Миф № 27. Намереваясь вести подготовку ко Второй мировой войне, Сталин планировал создание трансконтинентального евразийского блока по оси «Берлин — Москва — Токио» для раздела мира на сферы влияния и борьбы с англосаксонским Западом

Это один из самых сложных с интеллектуальной точки зрения мифов. Не ведая ни о каких гитлерах и Сталиных, основу его ещё в 1904 г. заложил легендарный англосаксонский геополитик XX века, военный разведчик, член Комитета 300 Джон Хэлфорд Макиндер. То есть когда никакого СССР не было и в помине даже в гипотетической теории. Дело в том, что хотел Макиндер того или нет, но своей знаменитой теорией «географической оси истории» и ставшей знаменитой одноименной статьёй он посеял в англосаксонском мире буйную — из-за научной обоснованности — тревогу. Ведь в ней он выдвинул положение о том, что контролирующий сосредоточение континентальных масс Евразии получает благоприятный географический плацдарм для контроля над всем миром. В его постулатах это выглядело следующим образом:

«Кто правит Восточной Европой, господствует над Хартлэндом: кто правит Хартлэндом, господствует над Мировым Островом; кто правит Мировым Островом, господствует над миром».

О том, что подразумевается под Хартлэндом и Мировым Островом, выше уже говорилось. Это Россия. Начиная с конца декабря 1922 г. — Союз Советских Социалистических Республик.

Колоссальную лепту в возникновение фундамента этого мифа внес и не менее почитаемый на англосаксонском Западе Гомер Ли, который сформулировал тезис, ввергший в шок весь англосаксонский Запад: «Тот день, когда Германия, Россия и Япония объединятся, станет днем, определяющим судьбу англоязычной мировой державы», или гибелью богов.

В конце Первой мировой войны, когда на политической авансцене России только появились Ленин и К°, высшее руководство Британской империи и соответственно британской разведки уже исходило из того, что «пока война продолжается, германизированная Россия будет служить источником снабжения, который полностью нейтрализует воздействие блокады союзников. Когда война закончится, германизированная Россия будет угрозой для всего мира (англосаксонского. — A.M.)»[156]. Чуть позже аналитики британской разведки забили уже особую тревогу по поводу того, что некоторые из японских военных теоретиков «зашли настолько далеко, что выступили за германо-русско-японский союз, который, по их мнению, может господствовать над миром. И они продолжали выступать в защиту этой идеи даже после революции и отпадения России (то есть от Антанты. — A.M.)»[157].

Даже У. Черчилль забил тревогу ещё в 1919 г.: «Если союзники не помогут России (то есть Белому движению. — A.M.), то Япония и Германия непременно сделают это, и через несколько лет мы увидим Германскую республику, объединившуюся с большевиками в России и с японцами на Дальнем Востоке в один из самых могущественных союзов, которые мир когда-либо видел»[158].

Высшее руководство Британской империи и британской разведки давно уже отдавали себе отчёт в том, что подобный заговор — вне зависимости от конкретных форм его проявления и участников — принципиально возможен и реален. В том числе и в ближайшей перспективе, что, кстати говоря, чрезвычайно быстро подтвердилось на практике. Более того, они прекрасно понимали, что даже в теории, не говоря уже о практике, это представляло колоссальную угрозу высшим интересам имперской безопасности Великобритании. Осознание этого в полной мере присутствовало в консолидированном имперском интеллекте руководства Британской империи еще в последней декаде XIX века. Превентивная же борьба с такой угрозой являлась (и является) постоянной задачей Великобритании, ее тайной дипломатии и разведки. Именно потому-то ещё только гипотетически предполагавшийся в будущем заговор (антисталинской оппозиции, в том числе и ее военного крыла) загодя был обложен агентурой британской разведки. Прозорливость на сей счёт проявили и янки — эти тоже обложили своей агентурой «поле», на котором предполагали возможность такого заговора. И, надо отдать должное англосаксам, они не удовольствовались в этой игре агентурными позициями только на германском плацдарме. Такие же позиции, к глубокому сожалению, они создали как в Советском Союзе, в том числе, к глубокому сожалению, и в высших его сферах, так и в сопредельных с ним государствах того периода.

