Глава 1

Из истории гомеопатии

Истории гомеопатии посвящено немало литературы. В настоящей главе, помимо изложения исторических фактов, делается попытка извлечь из истории гомеопатии уроки для современного здравоохранения и врача общей практики.

Исторические корни гомеопатии уходят в глубокую древность. Еще великий древнегреческий философ Демокрит (ок. 460–370 гг. до н. э.), «первый энциклопедический ум среди греков», утверждал: «Подобное требует подобного». Демокрит, рассматривавший вопросы биологии, медицины, языкознания, математики, эстетики и др., принцип подобия представлял в широком философском смысле.

В трудах великого древнегреческого врача и реформатора античной медицины Гиппократа (460–377 гг. до н. э.) вопросы медицины нередко рассматриваются сквозь призму философии. Основоположник принципа индивидуального подхода к больному как части единой и неделимой природы, Гиппократ широко рассматривал принципы и средства лечебного воздействиях Он пророчески указывал: «Для лечения одного и того же больного с успехом могут применяться многие лекарства, из которых многие имеют сходство с болезнью, другие же противоположны ей». Разве в этих словах не предсказывается возможность единства будущих аллопатического и гомеопатического направлений в медицине?

«Гомеопатические мысли» прослеживаются и в трудах знаменитого римского врача и естествоиспытателя Галена (129–201). Гален опроверг утверждение последователей Гиппократа, что лекарства существуют в природе в готовом виде и не требуют какой-либо обработки. Предложенные Галеном способы приготовления лекарственных настоек, экстрактов, масел, спиртов и др. в последующем использовались как в аллопатической, так и в гомеопатической фармацевтике.

Высказывания в духе гомеопатии принадлежат и виднейшему представителю культуры раннего Возрождения Парацельсу (1493–1541): «Но часто бывает, что подобное своему излечивает свое». В последующем принцип подобия симптомов болезни и симптомов, вызываемых действием лекарств, неоднократно отмечали многие арабские и европейские авторы.

Однако в истории медицины честь разработки и введения в практику гомеотерапии как самостоятельной системы лечения принадлежит немецкому врачу — профессору Лейпцигского университета Христиану Фридриху Самуэлю Ганеману (1755–1843). Ганеман родился 10 апреля 1755 г. в Саксонии, в небольшом городке Мейссене на Эльбе, в небогатой многодетной семье художника по фарфору. Уже в детстве С. Ганеман проявил удивительные способности, любознательность, прилежание, тяготение к наукам и иностранным языкам. Руководство школы, где учился талантливый юноша, в виде исключения освободило его от платы за обучение. Особенно привлекали молодого Ганемана естественные науки. Свое выпускное сочинение в школе он назвал «Об удивительном строении человеческой руки». Ко времени окончания школы С. Ганеман уже владел несколькими иностранными языками. В возрасте 11 лет ему было поручено директором школы помогать другим ученикам в изучении греческого языка. Благодаря знанию языков (греческого, латинского, английского, французского, еврейского, арабского) С. Ганеман основательно познал медицину и химию. Переводческая деятельность, как мы увидим ниже, толкнула его и на путь гомеопатии.

Обучаться медицине С. Ганеман начал в 1775 г. в Лейпциге. С 1777 г. в Вене он активно посещал госпиталь братьев милосердия, где занимался у лейб-медика Кварина, высоко ценившего знания и способности своего ученика. В течение двух лет С. Ганеман был домашним врачом я библиотекарем у барона Брукеншталя в Германштадте, а в свободное время продолжал изучать химию, горное дело, совершенствовался в языках. Для продолжения медицинского образования С. Ганеман переехал в Эрланген, где обучался у известных профессоров. В 1779 г. он защитил диссертацию, посвященную судорожным состояниям, после чего получил место уездного врача в Гоммерне. В 1731 г. дополнил медицинское образование изучением фармацевтики в Дессау.

В 1783 г. С. Ганеман вступил в брак с Генриеттой Кюхлер, падчерицей дессауского аптекаря. Через год молодая чета переехала в Дрезден, где С. Ганеман занимался врачеванием в городских больницах. С 1789 г. начинается лейпцигский период жизни С. Ганемана. К этому времени он уже пользовался репутацией ученого и опытного практического врача. Литературная деятельность С. Ганемана не ограничивалась переводами. Он стал автором следующих работ: «Об отравлении мышьяком», «Наставление основательно излечивать старые преждевременные и гнилые язвы», «Руководство для врачей к венерическим болезням»; изобрел способ изготовления растворимой ртути, описал химические свойства желчи и желчных камней и др.

Медицинская практика не принесла С. Ганеману удовлетворения. В то время применялись лечебные приемы, истощающие больных: большие дозы потогонных, рвотных, мочегонных и слабительных средств, производились частые и обильные кровопускания. Все это приводило в уныние, порождало ощущение беспомощности и бесперспективности медицины. С. Ганеман постепенно отходит от медицинской практики, погружается в литературную работу, включая и переводы.

Важное событие произошло в 1790 г. Работая над переводом труда по лекарствоведению известного в то время шотландского фармаколога Куллена, С. Ганеман обратил внимание на сообщение автора о возбуждающем действии хинной корки на деятельность желудка и решил проверить это на себе. Совершенно неожиданно, принимая внутрь хину, он отметил возникновение у себя многих симптомов малярии (скованность суставов, озноб, дрожь, вялость, сонливость, притупление чувств и др.). Повторение опыта дало тот же результат. Возникло озарение: хинная корка, излечивающая малярию, сама вызывает признаки данного заболевания. Это был звездный час в жизни исследователя! Не без основания 1790 г. считают годом рождения гомеопатии.

В жизни С. Ганемана начинается период интенсивного творческого труда. Он полностью отошел от практики, погрузился в изучение литературы с целью обнаружить мысли о гомеопатии у предшественников, проводил многочисленные опыты с другими веществами на себе, членах своей семьи, друзьях и знакомых. Постулированный С. Ганеманом принцип получил многочисленные частные подтверждения. Например, ртутные препараты в токсических дозах поражают организм, затрагивая многие органы и системы, при этом значительно повреждается толстая кишка (тяжелый язвенный колит). Между тем эти же препараты в малых дозах действуют благоприятно при дизентериеподобных колитах. Мышьяк вызывает холероподобный понос, а в гомеопатическом применении препаратами мышьяка излечиваются поносы различной природы. Йод раздражает дыхательные пути, а в малых дозах благотворно действует при бронхитах. Сера при длительном воздействии приводит к распространенному дерматиту, а в гомеопатии Sulfur iodatum излечивает различные кожные заболевания. Cantharis vesicatoria (шпанские мушки) в токсических дозах вызывает воспаление мочевого пузыря, а в гомеопатических дозах облегчает страдания больных циститом и уретритом. Спорынья в больших дозах вызывает тяжелое поражение организма со спазмом сосудов, осложняющимся развитием гангрены, а в малых дозах Secale cornutum с успехом используется при облитерирующем атеросклерозе, и т. д. Постепенно созревала концепция, которая легла в основу гомеотерапии как новой системы лечения.

