«ОСОБЫЕ ОТНОШЕНИЯ»

«Учитель» и «ученик» меняются местами – ЦРУ больше не желает быть «ведомым» в связке с английской разведкой. Плюсы и минусы сотрудничества друзей-союзников. Сходства и различия

Термин «особые отношения» давно и прочно вошел в обиход применительно к характеристике союза Великобритании и США. Так же привычно, автоматически он употребляется, когда заходит речь о взаимодействии и сотрудничестве британских и американских спецслужб. «Наши американские кузены», – так говорят в Интеллидженс сервис и МИ-6 о коллегах-американцах.

Центральное разведывательное управление и Интеллидженс сервис, Агентство национальной безопасности и Штаб правительственной связи, Федеральное бюро расследований и МИ-5 действительно напоминают братьев-близнецов, во многом схожих друг с другом по почерку работы, по задачам и целям, даже по внешнему облику. И награды за службу часто достаются из общего котла. Так, многолетний шеф ФБР Эдгар Гувер за организацию эффективного взаимодействия с МИ-5 удостоился одного из высших английских орденов – Рыцарского ордена Британской империи. Не отставали от признания заслуг своих английских коллег и в Вашингтоне.

Если иметь в виду не количественную, а качественную сторону дела, трудно различить организацию и особенно деятельность военных разведок двух стран. Они – часть единого организма, управляемого из общего мозгового центра, вскормленные одной и той же военной доктриной.

Согласно расхожему мнению термин «особые отношения» иногда приписывается признанному мастеру политических афоризмов Уинстону Черчиллю, употребившему это выражение в своей фултоновской речи в 1946 году. Однако отсчет «особым отношениям» следует, пожалуй, вести с более раннего времени – с 1940 года.

Осень 1940 года. Бомбардировщики «Люфтваффе» обрушивают свой смертоносный груз на британские города. Немецкие подводные лодки блокируют караванные пути – жизненные артерии страны, зависящей от морского судоходства. Над Англией нависла смертельная угроза германского вторжения. Вот тогда-то и была заложена основа «особости» связей Великобритании и Соединенных Штатов, которые стали именоваться «особыми отношениями». До формального вступления США во Вторую мировою войну оставалось еще более года, но американцы уже не скрывали, какую сторону в возникшем конфликте они поддерживают. Впрочем, помощь Вашингтона Лондону, находившемуся на краю пропасти, не была бескорыстной – США выторговали себе «в аренду» ряд английских территорий в Западном полушарии, реально начав тем самым расшатывание Британской империи. «Особые отношения» пронизывают теперь все сферы деятельности двух государств.

Вторая мировая война радикально изменила соотношение сил в мире. Великобритания вышла из нее ослабленной и предельно истощенной. В тяжелейшей послевоенной обстановке она пошла на принятие экономической помощи США в соответствии с планом Маршалла. Англичанам пришлось при этом согласиться с существенными уступками своему богатому, могучему и несравнимо меньше пострадавшему от войны союзнику. Соединенные Штаты стали своеобразным могильщиком Британской империи с той только оговоркой, что разрушение колониальной власти Великобритании проводилось американцами вовсе не по принципиальным мотивам поддержки национально-освободительных движений. Соединенные Штаты и сами не меньше Великобритании опасались процесса деколонизации, разрушения колониальных империй. От этого, по мнению Вашингтона, неизбежно выиграет Советский Союз – главный противник колониализма. США отнюдь не стремились «похоронить» Великобританию, они преследовали иную цель – проникнуть на новые рынки, старательно оберегавшиеся британскими правителями.

В чем же состоит «особость» англо-американских отношений? В чем их отличие от сотрудничества США с другими своими союзниками, мало чем уступающими Великобритании в стабильности и надежности?

По всей видимости, под «особыми отношениями» следует подразумевать предпочтительность связей Соединенных Штатов с Великобританией, нежели с другими странами, а также масштабность англо-американского союза. Как известно, два государства связывает многое: идеологическая общность, язык, особенности психического склада господствующей части населения. Обе страны объединяет рыночная экономика, политическая и военная стратегия. Все эти факторы плюс наличие одних и тех же явных и скрытых противников, меняющихся в зависимости от изменений геополитической обстановки, и определяют теснейший союз и сотрудничество США и Великобритании, их специальных служб. В сложившейся ситуации этот симбиоз выгоден для обеих сторон.

Существует немало примеров успешного сотрудничества американских и английских ученых и конструкторов. Один из них – «Манхэттенский проект», завершившийся созданием атомного оружия. Американцы, правда, постарались, чтобы плоды совместного напряженного труда не достались их коллегам-друзьям, отказались передавать англичанам созданные атомные боеголовки, и Великобритании пришлось самой заботиться о своем ядерном потенциале.

Безусловно, разведывательные и контрразведывательные органы двух стран, не раскрывая друг другу все свои секреты, тем не менее выигрывают от объединения сил и ресурсов. Наглядной иллюстрацией тому служат многочисленные совместные разведывательные акции ЦРУ и СИС, трудоемкая работа дешифровальных служб Великобритании и Соединенных Штатов по операции «Верона», приведшая к частичной расшифровке сообщений советской разведки, направлявшихся в Центр из США в 1944– 1945 годах.