Ещё бы им так не отреагировать, если германские генералы ещё в 1922 г. расшифровали, причем очень точно, как свои будущие замыслы, так и суть будущего заговора совместно с частью советских генералов во главе с Тухачевским. Вынужден повторить цитирование мыслей героев генералов:

«В данный момент русской армии не существует и, может быть, ещё долгое время она не будет существовать. Однако военная мощь измеряется не только числом, качеством, силой и вооружением воинских частей. Она складывается из географических, стратегических и экономических факторов в единое целое, которое зависит также от численности населения и обширности территории. Страна, численность населения которой втрое превосходит численность нашего, потенциальные ресурсы которой беспредельны, страна, которая простирается от Балтики до Тихого океана и от Чёрного моря до Северного Ледовитого океана, будет играть в будущей мировой войне важнейшую роль. Тот, кто будет действовать против неё, натолкнется на трудно преодолимые препятствия. Кто будет с ней — до бесконечности расширит свое поле действий и свои возможности выступления во всех уязвимых пунктах земного шара. Все наши усилия должны быть направлены на то; чтобы в будущих реваншистских войнах СССР был нашим союзником. Если он не будет нашим союзником, то. прежде чем свести счеты с Францией, мы должны победить его, что потребует длительных и дорогостоящих усилий».

Динамично разворачивавшаяся международная ситуация того времени как будто специально подтверждала опасения и тревоги англосаксов — ярых приверженцев пресловутого «баланса сил». Еще раз взгляните на уже приводившуюся ранее схему основных событий в Европе в конце и особенно после Первой мировой войны.

Россия сепаратно вышла из Первой мировой войны по Брест-Литовскому договору от 3 марта 1918 г. По факту своей победы в той войне Запад силой принудил Германию подписать унизительный Версальский мир в 1919 г., согласно которому Германия не просто территориально урезалась, а урезалась с одной целью: развести ее и Россию как можно дальше географически, но при этом спровоцировать оголтелый германский национализм и реваншизм националистического толка.

В 1922 г. Советская Россия и Веймарская Германия подписали знаменитый Рапалльский договор. И тогда же Запад начал первые предлокарнские маневры. Удивительным образом начальный и практически неизвестный этап предлокарнской возни хронологически точно совпал с заявленной позицией германских генералов. В конце концов, Запад ответил подписанием в октябре 1925 г. пресловутых Локарнских соглашений, суть которых сводилась к пакту о ненападении между Западом и Германией. В ответ 24 апреля 1926 г. СССР заключил с Германией двухсторонний договор о нейтралитете и ненападении.

Запад, в свою очередь, с 1926 по 1932 г. последовательно осуществлял целую серию мероприятий по максимальной нейтрализации просоветской ориентации Германии. Втащил ее в Лигу Наций. Полностью снял военный контроль. Привлек ее к участию в пресловутом пакте Келлога — Бриана (своего рода глобальное подобие Локарнских соглашений). В соответствии с принятым «планом Юнга» резко ослабил бремя репарационных платежей для Германии. Одновременно попытался втянуть Германию в организацию нового антисоветского похода на Восток. В ответ весной 1931 г. СССР добился пролонгации договора от 1926 г. ещё на пять лет. Запад в свою очередь предпринял максимум усилий, чтобы не допустить ратификации протокола о пролонгации (из-за противодействия Запада он был ратифицирован только в мае 1933 г., то есть уже после привода Гитлера к власти, который еще боялся прямой конфронтации с Советским Союзом). СССР избрал тактику подписания двухсторонних договоров о ненападении со всеми странами, граничащими с ним, дабы перекрыть любые лазейки для организации агрессии против себя с Запада, и добился очень значительных успехов на этом направлении. В ответ Запад привёл к власти в Германии Гитлера, который немедленно начал рвать всю ткань международных отношений в Европе, в том числе и систему двухсторонних договоров о ненападение, пытаясь прорваться к границам СССР.