Первая публикация С. Ганемана в связи с новым открытием состоялась в 1796 г. в журнале фон Гуфеланда («Опыт нового принципа для отыскания целительных сил лекарственных веществ»), Ганеман писал: «Каждое лекарственное средство вызывает в человеческом теле известный вид собственной болезни, которая тем своеобразнее, определеннее и сильнее, чем сильнее лекарство. Нужно подражать природе, которая излечивает хроническую болезнь посредством присоединения другой, и нужно применять к подлежащей излечению болезни то лекарственное вещество, которое в состоянии возбудить другую, наивозможно сходную искусственную болезнь, и первая будет излечена». Ощущается течение мысли, которая в дальнейшем будет концентрирована формулой «Similia similibus curantur» («Подобное лечится подобным»).

С. Ганеман возвращается к медицинской практике, но уже на принципиально новых, гомеопатических принципах. Его авторитет как искусного врача возрастает с каждым годом, разрастается практика. Вместе с тем С. Ганеман постоянно сталкивается с недовольством, завистью и противодействием врачей и аптекарей. В период с 1793 по 1810 г. С. Ганеман вынужден часто переезжать из одного города в другой, практикуя в Мольшкбене, Геттингене, Пирмонте, Брауншвейге, Вольфенбюттеле, Кенингслюттере, Альптоне, Гамбурге, Мелне, Махеме. Параллельно с практикой составляется объемистый «Аптекарский лексикон», создавший С. Ганеману славу авторитетного знатока фармации. В окончательно оформленном виде концепция гомеопатии представлена в первом издании знаменитого «Органона».

Важнейшим этапом становления и распространения гомеопатии стал второй лейпцигский период жизни С. Ганемана (1811–1821), когда он преподавал в университете. Вопреки противодействию многочисленных недругов, он успешно защитил диссертацию на медицинском факультете, представив обстоятельное историко-медицинское исследование «О геллеборизме древних». Необыкновенная глубина изучения предмета, блестящее знание огромного количества древних источников, убедительность и логичность изложения исключили все возражения даже самых недоброжелательных оппонентов. Получив право преподавать в крупнейшем европейском университете, С. Ганеман сплотил вокруг себя многочисленных учеников и последователей. Это был период быстрого развития знаний и практического опыта по гомеопатии, накопления обстоятельных описаний патогенеза гомеопатических лекарств. Выпущенный С. Ганеманом фундаментальный труд «Чистое лекарствоведение» включал в себя подробные сведения более чем о 60 гомеопатических средствах.

Вместе с успехами гомеопатии, ростом авторитета С. Ганемана и его школы нарастали и силы оппозиции. Возник судебный процесс между ним и лейпцигскими аптекарями, требовавшими передать изготовление любых лекарств в свои руки. В результате С. Ганеману было официально предписано все свои гомеопатические лекарства выписывать исключительно через обычные аллопатические аптеки, находящиеся в руках яростных противников гомеопатии. Это было равносильно запрещению врачебной гомеопатической практики в Лейпциге.

Летом 1821 г. С. Ганеман вынужден был переехать в небольшой городок Кетен под покровительство герцога Фердинанда Ангальт-Кетенского, приверженца гомеопатического лечения. С. Ганеман, слава о врачебном искусстве которого уже разнеслась по всей Германии, вновь получил свободу медицинской практики с правом самостоятельного приготовления и отпуска гомеопатических средств. В Кетен стали стекаться больные не только со всех регионов Германии, но и из соседних стран.

В кетенские годы С. Ганеман выпустил капитальный многотомный труд «Хронические болезни», в основу которых была положена концепция миазмов. Были также основательно уточнены и детализированы важнейшие принципы гомеопатии — потенцирование, или динамизация лекарств, доказательство и объяснение эффективности малых доз. В 1831 г., когда в Европе распространилась холера, С. Ганеман предложил использовать для лечения этого тяжелейшего заболевания, уносившего тысячи жизней, гомеопатические средства (камфора, вератрум, соли меди). Положительный эффект гомеопатии был подтвержден многими врачами того времени, в частности, в Австрии, Венгрии, Англии, Италии, России и др.

В 1830 г. С. Ганемана постигло несчастье — смерть жены, которая была его верным другом и спутником во всех жизненных невзгодах и многочисленных переездах, подарившая ему 11 детей. После смерти жены он продолжал уединенную жизнь и практику в Кетене. Количество больных, приезжавших к С. Ганеману, увеличивалось. В 1835 г. в возрасте 80 лет он женился на 35-летней парижанке Марии Мелани Харвили и переехал в Париж.

Последний, парижский период жизни С. Ганемана был насыщен интенсивной медицинской практикой. Он стал одним из самых популярных врачей в Париже, был окружен почетом и уважением. В связи с возрастом и непосильной нагрузкой здоровье Ганемана стало ухудшаться. 2 июля 1843 г. на 89-м году жизни он скончался и был похоронен в Париже на кладбище Пер-Лашез.

Еще при жизни С. Ганемана благодаря его многочисленным друзьям и последователям гомеопатия, как новая система лечения, стала быстро распространяться за пределы Германии по странам Европы, Америки, Азии.

В России первые сведения о гомеопатии прослеживаются на ее западных окраинах: в Прибалтийских землях, в Финляндии, в Королевствё Польском.

Одним из первых российских гомеопатов был доктор Штегеман, изучивший гомеопатию в Германии и служивший в 20—30-е гг. прошлого столетия в Дерпте и Риге. Вопросами гомеопатии интересовался дерптский профессор Замен. В его отношении к гомеопатии мы встречаем много интересного и поучительного. Замен одним из первых, объективно оценив достоинства гомеопатии, указал и на ее ограниченность. Он высказывался о недопустимости противопоставления гомеотерапии другим лечебным принципам и приемам. Проявив мудрое беспристрастие и не отрицая истин гомеопатии, Замен в 1825 г. писал: «Присоединяясь в виде ветви или отрасли ко всем знаниям, составляющим медицину, гомеопатия займет место, конечно, более достойное, нежели то, которое занимает теперь, находясь во враждебном отношении к господствующей школе, и каков бы ни был результат исследования гомеопатического отношения лекарственного вещества к болезни, оно в настоящем послужит освещению нашего искусства, а в будущем, может быть, поведет к более глубокому и совершенному пониманию органической жизни человека».

В Польше распространению гомеопатии способствовала деятельность доктора Бижеля, француза по происхождению. С гомеопатией Бижель впервые познакомился в 1824 г. в Дрездене, после чего основательно изучил «Органон» Ганемана. По возвращении в Варшаву он использовал гомеопатию в практической деятельности. В 1829 г. Бижель получил в попечение санитарную часть Варшавской школы кантонистов, где для лечения больных использовал гомеопатические средства. Бижелю принадлежат оригинальные труды по гомеопатии: «Разбор гомеопатического способа лечения» (1827), «Домашняя гомеопатия, или руководство для домашнего лечения» (1836).

