Далай-лама отвечает на вопросы американцев

Ваше Святейшество, Вы говорили, что война – устаревшее явление для XXI -го века. К сожалению, как Вы знаете, мы далеки от мира во всем мире. Ситуация в современном мире кажется почти безнадежной. Что, с Вашей точки зрения, мы, простые люди, могли бы сделать для того, чтобы война действительно устарела? Почему эта идея до сих пор не услышана большинством мировых лидеров? Или почему они не уделяют ей внимания? Как можем мы заставить их сделать выбор в пользу мира?

Мне кажется, в основе своей мир становится лучше, если мы сравним [современный мир с тем, что происходило] в XX веке. В 50-тых, 60-тых и даже 70-тых годах существовала реальная опасность гибели всего человечества от ядерного оружия. В сравнении с этим периодом времени, сейчас всё обстоит гораздо лучше. В 70-тых, и даже уже в 79-том, я посещал Советский Союз. Машина государственной пропаганды взращивала в русских, в советских гражданах, ощущение, что запад вот-вот совершит нападение на их страну. [Правящая верхушка] манипулировала человеческим страхом и скрывала подлинную реальность. Западным умам, естественно, не нравилась авторитарная коммунистическая система, но едва ли они всерьез рассматривали возможность совершения нападения. При этом у обеих сторон было ядерное оружие. Ядерное оружие играло роль сдерживающего фактора, но такой мир нельзя было назвать подлинным, ибо он был основан на страхе. В сравнении с тем периодом, сегодня мир куда безопаснее. Тогда существовало два блока с ядерным оружием, и всё обстояло гораздо серьезнее. Сегодня же есть определенные проблемы, очаги напряженности здесь и там, но в сравнительном отношении ситуация лучше.

Еще один обнадеживающий фактор – рост общественного сознания. В ХХ веке, во времена первой и второй мировой войны, когда страны объявляли войну, все граждане без малейших сомнений, без вопросов, с гордостью шли на войну. Возможно, им хотелось быть героями, и они с гордостью вступали в вооруженные силы. Но позднее это настроение изменилось из-за целого ряда факторов.

Начался иракский кризис. Столько людей, от Австралии до Америки, открыто продемонстрировали свой протест против насилия, войны! Мне кажется, это здоровые тенденции. [Аплодисменты.] Все больше людей (подобных человеку, который задал мне этот вопрос) по-настоящему озабочены проблемами мира и ненасилия. Поэтому, с моей точки зрения, мир движется в более позитивном направлении. Но все же мы должны прилагать больше усилий, привлекая средства массовой информации и уделяя внимание вопросам образования. Мне сказали, что здесь собралось много студентов. Вы – те люди, которые могут придать новые формы нынешнему столетию, ХХI веку. Иногда я называю век XX -тый «моим дорогим веком». Мой дорогой век стал веком войн и кровопролития. Теперь наступил ХХI -вый век, он должен стать веком мира, веком сострадания. Молодое поколение, это ваша задача. [Аплодисменты.] Я, и многие из тех, кто сидит у меня за спиной, принадлежим к XX -тому веку. Мы готовы сказать: «До свидания!» Молодым же нужна уверенность в себе, обширные знания и целостная картина в отношении любых проблем, особенно вопросов глобального характера. Вы должны смотреть шире, не зацикливаться: «Америка, Америка, Америка…» [Аплодисменты.] Это важно.

Что бы Вы посоветовали израильтянам и палестинцам? Как им урегулировать конфликт на Ближнем Востоке, предметом которого стала святая земля?

Мне доводилось несколько раз бывать в этом регионе, в основном потому, что там расположен Иерусалим – самое святое место для трех религий, трех очень важных традиций. Я встречался там с людьми, пусть их было немного, но они всем сердцем готовы трудиться во имя мира. Среди них были и палестинцы, и представители израильской стороны. У обеих сторон было ясное понимание того, что насилие не принесет пользы никому. Нужно искать ненасильственный способ выхода из сложившейся на сегодняшний день весьма плачевной ситуации, приводящей к большим потерям. Я думаю, постепенно положение улучшится.

