УХОД ОТ ЯЗЫЧЕСТВА И ПРИНЯТИЕ ХРИСТИАНСТВА КНЯЗЕМ ВЛАДИМИРОМ

Время правления Владимира на Руси – время знаменательное, во многом определяющее. И дело не только в принятии христианства. Христианство пришло к нам в пестрой и разношерстной кампании. Считается, что впервые о новой вере на Руси услышали еще в I в., когда на земли Северного и Восточного Причерноморья явились миссионеры из Сирии во главе с апостолом Андреем Первозванным (Матфей, Симон Зилот, Иуда). По преданию, Андрей Первозванный, идя по пути «из варяг в греки», якобы отметил место будущего Киева, предрек ему великое будущее и воздвиг тут крест. Велика была роль в «пропаганде» идей христианства и княгини Ольги. Будучи знатного рода, она стала женой князя Игоря, однако отношения с мужем не сложились, княгиня не жила в Киеве и фактически стала правительницей княжества после смерти Игоря (945).

Церковь отмечает праздник в честь Андрея Первозванного

История с древлянами – возможно, миф. Территория древлян не определена летописью, обитали они по соседству с полянами, к северо-западу от Киева, их центром был Иско-ростень. Древляне имели развитую племенную организацию, в том числе свое княжение и дружину. Между древлянскими и киевскими князьями до X в. происходили стычки: «…древляне живяху зве-риньскимъ образом, живуще скотьски: убиваху другъ друга, ядяху вся нечисто, и брака у нихъ не бываше, но умыкиваху у воды девиця». Как бы там ни было, а древляне якобы прислали к Ольге послов, и те заявили: «Мы били мужа за его хищность и грабительство; но князья древлянские добры и великодушны; их земля цветет и благоденствует. Будь супругою нашего князя Мала». Ольга с женским коварством сделала вид, что согласна с предложением: мужа, мол, уже не воскресишь. Но по ее приказу два посольства от древлян были преданы смерти (одних зарыли живыми, а других сожгли в бане). «Ушла, не утолив своего сердца местью и зная, что произойдет это нескоро; до тех пор, пока вся земля древлянская не ответит ей за свершенное, не будет ей покоя». История эта (эта версия) далеко не всеми учеными поддерживается.

Древляне

Следует учесть, что древляне – мало-исследованнная страница истории Киевской Руси. Хотя усилия в этом направлении были сделаны еще в 1864 г. русским историком Д.И. Прозоровским и в 1971 г. А.М. Членовым в статье «Древлянское происхождение князя Владимира», опубликованной в «Украинском историческом журнале». А. Членов построил древлянскую теорию о выдающейся роли Древлянской земли и древлянского княжеского рода в истории всей Русской державы. Эта теория легла в основу его книги «По следам Добрыни», которую можно считать вкладом в разработку проблем истории Киевской Руси. Одновременно это вообще первый опыт пространной биографии Добрыни. Если же учесть, что и Владимир, согласно этой версии, принадлежал к древлянам, а Добрыня, его соратник и дядя, был сыном князя Мала Древлянского, то понятна решимость, с которой обращались в дальнейшем с киевлянами, злейшими врагами древлян, Владимир и Добрыня, наследники славных родов.

Мщение княгини Ольги древлянам за смерть князя Игоря

Считают, что жестокие действия Ольги вызваны восстанием древлян, а не заботой об Игоре. Кроме того, она не просто жена или регентша при малолетнем Святославе (в момент гибели отца тому было не менее 4-х лет), но фактически и прямая правительница Киева. В этой роли она пребывала до смерти в 969 г. и действовала как правительница, которая обязана все «уставить» и «изрядить» на подвластной земле. Она выступила против древлян, требуя от них полной покорности, столицу их сожгла, а народ обложила тяжелой данью (третья часть дани поступала лично ей). При этом действия ее отличаются особым, изощренным коварством: уничтожила послов, организовала тризну на могиле мужа, уничтожив затем приглашенных гостей – древлян.

Мнения ученых о мотивах действий Ольги разошлись. Одни полагают, что летописцы «подчистили» ее биографию, превратив историю подавления восстания древлян в акт мщения княгини за смерть мужа. Другие видят в этом оговор «честной вдовы-христианки». Говорят, она как женщина просто не могла применить столь жестокую казнь. Действительно, вся история выглядит нереально. Трижды к древлянам она шлет послов с предложением мира и союза. Но никто из древлян после визита к Ольге не возвращается живым. Многие древляне были убиты (Повесть временных лет говорит о гибели 5000 человек) или отданы в рабство дружинникам княгини. Расправа была крайне жестокой, но, зная жестокость методов ее мужа Игоря и сына Святослава, вообще эпохи в целом, ничему не удивляешься.

В.Л. Белых. Княгиня Ольга

Народ был обязан княгине Ольге многими позитивными моментами в ее правлении, «мудрейшей из людей», психологически подготовившей к принятию православия. В 955 г. княгиня направилась в Константинополь, чтобы своими очами увидеть красоту службы христианской. Возможно, на сердце у нее было неспокойно после содеянного изуверства. В любом случае, очевидно одно: визит укрепил решимость принять крещение. В свою очередь, и Византия желала утвердить на Руси веру православную, видя в том и важное политическое орудие. Обратив в свою веру воинственных соседей, ромеям было бы гораздо проще решать военно-политические, торговые и экономические вопросы. Летописи гласят, что в свое время, когда послы закончили деловую часть переговоров, император попросил их задержаться в Византии. Их богато одарили, приставили к ним специальных людей, которые «водили по церквам, показывали богатства, излагали учение Христовой веры». Визит в Константинополь Ольги, видимо, описан ее духовником – попом Григорием. Об этом говорят церковный характер изложения и то, что внимание особо акцентируется на крещении Ольги. Тот восторгается сим событием, сравнивая ее с царицей Эфиопской, пошедшей к Соломону в надежде обрести у него мудрость бога («Искаше доброе мудрости Божья»).

Княгиня Ольга в храме

Патриарх Феоклит свершил таинство ее крещения при Константине Багряно родном. С императором она повела себя строго, и когда тот предложил выйти за него замуж, она ему прямо заявила: «Азъ пагана есмь!» По сути дела, вынудила императора окрестить ее, затем потребовала тотчас же отпустить домой («Хотящи домови»). Похоже, император Византии признал ее женскую мудрость и умственное превосходство и уважительно изрек: «Преклюкала мя еси, Ольга». Домой та вернулась победительницей, с дарами, книгами, иконами и крестами, сохранив «девичью честь». Ольга обещала императору Византии прислать в ответ многие дары, в особенности «вой и помощь». Но, когда послы того прибыли в Киев, продержала их у ворот, как и ее продержали, и отправила ни с чем в Царьград. Уже-лания стать христианкой были серьезные основания. «За устремлениями Ольги и других русских князей стояло стремление распространить свое влияние на земли, когда-то входившие в состав Великой Моравии. Косвенным свидетельством преобладающего влияния христиан на Руси при Ольге служит сообщение Титмара Мер-зербургского о наличии в Киеве в начале XI в. около 400 церквей. Вряд ли столько мог построить Владимир Святой за 20 лет, прошедших с момента его крещения».

И. Акимов. Крещение княгини Ольги

О том же говорят сообщения летописных источников и житийной литературы, где сказано, что Ольга стала насаждать христианство, крушить кумиров, возводить церкви.

Владимир заложил основы могучего государства, не только восстановив Древнюю Русь в границах Игоря и Святослава, но и расширив ее. Он победил балтское племя ятвягов, между Неманом и Западным Бугом, двинулся на булгар и Хаза-рию (985). Распространение христианства вряд ли заставило его «вложить мечи в ножны» (Мухаммед ал-Ауфи). Последнее – вымысел. Русские – воинственная нация, но принятие христианства сделало их умнее и дипломатичнее. Победив булгар, Владимир в отличие от Святослава, следуя мудрому совету своего дяди Добрыни, освободил пленных булгар, предложил им мирный договор равных. Побежденные булгары и русские поклялись друг другу в вечной дружбе. «Тогда не будет между нами мира, – гласила клятва, – когда камень начнет плавать, а хмель тонуть». Не исключено, что эти первые соглашения и стали примером для будущих поколений, когда России придется налаживать тесные контакты с Казанским ханством.