Одним из первых, в 1824 г., привез в С.-Петербург сведения о гомеопатии доктор Адам, который был лично знаком с С. Ганеманом. Сам Адам медицинской практикой занимался мало, уделяя больше внимания агрономии. О гомеопатии он много говорил с петербургскими коллегами, в частности, с Шерингом, главным штаб-доктором отдельного гвардейского корпуса. Через Адама познакомился с гомеопатией («введен был в храм нового Эскулапа») главный врач Петербургского го морского госпиталя, впоследствии профессор Медико-хирургической академии Зейдлйц. Увлеченный вначале гомеопатией, Зейдлиц вскоре разочаровался в ней. В Мариинской больнице он использовал гомеопатические средства для лечения первичного сифилиса. Многие из этих больных поступали вновь в поздние сроки с вторичным сифилисом. Еще не было определено, что гомеопатия имеет свое место и возможности. К сожалению, Зейдлиц, хотя и был одним из просвещенных врачей своего времени, не только «потерял всякую охоту» изучать гомеопатию, но и перешел в лагерь ее недругов.

Доктор Шеринг, напротив, воспринял гомеопатию и широко ею пользовался. К гомеопатическому искусству Шеринга неоднократно обращался композитор М.И. Глинка, страдавший, вероятно, рецидивирующим астенодепрессивным состоянием. В 1837 г. М. И. Глинка в своих воспоминаниях пишет, что «лишился сна, аппетита и стонал от мучительных ощущений». Он продолжает: «Кн. М. Д. Волконский привез ко мне доктора Шеринга, который гомеопатическим употреблением серы и золота в две недели меня поправил». В другой раз «доктор Шеринг гомеопатическими порошками Nux Vomica, Belladonna и Dulcamara по одному каждого сорта, по разу в день, прервал горячку в три дня».

История сохранила деятельность в России племянника Ганемана доктора Триниуса, получившего медицинское образование в Лейпциге. После получения звания доктора медицины Триниус в 1802 г. направился в Берлин к знаменитому Гуфеланду и по его рекомендации получил врачебную должность в Курляндии, а в 1809 г. в качестве врача герцогини Вюртембергской приехал в С.-Петербург. Еще будучи студентом, он был вылечен С. Ганеманом от какой-то неврологической болезни, но в медицинской практике долгое время придерживался аллопатии. В С.-Петербурге Триниус обратил на себя внимание царской семьи и в 1824 г. был назначен лейб-медиком. После поездки за границу, основательно изучив там гомеопатию, с 1826 г. Триниус широко ее использует в практике. Это был первый в России врач, официально объявивший себя гомеопатом. Триниус много внимания уделял ботанике и за свои научные труды был избран в Академию наук. Умер Триниус в 1844 г.

Благодаря деятельности Триниуса к гомеопатии благосклонно относились Николай I и его брат Михаил. Это благоприятствовало развитию гомеопатии в России. Сам Николай I никогда не отправлялся в путь без гомеопатической аптечки.

В 1826 г. в С.-Петербург из-за границы приехал с княгиней Голицыной опытный гомеопат доктор Герман, быстро получивший практику в лучших домах столицы. Известность и популярность гомеопатии в России с приездом Германа еще более возросла.

О гомеопатическом методе лечения уже упоминалось в медицинской печати того времени. Так, доктор Маркус, издававший в Москве журнал «Врачебные записки», выступил со статьей «Гомеопатия г. Ганемана». Автор пришел к заключению, что, несмотря на свои недостатки, гомеопатия «теперь уже оказывает благотворное влияние на медицину». Маркус подчеркивал, что развитие гомеопатии совпало по времени с открытием Дженнером оспопрививания, причем не без основания сопоставлял гомеопатический эффект с результатами предохранительных прививок оспы. Маркус оценивал гомеопатию как «могучий двигатель медицины на пути ее развития», но, к сожалению, сам не проявил последовательности в своих суждениях.

Доктор Герман успешно практиковал в Петербурге. О нем в своих записках также тепло вспоминает композитор М. И. Глинка: «Известный в то время доктор Герман значительно помог мне: около двух лет продолжал я лечиться гомеопатически и строго соблюдал предписанную диету».

С именем доктора Германа связаны и первые попытки использовать гомеопатический метод в лечебных учреждениях России. Удачная практика Германа обратила на себя внимание Великого князя Михаила Павловича, возглавлявшего Гвардейский корпус, участвовавший в русско-турецкой войне: По высочайшему повелению с Германом был заключен контракт, согласно которому он в 1828 г. приступил к лечению солдат, страдавших различного рода «горячками», кровавым поносом, в госпитале в Тульчине. Как свидетельствуют документы, медицинское начальство пришло к выводу об отсутствии каких-либо преимуществ гомеопатического лечения перед аллопатическим. С современных позиций это и понятно: как и в случае неудачного лечения гомеопатическими средствами первичного сифилиса Зейдлицем, не учитывались возможности и место гомеопатии. В донесении Зейдлица читаем: «После того как обещания Германа не были выполнены, следовало и правительству лишить его тех привилегий, которые: предоставлялись ему по контракту, но Государю угодно было, чтобы контракт был исполнен, а потому Герману было предоставлено оставшееся по условию время дослуживать в Петербургском военном госпитале где он под наблюдением главного врача этого госпиталя должен был испытать — в каких именно болезнях окажет гомеопатический способ лечения свое преимущество».

Герман вернулся из Тульчина в С.-Петербург. «Опыты» в С.-Петербургском военном госпитале также были оценены отрицательно. Причина этого, с современных позиций, все та-же: не учитывались место и возможности гомеопатии. Заметим, однако, что главный врач госпиталя Гиглер, которому главным медицинским инспектором баронетом Вилье было поручено контролировать лечебную деятельность Германа, сам серьезно увлекся гомеопатией: изучал гомеопатическую литературу, участвовал в лечении больных. Возможно, что официальные сдержанные или даже отрицательные отзывы Гиглера о гомеопатии «могли быть вызваны желанием или прямо приказанием начальства» (К. К. Боянус).

Тем не менее гомеопатическая практика Германа и других врачей, работавших в России, не прошла бесследно. Гомеопатия постепенно завоевывала признание в обществе. История сохранила имена общественных деятелей, которые даже не будучи врачами, много сделали для распространения гомеопатии в России. Между ними особенно значимы имена С. Н. Корсакова и Н. С. Мордвинова.

Семен Николаевич Корсаков (1788–1853), участник сражений в Отечественной войне 1812 г., отличался блестящим образованием, тяготением к естественным наукам и медицине. Большую часть жизни он провел в своем имении Тару — сове близ Москвы. Поворот С. Н. Корсакова к гомеопатии произошел в 1829 г., когда, страдая мучительным полиартритом, он по совету своего родственника Львова успешно лечился гомеопатически (Ledum). После этого Корсаков серьезно занялся гомеопатией: изучал литературу, переписывался с С. Ганеманом и его последователями, принимал многочисленных больных, тщательно анализировал свои наблюдения. О неутомимой деятельности С. Н. Корсакова свидетельствуют его многочисленные литературно-медицинские труды. Он предложил свой собственный способ приготовления гомеопатических разведений (потенцирование в одной емкости). Способ Корсакова технически значительно быстрее и дешевле классического ганемановского потенцирования во многих емкостях, хотя и менее точен. Во время эпидемий холеры (1830, 1847 гг.) С. Н. Корсаков избирался на должность окружного инспектора местных инфекционных больниц. В его бумагах найдены обстоятельные записи о течении эпидемий холеры и о положительном влиянии гомеопатических средств при этом заболевании.

В 1832 г. С. Ганеман писал С. Н. Корсакову: «Я удивляюсь неутомимому усердию, с каким Вы предались нашему благодетельному гомеопатическому искусству… Продолжайте деятельность, удовлетворяющую сердце, способное чувствовать, и продолжайте также радовать Вашего, Милостивый Государь, совершенно преданного Самуила Ганемана».

