Глава XV. Африка — трамплин, Италия — цель

«Английский норов, будучи однажды задетым, характерен упорством в достижении цели и замечательной выносливостью, которые укрепляют консервативные привычки нации».

(А. Т. Мэхен, «Влияние морской мощи на французскую революцию и империю»)

Как мы уже говорили ранее, в конце 1942 британская 8 Армия развернула наступление из Египта на запад. Маленькие корабли Прибрежной Эскадры шли вместе с ней. Но после захвата Бенгази 20 ноября солдаты генерала Монтгомери пошли через Триполитанию, где не было хороших портов до самого Триполи. Таким образом, чтобы поддержать темп наступления, требовалось доставлять топливо, воду, боеприпасы и продовольствие на необорудованные берега залива Сирт. Прибрежная Эскадра проявила незаурядное мастерство, решая эту задачу. Она действовала так неутомимо, что заслужила самые теплые благодарности генерала Монтгомери. Однако и армия, и флот полностью осознали значение Триполи, имеющего хорошую гавань. Если сухопутные силы считали необходимым быстрое наращивание сил перед наступлением на Тунис, им требовался этот порт, чтобы флот получил возможность быстро разгружать транспорты на причалах. Но противник тоже сознавал значение Триполи. Когда 15 января 1943 8 Армия начала новое наступление, и стало ясно, что противник не сможет удержать Триполи, были приняты все меры, чтобы полностью разрушить гавань. Однако размах действий подрывных команд противника и использование кораблей с залитыми бетоном трюмами застигло штаб адмирала Харвуда врасплох. Когда 23 января мы захватили Триполи, стало ясно, что наши приготовления совершенно недостаточны. Хотя аварийно-спасательные команды делали все возможное, генерал Монтгомери был разочарован скоростью их работы. С самого начала стало ясно, что адмирал Харвуд не сработается с Монтгомери. Скорее всего, именно неудача под Тобруком 13–14 сентября 1942 определила отношение командования армии к своим флотским коллегам. Кроме того, ряд других инцидентов в Восточном Средиземноморье, особенно неудача конвоя «Вигэрес», породил сомнения и в Лондоне. Причитания армии о недостаточной скорости расчистки порта Триполи упали на благоприятную почву. Мнение генерала Монтгомери по этому вопросу было изложено премьер-министру, когда тот был в Каире. Черчилль уже был разозлен на Харвуда за строгое соблюдение соглашения с французами относительно демобилизованных в Александрии французских кораблей. Это соглашение было достигнуто путем личных переговоров адмиралов Каннингхэма и Годфруа в июне 1940, а теперь Харвуд «унаследовал» его. Но Годфруа не спешил присоединяться к союзникам, и Черчилль решил, что настало время силой решить сложную проблему. Многие французские корабли в Оране, Алжире и Дакаре уже решили связать свою дальнейшую судьбу с союзниками.

Поэтому, когда сообщения из Триполи прибыли в Лондон, а также учитя мнение государственного министра по делам Среднего Востока, Первый Морской Лорд решил снять адмирала Харвуда.

Самым странным аспектом скандала вокруг расчистки Триполи было то, что все заявки армии на доставку снабжения и техники были полностью выполнены. Наступление на запад не задержалось ни на один день. Позднее и Черчилль, и генерал Монтгомери отдали должное усилиям флота по расчистке Триполи. Если бы все это было известно в Лондоне, скорее всего, можно было бы избежать неприятного конца военный карьеры, которая началась так блестяще в бою у Ла Платы 13 декабря 1939.

20 февраля 1943 сэр Эндрю Каннингхэм снова стал главнокомандующим Средиземноморским театром. Именно здесь он прославился на первых стадиях войны, но теперь его зона ответственности была распространена далее на восток, чтобы включить те воды, через которые предстояло следовать экспедиционным силам, направляющимся в Сицилию. Решение предпринять эту операцию приняли лидеры союзников на конференции в Касабланке. Теперь Восточное Средиземноморье превратилось в Командование Леванта. 5 июня пост главнокомандующего там занял адмирал сэр Джон Каннингхэм.

К концу января 8 Армия пересекла границу Туниса, но прошло еще 2 месяца, прежде чем солдаты Монтгомери прорвали оборонительные позиции, известные как Линия Марет. Вскоре после этого были захвачены порты Сфакс и Габес. И опять Прибрежная Эскадра шла по пятам наступающей армии. Крейсера и эсминцы адмирала Эндрю Каннингхэма, базирующиеся на Мальте и в Боне, и базовая авиация делали барьер в Узостях все прочнее. Поэтому судоходство между Италией и Африкой свелось к рейдам подводных лодок. Хотя противник почти до последнего дня пытался проводить транспорты в Тунис и Бизерту, его потери постоянно росли. В первые 5 месяцев 1943 на Средиземном море были уничтожены более 500 торговых судов Оси водоизмещением 560000 тонн. К началу мая Африканский Корпус был практически отрезан от Европы. В это же время наши значительно увеличенные силы сопровождения конвоев наносили вражеским подводным лодкам тяжелые потери. С января по май были потоплены 9 итальянских и 11 германских лодок. Группа подводных лодок, которую Дениц отправил на Средиземное море и которая нанесла нам ряд тяжелых ударов, была практически уничтожена.

