ скорее всего также станут богаче. Однако, убеждены военные футурологи США, сила Российской Федерации останется хрупкой, подрываемой демографическим кризисом в стране, нехваткой серьезных инвестиций в ветшающую инфраструктуру и слишком сильной зависимостью сырьевой «моноэкономики» от мировых цен на нефть. Рассчитав размеры ВНП (валового национального продукта) на 2030 год, американцы выстроили иерархию экономически сильных стран, способных содержать сильные армии.

Впереди всех они поставили Америку (ВНП свыше 21 трлн. долл.). Вторым пойдет КНР (св. 16 трлн.). Затем следуют Япония (7 трлн.), Индия (5,5 трлн.), Германия и (если не развалится изнутри) Мексика (около 4 трлн.), РФ (3,9 трлн.), Франция (3,8 трлн.). Южная Корея и Бразилия следуют дальше (примерно по 3 трлн.), за ними — Италия (2,8 трлн.) и Канада (2,5 трлн.). Ниже них — Индонезия, Турция, Вьетнам, Иран, Пакистан, Нигерия и Египет (Англию почему-то вообще забыли). По доходу на душу населения иерархия-2030 выстроится несколько иначе. Как видно из графика, богаче всех будут граждане США и Японии (61–62 тысячи долларов на одного живущего), превысят уровень в 54 250 долларов на душу населения Британия, Франция и Южная Корея. Около 50 тысяч получат Германия и Канада. Италия достигнет планки в 46 500 долларов. В РФ этот показатель дотянется примерно до уровня 30 тысяч. Следом пойдут Мексика (23 500 долл.), Бразилия (около 14 тыс.), Китай с Ираном (около 10 000 долл.). За уровнем в 7750 долларов, как ожидают американцы, окажутся все прочие. (Счет идет в «докризисных» долларах 2008 г.)

В связи с прогнозируемым экономическим ростом авторы JOE считают, что Нигерия, Турция, Бразилия, Вьетнам и

Египет хотя и не смогут создать вооруженные силы глобального действия, однако вооружатся настолько, что сумеют играть важные роли в своих регионах. Они смогут серьезно дестабилизировать тамошнюю обстановку, а также бросить вызов «способности США проецировать свою военную силу на их территорию» (could significantly challenge the1 ability of the United States to project militaiy force into their area).

Однако критически важным фактором останется национальная воля. Опыт 1930-х годов говорит: можно иметь достаточное богатство, но не иметь желания перевооружаться. В те времена Западная Европа и США, превосходя гитлеровскую Германию в экономическом плане, не занимались укреплением обороноспособности и отказывались видеть угрозу в Третьем рейхе. За что жестоко поплатились. Сегодня же, пишут авторы JOE, многие из тех же стран входят в Евросоюз, но снова страдают дефицитом воли (but again they lack the will). С конца холодной войны многие европейские государства начали разоружение. Американцы не знают ответа на вопрос: продолжится ли это разоружение европейцев, или же некие события (к коим отнесли агрессивную и экспансионистскую Россию, внутренние потрясения от наплыва иммигрантов или исламский экстремизм) «пробудят их» (will awaken them)?

Также весьма вероятно, что возникнет антиамериканский альянс небольших стран с достаточными региональными возможностями и неплохими финансовыми возможностями. И этот альянс обзаведется высокоточным неядерным оружием стратегической дальности. Такая группа не только сумеет не пустить войска США в свои пределы, но и может воспрепятствовать американцам вмешиваться в глобальные дела на значительном удалении от границ такого альянса.

Однако конвенциональными силами выступят и негосударственные наднациональные организации. Американцы считают, что они продолжат бросать вызов государствам, плетя глобальные сети.

