Чем разведчик отличается от обычного человека?

Первый, сообщая сенсационную новость собеседнику, всегда добавляет фразу: «Я прочел ее в утренней газете».

Этот анекдот в середине девяностых годов прошлого века автору рассказал высокопоставленный офицер Лубянки. Тогда мы обсуждали скандал, спровоцированный появлением в российских книжных магазинах книги, посвященной истории радиоэлектронной разведки. Авторов этой монографии обвиняли в разглашении государственных и ведомственных секретов. Оба служили в ФАПСИ[1] — организации, которая занималась не только «организацией и обеспечением криптографической и инженерно-технической безопасности шифрованной связи в Российской Федерации и ее учреждениях за рубежом», но и радиошпионажем — «организацией и ведением внешней разведывательной деятельности в сфере шифрованной, засекреченной и иных видов специальной связи с использованием радиоэлектронных средств и методов».

Авторов скандальной книги не спасло даже то, что все сообщенные ими факты были неизвестными только для отечественных читателей. На Западе про успехи и неудачи сотрудников Восьмого (шифровальное) и Шестнадцатого (радиоэлектронная разведка) управлений КГБ СССР знали еще во времена «холодной войны». Именно тогда появилось большинство публикаций, на которые ссылались сотрудники ФАПСИ. Правда, «злые языки» утверждали, что основная причина «наезда» на авторов — зависть отдельных начальников этого ведомства. В последнее десятилетие прошлого века было модно, престижно и выгодно писать о делах и людях Комитета государственной безопасности СССР. Именно тогда отечественный книжный рынок заполнили мемуары чекистов и «исповеди» перебежчиков, серьезные и тенденциозные монографии российских и зарубежных историков, результаты сенсационных расследований журналистов.

Прошло несколько лет, и большинство российских читателей утратило интерес к данной теме. Может из-за того, что чекистов со страниц книг и экранов телевизоров вытеснили новые «герои нашего времени»: «братки» и «менты». Их похождения ближе и понятнее современному жителю России.

Другая причина — разочарование в КГБ. Если Лубянка была такой мощной структурой, то как она могла допустить распад Советского Союза? Значит, вьмышленными были все подвиги чекистов на фронтах «холодной войны». В исчезновении с политической карты мира СССР и в катаклизмах конца восьмидесятых — начала девяностых годоз виноваты не чекисты, а руководство страны, которое допустило все это. Чекисты, как и их предшественники — жандармы в Российской империи, — были лишь мечом и щитом в руках правителей. Они всегда следовали воле императора или генерального секретаря. Если бы зимой 1916/17 года Николай II ввел бы в стране диктатуру, то не было бы Февральской революции и Октябрьского переворота. Другое дело, что слабовольным был последний российский царь и не был способен на такой поступок. Мало кто знает, что Департамент полиции в последние годы существования Российской империи был прекрасно осведомлен обо всем, что происходило в лагере оппозиции.

Третья причина — большинство тайн Лубянки уже раскрыто, поэтому громких сенсаций не будет. Да, это действительно так. Зато в данной книге есть множество малоизвестных страниц из истории Комитета государственной безопасности СССР.

Пятидесятые годы прошлого века вместили в себя множество важных событий в истории нашей страны. Смерть Иосифа Сталина, кратковременное пребывания у власти Лаврентия Берии, разоблачение «культа личности» Никитой Хрущевым, первая политическая «оттепель»… и рождение Комитета государственной безопасности. Именно тогда была сформирована его структура и принципы деятельности, которые сохранились неизменными на протяжении почти сорока лет до осени 1991 года.

Так же динамично изменялась ситуация в стане Главного противника — Соединенных Штатов Америки и его союзников. Например, в январе 1956 года при Президенте США был сформирован Совет консультантов для периодического рассмотрения вопросов разведывательной деятельности за границей. Расширялся разведывательный аппарат Англии. В 1955–1957 годах было создано четыре новых управления, чья основная деятельность была направлена против социалистических стран. В 1957–1958 годах была проведена крупная реорганизация разведывательных и контрразведывательных органов Франции. Одна из основных причин реформ — необходимость выполнение задач, вытекающих из членства страны в НАТО. Находившиеся до 1956 года на полулегальном положение разведка ФРГ «Организация Гелена» была включена в структуру государственных органов управления Западной Германии. В отличие от первого послевоенного десятилетия, когда западногерманская вела тактическую разведку на территории Венгрии, ГДР и Чехословакии, теперь она начала проводить разведывательные операции на территории Советского Союза.[2]

Американские дипломаты, взобравшись на крышу своего посольства в Москве фотографируют советские военные самолеты во время воздушного парада. Середина пятидесятых годов прошлого века

Еще одна малоизвестная страница из истории Советского Союза, которая напрямую связана с «тайной войной». После смерти Иосифа Сталина произошло ослабление репрессивной политики в отношении тех, кто в годы Великой Отечественной войны сотрудничал с оккупантами. Например, в сентябре 1955 года Указом Президиума Верхового Совета СССР была объявлена амнистия для этой категории граждан. В страну начали возвращаться бывшие советские граждане, которые по разным причинам оказались за границей. Только с 1955 года по 1958 год на Родину вернулось свыше 12 тысяч человек.

В 1955 году в Бресте, Ленинграде, Мукачеве и Одессе были организованы пункты для их приема и проверки, укомплектованные оперативными работниками КГБ. Привлечение чекистов к процедуре встречи «блудных сынов» было вынужденной мерой. Иностранные спецслужбы поспешили воспользоваться этим «каналом» для заброски агентуры на территорию Советского Союза. Согласно официальным данным: «Начиная с 1956 года среди прибывших в СССР репатриантов оперативные работники разоблачали ежегодно от 30 до 50 агентов иностранных разведок и эмиссаров антисоветских центров и организаций. В частности, в 1957 году среди прибывших репатриантов было выявлено 26 агентов империалистических разведок и 36 участников зарубежных антисоветских центров и организаций».[3]

Но чекистам приходилось сражаться не только с внешними врагами советского государства, но и с внутренними. Речь идет о «бандеровцах» и «лесных братьях», которые в годы Великой Отечественной войны сотрудничали с немецкими оккупантами, а после того как Красная Армия освободила территорию Западной Украины и Белоруссии, а также Прибалтики, начали терроризировать и грабить местное мирное население. За несколько послевоенных лет идейные борцы с советской властью деградировали до обычных уголовников. Об этом достаточно много написано в отечественной литературе, поэтому мы не будем подробно останавливаться на этом вопросе. Отметим лишь, что в 1956 году чекисты изъяли: «…У бандитов, местных жителей (Прибалтики и Западной Украины. — Авт.), а также в специально оборудованных тайниках и укрытиях 6 пушек, 3 миномета, 37 пулеметов, 172 автомата, 756 винтовок, 1122 пистолета, 346 гранат, свыше 51 ООО патронов, 56 516 мин, снарядов, авиабомб и 180 килограмм взрывчатых веществ».[4]

Мы привели эти два примера не случайно. Согласно Постановлению ЦК КПСС от 12 марта 1954 года основные задачи оперативной деятельности органов государственной безопасности во второй половине пятидесятых годов прошлого века были: «Борьба с подрывной деятельностью империалистических разведок и зарубежных антисоветских центров; ликвидация остатков буржуазно-националистического подполья на территориях Западной Украины, Белоруссии и в республиках Прибалтики; борьба с антисоветскими элементами из числа церковников и сектантов и с другими враждебными элементами внутри страны».[5]

К началу шестидесятых годов прошлого века чекистам удалось решить лишь вторую задачу — ликвидировать остатки «буржуазно-националистического подполья». А первая и третья остались неизменными до осени 1991 года.

Пятидесятые годы прошлого века в истории отечественных органов госбезопасности известны под названием «периода реформ и сокращений». Достаточно сказать, что с 1953 по 1967 год сменились пять руководителей Лубянки, регулярно происходили структурные и функциональные изменения, массовые сокращения личного состава.

По мнению специалистов, после каждого реформирования органов госбезопасности происходит, по разным причинам, потеря до тридцати процентов высокопрофессиональных сотрудников и значительной части агентуры. Основные причины: агент отказывается работать с новым оперработником (старый уволился) и потеряны связи с осведомителем-Поэтому любое реформирование значительно ослабляет уровень защищенности государства от внешних и внутренних угроз.

Процесс трансформации органов госбезопасности в пятидесятые годы прошлого века начался после решения ЦК ВКП(б) от 11 июля 1951 года «О неблагополучном положении в Министерстве государственной безопасности СССР». Через два дня министр МГБ генерал-полковник Виктор Абакумов лишился своего поста и был арестован. Его место занял бывший секретарь ЦК ВКП(б) Семен Игнатьев. Понятно, что смена главы ведомства спровоцировала серию отставок в центральном аппарате и в территориальных органах. Смена начальника — это лишь первый шаг в серии перемен на Лубянке.

В январе 1952 года была ликвидирована система секретных осведомителей и введена новая категория агентуры — спецагенты (общая численность осведомителей сократилась в два раза), прошли первые сокращения профессиональных чекистов и произведены наборы в МГБ по партийным рекомендациям, было сокращено денежное довольствие за счет упразднения выплаты за воинские звания, отменены или переработаны инструкции и приказы, появившиеся во время Великой Отечественной войны и частично или полностью утратившие свою актуальность.

В 1952 году была основана Высшая школа, дающая выпускникам высшее юридическое образование.

В ноябре 1952 года Бюро Президиума ЦК КПСС создало комиссию по реорганизации разведывательной и контрразведывательной служб МГБ СССР. В результате ее деятельности, по инициативе Иосифа Сталина, Бюро Президиума ЦК КПСС принял решение (БП7/12-оп от 30 декабря 1952 года) о создание в МГБ СССР Главного Разведывательного Управления. Указанный орган был создан 5 января 1953 года приказом МГБ № 006 «Об организации Главного Разведывательного Управления МГБ СССР». Проект так и не был реализован из-за смерти Иосифа Сталина в марте 1953 года.

В работе комиссии, занимавшейся созданием новой спецслужбы, принимал активное участие Иосиф Сталин. На одном из заседаний комиссии он высказал ряд интересных замечаний о стратегии и тактики «тайной войны»: «В разведке никогда нельзя строить работу таким образом, чтобы направлять атаку в лоб. Разведка должна действовать обходом. Иначе будут провалы, и тяжелые провалы. Идти в лоб — это близорукая тактика.

Никогда не вербовать иностранца таким образом, чтобы были ущемлены его патриотические чувства. Не надо вербовать иностранца против его отечества. Если агент будет завербован с ущемлением патриотических чувств — это будет ненадежный агент.

Полностью изжить трафарет из разведки. Все время менять тактику, методы. Все время приспосабливаться к мировой обстановке. Использовать мировую обстановку. Вести атаку маневренную, разумную. Использовать то, что бог нам предоставляет.

Самое главное, чтобы в разведке приучить признавать свои ошибки. Человек сначала признает свои провалы и ошибки, а уже потом исправляется. Брать там, где слабо, где плохо охраняется. Исправлять разведку надо, прежде всего, с изжития лобовой атаки.

Главный наш враг — Америка. Но основной упор надо делать не собственно на Америку.

Нелегальные резидентуры надо создать, прежде всего, в приграничных государствах.

Первая база, где нужно иметь своих людей, — Западная Германия.

Нельзя быть наивным в политике, но особенно наивным нельзя быть в разведке.

Агенту нельзя давать такие поручения, к которым он неподготовлен, которые его дезорганизуют морально.

В разведке иметь агентов с большим культурным кругозором — профессоров (привел пример, когда во время подполья послали человека во Францию, чтобы разобраться с положением дел в меньшевистских организациях, и он один сделал больше, чем десяток других). Разведка — святое, идеальное для нас дело. Надо приобретать авторитет. В разведке должно быть несколько сот человек — друзей (это больше, чем агенты), готовых выполнить любое наше задание.

Коммунистов, косо смотрящих на разведку, на работу ЧК, боящихся запачкаться, надо бросать головой в колодец.

Агентов иметь не замухрышек, а друзей — высшей класс разведки.

Филерская служба, по-моему, должна быть разбита но различным управлениям».[6]

В декабре 1952 года Президиум ЦК КПСС принял постановление «О положении в МГБ СССР», где руководство страны, а точнее сам Иосиф Сталин, вскрыло причины неблагополучия в органах госбезопасности. По его мнению, многие работники органов МГБ «оказались пораженными идиотской болезнью благодушия и беспечности, проявили политическую близорукость перед лицом вредительской и шпионской деятельности врага». Вождь потребовал от чекистов «снять белые перчатки» в борьбе с «озверевшим классовым врагом» и еще раз обозначил проблему завершения глубокой реорганизации советской спецслужбы. Однако из-за смерти Сталина Игнатьев не успел выполнить возложенную на него задачу.

С марта 1953 года начинаются новые реформы. На совместном заседании Пленума ЦК КПСС, Совета Министров

СССР и Президиума Верховного Совета СССР было принято решение об объединении МГБ СССР и МВД СССР в единое министерство — министерство внутренних дел СССР. Инициатором объединения выступил министр МВД Лаврентий Берия. На этом же заседание было принято решение о назначение Лаврентия Берии первым заместителем Председателя Совета Министров СССР и одновременно министром внутренних дел СССР.

Эти посты он занимал недолго — 26 июня 1953 был арестован по инициативе «группы товарищей из Политбюро». В тот же день был издан Указ Президиума Верховного Совета СССР «О преступных антигосударственных действиях Берии». Согласно пункту четыре этого документа: «Дело о преступных действиях Л. П. Берии передать на рассмотрение Верховного Суда СССР». Лаврентий Берия был расстрелян по приговору суда 23 декабря 1953 года.

Следом за Лаврентием Берией арестовали его жену и сына, а также беременную невестку с двумя внуками, наверное, как членов семьи врага народа. Жену Серго Берии — Марфу Пешкову — скоро отпустили на свободу. А вот сам Серго и вдова Лаврентия Берии полтора года провели в заключении. Позднее Серго вспоминал, что допрашивали его часто, порой и по ночам, спать не давали, предъявляли обвинения типа «реставрации капитализма и возрождения частной собственности», устроили имитацию расстрела, чтобы заставить мать, наблюдавшую этот «спектакль» сверху из окна — подписать что-то. Затем их отправили в ссылку на Урал. А в 1964 году ему разрешили переехать в Киев. Вот такие дела происходили при «либерале» Никите Хрущеве.

После ареста Лаврентия Берии новый министр внутренних дел Сергей Круглов 4 февраля 1954 года подал официальную записку в «инстанцию» (так называли ЦК КПСС) с предложением о выделении из МВД оперативно-чекистских управлений и создании на их базе «Комитета по делам государственной безопасности при Совете Министров СССР».

Этот документ 8 февраля 1954 года обсудили на Президиуме ЦК КПСС и полностью одобрили, за исключением одного — из названия убрали «по делам».

Комитет государственной безопасности при Совете Министров СССР был образован согласно Указу Президиума Верховного Совета СССР от 13 марта 1954 года. Именно эту дату можно считать официальной датой его рождения. Хотя на Лубянке свой профессиональный праздник чекисты отмечали и сейчас отмечают 20 декабря — день создания ВЧК.

Первым председателем КГБ был назначен Иван Серов. Он сделал стремительную карьеру при Иосифе Сталине, а при Никите Хрущеве активно участвовал в процедуре реабилитации жертв судебного произвола и к июню 1957 года уволил более 18 тысяч чекистов, якобы причастных к «чисткам» (в том числе сорок генералов).

Первая волна кадровой «чистки» завершилась в феврале 1956 года, когда Иван Серов «отчитался» перед ЦК КПСС об увольнении 16 тысяч сотрудников «как не внушавших политического доверия, злостных нарушителей социалистической законности, карьеристов, морально неустойчивых, а также малограмотных и отсталых работников».

Второй этап «очищения» закончился в июне 1957 года, когда из органов госбезопасности уволили еще 2000 сотрудников центрального аппарата «за нарушение советской законности, злоупотребление служебным положением и аморальные поступки». Из них 48 человек занимали должности начальников отделов и выше. В результате, как отмечалось в справке, подготовленной Иваном Серовым к июньскому (1957 года) пленуму ЦК: «…Заменены почти все руководящие работники главных управлений, управлений и отделов центрального аппарата. На эти должности более 60 человек направлены ЦК КПСС с руководящей партийной и советской работы».[7]

Еще 554 партийных и советских работника заняли освободившиеся руководящие посты в региональных подразделениях КГБ.

В результате кадровых сокращений штатная численность Комитета госбезопасности сократилась к 1957 году, по сравнению с 1954 годом, наполовину. При этом не учтена замена профессиональных чекистов на чиновников из советского и партийного аппарата.

В кадровой политике КГБ Иван Серов опирался как на старых чекистов, так и на новых партийных выдвиженцев. При нем были заменены практически все руководители подразделений центрального аппарата. Первыми зампредами КГБ при нем стали партработник Константин Лунев (после отставки шефа исполнял обязанности председателя КГБ, затем отправлен в почетную ссылку в Казахстан — Председателем КГБ при СМ Казахской СССР) и военный контрразведчик Петр Ивашутин (с 5 по 13 ноября 1961 года исполнял обязанности председателя КГБ, с марта 1963 по 1988 год — руководитель Главного разведывательного управления ГШ МО СССР (ГРУ)); зампредами — бывший руководитель управления кадров и шифровальных органов Иван Савченко, партаппаратчики Петр Григорьев (руководил Управлением кадров) и Василий Лукшин; разведку возглавляли разведчик и дипломат Александр Панюшкин и контрразведчик Александр Сахаровский; контрразведку — старый чекист Петр Федотов и более молодой (в 1956 году, когда он был назначен, ему исполнился 41 год) Олег Грибанов; борьбой с «антисоветскими элементами» руководил бывший зам Виктора Абакумова Евгений Питовранов.

Никто из них не был человеком Ивана Серова. Его бывшие сослуживцы по МВД на руководящие посты в КГБ не перешли. В отличие от многих своих предшественников и преемников, он не тащил за собой свою команду. Но это может также свидетельствовать и о том, что ее у него не было.

Структура центрального аппарата КГБ, сформировавшиеся при Иване Серове, поражала своей скромностью (по сравнению с НКВД марта 1942 года, когда функционировало более 65 управлений и приравненных к ним отделов).

В 1956 году центральный аппарат КГБ имел такую структуру:

Первое Главное управление (разведка), Второе Главное управление (контрразведка), Третье Главное управление (военная контрразведка), Четвертое управление (антисоветское подполье, националистические формирования и враждебные элементы),

Пятое управление (контрразведка на особо важных государственных объектах),

Шестое управление (контрразведка на транспорте), Седьмое управление (наружное наблюдение), Восьмое Главное управление (криптография), Девятое управление (охрана руководителей партии и правительства),

Десятое управление (Управление коменданта Московского Кремля),

Управление кадров, Следственное управление,

Первый спецотдел (контрразведка в атомной промышленности),

Второй спецотдел (применение оперативной техники), Третий спецотдел (документов), Четвертый спецотдел (радиоконтрразведка), Пятый спецотдел (изготовление оперативной техники), Отдел «С» (правительственная связь), Учетно-архивный отдел (УАО), Тюремный отдел, Хозяйственное управление, Финансово-плановый отдел, Бухгалтерия,

Мобилизационный отдел,

Управление учебных заведений,

Секретариат,

Инспекция.

В подчинение у трех управлений находились региональные подразделения. Схематично это выглядело так:

Второе Главное управление КГБ СССР — КГБ при СМ союзных и автономных республик — У КГБ краев и областей — аппараты уполномоченных УКГБ городов и районов.

Третье главное управление — Управление особых отделов родов войск и Особые отделы округов и флотов — Особые отделы армий и флотов — Особые отделы и отделения дивизий и бригад.

Шестое управление — Отделы КГБ на ж.д. и водных бассейнах — Аппараты уполномоченных КГБ на ж.д. станциях и в портах.

Как уже было сказано выше, за первые два года руководства КГБ Иван Серов уволил из органов 18 тысяч человек. Было дано указание о повышение общего и специального образования всех кадровых сотрудников КГБ. Это требование означало новые веянья, оно ставило в затруднительное положение многих сотрудников и нередко признавалось ими никчемным. Тем не менее началось лавинообразное поступление работников на вечерние и заочные факультеты различных вузов (в основном — на исторические факультеты пединститутов).

На партийных и комсомольских собраниях с одобрением отмечали тех, кто учился в институтах, и безжалостно ругали других — тех, кому эти занятия представлялись обременительными. Хотя важно было не это, а утверждение на заседание Президиума ЦК КПСС 9 января 1959 года и введение в тот же день постановлением Совета Министров СССР «Положения о КГБ при СМ при СССР», так как этот документ до 16 мая 1991 года (в тот день был принят «Закон СССР об органах государственной безопасности») регламентировал различные сферы деятельности КГБ.

В нем была указана приоритетная роль КПСС (1-я и 3-я статьи Положения):

«Комитет государственной безопасности при Совете Министров СССР и его органы на местах являются политическими органами, осуществляющими мероприятия Центрального Комитета партии и Правительства по защите социалистического государства от посягательств со стороны внешних и внутренних врагов, а также по охране государственных границ СССР. Они призваны бдительно следить за тайными происками врагов советской страны, разоблачать их замыслы, пресекать преступную деятельность империалистических разведок против Советского государства. (…) Комитет государственной безопасности работает под непосредственным руководством и контролем Центрального Комитета КПСС».[8]

А еще были четко сформулированы задачи и обязанности центрального аппарата и его местных органов:

«…а) разведывательная работа в капиталистических странах;

б) борьба со шпионской, диверсионной, террористической и иной подрывной деятельностью иностранных разведывательных органов, зарубежных антисоветских центров и с их агентурой внутри страны;

в) борьба с вражеской деятельностью антисоветских и националистических элементов внутри СССР;

г) контрразведывательная работа в Советской Армии, Военно-Морском Флоте, ГВФ (Гражданский воздушный флот — Авт.), пограничных войсках и войсках МВД с целью предупреждения проникновения в их ряды агентуры иностранной разведок и иных вражеских элементов;

д) контрразведывательная работа на специальных объектах, особо важных объектах и на транспорте;

е) охрана государственной границы Союза ССР;

ж) охрана руководителей Партии и Правительства;

з) организация и обеспечение Правительственной связи;

и) организация радиоконтрразведывательной работы и учет необходимых данных действующих на территории страны ведомственных радиостанций;

к) разработка мобилизационных планов по развертыванию органов госбезопасности и войсковых частей Комитета и выполнение других поручений ЦК КПСС и Правительства Союза ССР» К

В этом документе были определены права органов государственной безопасности:

«… а) вести агентурно-оперативную работу в целях выявления и пресечения враждебной деятельности, направленной против Советского Союза, для чего иметь необходимую агентуру, создавать конспиративные и явочные квартиры для работы с агентурой;

б) производить и устанавливать в законном порядке обыски, задержания и аресты лиц, изобличенных или подозреваемых в преступной деятельности;

в) вести следствие по делам о государственных преступлениях с последующей передачей дел по подсудности;

г) проводить специальные мероприятия, направленные на пресечение и выявление преступной деятельности агентуры иностранных разведок и антисоветских элементов;

д) в случаях необходимости по согласованию с начальниками милиции привлекать работников милиции для обеспечения выполнения заданий органов государственной безопасности;

е) вести оперативный учет государственных преступников и лиц, разрабатываемых по подозрению в принадлежности к агентуре иностранных разведок, участии в антисоветских организациях и иной враждебной деятельности;

ж) производить проверку состояния шифровальной службы и секретного делопроизводства в министерствах и ведомствах, а также подчиненных им предприятиях и учреждениях;

з) производить специальную проверку лиц, имеющих по службе отношение к государственной и военной тайны, а также выезжающих за границу и въезжающих из-за границы в СССР;

и) вести под надзором органов прокуратуры следствие по делам о преступлениях, совершаемых офицерским, сержантским составом, служащими и рабочими органов КГБ, если совершенные преступления связаны с оперативной деятельностью органов госбезопасности, с последующей передачей дел по подсудности;

к) издавать литературу, учебные и наглядные пособия По вопросам, относящимися к компетенции Комитета».[9]

Деятельность КГБ регламентировалась (по состоянию на Начало 1991 год) более чем пятью тысячами различных нормативных актов, утвержденных Советом Министров СССР, Председателем КГБ и др.

Наверно, когда Иван Серов участвовал в подготовке «Положения о КГБ при СМ при СССР», он не подозревал, Что Лубянка будет жить по этому документу более тридцати пяти лет.

По утверждению современников Иван Серов был подвижным, инициативным, жестким человеком, требовавший от подчиненных быстрого принятия решений. Он прислушивался к мнению ученых. Его иногда называли Суворовым, и это импонировало ему. При этом он сохранил ведомственный патриотизм и не позволил продолжать дальнейшее сокращение центрального аппарата. Хотя главной причиной его отставки с поста председателя КГБ 8 декабря 1958 года послужило не это, а сложные отношения с высшим партийным руководством СССР. Иван Серов был назначен начальником ГРУ 10 декабря 1958 года.

Далее мы приводим список первых Председателей, зам. Председателей, начальников управлений и отделов КГБ.

Председатели КГБ СССР: Серов И.А. (27.04.1954—8.12.1958); и.о. Лунев К.Ф. (8.12.1958—25.12. 1958), Шелепин А.Н. (25.12.1958-13.11.1961).

Первые заместители председателя КГБ СССР: Ивашутин П.И. (24.01.1956—14.03.1963), Лунев К.Ф. (13.03.1954—28.08.1959).

Заместители председателя КГБ СССР: Бельченко С.С. (18.01.1956—6.07.1959), Григорьев П.И. (13.03.1954—6.07.1959), Ивашутин П. И. (7.06.1954—24.01.1956), Лукшин В.А. (25.03.1954—1.08.1958), Лялин С.Н. (1.08.1958— 21.08.1959), Савченко И. Т. (13.03.1954—6.07.1959).

Начальники управлений: Первое Главное управление 1955 год — Панюшкин А. С. 1956 год — и.о. нач. Сахаровский А. М. 1957–1958 годы — Сахаровский А. М.

Второе Главное управление 1955–1956 годы — Федотов П. В. 1957–1958 годы — Грибанов О. М.

Третье Управление 1955–1958 годы — Леонов Д. С.

Четвертое управление 1955–1957 годы — Харитонов Ф. П. 1958 год — Питовранов Е. П.

Пятое управление 1955–1958 годы — Бетин И. И.

Шестое управление 1955–1958 годы — Егоров М. И.

Седьмое управление 1955–1958 годы — Добрынин г. П.

Восьмое Главное управление 1955–1958 годы — Лукшин В. А.

Девятое управление 1955–1957 годы — Устинов В. И.

Десятое управление

1958годы — Веденин А. Я.

Следственное управление

1955 год — и.о. нач. Козырев А. А.

1957годы — Маляров М. П. 1958 год — и. о. нач. Каллистов Н. Д.

Тюремный отдел

1955–1957 годы — Клейменов А. П. 1958 год — Масленников В. Е.

Первый спецотдел 1955–1958 годы — Иванов А. М.

Второй спецотдел

1955–1958 годы — Заболотный г. И.

Третий спецотдел

1955–1958 годы — Булгаков К. В.

Четвертый спецотдел 1955–1958 годы — Кузнецов П. Ф.

Пятый спецотдел

1955–1958 годы — Белинский В. К. Отдел «С»

1955–1958 годы — Воронин П. Н. ОПС

1955–1958 годы — Угловский П.Ф. ФПО

1955–1958 годы — Зверев М. А.

Управление учебных заведений 1955 год — Борисоглебский Е. И.

Управление кадров

1955–1958 годы — Григорьев П. И.

Инспекция при председателе КГБ 1955–1958 годы — Евсюков П. В. Секретариат КГБ

1955–1958 годы — Доброхотов В. П. Партком

1955–1958 годы — Сергеев В. В.

Председатели республиканских Комитетов венной безопасности.

Председатели КГБ Азербайджанской ССР: Гуськов A.M. (08.1953—04.1956), Копылов Ф.И. — (09.1956—08.1959).

Председатель КГБ Армянской ССР: Бадамянц г. А. (1954—11.1972).

Председатель КГБ Белорусской ССР: Перепелицын А.И. (03.1954—28.08.1959).

Председатель КГБ Грузинской ССР: Инаури А.Н. (1954–1988).

Председатель КГБ Казахской ССР: Губин В.В. (03.1954—08.1959).

Председатели КГБ Киргизской ССР: Терещенко А.В. (1954—02.1956), Ермолов Н.Г. (02.1956—07.1961).

Председатель КГБ Латвийской ССР: Веверс Я.Я. (1954—01.1963).

Председатель КГБ Литовской ССР: Лиадус К.Ф. (1954—?). Председатель КГБ Молдавской ССР: Мордовец (1954—04.1955), Прокопенко ИЛ. (04.1955—07.1959).

Председатели КГБ Таджикской ССР: Вишневский Д.К. (1954–1955), Кочетов Д.Д. (04.1955—04.1957), Цвигун С.К. (2.04.1957—20.09.1963).

Председатели КГБ Туркменской ССР: Васькин В. Т. (1954—08.1956), Банников С. г. (3.08.1956—12.06.1959).

Председатель КГБ Узбекской ССР: Бызов А.П. (1954—?).

Председатель КГБ Украинской ССР: Никитченко В.Ф. (1954—07.1970).

Председатель КГБ Эстонской ССР: Карпов И.П. (1954–1961).[10]

Награды для чекистов

Выделение органов госбезопасности в отдельное ведомство потребовало учреждение особой чекистской награды, какими до этого времени были знаки Почетного чекиста. Поэтому 6 декабря 1957 года к 40-летнему юбилею органов был учрежден нагрудной знак Почетного сотрудника госбезопасности. Награждение производилось «за достигнутые конкретные результаты в оперативной служебной деятельности» в соответствии с решением коллегии Комитета. Этой наградой отмечено 7375 человек.

Примерно в то же время появилось еще два ведомственных знака.

1. Нагрудный знак «ВЧК КГБ». 2. Нагрудный знак «Особые отделы КГБ СССР»

После реорганизации МВД и образования КГБ при Совете Министров СССР контрразведка была переименована во Второе Главное управление КГБ (ВГУ). Хотя этим перемены в деятельности этого подразделения не ограничились. Чекистам пришлось полностью перестраивать свою работу. Если раньше иностранные спецслужбы активно использовали агентуру, которую тайно переправляли на территорию Советского Союза по нелегальным каналам (чаще всего сбрасывали с парашютами и высаживали на побережье в пограничной зоне с быстроходных катеров), то после серии громких шпионских скандалов предпочли легальные способы ее «доставки» на территорию Советского Союза. Теперь основная ставка была сделана на сотрудников посольств, а также на туристов, журналистов и бизнесменов.

Специальный нательный пояс. В нем сотрудники посольской резидентуры ЦРУ перевозили деньги для агентов

Только за 1955 год и первую половину 1956 года чекисты разоблачили свыше сорока разведчиков «среди американских, английских, французских и других участников делегаций».[11]

Так же изменилась сфера интересов иностранных «рыцарей плаща и кинжала». Теперь объектом их повышенного внимания стала сфера ядерной энергетики, создание водородного оружия и ракетостроение. Широко стали использоваться новейшая радиоэлектронная аппаратура, импульсные радионавигационные и радиолокационные устройства и приборы.

С 1956 года иностранные разведки начали переходить на одностороннюю радиосвязь со своими агентами. Широко начала применяться микрофотография. «Популярным» способом связи с агентурой у иностранных кадровых разведчиков, работающих под дипломатическим прикрытием на территории Советского Союза, стало использование тайников и систем безличной связи. Все это значительно усложняло выявление вражеских агентов.

Еще одна проблема для чекистов — резко возросшее количество поездок чужестранных «дипломатов» по стране. Если в 1954 году было зафиксировано сто таких вояжей предпринятых англичанами, то в 1958 году их число возросло до 180. Правда, в них, кроме жителей «туманного Альбиона», участвовали еще и американцы.[12]

Также нужно отметить реорганизацию агентурного аппарата, что вносило свои коррективы в работу чекистов. Например, в 1954 году «было проведено укрепление агентурного аппарата. Из него исключили агентов, не внушавших доверия, не способных по своим личным качествам и контрразведывательным возможностям оказывать помощь чекистским органам, а также ранее допускавшим в работе обман, фальсификацию материалов, двурушничество и провокационные действия» \

В 1955 году был издан приказ КГБ № 00420 «Об улучшение агентурной работы». В нем предписывалось «вербовать лиц с высшим и средним образованием, обладавших необходимыми личными качествами и оперативными возможностями, причем не только для разработки лиц, подозревавшихся в проведение шпионской и иной подрывной деятельности, но и для розыска государственных преступников и решения других контрразведывательных задач».[13]

Широкое и повсеместное распространение получила практика привлечения к сотрудничеству с Лубянкой «советских граждан на доверительной основе». Процедура регламентировалась Приказом КГБ № 00405 от 1954 года. Чекисты использовали доверенных лиц при «проведении различных агентурно-оперативных мероприятий, проверке поступавших сигналов, розыске забрасываемой на нашу территорию агентов империалистических разведок и других государственных преступников». Еще одна сфера использование доверенных лиц — их активное участие в «расследование чрезвычайных происшествий на особо важных оборонных объектах, водном и железнодорожном транспорте, в частях и на кораблях Советской Армии и Военно-Морского флота, а также при охране государственной границы».[14]

…Пятидесятые годы прошлого века вошли в историю отечественной контрразведки как эпоха активной работы против посольств иностранных государств. Справедливости ради отметим, что так же активно действовали и американские спецслужбы на территории Америки. Подробнее об этом мы расскажем ниже. А пока вернемся к событиям, которые происходили в Москве. Например, в здание американской дипломатической миссии сотрудники Второго Главного управления КГБ совместно с коллегами из Оперативно-

Технического отдела КГБ смогли установить свыше сорока подслушивающих устройств. Большинство «жучков» было спрятано в бамбуковой обшивке стен посольства. Американцам их удалось извлечь только в 1964 году, после бегства на Запад сотрудника Второго главка Юрия Носенко (сообщил о местах их размещения). Микрофоны были обнаружены не только в шифровальных комнатах, но и даже в одном из кабинетов московской резидентуры ЦРУ.

Другое направление деятельности московской контрразведки — сбор компромата на иностранных дипломатов. Самый популярный прием — предоставить объекту красивую женщину (или мужчину) и запечатлеть на фото и кинопленку их любовные утехи. Связи на стороне никогда не приветствовались в дипломатических кругах, а уж тем более в пуританской Америке начала пятидесятых годов прошлого века. С 1950 по 1960 год жертвами «ласточек» (так на Западе называли жриц любви с Лубянки, а для мужчин аналогичного профиля деятельности существовал другой термин — «вороны») стали 20 американских дипломатов. Все они должны были срочно уехать на родину. Разумеется, инцидентов было значительно больше, просто не обо всех из них жертвы сообщали своему начальству. Кто-то соглашался на предложение КГБ, а потом добивался экстренной отправки в Новый Свет под любым предлогом (болезнь, усталость, провокации чекистов и т. п.) и тем самым разрывал свои тайные отношения с Лубянкой. Оговоримся сразу, технологию «медовых ловушек» активно использовало не только КГБ, но большинство спецслужб мира.

Из всех жертв «медовых ловушек» скандальную славу приобрели двое: заведующий гаражом военного атташе США в СССР Рой Роуд («Квебек») и сотрудник аппарата военно-морского атташе Англии Джон Вассал («Оскар Уайльд»). Первого завербовали в январе 1952 года, после его нескольких встреч с «ласточкой». Сейчас его имя известно лишь историкам советских спецслужб. А вот имя его коллеги — сына священника Джона Вассала — до сих пор продолжает упоминаться в различных СМИ. Слишком пикантная и скандальная приключилась с ним история. С одной стороны гомосексуалист, а с другой — ценный агент Москвы, имевший доступ ко всем документам военно-морского атташе, а после своего возвращения в Великобританию — сотрудник военно-морской разведки и помощник парламентского секретаря Адмиралтейства Т. Габрейта.

Согласно неофициальной версии первым на нетрадиционную ориентацию Джона Вассалла обратил внимание некто Феликс. Он трудился на технической должности в британском посольстве, и сам был не прочь провести ночь с мужчиной. Возможно, на этой почве он и познакомился поближе с англичанином, а потом вывел его в «голубой» свет Москвы. Именно на одной из таких тусовок иностранец познакомился с неким Натаном. Подробности их совместных загулов и оргий педантично фиксировали сотрудники «наружки». Когда компрометирующих Джона Вассалла фотографий накопилось больше, чем потребовалось бы для иллюстрирования нескольких номеров журнала для геев, было решено провести его вербовку. Операцию провел лично начальник английского отдела Второго главка в сентябре 1955 года. Вскоре от агента начала поступать ценная информация.

После возвращения агента на родину связь с ним поддерживал лично советский резидент в Великобритании Николай Борисович Родин («Григорий»). Первая их конспиративная встреча произошла в марте 1956 года на станции лондонского метро «Финчли Роуд». На протяжении последующих почти четырех лет «Оскар Уайльд» передал «Григорию» тысячи совершенно секретных документов о военно-морской политике Англии, НАТО и о разработке новейших систем подводного оружия.[15] Арестовали агента 12 сентября 1962 года на основании информации, полученной британской контрразведкой от своих американских коллег. Последние узнали о существовании «Оскара Уайльда» от советского перебежчика А. Голицына. Суд приговорил «Оскара Уайльда» к 18 годам тюремного заключения. На свободу он вышел, отсидев десять лет.[16]

Жертвами организованных КГБ «медовых ловушек» становились не только сотрудники иностранных спецслужб, но и дипломаты, в т. ч. и послы. Например, Морис Дежан занял пост посла Франции в СССР в 1956 году и стразу же стал объектом пристального внимания советских контрразведчиков. Причем его личной жизнью интересовались не только рядовые сотрудники Второго главка, но и их начальник. По утверждению западных авторов среди приятелей посла был «ответственный работник Совмина СССР» некий Олег Михайлович Горбунов. Дипломат не знал, что настоящая фамилия его московского знакомого — Грибанов, а постоянное место работы — начальник Второго главка КГБ. В результате организованной Лубянкой провокации посол пойал в очень неприглядную ситуацию, напоминавшую сюжет многочисленных анекдотов «про мужа, который вернулся из командировки и застал жену в постели с любовником». Французу досталась роль любовника, «ласточка» из КГБ исполнила роль «балерины Лоры», а сотрудник КГБ вместе со своим другом — роль мужа, геолога, и его коллеги по работе. «Супруг» вместе с напарником не только поколотили иностранца, но и пообещали сообщить о его поведении в милицию. А Олег Горбунов скандал пообещал замять, правда, потребовав за это секретную информацию. Посол активно работал на советскую разведку до 1963 года. В сентябре этого года на Запад сбежал негласный сотрудник Второго главка Юрий Кротков, который и сообщил британской контрразведке про Мориса Дежана. От тюрьмы посла спас его старый приятель — президент Франции Шарль де Голль, вот только из МИДа пришлось Дежана уволить. Послу Канады в СССР Джону Уоткинсу повезло больше. Он умер до своего разоблачения в 1964 году[17]

…Но чекистам приходилось не только организовывать «медовые ловушки» для иностранных разведчиков, но и сопровождать их во время многочисленных поездок по стране. Вот несколько примеров демонстрирующих результаты совместных поездок.

Осенью 1953 года два помощника американского военного атташе Фелчлин и Манхофф, помощник военно-морского атташе Маккини и сержант Вильяме решили совершить поездку на Дальний Восток. Через агентуру чекисты сумели выяснить главную цель их вояжа — сбор информации о Транссибирской железнодорожной магистрали, выявление и фотографирования военных объектов, расположенных вдоль нее. Во время путешествия американцы сделали множество отметок на карте, а также потратили огромное количество фото-и кинопленки, чтобы зафиксировать все оборонные объекты. Вот только все их усилия оказались напрасными. В одном из городов Дальнего Востока, где шпионы остановились в гостинице на отдых, чекисты организовали им поездку на катере по реке Амур. Американцы не смогли устоять перед соблазном осмотреть участок советско-китайской границы и согласились на экскурсию. Пока гости любовались природой, контрразведчики сфотографировали все их записи, а кино и фотопленка была засвечена с помощью рентгеновской установки.[18]

В 1955 году трое помощников военного атташе США в Советском Союзе выехали в Сталинград (сейчас Волгоград), где было много военных заводов. Американские разведчики — подполковник Бенсон, майор Мюле и капитан Строуд — с электронным прибором «прогулялись» возле оборонных объектов. Их «улов» смогли оценить посетившие городскую гостиницу (где остановились американцы) советские контрразведчики. В номер они вошли под предлогом проверки «сигнала о работе в гостинице незарегистрированной радиоаппаратуры». У американцев изъяли «детекторный приемник, две антенны 3-и 10-сантиметрового диапазона, два портативных аппарата для механической записи, малогабаритный головной телефон, источники питания, соединительные экранированные низкочастотные кабели и силовой трансформатор. Был составлен протокол об изъятии шпионской аппаратуры. С изъятой аппаратурой поработали сотрудники Оперативно-Технического Управления КГБ и выяснили, что в Сталинграде контрразведчиками был изъят «аппарат для предварительной разведки импульсивных, радиолокационных, радионавигационных станций и систем управления реактивным оружием».[19]

А вот другая история, которую рассказал самарский историк М.А.Тумшис: «В Куйбышеве подобные попытки сбора информации зарубежными разведчиками фиксировались с 1958 года, когда в городе было начато серийное ракетное производство. Так, в Куйбышеве контрразведкам местного УКГБ несколько раз приходилось зауживать иностранных подданных близ завода № 1 (тогда имени Сталина, ныне завода «Прогресс»), завода № 18 (авиационный завод имени Ворошилова, ныне завод «Авиакор»). Причем каждый раз чекисты изымали у задержанных иностранцев специальные технические средства, предназначенные для снятия информации с заводских источников электронных излучений. Такие попытки продолжались вплоть до 1960 года, когда Куйбышев, как и ряд других городов СССР, перешел к разряду закрытых территорий для въезда иностранцев.

Кроме этого, город Куйбышев являлся крупным железнодорожным узлом. И нередко иностранцы, проезжая через город, имели возможность заснять на фото-и кинопленку интересующие их секретные объекты (дело в том, что ряд куйбышевских оборонных заводов располагались вблизи международной железнодорожной магистрали). Чекисты местного Управления КГБ выбрали простой, но крайне эффективный способ пресечения подобных действий, руководство 2-й службы областного УКГБ вышло на начальника Управления Куйбышевской железной дороги и по его указанию в тот момент, когда поезд с установленными «дипломата-ми»-разведчиками проезжал мимо куйбышевских оборонных предприятий, то по параллельному пути пускали обычную электричку. И иностранцы вместо секретных объектов лицезрели одни лишь быстро мелькающие вагоны электропоезда».[20]

Подобные операции приводили к объявлению «персонами нон грата» и высылке из СССР сотрудников американской и британской разведки, действовавших под дипломатическим прикрытием.

В июле 1954 года МИД СССР объявил «персона нон грата» помощника военного атташе посольства США в Москве подполковника Говарда Фелчина и помощника военно-воздушного атташе того же посольства майора Уолтера Маккини, которые, регулярно совершая поездки по территории Советского Союза, активно занимались сбором шпионской информации. Во время одной из таких поездок Фелчин и Маккини забыли в купе поезда свои шпионские записи, изобличавшие их подлинную деятельность

В августе 1954 года Министерство иностранных дел СССР вынуждено было направить посольству США в Москве ноты протеста по поводу систематических попыток помощника военного атташе США в Москве Фредерика Иеге-ра, а также помощника военно-морского атташе посольства США в Москве Артура Хаслера проникнуть в район расположения военных объектов.

В мае 1955 года «персона нон грата» были объявлены помощники военного атташе США в Москве подполковник Джон Бенсон, капитан Уильям Строуд и капитан Уолтер Мюлэ в связи с тем, что они, совершая регулярные поездки по территории СССР, активно занимались сбором шпионской информации.

В январе 1957 года из Советского Союза были выдворены помощник военного атташе посольства США в Москве майор Губерт Тенсей и капитан Чарльз Стоккел, которые предпринимали неоднократные попытки проникать в районы расположения воинских частей, аэродромов и других военных объектов. 14 ноября 1956 года, находясь в Бресте, Тенсей и Стоккел трижды на такси и пешком пытались проникнуть в пограничную зону. Когда работники милиции потребовали от Тенсея и Стоккела предъявления соответствующих документов на право въезда в пограничную зону, последние пытались столкнуть их с дороги, подвергали оскорблениям.[21]

В том же 1957 году страну были вынуждены покинуть атташе посольства СШАУффелман и Льюис. В 1958 году такая же участь постигла второго секретаря посольства США Бейкера. В 1959 году первый секретарь посольства США Дзвид Марк также со скандалом покинул территорию Советского Союза. В 1960 году военно-воздушный атташе США Эдмунд Кертон досрочно завершил свою зарубежную командировку и был вынужден вернуться на родину.[22] Список американских «дипломатов» — кадровых сотрудников ЦРУ, которые были объявлены «персонами нон грата», можно продолжить.

Но сотрудники госбезопасности опекали не только иностранных дипломатов, но и обычных граждан. Например, в начале пятидесятых годов прошлого века чекисты проводили мероприятие «Операция 100». Оно означало разработку каждого мало-мальски подозрительного иностранца на протяжении всего маршрута его путешествия по территории Советского Союза. При этом местные органы госбезопасности в комплексе мероприятий активно использовали не только подразделения наружного наблюдения, но и женскую агентуру, в том числе и проституток, поставляя этих девиц, предварительно проинструктировав их соответствующим образом, иностранцам.[23]

Много лет спустя сотрудник одной из израильских спецслужб А. Элиава, который в 1958 году приехал в Москву в качестве второго секретаря посольства, вспоминал: «…КГБ наблюдало за нами круглые сутки, даже в наших собственных квартирах. Отрытое наблюдение, скрытое наблюдение, электронное наблюдение, оптическая слежка. Мы были постоянно в поле зрения КГБ. В довершение почти все сотрудники становились объектами более решительных действий: инсценированные «скандалы^ которые затевали «возмущенные граждане»; угрозы ареста и т. д.».[24]

Хотя опекать всех иностранцев получалось не всегда. Например, во время проведения Всемирного фестиваля молодежи и студентов в 1957 году под наблюдение были взяты только известные советской контрразведки иностранные разведчики, которые могли использовать обстановку для встреч со своими информаторами из числа советских граждан. К отдельным операциям привлекалась агентура контрразведки и дружинники.[25]

А вот руководитель первого (американского) отдела Второго (контрразведывательного) управления КГБ Украины Виталий Бояров'к решению этой задачи подошел творчески. Он организовал засады в местах вероятного появления иностранных туристов — шпионов. По крайне мере шесть агентов зарубежных спецслужб были задержаны в момент фотографирования секретных военных объектов.[26]

В конце пятидесятых годов прошлого века ЦРУ для сбора информации о достижениях и планах СССР в области ракетостроения начало активно привлекать американских ученых. Интересующие разведку данные они должны были получать во время встречи с советскими коллегами. Данную операцию американцы назвали «Линкольн». В 1959 году в соответствие с этим планом специальный инструктаж прошли 70 агентов из числа ученых и инженерно-технических специалистов, выезжающих в СССР, а в 1960 году — их уже было 100. По утверждению американцев операция частично увенчалась успехом — несколько осведомителей представили интересные сведенья. В 1963 году тематика интересующих ЦРУ данных была значительно расширена и охватывала все основные направления развития отечественной науки и техники.[27] Реакция КГБ последовала незамедлительно. За советскими учеными чекисты стали присматривать внимательнее.

…Американская и британская разведка уже в начале пятидесятых годов предприняли серию безуспешных попыток начать собирать информацию о советской атомной промышленности. Чаще всего сбор информации поручали агентам-парашютистам. Вот только почти все они были оперативно выявлены и арестованы чекистами и ничего не успели сообщить своим работодателям.

После смерти Иосифа Сталина и частичного ослабления контрразведывательного режима, а также создания специальной аппаратуры, в операциях по добыче советских атомных секретов все чаще начали участвовать дипломаты.

Впервые образцы разведывательно-электронной аппаратуры для выявления дислокации атомной техники удалось заполучить отечественной контрразведке в 1955 году в Волгограде, куда приехали с указанными приборами сотрудники военной разведки США, прикрытые военным атташатом посольства США в Москве. Об этом эпизоде рассказано выше. Поскольку эта мера была вынужденной, изъятие аппаратуры у иностранцев произошло не совсем корректно. Последовал официальный протест на незаконные действия со стороны наших правоохранительных органов. И в дальнейшем, при изъятии у дипломатов-разведчиков США подобной аппаратуры или других вещественных доказательств, приходилось использовать другие методы и средства. Чего только не предпринимали контрразведчики, чтобы предупредить или пресечь подобные акции при поездках американских дипломатов по нашей стране. В отдельных случаях прибегали к помощи милиции и возможностям квалифицированных воров.[28]

Не отставали от США и партнеры по НАТО. В середине пятидесятых годов английская разведка начала проводить операцию «Легальный путешественник». Основная цель — сбор проб воды и воздуха для определения районов проведения испытаний атомного оружия, а также выявление объектов, связанных с его производством и хранением.[29]

В ней были задействованы английские туристы, бизнесмены и ученые, которые легально въехали на территорию Советского Союза.

Одновременно с этим активно использовались возможности агентуры. На одном из этапов операции агент получил из Лондона указание съездить в конкретный район Северного Урала и на месте взять пробы воды и ила, а затем почти легально отправить их за границу на исследование. Таким образом противник пытался установить наличие промышленных термоядерных объектов.

Поскольку их там не было, а местность была малонаселенной, то руководство контрразведки приняло решение дезинформировать противника и заставить поработать в ложном направлении. Для этого во взятые с Северного Урала пробы решили добавить радиоактивный элемент. Так и сделали, не проконсультировавшись с учеными-ядерщиками. Пробы ушли к противнику, и первый вопрос к агенту на очередном сеансе связи звучал примерно: «Как удалось получить пробы?».

«Во время отдыха на реке и на рыбалке!» — бодро «отрапортовал» агент.

Выяснилось, что количество радиоактивных веществ превышало в десятки раз предельно допустимые концентрации. При таком уровне излучения погибло бы все живое. И непонятно, как агент выжил после такой поездки.[30]

В МВД СССР с марта 1953 по январь 1954 года (период, когда МГБ и МВД были объединены) вопросами криптографической связи занимались: Отдел «С» (спецсвязь) и Восьмое (шифровальное) управление. После того как МГБ стало снова самостоятельном ведомством (январь 1954 года), то в МВД вопросами шифроработы занимался Второй спецотдел. Существовавшие в МВД Восьмое управление и Отдел «С» вошли в структуру МГБ. Так же, в исполнение распоряжения СМ СССР № 10709рс от 25 сентября 1954 года, подразделение правительственной «ВЧ» связи из МВД СССР перешло в введенье КГБ при СМ СССР. Там был организован Отдел войск правительственной «ВЧ» связи КГБ.

Постановлением Совета Министров от 24 апреля 1953 года единая Специальная служба разделена на три части: Специальная служба органов госбезопасности (Восьмое управление МВД СССР), Специальная служба Генерального штаба Вооруженных сил и Специальная служба Главного штаба военно-морского флота.

Во время Великой Отечественной войны и после ее окончания на службу в Шестое (шифровальное) управление МГБ СССР по мобилизации партийных органов пришло значительное число работников со средним и незаконченным высшим образованием. Обладая большим практическим опытом, они не имели серьезной общей теоретической и специальной подготовки. Для таких сотрудников приказом начальника ГУССот 17.12.1952 года в соответствии с решением ЦК КПСС от 10 декабря 1952 года было организовано вечернее отделение по подготовке инженеров-криптографов с 4-годичным сроком обучения. Занятия на вечернем отделении начались 18 февраля 1953 года.

Учебный план вечернего отделения был рассмотрен на Ученом совете ГУСС и утвержден начальником ГУСС в сентябре 1952 года. В его основу был положен учебный план физико-математических факультетов педагогических институтов, срок обучения на которых также составлял 4 года, с Дополнением ряда дисциплин, знание которых было необходимо в практической деятельности различных оперативных подразделений Управления.

Планом предусматривалось изучение 24 дисциплин. Из общего числа 2216 часов (лекций — 1350 часов, групповых занятий — 866 часов) на изучение специальных дисциплин отводилось 316 часов. Ведущее место в учебном плане отводилось изучению математических дисциплин — 47 % часов. В отличие от дневного отделения, где слушателям по окончании учебы присваивалась квалификация «инженер-криптограф» и диплом на руки не выдавался, а приобщался к личному делу, выпускники вечернего отделения получали диплом единого для всех вузов образца с присвоением им квалификации «инженер-вычислитель» по специальности «прикладная математика». Окончившим годичные курсы присваивалась квалификация «техник-криптограф», свидетельство на руки не выдавалось, а приобщалось к личному делу. В связи с этим выпускники нередко попадали в трудное положение при желании продолжить образование в гражданском вузе.

Решением о создании ГУСС при ЦК ВКП(б) предусматривалось и создание Научно-исследовательского института № 1 (НИИ-1). Положение о НИИ-1 было введено в действие постановлением Секретариата ЦК ВКП(б) от 9 июня 1950 года и приказом начальника ГУСС от 1 июля 1950 года. Этим положением в составе НИИ-1 предусматривались: ученый совет, аспирантура, специальная научно-техническая библиотека. В задачу НИИ-1 также входила организация научно-технического информирования и издание научных работ и учебных пособий.

В апреле 1953 года по решению руководства страны произошла реорганизация Специальной службы. ГУСС было упразднено и его функции были переданы Восьмому управлению МВД СССР. Высшая школа криптографов перешла в подчинение этого Управления и стала называться Высшей школой 8-го Управления МВД. Сохранились без изменения штатное расписание и списки преподавательского и учебно-вспомогательного состав.

С образованием в 1954 году Комитета государственной безопасности при Совете Министров СССР в нем было создано Восьмое главное управление, которому были переданы функции Специальной службы. В подчинение этому Управлению перешла и Высшая школа, которая стала называться Высшей школой Восьмого главного управления КГБ.

Руководил Высшей школой Е. Ф. Баженов. 29 апреля 1954 года начальником Восьмого главного управления было утверждено новое «Положение о курсах усовершенствования офицерского состава частей Спецслужбы при Высшей школе 8-го Главного Управления». На Высшую школу дополнительно были возложены функции рабочего аппарата Научно-технического совета (НТС) Восьмого главного управления, подготовка научных кадров, научно-техническая информация, редакционно-издательская и библиотечная работа. Кроме того, на Высшую школу была возложена организация и проведение чекистской и языковой подготовки в Главном Управлении.

После упразднения подготовки криптографов на дневном отделении единственным местом подготовки криптографов осталось вечернее отделение.

В июне 1954 года Председатель КГБ Иван Серов утвердил новое «Положение о вечернем отделении Высшей школы 8-го Главного Управление по подготовке инженеров-криптографов». В этом Положении указывалось: «Вечернее отделение является отделением закрытого типа с 4-годичным сроком обучения и имеет целью подготовку криптографических кадров для работы в 8-м Главном Управлении».

Комплектование вечернего отделения производилось из числа сотрудников 8-го Главного Управления в возрасте до 40 лет, имеющих законченное среднее образование и опыт практической работы по специальности в дешифровальной с/1уж6е. Окончившим вечернее отделение присваивалась квалификация «инженера-криптографа» по специальности «ручные и машинные шифрсистемы».

Большое место в работе Высшей школы занимали курсы по подготовке и переподготовке криптографов различных профилей из числа сотрудников, уже занятых на криптографической работе, а главное для вновь пришедших, в том числе окончивших закрытое отделение мехмата МГУ, где с 1954 года спецдисциплины не преподавались. На курсах имелись группы как для лиц с высшим образованием, так и для лиц, имеющих среднее образование. Срок обучения на курсах устанавливался от 3-х месяцев до полутора лет. Эти курсы функционировали с 1954 по 1964 год.

На курсах обучались не только сотрудники Восьмого главного управления, но и проводилась подготовка криптографов для восстанавливаемых специальных служб Главного разведывательного управления Генерального штаба, Военно-морского флота, а также для Главного управления гидрометеослужбы при Совете Министров СССР.

Важным способом сохранения военных секретов было проведение различных дезинформационных мероприятий. Вот одно из них, которое вошло в историю под кодовым названием «Хоровод». Во время авиационного парада в августе 1955 года в присутствии иностранных дипломатов и военных атташе над Красной площадью в течение пятнадцати минут на сверхнизкой высоте, звено за звеном, пролетела армада тяжелых бомбардировщиков нового типа. Этих самолетов оказалось гораздо больше, чем могли предполагать иностранные разведчики. В результате у гостей создалось впечатление, что с конвейеров наших авиазаводов бесперебойно сходят десятки и сотни бомбардировщиков.

На самом деле одна и та же эскадрилья летала по кругу, через каждые три минуты вновь и вновь появляясь над головами ошеломленных иностранцев. Цель этого маневра заключалась в том, чтобы создать видимость, будто СССР намерен увеличить мощь своих наступательных сил, бросив весь промышленный потенциал на производство тяжелых бомбардировщиков. Западу намекали, что весь упор в вероятной войне мы делаем на использовании авиации. В действительности же СССР ускоренными темпами строил межконтинентальные баллистические ракеты. Обман удался, американцы продолжали активно заниматься разработкой новых типов самолетов, их массированным выпуском и усовершенствованием средств ПВО — русские же будут атаковать тяжелыми бомбардировщиками!

В итоге США на время предали забвению развитие ракетостроения, упустили время и выбросили на ветер миллиарды долларов, приспособив свою систему противовоздушной обороны к отражению наших авиационных ударов.