Одним из активных сторонников гомеопатии в России был адмирал Н. С. Мордвинов, поддерживавший С. П. Корсакова и других отечественных гомеопатов. История сохранила нам имена некоторых из них: в Петербурге — кроме Адама, Триниуса, Шеринга и Германа, также Фейер, Оке, Штендер, Арнольд, Савченко (профессор Медико-хирургической академии), Циммерман, Ведринский и др.; в Москве — Зубов, Виноградов, Беневоленский, Рогтенбау, Швейкерт, Леонгарди, Гофман (ученик Шеринга), Гольденберг, Веселовский, Белявский, Ястребцов; сочувствовал гомеопатии главный врач Екатерининской (полицейской) больницы доктор Гааз, доктор Гагон (по его мнению, в руках образованных врачей гомеопатия может стать медициной будущего); в Казани — Арнольд, Эверсман, Линдгрен и др.; в Саратове — Клейнер, Нимейер; в Тамбове — Мюллер; в Житомире — Червинский, в Пензе — Петерсон; в Риге — Штегеман, Брутцер, Беренс, Генке, Ридль; в Тифлисе — Прибыль (главный врач военного госпиталя, пользовался особым доверием генерала Ермолова, командовавшего Кавказским корпусом) и др. В начале тридцатых годов появилась и отечественная гомеопатическая литература.

Особое место в истории российской гомеопатии занимает личность В. И. Даля — известного врача, писателя, друга А. С. Пушкина. Медицинское образование Даль получил в Дерптском университете одновременно с Пироговым и Иноземцевым. В годы учебы (1823–1828) Даль был свидетелем жарких споров между сторонниками и противниками гомеопатии. Из университета Даль вышел не верящим в эти «проказы Картуша». Служба военным врачом в действующей армии во время турецкой компании, в Киеве, Польше и С.-Петербурге окончательно привела его в лагерь противников гомеопатов. Более того, в своих статьях в «Сыне отечества» со свойственной ему иронией и образностью он дерзко высмеивал гомеопатов: «В основании своем гомеопатия есть бред, доказательства и ссылки ее — ложь и неправда»; «Гомеопатия есть презрительный шарлатанизм самого низкого разряда» и т. д. «Органон» Ганемана Даль называл «памятником заблуждений ума человеческого». Разочаровавшись вообще в медицине, он занялся литературной деятельностью, вошел в литературный крут, представителями которого были Пушкин, Жуковский, Вяземский, Одоевский и др.

Пересмотрел свое отношение к гомеопатии В. И. Даль в период своей службы в Оренбурге, куда он направился в 1833 г. по приглашению военного губернатора Перовского, друга В. А. Жуковского. Даль был свидетелем и участником лечения тяжелого воспалительно-гнойного заболевания руки (вероятно, остеомиелит, флегмона, септическое состояние) у полицмейстера Оренбурга, когда только благодаря усилиям местного врача-гомеопата Лессинга удалось улучшить состояние больного и ограничить воспаление, в результате чего появилась возможность операции, которую успешно произвел сам Даль. Недоверие к гомеопатии было поколеблено. Начались наблюдения действия гомеопатических средств на себе и лечение больных. В письме к Одоевскому В. И. Даль пишет: «Я убедился, что средства эти действуют, иногда удивительно скоро, сильно и спасительно». Приводятся ярко описанные случаи: эффекты арники при различных ушибах, брионии — при «летучей ломоте», спонгии — при афонии вследствие ларингита и зобе, силицеа — при панарициях и др. Даля поразил блестящий эффект лечения крупа у собственного сына гомеопатическим методом (аконит, спонгия, гепар-сульфур). И вот Даль, еще недавний противник гомеопатии, удивляется недоверию к ней врачей и даже возможности спора о новом методе лечения. Он убежденно говорит о союзе аллопатов и гомеопатов, о необходимости трезво и благоразумно оценивать их возможности, предупреждает о вреде излишнего, неоправданного оптимизма. В статье «Верующие и неверующие» читаем: «Верующие нередко впадают в крайность и верят сами или в горячности своей заверяют других, будто гомеопатия исцеляет всякий недуг».

В. И. Даль, убежденный собственным опытом, что «есть случаи, может быть, не частые, когда гомеопатия приносит изумительную помощь там, где аллопатия бессильна». По сути дела, В. И. Даль касается важнейшего вопроса о месте и возможностях гомеопатии, о взаимном дополнении друг друга гомеопатической и аллопатической систем. В последующие периоды своей жизни (С.-Петербург, Н. Новгород, Москва) В. Даль постоянно содействовал распространению гомеопатии.

Начиная с первых шагов гомеопатия в России встречала противодействие со стороны официального медицинского начальства, иногда доходящее до прямых запрещающих мер. Так в 1831 г. в ответ на рапорт врача-гомеопата Червинского, успешно практиковавшего в Воронеже, о целесообразности расширения гомеопатического лечения в военных госпиталях на имя военного министра графа Чернышева, последовало заключение медицинского совета о необходимости «вовсе запретить гомеопатическое лечение в сухопутных, морских и гражданских госпиталях». Последовала острая борьба сторонников и противников гомеопатии, и в 1833 г. Государственный Совет постановил не допускать в государственных больницах и госпиталях гомеопатического лечения, но частная практика не запрещалась. Было дозволено открыть в Петербурге центральную гомеопатическую аптеку. Есть сведения, что дело не обошлось без заступничества Николая I. В письме одного гомеопата читаем: «…добрый царь взял сироту под свою защиту».

Из гомеопатов более позднего времени выделяется В. В. Дерикер (1816–1878). Выросший в трудных условиях, но благодаря способностям и упорному труду хорошо знавший литературу и языки, он сдал экзамен в университете на звание учителя русской словесности. Одновременно с этим он аккуратно посещал лекции профессоров Медико-хирургической академии, а позднее увлекся гомеопатией под руководством своего родственника доктора Ведринского. В. В. Дерикер — автор многих переводов и сочинений по гомеопатии. В 1858 г. он подал министру внутренних дел Ланскому прошение, подписанное 50 лицами, о создании гомеопатического общества, но получил отказ. После обсуждения вопроса с медицинской администрацией министр заключил: «Гомеопатический метод лечения только терпим, но научно не исследован». Предписывалось доказать «действенность гомеопатического лечения и преимущество его перед общепринятой терапией».

Между тем петербургские врачи-гомеопаты испытывали большую потребность в творческом общении, обмене опытом. Местом встреч стал гостеприимный дом Ф. К. Флеминга, яркой личности в истории отечественной гомеопатии, основателя первой гомеопатической аптеки в С.-Петербурге. Больных принимали в помещении этой аптеки. Так было положено начало Обществу врачей-гомеопатов и амбулаторной гомеопатической лечебницы. С 1861 г. стал выходить «Журнал гомеопатического лечения», все издержки на издание которого взял на себя Флеминг. Однако журнал просуществовал менее трех лет из-за небольшого числа подписчиков и непреодолимых финансовых затруднений. В Москве функционировала гомеопатическая аптека А. Ф. Форбрихера.

