Глава 5

ИТАЛЬЯНСКОЕ НАСТУПЛЕНИЕ НА ЕГИПЕТ И ПОХОД МУССОЛИНИ В ГРЕЦИЮ

Военный атташе немецкого посольства в Риме генерал-майор фон Ринтелен в своем обстоятельном докладе от 16 августа 1940 года, направленном в отдел военных атташе Генерального штаба сухопутных войск, сообщил относительно военных целей Италии следующее: ее главная цель – достижение господства на Средиземном море. В соответствии с этим взоры итальянцев обращены на французские Ниццу, Корсику, Тунис, восточную часть Алжира с рудными месторождениями в районе города Константина и французское Сомали. Адриатическим морем они планировали в будущем завладеть полностью и расширить свою сферу влияния на Балканах. Для этого считалось необходимым уничтожить Югославию, создать зависимое от Италии хорватское государство, обеспечить расширение Албании путем присоединения населенных албанцами областей Южной Югославии и Греции, а также острова Корфу и, возможно, некоторых других Ионических островов. В планах было также и господство на Ближнем Востоке.

В текущей политической ситуации, по мнению генерал-майора фон Ринтелена, последует упрек итальянской стороны в адрес Греции в помощи британским торговым и военным судам, по всей видимости безосновательный. Далее будут греческие акты террора против сторонников ирреденты[53], греческий консул будет выдворен из Италии, и будет создана атмосфера, в любой момент чреватая взрывом. Однако военных приготовлений против Греции пока не обнаружено. На югославской границе ситуация уже давно настолько напряженная, что следует учитывать возможность самых серьезных пограничных инцидентов. Дуче требует проведения немедленных военных приготовлений против Югославии, чтобы не упустить благоприятную возможность для нападения.

В связи с этими военными приготовлениями заместитель начальника Генерального штаба итальянской армии[54] генерал Роатта уже 23 июля обратился через генерала фон Ринтелена в немецкий Генеральный штаб с просьбой. Он хотел, чтобы, принимая во внимание возможные немецко-итальянские операции против Югославии или проход войск через немецкую территорию для вступления в Югославию с севера, ему были переданы сведения о югославских укреплениях за южными границами Каринтии и Штирии. И 9 августа он сообщил генералу фон Ринтелену, что уполномочен политическим руководством страны провести оперативное исследование возможности пересечения итальянскими войсками северной границы Югославии из Каринтии и Штирии, чтобы подготовить транспорт, необходимый для транспортировки войск и снабжения по немецким дорогам, и договориться об использовании немецких аэродромов, колонн грузовиков и лазаретов. Поэтому желательна скорая встреча с представителями немецкого Генерального штаба.

15 августа генерал Йодль представил Гитлеру данные Генерального штаба сухопутных войск о югославских укреплениях на немецкой границе для последующей передачи итальянцам. Однако Гитлер заявил, что совершенно не заинтересован в конфликте с югославами, хочет, чтобы на южной границе рейха сохранялась спокойная обстановка, и может только предостеречь итальянцев от предоставления англичанам возможности перебросить в Югославию свою военно-воздушные силы. Таким образом, он отклонил просьбу о переговорах по этому вопросу между немецким и итальянским Генеральным штабом и запретил передачу запрошенных данных итальянцам. Генералу фон Ринтелену было поручено передать это командованию итальянских вооруженных сил.

Во второй половине августа обратили на себя внимание итальянские военные приготовления в Албании против Греции. Греческий военный атташе в Берлине 20 августа сообщил руководителю группы «Заграница» в составе ОКВ адмиралу Бюркнеру об опасной для Греции концентрации итальянских войск на албанской границе. В поступившем несколькими днями позже сообщении немецкого военного атташе в Риме содержалось подтверждение этого. Генерал фон Ринтелен докладывал, что находящиеся в Албании италь янские войска – штаб XXVI корпуса с 19, 23, 53-й пехотной, 3-й альпийской и 131-й танковой дивизиями, а также еще одно подразделение численностью до дивизии – должны быть до конца года пополнены людьми и техникой. Они могут быть использованы на направлении главного удара против Греции. Позднее министр иностранных дел граф Чиано сообщил о намерении в ближайшее время перебросить в Албанию еще четыре дивизии, чтобы в нужный момент оказать давление на дипломатические дискуссии с Грецией.

Гитлер при посредстве министра иностранных дел Риббентропа призвал итальянское правительство не допустить конфликта с Грецией. Маршал Бадольо всячески старался развеять опасения немцев, для чего неоднократно разъяснял генералу фон Ринтелену, что Италия ничего не будет предпринимать против Греции и Югославии, если только эти страны своими чрезвычайными мерами ее к этому не вынудят. Отказ от желательных для итальянцев переговоров между Генеральными штабами о возможных операциях против Югославии он, кажется, в душе приветствовал.

Гитлер старался предотвратить распространение войны на Балканы, но, с другой стороны, он придавал большое значение скорейшему осуществлению запланированного наступления итальянцев на Египет и уже давно обдумывал мысль об оказании поддержки итальянцам немецкими танками. Этот вопрос в самый разгар лета был поставлен одновременно главнокомандующим сухопутными силами и отделом обороны страны. Главнокомандующий сухопутными войсками поднял его во время обсуждения с Гитлером операции «Морской лев» 31 июля, а отдел обороны страны – во время состоявшегося накануне совещания по обсуждению общей обстановки, а также в направленном 10 августа докладе начальнику штаба оперативного руководства. Содержащееся в нем предложение, при отмене операции «Морской лев» предоставить итальянцам немецкий танковый корпус для наступления на Египет, было обосновано тем, что до весны 1941 года без танковых сил можно обойтись, а климатические условия и рельеф местности на узких прибрежных полосах Ливии и Египта благоприятны для продвижения мобильных войск. Кроме того, у итальянцев, вероятнее всего, будет значительно меньше танков, чем у англичан, поэтому без немецкой поддержки шансы на успех у них минимальны.

Генерал Йодль тотчас поддержал это предложение и попросил Генеральный штаб сухопутных сил 12 августа высказать свое мнение относительно оперативной обстановки на египетском побережье, возможностей бесперебойного снабжения направленного туда танкового корпуса, необходимого времени для приспособления войск и техники к тропическим условиям, а также продолжительности транспортировки до портов Ливии. При оценке обстановки 13 августа он назвал среди средств, которыми Великобритания может быть поставлена на колени, если не считать высадку в Англии, взятие Египта при помощи итальянского наступления, в случае необходимости поддержанного немцами из Ливии.