Но, во-первых, я не обладаю всезнанием, а, во-вторых, я – не специалист в этой области. Поэтому более точный ответ на Ваш вопрос: « Hе знаю». [Смех и аплодисменты.] Лучше ответить так.

В целом же, обеим сторонам нужно больше терпения, нужно рассматривать проблему с более широкой перспективы, тогда можно найти решение.

Будучи сторонником мира, что бы вы сказали, если бы Вам представилась возможность обратиться к террористам Алькаиды? Что бы Вы сказали тем экстремистам, что убили моего драгоценного сына Питера и отняли тысячи других жизней 11 сентября в Нью-Йорке, в терактах в Мадриде и Лондоне? Какой вклад может внести отдельно взятый человек в борьбу против зла и ненависти?

Я думаю, что большинство проблем, с которыми мы сталкиваемся, – это результат нашей небрежности в прошлом. И не только небрежности, но и намеренно распаляемой ненависти по политическим, экономическим, а иногда и религиозным причинам. Нравится нам это или нет, нам приходится иметь дело с таким последствиями. Их очень трудно избежать. С буддийской точки зрения, существует закон причинно-следственной связи. Если причины и условия «созрели», никакая сила не сможет этого изменить. Именно с такой ситуацией здесь мы имеем дело.

С моей точки зрения, терроризм – это худшая форма насилия. Это ошибочный метод. Он не приводит к достижению цели. Цель, которую они ставят перед собой, должна быть достигнута гуманитарными усилиями, через сотрудничество, взаимопонимание. Некоторые из этих людей, должно быть, полагают, что действуют исключительно в интересах своего сообщества, ради достижения определенных целей. Это следствие неведения, следствие ненависти. Поэтому, если бы у меня была возможность к ним обратиться, я бы сказал им эти слова.

Я хочу рассказать вам одну историю. Один тибетец, монах, который провел свыше двадцати лет в китайском гулаге в районе Лхасы, приехал в Дхарамсалу в начале восьмидесятых, получив какое-то разрешение от китайских властей. Как-то раз мне удалось побеседовать с ним в неформальном ключе. И он сказал мне, что за эти годы несколько раз сталкивался лицом к лицу с реальной опасностью. Какой опасностью? Опасностью утратить сострадание к китайцам. Он считал утрату сострадания очень опасным и серьезным делом. Это пример истинных достоинств тибетцев, их [традиционных] ценностей.

Другой тибетец. Я спросил его: «Ты ненавидишь китайцев?» Он еще не успел ответить, как его лицо стало красным от ярости, у него затряслись щеки. Таким людям я говорю: «Это неправильно. Такая сильная ненависть не решит проблемы. Такая ненависть принесет еще больше страдания тебе самому, даже если ты живешь в Индии, свободной стране с демократической системой; стране, которая исторически очень близка тибетцам, ведь, в конце концов, буддизм пришел из Индии. Даже в Индии, где этот человек совершенно свободен, совершенно счастлив, всё же из-за своих негативных эмоций он страдает. А эти эмоции сами по себе – не решение проблем.

Подобным образом, те люди, которые готовы принести в жертву свою жизнь, полны ненависти и неведения. Когда человеческие эмоции вырываются из-под контроля, тогда становится очень трудно, нет места для анализа ситуации. Очень сложно.

Когда мы видим чудовищные страдания бедных людей, невинных людей, детей, женщин, тогда мы должны взрастить в себе решимость сделать все возможное, чтобы предотвратить подобное в будущем. Лучший способ достигнуть этого – через образование, через личные контакты. Это моя точка зрения.

Несколько лет назад меня спросили, что бы я сказал, если бы мне выпала возможность встретиться с Бин Ладеном. Я ответил то же самое. Но это очень и очень сложные темы.

Я хочу спросить Далай-ламу, что бы он мог посоветовать мировым лидерам для устранения той пропасти, которую породили религиозные противоречия в Ираке и других частях мира? Как нам научиться терпимо относиться к вероисповеданиям друг друга?

Здесь снова может помочь информация. Если вы посмотрите более внимательно, у каждой из крупнейших религиозных традиций есть два аспекта. Первый аспект: теория, концепции и философия. Второй аспект: практика и этика.

