Среди смертных девушек, осчастливленных любовью Юпитера, царя богов, не было красивее Семелы, дочери Кадма и Гармонии.

Изящна станом, а лицом
Прекраснее всех девушек на свете.

(Нон)

Семела знала о своей необыкновенной красоте, но была очень застенчивой, и Юпитеру, принявшему облик смертного мужчины, было трудно ухаживать за ней. Когда ему, наконец, удалось добиться, чтобы она выслушала его, он открыл ей, кем является на самом деле, рассчитывая на то, что это признание произведет надлежащий эффект.

Он не ошибся, поскольку Семела, гордая оттого, что сумела вызвать любовь величайшего из богов, перестала сопротивляться и согласилась принадлежать ему. Их любовь росла и процветала, и Юпитер старался как можно чаще спускаться с Олимпа, чтобы насладиться обществом своей возлюбленной. Но его частые отлучки вызвали подозрения Юноны, и, как обычно, она не пожалела сил, чтобы выяснить, какой магнит притягивает к себе Юпитера. Через несколько дней ей стало известно все, и она тут же решила отомстить и наказать неверного супруга. Чтобы выполнить задуманное, она приняла облик Бероеи, старой няни Семелы, и вошла в комнату юной царевны неузнанной.

Старушечий вид приняла, виски посребрила,
Коже глубоких морщин придала и дрожащей походкой
С телом согбенным пошла; старушечий сделала голос,
Ей Бероеей представ.

(Овидий)

Она завела разговор со своей воспитанницей, искусно добилась ее признания и, подавляя гнев, выслушала рассказ Семелы о том, как Юпитер долго добивался ее благосклонности. Семела восторженно перечислила ей все достоинства своего любовника и пересказала все их разговоры.

Фальшивая няня выслушала этот рассказ с притворным сочувствием, но в душе ее кипел гнев, и, чтобы положить конец всему этому, она спросила Семелу, уверена ли она в том, что за ней действительно ухаживает царь богов и являлся ли он к ней во всем своем царственном величии. Девушка стыдливо ответила, что ему приходилось посещать ее только в обличье простого смертного, после чего Бероея с притворным презрением заявила, что он был либо самозванцем, либо любил ее не так сильно, как Юнону, в чьем присутствии редко появлялся без своих царских регалий.

Она так искусно посеяла в душе доверчивой девушки подозрения, что, когда Юпитер снова пришел к ней, Семела пустила ход все свое очарование и добилась от него клятвы, что он выполнит любое ее желание. При таких обстоятельствах влюбленный часто теряет контроль над собой, и Юпитер поклялся самой страшной клятвой исполнить ее каприз.

Беру тебя в свидетели, Земля
И Небо, и тебя, священный Стикс.
Столь почитаемый бессмертными богами,
Что не нарушу клятвы, данной мной.

(Гомер)

Добившись обещания, довольная Семела попросила своего любимого поскорее отправиться на Олимп, принять божественный облик и вернуться к ней во всем своем царственном величии и с молниями в руках. Юпитер, в ужасе от желания своей любимой, умолял ее попросить о чем-нибудь другом и освободить его от клятвы, которая могла подвергнуть ее огромной опасности, но все было напрасно. Семела, как и всякая красавица, любила настоять на своем и не желала отступать.

Юпитер, вернувшись на Олимп, постарался одеться поскромнее и выбрал самые безобидные стрелы, ибо знал, что ни один смертный не сможет выдержать сияния его величия. Потом, оседлав молнию, он поспешил назад к Семеле.

Печальным с неба
Высшего бог низошел, за ликом своим увлекая
Скопища туч грозовых, к ним добавил он молнии и ливни
С ветром в смешенье, и гром, и перун, неизменно разящий,
Сколько возможно свою он пытался уменьшить силу.
Вооружился огнем, но не тем, которым Тифея
Сбросил сторукого, – в том уж слишком лютости много;
Легче молния есть, которой десница циклопов
Меньше огня придала, свирепости меньше и гнева;
Боги «оружьем вторым» ее называют; лишь с ней он
Входит в Агенора дом.

