"Шила в мешке не утаишь". Было бы неплохо, если бы эта известная поговорка всегда соответствовала действительности. К сожалению, по отношению к преступности все частенько выглядит совсем иначе. Многие преступления не выявляются или выявляются не сразу. Часто повторяется одна и та же ситуация: врач, выдавая медицинское свидетельство о смерти, не устанавливает истинную причину смерти, вернее, усматривает естественную смерть там, где в действительности оказывается убийство. Если умер старый человек, естественную смерть, без сомнения, легче предположить, чем в случае, если неожиданно умер молодой. В первом случае врач, ставящий диагноз, едва ли может заподозрить что-либо предосудительное, поэтому он часто не замечает явных улик или подозрительных моментов, свидетельствующих, например, о смерти в результате удушения. Необходимость установления правдивых обстоятельств происшествия, как правило, возникает лишь случайно. Например, у кого-то появляются подозрения, распространяются слухи, начинаются разговоры между соседями, и, наконец, кто-то ставит в известность криминальную полицию.

  В качестве примеров можно привести два следующих случая.

  Причиной внезапной смерти 56-летнего человека врач счел отравление алкоголем и сердечную недостаточность. Спустя полтора года в том же доме умерла двухлетняя девочка, съевшая краснокочанную капусту из собачьей миски. В миске находился таллий (химическое вещество), которым хотели отравить собаку, но жертвой стал ребенок В связи с этим несчастным случаем возникли сомнения по поводу причины смерти 56-летнего человека. Действительно ли он умер от отравления алкоголем и сердечной недостаточности или ему в пищу подмешали таллий? Поскольку слухи не ослабевали, их приняли во внимание и труп эксгумировали. Исследования подтвердили подозрение соседей: человек умер от отравления, но не алкоголем, а таллием. Жена его была арестована и призналась в том, что решила убить своего мужа в связи с постоянными раздорами. На суде она отказалась от своего признания и утверждала, что ее муж сам покончил с жизнью. Суд признал ее виновной. Как свидетельствует этот пример, заключение врача было поспешным. Ненормальные отношения супругов были известны всей округе, имелись и некоторые другие косвенные улики, требовавшие проверки. При таких условиях нужна была судебно-медицинская экспертиза трупа.

  Второй случай произошел в 1966 году в Голландии. Водитель грузовика X. решил купить кафель для ремонта своего дома. Вместе с женой и своим приятелем К. он поехал в Ш., где товар осмотрели, купили и погрузили. Уже наступили сумерки, когда они на груженой машине отправились в обратный путь. На повороте, где дорога вела прямо к каналу, грузовик угодил в воду. Взывая о помощи, X. стоял на крыше тонущего грузовика. Он один спасся и в нервном потрясении был доставлен в больницу. Его жена и приятель утонули. Спустя год с лишним X. выразил желание жениться на вдове своего погибшего приятеля К., вызвав тем самым в деревне множество сплетен и толков. Соседи подозревали, что раньше между X. и женой его приятеля К. существовали близкие отношения, которые оставались тайной только для трагически погибших в канале. Все это заставило усомниться в правдивости версии X. об обстоятельствах происшествия, и началось расследование. При тщательном изучении всех обстоятельств дела были установлены противоречия в показаниях X., в результате он во всем признался. Он намеренно направил машину в воду, чтобы устранить оба "брачных препятствия". Об этом знала и его возлюбленная. Оба были арестованы и предстали перед судом.

  Как в первом, так и во втором случае то, что казалось вначале совершенно естественным, в действительности оказалось убийством. Оба преступления, хоть и с запозданием, все же удалось раскрыть. А многие остаются не раскрытыми. Один известный криминалист как-то сказал, что, если бы у каждого погибшего при неустановленных обстоятельствах на могиле горела лампочка, кладбище было бы ярко освещено.

  В чем же дело? Может быть, во всем мире не хватает детективов типа Шерлока Холмса?

  Когда примерно сто лет назад в Лондоне появился первый роман шотландского врача Конан Доила о Шерлоке Холмсе, никто не подозревал, что деятельность этого главного персонажа на протяжении десятилетий станет образцом использования криминалистики при расследовании преступлений. Основным приемом, позволяющим герою романа Шерлоку Холмсу раскрывать все новые преступления, является установление личности преступника по какой-либо мелочи, обнаруженной на месте преступления. Так, по одному-единственному волоску он определяет цвет его волос или вид бороды, возраст, размер туловища, все без исключения детские болезни, которые у него были, и все имеющиеся сейчас недомогания. Микроскопическое и химическое исследование волоска бороды дает ему полную информацию о социальном положении, профессии, последней трапезе, прическе, месте рождения, климатических и географических условиях последнего местопребывания преступника.

  Итак, Шерлок Холмс по одному волоску рисует картину жизни человека, сидя в кресле перед своим постоянно изумленным другом Ватсоном с короткой трубкой в зубах, с закрытыми глазами и со сложенными руками. Расследование преступления для него - спортивная задача, в решении которой ему не требуется ни поддержки всегда глупой у Конан Доила полиции, ни даже совета профессионалов. Он один знает и может все, как сверхчеловек. Неудивительно, что такой мастер детективного розыска вскоре становится легендарной фигурой.

  В наши дни образы супердетективов и суперкомисса-ров в огромном числе представлены в массовой продукции типа популярных детективных романов и телевизионных сериалов. Они сами, в одиночку расследуют запутаннейшие преступления благодаря хладнокровной работе своего сверхсовершенного мыслительного аппарата или легко справляются с гангстерами, пользуясь своей невероятной мышечной силой. Иногда они обладают обоими качествами и достигают колоссальных успехов, которым все завидуют.

  Постоянный восторг зрителей вызывают сцены погони в кино и телевизионных фильмах. Машина гангстера мчится по ночным улицам большого города, поворачивает на скрежещущих колесах точно за угол налево, затем направо, несмотря на красный свет проскакивает перекресток и исчезает в призрачном, сумеречном лабиринте портовых строений. У преступника все основания для столь рискованных виражей, так как ему на пятки наступают полицейские машины с синими мигалками и клаксонами. Удастся ли им настигнуть его, или он снова уйдет от них? Вдруг машина гангстера врезается в стену, раздается скрежет металла. В следующий момент полицейская машина резко тормозит у места аварии.

  - Там, впереди, там он! - кричит один из полицейских своим коллегам. С молниеносной быстротой они мчатся вслед.

  - Стой!

  Вместо того, чтобы выполнить приказ, преследуемый пытается двумя выстрелами удержать своих преследователей.

  - Брось револьвер!

  Напрасное требование. Новые выстрелы.