Советский Союз, в свою очередь, начав с идеи Восточного пакта, довёл дело до подписания в 1935 г. с Францией и Чехословакией перекрещивающихся договоров о взаимопомощи в отражении агрессии. Запад тут же перешёл к тактике целенаправленного их дезавуирования и одновременно к политике «экономического умиротворения» Гитлера. Цель — в кратчайшие сроки экономически поднакачать Германию и толкнуть ее на Восток. СССР попытался реанимировать резко ухудшившиеся с приходом Гитлера межгосударственные отношения Германии и СССР, в основном за счёт активизации торгово-экономических связей, — Запад активно противодействовал этому всеми силами, и в конце концов в повестку дня выдвинулся принцип будущей Мюнхенской сделки. И в конечном итоге эта грязная сделка была совершена в 1938 г.

Но при этом не забудем, что еще в 1924–1926 гг. сложилась ситуация, когда «научно обоснованно» посеянная Маккиндером и Гомером Ли тревога вроде бы стала наполняться реальным содержанием. Дело в том, что именно в это временя произошла нормализация отношений СССР с Китаем и Японией[159], завершение процесса которой было ознаменовано подписанием советско-германского договора о нейтралитете и ненападении 1926 г. А ведь в начале этого процесса стоял Рапалльский договор 1922 г. Собственно говоря, не дожидаясь упомянутого финала этого процесса, Великобритания и устроила Локарнский фарс. Когда же и он не сработал в полной мере так, как этого хотелось Лондону, была затеяна возня с созданием реальной угрозы вооруженного нападения на СССР, в том числе и в двухфронтовом варианте. Великобритания целенаправленно пыталась отсечь Китай и Японию как, по меньшей мере, нейтральные по отношению к СССР страны и превратить их во враждебные Советскому Союзу. Не случайно, что именно тогда, в 1927 г., и появился пресловутый «меморандум Танаки», в котором расписывалась вся агрессивная политика Японии на будущее, особенно против СССР. Только в наше время усилиями многих ученых удалось безапелляционно и неопровержимо доказать, что это фальшивка. Зато как сработала! С тех пор отношения между СССР и Японией стали постепенно скатываться по наклонной.

В Великобритании прекрасно знали, что за кулисами процесса нормализации отношений СССР с Германией, Китаем и особенно с Японией в 1920-х гг. стоял не кто иной, как сам Карл Хаусхофер — влиятельнейший гуру германской геополитики. Понимали в Лондоне и то, зачем он так поступает. Высшее британское руководство прекрасно видело и понимало, что сознательно униженная и оплеванная победителями в Первой мировой войне Германия осознанно разыгрывает именно его геополитический пасьянс, который сулил ей возврат статуса если и не великой державы и былого имперского величия, тем более сразу, то, по крайней мере, влиятельной мировой державы. Ведь его взгляды не были секретом. Хаусхофер, в частности, считал, что глубинное сочетание европейского продолжения Евразии, под которым он однозначно подразумевал Германию, с самой Евразией, то есть с Россией и со столь полюбившейся ему Японией, оформленное на высшем геополитическом уровне как континентальный блок Германии — России — Японии, и есть та самая европейско-евразийская антибританская конструкция мироустройства! В такой конструкции, как он ее понимал, Германия, тем более в случае установления в ней сильной централизованной власти, может занять подобающее ей, равное с Великобританией положение.