Заслуги Ольги и Владимира велики. Они вывели нас из мрака язычества. Поляне времен князя Кия (VI в.) «бяша мужи мудри и смыслене… и бяху же погане: жру-ще озером и кладязем и ращением яко же прочий погани». Правда, тут ничего не говорится об идолах, но в событиях X в. идолы Перуна и Велеса упомянуты. Дата возведения шести «кумиров» князем Владимиром указывает на 980 г., а на 983 г. – принесение человеческих жертв. Кровожадный ритуал имел место у многих народов. «Хроника» Титмара Мерзербургского гласит: у поморских славян «страшный гнев богов умилостивляется кровью людей и животных». Жертвы приносили и восточные славяне. На холме вне теремного двора Киева, где стояли поставленные кумиры, при князе Владимире «привожаху сыны и дщери, и жряху бесомъ и осквер-няху землю требами своими». Людей приносили в жертву в случае каких-то бедственных событий в жизни народа – неурожае, бездождии, холоде, а также «ради умножения плодов земных». Эти жертвы считались самыми угодными богам и действенными. Они отвечали тогдашним воззрениям славян на смерть как на переход в другое состояние. Люди рассматривали свое бытие в природе как процесс «жизнь—смерть—жизнь», а потому и смерть должна была привести к усилению плодоносящей силы земли, к ее возрождению. Такие же находки делались в Вышеграде на берегу Вислы, в Праге, в Плоцке, где на жертвенной площадке рядом с каменным алтарем лежали кости коня и был воткнут меч.

Славянские идолы – Дажьбог, Перун и др.

Схожие крупные захоронения найдены в крупных культовых центрах в Арконе, где, по словам Саксона Грамматика, «ежегодно после жатвы собирались жители всего острова перед храмом, приносили жертвы и праздновали именем веры общественный пир». По данным археологов, идолы у полян и «прочих поганых» существовали уже в III–IV вв. В споре за первенство среди религий участвовали многие языческие боги: Перун, пришедший с берегов Балтийского моря, Хорс – Солнце, небесный Дажь-бог, бог Велес. Заметим, что служение культу Перуна, богу-громовержцу, сопровождалось принесением ряда кровавых жертв. Перед нами настоящий языческий Олимп. Интересен и вывод ученого В. Демина: «…Русский народ в связи с прочими славянами даже в остатках своего творчества. передал повесть своего бытия доисторического глубже, выразительнее и обильнее многих современных народов Европы. Здесь всего ближе мы можем сравнить его с Грецией. Вот достойное поле для тысячи будущих русских мифологов и улика для настоящих». Улик множество, и удивительно, что наука зачастую упорно не желает видеть того, что лежит буквально перед глазами.

А. Клименко. Языческий Перун

Ведь истоки древнейших культур могли находиться не только в признанных центрах культур (Месопотамия, Египет, Греция, Рим, Китай, Корея, Индия, Япония). Все уже тогда было рассредоточено и в движении – народы, земли, цивилизации, умы. Слов нет, богатейшая полуязыческая культура (песни, музыка, танцы, сказы, былины, пословицы, обряды, заговоры да наговоры) участвовала в формировании личности, ее нравственного и духовного облика. Поэтому и значение такой народной педагогики было не просто велико, но в известном смысле и определяюще. Эта могучая полуязыческая-полухристианская сила веками сохраняла и оберегала, словно берегиня, душу русского народа. Будучи в тесном единении с природой, славяне обожествляли ее. Верховным божеством считался Перун – бог молнии и грома, он посылал дожди, без которых нет урожая. Поклонялись славяне и Стрибогу – богу ветра и бури, чтили богиню плодородия Мокошь, бога скота Велеса, бога растений и подземного мира Симаргла. В конце декабря, когда солнце набирало силу, ходили славить светило, праздник соединился с Рождеством Христовым. Масленица – отклик древнего языческого праздника весны, которую особенно торжественно встречали. В праздник Ивана Ку-палы ночью купались, чтобы встретить зарю чистыми, жгли костры, прыгая через пламя и очищая себя огнем. Поклонялись душам усопших, верили в то, что у каждого рода есть свой дух-покровитель, щур или пращур. Весной торжественно и всенародно отмечались праздник русалок, иные природные языческие празднества.

К. Маковский. Русалки

Достаточно почитать былины и сказы, в которых жизнь описана густыми, яркими красками. Исследователь обрядов и обычаев нашего народа М. Забелин писал: «Во время свадеб в старину тут всегда присутствовали глумотворцы (шутники), органники, гусельники (гусляры). Обычай этот существует и поныне; не раз церковь восставала против таких порядков, которые суть прямо следы язычества, и хотела отделить все обычаи пред венчанием и по венчании, но этого было нельзя искоренить, так как самый акт, основанный в своем будущем на любви и согласии, на семейном счастье, вызывал на веселье». К сожалению, эта дохристианская культура почти не дошла до нас. Не только войны, вражеские нашествия, битвы и пожары, но и церковь иногда была тому причиной. В эпоху, которую Д.С. Лихачев называл «эпической эпохой», эпохой русского прошлого, русской независимости, славы и могущества, патриархальных взаимоотношений князя и дружины богатырей, когда народ в лице богатырей мог брать верх, когда богатыри могли влиять на судьбу страны и т. д., то есть в одну общую условную «эпическую эпоху» и происходит действие былин. В итоге из жизни и памяти народа исчезли аграрно-бы-товая обрядность, образцы языческой и народной притчи, мифы, бывальщины, приговоры и т. п. Вплоть до XVI века Русская церковь упорно преследовала скоморохов с их «гуслями», «гудками» и «свирелями». Выдающийся историк и фольклорист А.Н. Афанасьев отмечал, что «заботою духовенства было уничтожение народных игрищ; вместе с музыкой, песнями, плясками и ряженьем в мохнатые шкуры и личины игрища эти вызывали строгие запретительные меры.». Это верно и в отношении части книжного наследия. По мнению ученых, уцелели только малые доли процента былого книжного богатства Руси XI–XII вв. Таким образом, первоначальная христианская культура, прораставшая на Руси сквозь распятую языческую плоть, дошла до нас, но в крайне усеченном виде. К величайшему сожалению, ныне мы имеем лишь самые жалкие остатки богатейшей былой образности. Они – в языке, русской песне и поэзии. Самые просвещенные народы мира поражались музыкальным талантам наших предков. Константинопольский хронист Феофи-лакт Симокатта поражен тем, что славянские послы в VI веке прошли от берегов Балтики до Византии без оружия – с одними гуслями через плечо.

3. Лаврентьев. Сваты. Русь языческая

Руси нужна была духовная опора, религиозная спайка. Таковая достигается с помощью церкви. Процесс принятия христианства на Руси шел интенсивно. В «Чтении о Борисе и Глебе» сказано: «Апостолы же пошли проповедовать Евангелие по всей земле, как и заповедовал им Господь; и многие уверовали и крестились во имя Отца и Сына и Святого Духа, и стала радость великая уверовавшим в Господа нашего Иисуса Христа. Ибо видели многие чудеса, которые творили святые апостолы во имя Господа нашего Иисуса Христа: слепые прозревали, хромые ходить начинали, прокаженные очищались, бесы от людей отгонялись молитвами святых апостолов. И умножались христиане, и капища идольские были разрушены и уничтожены. И так все это было, только осталась страна Русская в прежней прелести идольской, ибо не слышали здесь ни от кого ни слова о Господе нашем Иисусе Христе, ибо не ходили к ним апостолы, не проповедовал им никто слово Божие. Но вот сам Владыка Господь наш Иисус Христос благостию своей призрел свое творение, ибо не дал погибнуть им в прелести идольской. Был же, сказано, князь в те годы, владевший всей землей Русской, по имени Владимир. Был же он муж праведный и милостивый к нищим и к сиротам, и к вдовицам, но верой – язычник. Владимиру было явление Божие, чтобы христианином стать. И потом всем вельможам своим и всем людям своим приказал креститься во имя Отца и Сына и Святого Духа. Слышите чудо, исполненное благодати?