  - Он бежит в помещение склада! - кричит полицейский.

  - Быстро за ним!

  Гангстер затылком чувствует опасность. Если ему не удастся в хаосе ящиков и коробок избавиться от полицейских, он пропал. Он взлетает по крутой железной лестнице наверх, надеясь, может быть, уйти через крышу. На несколько секунд полицейские теряют его из виду, но затем один из них слышит шаги по железной лестнице.

  - Сюда, на лестницу! - кричит он коллегам.

  - Все, конец, Майер! - кричит комиссар вслед беглецу. - Склад окружен!

  В ответ - выстрелы.

  Комиссар наклоняется с молниеносной быстротой.

  - Проклятье! Он чуть меня не задел!

  - Стоять! Я стреляю! - кричит другой полицейский.

  За короткой перестрелкой следует протяжный смертельный вопль раненого гангстера, который с большой высоты летит вниз в лестничный проем и с оглушительным стуком падает на бетонный пол складского помещения. Он мертв.

  Вновь полиция загнала преступника в угол и в борьбе убила. Как часто именно так заканчиваются детективные фильмы!

  Был ли преследуемый действительно убийцей? В фильме - да. Но в настоящей жизни не всегда все так гладко. От подозрения до изобличения длинный путь. Как много иногда, казалось бы, мелкой работы должна выполнить криминальная полиция, сколько усилий приложить, пока прокурор сможет предъявить обвинение и безоговорочно доказать суду виновность стоящего перед ним человека!

  В детективном романе, фильме или телевизионной передаче супердетектив всегда совершает настоящие чудеса: то ли он ясновидящий или гениальный фокусник, то ли счастливый случай в нужный момент приходит ему на помощь. Ему постоянно мешают умственно ограниченные сотрудники криминальной полиции, или, как их называют, "быки", изображаемые бюрократами и неудачниками в своей профессии. Но такая картина работы криминалистов неверна. Борьба с преступниками вовсе не щекочущее нервы приключение, не решение в свободное время логических задач ради спортивного интереса, она не дает возможности загребать миллионы. Это кропотливая, нервная и подчас изнуряющая работа. Мечтатели и любители приключений со стрельбой для столь тяжелого физически и умственно труда не подходят. Хорошими криминалистами становятся мужчины, которые спокойно, по-деловому, ответственно решают свои трудные задачи. В наши дни на определенных участках борьбы с преступностью успешно трудятся и женщины.

  "Вопреки старым предрассудкам, я должен подчеркнуть, что полицейские чиновники - на улице, в бюро, лаборатории и повседневной жизни, в штатском или в форме - являются такими же людьми, как и все остальные, не менее и не более умными, не хуже и не лучше, и не отличаются какими-нибудь сверхъестественными способностями". Так однажды высказался бывший генеральный секретарь Интерпола о своих коллегах.

  Отбросим распространенное, неправильное представление о всезнающем и непобедимом детективе или комиссаре полиции и обратимся вместо этого к реалиям расследования преступлений. Тогда мы поймем, что та работа, которую во всем мире повседневно ведут криминалисты, эти "люди как и все остальные" заслуживают восхищения и признания.

  Худой светловолосый мужчина лежал на полу, на ковре. Он был мертв. На револьвере, найденном около его правой руки, после тщательного осмотра были обнаружены отпечатки пяти пальцев погибшего. Значит, самоубийство? Нет. Эксперты в лаборатории криминалистики обратили внимание: на правой руке мертвеца отсутствовали возникающие после выстрела незначительные следы копоти. Из этого они заключили, что, вероятно, стрелял другой человек.

  Лабораторное исследование продолжалось. На одежде трупа было найдено несколько черных волос, владелец которых пользовался туалетной водой "Семирамис", а также фланелевые волокна, предположительно от брюк, и, наконец, частички крема для обуви "Суперблеск". Но это еще не все. В кармане мертвеца была денежная купюра. Между ее бумажными волокнами с помощью растрового электронного микроскопа обнаружили крошечную металлическую частицу. Ее исследование позволило прийти к выводу, что эта денежная купюра прежде лежала в сейфе, который был вскрыт сварочным аппаратом. Предположительно это был денежный сейф марки "Секура". За несколько дней до этого в Дюссельдорфе преступники вскрыли таким способом сейф этой марки. Не был ли мертвец одним из взломщиков? Не убил ли его кто-либо из сообщников?

  Начинается розыск. Объявляется тревога по полицейским участкам, пограничным станциям и аэропортам.

  К пограничному пункту Базель подъезжает черноволосый мужчина, предъявляет свой паспорт. Он должен ждать целых восемь секунд. И тут его задерживают. Восьми секунд достаточно, чтобы через терминал, связанный с центральным компьютером в федеральном криминальном бюро в Висбадене, проверить паспортные данные. Ответ появляется на дисплее: "Взломщик денежных сейфов, подозревается в совершении преступления, вооружен, опасен, задержать". На человеке фланелевые брюки, его волосы пахнут "Семирамисом", его туфли почищены несколько дней назад кремом "Суперблеск". Итак, быстрый успех розыска.

  Этот случай, правда, придуман, но вполне возможен. Лишь перевод всей системы учета и розыска на использование ЭВМ, осуществленный в начале семидесятых годов, позволяет получить подобные результаты. До этого проходили недели между поступлением задания на розыск и отправкой сообщения всем полицейским участкам и пунктам вблизи границы. В самых экстренных случаях сообщение могло поступить лишь через 3 - 4ч

  Использование ЭВМ во много раз уменьшает преимущество во времени, которым располагает разыскиваемый.

  Комплексное использование современных криминалистических научных методов, новейшей техники следствия и розыска, а также электронная переработка информации "не дают преступнику, пользующемуся методами 19 века, почти никаких шансов", - заявил не так давно президент федерального криминального управления Висбадена. По его мнению, сегодняшние средства борьбы с традиционной преступностью позволяют полиции почти полностью овладеть ситуацией. Однако и преступники не застряли в прошлом веке, они идут в ногу со временем и тоже пользуются самой современной техникой, например компьютерами. "Общество имеет тех преступников, которых оно заслуживает", - писал как-то французский биолог Лакассан. Вот и мы "заслуживаем" сегодня "беловоротничковую преступность", а также международные банды профессиональных преступников и террористов. Но может быть еще хуже, предостерегал более десяти лет тому назад американский политолог Збигнев Бжезинский. "Опасность угрожает современным промышленным объединениям не в лице войны, а из-за растущей анархии и частных войн отдельных групп между собой". Бжезинский опасается преступлений групп высокоинтеллектуальных лиц, не сдерживаемых совестью и пользующихся всеми средствами, изобретенными наукой и техникой на сегодняшний день.

