В СТРАНЕ ЧУГАЧЕЙ

Потап Зайков явно преувеличивал значение буквы «?». Он ухитрялся писать через ять слова «пер?довщикъ», «ам?риканцы» и даже фамилию своего спутника: Шиш?въ!

«У Ам?риканского Б?регу» — так начал свои аляскинские записи Потап Зайков в 1783 году. Заметим, что Зайков и Шишов на пути к берегам Северной Америки с осени 1781 по июнь 1789 года прожили на Командорах.

Затем они перешли в Капитанскую гавань на Уналашке, знакомую нам по зимовке Левашева, после чего двинулись к побережью Северной Америки. Есть сведения, что в этом походе участвовало до трехсот человек, плывших на трех кораблях. Точно известно, что один из кораблей принадлежал компании Холодилова. В таком случае это был «Святой Михаил» с мореходом Мухоплевым и передовщиком Леонтием Нагаевым.

Третий корабль — бот «Святой Николай», уже известный нам по «солигаличской» карте Полутова, — принадлежал компании П. Панова и Арсения Кузнецова

Начальником этих соединенных сил открывателей был Потап Кузьмич Зайков.

Двадцать седьмого июля 1783 года его галиот «Святой Александр Невский» вошел под буксиром в небольшую бухту близ острова Каяк Это место находилось к востоку от Кенайского залива, к югу от Чугацкой губы. Восточнее простирался Якутатский залив и вздымалась белая громада горы Святой Илии. Здесь когда-то был Беринг.

На берегу бухты стояли старые шалаши «американских жителей». Здесь шелестели заросли ольхи и стройный ельник, а земля была покрыта кустами черники. Изголодавшиеся мореходы поразились обилию малины, черной и красной смородины. Известно, что аляскинская малина очень крупна, и иногда вес одной ягоды достигает трех золотников. Стеллер, спутник Беринга, когда-то горевал, что он не мог взять для доставки в Россию рассады американской малины.

Потап Зайков разослал байдары для осмотра побережья твердой земли. Вскоре байдарщики принесли вести о «шугачинском народе». Исследователи сообщили еще, что весь берег покрыт еловым стоячим лесом. Они нашли большую бухту с островками, подле которых были замечательные якорные стоянки.

Передовщик Леонтий Нагаев привез к кораблю, как бы в залог «дружеского обхождения и торгу», двух молодых «американцев». Нагаев прошел вдоль края материка. Но места, в которых он побывал, ему не понравились. Низменный берег затопляло в пору большой воды, от него в море уходили песчаные отмели. Нагаев поднимался верст на пять вверх по течению неизвестной реки, богатой рыбой — кижучем, достигал летнего жилья «американцев». На обратном пути, почти у самого моря, передовщик видел черно- бурых лисиц.

На взморье Нагаев встретил большую байдару с «шугачинскими людьми». Один из чугачей, завидя русских, стал плясать в байдаре. Остальные, по выражению Зайкова, «ревели песни» и поднимали шест с вздетой на него какой-то «лопотиной». Это был обряд пляски с калюметом — жезлом мира.

Л. Нагаев запомнил, что лица чугачей были разрисованы разными красками.

Жители Америки вынесли на руках свою байдару и саженях в ста от русского становья начали по своему почину меновую торговлю с байдарщиками. Калюмет чугачи поднимали не зря!

Они брали охотнее всего бисер, отдавая за него бобровые шкуры. Новые знакомцы угощали русских сушеной рыбой и мясом.

Вечером чугачи устроили пляску. Их старшина был настроен миролюбиво. Он рассказывал Нагаеву, что к западу от этого места есть удобная отстойная бухта, откуда и приплыли эти чугачи с жезлом мира и бобровыми шкурами.

Потап Зайков устроил совет, и корабельщики решили идти в Чугацкую губу. Одновременно на байдары было посажено сорок охотников. Им надлежало плыть «в чугачи» вдоль побережья, оглядеть его подробно и соединиться с кораблями уже в Чугацком заливе. На кораблях и байдарах находились чугачские проводники, наделенные русской одеждой и обувью.

Потап Зайков записал в своем журнале, что одеяния туземцев обычно состояли из гусиных кож и шкур медведей и оленей. «Американцы» мазали лица краской цвета меди, прорезали носы и нижнюю губу.

Чугачи без боязни подходили на байдарах к борту «Святого Александра Невского», поднимались на корабль, выменивая на бисер шкуры морских бобров, рассказывали об удобной якорной стоянке возле острова Хтаалук.

Русские ездили на американский берег, где осматривали оружие и утварь чугачей. Потап Зайков описал туземные луки и стрелы с остриями из красной меди или аспида и длинные двухсаженные копья, наконечники которых были выточены из медвежьей кости. У чугачей было очень много куяков — панцирей, составленных из деревянных пластин, перевитых жилой.

Русские побывали в дремучих лесах аляскинского взморья, где росли ели в пять и шесть обхватов. Потап Кузьмич описывал летние становища чугачей (чугачигмютов) — жилища со стенами из широких еловых досок, крытые корой хвойных деревьев, с дымовыми отверстиями, под которыми были расположены очаги.

Возле одного такого жилища русские увидели деревянный ящик, в котором лежали чугачские пожитки, и в их числе ковер, вытканный из белой шерсти, с кистями, выкрашенными в два цвета.