В сущности же это означало, что Германии, превратившейся из активного субъекта мировой политики в пассивный объект корыстной политики Антанты, само существование которого обеспечивалось только соглашениями и условиями, зависевшими от воли других держав, особенно Англии, только и оставалось, что заняться тривиальным геополитическим шантажом Запада. Главным образом Великобритании как основного тогда арбитра в европейских делах. Цель — постепенное получение у последней, как у лидера Запада, уступки за уступкой по принципу — «мы с Востоком (с Россией) до тех пор, пока Запад не с нами» / «Германия с Востоком (с Россией) ровно настолько, насколько Запад не с Германией»!

Но такой геополитический шантаж обладал серьезным изъяном. По сути дела, он вёл не столько даже к прямому, сколько едва ли не преднамеренному конфронтационному противопоставлению еще даже не зачатого в своих фундаментальных основах Нового евразийского порядка (о нем он не раз говорил) давно сложившемуся Атлантическому центру силы с его гегемонистскими амбициями и претензиями на мировое господство. Даже только на уровне мыслей столкновение этих двух концепций в мировой геополитике автоматически высекает искры глобального вооруженного столкновения, избежать которого в действительности просто нереально. Кроваво-трагическим подтверждением этому и стали две всемирных бойни.

Трудно сказать, в какой мере Хаусхофер осознавал эти последствия, осознавал ли вообще, а также, если осознавал, то в какой мере пытался обезопасить Германию от таких последствий. Человек он был, конечно, очень умный, образованный, обладал высочайшей эрудицией. Располагал обширнейшей, глубоко аналитической информацией по различным аспектам международной жизни, включая и их историческую подоплеку. То есть в принципе обязан был осознавать. Для этого были все основания. И, очевидно, осознавал. Более того, осознавая, явно пытался использовать свое понимание подобных обстоятельств, что называется, на грани фола. И в итоге навел немалую тень на не существовавший плетень. Благодаря именно ему в конечном итоге и родился анализируемый миф.

Во-первых, потому что открытое геополитическое противопоставление в рамках идеи «континентального блока» с использованием геополитического шантажа и козырной карты стратегического значения территории Советского Союза неминуемо и едва ли не автоматически вело к жесткому, не исключая жестокого, скорее всего упреждающему, в том числе и военному, ответу со стороны того же англосаксонского Запада. Прежде всего самой Великобритании. То есть опять к войне! Той самой войне, разменной монетой в которой опять станут исторические судьбы народов Германии и России как главных европейско-евразийских «коренников» этого континентального блока, особенно России — самого крупного и мощного в геополитическом смысле «коренника»! Ему ли генерал-майору германской военной разведки, профессионалу высочайшего класса и в политике, и в дипломатии, и в истории, и, естественно, в геополитике было не понимать или не осознавать этого? Ведь не мог же он не увидеть того, как уже к середине 1920-х гг. Великобритания всполошилась, а затем и вовсе открыто провозгласила необходимость «построения политики европейской безопасности из-за России». Начались интенсивные интриги, закончившиеся подписанием Локарнских соглашений. Смысл последних был в том, что ими Великобритания как бы уравновешивала не без помощи Германии выстроенную неподконтрольную Лондону геополитическую конструкцию в виде последовательных договоров СССР с Германией (1922), Китаем (1924) и с Японией (1925). Причём за счёт полной неурегулированности вопроса о восточных границах Германии при наличии фактически пактов о ненападении на Западе. Да, тогда берлинский шантаж удался: уже в 1926 г. Германия была втянута в Лигу Наций и тем самым получила как бы политическую реабилитацию, а в конце 1926 — начале 1927 гг. с Германии и вовсе был снят военный контроль и удалена союзная контрольная комиссия. Но долго это продолжаться не могло, тем более на фоне всё более укреплявшихся экономических связей между Германией и СССР. Сталин тоже не лыком был шит. Слегка подыгрывая такому шантажу Германии, он, по сути дела, нейтрализовал тогда практически все попытки Запада организовать вооруженное нападение на СССР консолидированными силами ряда участников, ударная роль в которых принадлежала бы Германии. Так продолжалось до 30 января 1933 г.