Сначала Гитлер, принимая во внимание чувствительность итальянцев, которые считали наступление на Египет своим личным делом, считал целесообразным, размышляя о немецкой помощи, рассматривать не танковый корпус, а высококачественную, оснащенную современным оружием смешанную танковую бригаду. Он желал получить от ОКХ предложения, касающиеся состава, оснащения и снабжения такого соединения, а также времени, когда его можно будет переправить в Африку. Только потом должно быть сделано соответствующее предложение итальянцам.

Информация, направленная ему Генеральным штабом сухопутных сил и содержавшая ответы на 12 поставленных вопросов, лишь укрепила Гитлера в намерении послать в Африку только бригаду. Там было сказано, что передача танкового корпуса возможна, хотя и не без вреда для намеченного на зимний период формирования новых танковых подразделений. Но использование корпуса в Ливии, из-за необходимости приспособления к тропическим условиям, возможно не раньше декабря. Также представляется по меньшей мере спорным, можно ли вообще будет успешно использовать на узких полосках египетского побережья, помимо предусмотренных для участия в наступлении итальянских мобильных сил, целый немецкий танковый корпус. Тем более что для снабжения всех этих сил в распоряжении имеется только шоссе Триполи – Бардия. Несмотря на эти возражения, Гитлер высказался за использование более мощных сил, скажем двух танковых дивизий, вдохновленный желанием по возможности решающим ударом по Египту, вместе с запланированным нападением на Гибралтар, полностью разрушить могущество Англии на Средиземном море.

В этом духе и последовало предложение итальянцам. Оно было сделано начальником штаба оперативного руководства вермахта итальянскому военному атташе в Берлине генералу Маррасу, когда тот 5 сентября вел переговоры относительно передачи итальянским вооруженным силам противотанковых орудий, грузовиков и тягачей. Генерал Йодль указал на то, что приготовления к использованию немецких танковых формирований занимают много времени и начало итальянского наступления на Египет не должно от них зависеть, и тем более от немецкой высадки в Англии. Маршал Бадольо 29 августа сказал немецкому военному атташе в Риме, что подготовка к наступлению на Египет в основном завершена, но оно начнется, только когда первый немецкий батальон высадится на землю Англии. Не слишком многообещающими были слова маршала о том, что в итальянских штабах без всякого восторга встретили планы этой операции. Еще меньше воодушевления выказал главнокомандующий в Северной Африке маршал Грациани, который хотя и является безрассудно смелым старым воякой, но не подготовлен к принятию больших тактических решений. Очевидно, он чувствует себя несколько беспомощным, столкнувшись с непростой задачей.

Итальянцы не спешили с ответом на немецкое предложение. 10 сентября генерал Маррас сообщил начальнику штаба оперативного руководства вермахта, что итальянский Генеральный штаб понимает инициативу немцев и маршал Бадольо в ближайшее время выскажет свое мнение. Чтобы не терять время, генерал Йодль распорядился провести пока что все возможные приготовления в Германии к отправке по крайней мере одной танковой бригады. Соответствующие предложения Генерального штаба сухопутных войск поступили 5 сентября. Оказалось, что и в этом случае использование немецких войск в Ливии возможно не раньше начала декабря, потому что предназначенной для отправки 3-й танковой дивизии требовалось четыре недели на переподготовку, шесть дней на транспортировку до южноитальянских портов и примерно восемь недель на акклиматизацию. Также было необходимо, как и в случае отправки танкового корпуса, создать собственную базу снабжения и накопить достаточные запасы до начала операции.

14 сентября генерал фон Ринтелен передал, что итальянское наступление на Египет началось 12-го и развивается успешно. Уже взят Эс-Саллум, хотя официального объявления об этом пока не было. Из 14 находящихся в Ливии итальянских дивизий участвует девять. Британские силы в Ливии состоят из примерно семи дивизий, из которых до этого момента выступили четыре – одна танковая и три моторизованные. А 18 сентября он сообщил, что итальянцы находятся в 90 километрах от границы и взяли Сиди-Барани. Тем самым достигнута первая цель наступления. Теперь наступила четырехнедельная пауза, во время которой будет заново отрегулировано снабжение и, прежде всего, организована доставка воды от Эс-Саллума до Сиди-Барани. Что же касается немецкого предложения, маршал Бадольо не слишком приветствует использование немецких танков, скорее, он желал бы направления в Ливию пикирующих бомбардировщиков.

В отличие от маршала Муссолини при встрече с Гитлером на Бреннере, имевшей место 4 октября, с готовностью согласился на вновь прозвучавшее предложение поддержать итальянское наступление немецкими танковыми формированиями. Он планировал возобновить наступление в середине октября и хотел, чтобы прежде всего были переброшены тяжелые танки для наступления через линию Мерса-Матруха. Гитлер согласился на 100 танков, то есть полк, и приказал ускорить подготовку.

Таким образом, было принято решение об отправке подразделений, составляющих одну смешанную бригаду. Выяснилось, что на это потребуется гораздо больше времени, чем считалось раньше. Генерал фон Ринтелен, который, сохраняя свою должность военного атташе, с 20 сентября стал представителем ОКВ при итальянском командовании и теперь именовался «немецкий генерал при штаб-квартире итальянских вооруженных сил»[55], между тем связался с транспортным отделом итальянского Генерального штаба по поводу переброски немецких войск в Ливию. Переговоры показали, что трудность представляет только выгрузка, потому что порты Киренаики обладают низкой пропускной способностью, а при выгрузке в Триполи танкам придется пройти около 1600 километров до египетской границы, на что потребуется слишком много топлива. Поэтому итальянцы рассчитывали переправить немецкие войска из Неаполя на Бенгази с продолжительностью перехода 40 – 50 суток. При таких обстоятельствах на ввод немецких танков в бой можно было рассчитывать только в январе 1941 года. Несмотря на это, можно было допустить, что к третьей части наступления, то есть к решающему прорыву с линии Мерса-Матруха, танки будут на месте. Хотя маршал Бадольо объяснил начальнику немецкого штаба связи (Verbindungsstab?) при итальянских военно-воздушных силах ге нерал-лейте нан ту рыцарю фон Полю 9 октября, что он рассчитывает взять линию Мерса-Матруха через две или три недели, 24 октября в беседе с генералом фон Ринтеленом он сообщил, что наступление на Сиди-Барани и линию Мерса-Матруха из-за проблем со снабжением последует не раньше декабря.