В такой среде, как считают футурологи Объединенных сил, Америка должна стремиться к тому, чтобы действовать силой вдохновения, а не принуждением. (In this environment, the U.S. must strive to use its tremendous powers of inspiration, not just its powers of intimidation.) От того как Соединенные

Штаты будут действовать в этой новой среде из конвенциональных игроков (государственных и негосударственно-над- национальных), и зависит их способность «проецировать» свои влияние и «мягкую силу». Проецировать их поверх грубой военной силы. США все равно останутся первыми среди равных по причине своей военной мощи, благодаря политическому и экономическому могуществу. Однако в большинстве случаев США будут нужны партнеры, либо союзники по старым коалициям, либо соратники по временным союзам (coalitions of the willing). В связи с этим военные футурологи советуют властям Америки активнее распространять свое видение будущего мира, особенно среди своих партнеров со сходными мировоззрением и психологией (like-minded partners). Так, чтобы вдохновлять их на общую борьбу за общие интересы. Альянсы же, а также партнерства и коалиции обозначат те рамки, в коих придется действовать командирам Объединенных сил США. Здесь потребуются дипломатия, культурное и политическое взаимопонимание — равно как и военные способности. Примером может служить американский генерал Дуайт Эйзенхауэр, возглавивший силы союзников, вторгшихся в Европу в 1944-м. И сей пример полезен для будущих военачальников США.

Самым главным вызовом для Америки станет Китай. Тот, который займет место СССР XX века — второй экономической сверхдержавы. От курса, каковым он пойдет, зависит то, станет ли XXI век «еще одним кровавым столетием» — или же веком мирного сотрудничества. Как считают американцы, китайцы сами еще не ведают, куда приведет их нынешний курс. Еще недавно Дэн Сяопин советовал своей стране «замаскировать амбиции и спрятать когти». Но кто знает, что будет дальше? Придется внимательно следить за тем, как станут развиваться китайско-американские экономические и политические отношения, считают военные футурологи. Растущая экономическая мощь КНР явно даст ей возможность доминировать в Азии и западной части Тихого океана.

Американцы все еще надеются на тысячелетнюю китайскую традицию: замыкаться в своем историческом ареале. Но отмечают и тревожные для себя признаки. Китайцы, по признанию боевых футурологов Объединенных сил, усиленно изучают опыт падения Советского Союза и обстоятельства быстрого возвышения Германии в конце XIX и начале XX столетия. На эти темы в КНР идут оживленные дискуссии, снимаются документальные ленты, издаются десятки книг. В Поднебесной решили не повторять позднесоветской ошибки — и не ведут гонки вооружений в ущерб экономике. Китайцы отказываются от традиционной (количественной и неизобретательной) военной гонки, сосредоточив усилия на создании «асимметричных ответов». «Действительно, если изучить их растущие возможности в области разведки, подводного флота, «кибер-» или «хакер-войны», в сфере космических средств борьбы, то увидишь асимметричный операционный подход к делу, который отличается от западного, но зато органичен для классических представителей китайской стратегической мысли», — пишут авторы JOE. (Indeed, if one examines their emerging military capabilities in intelligence, submarines, cyber, and space, one sees an asymmetrical operational approach that is different from Western approaches, one consistent with the classical Chinese strategic thinkers.) Американцы отмечают взлет творческой мысли в НОАК (Народно-освободительной армии Китая), освобожденной от чрезмерной партийной опеки и получившей возможность создавать эффективный и высокопрофессиональный боевой механизм. И военные Поднебесной уже думают о том, как защитить растущие глобальные интересы Китая. Сравнивая все это с состоянием официальной военной мысли в РФ, хочется грустно вздохнуть.