  Но вернемся от уголовников к криминалистам, от методов, используемых преступниками, к борьбе с преступностью с помощью новых естественно-научных и технических средств. Сегодня криминалистическая техника в состоянии "заставить говорить" безмолвное место преступления, причем оно расскажет столько, сколько не мог бы и мечтать услышать Шерлок Холмс или комиссар Мегрэ, один из его многочисленных знаменитых последователей. Современная криминалистическая техника - это самая разнообразная аппаратура, на которой работают так называемые детективы в белых халатах, ученые.

  Растровый электронный микроскоп увеличивает примерно в пятьдесят тысяч раз и, кроме того, позволяет получить необычно большую глубину резкости. Ультрафиолетовая спектрография, масс-спектрометрия, газовая хроматография могут исследовать миллионную часть грамма вещества. Разработанная в Висбадене система позволяет на основе анализа дополнительных следов выстрела определить с большой точностью расстояние, с которого был произведен близкий выстрел. Возможно на внутренней стороне перчатки обнаружить след золотого кольца, которое было на пальце. Изучая структуру поверхности крошечных частиц лака, техники-криминалисты читают "картину выветривания", которому чаще всего подвергалась машина, и определяют, было ли это в лесах Шварцвальда или в городе Штуттгарте. Определяют, под каким углом держал крестьянин свой дробовик, из которого он убил свою соседку (при этом сам спокойно говорит о несчастном случае); каким инструментом поврежден рубильник; в какой стране был изготовлен обнаруженный гашиш. На все эти и многие другие вопросы может ответить криминалистическая техника.

  Наряду с физикой, химией, биологией велико значение и дактилоскопии, возможности которой благодаря использованию ЭВМ расширяются. Еще не так давно криминалистам требовались отпечатки всех десяти пальцев для того, чтобы найти по картотеке, кому они принадлежат. На основе нового метода установить разыскиваемого можно по отпечатку одного пальца, описанному с помощью формулы, содержащей сотни знаков и хранящейся в памяти ЭВМ. Можно за несколько секунд определить по банку данных в Висбадене, кого ищут. Точно так же только секунды продолжается передача обнаруженного следа пальца в федеральное криминальное управление.

  Нет преступления, которое не оставило бы следов. В ином случае "преступник подобно ангелу должен был бы летать над местом происшествия" - так однажды образно выразился президент федерального криминального управления. То же самое писал известный лионский криминалист Локарт: "Нет правонарушителя, каким бы ловким он ни был, который невольно не оставил бы следов своего пребывания. Это единственные свидетели, которые никогда не лгут, и обвинители, которых нельзя опровергнуть".

  Хотя следы и не лгут, это не исключает их неправильной оценки. Ошибка кроется не в следах, а в человеке, дающем оценку. Криминалистическая техника сегодня еще не в состоянии распознать все скрытые следы. Или правильнее так: она была бы в состоянии, если бы не существовало человеческой некомпетентности. Криминальная полиция в большинстве случаев на месте преступления появляется не первая, а сначала прибывают полицейские, главная задача которых - охранять место преступления в первозданном виде от действий любопытствующих и самим ничего на нем не нарушать. Однако это гораздо легче прочитать в служебном уставе, чем осуществить на практике. Один немолодой, многоопытный берлинский криминалист, сделавший себе громкое имя как специалист по раскрытию убийств, однажды с юмором окрестил участковых полицейских "комиссией уничтожения объективных обстоятельств дела".

  Из этих слов явствует, насколько важна сохранность места преступления. Ведь для криминалистов оно является источником следов, которые, возможно, не только способствуют обнаружению преступника, но и свидетельствуют о характере его вины. Под местом происшествия надо понимать не только само место, где произошло преступление, но и все связанные и соприкасающиеся с ним помещения и участки дома, местности, как-то: передняя, кладовые, подвалы, проходы, дворы, приусадебные участки и т д. Повсюду преступник может оставить свои следы. Первые отпечатки подошвы в передней значительно отчетливее, чем более отдаленные, так как с каждым шагом уменьшается количество вещества, оставляющего след. Но иногда наоборот: преступник вначале принимает все меры предосторожности, но постепенно его внимательность ослабевает и он оставляет больше следов. Вот почему до начала работы криминалистов место преступления - это табу, которое постепенно снимается по мере осуществления отдельных этапов расследования. Но далеко не всегда можно достаточно надежно изолировать как ближние, так и более дальние подходы к месту происшествия, чтобы сохранить имеющихся там "немых свидетелей" и их "высказывания".

  "Источник ошибок номер 1 - это полицейский чиновник на месте происшествия, - так объяснял в разговоре один криминалист. - Он может затоптать, повредить и упустить из виду следы в процессе своих непрофессиональных действий или просто из-за невнимательности". "При осмотре места происшествия всегда должен быть один из нас", - считают техники-криминалисты. "Первое, чему мы обучаемся во время наших занятий, - вспоминает другой криминалист, - приходя на место происшествия, держать руки в карманах брюк".

  Но все же многие не придерживаются этих правил. Человеческие ошибки даже во времена электроники не исключены. Шерлок Холмс был бы намного менее удачлив, если б не проявлял свою исключительную зоркость и проницательность при обнаружении и толковании следов.

  Его внимание к следам вовсе не случайно, так как следы относятся к главным средствам доказывания.

  Особые успехи естествознания и техники значительно расширили понятие следов, увеличили их многообразие. Следами стало считаться многое из того, что во времена Конан Доила его король детектива Шерлок Холмс и не подумал бы причислить к следам, так как тогда еще не было известно то, что стало известно потом. И сейчас отдельные полицейские чиновники из-за недостатка знаний рассматривают некоторые следы как непознаваемые. Такие люди сами исключают себя из деятельности по поиску и оценке значения следов, предоставляя это все специалистам в данной области. Между тем в руководстве для полицейских чиновников говорится, что они, как правило, первыми прибывают на место происшествия и глаз их должен быть особо наметан в поиске следов. Конечно, не следует обходиться без специалистов, но это не означает, что без них надо вести себя на месте происшествия пассивно. Однако правильно можно действовать лишь в том случае, если хорошо известны различные виды следов, приемы их обнаружения, охраны и использования.

  Обычно быстрый успех криминальной полиции воспринимается с большим удовлетворением, при неудаче же наступают разочарование и даже раздражение. Однако часто очень уж спешат обвинить криминалистов, если у них при расследовании тяжкого преступления происходит срыв или преступнику удается ускользнуть. Такие обвинения часто необоснованны, так как раскрытие преступлений сложная задача.

