Миф № 10. Сталин «ковал фашистский меч» в СССР, а потом и вовсе стал «интендантом» Гитлера

Первая часть мифа порождена названием книги Ю. Л. Дьякова и Т. С. Бушуевой «Фашистский меч ковался в СССР» (М., 1991). Однако между хлестким названием книги и ее содержанием — гигантская пропасть. Потому что все ее содержание свидетельствует о том, что выгодоприобретающей стороной в период секретного военно-технического сотрудничества между РККА и германским рейхсвером был именно Советский Союз. Для того чтобы убедиться в этом, вполне достаточно просто перелистать эту книгу. Советским историкам, авторам этой книги хорошо было известно, что в Советском Союзе вплоть до окончания первой пятилетки попросту не было настоящей тяжелой промышленности и машиностроения, как, впрочем, в помине не было даже тени намека на военно-промышленный комплекс. И соответственно на какой же «наковальне» Советский Союз мог «ковать фашистский меч»? А попутно очень уж хочется узнать, каким образом этим двум историкам удалось так составить книгу, что они даже и не поняли, что публикуют? Могу сказать одно — сверхмолодцы мужики из ГРУ! Уж так объегорили «правдолюбов», что не приведи Господь! Ведь это же надо было авторам книги специально «умудриться» сделать так, чтобы между названием и содержанием была бы столь непреодолимая пропасть!

Выше уже говорилось, что, начиная с середины первой пятилетки, то есть с 1931 г., около одной трети мирового экспорта машин и оборудования направлялось в СССР. Между тем основным поставщиком машин и оборудования на мировом рынке являлась именно Германия. В завершавшем первую пятилетку 1932 г. практически половина мирового экспорта указанной номенклатуры шла в Советский Союз. При этом в 1932 г. СССР поглощал уже 1/3 всей германской машиностроительной продукции, в том числе почти весь объем производившихся там паровых и газовых турбин, прессов, локомобилей, 70 % станков, 60 % экскаваторов, динамо-машин и металлических ферм, половину никеля, сортового железа воздуходувок и промышленных вентиляторов и т. д. Основа советской тяжелой промышленности и машиностроения как фундамента военно-промышленного комплекса СССР, а также непосредственно базис самого советского ВПК были созданы не просто, в том числе и с помощью Германии, а именно же преимущественно за счет поставок машин и оборудования из Германии. Уж если кто-то кому-то и «ковал меч», то не Советский Союз нацистской Германии, а Веймарская Германия способствовала созданию и развитию советского военно-промышленного комплекса. Ныне отдельные представители так называемой демократически мыслящей интеллектуальной элиты пытаются обвинить Запад, особенно США и догитлеровскую Германию, в «тягчайшем», как они говорят, «преступлении». Под ним они подразумевают участие западных фирм в создании советской промышленности, что выражалось в поставках машин, оборудования, передаче «ноу-хау», а также направлении специалистов на советские стройки и заводы!

Что же до военно-технического сотрудничества как такового между СССР и нацистской Германией, то его не было и в помине. Едва только Гитлер был приведен к власти в Германии, как тайное военно-техническое сотрудничество между РККА и рейхсвером, имевшее место в 1920-х — начале 1930-х гг., было свернуто по инициативе Советского Союза. Тем не менее Сталин и в дальнейшем находил возможность использовать индустриальные возможности Германии в интересах СССР, в том числе и для интенсификации развития военно-промышленного комплекса.

При анализе предыдущего мифа говорилось о заключенном советско-германском кредитном соглашении от 9 апреля 1935 г., согласно которому, как отмечалось выше, кредит в 200 миллионов марок предоставлялся Советскому Союзу сроком на пять лет на приобретение «оборудования фабрик, всевозможных машин, аппаратов, оборудования для нефтепромышленности и химической промышленности, продуктов электротехнической промышленности, судов, средств передвижения, транспортных средств, измерительных приборов, лабораторного оборудования, запасных частей». В обмен — поставки советского сырья, в том числе железной руды, нефти, марганца, некоторых цветных металлов и т. п.