Успешно проведенная в 1955 году операция «Хоровод» имела серьезные и далеко идущие последствия. Настолько серьезные, что запуск Советским Союзом в октябре 1957 года первого искусственного спутника Земли привел администрацию США и американские спецслужбы в состояние шока. Они не верили, что мы способны так быстро прийти в себя после войны и уж тем более в такой короткий срок создать столь мощную ракету-носитель. США бросились догонять СССР… Триумф операции по дезинформации главного противника настал спустя шесть лет, когда 12 апреля 1961 года в космосе первым оказался русский, а не американец![31]

Деятельность подразделения Лубянки, ответственного за «террор и диверсии в тылу противника и за границей», на протяжении всего своего существования была скрыта ог любопытных глаз непроницаемой завесой секретности.

Принято считать, что данное подразделение было создано в 1929 году и официально именовалось: «Спецгруппа при ИНООГПУ». В июле 1934 года ее переподчинили непосредственно наркому внутренних дел и включили в штат Секретариата НКВД СССР. В ноябре 1938 года ее упразднили, а функции передали Пятому отделу (внешняя разведка) ГУГБ НКВД СССР. Несмотря на это советские диверсанты продолжали активно действовать за рубежом. Об этом мало кто знает, но, например, разведывательно-диверсионная сеть Эрйста Волльвебера с середины тридцатых годов прошлого века и до окончания Второй мировой войны контролировала морские коммуникации Балтийского и Северного морей. Поясним, что речь идет о сборе разведывательной информации в портах и диверсиях на принадлежащих странам-противникам Советского Союза судах. Подробности деятельности этой мощной и хорошо законспирированной организации остаются секретными и в наши дни.

Накануне Великой Отечественной войны нарком внутренних дел Лаврентий Берия приказал заместителю начальника Первого управления (внешняя разведка) НКГБ СССР создать Особую группу. Она должна была руководить действующими в пограничной с Советским Союзом зоне разведывательно-диверсионными подразделениями Лубянки.

Война внесла свои коррективы. Организацией партизанского движения занимался Второй отдел — Четвертое управление НКВД-НКГБ СССР и Четвертые отделы «прифронтовых Управлений НКВД республик, краев и областей».

В созданном в первые дни октября 1941 года Втором отделе НКВД СССР, а он подчинялся непосредственно Лаврентию Берии, было 16 отделений, из них 14 — оперативные региональные отделения, в задачу которых входила организация разведывательно-диверсионной работы за кордонами в районах, непосредственно примыкающих к театру военных действий, а также в районах возможного нападения противника (Япония, Турция и т. п.). Чем занимались чекисты на оккупированной противником территории Советского Союза, известно всем — организовывали партизанское движение, активно участвовали в разведывательных и диверсионных операциях. Одновременно они проводили разведывательно-диверсионные операции в странах, которые не участвовали в оккупации территорий Советского Союза. Например, в Турции в феврале 1941 года была предпринята неудачная попытка ликвидации германского дипломата Франца фон Папена. Выбор мишени был не случаен. В июне 1941 года будущая жертва предприняла попытку проведения сепаратных переговоров с представителями США и Англии, находившимися на территории Турции. Планировалось создать некий союз, направленный против большевистской России. При этом Франц фон Папен действовал по собственной инициативе. Одновременно он начал переговоры с Ватиканом.[32] Москва жестко пресекла эту попытку проведения сепаратных переговоров.

На самом деле разведывательно-диверсионные операции Четвертое управление НКВД-НКГБ СССР проводило не только в Турции, но и в других странах мира. Дело в том, что организацией разведывательно-диверсионной деятельности на «территориях СССР, оккупируемых и угрожаемых противником», в 1942 году занимался Второй отдел Четвертого управления НКВД СССР. А Первый отдел отвечал за иностранные государства. Вот его структура:

1-е отделение (Европейское);

2-е отделение (Африка, Дальний Восток);

3-е отделение (Ближний Восток, Турция, Иран, Афганистан, арабские страны, Средняя Азия, Закавказье).

Отметим, что на территорию оккупированной вермахтом Европы разведывательно-диверсионные группы начали массово выводить только с 1944 года одновременно с партизанскими отрядами, которые после освобождения Красной Армией территории Белоруссии и Украины переместились в страны Восточной Европы.

В мае 1946 года был создан отдел «ДР» МГБ СССР. Его возглавил Павел Судоплатов. По утверждению этого человека: «В нашу задачу входила организация специальной агентурно-разведывательной работы за рубежом и внутри страны против врагов партии и советского государства. В частности, согласно специальному постановлению Политбюро ЦК ВКП(б), мы готовили боевые операции во Франции, Турции, Иране. Однако, в последний момент, мы получили приказ отложить их».[33]

Известно о двух операциях, которые разработали сотрудники отдела «ДР» МГБ СССР.

«Спец. служба готовила операцию против Сеида Нури, одного из инициаторов Багдадского пакта, бывшего иракского премьера, проводившего реакционную проанглийскую политику. Действовать против него мы решили из Турции, для чего создали под соответствующим прикрытием наш опорный пункт во главе с полковником Волковым Н.В, опытным закордонным разведчиком, успешно действовавшим в тылах фашистских войск во время войны. В тогдашней, не нейтральной Австрии тов. Е.И. Мирковский — Герой Советского Союза — подготовился к проведению диверсионной операции на американской военной базе. Все было готово, однако по указанию инстанции обе операции были отложены».[34]

О Н. В. Волкове автору ничего не известно, поэтому добавить что-либо к сообщенному Павлом Судоплатовым не смогу. А вот о втором человеке следует рассказать подробнее. В истории «тайной войны» Евгений Мирковский фигурирует как командир спецотряда Четвертого управления НКВД-НКГБ СССР «Ходоки». Среди спецгрупп чекистов, действовавших в годы Великой Отечественной войны в тылу врага, она — одна из самых таинственных и результативных. Никто из ее членов не оставил после окончания войны мемуаров, да и советские журналисты обходили ее вниманием. За голову командира «Ходоков» немцы назначили награду в пятьдесят тысяч немецких марок! При этом численность отряда не превышала 300 человек. А вот жизнь его коллег с Лубянки, командовавших многотысячными партизанскими соединениями, фашисты оценили значительно дешевле — несколько гектаров земли, пара коров и домик в деревне. Именно столько составляли самые высокие гонорары агентов, которых немцы пытались, порой успешно, внедрять в эти партизанские соединения. Однако в отряд «Ходоки» не было внедрено не одного агента противника, и ни один из его бойцов не попал в плен. За линией фронта отряд находился с марта 1942 года по август 1944 года и провел серию дерзких спецопераций, которые продолжают изучаться в учебных центрах подготовки разведывательно-дивер-сионных подразделений различных стран мира.

Весной 1945 года Евгений Мирковский возглавил спецгруппу Четвертого управления НКГБ СССР из 15 человек «Мхат», которая с мая по август 1945 года на территории Курляндского и Мориамольского уездов Литвы занималась «ликвидацией» банд «лесных братьев». Спецгруппа действовала в автономном режиме и подчинялась непосредственно Москве. Местные чекисты не знали о ее существовании.

Затем командировка в Австрию. Подробности остаются секретными и в наши дни.

В марте 1954 года Евгений Мирковский возглавил 13-й (разведывательно-диверсионный) отдел Первого главного управления (внешняя разведка) КГБ СССР. О нем мы расскажем ниже. В 1955 году вышел в отставку в звание полковника, по официальной версии — по состоянию здоровья.[35]

Подробности деятельности Отдела «ДР» неизвестны до сих пор. Лишь после смерти работавших по этой линии чекистов можно немного приоткрыть завесу тайны.

Летом 2004 года умер ветеран внешней разведки подполковник в отставке Иосиф Гарбуз. При жизни он был известен лишь узкому кругу коллег по работе.

После окончания Московского военно-инженерного училища, с 1941 по 1943 год он участвовал в разведывательно-диверсионных операциях, проводимых сотрудниками Второго отдела Четвертого управления НКВД СССР под Москвой и Сталинградом. Тяжело раненный во время боев под городом на Волге, он в возрасте 19 лет был удостоен одной из высших боевых наград, предназначавшихся для разведчиков, — ордена Красного Знамени. Затем работа в центральном аппарате Четвертого управления НКГБ СССР.

Его творческий талант оперативного работника под руководством Павла Судоплатова и Михаила Маклярского раскрылся в блестяще проведенной им разработке по делу «Басмачи», завершившейся проникновением в руководство созданного гитлеровскими спецслужбами Туркестанского легиона и фактически полной ликвидацией его боевых подразделений в 1944 году.

С 1948 по 1951 год Иосиф Гарбуз в качестве нелегала и спецагента Отдела «ДР» МГБ СССР находился в Румынии и Палестине. Одним из его достижений на этом участке оперативной деятельности было приобретение им ценного источника информации о состоянии разработок в Израиле бактериологического оружия.

В 1952 году, награжденный орденами Красного Знамени, Знаком Почета, медалями «За оборону Москвы», «За оборону Сталинграда», «За освобождение Варшавы» и «Партизану Отечественной войны», по состоянию здоровья он был уволен в запас.[36]

По другим данным, с 1950 по 1955 год он учился на Оптико-механическом факультете Московского института инженеров геодезии, аэрофотосъемки и картографии. Также в литературе можно встретить утверждение о том, что еще в 1946 году Иосиф Гарбуз вместе с профессиональным разведчиком-нелегалом А. Таубманом и своим коллегой по Четвертому управлению НКВД-НКГБ СССР Юрием Колесниковым легализовался в Палестине, где им удалось создать советскую агентурную сеть, действовавшую в этом регионе против Англии. Также планировалось проводить боевые и диверсионные действия против англичан.

Засылка советских агентов в Палестину определялась общей концепцией Москвы в первые послевоенные годы — усилить свои позиции на Ближнем Востоке и, вместе с тем, подорвать британское влияние в арабских странах. Внешнеполитическое ведомство Советского Союза рекомендовало руководству страны проводить политику благоприятного отношения к созданию еврейского государства в Палестине. Предполагалось, что его руководство займет просоветскую ориентацию.

Чем же занялись советские агенты в Палестине? Юрий Колесников организовал доставку стрелкового оружия из Румынии для еврейских военных формирований. А. Таубман попытался возобновить связь с советским агентом, внедренным еще в 1937 году Яковом Серебрянским в одну из еврейских сионистских организаций в Палестине. Иосиф Гарбуз оставался в Румынии, отбирая там кандидатов для будущего переселения в Израиль.

Следует иметь в виду, что, помогая евреям, на самом деле руководство Советского Союза ставило своей задачей создание собственной агентурной сети внутри сионистской политической и военной структуры.

Чуть подробнее расскажем о Юрии Колесникове. В годы Великой Отечественной войны он 32 месяца провел за линией фронта, дважды представлялся к званию Героя Советского Союза, но Золотую Звезду Героя «за мужество и героизм, проявленные при выполнении спецзаданий в тылу врага в годы Великой Отечественной войны», вручил ему в Кремле 26 февраля 1996 года президент России Борис Ельцин.[37]

О других чекистах, работавших за пределами Советского Союза по линии Отдела «ДР» МГБ СССР, время рассказать еще не наступило…

Постановлением Политбюро № 77/309 от 9 сентября 1950 года на базе расформированного Отдела «ДР» было организовано Бюро № 1 по диверсионной работе за границей. Начальником этого подразделения назначили Павла Анатольевича Судоплатова. На том же заседание Политбюро была утверждена специальная инструкция МГБ СССР (протокол П77/309), согласно которой в отношении «вражеских элементов» допускалось применение мер по «пресечению» их деятельности «особыми способами по специальному разрешению». На основание данного постановления Политбюро ЦК ВКП(б) приказом МГБ СССР № 00532 от 28 сентября 1950 года было сформировано Бюро № 1. Оно действовало на правах управления и подчинялось непосредственно министру.[38]

С мая 1953 года разведкой и диверсиями за рубежом должен был заниматься Девятый отдел МВД СССР. В конце июля функции этого подразделения передали в создаваемый Двенадцатый (специальный) отдел Второго главного управления (внешняя разведка) МВД СССР. Из-за внутриполитических катаклизмов вопрос о создание Двенадцатого отдела был рассмотрен на заседание ЦК КПСС только в сентябре 1953 года. Тогда же были окончательно определены основные задачи этого подразделения: «…Проведение диверсий на важных военно-технических объектах и коммуникациях» на территории главных противников США и Англии, а также на территории государств используемых главными агрессорами против СССР; осуществление активных действий (в первой редакции «актов террора» — Авт.) в отношение наиболее активных и злобных врагов Советского Союза и деятелей капиталистических стран, особо опасных иностранных разведчиков, главарей антисоветских организаций и изменников Родины».

Также в документе было особо указано, что любое мероприятие могло быть проведено только с санкции Президиума ЦК КПСС.

На том же заседание присутствующие ознакомились с проектом «Положения о 12-м отделе при 2-м Главном (разведывательном) управление МВД СССР». Вот что они прочли:

«1. 12-й отдел при 2-м Главном (разведывательном) управление МВД СССР выполняет специальные задания по диверсиям и террору в капиталистических странах.

Все мероприятия по линии 12-го отдела проводятся только после предварительного доклада и получения санкции ЦК КПСС.

Учитывая особый характер выполняемых заданий, вся работа проводиться с соблюдением строжайшей конспи рации.

В целях обеспечения квалифицированными кадрами 12-й отдел приравнивается в правах к самостоятельному оперативному управлению МВД СССР.

Структура и кадры 12-го отдела утверждаются особым постановлением ЦК КПСС.

12-й отдел подчиняется" непосредственно начальнику 2-го Главного (разведывательного) управления МВД СССР.

На 12-й отдел возлагаются следующие задачи:

а) Проведение диверсий на важных военно-стратегиче-ских объектах и коммуникациях главных агрессивных государств, как на территории этих государств, так и на территории других капиталистических стран, используемых главным агрессором против СССР.

б) Осуществление актов террора в отношение наиболее активных и злобных врагов Советского Союза из числа деятелей иностранных государств, особо опасных иностранных разведчиков, главарей эмигрантских организаций и изменников Родины.

Организация секретного изъятия и доставка на нашу территорию лиц, вывоз которых является особой необходимостью.

в) Организация похищения и доставка в СССР новейших образцов вооружения и военной техники капиталистических государств, применение в необходимых случаях подкупа и других средств.

4. В целях выполнения вышеизложенных задач 12-й отдел:

а) Выявляет и изучает военные базы, аэродромы, порты, важные военно-промышленные объекты, уязвимые узлы коммуникаций, изыскивает подходы к этим объектам и насаждает на них агентуру, способную осуществить диверсионные мероприятия.

Организует наблюдение и подвод агентуры к лицам, в отношение которых намечено проведение специальных мероприятий.

б) Подбирает и готовит в СССР, странах народной демократии и капиталистических государствах специальные кадры нелегалов как из числа советских граждан, так и иностранцев, преданных Советскому Союзу, смелых, решительных, обладающих организаторскими способностями.

в) Для проведения мероприятий по диверсиям и террору создает в капиталистических странах нелегальные ре-зидентуры и агентурные группы, способные организовать эту работу.

г) Создает в капиталистических странах глубоко законспирированные резидентуры и агентурные группы с задачей развертывания активной диверсионной деятельности только в случае военных действий.

д) Для легализации разведчиков и агентов-нелегалов создает в капиталистических странах необходимое прикрытие — коммерческие предприятия, торговые фирмы, комиссионные и посреднические бюро, импортные фирмы, пансионы, гаражи, кафе и т. п.

е) С помощью соответствующих подразделений 2-го Главного (разведывательного) Управления МВД СССР обеспечивает нелегалов документами, необходимыми для проживания и передвижения за границей.

ж) Организует надежную быструю действующую связь с нелегальными резидентурами и агентурными группами по нелегальным каналам, используя для этого радио, шифрофотограммы, другие технические средства.

з) Обеспечивает нелегальные резидентуры и нелегальные группы необходимыми материально-техническими средствами для осуществления диверсий и террористических актов.

Нелегальным резидентурам и группам 12-го отдела в капиталистических странах запрещается поддерживать какой-либо контакт с местными коммунистическими организациями, а так же вербовать агентуру из числа коммунистов.

Для осуществление диверсионных и террористических актов, а также организации похищения новейших образцов вооружений, военной техники, 12-й отдел в необходимых случаях использует агентурные возможности других подразделений 2 Главного (разведывательного) Управления МВД СССР и по согласованию с руководством Министерства обороны СССР 2-го Главного управления Генштаба Советской Армии, если агентура этих управлений имеет подходы к объектам диверсий и террора и может ускорить или облегчить выполнения заданий.

Выбор и изучение военно-стратегических объектов диверсий производиться в контакте со 2-м Главным Управлением Генштаба Советской Армии.

В своей работе 12-й отдел использует информационные материалы о военно-стратегических объектах империалистических стран, имеющихся во 2-м Главном (разведывательном) управление МВД СССР.

В целях подбора необходимой агентуры, а также продвижения нелегалов в капиталистические страны, 12-му отделу разрешается иметь свои оперативные группы в странах народной демократии, Китайской Народной Республике и Германской Демократической Республике. В этих странах оперативные группы 12-го отдела действуют под крышей старших советников МВД СССР, через которых согласовывают свои действия с руководством этих стран.

Для подготовки и тренировки нелегалов и агентуры в Москве, а в случае необходимости в других городах Советского Союза, отдел создает законспирированные пункты и конспиративные квартиры для обучения диверсионной технике, стрельбе, радиоделу, фото и др.

Нелегалы, находящиеся на подготовке, и сотрудники конспиративных пунктов, содержаться по негласному штату, утвержденному министром внутренних дел СССР.

На сотрудников 12-го отдела при 2-м Главном (разведывательном) управление МВД СССР распространяются все льготы, определенные в решение ЦК КПСС для сотрудников Главного управления МВД СССР.

На сотрудников 12-го отдела, работающих за границей в нелегальных условиях или выезжающих во временные командировки в нелегальные условия в капиталистические страны, распространяется действие постановления Совета Министров СССР № 2599-1076-сс от 1 июля 1948 года «О льготах для сотрудников Комитета Информации Совета Министров СССР, работающих за границей в нелегальных условиях».

Примечание: МВД СССР предоставляется право частично или полностью лишать льгот в указанном параграфе тех сотрудников, которые не проявили себя положительно в работе или совершили поступки, порочащие звание чекиста».[39]

Вот предполагаемая структура Двенадцатого (специального) отдела:

«1-е отделение — выполнение специальных заданий по Соединенным Штатам Америке

2-е отделение — выполнение специальных заданий по Латинской Америке

3-е отделение — выполнение специальных заданий по Англии, Канаде, Южно-Африканскому Союзу, Австралии, Новой Зеландии, Ирландии.

4-е отделение — выполнение специальных заданий по Германии и Австрии

5-е отделение — выполнение специальных заданий по Финляндии и Скандинавским странам

6-е отделение — выполнение специальных заданий по Франции, Бельгии, Голландии, Швейцарии.

7-е отделение — выполнение специальных заданий по Италии, Испании, Югославии, Греции.

8-е отделение — выполнение специальных заданий по Ирану, Афганистану, Турции.

9-е отделение — выполнение специальных заданий по Египту, Саудовской Аравии, Израилю, Ливану, Сирии, Ираку.

11-е отделение — выполнение специальных заданий по Японии, Филипннам, Индонезии, Индокитаю, Индии.

12-е отделение — по материально-техническому и хозяйственному обеспечению.

Секретариат».[40]

Из-за очередной административной реформы органов государственной безопасности — создание КГБ данный проект так и не был реализован. Хотя Никита Хрущев от идеи создания подразделения для организации и проведения актов «террора и диверсий в тылу противника и за границей» не отказался. Ведь в мире уже десять лет шла «холодная война».

В марте 1954 года был создан Тринадцатый отдел при Первом главном управление (внешняя разведка) КГБ СССР, а в зарубежных резидентурах появилась линия «Ф». В октябре 1966 года его преобразовали в Отдел «В» при том же Главке. А с февраля 1976 года он в качестве Восьмого отдела был введен в структуру Управления «С» (нелегальная разведка) ПГУ КГБ СССР.[41]

Чем же занимались сотрудники Тринадцатого отдела и линии «Ф» в первое десятилетие существования Комитета государственной безопасности? Их приоритетной задачей был выбор объектов на территории Западной Европы и подготовка их ликвидации силами разведывательно-дивер-сионных групп или местного антиправительственного «подполья» в случае наступления «особого периода» — вооруженного конфликта между Востоком и Западом.

Одна из самых первых задач линии «Ф» появилась на повестке дня после заключения в мае 1955 года четырьмя державами-победительницами Австрийского государственного договора, что положило конец послевоенной оккупации страны военными союзниками. КГБ получил задание подобрать и заполнить ряд тайных складов оружием, прежде чем части Советской армии будут выведены из страны. Речь шла о закладке в тайники пистолетов и патронов к ним.

Другое направление деятельности Тринадцатого отдела — подготовка подробных описаний объектов, которые могут стать целями для диверсантов, и посадочных площадок для советских разведывательно-диверсионных групп.

В качестве примера можно привести перечень позиций досье на объект:

«1. Роль объекта в мирное и военное время, его место в военно-промышленном потенциале противника. Документы, фотографии, фильмы, карты, и диаграммы, на которых приведены подробности, касающиеся его местоположения, графика работы, системы безопасности, личного состава, соседей, находящихся поблизости населенных пунктах и способы проникновения на объект.

Подробные описания слабых мест объекта, методов нападения на каждый из них, оценка предполагаемого ущерба, вид сотрудников, которые должны быть задействованы в диверсионных мероприятиях (агенты, нелегалы и т. д.).

Возможности вести разведку и осуществлять диверсионную деятельность на объекте. В этот раздел дела включаются индивидуальные отчеты (справки) по каждому источнику информации по данному объекту, и по каждому агенту-боевику, отобранному для проведения операции против этого объекта.

Подробное описание специальных средств, необходимых для ведения диверсионной работы против данного объекта, точное указание характера использования этих средств, точное местоположение тайников, порядок хранения и роль каждого агента, которому предоставляется право его использования.

Организация инструктажа участников нападения на объект, а также условные слова, обозначающие начало «специальной операции». (Эта часть дела была помещена в запечатанный пакет — Авт.)

Если какая-либо информация из приведенного выше списка отсутствовала, к делу прилагалась записка о мероприятиях, проводимых для того, чтобы ее добыть.

К 1959 году, если не раньше, на самых уязвимых участках линий электропередачи, нефтепроводов, систем коммуникаций и крупных промышленных комплексов в большинстве, если не во всех, странах НАТО систематически велась разведывательная деятельность; эти объекты наносились на секретные карты 13-го отдела.

Летом 1959 года агент КГБ устроился на временную работу на электрическую подстанцию неподалеку от Вормса (порт на левом берегу реки Рейн, на территории ФРГ), чтобы помочь разработке планов организации диверсии на линии электропередачи, проходящей над Рейном.

Делегация советских экспертов в области энергетики (во главе с заместителем министра по вопросам строительства атомных электростанций и в сопровождении сотрудника КГБ) воспользовалась поездкой в США, проходившей со 2 по 30 октября 1959 года, для того чтобы разведать объекты возможных диверсий на электростанциях и линиях электропередачи.

Дела о подходящих посадочных площадках и базах для размещения разведывательно-диверсионных групп, которые должны были совершать нападения на эти и другие объекты, включали подробную информацию о характере местности, ориентирах, климате по временам года, преобладающих ветрах, населенных районах и местных традициях.

В случае, когда диверсионно-разведывательная группа должна была добираться морем, а не самолетом, в дело включалась дополнительная информация о береговой линии, приливах, условиях работы для подводных и моторных лодок.

Значительное количество информации собирали местные агенты и советские граждане, которым был разрешен выезд на Запад для воссоединения семей. Кроме того, предпринимались попытки завербовать нелегальных агентов в основных странах НАТО и Японии, чтобы помочь диверсионно-разведывательным группам. Как видно из одного из дел Тринадцатого отдела: «Для работы в качестве специальных[42] агентов, принимающих участие в операциях линии «Ф», пригодны лица в возрасте от 20 до 45 лет. Представители аристократии и буржуазно-консервативных кругов не представляют интереса. Предпочтение отдается следующим профессиям: электрики, механики, инструментальщики, химики, опытные инженеры, техники и рабочие высокой квалификации — в первую очередь, граждане США, Франции, Канады, Британии, Западной Германии, Италии и Японии. Не подходят лица, строго придерживающиеся религиозных догм и правовых норм, злоупотребляющие алкоголем, наркотиками, а также личности с сексуальными отклонениями. Для того чтобы можно было объяснить особенности проводимой операции и предусмотренный для нее порядок действий, желательно отбирать людей, которые совершают частые поездки по своей стране, а также по другим странам — людей, имеющих свои дома, летние дома, дачи, усадьбы и земельные участки».

Так же скрупулезно сотрудники Тринадцатого отдела подходили к изучению каждого объекта. Например, дело по нью-йоркскому порту (объект «Грант») включало подробности, касавшиеся мест стоянок кораблей, расположения складов, систем коммуникаций, сведения о сотрудниках и мерах обеспечения безопасности. Как всегда были отмечены наиболее уязвимые участки порта.

Операция «Кедр», начатая в 1959 году резидентурой в Оттаве, продолжалась 12 лет, в течение которых была проведена очень тщательная разведка нефтеперерабатывающих заводов, а также нефте-и газопроводов по всей территории Канады от Британской Колумбии до Монреаля. Каждый объект был сфотографирован под разными углами, у каждого были выявлены слабые места. На мелкомасштабных картах были отмечены наиболее удобные пути подхода к диверсионным объектам и наилучшие пути отхода.

Аналогичные мероприятия, хотя и меньшего масштаба, проводились и на территории стран НАТО и даже нейтральных государств Западной Европы (Австрии, Швеции и Швейцарии). Резидентуры должны были ежегодно предоставлять планы организации диверсий на четырех-шес-ти крупных объектах. Например, в период с 1964 по 1967 год линия «Ф» в Западной Германии планировала проведение «специальных операций» на нефтепроводе Вильгельм-схавен — Весселинг: хранилищах горюче-смазочных материалов в Вильгельмсхавене и Унтерпфаффенховене, основных электроподстанциях в Браувайлере и Роммерскирхене, в деревушке Файнау; на транзитной базе НАТО в порту Бре-менхавен, в военном бункере правительства ФРГ, в корабельных доках Ховальдсверфт в Киле и «Wesser A.G.», а также на главном складе американской армии в Мисау. По указанию из Центра резидентура в Бонне закупила военную форму и рабочую одежду, использовавшиеся военнослужащими бундесвера, железнодорожниками, лесниками, охотничьими инспекторами и дорожными рабочими, в которые должны были облачаться для маскировки бойцы разведывательно-диверсионных групп. Для них же в Шварцвальде и в Баварии были подготовлены посадочные площадки. Оружие и радиостанции, которые должны были использоваться в ходе диверсионных операций, прятались в тайниках недалеко от намеченных объектов.

Стандартный, упакованный в контейнер для длительного хранения, набор снаряжения бойца разведывательно-диверсионной группы состоял из оборудования для подрыва железнодорожного полотна, одной мины «Черепаха» в комплекте с тремя дополнительными зарядами, четырех устройств «Уголок», взрывных устройств для разрушения основных опор столбов линий высоковольтных передач, 36 метров детонирующего шнура, двух детонаторов «Карандаш» с двухчасовым замедлением.

В каждом тайнике можно было разместить один или несколько контейнеров. Радиопередатчики и радиоприемники, как правило, прятались в разных тайниках, иногда вместе с местной валютой для ее использования впоследствии бойцами разведывательно-диверсионных групп. Например, в августе 1965 года десять тысяч немецких марок были заложены в тайник «Трезубец» недалеко от Бонна; несколько попыток найти их, предпринятые лет через десять, окончились неудачей, и деньги были списаны.

Италия была разделена Центром на четыре основные зоны действий, в каждой зоне было по две посадочных площадки и базы для разведывательно-диверсионных групп: в предгорьях Альп (с площадками в долине Арно и в районе Ливорно — Пиза — Флоренция), центральная и южная.

Все площадки для десантирования на парашютах должны были представлять собой ровный участок местности, а ближайшие дома должны находиться на расстоянии примерно одного-полутора километров.

В каждой зоне на земле или собственности, принадлежащей опытному агенту, создавался большой тайный склад оружия; радиостанция и деньги прятались в тайниках.

Римская резидентура, согласно инструкциям, закупила форму военнослужащих, полицейских, карабинеров, железнодорожных рабочих и лесников, а также обычную одежду жителей, проживающих вблизи районов приземления.

Для нужд членов разведывательно-диверсионных групп резидентурам большинства северных районов было поручено достать знаки отличия альпийских частей ВС.

Линия «Ф» подготовила объектовые дела по линиям высоковольтных передач, нефтепроводам, мостам, туннелям и военным объектам в радиусе 120 км от каждой посадочной площадки. Было подготовлено четырехтомное дело о бывших участниках итальянского сопротивления во время войны, которые, как надеялись, окажут помощь в проведении диверсионных операций.

Помимо офицеров линии «Ф» в резидентурах КГБ, которые использовались для руководства операциями или осуществляли контроль за их проведением, 13-й отдел и его преемник имели также небольшую группу нелегалов, обученных приемам диверсионной деятельности и ведения других «специальных операций», которые ездили по свету от одного диверсионного объекта к другому. Например, «нелегал» Василий Гордиевский («Громов»), находясь зимой 1964 /65 года на задании в Испании, подобрал семь посадочных площадок и восемь мест для организации складов оружия.[43]

Вот пример описания тайника с оборудованием для разведывательно-диверсионной группы, которое 15 мая 1966 года заложили сотрудники резидентурой КГБ в Берне (Швейцария):

«Выезжайте из Фрайбурга по Авеншеской дороге. Через 6 километров от Фрайбурга дорога проходит через городок Бельфо. По правой стороне дороги, если ехать из Бельфо, находится одиноко стоящая ферма. Примерно в 100 метрах за фермой, с правой стороны от нее, к находящемуся на холме лесу ведет дорога. Выход на эту дорогу находится прямо напротив железнодорожного переезда. Следуйте по этой дороге до края леса, туда, где стоит большая крытая часовня с изображением святого и скамьями.

Тропа проходит мимо часовни по краю леса. Пройдите 55 шагов по тропе, оставив часовню по левую руку (если стоять к ней лицом). Вы увидите с правой стороны от себя каменный столбик с буквами F С, а затем сразу же слева большую сосну (единственную в секторе между часовней и столбиком). Начинайте вновь отсчитывать шаги от края дорожки. Идите, двигаясь под прямым углом к тропе, следуя между сосной и столбом. Сделав 36 шагов, вы окажетесь в точке, расположенной между двумя большими густыми деревьями, единственными в этом секторе. Расстояние между деревьями три шага. Участок между деревьями был использован для тайника.

При отсутствии машины можно добраться до тайника на поезде, следующем из Фрайбурга, выйти в Бельфо и далее добираться пешком. Расстояние от железнодорожной станции Бельфо до тайника— примерно 1500 метров.

В тайнике находятся три контейнера, сумка, водонепроницаемая упаковка и камень.

Внутри сумки находится взрывное устройство, которое поставлено на взвод с помощью системы «Молния» при закладке тайника.

Сверху корпус прикрыт доской, чтобы защитить рукоятку при вскрытии тайника.

Рядом с центром тайника на глубине 30 см зарыт стеклянный кувшин, а над сумкой вертикально воткнута в землю металлическая трубка длиной 15 см, верхний конец трубки на 5–7 см заглублен в землю. Эти предметы помещены там специально, чтобы было видно, не вскрывался ли тайник посторонними лицами. В то же время они могут служить опознавательными знаками. Общая глубина тайника составляет один метр. В контейнере находился радиопередатчик BR-3U».

К описанию прилагалась инструкция по обезвреживанию взрывного устройства «Молния»:

«1. Выкапывая контейнер из земли, будьте осторожны, чтобы случайно не ударить по рукоятке. Копайте до тех пор, пока не покажется верхняя крышка контейнера с рукояткой, снимите доску и фанеру, прикрывающие сверху контейнер.

Рукоятку можно повернуть, а контейнер поднять и достать из ямы лишь после того, как будет обезврежено устройство.

Для того, чтобы обезвредить устройство, нужно иметь при себе батарейку для карманного фонарика (не менее 3,5 В). Подсоедините к батарейке два провода длиной 30–50 см с острыми наконечниками (гвоздь или иголка).

Не вынимая контейнер из тайника, поместите один из контактов батарейки на корпус контейнера, а другой — на левое крепление замка — предполагается, что радист стоит лицом к крышке. Контакты должны подсоединяться после того, как вы соскоблите краску с корпуса контейнера и с крепления замка.

Когда контакты будут подсоединены к батарейке, вы должны услышать щелчок внутри контейнера, это указывает на то, что взрывное устройство обезврежено. Если щелчка не последовало, проверьте еще раз контакты и повторите процедуру обезвреживания устройства.

Если и после повторной процедуры обезвреживания вы не услышали щелчка, доставать контейнер из тайника запрещается, и тайник должен быть закрыт.

Чтобы открыть контейнер и извлечь электродетонаторы из приемопередатчика:

Снимите замки и поднимите крышку контейнера ключом, который находится внутри упаковки. Отверните четыре винта и снимите металлическую обшивку, под которой в упаковке «АЛИОТ» находится приемопередатчик;

Перережьте все провода, соединяющие контейнер с упаковкой АЛИОТ, и извлеките упаковку из контейнера».[44]

А вот два примера описания месторасположения тайников, подготовленных римской резидентурой.

«Описание пути к тайнику «Межозерный» и местоположение тайника.

15 апреля 1962 года радиопередатчик BR-3U за № 609072/ 9126 в водонепроницаемой упаковке был помещен в тайник «Межозерный».

Тайник «Межозерный» расположен в 30 км от Рима в лесистой местности между озерами Альбано и Неми, в 50 м от Виа деи Лаги (Via dei Laghi), справа от дороги, если ехать из Рима в Веллетри.

Выезжайте из Рима по Аппиа Антика и через 17 км (нижний участок аэродрома Чампино) поверните налево на Виа деи Лаги, ведущую в Веллетри. Продолжайте движение еще 13 км по Виа деи Лаги до столбика с отметкой 13 км и далее в том же направлении еще 120 м, а через 120 м вправо, в сторону леса ведет широкая дорога.

Идите по этой дороге 90 метров до развилки, где расходятся две дороги, идите по правой дороге, которая начинается в десяти метрах от четырех больших камней, лежащих на основной тропе.

Эти две дороги огибают с двух сторон холм. Пройдя по правой дороге 15 метров от места разветвления, поверните налево и поднимайтесь на холм (7–8 м). На вершине холме и на его склонах имеются ямы, очевидно, оставшиеся после выкорчевывания деревьев. Среди них есть группа из четырех расположенных рядом углублений.

Тайник находится в квадратной яме, которая расположена рядом с другим отверстием неправильной формы, напоминающим по форме цифру «8».

На дне ямы в направлении развилки дорог была вырыта камера, и в нее был помещен чемодан с приемопередатчиком. Чемодан засыпан землей и камнями, толщина слоя земли составляет 55–60 см. После того, как чемодан был засыпан слоем земли толщиной 25 см, на этом месте была установлена первая отметка: два отрезка зеленой проволоки были разложены над местм диагонально друг к другу, а затем чемодан был засыпан еще одним слоем земли толщиной 50 см. После этого на этом месте была диагонально положен провод желтого цвета; сверху — еще один слой земли, толщиной 55–60 см. С противоположной стороны ямы лежит большой камень.

Расстояние от пересечения дорог Виа деи Лаги и Аричча — Рокка ди Папа до широкой пешеходной тропы при движении со стороны Рима составляет примерно 1450 метров».

«Описание пути к тайнику «Марино» и его местоположения

20 сентября 1962 года в тайник «Марино» были помещены два контейнера: блокнот с инструкциями по изъятию и упаковке приемопередатчика, капсула с инструкциями по пользованию приемопередатчиком с расписанием сеансов двусторонней и односторонней связи, все материалы были на чувствительной пленке на английском языке.

Тайник «Марино» представляет собой трещину в основании старого дерева, которая была углублена в направлении корневой системы.

Тайник расположен на уровне отметки 6 км по Виа деи Лаги, если двигаться со стороны Рима. Продолжайте движение по дороге Рим — Альбано, поверните налево на Виа деи Лаги, и идите еще 6,3 км. У камня с отметкой 6 км дорога начинает резко сворачивать, прямо перед деревушкой Марино. На середине изгиба от дороги отходят вправо и влево две грунтовые сельские дороги. Между основной дорогой и грунтовой дорогой, ведущей направо, есть участок, заросший высоким кустарником. Среди этих кустов в 25 метрах от дороги растет одинокое старое дерево. Тайник «Марино» находится у подножия дерева в корневой системе со стороны, противоположной дороге, на глубине 25 см от поверхности.

Два контейнера завернуты в целлофан и помещены в металлическую коробку из-под конфет размером 18 х 10 х 4 см, края которой заклеены изоляционной лентой.

Предметы присыпаны землей, сверху положен камень»[45]

Шестидесятые годы прошлого века: Карибский кризис и назначение председателем КГБ Юрия Андропова. С позиции истории отечественных органов госбезопасности сложно сказать, какое из событий важнее для Лубянки. Первое доказало возможность чекистов решать сверхсложные задачи. А второе — благодаря Юрию Андропову КГБ стал спецслужбой, о которой с уважением отзывались друзья и враги. Кто знает, как бы сложилась дальнейшая история нашей страны, если бы бывший председатель Комитета занимал пост генсека значительно больше того времени, чем ему было отпущено судьбой.

До 1967 года никаких серьезных изменении в КГБ не происходило, не считая небольших структурных изменений осенью 1966 года, когда Учетно-архивный отдел стал Десятым отделом; Группа при Председателе КГБ по изучению и обобщению опыта работы органов госбезопасности и данных о противнике была преобразована в группу референтов при Председателе КГБ, появился Одиннадцатый отдел, отвечавший за координацию связи с органами госбезопасности социалистических стран. Хотя в качестве самостоятельного подразделения он просуществовал недолго. Уже 24 июля 1968 года этот отдел вернулся в Первое главное управление (внешняя разведка), откуда он и был выделен.

В дополнение к Коллегии КГБ в 1961 году в краевых и областных управлениях были созданы постоянно действующие советы при начальниках управлений. Постепенно расширялась компетенция и права местных органов госбезопасности. Так, например, начальникам оперативных подразделений центрального аппарата и руководителям местных органов было дано право санкционировать мероприятия по вербовке и компрометации иностранцев, не пользующихся дипломатической неприкосновенностью, а также моряков и рыбаков, заходящих без разрешения в территориальные воды СССР.

Несмотря на частую смену председателей КГБ органы госбезопасности вышли из кризиса, спровоцированного кадровыми и структурными реформами середины пятидесятых годов прошлого века, и начали активно влиять на ситуацию в сфере защиты государственных и военных секретов. Так, 1 октября 1965 года была утверждена новая «Инструкция по обеспечению сохранности государственной тайны и режима секретности проводимых работ».

В ней, дополнительно к мероприятиям по защите гостайны, описанным в одноименной инструкции 1959 года, были добавлены процедуры:

разработки, хранения и использования мобилизационных документов;

учета, хранения, использования и уничтожения материалов счета задач на вычислительных машинах;

порядок оформления и передачи «Сов. секретных» и «Секретных» документов, секретных изделий, товарно-сопроводительной и неревозочной документации за границу;

порядок приема руководителями учреждений и предприятий делегаций из иностранных государств.

Инструкция 1965 года оставила название «секретные отделы», или «секретные части», и добавила те, которые стали именоваться первыми отделами, или первыми частями.

Одновременно происходило совершенствование оперативно-розыскной деятельности. Например, в 1964 году была принята «Инструкция о порядке проведения оперативно-технических мероприятий в практике оперативно-агентурной и следственной работе КГБ». Это, в частности, позволило с помощью комплекса оперативных мероприятий «Пров» подтвердить связь офицера ГРУ Олега Пеньковского с британской и американской разведками.[46]

Совершенствовались и оперативно-розыскная деятельность. Если говорить о перлюстрации корреспонденции (ПК), то в 1965 году Коллегия КГБ обсудило состояние дел в этой сфере. Был подготовлен единый план службы ПК (операция «Алмаз»), согласно которому основное внимание уделялось потоку исходящий международной корреспонденции. А 28 ноября 1967 года вступила в силу «Инструкция по негласному контролю почтово-телеграфных отправлений органами Комитета государственной безопасности при Совете Министров СССР».

Для повышения уровня контрразведывательной работы среди иностранцев в 1965 году был разработан план агентурно-оперативных мероприятий «Операция 100». Вначале он охватывал европейскую часть страны и Закавказье, а потом распространился на Среднюю Азию. Смысл этого плана состоял в том, чтобы скоординировать действия контрразведывательных подразделений в масштабе почти всей страны.

Основываясь на опыте «Операции 100», в 1967 году был разработан перспективный план контрразведывательной работы под названием «Операция «Горизонт». В том же 1967 году среди иностранцев, приезжавших в СССР на короткое время, было выявлено более 250 сотрудников и агентов спецслужб иностранных государств. Более ста из них были изобличены и выдворены из СССР.

Все эти действия председателю КГБ Владимиру Семи-частному пришлось согласовывать с «могучей кучкой», так современники прозвали группу его заместителей и начальников управлений, которые пришли в начале пятидесятых годов прошлого века из партийных органов. При этом сам Владимир Семичастный входил в группу «комсомолят». А ведь еще были профессиональные чекисты, которые проработали в органах не один десяток лет. Решение о смещении Владимира Семичастного с поста председателя этого ведомства было объявлено на заседании Политбюро ЦК КПСС 18 мая 1967 года. Тогда же был назван новый руководитель — Секретарь ЦК КПСС и заведующий Отделом ЦК по связям с коммунистическими и рабочими партиями социалистических стран Юрий Андропов. На Пленуме ЦК КПСС 20 июня 1967 года он был освобожден от обязанностей Секретаря ЦК, однако тут же был избран кандидатом в члены Политбюро ЦК КПСС.

Существует две неофициальные версии объясняющие, почему Владимир Семичастный лишился поста председателя КГБ.

По одной из них, он планировал провести чекистский путч и занять место Леонида Брежнева. Выступление мятежников с Лубянки было подавлено отборными частями Московского военного округа. Сторонники этой версии, среди прочих, приводят такие аргументы. В 1967 году большой группе офицеров Кантемировской танковой дивизии были вручены ордена и медали. Тогда же якобы скоропостижно скончались пятнадцать высокопоставленных офицеров КГБ, среди них два генерала. Один из умерших — руководитель военной контрразведки.[47] Скорее всего, эта версия основывается на слухах. Достаточно сказать, что генерал-лейтенант Иван Фадейкин, который с 1961 по 1966 год руководил военной контрразведкой, умер в 1979 году. Тем более, не подходит на роль заговорщика сменивший его генерал армии Георгий Цинев, который в 1981 году занял пост первого заместителя Председателя КГБ.

Вторую версию придумали и распространили среди партийных чиновников в аппарате ЦК КПСС. Согласно ей, основная причина отставки Владимира Семичастного — побег на запад дочери Иосифа Сталина Светланы Аллилуевой. Председателю КГБ инкриминировалось два «греха»: якобы он дал разрешение на выезд беглянки в Индию и приказал похитить ее чекистам, которые так рьяно начали исполнять приказ своего руководителя, что оказались «засвеченными» перед западноевропейскими контрразведками.[48]

На самом деле разрешил поехать ей в Дели председатель Совмина СССР Александр Косыгин. Он честно признался в этом на заседании Политбюро. А «провалы» в странах Средиземноморья были не у КГБ, а у ГРУ. Весной 1967 года итальянские спецслужбы вышли на след нелегальной агентурной сети, которой руководила с 1964 по март 1967 года Анжела Ринальди («Царевна»). В результате проведенной операции была арестована «Царевна», ее муж Георгио и их шофер Армандо Гирардо. Так же из Италии был выслан советский атташе Юрий Павленко. По утверждению отдельных западных журналистов, эти люди якобы получили приказ похитить и вывезти в СССР Светлану Аллилуеву. На самом деле КГБ и ГРУ не получало приказа от Леонида Брежнева найти и похитить «беглянку».[49]

Леонид Брежнев, внесший на Пленуме предложение о включении Юрия Андропова в состав кандидатов в члены Политбюро, заявил, что это делается: «…Для повышения роли такого политического органа, каким является Комитет государственной безопасности…».

Таким образом, новый Председатель КГБ пользовался несоизмеримо большим политическим влиянием, нежели его предшественники Иван Серов, Александр Шелепин и Владимир Семичастный. Правда, в русле некоторой партийной традиции вновь избранный шеф Лубянки еще долгое время оставался в стенах КГБ штатским человеком. Воинское звание генерала-полковника ему присвоили только 17 декабря 1973 года (с 10 сентября 1976 года — генерал армии).

Именно с подачи Юрия Андропова было организовано Пятое управление КГБ, задачей которого была «организация контрразведывательной работы по борьбе с акциями идеологической диверсии на территории страны».

Управление было организовано решением Политбюро от 17 июля 1967 года, для работы в нем были направлены руководящие партработники, имевшие опыт идеологической работы. Первым начальником Пятого управления стал партийный работник А.Ф.Кадашев. В мае 1969 года на эту должность пришел профессиональный чекист, бывший зам. начальника Четвертого, Второго главного и Пятого управлений КГБ, Ф.Д.Бобков.

После проведенных Юрием Андроповым серии преобразований структура центрального аппарата КГБ СССР имела следующий вид.

Первое Главное управление КГБ СССР — внешняя разведка (создано 18 марта 1954 года).

Второе Главное управление КГБ СССР — внутренняя безопасность и контрразведка (создано 18 марта 1954 года, к 1980 году в его структуре имелось 17 отделов):

Управление «А» (аналитическое);

Управление «II» — (с сентября 1980 года по 25 октября 1982 года) — «защита интересов обороноспособности и экономического развития СССР»;

Управление «Т» — обеспечение безопасности на транспорте — (создано в сентябре 1973 года) оперативное МГТС> Мнисвязи, Минморфлота, Минрыбхоза, Минречфлота, МГА Министерства гражданской авиации (МГА), Центрального аппарата ДОСААФ и их объектов; организация контрразведывательной работы на железных дорогах, по линии международных, авиационных, морских и автомобильных перевозок, обеспечения специальных и особо важных перевозок.

Самостоятельные отделы:

1-й отдел (США и Латинская Америка),

2-й отдел (Великобритания и страны Британского Содружества),

3-й отдел (ФРГ, Австрия и страны Скандинавии),

4-й отдел (Франция и остальные страны Европы),

5-й отдел (Япония, Австралия),

6-й отдел (развивающиеся страны),

7-й отдел (туристы),

8-й (остальные иностранцы),

9-й отдел (студенты),

10-й отдел (журналисты, служба безопасности таможни),

отдел по борьбе с терроризмом.

Третье Главное управление КГБ СССР — военная контрразведка (создано 18 марта 1954 года, с февраля 1960 года до июня 1982 года — Третье управление).

В состав Третьего управления входили Особые Отделы в военных округах,

Управление Особых Отделов в Ракетных войсках Стратегического Назначения,

Особые Отделы в войсках ПВО страны,

Особые Отделы в ВВС,

Особые Отделы в ВМФ,

Управление особых отделов по внутренним войскам МВД СССР — создано 13 августа 1983 года,

Управление «В» (контроль органов МВД) — создано 13 августа 1983 года для контрразведывательной защиты органов МВД. Ранее в соответствие с решением Политбюро ЦК КПСС от 27 декабря 1982 года на укрепление аппарата МВД из КГБ было командировано более 100 офицеров из «числа опытных руководящих оперативных и следственных работников».

Четвертое управление КГБ СССР — обеспечение государственной безопасности на транспорте (ликвидировано 5 февраля 1960 года, его функции с 25 июля 1967 года по сентябрь 1973 года выполнял 12-й отдел Второго Главного управления, а с сентября 1973 года и по сентябрь 1981 года Управление «Т» Второго Главного управления), восстановлено 10 сентября 1981 года приказом КГБ СССР № 00170 от 10 сентября 1981 года (структура и штат были объявлены приказом КГБ СССР № 00175 от 24 сентября 1981 года).

Пятое управление КГБ СССР — идеологическая контрразведка (приказ КГБ СССР № 0096 от 25 июля 1967 года).

Шестое управление КГБ СССР — экономическая контрразведка и промышленная безопасность (ликвидировано 5 февраля 1960 года; восстановлено решением Коллегии КГБ «О мерах по усилению контрразведывательной работы по защите экономики страны от подрывных действий противника» — объявлено приказом КГБ СССР № 00210 от 25 октября 1982 года). Структура и штат Шестого управления были объявлены приказом КГБ СССР № 00215 от И ноября 1982 года. Ранее эти задачи решали 9-й, 11-й и 19-й отделы Второго главного управления, а с сентября 1980 года — Управление «П» в составе этого главка.

Седьмое управление КГБ СССР — наружное наблюдение и охрана иностранного дипломатического корпуса (создано 18 марта 1954 года):

служба ОДП (охрана дипломатического корпуса);

группа «А» (образована Приказом Председателя КГБ № 00890В от 29 июля 1974 года) службы ОДП — группа «Альфа» (подчинялась напрямую председателю КГБ и Генеральному секретарю КПСС);

7-й отдел (материально-техническое обеспечение средствами наружного наблюдения: автомобили, телекамеры, фотоаппаратура, магнитофоны, зеркала);

10-й отдел (наблюдение за общественными местами, посещаемыми иностранцами: парками, музеями, театрами, магазинами, вокзалами, аэропортами);

11-й отдел (снабжение аксессуарами, необходимыми для ведения слежки: париками, одеждой, гримом);

12-й отдел (наблюдение за высокопоставленными иностранцами).

Восьмое Главное управление КГБ СССР — шифровальная служба (создано в марте 1954 года).

Девятое управление КГБ СССР — охрана руководителей партии и правительства (создано 18 марта 1954 года):

Управление коменданта Московского Кремля (с 18 марта 1954 года по 25 июня 1959 года — Десятое управление КГБ);

Комендатура по охране зданий ЦК КПСС.

Пятнадцатое Управление КГБ СССР — строительство и эксплуатация «резервных объектов» — бункеров для руководства страной в случае ядерной войны. Создано путем выделения из состава Девятого Управления КГБ (приказ КГБ № 0020 от 13 марта 1969 года). Согласно временному Положению об этом подразделение Лубянки (объявлено Приказом КГБ № 0055 от 1 июня 1971 года): «…Основной задачей Управление является обеспечение постоянной готовности к немедленному приему укрываемых в защищаемые пункты (объекты) и создание в них условий, необходимых для нормальной работы в особый период». Свою работу Пятнадцатое управление должно было осуществлять «в тесном взаимодействие с Девятом управлением КГБ».

Шестнадцатое Управление КГБ СССР — электронная разведка, радиоперехват и дешифровка (выделено 21 июня 1973 года из Восьмого управления приказом КГБ СССР № 0056 от 21 июня 1973 года):

1-й отдел — вскрытие шифров. В своем распоряжение имел специальную машину оборонного назначения (разработка московского НИИ «Квант» первой половины семидесятых годов прошлого века) ЭВМ «Булат». Хотя ресурсов этого устройства не хватало. Работа по анализу собранной информации, особенно на местах, велась, как рассказал в 2000 году журналисту Евгению Пахомову один из бывших сотрудников Шестнадцатого управления, главным образом «вручную»: «Мы и мечтать не смели о том, чтобы, как американцы, отправлять каждый перехват на компьютерный анализ. Я помню эти длинные ряды шкафов, набитых пыльными папками с подшитыми, но не расшифрованными материалами. По сути, мы работали в шкаф»;

3-й отдел — перевод прочитанной корреспонденции на русский язык;

4-й отдел — обработка поступивших из Третьего отдела материалов и рассылка потребителям. (Было три вида документов: брошюры для руководителей страны и партии. В семидесятые годы прошлого века это были Леонид Брежнев, Юрий Андропов, Андрей Громыко, Кириленко, Михаил Суслов и Устинов; брошюры для начальников Первого и Второго Главных управлений КГБ; материалы для других заинтересованных ведомств.);

5-й отдел — занимался анализом шифросистем и осуществлял связь с соответствующими спецслужбами стран-участниц Варшавского договора и союзных государств.

Так же в подчинение у начальника Шестнадцатого Управления КГБ СССР находились посты радиоэлектронной разведки размещенные за пределами Советского Союза. Большинство из этих подразделений размещались на территории советских дипломатических миссий.

Главное управление пограничных войск (создано 2 апреля 1957 года) КГБ СССР.

Образовательные учреждения:

Алма-Атинское Высшее пограничное командное училище КГБ;

Московское Высшее пограничное командное Краснознаменное училище КГБ.

По утверждению последнего председателя КГБ Вадима Бакатина, «на долю этого главка приходилось около половины численности и бюджета КГБ».

Управление правительственной связи (УПС) (создано приказом КГБ СССР № 0019 от 13 марта 1969 года на базе Отдела правительственной связи):

штаб войск правительственной связи;

АТС-1 — городская телефонная связь для высшей категории абонентов (порядка 2000 номеров в 1982 году);

АТС-2 — городская правительственная связь (порядка 7000 абонентов в Москве и 10 000 по стране (с учетом зонных станций) в 1983 году);

ПМ (ВЧ) связь — правительственная междугородняя связь (порядка 5000 абонентов в 2004 году) — аппараты ВЧ связи были в столицах социалистических государств, генеральных консульствах и посольствах, штабах советских зарубежных групп войск и т. п.

Следственный отдел (согласно постановлению СМ СССР № 99–33 от 13 февраля 1973 года имел статус и права самостоятельного управления (не меняя при этом формального названия)).

Десятый отдел (создан 21 октября 1966 года) — учет, статистика, архивы.

Оперативно-техническое управление (ОТУ):

6-й отдел (создан 2 июля 1959 года, с июня 1983 года — Шестая служба) — перлюстрация корреспонденции;

изготовление документов для оперативных целей, экспертиза почерков и документов;

радиоконтрразведка;

изготовление опертехники (в т. ч. руководство токсикологической и бактериологической лабораториями по разработке ядов);

Центральный НИИ специальных исследований;

Центральный НИИ специальной техники.

Военно-строительное управление (создано согласно приказу КГБ СССР № 05 от 4 января 1973 года на базе военно-строительного отдела ХОЗУ).

Управление кадров (создано 18 марта 1954 года).

ФПО — финансово — плановый отдел.

Мобилизационный отдел.

ХОЗУ — хозяйственное управление.

Секретариат (с 18 июля 1980 года Управление делами КГБ (Постановление Совмина СССР № 616–201 от 18 июля 1980 года).

Инспекция при Председателе КГБ (с 27 ноября 1970 года Инспекторское управление (Приказ КГБ СССР № 0569 от 27 ноября 1970 года)). Приказом КГБ № 0253 от 12 августа 1967 года Группа референтов при Председателе КГБ была переименована в Инспекцию при Председателе КГБ. В приказе № 00143 от 30 октября 1967 года говорилось, что она: «…Создана в целях организации и практического осуществления в Комитете и его органах на местах контроля и проверки исполнения — важнейшего ленинского принципа деятельности Коммунистической партии и Советского государства, испытанного средства совершенствования государственного аппарата и укрепления связи с народом». В положении был определен статус нового подразделения: «…Является оперативным контрольно-инспекторским аппаратом (на правах самостоятельного управления Комитета и подчиняется Председателю Комитета». Задачи Инспекции: «Главное в работе Инспекции — оказание помощи руководству Комитета госбезопасности в четком и своевременном выполнение задач, поставленных перед органами и войсками КГБ, организации систематической проверки исполнения решений ЦК КПСС, Советского правительства и правовых актов КГБ в интересах дальнейшего совершенствования агентурно-оперативной, следственной работы и работы с кадрами. Всю свою деятельность Инспекция подчиняет строжайшему соблюдению социалистической законности».

Двенадцатый отдел КГБ СССР (создан приказом КГБ СССР № 00147 от 20 ноября 1967 года) — применение опертехники (в т. ч. прослушивание телефонов и помещений).

Группа консультантов при Председателе КГБ — создана приказом КГБ СССР № 00112 от 19 августа 1967 года с общим штатом 10 человек (в штат входило 4 старших консультанта, 4 консультанта).

Представительство КГБ СССР в ГДР — имело статус самостоятельного управления КГБ.

Бюро связи КГБ СССР с издательствами и другими органами массовой информации («Пресс-бюро КГБ») (выделено в самостоятельное подразделение 26 ноября 1969 года, до этого времени входило в состав Группы консультантов при Председатели КГБ).

Военно-медицинское управление (создано в 1982 году на базе медицинского управления ХОЗУ).

Юридическое бюро (с 1 января 1979 года).

Дежурная Служба КГБ СССР (Начальник Дежурной Службы — 1-ый заместитель начальника Секретариата).

Партком.