  Прекрасным примером, подтверждающим сказанное, является изложенный ниже случай. Несмотря на то, что это было "убийство без трупа", то есть труп не был обнаружен и обвиняемый лгал до последней минуты, доказательства, полученные с использованием научных методов, пробелов не имели.

  Обвиняемым был 35-летний "коммерсант" Теодор Вебер. Ему вменялось в вину убийство венского торговца Густава Айхенвальда. Где, когда и как он совершил это преступление, выяснить не удалось.

  Сенсационный процесс об убийстве начался, таким образом, с формального утверждения о том, что трупа нет, то есть жертва преступления осталась не найденной. К тому же не обнаружено место совершения преступления. Так как при таких обстоятельствах, разумеется, не имелось и очевидцев, то было заранее ясно, что косвенные улики должны быть достаточно неопровержимыми, чтобы их хватило для вынесения приговора.

  Теодор Вебер стал первым обвиняемым в убийстве, грабеже и других сопутствующих преступлениях, который предстал перед швейцарским судом в такой ситуации, когда прокурор не мог указать ни в каком месте, ни в какое время, ни при каких обстоятельствах совершено убийство.

  Началось все в одном цюрихском часовом магазине, у владельца которого венский торговец Айхенвальд постоянно покупал товары. Там Айхенвальд как-то случайно встретился с Вебером, которого он раньше не знал. Айхенвальд понял, что Вебер является непосредственным поставщиком владельца магазина, и начал исподтишка ему подмигивать. Айхенвальд надеялся с помощью тесных деловых контактов с Вебером в будущем сэкономить на сумме комиссионных цюрихского перекупщика. Вебер понял намек и, выйдя из магазина, стал поджидать венского торговца на углу следующей улицы. Айхенвальд вознамерился сделать хороший бизнес, если другая сторона примет его предложение. Он и не подозревал, что скоро поплатится за это жизнью.

  Заключая небольшие сделки с Айхенвальдом, Вебер познакомил своего партнера, который всегда платил наличными, с мнимыми фабрикантами по часовому делу. Сделки совершались один на один, никакой документации не велось.

  Приближался тот день, когда Айхенвальда должна была постигнуть страшная участь. 15 октября 1953 года он снова прибыл в Цюрих и остановился в отеле "Юраам-Лимматке". На следующее утро он покинул отель довольно рано - и больше его никто не видел.

  Когда в отеле наконец поняли, что постояльца вообще вряд ли еще удастся увидеть, сообщили в уголовную полицию. Так как багаж и паспорт венского гостя остались в комнате, было высказано предположение, что он уехал по своим личным делам. Подождали еще несколько дней. Наконец полиция начала розыск.

  Расследование принесло поразительные результаты, которые довольно сухо изложены в соответствующем сообщении.

  Ответ на запрос в Вену подтвердил, что торговец 13 октября телеграфировал Теодору Веберу о том, что прибудет в Цюрих 15 октября. Вечером 15-го из отеля "Юра-ам-Лимматке" он провел несколько телефонных переговоров, в том числе и с Вебером, с которым договорился о встрече 16 октября в 13.10. Рано утром 16-го Айхенвальд покинул отель, нанес несколько визитов и отправился в частный банк на улице Пеликан-штрассе, где получил 130 тысяч франков. Кассир, выплачивавший ему деньги, видел в портфеле Айхенвальда еще несколько пачек банкнот, которые он оценил примерно в 30 тысяч франков. В 1330 Айхенвальд ждал у кафе "Эльдорадо". Один прохожий, знавший его, видел, как Айхенвальд ходил взад-вперед. Это было последнее свидетельство о нем, которое удалось установить.

  Выяснилось, что Вебер - преступник, судимый ранее семь раз. Его связь с Айхенвальдом, естественно, возбудила сильные подозрения, которые, правда, не удавалось пока однозначно интерпретировать. Безусловно, Вебер состоял в связи с одним из своих "собратьев" по заключению, неким Вальтером Шютцле, который выступал в роли фабриканта по часовому делу но имени Дрейер.

  Было установлено, что 14 октября Вебер взял напрокат автомобиль, для чего не имелось видимых причин. 15 октября он купил автоматический пистолет и патроны к нему. Однако для ареста Вебера этих сведений явно не хватало, в лучшем случае они могли служить основанием для подробного допроса.

  По распоряжению цюрихской полиции 28 октября Вебер был доставлен полицейским капралом из своего гостиничного номера в Биле в полицейский участок, где ему учинили трехчасовой допрос, причем основное внимание было уделено "критическому времени" - 16 и 17 октября. Он подробно и исчерпывающе рассказал о том, как провел эти дни. Его показания звучали правдиво. Некоторые "спорные" моменты можно было легко проверить. Коротких непроверяемых перерывов в установленное время было недостаточно для убийства, ограбления и ликвидации трупа. В качестве лиц, могущих подтвердить его алиби, Вебер назвал свою невесту, пользующегося хорошей репутацией торговца мебелью Шайдеггера из Ни-дау и одного часового фабриканта из Биля. В конце концов допрос завершился тем, что Вебера отпустили.

  Вскоре после этого полицейский капрал получил на часовой фабрике подтверждение того, что во второй половине дня 16 октября Вебер в сопровождении некоего "директора Дрейера" посетил фабрику. Невеста Вебера также подтвердила его показания. Когда же полицейский капрал позвонил торговцу мебелью Шайдеггеру в Ни-дау - собственно, только для того, чтобы узнать, дома он или на работе, - последний сразу сообщил, что Вебер и его невеста хотели купить мебель и повторно посетили выставку образцов в первой половине для 17 октября.

  Так как преступление, скорее всего, было совершено между полуднем 16 октября и полуднем 17 октября, Вебер как преступник исключался: все три свидетеля подтвердили его алиби.

  Несмотря на сообщение бильского капрала, цюрихская полиция не освободилась от своих подозрений, так как Вебер все-таки был уже семь раз судим. Не исключена была и ошибка в определении времени совершения преступления. Во всяком случае сочли целесообразным и дальше держать Вебера под наблюдением - ведь в случае убийства он должен был завладеть как минимум 170 тысячами франков, которые Айхенвальд имел в своем портфеле. Опыт показывает, что преступник не может долгое время противостоять искушению распорядиться награбленными тысячами. Однако ни Вебер, ни кто-нибудь другой из его окружения не выдавали себя.