В начале мая 8 Армия нанесла последний удар, завершивший долгую кампанию. 7 мая войска союзников вступили в Тунис и Бизерту. На следующий день сэр Эндрю Каннингхэм передал всем своим силам: «Топить, жечь, уничтожать. Не упустите никого». Он был полон решимости не выпустить из тисков ни одного солдата Оси, который смог бы продолжить борьбу на материке. Крейсера и эсминцы смело бороздили воды, в которых еще год назад мы несли тяжелейшие потери, пытаясь удержать Мальту. Торпедные катера обыскивали каждый клочок африканского побережья в поисках вражеских судов. Но они нашли не так уж много целей, так как вражеские попытки эвакуировать войска были не слишком решительными. 13 мая капитулировал последний солдат Оси в Африке. Стратегическая цель, к которой Британия стремилась в течении 3 лет, наконец была достигнута. Создались предпосылки для возвращения на европейский континент. Хотя последняя фаза кампании в Северной Африке была решена на суше, именно наше господство на море позволило нашим армиям оправиться от первых поражений и накопить силы для решающего наступления. Если бы враг сумел установить прочное господство на Средиземном море, совершенно ясно, чтойюухопутная кампания пошла бы по другому пути.

Задолго до капитуляции в Тунисе флот начал готовиться тралить плотные минные поля в Узостях. 5 мая Каннингхэм сообщил Адмиралтейству, что «проход через Средиземное море чист». Через неделю первый с мая 1941 конвой благополучно прибыл в Триполи. После этого возобновилось регулярное сообщение между Гибралтаром и Александрией. Конвои WS, ранее следовавшие по длинному маршруту мимо мыса Доброй Надежды, который был дорогой жизни для войск на Среднем Востоке с июня 1940, были остановлены. Корабли снова начали ходить в Индию и Австралию через Суэцкий канал. Для Британии это означало колоссальное облегчение нагрузки на торговый флот, которую еще более усугубили тяжелые потери предыдущих 3,5 лет. Когда снова был открыт «древний морской путь» через Средиземное море, нехватка торгового тоннажа, которая ранее вызывала у нас серьезную тревогу, была смягчена. Теперь мы смогли приступить к планированию будущих операций с новой энергией и твердой верой в успех.

Следующим шагом к полному открытию Средиземного моря стала реорганизация нашего торгового судоходства, чтобы как можно полнее использовать порты Туниса. Тобрук и Бенгази на востоке теперь потеряли свое значение, как и Бон и Бужи на западе. С другой стороны, Тунис и Бизерта находились в идеальном месте, точно на полпути из Гибралтара в Александрию. Поэтому они стали центральной осью, вокруг которой вращалась система защиты конвоев. Далее, порты Туниса (Бизерта, Тунис, Сус, Сфакс) стали, вместе с Триполи, пунктами сбора десантных судов в ходе подготовки следующей десантной операции. Приходящие на Средиземное море конвои из Англии (КМ) и Соединенных Штатов (UG) теперь объединялись в Гибралтаре и переходили в зону британской ответственности. Собранные вместе корабли следовали на восток через Средиземное море. Некоторые из таких конвоев оказывались очень большими. Приведем только один пример. Конвой UGS-8A, вышедший из Гибралтара в начале июня, состоял из 129 торговых судов, которые прикрывали 19 эскортных кораблей. Эти огромные тихоходные конвои не могли отклоняться от хорошо известного 2000-мильного маршрута вдоль побережья Северной Африки. Они были соблазнительными целями для германских подводных лодок и бомбардировщиков, действующих с отлично расположенных баз в Сардинии, Сицилии и на Крите. Однако их потери были во много раз меньше, чем потери атлантических конвоев в начале 1943. Все еще многочисленные итальянские подводные лодки вообще не вызывали у нас опасений. Германские лодки за вторую половину 1943 потопили только 31 судно водоизмещением 136000 тонн. Бомбардировщики уничтожили еще 41 судно водоизмещением 225000 тонн. Значительная часть этих потерь пришлась на десантные операции против Сицилии и южной Италии. В этот период у побережья скапливалась огромная масса судов, которая представляла собой исключительно благоприятную цель. При переходах через Средиземное море конвои понесли совсем небольшие потери от подводных лодок и самолетов, хотя противник сосредоточил на этом театре до 1000 самолетов, в основном в центральном бассейне. Главной причиной относительной неуязвимости важнейших конвоев было то, что теперь Королевские ВВС и их товарищи из американской авиации располагали множеством отличных баз на южном фланге маршрута. Авиация и эскортные корабли добились почти идеального взаимодействия. В области противолодочной борьбы совместными усилиями штабов авиации и флота была создана новая тактика, названная «Болото». Она оказалась исключительно эффективной. Береговые самолеты должны были непрерывно патрулировать над районом, где была замечена подводная лодка, держа ее под водой. В это время на сцену прибывали эскортные корабли, которые начинали охоту, заканчивавшуюся только после уничтожения противника. Результаты этих усилий сказались сразу. Хотя Дениц пытался отправить новые подкрепления на Средиземное море, лишь нескольким лодкам удалось прорваться через Гибралтарский пролив. За лодками, проникшими в Средиземное море, велась безжалостная охота. С июня по декабрь 1943 на этом театре были уничтожены еще 20 подводных лодок Оси (9 немецких и 11 итальянских). К концу года из 25 германских лодок, имевшихся в ноябре 1942, осталось только 13. Можно сказать, что германские подводные лодки на Средиземном море потерпели поражение через 4 месяца после того, как в мае 1943 наши эскортные силы одержали крупную победу в Атлантике.

11 и 12 июня после мощных бомбардировок и обстрелов с моря мы захватили небольшие острова Пантеллерия и Лампедуза в Сицилийских узостях. Мы значительно укрепили свой контроль над водами, по которым предстояло пройти десантным армадам, направляющимся к Сицилии. Мы создали в Красном море учебные центры по подготовке десантных войск и перебросили туда большое число десантных судов из Англии и Америки. После периода интенсивных тренировок экипажей и солдат, которым предстояло грузиться на эти суда, в июне десантные силы начали переход на сборные пункты, откуда им предстояло идти к Сицилии. Теперь мы впервые обратимся к плану операции «Хаски», так была названа первая высадка на европейский континент.