Кроме того, янки отмечают неустанное изучение китайцами самих США, их стратегической и военной науки. Так, в 2000 году НОАК имела больше своих студентов в вузах США, нежели сами американские вооруженные силы. И здесь, как убеждены авторы JOE, китайцы тщательно познают вероятного противника, его сильные и слабые стороны, руководствуясь при этом заветом Сунь Цзы: «Зная себя и зная противника, ты победишь в тысяче битв». Американцы отмечают, что КНР готовится таким образом к возможному военному противостоянию с Соединенными Штатами, при этом с большим уважением относясь к боевой мощи янки. Поэтому они тщательно выбирают направления военно-промышленной гонки. Например, ради защиты импортируемомй Китаем нефти (идущей на 80 % морским путем через Малаккский пролив) Пекин инвестирует значительные средства в ядерный подводный флот и в строительство океанских ВМС. Именно поэтому КНР оборудует океанскую базу в Гвадаре (Пакистан), реконструирует гавани в Бангладеш, на Шри-Ланке (Хамбан- тота) и Бирме (Читтагонг), строит канал Кра через Малайский перешеек. Тем самым обеспечивается выход китайского флота в Индийский океан. В Южно-Китайском море на островах создаются авиационно-морские базы.

Насколько сильным будет КНР 2030-х? По подсчетам янки, китайцы смогут тратить на оборону и без ущерба для своей экономики суммы, равные четверти военных расходов США тех же лет. А это крайне настораживает США. Напомним, что Япония в 1941 году начала войну против Америки, обладая куда более хилой экономической базой, с ВВП на уровне тогдашней Бельгии. Китай посолиднее будет.

Пытаясь предугадать курс будущей политики Пекина, американские футурологи отмечают всю тяжесть стоящих перед ним вызовов. Серьезный глобальный экономический кризис может столкнуть КНР на опасный путь — как то случилось с императорской Японией в 1930-е. С другой стороны, на военно-политический курс Китая неизбежно повлияют и внутренние вызовы: урбанизация, загрязнение окружающей среды «монументальных масштабов», нехватка пресной воды и возможная необходимость защищать свою растушую диаспору в таких местах, как Сибирь или Индонезия. Сюда же относятся проблемы с тибетским сепаратизмом и межэтнические конфликты.

И уже понятно, куда двинется терзаемый проблемами Китай за их решением.

На Север. В Сибирь.

А для предотвращения оного — добавим уже мы — США крайне важно взять под контроль РФ, развернув цепочку военных баз в Приамурье и в Приморье.

Рисуя Российскую Федерацию как страну с трагическим прошлым и непонятным грядущим, авторы JOE отмечают демографическую катастрофу, криминализацию экономики и прочие «прелести». Приводя слова Владимира Путина о крушении СССР как величайшей геополитической катастрофе XX века, американские прогнозисты отмечают значительные успехи в подъеме РФ «нулевых годов». Однако отмечают они и то, что будущее Российской Федерации прямо зависит от того, насколько эффективно ее власть потратила «принесенные ветром» нефтедолларовые резервы. Янки также недовольны характером власти выходцев из системы КГБ: их закрытостью и безжалостностью при отсутствии прежнего идеологического пыла, как у советских предшественников.

С точки зрения наших «вероятных друзей», главная слабость РФ в том, что ее лидеры пытаются максимально увеличить доходы от нефтебизнеса, не делая при этом долгосрочных вложений в нефтедобывающие мощности, что могло бы обеспечить наращивание добычи «черного золота» и природного газа в перспективе. Они отмечают: хотя высокие цены на энергоносители позволяли РФ модернизировать и отремонтировать ее устаревшую и обветшалую инфраструктуру (ancient and dilapidated infrastructure), а также улучшить социальное обеспечения исстрадавшегося народа, однако руководство страны выказало малый интерес к осуществлению подобного курса. Средства ушли на поддержание внешнего лоска РФ как великой державы и как военной силы. В то же время средняя продолжительность жизни мужчин в РФ (59 лет) остается на 148-м месте в мире, где-то между Восточным Тимором и Гаити.

Отметив, что сама история заставляет русских опасаться внешних вторжений, эксперты Объединенных сил рисуют внешние проблемы РФ: напряженность на Кавказе, натиск исламского терроризма, нестабильность в Средней Азии и нависающий на востоке огромный молчаливый Китай. Особенно опасно китайское демографическое давление. В то время, как в 2000–2010 годах русское население Восточной Сибири и Дальнего Востока (по прогнозу) уменьшится на 6 %, китайские мигранты составят здесь от 6 до 12 % населения (от 480 тысяч до примерно 1 миллиона душ). И если РФ не сможет осторожно управлять этим демографическим переходом, возможен конфликт русских с китайцами, что способно привести к конфликту собственно с Китаем.