Маршал Бадольо в разговоре с генералом фон Полем в высшей степени оптимистично говорил о перспективах наступления. Он выразил уверенность, что дельта Нила и Суэцкий канал, несмотря на существенное укрепление британских сил в Египте до 160 тысяч человек, все же будут достигнуты. Палестина и Сирия в этом случае падут сами по себе. К сожалению, итальянские военно-воздушные формирования в Восточной Африке настолько слабы, что не могут препятствовать подвозу английских грузов через Красное море. Да и вообще итальянские военно-воздушные силы не годятся для выполнения многоплановых задач на Средиземноморье. Поэтому он, когда его спросили, высказался против отправки итальянского авиакорпуса в Бельгию. Итальянцы непривычны к господствующим там погодным условиям и потому в зимние месяцы в большей или меньшей степени обречены на бездействие. Зато в это время на Средиземном море они могли бы использоваться очень активно. Поэтому он считал необходимым скорейшее возвращение корпуса в Италию и обосновывал тем самым участие немецких военно-воздушных сил в боях в Египте. Тогда будущей весной половина итальянских самолетов могли бы принять участие в сражениях против английской метрополии. Все упомянутые вопросы маршал желал как можно скорее обсудить с генерал-фельдмаршалом Кейтелем, чтобы согласовать двусторонний оперативный план на зиму.

Руководитель ОКВ ответил маршалу Бадольо 14 октября, что одобряет его инициативу и позднее предложит место и время встречи, когда планируемые на ближайшее будущее политические переговоры[56] создадут необходимые предпосылки для дальнейшего ведения войны. Маршал Бадольо не был доволен отсрочкой.

Столь желательное для итальянского командующего сотрудничество немецких военно-воздушных сил при захвате Египта планировалось штабом оперативного руководства вермахта с самого начала. Намечался, с одной стороны, сброс мин с новыми высокоэффективными взрывателями с воздуха в акватории Александрийского порта для нанесения ущерба стоявшему там британскому средиземноморскому флоту, с другой стороны, использование групп бомбардировщиков, пикирующих бомбардировщиков и истребителей в самой Ливии. Для этого был предназначен VIII авиакорпус под командованием генерала барона фон Рихтгофена, который имел задание в первую очередь поддерживать немецкие танковые формирования, а во вторую – поражение английских военно-морских сил.

Что касается командования операциями, 25 октября отдел обороны страны предложил отдать все используемые в Ливии войска, как единое смешанное формирование, под общее командование маршала Грациани, но пока допустить их использование обоими командованиями на основании результатов разведки штабов связи и предложений генерала фон Ринтелена. И наконец, планировалось ввести в действие сформированный из представителей трех видов войск вермахта тыловой штаб «Юг» для централизованного регулирования снабжения и движения транспорта. Но все эти вопросы должны быть окончательно решены только после возвращения отправленного тем временем за подробной информацией в Ливию командира 3-й танковой дивизии генерала фон Томаса.

Между тем в ОКВ поступили новые сведения о предстоящем итальянском наступлении на Грецию. Генерал фон Ринтелен 18 сентября передал, что 49-я и 51-я пехотные дивизии переброшены в Албанию и 29-я пехотная дивизия еще до конца месяца последует за ними. После этого там будет 8 дивизий и 1 смешанное формирование силой до дивизии. Из прочих 66 дивизий итальянской действующей армии к этому времени 14 находится в Ливии, 1 – на Додеканесских островах и 51 – на родине. Из находящихся на родине дивизий 14 размещены на французской и швейцарской границах, 3 – в южнотирольских Альпах, 18 – на югославской границе, 10 – в восточной части долины По и 6 – в центральных областях Италии, на Сицилии и Сардинии.

Месяцем позже, 18 октября, генерал фон Ринтелен доложил об активизации итальянских приготовлений к нападению на Грецию, которое, по-видимому, начнется 26 октября десятью дивизиями. Этот же срок, по сообщению штаба люфтваффе от 21 октября, назвал высокопоставленный офицер итальянского Генштаба генералу фон Полю. Он же обозначил первой целью наступление на Янину, острова Корфу и Кефалония, второй – Салоники, третьей – Афины. Когда генерал фон Ринтелен 23 октября посетил заместителя начальника Генштаба итальянской армии, чтобы выяснить, какие слухи о предстоящем нападении на Грецию соответствуют действительности, генерал Роатта отверг существование таких планов. Однако уже на следующий день маршал Бадольо на поставленный немецким генералом вопрос ответил, что все приготовления к наступлению ведутся на случай нарушения греческого нейтралитета англичанами. Он также попросил передать генерал-фельдмаршалу Кейтелю просьбу намеченные переговоры провести только 10 – 15 ноября в Инсбруке. Эта отсрочка должна была усилить подозрения немцев, поскольку маршал до сих пор придавал большое значение как можно более скорой встрече с генерал-фельдмаршалом Кейтелем.

Отношения между фюрером и его военными советниками характеризует следующий факт. Как сказал генерал Йодль 22 октября начальнику отдела обороны страны, вполне возможно, что фюрер во время переговоров с дуче на перевале Бреннер 4 октября дал свое согласие на нападение на Грецию, не проинформировав об этом свое окружение. Конечно, возможно, этого и не было. В любом случае Гитлер был официально поставлен в известность об агрессивных планах дуче только из послания Муссолини от 23 октября. В нем Муссолини сообщил, что до сих пор с величайшим терпением относился к постоянным провокациям Греции, однако в последнее время число инцидентов на албано-греческой границе постоянно увеличивается, и бездействовать больше невозможно. Поэтому он решил, для обеспечения справедливых интересов Италии, выступить против Греции. Дата начала операции не была указана. По отношению к Югославии Италия проявляла бдительность.