В области философии, теории – огромные различия. Даже внутри буддизма есть различия. Даже внутри буддизма Махаяны, или санскритской традиции, есть различия. Я всегда говорю, что различные взгляды, различные концепции буддизма преподаны самим Буддой. Наш учитель в каком-то смысле сам породил запутанность среди его последователей. Почему он так поступил? Он уважал ментальные наклонности разных людей, и это побуждало его выражать разные взгляды, преподавать разные философские учения в кругу своих учеников.

Если вы посмотрите на другие религиозные традиции, за пределами буддизма, то становится абсолютно ясно – разные периоды времени, разные географические места, разные люди нуждаются в разных подходах, разных философских системах, разных теориях. Отличия в философских системах – вещь необходимая. Цель же – одна. И в чем же она состоит? Здесь мы подходим к вопросу практики или этики. Все крупные мировые религии учат нас состраданию, любви, умению прощать, довольствоваться малым, терпимости, самодисциплине. У меня много прекрасных братьев и сестер в христианском сообществе. Они посвятили всю свою жизни трудам на благо других. Христианские монахи порой больше заботятся о благополучии других, нежели буддийские. Иногда мы, буддийские монахи, предпочитаем оставаться в монастыре, возносить молитвы, и предпринимать меньше реальных шагов. Я обсуждал эти вопросы еще в начале 60-тых с лидерами буддийских монашеских общин в Тайланде. И по сей день я всегда говорю, что буддийские монахи и монахини должны играть более активную роль в сфере образования и здравоохранения, как это делают наши братья и сестры среди христиан.

Все религиозные традиции в основе своей несут одну и ту же идею. Однажды, перед моим публичным выступлением в Австралии, меня представлял христианский священник. Тогда он назвал меня хорошим христианином. С этической точки зрения религии схожи. Да, есть различия в философии, в концепциях, но цель одна – привить эти ценности человечеству. [Аплодисменты.] Поэтому единственная проблема – недостаток знаний, отсутствие широкой перспективы. Если вы ограничены знанием только своей традиции, тогда другие традиции порой, из-за небольших различий, кажутся вам чем-то очень далеким. Соберитесь вместе, больше контактов, больше информации, тогда вы неизбежно придете к выводу, что все основные религии говорят об одном, и нам необходимо это разнообразие подходов.

Если говорить обо мне, то мое понимание других религий сегодня гораздо ближе к реальности, нежели в те времена, когда я жил в Тибете. Потому что в Тибете мы были оторваны от всего мира. Мы думали: нет ничего лучше буддизма; другие религии так себе. [Смех.] Затем мы ушли из Тибета, став беженцами. У нас появилось гораздо больше возможностей встречаться с представителями разных традиций, установить личные контакты. Особенно важно, когда один духовный практик встречается с другим. Покойный Томас Мертон, монах-траппист, еще до его весьма печальной скоропостижной смерти, некоторое время гостил в Дхарамсале. Я провел с ним несколько часов, и мне пришлись по душе христианские ценности.

То же происходило и на моих встречах с иудейскими раввинами. Кстати, когда раввины собираются вместе, выявляется различия в их взглядах. Они признают, что у них есть различия в философии и концепциях. Особенно это касается тех иудеев, которые практикуют мистицизм. Так что, различия есть. Они полезны. Такова моя точка зрения.

То же и с мусульманами. Недавно я был в Ладакхе, на севере Индии. Там есть мусульмане. Один из них сказал мне, что, согласно Корану, молодежь должна уважать старшее поколение, проявлять заботу. Старшее же поколение, в свою очередь, должно беспокоиться и заботиться о молодежи. Люди в целом должны стараться не причинять вреда любым существам: зверям, птицам. На уровне этики наши религии одинаковы.

Иногда люди, из-за Бин Ладена или мусульманских террористов, начинают считать всех мусульман воинственными. Мне кажется, это неправильно. Люди с дурными намерениями есть везде, и среди буддистов, и среди христиан, и среди иудеев. Они есть везде. И если по отдельным людям мы будем судить обо всей традиции, это ошибка. [Аплодисменты.] Ведь нельзя же по двум-трем злонамеренным людям считать злонамеренным всё человечество. Это абсолютно неверно. Так ведь? Что думаете? Вы согласны? [Аплодисменты.]