Союз двух держав не был безупречным. Гордому Туманному Альбиону вряд ли могло прийтись по вкусу положение «бедного родственника», каковым частенько нарекают сейчас Великобританию за океаном. Тем не менее из союза с США Англия извлекает немалые выгоды.

Для Вашингтона же союз с Лондоном, помимо всего прочего, выгоден еще и тем, что «британский фактор» представляет собой мощный рычаг американской политики в Европе. Англия – это как бы «непотопляемый авианосец» для США, для военных планов альянса. Не случайно поэтому Великобритания с самого начала стремилась занять в Североатлантическом блоке подобающее место, место своего рода управляющего европейскими делами Соединенных Штатов. Англичане действительно нередко занимают руководящие должности в структурах НАТО. Так, первым генеральным секретарем этого военно-политического блока был лорд Исмей. Английские политики возглавляли альянс и в последующие годы. В конце века им становится один из главных «ястребов» современности – министр обороны Великобритании Джордж Робертсон. Пятидесятитрехлетнему англичанину предстоит управлять блоком НАТО в течение последующих четырех лет. «Мавр» – испанский социалист Хавьер Солана – «сделал свое дело» и должен уйти. Джордж Робертсон заработал новое назначение не столько жестокостью своих заявлений в отношении подвергшейся агрессии НАТО Югославии, сколько верноподданичеством и надежностью ближайшего партнера США. Это крайне важно в нынешних условиях, когда необходимо проводить в жизнь новую военно-политическую стратегию Североатлантического альянса, который объявляет о расширении «зон» своих «интересов», безапелляционно включив в них многие регионы бывшего Советского Союза. К тому же реальная власть в НАТО все равно остается за Вашингтоном. Верховный главнокомандующий вооруженными силами альянса в Европе – американец Робертсон. В Европе Великобритания для Вашингтона – запасной вариант на случай, если не сработают другие факторы удержания ее в своем фарватере, если придется свернуть военное присутствие Соединенных Штатов на Европейском континенте.

Стратеги Вашингтона хорошо понимали, что многие европейские государственные деятели стремятся не допустить верховенства Англии в Европе, принятия ее в Общий рынок, проникновения в другие европейские союзы и объединения. «Меня охватывает меланхолия при виде Британии, стремящейся в объятия к Соединенным Штатам, ибо она рискует стать американским коммивояжером», – заявлял генерал де Голль с присущей французам ироничной непосредственностью.

Великобритания, жаждущая войти в объединенную Европу на правах ее лидера, – естественный союзник Вашингтона. Объединенная Европа, в которой делами заправляют Германия и Франция, для американцев сильный потенциальный соперник. Столкнувшись с неприятием со стороны европейских держав, Великобритания усилила деятельность своих спецслужб против Франции и ФРГ, в первую очередь Интеллидженс сервис и дешифровальной службы Джи-Си-Эйч-Кью. Многолетняя методическая работа британской разведки и специалистов Челтенхема привела к тому, что в Лондоне уже в начале 60-х годов читались французские и западногерманские правительственные шифры. Особенно успешной оказалась совместная операция СИС—МИ-5—Джи-СиЭйч-Кью под кодовым названием «Стокейд» в отношении французского посольства в Лондоне. В результате англичане в течение ряда лет перехватывали шифрованную переписку посла Франции с де Голлем. Материалы по операции, включая методику проникновения в шифромашины французского посольства, Лондон передал американским коллегам, и те на основе английского опыта осуществили аналогичную акцию в Вашингтоне. Еще один пример «особых отношений» в действии!

Правда, несмотря на все усилия, сорвать планы де Голля – «не пустить Англию в Европу» – в те годы так и не удалось.

«Особые отношения» США и Великобритании были запущены на всю мощь в период «холодной войны», когда они направлялись на жесткое противоборство с СССР. Сегодня уже нет Советского Союза, но «особые отношения» Вашингтона и Лондона сохраняются, и они призваны цементировать «новый мировой порядок», тот однополярный мир, создание которого является конечной целью Соединенных Штатов.

Недавняя история дает немало поучительных примеров взаимодействия спецслужб США и Великобритании, носящих порой сложный и противоречивый характер. Некоторые из них («Берлинский туннель», программа разведывательных полетов «У-2», пресловутое дело Пеньковского и другие) уже были рассмотрены выше. В данном контексте заслуживают внимания и другие факты.

По свидетельству автора классического труда о британских спецслужбах Дональда Маклахлана «Тайны английской разведки» [31], «ни одно крупное мероприятие американской разведки в послевоенные годы не осуществлялось без одобрения, а возможно, без участия англичан». В свою очередь американские источники подчеркивает, что большинство операций Интеллидженс сервис проводилось совместно с Центральным разведывательным управлением.

Одна из первых крупных совместных акций СИС и ЦРУ в начальный период «холодной войны» – «Албанская операция». Она не была направлена непосредственно на Советский Союз, как, скажем, «Редсокс», – послевоенные нелегальные заброски агентуры по совместному англо-американскому плану в Прибалтику, Белоруссию, на Украину, в Закавказье. Да и военный аспект «Албанской операции» был более четко выражен. Ее цель – устранение одного из послевоенных союзников СССР – правительства Энвера Ходжи. По существу, это была старая идея Черчилля – «удар в мягкое подбрюшье Европы». Тем более, что Албания считалась в Лондоне и Вашингтоне наиболее слабым звеном «коммунистического мира».