  Тем не менее лейтенант полиции Пфистер и прокурор округа доктор Хуггенбергер вовсе не собирались махнуть на это дело рукой. Они потихоньку вели расследование дальше. И вот спустя 15 месяцев после загадочного исчезновения венского коммерсанта им удалось выявить пробелы в казалось бы неопровержимом алиби Вебера.

  Опрошенный бильский капрал полиции признался, что встретиться с торговцем мебелью в Нидау ему не удалось и переговоры с ним велись позднее только по телефону. То, что он упустил, наверстывал сейчас лейтенант Пфистер, допрашивая Шайдеггера. Торговец мебелью попытался сначала подтвердить свои прежние показания, но вынужден был в конце концов признать, что хотел услужить Веберу, дабы не потерять его как клиента. Ведь речь шла всего лишь о незначительном нарушении правил дорожного движения, как уверял его Вебер, таком незначительном, что об этом даже не стоило говорить.

  При опросе служащих часовой фабрики выяснилось, что 17 октября в послеобеденное время Вебер на фабрике не появлялся. Он лишь передал свой давнишний долг в 32 300 франков через "директора Дрейера", причем наличными. Когда кто-то из руководства фабрикой заинтересовался этим обстоятельством, "директор Дрейер" объяснил, что деньги выручены от поставок часов, также проданных за наличные через кассу.

  22 января 1955 года прокурор округа доктор Хуггенбергер и лейтенант полиции Пфистер вошли в отель в Биле, где жил Вебер. Когда они постучали в дверь его комнаты, прошло какое-то время, прежде чем он открыл, заспанный и ничего не подозревающий. Ни малейшей неуверенности не отразилось на его лице, настолько он был убежден в том, что его преступление не может быть раскрыто. Но он и не подозревал, насколько обманывался!

  Прошло восемь месяцев, прежде чем верховный судья доктор Гут 17 сентября 1955 года открыл заседание суда присяжных в Цюрихе. Обвинительное заключение прокуратуры содержало указание на совершение целого ряда преступлений: обман, мошенничество, подделка документов, склонение к даче ложных показаний, убийство и ограбление. Решающим являлось доказывание на основе косвенных улик главного обвинения. Вебер обвинялся в том, что "вечером 16 октября или в ночь с 16 на 17 октября, находясь в невыясненном месте Швейцарии, предположительно в Юре, на пути в невыясненном направлении, нанес сидящему в машине Густаву Айхенвальду посредством выстрела, или удара, или другим способом тяжкие телесные повреждения, в результате которых Густав Айхенвальд скончался. После этого Веберу вместе с Вальтером Шютцле (он же Дрейер) удалось скрыть труп жертвы в невыясненном месте таким образом, что найти его не удалось". Вебер обвинялся также в ограблении, в результате которого он завладел "неопределенной суммой от 134 тысяч до 200 тысяч франков".

  Как и прежде, Вебер отрицал как ограбление, так и убийство и не признавал себя виновным. Каковы же были доказательства его виновности?

  Вебер знал Айхенвальда и имел с ним регулярные деловые контакты. Он вовлек в преступление в качестве "директора часовой фабрики Дрейера" своего "собрата" по тюрьме Вальтера Шютцле, который умер еще до начала расследования. После получения телеграммы, сообщавшей о прибытии Айхенвальда, он купил пистолет и патроны. Оружие найти не удалось. Вебер представил четыре разные версии, объясняющие покупку оружия и его исчезновение. Ни одну из них он доказать не смог. С помощью подтасовки фактов ему удалось добиться от мебельного фабриканта Шайдеггера подтверждения ложного алиби.

  За два дня до предполагаемого убийства Айхенвальда он взял напрокат легковую машину. На ней он вместе с Шютцле приехал к Шайдеггеру в Нидау днем 17 октября. Шайдеггер рассказал, что машина была очень грязной, так как, по словам Вебера, Шютцле стошнило. Вебер решил помыть машину. Позже он изменил эту версию. Сказал, что по пути они переехали косулю, которую взяли с собой в машину из страха перед наказанием за нанесение ущерба животным или за нарушение правил дорожного движения. Позже он заявил, что кровоточащий труп животного они положили не в салон, а в багажник. Во всяком случае в Нидау Вебер и Шютцле уничтожили все следы, какого бы происхождения эти следы ни были. Они воспользовались ведром, которое взяли неизвестно где, налили в него горячую воду и основательно отмыли машину. Салон они мыли тряпками и щетками со стиральным порошком. Коврики отстегнули от пола и мыли их в подвале Шайдеггера, причем вода окрасилась в красный цвет - Вебер объяснил это тем, что на коврики попала кровь раздавленного животного. С еще большей тщательностью они вымыли багажник автомобиля. По утверждению Вебера и Шютцле, следы крови и там были от раздавленной косули. Сильно загрязненные, не отстиравшиеся коврики Вебер заменил новыми. Прежние он сжег в печи торговца мебелью. Туда же последовали и ботинки и одежда Шютцле, на которых выделялись различные темные пятна.

  Все свидетельства Вебера, касающиеся времени, когда могли произойти расследуемые события, оказались ложными. Не удались и попытки объяснить происхождение обнаруженных следов рвотой Шютцле и наездом на животное. Относительно наиболее вероятного времени совершения преступления у Вебера хоть сколько-нибудь доказательного алиби не было.

  До 17 октября Вебер находился в сомнительном финансовом положении. Он был много должен, не мог возвратить даже небольшие суммы и вынужден был добывать необходимые средства к существованию с помощью темных махинаций, на грани нарушения закона. После 17 октября Вебер располагал весьма значительными денежными средствами. Он оплатил неотложные счета на сумму более 100 тысяч франков.

  На личные покупки (в основном это были предметы роскоши, обстановка квартиры), а также на увеселительные поездки и роскошную автомашину он истратил по меньшей мере 30 - 40 тысяч франков.

  Вальтер Шютцле, который до 16 октября был без средств, также стал обладателем значительной суммы денег. Он выслал своей жене давний долг по алиментам и депонировал у одного цюрихского адвоката 25 тысяч франков наличными. Основные выплаты Вебер и Шютцле производили тысячными банкнотами. Наличные деньги, которые Айхенвальд снял со своего счета в банке, также были ему выплачены тысячными банкнотами. Все семь прежних судимостей Вебера характеризовались той же тактикой уловок и сокрытий, которую он пытался применить в этот раз.

  Обвинительный материал прокурора был хотя и существенным, но ему еще недоставало решающих доказательств, в частности бесспорного доказательства того, что преступление вообще было совершено. Но даже если бы суду удалось это установить, отсутствовали точные сведения о времени и месте убийства, об оружии, которым оно было совершено. Несмотря на все поиски, труп не был обнаружен.