Высшая Краснознаменная школа КГБ им. Дзержинского (ВКШ):

следственный факультет — с 1969 по 1979 год отделение подготовки следователей при ВКШ;

факультет № 1 — подготовка военных контрразведчиков;

факультет № 2 — подготовка оперативных работников контрразведки, владеющих западными и восточными языками;

факультет № 3 — подготовка оперативных работников контрразведки, владеющих восточными языками — создан 1 сентября 1974 года;

факультет № 5 — «факультет повышения квалификации руководящего состава и специалистов Комитета госбезопасности». Создан 11 июня 1979 года. Основные задачи: подготовка руководящего состава органов КГБ СССР из партийных, советских и комсомольских работников; повышение квалификации руководящего состава и специалистов органов КГБ СССР;

факультет № 6 — подготовка дипломированных специалистов и повышение квалификации оперативного и руководящего состава органов безопасности дружественных стран. Создан 12 июля 1971 года;

курсы переподготовки и повышения квалификации руководящего и оперативного состава оперативно-техниче-ских подразделений. Открыты 3 сентября 1971 года. С 1996 года — факультет № 7;

факультет № 8 — заочного обучения; факультет № 9 — подготовка оперативного состава, владеющего иностранными языками государств Ближнего Востока и Африки (языки: фула, хауса и суахили). Создан 1 сентября 1980 года;

технический факультет;

Здание Высшей школы КГБ при СМ СССР. Москва, Ленинградский проспект, д. 3

специальные курсы КГБ СССР при ВКШ КГБ (другие официальные названия: КУОС (Курсы усовершенствования офицерского состава) и в/ч 93526) — созданы 19 марта 1969 года постановление Совмина СССР как автономное учебное подразделение на правах отдельного факультета — кафедры специальных дисциплин (спецкафедра). Срок обучения семь месяцев. Спецкурсы в течение 1970–1990 годов ежегодно выпускали по 60–65 командиров оперативно-разведывательных групп для действий в тылу противника.

С 1980 года Высшая школа КГБ занимала комплекс зданийпо адресу: Москва, Мичуринский проспект, д. 70. С августа 1992 года здесь находиться Академия ФСБ РФ

Краснознаменный институт разведки КГБ.

Высшие курсы подготовки оперативного состава с годичным сроком обучения:

высшие курсы подготовки оперативного состава КГБ в Минске;

высшие курсы подготовки оперативного состава КГБ в Киеве;

высшие курсы подготовки оперативного состава КГБ в Тбилиси;

высшие курсы подготовки оперативного состава КГБ в Ташкенте;

высшие курсы подготовки оперативного состава КГБ в Свердловске;

высшие курсы подготовки оперативного состава КГБ в Новосибирске;

высшие курсы подготовки оперативного состава КГБ в Ленинграде.

Научно-Технический Совет по оперативной технике.

Отдельный учебный центр (в/ч 35690) — находится в Балашихе-2 (Подмосковье), учебный центр группы «Альфа» («Прибой»).

Смена председателя КГБ и последовавшая за этим событием серия отставок и новых назначений не повлияла на повседневную деятельность Комитета государственной безопасности. В мае 1968 года Юрий Андропов подписал документ, а сотрудники секретариата зарегистрировали его под исходящим № Ю25-А/ОВ, где литера «ОВ» означала высший гриф секретности: «Совершенно секретно. Особой важности». А другого грифа быть и не могло на докладе, который предназначался Леониду Брежневу и назывался «О результатах работы Комитета государственной безопасности при Совете министров СССР и его органах на местах за 1967 год». Фактически это отчет Лубянки перед ЦК КПСС о проделанной за год работе. Процитируем полностью его текст:

«6 мая 1968 г.

Сов. секретно Особой важности

ГЕНЕРАЛЬНОМУ СЕКРЕТАРЮ ЦК КПСС товарищу БРЕЖНЕВУ Л. И.

Руководствуясь решениями XXIII съезда Коммунистической партии Советского Союза и указаниями ЦК КПСС, Комитет госбезопасности и его органы на местах принимали в отчетном году меры к тому, чтобы поднять чекистскую работу на уровень требований, вытекающих из современной международной обстановки и интересов коммунистического строительства в нашей стране.

В соответствии с задачами, поставленными июньским (1967 г.) Пленумом ЦК КПСС, основное внимание органов КГБ было сосредоточено на усилении, прежде всего внешнеполитической разведки, с тем чтобы она активно способствовала успешному осуществлению советской внешней политики, надежно обеспечивала своевременное выявление, срыв и разоблачение подрывных планов империалистических государств и их разведывательных органов. Одной из первоочередных мер в этом направлении явилось укрепление разведывательной службы опытными чекистскими кадрами, как в центральном аппарате, так и в резиденту-рах КГБ за границей.

Особое место в отчетном периоде заняли мероприятия по организации активного противодействия идеологическим диверсиям противника. Во исполнение Постановления ЦК КПСС по этому вопросу от 17 июня 1967 года созданы Пятое управление в Комитете госбезопасности и пятые управления — отделы — отделения в территориальных органах КГБ.

В интересах повышения уровня агентурно-оперативной работы местных органов КГБ созданы чекистские аппараты в районах и городах страны, которые выросли за последние годы экономически или же приобрели важное оборонное значение и представляют теперь для противника разведывательный интерес. Усиление чекистской работы в этих районах получило положительную оценку со стороны местных партийных органов. В настоящее время Комитетом рассматривается ряд поступивших в 1967 году предложений ЦК компартий союзных республик, крайкомов и обкомов партии о создании аппаратов КГБ в других городах и районах, где это диктуется интересами обеспечения государственной безопасности.

Выполняя указания ЦК КПСС, Комитет госбезопасности осуществил комплекс мероприятий по усилению борьбы с антисоветской деятельностью китайских раскольников и обеспечению надежной охраны государственной границы СССР с КНР. В этих целях образован Забайкальский пограничный округ, сформированы новые отряды, морские дивизионы, заставы погранвойск и батальоны войск правительственной связи. В органах КГБ приграничных с КНР республик, краев и областей организованы разведывательные подразделения, а в пограничной зоне создано несколько новых городских и районных чекистских аппаратов.

Улучшение оперативно-служебной деятельности органов и войск КГБ обеспечивалось также проведением организационных мероприятий, направленных на дальнейшее совершенствование их структуры и штатов. В частности, для повышения эффективности использования оперативной техники второй отдел Оперативно-технического управления выделен в самостоятельный отдел Комитета. Осуществлены необходимые структурные изменения в подразделениях КГБ, занимающихся инженерной криптографией и разработкой новой специальной техники. Создано несколько особых отделов КГБ в связи с формированием новых и развертыванием действующих объединений и соединений Советской Армии. В целях улучшения организации контроля и проверки исполнения в деятельности чекистских аппаратов и подразделений войск КГБ образована Инспекция при Председателе КГБ.

Органы госбезопасности выполнили поставленные перед ними задачи в отчетном периоде в усложнившейся оперативной обстановке. Правительства и разведки США и других империалистических государств активизировали свой агрессивный курс и подрывную деятельность в отношении социалистических стран, предприняли усиленные попытки использовать юбилейный для советского народа год в целях осуществления идеологических диверсий и организации широкой антисоветской пропаганды.

Учитывая сложившуюся обстановку, разведывательная служба КГБ провела ряд мероприятий в целях содействия осуществлению внешнеполитических и других акций Советского Союза, разоблачения агрессивных планов империалистических государств, компрометации политики американского правительства и наиболее опасных врагов Советского государства, срыва идеологических диверсий, приуроченных противником к 50-летней годовщине Советской власти.

Придавая первостепенное значение своевременному получению секретной информации о подрывных замыслах противника, разведывательная служба КГБ принимала меры к усилению агентурных позиций, прежде всего в США и других странах главного противника, а также к созданию разведывательных возможностей в работе против китайских раскольников. В 1967 году завербовано 218[50] иностранцев, из которых 64 имеют оперативные возможности для работы против США.

Укрепление агентурного аппарата разведывательной службы способствовало получению важной информации по политическим, военным и научно-техническим проблемам. Всего в 1967 году резидентурами КГБ получено и использовано 25 645 информационных материалов. Кроме того, от разведок социалистических стран поступило 7290 материалов в порядке обмена информацией.

В 1967 году осуществлены операции по негласной выемке секретных документов из спецслужб противника, а также мероприятия, в результате проведения которых добыты шифры семи капиталистических стран и внедрена радиотехника подслушивания на 36 объектах, представляющих интерес для советской разведки.

На основании добытых разведывательной службой материалов подготовлено и направлено в ЦК КПСС 4260 информации, в отделы ЦК КПСС — 4728, в МИД СССР — 4832, в Министерство обороны и ГРУ Генштаба Советской Армии — 4639; членам Политбюро ЦК КПСС разослано 42 бюллетеня внешнеполитической разведывательной информации. Вместе с тем в различные министерства и ведомства СССР направлено 1495 информации, а также 9910 материалов и 1403 образца иностранной техники; по заданиям Военно-промышленной комиссии в течение года добыто 1376 работ по 210 темам и более 330 новейших образцов зарубежной техники.

Осуществляя мероприятия контрразведывательного характера, резидентуры КГБ предотвратили провалы 22 сотрудников и агентов КГБ и ГРУ и 8 сотрудников и агентов разведок социалистических стран, выявили 42 агента-двурушника, подставленных противником.

Главное внимание в деле повышения уровня контрразведывательной работы внутри страны уделялось дальнейшему совершенствованию ее с таким расчетом, чтобы она обеспечивала более эффективную борьбу с военным, экономическим и политическим шпионажем.

Практически выполняя эту задачу, контрразведывательные аппараты направляли свои усилия на проведение мероприятий по агентурному проникновению в разведки и другие специальные службы империалистических государств. В течение 1967 года осуществлялись с этой целью подставы вражеским разведкам 31 агента органов КГБ, из которых 12 попали в поле зрения специальных служб противника и тщательно изучаются ими, что создает предпосылки для завершения этих агентурных позиций в зарубежных центрах, планирующих и осуществляющих идеологические диверсии, а также в антисоветских, националистических и религиозных организациях. В их руководящие органы внедрено 7 агентов.

В целях перехвата и контроля каналов проникновения противника в нашу страну продолжалась работа по обеспечению успешного осуществления оперативных игр. В настоящее время ведется 9 таких игр, в том числе 4 с разведкой США, а также 8 игр с центром НТС и 2 — с закордонными центрами украинских националистов.

В результате проведения этих мероприятий удалось выявить устремления вражеских разведок к отдельным районам Советского Союза, в частности к Дальнему Востоку, Прибалтике, пограничным районам Украины, а также к ряду предприятий и научно-исследовательских институтов, получить данные о некоторых способах связи разведок противника с агентурой, выявить конкретных разведчиков, проводящих враждебную работу против СССР, а также передать противнику выгодную нам информацию и дезинформацию, в том числе по вопросам оперативной деятельности.

Более успешному выполнению задач по проникновению в спецслужбы противника способствовали также мероприятия по вербовке иностранцев. В 1967 году среди них приобретено 47 агентов, из которых 8 являются дипломатами.

Контрразведывательной службой осуществлялись специальные мероприятия, в результате которых сфотографированы 54 документа послов стран-участниц НАТО, годовые отчеты некоторых посольству отчеты военных атташе и другие секретные материалы по политическим, военно-экономическим, оперативным и другим вопросам. Наряду с этим в 11 посольствах капиталистических стран обработаны шифры и коды, что позволит дешифровать их переписку.

Среди сотрудников дипломатических представительств и приезжающих в СССР туристов, коммерсантов, членов различных делегаций (в 1967 году их насчитывалось свыше 250 тысяч чел.) установлено более 270 иностранцев, подозрительных в причастности к специальным службам противника. За разведывательную деятельность, проведение акций идеологической диверсии, контрабанду, незаконную валютную деятельность и нарушение норм поведения выдворено из СССР 108 и привлечено к уголовной ответственности 11 иностранцев. Аппаратами военной контрразведки КГБ совместно с органами безопасности ГДР разоблачено 17 агентов западных разведок, проводивших шпионскую работу против Группы советских войск в Германии.

В ходе осуществления контрразведывательных мероприятий в отношении вражеских разведчиков-дипломатов и других иностранцев, подозрительных в принадлежности к спецслужбам противника, среди их преступных связей выявлен и разоблачен ряд советских граждан, установивших контакты с ними в целях передачи секретной информации. В числе таких лиц, привлеченных к уголовной ответственности, — старший экономист научно-исследовательского конъюнктурного института МВТ СССР САДОВ, старший инженер Всесоюзного объединения «Станкоимпорт» МВТ СССР СЕРЕГИН, техник особо важного объекта Министерства среднего машиностроения МАЛЫШЕВ.

Организуя более эффективную борьбу с военным и экономическим шпионажем, контрразведывательные аппараты КГБ принимали меры к усилению режима секретности, дальнейшему совершенствованию защиты государственных секретов от радиотехнических и воздушно-космических средств разведки противника и пресечению его попыток использовать в разведывательных целях расширение научно-технического обмена между СССР и капиталистическими странами.

Органы военной контрразведки КГБ проделали значительную работу по маскировке ракетных стартов, складов ядерного оружия и других объектов от космической разведки противника, выявлению и предупреждению нарушений в скрытом управлении войсками и использовании средств связи, а также по контрразведывательному обеспечению войсковых учений и маневров, перевозок военной техники.

Важное место в контрразведывательной работе занимали мероприятия, проводившиеся по каналам выезда советских граждан за границу в целях ограждения их от происков вражеских разведок и решения других оперативных задач. В 1967 году в составе делегаций, туристских групп, участников выставок в капиталистические страны направлялось 378 оперативных работников, а также более 2200 агентов и 4400 доверенных лиц, с помощью которых выявлено 192 иностранца, связанных или подозреваемых в связях со специальными службами противника, пресечено 60 попыток обработки советских граждан к невозвращению на Родину, установлено 230 человек, скомпрометировавших себя неправильным поведением (18 человек досрочно отозваны в СССР).

Образование в структуре органов КГБ подразделений так называемой пятой линии позволило сконцентрировать необходимые усилия и средства на мероприятия по борьбе с идеологическими диверсиями извне и с возникновением антисоветских проявлений внутри страны. В результате принятых мер удалось в основном парализовать попытки спецслужб и пропагандистских центров противника осуществить в Советском Союзе серию идеологических диверсий, приурочив их к полувековому юбилею Великого Октября. Наряду с разоблачением ряда иностранцев, приезжавших в СССР с заданиями подрывного характера, в советской и иностранной прессе опубликованы материалы, разоблачающие подрывную деятельность спецслужб противника, в международном почтовом канале конфисковано более 114 тысяч писем и бандеролей с антисоветской и политически вредной литературой.

Исходя из того, что противник в своих расчетах расшатать социализм изнутри делает большую ставку на пропаганду национализма, органы КГБ провели ряд мероприятий по пресечению попыток проводить организованную националистическую деятельность в ряде районов страны (Украина, Прибалтика, Азербайджан, Молдавия, Армения, Кабардино-Балкарская, Чечено-Ингушская, Татарская и Абхазская АССР).

Мероприятия по выявлению и пресечению враждебной деятельности антисоветских элементов из числа церковников и сектантов проводились с учетом имевшихся данных об активизации враждебной и идеологически вредной деятельности религиозных и сионистских центров. Для выявления их замыслов, срыва готовившихся ими подрывных акций и выполнения других контрразведывательных заданий за границу направлялись 122 агента органов КГБ. Вместе с тем удалось сковать и пресечь враждебную деятельность засылавшихся в СССР эмиссаров зарубежных религиозных центров, а также разоблачить и привлечь ряд активных сектантов к уголовной ответственности за противозаконную деятельность.

В 1967 году на территории СССР зарегистрировано распространение 11 856 листовок и других антисоветских документов. Кроме этого в Армянской ССР изъято и через оперативные возможности предотвращено распространение еще 6255 листовок. В течение года органами КГБ установлено 1198 анонимных авторов. Большинство их встало на этот путь в силу своей политической незрелости, а также из-за отсутствия должной воспитательной работы в коллективах, где они работают или учатся. Вместе с тем отдельные враждебно настроенные элементы использовали этот путь для борьбы с Советской властью. В связи с возросшем числом анонимных авторов, распространивших злобные антисоветские документы в силу своих враждебных убеждений, увеличилось и количество лиц, привлеченных к уголовной ответственности за этот вид преступлений: в 1966 году их было 41, а в 1967 году —114 человек.

Составной частью работы органов военной контрразведки КГБ по обеспечению боевой готовности Советских Вооруженных Сил являлись мероприятия по предупреждению акций идеологической диверсии в частях и подразделениях армии и флота, своевременному пресечению каналов проникновения буржуазной идеологии. В 1967 году было предотвращено 456 попыток распространения среди военнослужащих рукописей, зарубежных журналов и других изданий антисоветского и политически вредного содержания, а также 80 попыток создания в войсках различных групп враждебной направленности.

В комплексе мер, принятых в интересах более успешного решения контрразведывательных задач, важное место занимали мероприятия по укреплению агентурного аппарата. В 1967 году органами КГБ было завербовано 24 952 агента, что составляет около 15 % всего агентурного аппарата, численность которого с учетом исключенной из него агентуры в течение года существенно не изменилась. Наряду с этим совершенствовались формы и методы использования наружного наблюдения и оперативной техники. Особое внимание при этом обращалось на разработку новейших образцов специальной техники и обеспечение ими подразделений разведки и контрразведки. Работа в этом направлении ведется с учетом того, что усиление борьбы с противником, оснащенным на уровне последних достижений науки и техники, требует более широкого применения в чекистской работе современных технических средств, а следовательно, коренного улучшения технической вооруженности органов КГБ, в связи с чем значительно возрастают материальные затраты на эти цели.

Характеризуя состояние оперативных учетов органов КГБ, следует отметить, что в количественном отношении они продолжали сокращаться, хотя и в незначительной степени. По данным на 1 января с. г., контрразведывательными аппаратами КГБ ведется разработка 1068 чел., разыскивается 2293 чел., осуществляется наблюдение за 6747 чел.

В 1967 году органами КГБ привлечено к уголовной ответственности 738 чел., из них 263 чел. за особо опасные и 475 — за иные государственные преступления. В числе привлеченных к уголовной ответственности — 3 чел., совершивших диверсии, 121 чел. являются предателями и карателями периода немецко-фашистской оккупации, 34 чел. обвинялись в измене Родине и покушении на измену, 96 чел. — в антисоветской агитации и пропаганде, 227 чел. — в нелегальном переходе границы, 100 чел. — в хищениях государственного и общественного имущества в крупных размерах и взяточничестве, 148 чел. — в контрабанде и нарушение правил о валютных операциях; один иностранец и один советский гражданин арестован за шпионаж.

В отчетном году Комитетом госбезопасности принят ряд действенных мер к укреплению законности в работе органов госбезопасности. Расследование уголовных дел проводилось в соответствии с нормами процессуального законодательства. По делам органов КГБ в 1967 году проведено 13 судебных процессов с участием широкой общественности. Следственными аппаратами КГБ пересмотрено по заявлениям граждан 6732 архивных уголовных дела на 12376 человек; по 3783 делам вынесены заключения о их прекращении.

Важное значение придавалось мерам профилактического характера, направленным на предупреждение государственных преступлений. В 1967 году органами КГБ было профилактировано 12 115 человек, большинство которых допустили без враждебного умысла проявления антисоветского и политически вредного характера.

Большое внимание уделялось дальнейшему совершенствованию охраны государственной границы. По-прежнему с более высокой плотностью сил и средств охранялась граница с Турцией, Ираном и Норвегией. Почти втрое увеличена войсковая плотность охраны границы с КНР. Для осуществления пограничного контроля на побережье морей Северного Ледовитого океана сформированы Отдельный арктический пограничный отряд и отдельная авиаэскадрилья.

Пограничными войсками в 1967 году пропущено через границу более 7800 тысяч человек, в том числе свыше 3500 тысяч иностранцев, оформлено и досмотрено 815 564 единицы транспортных средств; задержано 2026 нарушителей государственной границы, среди которых выявлено 2 вражеских агента и 3 изменника Родины.

Контрольно-пропускными пунктами погранвойск и следственными аппаратами КГБ у контрабандистов и валютчиков изъято в 1967 году золота в слитках и монетах около 30 кг, изделий из драгоценных металлов и камней, иностранной, советской валюты и разных товаров на общую сумму 2 миллиона 645 тысяч рублей.

Специальная служба КГБ осуществляла перехват шифрованной переписки от 2002 действующих радиостанций 115 стран мира. Радиоконтрразведывательные подразделения службы разрабатывали 24 радиоцентра разведорганов капиталистических стран, которые обеспечивали связь со 108 агентурными точками. Запеленговано 3 новых агентурных радиостанции в Демократической Республике Вьетнам. Агентурных радиосвязей с территории Советского Союза не выявлено. Розыскными подразделениями установлены в СССР адреса 500 владельцев незарегистрированных радиостанций.

В результате работы по дешифрованию читалась переписка по 152 шифр-системам 72 капиталистических стран; в 1967 году вскрыто 11 шифрсистем, всего дешифровано 188400 телеграмм.

Для министерств и ведомств СССР создано 217 кодов и других средств ручного шифрования, изготовлено 1 241 113 ключевых и перешифровальных блокнотов, 29 908 экземпляров кодов и кодовых таблиц и 305 182 экземпляра других спецдокументов. Заявки текущего назначения министерств и ведомств СССР удовлетворены полностью. На линии связи поступило от промышленности 8785 комплектов шифровальной и засекречивающей аппаратуры, что составляет 100,6 % плана. Осуществлена проверка состояния работы в 277 шифрорганах и узлах засекреченной связи министерств и ведомств СССР, а также в 190 шифрорганах советских учреждений за границей. Проводился выборочный радиоконтроль за работой 200 радиосетей открытой связи и 102 засекреченных линий связи министерств и ведомств СССР.

Успешно развивалось сотрудничество органов КГБ с органами безопасности социалистических стран. Значительно расширился взаимный обмен разведывательной информацией. На двусторонней основе периодически согласовывались перспективные планы работы разведок, проводились совместные мероприятия по изучению разведчиков в вербовочных целях, разработке и проверке лиц, подозреваемых в шпионской и другой вражеской деятельности. Органы безопасности Польши и Венгрии оказывали содействие в обеспечении безопасности советских войск за границей. Осуществлялось взаимодействие в контрразведывательном обеспечении учений армий стран Варшавского Договора. Сотрудничество с органами безопасности Румынии ограничивалось незначительным обменом информацией. Некоторое дальнейшее развитие получили восстановленные контакты с МОБ КНДР.

В истекшем году обеспечивалась безопасность руководителей Коммунистической партии и Советского государства во время 134 поездок их по территории СССР и за границу. Специальные задания по осуществлению охраны выполнялись также при проведении свыше 70 партийно-правительственных мероприятий и при наиболее важных визитах зарубежных делегаций.

Проводились также мероприятия по повышению качества и надежности системы правительственной связи страны, обеспечению ее дальнейшего развития и автоматизации, а также оснащению засекречивающей аппаратурой; реализована новая схема связи правительственных объектов, повышающая боеготовность всей системы связи.

В целях совершенствования мобилизационной готовности осуществлен ряд мероприятий по созданию условий, необходимых для организации разведывательной и контрразведывательной работы, а также своевременного развертывания органов и войск Комитета в особый период.

В практике решения вопросов, связанных с финансово-хозяйственной деятельностью органов и войск КГБ, особое внимание обращалось на дальнейшее усиление режима экономии в расходовании материальных и денежных средств, строгое соблюдение государственной и сметно-финансовой дисциплины.

Более целенаправленно осуществлялись в отчетном году мероприятия по контролю за деятельностью местных органов КГБ и оказанию им помощи в деле выполнения решений и указаний Партии и Правительства, а также приказов КГБ. Улучшилась работа в этом направлении коллегий комитетов госбезопасности и советов при начальниках управлений КГБ.

Повышение уровня оперативно-служебной деятельности обеспечивалось в отчетном периоде и мероприятиями по улучшению подбора, расстановки, воспитания чекистских кадров. В 1967 году на работу в органы и на службу в войска КГБ принято 11 103 человека, из них 4502 — на офицерские должности. Одновременно было уволено 6582 человека, из которых 2102 являлись офицерами. Чекистские кадры пополнились в отчетном году 470 работниками, прибывшими с партийной, комсомольской и советской работы. На должности руководящего состава номенклатуры ЦК КПСС и КГБ подобран и назначен 601 человек.

Вся организаторская и воспитательная работа с чекистскими кадрами в отчетном периоде строилась под знаком достойной встречи полувекового юбилея Великой Октябрьской социалистической революции, всемерного улучшения оперативно-служебной деятельности подразделений центрального аппарата, органов и войск Комитета госбезопасности. За достигнутые успехи в выполнении задач, поставленных партией и правительством, 10 воинских частей награждены памятными знаменами ЦК КПСС, Президиума Верховного Совета СССР, Совета Министров СССР, 7 воинских частей и 3 учебных заведения награждены орденами СССР. За положительные результаты в работе и заслуги в обеспечении безопасности Советского государства орденами и медалями Союза ССР в 1967 году награждено 5665 военнослужащих, рабочих и служащих органов и войск КГБ; 24 офицерам и генералам Постановлением Совета Министров СССР присвоены генеральские и очередные генеральские звания.

В результате мер, принятых в соответствии с решениями июньского 1967 г. Пленума ЦК КПСС, повысилась роль партийных организаций центрального аппарата, органов и войск КГБ в обеспечении более успешного выполнения чекистских задач, усилилось их влияние на улучшение работы с кадрами, укрепление воинской дисциплины, повышение политической бдительности личного состава.

Продолжая всемерно укреплять и расширять связь с советским народом, органы и войска КГБ во всей своей практической деятельности постоянно опираются на помощь и заботу Центрального Комитета КПСС, ЦК компартий союзных республик, крайкомов и обкомов партии. Воодушевленный приветствием Центрального Комитета КПСС, Президиума Верховного Совета и Совета Министров СССР в связи с 50-летием ВЧК — КГБ и высокой оценкой работы чекистских органов, личный состав органов и войск КГБ самоотверженно трудится над выполнением решений XXIII съезда партии, считая своей основной задачей дальнейшее совершенствование работы по обеспечению государственной безопасности.

Одним из условий успешного решения указанной задачи является устранение существенных недостатков в разведывательной и контрразведывательной работе, а также на других участках деятельности Комитета госбезопасности и его органов на местах.

Прежде всего, следует отметить, что разведывательной службой КГБ еще не создано необходимых агентурных позиций в правительственных, военных, разведывательных органах и идеологических центрах противника, что не дает возможности добывать информацию о его планах и замыслах, заблаговременно ориентировать ЦК КПСС и Советское правительство о наиболее важных действиях империалистических государств по главным направлениям их внешней и внутренней политики. По этой же причине разведывательная служба КГБ еще слабо влияет на развитие политических событий в кризисных ситуациях в выгодном для Советского Союза направлении, не всегда использует слабости в лагере империализма и противоречия между капиталистическими странами.

Контрразведывательная служба КГБ, располагая данными о наличии в СССР вражеской агентуры, не добилась в отчетном периоде ощутимых результатов в разоблачении этой агентуры, в выявлении и закрытии всех возможных каналов утечки государственных секретов. Еще не разработана система эффективных мер противодействия противнику в использовании им легальных возможностей для проникновения в нашу страну. Организация работы контрразведывательных аппаратов требует дальнейшего улучшения ее и в плане более широкого проведения активных мероприятий по выявлению и срыву подрывных планов и замыслов противника.

Еще недостаточно целеустремленно и эффективно ведется борьба с идеологической диверсией противника. Чекистская работа в этом направлении полностью не развернута из-за слабости агентурных позиций органов КГБ в тех слоях населения, которые могут оказаться благоприятной средой для осуществления акций идеологической диверсии. Отчасти этим можно объяснить тот факт, что органы КГБ не смогли своевременно предупредить отдельные антисоветские и антиобщественные проявления, в том числе и массовые беспорядки, имевшие место в некоторых городах страны.

Следует также отметить, что из-за недостаточно квалифицированного и не всегда своевременного проведения первоначальных следственных действий и слабости оперативно-розыскной работы в местных органах КГБ несколько лет остаются нераскрытыми свыше 50 преступных проявлений, по которым предварительное следствие приостановлено, а преступники не найдены.

В практике работы некоторых органов КГБ отмечались случаи поверхностного изучения лиц, подозреваемых в совершении государственных преступлений. Вследствие этого были допущены три ареста по недостаточно проверенным материалам лиц, которые затем освобождены в процессе следствия.

Слабо используются контрразведывательные возможности для противодействия попыткам противника осуществлять акции идеологической диверсии, склонять политически и морально неустойчивых лиц к невозвращению на Родину. В значительной мере этим недостатком объясняется тот факт, что в 1967 году 17 человек остались за границей; не удалось также предотвратить 3 случая измены Родине военнослужащими Советской Армии.

Имеется ряд узких мест и в практике подбора, расстановки и воспитания кадров. Особое внимание обращает на себя проблема подготовки офицерских кадров для органов и войск КГБ. Хорошо организованной системы в практике этой работы в течение ряда лет не было. В связи с этим некомплект офицерского состава достиг почти 7 % (около 4000 человек) и, возможно, станет еще большим, если учесть возросшие потребности в кадрах и предполагаемое увольнение офицеров согласно новому закону о всеобщей воинской обязанности. Между тем имеющиеся источники пополнения офицерских кадров не удовлетворяют насущных потребностей и не в состоянии это сделать в ближайшем будущем. Об этом, в частности, свидетельствует относительное снижение по ряду причин числа выпускников учебных заведений КГБ в составе офицеров нового пополнения (с 75 % в 1966 году до 51 % в 1967 году). Остается по-прежнему актуальной задача закрепления на службе в органах и войсках КГБ молодых офицеров: за последнее время в среднем их увольнялось около 140 человек ежегодно, причем более половины уволенных оканчивает учебные заведения КГБ.

Комитет госбезопасности и его органы на местах испытывают ощутимый недостаток и в других кадрах: определенное отставание в оплате труда ряда категорий сотрудников органов госбезопасности, и особенно технического персонала, не только создает определенные трудности в их подборе, но и отрицательно сказывается на обеспечении конспирации на некоторых участках работы, а также на отношении этой части сотрудников к выполнению служебных обязанностей.

Принимая меры к устранению отмеченных выше и других недостатков, Комитет госбезопасности придает особое значение практическому решению задач, связанных с укреплением чекистских кадров, улучшением их подбора, расстановки и повышения квалификации в соответствии с предъявляемыми в настоящее время требованиями.

Прежде всего, Комитет считает необходимым привлекать к работе в центральном аппарате КГБ и аппаратах республиканских комитетов госбезопасности наиболее перспективных работников с мест в порядке переподготовки и выдвижения. Целесообразно также направлять на работу в периферийные органы опытных работников центрального аппарата КГБ и республиканских комитетов госбезопасности в порядке выдвижения на руководящую работу, а также для ознакомления с условиями работы на местах. В целях повышения уровня работы по подбору и подготовке национальных кадров предполагается шире практиковать выдвижение на работу в центральный аппарат КГБ чекистов из основных национальных республик, имея в виду использование их в последующем на руководящих должностях в органах КГБ этих республик.

В решении задач качественного укрепления кадров, прежде всего, подразделений разведки, контрразведки и следственных аппаратов, Комитет госбезопасности исходит из того, чтобы эти кадры по уровню своей подготовки и чекистскому мастерству были способны обеспечить в современных условиях дальнейшее совершенствование методов и средств борьбы с противником на основе новейших достижений социальных наук и научно-технической мысли.

Председатель Комитета госбезопасности Андропов».[51]

Далее приводится список Председателей, начальников Управлений и отделов КГБ в 60-е — 80-е г.г.

Председатели КГБ СССР: Шелепин А.Н. (25.12.1958 — 13.11.1961), Семичастный В.Е. (13.11.1961 — 18.05.1967), Андропов Ю.В. (18.05.1967 — 26.05.1982).

Первые заместители председателя КГБ СССР: Захаров Н.С. (24.07.1963 — 3.04.1970), Ивашутин П.И. (24.01.1956 — 14.03.1963), Лунев К.Ф. (13.03.1954 — 28.08.1959), Цвигун С.К. (24.11.1967— 19.01.1982).

Заместители председателя КГБ СССР: Антонов С.Н. (16.08.1974—27.01.1983), Банников С.Г. (24.07.1963—1.11.1967), Бельченко С.С. (18.01.1956—6.07.1959), Григорьев П.И. (13.03.1954—6.07.1959), ЕмохоновН. П. (8.07.1971 —4.02.1984), Захаров Н.С. (3.12.1961-24.07.1963), Лялин С.Н. (1.08.1958-21.08.1959), Малыгин А.Н. (8.06.1967—2.02.1979), Панкратов Л.И. (21 09.1963—8.07.1971), Перепелицын А. И. (28.08.1959-15.08.1967), Пирожков В.П. (12.03.1971—29.01.1991), Савченко И.Т. (13.03.1954—6.07.1959), Тикунов В. С. (28.08.1959 — 21.07.1961), Цвигун С.К. (23.05.1967 — 24.11.1967), Цинев Т. К. (28.07.1970—25.01.1982), Чебриков В.М. (4.09.1968—25.01.1982).

Члены Коллегии КГБ СССР: Агеев Г.Е. (12.01.1973— 15.02.1983), Алидин В.И. (30.09.1967—6.01.1986), Антонов C.H. (12.01.1973—16.08.1974), Белоконев B.C. (16.09.1959— 9.08.1962), Бесчастнов А.Д. (19.08.1975—11.09.1981), Бобков Ф.Д. (19.08.1975—16.02.1982), Васильев П.И. (9.08.1962— 20.06.1967), Грибанов О. ОД. (16.09.1959—3.06.1964), ГригоренкоГ.Ф. (2.09.1970—23.11.1978), Душин Н.А. (02.1974— 14.07.1987), Зырянов П.И. (16.09.1959—15.12.1972), Крючков В.А. (26.12.1974—23.11.1978), Лежепеков В.Я. (4.07.1974— 23.11.1978), Лялин С.Н. (16.09.1959-25.10.1972), Матросов В.А. (15.12.1972—4.02.1984), Мортин Ф.К. (8.07.1971-19.08.1975), Никитченко В.Ф. (16.09.1959—4.07.1974), Носырев Д.П. (16.09.1973-23.05.1987), Петров В.И. (9.08.1962-22.06.1970), Пирожков В.П. (26.09.1968—12.03.1971), Рагозин А.П. (27.05.1970—19.08.1975), Сахаровский A.M. (16.09.1959— 15.09.1974), Светличный М. П. (9.08.1962—18.10.1967), Федорчук В.В. (15.07.1970-26.05.1982), Цинев П. К, (24.05.1967-28.07.1970), Чебриков В.М. (21.07.1967-4.09.1968), Шумилов В. Т. (16.09.1959—8.08.1969).

Первое Главное управление: 1959–1971 годы— Сахаровский А. М„1972–1974 годы — Мортин Ф. К., 1975–1976 годы — Крючков В. А.

Второе Главное управление: 1959–1964 годы — Грибанов О. М„1965–1967 годы — Банников С. Г., 1968–1970 годы — Цинев Г. К., 1971–1976 годы — Григоренко Г. Ф.

Третье Управление: 1959 год — Леонов Д. С., 1960–1963 годы — Гуськов А. М., 1964–1966 годы — Фадейкин И. А., 1967 год — Цинев г. К., 1968–1970 годы — Федорчук В. В., 1971–1973 годы — Устинов И. Л., 1975–1976 годы — Душин Н. А.

Четвертое управление: 1959–1960 годы — Питовранов Е. П.

Пятое управление: 1959–1960 годы—Бетин И. И., 1968 год—Кадашев А. Ф., 1969–1976 годы—Бобков Ф. Д.

Шестое управление: 1959–1960 годы—Егоров М. И.

Седьмое управление: 1959 год — Добрынин г. П., 1960 год—Банников С. г., 1961–1971 годы — Алидин В. И., 1972–1974 годы — Милютин М. М., 1975–1976 годы — Бесчастнов А. Д.

Восьмое Главное управление: 1959–1961 годы—Лукшин В. А., 1962–1967 годы—Лялин С. Н., 1969–1971 годы—Емо-хонов Н. П., 1972–1975 годы—Усиков г. А., 1976 год—Андреев Н. Н.

Девятое управление: 1959–1961 годы—Захаров Н. С., 1962–1967 годы — Чекалов В. Я., 1969–1976 годы — Антонов Н. С.

Десятое управление: 1959 год — Веденин Д. Я.

Пятнадцатое управление: 1972–1974 годы — Ильичев А. В., 1975–1976 годы — Антонов С. Н.

Шестнадцатое управление: 1975–1976 годы—Андреев Н. Н.

Следственное управление—следственный отдел: 1959–1964 годы — Чистяков Н. Ф., 1965–1976 годы — Волков А. Ф.

Первый спецотдел: 1959 год — Иванов А. М.

Второй спецотдел: 1959 год — Заболотный г. И.

Третий спецотдел: 1959 год — Булгаков К. В.

Четвертый спецотдел: 1959 год — Кузнецов П. Ф.

Пятый спецотдел: 1959 год — Белинский В. К.

Отдел «С»: 1959 год — Воронин П. Н.

ОТУ: 1960–1961 годы — Лялин С. Н., 1962–1964 годы— Патрухин К. Н., 1965–1970 годы — Гоциридзе О. Д., 1971–1976 годы — Ермаков М. И.

ОПС: 1959 год — Угловский П. Ф., 1960–1969 годы — Воронин П. Н.

Управление кадров: 1959–1967 годы — Васильев П. И., 1968 год — Чебриков В. М., 1969–1970 годы — Пирожков В. П., 1971–1972 годы — Рагозин А. П., 1973–1974 годы — Агеев А. П., 1975–1976 годы — Лежепеков В. Я.

Секретариат КГБ: 1959 год — Доброхотов В. П., 1960–1961 годы — Беляков В. М., 1962–1967 годы — Киселев Е. В., 1968–1971 годы — Крючков В. А., 1972–1976 годы — Лаптев П. П.

Партком: 1959–1969 годы — Власенког. И., 1971 год — Пирожков В. П., 1972–1974 годы — Усатов М. А. 1975–1976 годы — Агеев Г. Е.

Председатели республиканских Комитетов государственной безопасности

Председатель КГБ Азербайджанской ССР: Кардашев А.В. (09.1959-10.1963), Цвигун С.К. (20.09.1963—23.05.1967), Алиев г. А. (06.1967—10.1969), Красильников B.C. (07. 1969–1980).

Председатель КГБ Армянской ССР: Бадамянц Г.А. (1954—11.1972), Рогозин А.П. (11.1972—11.1975).

Председатель КГБ Белорусской ССР: Перепелицын А.И. (03.1954—28.08.1959), Петров В. И. (28.08. 1959—23.06.1970), Никулкин Я.П. (23.06.1970-4.08.1980).

Председатель КГБ Грузинской ССР: Инаури А.Н. (1954–1988).

Председатель КГБ Казахской ССР: Губин В.В. (03.1954— 08.1959), Лунев К.Ф. (31.08.1959—12.04.1960), Арыстанбеков А.А. (08.1960—11.1963), Евдокименко Г.С. (1963—?), Шевченко ВТ. (11 1975—02.1982).

Председатель КГБ Киргизской ССР: Ермолов Н. Г. (02.1956—07.1961), Четвертко П.В. (07.1961—03.1967), Асанкулов Д.А. (03.1967—04.1978).

Председатель КГБ Латвийской ССР: Веверс Я.Я. (1954— 01.1963), Авдюкевич ЛИ. (01.1963—11.1980).

Председатель КГБ Литовской ССР: Рандакявичус А.В. (11.1959-01.1967), Петкявичюс Ю.Ю. (01.1967–1984).

Председатель КГБ Молдавской ССР: Прокопенко И. Л. (04.1955-07.1959), Савченко И/Г. (11.07.1959-14.02.1967), Четвертко IIB. (03.1967 — 12.1975), Рогозин А.П. (12.1975 — 01.1979).

Председатель КГБ Таджикской ССР: Цвигун С.К. (2.04.1957—20.09.1963), Милютин М.М. (10.1963—05.1968), Сазанов С.Г. (05.1968—11.1970), Шевченко В.Т. (11.1970— 09.1975), Первенцев Е.И. (09.1975-01.1985).

Председатель КГБ Туркменской ССР: Банников С.Г. (3.08.1956—12.06.1959), Пичулин Д.И. (09.1959—02.1965), Коробов ЛИ. (02.1965—01.1974), Киселев Я.П. (01.1974— 12.1978).

Председатель КГБ Узбекской ССР: Бызов А.П. (1954—?), Наймушин г. Ф. (1960—12.1963), Киселев СИ. (12.1963— 11.1969), Бесчастнов А.Д. (11.1969—10.1974), Нордман Е.Б. (10.1974—03.1978).

Председатель КГБ Украинской ССР: Никитченко В.Ф. (1954—07.1970), Федорчук В.В. (16.07.1970—26.05.1982).

Председатель КГБ Эстонской ССР: Карпов И.П. (1954–1961), Порк А.П. (06.1961—15.06.1982).

Награды дпя чекистов.

В 1967 году, когда органы советской госбезопасности отмечали свое пятидесятилетие, был выпущен юбилейный знак «50 лет ВЧК-КГБ» с золоченной цифрой 50.

Нагрудный юбилейный знак «50 лет ВЧК-КГБ»

Нагрудный юбилейный знак «1917–1967. ВЧК-КГБ»

В ряде союзных республик, где органы госбезопасности были образованы позже 1917 года, знаки к 50-летию КГБ были учреждены несколько позднее общесоюзного.

Нагрудный юбилейный знак

Нагрудный юбилейный знак «50 лет Всеукраинской ЧК» «50 лет КГБ Киргизии»

Нагрудный юбилейный знак «50 лет КГБ Грузии»

Нагрудный юбилейный знак «70 лет ВЧК-КГБ»

Нагрудный юбилейный знак «50 лет ЧК-КГБ Армении»

Не следует забывать, что конец пятидесятых — начало семидесятых годов прошлого века — период в мировой истории, когда «холодная война» в любой момент могла перерасти в Третью мировую. Достаточно вспомнить противостояние в Берлине или Карибский кризис. В повышенной боевой готовности находились не только вооруженные силы, но и спецслужбы. Так же противоборствующие стороны пытались добыть максимум информации друг о друге. Все это повлияло на формы ведения «тайной войны».

В конце пятидесятых годов прошлого века, когда еще не было космических спутников-шпионов, основным источником получения информации о месте расположения того или иного объекта продолжала оставаться агентура. Поэтому нет ничего удивительного в том, что в одной из инструкций, предназначенной для агента американской разведки из числа советских граждан, было указано:

«Некоторые вопросы, изложенные в Инструкции, вне вашей профессиональной подготовки, но мы, все же, посылаем их Вам, т. к. они представляют для нас особый интерес. Для того, что бы собрать эти сведенья, мы направляем Вам перечень демаскирующих признаков, с помощью которых Вы сможете выяснить интересующие нас сведенья.

Строительство предприятий, которые сильно охраняются.

Строительство^железнодорожных путей и шоссейных дорог, назначение которых непонятно для окружающих.

Промышленные предприятия, продукция которых транспортируется в спаренных контейнерах с отсутствием маркировочных знаков.

4. Места, куда поступают железнодорожные цистерны, у клапанов которых образуется иней…».

И это не единственный документ такого рода. Например, в изъятом советскими контрразведчиками из тайника в общественном туалете в 1959 году задании для агента было написано: «…Достижения смежных научных дисциплин, связанных с пуском спутников и снарядов, таких, как астрофизика, магнитогидродинамика, техника вычислительных машин, нас также крайне интересует».

А вот цитата из другой инструкции, предназначенной уже для специалиста-ракетчика:

«Сообщите следующее о каждом типе межконтинентального баллистического снаряда:

Название и класс снаряда.

Завод или заводы-изготовители.

Количество ступеней.

Тип топлива, применяемого в снаряде.

Оперативная готовность снаряда к пуску.

Сколько в общей сложности имеется таких снарядов.

Дальность действия и скорость снаряда.

Размер, длина, диаметр, вес.

Может ли снаряд нести атомный или водородный заряд…»[52]

Хотя повышенный интерес к происходящему за «железным занавесом» проявлял не только главный противник — США, но и почти все западноевропейские страны. Их интерес был легко объясним. В случае начала военного конфликта между Москвой и Вашингтоном основные сухопутные сражения должны были развернуться на территории Западной Европы, вне зависимости от того, были ли отдельные страны членами НАТО или проводили независимую от США военную политику. В качестве примера можно вспомнить Францию.

«Посылка» для агента ЦРУ, закамуфлированная под кусок асфальта

Начиная с шестидесятых годов прошлого века, французские военные разведчики перешли от чисто представительских функций к активной разведке против Советского Союза. Основным методом их деятельности была визуальная разведка. При этом каждой поездке, согласованной с Парижем, предшествовала тщательная подготовка со стороны сотрудников резиденгуры, которые разрабатывали оптимальные маршруты движения и легенды своего появления в районах дислокации интересующих их объектов. Советские контрразведчики выделяли два вида поездок: «местные» — посещение окрестностей города и соседних областей и «дальние» — их продолжительность колебалась от 7 до 15 суток и подразумевала визит в несколько регионов.

Во время таких «экскурсий» основное внимание уделялась обнаружению мест дислокации воинских частей, средств доставки ядерного оружия, атомных электростанций и аэродромов. Часто в таких поездках участвовали коллеги из других стран НАТО.

Французские разведчики не ограничивались изучением проносящихся за окном вагона поезда или автомобиля пейзажами. Они активно общались с местными жителями, записывая беседы на диктофоны или в блокноты.

Руководство французских спецслужб считало, что разведывательные поездки, совершаемые сотрудниками резидентур политической разведки ДЖСЕ (Генеральная дирекция внешней безопасности — DGSE) имеет большую оперативную отдачу, т. к. в отличие от представителей военных атташатов не все посольские разведчики известны местным контрразведывательным службам, и, следовательно, во время поездок за ними организовано не очень жесткое наблюдение.[53]

Другой важный фактор — улучшение политических отношений между Францией и СССР, начавшееся в 1964 году. Это способствовало росту интереса к этой стране со стороны советской творческой и научной элиты советского общества, а также студенческой молодежи. Этот интерес породил у отдельных советских граждан «некритичный подход» к представителям французского государства. Все это, по мнению французских спецслужб, позволяло рассматривать «человека с улицы» как удобный объект для получения информации методом выведывания и в конечном итоге как возможный объект вербовочного подхода. Оговоримся сразу, французы крайне редко пытались вербовать советских граждан на территории Советского Союза. Обычно такое предложение делалось в самой Франции или на территории одной из ее бывших колоний. При осуществлении вербовочных мероприятий на территории третьих стран, особенно франкоязычных, французская разведка активно использовала свою местную агентуру, имеющуюся не только среди государственных служащих, но также в средствах массовой информации, вооруженных силах и местных спецслужбах.[54]

Благодаря такой политике Париж крайне редко попадал в громкие дипломатические скандалы, в отличие от Вашингтона или Лондона.

.. В годы «холодной войны» Советский Союз и США считались странами с жестким контрразведывательными режимами. Хотя времена, когда каждого иностранца в СССР «опекала» бригада «наружки», ушли в прошлое. Это при Иосифе Сталине количество зарубежных гостей (дипломатов и туристов) было минимальным. А в эпоху Никиты Хрущева и Леонида Брежнева число приезжих резко возросло, и за всеми невозможно было организовать круглосуточное наблюдение. Зато в США решили создать жесткую оперативную обстановку для советских граждан.

К началу шестидесятых годов прошлого века ЦРУ и ФБР выработала агрессивную тактику вербовки сотрудников советских загранучреждений (в первую очередь посольств и консульств). Одни из элементов этой тактики — покупка или аренда представителями американской разведки находящейся рядом с территорией объекта недвижимости. Обычно можно было найти семь-восемь домов или квартир. Они использовались для расположения в них постов наружного наблюдения и размещения специальных технических средств для негласного получения информации.

«Наружка» занималась фиксацией (запись в журнале, а также фото-и киносъемка) всех посетителей посольства. Одна из целей — выявление «инициативников» — тех, кто решил предложить свои услуги Москве. Понятно, что ЦРУ в первую очередь интересовали американцы. Также устанавливали распорядок дня и советских служащих, порой довольно точно отделяя разведчиков от «чистых» дипломатов. Первые имели более свободный график и могли появляться на рабочем месте в нерабочее время. В качестве одной из контрмер на территории посольства часто проводились различные культурные, спортивные и общественно-политические мероприятия, на которых присутствовали не только шпионы, но и простые советские граждане.

Не меньшую опасность для Москвы представляли «слухачи». Американские спецслужбы постоянно пыталось установить «жучки» на территории советского посольства и в автомобилях дипломатов из СССР. Иногда янки это удавалось. Хотя чекисты гоже демонстрировали повышенную бдительность и периодически разоблачали происки империалистов. Ниже приведено несколько образцов специальных технических средств для негласной добычи конфиденциальной информации.

Портативный радиопередатчик установленный американской разведкой в автомашине сотрудника посольства СССР в США для подслушивания разговоров в конце пятидесятыхначале шестидесятых годов прошлого века. Этот радиопередатчик находившийся в специальном контейнере, был вмонтирован в бензобак автомашины, а микрофон находился под обшивкой кабины над головой водителя. Питание радиопередатчик получал от электросети автомашины и включался в работу после вставления ключа в замок зажигания. На снимке — комплект радиопередатчика

Портативный радиопередатчик-маяк, установленный в 1959 году американской разведкой в автомашине сотрудника советского представительства при ООН в Нью-Йорке. Радиопередатчик-маяк работал в диапазоне ультракоротких волн и предназначался для наблюдения за передвижением автомашины в условиях интенсивного уличного движения. Радиопередатчик-маяк был подсоединен к электросети автомашины и включался в работу одновременно с включением зажигания на автомашине.

Портативный радиопередатчик для секретного подслушивания разговоров, вмонтированный американской разведкой в диван в квартире сотрудника советского учреждения в одной из капиталистических стран в конце пятидесятых — начале шестидесятых годов прошлого века. Питание радиопередатчик получал от электросети и работал на частоте 72 мГц. На снимке — общий вид радиопередатчика с блоком питания.

Тот же радиопередатчик со снятой крышкой

Портативный радиопередатчик с автономным питанием, установленный американской разведкой в квартире одного из советских граждан, находившегося в командировке за границей в конце пятидесятых — начале шестидесятых годов прошлого века. Назначение радиопередатчика — передача подслушанных разговоров. Радиопередатчик работал на частоте 73 мГц, и радиус его действия достигал 700 м.

На снимке — общий вид передатчика с микрофоном.

Электромагнитный микрофон американской фирмы братьев Шур, установленный разведкой США на квартире сотрудника посольства СССР в одной из капиталистических стран для подслушивания разговоров в конце пятидесятых — начале шестидесятых годов прошлого века..

Другое направление деятельности ЦРУ в тот период — заблаговременное получение информации обо всех советских гражданах, командированных в эту страну. Способов получения такой информации множество. Например, советский МИД направляет запрос на визу в иностранное посольство, расположенное на территории Советского Союза. Оно принимает решение самостоятельно или направляет в свое министерство иностранных дел по линии связи. А этот канал прослушивается АНБ. Другой способ — нужную информацию можно получить от завербованного чиновника местного МИДа. Зачем это нужно? ЦРУ ведет досье на всех советских граждан, работавших за рубежом. Собиралась любая информация, начиная от семейного положения и заканчивая характеристиками, полученными от перебежчиков и тех, кто эмигрировал в Израиль и США. Понятно, что главная задача такого досье — облегчить процесс вербовки. Если известно, что потенциальная жертва — любитель амурных приключений, то ему организуют «медовую ловушку». Если жаден, то предложат деньги.

Существует устойчивое мнение, что разведывательными операциями за рубежом занималось исключительно Первое главное управление КГБ СССР, а республиканские областные комитеты лишь обеспечивали кадры для Москвы. На самом деле победы на полях «тайной войны» были и у сотрудников региональных управлений КГБ. В качестве примера кратко расскажем об одной из таких операций.

В середине шестидесятых годов прошлого века, в результате тщательно спланированной операции разведотделу КГБ Азербайджана удалось получить пакет секретной технической документации на плавучую полупогружную буровую платформу (ППБП) «Могол», разработанную в Техасе (США). С помощью нее американцы пробурили первые разведочные скважины в Мексиканском заливе. Благодаря технической документации на «Могол», добытой по линии КГБ, в Советском Союзе вскоре были созданы аналогичные ППБП, и по сей день успешно работающие на шельфах Каспия и Сахалина. С одной из них — «Деде Горгуда» — были пробурены первые разведочные скважины «проекта века» (освоение нефтяных месторождений Азери, Чираг и Гюнешли).

Вот как об этой операции рассказал один из ее активных разработчиков и участников — ветеран КГБ Шамиль Сулейманов.

«Все началось с информации, полученной КГБ Азербайджана от одного из азербайджанских ученых-нефтяников, побывавших в США в научной командировке. Он же, в свою очередь, услышал о плавучей полупогружной буровой платформе «Могол» от своего американского коллеги, который в частной беседе, как мы говорим, допустил утечку секретной информации.

Разработка же операции «Могол» была выполнена разведотделом КГБ Азербайджана, который в те годы возглавлял И.П.Гусейнов, но, конечно, значительную роль в ее проведении сыграло разведуправление КГБ СССР. Отмечу, что «Могол» была первой крупной самостоятельной операцией созданной в ноябре 1963 г. группы научно-технической разведки разведотдела КГБ Азербайджана, возглавляемой С.Б.Эфендиевым…

Об опытном образце ППБП, проходившем испытания в Мексиканском заливе, мы сообщили нашим нефтяникам из азербайджанской «Гипроморнефти» (сейчас НИПИ «Гипроморнефтегаз») — головного в СССР научно-исследовательского и проектного института, занимавшегося разработкой технических сооружений для разведки и добычи нефти и газа на море. Для них эта информация стала подлинным техническим откровением. Это, в общем-то, неудивительно, так как, кроме капиталоемких стационарных платформ, устанавливаемых в Каспийском море на сваях, ничего другого в их арсенале разведочного бурения тогда еще не было. Естественно, они проявили к американской технической новинке огромный интерес и очень настоятельно попросили нас помочь им в получении информации об этих ППБП…

Вторым этапом операции стала перепроверка полученной информации. Учитывая, что плавучая буровая платформа имеет значительные, до 100 м, габаритные размеры, убедиться в фактическом наличии у американцев ППБП было уже не очень сложно. Ведь мы знали место поиска — Мексиканский залив, побережье Техаса — и понимали, что нам следует искать на тамошнем шельфе. Вслед за этим разведуправление КГБ СССР начало проводить активные действия, целью которых было определение места, где создавался проект «MOHOL», и установление конкретных лиц, причастных к разработке ППБП».

В результате серии разведывательных мероприятий удалось «выйти» на европейца, имевшего доступ к секретным сведеньям: расчетам, схемам и чертежам ППБП. Даже спустя сорок лет подробности вербовки этого человека остаются секретными. Мы лишь можем сообщить, что на сотрудничество с Москвой он пошел по идеологическим мотивам. В течение месяца он передал два тома технической документации.

«Всего же в общей сложности в «Гипроморнефть» мы передали около 1 тыс. страниц технической документации на американскую ППБП. Вся операция заняла около 7 месяцев, и в результате научно-техническая разведка КГБ СССР сэкономила стране сотни миллионов долларов и годы напряженного труда тысяч специалистов».[55]

Секретное досье на «Могол», кстати, по сей день хранится в архивах Министерства национальной безопасности Азербайджана.

Это не единственный эпизод деятельности чекистов из провинции за пределами Советского Союза. Например, в годы «холодной войны» украинская разведка обладала довольно большой самостоятельностью и выполняла практически все функции полноценной государственной разведывательной структуры — разумеется, с некоторыми специфическими особенностями.

Вот что рассказал об этой малоизвестной странице истории генерал-майор госбезопасности, доктор юридических наук Георгий Ковтун. С 1972 по 1979 год он работал помощником и начальником секретариата главы КГБ СССР Юрия Андропова, а с 1982 года по 1991 года зампредом КГБ.

«Украинская разведка создавалась в годы Великой Отечественной войны на основе партизанского движения. После войны она утратила свою актуальность. А затем, начиная с 60-х годов, украинская разведка вновь стала набирать обороты. В ее системе формировались новые подразделения. И она стала не только выполнять поручения ПГУ КГБ СССР, но и получила задачи, которые решала самостоятельно, лишь согласовывая их с Центром. К началу 70-х небольшой разведотдел КГБ УССР превратился в полноценную разведслужбу, которая решала такие же задачи, как и Центр. Хотя разумеется, меньшие по объему. ПГУ СССР никогда жестко не указывало — делайте то, не делайте этого… Оно координировало нашу работу, а иногда и просило — мы бы хотели бы через ваши возможности решить ту или иную задачу. В общем, не просто ставилась жесткая задача, а давались рекомендации. И разведка УССР решала эти задачи и весьма успешно.

Центр делегировал украинской разведке много функций. И прежде всего, разведку, связанную с использованием украинской диаспоры за рубежом. Наша разведка стала даже монополистом в этой области и работала во всех странах, где находилась украинская диаспора. Мы справлялись абсолютно со всеми задачами, буквально по всем направлениям деятельности, какие только существуют в любой разведке. Информация добывалась исключительно ценная, которой в ряде случаев даже в центре, в ПГУ, не было, причем не только в политической области, но и по другим направлениям. Поэтому ценность украинской разведки значительно возросла, и она получила всеобщее признание среди профессионалов. Мы систематически посылали своих представителей за рубеж на работу в различные дипломатические и иные заграничные представительства. Буквально во всех странах, где существовали резидентуры советской разведки, были представители Украины. Мы решали задачи не только для правительства СССР, но и для руководства нашей республики — ведь Украина как член ООН играла очень важную роль на международной арене. Поэтому украинскому руководству тоже было важно располагать соответствующей информацией. Добывала ее, прежде всего, агентура и другие источники — хорошие контакты разведчиков, которые работали за границей или периодически туда выезжали, чтобы встречаться с наиболее ценными источниками.