(Овидий)

Но, хотя и более скромный, чем обычно, царственный облик Юпитера оказался столь грозным, что нервы бедной Семелы не выдержали, и она упала в обморок при первом же взгляде на своего любовника. Позабыв обо всем, Юпитер бросился к ней, но молния, окружавшая огненным ореолом его голову, подожгла дворец, и он сгорел дотла.

Семела погибла, сгорев в огне, и из всех обитателей дворца спасся, живым и невредимым, только один человек – Бахус (Вакх, Либер, Дионис), новорожденный сын Юпитера и Семелы, которого вынесла из пожара сильная рука отца. Юпитер долго не мог утешиться и, чтобы доказать, как сильно он любил Семелу, взял ее душу на небо, превратив ее в богиню.

Младенец Бахус сначала был вверен заботам своей тетушки Ино, второй жены Афаманта, царя Фив, которая ухаживала за ним так, как будто это был ее собственный ребенок. Но даже ее любовь не могла уберечь его от ненависти Юноны, поэтому Юпитер, опасаясь, как бы супруга не навредила чем-нибудь его обожаемому сыну, попросил Меркурия отнести его подальше, в дом Низиад – нимф, которые не спускали с Бахуса глаз.

Юнона, не осмелившись причинить вред младенцу, сорвала свой гнев на бедной Ино и ее несчастном семействе. Она велела фурии Тисифоне наслать на Афаманта безумие. В приступе неукротимой ярости он бросился на жену и детей, словно это были дикие звери. Один из его сыновей, Леарх, погиб от его стрелы, и, чтобы спасти второго сына, Ино взяла его на руки и бросилась с ним в море. Боги, в награду за ее страдания, превратили Ино в богиню Левкотею, а сына – в морское божество по имени Палемон.

Еще совсем молодым Бахус был назначен богом вина и веселья и был вверен заботам Силена, получеловека, полукозла, который занимался его образованием и сопровождал во всех странствиях, ибо Бахус любил бродить по свету в компании своих друзей или ездить в колеснице, запряженной дикими зверями, а его учитель следовал за ним, взобравшись на осла. С обеих сторон Силена поддерживали слуги.

Бахус имел очень большую свиту – в нее входили мужчины и женщины, нимфы, фавны и сатиры, все с венками из плюща. Они пили вино – напиток, приготовленный специально для них из воды и солнечного света, ели виноград, плясали и пели и громко восхваляли своего господина.

За Вакхом мы идем! Веди нас, Вакх!
И всюду побеждай!
О юный Вакх, к добру ли, к худу,
Перед тобой танцуем мы повсюду.

(Китс)

Самыми разнузданными среди последовательниц Бахуса были вакханки, обожавшие шумные пирушки и пребывавшие в состоянии постоянного опьянения. Они переходили за ним из одной страны в другую, где он учил людей выращивать виноградную лозу и делать вино. Так он разъезжал по Греции и Малой Азии и даже добирался до Индии и Эфиопии.

Во время своих долгих странствий Бахус пережил немало приключений, которые стали темой для многих поэтических произведений и картин. Однажды, отстав от своей свиты и заблудившись, Бахус улегся на песок на берегу моря и уснул. Мимо проплывали пираты и, увидев красивого юношу, спавшего на песке, бесшумно отнесли его на свой корабль, намереваясь продать его в Египте в рабство.

Когда бог проснулся, корабль был уже в море. В безмолвном изумлении он осмотрелся и стал умолять моряков отвезти его на берег, но они только смеялись в ответ и дразнили его. Тут корабль неожиданно застыл на месте, и смех пиратов оборвался. Свесившись с боков, чтобы убедиться, что весла целы, они увидели, что прямо из моря появилась виноградная лоза, которая со скоростью молнии обвила весла, мачты и снасти, превратив судно в плавучую беседку. Потом раздались звуки музыки и шумного веселья, и спутники Бахуса стали взбираться на корабль, приплыв на дельфинах. Они распевали хвалебные гимны своему господину и его любимому напитку.