Ваше Святейшество, стяжательство все больше управляет нашей планетой в том, что касается природных ресурсов и денег. Не пощадили и Вашу страну. Как же нам взращивать щедрость и гармонию перед лицом растущего стяжательства?

Говоря в целом, американский образ жизни нужно немного поменять. Наверно. В каждой семье – две машины или три машины. Посмотрите на Индию, где живет около миллиарда человеческих существ. На Китай, где их свыше миллиарда. В общей сложности – больше двух миллиардов человек. Если бы у каждого из них было по одной-две машины, это бы означало три миллиарда машин. Немыслимо. Очень сложно.

Одной из основополагающих ценностей всех учений является умение довольствоваться малым. Это то, что необходимо. В соответствии с современной реальностью, существует огромная пропасть между богатыми и бедными не только на глобальном, но и на внутригосударственном уровне. Это справедливо и для Америки. Мне несколько раз приходилось выступать в Вашингтоне. Даже в самых богатых странах есть бедные. Пропасть между ними не оправдана с нравственной точки зрения, а с практической – источник проблем. Нужно серьезно задуматься о том, как ее сократить. [Аплодисменты.] Необходима осведомленность, больше информации, широкая перспектива. Покуда существует эта пропасть, создается множество проблем. Нам нужно ее сократить, начав с Африки. Огромный континент, я был несколько раз в африканских странах. Огромный континент, колоссальный потенциал и очень много проблем. Главное, чего им не достает – уверенность в себе. Развив в себе уверенность, они должны выйти с инициативами со своей стороны. А богатые страны должны дать им образование, навыки и оборудование. Это важно.

Порой африканцы, как и тибетцы, склонны к лености, не хотят упорно трудиться. Но иногда им просто не хватает уверенности в себе. Это ключевая проблема.

Как бы то ни было, образование поможет нам все это изменить.

Все люди отовсюду идут к Вам наставлениями, а к кому Вы обращаетесь в поисках ответов на свои вопросы?

Во-первых, далеко не все идут ко мне. Если бы все пришли ко мне, я бы разозлился. [Смех.] Я вношу свой маленький вклад, и иногда некоторые люди в некоторых случаях извлекают для себя какую-то пользу. Это служит мне наградой.

У меня всегда есть хорошая отговорка для тех, кто столкнулся с трудностями. Я говорю им, ссылаясь на буддизм: трудности – результат ваших собственных поступков, я тут бессилен. Перекладываю всё на их плечи. Снимаю с себя ответственность. [Смех.] Я всегда говорю людям: «Я не знаю, у меня нет особых знаний и опыта».

Есть одно буддийское высказывание: «Знание – лучший советчик, лучший друг, надежнейший из друзей». Это ясно. Когда мы ушли из Тибета, всё наше имущество осталось там, но знания я унес с собой. Достигли вы успеха или потерпели неудачу, знания всё равно остаются с вами, готовые наставлять и помогать. Знания – надежный друг. Знания – лучшее богатство. Знания – залог счастливого будущего, залог удачи и процветания. Знания – лучший защитник. Знания – лучший гуру, учитель.

Мы – человеческие существа, у нас есть разум. В этом – источник нашей силы. Нам нужно полагаться на свой разум, а чтобы у нас появилась решимость и сила воли, нам необходимо добросердечие. Поэтому, когда мне самому нужен совет, я применяю свой разум. Иногда же, как буддист, как верующий человек, я прибегаю к гаданию. Но это уже из сферы мистической. Мы верим, что есть и другие миры, недоступные нашему глазу.

Во всех религиозных традициях есть понятие – высшее существо. Его называют Богом, Аллахом, Буддой или Бодхисаттвой, дают разные объяснения, но все признают, что есть существо, обладающее более обширными знаниями, более глубоким опытом и колоссальной энергией. Таков мой подход. Спасибо!

http://savetibet.ru/ – Сохраним Тибет!

Ратгерс, США; 27 сентября 2005 года

Перевод: Юлия Жиронкина

Фото: http://www.president.rutgers.edu/