Украинская разведка участвовала и в отборе кадров и подготовке разведчиков-нелегалов. Правда, потом они переходили в распоряжение Центра — управление «Н» подчинялось исключительно ПГУ КГБ СССР. Это была сверхответственная задача и не все к ней допускались. Но мы пользовались особым доверием Центра.

В разведку брали людей, имевших высшее образование, опыт оперативной работы, и владеющих, как минимум, одним иностранным языком. Их направляли на учебу, где они получали второе высшее специальное — разведывательное— образование…»

Вопросами разведывательной деятельности занималось не только республиканское управление КГБ, но и подчиненные ему подразделения. Снова процитируем Георгия Ковтуна: «Разведотделы создавались и в областных управлениях КГБ. Но только там, где были возможности выхода на зару-беж, и, прежде всего — на страны главного противника, то бишь США и их союзников. В Украине такие подразделения были во всех областях, но наиболее крупные — в Одесской, Львовской, Тернопольской и Ивано-Франковской. Там были очень широкие связи с заграницей и, соответственно, возможности добывать разведывательную информацию в интересах государства по всем направлениям: политическому, экономическому и научно-техническому. Последнее, кстати, в то время велось очень активно, это сейчас условия изменились, поскольку широкие научные связи позволяют решать эти вопросы и без участия разведки. Потому сейчас подразделений по добыче научно-технической информации у нас вообще нет. А раньше они входили в состав разведки и очень помогали в развитии отечественной научно-технической мысли.

Областные управления участвовали в решении задач по поручению центральной украинской разведки. Часть задач ставилась по поручению или согласованию с ПГУ, а часть делегировалась из областных управлений. Они участвовали и в добывании информации по всем направлениям разведки, в том числе принимали посильное участие в подготовке кандидатов для дальнейшего обучения на нелегалов, которых можно было направлять за рубеж. Областные управления осуществляли их первичное обучение и подготовку. Они также готовили кадры для решения специальных задач за рубежом в случае обострения обстановки, угрожающего безопасности Советского Союза в целом или гражданам Украины, которые находились в это время за границей. Кстати, тогда очень много граждан Украины находилось за рубежом, это были высококвалифицированные специалисты в различных областях. Координировала работу по подготовке кадров для обеспечения безопасности этих людей украинская разведка».[56]

масштабах и направлениях деятельности украинской разведки в начале восьмидесятых годов прошлого века рассказали Сергей и Эллина Нестеренко и отставной генерал-майор Службы безопасности Украины (аналог Российского ФСБ) Александр Невздоля в книге «Досье генерала госбезопасности Александра Невздоли». В начале восьмидесятых годов прошлого века последний возглавил «разведподраз-деление в Львовском КГБ». Вот что он рассказал: «В моем подразделении было 15 человек— прекрасные люди с незаурядными способностями и высокой подготовкой. Потому что все стремились попасть в это подразделение, а отбирали самых лучших отовсюду — из контрразведки, из оперативно-технических отделов и других подразделений. Это были люди, обладающие способностью прогнозировать, анализировать, сопоставлять факты, — словом, грамотно работать с информацией, создавая из разрозненных мельчайших фрагментов целую картину. Далеко не каждый человек подходит для такой работы…

Кто в советское время мог выехать за границу? Как правило, творческая и научно-техническая интеллигенция, люди с учеными степенями — академики, профессура, руководители учебных и научно-исследовательских институтов… Разведывательная агентура — это люди, состоявшиеся в жизни, умеющие и без посторонней поддержки добиваться своих целей и сотрудничающие с Комитетом в силу патриотических убеждений.

Работать с такой элитной агентурой очень приятно. Ты встречаешься с очень интересными людьми, свободными и независимыми, уверенными в себе и своей значимости, сознательно и добровольно оказывающими помощь государству. Они понимали, что добытая ими информация сыграет важную роль в развитии страны, и потому почти всегда приносили какие-то новые ценные сведения.

…На такую встречу идешь минимум часа на четыре, и начальство не спрашивает — а когда ты вернешься?… время не ограничивалось: я должен был очень внимательно выслушать человека, глубоко вникнуть в то, что он рассказывает. Потом я еще просил его изложить все на бумаге, чтобы случайно не исказить информацию. А позже, когда я готовил аналитический доклад, то еще и советовался, правильно ли я обобщил полученную информацию.

Особенно это касалось научно-технической информации. Нужно признаться честно и прямо: КГБ — соавтор огромного количества советских научных открытий и изобретений.

Мы получали задания из научных центров и ориентировали своих агентов на добычу той или иной научно-тех-нической информации. И вот один агент привезет какие-то данные из одной страны, другой — из другой, третий — из третьей и так далее. А потом глядишь — и научное открытие, и технологический прорыв советских ученых! Вот так у нас рождались передовые технологии. Тащили по ниточке со всего мира. Вообще-то, в этом направлении работают все разведки мира. Потому что можно сотни миллионов вкладывать в какие-то разработки, а можно почти бесплатно утащить готовое. Во имя интересов государства.

Мы активно работали и в области политической разведки. Специфической особенностью работы заиадноукраинского подразделения разведки было проникновение в зарубежные националистические центры и получение упреждающей информации об их планах. В этом особенно преуспело Львовское управление. Мы заранее получали почти всю информацию об отправках зарубежным центром ОУН на территорию Западной Украины эмиссаров и «поставках» литературы, материальной помощи диссидентам и националистам.

Ежегодно только по Львовской области за рубеж выезжало солидное количество агентов украинской разведки. Это были высоко подготовленные в научном и оперативном плане специалисты, которые приносили огромную пользу государству».[57]

В качестве иллюстрации деятельности этих людей на Западе процитируем другой фрагмент книги Александра Невздоли: «Было у меня одно дело, условно назовем его «Эльза». До меня им занимался другой сотрудник. В центре изучения был очень интересный объект, который имел возможность выезда за границу на постоянное место жительства. А значит, представлял потенциальную ценность для разведки. С ним очень кропотливо работали, дело насчитывало уже несколько томов. Ведь нужно было убедиться, что, оказавшись за границей, человек не передумает сотрудничать с КГБ. Но когда он уехал, сложилось так, что долгое время в Комитете считали, что объект не оправдал ни надежд, ни вложенных средств, ни усилий.

Поскольку дело было очень серьезное, то я как руководитель подразделения вел его лично. Я мог его кому-то передать, но какое-то интуитивное ощущение, профессиональное чутье, что ли, подсказывало мне: здесь не все так просто, как кажется на первый взгляд. И вот к нам с инспекторской проверкой приехал генерал П., он был тогда руководителем подразделения украинской разведки. Очень опытный работник, прошел очень серьезную подготовку, работал в Вашингтоне и Нью-Йорке, но попал в серьезный переплет, его едва оттуда вывезли. И вот он приехал к нам проверять дела, оперативные подборки. Долго читал дело «Эльза», несмотря на то, что и раньше был с ним знаком, изучал последние материалы. Потом наклонился, поискал под столом корзину для бумаги и по-дружески посоветовал: «Сожги это дело, чтоб никто его не читал, и выкинь пепел. Это мой тебе совет».

Понятное дело, мне этот совет пришелся не по душе. И не только потому, что было обидно, что вся работа, которую мы с моим предшественником проделали, пойдет насмарку. Я просто почувствовал: советы сверху — это, конечно, хорошо и полезно, но генерал судил о деле по бумагам. А я знал душу этого человека. И потому вопреки рекомендациям, дело в архив не сдал. А потом наш объект так устроил свою жизнь за границей, что этим делом заинтересовались не только в Киеве, но и в ПГУ СССР. Дело затребовали в Москву. Так и не знаю, чем все закончилось, но это была редчайшая удача для разведки».[58]

Летом 1960 года за иностранными гражданами, находящимся на территории СССР, вместе с чекистами присматривали простые советские люди. Некий вариант Добровольной народной дружины, популярной в семидесятые годы прошлого века.

«С разрешения ЦК КПСС органами госбезопасности в Москве, Ленинграде, Киеве, Минске, Тбилиси, Сталинграде и Туле летом 1960 года были скомплектованы группы нештатных сотрудников, которые на общественных началах участвуют в наблюдении за иностранцами.

За истекшее время нештатные сотрудники, подобранные с помощью партийных организаций из числа коммунистов и комсомольцев — рабочих, служащих, студентов, а также неработающих пенсионеров органов госбезопасности и внутренних дел, во многих случаях положительно себя зарекомендовали в наблюдении за иностранцами.

Особенно полезным было использование нештатных сотрудников в наблюдении за иностранцами в часто посещаемых ими местах, где они имеют условия для проведения встреч с интересующими их лицами. Например, в Москве во время функционирования японской промышленной выставки нештатными сотрудниками выявлено более 30 человек, имевших подозрительные контакты с японцами.

Успешно проводилось наблюдение за иностранцами в музеях, читальных залах библиотек, плавательных бассейнах и других местах.

Опыт первых месяцев работы нештатных сотрудников подтвердил целесообразность этой активной формы привлечения общественности к работе органов госбезопасности…»[59]

Неизвестно, разрешили ли председателю КГБ Александру Шелепину продолжить этот эксперимент.

Кто-то, прочтя об этом эпизоде в истории Лубянки, улыбнется, кто-то мысленно подумает — а что еще ждать от чекистов, кто-то, зная о количестве иностранных гостей, подивиться находчивости председателя КГБ.

На самом деле организация наружного наблюдения за огромным числом иностранцев была трудноразрешимой для советской контрразведки проблемой. Например, в 1959 году страну посетило 34 тысячи туристов, в 1965 году их число возросло до 130 тысяч, а в 1971 году превысило 417 тысяч человек. Среди гостей, только в 1967 году, как уже говорилось, было выявлено свыше 250 сотрудников и агентов спецслужб противника.

«Агенты из числа туристов для выявления радиолокационных и радионавигационных станций и систем управления реактивным оружием, а также для других целей снабжались миниатюрными фотоаппаратами с мощной телеоптикой и приспособленные для фотографирования в темноте, малогабаритными магнитофонами и радиоприемниками для записи радиосигналов и т. п.».[60]

Вот такие вот «туристы»…

В шестидесятые годы прошлого века, в связи с начавшейся так называемой культурной революцией, в Китае резко возобладала антисоветская направленность, как во внутренней, так и во внешней политике. У китайского руководства в то время появилось стремление в одностороннем порядке изменить в ряде мест прохождение государственной границы между СССР и КНР. Нарушая пограничный режим, группы гражданских лиц и военнослужащих стали систематически выходить на советскую территорию, откуда всякий раз выдворялись пограничниками без применения оружия. Нужно учитывать, что сухопутная граница между двумя странами составляла 4100 км и была самой протяженной в мире. Например, на 100 километров самого юга дальневосточной границы приходилось до 47 перебежчиков в месяц. По всей границе это выливалось в солидные цифры.

В 1969 году Китай спровоцировал два вооруженных пограничных конфликта с СССР. Первый произошел в марте на острове Даманский (река Уссури на Дальнем Востоке), а второй на озере Джаланашколь (Казахстан) в августе того же года.

2 марта 1969 года скрытно сосредоточив до трехсот вооруженных солдат, китайцы нарушили государственную границу и захватили советский остров Даманский (300 км южнее Хабаровска). Решительными действиями подразделений пограничных войск нарушители были изгнаны с советской территории.

Сосредоточив 15 марта до полка пехоты, усиленного артиллерией и танками, китайское командование предприняло новую попытку захватить остров. В результате совместных действий советских пограничников, а также подразделений Дальневосточного военного округа повторная провокация была пресечена.

За период со 2 по 21 марта 1969 года советские войска потеряли убитыми и умершими от ран 58 человек, ранеными и контужеными 94 человека. Из них 49 военнослужащих пограничных войск (напомним, что пограничники входили в структуру КГБ). В результате боев в Казахстане погибли двое и были ранены десять советских пограничников.

Активизировавшаяся в начале шестидесятых годов прошлого века китайская разведка, после конфликтов 1969 года фактически развязала тайную войну против Советского Союза. Например, КГБ располагало надежными данными о том, что китайские спецслужбы выводили свою агентуру на территорию Советского Союза под видом многочисленных беженцев.

По утверждению начальника УКГБ по Приморскому краю генерал-лейтенанта Константина Александровича Григорьева: «Спецслужбы КНР активно использовали любые каналы и средства для проникновения на нашу территорию и сбора информации: направление шпионской агентуры под личиной китайских и корейских перебежчиков, тотальное наблюдение вдоль границы, обработку приграничного населения».

Задержанных китайских перебежчиков сотрудники КГБ допрашивали и определяли их дальнейшую судьбу.

«Если перебежчик был ума недалекого или переходил в погоне за деньгами — от таких сразу же избавлялись, передавая китайской стороне. Если переходил по политическим мотивам — с ним разговаривали по душам, китайцам не передавали, а гак же нелегально переправляли обратно, не привлекая к работе.

С остальными работали. Сразу же старались выделить сотрудников спецслужб — это было, как правило, нетрудно — ге вели себя довольно нагло, разговаривали через губу, курили закинув ногу на ногу… Таких тоже передавали сразу Выходили на нашу сторону и сотрудники китайских спецслужб, бежавшие от режима и обладавшие ценными секретными сведениями. С такими службистами продолжали работать в Центре. Тех же, которые так и не подошли для дальнейшей агентурной разработки, селили в изолированных поселках-совхозах — в основном в совхозе «Победа» в Хабаровском крае, заводя осведомителей в их же среде. Последние добывали где-то старые военные фуражки, надевали их и ходили по жилищам соотечественников, взимая с каждого по 10 рублей в обмен на обещание сообщать о них в КГБ только хорошее…»

При выявлении агентов китайской разведки чекисты использовали множество методов, обращая внимание на различные мелочи: «Например, на территорию Приморского края вышла пара с ребенком. С ними начали работать. Но вскоре оперативники обратили внимание на одну маленькую особенность. Муж и жена не спали вместе. Более сильна я психологическая обработка заставила вышедших признаться, что они не являются семьей, а искусственно созданы китайской разведкой для внедрения в Россию. Их передали обратно.

Вскоре вышла другая пара. Она представилась интересным материалом для разработки. С ней стали работать. Поселили на конспиративной квартире. Но ситуация повторилась — муж с женой не спали. Она — на кровать, а он — на пол. Скоро пара исчезла. Ее объявили во всесоюзный розыск и задержали уже в Казахстане. По дороге туда «семейка» умудрилась ограбить одного русского в поезде на довольно крупную сумму денег. Пару увезли в Москву для обмена на наших, в случае необходимости».

Сотрудниками УКГЪ Приморского края на основе огромного опыта даже была написана записка о том, как вычислять все категории перебежчиков, ставшая впоследствии учебным пособием всего аппарата КГБ. А вычислять можно было даже по одежде, ткань на пошив которой жителям Поднебесной давали по карточкам один раз в год. Один из дознавателей спустя много лет вспоминал: «Я знал, в каком году, в какой коммуне выдавался какой материал. К одежде китайцы относились бережно. Поэтому брюки носили долго, а вот заплата на заплате как раз и показывала, какой и когда выдавался материал. Тем более что заплаты чаще всего были разного цвета».

По указанию руководства КГБ СССР была издано пособие «Доследственная проверка нарушителей границы», одним из авторов которого был цитируемый выше дознаватель с Дальнего Востока.

«В 1982 году я находился на курсах в Москве. Там мне и поручили написать работу. Я не знал, что это указание КГБ СССР, и так, для прикола, допускал некоторые хохмочки. Например, в образец справки медосмотра нарушителя границы включил понравившуюся мне фразу: «В позе Ромберга устойчив». Так и прошли в серьезном указании председателе ля КГБ все приколы и прикольчики. Если бы знал, то так бы не шутил. И сейчас в учебниках дознавателей ФПС те мои образцы документов».

Частично успешному противодействию советских органов госбезопасности китайским спецслужбам способствовала «привычка» последних полагаться, прежде всего, на «идеологическую сознательность» источников, при этом ряды агентов чаще всего пополнялись за счет этнических китайцев.[61]

Работа с китайскими перебежчиками порой бывала смертельно опасной для сотрудников КГБ. Вот один из примеров, когда из-за недостаточной бдительности погибли чекисты.

Три сотрудника КГБ вместе с агентом-китайцем по кличке «Монгол» выехали для заброски последнего на сопредельную территорию в район поселка Пограничный. По дороге один из сотрудников в пути почувствовал себя плохо и был оставлен. По прибытии на место второй чекист пошел проверить границу, а третий — молодой оперуполномоченный, остался в машине с китайцем. Ожидая товарища, опер уснул, китаец вытащил у него пистолет, выстрелил ему сначала в сердце, а затем в голову и решил сам уходить за границу. Вероятно, он не хотел возвращаться, но видя неизбежность этого момента, решил, что лучше уж возвращаться с каким-нибудь солидным багажом — вроде пистолета и убийства советского чекиста. Тогда, если бы его взяли свои, последнее могло быть ему зачтено в положительном плане. При переходе убийцей границы сработала система, и к месту происшествия прибыл наряд пограничников. Начали преследование. Укрывшийся в кустах китаец первой пулей убил настигшую его пограничную собаку, второй себя.

Труп китайца отправили во Владивосток. Там двое сотрудников КГБ получили указание похоронить его на кладбище, поставили бутылку могильщикам, но сами непосредственно труп не проверили и могильщики вместо китайца по недосмотру похоронили советского корейца. Когда же родственники последнего пришли получать свое тело, они буквально были в шоке — получив китайца. Пришлось проводить перезахоронение.[62]

Не меньшие хлопоты доставляли советским контрразведчикам сотрудники китайского посольства в Москве. Причем не всегда это было связано со шпионской активностью Пекина. Порой непонятные для Лубянки действия объяснялись спецификой жизни в Поднебесной империи. Вот несколько таких примеров.

Однажды с территории посольства начал подниматься дым. КГБ заинтересовалось — возможно, жгли документы, что, как правило, являлось признаком каких то пертурбаций. Например, подготовка к войне. Дано было задание разобраться. Агентура выяснила, что в посольстве, согласно указанию Мао, как и по всему Китаю, начали выплавлять чугун. «Металлурги» дипломаты производили до полутора тонн.

Другой случай. Одним из способов слежки является наблюдение за потреблением энергии в посольстве. Обычно нагрузка на электросеть возрастала во время так называемого автоматического слива — электронной передачи зашифрованной информации из посольства на «большую землю». В китайском посольстве такое наблюдалось ежедневно и в одно и то же время. Что это — всплески шпионской активности? Специальные отвлекающие маневры? Оказалось, что многочисленные сотрудники посольства постоянно садились пить чай и одновременно включали кипятильники…

Еще одна проблема — огромное число сотрудников. Они приезжали сотнями, постоянно нарушая установленные совместными договорами паритетные квоты. При этом для европейцев все они были на одно азиатское лицо, что затрудняло организацию наружного наблюдения за ними. Добавьте к этому единый стиль в одежде…

Периодически китайцы норовили удалиться в лес. Что это? Места встречи, закладки-выемки тайников? Все оказалось прозаичней — дрова. Колония дипломатических работников собирала дрова, а затем на них и готовила во дворе пищу — дешевле.[63]

Не меньше хлопот контрразведки доставляли и подданные Страны восходящего солнца. Например, в 1970 году органы госбезопасности Украинской ССР выявили и разоблачили «трех агентов японской разведки, собиравших военную и экономическую информацию о Советском Союзе».[64]

В шестидесятые — семидесятые годы прошлого века главным полем битвы военных контрразведчиков стала территория Восточной Германии. Каждый год военные чекисты в этом регионе разоблачали не меньше десяти агентов западногерманской и американской разведок.[65] Хотя были успехи и у их коллег в Советском Союзе. Например, дело о первом «кроте» ЦРУ в ГРУ

Об этом деле написано достаточно много, поэтому мы ограничимся изложением официальной версии ФСБ РФ.

«20 октября 1959 г. газета «Правда» опубликовала следующее сообщение Министерства иностранных дел СССР:

«16 октября с.г. Министерство иностранных дел СССР предложило выехать из Советского Союза атташе посольства США в Москве Р.А.Лэнжелли, поскольку его действия несовместимы со статусом аккредитованного дипломатического работника. Лэнжелли использовал свое пребывание в СССР для проведения разведывательной работы.

16 октября с.г. Лэнжелли имел в Москве конспиративную встречу с находящимся в Советском Союзе американским агентом, которому он передал инструкцию по дальнейшей шпионской работе, средства тайнописи и крупную сумму денег. Во время этой встречи оба ее участника были задержаны советскими компетентными органами, а шпионские материалы были у них изъяты.

Министерство иностранных дел СССР обратило внимание посольства США в Москве на недопустимость подобных действий дипломатических сотрудников Посольства».

Первым упоминаемым в сообщении лицом был Лэнжелли Рассел Аугуст 1922 года рождения, вместе с женой прибывший на работу в посольство США в г. Москве на должность атташе административно-хозяйственного отдела в январе 1958 г. Своими тесными контактами с работавшим под «крышей» посольства американскими разведчиками Римстедом и Уинтерсом он привлек внимание нашей контрразведки.

Установленное за Лэнжелли наблюдение подтверждало, что он вел себя очень осторожно, даже при разговорах дома с женой включал радиоприемник. Одновременно Лэнжелли активно изучал Москву, причем именно в те часы, когда должен был бы заниматься своими непосредственными служебными обязанностями. Уже этот необычный штрих в его поведении позволял сделать обоснованный вывод о вероятной связи «атташе» с американской разведкой.

28 мая 1958 г. предположение московских контрразведчиков получило реальное и окончательное подтверждение. Именно в тот ясный и теплый день Лэнжелли вместе с семьей отдыхал на Ленинских горах. И хотя иностранец устроил под деревом пикник, фотографировал на лоне природы детей и играл с ними — всеми своими действиями давая понять, что занят только семьей и отдыхом, он сумел незаметно заложить под одной из деревянных лестниц тайник, прикрепив его к балке специальным приспособлением.

Рельеф местности, где «отдыхал» Лэнжелли, не позволял вести наблюдение с близкого расстояния. Но благодаря мастерству чекистов тайник был обнаружен. В нем находились необходимые элементы шпионской атрибутики: инструкции, средства тайнописи и деньги, которые предназначались одному из жителей г. Москвы, завербованному американской разведкой и впоследствии арестованному.

С этого момента оперативный контроль за Лэнжелли усилился и принес свои плоды. 21 января 1959 г. американский разведчик как обычно вместе с женой несколько раз выезжал в город, где пытался настойчиво выяснить, нет ли за ним «хвоста»: следовал с малой скоростью, а перекрестки проезжал в самые последние секунды переключения светофоров на красный свет. Правильно расценив действия Лэнжелли как подготовку к проведению разведывательной операции, сотрудники КГБ умело создали у иностранца уверенность, что ему удалось оторваться от слежки. В 8 часов вечера на автобусной остановке с Лэнжелли поравнялся мужчина в форме офицера Советской Армии, который, пройдя с американцем 5–7 метров, что-то передал ему.

Своевременно принятыми мерами неизвестный был установлен в тот же день. Им оказался подполковник Попов Петр Семенович, прибывший в Москву из г. Калинина.

С этого момента к работе по изобличению Попова и Лэнжелли в шпионской деятельности подключились сотрудники Калининского управления КГБ Рассадов Григорий Кириллович, Полосин Евгений Иванович, Белов Виктор Афанасьевич и Соколов Владимир Ильич.

При первичной проверке Попова выяснилось, что он до декабря 1958 г. являлся сотрудником Главного разведывательного Управления (ГРУ) Генштаба Советской Армии и работал в Австрии и ГДР, откуда был отозван за не вызываемую служебной необходимостью связь с гражданкой Австрии.

С самого начала проверка Попова осложнялась рядом факторов, и в первую очередь требовалась максимальная осторожность, поскольку Попов в силу специфики своей службы был знаком с формами и методами работы органов госбезопасности.

Наблюдение за Поповым требовалось организовать так, чтобы исключить малейший повод для подозрений с его стороны. Иное грозило провалом всей операции.

Сразу возникли новые, осложняющие ведение наблюдения, обстоятельства. Попов проживал без прописки в районе Калинина, сплошь застроенном одно-двухэтажными деревянными домами, которые к тому же находились в частном владении. Появление там посторонних людей не прошло бы незамеченным, так как жильцы, а тем более соседи, были хорошо знакомы друг с другом.

Однако, благодаря грамотным действиям и нестандартным решениям, калининские чекисты обеспечили плотный контроль за поведением и маршрутами передвижения Попова. Особое внимание уделялось получению информации о его предполагаемых выездах в Москву.

Чекисты знали, что американская разведка умело и скрупулезно маскировала засылку письменных заданий агентам под обычную переписку. С учетом этого УКГБ предприняло меры по своевременному обнаружению писем подобного рода, которые могли поступить на адрес Попова.

И не напрасно. Уже через несколько дней Попов получил из г. Москвы письмо с нанесенной на обычный текст тайнописью. Американская разведка сообщала Попову расписание передач из разведцентра, задание по сбору разведывательной информации и просила срочно сообщить о будущем назначении. Здесь же прозвучала высокая оценка ранее переданных им американцам сведений.

Наблюдение за Поповым зафиксировало, что после встречи с Лэнжелли он не терял времени даром: приехав в Москву еще раз, Попов, зайдя в отдел кадров ГРУ, активно общался с бывшими сослуживцами. А в г. Калинине Попов встречался в ресторане с офицером, служившим на особо важном объекте ПВО страны, а также неоднократно посещал квартиру другого офицера, проходящего службу в одном из соединений Московского военного округа.

Поскольку добытые в отношении Попова материалы не вызывали сомнений в его связи с американской разведкой и учитывая, что он мог собрать важную информацию для передачи противнику, калининскими и московскими чекистами было принято решение задержать Попова при его очередном выезде в Москву.

Арест Попова произошел 18 февраля 1959 г. При личном обыске у него изъяли записную книжку, в которой был домашний телефон Лэнжелли и пароль для вызова его на встречу по телефону, шесть листов специально обработанной бумаги, служившей копиркой для исполнения сообщений тайнописью, и блокнот, на котором при обработке появился тайнописный текст сообщения, подготовленный Поповым для американской разведки.

Одновременно произведен обыск на калининской квартире Попова, где также были обнаружены уликовые материалы, однозначно свидетельствующие об участии Попова в шпионской деятельности: инструкция по способам связи с американским разведцентром, дешифровальные блокноты и таблетки для проявления тайнописи, которые находились в специально изготовленных американцами контейнерах в рукоятке охотничьего ножа, катушках с леской для спиннинга и помазке для бритья.

За активное участие в работе по вскрытию и разоблачению шпионской деятельности Попова калининские чекисты были поощрены Приказом Председателя КГБ при СМ СССР.

Полностью разоблаченный, Попов на допросе признал, что является агентом американской разведки с конца 1953 г.

Из показаний Попова П. С.:

«Во время моей службы в Австрии по линии Главного разведывательного управления… в американском секторе города Вены я был задержан двумя американцами и доставлен в казарму американской военной полиции на Мариехильфенштрассе, где был подвергнут допросу. Во время допроса, который продолжался с 9 часов вечера до 3 часов утра, американцы заявили мне, что я пойман с поличным, как советский разведчик, ведущий работу против американских войск в Австрии и, если откажусь сотрудничать с ними, то буду отправлен на Запад, где они со мной поступят по своему усмотрению, и, в частности, могут объявить в печати, что я перешел к ним добровольно. Я смалодушничал: принял предложение американцев стать их шпионом и при этом рассказал об органе, в котором я работал. С момента вербовки американцами и до моего задержания органами КГБ я поддерживал регулярно связь с американской разведкой».

Оказалось, что Попов передал американцам известные ему сведения о структуре и деятельности ГРУ, именах, фамилиях и характере должностных обязанностей многих офицеров центрального аппарата и находившихся в Австрии, ГДР и ФРГ.

16 октября 1959 г. был положен конец и преступной деятельности Лэнжелли. Взятый с поличным, он вскоре покинул нашу страну.

Следствие выяснило, что помимо этого Попов сделал достоянием американцев содержание ряда закрытых документов и оперативных совещаний в ГРУ Генштаба, сведения о дислокации отдельных воинских соединений и находившейся на их вооружении техники. Значительную информацию Попов черпал из общения с сослуживцами и просто знакомыми военнослужащими, не подозревавшими о его двойном обличье.

За шпионские сведения Попов систематически получал крупные суммы денег (в иностранной валюте и рублях), часть которых переводилась на его текущий счет в одном из банков США. Уловив жадность и меркантильность Попова, американцы не скупились для него на подарки (вплоть до полуботинок).

В соответствии с законом Военной коллегией Верховного суда СССР Попов П. С. был приговорен к высшей мере наказания. Закономерный финал для предателя».[66]

Однако военным контрразведчикам приходилось не только ловить иностранных шпионов, но и обеспечивать сохранность военных тайн в «особых условиях». В качестве примера можно назвать операцию по переброске советских войск на Кубу.

Руководителем контрразведки Группы войск, отправленных на Кубу, был назначен заместитель начальника военной контрразведки Тихоокеанского флота и Тихоокеанского пограничного округа Александр Тихонов. Свой выбор председатель КГБ Владимир Семичастный мотивировал так: «Ситуация там сложная, и поскольку Вы участвовали в десантных операциях при обороне Одессы, Севастополя и Кавказа, Вам, как говориться, и карты в руки».

С первых же дней пребывания группы советских военных контрразведчиков на острове Свободы у них наладились тесные взаимоотношения с кубинскими органами госбезопасности.

Совместная работа принесла первые плоды: служба радиоконтрразведки засекла в эфир выход агентурного передатчика в особом режиме, когда сеанс длился считанные секунды, а сообщение как бы выстреливалось. Удалось запеленговать агентурный радиопередатчик и захватить с поличным резидента ЦРУ Клемента Инклана.

У него были изъяты сверхбыстродействующий радиопередатчик, автоматический шифратор новейшей модификации, средства тайнописи, два пистолета системы Браунинг, фотоаппарат «Минокс», фальшивые документы, авторучка-пистолет и 14 тысяч золотых песо. По вопроснику для сбора шпионской информации можно было представить, что в круг интересов американских спецслужб входило все. В частности, предлагалось выяснить, «что означают крупные и мелкие клетки на рубахах советских военных инструкторов, и может ли персонал бронетанковых частей носить рубашки того же цвета и рисунка, что и военные инструкторы. Правда ли, что офицерский состав носит спортивные рубашки в более мелкую клетку, чем солдаты?».

Была раскрыта и крупная нелегальная подрывная организация, которая именовалась «Дивизией Нарцисса Лопеса». Вся Куба была поделена ею на семь зон. Во главе каждой зоны стоял резидент.

В ходе операции по ликвидации «Дивизии Нарцисса Ло-песа» было захвачено 237 членов этой организации, из них: четыре майора, 17 капитанов, семь первых лейтенантов. Выявлено девять складов оружия, большие суммы долларов и золотых песо.

Этой операцией был нанесен существенный удар по шпионажу на всей территории Кубы.

Одновременно предпринимались необходимые меры по сохранению в тайне переброски советских войск на Кубу. На территории СССР переброска войск к портовым городам (Севастополь, Балтийск, Мурманск, Архангельск, Одесса и Николаев) тщательно готовилась и проводилась в соответствии с требованиями СУВ (скрытое управление войсками). Понятно, что в этих мероприятиях принимали активное участие чекисты. Если Севастополь или Мурманск были военными городами, закрытыми для посещения иностранцев, то в одесский порт регулярно заходили зарубежные суда.

Так же командованию воинских частей получило приказ подготовить и завизировать выездные дела (в четырех экземплярах) всех военнослужащих, которых предполагалось отправить на Кубу. Характеристики и другие документы выездного дела должны были подписать командир части, начальник политотдела и «особист». По официальным данным, опубликованным уже в наши дни, не прошло отбор порядка 40–60 % кандидатов. Причины разные, начиная от медицинских (годность к работе в условиях тропического климата) и заканчивая семейными. Хотя, что греха таить, были отводы и по линии КГБ. Например, в 51-й ракетной дивизии (командир генерал-майор Игорь Демьянович Стаценко) было заменено до 500 офицеров и свыше тысячи солдат и сержантов. А из пяти командиров полков — трое. Понятно, что все замены тяжелым грузом легли на плечи военных контрразведчиков, обслуживающих эти воинские части. Нужно было знакомиться с новыми людьми, восстанавливать агентуру и т. п.

Использовались все меры маскировки. Военнослужащие — в штатской одежде. Погрузка в эшелоны и на корабли техники легендировалась учениями по отработке погрузоч но-разгрузочных работ и взаимодействию с железнодорожным и морским транспортом. Воинские эшелоны на узловых станциях не останавливались. Остановки производились на разъездах и полустанках. Вся система управления войсками осуществлялась устными распоряжениями, в крайнем случае — шифровками.

Название операции «Анадырь» наводило на мысль о Севере. Для подтверждения этой легенды команде на некоторых судах выдавались лыжи, печки, полушубки. Никто не знал, куда идут суда. Капитанам и начальникам эшелонов выдавалось три пакета — № 1, 2, 3. На первом пакете была надпись: «Вскрыть после оставления территориальных вод СССР». На двух других никаких надписей не было. В пакете № 1 говорилось, что пакет № 2 следует вскрыть после прохода Босфора и Дарданелл. В пакете № 2 предписывалось вскрыть пакет № 3 после прохода Гибралтара. В пакете № 3 содержался приказ: «Следовать на Кубу». Во время перехода через моря и океаны, при приближении самолетов, личный состав укрывался в трюмах судов. Так же вся военная техника была перекрашена в серый цвет вместо штатного зеленого.

Скрытность передвижения войск обеспечивалась и на Кубе. Все суда, прибывавшие на остров, встречались штабными группами еще на рейде, а иногда и на подходах к Кубе. Из-за сложной оперативной обстановки судам приходилось менять порты назначения.

Оружие поступало под видом народнохозяйственных грузов, так как на Кубе нашими специалистами в это время велись поиски нефти, железа, никеля, фосфатов. Ввозили сельскохозяйственную технику, специалистов-механиза-торов и многое другое. И военные как бы вклинивались в эти перевозки.

В тех случаях, когда невозможно было скрыть вооружение из-за его размеров и конфигурации, например, баллистические ракеты средней дальности «Р-12», самолеты, вертолеты, советские военнослужащие по договоренности с кубинской стороной переодевались в их военную форму. А в газетах сообщалось, что в данном районе проходят учения.

Чтобы не выдать себя, на переходах запрещались всякие разговоры. Разрешалось давать лишь две команды на испанском языке: «Аделанте!» — «Вперед» и «Паре эль кочо!» — «Остановить машины!».

Шли только ночами. Места дневных стоянок выбирались с учетом возможности укрытия от визуальной разведки. После ухода колонны уничтожались всякие демаскирующие предметы.

Все эти меры обеспечили скрытность передвижения по острову советских ракет. Лишь 14 октября 1962 года воздушной разведкой США был впервые обнаружена одна из ракетных установок в районе Сан-Кристобль (провинция Пинар дель Рио). К этому времен 42 ракетных комплекса с дальностью действия стратегически ракет до 2000 км уже стояли на своих позициях. А от Кубы до штата Флорида США расстояние — всего около 180 км. Еще один важный факт, о котором мало кто знает. Противнику так и не удалось обнаружить места хранения ядерных боезарядов для ракет «Р-12», и поэтому американцы не смогли бы уничтожить их в случае начала боевых действий.

В том, что противник все же сумел обнаружить позицию ракетной установки, не было вины военной контрразведки. Просчеты были допущены Генеральным штабом. Именно им не были предварительно тщательно изучены географические и природно-климатические особенности Карибского региона. «Московский взгляд» на использование пальмовых рощ в качестве естественной маскировки для ракет оказался ошибочным. У командиров ракетных полков на месте возникла серьезная проблема при подборе мест размещения ракетных установок. Другая проблема — дефицит инженерной техники и саперных подразделений.

А теперь расскажем о шпионе, ставшим мифом «холодной войны».

Высокопоставленный офицер советской военной разведки полковник Олег Пеньковский занимает особое место в списке агентов западных спецслужб. До сих пор историки спорят, кто и когда сумел разоблачить этого шпиона и какой реальный ущерб он нанес обороноспособности Советского Союза.

Олег Пеньковский в парадной форме

Маловероятно, что в ближайшие годы эта дискуссия утихнет. Олег Пеньковский, стараниями Москвы и Вашингтона действительно стал мифом «холодной войны». Если на Западе о нем писали книги и снимали кинофильмы, то в Советском Союзе (единственный случай в истории «холодной войны») организовали открытый судебный процесс, а после его окончания любой желающий мог купить в книжном магазине стенографический отчет этого мероприятия. Разумеется, там не было указано, что он трудился в советской военной разведке и был профессиональным шпионом. Впервые о существование ГРУ советские люди официально узнали из книги «Аквариум» другого предателя Виктора Суворова (Резуна). В середине шестидесятых годов прошлого века в Советском Союзе внезапно резко сократилось число публикаций, где упоминался бы Олег Пеньковский. И только после распада СССР его имя вновь начало встречаться на страницах книг. Чаще всего ветеранов отечественной разведки.

Документы и шпионское оборудование, изъятое при обыске квартиры Олега Пеньковского

Согласно версии большинства ветеранов КГБ и ведомственных историков предатель «погорел», как и большинство его коллег, из-за того, что советская контрразведка зафиксировала факт его конспиративной встречи с женой британского дипломата в Москве.[67] Бывший руководитель информационно-аналитической службы Московского управления КГБ полковник Анатолий Басманов в одном из интервью красочно описал эту сцену: «Тогда велось наружное наблюдение за женой британского дипломата. Однажды она вышла на Тверской бульвар, и вдруг у нее отстегнулся чулок. Зажав его рукой и весьма натурально скрючившись, она вошла в подъезд какого-то дома, и, естественно, за ней туда из наших сотрудников никто не последовал. Через две минуты дама вышла и направилась дальше по бульвару со своей «группой сопровождения». А одна девочка, сотрудница наружного наблюдения, решила еще понаблюдать за подъездом. Через пять минут оттуда вышел какой-то мужчина и направился на Тверскую. Случайность? Она решила проверить: довела его до дверей и потом составила рапорт. Его установили, взяли в разработку, и в итоге оказалось, что это шпион, да еще какой!

Он, правда, допускал оплошности — делал дома пересъемку документов на подоконнике, не догадываясь, что за ним с противоположного берега Москвы-реки и сверху наблюдают скрытые камеры».[68]

По утверждению начальника американского отдела Второго главного управления КГБ Рэма Красильникова, сотрудники его главка совместно с работниками Седьмого управления (наружное наблюдение и охрана дипмиссий) выявили совместную операцию британской и американской разведки по организации связи с этим агентом.

Дальнейшее было делом лишь оперативного мастерства.[69] В одной из своих книг, нарушив традиционную анонимность, он назвал имена тех, кто активно участвовал в разоблачение предателя: «…Заместитель начальника английского отдела Алексей Васильевич Сунцов, сотрудники отдела — Алексей Никитович Киселев, Николай Григорьевич Ионов. Операциями контрразведки по этому делу руководили начальник Второго главного управления О. М. Грибанов и его заместитель Л. В. Пашоликов.

Серьезнейший вклад в разоблачение Пеньковского, Винна (британский бизнесмен Гревилл Винн — агент-связник, арестован и осужден за шпионаж. — Авт.)у разведчиков посольских резидентур СИС (британская разведка) и ЦРУ в Москве (было задействовано не менее 12 разведчиков, все они были высланы из СССР после ареста О. Пеньковского. — Авт.), других лиц, причастных к делу Пеньковского, внесли и другие подразделения контрразведки: Первый отдел Второго главного управления, Седьмого управления, оперативно-технических служб, Следственного аппарата Комитета госбезопасности».[70]

Даже если поверить ветерану тайной войны и принять его версию разоблачения Олега Пеньковского за истину, то все равно расследованием этого дела должен был заниматься не только Второй главк — контрразведка, но и Третий — военная контрразведка, т. к. подозреваемый был офицером Советской Армии и большую часть рабочего времени проводил в военных учреждениях.

На самом деле ветераны «тайной войны» написали в своих мемуарах и рассказали журналистам не все, что знали. Существовала еще и служебная версия причин «провала» Олега Пеньковского.

«В январе 1961 года при проведении оперативных мероприятий в отношении торгового советника Канады в СССР и представителя Национального совета по научным исследованиям этой страны были получены данные о подозрительном поведении Пеньковского, сотрудника Государственного комитета по координации научно-исследовательских работ. В декабре 1961 года в процессе наружного наблюдения за женой второго секретаря английского посольства кадрового разведчика Чизхолма — Анной Чизхолм так же были получены сведенья, свидетельствующие о возможном контакте Пеньковского с англичанами. Все это послужило для проверки Пеньковского.

Учитывая, что Пеньковский мог использовать для контактов с иностранными разведчиками свои заграничные командировки, органы государственной безопасности приняли меры для отстранения его от поездок за рубеж. Одновременно они усилили наблюдение за его поведением во время дипломатических приемов. Установленное за Пеньковским наружное наблюдение, осуществляемое с закрытых постов, позволило зафиксировать факты фотографирования им в своей квартире каких-то материалов.

В июле 1962 года в Москву прилетел Винн — глава английской посреднической фирмы, организующий передвижные выставки в других странах. Ранее Пеньковский не раз встречался с ним по роду своей служебной деятельности. В связи с этим возникло предположение, что Винн выполняет роль связника между ним и представителями английской разведкой.

Во время пребывания Винна в Москве Пеньковский встречался с ним несколько раз в гостинице и ресторане. Встреча их контролировалась оперативной техникой. В результате этого были получены данные о том, что Пеньковский является агентом английской разведки и поддерживает с ней контакт через Винна. Его связи стали вновь изучаться с помощью агентов, доверенных лиц и путем использования других оперативных возможностей. Однако проверка этих связей не дала оснований считать, что Пеньковский имеет соучастников среди советских граждан. В тоже время было установлено, что некоторых из своих знакомых он использует втемную, выведывая у них информацию для передачи англичанам.

С тем, чтобы определить, какие материалы Пеньковский фотографирует дома, оперативные работники провели специальное мероприятие, позволившие поучить данные о его шпионской деятельности. Для этой цели квартиру Пеньковского оборудовали оперативной техникой, а его переписка и телефонные переговоры были взяты под контроль.

В результате осуществления оперативно-технических мероприятий в июле и в августе 1962 года было зафиксировано, что Пеньковский поддерживает одностороннюю радиосвязь с разведывательным центром по радио, принимал сигналы азбуки Морзе на транзисторный приемник, и фотографирует секретные материалы.

Поскольку Пеньковский хранил шпионские материалы дома, в тайнике, сотрудники КГБ провели негласный обыск в его квартире. Были обнаружены и сфотографированы пять шифровальных блокнотов, три фотоаппарата «Минокс», двенадцать пленок к ним, записи радиосигналов и другие шпионские материалы.

Данные, полученные в процессе разработки, и предметы, обнаруженные в тайнике Пеньковского, оказались достаточными для изобличения его в шпионской деятельности».[71]

Несмотря на то, что процитированная выше версия предназначалась исключительно для сотрудников КГБ, она содержит массу «белых пятен». Например, упомянутый выше Винн и жена британского дипломата еще до того, как впервые пересекли границу Советского Союза, уже были известны Лубянке как лица, связанные с английской разведкой. Разумеется, этот факт, как и множество других, не был включен в цитируемую выше версию, чтобы случайно не «засветить» агентуру, которая сообщила в Москву о связях британцев с разведкой.

Период нахождения под следствием и сам суд также до сих пор вызывает множество вопросов у независимых журналистов и историков. Например, присутствующий на процессе полковник КГБ Виктор Баранов в одном из своих интервью сообщил следующее: «…Формально процесс был открытым — впервые с тридцатых годов. Но, естественно, просто так попасть на суд было невозможно, публика для таких мероприятий всегда готовилась заранее. Билеты давались только тем, кому нужно было туда попасть, по мнению «органов»: сотрудникам КГБ, комсомольским, партийным работникам низшего и среднего ранга.

Как вел себя Пеньковский на процессе?

В подсудимом чувствовалась неуравновешенность. Он мало смотрел в зал, вообще был похож на взъерошенного защищающегося воробья. Когда объявили приговор — высшую меру, он не отреагировал, как следовало бы ожидать. Скорее всего, Пеньковский надеялся на тот торг, который с ним прошел в «Лефортове».

Какой торг?

Как рассказывал начальник следственного отдела КГБ генерал Чистяков, подследственному были зачитаны письменные гарантии о сохранении ему жизни в обмен на полное сотрудничество с органами госбезопасности и чистосердечное признание. Олег Пеньковский в это обещание поверил. Верили в это и его мать, до последнего дня посещавшая сына в «Лефортове», и следователь, который вел его дело, а также сам Чистяков.

Кто же обманул и Пеньковского, и сотрудников КГБ?

Договоренности были нарушены на самом высоком уровне. Когда председатель КГБ Семичастный доложил Хрущеву свои соображения по этому вопросу, советский лидер взорвался нецензурной бранью и назвал его доводы «комсомольским бредом».

Почему дело Пеньковского — Винна до сих пор не рассекречено?

Потому что передал он очень много — данные по ракетам, которые были у нас в то время не только на вооружении, но и в разработке: их радиус действия, способ заправки, боеготовность, дальность… Других источников в этой области у американцев не было. Пеньковский был вхож в высшие военные круги — взять хотя бы маршала артиллерии Варенцова, с которым они вели доверительные беседы. В общем, Пеньковский раскрыл всю нашу военную доктрину в области ракетостроения на многие годы вперед».[72]

Олег Пеньковский в зале суда

На самом деле следственное дело Олега Пеньковского остается секретным по другим причинам. Переданные им сведенья по ТТХ (тактико-технические характеристики) за прошедшие десятилетия устарели, да и на Западе их уже узнали. Другое дело, что в следственном деле содержаться информация о том, как на самом деле был разоблачен предатель и кто первым сообщил на Лубянку об иностранном агенте. Вот это действительно является сведениями, составляющими государственную тайну. Важно другое: если Виктор Баранов прав и Олегу Пеньковскому действительно обещали сохранить жизнь в обмен на активное сотрудничество со следствием, то возникает закономерный вопрос: а может, было что-то еще, кроме содействия следствию?

По утверждению бывшего председателя КГБ Владимира Семичастного арестованный «сломался» в первые часы пребывания в неволе: «Его привели ко мне в кабинет, а там, значит, такой большой стол, длинный. И вот, как сейчас помню, сидит он в конце, такой пришибленный и облезлый такой, как, понимаете, жалкий мышонок. И вдруг говорит мне: «Я, гражданин председатель… Я мог бы предложить вам свои услуги и поработать на государство…» — то есть сразу начинает пытаться договариваться. Тогда я говорю: «Вначале скажите, какой вы вред принесли государству? И что особо важное вы передали американцам и англичанам?» Он начал что-то болтать, и тогда я сказал: «Имейте в виду, мы больше знаем, чем вы сейчас рассказываете. Поэтому посидите в тюрьме и, когда в камере все вспомните и придете к мнению, что все можете рассказать, дайте знать, и я вас приму». Однако больше я его не принимал, потому что им уже занялись следователи, арестовали уже и Винна и начали «игру» с ними: и однажды, как бы случайно, навстречу Винну повели по коридору Пеньковского, чтобы тот видел, что арестован этот, а этот видел, что арестован тот, и чтобы оба знали, что и тот и другой уже дают показания, но не знали, какие именно. Благодаря такой психологической игре на допросе их было легче раскалывать».[73]

В этой связи стоит вспомнить статью журналиста Анатолия Николаевича Докучаева, опубликованную в «Независимом военном обозрении» в 2003 году. В ней он привел две версии дела Олега Пеньковского. Согласно первой (получивший широкое распространение на Западе) Олег Пеньковский спас мир от ядерной катастрофы. А вот вторая версия звучала так. Предатель был не двойным (британо-амери-канским), а тройным агентом. На самом деле он выполнял задание Лубянки. Вот на второй версии стоит остановиться подробно. Приведем ее полностью: «Версию «Пеньковский — пешка в игре спецслужб» запустил в одной из московских газет Александр Погонченков.

Под новый, 1961 год в Кремле состоялся большой прием. Никита Хрущев подошел к группе оживленно беседовавших западных послов, хитро прищурился и рубанул: «Между прочим, могу по секрету сказать, что для Франции и Англии у нас готово по 50 ракет с ядерными боеголовками… И для ФРГ — 30».

Высшие чины госбезопасности, увидевшие расшифровку записи с новогоднего банкета, были якобы шокированы. В дело вступил генерал-лейтенант Яков Хренов, курировавший ряд подразделений КГБ и ГРУ Он позвонил своему знакомому академику Абраму Иоффе, ведущему специалисту в области ядерных вооружений. Тот при личной встрече сообщил точные данные о количестве ядерных боеголовок. У СССР их было 300, а у американцев — 5000. Никита Сергеевич блефовал, не представляя себе последствий, которые могло вызвать его заявление. Единственным выходом было сообщить американцам правду.

Но как? Нельзя было допустить, чтобы американцы усомнились в передаваемой информации. Значит, следовало передать целый ряд достоверных сведений, которые бы укрепили доверие к источнику информации. Посвящать кого-либо в истинный смысл этой операции было нельзя — служебное рвение и ведомственная ограниченность могли привести самого Хренова на скамью подсудимых. Поэтому Яков Ильич решил задействовать ГРУ «вслепую». В этом ведомстве были уверены, что передают важнейшую дезинформацию.

Об этой операции в руководстве ГРУ должны были знать два человека, один из них — Пеньковский, уверенный в полезности для Родины своей миссии. Но случилось непредвиденное — Хренов попал в госпиталь с подозрением на рак печени. Диагноз вскоре подтвердился. К этому известию Яков Ильич отнесся спокойно, а вот данные коллег из контрразведки о деятельности Олега Пеньковского не могли его не взволновать. Тогда Хренов решил пойти ва-банк. Пеньковскому передали, что в операцию внесены коррективы. Будет инсценирован его арест и, возможно, даже суд, а потом его обменяют на кого-нибудь из засыпавшихся советских разведчиков. Действуя по этому сценарию, Олег Пеньковский сыграл свою роль до конца.

Усилий Пеньковского для передачи сведений о ракетах, по мнению организаторов операции, оказалось мало. И тогда в игру вступил сам Яков Хренов. За три дня до ареста Пеньковского произошло событие, шокировавшее весь высший эшелон КГБ. Во время пребывания на Кубе в составе делегаций Анастаса Микояна исчез генерал-лейтенант госбезопасности Яков Хренов. Как выяснилось, он дал указание советскому резиденту на Кубе Игорю Усольцеву выйти на резидента ЦРУ в этой стране Джона Войта с целью организации личной встречи Хренова с ним. Затем Хренова, по данным авторов версии, якобы видели на вилле Мэрилин Монро, близкой подруги братьев Кеннеди. Побег должен был подтвердить данные, которые передал Олег Пеньковский. И, судя по всему, эта цель была достигнута.

Кеннеди не нажал пресловутую кнопку, и война не началась. Олег Пеньковский получил пулю в затылок, а о Якове Хренове предпочли просто забыть, будто бы такого человека не было. (Скорее всего, его действительно никогда не было, поскольку ни одного упоминания о генерал-лей-тенанте Якове Хренове, курировавшем одновременно отделы КГБ и ГРУ, найти не удалось. — «НВО».)

Получается, «дело Пеньковского» является успехом советской разведки, сумевшей довести до руководства США правду о стратегических вооружениях СССР. Дескать, сказки Хрущева Западу об исключительной военной мощи Советского Союза могли очень дорого стоить»[74]

Данная версия звучит слишком неправдоподобно. Начнем с того, что курировать деятельность КГБ и ГРУ мог только функционер из ЦК КПСС, а не мифический офицер с Лубянки. На Кубе во время Карибского кризиса, даже если и была резидентура ЦРУ, то с ее руководителем Яков Хренов встретиться мог только в камере следственного изолятора органов кубинской контрразведки. Вот только смысла в таком рандеву не было, т. к. американец ничего не мог сообщить своему руководству. Да и побег на Запад Якова Хренова, если такой и случился, невозможно было бы скрыть от репортеров и советских агентов в ЦРУ Так что версия Александра Погонченко — всего лишь продолжение пропагандистской компании, начатой в 1963 году. Ее можно было бы не помещать в нашу книгу, если бы в деле Олега Пеньковского не было слишком много фактов, указывающих на его использования КГБ в своих целях. Оговоримся сразу — все упомянутые ниже персонажи реальные люди, а не фантом типа Якова Хренова.

До 1952 года карьера кадрового офицера Олега Пеньковского складывалась прекрасно. В 1939 году, после окончания Киевского артиллерийского училища, его принимают кандидатом в члены партии, назначают политруком в артполк. Благополучно пережил Олег Пеньковский финскую кампанию — его часть находилась далеко от передовой. В Великую Отечественную войну на фронте он пробыл не более полугода, остальное время служил в штабе Московского военного округа, командовал учебными частями, был личным адъютантом у будущего главного маршала артиллерии Сергея Варенцова. Этот человек станет его «ангелом-хранителем» на протяжении последующих двух десятков лет.

В 1945 году Олег Пеньковский женился на семнадцатилетней дочери другого своего начальника генерала Дмитрия Гапановича. В конце пятидесятых годов этот человек возглавит Политуправление Московского военного округа. Не следует забывать и о дяде Олега Пеньковского — генерале армии Валентине Антоновиче Пеньковском, который в начале шестидесятых годов прошлого века командовал войсками Белорусского военного округа.

В 1945 году Олег Пеньковский поступил в Военную академию имени Фрунзе. А в 1949 году начал учиться в Военно-дипломатической академии (ВДА) — кузнице кадров советской военной разведки.

Пропуска Олега Пеньковского в Генеральный штаб и ГРУ

После окончания ВДА в 1952 году его распределили в четвертое (восточное) Управление ГРУ. В середине 1955 года он готовится к первой зарубежной командировке в Турцию в качестве военного атташе и резидента ГРУ.

Чем же «прославился» Олег Пеньковский? В Анкаре он продавал на местном рынке ювелирные украшения, фотоаппаратуру. Ему были нужны деньги на сувениры многочисленным «нужным людям» в Москве. Разумеется, времени на оперативную работу не оставалось. Да и не умел Пеньковский вербовать агентов. А если бы даже очень захотел, у него возникли бы большие трудности. Языковые. В «консерватории» (так на жаргоне спецслужб называют ВДА) он изучал английский. Правда, эти знания ему пригодились для других целей…

Например, он бегал по дипломатическим приемам, где, загнав в угол очередного сотрудника ЦРУ или СИС (английская разведка), предлагал им задыхающимся шепотом сведения о советских планах на Ближнем Востоке. В ЦРУ внимательно изучили потенциального «крота» и решили, что это очередная «подставка» русских. Все посольства стран НАТО в Турции получили приказ отказаться от услуг настырного полковника.

Другим «увлечением» Пеньковского в Турции было регулярное информирование местной контрразведки о тайной деятельности своих коллег. Таким способом он хотел сместить своего начальника генерала Николая Рубенко-Савчен-ко и занять его пост. Ему «повезло» — один из офицеров турецкой контрразведки прекрасно говорил по-английски и смог понять, что хотел сказать добровольный информатор. В результате — одного из сотрудников ГРУ выслали из Турции, а карьера Рубенко-Савченко рухнула.

В 1956 году Олега Пеньковского отозвали из командировки. Над ним начали сгущаться тучи. Его поведение в Анкаре вызвало массу вопросов у контрразведки. Существуют две версии, объясняющие, почему полковника только отчислили из ГРУ, не взявшись всерьез за его турецкие делишки, и даже не отправили «для дальнейшего прохождения службы» в Сибирь или Казахстан. В течение года он находился в Москве в распоряжении управления кадров Министерства обороны.

По одной из версий, официально признанной в Советском Союзе и на Западе, дальнейшее расследование блокировали многочисленные высокопоставленные «ангелы-хранители» Олега Пеньковского. Мы назвали выше имена некоторых из них. По другой, неофициальной, уже тогда в Кремле приняли решение об использовании потенциального предателя в качестве тайного канала для передачи на Запад информации и дезинформации.

В 1957 году Олега Пеньковского назначили начальником курса в Военную академию имени Дзержинского. В 1958–1959 годах вместе с 2500 старшими офицерами-артиллери-стами он занимался на высших инженерных курсах. Здесь учили обслуживанию ракетных установок, которые находились на вооружении Советской армии в тот период. На эти курсы Пеньковский попал благодаря Варенцову.

В 1959 году наш «герой» возвращается в ГРУ. По утверждению многих источников, руководитель советской военной разведки (1958–1962 гг.) генерал армии Иван Серов хорошо знал Олега Пеньковского. Во время одной из поездок в Лондон жены и дочери генерала услужливый полковник сопровождал их в качестве гида и организатора шоп-тура.

Однако в военной разведке Пеньковский и на сей раз проработал недолго. Через несколько месяцев его перевели в Государственный комитет при Совете Министров СССР по координации научно-исследовательских работ. Здесь он занял скромную должность заместителя начальника отдела в управлении внешних сношений, при этом продолжая числиться офицером резерва ГРУ. Его непосредственный начальник и большинство коллег являлись офицерами КГБ, использующими госкомитет в качестве «крыши». Еще ряд сотрудников были связаны с Лубянкой, исполняя обязанности Добровольных помощников. Имелись и офицеры военной разведки, но в значительно меньшем количестве.

Одной из главных задач ГК КНИР было налаживание международных контактов в научно-технической и экономической сферах. Говоря другими словами, это учреждение организовывало визиты многочисленных советских делегаций на Запад, а также иностранных ученых, инженеров и бизнесменов в Советский Союз. Помимо всего прочего цель этих обменов специалистами заключалась в проведении мероприятий научно-технической разведки.