Письмо Муссолини попало к Гитлеру, только когда он после встречи с маршалом Петеном в Монтуа на обратном пути в Берлин 25 октября заехал в Ивуар (к югу от Намюра). Гитлер тотчас предложил дуче встречу в одном из городов верхней Италии и приказал направить свой поезд сначала в Мюнхен. Он хотел просить Муссолини, если возможно, отложить действия до более благоприятного времени года и в любом случае до выборов американского президента, назначенных на 5 ноября. По прибытии в Мюнхен он получил приглашение Муссолини на встречу во Флоренции 28 октября.

Между тем командование военно-морских сил, учитывая ожидаемое нападение Италии на Грецию, 26 октября в послании начальнику штаба оперативного руководства вермахта сослалось на особое стратегическое значение Крита, и генерал Йодль в тот же день изложил в своих записках следующую позицию. Военное выступление Италии против Северной Греции и Пирея определенно приведет к оккупации Крита англичанами. Это означало постоянную угрозу связям Италии и Ливии. Внезапная атака итальянцев на Крит возможна, и ее сравнительно легко замаскировать. Но для этого необходимо использовать весь итальянский военный флот. Если этого не будет, высадившиеся на Крит итальянские войска вряд ли смогут продержаться, поскольку англичане определенно направят против них всю свою александрийскую эскадру. Шансы на успех высадки значительно увеличиваются, если после успешных действий итальянцев в Египте, например взятия линии Мерса-Матруха, против английского боевого флота в Александрии будут использованы пикирующие бомбардировщики, воздушные мины и подводные лодки, которые нанесут военным кораблям большие потери. Тогда британские корабли, возможно, вообще не выйдут в море, чтобы помешать операции итальянцев против Крита, а если это все же произойдет, они будут атакованы итальянским военным флотом, который теперь будет иметь численное преимущество. Целесообразной представляется следующая последовательность операций: скорейшее продолжение наступления итальянцев в Египте и взятие линии Мерса-Матруха, затем всеми имеющимися в распоряжении средствами подавление британской военной эскадры в Александрии и в заключение, после того как она будет существенно ослаблена, начало операций против Греции с одновременной оккупацией Крита.

Эта запись была сделана 28 октября по приказанию начальника ОКВ, чтобы стать предметом обсуждения между генералом Йодлем и генералом Маррасом. Правда, до этого дело так и не дошло, потому что генерал фон Ринтелен в полдень 27 октября, ко всеобщему удивлению, сообщил по телефону, что итальянское наступление на Грецию начнется уже на следующее утро. Князь Отто фон Бисмарк, доверенное лицо немцев в Риме, в тот же день вечером в 21.00 был проинформирован графом Чиано о том, что италь янский посланник в Афинах в 3.00 28 октября предъявил греческому правительству ультиматум. В нем содержалось требование согласия на оккупацию ряда стратегических пунктов в северной части Греции итальянскими войсками и было сказано, что в любом случае в 6.00 последует вторжение в Грецию со стороны Албании. Гитлер узнал об этом 28 октября по прибытии в Болонью.

Относительно причин странной позиции итальянцев по отношению к своим товарищам по союзу генерал фон Ринтелен в направленном позднее донесении сообщил следующее: итальянцы отказались от своего прежнего намерения напасть на Югославию, после того как Германия обещала им всяческую поддержку, но продолжали планомерную подготовку к вторжению в Грецию. Движущей силой здесь, безусловно, был граф Чиано, влиянию которого на дуче итальянские вооруженные силы не могли ничего противопоставить. Он, чтобы избежать дальнейшего немецкого вмешательства, побудил Муссолини приказать всем должностным лицам итальянских вооруженных сил скрывать от Германии истинные намерения итальянцев. Эта неискренность привела к все более усиливающейся сдержанности итальянских офицеров по отношению к представителям немецкого вермахта, включая немецкую делегацию в итальянской комиссии по перемирию, и существенно усложнила совместную работу.

Относительно оперативных планов итальянцев генерал фон Ринтелен 28 октября сообщил, что сначала планируется удар через Янину до Патрасского залива с взятием островов Корфу, Лефкас, Кефалония и Закинф, а затем удар на Афины и Салоники. Руководство операциями находится в руках командующего генерала XXVI армейского корпуса Висконти Праски. Поскольку из девяти находящихся в Албании дивизий две необходимы для защиты границы с Югославией, итальянское превосходство не настолько велико, чтобы рассчитывать на быстрый успех в случае серьезного сопротивления греков.

При встрече во Флоренции 28 октября, в которой с обеих сторон не участвовали военные представители, Муссолини еще раз изложил причины выступления против Греции. Гитлер, казалось, воспринял их должным образом, тем более что реальные события уже опередили подготовленные им возражения. Со своей стороны, он сообщил о результатах переговоров с генералом Франко и маршалом Петеном и развеял опасения дуче, что взаимодействие с Францией помешает итальянцам полностью претворить в жизнь свои территориальные претензии. Все равно маршал Петен и министр-президент Лаваль в Монтуа не пошли дальше смутных обещаний сотрудничать и защищать французскую колониальную империю от нападений англичан и «Свободной Франции». В заключение Гитлер и Муссолини договорились отложить решение вопроса об отправке немецких войск в Ливию до переговоров в Инсбруке между генерал-фельдмаршалом Кейтелем и маршалом Бадольо.

После возвращения в Берлин Гитлер сообщил своим военным советникам, что он настолько раздосадован итальянским выступлением против Греции, о котором он ничего не знал и перспективы которого оценивает крайне негативно, что утратил всякую склонность к сотрудничеству с Италией. И все же он примет решение относительно того, следует ли вообще посылать немецкие войска в Ливию, после доклада генерала фон Тома, который возвращается из Ливии.

По его предложению Генеральный штаб сухопутных сил предусмотрел следующую структуру 3-й танковой дивизии: танковых полков – 3, 394-й моторизованный стрелковый полк с двумя пехотными и одним батальоном стрелков-мотоциклистов, разведывательных батальонов – 3 и еще один разведывательный батальон, 75-й артиллерийский полк с легким и тяжелым дивизионами, противотанковый дивизион, саперная рота с двумя понтонно-мостовыми парками и батальон связи с двумя дополнительными ротами телефонистов для обеспечения связи с тылом. Помимо штатных снабженческих служб, дивизии должны были быть приданы дополнительные снабженческие подразделения, чтобы обеспечить независимость от итальянцев. Отправка отдельных подразделений была назначена на 5 ноября, погрузка всей дивизии на суда в Неаполе планировалась на 1 декабря. Рассчитывали, что общая продолжительность транспортировки составит три месяца, поскольку изучение ливийских портов показало, что Бенгази можно вообще не принимать в расчет, а Триполи принимает в день не больше двух пароходов.