Аналогичное произошло и в 1939 г. Прежде чем подписать Договор о ненападении с Германией, Сталин обусловил согласие СССР на это необходимостью эвентуального, то есть упреждающего, подписания германо-советского договора о торгово-экономическом сотрудничестве. При этом однозначно потребовал по этому договору предоставления Советскому Союзу кредита в размере 200 млн марок. Причём кредита именно несвязанного, чтобы советские торговые представители могли закупать все, что им было нужно, что они и сделали, закупив массу новейшего промышленного оборудования двойного назначения, образцы новейших вооружений и боевой техники вермахта и т. д. и т. п. Кроме того, обусловил оплату по этому договору именно так, что СССР поставлял в Германию главным образом отходы в самом прямом смысле слова: пух, перья, рыбий пузырь, жмыхи и железную руду из отвалов, потому как поставки, например, руды с 38 %-ным содержанием железа по-другому назвать нельзя! С таким содержанием железа руду в черной металлургии не используют, ибо сначала ее надо ещё и обогатить, хотя бы до 50 %! Чуть позже гитлеровцы все же спохватились. Однако Сталин невозмутимо ткнул им текст договора, где никак не оговаривалось содержание железа в поставляемой руде, а затем столь же невозмутимо объяснил, что у СССР якобы нет возможности поставлять обогащенную руду, так как он якобы не имеет обогатительных предприятий! Тевтоны убрались восвояси, что называется, несолоно хлебавши. Сталин был Сталиным!

В этой связи не могу не привести один яркий пример из книги известного современного автора Ю. И. Мухина «Убийство Сталина и Берия» (М., 2007. С. 41–42).

«В 1939 г. немцам срочно потребовался пакт о ненападении с СССР. Нам он тоже был нужен, как воздух. Но Сталин не потерял самообладания и условием заключения пакта о ненападении поставил немцам требование кредита и поставки на сумму этого кредита оружия и промышленного оборудования для производства оружия. Немцы вынуждены были уступить — они дали СССР кредит в 200 млн. марок (их собственный золотовалютный запас в это время был всего 500 млн.) и заключили с СССР еще и дополнительное торговое соглашение на поставку оружия и оборудования в обмен на сырье. Делалось все это в спешке, и наши внешнеторговые организации, видимо, немцев „обули“.^{1}

Думаю, что они в контрактах оговорили вес поставляемого в Германию железа в руде в тоннах, но „забыли“ указать нижний предел железа в руде в процентах. В результате СССР стал в обмен на оружие отгружать в Германию не руду, а породу со своих отвалов, которую в доменную печь ну никак нельзя было грузить. Когда немцы поняли, что именно мы им всучили, то в Москву, невзирая на праздники, прибыл из Германии К. Риттер, посол по особым поручениям. Сталин принял его прямо на Новый год — в ночь с 31 декабря 1939 г. на 1 января 1940 г. Стенограмма переговоров Риттера со Сталиным свидетельствует, что Риттер сходу „взял быка за рога“.^{2}

Риттер заявляет, что он будет касаться только крупных вопросов. Его интересует поставка железа и железной руды, связанная с большими поставками в Советский Союз оборудования, которое содержит очень много металлов. Вначале немецкая сторона просила 4 млн. тонн железной руды и 5 млн. тонн лома. Далее выяснилось, что металла потребуется в связи с большими заказами очень много, во всяком случае, больше, чем предусмотрено ранее. Советская сторона заявила нам 3 млн. тонн железной руды с содержанием 38,42 % железа. Это содержание железа не удовлетворит немецкую сторону. Риттер просит поставить полтора миллиона тонн железной руды с 50 % содержанием железа. Кроме того, 200 тыс. тонн чугуна и 200 тыс. тонн лома. Он заявляет, что поставляемое железо и чугун будут возвращены обратно Советскому Союзу готовыми изделиями.

Тов. Сталин отвечает, что советская сторона не может выполнить требования немцев, т. к. наша металлургия не имеет техники обогащения руды и советская промышленность потребляет сама всю железную руду с высоким содержанием железа. Через год советская сторона, может быть, будет иметь возможность поставить железную руду с большим содержанием железа, но в 1940 г. этой возможности не имеется. Немецкая сторона имеет хорошую обогатительную технику железной руды и может потреблять железную руду с содержанием железа 18 %».