В Кавказско-черноморском и Каспийском регионах американцы пеняют нам на недостаточно конструктивную роль. Дескать, вмешиваемся в дела малых государств, поддержали сепаратизм Абхазии и Южной Осетии, косвенно поддерживаем Приднестровье и участвуем в армяно-азербайджанском конфликте. При этом, сетуют американцы, Москва разжигает конфликты вдоль оптимальных маршрутов для прокладки трубопроводов из Каспийского региона в Европу. Русские поддерживают коррупцию и организованную преступность, вопиют американцы, они не уважают законные власти других стран. Н-да, чья бы корова мычала…

Однако, читаем между строк, все обозначено вполне откровенно. Итак, РФ — не жилец, ее успешно разрушит и освободит от лишнего населения бело-сине-красная «элита».

Ну, претензии к Москве обозначены весьма конкретные.

Главной головной болью США останется пояс стран от Марокко до Пакистана. Здесь смешаются религиозные, межнациональные и «водные» конфликты. Исламский экстремизм и террор. Именно террором и смертниками здешние игроки будут компенсировать свою технологическую и организационную отсталость, учиняя атаки на Западе. Они продолжат попытки уничтожить западное присутствие на Среднем Востоке, борясь за создание огромного Халифата. По мнению американцев, это — патологическая попытка ответа на развитость, причем не только Запада, но и неисламской Азии — как южной, так и восточной. Сами арабы (исламские народы) не смогут выбраться из нищеты, коррупции и деспотизма, не сумеют построить нормального образования.

Военным США придется участвовать во множестве миссий здесь, сталкиваясь с регулярными и нерегулярными противниками. Здесь придется вести гуманитарные операции и операцию по восстановлению нормальной жизни. Регион и его нефтяные богатства останутся слишком важными для США и Китая, для прочих импортеров «черного золота», и потому они не позволят мусульманам-радикалам завладеть какой-либо значительной частью этого Пояса нестабильности.

Иметь дело придется с сетевым противником, использующим возможности Интернета, глобальной финансовой системы, прозрачность границ. Высокие технологии мусульмане используют для нанесения максимального ущерба при терактах. Победить все это чисто военным путем, считают авторы JOE, невозможно. Необходим комплекс экономических, социальных и политических «исцеляющих» мер. А главное — нужно выиграть у магометанского радикализма «войну идей». При этом большинство таких идей должно исходить именно из мусульманской среды.

Слабые и несостоятельные (конченые) страны (weak and failing states) останутся одним из факторов мировой политики 2030-х. Они являются вызовом для стратегических и оперативных планировщиков. Здесь американцы готовы увидеть катастрофические последствия некомпетентных правлений и межплеменные войны. Взрывы государств на расовой почве и ожесточенные конфликты за перенесение искусственно проведенных границ. Большинство «конченых стран» пребудет в Африке южнее Сахары, в Центральной Азии, на Ближнем Востоке и в Северной Африке. Словом, все то же, что и сегодня. Но возможно и явление «быстрых коллапсов» по образцу Югославии. Страна, которая еще в 1984-м принимала Олимпийские игры в Сараево, а затем стала очагом ожесточенной гражданско-межнациональной войны.

Здесь есть два наиболее вероятных кандидата: Пакистан и Мексика. Развал Пакистана и превращение его в гавань экстремизма — наиболее опасная ситуация. Она потребует вмешательства не только Америки, но и целой коалиции во главе с США. Ведь придется решать проблему вывоза отсюда ядерного оружия и недопущения его применения экстремистами. С Мексикой все не так страшно и вероятно. Однако эта страна разъедается организованной преступностью, наркобизнесом и коррупцией. И тут от США потребуются серьезные усилия, в основном — в области обеспечения внутренней безопасности.