На конференции в Касабланке в январе 1943 американцы настаивали на высадке в Европе путем форсирования Ла Манша уже летом. Только после долгих споров была принята британская точка зрения, что существует нехватка транспортного тоннажа, десантных судов и специально подготовленных десантных войск. Поэтому высадку следует отложить еще на год, если только американцы не готовы пойти на риск повторения катастрофы, по сравнению с которой провал рейда на Дьепп будет выглядеть мелкой неприятностью. Британские представители предложили сначала атаковать Сардинию, так как эту операцию можно было начать довольно быстро. Однако американцы считали, что следующей целью должна стать Сицилия, хотя для этого требовались значительно более крупные силы, а это означало отсрочку наступления до конца июля или даже до августа. Объединенный Комитет Начальников Штабов утвердил эту стратегию 7 апреля. Но предложение высадить десант на западном побережье острова, чтобы сразу захватить прекрасную гавань Палермо одновременно с высадкой на восточном берегу, было отвергнуто. Вместо этого было решено высадить все имеющиеся силы на юго-восточной оконечности Сицилии. Мы должны указать, что это изменение плана было произведено по настоянию генерала Монтгомери и значительно уменьшало риск неудачи. Он также настоял на увеличении сил десанта на 1 дивизию. Но это решение было принято слишком поздно, поэтому перед морским командованием возникли серьезные трудности, хотя их могло бы и не быть. Следовало реорганизовать всю систему следования войсковых конвоев. Однако 13 мая Объединенный Комитет Начальников Штабов утвердил измененный план. Британская 8 Армия высаживалась на 5 участках от южных окраин Сиракуз до мыса Пассеро. Одновременно американская 7 Армия высаживалась на 3 участках на южном берегу Сицилии. Между англичанами и американцами имелся промежуток в 30 миль. Главными целями были порты Аугуста и Сиракузы. Их следовало захватить немедленно, чтобы организовать доставку грузов и подкреплений. Также следовало сразу захватить группу аэродромов на юго-востоке Сицилии, чтобы союзная авиация могла базироваться на острове. Конечной целью операции был полный захват острова. Восточным соединением командовал адмирал сэр Бертрам Рамсей, западным — вице-адмирал Г.К. Хьюитт. Общее командование осуществлял сэр Эндрю Каннингхэм. Высаживать десант в Сицилии должны были 5 британских и 3 американских соединения. В британском секторе на 3 северных участках («Эцид Северный», «Эцид Южный», «Барк Северный») высаживались войска, доставленные из портов Среднего Востока. На участке «Барк Южный» высаживались войска, доставленные с Мальты. 1 канадская дивизия и коммандос, которые высаживались на участке «Барк Западный», грузились на транспорты в Англии. Из 3 американских соединений 2 должны были выйти из африканских портов, а одно — прямо с Восточного Побережья США. Всего в операции участвовали 115000 британских и 66000 американских солдат. Можно отметить, что принятие британской стратегии обеспечил тот факт, что именно Британская империя предоставила большую часть войск и кораблей. Именно тот, кто дает большую часть сил и будет играть первую скрипку в вопросах стратегии. К сожалению, нам еще предстояло в этом убедиться.

Интересной чертой операции «Хаски» стало использование нового метода высадки десанта, который можно было назвать «с берега на берег». Во время операции «Торч» войска прибывали в район высадки на транспортах и перегружались на десантные суда. Сейчас главная часть сил на участке «Барк Южный» и часть войск на других участках грузилась в портах Северной Африки и Мальты сразу на десантные суда. Они и должны были доставить солдат прямо к вражескому берегу. Хотя этот метод нельзя использовать, когда порт погрузки и район высадки разделяют большие расстояния, в данном случае морской переход был относительно коротким. Такой метод давал дополнительные преимущества. Трудная и долгая задача пересадки солдат с транспортов на десантные баржи исчезала. С другой стороны, если волнение окажется достаточно сильным, солдаты прибудут к цели в не слишком хорошем состоянии. С морской болезнью можно бороться средствами фармакологии, но лекарства не могут придать решительности и рвения, которые необходимы для успеха десантной операции. Другой новой чертой операции «Хаски» стало появление флотского коменданта на каждом участке высадки. Вместе со специально подготовленными подразделениями коммандос он должен был руководить движением барж, поддерживать связь и бороться с хаосом, почти неизбежным в первые часы после высадки.

Высадка была назначена на 10 июля в 2.45, за 3 часа до рассвета. Именно британская армия желала высаживаться в темноте, надеясь достигнуть внезапности. С точки зрения флота высадка после наступления дня была предпочтительней, так как темнота затрудняла навигацию и управление кораблями и баржами. Значительно увеличивалась вероятность путаницы и ошибок среди десантных судов. Более серьезной ошибкой был отказ по настоянию армии от предварительной бомбардировки и обстрела с кораблей, чтобы добиться внезапности. Снова флот подчинился армии. Давняя традиция десантных операций рекомендовала на первое место ставить мнение армии. Но мы вскоре обнаружили, что выгоды, достигнутые отказом об бомбардировки, ничтожны, зато трудности возникают колоссальные.