Доклад генерала Тома Гитлеру имел место 3 ноября в присутствии главнокомандующего сухопутными силами. Генерал сообщил о ничтожных результатах боев в Египте, ухудшении использования техники, трудностях с водоснабжением, постоянно возникающих, несмотря на строительство водопровода от Эс-Саллума до Сиди-Барани. Он также поведал о неудовлетворительном впечатлении, которое на него произвело итальянское командование во время его пребывания в штаб-квартире ливийской группы войск. Учитывая все сказанное, он указал на неблагоприятные перспективы продолжения наступления, во всяком случае при существующей удаленности баз снабжения. Кроме того, в итальянских командных инстанциях существует невысокая готовность к продолжению наступления и полностью отсутствует желание использовать немецкие танковые формирования. В этих обстоятельствах Гитлер решил пока воздержаться от отправки немецких войск в Ливию, однако приказал, несмотря на это, продолжать приготовления и только отсрочить практические работы до тех пор, пока итальянцы совершат второй бросок к линии Мерса-Матруха. Только тогда он отправит воздушные силы в Киренаику.

Между тем ожидаемые Гитлером последствия вторжения итальянцев в Грецию не заставили себя долго ждать. Британское правительство пообещало грекам всяческую помощь и с их согласия создало в бухте Суда на Крите военно-морскую и военно-воздушную базу, а также перебросило из Египта в Афины несколько эскадрилий истребителей и бомбардировщиков. Следовало считаться с появлением и других британских воздушных баз на островах Эгейского моря и в Северной Греции. Таким образом, не только южноитальянские порты, в первую очередь военно-морская база в Таранто, но и жизненно важные для Германии румынские нефтяные месторождения в районе Плоешти попадали в радиус действия британских бомбардировщиков. Поскольку румыны были тесно связаны со странами оси и туда во второй половине октября прибыла немецкая военная миссия[57] с так называемыми учебными войсками – которые были усилены 13-й моторизованной пехотной дивизией, а также авиационными и зенитными частями, – можно было не сомневаться, что англичане используют любую возможность осуществить воздушный налет на нефтяные месторождения. Чтобы эффективно противостоять этой опасности, Гитлер предусмотрел немецкий удар из Болгарии на побережье Эгейского моря, который необходимо организовать в качестве предпосылки к использованию немецкой авиации против британских военно-воздушных баз в Греции. Он поручил главнокомандующему и начальнику Генерального штаба сухопутных сил в процессе уже упомянутого совещания 4 ноября провести необходимую подготовительную работу.

Итальянцы пока не были проинформированы об этом плане, который из-за географических и климатических условий Балкан мог быть претворен в жизнь не раньше следующей весны. В сделанной генералом Йодлем для предстоящих переговоров генерал-фельдмаршала Кейтеля и маршала Бадольо оценке обстановки было только сказано, что в интересах итальянцев было бы желательно ограничить военные действия на Балканах Грецией и что только британская атака на румынские нефтяные месторождения может оправдать использование немецких войск на юго-востоке.

Эта оценка обстановки была буквально пронизана оптимизмом. Она начиналась словами: «Война выиграна, она больше не может быть проиграна, ее следует только закончить. Для этого следует склонить и Англию к мнению, что ею война проиграна». Далее было сказано, что Германия к началу 1941 года стала во всех областях сильнее, чем перед началом Французской кампании. Имея 230 дивизий, в том числе 185 дивизий первого эшелона, из них 20 танковых дивизий, 4 танковых формирования, оснащенных трофейной техникой, 12 моторизованных дивизий, а также запас боеприпасов, которых хватит на два-три года сражений, для немецкой армии в Европе проблем нет. Военно-морской флот к началу нового года в основном возместит понесенные потери и может отправить сражаться с противником значительно большее число подводных лодок. Месячное производство субмарин к концу 1940 года достигнет 25 единиц. Военно-воздушные силы тоже к следующей весне станут и в количественном, и в качественном отношении сильнее, чем перед началом активной воздушной войны против Англии. Приведенные здесь цифры были довольно сильно преувеличены, чтобы придать твердость довольно-таки самоуверенным, но легко поддававшимся пессимистическим настроениям товарищам по союзу.

Проведенные двумя маршалами 14 и 15 ноября переговоры в Инсбруке привели к соглашению о тесном сотрудничестве во всех вопросах, касающихся вооруженных сил обеих стран. Главной темой оставалась ситуация на Средиземном море, причем стороны договорились воздержаться от отправки немецких танковых формирований в Ливию, а немецкие военно-воздушные силы отправить против Египта только после взятия линии Мерса-Матруха. Но итальянские авиационные части в Бельгии следовало как можно скорее вернуть в Италию, чтобы их можно было использовать в течение зимы на Средиземном море. А находящиеся в Атлантике итальянские подводные лодки должны остаться в Бордо для оказания помощи при «осаде» Англии. Против намерения немцев осуществить наступление на Гибралтар без участия итальянских сил маршал Бадольо, как уже было сказано, не возразил. Договорились в связи с этим предприятием провести немецкую воздушную минную атаку на гавань Александрии и Суэцкий канал. Подчеркнутую генерал-фельд маршалом Кейтелем необходимость в будущем поддерживать как можно более тесное сотрудничество с Францией, учитывая огромное значение французских колониальных владений в Африке для дальнейшего ведения войны против Великобритании, маршал Ба дольо целиком и полностью признал. Отправку немецкой военной миссии в Румынию он назвал желательной и для Италии и приветствовал. По его мнению, если в Румынии будут находиться как можно более крупные военные силы, это будет средством давления на Турцию. Относительно ситуации в Северной Греции Бадольо высказался сдержанно, но вполне уверенно.