С.В. Иванов. Христиане и язычники

Еще вчера приказывал всем жертвы приносить идолам, а сегодня повелевает креститься во имя Отца и Сына и Святого Духа! Вчера не ведал, кто такой Иисус Христос, а сегодня проповедником его стал, вчера язычником Владимир назывался, а сегодня христианином Василием называется! То второй Константин на Русь явился!» Императору Константину чудо явилось в виде небесного знамения, и он стал христианином. В случае с Владимиром следует говорить об уме.

Молодость и Мудрость

Умный князь на Руси – это всегда чудо.

Детали этого обращения можно найти в «Речи философа». Автор – греческий миссионер, судя по всему, прибыл в Киев специально с целью склонить князя Владимира к крещению. «Речь философа», известная по Повести временных лет (986), написана в форме диалога князя и проповедника. Философ сжато и деловито изложил в ней Ветхий и Новый Заветы, а также главные принципы христианства. По его словам, люди впали в язычество после разрушения богом Вавилонской башни, когда «разидо-шася по странам и кождо своя норовы при-яша». Первая стадия воззрений – культ природы: «По дьяволю научению ови ращением, кладезем и рекам жряху [приносили жертвы] и не познаша бога». Вторая стадия обращения к богам связана с изготовлением идолов и человеческими жертвами, чем и занимались отец и дед библейского Авраама: «Посемь же дьявол в большее прелыценье вверже человеки и начата кумиры творити: ови древяны, ови медяны, а друзии мрамаряны, а иные зла-ты и сребрены. И кланяхуся им и приво-жаху сыны своя и дъщери и закалаху пред ними и бе вся земля осквернена». Эти же два этапа наблюдаются в жизни многих народов мира как Европы, так и Азии, прослеживаясь и на раннем этапе возникновения Древней Руси.

Речь грека философа перед князем Владимиром

Принятие христианства означало приход Руси в сообщество христианских государств. Историк В. Даркевич писал: «Христианство и язычество разделяет духовная пропасть, сравнимая, пожалуй, с различием между идолом и иконой. Грубо высеченный идол с человекоподобными чертами, один из многих в системе многобожия, – это Бог сам по себе, властвующий над какой-либо космической стихией и принимающий разные воплощения». Такие каменные монументальные изваяния или маленькие фигурки из самых разнообразных материалов широко распространены у восточных славян. И подтверждение тому – археологические раскопки. Напротив, икона – это и священный почитаемый предмет, и образ, каноническое изображение Христа, Богоматери или святого. Христианство возвысило человека над его повседневным бытием, придало земной жизни смысл, вселило надежду на вечную жизнь души. Недаром В.В. Розанов говорил: «Христианство нежнее, тоньше, углубленнее язычества. Под воздействием православия русский характер психологически трансформировался, в корне изменился менталитет народа, и в том числе – представления о человеке и его месте в обществе, воззрения о природе и Боге как творце всего сущего. Христианство выделило человека из окружающей среды как высшее творение Бога, созданное по его образу и подобию» («Христианство на Древней Руси»). Переход от язычества к православию позволил не только установить известную систему иерархии на Руси, но и приобщиться к сокровищам мировой мысли и культуры. Религия отвратила наших предков от дикого образа жизни, когда язычники «живяху в лесе, якоже всякий зверь». До этого братья-славяне «живуще скотски: убиваху друг друга, ядоху вся нечисто, и брака у них не бываше, но умыкиваху у воды девиц». Православная церковь на Руси, осудив обычаи кровной мести и самосуда, превознося силу добродетелей, веру и подвижничество, воспитывала людей, способствуя очищению души, укреплению духа. Надо было укрепить и закрепить этот первоначальный религиозный опыт. Как заметил И. Ильин, «религиозный опыт строится прежде всего через субъективную, личную культуру духовенства». Таким образом, в 987 г. русский народ стал частью Вселенской единой святой соборной Апостольской церкви.

В. Васнецов. Князь-язычник Владимир и Гора Богов

Причины, которые привели князя Владимира к такому решению, случайными, конечно, не назовешь. Полагаем, ни красота церковного искусства (при всей ее значимости), ни византийская эстетика культового действа не стали главным доводом в пользу решения князя принять христианство. Предпосылки глубже и закладывались они исподволь… Их можно увидеть уже в действиях бабки Владимира, Ольги, христианки, ранее дважды посетившей византийский двор. Новую религию приняла часть дружинников-скандинавов, служивших киевским князьям. При князе Игоре в Константинополе существовала церковь пророка Ильи – центр торговой и деловой колонии русских (912–942). А затем в Киеве возводят Ильинскую церковь – в знак солидарности киевских христиан-варягов с царьградскими единоверцами. Выбор консолидирующей общество религии был сделан – византийское христианство. Приход русского народа в лоно христианства принято относить к XI в. Однако недавние археологические находки на Дону показывают: первые христиане могли появиться тут гораздо раньше, в V в., может быть, и ранее. Владимир, приняв это решение, положил начало древнерусской цивилизации. Произошел великий исторический поворот. Русь вошла в ареал восточно-православных государств, не порывая связей с католическим Западом. Конечно, разделение церквей внесло трагический раскол в судьбы Европы и России, проведя кровавую межу между Западом и Востоком. Но это произойдет уже позже. и отнюдь не Древняя Русь была тому виной.

А. Иванов. Великий князь Владимир в Корсуни

Византия стала нашей «крестной матерью», чему было немало причин экономического, культурного, военно-стратегического характера. Князья, варяжские гости и дружинники русских князей, ходя в дальние походы, не могли не видеть того, как живет окружающий мир (Греция, Рим, Испания). В этих странах имелись монастыри, академии, библиотеки, школы, бывшие очагами цивилизации. Ачто же видим на Руси? Проведем в качестве сравнения параллель.

В.М. Васнецов. Отдых князя Владимира после охоты

Первая религиозная реформа Владимира сделала из Перуна «бога богов». В 980 г. князь торжественно водрузил 6 языческих кумиров, но примерно тогда же, в 983 г., в монастыре Боб-био ученым Гербертом были обнаружены тома астрологии Боэция и книги по геометрии. Европа поклонялась книгам, мы – языческим идолам. «И начаша кумиры творити: ови древяны, ови медяны, а друзии мрамаряны, а иные златы и сребрены. И кланяхуся им и привожаху сыны своя и дъще-ри и закалаху перед ними и бе вся земля осквернена». С дикостью надо было заканчивать, если говорить о цивилизации. Владимир был далек от христианских идеалов. На его совести немало грехов: вероломное убийство брата Ярополка, убийство полоцкого князя Рог-волда, что «пришел из-за моря», двух его сыновей, насилие над его красавицей дочерью Рогнедой (в ответ на предложение князя Владимира вступить с ней в брак та ответила резким отказом, предпочтя Ярополка и град Киев да еще вдобавок оскорбив Владимира, назвав «робичичем», т. е. сыном рабыни). Не был князь примером добродетели и воздержания во время пиров и забав на охоте, однако все эти личные огрехи отступали на второй план при решении столь важного и судьбоносного государственного вопроса, как принятие веры, сего инструмента политики.

Владимир и Рогнеда

Говорят, что у Владимира не было выбора: иудаизм и ислам были-де представлены соседними с Русью кочевыми и полукочевыми народами, «весь образ жизни и менталитет которых был абсолютно чужд земледельцу-славянину. А униженный и маловлиятельный в конце X в. Рим был слишком далеко». Принятие православия в качестве официальной государственной религии не было предопределено судьбой, но вместе с тем серьезное решение не могло быть и принято спонтанно. Возможно, имел место спор религий. При ином раскладе ведущей религией мог бы стать ислам или христианство запад-норимского толка. Но Владимир не принял религии латинян, хотя и послал «в немцы» послов взглянуть на церковную службу. Рим и католический вариант православия не отвечали глубинным дальним интересам Руси.