  Обвинитель находился, таким образом, в затруднительном положении. Для того чтобы изобличить предполагаемого преступника и добиться обвинительного приговора, необходимо было сначала доказать причинную связь между исчезновением Айхенвальда и действиями Вебера. Но как? Шютцле, которого можно было бы допросить как соучастника Вебера, умер. Других очевидцев не было. Не удалось даже установить, встречал ли убийца свою жертву, то есть Вебер Айхенвальда, после того, как последний снял со своего счета в банке большую сумму денег.

  По убеждению прокурора, последовательность событий была такова. В Цюрихе Айхенвальд сея в автомобиль, взятый Вебером напрокат, с тем чтобы вместе с ним ехать в Биль. Там якобы их спутник, "директор Дрейер", он же Шютцле, хотел передать венскому партнеру большую партию часов за весьма подходящую цену. Где-то на этом пути Айхенвальд был убит и ограблен.

  Если все это соответствовало действительности, то кровавое деяние должно было подтвердиться оставшимися в машине следами. Однако, к сожалению, следы были уничтожены. К тому же момент, когда тот самый автомобиль удалось обследовать, отделяли от дня убийства уже два года и четыре месяца.

  Но то, что многие считали невозможным, все же произошло. Вопреки всем сомнениям доктор Макс Фрай-Зульцер, руководитель научного отдела уголовной полиции города Цюриха, представил прокурору решающее доказательство совершения преступления. По поводу проведенной им экспертизы он дал следующие показания в суде.

  - Прежде всего мы исследовали автомобиль с целью обнаружения следов несчастного случая, в результате которого обвиняемый якобы переехал косулю. Мы обследовали все внутренние части автомашины, в том числе ковровые покрытия и находящиеся под ними жестяные поверхности, с помощью орошения бензидином. Этим методом, как правило, можно выявить следы крови даже в том случае, если поверхность несколько раз тщательно мыли. Разумеется, гарантия при этом не стопроцентная. С помощью этого теста были обнаружены отчетливые следы незаметных глазу пятен крови на полу перед передним сиденьем и особенно много на ткани сиденья. Как нам удалось доказать, кровь просочилась и в мягкую обивку. Также заметные, хотя и менее отчетливые, следы крови мы обнаружили на обивке задней спинки. Легкая окраска под воздействием бензидина проявилась и на жестяном покрытии перед задними сиденьями, где покрытие было обновлено, а жесть очень тщательно вычищена. Однако наиболее отчетливые следы крови оказались в багажнике, особенно на боковых обшивках и в дальних углах.

  Дальше эксперт подчеркивал, что большое значение имело обнаружение в ткани переднего сиденья высохшего сгустка крови.

  - Теперь было очень важно установить, - продолжал эксперт, - содержит ли эта субстанция крахмал. Ведь, как утверждал первоначально обвиняемый, следы происходили якобы от кровавой рвоты его спутника. Если так, то мы должны были аналитически обнаружить зерна крахмала, хотя бы в ничтожных количествах. Это исследование имело решающее значение, и потому мы провели его с особой тщательностью. В результате нескольких проб стало абсолютно ясно: сгусток крови не мог происходить из содержимого желудка!

  Так как при этом было безусловно установлено, что кровь принадлежала человеку, а не животному, то опровергалось и утверждение обвиняемого, что он перевозил в автомобиле раздавленное животное. Но если кровь была не Шютцле, не косули - тогда чья? И хотя уже было установлено, что Вебер лгал, мы пока еще никак не могли доказать, что это кровь Айхенвальда.

  - Имеющихся косвенных улик, - сообщил доктор

  Макс Фрай-Зульцер, - не хватало для изобличения обвиняемого. Это удалось с помощью одного-единственного волоска, который мы обнаружили вместе с другими волосками в салоне машины. Насколько нам было известно, Айхенвальд имел обыкновение красить волосы. Поэтому мы отделили все неокрашенные и крашенные другим цветом волосы, а также, разумеется, женские волосы. В результате у нас осталось четыре волоска, из которых самым важным оказался один. Он находился в высохшем кровавом сгустке, найденном в ткани переднего сиденья.

  На этом волоске висела судьба Вебера. Присяжным это становилось все яснее по мере того, как эксперт излагал криминалистическое значение волос, обнаруживаемых на месте преступления.

  - Согласно международным нормам человеческие волосы по цвету делятся на 10 категорий. Каждая из этих категорий снова делится на 10 групп в зависимости от некоторых параметров, получаемых при измерении волоса. Наличие многих иных характерных признаков позволяет осуществить и дальнейшую классификацию. Так, например, различия пигментной структуры позволяют выделить более 50 тысяч типов волос. И это еще не все! Современные химические и физические средства исследования делают возможным выявление еще более мелких признаков, по которым различают уже несколько сотен тысяч вариантов волос. Чем больше особенностей выделено из максимального количества возможных признаков, тем меньше вероятность того, что два волоса со сходной структурой принадлежат не одному, а двум индивидам.

  Как доктор Фрай-Зульцер далее объявил суду, он обстоятельно исследовал упомянутый маленький волосок с помощью им самим усовершенствованного сравнительного микроскопа и пришел к важному выводу:

  - Этот волос не выпал и не был вырван, он был безусловно выдавлен - путем нажима на то место, откуда он рос. Разумеется, мы задавались вопросом, не находился ли этот волосок еще раньше под нижним сиденьем и позднее прилип к кровавому сгустку в результате сквозняка или какого-либо другого механического воздействия. Но в таком случае его поверхность была бы загрязнена или покрыта пылью. Этот же волос был совершенно чистым. Таким образом, установлено: волос сразу же после того, как был выдавлен, попал в свежую кровь, которая затем высохла.

  Вместе с этим волосом эксперт представил суду и другие волосы Айхенвальда - венская уголовная полиция нашла их в квартире пропавшего на различных предметах его одежды и переправила в Цюрих. Теперь каждый мог убедиться в том, что волос из кровавого сгустка принадлежал венскому торговцу часами. Помимо полного совпадения их мельчайших признаков, волосы, представленные для сравнения, и тот единственный волосок были тонированы красителем, которым обычно пользовался Айхенвальд.

  Но кому, однако, принадлежала кровь?

  По этому вопросу перед судом выступил другой эксперт. При помощи новейших научных методов и с использованием самой совершенной аппаратуры исследование провел старший врач кафедры судебной медицины Цюрихского университета. Правда, исследование не позволяло установить точный "возраст" высохшей крови, которая, без сомнения, происходила от человека. Но все же, подчеркивал эксперт, этой крови было по меньшей мере несколько месяцев, а может, и значительно больше. В связи с тем, что с течением времени дифференцирующие субстанции становятся менее выраженными, определить группу крови становится труднее, но тем не менее в данном случае с достаточной степенью вероятности можно утверждать, что это кровь группы "О", которая была у Айхенвальда. Во всяком случае она не могла принадлежать Вальтеру Шютцде, у которого, по достоверным сведениям, была кровь группы "А".