В более благоприятных условиях находились гомеопаты в польских и прибалтийских землях. В Варшаве успешно практиковал гомеопат И. Подвысоцкий, лечивший наместника князя Паскевича. В 1855 г. Подвысоцкий издал книгу «О гомеопатии», а позднее перевел труд Геринга «Домашний врач-гомеопат». Среди других врачей-гомеопатов выделялся доктор Венявский. Его талантливые статьи по гомеопатии привлекли внимание Варшавского медицинского факультета, и ему в 1865 г. была предоставлена палата для гомеотерапии в клинической больнице св. Духа. Доктор Кушиньский успешно читал публичные лекции по гомеопатии в Варшаве. В 1868 г. там была открыта гомеопатическая аптека с лечебницей для амбулаторных больных. В Риге гомеопат доктор Браузер состоял членом Общества врачей-практиков. Защищая диссертацию в Дерпте, доктор Яковицкий публично утверждал, что гомеопатия «принесла медицине значительные услуги».

В Финляндии энергичным сторонником гомеопатии был генерал-губернатор Н. В. Адлерсберг. Он способствовал открытию гомеопатической больницы, а в Гельсингфоргском университете в 1871 г. были введены лекции но гомеопатии. В Финляндию из Нюрнберга был приглашен видный немецкий гомеопат Грауфогль. В военном госпитале выделили две палаты для гомеопатического лечения. Однако с уходом Адлерсберга эти начинания были прекращены. К тому же в период оживления финской гомеопатии усилилось и противодействие официальной медицинской администрации из С.-Петербурга.

Между тем в России продолжалась борьба гомеопатов и аллопатов, которая в 60-х годах приняла преимущественно теоретический характер. В 1862 г, в «Вестнике новейших врачебных метод» была опубликована «Программа для наглядного убеждения в действительности гомеопатического лечения и в возможности допустить гомеопатию, как врачебное искусство», составленная профессорами Козловым и Эдекауэром. Цель этой публикации была очевидна — доказать, что гомеопатия лишена какого-либо научного основания и как самостоятельный метод лечения допущена быть не может. На поставленные 30 вопросов отвечали видные гомеопаты того времени — Гюббенет, Боянус, Бек, Виллерс. В дискуссии преобладали разъединительные и обличающие мотивы. Лишь в выступлении доктора Бека прозвучала мысль о желательном единении: «Конечная цель терапии, цель всей медицины — создать положительные принципы, общие законы… из которых должны проистекать единство в практике всех врачей на земном шаре, словом, единая наука — терапия, подобно тому, как мы имеем одну физику, одну химию, одну ботанику и т. д.» В дальнейшем аллопаты от предложенной ими дискуссии отказались.

К счастью, среди аллопатов находились врачи, трезво оценивающие гомеопатический метод лечения. Доктор Розенбергер, в частности, писал: «Я признаю целительное действие гомеопатических приемов во многих случаях, но все-таки в известных, до сих пор еще не определенных границах… Гомеопатия составляет весьма интересную часть медицины, но меньшую ее часть. Стремление и надежды гомеопатов низвергнуть все до сих пор существующие медицинские системы есть не что иное, как громадное заблуждение».

Шагом вперед стало официальное разрешение образовать в 1868 г. в С.-Петербурге Общество врачей, занимающихся гомеопатией. Основной его целью ставилось «содействие научному развитию гомеопатии и утверждение ее на основаниях естествознания, проверке и подтверждению практической пользы гомеопатического лечения, устранению недоразумений, препятствующих соглашению гомеопатии с новейшей физиологической школой, для подготовления будущего слияния обоих учений в одну общую врачебную науку». По уставу в состав общества допускались только врачи. Это лишало общество материальной поддержки со стороны многочисленных приверженцев гомеопатии, не имеющих медицинского диплома. В связи с этим в 1869 г. устав Общества был изменен и его состав расширен.

В 1870 г. в С.-Петербурге была открыта гомеопатическая лечебница, а в 1872 г. было возобновлено издание журнала петербургских врачей-гомеопатов под редакцией В. В. Дерикера. Годом позже стала функционировать гомеопатическая больница. Плата за лечение в ней была дифференцирована в зависимости от удобств. Неимущие помещались в больницу за счет благотворительных средств. К сожалению, через три года больницу закрыли из-за больших финансовых трудностей. По этой же причине опять прекратилось издание журнала. Для петербургских гомеопатов оставалась только лечебница для амбулаторных больных и частная практика. После смерти В. В. Дерикера, последовавшей в 1878 г., распалось Общество гомеопатов. Оставшиеся его члены сформировали отдельный кружок под названием С.-Петербургского Общества последователей гомеопатии. Стала функционировать гомеопатическая лечебница во имя св. Архангела Михаила, устав которой был утвержден в 1881 г. Лечебница имела два отделения: одно для амбулаторного приема, другое — для стационарного лечения, «с постоянными кроватями, число которых не определяется, а зависит от средств Общества».

В 60 — 70-е годы прошлого столетия гомеопатия стала распространяться и в российских провинциях. Сохранились сведения о полезной деятельности доктора Любимова в Пензе. Ему помогали сельские священники. Проникновение гомеопатии в Казанскую, Вятскую, Пермскую и Оренбургскую губернии связано с именем Долматова, который, не будучи сам врачом, «обращал в гомеопатию» дипломированных докторов. Распространению гомеопатии в северо-восточных провинциях содействовало местное духовенство. В 1873 г. в журнале петербургских врачей-гомеопатов сообщалось: «Мы можем насчитать многие сотни священников Уфимской, Оренбургской и Вятской губерний, которые с пользой занимаются этим делом и, посредством лечебников, оказывают спасительное пособие беспомощному сельскому населению».

Гомеопатия использовалась в медицинской практике и в Сибири. Из сообщений Алтайской миссии известно, что миссионеры своим гомеопатическим лечением удивляли даже лам, гордящихся своим искусством. Иркутский архиепископ снабжал всех миссионеров гомеопатическими лечебниками и аптечками. Из сибирских гомеопатов того времени известно имя доктора Луковского.

Кроме С.-Петербурга и Москвы, гомеопатические общества возникли в Харькова, Киеве, Одессе, Перми, Кисловодске и других городах.

В этот период гомеопатия получила широкое распространение в европейских странах и США. В США развитие гомеопатии происходило с участием выдающихся гомеопатов Геринга, Фаррингтона, Кента, Нэша, Ортегаи др. В 1876 г. в Филадельфии Американский гомеопатический институт организовал I Гомеопатический конгресс, в котором участвовало 788 врачей из разных стран. Россию на конгрессе представлял доктор К. К. Боянус. Затем через каждые 5 лет происходили аналогичные конгрессы в разных странах.

К 1891 г. в С.-Петербурге имелось два гомеопатических общества, две гомеопатические лечебницы и две гомеопатические аптеки. Среди врачей-гомеопатов были Л. Е: Бразель, О. П. Ленский, М. И. Крутулевский, Е. О. Габрилович, А. А. Гастфрейнд, С. И. Стацкевич, В. А. Дитман, А. А. Адаме, С. Е. Бранд, А. Л. Геник, А. А. Тюббене, А. Д. Гемпель и др. Лидирующая роль принадлежала доктору медицины Л. Е. Бразелю, председателю общества врачей-гомеопатов. Он систематически выступал с публичными лекциями по гомеопатии, которые впоследствии были изданы отдельной книгой. Л. Е. Бразель по заслугам считался столпом русской гомеопатии. Он неоднократно был представителем от России на международных гомеопатических конгрессах.