П.П. Рубенс. Чудо св. Франциска

Дело даже не в том, что ватиканский двор считался едва ли не самым развратным местом в Европе (блудницы, сатани-сты, пиры и проч.). Пирами да женщинами языческую Русь не удивишь: по признанию самого Владимира, «Руси есть веселие пити». Геродот, говоря, что Скифия «не имеет ничего замечательного», подчеркнул привычку народа пить неразбавленное вино. В обиход греков и римлян вошло выражение: «Налей по-скифски». А. Панченко объясняет все тем, что Римский Папа незадолго до Крещения Руси превратил Ватикан в лупонарий, служил черную мессу и вообще «погряз в грехах». «Западное христианство было для нас и осталось для нас слишком резким, слишком нетерпимым и слишком экзальтированным». Многое могло насторожить ру-сов, видимо, наслышанных об обращении в новую веру славян. Еще в 1231 г. 13 монахов Кантарского монастыря за неподчинение Папе Римскому были подвергнуты пыткам и сожжены. Да и личный опыт не очень воодушевлял, ведь княгиня Ольга направила-таки посольство к германскому императору Оттону I (959), прося его прислать на Русь епископов и духовенство (после того как Константин VIII высокомерно отверг ее условия). Оттон тотчас откликнулся – и в Киев прибыл епископ Адальберт (962). Однако его миссия закончилась, не успев начаться. Киев был наслышан о судьбах славян, подвергшихся латинизации, и не хотел повторения этого опыта на своей земле. В том же году Адальберт вынужден был бежать из Киева. Многие из сопровождавших его лиц были убиты, а сам епископ едва выбрался живым с Русской земли. Трудно славянам было бы воспринять и знаменитые стигмы экзальтированных верующих, в частности, язвы, появляющиеся на местах нанесенных Христу ран. «Для России это абсолютно не возможно, мы не знаем ни одного случая стигматизации». Как бы там ни было, а чуда, подобного содеянному св. Франциском, с русами так и не произошло.

Обвиняется христианство

Конечно, и к христианской вере, а точнее, к ее служителям можно было вы двинуть ряд упреков, как это сделал немецкий философ Ф. Ницше в «Антихристе» во второй половине XIX в.: «Этим я заканчиваю и высказываю мой приговор. Я осуждаю христианство, я выдвигаю против христианской церкви страшнейшие из всех обвинений, какие только когда-нибудь бывали в устах обвинителя. По-моему, это есть высшее из всех мыслимых извращений, оно имело волю к последнему извращению, какое только было возможно. Христианская церковь ничего не оставила не тронутым в своей порче, она обесценила всякую ценность, из всякой истины она сделала ложь, из всего честного – душевную низость. (.) Я называю христианство единым великим проклятием, единой великой внутренней порчей, единым великим инстинктом мести, для которого никакое средство не будет достаточно ядовито, коварно, низко, достаточно мало, – я называю его единым бессмертным, позорным пятном человечества.» Однако это «позорное пятно», позволим себе заметить, возложил на религию человек больной, с полубезумным сознанием, хотя и гениальный антихрист.

Ислам и христианство

Казалось, привлекательнее для русских могла бы стать религия ислама. По данным арабского ученого Шараф аз-Замана Тапхира ал-Марвази (XI в.) и персидского писателя Мухаммеда ал-Ауфи (XIII в.), «царь русов Буламир» (Владимир) даже направил послов к правителю Хорезма с целью выяснения достоинств и преимуществ ислама. Мухаммад возвестил миру о новом знании – об Аллахе. Пророк направил усилия, чтобы убедить правоверных отвратиться от пагубного невежества, из-за которого люди возгордились, отреклись от чести и достоинства. Установки Корана требовали соответствия высоким требованиям «муруввы» (добродетели бедуина). Иные мекканские суры актуальны и по сей день, ибо несут высокие морально-нравственные нормы. Приведем пример: «Но нет! Человек восстает, оттого что видит себя разбогатевшим. Ведь к Господу твоему – возвращение!» (Коран, 96:6–8); «Горе всякому хулителю – поносителю, который собрал богатство и приготовил его! Думает он, что богатство его увековечит» (104:1–3); «Но тот, кто давал и страшился, и считал истиной прекраснейшее, – тому Мы облегчим к легчайшему. А кто скупился, и обогащался, и считал ложью прекраснейшее, – тому Мы облегчим к тягчайшему. И не спасет его достояние, когда он низвергнется» (92:5—11). Возгордившиеся и отвергающие Аллаха будут наказаны, для тех, «которые уверовали и творили добрые дела, – им награда неисчислимая» (95:6). Так, базовую ценность веры в Аллаха увязывают с системой морально-этических ценностей. И все же, принятие в качестве веры ислама для еще не окрепшей Руси было довольно рискованным мероприятием. У Руси выбор был, но выбор ислама означал разрыв с Византией. Мусульманский Восток, прежде всего в лице арабов, составлял грозную конкуренцию миру христианскому, в том числе и православной Византии. Борьба между ними шла не на жизнь, а на смерть.

Э. Делакруа. Резня на Хиосе

Под прикрытием креста или полумесяца, Христа и Мухаммада шли воины, политики, торговцы. Мир ислама для Руси и особенно для Византии – это грозный конкурент. Спор церквей примет ожесточенный и непримиримый характер. После разрушения в 1009 г. по приказу халифа храма Гроба Господня и церквей в Иерусалиме, взятия крестоносцами Константинополя греческая церковь теряет центры влияния. Богослужебная практика церкви, авторитетная в IX–XII вв., после 1204 г. уже не возобновлялась даже в Св. Софии. Призывы мусульманских сур, книг звучат мягко, но практика ислама, как и христианства, увы, далеко не всегда была столь же миролюбивой. Хотя трудно не согласиться, скажем, с утверждением имама Хомейни, который говорит о необходимости установления в мире власти ученых и прихода к власти справедливых вождей: «Если возникнет Правительство, глава которого будет обладать знанием Исламских законов и способностью претворять их в жизнь, то Правительство это будет иметь право получить те же права от народа, что имело Правительство Пророка (да благословит Аллах его и его семейство), и для народа будет обязательным повиноваться этому Правительству. И здесь не должно быть никакой клеветы, будто (да запретит Аллах) мы пытаемся посягнуть на славный статус Пророка (да благословит Аллах его и его семейство) или Амира, как обыкновенно утверждают наши враги и неверующие мусульмане, чтобы по этим поводам смутить умы народа. Дела Правительства не имеют ничего общего с личной славой. Но если Пророк (да благословит Аллах его и его семейство), а после него халифы руководили коллективными делами народа, то последующие главы Исламских государств, следовавшие за ними, тоже имеют те же права. Они должны организовывать войско, назначать состав правительственных учреждений, собирать доходы и работать на общее благосостояние народа, как делали они – Пророк (да благословит Аллах его и его семейство) и халифы. Условие то же самое: они (главы Исламских государств) должны быть учеными и справедливыми».

Изложение князю Владимиру своей веры хазарами (иудеями)

А что же религия иудеев?! Могло ли иудейство стать общенародной религией Киевской Руси? Киев возник на окраине хазарского мира, и иудаизм, конечно же, был знаком князю Владимиру. Видимо, язычник-князь к этим иноверцам был так же терпим, как хазарский каган. А то, что пришельцы были богатыми и влиятельными купцами и менялами, дававшими деньги в рост, делало их пребывание еще желательнее. Евреи тогда поселились в особой части города, носившей название «жидовское подворье». Один из кварталов Киева назван «Жидове», а расположенные рядом с кварталом ворота были названы «Жидовскими». Ростовщический еврейский элемент был силен всюду.