Позднее русские узнали, что в горах, на низовье реки Медной и у Чугацкого залива водятся снежные козлы и каменные бараны с белым руном.

Мореходы взяли ковер, а взамен в чугачский сундук щедро наложили лазоревого бисера и стальных иголок.

Опять пришли байдарщики и сказали о том, что они открыли удобный залив близ материка, куда и поспешил «Святой Александр Невский». Передовщик Шишов, взяв три байдары, отправился сначала к острову Хтаалук (Нучек), а оттуда — на восток, к матерому берегу Северной Америки.

У Хтаалука Шишов повстречался с шестью байдарами, предводительствуемыми Леонтием Нагаевым.

Тот рассказал о своих наблюдениях на пути от острова Каяк.

Морской берег тянулся на запад, склоняясь иногда к юго-западу. Нагаев видел песчаные мели, трудно проходимые даже на байдарах. Но он приноравливался и находил путь между берегом и многочисленными отмелями.

На половине дороги к Чугацкому заливу были открыты устья «немалой реки». Чугачи называли ее по- своему — Иуллит. Это была река Медная.

Туземцы поднимались по ней на байдарах и через двенадцать дней достигали многолюдных селений, раскинувшихся по медновским берегам. Оттуда на чугацком поморье вывозили медь. Нагаев видел заросли густого тальника на устьях Медной, лебединые озера на восточной стороне дельты.

Находившийся на нагаевской байдаре чугач рассказал, что его соплеменники воюют или торгуют «с пятью родами американцев», а именно: с кадьякцами или конягами, кенайцами, иуллитами-медновцами, лахамитами (угалахмютами), живущими на материке к востоку от острова Каяк, и колюшами (колошами), обитающими еще восточнее лахамитов.

Академик Л. С. Берг почему-то считал, что и название Каяка, и данные об угалахмютах стали впервые известны только Измайлову и Бочарову в 1788 году. О Потапе Зайкове и Леонтии Нагаеве Л. С Берг не говорил[123]. Но, как мы видим, пятью годами ранее Измайлова наши предки прослышали и о Каяке, и об угалахмютах — лахамитах.

В половине сентября 1783 года Потап Зайков со своими товарищами увидел байдары с пановского корабля. Двадцать восемь человек работных людей из полутовской команды в течение целого месяца исследовали Чугацкий залив.

Пановцы тоже посетили берег Северной Америки. Передовщик Лазарев потерял там девять человек, убитых пугачами. Восемнадцать байдарщиков были тяжело ранены. Десять лишь относительно здоровых полутовцев, разыскивая свой корабль, терпели лишения и бедствия.

Встревоженный Потап Зайков послал письмо Леонтию Нагаеву, бывшему снова в отлучке, чтобы тот остерегался, особенно не молодечествовал и как можно скорее возвращался к кораблю.

Вскоре к Зайкову прибыли четыре толмача с письмами с пановского бота. В письмах сообщалось, что полутовцы ничего не слышали о Нагаеве.

Он объявился только 22 октября и рассказал Потапу Зайкову, что ходил к северо-западу от Чугацкой губы, осматривая и острова и матерую землю. Леонтий Нагаев потерял трех байдарщиков и женщину-толмача с Уналашки.

Так протекало исследование области огромного Чугацкого залива, окруженного горами-великанами и ледниками и замкнутого в кольцо дремучих хвойных лесов.

Потап Зайков и его отважные байдарщики не раз пересекли залив, раскинувшийся на сто пятьдесят верст от запада к востоку; не раз выходили на покрытые серебряным мхом берега матерой «земли Американской».

Одна из последних стоянок экспедиции Зайкова, Нагаева и Полутова была возле острова Цукли или Сукли. Мореходы голодали, среди них началась цинга.

Об этих первостепенных исследователях Большой земли известно очень мало[124].

Но они были прямыми предшественниками Григория Шелехова и его сподвижников.

Примечания:

1

Браиловский С. Н. Один из пестрых XVII столетия. СПб., 1902. с. 315.

12

Новицкий Г. Краткое описание о народе остяцком… Новосибирск, 1941, с. 36.

123

Брег Л. С. Открытие Камчатки и экспедиции Беринга. М.—Л., Изд-во Академии наук СССР, 1946, с. 194 и 197.

124

Я пользовался «Выпиской из журнала штурмана Потапа Зайкова, веденного на судне «Святой Александр Невский» в 1783 г. Приведена П. Тихменевым во II томе его знаменитой книги «Историческое обозрение образования Российско-Американской Компании и действий ее до настоящего времени». СПб, 1863, с. 1–8, приложение. См. также рапорт И. А Пиля в сборнике «Русские открытия в Тихом океане и Северной Америке в XVIII в.». М, 1948, с. 308. М. С. Воднарский в книге «Очерки по истории русского землеведения» (М. — Л, 1947, с. 180) спутал Потапа Кузьмича с его братом или однофамильцем Степаном Зайковым и приписал первому из них плавание к восемнадцатому Курильскому острову, совершенное в действительности Степаном Зайковым. Попутно отметим, что и Степан Зайков в 1783–1790 гг. вместе с Коломиным побывал в Кенайском заливе и на островах Кадьяк и Акутан.