Это зрелище так изумило моряков, что они потеряли голову и попрыгали в море, где тут же утонули и превратились в дельфинов.

В другой раз Силен после большой попойки заблудился в лесу и долго бродил в поисках своих товарищей, пока, наконец, не добрался до дворца Мидаса, царя Ливии.

Как только Мидас увидел красный нос и оплывшее жиром тело странника, он тотчас узнал в нем учителя Бахуса и вызвался отвезти его к божественному ученику. Увидев Силена, Бахус обрадовался и пообещал, что выполнит любую просьбу Мидаса. Мидас, который был очень алчным, упал на колени и попросил бога сделать так, чтобы все, к чему он прикоснется, тут же превращалось в золото.

Царь себе на беду говорит: «Так сделай, чтоб каждый
Тронутый мной предмет становился золотом чистым».

(Овидий)

Бахус тут же заверил, что его желание будет исполнено, и Мидас, возрадовавшись, что его предприятие увенчалось успехом, по пути во дворец дотрагивался пальцами до разных предметов, и все они мгновенно превращались в золото.

С невысокого илика ветку
С зеленого он оборвал – и стала из золота ветка.
Поднял он камень с земли – и золотом камень блистает.
Трогает ком земляной – и ком под властным касаньем
Плотным становится; рвет он сухие колосья Цереры —
Золотом жатва горит; сорвав ли яблоко, держит —
Скажешь: то дар Гесперид; дверных косяков ли коснется
Пальцами; видит уже – косяки излучают сиянье.

(Овидий)

Вид этих и других чудес, вызванных простым прикосновением, наполнил его сердце радостью, и он велел слугам приготовить роскошный пир и пригласил всех своих придворных разделить его радость. Его приказы были выполнены без промедления, и Мидас сиял от счастья, усаживаясь во главе пиршественного стола и окидывая взглядом блюда и вина, приготовленные для угощения.

Но тут его ждало неожиданное открытие – скатерти, тарелки и кубки тоже превращались в золото, так же как и еда и питье, как только он касался их своими губами.

Сам постигает едва совершенья мечты, претворяя
В золото все. Столы ликовавшему ставили слуги
С нагромождением яств, с изобилием печеного теста.
Только едва лишь рукой он коснется Церерина дара,
Дар Церерин тотчас под рукою становится твердым;
Жадным зубом едва собирается блюдо порушить,
Пышные кушанья вмиг становятся желтым металлом.
Только он с чистой водой смешает виновника дара,
Как через глотку питье расплавленным золотом льется.
Этой нежданной бедой поражен – и богатый и бедный, —
Жаждет бежать от богатств и, чего пожелал, ненавидит.

(Овидий)

И среди изобилия его терзали муки голода, и драгоценный дар, который не давал Мидасу утолить этот голод, сделался для него проклятьем. Измученный Мидас прошел дорогу, по которой он гордо двигался несколько часов назад, снова бросился на колени перед Бахусом и попросил его забрать ненужный больше дар, из-за которого он не мог ни есть, ни пить.

Его отчаяние тронуло Бахуса, и он велел Мидасу искупаться в реке Пактол, если хочет избавиться от дара, так быстро ставшего проклятием. Мидас поспешил к реке и погрузился в ее воды, не заметив, что даже песок под его ногами стал золотым. И с тех пор

По золотым пескам течет река Пактол.

(Грей)

Любимое место отдыха Бахуса было на острове Наксос, на который он приезжал после каждого своего путешествия. Во время одного из приездов он увидел прекрасную девушку, лежавшую на песчаном берегу. Ариадна (так звали девушку) была брошена здесь своим любовником, Тесеем, который уплыл, пока она спала. Проснувшись, она стала звать неверного возлюбленного, но никто не ответил ей, кроме эха, которое, как ей показалось, издевалось над ее горем. В отчаянии она стала бить себя в грудь, а по лицу ее заструились слезы. Но вдруг летний ветерок донес до нее отдаленные звуки музыки, и она перестала стенать. Повернувшись в ту сторону, откуда доносилась музыка, Ариадна увидела веселую процессию, во главе которой шел бог вина.