В подготовке «Албанской операции», которой руководил объединенный комитет из представителей Интеллидженс сервис и ЦРУ, был востребован свежий опыт Второй мировой войны.

Позднее опыт провалившейся «Албанской операции» вновь использовался СИС и ЦРУ в других ситуациях. И вновь чаще всего с тем же плачевным результатом. Авантюра ЦРУ 1961 года с высадкой на Плайя-Хирон нескольких тысяч кубинских контрреволюционеров с целью вызвать гражданскую войну на Кубе – хорошо известна. Интеллидженс сервис и ЦРУ, опираясь в основном на свои тайные базы в Австрии, интенсивно готовили агентов из числа эмигрантов для действий в восточноевропейских странах – ГДР, Польше, Венгрии, Чехословакии, Румынии. С оружием и взрывчаткой они нелегально переправлялись британскими и американскими спецслужбами на территории этих стран для инспирирования беспорядков и организации антирежимных вылазок. Наиболее крупные антиправительственные выступления с участием подготовленных Интеллидженс сервис и ЦРУ агентов-диверсантов происходили в ГДР, Венгрии и Польше. При этом всячески подчеркивался «стихийный» характер выступлений, причастность к их организации ЦРУ и СИС затушевывалась. Неумолимая история расставляет все по своим местам. Любители двойных стандартов делают свое дело, ну а желающим покопаться в существе понятия «экспорт контрреволюции» есть над чем задуматься.

Совместная подрывная операция СИС и ЦРУ в Иране, ставившая целью свержение антишахского режима Мосаддыка и восстановление прозападных позиций в этой стране, была, не в пример предыдущим провалам разведок Великобритании и США, эффективной и успешной.

Как известно, Ближний и Средний Восток, где в послевоенные годы сохранялось сильное влияние Великобритании, в 50-х годах стал ареной агрессивных и бесцеремонных действий Интеллидженс сервис. Англичане располагали в регионе значительными агентурными позициями, в том числе в самом Иране – в окружении шаха, среди иранских политических деятелей, в вооруженных силах и полиции, в торгово-промышленных кругах. Весьма влиятельной силой в стране была АИНК – англо-иранская нефтяная компания, контрольный пакет акций которой принадлежал англичанам. Попытка Мосаддыка в 1961 году национализировать АИНК вызвала бешеное сопротивление Великобритании и иранских компрадорских кругов. Был приведен в действие план устранения Мосаддыка, подготовленный Интеллидженс сервис по поручению британского правительства и АИНК и утвержденный генеральным директором СИС Джоном Синклером и директором ЦРУ Алленом Даллесом. Руководство операцией, которой было присвоено кодовое наименование «Аякс», осуществляли: с английской стороны – заместитель генерального директора СИС Джордж Янг, с американской – ответственный сотрудник ЦРУ Кермит Рузвельт, внук бывшего президента США Теодора Рузвельта. Вашингтон взял на себя (как и во многих других случаях) финансирование операции «Аякс». Канву событий нет необходимости излагать – она известна. Подчеркну лишь типично ритуальное начало операции – организованное агентами СИС убийство начальника иранской полиции, назначенного Мосаддыком.

В результате свержения Мосаддыка Великобритании удалось на какое-то время сохранить в Иране позиции АИНК (позднее она стала называться «Бритиш петролеум»), которая в последующие годы получала огромные прибыли. Расходы СИС на операцию «Аякс» были с лихвой компенсированы. Американцы не остались внакладе – вначале они получили свою долю в нефтяном бизнесе Ирана, а спустя несколько лет прочно закрепились в стране. Из марионетки Великобритании шах Реза Пехлеви превратился в марионетку Соединенных Штатов. Одним из непосредственных результатов операции «Аякс» явилось создание в Иране подконтрольной ЦРУ кровавой службы безопасности Савак, сильнейший удар по оппозиционной партии иранских коммунистов Туде, организация в стране у южных границ Советского Союза американских разведывательных баз электронного слежения. Более отдаленный результат выразился в резком усилении антиамериканских настроений в Иране, в свержении шахского режима, в возникновении в Иране мощной клерикальной оппозиции Западу.

И хотя действия Соединенных Штатов в Иране не противоречили стратегическому курсу Запада в «холодной войне», Лондон не скрывал недовольства тем, что США вытесняли его из Ирана, и зона его влияния в регионе неуклонно сужалась. «Дружба дружбой, а табачок врозь!»

Для иллюстрации разлада между спецслужбами Лондона и Вашингтона на Ближнем и Среднем Востоке придется совершить еще один экскурс в недавнюю историю. Трения между «братьями по оружию» в ходе Суэцкого кризиса оказались значительно серьезнее, чем в Иране, поскольку Египет и Суэцкий канал англичане издавна считали своей вотчиной.