В конце концов Великобритания почуяла настоятельную для себя необходимость положить этому конец. И к власти был приведен Гитлер. Оценивая всего через два года после привода Гитлера к власти ситуацию вокруг Германии и в связи с Германией, высокопоставленный британский дипломат В. Уэллсли в марте 1935 г. указал в служебном меморандуме такое, что следовало бы прятать, а не доверять бумаге. Он, в частности, обратил внимание на то, что «к счастью, сейчас нет никаких шансов, что русские и немцы объединятся. Но если только на смену Гитлеру придет некто с бисмарковским взглядом на добрые отношения с Россией любой ценой — единственно верная политика с германской точки зрения — ситуация может измениться моментально, и Западной Европе будет противостоять германо-русско-японская комбинация, самая впечатляющая из всех, с которыми ей когда-либо доводилось сталкиваться. У нас есть все основания благословлять слепоту Гитлера и большевизм, которые делают это невозможным в настоящее время. Да продлит Господь дни их обоих»[160]. То есть Гитлера приводили к власти исходя именно из таких целей!

Во-вторых, сразу после подписания советско-германского договора о ненападении от 23 августа 1939 г. Маккиндер сорвался, поспешно выступив в печати (фактически как бы от лица всего британского истеблишмента). Со страниц тесно связанной с МИ-6 «New statesmen» он обвинил Хаусхофера в умышленном использовании против Британской империи самых эффективных инструментов геополитики! Конечно же, Маккиндер допустил серьезный прокол. Ему ли было не знать, сколько усилий положил Советский Союз на алтарь достижения взаимопонимания с Западом, в том числе и с Великобританией, в попытках заключить тройственное соглашение о взаимопомощи в отражении агрессии? Ему ли было не знать, сколь нагло действовала Великобритания, всеми силами отчаянно стремясь довести дело до смертельной схватки между Германией и СССР?

В-третьих, Хаусхофер не нашел ничего лучшего, чем ответить также ставшей впоследствии знаменитой статьей «Континентальный блок. Центральная Европа — Евразия — Япония». Статья была написана и опубликована в 1940 г. В ней Хаусхофер по полной программе, да к тому же злорадно ухмыляясь, разыграл геополитический пасьянс в виде грезившегося ему континентального блока антибританского характера в лице Германии — СССР — Японии.

Но, в-четвёртых, тут и оказалась зарытой та самая «собака», которую многие расценивают как попытку Сталина сколотить именно такой блок — в духе Хаусхофера. Потому как этого не было и в помине! Для начала отметим, что именно Хаусхофер сыграл одну из решающе ключевых ролей в том, что Сталин в совершенстве овладел всеми нюансами системы геополитического и военно-геополитического мышления Гитлера и его ближайших сподвижников, а также системы геополитического реагирования Запада на те или иные политические шаги фюрера. На протяжении многих лет Хаусхофер направлял Сталину детальные геополитические аналитические обзоры, которые составлялись на базе исключительно обширной, как правило, уже изначально глубоко аналитической, многократно проверенной по различным источникам информации, которая поступала к Хаусхоферу буквально со всего света[161]. Причём как от гражданских исследователей (журналистов, ученых), так и от дипломатов и разведчиков. К примеру, легендарный Рихард Зорге многие свои аналитические обзоры предварительно «обкатывал» через Хаусхофера, в том числе и в его знаменитом журнале «Геополитика».