20 мая, за 7 недель до D-дня, адмирал Каннингхэм довел план морской части операции до всех подчиненных ему британских и американских командиров. Всего в операции участвовало 2590 военных кораблей и десантных судов — 1614 британских, 945 американских и 51 других стран. Они должны были доставить войска из портов погрузки к участкам высадки, прикрывать их и поддерживать после высадки, доставлять припасы и подкрепления. Контр-адмирал Т. Трубридж командовал соединениями, вышедшими со Среднего Востока, которые должны были высаживать десант на участках «Эцид Северный», «Эцид Южный», «Барк Западный». Контр-адмирал P.P. МакГригор командовал соединениями, вышедшими из Северной Африки и с Мальты к участкам «Барк Восточный», «Барк Южный», «Барк Западный». Конвоями, вышедшими из Англии, командовал контр-адмирал сэр Филип Вайэн. Кроме кораблей, находившихся в распоряжении командиров десантных соединений, имелось очень сильное соединение прикрытия — 4 линкора (еще 2 в резерве), 2 эскадренных авианосца, 6 крейсеров и 18 эсминцев под командованием вице-адмирала Э.У. Уиллиса, командира Соединения Н. Контр-адмирал К.Г.Дж.

Харкурт командовал крейсерско-миноносным соединением, которое должно оказывать артиллерийскую поддержку войскам на берегу. Наконец, несколько подводных лодок стояли у берега в качестве маяков. Они также высадили несколько мелких диверсионных партий в тылу врага. Часть лодок была развернута перед итальянскими портами на случай, если итальянский флот решится выйти в море. Все корабли, как британские, так и американские, на время перехода к районам высадки оставались под командованием Каннингхэма. Далее всю полноту власти получали командиры десантных соединений, каждый на своем участке.

Передвижение войсковых конвоев началось в конце мая с выхода транспортов из Америки. После этого 4 конвоя с канадской дивизией вышли из английских портов в период с 20 июня по 1 июля. Вскоре вышли в море и конвои со Среднего Востока. Последними отправились в путь десантные суда и LST из портов Туниса. Тем временем, начали движение конвои с войсками второго эшелона. Наблюдателю из космоса остров Сицилия мог показаться магнитом, который притягивает к себе сотни металлических пылинок-корабликов со всей Земли. Но такой наблюдатель не мог догадаться, что все эти сложные передвижения держат под контролем тихая комната глубоко под зданием Адмиралтейства и штаб адмирала Каннингхэма в Алжире.

Потери конвоев на переходе были незначительными. Всего 4 судна были потоплены подводными лодками. Как и в случае с операцией «Торч», мы тщательно подготовили целую серию уловок, чтобы ввести противника в заблуждение относительно наших планов. Мы постарались убедить немцев, что готовится высадка десантов на Крите и в Греции в Восточном Средиземноморье и в Сардинии и на Корсике в Западном. Мы даже пошли на то, чтобы подбросить тело погибшего офицера с фальшивыми документами к испанскому побережью, твердо зная, что бумаги попадут в руки германских агентов. После войны мы узнали, что операция увенчалась полным успехом. Хотя противник и знал, что мы готовим высадку крупного десанта, он до самого последнего момента не догадывался, где будет нанесен удар.

В начале июля адмирал Рамсей перевел свой штаб на Мальту. 4 июля главнокомандующий отдал приказ провести операцию «Хаски». Сложнейшая машина начала работать. 9 июля было критическим днем. Десантные суда начали двигаться на север из портов Туниса. На рассвете погода была хорошей, но потом северо-западный ветер развел достаточно высокую волну, с которой десантным судам бороться оказалось трудно. Несчастные солдаты у них на борту тяжко страдали. Но было уже поздно задерживать операцию, и штаб приказал всем судам следовать к цели. В этот же день соединение прикрытия спокойно, как на маневрах, крейсировало в самом центре моря, которое Муссолини называл marenostrum. Крупные войсковые конвои с запада и востока медленно двигались вдоль побережья Северной Африки, поворачивая к Мальте, когда оказывались на долготе Триполи. К вечеру британские конвои прошли контрольную точку южнее острова, и адмирал Рамсей принял на себя руководство сотнями судов, двигающихся со всех сторон. Маленьким судам приходилось тяжело, но и они стойко пробивались сквозь волны. Пройдя контрольную точку, все конвои развернулись к своим участкам высадки. Около полуночи ветер милосердно притих. Первые лучи солнца озарили притихший прибой, погода продолжала улучшаться. Потом выяснилось, что плохая погода сыграла на руку союзникам. Береговые посты противника ослабили бдительность, полагая, что «этой ночью, по крайней мере, они не придут». Но противник ошибся. Несмотря на волну и ветер, «они пришли».

Первые выстрелы прогремели вскоре после рассвета 10 июля. Корабли обстреляли Катанию и Таормину на восточном побережье Сицилии и Трапани и Марсалу на западном, чтобы отвлечь внимание противника от районов высадки. Одновременно на 3 северных участках высадки британских войск конвои со Среднего Востока прибыли в точки спуска десантных судов примерно в 7 милях от берега, как и было намечено, в 0.30. Однако волна и ветер вызвали серьезные трудности при погрузке солдат на десантные суда и формировании волн десанта. Большая часть десантных судов вышла к берегу в положенное время, но часть солдат высадилась не там, где планировалось. Началась путаница. К счастью, сопротивление противника было слабым, и к рассвету войска закрепились на берегу. Как только большие войсковые транспорты освободились от пассажиров, они сразу ушли в море и таким образом избежали воздушных атак, которые начались на рассвете. Десантные суда, которые доставляли войска на участок «Барк Южный» возле мыса Пассеро, опоздали с прибытием, что было понятно, учитывая проблемы, с которыми они столкнулись вчера. Кроме того, они налетели на мелководье, в результате чего многие баржи застряли на грунте достаточно далеко от пунктов высадки. Зато американские автомобили-амфибии DUKW показали себя с наилучшей стороны. Они принимали солдат и технику с застрявших десантных судов и доставляли их на берег. Но и здесь нам повезло в том, что сопротивление врага было очень слабым. К вечеру D-дня, несмотря на все проблемы, ударные части 8 Армии прочно закрепились на берегу Сицилии. Прибыли первые конвои с подкреплениями, а потери оказались незначительными. Самой лучшей новостью оказалось то, что наши войска в первый же день захватили Сиракузы. Тральщики очистили подходы к порту так быстро, что уже 13 июля там разгружался первый конвой. Так как портовые сооружения почти не были разрушены, армия теперь почти не зависела от разгрузки прямо на побережье. В тот же день была захвачена Аугуста. И снова флот достаточно быстро привел порт в рабочее состояние. Эти успехи позволили нам отказаться от разгрузки снабжения на открытом побережье гораздо раньше, чем предполагалось.