Евреи

А потому и Киев не был исключением. По данным историков, в первой половине X в. тут существовала влиятельная еврейско-хазарская община (кагал) и стоял сильный хазарский воинский гарнизон. Шли споры и о религии: преподобный Феодосий Печерский во второй половине XI в. по ночам, «отаи всех», «исхожаще к жидом», ведя с ними прения о вере. Хотя о серьезном влиянии иудеев на Русь говорить не приходится, была дана возможность и им высказаться. Иудеи сформулировали Владимиру основные положения Закона, что в устах летописца звучат так: «Обрезаться, не есть ни свинины, ни зайчатины, субботу хранить». Главный аргумент, по которому князь Владимир отверг иудаизм (хотя, судя по всему, он и не думал принимать иудаизм в качестве религии для своего народа), абсолютно неопровержим в смысле исторической или же геополитической логики. Когда евреи ему сказали, что Бог разгневался на отцов их и расточил «по странам грехов ради наших, и предана была земля наша христианам», Владимир вполне резонно заметил евреям: «Так как же вы других учите, а сами отвержены от Бога и расточены? Если бы Бог так закон ваш любил, то не были б вы расточены по чужим землям. Или мыслите, чтобы и мы то же зло приняли?» Пример погибшей Хазарии тем более не оставил евреям шанса. Религия поверженной Хазарии, конечно, не могла быть принята победившей ее в бою Русью, что нашло отражение в литературе. В Повести временных лет, названной «Начальной летописью», сказано, что Бог разгневался на еврейский народ и потребовал от пророков: «Пророчествуйте об отвержении евреев и о призвании новых народов».

Правда, число евреев в Киеве возросло после присоединения к княжеству Тмутаракани (город считался одним из центров иудаизма в Причерноморье). После разгрома хазар, вероятно, немалая часть хазар-иудеев переселилась в Киев, но их благополучие, видимо, закончилось во время мятежа киевлян (1113), возроптавших против «великого оскудения», бросившихся громить дома бояр и ростовщиков-евреев. Воцарившись, Владимир Мономах созвал совет удельных князей, на котором, среди прочего, было почти единодушно решено изгнать евреев из пределов Киевской Руси. Большая часть сего народа ушла из Руси в Польшу.

Как сказано в Библии: «…без пролития крови не бывает прощения» (Евр. 9:22)

Когда пришел час выбора вероисповедания, князь Владимир созвал бояр и городских старцев, чтобы испросить их совета. Те ответили: «Сам знаешь, князь, всякий свое хвалит, а не хулит. У тебя есть мужи; пошли их разведать, как служат Богу разные народы». Вняв дельному совету, князь и отправил послов с целью разузнать получше о каждой вере, притом якобы сказал им примечать такую веру, чтобы можно было при оной: «Ести и пити и весело жити». Вернувшись, послы доложили ему: «Ходили мы, к болгарам (т. е. в Волжскую Булгарию. – Ред.), смотрели, как молятся они в своих мечетях: поклонятся они, сядут и глядят и туда и сюда. Нет красоты в служении их, не хорош их закон. Ходили мы к немцам, были у них в храмах, красоты же никакой не нашли. Когда же пришли мы к грекам и ввели нас в храм, где они служат Богу своему, мы не знали, на небе мы были или на земле. Нет на земле такого вида и такой красоты, и рассказать о ней мы не умеем, знаем только то, что там Бог пребывает с людьми и служба их лучше всех стран. Мы не можем забыть ту красоту. Всякий человек, вкусивши сладкого, не захочет после вкушать горького, так и мы: не хотим здесь быть». «Если бы дурен был закон греческий, – сказали напоследок бояре, – то не приняла бы его бабка твоя Ольга, а она была мудрее всех людей». – «Где же примем крещение?» – спросил Владимир. «Где тебе любо», – отвечали бояре. «Сила проповеди православия была и в политической умеренности Византийской империи, и в искренности константинопольских патриархов, и в очаровании греческой литургии (церковной службы)», – писал Л. Гумилев. Но князю не хотелось просить у греков Крещения как милости. В 988 г. он выступил с войском на Кор-сунь, богатый греческий город на Таврическом полуострове (Крымский полуостров). Взяв город, князь послал сказать императорам-грекам Василию и Константину: «Я взял ваш славный город. Слышу, что у вас есть сестра в девицах, если не отдадите ее за меня, то и с вашим городом будет то же, что с Корсунем». Те ответили, что не могут выдать девушку за язычника, но добавили: «Если крестишься, то и сестру нашу получишь, и вместе Царство Небесное, и с нами будешь едино-верник». Князь решил принять их веру…

В. Васнецов. Крещение князя Владимира

«Скажите властителям греческим, что я крещусь; и уже прежде испытал ваш закон, люба мне ваша вера! – И добавил: – Пусть те священники, которые придут с сестрою вашею, крестят меня». По прибытии Анны и священников из Константинополя епископ корсунский крестил Владимира. Выйдя из воды, князь сказал: «Теперь только я узнал истинного Бога!» Многие из его дружины, видя это, также крестились. Скептики видят в этом поступке князя, скорее, политико-правовые мотивации и цели: «В конечном счете, как представляется, к принятию крещения Владимира могли склонить статус помазанника Бо-жия, вытекавший из статуса государя-христианина, а также главный постулат церкви, регулирующий ее отношения с властью: «Что ни власть, то от Бога». Тем самым христианский бог обращал в пыль нормы язычества, потенциально опасные для Владимира. И он решился» (А. Ткачев). Точно также римский император Константин принимал христианство, надеясь, что Господь вручит ему земные ключи победы. После свершения брака с Анною, отдав город грекам, взяв из Корсуня священников, мощи святых, иконы и церковные сосуды, Владимир вернулся в Киев. Иларион писал в середине XI в., как всей земле повелел креститься князь Владимир, «чтобы. всем быть христианами: малым и великим, рабам и свободным, юным и старым, боярам и простонародью, богатым и убогим. И не было ни одного противящегося благочестивому повелению его, если даже некоторые и крестились не по доброму расположению, но из страха к повелевшему сие, ибо благочестие его сопряжено было с властью». Владимир крестил 12 сыновей и вельмож и дал ясно понять: «Если кто не придет завтра на реку – богат ли, или убог, или нищий, или раб, – да будет противник мне». Крестился народ в притоке Днепра, омывавшем Подол, где селился простой люд. Число крестившихся, по словам В.Н. Татищева, было столь велико, что «не могли всех исчислить».

С. Бабюк. Свержение Перуна. Начало христианства

С лидерами старой веры и ее символами поступали сурово, как с побежденными. Как пишет А. Артынов в собранных им «Сказаниях Ростова Великого», князь Владимир приказал привести в думу верховных жрецов: киевского – Богомила и новгородского – Ярозлоба. Первого привели закованным в тяжелые цепи, а второй успел скрыться из темницы, бежав неизвестно куда. На допрос о соумышленниках своих Богомил отвечал: «Скорей Перунова голова скажет вам о них, скорей соловушко засвищет о них в зеленой дубраве, чем я их выдам.» Тут жрец, думая, что он у своего святилища, укорил великого князя, братоубийцей его назвал. «Молчи, кровожадная пиявица и лютая змея! – закричал на него гневно великий князь. – Без тебя, наперсника блуда, я не был бы братоубийцей Яропол-ка, брата своего сводного. Вредные твои советы и хитрость твоя – причины гибели брата моего!» И приказал его казнить. После расправы со жрецами в Киеве водворилась всеобщая тишина.» Идолов низвергли и изрубили. Перуна привязали к хвостам коней, стащили с горы, где тот стоял, к ручью. Князь приказал по дороге Перуна бить жезлами «на поругание зловерия» и те, кто все еще держался языческой веры, плакали. Впрочем, несмотря на суровую расправу, совсем Перун из памяти народа не исчез. Его функции перешли на Илью Пророка. В его житие входит мотив вознесения на небо в огненной колеснице. Это должно было символизировать, что Илья Пророк ездит по небу в огненной колеснице, посылая на землю грозы, громы и молнии. Считалось, что Илья Пророк уничтожает нечистую силу. Слово «перун», пишет М. Гимбутас, стало употребляться в проклятиях типа: «Чтоб тебя Перун наказал!» (украинское), «Чтоб тебя Перун взял!» (русское и словацкое), «Чтоб тебя Перуном убило!» Следы этих богов (Перуна, Велеса и др.) встречаются у литовцев и латышей. Заметим, Велес был древним славянским богом, входившим в общий индоевропейский пантеон. В эпосе «Слово о полку Игореве» певец Боян назван «Велесовым внуком». Центрами культа Волоса/Велеса были тогда города Новгород и Ростов.