17 октября 1892 г. в С.-Петербурге состоялось торжественное освящение гомеопатической аптеки и перевод в новое помещение лечебницы общества с Гороховой улицы, д. 12 на Невский проспект, д. 82, где аптека функционирует и сейчас. На открытии и освящении гомеопатической аптеки и лечебницы отец Иоанн Кронштадтский сказал: «Ваш метод самый разумный и верный. Сама Божественная премудрость не нашла более верного средства к врачеванию негодующего грехом и бесчисленными болезнями человечества, как врачевание подобного подобным. Прежде креста, смерти и Воскресения своего Христос установил на все века для действеннейшего врачевания грешного человечества величайшее таинство причащения пречистого Тела и Крови своей, соединенных с Божеством. Значит в самом Богочеловеке имеем пример врачевания подобного подобным. Да будет же всегда Вашим всесильным помощником при ваших общеполезных действиях Сам Богочеловек и Всемогущий Творец и Врач болящего человечества!».

В последующие два десятилетия гомеопатическая медицина в России завоевала успех в обществе. К 1913 г. в стране насчитывалось 36 гомеопатических аптек. Это стало причиной озабоченности Медицинского Совета, который внес в Государственную Думу проект о нецелесообразности учреждения специализированных гомеопатических аптек и переходе на изготовление и отпуск гомеопатических лекарств в обычных аллопатических аптеках. Это вызвало большое беспокойство в среде гомеопатов и явилось поводом к консолидации и поискам международной поддержки.

Большим событием стал Первый Всероссийский съезд последователей гомеопатии, состоявшийся 21–23 сентября 1913 г. Председателем оргкомитета был Л. Е. Бразель. На съезде с докладом «О международной гомеопатии и ее учреждениях» выступил секретарь Международного гомеопатического совета из Лондона доктор Гойль. О проекте нового фармацевтического устава сообщил Бразель. Он же сделал программный доклад «Что такое гомеопатия в 1913 году». Среди других сообщений нужно отметить доклады докторов Дункеля «Биологические основы гомеопатии», Луценко «Высшее деление гомеопатических средств в свете новых современных данных», Сидоренко «О деятельности гомеопатической больницы» и др. На съезде было более 700 участников. Труды съезда издали отдельной книгой.

В период Первой мировой войны в С.-Петербурге работали 18 врачей-гомеопатов, 6 гомеопатических аптек, 5 гомеопатических лечебниц; и одна больница. В последней оказывалась помощь с использованием гомеопатических средств для больных и раненых воинов. После революции 1917 г. общий упадок хозяйства и здравоохранения отразился и на гомеопатии. Ее организационные формы в первые годы после 1917 г. прекратили свое существование. Гомеопатическая больница за ненадобностью была передана рентгенологическому институту.

После окончания Гражданской войны возобновилась деятельность гомеопатической лечебницы и аптеки в Петрограде. В 1923 г. был утвержден устав Петроградского общества врачей-гомеопатов, в котором ставилась цель — «научная разработка и практическое применение гомеопатического метода лечения». Действительно, в начале 30-х годов проводились исследования влияния на изолированные мышцы гомеопатических препаратов (арника, лахезис, кактус). Работами руководил профессор А. С. Гинзберг. Изучалось воздействие ряда лекарств (пульсатилла, сепия, кактус, кониум, лахезис, сульфур) на вегетативную нервную систему и эндокринные железы (профессор А. А. Матушак). Проводились наблюдения над изменением активности некоторых ферментов в процессе гомеотерапии.

К сожалению, и в этот период доминировали распри между официальным здравоохранением и гомеопатическими структурами, достигавшие в условиях грубого администрирования невиданного ранее накала. Не было единства и среди самих гомеопатов.

Уже в 1930 г. в Ленгорздраве ставился вопрос о прекращении самостоятельной деятельности гомеопатического общества и больницы. Председателю правления (врач О. Е. Сидорова) и активу гомеопатов удалось отстоять гомеопатическую службу. В 1931 г. произошло важное событие на заводе «Большевик». Врачи медпункта завода пригласили гомеопатов для диспута о сущности и пользе гомеотерапии (в то время широкие диспуты были популярны), мотивируя это тем, что многие рабочие и служащие лечатся у гомеопатов, а эта наука официально не признается. Доклад о гомеопатии на заводе сделал направленный сюда Горздравом проф. Л. Н. Шварц, но слушатели настойчиво требовали диспута с участием самих гомеопатов. Диспут состоялся. Выступавшие аллопаты публично характеризовали гомеопатию как ненаучный метод лечения, «подспорье религии, опиум для народа», выражение «чуждого нам витализма» и т. д. Страсти накалились, доводы гомеопатов были весомы, аудитория — на их стороне. Э. Гипари в статье «Гомеопатия и марксизм» пришел даже к заключению, что гомеопатия «является продуктом высокого диалектического мышления, целиком совпадает с марксизмом» и т. д. «Рожденная в тисках капитализма, где она задыхалась, гомеопатия может развиваться и далее только в мире социализма», — указывалось в статье. Впрочем, организаторы диспута получили выговор за неправильную организацию его проведения.

Такой неожиданный поворот событий некоторое время, казалось, способствовал развитию гомеопатии. К 1934 г. Ленинградское общество врачей-гомеопатов насчитывало 800 членов (из «их 100 — членов партии большевиков). Функционировали две гомеопатические лечебницы, две специализированные аптеки, библиотека, проводилась научно-исследовательская и просветительская работа. Однако вскоре гомеопатия, оказавшись на острие идеологической борьбы, стала подвергаться еще большим атакам своих противников.

Уже в 1932 г. общество врачей-марксистов в своей официальной резолюции объявило не только антинаучным, но и «политически враждебным» характер гомеопатии. Общество гомеопатов квалифицировалось как «организация, враждебная социалистическому строительству». Последовали призывы «всемерно разоблачать подлинную знахарскую сущность гомеопатии перед широкими массами трудящихся» и даже предостережения, что «гомеопатия перерастает из антинаучного в антипролетарское, политически враждебное нам учение». В таком же стиле был проведен и диспут в Военно-медицинской академии в 1932 г.

Партийная администрация предприняла попытку «взорвать» Ленинградское гомеопатическое общество изнутри, выдвинув председателем Правления своего ставленника, не Имеющего ничего общего с гомеопатией (член партии И. И. Штофер ранее была аптекарским учеником). Свою разрушительную миссию новый партийный председатель выполняла методически, единолично распоряжаясь всей внутренней жизнью Общества, окружив себя собственными выдвиженцами. Даже заведующий гомеопатической лечебницей был смещен и заменен «своим» врачом-аллопатом. Между тем на нужды горздрава переводились финансовые средства.