В данном случае нас больше всего интересует геополитическая подоплека подписания договора о ненападении. Обычно в нашей исторической литературе считается высшим шиком лягать Сталина за договор о ненападении от 23 августа 1939 г. Но этот искуснейший дипломатический ход, оттянувший неизбежную войну почти на два года, был обеспечен тем, что Хаусхофер детально информировал Сталина о геополитическом образе мышления Гитлера, чем и воспользовался Иосиф Виссарионович в интересах безопасности СССР. Более того, именно с помощью Хаусхофера Сталин давно осознал глобальную эффективность принципиальной сути геополитического шантажа на мировой арене по Хаус-хоферу. Он уже в середине 1920-х гг. осознал это. Что, к слову сказать, позволило ему методично «ковать» непробиваемый «бронежилет» для СССР в виде системы перекрещивавшихся между собой двусторонних договоров о ненападении и нейтралитете со всеми основными государствами Западной Европы, а также соседями по периметру своих границ, особенно западных, северо-западных и южных, а затем и восточных. Тем самым безопасность СССР обеспечивалась вплоть до Мюнхенского сговора Запада с Гитлером. А когда стало ясно, что Запад не желает строить систему коллективной безопасности и тем более давать коллективный отпор грядущей агрессии, то Сталин, воспользовавшись творчески переработанными им самим рекомендациями Хаусхофера, использовал полученные сведения в интересах Советского Союза. Ведь в основе подписания договора о ненападении лежала уникальнейшая геополитическая формула: СССР с Германией, а по мере необходимости, но также в интересах собственной безопасности и с ее основными союзниками тоже, ровно настолько, насколько западные демократии не столько не с СССР, сколько против него. Но не более того, чтобы тем самым хотя бы оттянуть как минимум на какое-то время фатально неминуемое столкновение с Германией, неизбежность которого предрешало постоянное и целенаправленное провоцирование Западом Германии к нападению на СССР! Если этого не знать и не учитывать, то очень трудно понять внешнюю политику Сталина в 1939–1941 гг.

А если учесть все западные козни, преследовавшие цель оставить СССР один на один с воинственным Гитлером, то станет очевидным: Сталин пошёл на такой геополитический шантаж не ради того, чтобы создавать континентальный блок, а только ради того, чтобы, блефуя на этот счёт, хотя бы на какое-то время уверенно обезопасить СССР, в том числе и от угрозы двухфронтового нападения!

В своё время советская разведка перехватила секретное письмо от 8 июля 1926 г. первого посла Веймарской Германии в СССР, ближайшего друга и единомышленника Хаусхофера Ульриха Карла Христиана фон Брокдорф-Ранцау (1869–1929) на имя президента Германии фельдмаршала Гинденбурга. Посол прямо указывал, что так называемые «хорошие отношения Германии с СССР изначально были браком по принуждению, а о браке по любви не может быть и речи», в связи с чем всякие чрезмерные надежды, связываемые с германо-советскими отношениями, он откровенно считал «ошибочными и опасными». Более того, в том же письме он указал, что «отношения с СССР должны были из тактических соображений до известной степени основываться на блефе, т. е. полезно создавать впечатление большей близости с Россией, чем есть на самом деле».

Вот именно эту же конкретную формулу, только перевернув ее в пользу СССР, и использовал Сталин, вынужденно пойдя на подписание договора о ненападении! И у него действительно были все основания хотя бы немного, но порадоваться. Потому как, во-первых, угроза войны хотя и на время — он это прекрасно понимал, — но была отодвинута. Во-вторых, удалось вернуть ранее незаконно отторгнутые русские земли, удалось возвратить Советскому Союзу полноценный выход в Балтийское море. В-третьих, удалось вбить невероятно сильный клин в германо-японские отношения. С тех пор Токио не доверял Берлину. В конечном итоге это сыграло положительную роль в том, что советский Дальний Восток не подвергся нападению со стороны Японии, хотя угроза сохранялась вплоть до конца 1943 г. Однако же одно дело угроза, другое — сам факт нападения. Угрозу легче сдержать, чем воевать на два фронта.

