Кафедра Ваннаха: Возвращение публиканов

Автор: Ваннах Михаил

Опубликовано 29 октября 2010 года

Есть миф, что распространение цифровых технологий делает искусство свободным от власть имущих, да и денежных мешков тоже. Ну, вот раньше Баху требовались для творчества дворы Королевства Польша и Курфюрства Саксония и статус придворного композитора.

Гёте, предвосхищая нравы вождей "творческих союзов" тоталитарных режимов ХХ века, – Фадеева там, Ганса Гейнца Эверса, – сам трудился министром в Веймаре. (Самоубийство не вписавшегося в очередное колебание "генеральной линии" Фадеева хорошо известно, но с Эверсом было еще поучительней – этот нацист, вождь Союза германских писателей и автор романа "Хорст Вессель", после "Ночи длинных ножей" был отправлен в чулан как представитель секс-меньшинств, в результате чего его и ныне не чтут ни наци, ни, проделавшие ныне Coming out of the closet, геи).

Но это мир старый, аналоговый... А в цифровом – не так. Созданный творцом контент может свободно, с минимальными издержками, достичь потребителя. Общедоступность цифровой обработки на массово производимом харде, с помощью весьма разумного софта; возможность тиражирования цифрового продукта без потери качества; распространение по сетям с минимальными издержками и практически мгновенно... Свобода?

Отнюдь... Есть такая штука – ядерное оружие. И есть такая дисциплина – теория его применения. И вот на рубеже 50-60-х годов прошлого века, когда США безнадежно проигрывали СССР и в мощи сухопутных войск и в энтузиазме народно-освободительных движений, появилась такая теория салями, сыровяленой колбасы, нарезаемой тонкими ломтиками. Когда же надо, наконец, остановить распространение социализма ядерным ударом – после подавления Венгерского восстания, после возведения Берлинской стены...

Так и свобода: когда, после которого отрезанного ломтика она перестает быть таковой? Когда превращается в рабство, или, в крепостничество, пользуясь термином, употребленным выдающимся экономистом Фридрихом Августом фон Хайеком в его классической The Road to Serfdom.

Ну, смотреть надо, прежде всего, не на всякие там свободы слова ("разрешили брехать", цитируя перестроечный анекдот), а на серьезные вещи, на экономику – "отодвигание миски" из того же анекдота.

Почему в России слова демократия и либерализм воспринимаются как ругательства – да потому, что под их флером население страны в начале 1990-х было лишено сначала трудовых сбережений, а потом и права на долю в недавно общенародной собственности.

А у людей без собственности естественно не может быть требуемой демократическими механизмами ответственности.

То, что сейчас происходит в сфере оборота носителей информации по сравнению с вышеописанным кажется невинной игрой в крысу.

Ну, вводится там налог на болванки да флэшки, ну установлен он размером в 1% от цены или таможенной стоимости. Да мелочи... Ну, выразится это в пару процентов подъема розничных цен – что вам, жалко что ли? Зато на благое дело: вознаградить творцов - певцов, композиторов, актеров – за их напряженный труд, за риск при косметических операциях. Что бы достойные, специально выделенные для коллективного управления авторскими правами люди, поделили этот процент по справедливости...

Да-да... Именно по справедливости. А справедливость как определится? Да по популярности! А популярность? И вот тут-то мы и находим в ловушку.

Любые, самые добросовестные, самые представительные социологические опросы покажут популярность лишь тех, кто "на слуху". Кто продвигается в широкие народные массы иерархическими, работающими по принципу "сверху-вниз" системами распространения информации, какими в первую очередь являются телевизионные каналы.

Движение информации по сетевым структурам неизбежно уйдет в хвосты распределения (да и переоценивать сетевую общественность тоже не стоит – что там, какой нынче процент трафика приходится на порнушку?).

Последствия всего вышеописанного очень забавны. Всё общество обложено налогом на поддержку наиболее популярных у властей деятелей культуры. Всё! И творцы малобюджетных (то есть сделанных на чистом энтузиазме) произведений культуры. И куда более многочисленные семьянины, запечатлевших первые шаги ребенка, да молодежи, запечатлевшей своих дружков-подружек, пользуясь дешевизной и общедоступностью фотовидеотехники.

Популярные деятели культуры практически получают былой, придворный статус... Феодализм возвращается – об этом уже давным-давно говорил мудрый Умберто Эко. А то, что одна копеечка с рубля поначалу, так подати феодальные поначалу бывали и еще меньше, до полушки! Теория салями, нарезаемой тоненькими ломтиками, пока не кончится, – так и со свободой...

А вот особую мерзость этой истории придает одно обстоятельство. То, что в экономику возвращается еще более древний и еще более гнусный институт – откупа. Частное управление государственными средствами, дающее простор казнокрадству и злоупотреблениям.

Римская империя, давшая западной цивилизации свое право, была классическим образчиком всевластья откупщиков. Они вошли даже в Священное Писание. Если в русском Синодальном переводе их удивительно выразительно обозвали мытарями, то в английской Библии короля Якова (King James Bible) использован менее яркий, но аутентичный термин publicans, публиканы... (Кстати, политкорректность сейчас привела к тому, что старый английский перевод заменяется новым, с нейтральными tax collectors).

И вот эти то публиканы вдруг получили шанс выйти из могильной пыли и, подобно зомби, зажить новой жизнью, паразитируя на самых передовых технологиях. Россия, кстати, тут пионером не была – в Европах о своей творческой интеллигенции позаботились еще раньше...

Да, откупа... Модно нынче кичиться дворянским происхождением – сидит мелкий лавочник в бывшем цеху, ныне торговом центре, мается от отсутствия покупателей – а на нетбуке перед ним будто бы его герб.

Спросишь его – читал ли он Радищева, "Путешествие из Петербурга в Москву"? Отнюдь... И не знает, что в главе "Тосна" там описан был некрупный проходимец, способный восстановить заказчика "в княжеское достоинство, показав от Владимира Мономаха или от самого Рюрика его происхождение".

И такой продвинутый бизнесмен попался Радищеву еще в Осьмнадцатом веке! (Правда, нынче родословные введены в базы данных, а торгуют ими через Сеть, но суть-то та же, феодальная).

Так вот, откупа то в Древнем Риме все же по крупному вели не всадники, а более надежные люди – вольноотпущнники. Видимо кесари считали, что достаточно жаден до денег может быть лишь бывший раб!