До 1952 года Великобритания безраздельно хозяйничала в Египте. В ее руках были Суэцкий канал, военные базы в Каире, Александрии, в зоне канала, контроль над египетскими органами безопасности. Англичане оказывали существенное влияние на короля и его ближайшее окружение, занимали прочные позиции в вооруженных силах, в экономике страны.

Революция в Египте, приход к власти Насера резко изменили ситуацию на всем Ближнем и Среднем Востоке. В связи с решением египетского руководства о национализации Суэцкого канала, усилием конфронтации с Израилем, установлением связей с Советским Союзом в Лондоне приступили к разработке плана устранения Насера. Уже известный читателю заместитель генерального директора СИС Джордж Янг, полагаясь на поддержку США, откровенно заявлял своим американским коллегам: «Египет угрожает существованию Великобритании. Насера следует убрать немедленно, он должен быть ликвидирован». План СИС предусматривал физическое устранение лидера Египта агентурой Интеллидженс сервис из числа проанглийски настроенных офицеров египетской армии.

Здесь представляется важным сделать небольшое отступление. По просьбе ЦРУ СИС ознакомила своих американских коллег со специальным портативным устройством для ликвидации намеченной жертвы. Это устройство было изготовлено в химико-бактериологической лаборатории СИС в Порт-он-Дауне в форме пачки сигарет, «выстреливающей» в цель отравленной иглой. Оно стало одним из вариантов, рассматривавшихся для устранения Насера. Американцы проявили интерес к «пачке сигарет» – по-видимому, они сочли это устройство пригодным для покушения на кубинского лидера Фиделя Кастро. Добавлю: обо всем этом сообщают английские источники.

Вернусь к Суэцкому кризису, вернее – к тому, какую роль он играл в «особых отношениях» Лондона и Вашингтона.

Одновременно с покушением на Насера, по договоренности с французами, готовилась военная оккупация зоны Суэцкого канала объединенными англофранцузскими войсками, приуроченная к началу наступления Израиля на Египет. Однако в США не жаждали оказывать безоговорочную поддержку Великобритании и Франции в Суэцком кризисе. В расчеты американцев отнюдь не входило восстановление колониальных позиций этих государств в регионе. Рекомендации резидентуры ЦРУ в Каире, внимательно наблюдавшей за развитием событий, были выдержаны именно в таком духе. По данным британских источников, аналогичные выводы делались в Вашингтоне на основании изучения секретных телеграмм Лондона, которые перехватывались и расшифровывались Агентством национальной безопасности – дешифровальной службой США. Наметившийся разлад между союзниками усиливала критика американцами «некомпетентности» английской разведки. Все это, вместе взятое, привело к серьезному, хотя и временному, охлаждению отношений между Соединенными Штатами и Великобританией.

Конфликты между ними касались не только Ближнего Востока, но и других регионов. Контакты британских и американских спецслужб стремительно сокращались, грозя сойти на нет. Фактически взаимодействие СИС и ЦРУ разваливалось. Обмен разведывательной информацией резко сократился. Прервалось сотрудничество между дешифровальными службами – Штабом правительственной связи и АНБ – из-за постоянных трений между партнерами.

Интересы борьбы с «главным противником» в «холодной войне», стремление закрепиться в тех районах, где Англии удалось сохранить свои экономические и финансовые позиции, потребности сокрушения недругов, стоящих на пути к «англосаксонскому миру» вынуждали Лондон следовать в фарватере американской политики, диктовали британским правящим кругам приверженность «особым отношениям» с США. В этом альянсе Англия, похоже реалистически оценив ситуацию, примирилась со своим подчиненным положением. Оно уже не удручало, как прежде, когда сыны Альбиона не могли смириться с превосходством американских инсургентов, тосковали по утраченному величию Британской империи. В середине XIX века английский колониальный деятель Сесил Родс предсказывал возвращение отделившихся от метрополии строптивых североамериканцев в лоно империи. «Обиды» на Вашингтон выплескивались в Лондоне и позднее и выражались, в частности, в прозрачных, но явно несправедливых намеках на «тайную связь» с английскими колониальными властями некоторых выдающихся деятелей американской революции.

Соединенные Штаты, их история – неиссякаемая тема английской литературы, публицистики, средств массовой информации. К ней обращались Чарльз Диккенс, Роберт Стивенсон, Оскар Уайлд, Редьярд Киплинг, Герберт Уэллс, Джон Голсуорси, Грэм Грин и другие английские классики. В их произведениях ярко и убедительно, а порой и предельно критично, описаны пороки американского общества. Диккенс, например, гневно обрушивался на американцев: «Наглое мошенничество, лихой авантюризм, засилье рабства, низкие нравы прессы». Американцы отвечали не менее едкими нападками. «Великобритания – больной человек Европы» – писал уже в наше время популярный в США журнал «Ю.С. Ньюс энд уорлд рипорт». И это было не самое оскорбительное для англичан сравнение. Политики и журналисты, бизнесмены и отставные государственные служащие не стесняются предавать гласности запретные в недавнем прошлом альковные тайны. Так, о скандале «в благородном семействе» пишет в своей новой повести «Судьба Памелы Черчилль-Гарриман» английская писательница Салли Белл Смит. Она живописует роман жены сына Уинстона Черчилля Рэндольфа и представителя Рузвельта в Лондоне Аверелла Гарримана как сознательное сводничество Уинстона Черчилля в целях подставы своего информатора и выведывания секретов американцев во время войны. О возникавших между спецслужбами Великобритании и США скандалах поведал миру отставной помощник генерального директора английской контрразведки МИ-5 Питер Райт. В своей нашумевшей на Западе книге «Охотник за шпионами» [32], запрещенной в Англии, но охотно публиковавшейся в других европейских странах и США, он рисует далеко не идиллическую картину взаимоотношений разведывательных и контрразведывательных органов союзников, не скрывая своего раздражения «грубыми манерами» некоторых американских партнеров. Британский контрразведчик крайне недоволен вмешательством Соединенных Штатов во внутренние дела своей страны, их отношением к нелюбимому им самим лейбористскому правительству «центриста» Гарольда Вильсона. Просоветские настроения Вильсона ему претили, но это касается только Великобритании, она сама разберется, связан Гарольд Вильсон с советской разведкой, как это пытается внушить МИ-5 директор ФБР Эдгар Гувер, или нет.