  Таким образом, наряду с другими материалами дела решающим доказательством вины подсудимого стал один-единственный волосок Волосок Айхенвальда в кровавом сгустке, обнаруженном на переднем сиденье машины, которую Вебер взял напрокат за два дня до исчезновения венского продавца часов и которую он через день пытался всеми возможными средствами отмыть от крови.

  Суд приговорил обвиняемого к пожизненному заключению.

  Как нас учит вышеописанный криминальный случай, след всегда говорит сам за себя. Распознать поначалу неизвестный след - основная задача криминалиста. Если совершено преступление, то, как правило, имеются следы. Следом может быть все что угодно, он может быть крошечным или большим, живым или мертвым. Спектр возможных следов неизмерим. Даже попытка вымогательства по телефону оставляет след, а именно - голос шантажиста. Его можно зафиксировать и спектрографически исследовать.

  Следы - молчаливые свидетели содеянного. К тому же они нередко дают возможность определить последовательность совершенного. Только немногие следы ведут прямо к преступнику, но многие указывают, в каком направлении его искать. След не может прояснить все сразу. Но даже самый маленький след, помогающий разгадать механизм совершения преступления или указывающий направление поиска преступника, ценен.

  Благодаря широкому использованию естественных наук и их удивительным успехам (имеются в виду как высокий уровень знаний, так и результативность методов исследования самых малых количеств материалов) вещественные доказательства, в том числе и следы, приобрели за последние десятилетия исключительное значение в расследовании преступлений. К сожалению, исследование вещественных доказательств не получило еще достаточного развития, хотя во многих случаях вещественные доказательства позволяют изобличить подозреваемого или освободить его от подозрения в совершении преступления, правильно оценить достоверность признаний обвиняемого и показаний свидетелей. Как важны доказательства, полученные естественнонаучными методами, показал описанный выше случай с Вебером. За прошедшие с того времени годы научные методы криминалистики стали еще более действенными. Борьба с преступностью имеет свою историю. Человечество давно уже знает действия, которые мы называем "преступлением". Подобные действия всегда привлекали к себе пристальное внимание. Мы видим это хотя бы на примере Кодекса Хаммурапи, Старого Завета или античных трагедий. При этом не всегда то, что сейчас считается преступлением, прежде расценивалось как таковое, и наоборот.

  В наше время состояние преступности и средства борьбы с нею волнуют всех. Современное индустриальное общество воспринимает преступность как вызов, а борьбу с нею - как "вопрос века".

  Другие времена, другие преступления. Наряду с ворами, бандитами и убийцами, которые существовали уже давно и хорошо известны нам по классическим криминальным романам, появляются преступники "в белых воротничках", то есть преступники в сфере экономики, и прекрасно организованные банды профессиональных преступников. Некоторые банды планируют все свои действия исключительно тщательно, как коммерческие предприниматели, и имеют широкие международные связи. Они работают с минимальным риском и максимальной прибылью. При этом в их состав входят самые разные специалисты: техники, адвокаты и ученые, не говоря уже о профессиональных убийцах.

  История и этнография учат: представление о том, что вообще является криминалом, в высшей степени неоднозначно. То, что в одной стране и в определенное время считалось преступлением, в другой стране или в другое время не наказывалось, будь то даже грабеж или убийство.

  Преступное поведение не является врожденным и не определяется предрасположением. То, что следует считать преступным, устанавливается обществом. Наше уголовное право ориентировано прежде всего на охрану права собственности и неприкосновенности личности. Другие социально вредные действия часто совершенно ненаказуемы или недостаточно наказуемы, как, например, загрязнение окружающей среды, ростовщичество или спекуляция.

  Картина преступности фальсифицируется ее статистикой, которая бывает очень общей, не дифференцирует преступления внутри одного и того же вида. Так, кража пластинки для проигрывателя приравнивается к краже диадемы - и то и другое является преступлением против собственности. Статистика не отражает и действительную картину преступности. Из года в год миллионы преступлений остаются нераскрытыми, а гораздо больше вообще неизвестными. Причин несообщения о преступлениях очень много: незнание, как и куда сообщить, страх перед местью, стыд, робость, неверие в возможности полиции, равнодушие, инертность и многое другое. Крупные богатые фирмы сразу же подают заявления о причинении им вреда, а старые, больные, беспомощные люди почти никогда этого не делают. Продавщицы и детективы в магазинах ежедневно хватают тысячи мелких воришек, это отражается в статистике, благодаря чему уровень раскрываемости преступлений полицией кажется высоким. В то же время многие опасные преступления остаются нераскрытыми.

  На предшествующих страницах уже неоднократно упоминались слова "криминалистика", "криминология", производные от них. Пора хотя бы коротко объяснить эти понятия. Слова "криминалистика" и "криминология" происходят от латинского "crimen" - преступление.

  Под криминалистикой понимают учение о методах и средствах превентивной (предупредительной) и репрессивной борьбы с преступностью.

  Криминология, говоря кратко, - наука о преступлении. Криминологией охватывается все, что касается форм проявления, причин и следствий преступлений. Это упорядоченная совокупность знаний о преступности, преступнике и его отрицательном социальном поведении.

  В свою очередь, криминалистика подразделяется на криминалистическую тактику, криминалистическую технику и учение о криминалистических служебных предписаниях.

  Криминалистическая тактика занимается вопросами логически и тактически правильной организации процесса борьбы с преступностью.

  Криминалистическая техника посвящена естественно-научным и техническим средствам и методам поиска, фиксации, исследования и оценки материальных следов преступлений в ходе их раскрытия и расследования.

  Название последнего раздела - учение о криминалистических служебных предписаниях - говорит уже о его содержании. В основном это изложение правил поведения сотрудников криминальной полиции в ходе работы по раскрытию и раследованию преступлений.

  Само собой разумеется, что терминология, используемая наукой криминалистикой, этим не исчерпывается, но пока этих сведений для нас достаточно.

  В резком противоречии к научным положениям криминалистики находятся коренящиеся в сознании людей предрассудки, лишенные какой-либо практической основы. Тот, кто поймет их наивность и антинаучность, сэкономит время, силы и деньги.