Непосредственно после этой встречи Гитлер написал уже упомянутое письмо Муссолини, в котором, перечислив психологические и военные последствия итальянского вторжения в Грецию, подробно изложил дальнейшие требования совместного ведения военных действий. Основной задачей на зимние месяцы он считал урегулирование ситуации на Средиземноморье. Для этого он и хотел склонить Испанию к немедленному вступлению в войну, чтобы вместе с ней взять Гибралтар, заблокировать западный вход в Средиземное море и перебросить немецкие войска в Испанское Марокко в качестве гарантии против возможного отделения французских североафриканских владений от метрополии. Дуче предложил тотчас возобновить наступление на Египет, чтобы вместе с линией Мерса-Матруха получить военно-воздушную базу, с которой немецкие пикирующие бомбардировщики могут эффективно воздействовать на британскую военную эскадру в Александрии, а дальние бомбардировщики – на Суэцкий канал. О своем новом плане он упомянул лишь в том отношении, что подчеркнул свою решимость выступить мощными силами, если англичане попытаются обосноваться во Фракии. Однако он указал на то, что подобная операция невозможна до начала марта следующего года и что необходимые для этого силы раньше не будут расположены в Румынии. Также успешное наступление из Албании раньше этого времени он считал абсолютно исключенным.

К последнему замечанию Гитлера подтолкнуло неблагоприятное развитие начатого 28 октября в 6.00 итальянского вторжения в Грецию. Вначале оно столкнулось лишь со слабым сопротивлением греческих пограничных войск[58], но из-за плохой погоды продвигалось крайне медленно. На труднопроходимой горной местности между побережьем и Вьесой шириной около 80 километров действовала так называемая группа Чиамура пятью дивизиями (подразделение, сформированное из пехотного полка и трех кавалерийских полков, 51-й и 23-й пехотной, 131-й танковой и 3-й альпийской дивизий). По обе стороны Корчи (Корицы) находился XXIV корпус (29-я и 49-я пехотные дивизии), а на албано-югославской границе – 19-я и 53-я пехотные дивизии. Итальянским военно-воздушным силам сильно мешала неблагоприятная погода. Находившиеся в Албании авиачасти – 56 бомбардировщиков, 120 истребителей и 17 самолетов-разведчиков – до сих пор не могли взлететь. Из находившихся в Апулии сил – 112 бомбардировщиков, 24 истребителя и 18 самолетов-разведчиков – в первый день 60 бомбардировщиков бомбили порты Превеза и Патры, Коринфский канал и аэродром Татой в районе Афин[59].

Уже через несколько дней итальянские колонны встретили упорное сопротивление греков на оборонительных сооружениях, которое не сумели сломить. Наступавшее вдоль побережья сводное подразделение и 51-я дивизия оказались на северном берегу Каламаса, 23-я дивизия – восточнее Калабаки на шоссе, ведущем к Янине, а 131-я дивизия – за ней на болотистой местности. Только двигавшаяся от Эрсеки по трудным горным дорогам для блокирования перевала Мецово 3-я альпийская дивизия еще шла вперед, но и она тоже не сумела достичь цели. У XXVI корпуса боевая деятельность ограничивалась сначала разведывательными операциями и беспокоящим артиллерийским огнем. Сможет ли эта группа дойти до города Салоники и когда это произойдет, по мнению маршала Ба дольо, зависело от развития событий на направлении главного удара.

Причины столь неблагоприятного начала наступательных операций генерал фон Ринтелен видел прежде всего в необычайно плохой погоде, которая чрезвычайно затрудняла передвижение по и без того труднопроходимой местности. С другой стороны, сказалась недостаточная подготовка и нехватка сил. Стало ясно, что итальянцы надеялись посредством только политического давления и вооруженного вторжения заставить греческое правительство пойти на уступки. Теперь, чтобы наверстать упущенное, они хотели незамедлительно перебросить в Албанию по воздуху альпийские отряды и берсальеров[60]. Однако подвоз основного подкрепления все же шел морским путем, и, пока все эти силы, учитывая сложные транспортные условия, прибыли на фронт, было потеряно много времени. Поэтому в обозримом будущем на решающий успех итальянцев можно было не рассчитывать.

В войне с Грецией, как отметил генерал фон Ринтелен в своем донесении от 7 ноября, для итальянцев, прежде всего, важно занять территорию, которую они удержат после заключения мира, а именно Корфу и Эпир до Артского залива. Выгода здесь ничтожна, зато ущерб велик. Война благодаря втягиванию в нее новых стран распространяется и теперь переходит на Балканы, чему Германии до сих пор удавалось препятствовать. Тем самым итальянцы привязаны к новому направлению. А англичане получили нового союзника и опорный пункт на Европейском материке, что существенно укрепило их позиции в Восточном Средиземноморье и увеличило возможности воздействия на морские пути итальянцев на Ливию и Албанию. Отныне британские ВВС могут совершать налеты на среднюю и нижнюю Италию. Если война в Греции затянется, у англичан появится возможность прийти Греции на помощь.

Насколько прав был генерал фон Ринтелен, оценивая обстановку именно таким образом, стало очевидно очень скоро. Итальянцы 6 ноября продолжили наступление в районе Каламаса и восточнее Калабаки, но их территориальные завоевания оказались ничтожными, зато потери весьма существенными. 3-я альпийская дивизия в районе Вьесы подверглась сильной контратаке противника и оказалась в тяжелом положении. XXVI корпус перешел к обороне и прилагал все усилия, чтобы южнее Корчи отразить атаку греков, которые тем временем получили значительное подкрепление (5 дивизий) из района Афин и от болгарской границы. Это помогло им сдержать турок, которые объявили, что в случае враждебных действий Болгарии нападут на Грецию. Таким образом, итальянское наступление окончательно остановилось. Оно было возобновлено только в декабре, после того как число дивизий было доведено до двадцати, наладилось снабжение и были заново урегулированы отношения среди командования. Из группы Чиамура была сформирована 11-я армия под командованием генерала Джелозо, а из 3-й альпийской дивизии, так же как и из находившихся в районе Корчи сил, – 9-я армия под командованием генерала Верчеллино. Обе армии были сведены в группу армий «Албания», которую 9 ноября принял генерал Содду.

Прежде чем итальянское подкрепление в достаточном количестве было переброшено в Албанию и попало на фронт, греки, которые располагали в Эпире и Западной Македонии одиннадцатью дивизиями и двумя резервными бригадами, перешли в контрнаступление. В середине сентября они отбросили береговую группу и 51-ю дивизию за Каламас, а 23-ю, 131-ю танковую и 3-ю альпийскую дивизии – к албанской границе и за нее и неожиданным ударом южнее Корчи 18 ноября взяли Эрсеку. В последней декаде месяца они продолжили наступление, тесня противника к албанской территории и по ней почти до Гирокастры (Аргирокастрона) и после взятия 21-го оставленной 9-й итальянской армией Корчи – южнее Охридского озера – захватив Поградец, в направлении на Эльбасан. Итальянцы, понесшие огромные потери в живой силе и технике, были вынуждены обратиться за помощью к союзникам.