Отметим сразу, что в силу своего служебного положения, даже при большом желании, Пеньковский не мог участвовать в подобных операциях. Хотя официальная версия утверждает обратное: на новом месте Пеньковский якобы должен был добывать информацию о последних достижениях в области западных ракетных вооружений. Однако не ясно, как полковнику «резерва ГРУ» удастся установить контакты с офицерами-ракетчиками стран НАТО или сотрудниками крупных американских и английских компаний, которые выполняли заказы военных ведомств своих стран. Ведь у Пеньковского просто отсутствовали возможности даже познакомиться с этими «секрегоносителями».

Пост чиновника ГК КНИР был попросту «блатным». Попавший сюда человек мог периодически выезжать за рубеж, свободно общаться с иностранцами в Москве, имел размеренный график работы, высокую зарплату и т. п. По одной из версий, пристроил сюда своего приятеля Иван Серов. По другой, неофициальной версии, Пеньковский уже тогда находился под жестким контролем КГБ. Его непосредственный начальник и большинство коллег, как уже отмечалось, являлись кадровыми сотрудниками Лубянки. Они и манипулировали «супершпионом».

Что сообщил Пеньковский на Запад? Ничего ценного. «Хотя в ходе операции каждый клочок информации жадно подхватывался западными разведслужбами и тщательно изучался, в ретроспективе, они не могут привести ни одного примера полученной от Пеньковского информации, имевшей серьезное военное значение», — считает Филипп Найтли, автор книги «Шпионы XX века».

Это действительно так. Начнем с информации о секретах советской военной разведки. Подполковник Петр Попов (работал на американцев в 1953–1958 годах) и генерал Дмитрий Поляков (агент ЦРУ в 1961–1980 годах) знали о внутренней жизни «Аквариума» значительно больше, чем «Алекс» — Пеньковский. Собственно, он лишь подтвердил информацию Попова, сообщив мало что нового.

Информация, связанная с ракетной тематикой. И здесь западных технических экспертов ждало разочарование. Знания Пеньковского были на уровне командира-ракетчика среднего звена. Чуть ценнее были копии журналов «Военная мысль», «Артиллерийский сборник», «Военный вестник» и т. п. Но и тут был подготовлен очень неприятный сюрприз, о котором на Западе узнали только в конце шестидесятых годов.

В 1957 году советская военная разведка начала операцию «Великая ракетная деза». Ее цель — продемонстрировать руководству США советское отставание в ракетной сфере. Западу настойчиво внушалось — через действия сотрудников ГРУ, публикации в специализированных «закрытых» изданиях, технические мероприятия и через Пеньковского, — что советские МБР имеют очень неточную систему прицеливания. Поэтому их нельзя использовать в качестве средства поражения позиций американских ракет. Обман раскрылся случайно только в 1968 году. А до этого времени американские ПУ МБР были беззащитны.

И, наконец, последний вопрос — кто на самом деле разоблачил Олега Пеньковского?

Согласно официальной версии, о которой мы подробно рассказали выше, иностранного шпиона первыми обнаружили сотрудники Седьмого Управления КГБ. Во время планового наружного наблюдения за женой английского дипломата был зафиксирован ее контакт с неизвестным мужчиной. Это произошло в конце 1961 года. Примерно через десять месяцев Пеньковского арестовали.

Данная версия достаточно подробно описана в многочисленных изданиях. И ее можно было бы считать достоверной. Если бы не отдельные нюансы.

Во-первых, тесное общение Пеньковского с Гревилом Винном. О том, что последний агент СИС, советская контрразведка знала от Джорджа Блейка, английского разведчика, работавшего на СССР, чей непосредственный начальник завербовал этого бизнесмена. Разумеется, сотрудники седьмого Управления КГБ сразу же очень плотно обложили иностранного гостя. Даже водитель автомашины, на которой ездил Винн по Москве, был работником «наружки».

Во-вторых, связная Олега Пеньковского в Москве Дженет Чизхолм была «установленным» сотрудником английской разведки. В 1956 году ей вместе с супругом пришлось срочно уехать из Германии. Слишком грубо они там работали, о чем информировал Москву тот же Джордж Блейк. Поэтому любые контакты этой женщины с советскими гражданами тщательно анализировались чекистами.

Удивляет и непрофессионализм многих участников операции. Например, Дженет Чизхолм до последнего дня была уверена, что КГБ следит только за ее мужем. На самом деле, даже по официальной версии, в течение двух недель наружное наблюдение велось за ней круглосуточно. Это происходило еще до того, как зафиксировали контакт с Олегом Пеньковским.[75]

О существовании британо-американского агента в Москву могли сообщить, как минимум, семь высокопоставленных тайных информаторов КГБ. Эти люди трудились на ответственных постах в штаб — квартире НАТО, а так же в британских и американских правительственных учреждениях и в силу своего служебного положения имели доступ к информации, передаваемой Олегом Пеньковским на Запад.

Среди тех, кто сообщил в Москву об Олеге Пеньковском, мог быть агент советской разведки Роберт Джонсон («Джордж»). Свои услуги он предложил еще в 1953 году. В 1961 году он устроился охранником Центра связи ВС США в аэропорту Орли, что под Парижем, где находился крупный узел фельдъегерской связи НАТО и США в Западной Европе. Каждый день через этот объект проходили сотни, а иногда и тысячи пакетов с секретными документами. Здесь их сортировали и рассылали по адресатам. За два года работы на этом объекте «Джордж» тайно вынес, а потом вернул обратно, после того как их сфотографировал сотрудник советской резидентуры, тысячи документов помеченных грифом «совершенно секретно». Среди бумаг были и американские отчеты о советской ядерной программе, которые были подготовлены на основе данных, предоставленных американской разведкой.

Мог Олега Пеньковского «засветить» австрийский гражданин, который по собственной инициативе в начале пятидесятых годов прошлого века сообщил заведующему консульским отделом посольства СССР в Австрии Ивану Дедюле о некой британской фирме «Гревилл Винн лимитед», которая заказала на венском заводе специальный фургон для демонстрации фильмов и чтения лекций в Советском Союзе. В нем должно быть двойное дно или скрытый тайник между стенками, в котором может поместиться человек. Австриец также сообщил, что хозяин фирмы — агент британской разведки, который со шпионским заданием должен выехать в СССР. Там он должен встретиться с высокопоставленным чиновником или старшим офицером Генштаба. Он полковник или возможно, генерал, который часто выезжает из Москвы в заграничные командировки. Сотрудник советской внешней разведки Иван Дедюля сообщил эту новость в Центр.[76]

В официальной истории Советского Союза Никита Хрущев остался в качестве либерала. В заслугу ему ставят: доклад «О культе личности и его последствиях» на XX съезде партии в феврале 1956 года, процесс реабилитации жертв сталинских репрессий и «Оттепель».

Ради исторической справедливости отметим, что «штучная» реабилитация началась еще при нахождение у власти… Иосифа Сталина. В 1951 году получил Сталинскую премию 1-й степени выдающийся филолог Виктор Виноградов, арестованный в 1934 году и до 1944 года испытывавший всякого рода притеснения; тогда же удостоился Сталинской премии репрессированный в 1933 году драматург и киносценарист Николай Эрдман; в начале 1951 года была восстановлена в качестве члена Союза писателей СССР изгнанная из него в 1946 году Анна Ахматова. Список можно продолжить.

Литературная «оттепель» началась также при Иосифе Сталине. Достаточно назвать три книги, которые критики однозначно относят к «оттепели». Сборник очерков Валентина Овечкина «Районные будни», роман Василия Гроссмана «За правое дело» и повесть Эммануила Казакевича «Сердце друга». Все они были опубликованы еще при жизни Иосифа Сталина!

…У Никиты Хрущева были свои «заслуги» в борьбе с политическими противниками советской власти. В январе 1959 года он заявил об отсутствии «фактов привлечения к судебной ответственности за политические преступления». Вот только непонятно, за что в 1958 году были осуждены по статье 70 (антисоветская агитация и пропаганда) УК РСФСР 1416 человек. Удивляет не сам факт наличия политзаключенных в Советском Союзе, а их количество. Знаете, сколько человек было осуждено за аналогичное преступление в период с 1965 по 1975 год? Примерно столько же, сколько в 1958 году.[77]

Мало кто знает, что 19 июля 1962 года Президиум ЦК КПСС на своем заседание рассмотрел вопрос «Об усиление борьбы с «враждебными проявлениями антисоветских элементов». Итогом этого совещания стало одобрение текстов проектов трех документов: Постановления СМ СССР (расширяло перечень местностей, где запрещалось прописывать лиц, «отбывших лишение свободы или ссылку» за «враждебную антисоветскую деятельность»); Приказа КГБ № 00175 от 28 июля 1962 года «Об усиление борьбы органов государственной безопасности с враждебными проявлениями антисоветских элементов» и Приказа Генерального прокурора СССР «Об усиление прокурорского надзора за расследованием дел о государственных преступлениях и рассмотрение их в судах».

Среди перечисленных в Приказе КГБ № 00175 мер следует отметить:

«…Решительное усиление агентурно-оперативной работы по выявлению и пресечению враждебных действий антисоветских элементов внутри страны…

…Своевременно и остро реагировать на все поступающие в органы КГБ сигналы о лицах и фактах, заслуживающих чекистского внимания, незамедлительно проводить агентурно-оперативные мероприятия по их проверке….

…Создать во втором главном Управлении на базе 9, 12, 13 и 14 отделов Управление, на которое возложить функции по организации агентурно-оперативной работы на крупных и особо важных промышленных предприятиях».[78]

Первые строки Приказа Генерального прокурора звучали так:

«За последнее время в ряде районов и городов отмечена активизация враждебной деятельности антисоветских элементов, сектантов и церковников, которые нередко используют в антисоветских целях хулиганствующие и другие уголовные элементы.

Между тем имеют место факты недостаточно решительной борьбы с антисоветскими проявлениями. Иногда лица, совершающие такого рода преступления, даже не привлекаются к уголовной ответственности, как этого требует закон, а в отношении их ограничиваются лишь мерами предупреждения. Некоторые прокуроры не проявляют активности в борьбе с подобными преступлениями, недооценивают их опасность и допускают беспечность…»[79]

Фактически репрессивный аппарат при Никите Хрущеве активно функционировал. Разумеется, массовых арестов уже не происходило, но вероятность провести несколько лет в заключении «за антисоветскую агитацию и пропаганду» у граждан Советского Союза была большой. Достаточно сказать, что к уголовной ответственности за это преступление с 1959 года по 1962 год было привлечено 1601 человека. А вот с 1971 года по 1974 год (страной руководил Леонид Брежнев) в четыре раза меньше — всего лишь 348 человек.[80]

Об этом не принято говорить, но при Леониде Брежневе произошло радикальное изменение в стратегии деятельности КГБ. Карательная функция была заменена профилактической. В докладной записке председателя КГБ Юрия Андропова «О некоторых итогах предупредительно-профилактической работы органов госбезопасности» адресованной в ЦК КПСС, в частности, отмечалось: «Сопоставление двух периодов: 1959–1966 г. г. и 1967–1974 г. г. показывает, что число привлеченных к уголовной ответственности сократилось почти в два раза (с 8664 чел. до 4879 чел.)…»

Среди причин снижения числа осужденных председатель КГБ называет: «…Правильная карательная политика Советского государства; доминирующая роль предупредительно-профилактической работы по предотвращению преступлений».[81]

Интересно, как бы сложилась судьба лиц: «допустивших политически вредные проявления» и «имевших подозрительные связи с иностранцами и вынашивающие изменческие планы», если бы сотрудники КГБ сразу же привлекли их к уголовной ответственности, а не ограничились профилактическими беседами? Сколько людей удалось уберечь от тюрьмы благодаря стараниям чекистов? Десятки, а может и сотни тысяч человек!

«По состоянию на 20 декабря 1975 года в ИТУ (исправительно-трудовые учреждения — Авт.) отбывает наказание… за антисоветскую агитацию и пропаганду— всего 261 человек, которые содержаться в двух исправительно-трудовых колониях».[82]

…На XXII съезде КПСС Никита Сергеевич Хрущев с трибуны заявил: «Возможно ли появление различных мнений внутри партии в отдельные периоды ее деятельности, особенно на переломных этапах? Возможно. Как же быть с теми, кто высказывает свое, отличное от других мнение? Мы стоим за то, чтобы в таких случаях применялись не репрессии, а ленинские методы убеждения и разъяснения…».[83]

Однако руководитель страны лукавил. Борьба с диссидентами шла с активным использованием репрессивных методов. И об этом красноречиво свидетельствует приведенная выше статистика.

До 1960 года борьбой с антисоветским подпольем, националистическими формированиями и враждебными элементами занималось Четвертое управление КГБ. Затем его включили в состав Второго Главного управления.

С одной стороны логичный и правильный шаг. К концу пятидесятых годов прошлого века чекисты сумели нейтрализовать вооруженное антисоветское националистическое подполье в Прибалтике и на Западной Украине.

С другой стороны, главк утратил свою самостоятельность и превратился в одно из подразделений контрразведки. Это привело не только к сокращению числа сотрудников, но и к изменению тактики борьбы. Возмутителей спокойствия проще было «посадить», чем проводить с ним многочасовые воспитательные беседы.

Возглавивший в 1967 году Комитет Государственной безопасности Юрий Андропов считал, что работу с интеллигенцией необходимо вывести из ведения контрразведки, поскольку «нельзя относиться к писателям и ученым как к потенциальным шпионам и заниматься ими профессиональным контрразведчикам».[84]

Свое мнение он изложил в письме, которое 3 июля 1967 года направил в ЦК КПСС. Вот текст этого документа:

«Имеющиеся в Комитете госбезопасности материалы свидетельствуют о том, что реакционные силы империалистического лагеря, возглавляемые правящими кругами США, постоянно наращивают свои усилия в плане активизации подрывных действий против Советского Союза. При этом одним из важнейших элементов общей системы борьбы с коммунизмом они считают психологическую войну.

Пропагандистские и разведывательные службы Запада заметно активизируют свою деятельность в связи с предстоящим 50-летием Великой Октябрьской социалистической революции.

Например, во все представительства информационного агентства США (ЮСИА) разослана директива о проведении комплекса подрывных пропагандистских мероприятий, приуроченных к 50-й годовщине Октября.

Замышляемые операции на идеологическом фронте противник стремится переносить непосредственно на территорию СССР, ставя целью не только идейное разложение советского общества, но и создание условий для приобретения у нас в стране источников получения политической информации.

Серьезную опасность представляет антисоветская деятельность группы Мао Цзэдуна, тем более что она прикрывается «левой» фразой.

Пропагандистские центры, спецслужбы и идеологические диверсанты, приезжающие в СССР, внимательно изучают происходящие в стране социальные процессы и выявляют среду, где можно было бы реализовать свои подрывные замыслы. Ставка делается на создание антисоветских подпольных групп, разжигание националистических тенденций, оживление реакционной деятельности церковников и сектантов.

В 1965–1966 гг. органами госбезопасности в ряде республик было вскрыто около 50 националистических групп, в которые входило свыше 500 человек. В Москве, Ленинграде и некоторых других местах разоблачены антисоветские группы, участники которых в т. н. программных документах декларировали идеи политической реставрации.

Судя по имеющимся материалам, инициаторы и руководители отдельных враждебных групп на путь организованной антисоветской деятельности становились под влиянием буржуазной идеологии, некоторые из них поддерживали, либо стремились установить связь с зарубежными эмигрантскими антисоветскими организациями, среди которых наибольшей активностью отличается т. н. Народно-трудовой союз (НТС).

За последние годы органами госбезопасности на территории СССР захвачено несколько эмиссаров НТС, в том числе из среды иностранцев.

При анализе устремлений противника в области идеологической диверсии и конкретных условий, в которых приходится строить работу по ее пресечению, следует учитывать ряд обстоятельств внутреннего порядка.

После войны из фашистской Германии и других стран вернулось в порядке репатриации около 5,5 млн. советских граждан, в том числе большое количество военнопленных (примерно 1 млн. 800 тыс. человек). Подавляющее большинство этих лиц были и остались патриотами нашей Родины. Однако определенная часть сотрудничала с гитлеровцами (в т. ч. власовцы), некоторые были завербованы американской и английской разведками.

Из мест заключения после 1953 года освобождены десятки тысяч лиц, в том числе те, которые в прошлом совершили особо опасные государственные преступления, но были амнистированы (немецкие каратели, бандиты и бандпособники, участники антисоветских националистических групп и др.). Некоторые лица из этой категории вновь становятся на путь антисоветской деятельности.

Под влиянием чуждой нам идеологии у некоторой части политически незрелых советских граждан, особенно из числа интеллигенции и молодежи, формируются настроения аполитичности и нигилизма, чем могут пользоваться не только заведомо антисоветские элементы, но также политические болтуны и демагоги, толкая таких людей на политически вредные действия.

Все еще значительное количество советских граждан совершает уголовные преступления. Наличие уголовных элементов создает в ряде мест нездоровую обстановку. За последнее время в некоторых городах страны имели место массовые беспорядки, сопровождавшиеся нападением на сотрудников милиции и погромами зданий, занимаемых органами охраны общественного порядка.

При анализе этих фактов становится очевидным, что внешне стихийные события, носившие, на первый взгляд, антимилицейскую направленность, в действительности явились следствием определенных социальных процессов, способствовавших вызреванию самочинных действий.

С учетом изложенных факторов органы госбезопасности проводят мероприятия, направленные на улучшение организации контрразведывательной работы в стране по пресечению идеологической диверсии.

В то же время Комитет госбезопасности считает необходимым принять меры к укреплению контрразведывательной службы страны и внесению в ее структуру некоторых изменений. Целесообразность этого вызывается, в частности, тем, что нынешняя функциональность контрразведки в центре и на местах предусматривает сосредоточение ее основных усилий на организации работы среди иностранцев в интересах выявления прежде всего их разведывательных действий, т. е. она обращена вовне. Линия же борьбы с идеологической диверсией и ее последствиями среди советских людей ослаблена, этому участку работы должного внимания не уделяется.

В связи с этим предлагается создать в центральном аппарате КГБ при Совете Министров СССР самостоятельное Управление (пятое) с задачей организации контрразведывательной работы по борьбе с акциями идеологической диверсии на территории страны, возложив на него следующие функции:

организация работы по выявлению и изучению процессов, могущих быть использованными противником в целях идеологической диверсии;

выявление и пресечение враждебной деятельности антисоветских, националистических и церковно-сектантских элементов, а также предотвращение (совместно с органами МООП) массовых беспорядков;

разработка в контакте с разведкой идеологических центров противника, антисоветских эмигрантских и националистических организаций за рубежом;

организация контрразведывательной работы среди иностранных студентов, обучающихся в СССР, а также по иностранным делегациям и коллективам, въезжающим в

СССР по линии Министерства культуры и творческих организаций.

В местных органах КГБ образовать соответственно 5-е уиравления-отделы-отделения.

Следует отметить, что после создания КГБ при СМ СССР в марте 1954 года контрразведывательные подразделения, особенно на местах, были численно заметно сокращены. Если на момент создания Комитета госбезопасности в контрразведке работало 25 375 сотрудников, то в настоящее время 14 263. В то время как до 1954 г. оперативные подразделения по линии контрразведки были во всех административных районах страны, то по состоянию на 25 июня с. г. на 3300 районов имеется 734 аппарата КГБ.

Во многих областях и республиках имеется по 1–3 городских (районных) аппарата, а в Бурятской, Марийской АССР, Белгородской, Курской, Орловской, Рязанской областях (РСФСР), Кара-Калпакской АССР, Кашка-Дарьинской, Самаркандской, Хорезмской областях (Узбекской ССР), Кок-четавской, Северо-Казахстанской и Уральской областях (Казахская ССР) ни в одном районе нет аппаратов КГБ.

Таким образом, контрразведывательная служба в большинстве районов страны не имеет своего низового звена.

По мнению Комитета госбезопасности, следовало бы в качестве первой меры по укреплению низовых подразделений контрразведки создать в течение 1967 г. 200 аппаратов КГБ в городах и районах.

В целях приближения этих подразделений к местным партийным и советским органам изменить их наименование и вместо «аппарат Уполномоченного КГБ — У КГБ республики-края-области» в городе-районе именовать их соответственно «городской (районный) отдел (отделение) КГБ».

Для укомплектования создаваемых подразделений потребуется увеличить штатную численность органов КГБ на 2250 человек, в том числе офицеров 1750, сержантов и вольнонаемных 500, а также ввести в штаты дополнительно 250 легковых автомобилей.

По центральному аппарату увеличение численности предусматривается на 100 офицерских должностей.

Проекты постановлений ЦК КПСС и Совета Министров Союза ССР прилагаются.

Просьба рассмотреть».[85]

Политбюро ЦК КПСС среагировало оперативно. На заседании 17 июля 1967 года было принято решение:

«1. Создать в Комитете госбезопасности при Совете Министров СССР самостоятельное (пятое) Управление по организации контрразведывательной работы по борьбе с идеологическими диверсиями противника.

В КГБ республик, УКГБ по краям и областям иметь соответственно 5 Управления-отделы-отделения.

Поручить Комитету госбезопасности (т. Андропову) рассмотреть и утвердить структуру и штаты указанных подразделений.

Разрешить КГБ при СМ СССР в дополнение к имеющимся образовать в течение 1967 года 200 аппаратов КГБ в городах и районах.

Считать целесообразным переименовать аппараты Уполномоченных КГБ в городах и районах в городские-районные отделы-отделения КГБ.

Одобрить проект постановления Совета Министров Союза ССР (прилагается)».

И в тот же день было принято соответствующее Постановление Совета Министров СССР.

Чем занимался пятый главк? Вопреки распространенному мнению сотрудники этого подразделения Лубянки присматривали не только за «диссидентами», но и решали множество других задач в сфере обеспечения государственной безопасности. Мы не будем подробно рассказывать об всех их делах, а просто перечислим отделы, которые входили в состав пятого Управления КГБ СССР.

1й отдел — контрразведывательная работа на каналах культурного обмена, разработка иностранцев, работа по линии творческих союзов, научно-исследовательских институтов, учреждений культуры и медицинских учреждений.

2й отдел — планирование и осуществление контрразведывательных мероприятий совместно с ПГУ против центров идеологических диверсий империалистических государств, пресечение деятельности НТС, националистических и шовинистических элементов.

3й отдел — контрразведывательная работа на канале студенческого обмена, пресечение враждебной деятельности студенческой молодежи и профессорско-преподавательского состава.

4й отдел — контрразведывательная работа в среде религиозных, сионистских и сектантских элементов и против зарубежных религиозных центров.

5й отдел — практическая помощь местным органам КГБ по предотвращению массовых антиобщественных проявлений. Розыск авторов антисоветских анонимных документов, листовок. Проверка сигналов по террору.

6й отдел — обобщение и анализ данных о деятельности противника по осуществлению идеологической диверсии. Разработка мероприятий по перспективному планированию и информационной работе.

7й отдел (создан в августе 1969 года). Официально его функции были обозначены как «выявление и проверка лиц, вынашивающих намерения применить взрывчатые вещества и взрывные устройства в антисоветских целях». Этому же отделу были переданы функции по розыску авторов антисоветских анонимных документов, проверка сигналов по «центральному террору», разработка лиц по этой «окраске» и контроль за ведением таких разработок в местных органах КГБ. Под террором понимали любые устные и письменные угрозы в адрес руководителей страны. Угрозами в адрес местных руководителей («местный террор») занимались территориальные органы КГБ.

8й отдел (создан в июле 1973 года) — «выявление и пресечение акций идеологической диверсии подрывных сионистских центров».

9й отдел (создан в мае 1974 года) — «ведение наиболее важных разработок на лиц, подозреваемых в организованной антисоветской деятельности (кроме националистов, церковников, сектантов); выявлением и пресечением враждебной деятельности лиц, изготавливающих и распространяющих антисоветские материалы; проведением агентурно-оперативных мероприятий по вскрытию на территории СССР антисоветской деятельности зарубежных ревизионистских центров».

10й отдел (создан в мае 1974 года) — «проведение контрразведывательных мероприятий (совместно с ПГУ) против центров идеологической диверсии империалистических государств и зарубежных антисоветских организаций (кроме враждебных организаций украинских и прибалтийских националистов)».

11й отдел (создан в июне 1977 года) — «осуществление оперативно-чекистских мероприятий по срыву подрывных акций противника и враждебных элементов в период подготовки и проведения летних Олимпийских игр в Москве». Однако после проведения Игр отдел не стали закрывать, а возложили на него работу по наблюдению за спортивными, медицинскими и научными организациями.

12я группа (на правах отдела) — координация работы Управления с органами безопасности социалистических стран.

13й отдел (создан в феврале 1982 года) — «выявление и пресечение проявлений, имеющих тенденцию к перерастанию в политически вредные группирования, способствующие проведению противником идеологических диверсий против СССР». На самом деле речь шла о неформальных молодежных движениях — кришнаитах, панках, рокерах, мистиках и пр., которые в начале восьмидесятых годов прошлого века стали появляться как грибы после дождя. Возникновение этого отдела было реакцией КГБ на выход молодежи из-под контроля комсомола.

14й отдел (создан в феврале 1982 года) — «работа по предотвращению акций идеологической диверсии, направленной в сферу Союза журналистов СССР, сотрудников средств массовой информации и общественно-политических организаций».

15й отдел (создан в ноябре 1983 года) — контрразведывательная работа во всех отделениях и на всех объектах спортивного общества «Динамо».

Секретариат управления

Финансовый отдел

Группа кадров

Группа мобилизационной работы.[86]

Согласно приказу № 0096 от 27 июля 1967 года штат образованного пятого Управления КГБ составил 201 должностную единицу, а его куратором по линии руководства стал первый заместитель председателя КГБ С. К. Цвигун. К 1982 году штат управления увеличился до 424 человек. Всего же по линии этого управления служило в СССР 2,5 тысячи сотрудников. В среднем в области в 5-й службе или отделе работало 10 человек. Оптимальным был и агентурный аппарат, в среднем на область приходилось 200 агентов.[87]

Если мы посмотрим изменения в советском уголовном законодательстве, то обнаружим массу интересных фактов. Например, только в октябре 1960 года Верховный Совет РСФСР принял УК РСФСР, заменивший собой кодекс 1926 года. Вслед за РСФСР такие кодексы были приняты в других союзных республиках. Было признано нецелесообразным применять к осужденным такие меры, как объявление врагом народа с лишением гражданства СССР, а также лишением избирательских прав. Новым законодательством была введена уголовная ответственность за распространение или изготовление антисоветской литературы без цели подрыва или ослабления советской власти. Одновременно из текста статей УК исключили такие устаревшие деяния, как «контрреволюционный саботаж и активная борьба против рабочего класса и революционного движения, проявленная на ответственной должности при царском строе или у контрреволюционного правительства в период Гражданской войны». Понятно, что до 1960 года, хотя в стране шел активный процесс реабилитации жертв политических репрессий, названные выше нормы продолжали действовать.

Хотя на этом обновление уголовного законодательства не закончилось. Так, 25 декабря 1958 года 2-я сессия Верховного Совета СССР пятого созыва приняла Закон об уголовной ответственности за государственные преступления, который имел два раздела: «Особо опасные государственные преступления» и «Иные государственные преступления». Данный закон отказался от термина «контрреволюционные преступления».

Диссиденты, как правило, совершали преступления, которые классифицировались советским законодательством как «особо опасные государственные преступления». Под ними признавалось общественно опасное умышленное деяние, направленное на подрыв или ослабление советского общенародного государства, государственного или общественного строя и внешней безопасности СССР, совершенное в целях подрыва или ослабления Советской власти. Объяснялось это просто. Согласно официальной точке зрения: «В нашей стране нет социальной почвы для совершения такого рода преступлений. Они могут быть совершены, как правило, представителями иностранных враждебных организаций и разведок, которые засылаются в нашу страну».[88] Здесь мы бы поспорили с этим утверждением. Большинство этих уголовно наказуемых деяний совершалось случайными людьми и без прямого воздействия иностранной пропаганды.

Для осуждения диссидентов использовалось более 40 статей УК РСФСР, в республиканских УК менялся лишь номер статьи, содержание было идентичным: 64 — Измена Родине; 65 — Шпионаж; 66 — Террористический акт; 70 — Антисоветская агитация и пропаганда; 72 — Организованная Деятельность, направленная к совершению особо опасных государственных преступлений, а равно участие в антисоветской организации; 79 — Массовые беспорядки; 80 — Уклонение от очередного призыва на действительную военную службу и т. п.[89]

Деятельность диссидентов действительно подпадала под все перечисленные выше статьи. Организуемый диссидентами несанкционированный митинг, с позиции уголовного права, мог классифицироваться как «организация массовых беспорядков» (если при попытке разгона они оказывают сопротивление сотрудникам милиции), а угрозы о физической расправе над представителями органов государственной и партийной власти — подготовка к террористическому акту.

В 1961 году впервые в Советском Союзе была принята «Инструкция о неотложной госпитализации психических больных, представляющих общественную опасность».[90] Так что и отправлять «диссидентов» на принудительное лечение в «психушки» тоже придумал «либерал» Никита Хрущев.

5 июля 1978 года КГБ при СМ СССР был переименован в Комитет государственной безопасности СССР, однако система и структура органов КГБ при этом существенных изменений не претерпела.

Вторая половина семидесятых — начало восьмидесятых годов прошлого века почти ничем не отличались от предыдущего периода. Французские и китайские шпионы все так же настойчиво охотились за советскими государственными и военными тайнами. Диссиденты протестовали против существующего строя. А председателем КГБ продолжал оставаться Юрий Андропов. Даже после того, как он ушел на «повышение» и стал генскеком, какое-то время Комитет продолжал работать в привычном режиме, а потом начались сбои.

Председатели КГБ СССР: Андропов Ю.В. (18.05.1967 -26.05.1982), Федорчук В.В.(26.05.1982 — 17.12.1982), Чебриков В.М. (17.12.1982 — 1.10.1988).

Первые заместители председателя КГБ СССР: Емохонов Н.П. (4.02.1984—8.08.1990), Цвигун С.К. (24.11.1967—

,Цинев Г.К. (25.01.1982—1.11.1985), Чебриков В.М. (25.01.1982—17.12.1982).

Заместители председателя КГБ СССР: Агеев Г.Е. (15.02.1983—8.08.1990), Антонов С.Н. (16.08.1974—27.01.1983), Бобков Ф.Д. (16.02.1982—5.12.1985), Григоренко Г.Ф. (23.11.1978—1.08.1983), Емохонов Н.П. (8.07.1971 — 4.02.1984), Ермаков М. И. (2.02.1979—9.06.1990), Крючков В. А. (23.11.1978— 1.10.1 988), Лежепеков В.Я. (23.11.1978—

,Малыгин А.Н. (8.06.1967—2.02.1979), Маркелов И.А. (1.08.1983-20.09.1989), Матросов В.А. (4.02.1984 — 28.12.1989), Пирожков В.П. (12.03.1971—29.01.1991), Цинев Т.К. (28.07.1970—25.01.1982), Чебриков В.М. (4.09.1968—25.01.1982).

Члены Коллегии КГБ СССР:

Абрамов И. П. (04.1983—05.1989), Агеев Г.Е. (12.01.1973— 15.02.1983), Алидин В.И. (30.09.1967—6.01.1986), Бесчастнов А. Д. (19.08.1975-11.09.1981), Бобков Ф.Д. (19.08.1975— 16.02.1982), Григоренко Г.Ф. (2.09.1970—23.11.1978), Душин Н.А. (02.1974—14.07.1987), Крючков В.А. (26.12.1974— 23.11.1978), Лежепеков В.Я. (4.07.1974—23.11.1978), Матросов В.А. (15.12.1972—4.02.1984), Муха С. Н. (3.06.1982— 23.05.1987), Носырев Д.П. (16.09.1973—23.05.1987), Светличный М.П. (9.08.1962—18.10.1967), Сторожев Ю.В. (04.1983—11.09.1991), Федорчук В.В. (15.07.1970—26.05.1982), Шумилов В.Т. (16.09.1959-8.08.1969), Щербак Ф.А. (11.1982— 04.1989).

Начальники управлений, отделов, секретариата и парткома по состоянию на 1 января текущего года. Первое Главное управление: 1977–1984 годы — Крючков В. А

Второе Главное Управление:

1977–1983 годы — Григоренко Г.Ф.,

1984 год — Маркелов И.А.

Третье Управление: 1977–1984 годы — Душин Н.А.

Пятое Управление: 1977–1983 годы — Бобков Ф.Д., 1984–1985 годы — Абрамов И.П.

Шестое Управление: 1983–1984 годы — Щербак Ф.А.

Седьмое Управление:

1977–1981 годы — Бесчастнов А.Д.,

1982–1984 годы — Расщепов Е.М.

Восьмое Главное Управление: 1977–1984 годы — Андреев Н.Н.

Девятое Управление: 1977–1983 годы — Сторожев Ю.В., 1984 год — Плеханов Ю.С.

Пятнадцатое Главное Управление: 1977–1983 годы — Антонов С.Н., 1984 год — Горшков В.Н.

Шестнадцатое Управление: 1977–1984 годы — Маслов И.В.

Следственный отдел: 1977–1984 годы — Волков А.Ф.

Секретариат КГБ:

1977–1979 годы — Лаптев П. П.,

1980–1984 годы — Карпещенко Е. Д.

Партком

1977–1981 годы — Агеев Г. Е., 1982–1984 годы — Су платов А. Б.

Председатели республиканских Комитетов государственной безопасности.

Председатели КГБ Азербайджанской ССР: Красильников B.C. (07.1969–1980), Юсиф-заде З.М. (06.1980—08.1988).

Председатель КГБ Армянской ССР: Юзбашян М.А. (23.02.1978—10.1988).

Председатели КГБ Белорусской ССР: Никулкин Я.П. (23.06.1970—4.08.1980), Балуев В.Г. (4.08.1980—24.11.1990).

Председатель КГБ Грузинской ССР: Инаури А.Н. (1954–1988).

Председатели КГБ Казахской ССР: Губин В.В. (03.1954—08.1959), Лунев К.Ф. (31.08.1959–1975), Шевченко ВТ. (11 1975—02.1982).

Председатели КГБ Киргизской ССР: Асанкулов Д.А. (03.1967—04.1978), Ломов Н.П. (1978–1985).

Председатели КГБ Латвийской ССР: Авдюкевич ЛИ. (01.1963—11.1980), Пуго Б.К. (11.1980—05.1984), Зукул СВ. (05.1984—03.1990).

Председатель КГБ Литовской ССР: Петкявичюс Ю.Ю. (01.1967–1984).

Председатели КГБ Молдавской ССР: Рогозин А.П. (12.1975—01.1979), Волков Г.М. (10.01.1979–1984).

Председатель КГБ Таджикской ССР: Первенцев Е.И. (09.1975—01.1985).

Председатели КГБ Туркменской ССР: Киселев Я.П. (01.1974—12.1978), Бойко А.С. (01.1979–1984).

Председатели КГБ Узбекской ССР: Нордман Е.Б. (10.1974—03.1978), Мелкумов Л.Н. (03.1978—1.09.1983), Головин В.А. (1.09.1983—?).

Председатели КГБ Украинской ССР: Федорчук В.В. (16.07.1970-26.05.1982), Муха С.Н. (3.06.1982—23.05.1987).

Председатели КГБ Эстонской ССР: Порк А.П. (06.1961-15.06.1982), Кортелайнен К.Е. (15.06.1982—?).

Награды чекистов

В 1977 году, когда на Лубянке отмечали очередной юбилей органов госбезопасности, как и десять лет назад, был учрежден ряд нагрудных знаков.

Нагрудный юбилейный знак «60 лет ВЧК-КГБ»

Как и десять лет назад, отдельные Комитеты государственной безопасности союзных республик выпустили свои знаки.

Нагрудный юбилейный знак Нагрудный юбилейный знак «60 лет ЧК-КГБ Грузии» «60 лет ЧК-КГБ

Нагрудный юбилейный знак «60 лет КГБ Киргизии»

Нагрудный юбилейный знак «60 лет ЧК-КГБ Узбекской ССР»

В 1978 году, к шестидесятилетнему юбилею Особых отделов был учрежден знак.

Нагрудный юбилейный знак «60 лет Особым отделам ВЧК-КГБ»

Кроме «официальных», существовали еще два знака. Где, кем и когда они были учреждены — непонятно.

Нагрудный юбилейный знак Нагрудный юбилейный знак «60 лет Особым отделам«60 лет ВЧК КГБ»

Также отдельно следует отметить награду, учрежденную КГБ за достижения в области литературы и кино.

Нагрудный знак лауреата премии КГБ СССР в области литературы и кино.

Ясенево — место дислокации штаб-квартиры внешней разведки на юго-западе Москвы. Из окон этого здания в годы «холодной войны» действительно был виден весь мир. Советские Штирлицы трудились почти во всех обозначенных на политической карте странах. Об их успехах можно узнать из секретных отчетов, которые руководство КГБ регулярно направляло в ЦК КПСС.

Например, в 1975 году активизировала свою работу нелегальная разведка по США и КНР, а также в районах кризисных ситуаций. В том же году повысился уровень контрразведывательной работы за границей (в первую очередь по «линии КР» (внешняя контрразведка), в результате чего сорвано большое количество подрывных замыслов противника в отношении советских граждан и учреждений. Среди достижений следует отметить факт проведения более 80 акций против спецслужб США, а также реализацию ряда мероприятий по агентурному проникновению в спецслужбы США, ФРГ и КНР. Благодаря этому удалось получить значительное количество ценных оперативных материалов о деятельности иностранных разведывательных служб.[91]

А вот отдельные результаты деятельности советской внешней разведки в 1976 году.

«Регулярно добывалась информация по различным аспектам внутренней и внешней политики США, об их позиции в американо-советских и американо-китайских отношениях. В информации по КНР систематически освещались вопросы борьбы за власть в руководстве КПК, положение в армии, состояние экономики, проблемы китайско-совет-ских и китайско-американских отношений.

Штаб-квартира отечественной внешней разведки

В разведывательных материалах детально освещалось также положение в странах и районах, в которых складывалась кризисная или взрывоопасная ситуация (Ближний Восток, Южная Африка, Португалия, Испания и др.)…

Разведкой и контрразведкой успешно проведены специальные мероприятия по добыванию шифров правительственных органов некоторых государств, что позволило получать ценную политическую, военную и иную информацию.

По линии разведки в отчетном году подготовлено более 8 тысяч информационных материалов, из них направлено в ЦК КПСС и Совет Министров СССР — свыше 4 тысяч, отделы ЦК КПСС — более тысячи, МИД СССР — 400, Министерство обороны СССР и ГРУ Генштаба — около 1300. Подготовлен и направлен в Инстанции ряд аналитических записок по принципиально важным для СССР проблемам и вопросам, регулярно выпускалась ежедневная сводка внешнеполитической разведывательном информации для членов и кандидатов в члены Политбюро, секретарей ЦК КПСС.

Внешнеполитическая разведка проводила активные мероприятия в целях срыва враждебных планов и происков реакционных империалистических сил США и других стран в отношении СССР и социалистического содружества; оказания нужного влияния на правительственные круги и общественность зарубежных стран; обеспечения внешнеполитических, оборонных, экономических и других интересов Советского Союза; поддержки национально-освободительного движения.

Проведены эффективные мероприятия по компрометации руководимых ЦРУ центров идеологической диверсии: Радиостанций «Свобода», «Свободная Европа» и других.

В результате продвижения в правительственные круги ряда стран подлинных и изготовленных разведкой документов нанесен значительный ущерб интересам США в Аргентине, Венесуэле, Панаме, Турции, Филиппинах, Эфиопии.

Получили широкий резонанс и способствовали ослаблению позиций правых сил в ФРГ проведенные акции по компрометации председателя ХСС Штрауса (Франц Йозеф

Штраус выступал против сотрудничества ФРГ и СССР. — Авт.) накануне выборов в бундестаг…»[92]

Среди успехов отечественной внешней разведки датированных 1977 годом следует отметить «добычу шифров правительственных органов ряда государств, что дало возможность регулярно получать ценную секретную информацию». Разумеется, даже в отчете в ЦК КПСС не были названы страны, чью секретную переписку регулярно читали в Москве.

В том же году сотрудниками центрального аппарата внешней разведки было подготовлено «…более 8700 информаций, из них направлено: в ЦК КПСС и Совет Министров СССР — свыше 5 тысяч, отделы ЦК КПСС — более 2 тысяч, Министерство иностранных дел СССР — 732, Министерство обороны СССР и ГРУ Генштаба — около 1400. В Инстанции регулярно направлялись также двухнедельные сводки по КНР и США, освещающие важнейшие события в этих странах и их внешнеполитическую деятельность.

В Инстанции направлен ряд аналитических записок по проблемам глобального и регионального значения: «О попытках США создать военно-политический блок в Южной Атлантике», «О некоторых новых моментах в тактике Запада в отношении социалистических стран», «О последствиях решения ОПЕК относительно повышения цен на нефть» и другие».[93]

В 1978 году внешней разведкой были получены документальные и иные ценные материалы о внешней и внутренней политике США и Китая, а также об их подрывной деятельности в отношении СССР и стран Варшавского блока. Также активно освещалась деятельность руководящих органов НАТО.

Радиоцентр, обеспечивающий связь с резидентурами отечественной внешней разведки за границей

«Добыты разведывательные материалы об остановке на Ближнем и Среднем Востоке, в т. ч. о развитии событий в Иране, Афганистане, на Африканском Роге.[94] Получена представляющая интерес информация о политике правительств Франции, ФРГ, Англии, Италии, Японии, Турции, Египта, Индии, Индонезии и ряда других государств. Систематически освещались проблемы экономического характера (нефтяная политика ОПЕК, экспорт зерновой продукции США, европейская валютная система и другие)…

Комитетом подготовлено более 11 ООО информаций, из них направленно: в ЦК КПСС и Совет Министров СССР — свыше 5500, отделы ЦК КПСС — около 3000. Министерство иностранных дел — более 750, Министерство обороны и ГРУ Генштаба — свыше 2000»^

Среди основных направлений деятельности внешней разведки в 1980 году авторы ежегодного «Отчета о работе Комитета госбезопасности» на первое место поставили «разведывательное обеспечение встреч и переговоров товарища Л. И. Брежнева с лидерами Франции, ФРГ, Индии и других зарубежных стран».

На втором месте — успехи в сфере добычи «ценной (в т. ч. и документальной) информации о планах и мероприятиях США, их союзников, Китая в политической, военной областях, взаимоотношениях между этими странами…».

На третьем месте — отслеживание ситуации в регионах, где складывалась кризисная обстановка и возникали очаги военных конфликтов (Ближний и Средний Восток, Юго-Восточная Азия и др.). Также повышенное внимание уделялось добычи планов активизировавшихся в конце семидесятых годов прошлого века различных террористических организаций.

Если брать количественные показатели, то было подготовлено свыше 8 тысяч материалов, в т. ч. 500 аналитических записок. Около 6 тысяч материалов направлено в ЦК КПСС и Совет Министров СССР. Остальные документы — в различные министерства и ведомства.[95]

Академия внешней разведки

Одна из причин высокого уровня осведомленности руководства внешней разведки о происходящих в мире событиях — эффективно работающая система добычи информации. К началу семидесятых годов прошлого века центральный аппарат внешней разведки и зарубежные резидентуры были окончательно сформированы и просуществовали без изменений до начала девяностых годов прошлого века.

Вот что собой представлял центральный аппарат внешней разведки в семидесятые годы прошлого века:

Начальник Первого Главного Управления КГБ СССР, его заместители по географическим регионам (по Американскому континенту, Европе, Азии, Ближнему Востоку и Азии и т. п.).

Коллегия ПГУ КГБ СССР.

Секретариат.

Отдел кадров.

Самостоятельные управления ПГУ:

управление «С» (нелегальной разведки);

управление «Т» (научно-технической разведки);

управление «К» (внешней контрразведки);

управление оперативной техники.

Самостоятельные службы:

1-я служба (информационно-аналитическая);

служба «А» (активные мероприятия);

служба «Р» (разведывательно-аналитическая);

шифровальная служба.

Линейные отделы:

США и Канады;

Латинской Америки;

Англии и Северной Европы;

Южной Европы;

Ближнего Востока;

Среднего Востока;

Юго-Восточной Азии;

Африки;

Центральной Азии и т. п.

Всего в ПГУ в тот период насчитывалось до 20 отделов.

А это структура центрального аппарата ПГУ в восьмидесятые годы прошлого века.

Руководство (начальник и его заместители), коллегия.

Секретариат.

Административно-хозяйственные службы:

дежурная часть;

отдел кадров;

административный отдел;

финансовый отдел;

отдел дипломатической службы;

оперативная библиотека.

Оперативные управления и службы:

управление «С» (нелегальная разведка);

управление «Т» (научно-техническая разведка;

управления «К» (внешняя контрразведка);

информационно-аналитическое управление;

управление «Р» (оперативное планирование и анализ). Осуществляло детальный анализ операций ПГУ за рубежом;

управление «А» (активные мероприятия). Отвечало за проведение операций по дезинформации и работало в тесном контакте с соответствующими отделами ЦК КПСС (Международным, Пропаганды и Соцстран);

управление «И» (компьютерная служба ПГУ);

управление «РТ» (разведывательные операции на территории Советского Союза);

управление «ОТ» (оперативно-техническое);

служба «Р» (радиосвязь);

служба «А» Восьмого главного управления (шифровальная служба ПГУ);

институт разведки.

Географические отделы:

1-й отдел — США и Канада;

2-й отдел — Латинская Америка;

3-й отдел — Великобритания, Австралия, Новая Зеландия, Скандинавия;

4-й отдел — ГДР, ФРГ, Австрия;

5-й отдел — страны Бенилюкса, Франция, Испания, Португалия, Швейцария, Греция, Италия, Югославия, Албания и Румыния;

6-й отдел — Китай, Вьетнам, Лаос, Камбоджа, Северная Корея;

7-й отдел — Таиланд, Индонезия, Япония, Малайзия, Сингапур и Филиппины;

8-й отдел — неарабские страны Ближнего Востока, включая Афганистан, Иран, Израиль и Турция;

9-й отдел — англоязычные страны Африки;

10-й отдел — франкоязычные страны Африки;

11-й отдел — контакты с социалистическими странами;

15-й отдел — регистрация и архивы;

16-й отдел — электронный перехват и операции против шифровальных служб иностранных государств;

17-й отдел — Индия, Шри-Ланка, Пакистан, Непал, Бангладеш и Бирма;

18-й отдел— арабские страны Ближнего Востока, Египет;

19-й отдел — эмиграция;

20-й отдел — контакты с развивающимся странами.

Структура легальной зарубежной резидентуры.

Резидент.

Оперативный персонал:

заместитель резидента по линии «ПР» (политическая, экономическая и военно-стратегическая разведка, активные мероприятия), сотрудники линии, составитель отчетов;

заместитель резидента по линии «КР» (внешняя контрразведка и безопасность), сотрудники линии, офицер безопасности посольства;

заместитель резидента по линии «X» (научно-техническая разведка), сотрудники линии;

заместитель резидента по линии «Л» (нелегальная разведка), сотрудники линии;

сотрудники линии «ЭМ» (эмиграция);

сотрудники специального резерва.

Вспомогательный персонал:

офицер оперативно-технического обеспечения, сотрудники группы «Импульс» (координация радиосвязи групп наблюдения);

офицер направления «РП» (электронная разведка);

сотрудники направления «И» (компьютерная служба);

шифровальщик;

радист;

оперативный водитель;

секретарь-машинистка;

бухгалтер.

В оперативном подчинении резидентов находились посты радиоэлектронной разведки. Их основная задача — перехват с помощью специальных технических средств передаваемых по каналам местной связи сообщений. Все добытые путем «подслушивания» данные сотрудники постов радиоэлектронной разведки передавали в Шестнадцатое Управление КГБ СССР, которое занималось дальнейшей обработкой полученной таким способом информации. Посты радиоэлектронной разведки работали в тандеме с 16-м отделом ПГУ КГБ СССР, который специализировался на вербовке иностранных шифровальщиков и проникновение в шифровальные органы.

Посты радиоразведки за рубежом:

«Радар» — Мехико (Мексика) — с 1963 года;

«Почин-1» — Вашингтон (США) — с 1966 года — здание советского посольства;

«Почин-2» — Вашингтон — с 1966 года — жилой комплекс советского посольства;

«Проба-1» — Нью-Йорк (США) — с 1967 года — помещениях советского представительства в ООН;

«Проба-2» — Нью-Йорк (США) — с 1967 года — дача советского посольства на Лонг-Айленде;

С 1970 года по 1980 год также начали функционировать посты:

«Весна» — Сан-Франциско (США); «Зефир» — Вашингтон; «Ракета» — Нью-Йорк; «Рубин» — Сан-Франциско; Название неизвестно — Оттава (Канада); «Венера» — Монреаль (Канада); «Термит-С» — Гавана (Куба); «Клен» — Бразилиа; «Остров» — Рейкьявике (Исландия); «Меркурий» — Лондон (Англия); «Север» — Осло (Норвегия); «Юпитер» — Париж (Франция); «Центавр-1» — Бонн (ФРГ); «Центавр-2» — Кельн (ФРГ); «Тироль-1» — Зальцбург (Австрия); «Тироль-2» — Вена (Австрия); «Эльбрус» — Берн (Швейцария); «Кавказ» — Женева (Швейцария); «Старт» — Рим (Италия); «Алтай» — Лиссабон (Португалия); «Радуга» — Афины (Греция); «Тюльпан» — Гаага (Нидерланды); «Вега» — Брюссель (Бельгия); «Парус» — Белград (Югославия); «Радуга-Т» — Анкара (Турция);

«Сириус» — Стамбуле (Турция);

«Марс» — Тегеран (Иран);

«Орион» — Каир (Египет);

«Сигма» — Дамаск (Сирия);

«Заря» — Токио (Япония);

«Краб» — Пекин (Китай);

«Амур» — Ханой (Вьетнам);

«Дельфин» — Джакарта (Индонезия);

«Крым» — Найроби (Кения);

«Термит — П», «Термит-С» — Центр радиоперехвата в Лурдесе (Куба);

База радиоперехвата в бухте Камрань (Вьетнам).

Обычно каждый из постов обслуживал один техник, так как вся аппаратура работала в автоматизированном режиме. Ему в помощь придавались жены сотрудников посольской резидентуры КГБ.

По утверждению западных авторов, только за 1971 год 15 постов радиоэлектронной разведки перехватили 62 тысячи дипломатических и военных шифрованных телеграмм из шестидесяти стран, а также более 25 тысяч сообщений, переданных «открытым» текстом.

Бывший высокопоставленный офицер ПГУ КГБ СССР Олег Калугин утверждает: «Мы были способны прослушивать средства связи Пентагона, ФБР, государственного департамента, Белого Дома, местной полиции и множества других ведомств».

По утверждению западных авторов, среди полученной разведывательной информации, которая больше всего поразила Центр, были секретные данные, касавшиеся проверки 90 кандидатов на посты в первой администрации американского президента Ричарда Никсона, который управлял страной с 1969 по 1975 год. Возможно, что чекистов поразил антисемитизм Ричарда Никсона — он выступил против назначений на высокие посты в своей администрации еврея и афроамериканца. В то же время американский президент захотел увидеть в своем ближайшем окружении итальянца.

Также известно, что результаты 23 перехватов постов радиоэлектронной разведки «Почин» в 1969–1970 годах были сообщены членам Политбюро.

В тот же самый период «Проба-1» (в здании советского представительства при ООН) и «Проба-2» (на огромной «даче» советского посольства в Гленков на Лонг-Айленде) перехватывали дипломатические сообщения, которые передавали и получали представительства при ООН Аргентины, Бразилии, Канады, Франции^ Португалии, Испании и Венесуэлы, а также некоторые сообщения по американским военным средствам связи и передачи «Радио Свобода» и «Радио Свободная Европа». Согласно утверждению западных авторов, полученная в результате этих перехватов информация получила «высокую оценку» министра иностранных дел СССР Громыко и Представителя СССР при ООН Якова Малика.

Чекисты узнавали не только политические новости, но и другую очень ценную информацию. Например, в семидесятые годы прошлого века удалось перехватить множества сообщений, которыми через авиабазу «Эндрюс» обменивались Вашингтон и борт самолета, на котором президент, государственный секретарь и другие высокопоставленные члены администрации летали с визитами за границу.

Один из оперативных сотрудников поста «Почин» был награжден орденом Красной Звезды за перехват сообщений во время поездки госсекретаря США Генри Киссинджера в Лондон в июле 1974 года на переговоры с министром иностранных дел (и будущим премьер-министром) Великобритании Джеймсом Каллагэном. Вскоре «Почину» удалось подслушать переговоры этих двух политиков со своим коллегой — министром иностранных дел Турции профессором Тураном Гюнесом.

Порой Лубянке удавалось перехватывать и частные беседы. Например, Генри Киссенджера со своей невестой Нэнси Магиннес, которая состоялась незадолго до их свадьбы в 1974 году. И даже из такой безобидной болтовни аналитики Лубянки смогли извлечь ценную информацию. Анализ частных разговоров высокопоставленного и влиятельного американского политика позволил чекистам лучше понять его характер.

Количество сводок и расшифровок перехватов постов «Почину выросло с 2600 страниц в 1975 году до 7000 в 1976 году. За эти два года на основе перехватов вашингтонской резидентурой было подготовлено и отправлено в Центр восемьсот сообщений. Среди перехваченных в 1976 году сообщений, направленных на авиабазу «Эндрюс» и с нее, были важные сообщения, касавшиеся поездок министра обороны США Дональда Рамсфелда на заседания группы ядерного планирования НАТО в январе и июне 1975 года и в штаб-квартиру вооруженных сил США в Европейской зоне в феврале, и встреч Генри Киссинджера с руководителями Великобритании, Франции, Западной Германии и ЮАР. В 1977 году объемы сводок и расшифровок постов «Почин» превысил 10 500 страниц, которые охватывали зарубежные визиты, среди прочих, вице-президента Уолтера Мондейла и государственного секретаря Сайруса Вэнса.

Однако наиболее ценной информацией, которую давали посты «Почин» в семидесятых — начале восьмидесятых годов, была, возможно, информация военного характера. Перехваты давали совершенно секретную информацию об американских ракетах «Трайдент», «МХ», «Першинг-2», крылатых и зенитных ракетах, самолетах F-15, F-16, F-18, В-52 и В-1, и системе ДРЛО.

Начиная с 1973 года основной приоритет для расположенных в районе Нью-Йорка постов «Проба» получила также научно-техническая разведывательная информация, особенно военного назначения. Наиболее замечательным успехом, которого удалось добиться до 1980 года, был перехват факсимильных сообщений Брукхэвенской национальной лаборатории на Лонг-Айленде и ряда крупных компаний, среди которых были «Боинг», «Фэрчайлд», «Дженерал Дайнэ-микс», «Грумман», «Хьюз», IBM, «Локхид» и «Сперри Рэнд». Перехваченные факсимильные сообщения по проектам военного назначения включали важную информацию о конструкции и разработке самолетов А-10, В-1, EF-111A и F-14; по программе противоракетной обороны и по системе противолодочной обороны.

В 1976 году в резидентуре в Сан-Франциско начал работать пост перехвата, называвшийся «Весна», который успешно перехватывал факсимильную и телефонную связь подрядчиков министерства обороны и других компаний с высокой технологией, которые находились на Западном побережье США.

В резидентурах КГБ в Нью-Йорке, Вашингтоне и Сан-Франциско также имелись посты радиоэлектронной разведки «Ракета», «Зефир» и «Рубин», которые занимались мониторингом средств связи ФБР для того, чтобы отслеживать операции этого ведомства. В Нью-Йорке в семидесятые годы прошлого века в Нью-Йорке пост «Ракета» на постоянной основе контролировал шесть каналов коротковолновой радиосвязи ФБР:

канал радиосвязи между машинами наблюдения и шестью постами ФБР, ответственными за ведение наблюдения за перемещениями сотрудников советских миссий (167, 4625 МГц);

канал радиосвязи, который использовался машинами и постами, осуществлявшими наблюдение за перемещениями сотрудников представительств при ООН ближневосточных и некоторых западных государств (167, 2125 МГц);

канал радиосвязи, который использовался для связи между отделом ФБР, занимавшимся расследованием ограблений банков, и машинами наблюдения (167, 6887 МГц);

канал радиосвязи, который использовался сотрудниками, занимавшимися расследованием преступлений по федеральному уголовному праву (167, 3756 МГц);

канал, который использовался для связи между диспетчерскими центрами ФБР в Нью-Йорке и Нью-Джерси (частота в диапазоне 167 МГц не указана);

канал, который использовался для связи между нью-йоркским диспетчерским центром и машинами ФБР (167, 7760 МГц).

«Слухачи» поста быстро выучили жаргон ФБР. Вот что говорится в имеющемся в досье КГБ отчете: «Посты наблюдения ФБР и группы наружного наблюдения используют для связи простые коды, сленговые выражения и условные фразы, которые легко расшифровываются оператором «РАКЕТЫ». Переговоры между постами наблюдения и группами наружного наблюдения представляют собой короткие диалоги, в которых пост информирует группу о номере машины объекта наблюдения и направлении, в котором он двигается до перекрестка и после него.

Ежедневный радиоперехват сообщений диспетчерского центра ФБР позволяет составить представление об оперативной обстановке и о том, как ФБР проводит операции в городе. Когда резидентура[96] проводит городскую операцию, оператор «РАКЕТЫ» осуществляет мониторинг за работой радиоцентра ФБР, в случае необходимости оперативный работник может получить сигнал опасности до выхода к месту проведения операции[97] прекратить операцию, если он попал под наружное наблюдение. Пост «РАКЕТА» регистрирует всех местных граждан, попавших в поле зрения ФБР, и их фамилии заносятся в файлы системы «КОНТАКТ»[98]».