Далее, уже как профессиональный металлург, Мухин поясняет: «Автор закончил металлургический институт с „красным дипломом“, поэтому ответственно заявляет: так „отбить наезд“ Риттера, как это сделал Сталин, мог только очень хороший инженер-металлург, поскольку в те годы обогащением руды только-только начали заниматься и не каждый металлург об этом знал».

Сугубо дипломатическими методами Сталину удалось в очередной раз «обескровить» германскую экономику на 200 млн. марок, за счет которых была проведена коренная модернизация советской (тяжёлой) промышленности, особенно оборонной, а также тщательно изучены новейшие методы промышленного производства Германии, новейшие образцы ее вооружений и боевой техники.

В соглашении о кредите говорилось следующее: «…исключительно поставки для инвестиционных целей, т. е. преимущественно: устройство фабрик и заводов, установки, оборудование, машины и станки всякого рода, аппаратостроение, оборудование для нефтяной промышленности, оборудование для химической промышленности, изделия электротехнической промышленности, суда, средства передвижения и транспорта, измерительные приборы, оборудование лабораторий… Сюда относятся также обычные запасные части для этих поставок. Далее сюда включаются договоры о технической помощи и о пуске в ход установок, поскольку эти договоры заключены в связи с заказами, выдаваемыми на основании настоящего соглашения…».

Советское торгпредство бесконтрольно производило заказы. Предоставивший кредит «Die Deutsche Golddiskontbank» не имел права (это было прямо оговорено в тексте соглашения) требовать от германских фирм-поставщиков никакой ответственности за этот кредит, то есть при общей инвестиционной направленности он не был «связанным» — германское правительство не могло нам «впарить» что-то по своему усмотрению. И вот как в итоге выглядел «список отдельных видов оборудования, подлежащих поставке германскими фирмами»: «Токарные станки для обточки колесных полускатов. Специальные машины для железных дорог. Тяжелые карусельные станки диаметром от 2500 мм. Токарные станки с высотою центров 455 мм и выше, строгальные станки шириной строгания в 2000 мм и выше, кромкострогальные станки, расточные станки с диаметром сверления свыше 100 мм, шлифовальные станки весом свыше 10 тыс. кг, расточные станки с диаметром шпинделя от 155 мм, токарно-лобовые станки с диаметром планшайбы от 1500 мм, протяжные станки весом от 5000 кг, долбежные станки с ходом от 300 мм, станки глубокого сверления с диаметром сверления свыше 100 мм, большие радиально-сверлильные станки с диаметром шпинделя свыше 80 мм. Прутковые автоматы с диаметром прутка свыше 60 мм. Полуавтоматы. Многорезцовые станки. Многошпиндельные автоматы с диаметром прутка свыше 60 мм. Зуборезные станки для шестерен диаметром свыше 1500 мм. Большие гидравлические прессы, фрикционные прессы, кривошипные прессы, разрывные машины, окантовочные прессы, ковочные молоты свыше 5 т. Машинное оборудование: вальцы, ножницы, гибочные машины, машины для плетения проволоки, отрезные станки и др.».

Что следует добавить к этому списку: в подавляющем числе закупаемых товаров стоимость собственно сырья (железа, меди, алюминия и т. д.) — мизерна. Основная стоимость — это труд инженеров, техников и рабочих, причем очень высококвалифицированных. Подавляющее число товаров несерийное и делалось исключительно на заказ… В СССР в то время отсутствовали возможности его изготовления.

Что касается военных заказов, то их номенклатура не менее впечатляющая: продукция морского судостроения (проще говоря, боевые корабли), материалы для судостроения, морская артиллерия, минно-торпедное вооружение, гидроакустическая аппаратура, гидрографическое вооружение, авиация (было закуплено несколько десятков самолетов различных типов), полевая артиллерия, оборудование лабораторий, радиосвязь, химическое имущество, инженерное вооружение, элементы выстрела, автотанковое вооружение, разное оборудование и т. д.