Западнее мыса Пассеро 3 ударных соединения адмирала Хьюитта оказались в еще более трудных условиях, чем англичане. Побережье в этом районе было открыто всем ветрам, и потому волна была более сильной. В результате произошел ряд задержек, часть десантных судов тоже выскочила на мелководье, что вызвало серьезный беспорядок. Воздушные атаки противника сначала обрушились на этот участок. 11 июля немцы провели сильную контратаку, непосредственная воздушная поддержка войск оказалась слабой. Одно время казалось, что высаженный десант может быть сброшен обратно в море. Но постепенно трудности были преодолены, и 7 Армия закрепилась на плацдарме. Генерал Паттон начал наступление прямо через центр острова и 22 июля захватил Палермо. После этого американцы повернули на восток и начали наступление на Мессину.

В британском секторе корабли были очень заняты, так как постоянно получали просьбы армии об огневой поддержке. Им также приходилось расчищать захваченные порты, отбивать воздушные атаки и отгонять подводные лодки, которые пытались прорваться к сгрудившимся у берега судам. Через несколько дней германские бомбардировщики сосредоточили свои усилия исключительно на британских кораблях, оставив в покое американцев. Именно эти налеты стали причиной большей части наших потерь. Однако ни один из британских адмиралов не упрекнул авиацию за неэффективность истребительного прикрытия, как это сделал американский адмирал Хьюитт. Сам главнокомандующий отметил, что «длительное пребывание на якоре такого большого количества кораблей вблизи вражеского берега при столь малых потерях граничит с чудом». Разница во взглядах была следствием того, что мы уже 3 года вели постоянные бои с Люфтваффе и точно знали, какими смертоносными могут быть атаки германских бомбардировщиков против кораблей и конвоев, не имеющих истребительного прикрытия. Американцы не имели подобного опыта и рассчитывали на полную неуязвимость от воздушных атак. Британский флот не строил особых иллюзий на сей счет и лучше понимал проблемы, возникающие при попытках обеспечить прикрытие с воздуха. Поэтому мы более реально оценивали действия ВВС. Подводные лодки Оси сумели причинить гораздо меньше вреда, чем самолеты[22]. В течение 3 недель после высадки в Сицилии мы потопили 3 германских и 8 итальянских подводных лодок. Кроме того, итальянская подводная лодка «Бронзо» была 12 июля захвачена возле Сиракуз, и британские тральщики торжественно привели ее в гавань на буксире.

После захвата Аугусты и Сиракуз, а также соседних аэродромов, следующей целью 8 Армии была Катания. Но в нескольких милях от города наши войска встретили упорное сопротивление. Утром 17 июля адмирал Каннингхэм отправил с Мальты линкор «Уорспайт», чтобы огнем тяжелых орудий расчистить путь армии. Однако ни 15" снаряды, ни парашютный десант, ни лобовая атака пехоты не смогли сломить сопротивление врага. Поэтому генерал Монтгомери отказался от попытки прорваться к Мессине напрямую вдоль восточного побережья Сицилии. Вместо этого он предпринял обход вокруг горного массива Этны. Это решение стало сюрпризом для командования флота, которое ожидало более решительных попыток использовать наше полное господство на море и было готово высадить еще один десант за линией фронта на равнине Катании. Хотя рельеф берега между Катанией и Мессиной, а также мощные береговые укрепления мешали высадке крупного десанта, небольшое диверсионное соединение могло уничтожить уязвимую железную дорогу и перерезать прибрежное шоссе. В июле флот 2 раза готовил такую операцию, но армия дважды отменяла ее. Высадка ночью 16–17 августа была уже совершенно ненужной. На северном побережье американцы сформировали специальное соединение из малых кораблей и 3 раза использовали возможность перерезать приморские коммуникации противника, высадив десант в тылу у него. К несчастью, эти десанты были слишком малы, чтобы добиться серьезных результатов, и высаживались они уже после того, как главные силы противника успевали отойти. Однако, это были действия в правильном стиле. Можно только пожалеть, что для этой цели не были выделены более крупные силы. Так получилось, что британская и американская армии просто отжали войска противника по направлению к Мессине, то есть туда, откуда им предстояло эвакуироваться с острова. Наша морская мощь не была использована, чтобы захлопнуть ловушку. Как сразу отметил адмирал Каннингхэм, можно было добиться гораздо больших результатов, высаживая морские десанты. Особенно четко видна ошибочность использованной стратегии сегодня, когда мы знаем, как велико было превосходство наших сухопутных сил над войсками Оси[23]. Применив лобовой штурм укреплений врага совместно с высадкой десанта в тылу, мы могли полностью сорвать попытку организованного отхода и захватить большую часть войск противника.

