Эпилог

Итак, «операция Барни» завершена. Ускорила ли именно она поражение Японии? Этот вопрос так и не был разрешен ни в военно-морском министерстве, ни даже в штабах флотов.

Но на морских просторах, где торпедисты часто спорят с бородатыми мотористами о своих заслугах, этот вопрос обсуждается часто. Поднимают его, правда, не торпедисты и не мотористы, а спокойные гидроакустики, которым надоели бесконечные споры двух враждующих партий о своем превосходстве.

— Да, да, — говорят они усталым голосом, — мы знаем, что вы, торпедисты, выиграли войну. Но кто провел вас через минные заграждения Корейского пролива, чтобы вы могли хорошенько всыпать Хирохито?

И во время горячих словесных сражений в отсеках, когда подводная лодка совершает длительный переход в подводном положении под бушующими волнами моря, когда молодые стратеги-подводники шумно разрешают мировые проблемы, мнение людей, прошедших через минные заграждения в Японское море вместе с другими «морскими дьяволами», чтобы, как с гордостью сказал Нимиц, «нокаутировать» японцев, всегда имеет вес. Их храбрость подверглась суровому испытанию. На их долю выпала честь впервые испробовать магические лучи гидролокатора в борьбе с минами, которые со всех сторон грозили «морским дьяволам» смертью.

Никто не может утверждать, что именно тот или другой выиграл войну. Однако участники «операции Барни» не сомневаются, что огромный ущерб, нанесенный ими японскому флоту, и страх, который они внушили японскому народу, в немалой степени способствовали поражению Японии.

Они знают о разрушительных обстрелах, которым линейные корабли и крейсера адмирала Билла Хэлси подвергли стратегически важные восточные районы японской империи, они знают о воздушных бомбардировках силами авианосцев вице-адмирала Марка Митчера, о налетах В-29 генерала Лемей, наконец, о таких важных действиях, как уничтожение японских баз на Тихом океане мужественными солдатами и морскими пехотинцами генералов Макартура и Холланда Смита. Все они внесли свою лепту в достижение победы над Японией. Все они способствовали ослаблению фактора, без которого не может продолжать борьбу ни армия, ни гражданское население, — ослаблению воли к победе.

Они знают — да и кто не знает этого — о жестоких бомбардировках Британских островов и военных поражениях англичан, которые английский народ переносил без единой жалобы. Но что страшным призраком стояло перед англичанами как в первой, так и во второй мировых войнах? Боязнь, что их смогут отрезать от источников снабжения, боязнь блокады, боязнь, что подводные лодки противника прервут доставку хлеба и мяса, военного снаряжения и боеприпасов. Все мы помним страшные дни 1942 года, когда немецкие подводные лодки топили танкеры, грузовые суда и даже плавучие маяки прямо у нас под носом, когда они выливали в Атлантический океан нефть, добытую в Техасе, Мексике или Венесуэле, посыпали дно океана драгоценными нитратами и марганцевой рудой из Южной Америки.

Об этой угрозе громко кричали газетные заголовки. Угроза быть отрезанными от районов, поставляющих жизненно важное стратегическое сырье, угроза остановки военных заводов, прекращения действий флота всегда была перед глазами управлений планирования военно-морского и военного министерств.

Эту угрозу удалось частично ликвидировать путем постройки нефтепроводов, например нефтепровода «Биг Инч». А создание воздушных и морских противолодочных сил помогло нам одержать окончательную победу над немецкими подводными лодками в битве за Атлантику.

Япония была не в состоянии построить чего-либо, подобного «Биг Инч». Она не смогла создать воздушных и морских противолодочных сил. Ее военный потенциал был подорван потоплением танкеров и грузовых судов подводными лодками американцев и их союзников. Когда закончилась «операция Барни», Япония была при последнем издыхании. «Морские дьяволы» могут гордиться тем, что их усилия не пропали даром.