Итальянский генерал при штаб-квартире немецких вооруженных сил 19 ноября посетил генерала Йодля и попросил о передаче 3 тысяч грузовиков в обмен на такое же количество итальянских и отправке группы транспортных самолетов Ju-52 в Италию с целью быстрой переброски подкрепления в Албанию. Грузовые автомобили должны были везтись по железной дороге до Любляны, а уже оттуда своим ходом следовать в Албанию. Предложение базировалось на предположении, что немецкое правительство легко получит от Югославии разрешение на проход через свою территорию. Гитлер, учитывая критическую ситуацию в Албании, которая в высшей степени отрицательно влияла на позиции других Балканских государств, был склонен удовлетворить просьбу итальянцев и хотел получить согласие югославов на немецкое предложение, причем он имел в виду последующую передачу Салоник. Вермахт, однако, выдвинул возражение против замены грузовых автомобилей, поскольку не использовал итальянские «фиаты». Было предложено перекрасить их в Германии и оттуда направить в Албанию. В конце концов договорились сначала перевезти 600 итальянских машин по железной дороге в Клагенфурт, там передать их немецкому персоналу, который поведет машины своим ходом в Тирану. За ними должны были последовать 1 января и 1 февраля по 250, а 1 марта – 300 немецких автомобилей. Однако переговоры, которые велись в конце ноября во время визита югославского министра иностранных дел в Бергхоф, относительно проезда через территорию Югославии, не привели к желаемому результату. Когда же после этого итальянцы сами сделали представление в Белград, то получили отрицательный ответ. Таким образом, весь проект утратил силу.

Зато отправка группы транспортных самолетов в Италию, учитывая дальнейшее обострение ситуации в Албании, была ускорена. Греки в декабре атаковали с ничуть не уменьшившейся силой, под заметно улучшившимся командованием, и положение итальянцев стало воистину бедственным, хотя они постоянно получали подкрепление с родины. Отметим, что 11-я армия, имевшая штаб-квартиру в Тепелени, теперь включала в себя девять дивизий, 9-я армия со штаб-квартирой в Эльбасане – шесть дивизий, командование группы армий в Тиране располагало резервом из одной моторизованной дивизии и трех кавалерийских полков. На юге Италии находилось еще две дивизии, готовые к отправке в Албанию. Вечером 7 декабря только что вернувшийся из Рима итальянский посол в Берлине Алфиери посетил Гитлера и обрисовал ему ситуацию в Албании в самых мрачных красках. Гитлер приказал немедленно отправить транспортные самолеты, и Ju-52 утром 9 декабря вылетели из Граца и Винер-Нойштадта. В тот же день 49 самолетов приземлилось в Фодже. Посадочные площадки в Валоне и Дураццо были разведаны еще раньше.

Тем временем маршал Бадольо 6 декабря был смещен со своего поста. Он стал козлом отпущения за неудачи в Албании, вина за которые в первую очередь лежала на италь янском политическом руководстве. Отставка маршала, как сообщил генерал фон Ринтелен, была сочтена италь янским офицерским корпусом несправедливой и усилила тревоги населения относительно политических и военных событий последнего времени. Серьезно обострилось недовольство вооруженных сил политическим руководством, которое, в сущности, и было ответственно за то, что кампания против Греции была начата без достаточной подготовки, после назначения приближенного к министру иностранных дела графу Чиано генерала Каваллеро начальником Генштаба итальянских вооруженных сил. Впрочем, генерал показал себя одаренным и всесторонне образованным человеком, правда, военных способностей у него не обнаружилось.

В первой беседе с генералом фон Ринтеленом, состоявшейся 9 декабря, Каваллеро, только что вернувшийся из Албании, оценил ситуацию как значительно более благоприятную, чем ее изобразил итальянский посол в Берлине. Хотя кризис еще не миновал, по его мнению, имелись все основания надеяться на постепенное улучшение. Помимо очень желательных для итальянцев транспортных самолетов и грузовых автомобилей, другой немецкой помощи не требовалось. Дуче был уверен, что кампания против Греции может быть проведена силами одних только итальянцев. Предоставленные Германией грузовые автомобили он просил, после отрицательного ответа югославского правительства, направить в Триест, откуда они будут перевезены в Албанию водным путем, если к тому времени не представится возможность направить их через Югославию.

Начальник Генерального штаба итальянских военно-воздушных сил генерал Прикколо в беседе с генералом фон Полем высказался относительно положения в Албании в том же духе и объяснил пессимистичную оценку посла Алфиери тем, что он покинул Рим в самой критической ситуации. Генерал фон Ринтелен не придал этому заявлению большого значения. Он уже привык к тому, что высокопоставленные итальянские военные изображают ситуацию более благоприятной, чем она есть в действительности. Поэтому ни в коем случае не стоит рассчитывать на то, что нынешний фронт в Албании будет удержан.

Это опасение оказалось вполне обоснованным. Греки в первой половине декабря отбросили 11-ю армию через Химару и Гирокастру на линию Дукати (в 25 километрах к югу от Валоны) – Тепелени – Клисура и отобрали на правом фланге 9-й армии господствующую цепь холмов Остравица (в 40 километрах к юго-востоку от Берата), и все это несмотря на постоянный приток подкрепления итальянцев. Генерал Роатта 11 декабря сообщил, что воздушным путем в Албанию переброшено 20 тысяч человек. Наряду с этим шли перевозки морским путем, правда нерегулярные из-за действий английских подводных лодок, жертвами которых оказались пять пароходов. Как и прежде, существенные трудности были связаны со снабжением войск, которое велось в основном с использованием мулов. Только в начале второй половины декабря фронт несколько стабилизировался. Генерал фон Ринтелен передал 19-го, что есть обоснованная надежда его удержать. Итальянцы даже начали подумывать о подготовке к весеннему наступлению, для которого потребуется несколько свежих дивизий и всевозможная техника. В этих обстоятельствах штаб оперативного руководства вермахта полагал, что от использования в Италии второй группы транспортных самолетов пока можно воздержаться. Однако 28 декабря генерал Маррас снова обратился к шефу ОКВ за помощью. Хотя греки, как заявил он, редко атаковали силами большими, чем один-два батальона, все же Итальянский фронт в Албании не остановлен. Сейчас речь идет о более или менее значительных отступлениях с боем. Генерал выразил убеждение, что даже ввода в бой единственного немецкого горного полка будет достаточно, чтобы фронт стабилизировать, что окажет большое моральное воздействие и на итальянские войска, и на греков.