Перун и Велес

Простой люд окунули в веру, как в ледяную купель – сразу и с головой. Согнали к Днепру – и силой крестили. Тем самым князь убеждал всех, что со старой верой покончено раз и навсегда. Владимир приказал сломать и разрушить старых кумиров (в Киеве и Новгороде их сбрасывали в воду и пускали по реке). Иные, правда, при этом плакали по старым богам, призывали своего Ярилу: «Приподнимись хоть на часочек!» Но старый идол был мертв. И все же народ, вероятно, с некоторым облегчением воспринял призыв князя. Казалось, не так давно сам Владимир приказал воздвигнуть в Киеве деревянного истукана Перуна с серебряной головой и золотыми усами. Такой же истукан был воздвигнут и в Новгороде, на берегу Волхова. В Ростове стоял идол Ве-леса – «скотьего бога». При этом народ должен был нести в жертву идолам на заклание своих детей, что было дико и нелепо. Несмотря на строгий приказ Владимира креститься в новую веру, как пишет

М.В. Ломоносов, немало было областей, которые от крещения «убегали, особливо подвластные Российской державе чудские народы, жившие около Мурома, Суздаля и Ростова». Уничтожение идолов было проделано в Новгороде Великом дядей Владимира, Добрыней.

В. Васнецов. Крещение Руси. 988 г.

Митрополиту Михаилу, который не надеялся учением и простым словом преодолеть упорство жителей, пришлось просить «о вспоможении» богатыря Добрыню, дядю Владимира. И тот низверг идолов подобно тому, как это было сделано и в Киеве, «велел с биением и поруганием грязью волочь на берег и кинуть в Волхов». Добры-ня в Великом Новгороде не только всех идолов сокрушил, требища разорил, но и церкви воздвиг, священников поставил по городам и селам новгородского придела. Перуна же низвергли, посекли и, привязав веревками, «повлекли по калу, бия жезлами и топча». Согласно же Ипатьевской летописи, в Новгороде люди, увидев, что Добрыня идет их крестить, учинили вече и поклялись не пустить в город насильников, не дать им низвергнуть идолов… Когда он пришел, они, разметав мост великий, вышли с оружием. Как ни увещал их Добрыня, лаской или угрозами, они вывели два больших самострела на мост и обратили гнев против Добрыни как против настоящего врага. Жрец Богомил призывал не покоряться, новгородский тысяцкий Угоняй кричал: лучше помереть тут, чем отдать богов на поругание. В итоге новгородцы, рассвирепев, дом Добрыни разорили, имение полностью разграбили, жену и родных избили, а потом заодно и церковь Преображения разметали. Дома новообращенных христиан стали грабить. Кое-как с помощью силы тысяцкий Путята сумел окрестить их, отчего стали говорить впоследствии: Путята крестил их мечом, а Добрыня – огнем.

Так современный иконописец представил Крещение Руси

Переход в иную веру, фазу исторического развития создавал прецендент, откровенно говоря, сомнительный с точки зрения свободы убеждений верующих. Но тогда при обращении в веру о свободе народа князья и не задумывались. В истории России подобный метод будет использоваться властителями с большим или меньшим успехом, но всегда одним и тем же способом: «С биением и поруганием грязью». Резонно задать вопрос: «А крепка ли такая вера? Не появится ли у народа соблазн вновь вернуться к столь грубо порушенным старым богам?!» Ответ на этот вопрос, как полагаем, дало время. Хотя, говоря о принятии Русью православной веры, не следует и идеализировать сей процесс. В веру людей обращали варварски. Л. Гумилев прав: «Кстати, фактически русские приняли православие тоже довольно вяло, долго оставаясь двоеверцами: они признавали и христианскую религию, и нечистую силу, которую старались задобрить подарками. Такое двоеверие распространено до сих пор. Потом это двоеверие стало религиозной основой Древней Руси…» Мы и верим – и не верим. Обращение в христианство для язычников не было благодатью, но иные рассуждения критиков удивляют. В книге Островского «Святые рабы» (2001) приводятся предположения о том, что Крещение Руси и последовавшие за ним религиозные конфликты сократили население страны с 12 до 3 миллионов человек. Недруги веры даже решаются поставить христианизацию в один ряд с красным террором и коллективизацией. «При этом 6 миллионов из 12 были уничтожены до татаромонгольского нашествия, а оставшиеся 3 – уже при непосредственной помощи ордынцев». Подобные утверждения лишены оснований. Татаромонголы покровительствовали христианству, и, конечно, не религиозные конфликты погубили «половину населения Руси, предопределили дальнейшие события, в том числе татаромонгольское нашествие». Причины тут были совсем иные.

Н. Кочергин. Илья Муромец и Соловей-разбойник

Летописцы подчеркивают всеобъемлющий характер плана Владимира, в основе которого лежали идеи единства, целостности державы. Распределение кафедр шло крестообразно – с юга на север и с запада на восток (Тмутаракань, Предкавказье, Новгород Великий, Владимир Волынский, Ростов и другие земли и города). В христианство мы входили не отдельными этносами (поляне, древляне и т. д.), а всем миром, общиной. Крестился народ всея Руси! Может, оттуда идет и духовно-религиозное братство наше, которое не в состоянии порушить никакие превратности судьбы?! Запад тогда уже считал Русь совокупностью земель, называя ее «Россией». Это наименование встречается в византийских документах (иногда с одним, иногда с двумя «с»). Слово «Россия» становится и частью имени – имени греческого митрополита Михаила Русского (Михаил Россия), уже со времен Владимира Святого обозначая целостную духовно-культурную общность. По выражению Илариона, «вся земля наша в одно время стала славить Христа». Это, конечно, не означает, что сразу все население прониклось христианской верой. Как известно, во многих городах и землях Древней Руси еще добрых сто лет, а то и более люди исповедовали язычество.

Общее положение дел при князе Владимире отличалось большей стабильностью. «При Владимире Русь стала богаче и стабильнее, чем при его предках. На торговых путях, шедших через страну, установился мир, который княжеская власть уверенно защищала. Выросли новые торговые и ремесленные центры. При Владимире возникли – иногда и прямо его усилиями – десятки новых городов, именно городов, а не просто огороженных градов. Владимир стал укреплять в стране законность – на основе уже не обычного, а княжеского государственного права», – пишет историк. Однако как ни хорош летописный Владимир, а все чаще и чаще мелькают в летописных источниках тех лет упоминания о нищих и убогих, алчущих и жаждущих, «должниках» и «работных» (рабах или холопах). Средь бедняков все больше наших соотечественников. В это же время умножились на Руси природные катаклизмы, бедствия поразили Русскую землю. Так, в 991 г. случилось наводнение, принесшее «много зла» и горя. В 994 г. «была сухмень великая» и «жары вельми тяжкие», от коих «погибли жита в полях на многих местах». Потом на землю Киевскую обрушатся «поводь» великая и «дожди мнози». Казалось, 1003 г. позволил вздохнуть с облегчением, ибо отмечен «умножением плодов всяких», но в 1005 г., когда Европу поразили голод и мор, отзвуки тех бедствий дошли и до Руси. Уже 1008 г. был отмечен небывалым нашествием саранчи. В итоге по стране расплодились «злые разбойники», которые не давали ходу «ни пешему, ни конному». Итог такого раздолья печален: не стало на лихих людей управы на Руси, «умножились разбои и грабительства». Вначале князь Владимир, став христианином, все робел, не решаясь применить к злодеям и убивцам смертную казнь, как того те заслуживали («ослабев в наказании злодеев»).