Погашение кредита предусматривалось… отходами. По торговому договору Советский Союз должен был в течение 2 лет поставить в Германию, в частности, следующее (в млн. марок): «кормовых хлебов (22,00); жмыхов (8,40); льняного масла (0,60); леса (74,00); платины (2,00); марганцевой руды (3,80); бензина (2,10); газойля (2,10); смазочных масел (5,30); бензола (1,00); парафина (0,65); пакли (3,75); турбоотходов (1,25); хлопка-сырца (12,30); хлопковых отходов (2,50); тряпья для прядения (0,70); льна (1,35); конского волоса (1,70); обработанного конского волоса (0,30); пиролюзита (1,50); фосфатов (половина в концентратах) (13,00); асбеста (1,00); химических и фармацевтических продуктов и лекарственных трав (1,60); смол (0,70); рыбьего пузыря (0,12); пуха и пера (2,48); щетины (3,60); сырой пушнины (5,60); шкур для пушномеховых изделий (3,10); мехов (0,90); тополевого и осинового дерева для производства спичек (1,50)». Итого на 180 млн. марок.

Что бросается в глаза сразу — СССР поставлял сырье в издевательски первоначальном его виде. Исключая нефтепродукты и масла, ничто не прошло даже первого передела. Что из земли выкопали или что с курицы упало, перед тем как курицу, ощипав, отправить в суп, то и отправили немцам. Ни одной пары немецких рабочих рук немцам не сэкономили!

Особое внимание хотелось бы привлечь к поставкам зерна. За годы «гласности» и «демократии» у нас развелась уйма всяких «плакальщиков» на тему о том, что-де «нехороший» Сталин поставлял окаянному злодею Гитлеру много хлеба, ничего не оставляя советским гражданам. На все эти идиотские нападки в свой адрес И. В. Сталин ответил ещё в 1939 году: поставлялись «кормовые хлеба», проще говоря, кормовое зерно, которое используется при кормлении скота. То есть ни одной крошки со стола граждан СССР не было взято! Всего же за период действия договора о ненападении и торгово-экономических соглашений с Третьим рейхом последнему было поставлено (экспортировано) чуть больше одного миллиона тонн кормового зерна. То есть менее одного процента среднегодового объема производства зерна в СССР в период 1939–1940 годов. Учитывая к.п.д. переработки кормового зерна в продукцию животноводства, а он колеблется в пределах от 10 % для КРС до 20–25 % для птицеводства, то много ли выгод получили тевтоны? Навоза и то больше получили, нежели съедобной продукции!

В конечном же итоге из-за начавшейся войны Сталину еще и удалось послать по известному всей России адресу вопрос о возврате не только этого кредита, но и заодно кредита 1935 года. Дело в том, что по условиям кредитного соглашения от 9 апреля 1935 г. начало погашения того кредита было отнесено на 1941 год.

Надеюсь, теперь понятно, кто кому «ковал меч»? Тем не менее у известного телепублициста и плодовитого писателя на исторические темы Леонида Млечина можно встретить и такие выражения, как, например, следующее: «Когда немецкие танкисты и летчики летом 1941-го обрушились на Красную Армию, отступающие советские командиры не подозревали, что оружие, которым немцы воевали против России, создавали для немцев русские». Ну, и как вам это? А ведь и помимо него хрестоматийной стала такая фраза: «Все германские танки, бывшие на вооружении вермахта, прошли испытания в СССР»!

Поскольку Леонид Млечин и К° — уважаемые в «кругах демократической общественности» лица, то, естественно, мне придется найти в себе силы, чтобы преодолеть немедленно возникающие при ознакомлении с такими «сенсационными заявлениями» немалые трудности с подбором пригодных для печати выражений.

Ответили бы уважаемые в «кругах демократической общественности» лица, желательно вразумительно, какое-такое конкретно оружие по недомыслию русские состряпали для окаянных нацистских супостатов, что именно с ним они и поперли к нам в 1941 году, дабы разгромить большевиков? Неужто автомат «МП-40»? Или, быть может, грузовики «Опель-блитц», бронетранспортеры «Ганомаг»? А, может быть, танки? Или пикировщики «Штука», истребители Мессершмидта, бомбардировщики «Юнкере»? Или, быть может, — позволю себе совсем уж крамольную мысль — пистолеты «Парабеллум» и «Вальтер» или карабины «Маузер»?