В-четвёртых, удалось развести Запад и Третий рейх по разные стороны баррикад. Как говорится, за что Запад боролся, на то и напоролся. Но никакой вины Сталина в том нет. Не надо было Западу все 1930-е гг., а особенно с весны 1939 г., вести такие «игры» в отношении предлагавшейся СССР системы коллективной безопасности в Европе. В-пятых, за счёт развода Запада и Третьего рейха по разные стороны баррикад, а также эвентуального по отношению к договору о ненападении заключения еще и торгово-экономического соглашения, удалось исключить саму возможность заключения между рейхом и Великобританией сепаратного мира в условиях ими же развязанной войны. Тем более с поворотом этого «мира» против СССР. Хорошо известно, что Великобритания, да и Германия тоже в период после 1 сентября 1939 г. и практически до самого трагического 22 июня 1941 г. пытались если и не заключить между собой сепаратный мир, то, по крайней мере, наладить результативные сепаратные переговоры. Но не вышло. Во всяком случае, в части установления сепаратного мира точно не вышло. Зато Великобритания «гарантировала» Гитлеру безнаказанность однофронтового разбоя на Востоке вплоть до 1944 г. И если бы не это, Гитлер едва ли рискнул бы напасть на СССР 22 июня 1941 г. Войны на два фронта он боялся как черт ладана. Хотя в первую очередь ему надо было опасаться Англии — большего интригана на мировой арене не было и нет!

Зато, в-шестых, Сталину удалось ещё накануне войны так разложить геополитический пасьянс, что США и Великобритания вынуждены были стать союзниками СССР в борьбе против гитлеровской Германии. Проще говоря, фатально неизбежную подлость Великобритании — а Сталин и это предвидел — он заранее нейтрализовал и поставил на службу СССР! Правда, союзниками англосаксы, особенно Англия, были, и это надо честно признать, подловатыми. Запад, что поделаешь. В-седьмых, одновременно Сталину удалось, используя упомянутую выше формулу как обоюдоострый топор со «сменными топорищами», под корень срубить реальную в преддверии неминуемого столкновения с Германией угрозу трехфронтового нападения на СССР. То есть с помощью договоров о ненападении нейтрализовать и Японию, и Турцию. Они так и не посмели выступить с оружием в руках против СССР, хотя вредили всю войну.

Таково происхождение проанализированного мифа. Должен сказать, что блеф, который с 23 августа 1939 г. разыгрывал Сталин, чрезвычайно сильно пугал Великобританию (и США тоже) и потому в известной мере сдерживал её от крупных политических шагов, направленных против Советского Союза. Хотя и Великобритания, и США почти с самого начала были неплохо осведомлены о том, что это блеф. Агентура их разведок работала профессионально. А агентура советских разведслужб своевременно докладывала в Кремль об успехах англосаксонских «коллег» на сей счет.

Впоследствии, когда Черчилль встретился со Сталиным, то он прямо заявил ему, что более всего Англия опасалась именно континентального блока между Германией, СССР и Японией. На что получил вразумляющий ответ — не надо было подличать!

Примечания:

1

Тейлор А. Вторая мировая война. Цит. по: Вторая мировая война: два взгляда. М., 1995. С. 539.

15

Ярчайшим тому доказательством является эпоха Великих географических открытий. Начавшись в конце XV в. с открытия Америки и путей в Азию, она продолжается фактически до сих пор. С той лишь разницей, что вследствие бурного научно-технического прогресса она постоянно перетекает в совершенно иное качество. В конце XIX — начале XX в., например, основной формой ее проявления стала борьба за глобальную монополию железнодорожных сообщений. Именно ей человечество и «обязано» кошмаром Первой мировой войны. А в процессе последней и под влиянием бурного научно-технического «прогресса» выяснилось, что «кто владеет нефтью — тот владеет миром». В итоге с середины Первой мировой войны и вплоть до наших дней мировая политика крутится вокруг одной «оси» — ожесточенной борьбы за контроль над источниками нефти, превратившейся в конце XX в. в борьбу за глобальный контроль над источниками всех видов углеводородного-сырья, а также трубопроводными и иными коммуникациями стратегического значения, по которым оно доставляется потребителям. Параллельно идет не менее ожесточенная борьба за монополию в освоении космического пространства, лишь для приличия называемая «в мирных целях». Такая же борьба охватила даже виртуальное пространство — Интернет. Как и всякая иная эпоха, и эта тоже сопровождалась и сопровождается бурным зарождением и еще более стремительным развитием как новых империй, так и новых государств. Сколько их было в истории?! Священная Римская (с XII в. «германской нации»), Испанская, Британская, Французская, Голландская, Османская, Германская империи. А сколько новых государств?! США, государства Латинской Америки, Азии, Африки. Естественно, имели и имеют место их всевозможные коалиции и альянсы. Из недавней истории — Антанта, антигитлеровская коалиция, НАТО, ЕЭС, ОБСЕ, СЕНТО, СЕАТО и Варшавский Договор, Организация «Исламская конференция» и т. д. Иные канули в Лету, а некоторые функционируют до сих пор.