В 1934–1939 гг. проводилась «проверка» эффективности гомеопатического лечения, начатая по инициативе Всесоюзного института экспериментальной медицины. По замыслу это была прогрессивная идея — «освободить гомеопатию из оков кустарщины, а подчас и грубого эмпиризма и поставить ее на подлинно научный фундамент». К проверке были привлечены крупные ученые того времени — профессора Н. Н. Аничков, М. В. Черноруцкий, Л. Н. Федоров, С. В. Аничков и др. Гомеопатам предоставлялся доступ в клиники — терапевтическую, офтальмологическую, болезней уха, носа и горла, кожных болезней. Предполагалось, что специалисты-теоретики (биохимики, фармакологи, бактериологи и др.) будут проводить проверку действия гомеопатических средств. Было организовано Бюро по изучению гомеотерапии, которое возглавлял профессор М. В. Черноруцкий. Официальные результаты «проверки» оказались не в пользу гомеопатии. В «Советском врачебном журнале» (1939 г.) М. В. Черноруцкий писал: «…широко задуманная попытка изучения эффективности гомеопатии… привела к результатам, которые не дают основания для признания непосредственной эффективности гомеопатии. Представляет ли гомеопатия как своеобразная теоретическая система сама по себе определенную практическую ценность, мы на основании истории вопроса и нашего собственного опыта должны дать ответ отрицательный». В декларации группы врачей-гомеопатов, представленной в связи с проводимыми испытаниями, указывалось на существенные нарушения методики гомеопатического лечения в клиниках. Подчеркивалась, в частности, тенденция к стандартизации лекарственных средств гомеотерапии, что в корне противоречит ее основным принципам. Были обнаружены ошибки в подборе врачей для проведения испытаний, отсутствие согласованных планов обследования и лечения больных. Но главным дефектом испытаний было игнорирование основной гомеопатической аксиомы — лечение не болезни, а больного, с учетом его конституционального типа (в гомеопатическом понимании) и яркими характерными симптомами. Проведение таких сравнительных «испытаний» по стандартным аллопатическим меркам, как показали и другие подобные попытки, для оценки гомеопатического метода лечения неприемлемо. Г. Келлер остроумно сравнивает гомеопата с хорошим портным, который шьет костюм точно по фигуре, в то время как магазины изобилуют дешевым «ширпотребом».

Осенью 1928 г. было организовано Всероссийское общество врачей-гомеопатов в Москве, но с Ленинградским обществом у него отношения не установились. Оба общества приказом Наркомздрава СССР в 1938 г. были упразднены. Это, однако, не означало, что гомеопатия в России запрещалась как лечебный метод. В Ленинграде две гомеопатические лечебницы, ежедневно обслуживавшие 500–600 больных, были переданы горздравотделу и в дальнейшем использовались как платные гомеопатические поликлиники, а гомеопатические аптеки — городскому аптечному управлению.

Однако в СССР, в отличие от многих других стран, гомеопатия не была признана официальной медициной. Подготовка гомеопатов проводилась главным образом в крупных гомеопатических поликлиниках Москвы и Ленинграда. Сопоставим это, например, с Англией, где многие десятки лет существует подготовка врачей на гомеопатическом факультете Лондонского университета, созданного еще в 1850 г. специальным актом парламента. В Аргентине лекции по гомеопатии читаются на медицинском факультете университета в Буэнос-Айресе. В Бразилии более 100 лет существует Институт гомеопатии. В Мексике Национальная школа медицины и гомеопатии подчинена Национальному политехническому институту. В Индии гомеопатия официально признана государством наравне с аллопатией и некоторыми традиционными методами лечения, а в институтах функционируют гомеопатические факультеты. Аналогичные системы гомеопатического образования существуют во многих странах Европы, Азии и Африки.

Полуофициальное, не поддерживаемое государством положение гомеопатии в нашей стране значительно ухудшилось в конце 60-х годов. Чувствительный удар по гомеопатии был нанесен приказом № 610 Министерства здравоохранения (1968 г.) «Об усилении контроля за работой и регламентацией дальнейшей деятельности врачей-гомеопатов и применением в лечебной практике гомеопатических средств». Было запрещено осуществлять подготовку врачей-гомеопатов, издавать какую-либо литературу по гомеопатии, использовать в гомеопатической практике вещества, не разрешенные для медицинского применения Министерством здравоохранения (с изъятием их из аптек). По-существу, это означало разгром гомеопатии и гомеопатических аптек. Последовала серия приказов и распоряжений об изъятии из аптек ценнейших препаратов — змеиных ядов, сепия, аконита, каустика, спонгия, агарикуса, сабина, петролеума, цикуты, кониума и многих других. Такому разгрому гомеопатические структуры не подвергались за всю историю гомеопатии! И нужно отдать должное гомеопатам: они перенесли это несчастье, выжили и продолжали лечить больных.

С середины 80-х годов гомеопаты, десятками лет работавшие изолированно, получили возможность общаться, делиться опытом, создавать профессиональные объединения.

Постепенно изменялось и отношение к гомеопатии официальной медицины.

В 1987 г. в Москве была проведена научно-практическая конференция гомеопатов. В 1989 г. в Ленинграде состоялась юбилейная конференция, посвященная 120-летию гомеопатической поликлиники. Национальный гомеопатический конгресс в ноябре 1990 г. собрал более 200 участников из разных городов России, зарубежных стран. Проведен обширный обмен опытом, намечены пути возрождения и развития гомеопатии. В С.-Петербурге ежегодно проводятся научно-практические конференции врачей-гомеопатов, на которых обсуждаются актуальные вопросы клиники внутренних болезней и смежных дисциплин с участием ведущих ученых страны. Уточняются возможности и место гомеопатии в решении актуальных задач практического здравоохранения. Поставлена и успешно решается важнейшая задача — введение гомеопатии в русло официальной медицины.

Большое значение имело вступление отечественных гомеопатов в Международную лигу гомеопатов, основанную в 1925 г. Съезды лиги проводятся ежегодно в разных странах. В 1990 г. впервые делегация отечественных гомеопатов приняла участие в Международном гомеопатическом конгрессе, состоявшемся в Барселоне (Испания). Годом ранее была создана и зарегистрирована Советская гомеопатическая лига. Президентом был избран В. Г. Глаз. В учредительном собрании лиги принимал участие генеральный секретарь Международной лиги Давид Флорес Толедо — врач-гомеопат из Мексики. Контакты с зарубежными гомеопатами оказались весьма полезными для российской гомеопатии, в то же время накопленный в нашей стране опыт гомеопатического лечения больных с интересом воспринимался за рубежом. Стали популярными международные семинары по гомеопатии. Так, гомеопаты Перми в течение последних трех лет дважды в году встречаются с гомеопатами Бельгии, изучая опыт бельгийской гомеопатической школы и приобретая навыки использования реперториума Кента. В Москве и С.-Петербурге с успехом проводил семинары известный французский гомеопат и психоаналитик Дидье Гранжорж.

В 1990 г. были образованы Московская гомеопатическая ассоциация (президент Н. А. Заморенов), Ленинградская ассоциация (президент С. П. Песонина), Российское гомеопатическое общество (президент И. А. Рудаков). Центры гомеопатии созданы в Тюмени, Перми, Екатеринбурге, Челябинске, Красноярске, Краснодаре, Ростове-на-Дону, Тольятти, Самаре, Саратове и других городах.