Обиды и зависть, склоки и скандалы, политические интриги и ссоры весьма характерны для взаимоотношений англо-американских союзников. Всякий ли «великий союз», всякое ли «сердечное партнерство» способны сохраниться, если союзники порой опускаются до мелочных, «кухонных» разборок? «Особые отношения» сохраняются несмотря ни на что. Великобритания отчаянно борется за «место под солнцем» в выгодном для нее союзе с США. Отсюда – ее участие в войне, затеянной США против Кореи, безоговорочная поддержка вьетнамской авантюры, милостивое отношение к агрессии США против ее бывшей колонии Гренады, к акциям американских спецслужб и вооруженных сил в Никарагуа, Панаме, Ливии и т. д. Отсюда – заслуживающая лучшего применения ретивость Великобритании в Ираке и Югославии.

«Американцы могут абсолютно полагаться на меня в вопросах обороны», – утверждала Маргарет Тэтчер, самая горячая поклонница президента Соединенных Штатов Рональда Рейгана. И вот с баз на территории Англии взлетают американские бомбардировщики, подвергающие «точечным ударам» Триполи и Бенгази. «Железная леди» вовсю угождает Дядюшке Сэму – ей очень нужна американская помощь в борьбе с поразившим Великобританию тяжелым экономическим кризисом, а главное – поддержка Вашингтона в конфликте с Аргентиной из-за Фолклендских островов. Фолклендский кризис был для Маргарет Тэтчер вопросом политической жизни и смерти. Оказывая американцам всяческие услуги, Тэтчер конечно же надеялась на ответную услугу с их стороны. Между тем положение в споре с Буэнос-Айресом из-за островов, уже оккупированных вооруженными силами Аргентины, не было однозначным. Аргентина считалась немаловажным союзником Вашингтона в регионе Южной и Центральной Америки. Тем более когда к революционной Кубе присоединились сандинисты Никарагуа и на континенте один за другим вспыхивали очаги антиамериканизма.

В начале Фолклендского кризиса США намеревались сохранять нейтралитет. Аргентина, как мы видели, много значила для рейгановской администрации. Но в конце концов «особые отношения» с Великобританией взяли верх в политических расчетах Вашингтона. Был запущен разведывательный спутник для наблюдения за действиями аргентинских вооруженных сил, и результаты контроля передавались англичанами. В Вашингтоне отчетливо осознали значение военного успеха для своего ближайшего союзника.

В 1999 году Вашингтон и Лондон принимают совместное решение об агрессии против строптивой и неудобной для них Югославии. «Цели» в СРЮ, заранее разведанные американскими и английскими спецслужбами, занесены в компьютерные системы громадной военной машины. В НАТО с послушной готовностью штампуют решение о нападении воздушно-ракетной армады на Югославию, знаменующее собой новую военную стратегию Соединенных Штатов и Североатлантического блока на рубеже XX—XXI веков. Югославская трагедия – это не просто еще одна страница истории. Это – шаг в реализации свежей стратегической концепции Вашингтона, которая формулирует «глобальную ответственность» США в мире и готовность военного вмешательства в любом его регионе. Новая военно-разведывательная доктрина США, естественно, становится обязательной для Великобритании.

Альянс спецслужб – существенный элемент «особых отношений». Разведка и контрразведка двух держав прочно завязаны в тугой узел единой стратегии.

Доминирующее сегодня положение американских спецслужб возникло не сразу. Англичане вполне справедливо гордятся своей ролью в становлении американской агентурной разведки. Думаю, не следует абсолютизировать эту роль, но и преуменьшать ее было бы неправильно. Не подлежит сомнению, что до Второй мировой войны не было централизованной разведывательной организации, владеющей эффективными методами агентурно-оперативной работы. Разведывательные подразделения в вооруженных силах решали прикладные задачи тактического характера. Дешифровальная служба, подчинявшаяся армии, находилась в зачаточном состоянии. Самым «старым» подразделением спецслужб было Федеральное бюро расследований – уголовно-политическая полиция и контрразведка, – юрисдикция которого распространялась на Южную и Центральную Америку. США испытывали сильнейшее воздействие политики изоляционизма и «доктрины Монро», побуждавшее их заниматься по преимуществу своими внутренними делами и проблемами Американского континента:

По выражению Джорджа Блейка, Интеллидженс сервис при рождении ЦРУ выступала в роли повивальной бабки. У колыбели Центрального разведывательного управления стоял известный английский разведчик Уильям Стефенсон, прибывший в 1940 году в США для организации совместной борьбы с германским шпионажем. Официальным прикрытием Стефенсона служила должность сотрудника службы паспортного контроля в английском генеральном консульстве в Нью-Йорке. Созданная Стефенсоном в США разведывательная организация с витиеватым названием Британский центр координации информации (БЦКИ) по договоренности с американскими властями (а иногда и втайне от них) развернула активную оперативную работу по противодействию агентуре абвера. Когда США оказались вовлеченными в войну, Франклин Рузвельт принял, не без влияния Стефенсона, решение о создании УСС – Управления стратегических служб, которое возглавил подружившийся с Большим Биллом – Стефенсоном – Билл Маленький – Уильям Донован. Уильям Стефенсон удостоился одной из высших американских наград – медали президента «За заслуги»– и пафосной похвалы своего тезки Донована: «Стефенсон научил нас искусству разведки». И все же решение о создании УСС принадлежало американцам и обусловлено оно было прежде всего необходимостью противостоять странам «оси», особенно после внезапного нападения Японии на Перл-Харбор – главную базу тихоокеанского флота США. В 1947 году на базе УСС было создано Центральное разведывательное управление, которому предстояло решать уже совсем иные проблемы в условиях «холодной войны». Требовалась иная стратегия разведывательной деятельности, иные методы ее воплощения в жизнь. Многогранный опыт Интеллидженс сервис, накопленный в конфронтации с «главным противником» – Советским Союзом, оказался как нельзя кстати. Впрочем, в ЦРУ оказалось немало талантливых учеников.

Стефенсон и прибывшие в США позднее представители военно-морской разведки Адмиралтейства Джон Годфри и уже известный нам Йен Флеминг (создатель образа супершпиона Джеймса Бонда) учили своих американских коллег премудростям оперативной работы в условиях войны, передавали опыт руководства агентурными группами в движении Сопротивления в Европе, настойчиво проводили идею необходимости объединения разведывательных усилий двух стран. Помогая американцам создавать агентурную разведку, службы «активных мероприятий» и анализа, англичане рассчитывали на материальные ресурсы США и надеялись надолго сохранить положение наставника, который будет не только учить своего питомца, но и контролировать его. Однако способный, а главное – богатый и бесцеремонный «ученик», которого англичане поначалу величали не иначе как «выскочкой», очень скоро указал «учителю» его место. Ведомого в этой связке с ним.

Несмотря на такой поворот событий, британской разведке есть чем козырять. Во-первых, сохраняется право «первородства», высокопочитаемое положение наставника. Об этом иногда забывают, но в истории это запечатлелось навсегда. Во-вторых, – и это, наверное, более существенно и более престижно – Интеллидженс сервис может гордиться тем, что кое в чем она все же превосходит своего вырвавшегося вперед ученика. Это «кое-что», как мне представляется (по крайней мере, если сравнивать деятельность ЦРУ и СИС в нашей стране), заключается в методологии разведывательных операций и особенно – в организации работы с агентами, а также в умении анализировать ход и предвидеть развитие событий. Многие действия английской разведки отличались своеобразным оперативным изяществом, были изощреннее и тоньше по замыслу, конспиративнее и осторожнее по исполнению. Впрочем, это признается обеими сторонами – и американской, и английской.

Не следует игнорировать и такую важную составляющую тандема ЦРУ—СИС, как оперативная идеология. Английская разведка сильна «идеями». Ей принадлежит приоритет и роль «толкача» во многих совместных планах и акциях двух разведок. Англичанам давно известен классический набор тайных операций – негласное финансирование политических партий и движений, использование агентов влияния, организация заговоров с целью свержения неугодных режимов, вербовка наемников, методы проникновения в иностранные спецслужбы и многое другое. Теперь этим богатым опытом Интеллидженс сервис делилась с Дядюшкой Сэмом, рассчитывая с помощью его богатства поправить свои пошатнувшиеся дела в мире шпионажа.

О некоторых разведывательных программах ЦРУ– СИС говорилось выше. Другие же по-прежнему тщательно скрываются, а то вдруг внезапно вырываются наружу в виде громкого скандала. Так, скандальную известность получили, например, действия Центрального разведывательного управления по расколу международного молодежного и студенческого движения. Достоянием гласности стало щедрое финансирование по каналам ЦРУ правых молодежных организаций, оппозиционных Всемирной федерации демократической молодежи и Международному союзу студентов. Однако уже стало забываться, что застрельщиком раскола, начатого по инициативе СИС, стала британская секция организации «Европейский молодежный поход», получившая от ЦРУ за свое «отступничество» солидный куш – более одного миллиона фунтов стерлингов.