Казнь

Это событие в Повести временных лет автор доносит до нас, не жалея красок. «…Весьма умножились разбои, и сказали епископы Владимиру: «Умножились разбойники, почему не казнишь их?» Он же отвечал: «Боюсь греха». Тогда они сказали: «Ты поставлен от Бога на казнь злым, добрым на милость. Подобает тебе казнить разбойников, но с испытанием». Князь задумался – и стал казнить убивцев. Вздохнула было Русь, ибо супостаты, убоявшись казни лютой, попритихли. Легче стало и народу, который более других страдал от их беспредела. Епископы-греки привыкли к смертной казни, которая была в порядке вещей в их империи, но князь не решался ее ввести, ибо ранее она была не известна на Руси. По словам Иларио-на, князь «с чисто великим смирением советовался с отцами своими епископами о том, как установить закон среди людей, недавно познавших Господа». Смертную казнь он все же ввел, но не надолго (вскоре отменил), предпочтя жить «по заветам отца и деда». Отмену казни летописец объяснял не столько страхом («боюсь греха»), сколь меркантильными, практическими соображениями. Епископы и старцы все же посоветуют брать виру, т. е. денежный штраф, за преступление (т. е. откупаться деньгами). Изобрели и хитрый предлог: мол, много войн, а деньги пойдут «на оружие и на коней». За преступление с провинившегося по закону брали немалые деньги: за убийство дружинника или представителя администрации князь брал огромную сумму – сорок гривен. Выплатить такую сумму могла только вся община. Впрочем, та «вира» шла не в карманы мздоимцев, как бывало порой, а на закупку оружия и оснащение войска, т. е. в пользу державы.

На колу

Древняя Русь выглядела в смысле наказаний куда цивилизованнее Европы да и всего остального мира, где виновные зачастую подвергались самой что ни на есть лютой казни. Кстати, казнь служила и нравоучительным целям. В этом вопросе также была своя табель о рангах: в средневековой Франции стационарная виселица служила знаком могущества сеньора: у герцога она была о шести столбах, у барона – о четырех, у шателена – о трех, а у прочих – всего лишь о двух. Во многих странах вора просто вешали выше или ниже – в зависимости от размеров кражи. Повешение считалось бесчестной казнью, а отсечение головы – привилегированной. В Китае, например, все обстояло наоборот: там считалось зазорным утратить какой-либо член, и, может быть, именно поэтому возникла такая хирургическая, требующая высокой квалификации казнь, как рассечение на тысячу кусков – на мраморном столе, при помощи ножей разнообразной формы, каждый из которых предназначен для одной операции: для вырывания глаз, для удаления половых органов, для рук, для ног и т. д. В Древнем Риме даже рабы имели своего палача. Столь тщательные регламентации не встречаются в Европе, где все стараются упростить, удешевить.

В Риме периода империи поджигателя подвергали сожжению («подобное подобным»), фальшивомонетчикам на Руси «заливали теми их воровскими деньгами горло», существовал обычай казнить строителя, если в рухнувшем доме погибал его хозяин; но если погибал сын хозяина – казнили сына строителя. Любовников за прелюбодеяние обоих вместе закапывали живьем, а в Древней Индии укладывали на раскаленное ложе либо же заставляли совокупляться с раскаленным манекеном. В Германии вбивали в сердце насильника дубовый кол, причем первые три удара получала право нанести сама жертва сладострастника. Древние германцы перебежчиков вешали на деревьях, а трусов топили в грязи. В целях большей выразительности часто казнили вместе с животными: иных воров вешали рядом с двумя волками или собаками, отцеубийц топили в мешке в обществе петуха, обезьяны и змеи. Важно подчеркнуть, что со времен Владимира в русскую судебную практику входят такие понятия, как «испыта», т. е. разбирательства, расследования, дознания. «Русская Правда» уже предусматривает участие в дознании свидетелей – «видоков» и «послухов», чего ранее не знали на Руси. Положено начало следственной работе, появляются на Руси зародыши первых институтов дознания и сыска.

Н. Карзин. Пир у князя Владимира

Народ всегда требует хлеба и зрелищ. Хлебосольство князя Владимира общеизвестно. Русские, как и все, любят пиры да празднества. Князь устраивал пиры не только для бояр и знати, но и для народа. Пиршества происходят преимущественно в церковные праздники или в дни крупных событий. Он созывал народ отовсюду, кормил, поил пришедших, раздавал неимущим потребное и, заботясь о тех, которые сами не в состоянии были явиться на княжий двор, приказывал развозить по городу пищу и питье. Летопись под 996 г. рассказывает, как он после постройки Десятинной церкви сотворил «праздник велик в то день боляром и старцем градским.». После победы над печенегами он «створи праздник велик, варя 300 провар меду. И созывайте боляры своя, и посад-никы, старейшины по всем градом, и люди многы» на праздник Успенья, «сотворяше праздник велик», сзывая «бещисленое множество народа.». «И тако по вся лета творяше». Пиры той поры нельзя сводить к заурядным придворным увеселениям или общинным попойкам. Это форма общения княжеской власти с народом, орудие укрепления ее престижа в народе. Пиры переживают эпоху Владимира и проходят через весь период Киевской Руси. Кстати, в берестяной грамоте № 3, что найдена была в 2007 г. при раскопках в Кремле, ее автор дает указание кому-то: «Велено вместе есть!» (гласит перевод). В такие дни князь часто откликался на нужды и пожелания ближних. Летопись указывает, что на княжьих пирах его дружинники, бывало, подопьют – и начнут роптать на князя: «Горе головам нашим: едим деревянными ложками, а не серебряными». Выслушав эти жалобы, решил Владимир уважить воинов и повелел исковать серебряные ложки для дружины, сказав: «Серебром и золотом не найду себе дружины, а с дружиной добуду серебро и золото.» По сути дела, великий князь являлся заложником своих дружинников, ибо полностью зависел от них.

Великий князь Владимир Святославович с сыновьями

Летописцы обращают внимание на заботу князя Владимира о болящих и скорбящих. О том же говорит и Иларион: «Кто поведает многие твои ночные милостыни и дневные щедроты, к убогим творимые, к сирым, к болящим, к должникам, ко вдовам и ко всем требующим милости!.. Когда услышал ты, о честной, не оставил, услышав, сказанного, но делом довершил, просящим подавая, нагих одевая, жадных и алчных насыщая, болящим всякое утешение посылая, должников выкупая, рабам свободу давая. Твои щедроты и милостыня ведь и ныне людьми поминаются, паче же пред Богом и ангелами Его.» Скажем, когда Владимир поставил церковь Преображения в Василеве, он устроил там грандиозный праздник, созвав огромное число бояр, посадников, старейшин из всех городов и огромное количество народа, и раздал убогим триста гривен. Вернувшись в Киев, он и здесь сотворил праздник велик. Эти черты Владимира отмечают и другие жизнеписцы. Иаков Мних видит в отзывчивости князя признак его святости. «По делам разумейте святого», – пишет он. «Прежде всего милостыню творил князь Владимир, если немощный или старец не мог дойти до княжеского двора и взять необходимое, то посылали им на двор». Милостью его пользовались не только в его доме, «но и по всему граду, не в Киеве одном, но и по всей Русской земле, и в градах, и в селах». Всюду находил он тех, кто нуждался в его помощи (нагие, голодные, больные и т. п.). Нестор пишет, что князь постоянно спрашивал у проповедника: «Болен ли кто? И где?» Этих сведений столь много, что нет оснований подозревать в неискренности источники. Видимо, князь в самом деле проникся верой к библейскому слову, желая служить ближним, искупая былые грехи, коих у него было немало. Одним словом, Владимир «всех жаловал, одевал, кормил и поил». Не потому ли и в памяти народа он сохранился как Владимир Красное Солнышко, а в былинах предстает как всенародный любимец, «ласковый князь»?! О пирах «ласкового князя» народ вспоминал и столетия спустя с благодарностью. Княжеские пиры, напомним, в то время были своеобразной формой братства и перераспределения богатств.