Вот категорический вывод знатока проблем тайного военно-технического сотрудничества между РККА и рейхсвером, перелопатившего сотни и тысячи архивных документов по этому вопросу, А. Б. Широкорада: «Ни один из германских танков, состоявших на вооружении к 22 июня 1941 г., не проходил испытания в СССР в ходе доводки»[88]! Вот так. Ни один! Более того. Все попытки находившегося некоторое время в СССР известного германского конструктора танков Гротте разработать новейшие танки с резко усиленными тактико-техническими данными — с мощной лобовой броней, мощными двигателями и мощным артиллерийским вооружением, — так и остались попытками, в лучшем случае на бумаге. Потому как даже при технической помощи немцев советская промышленность не могла их производить. Потому что просто не было таких возможностей, не говоря уже о невероятно огромной стоимости подобных танков. И советская сторона практически сразу отвергала его проекты.

Попутно заметим, что, по точным данным А. Б. Широкорада, ни один наш серийный танк не имел германского прототипа! Легкие плавающие танки Т-37 были созданы на базе английских танкеток «Карден-Ллойд», лёгкие танки Т-26 — на базе английского 6-тонного танка «Виккерс», а быстроходные танки БТ — на базе американского танка «Кристи».

Так что «уважаемые „в кругах демократической общественности“ лица» попутали Гегеля с Бебелем, а быть может, и с Бабелем. Особенно если учесть, что в 1940 г. Советский Союз закупил в Германии несколько образцов германских танков для ознакомления и испытаний, к которым немцы не имели ровным счетом никакого отношения. Это были сравнительные испытания, которые показали, что наш танк Т-34 по вооружению и бронированию существенно превосходил самые сильные германские танки того периода T-III и T-IV.

На месте этих «уважаемых „в кругах демократической общественности“ лиц» я бы припомнил, со ссылкой, естественно, на А. Б. Широкорада, что на вооружении именно РККА всё-таки состояла одна германская гусеничная машина — трактор «Ганомаг», документация на производство которого была приобретена Советским Союзом еще в 1920-х гг. Немцы разрабатывали его как артиллерийский тягач, хотя и придали ему внешний вид сельскохозяйственного трактора. В СССР он использовался прежде всего в таком же качестве, хотя и были иные сферы применения. У нас он назывался «Коммунар», производство которого было начато ещё 1 мая 1924 г. на Харьковском паровозостроительном заводе и велось до 1935 г. Кстати говоря, с производством именно «Коммунара» и именно на Харьковском паровозостроительном заводе связана глупая байка известного брехуна от британской разведки Резуна-Суворова о том, что-де только этот завод тысячами производил танки еще в начале 1930-х гг. Однако в действительности «Коммунаров» произвели всего около 2000 штук. Даже при всем желании 2000 не подведешь под категорию «тысячами производились». Особенно если учесть, что определенный правительством годовой объем их выпуска в 300 штук был достигнут только в 1930 г., то есть на четыре года позже против установленного правительством срока. К середине 1930-х гг. в РККА было всего 790 «Коммунаров». Кроме того, следует добавить, что на базе «Коммунара» наши конструкторы пытались создать также самоходные артиллерийские установки. Так что нам польза от немцев была. А вот тевтонам — извините…

То же самое касается и авиации. Все боевые самолёты, с которыми люфтваффе напало на СССР, все без исключения были разработаны, испытаны и запущены немцами в серию после того, как тайное сотрудничество между РККА и рейхсвером было прекращено. В то же время после заключения договора о ненападении Советский Союз закупил образцы новейших на тот момент боевых самолетов Германии. Прежде всего для ознакомления и сравнительных испытаний. Но, подчеркиваю это вновь, как и в случае с закупленными тогда же германскими танками, испытаний, к которым тевтоны не имели никакого отношения.

Что касается артиллерии, то, опять-таки, если обратиться к точным данным А. Б. Широкорада, не тевтоны за наш счёт поживились, а мы за их счёт. Причём весьма изрядно.

Так что позвольте вновь задать все тот же вопрос: «Кто же кому „ковал меч“?» Ответ, надо полагать, очевиден.