Стал решаться вопрос и подготовки врачей-гомеопатов. Проводимая ранее специализация по гомеопатии на базе крупных гомеопатических поликлиник не могла удовлетворить возросшую потребность в кадрах гомеопатов. Учебный процесс на базе разного рода центров традиционной медицины не всегда соответствовал современным методическим требованиям и критериям государственного усовершенствования врачей. Важным шагом в этом направлении стало, начиная с 1990 г., проведение циклов специализации и усовершенствования по гомеопатии на кафедре терапии (заведующий — профессор А. А. Крылов) С.-Петербургской Медицинской академии последипломного образования совместно с С.-Петербургской ассоциацией гомеопатов (президент — С. П. Песонина). Подготовка врачей здесь проводится по программам, разработанным на основе опыта отечественной и ведущих зарубежных гомеопатических школ применительно к современным задачам практического здравоохранения. Прошедшие обучение врачи получают сертификаты государственного образца. В 1994 г. в этой академии впервые в России открыт доцентский курс «Клиническая гомеопатия» (заведующий — доцент В. С. Коваленко), поставлена задача — не только готовить или совершенствовать узких специалистов-гомеопатов, но и прививать навыки использования гомеопатических средств в практической деятельности врачей разного профиля.

В деле сближения гомеопатии с официальной медициной в С.-Петербурге пошли еще дальше. В 1991 г. была создана гомеопатическая секция при Городском научном обществе терапевтов имени С. П. Боткина (председатель секции — Главный терапевт города профессор А. А. Крылов, являющийся и убежденным гомеопатом). Ежемесячные заседания секции — это хорошая школа, и они пользуются большой популярностью как среди врачей-гомеопатов, так и среди специалистов различного профиля. На заседаниях обсуждаются актуальные вопросы гомеопатии на современном этапе, проводятся гомеопатические разборы больных, происходит обмен опытом, выступают видные ученые, практические врачи, зарубежные коллеги.

Восполнен дефицит литературы по гомеопатии. Только в С.-Петербурге, начиная с 1990 г., выпущено 15 книг и брошюр. Кроме переводной литературы, выпущены новые отечественные издания: «Введение в гомеопатию» (А. А. Крылов, С. П. Песонина, Г. С. Крылова), «Гомеопатические лекарственные средства» (Ю. В. Васильев, С. П. Песонина), домашний гомеопатический лечебник и др. В С.-Петербурге начал выходить журнал «Гомеопатия и фитотерапия», в Москве — «Гомеопатический вестник».

И, наконец, важнейшим событием для отечественной гомеопатии стал приказ Министерства здравоохранения (№ 335 от 29.11.95), объявивший ее официальным и полноправным лечебным методом, разрешенным для использования в практическом здравоохранении Российской Федерации (см. Приложение 3).

Наступило подлинное возрождение гомеопатии в России.

Какие же уроки следуют из более чем 200-летней истории гомеопатии? Один из главных выводов: гомеопатия, несмотря на сопротивление и многочисленные препоны, сопровождавшие ее в течение этого времени, не только выжила, но и превратилась в актуальное направление практической медицины. Гомеотерапия пользуется популярностью у большой части населения как высокоразвитых, так и развивающихся стран. Все это свидетельствует об эффективности гомеопатии. Неэффективные медицинские системы и методы не выживают, их популярность оказывается кратковременной, связанной с модой.

В истории гомеопатии немало примеров, когда ее давние противники, в силу своей честности и беспристрастности, лично убеждаясь в ее целебной силе, становились ее сторонниками и пропагандистами, с пользой включали гомеопатический метод лечения в свой терапевтический арсенал. С другой стороны, известны примеры разочарования в гомеопатии даже опытных врачей. Это связано чаще всего с тем, что не учитывались возможности и место гомеопатии в лечебном процессе. Абсолютизация любого лечебного метода закономерно терпит неудачу. Не является исключением и гомеотерапия.

Каковы причины взаимной неприязни некоторых представителей гомеопатии и аллопатии, переходившей иногда в открытую борьбу? Как это часто бывает в двухсторонних конфликтах, виноваты обе стороны.

Со стороны аллопатической официальной медицины — это неверие в возможность эффективного воздействия лекарств в «микроскопических» амолекулярных дозах, порой боязнь конкуренции и проигрыша в борьбе за пациента. Представители официального здравоохранения иногда обоснованно опасаются потери времени и отвлечения пациентов, пользующихся гомеопатией, от радикальных хирургических приемов лечения. Но эти опасения отпадают, если гомеопатией занимается опытный врач, вооруженный современными знаниями, владеющий в полной мере диагностикой и лечением больных. Неприязнь к гомеопатии со стороны официального здравоохранения превращалась в голое администрирование, иногда запреты, разрушение гомеопатических структур.

Со стороны гомеопатии — это абсолютизация гомеопатической системы лечения, критика и игнорирование любой аллопатической терапии, известная кастовость, тенденция хранить свои «секреты» и т. д.

О недопустимости противопоставления гомеопатии и аллопатии всегда говорили передовые представители этих направлений. Долгое время аллопатическая и гомеопатическая системы лечения развивались разными путями. Очевидно, что обе системы должны сосуществовать, взаимно обогащая друг друга.

Следует извлечь из истории гомеопатии и несколько важных организационных уроков. Вряд ли целесообразны дальнейшие проверки эффективности гомеопатии путем сравнительной оценки результатов лечения двух групп больных, которые пользуются только аллопатическими или только гомеопатическими средствами. Одинаковых больных с одним и тем же диагнозом не существует. С позиций гомеопатического, сугубо индивидуального терапевтического метода, подобрать сравнимые группы практически невозможно. Это будут всегда разные и, следовательно, несравнимые группы. Неудачи предпринятых в прошлом сравнительных проверок объясняются прежде всего этим обстоятельством.

Существование отдельных гомеопатических стационаров, в которых бы лечение проводилось только гомеопатическими средствами, неперспективно как с организационной, так и с экономической точки зрения. Гомеопатия может и должна использоваться по показаниям в ныне функционирующих амбулаторных и стационарных лечебных учреждениях, в том числе в офисах врачей общей практики.

Целесообразность передачи функции приготовления гомеопатических препаратов обычным аптекам, как видно из истории гомеопатии, сомнительна; там можно лишь отпускать по рецептам лекарства, изготовленные централизованно. Существование в крупных городах специализированных гомеопатических аптек, обеспеченных соответствующей фармацевтической технологией, необходимо.

И, наконец, важнейший урок истории — необходимость рационального решения вопроса подготовки кадров врачей — гомеопатов. Как видно из зарубежного опыта, этим должна заниматься высшая медицинская школа. В наших условиях, как показал опыт С.-Петербурга, эта миссия должна быть передана институтам усовершенствования врачей (медицинским академиям последипломного образования). Нецелесообразно обучать гомеопатии со студенческой скамьи. Врач, получающий специализацию по гомеопатии, должен обладать определенным (не менее 3–5 лет) практическим опытом. В современных условиях специальность «врач-гомеопат», по-видимому, архаична. Владеть гомеопатией может после соответствующей специализации врач общей практики (семейный врач), терапевт, педиатр, уролог, стоматолог и т. д. Каждый из этих врачей должен быть современным специалистом в своей области, владеть общими принципами гомеопатии, знать возможности и место гомеопатии в структуре лечебных мероприятий по своей специальности.

История дает мудрые уроки прилежно изучающим ее. История гомеопатии — не исключение из этого правила.