С середины июля и до конца боев легкие силы флота, а иногда и тяжелые корабли постоянно действовали у южного входа в Мессинский пролив. Однако батареи на обоих берегах пролива были многочисленны и сильны, поэтому мы так и не смогли установить свой контроль над этими водами. Пролив имел ширину всего 2,5 мили в самой узкой части, и противник сумел эвакуировать через него все войска из Сицилии. 3 августа появились первые признаки того, что готовится крупная эвакуация, и командования флота и ВВС начали размышлять: можно ли ее сорвать? План совместных действий так и не был создан. Главные силы стратегической авиации продолжали наносить удары по целям в Италии. Прошло еще 10 дней, прежде чем тактическая авиация соизволила заметить перевозки через пролив. У противника подготовкой эвакуации занимались итальянский контр-адмирал Р. Барони и его германский коллега капитан 1 ранга фон Либенштейн. Успех эвакуации был результатом действий этих двух офицеров. Однако следует отметить, что фон Либенштейн был крайне удивлен тем, что налеты авиации союзников на порты погрузки были слабыми и спорадическими. В период с 3 по 16 августа с острова было эвакуировано 62000 итальянских и 40000 немецких солдат, большое количество техники, вооружения и всевозможных грузов. Когда 17 августа войска союзников вошли в Мессину, то обнаружили, что противник улетучился. Сегодня стало ясно, что отсутствие координации действий союзников обеспечило успех эвакуации. Хотя они располагали подавляющим превосходством в кораблях и самолетах, эти силы использовались по частям. Бомбардировщики часто переключались на другие цели. Правильной политикой было бы использование стратегических бомбардировщиков против портов погрузки, а тактические бомбардировщики должны были нейтрализовать береговые батареи. Это позволило бы нашим кораблям блокировать пролив. Если бы такой план был реализован, мы, скорее всего, сорвали бы эвакуацию. Эта ситуация напоминала происходящее в любой крупной десантной операции, хотя в зеркальном отражении. Мы еще раз убедились, что тщательное планирование является ключом к успеху. Однако в июле и августе 1943 мы совершенно не готовились помешать эвакуации противника из Сицилии. Отчасти это можно объяснить тем, что штабы 3 видов вооруженных сил находились в 3 разных местах — в Сицилии, на Мальте и в Северной Африке; отчасти тем, что они были заняты подготовкой следующей десантной операции. Но главная причина состоит в том, что мы просто не поняли значение Мессинского пролива как пути эвакуации и не заблокировали его.

После полного захвата Сицилии в середине августа 1943 наступила пауза на пару недель, в основном потому, что верховное командование союзников пока не решило, где нанести следующий удар. В это время на Средиземном море готовились к следующей операции, шла погрузка на транспорты. 21 июля на совещании в Объединенном Комитете Начальников Штабов было принято решение, что следующий десант будет высажен в самой Италии. Однако американцы значительно усложнили задачу, потребовав отправить по назначению десантные суда, выделенные Командованию Юго-Восточной Азии. Кроме того, они отказались выделять для Средиземноморского театра дальние истребители, утверждая, что они требуются для сопровождения стратегических бомбардировщиков при налетах на Германию. Эти решения не были неожиданными, но все-таки вызвали в Лондоне большую озабоченность. Были предприняты меры, чтобы сгладить их последствия. Самым важным было обеспечить надежное истребительное прикрытие района высадки. Когда мы поняли, что базовая авиация с этой задачей не справится, Адмиралтейство быстро отправило на Средиземное море авианосец «Илластриес». Было сформировано специальное авианосное соединение под командованием контр-адмирала сэра Филипа Вайэна. Чтобы ликвидировать нехватку тоннажа, на Средиземное море были возвращены 10 больших войсковых транспортов, которые вернулись в Англию после высадки на Сицилии.

Едва мы реорганизовали наши силы для решения очередных задач на Средиземноморском театре, как падение режима Муссолини 5 июля создало совершенно новую ситуацию. Мы несколько недель оставались в неведении — будет новое итальянское правительство сражаться с нами или с немцами? Итальянцы в глубокой тайне запросили мира. Это произошло практически одновременно с открытием конференции в Квебеке 13 августа. Однако просьба Италии о мире не устраняла необходимости высаживать десант, так как мы превосходно понимали, что немцы не выпустят несчастную страну из своих тисков. Рассмотрев все возможные места высадки на южном и юго-западном побережье Италии, лидеры союзников приняли предложение генерала Эйзенхауэра о высадке в заливе Салерно, чуть южнее Неаполя. В конце августа штабы на Средиземноморском театре в страшной спешке подготовили планы операции.

Предусматривалось, что 8 Армия генерала Монтгомери форсирует Мессинский пролив (операция «Бейтаун»), а 5 Армия американского генерала Марка Кларка высадится в Салерно (операция «Аваланш»). Эта армия состояла из американского VI корпуса и британского X корпуса. Последний был гораздо сильнее. Западным Морским Оперативным Соединением командовал вице-адмирал Г. К. Хьюитт. Оно должно было доставить войска к месту высадки и поддерживать после высадки. Оно состояло из Северного Ударного Соединения коммодора Г.Н. Оливера, которое должно было высадить X корпус, и Южного Ударного Соединения американского контрадмирала Дж. Л. Хэлла, которое высаживало VI корпус. Всего в операции участвовало более 700 военных кораблей, транспортов и десантных судов. Оба соединения имели артиллерийские корабли, тральщики и корабли всех других типов, необходимые для проведения десантной операции. Конвои с войсками для северного, британского, сектора были собраны в Бизерте и Триполи. Конвои с американскими войсками вышли из Алжира и Орана. Все конвои должны были пройти к западу от Сицилии, чтобы держаться как можно дальше от вражеских авиабаз. Кроме того, мы пытались ввести противника в заблуждение, делая вид, что намерены высадиться в Сардинии или на Корсике. Часть войск к Салерно должны были доставить десантные суда. Для этого им следовало зайти в порты на северном берегу Сицилии для дозаправки. Конвои с войсками второго эшелона были организованы обычным манером. После того, как десант закрепится на берегу, LST и LCT должны были действовать в качестве паромов между заливом Салерно и портами погрузки.