Гитлер обдумал отправку в Албанию горной дивизии. Новый исполняющий обязанности начальника итальянского Генерального штаба генерал Гуццони всячески приветствовал это намерение в беседе с генералом фон Ринтеленом, имевшей место 3 января, и попросил подготовить дивизию к отправке. Он также сообщил, что генерал Каваллеро принял командование войсками в Албании вместо заболевшего генерала Содду. Относительно общей ситуации он заявил, что ожидает последней попытки прорыва греков или на побережье в направлении Валоны, или в долине Осыма на Берат, но надеется суметь ее отразить.

Для этого, с точки зрения немцев, сил было вполне достаточно – на фронте или в непосредственной близости от него находилось 16 итальянских дивизий, а противостоящие им силы греков не превышали 13 дивизий. Поэтому ОКВ медлило, не желая преждевременно связывать себя согласием использовать немецкие войска в Албании. Во время большого совещания в Бергхофе Гитлер пояснил, что, если вообще речь пойдет об отправке немецких войск в Албанию, они должны быть настолько сильны, чтобы суметь при нанесении планируемых ударов из Болгарии вскрыть возможные греческие отсечные позиции, направленные на восток, западнее Салоник, с тыла. Но первым делом должен быть прорван греческий фронт в Албании. Для этого необходима совместная ударная группа, сформированная из немецких горных частей и итальянского моторизованного отряда, которую следует оснастить некоторым количеством тяжелых танков и штурмовых орудий. Генерал фон Браухич заявил, что такое подразделение сможет действовать успешно, только если немецкая сторона сможет оказывать весомое влияние на итальянское командование в Албании. В конце концов договорились, что отправка немецких войск в Албанию будет зависеть от результатов предварительной разведки. В направленной 11 января частям вермахта директиве № 22 было сказано, что необходимо подготовить для переброски в Албанию немецкие части силами до корпуса, в том числе 1-ю горную дивизию и танки. Они должны явиться сдерживающей силой в случае новой кризисной ситуации и позднее облегчить италь янцам переход в наступление, обеспечив прорыв греческого оборонительного фронта в решающем месте. Впоследствии их задача будет заключаться в поддержке фронтальной атаки армии, направленной из Болгарии против Греции, посредством открытия узкого прохода западнее Салоник с тыла. Согласие итальянцев на транспортировку 1-й горной дивизии имеется. Следует разведать и обсудить с итальянским командованием в Албании, могут ли быть продуктивно использованы в Албании другие немецкие войска и какие, а также организацию их снабжения. В качестве разведывательного штаба в Албанию 14 января отправляются хорошо знакомые со своеобразием горной войны офицеры: начальник штаба XXXXIX армейского корпуса полковник Йодль и еще четыре офицера.

Спустя четыре дня Гитлер и Муссолини со своими военными и политическими советниками прибыли в Бергхоф для совместного обсуждения всех проблем, связанных с совместным ведением военных действий. Генерал Гуццони в отдельном разговоре с генерал-фельдмаршалом Кейтелем, имевшем место 19 января, о ситуации в Албании сказал, что самым важным театром военных действий для итальянцев в настоящее время является Албания. Хотя фронт там не настолько стабилизирован, чтобы можно было говорить об удержании существующих позиций, отражая все атаки греков, все же больше нет опасности потерять Валону или Берат. В военных действиях участвует 21 дивизия, планируется переброска туда еще трех дивизий из Италии. На северном крыле групп армий будет сформирована ударная группа из 10 – 12 дивизий, среди которых будет три свежие дивизии и четыре альпийские дивизии. Группа будет готова перейти в наступление только во второй половине месяца, поскольку ограниченные транспортные возможности не позволяют обеспечить более быструю переброску трех дивизий, персонал и технику, необходимые для пополнения остальных дивизий. Планируется, что группа будет наступать на Корчу и после ее взятия повернет часть сил на Эрсеку, чтобы обрушить северное крыло греческого фронта, а ее основные силы двинутся на Флорину, как только будет обеспечено снабжение через Корчу. От прежнего намерения – в ближайшее время провести атаку с ограниченной целью на побережье – отказались. Отправка немецких частей в Албанию желательна, но не безоговорочно необходима. При необходимости вопрос может ставиться только об одной горной дивизии с легкой экипировкой, а не о целом корпусе, поскольку пропускная способность албанских портов недостаточна и для итальянских транспортов. Переброска войск может быть осуществлена только в марте, а запланированная атака, если греки не передислоцируют сильные части с Албанского фронта на болгарскую границу, возможна не раньше начала апреля. По этой причине решение вопроса можно отложить до начала марта. Гитлер согласился с этим предложением.

В середине февраля разведывательный штаб полковника Йодля вернулся в Берлин. Он сообщил, что, принимая во внимание труднопроходимую местность в Албании и отсутствие дорог, а также неблагоприятную погоду ранней весной, участие немецких войск в наступлении не приведет к решающему успеху. С другой стороны, ситуация в регионе стабилизировалась, о чем свидетельствует успешное отражение сильных атак греков в районе Тепелени и Клисуры 13 – 18 февраля. Учитывая большое численное превосходство итальянцев[61] и очевидное истощение наступательных возможностей греческой стороны, можно не опасаться серь езных неожиданностей. Поэтому немецкое командование приняло решение воздержаться от отправки немецких войск на этот театр военных действий и прекратить приготовления к ней.

9 марта, вопреки первоначальным намерениям наступать на северном крыле, итальянцы перешли в наступление 11-й армией на хорошо обороняемом участке фронта Тепелени – Клисура. Мнение полковника Йодля полностью подтвердилось: вопреки большому превосходству в силах, использованию мощной артиллерии и 400 самолетов, наступление, временами прерываемое сильными ливнями, достигло лишь местных незначительных успехов и вечером 14 марта было прекращено.