Каждый пост радиоэлектронной разведки должен был в ноябре передавать в Центр (в 16-е Управление КГБ СССР) годовой отчет, в котором следовало подробно указать следующее: содержание зашифрованных и открытых материалов, перехваченных за год; процент оперативно значимых перехватов; новые выявленные каналы связи, представляющие разведывательный интерес; характеристики «обстановки с точки зрения радиоразведки» в рассматриваемой стране; степень выполнения постом задач, меры по обеспечению безопасности и секретности работы, выводы о проделанной работе и планы на будущий год.

К концу девяностых годов прошлого века планировалось довести число постов радиоэлектронной разведки, расположенных на территории советских загранучреждений до 40–50 и увеличить объем в 5–8 раз. Эти планы так и не были реализованы.

Если мы говорим о мониторинге радиоэфира, то не следует забывать, что посты радиоэлектронной разведки фиксировали и обрабатывали не только «открытые» сообщения, но и зашифрованные. Благодаря криптографам из 8 Управления КГБ, а также сотрудникам первого и второго Управлений КГБ (добыча шифродокументов) большинство используемых иностранными дипломатическими ведомствами шифросистем были «взломаны». Например, в годовом отчете КГБ, адресованном Никите Хрущеву и датированном началом 1961 года, говорится, что в 1960 году 8-е Управление КГБ расшифровало 209 тысяч дипломатических телеграмм, посланных представителями 51 государства. Не менее 133 200 перехваченных телеграмм были переданы в Центральный Комитет (несомненно, главным образом в международный отдел ЦК). К 1967 году КГБ мог раскрыть 152 шифра, использовавшихся 72 странами.

По утверждению агента британской разведки (арестован и осужден на 10 лет за измену Родине в 1987 году) бывшего сотрудника шестнадцатого Управления КГБ Виктора Макарова, с 1980 года по 1986 год, в число европейских государств, дипломатическая переписка которых с той или иной частотой расшифровывалась, входили Дания, Финляндия, франция, Греция, Италия, Швеция, Швейцария и Западная Германия. Ежедневно подборку наиболее интересных сообщений читал Леонид Брежнев и несколько членов Политбюро. Так же с дипломатической перепиской знакомились начальники первого и второго Управлений КГБ.

По оценкам отдельных западных экспертов, Москва частично или полностью могла читать дипломатическую переписку примерно семидесяти стран мира.

КГБ не ограничивалось исключительно только прослушиванием радиоэфира. Так же широко использовались для получения конфиденциальной информации «жучки». Подробности большинства операций, проведенных сотрудниками первого и шестнадцатого Управлений КГБ, до сих пор остаются секретными. Поэтому мы расскажем лишь о двух эпизодах, информация о которых была опубликована на Западе.

В 1969 году вашингтонской резидентуре удалось установить управляемую дистанционно по радио закладку в зале заседаний Комитета по международным отношениям Сената. Устройство функционировало в течение, по меньшей мере, четырех лет. В феврале 1973 года в резидентуру попала информация (которая могла быть неточной) из прессы о том, что была обнаружена закладка, прикрепленная к нижней части стола в помещении этого Комитета Сената. На Лубянке были озадачены этим сообщением, поскольку закладка была прикреплена под сиденьем кресла, а не под столом, и было похоже, что она работает нормально. Ожидая, что закладка будет обнаружена, Служба «А» ПГУ КГБ СССР подготовила легенду о том, что она была установлена агентами французской разведки. Однако, к удивлению чекистов, средства массовой информации утратили интерес к этому делу, и никаких сообщений о жучке в кресле больше не появилось.

В сентябре 1980 года, после двухлетнего периода ее планирования, была проведена операция «Фламинго», в ходе которой сотрудникам вашингтонской резидентуры удалось установить подслушивающее устройство в конференц-зале «System Planning Corporation», частной компании в Арлингтоне, штат Виргиния, которая занималась исследованиями по заказу Пентагона.

Сотрудник резидентуры Виктор Лозенко («Марвин»), который работал по линии научно-технической разведки, заметил, что конференц-зал «System Planning Corporation» используется также для проведения заседаний «Общества оперативных исследований» (Society for Operational Research), членом которого он являлся. За день до отъезда из Вашингтона в связи с окончанием срока командировки он ухитрился установить подслушивающее устройство — в виде стержня длиной 25 см с аккумулятором — под столом в конференц-зале. Сигнал от «закладки» принимался на командном посту в машине с дипломатическими номерами, оборудованной встроенной в лобовое стекло Т-образной антенной. Автомобиль парковали на одной из девяти точек на удалении 300–500 м от офиса «System Planning Corporation». Классическая схема организации утечки конфиденциальной информации, «взятая» из учебного пособия по «промышленному шпионажу».

В течение следующих десяти с половиной месяцев операция «Фламинго» позволила получить, по оценке Центра, «крайне ценные» разведывательные данные о тогдашнем и перспективном развертывании американского ядерного оружия в Европе, об американском химическом оружии, о перспективах ВМС США на выживание в конфликте с применением ядерного оружия и по позиции США на переговорах об ОСВ-2. Например, 27 января 1981 года высокопоставленный сотрудник Пентагона представил секретный доклад на конференции под названием «Современное состояние и тенденции развития ядерных сил США на Центрально-Европейском театре военных действий». Среди рассмотренных на конференции вопросов были такие: мобилизационные возможности США, эффективность лазерных систем наведения, планы по уничтожению 730 тонн химических боеприпасов с истекшим сроком годности, а также объем имеющейся у США разведывательной информации о советском химическом оружии и потребности по сбору такой информации. На других заседаниях в прослушиваемом конференц-зале, на которых также присутствовали высокопоставленные сотрудники Пентагона, обсуждались современное состояние и предполагаемое реформирование вооруженных сил США.

К сожалению, источник питания «закладки» истощился и операцию «Фламинго» пришлось прекратить. Новая возможность проникнуть в зал и установить новый «жучок» чекистам не представилась.

Москва высоко оценила успехи главных участников операции «Фламинго». Орденами Красной Звезды были награждены: установивший «закладку» Виктор Лозенко; руководитель операции В. Шокин; начальник поста «Почин» Юрий Мараховский, который сыграл ведущую роль в добывании разведывательной информации из конференц-зала «System Planning Corporation» и ее обработке; Юрий Грацианский, начальник отдела оперативно-технического обеспечения резидентуры. Три других сотрудника получили более скромные награды.[99]

Работа Первого главного управления КГБ регламентировалась множеством документов, в т. ч. и так называемой «Разведывательной доктриной». Вот ее текст: «В условиях раскола мира на два враждующих лагеря, наличия у противника оружия массового уничтожения, резкого усиления фактора внезапности в ракетно-ядерной войне главная задача разведки заключается в выявление военно-стратегических планов противостоящих СССР государств, своевременного предупреждения правительства о назревающих кризисных ситуациях и предотвращение внезапного нападения на Советский Союз или страны, связанные с СССР союзническими договорами.

Исходя из этой задачи, разведка КГБ направляет свои усилия на решение узловых проблем, потенциально чреватых международными конфликтами и могущих при неблагоприятном развитие событий, как в ближайший, так и в отдаленной перспективе представить непосредственную опасность для Советского государства и социалистического сообщества в целом. В первую очередь она учитывает факторы, от которых зависит нынешнее соотношение сил на мировой арене, а также возможные принципиальные изменения в сложившемся равновесии. К ним, в частности, относятся:

возникновение новой политической ситуации в США, при которой возобладают представители крайне агрессивных кругов, склонные к нанесению превентивного ракетного удара по СССР;

возникновение аналогичной ситуации в ФРГ или Японии, подкрепленной реваншистскими и великодержавными устремлениями;

развитие до крайности авантюристических, левацких взглядов, в результате которых отдельные государства или группы государств могут спровоцировать мировую войну в целях изменения сложившегося соотношения сил;

попытки империалистических сил в различной форме разобщать социалистическое содружество, изолировать и оторвать от него отдельные страны;

возникновение кризисных ситуаций военно-полити-ческого характера в отдельных стратегически важных регионах и странах, развитие которых может поставить под угрозу существующие равновесии или втянуть великие державы в прямую конфронтацию с перспективой перерастания в мировую войну; развитие аналогичной ситуации в пограничных и сопредельных несоциалистических странах;

качественно-новый скачок в развитие научно-технической мысли, обеспечивающий противнику явный перевес в военном потенциале и средствах ведения войны.

Действуя в соответствие с директивами по указанию ЦК КПСС и советского правительства, внешняя разведка КГБ одновременно решает следующие основные задачи:

В военно-политической области:

своевременно выявляет политические, военно-по-литические и экономические планы и намерения, особенно долгосрочные, главных империалистических государств, в первую очередь США, их союзников по агрессивным блокам, а также группы Мао Цзэдуна в отношение Советского Союза и других социалистических стран;

вскрывает замыслы противника, направленные на ослабление социалистического содружества, подрыв его единства;

систематически изучает политическую обстановку в социалистических странах, обращая особое внимание на деятельность империалистической агентуры, антисоциалистических, реваншистских и националистических элементов. Укрепляет сотрудничество и взаимодействие с органами безопасности социалистических государств.

добывает информацию о планах противника по борьбе с коммунистическими, рабочими и национально-освободительными движениями;

следит за положением в сопредельных с Советским Союзом несоциалистических государств, их внешней политикой, за их возможными попытками антисоветского сговора или совершения враждебных СССР акций;

добывает секретную информацию о закулисных сторонах внутриполитического, военного и экономического положения стран главного противника, существующих и назревающих внутренних и международных противоречиях, положении в военно-политических блоках, экономических группировках и другие данные, необходимые для разработки и осуществления советской внешней политики;

выявляет уязвимые места противника и во взаимодействии с другими советскими ведомствами осуществляет меры по ослаблению и подрыву его политических, экономических и военных позиций, по отвлечению его внимания от тех районов и стран, где активность противника может нанести ущерб интересам Советского Союза;

проводит комплексный и непрерывный анализ и прогнозирование международных проблем, наиболее актуальных и острых с точки зрения интересов Советского Союза, социалистического содружества и международного комму-. нистического движения в целом.

В научно-технической области:

добывает секретную информацию о ракетно-ядерном вооружении стран главного противника и их союзников по военно-политическим блркам, о других средствах массового уничтожения и защиты от них, а так же конкретные данные о перспективных направлениях в науке, технике и технологии производства в ведущих капиталистических государствах, использование которых могло бы способствовать усилению военно-экономического и научно-технического прогресса СССР;

своевременно выявляет и прогнозирует новые открытия и тенденции развития зарубежной науки и техники, могущие повести к существенному закону скачку научно-технического и военного потенциала противника или созданию новых видов оружия, способного радикально изменить сложившееся соотношение сил в мире;

анализирует, обобщает и через соответствующие ведомства реализует добытые разведывательные материалы по теоретическим и прикладным исследованиям, создаваемым и действующим системам оружия и их элементам, новым технологическим процессам, вопросам военной экономики и системам управления.

В области внешней контрразведки:

добывает за границей информацию о враждебных намереньях, замыслах, формах и методах практической деятельности разведывательных и контрразведывательных служб главного противника, органов психологической войны и центров идеологических диверсий против Советского Союза, всего социалистического лагеря, коммунистического и национально-освободительных движений;

выявляет враждебных разведчиков и агентов, подготавливаемых для засылки в Советский Союз, способы и каналы их связи, задания. Совместно с другими подразделениями КГБ и органами безопасности социалистических стран принимает меры по пресечению их подрывной деятельности;

осуществляет мероприятия по компрометации и дезинформации вражеских спецслужб, отвлечению и распылению их сил;

обеспечивает за границей сохранность государственной тайны, безопасность советских учреждений и командированных советских граждан, а также деятельность разведывательных резидентур КГБ;

накапливает и анализирует информацию о подрывной работе спецслужб главного противника, на базе полученного материала разрабатывают рекомендации по совершенствованию разведывательной и контрразведывательной работы за кордоном.

В области активных операций проводит мероприятия, способствующие:

решению внешнеполитических задач Советского Союза;

разоблачению и срыву идеологических диверсий противника против СССР и социалистического содружества;

консолидации международного коммунистического движения, усиления национально-освободительной, антиимпериалистической борьбы;

росту экономической и научно-технической мощи Советского Союза;

разоблачению военных приготовлений враждебных СССР государств;

дезинформации противника относительно подготавливаемых или проводимых СССР внешнеполитических, военных и разведывательных акций, состоянию военного, экономического и научно-технического потенциала страны;

компрометации наиболее опасных антикоммунистических и антисоветских деятелей, злейших врагов Советского государства.

При проведении активных операций разведки, в зависимости от конкретных условий, используются не только свои силы, специфические средства и методы, но и возможности КГБ в целом, других советских учреждений, ведомств и организаций, а так же вооруженных сил.

В области специальных операций, используя особо острые средства борьбы, следует:

осуществлять диверсионные акции с целью дезорганизации деятельности спецорганов противника, а так же отдельных правительственных, политических, военных объектов в случае наступления особого периода или возникновения кризисной ситуации;

проводить специальные мероприятия в отношение изменников Родины и операций по пресечению антисоветской деятельности наиболее активных врагов Советского государства;

осуществлять захват и негласную доставку в СССР лиц, являющихся носителями важных государственных и иных секретов противника, образцов оружия, техники, секретной документации;

создавать предпосылки для использования в интересах СССР отдельных очагов антиимпериалистического движения и партизанской борьбы на территории зарубежных стран;

обеспечивать по специальным заданиям связь и оказывает помощь оружием, инструкторскими кадрами и т. п. руководству братских коммунистических партий, прогрессивных групп и организаций, ведущих вооруженную борьбу в условиях изоляции от внешнего мира.

Исходя из возможности возникновения кризисной ситуации и развязывания агрессивными кругами ракетно-ядерной войны против Советского Союза, внешняя разведка СССР заблаговременно и планомерно обеспечивает живучесть и действенность аппаратов разведки, их размещение в важнейших пунктах и странах, внедрение агентуры в главные объекты, бесперебойность получение информации о противнике. В этих целях она постоянно ведет подготовку агентурной сети и других сил, поддерживает их боеспособность, а также обеспечивает подготовку всего личного состава разведки, и особенно ее нелегального аппарата».[100]

В семидесятые годы прошлого века контрразведчики занимались тем же самым, что и в шестидесятые годы прошлого века — ловили иностранных шпионов. В списке фигурировали не только тайные информаторы Вашингтона, но и Парижа и Пекина.

Инструкция по шифрованию донесений

Выше мы уже писали о том, что французская разведка при работе на территории СССР предпочитала использовать «легальные» и полулегальные методы сбора секретных сведений. Летом 1974 года американские разведчики ознакомили своих французских коллег с технологией «динамичного накопления» разведывательных данных. Осенью того

же года руководство французских спецслужб приняло участие в семинаре по Восточной Европе, организованным в Брюсселе руководителем разведки НАТО датским полковником Эриком Фурне (поясним, что Франция не была членом этой организации) и начальником внешней контрразведки ЦРУ Джеймсом Энглтоном. Последний вошел в историю мирового шпионажа не только как создатель контрразведки ЦРУ (своего рода Службы собственной безопасности), но и главный охотник на советских «кротов», проникших в его ведомство. Он сформулировал два принципиальных подхода к организации контрразведки. Первый — пассивный — означал создание максимальных препятствий на пути враждебного проникновения в ЦРУ. На практике это привело к частичной парализации работы Советского отдела (многих его сотрудников подозревали в работе на Москву). Второй — активный — выявление конкретных противников, вскрытие и нейтрализация их операций. ЦРУ своей главной целью считало проникновение в советский государственный и партийный аппарат, спецслужбы, армию. Внешняя контрразведка (ВКР) ЦРУ обеспечивала контроль за проведением этих операций с точки зрения эффективности и достоверности получаемой информации.

…Легко можно предположить, чему был посвящен семинар, проходящий осенью 1974 года в Брюсселе. По утверждению отдельных «диссидентов» из ЦРУ и независимых американских журналистов, американские и французские спецслужбы, в отличие от официальных Вашингтона и Парижа, отлично ладили между собой.[101]

Активность китайских спецслужб к концу семидесятых годов прошлого века возросла до такой степени, что председатель КГБ Юрий Владимирович Андропов 12 декабря 1980 года направил в ЦК КПСС специальную записку. В ней предлагалось «Государственному комитету по телевиденью и радиовещанию создать на основе имеющихся в распоряжение КГБ материалов специальный телефильм». Основу этой документальной ленты должны были составить фрагменты кино и видеозаписей допросов многочисленных агентов спецслужб КНР. Руководство Гостелерадио и МИДа согласилось с этой идей.[102] Предложение чекистов было принято. Постановлением секретариата ЦК КПСС от 15 декабря 1980 года Гостелерадио поручили «создать полнометражный документальный телефильм, разоблачающий деятельность китайских спецслужб против СССР».

На самом деле Гостелерадио могло снять такой же фильм, посвященный деятельности американской, британской, немецкой или французской разведки. Очень интересная и пикантная получилась бы картина. Мы расскажем о некоторых сюжетах, которые могли бы лечь в основу сценария этой ленты.

1974 год. Среди разоблаченных чекистами агентов иностранных спецслужб иногда попадались уникальные личности. Обычно они вместо тюремйой камеры отправляются отбывать наказание, а вернее лечение, в больничную палату. Среди них мастер Специального монтажного управления № 5 «Спецмашмонтажа» Министерства специальных монтажных и строительных работ СССР Владимир Белецкий. Весной 1974 года он попытался установить связь с сотрудниками американского посольства в Москве. Оба его письма перехватили бдительные чекисты и на встречу с «инициативником» вместо сотрудника ЦРУ прибыл его коллега из КГБ. Оперативник был экипирован под американца и сидел за рулем машины с дипномерами.

Белецкий не стал терять времени даром и предложил «товар» — подробную информацию о ракетных базах в Хмельницкой области. С собой он захватил пояснительную записку на трех листах, где описал места расположения стратегических ракет (с привязкой их к местности) и пропуск на территорию сверхсекретного объекта (украл у коллеги по работе). Когда на Лубянке проверили личность «инициативника», то испытали небольшой шок. Потенциальный шпион в течение последних шести лет трудился в «особо режимных организациях». Хотя больший шок чекисты испытали, узнав, что агент с 1968 года… состоял на учете в психоневрологическом диспансере с диагнозом «шизофрения»[Об отдельных случаях нарушения режима секретности на объектах Министерства обороны СССР. Записка КГБ в ЦК КПСС № 1560 от 14 июня 1974 года. С. 2 // «Советский Архив».]. По существующим во всех странах мира правилам с таким заболеванием человек не может получить допуск к сведениям, составляющим государственную и военную тайну.

Зажигалка с вмонтированным в нее фотоаппаратом

1975 год. Согласно официальным отчетам КГБ в 1975 году главные усилия были сосредоточены «на совершенствовании мер по эффективному противодействию разведывательным устремлениям противника, надежной защите государственных и военных секретов, пресечению враждебных идеологических диверсий».

В докладе подчеркивалось, что особое внимание уделялось борьбе с агентурной разведкой противника, прежде всего «парализации деятельности резидентур, действующих под прикрытием посольств капиталистических стран и КНР». В результате удалось нейтрализовать деятельность 11 разведчиков и агентов среди иностранцев и лиц без гражданства. Среди тех, кого контрразведчикам удалось захватить с поличным, следует отметить сотрудника резидентуры ЦРУ Эдмунда Келли и бывшего кадрового британского разведчика Баррета. Оба были выдворены за пределы Советского Союза. Скомпрометированы и были вынуждены покинуть нашу страну 10 граждан «третьих стран» выполнявших задания спецслужб США, Англии и ФРГ…

«В результате принятых мер выявлен и разоблачен агент спецслужб КНР, выведенный маоистами в СССР на длительное оседание, разоблачены 2 агента, заброшенных в СССР с разведывательными заданиями.

Разоблачено 3 агента спецслужб из числа советских граждан, в том числе летчик гражданского воздушного флота Капоян, младший сотрудник физико-технического института Казачков. Предотвращено несколько попыток со стороны советских граждан установить преступную связь с иностранными представительствами в СССР». [Отчет о работе Комитета госбезопасности за 1975 год от 30 марта 1976 года № 709-A/OB. С. 4–5. // «National Security Archive»]

О Михаиле Казачкове следует рассказать подробнее. В начале девяностых годов прошлого века одно из отечественных изданий поспешило объявить его жертвой КГБ. А вся его вина заключалась лишь в том, что он хотел выехать из страны и дважды встречался с американским вице-консулом. На самом деле все было сложнее. Об этом рассказал журналист «Красной звезды» Александр Бондаренко в своей статье «Двойной агент».

В середине шестидесятых годов прошлого века Михаил Казачков находился на связи у одного из сотрудников

Второго отдела (контрразведка) Ленинградского управления КГБ. Трудился'в засекреченном Физико-техническом институте им. Иоффе и регулярно писал донесения, считая себя не «агентом», а «источником». Одновременно с наукой занимался он и коммерцией — перепродавал за границу предметы искусства, великолепные дореволюционные издания — включая энциклопедию «Брокгауз и Ефрон». В то время это стоило там баснословные деньги, а у нас — почти ничего. Великолепное знание английского языка, в то время этим могли похвастаться немногие, позволило ему поддерживать дружеские отношения с многочисленными иностранцами — гостями Северной Пальмиры. Именно своими связями был интересен «Большому дому» (неофициальное название питерского управления КГБ) этот человек. А еще он мечтал уехать жить за границу. Вот только работа в «почтовом ящике» препятствовала реализации этой мечты. Оперативным работникам, курировавшим его деятельность, он постоянно намекал, что за рубежом он может принести больше пользы, чем в СССР.

Работал Казачков «на совесть» — на его счету провалы агентуры ЦРУ и более серьезные мероприятия, о которых еще не пришло время говорить. Например, он заблаговременно сообщал информацию об иностранцах, решивших тайно вывезти что-нибудь из антиквариата за пределы СССР. На таможне этих людей ловили и предлагали на выбор: «десять лет в Сибири за вывоз русских национальных ценностей» или сотрудничество с КГБ. Так же он активно освещал он деятельность ленинградских «фарцовщиков» — даже не мог упомнить всех, кого он выдал чекистам.

Вот только в процессе сотрудничества выяснилось, что агент с самого начала двурушничал — сообщал информацию об институте и о себе американцам. В середине семидесятых годов прошлого века его начали разрабатывать компетентные органы. И тут выяснилось, что с ним регулярно встречается сотрудник ЦРУ Дэнни Мак Артур Лофтин, работавший «иод крышей» вице-консула США. Рандеву происходили в разных местах, иногда даже на квартире у американца.

Беседовали они не об антиквариате, а о более приземленных и современных вещах. Например, начиная от научной деятельности института, где трудился Михаил Казачков, и заканчивая деятельностью КГБ. В ходе проведения оперативно-розыскных мероприятий и следствия чекисты с ужасом узнали, что их агент выдал американцам абсолютно всех сотрудников Второго отдела Ленинградского Управления, кого он знал. Если не знал фамилию, имя, отчество, то давал приметы, служебное положение и т. п. Одновременно он начал проявлять повышенную шпионскую активность в институте — добывая там секретные сведения, к которым он не имел отношения, и даже пытался завербовать своего коллегу. Поэтому было принято решение прекратить разработку и взять его с поличным, что и было сделано осенью 1975 года.

Делом занималась военная прокуратура, предъявившая обвинение по статье 59 1–6, «военный шпионаж». Руководство Ленинградского Управления КГБ просило для Михаила Казачкова «по полной» — 15 лет. А прокуратура сначала хотела ограничиться десятью годами, учитывая его предыдущие заслуги перед органами. Вот только сгубил себя сам обвиняемый. Он попытался передать из СИЗО на волю записку своим американским «друзьям», где написал примерно такой текст: «Верьте, друзья, я госбезопасности ничего не сказал, вас никого не выдал. Ваш преданный агент». После этого в военной прокуратуре решили просить суд приговорить Казачкова к пятнадцати годам заключения.[103]

Среди тех, чьи имена не фигурировали в отчете КГБ, был сотрудник КГБ Армянской ССР Норайр Григорян. В 1974 году он предложил свои услуги ЦРУ.[104] За переданную информацию он получил 4900 рублей. Через год был разоблачен сотрудниками ВГУ КГБ СССР и осужден на 12 лет лишения свободы. В 1987 году был освобожден и вернулся в Армению. В 1993 году перебрался в США и там получил второй срок. Его обвинили в вымогательстве денег у местных армян в Голливуде. Отсидев год и восемь месяцев, он снова вернулся в Армению.[105]

1976 год. Благодаря активной деятельности сотрудников отечественной контрразведки были «скомпрометированы и вынуждены досрочно выехать из СССР выполнявшие шпионские и иные задания разведчиков США, Англии, ФРГ и Франции: Наина Набе — посол Гвинеи, Ибаньес — глава торгпредства Испании, Суварно — сотрудник посольства Индонезии, Эвенге — сотрудник посольства Конго; арестован агент спецслужб Западной Германии гражданин ФРГ, консультант западногерманской фирмы «Штюббе» Щедров; выдворены из СССР связанные с разведкой Японии представители японской фирмы «Ничимен» Такаги и Миякодзава.

Из числа советских граждан арестован агент разведки США главный инженер Бакинского института «Гипромолпром» Раджабов; привлечены к уголовной ответственности передававшие или пытавшиеся передать секретную информацию разведкам противника: старший инженер объединения МВТ «Станкоимпорт» Баранов, сотрудник органов МВД Копытов, старший инженер Министерства оборонной промышленности Конкин, прапорщик запаса Батуров. Несколько советских граждан, пытавшихся установить преступные контакты с иностранными разведчиками, профилактированы».[106]

Брелок-фотоаппарат

1977 год. «Разоблачены агенты противника: Огродник — второй секретарь Управления планирования внешнеполитических мероприятий МИД СССР; Филатов — офицер ГРУ Генштаба Вооруженных Сил СССР; Нилов — старший инженер лаборатории физики плазмы Университета дружбы народов имени Г1. Лумумбы; Щаранский[107] — бывший старший инженер НИИ нефти и газа; Вагин — инженер коммерческой конторы В/О «Техмашимпорт». По делам Огородника и Филатова проведены острые чекистские мероприятия, позволившие захватить с поличным в момент осуществления разведывательных акций и впоследствии выдворить из СССР разведчиков-агентуристов ЦРУ Крокет-га и Петерсон, действовавших под прикрытием посольства США в Москве.

1 Отчет о работе Комитета госбезопасности за 1977 год от 27 марта 1^78 года № 577-A/OB., — С. 6–7. // «National Security Archive»

Органы КГБ решительно пресекали попытки спецслужб империалистических государств и КНР проводить шпионскую деятельность с использованием граждан третьих стран Скомпрометированы и были вынуждены выехать; из СССР 80 иностранцев, выполнявших задания вражеских разведчиков. В их числе: Мугос — норвежский торговый атташе; Нальдемир — турецкий военно-морской атташе; Абу-Эль-Элла — атташе аппарата военного атташе АРЕ (Арабская Республика Египет. — Авт.); Али Салёх — секретарь-архивист аппарата военного атташе Сирии; Якуб Сахлу — первый секретарь посольства Эфиопии; Кассар — слушатель Военной академии им. Фрунзе, гражданин Сомали; Хазов — швейцарский коммерсант и другие»1.

Портативный фотоаппарат для скрытой съемки. Изъят у агента ЦРУ

Среди разоблаченных агентов Александр Огородник занимает особое место. Этот человек стал главным отрицательным персонажем советского десятисерийного художественного телевизионного фильма. Показанная на экране история Александра Огородника близка к тому, что происходило в жизни. Сценарий телевизионного фильма «ТАСС уполномочен заявить» был написан на основе материалов уголовного дела, а в качестве консультантов выступали чекисты — активные участники операции по разоблачению американского шпиона. Понятно, что в картине действие происходило в вымышленном иностранном государстве, предатель был неприметной личностью, а основное внимание зрителей привлекали главные положительные и отрицательные персонажи — сотрудники КГБ и ЦРУ. За кадром осталось множество важных деталей этого «громкого» дела.

Расскажем о подлинном сюжете этой шпионской истории. В Боготе (столица Колумбии) ЦРУ завербовала второго секретаря советского посольства Александра Огородника — кандидата экономических наук, спортсмена, эрудита и т. п.

Огородник

Вот как характеризовала его кадровая служба советского МИДа: «За годы работы в Министерстве иностранных дел проявил себя как дисциплинированный, исполнительный работник, образованный специалист, пользующийся у коллектива доверием и уважением.

Политически грамотен, идейно выдержан, морально устойчив».

При этом у «образцового» дипломата было три «ахиллесовых пяты»: неумеренная тяга к слабому полу (имел одновременно любовную связь с женами нескольких коллег-дипломатов, один из таких романов получил огласку и разрушил семью влиятельного сотрудника МИДа), сомнительные финансовые операции (например, приобрел иномарку в начале командировки, а потом продал ее в СССР — об этом стало известно руководству советского внешнеполитического ведомства, пришлось «коммерсанту» вернуть государству свою прибыль в размере 800 долларов) и неудовлетворенные амбиции.

Американцы знали об этих и других грехах «Агронома» (кличка, присвоенная ему контрразведчиками из КГБ). К нему «подвели» женщину — сотрудницу колумбийского Института культуры и агента американской разведки Пйлар Суарес Баркала, а потом шантажировали фотографиями их любовных утех. Классическая «медовая ловушка».

Вот какую запись сделал в своем дневнике Александр Огородник вскоре после вербовки ЦРУ: «У меня характер борца, сильная воля, честность, преданность идеалам свободы, смелость. Наконец, незаурядная профессиональная подготовка и редкая по своему богатству самыми сложными событиями жизнь. Я человек, который давно для себя решил, что не умру дряхлеющим в постели…»[108]

Вернувшись на родину, Александр Огородник начал работать вторым секретарем в американском отделе Управления по планированию внешнеполитических мероприятий МИД СССР (УпВМ). В этом подразделении сосредоточивались годовые отчеты послов, итоговые и аналитические материалы управлений и отделов МИД СССР — в общем, все то, что представляло интерес для руководства США. А еще Александр Огородник собирался жениться на дочери секретаря ЦК КПСС Константина Русакова.

Согласно одной из версий именно в этот период он попал под наблюдение контрразведки. Дело в том, что КГБ располагало информацией о том, что один из сотрудников советского посольства в Колумбии был завербован американской разведкой. Во время служебных командировок по СССР он совершил несколько ошибок. Например, имел несанкционированные руководством МИДа контакты с членами иностранных делегаций, делал записи в своем блокноте после встреч с ответственными работниками республиканского уровня, а также возил с собой несколько специальных средств самообороны западногерманского производства (типа пистолета-авторучки).

По утверждению западных экспертов Александра Огородника выдал «нелегал» чехословацкой разведки Карл Кехер, который в 1965 году вместе с «боевой подругой» — своей супругой Ханой — сумел «прорваться через «железный занавес» и оказаться в США. Представляясь ярым антикоммунистом и владея русским, французским, английским и чешским языками, Кехер в 1973 году был принят на рабо гу в Советский отдел ЦРУ на должность переводчика. Супругов арестовали только в 1984 году, а потом «обменяли» на советского диссидента Анатолия Щаранского.

Но главную ошибку Огородник совершил в Москве, когда начал регулярно посещать парк Победы. Во время этих поездок он всегда оставлял машину на видном месте, расположенном на традиционном маршруте поездки американских дипломатов. На Лубянке справедливо предположили, что цель прогулок чиновника МИДа — проведение сеансов безличной связи. Говоря другими словами — закладка и изъятие содержимого тайника.

Был установлен визуальный контроль над квартирой, где проживал «Агроном». Чекистам удалось зафиксировать факт нанесения тайнописи на лист бумаги, а также узнать месторасположение тайника. В нем хранились инструкции ЦРУ своему агенту.

Фрагмент инструкции для Огородника

Кассеты с микропленками, спрятанными в батарейки

Арестовали Александра Огородника вечером 21 июня 1977 года.

В дужке очков ампула с ядом. Предмет экипировки агента ЦРУ

А вот дальше мнение ветеранов КГБ расходятся. Одни утверждали, что предатель был действительно ценным агентом, разоблачение которого — это успех Второго главка (руководитель операции получил орден Красного Знамени),[109] другие, наоборот, считают, что американцы помогли «ликвидировать» этого человека по трем причинам: его связь с семьей члена ЦК КПСС (КГБ регулярно проверяло окружение высокопоставленных партийных функционеров); малая ценность информации, к которой он имел доступ в Москве; нужно было отвлечь внимание советской контрразведки от более ценных источников в «высотке» на Смоленской площади (место расположения МИДа — Авт.)2.

Вне зависимости от того, какая из точек зрения верна, финал этой истории — арест Александра Огородника вечером 21 июня 1977 года у дверей собственной квартиры в доме 2/1 на Краснопресненской набережной в Москве. Дальше хрестоматийная сцена из фильма «ТАСС уполномочен заявить». «Посмотрим» ее еще раз, обратив внимание на детали.

Начнем с того, что почему-то не была предъявлена санкция прокурора на арест. А уголовно-процессуальный кодекс в те годы чекисты старались соблюдать. Тем более что «брали» не простого диссидента, а человека со связями в ЦК КПСС. Это говорит либо о том, что решение о пресечении шпионской деятельности было принято неожиданно, впрочем, как и о том, что исход визита контрразведчиков был заранее предопределен. Все, кто смотрел этот фильм, прекрасно помнят хрестоматийную сцену, когда после продолжительных заявлений о непричастности к предъявленным ему обвинениям «Трианон» согласился изложить свои признательные показания на бумаге и, воспользовавшись по недосмотру сотрудников КГБ собственной авторучкой «Паркер», снабженной специальным ядовитым составом, покончил жизнь самоубийством.

Похороны Огородника

Участники событий свидетельствуют, что у происходившего был всего лишь один свидетель — следователь, попросивший остальных членов спецгруппы, в которую, кстати, входил генерал из седьмого Управления КГБ, удалиться из комнаты. Способен ли был жизнелюб Александр Огородник на такой шаг? Тем более что он еще имел шансы спасти свою жизнь в случае, если бы был включен в оперативную игру по разоблачению его заокеанских кураторов — иначе зачем нужно было впоследствии искать «Агроному» двойника для организации захвата с поличным сотрудницы ЦРУ Марты Петерсон?

Существует версия, что он был ликвидирован для сохранения стабильного положения Юрия Андропова в качестве председателя КГБ.[110] Степень участия чекистов в этой процедуре пусть каждый читатель для себя определит самостоятельно. Могут быть варианты, начиная от профессиональной ошибки (когда контрразведчики не обыскали задержанного) и заканчивая насильственным введением яда с имитацией самоубийства.

Важно другое, что в смерти «Агронома» были заинтересованы все, кроме… самих контрразведчиков. Им ведь еще предстояло провести «оперативную игру» с ЦРУ, а реализовывать ее при мертвом агенте значительно сложнее, чем при живом. Это прекрасно понимал начальник второго главка КГБ генерал Григорий Григорьев, который провел немало аналогичных мероприятий во время Великой Отечественной войны, когда служил в 3-м отделе Главного Управления контрразведки «Смерш»

Если бы Александр Огородник был жив, несомненно, пришлось бы провести «открытый» судебный процесс. А на нем бы всплыла его связь с дочерью секретаря ЦК КПСС. Члены Политбюро, которые и так холодно относились к руководителю КГБ, получили бы прекрасный повод обрушить на него свой гнев. Пагубно отразился бы этот суд и на отношениях Юрия Андропова с Андреем Громыко. Ведь этот процесс стал бы сильнейший ударом по самолюбию и репутации последнего. Руководитель МИДа всегда утверждал, что шпионов у него нет. А тут обнаруживается, что чиновник трудиться в центральном аппарате МИДа и сотрудничает с ЦРУ

По мнению генерал-майора КГБ Вячеслава Кеворкова, вот какой разговор мог состояться между этими государственными руководителями: «Первым, скорее всего, позвонил Юрий Андропов. Естественно, он не мог начать сразу с гибели предателя:

Доброе утро, Андрей. Скажи, ты читал записку Международного отдела по поводу Армии Освобождения?

Читал. И честно говоря, Юра, был удивлен тому, как Международный отдел ставит вопрос. Естественно, эти ребята ведут благородную борьбу за свое освобождение, но используют методы террора. Я думаю, нам надо от них дистанцироваться, во всяком случае, никакой помощи оружием.

Об этом и речи быть не может.

Затем перебрали одну-две рутинные темы. И лишь в самом конце беседы:

Да, Андрей, помнишь, я тебе рассказывал о вашем дипломате, работавшем на американцев? — В этом месте Андропов должен был сделать паузу, чтобы поднять накал диалога и дать Громыко попереживать по поводу неожиданно поднятой неприятной темы.

Громыко промолчал. Значит, помнит.

Так вот, сегодня ночью, — продолжал, не спеша, Андропов, — мои ребята пришли его арестовывать. И что ты думаешь…

Громыко не думал, а ждал, какая последует развязка.

Наконец Андропов после очередной паузы сжалился и продолжил.

А шпион со страха взял и принял присланную ему американцами капсулу с ядом.

Теперь пауза потребовалась Громыко, чтобы не выдать голосом радость и облегчение и придумать достойный ответ.

Ну что ж, Юра, у предателей своя логика и, как всегда, свой бесславный конец.

Опять помолчали.

Значит, Андрей, будем считать, что по поводу записки Международного отдела наши мнения едины, — бодро заключил Андропов.

Естественно, другого и быть не могло, — с готовностью подтвердил Громыко.

Можно было с уверенностью сказать, что оба остались довольны исходом разговора, а главное, исходом дела».[111]

1978 год. В 1978 году было разоблачено два агента спецслужб США и семь агентов китайской разведки. Пресечено несколько попыток советских граждан, пытавшихся сообщить секретные сведенья сотрудникам иностранных спецслужб. Пятеро «инициативников» арестовано. Советской контрразведке приходилось активно противодействовать деятельности не только разведок капиталистических стран, но и социалистических (Югославии, Румынии и КНДР). Последние тоже активно собирали информацию о Советском Союзе.[112]

Фотоаппарат в брелоке

1980 год. Среди успехов советских контрразведчиков 1980 года следует отметить разоблачение двух агентов американской и двух агентов западногерманской разведок из числа советских граждан и шести, засланных в СССР агентов китайской разведки.

Радиоприемники для односторонней связи

«Выявлена и ликвидирована разведывательная резидентура, возглавлявшиеся связанным со спецслужбами Китая военным атташе посольства КНДР в Москве Хен Кым Сером, арестовано 5 советских граждан, привлеченных корейцем к шпионской деятельности. Вскрыта резидентура иракской разведки, использовавшая в качестве источников информации граждан Ирака и других арабских стран, постоянно проживающих в СССР…

Осуществлены мероприятия по компрометации ряда дипломатов и других иностранцев из третьих стран, выполнявших шпионские задания спецслужб США, Англии, ФРГ и Китая. Сорвано 126 разведывательных поездок военных дипломатов по стране, прежде всего в районы, граничащие с Китаем, Афганистаном, Ираном и Польшей.

Вскрыты и пресечены попытки отдельных советских граждан установить преступную связь со спецслужбами противника, один из них арестован»

1981 год. В 1981 году в Львове был разоблачен работник одного из местных оборонных заводов — Альберт Георгиевич Петров. При аресте чекисты у него изъяли: перечень вопросов, инструкцию по приему радиограмм разведцентра во Франкфурт-на-Майне, шифры и другие вещественные доказательства его тайной деятельности.[113]

В ноябре того же года контрразведчики арестовали уголовника Евгения Капустина. Так как он не имел прямого доступа к интересующей американскую разведку секретной информации, то ЦРУ планировало использовать его в качестве наводчика, а также для участия в различных технических мероприятиях.[114] Например, агенту могли дать задание съездить в город, закрытый для посещения иностранцами, и выяснить, какую продукцию производит местный оборонный завод. Разумеется, на территорию его не пустят, но много ценного можно узнать в пивной, пообщавшись с местными «работягами». Через несколько дней после задержания агента газета «Правда» лаконично сообщила своим читателям: «Органами государственной безопасности СССР арестован советский гражданин Капустин Е.А., работавший до ареста на одном из предприятий г. Москвы. При аресте у Капустина обнаружены и изъяты разведывательные задания, шифры, инструкции по поддержанию конспиративной связи и другие материалы, неопровержимо свидетельствующие о шпионской работе с Капустиным представителей ЦРУ, действующих под видом сотрудников посольства США в Москве. Ведется следствие».[115]

1982 год. В истории советской контрразведки эпохи «холодной войны» этот год занимает особое место. Чекистам удалось «разоблачить» агента французской разведки — старшего офицера ПГУ КГБ. Тайный информатор Парижа в штаб-квартире советской внешней разведки — явление, можно сказать, уникальное. По крайне мере, в «открытой» литературе больше не фигурировало французских агентов — офицеров КГБ.

В 1981 году в контакт с французской разведкой вступил подполковник В. И. Ветров, помощник начальника отдела управления «Т» (научно-техническая разведка) ПГУ КГБ.

«Подполковник-инженер Ветров В. И., 1932 года рождения, русский, член КПСС с 1960 года, образование высшее. В органах госбезопасности с 1959 года.

С 1976 года Ветров В. И. работает в Главном Управлении КГБ СССР. За короткое время освоил новый для него участок работы. К выполнению служебных обязанностей относится творчески и с инициативой. Принимает активное участие в общественной жизни коллектива. Дважды избирался членом партийного бюро отдела. В последний год является военным дознавателем».

Владимир Ветров

Он родился в 1932 году в Москве. Родители работали на заводе. Окончив школу, Ветров поступил в МВТУ им. Баумана. Затем два года проработал инженером на столичном заводе счетно-аналитических машин. Женился, и у него родился сын.

В 1959 году на него обратили внимание кадровики из КГБ. Два года Ветров учился в разведшколе № 101 (теперь это Академия Службы внешней разведки России — кузница кадров для этой организации) и три года проработал в Центре в управление «Т» ПГУ КГБ СССР.

В 1965 году он под прикрытием должности старшего инженера ВО «Машприборимторг» начал работать в Париже, где занимался сбором научно-технической информации. Во время своего пребывания во Франции он имел широкий круг знакомств среди французских граждан, среди которых был и Ж. Прево, сотрудник фирмы «Томпсон», изготавливающей электронное оборудование, в том числе и для французской армии. В то же время Ж. Прево являлся агентом Управления по охране территории, и поэтому не удивительно, что французская контрразведка пыталась проводить определенную работу по выяснению почвы для возможной вербовки Ветрова, — правда, тогда это не удалось.

В 1970 году Ветров вернулся в Москву и больше во Францию не выезжал. Несколько удачных вербовок, прекрасная характеристика и благодарность председателя КГБ.

В 1974 году вторая командировка, теперь в Канаду, но из нее он был досрочно отозван по трем причинам: пьянство, нарушение правил поведения советских граждан за границей и попытка вербовки местной контрразведкой. С таким «букетом» грехов можно было запросто «вылететь» из внешней разведки, но В. И. Ветрова всего лишь отстранили от оперативной работы (теперь он не мог выезжать в загранкомандировки) и перевели в аналитическое подразделение.

Как вспоминал несколько лет спустя его коллега по работе в управление «Т» ПГУ КГБ СССР В. В. Галкин: «Он казался всегда компанейским, всегда приветлив. Но потом в нем проявилась какай-то меркантильность, стремление что-то выгодно достать, продать. Из-за таких манипуляций его и отозвали из второй командировки.

Страсть к наживе, преувеличенное представление о своих способностях и неудовлетворенное чрезмерное честолюбие, пристрастие к спиртному и женщинам, а также неустойчивость толкнула его на предательство».

По словам В. В. Галкина, бывшего сотрудника управления «Т» ПГУ КГБ Ветров работал в «аналитическом управлении и из-за недостаточно строгого режима секретности имел доступ к самым огромным, другого слова просто не подберу, объемам сверхсекретной информации о персоналиях, о работе наших сотрудников в разведке противников.

В. И. Ветров занимался аэрокосмической темой, разработками, интересующими Министерство обороны. Информация о технологии летательных аппаратов уходила через него, несмотря на то, что всегда предпринимались все меры для зашифровки источника информации».[116]

…В феврале 1981 года в выставочном комплексе «Экспоцентр» на Красной Пресне в Москве проходила международная выставка «Гидрометеотехника». На ней подполковник случайно встретил своего старого знакомого — представителя компании «Шлюм берже» А. де Полена и попросил его передать их общему другу — коммерческому директору фирмы «Томсон — ЦСФ» Ж. Прево письмо.

После долгих раздумий и колебаний француз согласился выполнить его просьбу, и весной 1981 года, вернувшись в Париж, передал письмо Ветрова в УОТ, объяснив при этом, что не знает его содержания, но человек, написавший письмо, является высокопоставленным московским чиновником. В письме автор коротко рассказывал о себе и предлагал свои услуги французам. При этом он не ставил определенных условий, но хотел, чтобы во Франции ему была бы обеспечена нормальная жизнь в случае, если он однажды сможет покинуть СССР.

Несмотря на то, что письмо было подписано полным именем, сотрудники УОТ испытывали поначалу вполне законные сомнения в искренности Ветрова. Поэтому для первой встречи с ним в Москве УОТ обратилось к его другу-французу Ж. Перво, согласившемуся отправиться в СССР. И лишь когда он вернулся в апреле 1981 года с первой папкой документов, сотрудники УОТ впервые осознали всю важность и ценность нового агента. Связник-непрофессионал больше не использовался, но за оказанные Франции услуги был награжден орденом «Почетного легиона».

Теперь для связи с Ветровым, получившим псевдоним «Фаэрвелл», использовалась жена майора П. Феррана — кадрового сотрудника французской контрразведки, — работавшего в Москве под прикрытием военного атташе Франции. Причина привлечения жены разведчика легко объяснима — за ней не велось «наружное наблюдение». В этом французы смогли убедиться на протяжении всего короткого периода сотрудничества с бесценным источником информации.

После серии встреч вместо жены пришел сам майор. Выяснилось, что во время предыдущего контакта агент по ошибке сунул в сумку жены майора швейцарский авиационный снаряд, который он за несколько часов до этого забрал в Минавиапроме. Придя домой и обнаружив взрывоопасный сюрприз, женщина так перепугалась, что наотрез отказалась встречаться с этим «страшным русским».

Как выяснилось потом на следствии, французы работали крайне непрофессионально.[117] За одиннадцать месяцев они провели с Ветровым 12 личных встреч около выхода с Черемушкинского рынка и в скверике около Бородинской панорамы. При этом не была отработана система проверок, вызовов, а передача материалов происходила из «рук в руки», говоря другими словами, при личной встрече сотрудника французского посольства или его супруги с Ветровым.

Провал агента произошел вечером 22 февраля 1982 года и не был напрямую связан с его предательской деятельностью. Он со своей любовницей Ощенко, которая работала в том же управлении переводчицей, заехал на своем «Жигуленке» на опушку леса около деревни Екатериновка.[118]

Их ожидал очередной трудный разговор. Подруга требовала, что бы он развелся со своей женой Светланой и поставила ультиматум — до 1 марта. В этом деле есть одни вопрос, на который, наверное, уже никто не ответит. Знала или нет Ощенко о том, что ее кавалер сотрудничает с французской разведкой? Если да, то она могла начать его шантажировать и тем самым спровоцировать на активные действия. Понятно, что предав огласке их романтические взаимоотношения, она добилась бы только его увольнения из КГБ. А так ему грозил бы смертный приговор.

Перьевая ручка с фотоаппаратом

Одно время, когда о деле В. И. Ветрова знали только сотрудники ПГУ КГБ, утверждалось, что любовница знала о его шпионской карьере. При этом в качестве аргументов, приводились два факта. Во-первых, однажды она якобы вошла в тот момент, когда он переснимал «Миноксом» очередной секретный документ. Сейчас это невозможно проверить. А, во-вторых, она знала о гонорарах от французской разведки, а там шла речь о суммах, превышающих десять тысяч рублей. Их он тратил почти полностью на нее. Напомним, что за такие деньги можно было купить новый автомобиль. Версию о том, что любовница была в курсе его тайной жизни, подтверждает и В. Крючков. Правда, он считает, что подруга только догадывалась об этом.

Мужчина предложил выпить шампанского, а когда женщина расслабилась, ударил ее бутылкой по голове. Потом схватил гаечный ключ и начал наносить беспорядочные удары. Она вырвала «оружие» из его рук, выскочила из машины и принялась звать на помощь. К ней поспешил случайный прохожий. Им оказался заместитель начальника отдела материально-технического снабжения объединения «Мострансгаз» пятидесятилетний Ю. Кривич. Ветров хладнокровно прикончил его ударом ножа в сердце, а потом отправился на поиски подруги.

Он догнал убегавшую женщину и ударил ее в спину в область сердца. Жертве удалось выжить. Истекая кровью, она добралась до деревни. Ее случайно увидела Т. Гришина, которая вызвала милицию и «Скорую помощь». Через два часа на одном из постов ГАИ задержали автомобиль с убийцей.[119]

Отдельные западные журналисты озвучили свою версию произошедшей в парке трагедии. Согласно их утверждению среди сотрудников центрального аппарата Г1ГУ КГБ фигурировала сначала такая версия. Их коллега был арестован за убийство некого бродяги в парке, где у него было «французское свидание» с женщиной, которую описывали как его любовницу. Якобы бомж наткнулся на занимающуюся сексом парочку и попытался их шантажировать. Тогда Ветров в приступе бешенства сначала убил шантажиста, а потом нанес несколько ударов ножом своей любовнице — он опасался, что об убийстве она сообщит в милицию. Затем она трансформировалась. «Бомж» трансформировался в коллегу убийцы по работе, который был тоже влюблен в любовницу. Застав подругу в страстных объятиях другого, он бросился с кулаками на соперника.[120]

…Третьего ноября 1981 года военный трибунал Московского военного округа признал виновным В. И. Ветрова в покушении на умышленное убийство с особой жестокостью, умышленном убийстве и ношении холодного оружия. Он был приговорен к максимальному сроку — 15 годам колонии строгого режима с лишением воинского звания и наград.

О дальнейшем свидетельствуют по-разному. О. Калугин пишет, что через несколько месяцев Ветров сам неожиданно признался в шпионаже, хотя первое время ему не верили, считая, что этот его шаг продиктован тщеславием. Н. Леонов, в ту пору заместитель начальника ПГУ, говорит, что при обыске после суда у Ветрова на квартире был неожиданно обнаружен фотоаппарат «Минокс» и пометки служебного характера. На суде выяснилось несоответствие доходов и расходов обвиняемого. Насторожило также поведение Ветрова в тюрьме, откуда он давал какие-то сигналы на свободу.[121] Версии Н. Леонова придерживается и бывший начальник Г1ГУ А. Крючков, добавляя, что подозревать Ветрова начали уже в ходе следствия по убийству прохожего, так как он слишком охотно признал свою вину. В результате началось доследование дела, в ходе которого была вскрыта связь Ветрова с французскими спецслужбами.

Вне зависимости от причины разоблачения агента 30 августа 1983 года в Следственном отделе КГБ СССР было возбужденно уголовное дело по признакам преступления, предусмотренного статьей 64 пункт «а» УК СССР (измена Родине).

Осенью 1983 года осужденный за убийство и ношение холодного оружия В. И. Ветров был этапирован из Иркутска в Москву и помещен в СИЗО «Лефортово». В ходе следствия выяснилось, что в период работы на французов он передал им свыше 4000 документов, имевших гриф «совершенно секретно». Многие из них имели резолюции председателя КГБ Ю. В. Андропова, а на некоторых были пометки Генерального секретаря ЦК КПСС Л. И. Брежнева. Эти секретные материалы касались следующих вопросов:

полный перечень всех государственных организаций СССР, занимающихся сбором и анализом научно-технической информации;

планы реализации информации, а также средства, сэкономленные в результате полученной нелегальным путем западной техники для всех областей промышленности;

список основных агентов, завербованных офицерами линии «X» в западных странах.

Военная коллегия Верховного Суда СССР под председательством генерал-майора Бушуева 14 декабря 1983 года вынесла вердикт: «приговорить Ветрова Владимира Ипполитовича к высшей мере наказания».

Президиум Верховного Совета СССР оставил приговор без изменения. 23 января 1984 года шпион был расстрелян.

1983 год. В сентябре 1983 года в Ленинграде был арестован сотрудник Арктического и Антарктического НИИ Государственного комитета по гидрометеорологии и контролю окружающий среды ученый-ядерщик Юрий Васильевич Павлов («Рольф Дениэль»). Пусть вас не смущает скромная должность в «гражданской» организации. Она позволяла регулярно выезжать в загранкомандировки. Во время одной из них и произошло грехопадение этого человека. Может быть, история этого агента иностранных спецслужб не попала бы на страницы нашей книги, если бы не нанесенный им ущерб обороноспособности нашей страны.

До сентября 1981 года Юрий Павлов занимал пост главного инженер-инспектора атомной инспекции главного управления Морского реестра СССР. До того как стать большим начальником, он всю жизнь проработал в организациях, так или иначе связанных с советским Военно-морским флотом и созданием атомных установок для надводных и подводных судов. Несмотря на допуск к государственным и военным секретам, Юрий Павлов регулярно выезжал за рубеж. Например, в 1961 году в качестве сотрудника физической лаборатории научно-исследовательского судна «Витязь» он посетил Японию, острова Таити, Фиджи, Гавайи… Места, которые большинство граждан Советского Союза могли созерцать лишь на экранах телевизоров и кинотеатров. Работа в Морском реестре также давала возможность совершать вояжи. Четыре раза он побывал в Лондоне, затем посетил Геную, Оттаву, Гамбург. Вот только длились поездки недолго — всего лишь несколько дней и, соответственно, командировочных в валюте платили мало. Другое дело — продолжительные (в течение нескольких месяцев) загранплаванья.

Осенью 1981 года, находясь в очередной зарубежной командировке (начальник радиохимической лаборатории научно-исследовательского судна «Профессор Визе»), он предложил свои услуги западногерманской разведке. Произошло это в норвежском порту Олесунне. Вот как об этом событии, не вдаваясь в подробности, сообщил следователю сам Юрий Павлов: «В октябре 1981 года, находясь на научно-исследовательском судне «Академик Визе», я оказался в городке Олесунне (Норвегия), где наше судно было на стоянке. По собственной инициативе я написал письмо в адрес консульства ФРГ, находившегося в Олесунне. В этом письме я предложил представителям ФРГ вступить со мною в контакт, сообщив о себе, что работаю начальником лаборатории на профессоре «Визе» и располагаю секретными сведениями».

Почему он не предложил свои услуги американцам? Ответ прост — первым на его пути встретилось посольство ФРГ, а т. к. стоянка судна была ограничена, то он остановил свой выбор на немцах. В посольство он, правда, благоразумно не вошел, а вернувшись обратно на корабль, спешно написал письмо, где указал дальнейший маршрут «Профессора Визе» и свой словесный портрет, что бы его можно было легко опознать при личной встрече. Снова процитируем показания Юрия Павлова. В письме он указал: «Я буду одет в старое темное пальто, на голове — вязаная шапочка, в правой руке буду держать красочный буклет…».

А еще в своем послании он подробно рассказал об активных зонах ядерных реакторов советских субмарин и намекнул о своей осведомленности о работах по проектированию судов ВМФ СССР.

После короткой стоянки в норвежском порту судно продолжило свой рейс. Напрасно Юрий Павлов дважды сходил на берег (в Рейкьявике и в Гамбурге) с ярким буклетом в руке. Его письмо осталось без ответа — инициативник вернулся в Ленинград.

По непонятной причине немцы установили с ним контакт только в середине марта 1982 года, когда он снова на «Профессоре Визе» отправился в очередной рейс. В Гамбурге западногерманский разведчик впервые встретился с ним. Свидание длилось недолго. Незнакомец узнал у советского ученого дальнейший маршрут «Профессора Визе» и вручил ему конверт с 800 дойчмарками.

Позднее Юрий Павлов сообщит следователю из Большого Дома (так в народе называли Управление КГБ по Ленинграду и области): «После встречи в Гамбурге в марте 1982 года и до мая 1983 года у меня состоялась семь встреч с представителями иностранной разведки в разных городах и странах. Эти люди не называли мне своих фамилий и должностей, но общаясь с ними, я ясно понимал, что имею дело с представителями разведывательных организаций. Такой вывод я сделал из самого характера и содержания наших контактов, из направленности задаваемых мне вопросов и получаемых мною инструкций.

В течение этого времени я неоднократно получал от них в устной и письменной форме вопросы, касающиеся в основном военно-морской тематики…».

12 мая 1982 года на Канарских островах в испанском порту Санта-Крус-де-Тенерифе произошла вторая «моментальная» встреча Юрия Павлова с иностранным разведчиком. Незнакомец вручил очередной конверт и растворился в толпе. В пакете было 300 дойчмарок и предложение остаться за границей навсегда. Он отказался. В ноябре 1982 года произошла третья встреча, теперь уже в Копенгагене. В переданной ученому записке содержался набор вопросов биографического характера. На их основе можно было оценить ценность будущего агента. Его ответами остались довольны в Бонне и в следующей записке потребовали сообщить мощность ядерной установки крейсера «Киров», а также советских субмарин водоизмещением более тридцати тысяч тонн. Кроме того, его подробно попросили рассказать о некоторых особенностях управления реакторами.

В феврале 1983 года немцы передали его американцам, а в конце весны 1983 года ленинградские контрразведчики установили за ним наружное наблюдение. Произошло это почти сразу после возвращения Василия Павлова из очередной загранкомандировки.