Небезынтересные признания на эту тему содержатся в книге бывшего высокопоставленного разведчика ЦРУ Майлза Коупленда «Реальный мир шпионажа»: «Резидентура СИС почти идентична резидентуре ЦРУ. Возможно, она отличается меньшими размерами, лучшим прикрытием и более естественно вписывается в посольство, которому придана. Она беднее. Ее бюджет обычно составляет около трети бюджета резидентуры ЦРУ. По этим причинам главная задача резидента английской разведки состоит в том, чтобы, используя собственный более высокий престиж и квалификацию, убедить американского коллегу в необходимости проведения совместных англо-американских операций, для которых он генерирует идеи, а его коллега из ЦРУ – предоставляет деньги» [33]. Высокую репутацию английских разведчиков отмечают и другие американские источники.

Много лет назад Лондон и Вашингтон стали отрабатывать механизм взаимодействия своих спецслужб. Вероятно, первые формальные соглашения о контактах и сотрудничестве затронули дешифровальные службы и радиоэлектронную разведку двух стран – Агентство национальной безопасности США в Форт-Миде, близ Вашингтона, и Штаб правительственной связи Великобритании (Джи-Си-Эйч-Кью), обосновавшийся с 1953 года в Челтенхеме. В соответствии с договором о взаимодействии при ведении радиоэлектронной разведки для каждой из сторон были определены районы действий по перехвату линий связи противника. Однако американцы выторговали себе право создавать станции перехвата на территории Англии – в Менвит-Хилле (Йоркшир) и Моргенстау (Корнуолл).

Американцы признавали заслуги специалистов английской дешифровальной службы, но вскоре успешно овладели искусством своего «учителя». Постепенно АНБ оттеснило англичан на второй план. Сеть пунктов контроля коммуникаций стран, которые США считают своими противниками, опутывает весь мир. Подразделения радиоэлектронной разведки действуют во многих посольствах Соединенных Штатов, на американских военных базах в США и за рубежом, на арендованных или захваченных иностранных территориях, на кораблях и самолетах радиоэлектронной разведки. Воздушное пространство бороздят десятки и сотни американских разведывательных спутников многоцелевого назначения. Лондон, однако, не внакладе – перехваченные материалы поступают в общую копилку спецслужб двух стран, формируя «базу данных», пригодную на самые разнообразные случаи жизни.

С созданием Центрального разведывательного управления настал черед договоренностей о взаимодействии агентурной разведки. Хорошо известно, что Вашингтон встал во главе разведывательного альянса, охватывающего блок НАТО и ряд формально не входящих в него других стран мира. Однако отношения с Интеллидженс сервис для Центрального разведывательного управления по-прежнему приоритетны. ЦРУ и СИС обзавелись специальными представительствами соответственно в Лондоне и Вашингтоне, укомплектованными опытными и высококвалифицированными разведчиками. Представители СИС в Вашингтоне наряду с ЦРУ поддерживают деловые контакты с Федеральным бюро расследований. Несравненно более многочисленное представительство ЦРУ в английской столице разместилось в посольстве США. По данным английских источников, в Лондоне в системе координации с СИС в 70—80-х годах действовало около семидесяти офицеров американской разведки. Следует отметить, что в странах, не входящих в Североатлантический альянс, где имелись резидентуры СИС и ЦРУ, прямых контактов между ними не существовало. Очевидно, из соображений безопасности. Впрочем, это вполне компенсировалось теснейшими контактами спецслужб в Вашингтоне и Лондоне и эффективной и быстрой связью Лэнгли и Сенчури-Хаус с резидентурами.

«Особые отношения» между спецслужбами Великобритании и США, естественно, предполагают взаимный отказ сторон от какой-либо враждебной деятельности друг против друга. Были разработаны специальные процедуры, регламентирующие разведывательные операции на территориях своих стран, если таковые считались по обоюдному согласию целесообразными. Для американских спецслужб подобное согласование было необходимо, когда дело касалось территории или интересов стран Британского содружества. Достигнутые договоренности распространялись и на такую деликатную сферу деятельности, как вербовка граждан одной стороны разведкой другой, что в общем-то признавалось допустимым, но требовало особого регулирования. И английские, и американские источники отмечают, что договоренности между спецслужбами обеих держав постоянно нарушались, взаимные обвинения следовали одно за другим. Для Лондона особенно неприятны были посягательства американцев на «священные права» Великобритании в странах бывшей Британской империи. В частности, с плохо скрываемым раздражением в Англии реагировали на свержение правительства Чедди Джагана в Гайане, на агрессивную акцию американцев в Гренаде и другие факты бесцеремонных действий Соединенных Штатов в районах, которые Лондон считает сферой своего влияния. Притом, что политико-стратегическая направленность этих действий Вашингтона серьезных возражений в Лондоне не вызывала.

Далеко не все в руководстве английской разведки были сторонниками тесной, без оглядки, кооперации с американцами. Старая гвардия Интеллидженс сервис, недовольная падением уровня своего влияния на Вашингтон, скрепя сердце мирилась с «особыми отношениями» спецслужб. Брюзжание Лондона, конечно, раздражало спесивого старшего партнера, но на сущности отношений между союзниками оно, в общем, не отражалось.

Непростым испытанием подвергались «особые отношения» спецслужб при провалах и поражениях, которые нередко у них случались. Тогда партнеры воочию убеждались в ошибках и прегрешениях друг друга. Это случалось, например, когда спецслужбы Великобритании и США терпели неудачи в противоборстве с нашей страной, когда советской и российской разведке удавалось проникнуть в спецслужбы одной из стран.