К началу сентября все приготовления были закончены. Однако Адмиралтейство все еще беспокоилось, имеет ли адмирал Каннингхэм достаточно кораблей, чтобы быстро сформировать ударные соединения. Возникло опасение, что высадка на большом расстоянии от наших баз может поставить 5 Армию в опасное положение. Практически никто не сомневался, что на первых порах немцы сумеют доставлять подкрепления к месту боев быстрее нас. Однако было уже поздно что-либо делать, и 1 сентября адмирал Каннингхэм назначил днем высадки 9 сентября. Высадка должна была произойти в 3.30, то есть за час до рассвета. Как и во время операции в Сицилии, армия желала высаживаться в темноте, хотя флот придерживался противоположного мнения. Снова мы отказались от обстрела и бомбардировок, чтобы попытаться достичь внезапности. 3 сентября первые конвои «Аваланш» вышли в море. 8 Армия форсировала Мессинский пролив на 300 десантных судах. Вражеские войска, выведенные из Сицилии, проходили переформирование в районе Неаполя, и англичане не встретили сопротивления. Войска генерала Монтгомери начали наступление на север по приморской дороге, но слишком медленно. Они явно не успевали соединиться с 5 Армией сразу после высадки в Салерно.

7 сентября большое соединение прикрытия вице-адмирала Уиллиса (4 линкора и 2 эскадренных авианосца в сопровождении множества эсминцев) покинуло Мальту, обогнуло Сицилию с запада и вошло в Тирренское море. Хотя ночью 8–9 сентября оно подверглось сильным атакам германских торпедоносцев, корабли повреждений не получили. Вероятно, эти самолеты намеревались атаковать конвой с войсками. На рассвете D-дня корабли Уиллиса заняли предписанную позицию, чтобы обеспечить прикрытие десанта с моря и с воздуха. Эскортные авианосцы адмирала Вайэна вышли с Мальты 8 сентября, через сутки после главных сил флота. Они вошли в Тирренское море через Мессинский пролив и заняли свое место в бухте Салерно, приготовившись поднять истребители. Тем временем, итальянское правительство приняло условия союзников, и было подписано перемирие. Вечером 8 сентября, когда десантные соединения подходили к цели, о перемирии было объявлено открыто. Пункты, касающиеся флота, требовали немедленного перехода итальянского флота «в место, которое укажет главнокомандующий союзников». Адмирал Каннингхэм приказал им идти на юг из Специи по четко определенному маршруту. Линкоры «Рома», «Витторио Венето», «Италия» (бывший «Литторио»), 6 крейсеров и несколько эсминцев вышли в море рано утром 9 сентября. Однако непонятные колебания итальянского командующего адмирала Бергамини дали немцам шанс, который они использовали. Во второй половине дня германские бомбардировщики атаковали корабли бывших союзников с помощью управляемых бомб. Линкор «Рома» получил несколько попаданий, взорвался и затонул с большими потерями в экипаже. Тем временем, Каннингхэм приказал части кораблей, прикрывающих высадку у Салерно, встретить итальянцев. Рано утром 10 сентября «Уорспайт» и «Вэлиант» проводили их на Мальту. Итальянские корабли, находившиеся в Таранто, в том числе линкоры «Андреа Дориа», «Кайо Дуилио», «Джулио Чезаре», тоже были встречены в море и приведены на Мальту. Так главные силы итальянского флота перешли под контроль союзников без единого выстрела. Для британских моряков, которые видели эту капитуляцию, картина была незабываемой, так как они 3 года сражались с этими кораблями. 11 сентября Каннингхэм передал в Адмиралтейство традиционное сообщение: «Счастлив уведомить Их Лордства, что итальянский линейный флот теперь стоит под прицелом орудий крепости Мальта».

Как только были оглашены условия перемирия, Каннингхэм направил сильную эскадру с войсками на борту в Таранто. 9 сентября мы оккупировали эту важную базу, то место, где 11 ноября 1940 так блестяще проявили себя Воздушные Силы Флота. Через несколько дней при сотрудничестве местных итальянских властей мы распространили наш контроль на Бриндизи, Бари и другие порты. Это дало нам отличные пункты разгрузки снабжения и подкреплений для наших армий в Италии. Мы получили морские и воздушные базы на юге страны, которые многократно усилили наш контроль над морскими коммуникациями на Средиземном море. Таким образом, буквально за несколько дней вся стратегическая ситуация на море коренным образом изменилась.