  К самым известным предрассудкам относится утверждение, что убийца всегда возвращается на место совершения преступления. В единичных случаях такое действительно возможно, но это никак не закономерность. В большинстве случаев полицейских постигает разочарование, если они много дней наблюдают за местом преступления, ожидая возвращения преступника, а он не появляется.

  Также неверно утверждение, что в конце концов каждое преступление становится известным. Было бы неплохо, если бы так всегда случалось, но, к сожалению, на деле количество нераскрытых преступлений устрашающе велико. К примеру, многие убийства раскрываются спустя годы, а многие вообще остаются нераскрытыми, в частности в случаях, когда наступившую смерть считают за естественную.

  Если народные предрассудки относительно поведения убийцы не соответствуют действительности, то, может быть, они правильны относительно жертвы? Наверняка никто не станет оспаривать, что мертвец безмолвен. Но между тем убитый может многое поведать, и довольно красноречиво. А насколько то, что он говорит, будет понято, зависит от мастерства криминалистов и детективов в белых халатах. Как правило, неверно, что изумление, испуг или другие подобные сильные душевные проявления запечатлеваются на лице жертвы. Обычно, не считая отдельных случаев, мышцы лица, наоборот, расслабляются. Абсолютным абсурдом является утверждение, что якобы в глазах мертвеца отражается убийца. Этот предрассудок не имеет под собой никаких научных оснований. Это же относится и к попыткам использовать для раскрытия преступлений ясновидение, предсказания и телепатию. До сегодняшнего дня ни один случай такого использования не дал положительных результатов*.

Вряд ли это мнение можно расценивать как истину в последней инстанции. Возможно, что проблема использования ясновидения в раскрытии преступлений еще найдет своих последователей. Во всяком случае в наше время уже мало кто сомневается в том, что в мире существует множество еще не объясненных наукой явлений из области парапсихологии, в частности ясновидение. Относительно таких явлении есть уже немало публикаций как у нас в стране, так и за рубежом. - Прим.ред.

  А может ли солгать фотография? Широко распространено мнение, что нет, никогда. Но практика это опровергает. Многие обстоятельства могут влиять на получаемое фотоизображение и создавать ложное впечатление, среди прочего - использование определенной оптики, искажающей перспективу или расстояние при фотографировании. В результате искаженный или плохо освещенный снимок только сбивает с толку лиц, осуществляющих расследование.

  Совершенно необоснованно и утверждение, что выстрел в сердце вызывает немедленную смерть. Известно немало случаев, когда люди после ранения сердца совершали действия, вызывающие изумление. Неверно и народное поверье, что тонущий дважды всплывает, прежде чем окончательно уйдет на дно. В действительности же тонущий может сразу исчезнуть под водой, несмотря на то, что в течение определенного времени продолжается борьба со смертью, пока он окончательно не потеряет сознание.

  Известно, что развитие и рост тканей происходят лишь тогда, когда их клетки благодаря циркуляции крови обеспечиваются питанием и кислородом. Когда сердце останавливается, кровоснабжение тканей прекращается и жизнь тоже. Правда, некоторые клетки живут дольше других, но вскоре и их жизнь прекращается. Между тем существует мнение, что у мертвого продолжают расти волосы и ногти. Причину этого, пожалуй, надо искать в оптическом обмане. Кожа мертвеца теряет влажность и сморщивается. В связи с этим начинают выступать части ногтей и волосы, которые до этого прикрывались кожей, и таким образом возникает впечатление их роста после смерти.

  В целом для совершения убийства не нужны какие-то особые физические усилия. Жизнь человека крайне уязвима, и ее можно отнять очень многими простыми путями. Но как только преступник совершил убийство, перед ним сразу встает проблема: куда деть труп? Как часто убийцы ломали над нею голову! Конечно, многим удавалось решить эту проблему, но число тех, кто терпел крах, также очень велико. Человеческое тело состоит из разных субстанций, некоторые из них, например зубы и кости, крайне прочны. Остальные, которые преступник надеется легко уничтожить, также часто сохраняются, несмотря на все старания убийцы устранить следы преступления. Некоторые считают, что труп можно легко уничтожить воздействием негашеной извести. Но это ошибочное представление, так как негашеная известь хоть и сильно разъедает, но не разрушает тело и даже часто консервирует его, вступая в реакцию с жировыми тканями и образуя соединение, противостоящее воздействию насекомых и нормальному загниванию.

  "Хоть убийство и не имеет языка, но оно говорит громким голосом" - вкладывая эти слова в уста принца Гамлета, Шекспир хотел сказать о кричащей в убийце совести. Иными словами, убийца должен сам себя обнаружить. К сожалению, в реальной жизни это обычно не так. У большинства преступников совесть столь сильно приглушена, что молчит в течение всей жизни. Не совесть выдает виновных, а прежде всего трупы их жертв.

  Примерно двадцать процентов всех людей умирают при обстоятельствах, требующих официального расследования причин смерти. Это касается случаев, когда возникает подозрение, что человек умер неестественной смертью, или же когда вызванный врач не может твердо установить причину смерти. Было ли это умышленное убийство при отягчающих обстоятельствах или иное убийство, умерщвление, совершенное по просьбе потерпевшего, или самоубийство, телесное повреждение со смертельным исходом или убийство при необходимой обороне, несчастный случай или убийство по неосторожности? Какова причина смерти и как она наступила?

  Для получения правильных ответов на эти решающие вопросы нужен высокий профессионализм представителей органов следствия и привлекаемых ими специалистов. Из тысячи камешков они должны составить мозаику, рассказывающую о происшествии. Какие камешки нужно пустить в ход, какие не подходят к общей картине, в каком месте какой камешек надо поместить - все это решает криминалист.

  Самоубийство или несчастный случай могут выглядеть как убийство, и наоборот. Естественная смерть иногда такова, что вызывает мысль об убийстве, а убийство может быть умело замаскировано под естественную смерть. От тщательной работы чиновников, ведущих расследование, зависит, будут ли разъяснены обстоятельства дела или нет. Их ответственность велика, так как ошибки и заблуждения могут иметь роковые последствия. Если, к примеру, смерть от несчастного случая ошибочно расценена как естественная смерть, то родственники не имеют права на возмещение ущерба и могут остаться без средств к существованию. Если же, наоборот, естественная смерть будет расценена как убийство, то невиновному "убийце" может быть причинен огромный моральный и материальный ущерб.

  Во избежание подобных ошибок средства борьбы с преступностью во все времена постоянно совершенствовали.

  В XIX веке использование научно обоснованных методов борьбы с преступностью и привлечение для этой цели экспертов возросло столь значительно, то как в Германии, так и в других странах можно говорить о рождении новой, современной криминалистики.