Так я сидела, вдруг среди холмов
Раздался звук веселых голосов,
И показались головы, увиты
Листвой зеленой молодых лесов.
То Вакх, а с ним и свита!
Тут голос труб чистейший прозвучал,
Ему ответил поцелуй цимбал.
То Вакх, а с ним и свита!
В руках их – виноградная лоза,
Пылают лица, и горят глаза,
А ноги в пляс пустились заводной.

(Китс)

Бахус, первым заметивший прекрасную девушку, бросился к ней и пустил в ход всю силу своего убеждения, чтобы утешить ее. Его преданность, наконец, заставила Ариадну позабыть своего неверного возлюбленного, и после короткого ухаживания Бахус добился ее согласия стать его невестой.

Их свадьба была самой веселой из всех и продолжалась несколько дней. Жених подарил невесте корону, украшенную семью сверкающими звездами, которые очень шли ей. Однако вскоре после свадьбы бедная Ариадна заболела и умерла, оставив супруга в безутешном горе. Он взял корону, которую она часто надевала, и бросил ее в небо. Корона поднималась все выше и выше, и боги прикрепили ее к небесам, где она образовала созвездие, известное как Корона Ариадны, или просто Корона.

После смерти жены Бахус лишился своего легкомыслия и больше не находил никакого удовольствия в музыке, танцах или пирушках. Тогда Юпитер пожалел его и вернул ему Ариадну и, чтобы смерть не унесла ее снова, сделал ее бессмертной.

Однажды, приближаясь к Фивам, Бахус послал герольда к Пентею, царю этого города, чтобы тот объявил о его прибытии и подготовил соответствующий прием и веселые развлечения. Однако Пентей был наслышан о том, какой шум и беспорядок воцарялся в городах с прибытием бога вина, поэтому отправил герольда назад с наглым предложением Бахусу оставаться за пределами городских стен.

Чтобы отомстить за обиду, Бахус наслал на фиванских женщин безумие, и все они тут же выбежали из города и присоединились к его свите. Потом они потребовали, чтобы им разрешили посмотреть на религиозные обряды, проводившиеся в его честь, которые назывались общим словом мистерии, и это разрешение было им милостиво дано.

Шпионы Пентея донесли ему о том, что произошло, и царю самому захотелось тайно посмотреть на церемонию. Он изменил свой облик и спрятался за кустом в месте ее проведения, надеясь увидеть все, будучи никем не замеченным, но его неосторожное движение привлекло внимание уже возбужденных вакханок, и они, предводительствуемые Агавой, родной матерью царя, вытащили Пентея из укрытия и разорвали его на части.

Бахусу, богу вина, поклонялись во всех странах античного мира, и в его честь проводились многочисленные празднества. Самыми знаменитыми были Великие и Малые Дионисии, Либералии и Вакханалии, где все участники предавались безудержному и разнузданному веселью.

Призывают,
Вакх, тебя и поют, подвесив к ветви сосновой
Изображенья твои, чтобы их покачивал ветер.
После того изобильно лоза, возмужав, плодоносит
В лоне глубоком долин – виноград, и в рощах нагорных.
Всюду, куда божество обратило свой лик величавый.
Будем же Вакху почет и мы воздавать по обряду
Песнями наших отцов, подносить плоды и печенье.
Пусть приведенный за рог козел предстанет священный,
Потрох будем потом на ореховом вертеле жарить.

(Вергилий)

Бахуса обычно изображали в виде прекрасного юноши, увенчанного плющом или листьями и гроздьями винограда, с обвитым плющом жезлом в руке в качестве скипетра, в колеснице, запряженной пантерами или леопардами.