Поводом для взаимных обвинений послужил, в частности, так называемый «атомный шпионаж», в который оказались вовлечены граждане Великобритании и США. И американские, и английские государственные мужии ученые не верили, что СССР покончит с атомной монополией США—Великобритании уже вскоре после завершения Второй мировой войны. Одним из таких неверующих был первый директор ЦРУ адмирал Роско Хилленкеттер. Неоправдавшиеся прогнозы адмирала на этот счет стоили ему отставки с поста руководителя разведки в 1950 году.

Подозрительное отношение к англичанам в ЦРУ и особенно в ФБР усилилось в связи с блестящей операцией советской разведки, сумевшей проникнуть с помощью «кембриджской пятерки» в ключевые спецслужбы Великобритании и ведомство иностранных дел. Крайним антибританизмом отличался, в частности, руководитель Федерального бюро расследований Эдгар Гувер. Побег в Советский Союз членов «пятерки» Маклина и Берджесса, а позднее – Кима Филби, которого Гувер хорошо знал по Вашингтону, в бытность Кима Филби представителем СИС, буквально повергли директора ФБР в бешенство. Дело доходило до того, что он запретил сотрудникам СИС и МИ-5 появляться в здании ФБР, лишил их доступа к информации американской контрразведки.

Эдгар Гувер, сотрудники ФБР, которым по должности полагалось проявлять сверхбдительность, были заражены антибританизмом. Сугубо отрицательно в отношении своих партнеров были настроены многие (в том числе высокопоставленные) сотрудники ЦРУ. Не жаловали англичан некоторые директора ЦРУ, руководитель его контрразведки Джим Энглтон, «живая легенда» американской разведки Билл Харви (один из героев «Берлинского туннеля»), многие работники Оперативного директората Центрального разведывательного управления.

Директор Центрального разведывательного управления Стэнфилд Тернер относился к сотрудничеству с Интеллидженс сервис сдержанно. Он считал, что Белый дом «слишком стремится ублажить британцев», и сетовал по поводу того, что ЦРУ слишком щедро делится с английской разведкой сверхсекретной информацией. Сменивший Тернера на посту руководителя американской разведки Кейси не разделял взглядов своего предшественника на союз со своим младшим партнером. Уильям Кейси считался англофилом, а главное, готовясь к наступлению на Советский Союз широким фронтом, он хотел мобилизовать возможности всех союзников США, и в первую очередь Великобритании.

На взаимоотношениях спецслужб США и Великобритании серьезно, на протяжении многих лет, сказывались поиски в МИ-5 агента советской разведки, организованные англичанами в 60-х годах на основании информации ЦРУ. Жертвами этой английской волны маккартизма стали многие сотрудники британских спецслужб. В МИ-5 была создана специальная группа для расследования американского «сигнала». Поступивший из США сигнал попал на благодатную почву.

В МИ-5 и МИ-6 оказалось немало людей, уверенных в том, что их ведомства нашпигованы «русскими шпионами», а многие ответственные сотрудники британской разведки и контрразведки работают на Советский Союз. В проверку были втянуты СИС и Штаб правительственной связи. Директор МИ-5 Роджер Холлис, которому вскоре самому придется из-за неуемной ретивости разработчиков стать «главным подозреваемым» в советском шпионаже, пока что согласился на проведение такого расследования в отношении своего заместителя – Грэма Митчелла. Переданная Холлисом в ЦРУ и ФБР информация об этом вызвала взрыв ярости у их руководителей Джона Маккоуна и Эдгара Гувера. Излишне говорить, что «теплоты» отношениям партнеров эта информация не прибавила.

Как ни парадоксально это звучит, успехи английской контрразведки МИ-5 в раскрытии реального проникновения органов государственной безопасности СССР в правительственные, военные и иные структуры Великобритании зачастую оборачивались неожиданной стороной – усилением подозрительности американцев в отношении своих английских друзей-союзников, в раздувании кампаний в американских средствах массовой информации по поводу неспособности англичан предотвратить «утечку материалов», наносящую ущерб интересам США. В свою очередь в английских спецслужбах подозревали или даже были уверены в том, что ЦРУ и АНБ занимаются агентурно-оперативной работой против англичан, в частности перехватом и расшифровкой британских шифров. Между тем и у Лондона были весомые основания к недовольству «утечкой информации» из Вашингтона, затрагивающей интересы английских спецслужб. Достаточно упомянуть о целом ряде сотрудников спецслужб США, порвавших со своими ведомствами и предавших гласности многие служебные тайны. Из-за «утечки информации» окончилась шпионская карьера одного из перспективных агентов Интеллидженс сервис в советской разведке – Олега Гордиевского. И хотя прямой вины американцев в провале этого и других агентов СИС, по всей вероятности, нет, реакция Лондона (не в пример реакции Вашингтона) отличалась определенной сдержанностью и нежеланием искать виноватых. «Что положено Юпитеру, не положено быку!» Тем более, что виноватых придется искать в другом месте. Но в этом случае жаловаться не принято.