Иероним Босх. Сад земных наслаждений

Говоря о заслугах князя Владимира, нельзя не сказать и о державном его строительстве. Он активно занимался укреплением границ государства, желая прикрыть их мощной оборонительной полосой со стороны Степи. Стал князь Владимир и инициатором первой судебной реформы на Руси.

Как уверял Иларион в «Слове о законе и благодати», «землю свою пас правдой, мужеством и смыслом», управлял, опираясь на право. Интерес представляет тема морали, в частности, история обращения Владимира, что «бе несыт блуда, приводя к себе мужеския жены и девицы растляя», не ведая границ в наслаждениях. Речи о 800 наложницах легендарны, как притчи о 600 женах Соломона. Вероятно, речь шла о невольницах-военнопленных, которые были к услугам князя и его дружины. Как бы ни было, оказавшись на киевском престоле, он вскоре «побежден был похотью женской». Княжеские «грады» под Киевом он превратил в серали: 300 наложниц обитали в Вышгороде, 300 – в Белгороде, в Берестове – около 200. Одним словом, как сказал Гоголь, «русский отпустит такую штуку. что и римлянин не сделает». «И был не сыт на блуд, – говорится в Начальной летописи, – и приводил к себе мужних жен, и девиц растлевал». Князь увел жену богатыря Данилы Ловчанина, несчастного Данилу сгубил. Монах Иаков вложил в уста князя такую самооценку его недавнего поведения – «акы зверь бях, много зла тво-рях в поганстве и живях яко скоти наго». У Владимира было всего три официальные жены: «чехиня» Алло-гия, полоцкая княжна Рогнеда, «грекиня» Наталия. Практика поведения далека от высоких нравственных критериев веры. Эти бесчисленные, как говорят, внебрачные связи и, главное, дети, порождаемые от них (а князья на Руси и тогда старались всех деток как-то пристроить в «светлицах» русской власти), расплодили такое количество наследников, что вскоре Русь захлебнется во властных и кровавых вожделениях княжеских «бастардов». Морализирование на Руси средь сильных мира сего – почти безнадежное занятие, ибо власть на Руси зачастую находилась над моралью.

Особо большими «моралистами» предстали иностранцы, характеризуя князя как «великого и жестокого распутника». Понятно, что князь не сразу встал на стезю праведности. Но вскоре 30-летний князь заметно изменился, отстав «от своей крайней распущенности». Народ, благосклонный к Владимиру Красное Солнышко, буйство плоти, похоже, ему простил. Вера христианская, бесспорно, повлияла на мораль князя в лучшую сторону. Хотя примеры прямого влияния веры довольно редки: «Правда, все указанные примеры столь успешных нравственных влияний церкви говорят только о редких единицах, а не обо всей массе русского народа, но практически было дорого то, что эти примеры стали для массы конкретными воплощениями новых христианских идеалов, и если вообще exempla trahunt («примеры учат»), то для простых русских людей, не привыкших к отвлеченному мышлению, близкие национальные образцы добродетелей служили нравственно-воспитательными уроками».

Проблема выбора

Хочется подчеркнуть светлый, оптимистический характер древнерусского христианства, не знавшего ни крайностей аскетизма («Что ешь и пьешь – все во славу Божью», – скажет летописец со ссылкой на апостола Павла), ни воинственного настроя по отношению к инаковерующим, ни костров инквизиции. «Русское православие, – отмечал А.Г. Кузьмин, – не знало военных орденов, а первые костры, которыми Рим веками разогревал Европу, появятся на Руси лишь в конце XV – начале XVI в. не без влияния того же Рима, как бы сопровождавшего Зою – Софью Палеолог в жены овдовевшему Ивану III».

Отдых красавицы

Красавицы роскошно отдыхают,
Как пестрые восточные цветы,
Которые томятся и вздыхают
В садах волшебной южной красоты.

Дж. Г. Байрон. Дон Жуан

Видимо, чувствуя за собой вину за былые плотские грехи, князь простил и жену

Покушение Рогнеды на князя

Владимир прощает жену Рогнеду

Рогнеду, которая, не выдержав мук ревности, как-то чуть не зарезала его во сне. Причина этого стара, как мир. Княгиня, как всякая женщина, не могла выдержать обилия окружавших его любовниц. Но ее все же не казнили. Посовещавшись со старейшинами, отправили ее с сыном в ссылку в созданное княжество. Иные его браки, как было принято среди правящей верхушки, преследовали государственные цели. Так было, когда он взял в жены византийскую княжну Анну. Порфироносные особы окружены священным ореолом, их судьбы связывали с судьбами Византийской империи, а потому брак с чужаком запрещался законом и заветами отцов. Говорили, что Константин Великий в IV в. произнес такие слова: «Никогда василевс ромеев да не породнится через брак с народом, приверженным к особым и чуждым обычаям по сравнению с ромейским устроением». Эта акция имела для Владимира политический, не житейский смысл. Женившись на византийской княжне, он тем самым становился вровень с властителями полумира. Ну и что, если у него пять «водимых» жен и несколько сот наложниц (миф). То же было у царя Соломона, а слава о нем живет в веках. Доброго христианина несколькими женами не смутишь! Так думал Владимир. Заупрямилась Анна, не желавшая ехать в Тмутаракань, «к варварам». Тщетно убеждал ее отец-император: «Обратит Бог тобою Русскую землю в покаяние, а Греческую землю избавишь от лютой рати. Видишь, сколько зла сотворила Русь грекам? И ныне, если не пойдешь, то же сотворят и нам». Так гласит летопись. В Повести временных лет сказано, что Анна ни за что не хотела идти в жены: «Словно в полон иду; лучше бы мне здесь умереть!» И все же брак свершился – во славу Русской земли и христианства. Правда, чтобы уломать гордую византийскую княжну, Владимиру пришлось взять штурмом град Херсонес, а затем уж пала, в свою очередь, и княжна. Как видим, не ради очей прекрасной Анны стремился он в брачный союз.

Принятие православия в качестве государственной религии было одной из главных исторических заслуг Владимира перед Русью. Он гениально угадал, вернее, аналитически точно просчитал все моменты, важные для существования Руси, включая и географию ее местоположения, характер и менталитет нашего русского народа. Реформа Владимира ставила целью сплочение государства. Сей момент был определяющим и при выборе Византии как примера государственного строительства для Древней Руси. Не надо забывать, что к тому времени Византийская империя, будучи наследницей Римской империи, оставалась единственным древним государством в Европе или даже в Передней Азии, сохранившим надежный аппарат власти. Тут действовали налоговое и римское право, основы римского судопроизводства.

Алексей Комнин и его дочь Анна

Академик Б.В. Раушенбах писал: «Здесь нужен был рывок, надо было смело заимствовать в развитых странах их культуру, науку, ремесла, строительную технику, короче говоря, все то, что делало Византию и подобные ей феодальные монархии наиболее развитыми странами своего времени. Было ясно, что заимствовать надо было все необходимое в комплексе, как единое целое, а следовательно, и религию. Если брать в качестве образца Византию, то, как известно, в ней государство и церковь были так тесно связаны, так переплетены, что полностью отделить религиозную деятельность от светской практически было невозможно. Византийский вариант христианства. был именно тем, на базе которого легче всего было объединить Русь.» Владимир, прозванный Святым, расширил власть над тогдашней Древней Русью, включая земли киевскую, новгородскую, ростовскую, смоленскую, древлянскую, полоцкую, галицкую. Конец правления князя Владимира омрачили события 1013 г., когда поляки и печенеги напали на Русь, поддержанные немцами. Почил князь в селе Берестове в 1015 г.