16

В то же время монополии на данный метод у Запада нет. Этим же на века «прославились» и многие представители Азии, а также Африки. А уж об Америке и говорить не приходится — трагическая судьба американских индейцев всем известна.

156

Foreign Relations of the United States (FRUS). 1918. Vol. II, p. 35–36. Цитата из текста меморандума посольства Великобритании в США Госдепартаменту Соединенных Штатов Америки.

157

Инициатором этого алармистского вывода был Гектор Байуотер (Hector С. Bywater), автор книги «Sea-Power in the Pacific. A Study of the American — Japanese Naval Problem» (London, 1934, p. 310). Г. Байуотер был не столько журналистом и авторитетным военно-морским экспертом, сколько агентом английской разведки. Завербован ещё в 1910 г. Выполнял ответственные разведывательные поручения за границей (в основном военно-морского характера), в том числе и в Германии. Благодаря ему военно-морская разведка Великобритании располагала исчерпывающей документальной информацией не только на все корабли ВМФ кайзеровской Германии, но и вообще о состоянии германских военно-морских сил. Байуотер находился под прямым патронажем руководителя британской разведки того времени знаменитого господина «Си», он же Мэнсфилд Камминг. См. также Bywater, Hector. Strange Intelligence. Constable, 1931. В дневнике руководителя английской разведки начала XX в. Мэнсфилда Камминга есть записи от 2 марта и 28 июня 1910 г. о вербовке Байуотера английской разведкой.

158

Цит. по: Fisher L. Russia's Road from Peace to War. Soviet Foreign Relations. 1917–1941. New York, 1969. P. 12.

159

Едва только в начале 1925 г. были нормализованы межгосударственные отношения между СССР и Японией, как в том же году тесно связанный с британской разведкой журналист Э. Гаррисон опубликовал в Лондоне роман под названием «Красная камарилья», который был целиком посвящён якобы грядущему сговору Берлина, Москвы и Токио. См. Молодяков В. Э. Россия и Япония: меч на весах. М., 2005. С. 135.

160

Lensen G. A. The Damned Inheritance. The Soviet Union and the Manchurian Crisis. 1924–1935. Tallahassee, 1974, p. 447. Цит. по: Молодяков В. Э. Несостоявшаяся ось: Берлин — Москва — Токио. М., 2004. С. 188.

161

На вопрос же о том, каким образом Сталин сумел найти общий язык с Хаусхофером и добился систематического направления в свой адрес строго конфиденциальных аналитических обзоров этого легендарного геополитика, могу сказать лишь одно. Начало этому, по требованию Сталина, положил небезызвестный Карл Радек, который был знаком с Хаусхофером еще с 1919 г. по тайным переговорам, приведшим впоследствии к Рапалльскому договору и сотрудничеству между РККА и рейхсвером. Кроме того, нельзя не отметить, что не обошлось тут и без знаменитого Георгия Ивановича Гурджиева, одноклассника Сталина по духовной семинарии, и его родственников Меркуровых (один из них — известный советский скульптор Сергей Дмитриевич Меркуров, пользовавшийся благосклонностью Сталина).