Ну, а автор глупости, что-де Сталин стал интендантом Гитлера, некто иной, как Троцкий. Он запустил её ещё в 1939 г. Написанная им в Койоакане (Мексика) в 2 часа ночи 2 сентября 1939 г. статья так и называлась — «Сталин — интендант Гитлера». Но чего только не напишешь от зловредной бессонницы!? Вдребезги свихнувшийся на зоологической русофобии и антисталинизме проклятый «бес мировой революции» попытался таким образом раскритиковать заключенные в августе 1939 г. между Германией и СССР торгово-экономическое соглашение и Договор о ненападении. Брехня Троцкого была основана на полном незнании сути советско-германского торгово-экономического соглашения, но более всего — на неукротимом желании в очередной раз облить грязью Сталина и СССР.

Как Сталин мог быть «интендантом Гитлера», поставляя ему рыбьи пузыри, пух и перо? Как он мог быть «интендантом фюрера», если взамен вывозил из Германии новейшее промышленное оборудование, станки, новейшую военную технику, самолеты, корабли и т. д.? Проще говоря, поставки из Германии носили ярко выраженный инновационный характер, и обеспечивали смену поколении техники и технологии в советской промышленности. Прежде всего в оборонной промышленности.

В сущности, этот ляп Троцкого — такой же бред, что и «ковка фашистского меча» в СССР! Кто, кому, как и на какой «наковальне» ковал меч — об этом уже говорилось выше. А чтобы было понятней, что изложенное выше не пропагандистские выдумки, позвольте ознакомить вас с выводами начальника военно-исторической службы бундесвера и одного из основных авторов официального труда «Германский рейх и Вторая мировая война» Ф. Форстмайера и X. Фолькмана. Более 30 лет назад они отмечали: «В торговых отношениях с Германией Советский Союз показал себя упорным, несговорчивым партнером, который последовательно отстаивал свои собственные экономические и оборонные интересы. Часто высказываемое исследователями мнение о „существенной поддержке“ германской военной экономики советскими поставками сырья не учитывает того объема и ассортимента, которые СССР требовал и получал от Германии. Например, в конце 1940 г. СССР согласился увеличить поставки зерна в Германию на 10 процентов, но за это Германия должна была увеличить поставки в СССР алюминия и кобальта, которых крайне недоставало ей самой. А в ответ на просьбы Германии о дополнительных поставках сырья СССР выдвигал новые требования о поставках станков и грузовых машин, а также вооружений»[89].

Надеюсь, уж теперь все стало ясно, кто у кого был интендантом, и кто кому ковал меч Победы?

Примечания:

8

Что касается провоцирования Второй мировой войны, то этот список настолько обширен, а правящая элита Великобритании, в том числе королевская семья, настолько серьёзно замешана в них, что сразу после окончания войны по личному указанию короля Георга VI британская разведка в срочном порядке провела операцию по негласному изъятию из архивов разгромленной Германии громадного количества документов. В исчислявшихся тоннами документах содержался беспрецедентный компромат на британскую правящую элиту. А все, что касалось королевской семьи, было изъято в результате проведенной британской разведкой другой специальной операции, которую осуществил выдающийся агент советской внешней разведки Энтони Блант. Документы, затрагивающие честь и достоинство, а также международный престиж британской короны, он выкрал из Голландии. Именно через эту страну пролегал основной канал нелегальной связи Гитлера с британской короной, который поддерживался усилиями сына последнего германского кайзера Вильгельма II кронпринца Фридриха-Вильгельма и его жены Цецилии (вместе с кайзером они осели в Голландии после Первой мировой войны). В 1923 г. кронпринц получил разрешение вернуться в Германию и жил преимущественно в Потсдаме. Тем не менее он нередко навещал своего отца — экс-кайзера, выполняя попутно ряд конфиденциальных поручений германского генералитета и представителей монархических кругов.

88

Широкорад А. Б. Россия и Германия. История военного сотрудничества. М., 2007. С. 145, 153.

89

Forstmeier F., Volkman H. E. Kriegswirtschaft und Rtistung. 1939–1945. Dbsseldorf, 1977. S. 382.