Конвои с войсками, которые должны были высадиться в Салерно, прибыли к месту рано утром 9 сентября. Десантные суда с солдатами двинулись к берегу. Но в первый раз после Дьеппа мы столкнулись с противником, который был настороже. Сильные укрепленные позиции не были подвергнуты ни обстрелу, ни бомбардировке. На подходе к берегу десантные суда попали под огонь германских орудий. Как только солдаты ступили на сушу, им пришлось вести тяжелый бой за обладание побережьем. Эсминцы и артиллерийские десантные суда подошли ближе к берегу, чтобы поддержать войска огнем. Тяжелые корабли (крейсера и мониторы) вели огонь по вражеским батареям издали. Истребители с эскортных авианосцев адмирала Вайэна совершили в D-день 265 вылетов, прикрывая наши силы с воздуха. Несмотря на все трудности, к вечеру дня высадки англичане прочно обосновались на плацдарме. Однако они смогли продвинуться вглубь суши не более чем на 3 мили. Местный аэродром, который был нужен для базирования истребителей, захвачен не был. Более того, сохранился разрыв в 5 миль между английским и американским плацдармами. Американцы встретили более упорное сопротивление, чем X корпус. Умелый и решительный противник попытался использовать выгоды своего положения. 13 сентября немцы предприняли сильную контратаку, чтобы прорваться к берегу в точке стыка британских и американских секторов, разрезав силы вторжения надвое. 14 сентября ситуация стала опасной. Американский плацдарм подвергался обстрелу. Адмирал Хьюитт прекратил разгрузку транспортов и срочно затребовал у адмирала Каннингхэма подкрепления. Ответ последовал немедленно. Пока крейсера полным ходом следовали в Триполи, чтобы забрать свежие войска, «Уорспайт» и «Вэлиант» спешно прибыли с Мальты, чтобы поддержать попавшие в опасность войска огнем своих тяжелых орудий. Бомбардировщики и истребители наносили удары по немецкому выступу и коммуникациям. Хотя 4 сентября положение еще внушало некоторые опасения, непосредственная угроза миновала. Поэтому морское командование было удивлено, когда получило просьбу генерала Кларка подготовить план эвакуации VI или X корпуса, чтобы высадить вывезенные войска в другом секторе. Моряки считали эвакуацию с необорудованного побережья под давлением противника форменным самоубийством. Они приложили все усилия, чтобы не допустить этого.

15 и 16 сентября корабли у берега — линкоры, мониторы, крейсера, эсминцы — почти непрерывно обстреливали вражеские батареи и сосредоточения войск и техники. Наконец стало ясно, что немецкий план провалился. Эти корабли, разумеется, привлекли внимание германских бомбардировщиков, вооруженных управляемыми бомбами. 2 американских и 1 британский крейсера получили попадания. 16 сентября был тяжело поврежден «Уорспайт». Он потерял ход, и его пришлось отбуксировать на Мальту. Вражеские донесения показывают, что именно артиллерийский огонь кораблей послужил главной причиной провала контрудара.

Пока вокруг плацдарма Салерно шли жестокие бои, истребители адмирала Вайэна продолжали прикрывать корабли у берега. Но эксперимент по использованию авианосной авиации для этой цели нельзя назвать полностью успешным, в основном потому, что «Сифайры» имели слишком малую скорость, чтобы перехватывать германские бомбардировщики. Кроме того, они оказались слишком хрупкими для многочисленных посадок на палубу. Но все-таки было доказано, что авианосные истребители могут прикрыть плацдарм и корабли в первые дни после высадки. В будущем, когда появятся более надежные самолеты, мы могли рассчитывать и на больший успех.

После отражения попытки немцев прорваться к берегу в бухте Салерно союзные армии начали быстро наращивать свои силы. К 16 сентября авангарды 8 Армии установили контакт с солдатами генерала Кларка. Все рассчитывали, что это произойдет гораздо раньше, но после этого противник уже ни разу не мог перехватить инициативу. Однако в конце месяца на район высадки обрушился жестокий шторм, который причинил много вреда малым кораблям и десантным судам. Можно только радоваться, что это не случилось ранее, в дни кризиса. Если бы шторм начался тогда, все кончилось бы разгромом союзных войск.

1 октября союзники вошли в Неаполь, через 21 день после высадки в Салерно. Флот сразу занялся расчисткой гавани и восстановлением портовых сооружений. Через 5 дней Западное Оперативное Соединение было расформировано. Корабли, участвовавшие в операции «Аваланш», занялись другими делами, в основном доставкой снабжения и поддержкой приморских флангов 5 и 8 Армий во время наступления вверх по итальянскому «сапогу».

События в Салерно послужили прекрасным примером трудностей и опасностей, с которыми связана любая крупная десантная операция. Эта операция была тщательно изучена в Лондоне и Вашингтоне, чтобы учесть уроки в будущем. Главным из них было то, что уже доказали высадки в Северной Африке и Сицилии, — абстрактные преимущества тактической внезапности сильно преувеличены. Колоссальные трудности, связанные с ночной высадкой десанта, абсолютно ничем не компенсируются. Еще более очевидным было то, что отказ от предварительных обстрела и бомбардировки, на чем иногда настаивали американцы, был полностью ошибочным. Операция «Аваланш» подтвердила точку зрения Королевского Флота, предпочитавшего высаживать десант сразу после рассвета, предварительно подвергнув участок высадки сильнейшей бомбардировке с воздуха и обстрелу с моря. Все это было учтено, когда началась подготовка планов вторжения в гитлеровскую «Крепость Европа».

Примечания:

2

«В действительности действие системы конвоев в этом и других случаях предупреждало все попытки подорвать ее, если конвои были правильно организованы и надежно прикрыты. Она приносила больше успехов, чем охота за отдельными мародерами. Этот процесс, даже при самой тщательной организации, напоминал поиски иголки в стоге сена». Мэхен, «Влияние морской силы на французскую революцию и империю», том 2.

22

Начиная с D-дня и до конца июля мы потеряли 6 транспортов (41509 тонн) и 3 малых корабля от атак авиации. Несколько кораблей было повреждено. Американское оперативное соединение потеряло 1 транспорт, 1 эсминец, 2 LCT, 1 тральщик. Вражеские подводные лодки за этот же период сумели потопить 4 британских транспорта и 2 американских LCT.

23

Мы высадили 4 пехотные дивизии и 2 бронетанковые бригады плюс вспомогательные части. В конце июля прибыла пятая дивизия. Катанию обороняла боевая группа дивизии «Герман Геринг», части 1-й парашютно-десантной дивизии и разрозненные итальянские части сомнительной боевой ценности. Хотя мы не знаем их точной численности, нет сомнений, что они были сильно потрепаны в боях и не имели штатного состава.