О подозрительном поведении ученого компетентные органы проинформировали другие пассажиры «Профессора Визе». В частности, они сообщили о его тяге к прогулкам в одиночестве по иностранным портам и покупаемых на валюту цветах для своей подруги — старшему научному сотруднику Института прикладной геофизики. Они вместе плавали на «Профессоре Визе». Напомним, что в годы «холодной войны» советским гражданам, попавшим за границу, рекомендовалась держаться вместе по несколько человек. В этом был свой здравый смысл. Большинство командировочных и туристов не владело иностранным языком, да и впервые попав в чужой мир, они терялись. В прямом и переносном смысле этого слова. К тому же не следует забывать о провокациях местных и американских спецслужб в отношении советских людей. Так что Юрий Павлов, старательно избегавший компаний, выглядел, мягко говоря, «белой вороной». К тому же скудные командировочные, выдаваемые в иностранной валюте, он тратил не на ширпотреб, а на оплату билетов в музеи и покупку цветов своей подруге.

Контейнер-булыжник используемый ЦРУ для связи с Юрием Павловым

Была и еще одна причина того, что он попал под «колпак» советской контрразведки. Во время последнего плаванья в его каюте был проведен негласный обыск и обнаружены улики, свидетельствующие о его шпионской деятельности. По утверждению чекистов, этих материалов было достаточно для его ареста. Другое дело — КГБ интересовал не только сам агент, но и выходящие с ним на связь сотрудники иностранной разведки. Поэтому ему позволили вернуться в Ленинград свободным человеком и дали ему последний шанс явиться с повинной в Большой Дом. Юрий Павлов этой возможностью не воспользовался.

Летом 1983 года Павлову позволили изъять содержимое тайника, заложенного в Измайловском парке двумя сотрудниками посольской резидентуры ЦРУ в Москве — Алексом Грищеком и Филиппом Рейнолдсом.

Схема тайника, используемого ЦРУ для связи с Юрием Павловым в Измайлове

Кроме очередной порции денег, в тайнике находился перечень вопросов. Подготовить подробные и четкие ответы на них агент смог только к началу сентября. Под незримым контролем контрразведчиков он заложил материалы в тайник на сороковом километре Приморского шоссе Ленинградской области. Фактически он подготовил ловушку для сотрудника ЦРУ — вице-консула Лона Дэвида Аугустенборга и его супруги Денис. Именно им предстояло вечером 11 сентября 1983 года извлечь материалы из тайника. Во время этой процедуры их и задержали. А затем на страницах одной из ленинградских газет появился лаконичный рассказ о дальнейшей судьбе задержанных: «В ходе расследования получены уликовые материалы, полностью изобличающие американского дипломата и его жену в осуществлении разведывательной деятельности, несовместимой с их официальным статусом.

За противоправные действия Л. Агугустенборг объявлен персоной нон грата».

Сам Юрий Павлов еще десять месяцев находился на свободе. Он написал письмо своим хозяевам из ЦРУ, но так и не смог отправить. Теперь оно храниться в архиве Управления ФСБ по Санкт-Петербургу и Ленинградской области.

Его арестовали лишь 27 июня 1984 года возле Генконсульства США в Ленинграде. До этого момента чекисты все надеялись, что ЦРУ не оставит без связи своего агента. Вот только американцы справедливо решили, что главный виновник «провала» четы Аугустенборгов агент «Рольф Даниэль» и поэтому оборвали с ним всякую связь. В апреле 1985 года Юрий Васильевич Павлов Военным трибуналом Ленинградского военного округа был приговорен к пятнадцати годам лишения свободы, конфискации всего имущества и ссылке на пять лет. На свободу он вышел досрочно—в 1992 году.

Сотрудникам контрразведки приходилось не только ловить иностранных агентов, но и выполнять множество других деликатных заданий.

В 1976 году сотрудниками КГБ было «осуществлено 37 специальных мероприятий в посольствах и консульствах капиталистических стран, из них 16 в представительствах стран НАТО. Проведено 454 мероприятия по негласной обработке диппочты и багажа представительств капиталистических стран».[122]

Дело не ограничивалось проникновением в посольства специалистов по вскрытию сейфов. Так же активно контрразведчики занимались компрометацией сотрудников иностранных дипмиссий. Например, в семидесятые — восьмидесятые годы 12 сотрудников американского посольства были отправлены домой, так как признались в том, что были сфотографированы во время половых контактов с русскими красавицами, а потом подвергались шантажу. Не случайно в недрах госдепа недавно родился необычный по содержанию документ: «Правила безопасности и указания относительно правил поведения для сотрудников американского посольства в Москве, являющихся гражданами России». Из 21 пункта этого документа, носящего в основном запретительный характер, выделим следующий: «Если русский сотрудник установил продолжительные межличностные отношения с американским сотрудником посольства, сообщение об этих отношениях должно быть незамедлительно представлено в службу безопасности посольства».[123]

Среди задач решаемых сотрудниками контрразведки встречались порой весьма специфичные. В августе 1980 года начальник второго Управления КГБ СССР Григоренко подписал справку «О недостатках в работе по добыче, использованию и экспорту природных минералов». С ней ознакомился председатель КГБ Юрий Владимирович Андропов и в качестве приложения к своей записки «Об упорядочение добычи, использования и экспорта природных минералов» направил в ЦК КПСС. Документ сначала обсудили на заседание Секретариата ЦК КПСС, затем провели серию совещаний с руководителями заинтересованных ведомств, а 30 марта 1981 года было принято постановление Совета Министров СССР № 313.

В подготовленной чекистами записке сообщалась, что «существующая организация работы по добыче, использованию и экспорту минералов не в полной мере отвечает экономическим интересам страны и не исключает возможности вывоза за границу образцов, представляющих национальную ценность и большой научный интерес».[124]

Ситуация, лаконично описанная на четырех страницах прилагаемой к записке справки выглядела печальной. Если на Западе торговля минералами стала одним из видов бизнеса, то в СССР этот процесс носит стихийный характер. В результате минералы попадали в частные коллекции или за бесценок продавались за рубеж. Чекисты не смогли оценить объем материальных потерь, т. к. «существующее положение о категориях ценности природных минералов устарело, т. к. со времени его выработки открыто много новых минералов, равных по ценности или даже превышающих стоимость алмазов».

Сотрудники госбезопасности сообщали о появлении в СССР нового вида подпольного бизнеса — добыча природных минералов, их огранка (при необходимости) и продажа иностранцам. При этом участники рынка ничем не рисковали, т. к. статья 167 УК РСФСР предусматривала наказание только за нарушение правил добычи и сдачи государству только драгоценных металлов и камней, но не природных хминералов. Причем перечень полезных ископаемых, которые граждане должны за определенное вознаграждение сдавать государству, был составлен еще в… 1927 году и спустя полвека устарел. Наука ведь не стояла на месте все эти годы.

В 1974 году в поле зрения военных контрразведчиков попал старший инженер лаборатории физики плазмы одного из московских институтов Александр Нилов («Тигр»). Весной 1974 году он работал по контракту в Национальном институте нефти Алжира. Там ему ЦРУ организовало «медовую ловушку» и на основе полученных таким путем компрометирующих материалов, а также грамотно используя особенности характера жертвы, завербовало его. Летом того же года закончилась его трехлетняя командировка, и он вернулся в Советский Союз. А дальше ветераны отечественных спецслужб называют различные даты его ареста.

Одни утверждают, что осенью 1974 года его призвали в армию, где он вскоре был арестован и в 1975 году осужден за шпионаж.[125] Другие называют точную дату его ареста — 15 августа 1978 года и говорят, что он занимал должность старшего инженера гражданского вуза.[126] На самом деле его разоблачили в 1977 году (согласно цитируемому в предыдущей главе отчету КГБ).

А теперь обратимся еще к одному отчету. Согласно этому документу в 1975 году: «…В результате контрразведывательного обеспечения Вооруженных Сил СССР выявлено несколько агентов империалистических разведок в окружении советских войск за границей.

Среди обучающихся в СССР военнослужащих из развивающихся стран установлено 40 сотрудников и агентов национальных спецслужб. За враждебную и противозаконную деятельность выдворено из СССР 8 военнослужащих этих стран».[127]

В 1976 году: «выявлено 15 попыток западных разведывательных органов осуществить вербовку советских военнослужащих, в том числе 6 на территории СССР».[128]

В 1977 году «Выявлено 28 официальных сотрудников и агентов национальных спецслужб несоциалистических государств среди военнослужащих этих стран, обучающихся в военных заведениях Министерства обороны СССР. Военной контрразведкой советских войск за границей в контакте с органам безопасности братских социалистических стран разоблачено 14 агентов спецслужб противника, занимавшихся сбором сведений об объектах советских войск».[129]

В том же году был разоблачен агент ЦРУ — майор ГРУ Анатолий Филатов («Этьен», «Алекс», «Блип» («Вспышка»)). Он был завербован в феврале 1974 года во время командировки в Алжир. Там он занимал должность помощника военного атташе. Как и Александр Нилов, он попал в организованную американцами «медовую ловушку». В связи с поломкой автомобиля он был вынужден передвигаться пешком. Вот как об этом рассказывал на суде сам Филатов: «В конце января — начале февраля 1974 года я находился в юроде Алжире, где искал в книжных магазинах литературу о стране по вопросам этнографии, быта и обычаев алжирцев. Когда я возвращался из магазина, то на одной из улиц города около меня остановилась машина. Приоткрылась дверца, и я увидел незнакомую молодую женщину, которая предложила подвезти меня до места моего жительства. Я согласился. Мы разговорились, и она пригласила к себе домой, заявив, что у нее есть интересующая меня литература. Подъехали к ее дому, зашли в квартиру. Я выбрал интересующие 1меня две книги. Выпили по чашке кофе, и я ушел.

Через три дня я пошел в магазин за продуктами и вновь встретил за рулем машины ту же молодую женщину. Мы поприветствовали друг друга, и она предложила заехать к ней еще за одной книгой. Женщину звали Нади. Ей 22–23 года. Она бойко говорила по-французски, но с небольшим акцентом.

Зайдя в квартиру, Нади поставила на стол кофе и бутылку коньяка. Включила музыку. Мы стали выпивать и разговаривать. Разговор окончился постелью».

Анатолий был тайно сфотографирован с Нади, и через несколько дней эти снимки ему предъявил сотрудник ЦРУ, представившийся как Эдвард Кейн, первый секретарь специальной американской миссии службы защиты интересов США при посольстве Швейцарии в Алжире. По словам Филатова, он, опасаясь отзыва из командировки, поддался шантажу и согласился встречаться с Кейном. То, что американцы решили шантажировать Филатова с помощью женщины, неудивительно, так как он еще в Лаосе не отличался разборчивостью в отношениях со слабым полом.

Анатолий Филатов

В августе 1976 года Анатолий Филатов вернулся в Москву и начал служить в центральном аппарате ГРУ. Сам он со времени приезда до ареста успел принять 18 радиосообщений из Франкфурта-на-Майне. Вот некоторые из них: «Не ограничивайтесь сбором информации, которой располагаете по службе. Завоевывайте доверие близких знакомых и друзей. Посещайте их по месту работы. Приглашайте в гости домой и в рестораны, где путем целенаправленных вопросов выведывайте секретные сведения, к которым сами доступа не имеете…»

«Дорогой «Э»! Мы очень довольны вашей информацией и приносим вам за нее глубокую благодарность. Очень жаль, что вы пока не имеете доступа к секретным документам. Однако нас интересует не только то, на чем есть гриф «Секретно». Сообщите подробности об учреждении, в котором теперь работаете. Кем, когда, с какой целью оно создано? Отделы, секции? Характер подчинения вверх, вниз?

Очень жаль, что вам не удалось воспользоваться зажигалкой: срок ее годности вышел. Избавьтесь от нее. Лучше всего забросьте ее в глубокое место реки, когда на вас никто не будет смотреть. Новую получите через тайник».

«Дорогой «Э»! Если вы использовали часть кассет для оперативной фотографии, их все еще можно проявить. Сберегите их для вашей передачи нам у места «Клад». Также в вашем пакете для «Клад» просим сообщить нам, какое маскировочное устройство, не включая зажигалки, вы предпочитаете для мини-аппарата и кассет, которые возможно, мы захотим передать вам в будущем. Мы хотим, чтобы у вас было маскировочное устройство, которое скрывает ваш аппарат и в то же время действует правильно…

Новое расписание: по пятницам 24.00 на 7320 (41 м) и 4990 (60 м) и по воскресеньям в 22.00 на 7320 (41 м) и 5224 (57 м). Чтобы улучшить слышимость наших радиопередач очень советуем использовать находящиеся в этом пакете 300 рублей на покупку «Рига-103-2» радио, которое мы тщательно проверяли и считаем, что оно хорошее.

… В этот пакет мы также включили маленькую пластмассовую таблицу преображения, при помощи которой вы сможете расшифровывать наши радиопередачи и зашифровывать вашу тайнопись. Просим осторожно обращаться с ней и хранить…

(Сердечный привет. Дж.»)

Вначале 1977 года «Этьен» попал в поле зрения военных чекистов, а летом того же года его арестовали.[130] Сцена его задержания напоминала сюжет советского фильма про «коварных и тупых иностранных шпионов».

«Поздно вечером, настроившись на нужную волну и включив магнитофон, Филатов в наушниках вышел на улицу погулять с собакой. Запись передачи разведцентра была под контролем органов госбезопасности, а потому следовало лишь подать сигнал к действию.

Через несколько секунд после подачи сигнала к Филатову подошли двое и поинтересовались… ходом футболь-кого матча (радиорепортаж о нем в это время транслировался по радио). В полном замешательстве Филатов даже выронил наушники, и тогда-то до слуха присутствовавших четко донеслась немецкая речь, произносившая последние группы цифр.

«Случайные прохожие» предъявили служебные удостоверения сотрудников КГБ и предложили подняться в квартиру. Далее отпираться было бессмысленно. Филатов лишь машинально взглянул в ордер на обыск и обреченно повел всех участников задержания к тайнику».

По одной из версий, американского агента сгубила тяга к красивой жизни. За короткий промежуток времени он купил автомобиль «Волга» и потратил свыше сорока тысяч рублей на рестораны и женщин. Кроме того, контрразведчики активно вели розыск человека, которому предназначались регулярные передачи американского разведцентра, расположенного во Франкфурте-на-Майне и заложенные сотрудниками московской резидентуры ЦРУ в тайники инструкции и деньги.

2 сентября 1977 года при попытке проведения тайниковой операции контрразведчиками был задержан офицер ЦРУ — гражданский помощник по вопросам обороны (именно так называлась его официальная должность в американском посольстве) Винсент Крокет.[131] Его арест был проведен чекистами так же виртуозно и артистично. Вот как описали ее журналисты:

«…Там, где Костомаровская набережная реки Яузы делает резкий поворот вправо, в сторону Курского вокзала, машина, следующая в этом направлении, волей-неволей попадает в «слепую зону». Там-то и была подготовлена засада.

Ровно в 23 часа из окна дипломатического «Форда» вылетел сверток. Невзрачный на вид кусок кабеля был для пущей важности обернут в пропитанную мазутом тряпку…

Вылетевший из «Форда» кусок закамуфлированного кабеля был обнаружен и вскрыт в считанные секунды (в тайнике контрразведчики обнаружили шифроблокноты, письма-прикрытия, ручку для тайнописи, шпионские инструкции и деньги), а еще через мгновение по рации прозвучала команда: «Задержать!»

Встречный «ЗИЛ-130» перекрыл дорогу «Форду», сзади тут же подъехал «УАЗ», а спустя мгновение подкатили, сигналя проблесковыми маячками, три машины ГАИ.

У связника ЦРУ, водителя «Форда», на теле был закреплен специальный бандаж с помещенным в нем контейнером с миниатюрным радиоприемником и наушниками для перехвата возможных переговоров бригад наружного наблюдения. Короче говоря, ситуация для него и его жены (она в тот памятный день — 2 сентября 1977 г. — выступала в качестве ассистентки) складывалась не лучшим образом.

Винсент Крокетт — а именно он был за рулем «Форда» — на всякий случай решил заблокироваться в машине и изо всей силы жал на кнопку звукового сигнала в надежде предупредить Филатова о провале.

Дверца автомашины, впрочем, была вскоре открыта — сотруднику КГБ потребовалось для этого немного времени, — а затем Крокетту и его жене предложили проследовать в приемную КГБ. При задержании Бекки Крокетт истерично визжала и пыталась кусать сотрудников, вытаскивавших ее из машины».[132]

Суд над Анатолием Филатовым начался 10 июля 1978 года. Он обвинялся в совершении преступлений, предусмотренных ст.64 и ст.78 УК РСФСР (измена Родине и контрабанда). 14 июля Военная коллегия Верховного Суда СССР приговорила американского агента к расстрелу.

Однако приговор не был приведен в исполнение. После подачи осужденным прошения о помиловании смертная казнь была заменена на 15 лет лишения свободы. Свой срок осужденный за измену Родине и контрабанду экс-офицер ГРУ отбывал в исправительно-трудовом учреждении 389/35, более известном как лагерь «Пермь-35». В интервью французским журналистам, посетившим лагерь в июле 1989 года, он сказал: «Я сделал в жизни крупные ставки и проиграл. А теперь расплачиваюсь. Это вполне естественно». Выйдя на свободу, он обратился в посольство США в России с просьбой компенсировать ему материальный ущерб и выплатить ту сумму в валюте, которая должна была якобы находиться на его счете в американском банке. Однако американцы сначала долго уклонялись от ответа, а потом сообщили «Этьену», что право на компенсацию имеют только граждане США.[133]

Когда в 1979 году началась война в Афганистане, то военные чекисты, как и во время Великой Отечественной войны, начали демонстрировать высокий профессионализм. За годы войны там побывало 1200 военных чекистов, из них 278 были отмечены государственными наградами.

«Особистами» только в 1982–1983 годах были арестованы 110 афганцев-агентов «Пешаварского альянса» и спецслужб противника (в т. ч. семь американских, шесть пакистанских и три иранских). «0собисты»40-й армии тогда же пресекли двадцать пять попыток иностранных разведчиков завербовать советских военных, арестовали 46 диверсантов, подготовили две чекистско-войсковых операции, в результате их были задержаны несколько лидеров моджахедов. В течение первых 6 лет войны в Афганистане там работали более 700 сотрудников военной контрразведки.

Например, оперуполномоченный разведбатальона 108-й мотострелковой дивизии капитан Борис Соколов участвовал в 47 боевых операциях (в некоторых ему приходилось командовать группой) общей продолжительностью 269 суток.

Так, разведроту, проводившую операцию 22 января 1985 года в провинции Кабул, удалось благополучно вывести к месту дислокации в населенный пункт Каразимир только благодаря тому, что Борис Соколов добился получения необходимых для безопасного отхода сведений от захваченных в плен моджахедов.

Во время панджшерской операции 17 июля 1985 года группа управления батальона попала под сильный обстрел, командир группы был ранен. Моджахеды предприняли попытку окружения и захвата советских военнослужащих. В этой ситуации оперуполномоченный взял командование на себя и обеспечил прорыв группы без потерь к основным силам.

Естественно, что подобный пример был не единственным. Но именно заслуги Бориса Соколова, не только боевые, но и оперативные — при его личном участии были арестованы несколько агентов антиправительственных сил и иностранных спецслужб — были отмечены в 1985 году присвоением звания Герой Советского Союза.

В боях с душманами погибли особисты И.В. Магвеен-ков, Ю.М.Овечкин, г. В.Сабельников и др., всего 18 чекистов-особистов.

В 1977 году председатель КГБ СССР Юрий Владимирович Андропов емко и лаконично охарактеризовал ситуацию с диссидентским движением в Советском Союзе: «Уже ни для кого не секрет, что диссидентство стало своеобразной профессией, которая щедро оплачивается валютными и иными подачками, что, по существу, мало отличается от того, как расплачиваются империалистические спецслужбы со своей агентурой».[134]

Выше мы уже подробно рассказали о карательной политике в отношении «врагов советской власти» в шестидесятые годы прошлого века, когда страной управлял Никита Хрущев. При Леониде Брежневе ситуация кардинально изменилась.

Можно назвать шесть видов репрессивных мероприятий, применяемых официальными властями в отношении диссидентов:

лишение свободы путем заключения в тюрьму или исправительно-трудовую колонию;

условное осуждение к лишению свободы с обязательным привлечением осужденного к труду;

ссылка;

высылка из страны;

исправительные работы без лишения свободы — на своем предприятие или на назначенном органами МВД с вычетом 20 % из заработной платы;

отправка на принудительное лечение в психбольницу.

Следует отметить, что меру наказания (в большинстве случаев) выбирал суд, а не сотрудники органов госбезопасности, как это утверждают многие правозащитники.

Широко использовался и метод профилактики антигосударственной деятельности — например, механизм «официального предупреждения». Этот механизм был введен Указом Президиума Верховного Совета СССР от 25 декабря 1972 года «О применение органами государственной безопасности предостережения в качестве меры профилактического воздействия». Вот только диссиденты узнали о нем после бесед с чекистами. По труднообъяснимой причине он имел гриф «Не для печати», что существенно снижало эффективность его предупредительного воздействия. На Лубянке этот документ и инструкция по его применению была объявлена приказом КГБ № 0150 от 23 марта 1973 года.[135]

На практике система «официального предупреждения» реализовывалось так. Диссидента вызывали к следователю КГБ и ставили в известность о том, что необходимо прекратить «нежелательную деятельность». Обычно это происходило в процессе длительной беседы. В конце встречи сотрудник Лубянки предлагал вызванному расписаться в документе, подтверждающем получение предупреждения. Если диссидент продолжал антисоветскую деятельность, то в суде это предупреждение рассматривалось как отягчающее обстоятельство.

По утверждению журналиста и историка Ильи Земцо-ва процедуру предупреждений придумал сам Юрий Андропов, который был «мастером манипулирования страхом, не прибегая при этом к насилию».[136] Кто действительный автор метода предупреждений — неизвестно, но он доказала свою действенность в сфере профилактики отдельных видов преступлений.

В качестве доказательства того, что он эффективно работал, приведем один факт. В записке начальника Пятого Управления, адресованной руководству КГБ в марте 1977 года, сообщалось, что в условиях разрядки международной напряженности «профилактика стала важной органической частью всей контрразведывательной работы органов госбезопасности и одним из основных методов борьбы с идеологическими диверсиями противника, в том числе и с такими враждебными проявлениями, как антисоветская агитация и пропаганда. Об этом свидетельствует, например, то, что из 820 человек, проходивших по реализованным местными органами КГБ делам оперативного учета, 630 человек были профилактированы (с ними проведена профилактическая беседа. — Ред.) и 104 человека привлечены к уголовной ответственности, а из 1200 человек, проверявшихся особыми отделами КГБ, осуждено только 4 человека».

Тактика профилактических бесед действительно оказалась результативной. Например, в 1979 году из 15 580 человек, профилактированных в 1978 году, повторно проявили себя с враждебной стороны 107 человек.

Для того чтобы быть до конца объективными, приведем и другую официальную статистику. Например, количество осужденных по ст. 70 (за антисоветскую агитацию и пропаганду) с 1971 по 1975 год снизилось в три раза. За этот же период в судах были рассмотрены дела на 396 человек. В результате в 1973 году было осуждено 73 человека, в 1974 году — 47, а в 1975 году — 22 человека.[137]

А по утверждению полковника КГБ в отставке Елены Козельцевой, которая занималась контрразведывательным обеспечением МГУ, использование процедуры предупреждений дало ей «возможность профилактировать отдельных молодых сотрудников университета и они стали достойными людьми».[138]

Спустя десять лет после своего создания Пятое управление КГБ СССР продолжало решать старые задачи. Вот, например, что говорил председатель КГБ Юрий Андропов в марте 1979 года на Всесоюзном совещании руководителей Пятых отделов.

«На кого сегодня ориентируется противник, проводя идеологическую диверсию? Ведь, как известно, в нашей стране нет социальных, классовых основ, порождающих антисоветскую деятельность. Да, этих основ нет. Но еще есть оставшиеся с послевоенных лет бывшие агенты противника, участники нацподполья, не разоружившиеся после отбытия наказания антисоветчики. Есть у нас просионистские элементы, экстремисты из числа крымских татар и немцев. Вместе с тем противник стремится вовлекать в сферу своего подрывного воздействия и новых лиц…»

Под ними подразумевалась молодежь и представители различных религиозных конфессий.

С учетом вышесказанного Юрий Андропов и ставил первоочередные задачи по «Пятой линии».

«Чекистам, ведущим работу по националистам, надо хорошо знать их тактику, методы использования легальных возможностей для пропаганды национализма под флагом борьбы за самобытность и автономию наций… Ведя непримиримую борьбу с проявлениями такого рода, работники органов государственной безопасности должны с уважением и пониманием относиться к прогрессивным национальным обычаям и традициям народов Советского Союза, к их культуре, национальной по форме, социалистической по содержанию, уметь отличать ошибки и заблуждения отдельных лиц в национальном вопросе от враждебной деятельности реакционных националистических элементов»

Если говорить о противодействии по религиозной линии, то в качестве основных противников руководитель КГБ называл отдельных представителей католического, иудаистского и мусульманского духовенства, а также экстремистски настроенных лидеров таких сект, как баптисты-отколь-ники, адвентисты седьмого дня, иеговисты и пятидесятники. В этой связи внимание пятых подразделений КГБ было направлено, прежде всего, на то, чтобы своевременно пресечь подобную деятельность эмиссаров зарубежных представительств этих сект.

Подрывная активность отличала также эмиссаров антисоветских организаций «Подпольная евангелизация» (США), «Свет на Востоке» (ФРГ), «Институт по изучению религии и коммунизма» (Англия), «Фриденштимме» (ФРГ), «Зарубежное представительство Совета церквей ЕХБ» (США), аналогичные представительства «Международного общества сознания Кришны» и организации «Белое братство». От них не отставали и эмиссары религиозно-пропагандистских центров — «Славянской миссии», «Международной христианской солидарности», «Стефанус миссии», «Свидетели Иеговы» и других, тесно связанных со спецслужбами западных государств и занимающихся под прикрытием лозунга «еван-гелизации христовой» идеологическими диверсиями против СССР и стран социалистического содружества. Отметим, что некоторые из вышеназванных организаций сейчас признаны в нашей стране «тоталитарными сектами».

Особое внимание уделял Юрий Андропов изучению особенностей идеологической диверсии с использованием сионизма. Он говорил, что враги СССР активно используют оружие сионизма и конкретных просионистских элементов в подрывных целях.[139]

Как видим, в перечне основных задач, которые стояли перед Пятым управлением, не фигурировали «диссиденты». Поясним, что речь идет о гражданах СССР, которые критиковали существующий строй, нарушения прав человека (а они были, чего уж лукавить), но при этом не были связанны с зарубежными спецслужбами или религиозными центрами. Таких людей было очень мало. И если бы не активная поддержка Запада, то может быть, о большинстве из них знало бы только их ближайшее окружение.

В многочисленных выступлениях перед подчиненными Юрий Андропов постоянно подчеркивал: «Диссиденты существуют благодаря поддержке Запада. Оторви их от Запада — и нет диссидентства. Оттуда поддержка, деньги. Чрезвычайно важно вскрывать это…

Мы должны продолжать линию борьбы с диссидентами, потому что враг из-за рубежа инспирирует их подрывную деятельность».

Все они были западниками, прямыми или невольными пособниками антисоветских сил за рубежом. И муссируемый ими «вопрос» о правах для западников — это требование свободы проведения антисоветской работы, как правило, осуществляемой больше на словах, чем на деле.

В качестве справедливости утверждения этого тезиса можно упомянуть дело Петра Якира. Вот что по этому поводу писал Юрий Андропов: «Сам Якир, с учетом его принадлежности к семье героя гражданской войны, сначала к уголовной ответственности не привлекался, но в партийных и административных органах ему неоднократно разъясняли антиобщественный и противозаконный характер его деятельности. В 1971 году он был предупрежден Прокуратурой СССР и Комитетом государственной безопасности о нетерпимости его поведения в нашем обществе. Однако Якир из всего этого никаких выводов для себя не сделал».

Практически же деятельность Якира в те годы сводилась к следующему:

а) постоянному контакту с антисоветскими зарубежными центрами, получение от них материальной помощи;

б) изданию «Хроники текущих событий», которая являлась, по существу, печатным органом объединения оппозиционно настроенных единомышленников в ряде городов страны (Киев, Ленинград, Вильнюс, Новосибирск, Свердловск,

Горький). Существовали корреспондентские точки, постоянно занимавшиеся сбором информации для «Хроники»;

в) сбору средств для оказания помощи заключенным и их семьям, для оплаты адвокатов, для расходов, связанных с изготовлением клеветнических материалов.

На основе полученных вещественных доказательств такого рода Прокуратура СССР и КГБ внесли предложение в ЦК КПСС привлечь Якира к уголовной ответственности.[140]

Руководство Пятого управления КГБ СССР регулярно готовило отчет для членов ЦК КПСС о проделанной за год работе. Название документа «Об итогах работы по розыску авторов антисоветских документов» прекрасно отражало его содержание. Сейчас эти документы интересны не только содержащимися в них сведениями о количестве авторов анонимных писем, листовок и лозунгов, но и принимаемых в отношении диссидентов различных мер репрессивного характера.

Другой интересный документ — годовые отчеты о работе КГБ СССР. В них, вопреки распространенному мнению правозащитников, вопросам борьбы с диссидентами и авторами анонимных писем, листовок и надписей, уделено очень мало внимания. У Лубянки были более важные задачи, чем поиск многочисленных анонимов. Да и большинство из них не представляли реальной угрозы для безопасности страны. Эти «анонимы» писали письма в различные государственные учреждения и редакции СМИ с призывами и предложениями изменить ситуацию к лучшему в стране, критиковали действия властей, сообщали о дефиците и т. п. Вина этих людей была лишь в том, что тогда не положено было критиковать существующий строй, и своими действиями они выделялись из общей массы тех, кто днем на партийных собраниях дружно кричал «одобрям-с» любым инициативам партии и правительства, а вечером на кухне слушал радио «Свободы» и рассказывал антисоветские анекдоты.

Краткая хроника противостояния КГБ и «возмутителей спокойствия».

1975 год. «В результате активных действий органов КГБ сорваны попытки организационно сплотить антисоветские элементы, инспирировать серьезные враждебные проявления внутри страны под флагом защиты «прав человека» в СССР, скомпрометированы акции противника, пытавшегося спекулировать во враждебных целях общими принципами Заключительного акта Совещания по безопасности и сотрудничеству в Хельсинки.

Среди иностранцев, приезжавших в нашу страну по линии культурного, научного обмена и в качестве туристов, выявлено значительное количество эмиссаров зарубежных, сионистских и других антисоветских организаций. За попытки проведения идеологической диверсии выдворено из СССР 114 иностранцев. 679 установленным эмиссарам и функционерам зарубежных антисоветских центров и другим иностранцам закрыт въезд в СССР.

Конфисковано свыше 290 тысяч идеологически вредных материалов, засылавшихся в страну зарубежными подрывными центрами…

В 1975 году профилактировано около 20 тысяч человек, совершивших политически вредные поступки, не содержащие преступного умысла. Свыше 25 активных участников сионистских, проявлений и других инспираторов антисоветских акций выдворены из страны по каналу эмиграции…

В Эстонии, Молдавии, Армении, на Украине и в некоторых других районах страны своевременно вскрыты 53 националистические группы. Их главари привлечены к уголовной ответственности, рядовые участники профилактированы.

В значительной степени снижена враждебная деятельность еврейских националистов. Предотвращены антиобщественные провокационные акции с их стороны, сорваны замыслы распространить свое влияние путем инспирации националистических настроений под лозунгом создания в СССР так называемой «еврейской культурной автономии», снижены эмиграционные настроения, внесен раскол в ряды активных националистов.

Локализован ряд групповых антиобщественных проявлений со стороны некоторых граждан немецкой национальности и крымско-татарских «автономистов».

Локализована врачебная деятельность ряда главарей так называемого Совета церквей, реакционно настроенных ксендзов, епископов и других подобных лиц. Сорваны планы по созданию новых легальных и нелегальных церковно-сектантских формирований. Несколько крупных общин баптистов-раскольников и 30 общин пятидесятников выведены из подполья и зарегистрированы. Вскрыто и ликвидировано 10 их нелегальных печатных точек…

Сорваны намерения Сахарова и его единомышленников взять на себя роль связующего звена различных групп враждебных элементов внутри страны, а также между ними и подрывными центрами за рубежом.

В процессе работы по ограждению советской молодежи от враждебного влияния в Алтайском, Ставропольском, Хабаровском краях, Ленинградской, Иркутской, Томской областях, Татарской АССР и других районах страны вскрыто и предотвращено формирование 30 групп идеологически вредной направленности среди студенческой молодежи, выявлены лица, занимающиеся изготовлением антисоветских и клеветнических материалов с целью передачи их за границу…»[141]

А вот как складывалась ситуация в сфере «эпистолярного» жанра.

«В течение года на территории страны 1629 авторами изготовлено и распространено 10 206 экземпляров антисоветских, идеологически вредных и клеветнических анонимных документов (6476 листовок, 3255 писем и 475 надписей).

По сравнению с 1974 годом число проявивших себя авторов сократилось на 24 %, а также несколько уменьшилось количество распространенных ими анонимных документов. Наиболее заметное сокращение анонимных проявлений отмечалось на Украине, в Белоруссии, Грузии, Литве, Эстонии, Узбекистане, Казахстане, Башкирской, Чечено-Ингушской, Чувашской АССР, в Ставропольском и Приморском краях, Волгоградской, Пермской, Ростовской, Саратовской, Воронежской, Ивановской и других областях.

Почти вдвое по сравнению с 1974 годом сократилось (на 41,4 %) число лиц, распространявших антисоветские анонимные документы, содержащие террористические угрозы и намерения в отношении руководителей КПСС и Советского правительства (48 случаев в 1975 году против 82 в 1974 году)…

Как и в прошлые годы, в 1975 году в общей массе анонимных документов продолжает расти количество антисоветских листовок, изготовленных с помощью множительной техники (типографским шрифтом, фотоспособом, клише и т. д.). Такие случаи имелись в Москве, Ленинграде, Риге, Свердловске и некоторых других крупных промышленных и административных центрах…

Принятыми органами госбезопасности мерами в 1975 году установлено и разоблачено 1277 авторов, распространивших 6602 антисоветских, политически вредных и клеветнических документа: 3210 листовок, 3045 писем, 347 надписей. В числе разысканных 37 авторов, изготовивших враждебные документы с террористическими намерениями в отношении руководителей КПСС и Советского правительства и 126— допустивших угрозы физической расправы в адрес представителей местного партийно-советского актива и должностных лиц.

В процессе осуществления оперативно-розыскных мероприятий в 1975 году вскрыта и пресечена преступная деятельность 53 враждебных националистических и антиобщественных групп, в которые входило 482 участника (в 1974 году было установлено 74 группы с 222 участниками), главным образом из числа молодежи в возрасте до 30 лет. Наибольшее количество групп выявлено на Украине (18 с 51 участником).

По социальному положению установленные авторы распространители анонимных документов характеризуются следующим образом: рабочих, в основном неквалифицированных, 336 (26,3 %); служащих, в том числе ИТР, 244 (19,3 %), колхозников 34 (2,6 %); студентов 63 (4,9 %); учащихся школ, техникумов и ПТУ 219 (17,1 %); военнослужащих 20 (1,5 %); пенсионеров 197 (15,4 %); лиц без определенных занятий и осужденных в НТК и ИГУ 164 (12,8 %).

Из общего количества разоблаченных авторов 143 человека (11,1 %) в прошлом были судимы за особо опасные государственные и иные уголовные преступления.

Разысканные анонимы имеют образование: 534 низшее, 531 среднее и 212 высшее.

В числе установленных 449 членов и кандидатов в члены КПСС и 168 комсомольцев…

Анализ причин и мотивов изготовления и распространения антисоветских анонимных документов свидетельствует о том, что 332 человека, или 25,9 % встали на преступный путь в силу своей политической незрелости и заблуждений, 464 (12,8 %) — из-за корыстных и иных низменных целей; 112 (8,7 %) — из хулиганских и других аморальных побуждений; 36 (2,8 %) в силу материальных и других затруднений; 109 (8,5 %) под влиянием антисоветских передач зарубежных радиостанций и других форм идеологической диверсии и 162 в связи с психическим заболеванием (12,6 %).

Вместе с тем выявлено, что 59 человек, или 4,6 % встали на путь изготовления антисоветских анонимных документов в силу своих, враждебных убеждений и 33 (2,5 %) на почве националистических настроений.

После выяснения целей и мотивов, допущенных анонимами враждебных проявлений, а также с учетом степени их общественной опасности и личности 715 человек профилактированы, 135 взяты в оперативную проверку или разработку, 76 (в 1974 году 95) привлечены к уголовной ответственности…»[142]

1976 год. «В Армении, Литве, Латвии, на Украине и в некоторых других республиках вскрыто 28 националистических групп. В Ленинграде, Ростове-на-Дону, Уфе, Куйбышеве и других городах предотвращено формирование 47 молодежных группирований идеологически вредной направленности.

Сорваны замыслы просионистски настроенных лиц расширить свое враждебное влияние, пресечен и локализован ряд групповых антиобщественных проявлений крымско-татарских «автономистов» и эмиграционно настроенных немцев.

Вскрыто и ликвидировано несколько печатных точек церковников, выведены из подполья и зарегистрированы 98 общин баптистов-раскольников и пятидесятников; скомпрометированы в среде верующих некоторые антисоветски настроенные сектантские главари…

Пресечено 11 попыток создания политически вредных групп в Советской Армии и Военно-Морском Флоте.

Разыскано 1.318 авторов и распространителей анонимных документов враждебного содержания; 69 из них привлечены к уголовной ответственности. Наибольшее количество документов было распространено на Украине, в Литве, Латвии, Армении, Мордовии, Московской и Ленинградской областях,

…В 1976 году профилактировано более 18 тысяч человек, совершивших политически вредные поступки»1.

«В течение года на территории страны имело место 4.673 случая распространения 10229 экземпляров листовок, 2150 анонимных писем, а также учинения 540 надписей антисоветского, политически вредного и клеветнического содержания».

В документе констатировалось, что в отчетном году участились случаи «распространения анонимных документов лицами, отбывающими наказания в исправительно-трудовых учреждениях». Зато снизилось число «антисоветских анонимных проявлений» в ряде советских республик, а так же в Вооруженных Силах СССР.

Органами госбезопасности в 1976 году было установлено 1318 авторов «распространивших в отчетном и предыдущие годы 6968 антисоветских, политически вредных и клеветнических документов».

В 1976 году была пресечена деятельность 65 «враждебных, националистических и антиобщественных групп». Среди «передовиков» чекисты отметили группы из пяти литовских студентов, которые в 1975–1976 годах изготовили и распространили 600 листовок националистического содержания. В ходе обысков у них изъяли еще 4000 экземпляров. Лидеры были привлечены к уголовной ответственности.

Доля студентов среди выявленных лиц — 25 %. Аналогичный показатель по рабочим (большинство из них неквалифицированные), чуть меньше (19,8 %) — служащие. Отдельно сообщалось, что «118 анонимов были в прошлом судимы за государственные и уголовные преступления». Так же среди «установленных 104 члена и кандидата в члены КПСС» и 178 комсомольцев.

Далее в документе сообщается, что большинство авторов анонимок совершили свои деяния в силу политической незрелости, из-за корыстных побуждений или психических заболеваний. И только 98 человек в силу своего враждебного отношения к советской власти, из них 52 человека из-за националистических убеждений.

Поэтому ничего удивительного в том, что к уголовной ответственности было привлечено всего лишь 69 человек. С 784 людьми были проведены соответствующие беседы, а 286 человек взяты в оперативную разработку.[143]

1977 год. «Решительные меры принимались против всякого, рода отщепенцев, маскировавшихся под так называемых «правозащитников», «демократов», поборников гражданских свобод и прав человека и пытавшихся проводить антисоветскую деятельность под прикрытием различных «групп» и «комитетов». 28 из них привлечены к уголовной ответственности.

На Украине, в республиках Прибалтики и Армении вскрыты 32 националистические группы. В Москве, Ленинграде и некоторых других городах предотвращено формирование молодёжных групп идеологически вредной направленности. Ряд попыток создания таких групп выявлен в войсках…

Пресечены замыслы сионистских элементов по организации, антиобщественных вылазок во время важных политических мероприятий в стране. Локализованы подрывные действия главарей крымско-татарских «автономистов», эмиграционно настроенных немцев и турок-месхетинцев, приурочивавшиеся ими к принятию новой Конституции, шестидесятилетию Великой Октябрьской социалистической революции.

Разыскано 1309 авторов и распространителей антисоветских анонимных документов…»[144]

1978 год. Среди достижений сотрудников аппарата Пятого управления КГБ СССР и подчиненных ему региональных структур следует отметить их активную работу в отношении эмиссаров зарубежных спецслужб, специализировавшихся в проведении идеологических диверсий. За активную антисоветскую деятельность четверо из них были арестованы, более ста выдворены за пределы Советского Союза, многим был запрещен въезд в нашу страну. Так же чекисты добивались снижения активности «антисоветских, националистических, церковно-сектантских и других антиобщественных элементов» и недопущения их консолидации и объединения, а так же установления контактов с финансируемыми западными спецслужбами антисоветскими зарубежными центрами.[145]

Основное внимание КГБ уделяло не репрессиям в отношении инакомыслящих граждан СССР, а противодействию деятельности иностранных спецслужб. Обратим внимание, что государство так же активно противодействовало появлению националистических и церковно-сектантских организаций.

Об этом в наши дни предпочитают не вспоминать, но в семидесятые годы в Советском Союзе не убивали людей из-за их национальности и цвета кожи. Да и о скинхэдах сотрудники милиции узнавали из телевизионной передачи «Международная панорама», а не суточных сводок происшествий.

Многочисленные тоталитарные секты, существующие сейчас в нашей стране, возникли после прекращения деятельности КГБ и исчезновения с политической карты мира Советского Союза. До этого времени их руководители даже не пытались организовать что-либо на территории СССР. Чекисты жестко и решительно пресекали любые попытки появления организаций, где рядовые члены находились в беспрекословном подчинении у лидера и выполняли различные подавляющие сознание процедуры.

Достаточно вспомнить основанную в Японии в 1987 году секту «Аум Синрике» и запрещенную сейчас в большинстве стран мира. Секта построена по строго централизованному принципу. В структуре реализуется абсолютное подчинение нижестоящих адептов вышестоящим. Вступившие в нее передают все свое имущество секте. Для деятельности организации характерно использование наркотических веществ и психоэнергетических средств (аудиокассеты) в процессе установления и поддержания контроля сознания адептов.

Хотя в историю эта секта вошла не из-за «религиозной» деятельности, а из-за «увлечения» лидеров терроризмом и изготовлением биологического оружия. 20 марта 1995 года по личному приказу ее лидера Секо Асахары секта произвела газовую атаку в Токио, в результате чего погибли 12 и пострадали около 5 тысяч человек.

В России культ «Аум Синрике» действует с лета 1992 года. Его появление сопровождалось мощнейшей рекламной кампанией — в первые месяцы было потрачено свыше одного миллиона долларов (оплата ежедневной часовой программы на радиостанции «Маяк» и получасовую еженедельную передачу на московском канале «2x2»). В том же 1992 году «Аум Синрике» была зарегистрирована Минюстом. По оценкам лидеров «Аум Синрике», в январе 1994 года число их адептов в Москве составляло 35 тысяч человек, а в целом по России — немногим менее 50 тысяч человек.

Формально деятельность «Аум Синрике» в нашей стране сейчас запрещена, но фактически действуют несколько многочисленных разрозненных групп. В СССР такое было просто немыслимо. Если государство объявило запрет, то он неукоснительно соблюдался…

Вернемся в 1978 год. В конце февраля на Лубянке подготовили очередной отчет об итогах работы по розыску авторов антисоветских анонимных документов. Вот несколько цитат из него: «В течение отчетного года на территории страны имело место 2088 случаев распространения 10 708 экземпляров листовок, 4764 анонимных писем, а также учинение 653 надписей антисоветского, политически вредного и клеветнического содержания.

По сравнению с 1976 годом произошло увеличение числа случаев распространения анонимных документов на 215, одновременно с этим возросло количество распространенных листовок на 479 экземпляров, анонимных писем на 2.613 и на 113 враждебных надписей».

Далее авторы отмечали увеличение числа лиц, допускавших «высказывания с признаком «центрального террора». Зато снизилось число угроз физической расправы в отношении «представителей партийно-советского актива и должностных лиц». Например, 31 человек высказал террористические намеренья в отношении руководителей КПСС и советского правительства, а 82 — в отношении «жертв» рангом ниже.

…В марте 1979 года был подготовлен очередной отчет. «В течение отчетного года на территории страны проявили себя 4660 анонимных автороа, которыми в 2150 случаях было распространено 11 445 листовок, надписей и писем антисоветского, политически вредного и клеветнического содержания.

По сравнению с 1977 годом число проявивших себя авторов уменьшилось на 427 человек. Одновременно с этим уменьшилось количество анонимных документов на 4780 экземпляров.

Принятыми органами госбезопасности мерами в 1978 году установлено и разоблачено 4206 авторов. В числе разысканных оказалось 26 авторов, изготовивших враждебные документы, содержащие террористические намерения в отношении руководителей КПСС и Советского правительства, и 77 — допустивших угрозы физической расправы в адрес представителей местного партийно-советского актива и должностных лиц.

В процессе проведения оперативно-розыскных мероприятий вскрыта и пресечена преступная деятельность 38 враждебных, националистических и антиобщественных групп.

Из общего количества установленных авторов 27 % — рабочие, в основном неквалифицированные, 20,7 % — студенты и учащиеся, 19,5 % служащие, 16,5 — пенсионеры. Оставшуюся часть анонимов составляют лица психически неполноценные и без определенных занятий.

447 анонимов в прошлом были судимы за государственные и уголовные преступления. В числе установленных 107 членов и кандидатов в члены КПСС и 144 члена ВЛКСМ…

После соответствующий проверки более половины установленных анонимов профилактированы часть авторов оперативно проверяется, а 55 человек привлечены к уголовной ответственности…»[146]

1980 год. «Пресечены попытки сколотить антисоветские группы: «комиссия по расследованию использования психиатрии в политических целях», «группа содействия выполнению Хельсинкских соглашений», «комитет в защиту прав верующих», «религиозно-философский семинар», «свободные профсоюзы»; возродить организационные звенья отщепенцев, группировавшихся вокруг нелегальных изданий «Поиски», «Хроника текущих событий», «Евреи в СССР».

На Украине и в республиках Прибалтики сорваны акции националистических элементов по проведению организованной враждебной деятельности, ликвидированы четыре выпускавшихся ими нелегальных издания. Упреждена попытка экстремистски настроенных Лиц создать в Армении националистически-подпольные группы. В Грузии ликвидировано группирование, участники которого занимались изготовлением и распространением антисоветских клеветнических материалов, парализован выпуск нелегального издания «Колокольня». Скомпрометированы, наиболее активные инспираторы антиобщественных проявлений в Абхазии. На ранней стадии предотвращено создание националистических групп в республиках Средней Азии и Казахстане. Сбита активность просионистских элементов, враждебно настроенных лиц из числа крымских татар, турок-месхе-тинцев, немцев.

Нанесен ощутимый удар по структуре руководства и нелегальной печатной базе баптистов-раскольников. Ликвидированы экстремистские группировки секты «Свидетели Иеговы». Вскрыты и ликвидированы созданные сектантами и церковниками 6 нелегальных типографий, 19 печатных точек, более 30 перевалочных баз, складов, переплетных и наборных цехов…

Установлено 1512 авторов и распространителей анонимных антисоветских и клеветнических документов…»

А только затем, в одном абзаце, скромно указывалось на огромный объем работы, проделанной в процессе подготовки и проведения 0лимпиады-80 в сфере обеспечения «надежной безопасности, предотвращения преступных акций со стороны иностранцев и враждебных элементов внутри страны»…

Летом 1980 года в нашей стране состоялись XXII летние олимпийские игры. В них приняли участие спортсмены из 80 стран мира (по различным причинам проигнорировали 60, включая США, КНР, Японию и ФРГ). В историю это мероприятие вошло как одно из самых безопасных и жестко контролируемых советскими правоохранительными органами. Отдельные журналисты утверждают, что граждане СССР во главе с самим Леонидом Ильичем Брежневым и многочисленные иностранные гости стали участниками спектакля, поставленного режиссерами из КГБ во главе с Юрием Владимировичем Андроповым. В чем-то они правы. Руководство правоохранительных органов, не только КГБ, но и МВД, создало такие условия, что возможности осуществления теракта или другого противоправного акта просто не существовало.

Следует отметить, что еще за полгода до официального объявлений в октябре 1974 года решения Международного Олимпийского комитета (МОК) о проведении летних состязаний XXII Олимпийских игр в столице СССР, сотрудники внешней разведки узнали о благоприятном для Москвы раскладе мнений членов МОК…

В Вашингтоне к идее проведения 0лимпиады-80 в Москве отнеслись с «холодным равнодушием» и среагировали, как обычно. Активизировали антисоветскую и антиолимпийскую кампанию. Этим и ограничились. А вот когда Советский Союз в декабре 1979 года ввел свои войска в Афганистан, то главный противник приложил максимум усилий для срыва 0лимпиады-80. Почему Вашингтон так бурно среагировал на появление в Кабуле советских солдат?

Небольшую горную страну, находящуюся на древнем «Шелковом пути», — плотным кольцом окружают государства Ближнего Востока, Средней Азии и Индийского субконтинента. Такое стратегическое положение привело к тому, что за Афганистан сражались испокон веков — несмотря на то, сколь неровна и неприветлива его земля.

Афганистан оказался в эпицентре так называемой «великой игры» XIX века — борьбы за сферы влияния между Россией и Великобританией. В прошлом веке контроль над этой страной пытался установить Третий рейх. В пятидесятые — семидесятые годы прошлого века Москва успешно сотрудничала с любым режим в Кабуле. Да и с соседней Индией отношения тоже были великолепными. США, в свою очередь, активно взаимодействовали с Пакистаном. Геополитическая ситуация в регионе резко осложнилась после апрельской революции 1978 года в Афганистане. Кабульские реформаторы решили развивать страну, а сделать они это могли с помощью СССР или США. Учитывая тесные и многолетние связи Москвы и Кабула нетрудно было предсказать дальнейший сценарий развития событий. Вот почему Вашингтон решил любой ценой отменить 0лимпиаду-80. Просто не было у США другого варианта нанести ответный удар.

Американцы сначала попытались убедить руководство Международного олимпийского комитета перенести Игры в Афины или Мельбурн. Хотя реализовать эту идею технически было невозможно. В течение нескольких месяцев до начала Олимпиады невозможно подготовить базу для ее проведения. Затем у заокеанских «ястребов» созрела совершенно безумная мысль: заменить СССР на Берег Слоновой Кости. В феврале 1980 года Госдеп США просил свое посольство в этой стране «как можно скорее войти в контакт с правительством… и внести тему проведения в Кот д'Ивуаре спортивных мероприятий олимпийского типа в конце 1980 года». Через какое-то время от этой идеи отказались, заменив ее новой — провести альтернативную Олимпиаду в пяти странах на пяти континентах. Предполагалось, что в этих так и не состоявшихся соревнованиях теоретически могли участвовать советские спортсмены. Пока президент США и конгресс занимался «маниловщиной», а другое определения этому сложно придумать, руководство ЦРУ и их коллеги из других ведомств занимались обычной работой.

В западной прессе началась активная информационная компания. В одной из аналитических записок, подготовленной чекистами и адресованной в ЦК КПСС, в частности, отмечалось, что «многие органы буржуазной печати дали своим сотрудникам задание приступить к сбору и подготовке материалов «о недостатках в советской экономике, торговле, сфере обслуживания, строительства олимпийских объектов», которые, якобы, «могут представлять серьезную угрозу для проведения Игр на должном уровне».

Апофеозом враждебной кампании стало издание книги Джеймса Патеррсона «Инструкция по проведению террористических актов», где была детально описана операция по захвату заложников из числа спортсменов.[147] Возможно, публикация этой книги осталась бы незамеченной, если бы не данные, добытые по линии внешней разведки. Например, в докладе председателя КГБ СССР Юрия Андропова в ЦК КПСС от 16 июня 1978 года сообщалось: «От наших источников получены сведения о том, что в ФРГ и ряде других капиталистических стран якобы ведется подготовка террористов для засылки в СССР в период Олимпиады в качестве туристов».

К маю 1980 года КГБ «выявило и взяло на учет несколько тысяч террористов» по всему миру, готовых к «экстремистским акциям» во время 0лимпиады-80.[148]

Вероятность осуществления террористических актов во время 0лимпиады-80 была минимальной — ни одно западное государство не решилось бы на проведение такой акции, слишком высоким был бы ущерб в случае раскрытия советскими органами госбезопасности таких планов. Этого не скажешь о других акциях, подготовленных многочисленными зарубежными антисоветскими организациями. Вот несколько примеров: «Эмигрантская организация «Эстонский национальный совет» (ЭЖ), выработавшая в 1977 году новые установки для проведения антисоветской деятельности, рекомендует эстонским эмигрантам, посещающим Родину, создавать в ЭССР небольшие конспиративные «группы действия», которые совершали бы враждебные выступления во время проведения в республике международных мероприятий, в том числе олимпийских соревнований;

на совещании руководителей международной организации молодых христиан (ИМКА), состоявшемся весной 1977 года в г. Кассель (ФРГ), принято решение о проведении в 1980 году в г. Москве в период Олимпиады традиционной международной конференции-встречи с повесткой дня «Верующая молодежь и спорт». На встречу планируется пригласить представителей 83 национальных организаций ИМКА, которым рекомендуется прибыть в г. Москву в качестве туристов;

находящаяся в Швеции эмигрантская организация «Латышский национальный фонд» готовит издание брошюры (на английском языке) «о репрессированных и пропавших в СССР спортсменах». Предполагается распространить брошюру перед Олимпийскими играми;

НТС («Народно-трудовой союз» — антисоветская эмигрантская организация. — Авт.) объявил кампанию по сбору средств с целью создания специального фонда для проведения враждебных акций на Олимпийских играх в Москве, разработал «программу-минимум» по подбору и подготовке «тысячи активных пропагандистов» для засылки в СССР в потоке туристов, которые должны будут распространять антисоветскую литературу и устанавливать нелегальные контакты с различного рода отщепенцами;

зарубежные украинские, литовские, эстонские, крымско-татарские, дашнакские и прочие националистические организации, различные «комитеты» и «союзы», тесно сотрудничающие с разведывательно-диверсионными службами капиталистических государств, также ведут активную подготовку своих эмиссаров и вынашивают намерения включить их в состав ряда национальных делегаций и туристических групп для поездки в ОССР в период подготовки и проведения 0лимпиады-80. Перед эмиссарами и связанными с ними враждебными элементами из числа советских граждан противник ставит задачу по изучению обстановки и созданию условий для проведения провокационных акции. В этих целях рекомендуется тщательно изучать места расположения Олимпийских объектов, систему пропускного режима на них, устанавливать контакты с обслуживающим персоналом спортивных сооружений, подбирать конкретных лиц из числа советских граждан с целью инспирации с их помощью выступлений с провокационными требованиями. Националистические и клерикальные организации намерены осуществить массовый завоз в СССР антисоветской литературы, которая, по их замыслам, должна «наводнить Москву, Киев и Прибалтику в период Олимпийских игр. Одновременно клерикальные центры стремятся объединить свои усилия в целях сбора клеветнической информации о положении верующих в СССР и побуждения религиозных фанатиков в различных областях страны к активным противоправным действиям в период подготовки и проведения Олимпиады-80».[149]

Опасения чекистов оказались небеспочвенными. В качестве примера можно вспомнить такую историю.

Во время проведения Олимпиады сотрудниками КГБ были изъяты у некоторых иностранных туристов и советских граждан номера… фальшивой газеты «Правда»! Первую полосу официального советского издания украшала «фотография» голого по пояс члена Политбюро ЦК КПСС Михаила Андреевича Суслова (курировал, в частности, вопросы идеологии. — Авт.) с наколкой Иосифа Сталина на груди. «Гвоздем» номера был «репортаж» о распаде СССР, оказавшийся, к сожалению пророческим. Инициаторами и исполнителями этой нестандартной антисоветской акции были журналисты из итальянского антикоммунистического журнала «Фриджидере» («Холодильник») и их коллега — эмигрант из СССР, активно сотрудничающий с ЦРУ.[150]

…При проведении 0лимпиады-80 чекистам пришлось решать множество задач. Например, не допустить проникновения в столицу любых возмутителей спокойствия, начиная от представителей криминального мира и заканчивая террористами. Многие считают, что летом 1980 года Москву «закрыли» исключительно по инициативе КГБ'и МВД.

Мера эта была вынужденной, но Лубянка и Житная площадь (место расположение здания МВД СССР) к ней имели косвенное отношение. Свое веское слово сказали коммунальные службы города, а также члены оргкомитета «0лимпиада-80». По предварительным прогнозам, в столице должно было находиться одновременно 150 тысяч иностранных и 100 тысяч советских граждан: спортсменов, судей, журналистов и т. п. А еще 26 тысяч человек обслуживающего персонала. Внушительная, хотя и не окончательная цифра. К ней следует добавить тех, кто решил посетить Москву летом 1980 года по собственной инициативе в качестве зрителей уникального события; участников всевозможных совещаний и конференций; туристов; абитуриентов, решивших поступить в столичные вузы; студентов и т. п. Всех их нужно где-то разместить, накормить, обеспечить перемещение по городу и т. п.