свой транзитный статус, станут требовать членства в Евросоюзе и шантажировать ЕС угрозой прикрутить газовый кран. Но для европейцев получить в свой состав огромную массу мусульманского населения — это огромная опасность и внутренний раскол.

Скорее всего европейцы, одержимые генетической ненавистью к русским, не пойдут на альянс с Москвой и на раздел Украины. К тому же «элита» РФ настолько воровата и бездарна, что добила топливно-энергетический комплекс и не в силах дать Европе дополнительные объемы газа взамен туркменского и иранского. РФ, в отличие от СССР, не в силах заменить европейцам США в роли военного защитника глобального действия.

Однако, чтобы даже в теории пресечь евро-русский альянс, предотвратить вложения еврокапиталов и технологий в нефтегазовые месторождения РФ и не пустить китайцев к недрам Сибири, американцам останется решить последнюю задачу. А именно быстрым ударом покончить с ядерным потенциалом РФ и оккупировать ее важнейшие пункты, не дав КНР поживиться Сибирью.

Роль полицаев для оккупантов должны сыграть не только мусульманские экстремисты на Севкавказе и в Поволжье, не только прозападные либералы в Москве и Питере, но и свихнувшиеся на расовой чистоте русские ультранационалисты. Под чутким руководством белых американских братьев РФ будет разделена на этнически чистые, «белые» государства. Всякие там «свободный белый» Урал, Московское княжество, северо-западную Балтороссию, Казакию, пару сибирских и одну Дальневосточную республику. Нефтегазопромыслы здесь окажутся в руках американских корпораций, появится цепь американских военных баз.

РФ разлетится на кучу нищих «русистанов» с тупыми, прима- топодобными микрофюрерами во главе. На кучу «русистанов», где лысые придурки в обшарпанных городах разъезжают на импортных тачках, пользуются импортными мобилками и силятся доказать, будто они — «высшая раса». Это будут «русистаны», лишенные космоса и авиастроения, университетов мирового уровня, лучших научных центров, ядерной и холодно-термоядерной энергии. Даже недра их попадут в лапы транснациональных корпораций. Примитивные лысюки даже углеводородов разрабатывать не смогут. То будут «русистаны», откуда на Запад и в Китай побегут самые умные и творческие люди, ибо не хотят жить под властью приматоподобных придурков, копающихся в их родословной. Ибо им будет тошно жить в «этнически чистых» резервациях, где не будет возможностей заниматься наукой или конструировать воздушные корабли будущего, летать в космос или строить подводные дома.

Провернув такую комбинацию и ударив в «центральную позицию», РФ, США добьются того, что им нужно:

— отрежут от природных ресурсов КНР и Индию;

— получат в руки русские природные ресурсы;

— превратят Евросоюз в своего покорного вассала;

— подтолкнут Китай к грани развала из-за сильнейшего внутреннего кризиса;

— возможно, стравят китайцев и индийцев между собою;

— займут мусульман войной друг с другом, с индусами, китайцами и с остатками русских;

— «балканизируют» Евразию, превратив ее в хаос из сепаратизма, войн, революций и бунтов, выставив США единственной «тихой гаванью» (у нас, конечно, проблемы, но в других местах еще хуже);

— весь мир запугают сценой быстрой расправы с РФ;

— покончат даже с гипотетической опасностью русского возрождения;

— получат возможность сработать на развал Мексики;

— решат проблемы с долларом и мировым финансовым доминированием;

— поживятся добычей и сконцентрируют в своих руках огромные барыши от использования наших природно-энергети- ческих ресурсов для того, чтобы провести новую научно-техническую революцию в США, снова вырвавшись в глобальные лидеры.

Вы не верите, что на такое способна администрация Обамы? Мы тоже не верим. Но оная администрация, как и сам Обама, — модель переходная. Есть все основания полагать, что США превратятся в диктатуру. И перед нами — ее возможная антикризисная программа.

Российская Федерация при любом повороте дела рискует стать жертвой агрессии.