КГБ решала свои, ведомственные, задачи. Например, чекисты подготовили альбом с установочными данными на три тысячи членов различных международных террористических организаций. Информацию направили не только на контрольно-пропускные пункты въезда иностранцев на территории СССР, но и передали спецслужбам стран Варшавского Договора. Не забыли и о тех, кто мог совершить «враждебные акции во время Олимпиады». Например, 6 тысячам иностранцев сразу же запретили въезд в нашу страну. Остальных потенциальных гостей проверяли по оперативным учетам КГБ. Для этого консульское управление МИДа СССР временно изменило процедуру получения визы. Документы нужно было подавать не позже чем за два месяца. На таможне был усилен досмотровый и паспортный контроль, а также смонтировано новое оборудование. Меры по охране государственной границы летом 1980 года стали более суровыми.[151]

МВД сыграло не меньшую роль в обеспечении безопасности 0лимпиады-80, чем КГБ. Фактически на милиционеров легла основная нагрузка в сфере охраны и досмотра. А чекисты занимались оперативным обслуживанием многотысячного коллектива участников 0лимпиады-80. Объяснялась такая «специализация» просто. КГБ не могло, без ущерба для основной деятельности, выделить большинство своих сотрудников для обеспечения безопасности Олимпиады. Да и нерационально использовать профессиональных контрразведчиков в оцеплении во время проведения отдельных спортивных мероприятий. Например, стадион в Лужниках вмещал 140 тысяч зрителей. Для обеспечения охраны общественного порядка требовалось 6808 сотрудников правоохранительных органов.[152] Понятно, что Лубянка не могла обеспечить столько народа. Поэтому нет ничего удивительного в том, что из 50 тысяч сотрудников правоохранительных органов, работавших на улицах Москвы,[153] больше 40 тысяч служило в МВД.

В октябре 1975 года в МВД было создано «олимпийское» управление, включившееся в разработку системы мер безопасности. Для ознакомления с опытом организации подобной работы делегация представителей правоохранительных органов, в которую были официально включены и представители КГБ СССР, выезжала в 1976 года в Монреаль, ставший в тот год столицей Олимпийских игр.

А в КГБ «профильное» подразделение было сформировано только в июне 1977 года. Для координации всей работы по линии КГБ в Пятом управлении был образован 11-й отдел, задачей которого являлось «осуществление оперативно-чекистских мероприятий по срыву подрывных акций противника и враждебных элементов в период подготовки и проведения летних Олимпийских игр в Москве».

Аналогичный «олимпийский» отдел был создан и в Управлении КГБ СССР по Москве и Московской области. Впоследствии многие сотрудники отдела имели официальную аккредитацию на различных олимпийских объектах как официальные сотрудники СБП — «службы безопасности проведения», давшую право почти повсеместного прохода по всем охраняемым зонам и олимпийским объектам — последних было 99.

По линии МВД, на обслуживании олимпийских объектов было задействовано 8525 человек (30 % от штатной численности милиции города Москвы) и командировано из других городов 37 116 человек (сотрудников территориальных подразделений и курсантов учебных заведений МВД СССР). Для охраны олимпийских объектов, расположенных в Московской области, а также железнодорожных вокзалов и аэропортов было задействовано еще 4409 человек. При этом сотрудники МВД были задействованы на всех участках работы, начиная от контрольно-пропускных пунктов и заканчивая физической охраной отдельных лиц.[154]

Сотрудники правоохранительных органов великолепно справились с возложенной на них задачей. Во время проведения 0лимпиады-80 в Москве не было совершено не только ни одного теракта или провокации, но и квартирной кражи.

В середине восьмидесятых годов прошлого века бюджет КГБ составлял около трех миллиардов рублей, в 1990 году — 4,9 миллиарда. В том же 1990 году средняя зарплата сотрудника Комитета составлял около 300 рублей месяц. В 1989 году в штате сотрудников органов госбезопасности состояло 490 тысяч человек, из них 220 тысяч составляли пограничники и 60 тысяч — войск правительственной связи. В 1990 году в КГБ были переданы из Вооруженных Сил 103-я гвардейская Витебская воздушно-десантная дивизия, 75-я Нахичеванская мотострелковая дивизия, 48-я мотострелковая дивизия, 27-я отдельная мотострелковая бригада.

Ликвидация Комитета государственной безопасности Советского Союза началась в августе 1991 года и фактически завершилась в январе 1992 года. За это время органы госбезопасности сменили несколько вывесок: Межреспубликанской службы безопасности (МСБ), Агентства федеральной безопасности (АФБ) РСФСР, Министерства безопасности и внутренних дел (МБВД) РФ, Министерства безопасности РФ.

Председатели КГБ СССР: Чебриков В.М. (17.12.1982—1.10.1988), Крючков В. А. (1.10.1988-22.08.1991), И.о. Шебаршин Л.В. (22.08.1991—23.08.1991), Бакатин В.В. (23.08.1991—22.10.1991).

Первые заместители Председателя КГБ СССР: Агеев Г.Н. (8.08.1991 -28.08.1991), Бобков Ф.Д. (5.12.1985— 29.01.1991), Грушко В.Ф.(29.01.1991—28.08.1991), Емохонов Н.П. (4.02.1984—8.08.1990), Олейников А.А. (29.08.1991 — 3.12.1991), Примаков Е.М. (30.09.1991—6.11.1991), Цинев Г.К. (25.01.1982-1.11.1985).

Заместители Председателя КГБ СССР: Агеев Г.Е. (15.02.1983—8.08.1990), Бобков Ф.Д. (16.02.1982— 5.12.1985), Грушко В.Ф. (20.09.1989—29.01.1991), Денисов А.А. (9.06.1990—6.09.1991), Калиниченко И.Я. (28.12.1990— 6.09.1991), Крючков В.А. (23.11.1978—1.10.1988), Лебедев В.Ф. (29.01.1991—11.09.1991), Маркелов И.А. (1.08.1983— 20.09.1989), Матросов В.А. (4.02.1984— 28.12.1989), Мясников Ф.А. (13.09.1991—3.12.1991), Петровас И.К. (15.12.1990—5.09.1991), Пирожков В. П. (12.03.1971—29.01.1991), Пономарев В.А. (5.12.1985-28.08.1991), Прилуков В.М. (16.03.1991-28.08.1991), Столяров H.C. (28.08.1991—3.12.1991), Титов Г.Ф. (29.01.1991— 11.09.1991), Шам И.М. (11.09.1991—3.12.1991), Шебаршин Л.В. (6.02.1989—21.09.1991).

Члены Коллегии КГБ СССР:

Абрамов И. П. (04.1983—05.1989), Алидин В.И. (30.09.1967— 6.01.1986), Воротников В.П. (30.01.1991—11.09.1991), Голушко Н.М. (23.05.1987—11.09.1991), Душин Н.А. (02.1974— 14.07.1987), Иваненко В.В. (5.05.1991—11.09 1991), Иванов Е.Ф. (18.05.1989-30.01.1991), Курков А.А. (4.1989-11.09.1991), Леонов Н.С. (30.01.1991-27.08.1991), Муха С.Н. (3.06.1982-23.05.1987), Носырев Д.П. (16.09.1973—23.05.1987), Плеханов Ю.С. (15.12.1987-22.08.1991), Прилуков В.М. (23.05.1987-16.03.1991), Савенков Н.А. (4.10.1989-11.09.1991), Сергеев B.C. (14.07.1987-9.11.1990), Сторожев Ю.В. (04.1983—11.09.1991), Челноков Н.Е. (6.01.1986—04.1989), Щербак Ф.А. (11.1982—04.1989).

Начальники управлений, отделов, секретариата и парткома.

Первое Главное Управление:

1985–1988 годы — Крючков В. А., 1989 год — и.о. нач. Кирпиченко В. А., 1990–1991 годы — Шебаршин Л. В.

Второе Главное Управление: 1985–1989 годы — Маркелов И. А., 1990–1991 годы — Грушко В. Ф.

Третье Управление: 1985–1987 годы — Душин Н. А., 1988–1990 годы — Сергеев В. С., 1991 год — Жардецкий А. В.

Четвертое Управление: 1985–1987 годы — Сторожев Ю. В.

Пятое Управление:

1985–1987 годы — Абрамов И. П.

Шестое Управление:

1985–1987 годы — Щербак Ф. А.

Седьмое Управление

1985–1991 годы — Расщепов Е. М.

Восьмое Главное Управление

1985–1991 годы — Андреев Н. Н.

Девятое Управление — Служба охраны

1985–1991 годы — Плеханов Ю. С.

Следственный отдел:

1985–1986 годы — Волков А. Ф., 1987–1988 годы — Барков Л. И., 1989–1991 годы — Расторгуев В. Н.

Секретариат КГБ:

1985–1988 годы — Бабушкин А. Н., 1989–1991 годы — Жижин В. И.

Партком:

1985–1988 годы — Суплатов А. Б., 1989–1991 годы — Назаров Н. И.[155]

Руководители республиканских служб государственной безопасности до «распада» Советского Союза.

Председатель КГБ Азербайджанской ССР:

Юсифзаде 3. М. (06.1980—08.1988), Гореловский И. И. (08.1988—08.1989), Гусейнов В.А. (19.08.1989—09.1991).

Председатели КГБ Армянской ССР: Юзбашян М.А. (23.02. 1978—10.1988), Арутюнян Ю.С (01.09.1990—?).

Председатели КГБ Белорусской ССР: Балуев ВТ. (4.08.1980—24.11.1990), Ширковский Э.И. (30.10.1990—?).

Председатели КГБ Грузинской ССР: Инаури А.Н. (1954–1988), Гумбаридзе Г.Г. (12.1988— 15.04.1989), Лордкипанидзе (28.04.1990—?).

Председатели КГБ Казахской ССР: Калмалиденов З.К. (02.1982—01.1986), Мирошник В.М. (9.01.1986—?), Вдовин Н.А. (02.1990—?).

Председатели КГБ Киргизской ССР: Ломов Н.П. (1978–1985), Рябоконь В.А. (27.12.1985—?), Асанкулов Ж.Г. (16.01.1989—?), Кузнецов Г.С. (19.08.1991 — 09.1991).

Председатели КГБ Латвийской ССР:

Зукул СВ. (05.1984-03.1990), Джонсоне Э. (03.1990-?).

Председатель КГБ Литовской ССР: Эйсмонтас Э. (05.1987—?), Седиалис В. (генеральный директор департамента охраны края: 21.03.1990—?).

Председатель КГБ Молдавской ССР: Ботнар Т.Л. (23.06.1990—?).

Председатель КГБ Российской СФСР: Иваненко В.В. (5.05.1990–1991).

Председатели КГБ Таджикской ССР: Первенцев Е.И. (09.1975-01.1985), Петкель В.В. (18.01.1985—?), Стройкин А.А. (28.06.1991—?).

Председатель КГБ Туркменской ССР: Копеков Д.А. (25.03.1991—?).

Председатель КГБ Узбекской ССР: Алиев Г.А. (12.06.1991—?).

Председатели КГБ Украинской ССР: Муха С.Н. (3.06.1982—23.05.1987), Голушко Н. М. (23.05.1987-11.09.1991).

Председатель КГБ Эстонской ССР: Силлар Р. (03.1990—?) К

Награды Лубянки.

Когда в 1987 году органы госбезопасности отмечали очередной юбилей — семьдесят лет, то по традиции был учрежден очередной памятный знак.

Внешняя разведка 14 июля 1990 года, накануне своего семидесятилетия, для награждения отличившихся «рыцарей плаща и кинжала» учредила наградной знак «За службу в разведке». Знак № 1 был вручен советскому агенту — кадровому сотруднику британской разведки Джорджу Блейку.

Нагрудный знак «За службу в разведке»

Ветераны внешней разведки, прослужившие в ПГУ КГБ СССР не менее пятнадцати лет, награждались памятным юбилейным знаком «70 лет ИНО-ПГУ».[156]

Нагрудной знак «70 лет ИНО-ПГУ»

Несмотря на политические брожения в стране, внешняя разведка продолжала активно работать. Например, в 1985 году разведкой в «инстанции, министерства и ведомства направлено свыше 8 тысяч информационных материалов, в т. ч. более 700 аналитических документов, из них 185 — особой важности».[157] В частности, по линии НТР в 1985 году «реализовано более 40 тысяч информации и 12 тысяч типов образцов».

«С учетом главных задач и по заданиям Государственной комиссии Совета Министров СССР по военно-промышленным вопросам добыто свыше 15 тысяч материалов и более 6500 типов образцов. В Министерство обороны и Генеральный штаб направлено 1610 материалов и 309 типов образцов»

Аналогичные по содержанию фразы можно прочитать и в более поздних отчетах.

По утверждению западных экспертов ежегодно ПГУ КГБ предоставляло 25–40 тысяч «информационных отчетов» и 12–13 образцов зарубежной техники, большинство из которых было запрещено ввозить в соцстраны. В 1986 году стоимость этого оборудования оценивалась в 550 млн. рублей, а в 1988–1989 году этот показатель возрос до одного миллиарда. Также иностранные эксперты утверждают, что при создании 150 систем советского оружия незаконно использовались западные разработки…

Однако сухие строчки официальных документов не могли отразить происходящих в центральном аппарате ПГУ КГБ процессов. Постепенно на смену руководителям-профессионалам, начинавшим свою карьеру с рядовых должностей, приходили бывшие комсомольские и партийные функционеры.

По утверждению одного из ветеранов внешней разведки: «С приходом к руководству ПГУ Владимира Крючкова вмешательство партийных органов в дела разведки усилилось.

Памятник погибшим разведчикам на территории штаб-квартиры отечественной внешней разведки в Ясеневе

Это выражалось в том, что ряды профессионалов периодически «укреплялись» партийными кадрами. В результате ключевые посты в главке занимали бывшие комсомольские и партийные функционеры, а кадровые офицеры отодвигались на второй план. Разве не обидно было рядовому оперу, когда какой-нибудь комсомольский вожак в одночасье получал майорское звание и должность помощника начальника отдела, а ему самому удавалось добиться этого статуса только после 15–18 лет тяжелой службы? Всякого рода поблажками пользовались во внешней разведке и протеже партийных толкачей».[158]

К сожалению, среди них не было новых Павлов Фитиных (руководил внешней разведкой на протяжении всей Великой Отечественной войны, занял этот пост почти сразу же после прихода на Лубянку) и Юриев Андроповых. Большинство лишь исполняли указания вышестоящего начальства и пресекали всякую инициативу подчиненных.

В качестве примера можно вспомнить такой эпизод. В середине восьмидесятых годов прошлого века в конференц-зале на восемьсот мест штаб-квартиры советской внешней разведки прошла очередная партийная конференция. В президиуме сидели руководители разведки и курировавший ее представитель ЦК КПСС. Энергичный в «показухе», очередной начальник Управления «Т» (научно-техническая разведка), но не ее истинный руководитель, бодро докладывал о достижениях. Отчитываться было о чем. Но почему-то он особо выделил работу над спецзаданием ЦК партии по добыванию технологии производства высококачественного мороженного.

Подуставшие от пустых речей разведчики дремали или негромко обсуждали свои дела. После сообщения об успешном выполнении «спецзадания по мороженному» зал разразился неистовыми аплодисментами…[159]

Несмотря на «застой» в центральном аппарате, органы госбезопасности продолжали активно действовать и в последние годы существования Советского Союза. Например, директор ЦРУ У. Уэбстер заявил в феврале 1990 года, что КГБ продолжает расширять свою разведывательную деятельность, «особенно в Соединенных Штатах, где возросло число попыток вербовок людей, обладающих техническими знаниями или допущенных к технической информации».

В Западной Европе Управлению «Т» удалось получить данные из Италии по системам тактической радиоэлектронной связи «Катрин», разработанной для НАТО в начале девяностых годов, а также использовать группу западногерманских хакеров для проникновения в базу данных Пентагона и других научно-исследовательских и военно-промышленных компьютерных систем.

В начале девяностых годов сотрудники советской научно-технической разведки упорно пыталась проникнуть в Японию и Южную Корею, сосредоточив все усилия на этом регионе.[160]

Нужно также отметить и другой важный аспект. Несмотря на все катаклизмы в стране сотрудники внешней разведки сохранили доверительный стиль взаимоотношений со своими агентами. В качестве примера можно привести фрагмент перевода опубликованной в газете «Лос-Анджелес тайме» статьи, посвященной разоблаченному советскому агенту — сотруднику ФБР Роберту Хансену.

«ФБР приводит многочисленные письма КГБ и СВР своему агенту. Эти письма демонстрируют психологическую тонкость и удачно симулированное «человеческое участие», которое побуждало Ханссена работать даже тогда, когда он потерял интерес к деньгам. Его кураторы все время говорили, как сильно они от него зависят, и тем самым заставляли Ханссена чувствовать психологическую зависимость от них — весьма изящный ход.

Все это контрастирует с тем, как, судя по множеству опубликованных мемуаров, обращались в ЦРУ с перевербованными агентами КГБ: в лучшем случае — холодно, корректно и бюрократически, в худшем — небрежно до такой степени, что это граничило с безответственностью. Создается впечатление, что у кураторов из ЦРУ очень напряженная частная жизнь и им некогда проводить вечера с эмигрантами; к тому же они полностью сосредоточены на служебных интригах. Ограниченный ханжеский провинциализм кураторов из ЦРУ сделал напряженными отношения с завербованными русскими, которые не могли удержаться от выпивки».[161]

По утверждению журналиста Андрея Угланова, внешняя разведка в сентябре 1991 года получила смертельную рану. Сразу же после путча по указанию Михаила Горбачева была создана «закрытая» комиссия по расследованию деятельности КГБ под председательством Сергея Степашина. Ее основная задача — опрос руководителей подразделений центрального аппарата Лубянки.

«В комиссию начали поступать такие сведения: из секретных НИИ сразу уволились более 400 крупнейших специалистов, работающих на разведку и оборону. За рубежом началось массовое бегство нашей агентуры.

Резидентура западных стран в СССР начала почти открытые попытки вербовки ведущих специалистов разведки и контрразведки.

До 20 % личного состава нашей агентуры за рубежом стали перебежчиками в течение нескольких дней. Работа для них нашлась…»[162]

Следом за агентурой на Запад стали уходить и кадровые разведчики. По утверждению журналиста Александра Хинштейна, только в 1991 году в страну не вернулась шесть «рыцарей плаща и кинжала». На следующий год список перебежчиков увеличился еще на пять фамилий. Потом наступило некое затишье, а затем последовала очередная серия ЧП, связанных с уходом на Запад «коллег» Штирлица. К середине 2002 года число тех, кто перебрался за рубеж на постоянное место жительство, достигло двадцати человек. Среди них десять офицеров, работавших по американской линии в СВР. Это не только действующие офицеры внешней разведки, но и отставники. Последние чуть меньше информированы о текущих делах своего ведомства, зато знают множество старых секретов.

Один из ветеранов КГБ, проработавший много лет в Ясенево, писал: «Отставной сотрудник разведки, приехавший жить в страну оппонента, все равно обречен на сотрудничество с местной спецслужбой. Даже ушедших на покой людей американцы рассматривают как возможные источники информации.

Волей-неволей, их по-любому выпотрошат или создадут такие условия, при которых не останется иного выхода. Единственный капитал бывшего сотрудника спецслужбы — это его память. Он знает имена агентов, он участвовал в разных операциях, хвосты которых могут тянуться до сих пор…».

Могло ли такое произойти в годы существования Советского Союза? Если только в кошмарном сне чекиста. Любая попытка остаться на Западе после окончания срока командировки однозначно расценивалась как измена Родине со всеми вытекающими отсюда последствиями. А после 1991 года к этому стали относиться снисходительно. Захотел чекист пожить за рубежом в качестве частного лица — не проблема. У нас ведь демократия.

Результат такой либеральности Москва ощутила очень скоро, Например, в 1996 году ФБР арестовало своего же сотрудника — специального агента Эрла Питтса, который проработал в этом ведомстве 13 лет. В 1985 году его перевели из отделения бюро в Миссури в нью-йоркское отделение ФБР, но направили не в отдел по борьбе с наркомафией, куда он стремился попасть, а в «группу 19», которая занималась выявлением сотрудников КГБ и ГРУ среди работников консульства СССР в Нью-Йорке и советской миссии при ООН. В июне 1987 года он предложил свои услуги нашей разведке, написав письмо советскому дипломату Роллану Джейкия, которого ФБР считало кадровым сотрудником КГБ. На встречу с «инициативником» он пришел вместе с сотрудником нью-йоркской резидентуры КГБ Александром Карповым. Представив сотруднику ФБР чекиста, «ми-довец» удалился. Тогда никто не знал, что эта встреча станет роковой для «тайного информатора Москвы». Летом 1992 года бывший советник российского постпредства при ООН Роллан Джейкия стал невозвращенцем. В обмен на хорошее отношение к себе со стороны американских властей он «сдал» Эрла Питтса и выступил главным свидетелем в суде.[163] В июне 1997 года Эрла Питтса приговорили к 27 годам тюремного заключения. А Роллан Джейкия получил крупную сумму денег, сменил имя и навечно поселился в США.

Хотя такая ситуация, когда дипломаты и сотрудники СВР могли безнаказанно уходить на Запад, продлилась недолго. К 2000 году российская разведка почти оправилась от нанесенной ей раны. Былая слава медленно, но возвращается к отечественной внешней разведке.

В апреле 1985 года свои услуги КГБ предложил сотрудник советского отдела ЦРУ Олдрич Эймс. По роду своей деятельности он занимался вопросами контрразведки и поэтому имел доступ ко всем наиболее охраняемым тайнам агентства касательно его операций против Москвы, включая список имен агентов, которые работали на ЦРУ в Советском Союзе. Через несколько лет после этого события американцы вынуждены будут признать, что предатель «нанес самый существенный ущерб за всю историю существования разведывательного ведомства США»1. Заместитель резидента вашингтонской резидентуры советской внешней разведки Виктор Черкашин, не без основания опасаясь предателей из числа сотрудников резидентуры или центрального аппарата, лично вылетел в Москву и доложил о новом агенте начальнику внешней разведки Владимиру Крючкову.

По утверждению Виктора Черкашина, последний решил сразу же использовать полученные от агента данные в своих личных интересах. После смерти его покровителя Юрия Андропова и множества внутриполитических проблем, положение Владимира Крючкова на посту начальника Первого Главного Управления было не очень устойчивым. А тут Олдрич Эймс со списком агентов ЦРУ. В течение одного года советская контрразведка арестовала свыше десяти агентов американской разведки. Еще нескольким предателям удалось уйти на Запад и спастись от возмездия. По утверждению беседовавших с Виктором Черкашеным журналистов, он «…с горечью вспоминает, что именно Крючков решил быстро арестовать и казнить двойных агентов, выданных Эймсом и работавших внутри КГБ на ЦРУ Эти поспешные действия, в конечном счете, видимо, натолкнули ЦРУ на подозрение, что произошло нечто неладное. Как бывшие сотрудники ЦРУ, так и офицеры КГБ сейчас убеждены, что если бы КГБ действовал более постепенно и хитроумно против «кротов», скажем, в течение нескольких лет кормил их дезинформацией или превратил в «тройных» агентов против США, ЦРУ никогда не смогло бы вычислить, что пострадало от внезапной измены.

До сего времени западные аналитики считали, что именно давление со стороны советского Политбюро заставило руководство КГБ действовать поспешно с арестом «кротов» и казнью, по крайней мере, 10 человек, подставив таким образом Эймса. По утверждению Черкашина, это был Крючков, и только он. После всех неприятностей теперь он мог показать Политбюро, что действует решительно, «чистит дом». Он не думал об Эймсе или о Черкашине, или о чем-нибудь другом. Он думал только о себе».[164]

Можно обвинить в предвзятом отношении Виктора Черкашина к своему начальнику. Вот только факты косвенно подтверждают высказанную ветераном внешней разведки версию. Согласно публикациям в «открытой» печати, не только отечественной, но и зарубежной, несколько агентов из списка Олдрича Эймса во время нахождения на территории Советского Союза не поддерживали связь со своими американскими хозяевами. В течение нескольких месяцев чекисты вели за ними круглосуточное наблюдение, проводили мониторинг радиоэфира, возможно даже производи-

Арест Олдрича Эймса

ли негласные обыски в их квартирах в надежде обнаружить тайники, но все бесполезно. Прямых доказательств их шпионской деятельности обнаружить не удалось. Как в такой ситуации поступали чекисты при Юрии Андропове? Терпеливо ждали, пока агент «проснется» или американцы проявят к нему интерес, либо под благовидным предлогом переводили на работу, где подозреваемый уже не имел доступа к государственной тайне. А при Владимире Крючкове арестовывали, даже, несмотря на то что было сложно придумать убедительную причину «провала» агента и обвинить во всем сотрудников московской резидентуры ЦРУ. В результате Олдрич Эймс был арестован в феврале 1994 года и сейчас отбывает пожизненное заключение в американской тюрьме.

В 1985 году арестовали не только гражданских специалистов и «кротов» из КГБ — агентов американской разведки, но и кадровых сотрудников ГРУ. И все это благодаря данным, которые сообщил Москве Олдрич Эймс. Также согласно отчету КГБ в 1985 году в Советской армии разоблачено двое агентов ЦРУ США.

Среди разоблаченных агентов были супруги Сметанины. Полковник Геннадий Александрович Сметанин («Миллион») служил в лиссабонской резидентуре ГРУ под прикрытием должности сотрудника аппарата военного атташе, а его супруга Светлана трудилась машинисткой в посольстве и имела доступ к секретным документам.

В конце 1983 году он сам обратился к военному атташе США полковнику Джону Нортону и предложил свои услуги, потребовав за это миллион долларов. Изумленные сто жадностью американцы решительно отказались платить такие деньги, и он умерил свой аппетит до 360 тысяч долларов, заявив, что именно такую сумму растратил из казенных денег. Требуемую сумму ему выплатили, не забыв взять с него расписку: «Я, Сметанин Геннадий Александрович, получил от американского правительства 365 тысяч долларов, в чем и расписываюсь и обещаю ему помогать».

С января 1984 по август 1985 года «Миллион» провел 30 встреч с сотрудниками ЦРУ, на которых передавал разведывательную информацию и ксерокопии секретных документов, к которым имел доступ. Более того, с помощью Сметанина американцы 4 марта 1984 года завербовали его жену Светлану.

Под подозрения Сметанины попали в конце весны 1985 года, когда Светлана надела на официальный прием в посольстве шикарное платье и драгоценности. О незаконном источнике доходов простого сотрудника аппарата атташе узнали на Лубянке, но активных мер предпринимать не стали, решив дождаться приезда супругов в Москву. А летом того же года о существование «Миллиона» доложил Ольдрич Эймс. Все шпионы были обречены на «провал». Если до этого момента в качестве дополнительного источника дохода рассматривалась банальная спекуляция и, может быть, незаконные операции с валютой, то теперь все выглядело значительно серьезнее. Супругов арестовали в начале сентября 1985 года, когда они приехали в Советский Союз в отпуск.

В ходе следствия вина Сметанина и его жены была полностью доказана и дело было передано в суд. На суде Сметанин заявил, что к советскому общественному и государственному строю вражды не испытывал, а на измену Родине пошел на почве недовольства оценкой его как разведчика. 1 июля 1986 года Военная коллегия Верховного суда СССР признала Сметаниных виновными в измене Родине в форме шпионажа. Геннадий Сметанин был приговорен к расстрелу с конфискацией имущества, а Светлана Сметанина — к 5 годам лишения свободы.

Полковник Владимир Васильев («Аккорд»). Находясь в служебной командировке в Венгрии, сам предложил свои услуги офицеру американской военной разведки — военному атташе полковнику Ричарду Бакнеру. В сентябре 1985 года «Аккорд» вернулся в Советский Союз и получил должность в отделе нелегальной разведки ГРУ По заранее разработанному плану на связь с американцами он должен был выйти только в конце лега 1986 года, но «Аккорд» спешил, и уже в октябре 1985 года он передал сигнал «ЯСНО», который свидетельствовал о готовности начать передавать секретные данные. В силу ряда причин американцы смогли получить от него первую порцию данных только в декабре 1985 года. А в это время «Аккорд» уже находился под «колпаком» военных чекистов. Владимира Васильева арестовали в мае 1986 года — во время закладки очередного шпионского донесения в тайник. Затем был суд и суровый, но справедливый приговор — расстрел.

О событиях августа 1991 года написаны десятки книг и сотни статей. Любой желающий на основе этих публикаций может восстановить поминутную хронику тех дней. Единственная тема, оставшаяся без внимания большинства авторов, — деятельность военной контрразведки. Ведь среди ее задач, кроме выявления иностранных шпионов, было и наблюдение за лояльностью командиров войсковых частей к существующей власти. Этим занимались не только советские военные чекисты, но и их коллеги во всем мире. Почему «особисты», зная о готовящемся государственном перевороте, не смогли предотвратить его? Ответ прост. Военные чекисты не воспринимали происходящие события как реальную угрозу обороноспособности и территориальной целостности страны.

В конце восьмидесятых годов прошлого века КГБ продолжал оставаться деполитизированным ведомством. Более того, большинство чекистов равнодушно отнеслись к «мышиной» возне группы высокопоставленных советско-партийных деятелей.

Почему так произошло? Возможно, они воспринимали подготовку «переворота» как борьбу за власть в высших эшелонах. Достаточно вспомнить арест Лаврентия Берии, отстранение от власти Никиты Хрущева, интриги Юрия Андропова…

Кто же знал, что все так закончиться.

Мы не будем анализировать деятельность различных подразделений Лубянки в 1990–1991 годах, а остановимся лишь на «особистах». И начнем с событий осени 1990 года. По утверждению генерал-полковника Евгения Подколозина, возглавлявшего в августе 1991 года Штаб ВДВ: «В начале сентября 1990 г. президент СССР Горбачев планировал отправиться в Финляндию на встречу с президентом США Дж. Бушем. Но еще за месяц до отъезда он поставил перед министром обороны Язовым задачу устранить от власти Верховный Совет СССР и ввести в столице военное положение. По тревоге были подняты три десантные дивизии, две из которых в бронежилетах при полном боекомплекте были высажены на подмосковные военные базы в Кубинке и на Чкаловской, а третья, Тульская, была переброшена прямо в Москву, в Тушино. Белгородская и Псковская дивизии маршем прошли до МКАД и уже готовились войти в Москву, когда разразился скандал.

В Верховном Совете СССР обвинили Горбачева в том, что он готовит заговор. На заседание ВС был приглашен министр обороны Язов, который заявил, что десантные войска стянуты под Москву для сельхозработ и учений».

Тогда скандал утих быстро. А будущие члены ГКЧП начали готовить военный «переворот», назначенный на август 1991 года. Только теперь руководитель СССР планировал во время событий находиться не в Финляндии, а на отдыхе в Крыму. На возможное косвенное участие Михаила Горбачева в подготовке путча указывают и другие участники событий августа 1991 года.[165]

В качестве еще одного факта, подтверждающего эту версию, процитируем Геннадия Янаева: «Идея введения ЧП возникла не у нас, а у Горбачева. Еще в конце 90-го — начале 91-го он официально дал команду силовым министрам: подготовить меры по введению ЧП. Подготовили несколько вариантов: или ЧП только в Москве, или по всей стране, или в регионах, или прямое президентское правление в Москве, или по всей стране — все эти документы были доложены Горбачеву. Тот: да, хорошо, но давайте повременим…

У меня до сих пор твердое убеждение, что Горбачев подталкивал нас к введению чрезвычайного положения. Хотел нашими руками решить эту щекотливую проблему… Накануне президентского отпуска, 3 августа, собралось заседание кабинета министров. Горбачев — председатель. И Павлов, и министры нарисовали очень жесткую картину в стране. Горбачев подрастерялся немножко и говорит: «Товарищи, давайте не паниковать, мы не позволим разрушить никому страну, введем ЧП»…

16 августа Крючков, Язов и другие собрались на объекте «АВС» — это объект КГБ на Ленинском проспекте. Настроение было в пользу того, что надо что-то делать, Горбачева как-то заряжать на немедленное осуществление чрезвычайных мер…»[166]

Возможно, именно тогда окончательно сформировалась идея ГКЧП. Косвенно это подтверждает один из участников путча экс-премьер Советского Союза Валентин Павлов. В 2001 году он дал интервью руководителю отдела спецпроектов телекомпании «Первый канал» Павлу Шеремету. Вот фрагмент их беседы:

«— А когда создавалась группа единомышленников, которая потом получила название ГКЧП?

Практически за неделю.

Получается, ГКЧП был спонтанным сборищем?

По большому счету да. Потому что, в общем-то, мы не собирались применять силу. Мы могли ее применить, никаких проблем не было, вы же сами понимаете — если люди приехали, прошли всю охрану, сменили начальника охраны, ну какая здесь проблема применить к нему силу-то? Дальше что надо-го было, расстрелять, что ли? Но нам не нужно было стрелять. Для спасения Советского Союза нам нужно было время — чтобы законно дезавуировать все через съезды. И это было бы проделано, но мы недооценили развала нашей правоохранительной системы. Слишком много оказалось людей, которые пошли служить на ту сторону. И что они решили это именно 19-го— неправда».[167]

ГКЧП начал действовать ранним утром 19 августа 1991 года. По телевизору начали транслировать балет «Лебединое озеро», а потом страна узнала о введении Чрезвычайного положения. Затем члены ГКЧП прилетели к Михаилу Горбачеву в Форос.

«Товарищи стали ему говорить: давайте вводить ЧП, переносить подписание Союзного договора, и тут же предложили ему лететь в Москву — персональный самолет его уже ждал. А Горбачев им отвечает: «Ой, вы знаете, я в корсете, у меня такие жуткие боли. Я не могу. Я не знаю даже, как я прилечу на подписание». Потом подумал и говорит: «Срочно собирайте Верховный Совет и через него проводите решения. Если хотите, я сейчас подпишу постановление о его созыве. Хотя нет. Лукьянов же может подписать, он же председатель ВС, он пусть и подпишет. Собирайте Верховный Совет — и действуйте!»

По утверждению Владимира Крючкова, никто Михаила Горбачева в Форосе не «блокровал». Он продолжал отдыхать в том же режиме, что и в начале августа.

«Телефон в кабинете Горбачева отключили для того, чтобы создать иллюзию его «непричастности» к введению ЧП…

Горбачев выжидал: чья возьмет. Если мы побеждаем, он к нам присоединяется, демократы — он к ним…»[168]

Но на самом деле все было сложнее. Летом 1991 года командующий ВДВ Павел Грачев начал регулярно посещать «секретный особняк КГБ» на окраине столицы в Теплом

Стане. Скорее всего, речь идет о штаб-квартире ПГУ КГБ в Ясенево. После одного из своих визитов он обратился к Евгению Подколозину со словами: «Ну, Евгений Николаевич, скоро будет у нас в стране порядок». Снова процитируем начальника Штаба ВДВ: «Чуть позже Грачев рассказал, что Горбачев, мол, уезжает в Крым на отдых, а пока его нет, приказал навести в Москве порядок, и руководить всей этой операцией должен вице-президент Янаев. В 2 часа ночи с 19 на 20 августа подразделения ВДВ должны штурмовать Белый дом».

К полудню 19 августа 1991 года батальоны ВДВ взяли под охрану ряд объектов в Москве. Командование воздушно-десантных войск ждало новых приказов от ГКЧП, а вот их не последовало. Потом последовал приказ вывести десантников из столицы.[169]

Что было дальше — всем известно. Члены ГКЧП были арестованы и осуждены. Советский Союз распался. КГБ прекратило свое существование. Началась новая эпоха в жизни нашей страны. Уже без ВЧК-ОГПУ-НКВД-НКГБ-МГБ-КГБ…

У нашей страны есть лишь два союзника — ее вооруженные силы и органы госбезопасности. Первые защищают от внешних угроз, а вторые — от внутренних. Когда существовал Советский Союз, оба союзника справились с возложенной на них задачей. Да, порой мы платили очень высокую цену за ратные подвиги, но это претензия к правителям, а не военными или чекистам. Не важно, какие должности они занимали в годы «холодной войны» — рядового и оперуполномоченного или генерала армии и начальника управле ния. Они выполняли свой долг. И для них фраза: «Есть такая профессия — родину защищать» — стала девизом их жизни. Именно этим людям и

Примечания:

1

ФАПСИ — Федеральное агентство правительственной связи и ин

2

История советских органов государственной безопасности. М.: Политиздат, 1977. С. 491–492.

3

История советских органов… С. 519, 522.

4

История советских органов… С. 526.

5

Там же. С. 507.

6

Шебаршин Л. В. Рука Москвы: записки начальника советской разведки. М., 1996. С. 150–152.

7

Лубянка: Органы ВЧК-ОГПУ-НКВД-МГБ-МВД-КГБ. 1917–1991. М.: 2003. С. 152.

8

Лубянка: Органы ВЧК-ОГПУ-НКВД-МГБ-МВД-КГБ. 1917–1991. М.: 2003. С. 155.

9

Положение о Комитете государственной безопасности при Совете Министров СССР и его органах на местах. Цит. по: Лубянка: Органы ВЧК-ОГПУ-НКВД-МГБ-МВД-КГБ. 1917–1991. М.: 2003., С. 694–695.

10

Шевякин А. П. Система безопасности СССР (1945–1991). Структуры. Руководство. М.: 2004. С. 22–23.

11

История советских органов… С. 493.

12

Там же, с. 493–494.

13

История советских органов… С. 508.

14

Там же, с. 509.

15

Лтаманенко И. Секретные операции Лубянки. М.: 1999. 2-7179 Север33

16

Абрамов В. Контрразведка. Щит и меч против Абвера и ЦРУ. М.: 2006. С. 202.

17

Большой К. КГБ во Франции. М.: 1993. С. 165–178; Абрамов В. Контрразведка. Щит и меч против абвера и ЦРУ. М.: 2006. С. 204.

18

История советских органов государственной безопасности, с. 517

19

Абрамов И. Контрразведка. Щит и меч против абвера и ЦРУ. М.: 2006. С. 204.

20

Тумшис М. А. ВЧК. Война кланов. М.: 2005. С. 332.

21

Пойманы с поличным. Сборник фактов о шпионаже и других подрывных действиях США против СССР. М.: 1962. С. 73–74.

22

Абрамов В. Контрразведка. Щит и меч против абвера и ЦРУ М.: 2006. С. 206,

23

Санников г. 3. Большая охота. Разгром вооруженного подполья в Западной Украине. М.: 2002. С. 69

24

' Прохоров Д.П. Спецслужбы Израиля. СПб.: 2002. С. 98

25

Удилов В. И. Назад к истине. М.: 1998. С 156—157

26

Кеворков В. Е. Генерал Бояров. М.: 2003. С. 36—37

27

' История советских органов госбезопасности, с. 539

28

Удилов В. Н. Назад к истине. М.: 1998. С. 136–137.

29

Красильников Р. КГБ против МИ-6. Охотники за шпионами. М.: 2000. С. 199.

30

Удилов В. Н. Назад к истине. М.: 1998. С. 128–129.

31

Атаманенко И. «Красная селедка», или Две операции но дезинформации, не имеющие аналогов в истории «холодной войны» // Хронограф, 2001 год, 18 июля.

32

Батурин Ю. М. Досье разведчика: Опыт реконструкции судьбы. М.: 2005. С. 390–391.

33

Цит. по: Колпакиди А. Ликвидаторы КГБ. М: 2004. С. 356.

34

Цит. по: Судоплатов П. А. Спецоперации. Лубянка и Кремль. 1930–1950 годы. М.: 2005. С. 685.

35

Дегтярев К. Супермены Сталина. Диверсанты Страны Советов. М.: 2005. С. 34–46.

36

Группа товарищей. Памяти товарища // Независимое военное обозрение, 2004 год, 20 августа.

37

Стрелкова И. В. В лабиринтах тайной войны // Труд, 2002 год, 20 марта, № 47.

38

Колпакиди А., Прохоров Д. Внешняя разведка России. СПб.: 2001. С. 55–56.

39

Положение о 12-м отделе при 2-м Главном (разведывательном) управление МВД СССР. Проект // «Советский Архив».

40

Структура 12-го отдела при 2-м Главном (разведывательном) управление МВД СССР. Проект // «Советский Архив».

41

Лубянка: Органы ВЧК-ОГПУ-НКВД-МГБ-МВД-КГБ. 1917–1991. М.: 2003. С. 233.

42

нелегальных

43

Christopher A., Mitrokhin V. The Mitrokhin Archive. The KGB in Europe and the West. 1999. C. 468–469, 473–477.

44

Christopher А. у Mitrokhin V. The Mitrokhin Archive. The KGB in Europe and the West. — 1999. C. 482–484.

45

Christopher Л., Mitrokhin V. The Mitrokhin Archive. The KGB in Europe and the West. 1999. C. 485–488.

46

История советских органов госбезопасности, с. 560.

47

Земцов И. Крах эпохи: в 2-х кн. Книга первая: Андропов, Черненко, Горбачев… — последние коммунисты в Кремле. М.: 1999. С. 20 Там же.

48

Терехова В. Красная царевна против дочери Сталина. // Парламентская газета, 2003 год, 7 марта

49

Там же.

50

Здесь и далее курсивом и подчеркиванием выделены вписанные от руки слова и цифры. — Авт.

51

Лубянка: Органы ВЧК-ОГПУ-НКВД-МГБ-МВД-КГБ. 1917–1991, с. 714— 722

52

Удидов В. Н. Записки контрразведчика. (Взгляд изнутри). М.: 1994. С. 76–78.

53

Трошкин Е. 3., Гогитидзе А. С. Секреты французской разведки. М.: 2003. С. 221–222.

54

Там же, 227.

55

Мишин В. Операция «MOHOL» проведена успешно // Деловой мир, 1997 год, 22 августа.

56

Разведка по-украински // http://www.agentura.ru/library/nezdolya/ razvedkapo/.

57

Цит. по: Элитная агентура // http://www.agentura.ru/library/nezdolya/ elitnaya/.

58

Цит. по: Элитная агентура // http://www.agentura.ru/library/nezdolya/ elitnaya/.

59

Письмо председателя КГБ А.Н. Шелепина в ЦК КПСС // http:// memorial.krsk.ru/DOKUMENT/USSR/600000.htm.

60

История советских органов государственной безопасности, с. 540,

61

Ихун Ч. Учиться, учиться и еще раз учиться — шпионажу // Время новостей, 2002 год, 3 июня, № 116.

62

Уфимцев Ю. Как великие соседи в гости ходили. Шпионы и перебежчики. // http://www.agentura.ru/dossier/china/bambuk/.

63

Уфимцев Ю. Сталин и Мао слушают нас. // http://www.agentura.ru/ dossier/china/posol/

64

История советских органов государственной безопасности, с. 574.

65

Смерш. Исторические очерки и архивные документы. М.: 2003. С. 331.

66

Обзор по делу Попова. Цит. по От ВЧК до ФСБ. 1918–1998: Сборник материалов и документов по истории органов госбезопасности Тверского края. Тверь, 1998. С. 316–319.

67

Красилъников Р. Призраки с улицы Чайковского. М.: 1999. С. 34, 35.

68

Лебедева Е. «Не надо бояться крепких органов» // Московский комсомолец, 1998 год, 2 ноября.

69

Красильников Р. Призраки с улицы Чайковского. М.: 1999. С. 34, 35.

70

Красилъников Р. КГБ против МИ-6. Охотники за шпионами. М.: 2000. С. 212–213.

71

История советских органов государственной безопасности, с. 567—

72

Гохман Н. Его обманул Хрущев. // Московские новости, 2003 год, № 17.

73

Добрюха Н. Пеньковского подвела жадность // Огонек, 2000 год, 21 ноября.

74

Докучаев Н. Сигнал «Ядерная атака!» поступил из Москвы // Независимое военное обозрение, 2003 год, 17 октября.

75

Чертопруд С. Вопросы вокруг дела Олега Пеньковского. // Независимое военное обозрение, 2000 год, 9 июня, № 20; Пекарев С. Операция по запугиванию США. // Аргументы недели, 2007 год, 3 октября, № 40; Андреев Н. А. Трагические судьбы. М.: 2001. С. 96—193.

76

Богданов В. Провал Пеньковского начался с тайника. // Российская газета, 2007 год, 18 сентября, № 206.

77

Сообщение КГБ СССР в ЦК КПСС № 3213-Аот 29 декабря 1975 года. — С. 3. // «National Security Archive».

78

Приказ КГБ № 00175 от 28 июля 1962 года «Об усиление борьбы органов государственной безопасности с враждебными проявлениями антисоветских элементов» // Лубянка: Органы ВЧК-ОГПУ-НКВД-МГБ-МВД-КГБ. 1917–1991. М.: 2003. С. 703–708.

79

Приказ Генерального прокурора СССР «Об усиление прокурорского надзора за расследованием дел о государственных преступлениях и рассмотрение их в судах» // Лубянка: Органы ВЧК-ОГПУ-НКВД-МГБ-МВД-КГБ. 1917–1991. М.: 2003. С. 708–709.

80

Сведение о числе лиц, привлеченных к уголовной ответственности и подвергавшийся профилактике органами КГБ за 1959–1974 годы.

6/4780 от 29 октября 1975 года // «National Security Archive»

81

О некоторых итогах предупредительно-профилактической работы органов госбезопасности № 2743-А от 31 октября 1975 года // «National Security Archive»

82

Сообщение КГБ СССР в ЦК КПСС № 3213-Аот 29 декабря 1975 года. С. 3 // «National Security Archive».

83

XXII съезд Коммунистической партии Советского Союза: Стено графический отчет. М. 1962. Т. 2, с. 586.

84

Арбатов ГЛ. Затянувшееся выздоровление (1953–1985). М.: 1991. С. 314.

85

Органы ВЧК-ОГПУ-НКВД-МГБ-МВД-КГБ. 1917–1991. М.: 2003. С. 711–714.

86

Лубянка: Органы ВЧК-ОГПУ-НКВД-МГБ-МВД-КГБ. 1917–1991. Справочник., — М.; 2003. С. 166–168.

87

Хлобустов О. Перечитывая заново // Альманах Лубянка, 2004 год, № 1,С. 16, 18.

88

Королева Л. А. Власть и советское диссидентство: итоги и уроки. Н http://www.irex.ru/press/pub/polemika/11/koroleva

89

Давыдов С г., Королева Л. А., Баранов В. А. Власть, политический сыск и диссидентство в СССР в 60—70-е годы. // Сб. Политический сыск в России: история и современность. СПб.: 1997. С. 217.

90

Там же, с. 218.

91

Отчет о работе Комитета госбезопасности за 1975 год от 30 марта!97б года № 709-А/ОВ. С. 3. // «National Security Archive».

92

Отчет о работе Комитета госбезопасности за 1976 год от 28 февраля 1977 года № 414-А. С. 2–3. // «National Security Archive».

93

Там же.

94

Речь идет о многолетнем вооруженном противостояние двух африканских государств — Эритреи и Эфиопии. — Примеч. авт.

95

Отчет о работе Комитета госбезопасности за 1980 год от 31 марта 1981 года № 877-А/ОВ. С. 2–3 // «National Security Archive».

96

КГБ

97

или ему можно приказать

98

работающая в ИГУ автоматизированная система поиска по фамилиям — Авт.

99

Christopher. A., Mitrokhin V. The Mitrokhin Archive. The KGB in Europe and the West. — 1999. C. 448–457, 459–461.

100

Колпакиди АПрохоров Д. Внешняя разведка России. СПб.; 2001. С. 77–80.

101

Бэкмен Р., Жисбер Ф., Тодд О. Что ищет ЦРУ во Франции? // Сб. Грязная работа ЦРУ в Западной Европе. М. 1982. С. 151.

102

О создание специального телефильма по материалам на разоблаченных агентов китайских спецслужб. Записка КГБ СССР в ЦК КПСС № 2611-А от 12 декабря 1980 года. // «Советский Архив».

103

Бондаренко А. «Двойной агент» // Красная звезда, 2001 год, 31 января.

104

Христофоров В. С. Обеспечение собственной безопасности в органах безопасности КГБ в 1960–1980 гг. // Исторические чтения на Лубянке. 2002 год. М.: 2003. С. 78.

105

Прохоров Д. П. Сколько стоит продать Родину. СПб., 2005. С. 372—

373.

106

Отчет о работе Комитета госбезопасности за 1976 год от 28 февраля 1977 года № 414-А. С. 5. // «National Security Archive».

107

Щаранский Анатолий (Натан) Борисович — активист правозащитного и еврейского эмиграционного движения в СССР (основатель Московской Хельсинкской группы), позже — политический и государствен

108

Уваров О. Трианон оказался огородником // Российские вести, 2003 год, 26 февраля.

109

Кеворков В. Е. Генерал Бояров. М.: 2003. С. 59.

' Котов О. О чем не был уполномочен заявить ТАСС // Независимое военное обозрение, 2003 года, 5 марта.

110

Котов О. О чем не был уполномочен заявить ТАСС // Независимое военное обозрение, 2003 года, 5 марта.

111

Кеворков В. Е. Генерал Бояров. М., 2003. С. 77–78.

112

Отчет о работе Комитета госбезопасности за 1978 год от 2 апреля 1979 года № 646-A/OB. С. 5. // «National Security Archive».

113

Красипьников Р. Призраки с улицы Чайковского. М.: 1999. С. 141.

114

Там же, с. 142.

115

В Комитете Государственной безопасности. // Правда, 1981 год, 4 сентября.

116

Тарасов И. «Важные вопросы мы решаем на балконе»// Журнал «Бизнес и безопасность», сентябрь 1997.

117

Крючков В. А. Личное дело. М.: 1996. С. 114.

118

Хинштейн А. Оборотень с Лубянки. // MK в воскресенье, 1998 год, 13 сентября, № 174-А (36).

119

Хинштейн А. Оборотень с Лубянки. // MK в воскресенье, 1998 год, 13 сентября, № 174-А (36).

120

Бирден М. у Райзен Дж. Главный противник. Тайная история последних лет противостояния ЦРУ и КГБ. М.: 2004. С. 180–181.

121

Леонов Н. С Лихолетье. М.: 1994. С. 302

122

Отчет о работе Комитета госбезопасности за 1976 год от 28 февраля 1977 юда № 414-А. С. 6. // «National Security Archive».

123

Миронов В. Подстава: провокация по-шпионски. //Интерфакс-АиФ, 1998 год, 13 ноября.

124

Об упорядочении добычи, использования и экспорта природных минералов. Записка КГБ в ЦК КПСС № 1864-А от 5 сентября 1980 года. // «Советский архив».

125

Терещенко А. С. «Оборотни» из военной контрразведки. М.: 2004. С. 68–78.

126

Пекарев С. Первая жертва ареста Хансена. // Независимая газета, 2001 год, 29 июня.

127

Отчет о работе Комитета госбезопасности за 1975 год от 30 марта 1976 года № 709-A/OB. С. 5. // «National Security Archive».

128

Отчет о работе Комитета госбезопасности за 1976 год от 28 февраля 1977 года № 414-А. С. 5. // «National Security Archive».

129

Отчет о работе Комитета госбезопасности за 1977 год от 27 марта 1978 года № 577-А/ОВ. С. 7 // «National Security Archive».

130

Терещенко А. С. «Оборотни» из военной контрразведки. М.: 2004. С. 79—109.; Колобаев А. Секс-контингент защищает Родину. // Совершенно секретно., 1999, № 1; Прохоров Д. П. Сколько стоит продать Родину. СПб., 2005. С. 350–355.

131

Прохоров /(. II. Сколько стоит продать Родину. СПб., 2005. С. 350-

132

Горленко С., Лукьянов Л. Неотразимый Этьен. // Интерфакс-АиФ, 1999 год, 29 января.

133

Терещенко А. С. «Оборотни» из военной контрразведки. М.: 2004. С. 79—109.

134

Цит. по: Давыдов С. г., Королева Л. А.У Баранов В.А. Власть, политический сыск и диссидентство в СССР в 60–70 — е годы. // Сб. Политический сыск в России: история и современность. СПб. 1997. С. 216.

10-7179 Север273

135

Хлобустов О. Госбезопасность от Александра I до Путина. М.: 2005. С 291.

136

Земцов И. Крах эпохи: в 2-х кн. Книга первая: Андропов, Черненко, Горбачев… — последние коммунисты в Кремле. М.: 1999. С. 26

137

Прозоров Б. П. Ю. В. Андропов о предотвращении и нейтрализации попыток создания «пятой колоны» в нашей стране. // http://www.siloviki-putin.ru/vlast/details/index.html?n_no= 15

138

Козелъцева Е. О Келдыше, Петровском и других великих ученых. // Сб. Лубянка: обеспечение экономической безопасности государства. М.: 2005. С. 171.

139

Прозоров Б. П. Ю. В. Андропов о предотвращении и нейтрализации попыток создания «пятой колоны» в нашей стране // http://www.siloviki-putin.ru/vlast/details/index.html?n_no=15

140

Прозоров Б. П. Ю. В, Андропов о предотвращении и нейтрализации попыток создания «пятой колоны» в нашей стране // http://www.siloviki-putin.ru/vlast/details/index.html?n_no= 15

141

Отчет о работе Комитета госбезопасности за 1975 год от 30 марта 1976 года № 709-А/ОВ. С. 8–9. // <.National Security Archive».

142

Об итогах работы за 1975 год по розыску авторов антисоветских анонимных документов от 13 марта 1976 года № 575-А. С. 1–3. // «National Security Archive».

,г,< 1 Отчет о работе Комитета госбезопасности за 1976 год от 28 февраля 1977 года № 414-А. С. 8. // «National Security Archive».

143

Об итогах работы за 1976 год по розыску авторов антисоветских анонимных документов от 2 марта 1977 года № 425-A// «National Security Archive».

144

Отчет о работе Комитета госбезопасности за 1977 год от 27 марта

года № 577-А/ОВ. С. 11. // «National Security Archive».

145

Отчет о работе Комитета госбезопасности за 1978 год от 2 апреля

года № 646-А/ОВ. С. 6–7. // «National Security Archive».

146

Об итогах работы за 1978 год по розыску авторов антисоветских анонимных документов от 6 марта 1979 года № 448-А. С. 1–2. // «National Security Archive».

147

О враждебной деятельности противника в связи с Олимпиадой-80 от 30 июня 1979 года. Записка КГБ в ЦК КПСС № 1455-А. С. 1–2. // «National Security Archive».

148

Бабиченко Д. Игромания. // Итоги, 2006 год, 27 февраля, № 9.

149

О враждебной деятельности противника в связи с Олимпиадои-80. Записка КГБ в ЦК КПСС № 819-А от 25 апреля 1979 года. С. 2–3. // «National Security Archive».

150

Толстой И. Человек рыночный, или Бурная весна Савика Шустера. // Знамя, 2001 год, № 9.

151

Об основных мерах по обеспечению безопасности при подготовке и проведение Игр XXII Олимпиады 1980 года. Записка КГБ в ЦК КПСС № 902-А от 12 мая 1980 года. С. 2, 3. // «National Security Archive».

152

О мероприятиях МВД СССР и КГБ СССР по обеспечению безопасности и охране общественного порядка в период проведения XXII Олимпийских игр в г. Москве и об использовании в этих целях сотрудников территориальных органов, учебных заведений и внутренних войск МВД СССР. Записка МВД и КГБ в ЦК КПСС № 1/3110 от 20 мая 1980 года. С. 5 // «National Security Archive».

153

Козин В. Укатают ли российскую «сивку» итальянские горки? // Комсомольская правда, 2006 год, 9 февраля.

154

О мероприятиях МВД СССР и КГБ СССР по обеспечению безопасности и охране общественного порядка в период проведения XXII Олимпийских игр в г. Москве и об использовании в этих целях сотрудников территориальных органов, учебных заведений и внутренних войск МВД СССР Записка МВД и КГБ в ЦК КПСС № 1/3110 от 20 мая 1980 года. С. 3–6 // «Советский архив».

155

Лубянка: Органы ВЧК-ОГПУ-НКВД-МГБ-МВД-КГБ. 1917 1991. М.: 2003. С. 221–224.

156

Отчет о работе Комитета государственной безопасности за 1985 год. Записка КГБ СССР в ЦК КПСС N> 321-4/08 от 19 февраля 1986 года. С. 2–3. //«National Security Archive».

157

Отчет о работе Комитета государственной безопасности за 1985 год. Записка КГБ СССР в ЦК КПСС № 321-4/08 от 19 февраля 1986 года. С. 2. // «National Security Archive».

158

Миронов В. Играл мальчик в разведку. // Интерфакс-АиФ, 1998 год, 25 августа.

159

Максимов А. Операция «Турнир». Записки чернорабочего разведки. М.: 1999. С. 300.

160

Эндрю. К. Гордиевский О. КГБ. История внешнеполитических операций от Ленина до Горбачева. М.: 1992. С. 626.

161

Цит. по: Джеймса Бонда нельзя отыскать в серой массе. // Коммерсант-Власть, 2001, 13 марта.

162

Угланов А. Смертельная рана КГБ. // Аргументы и факты, 2001 год, 15 августа.

163

Хинштейн А. «Кроты» бегут с корабля. // Московский комсомолец, 2002 год, 4 июня.

! Кабанников А. Его зовут Эймс, Олдрич Эймс. // Комсомольская правда, 25 ноября 1998 года.

164

Пиляцкин Б., Чародеев Г. Ценнейшего советского агента подставили ради чужой карьеры. // Известия, 1998 год, 5 февраля, № 21.

165

Угланов А. Смертельная рана КГБ. // Аргументы и факты, 2001 год, 15 августа.

166

Суховерхое В. Последний Джокер империи. // Московский комсомолец, 2001 год, 18 августа.

167

«19 августа, к вечеру, мне было все ясно». // Коммерсант (еженедельник), 2003 год, 7 апреля.

168

Суховерхое В. Последний Джокер империи. // Московский комсомолец, 2001 год, 18 августа.

169

Макаров Д. В августе 91-го. Неизвестные подробности путча. // Аргументы и факты., 2002 год, 14 августа.