История тюрок начинается в Восточном Туркестане, у подножия Большого Алтая, на западной границе современной Монголии. Предками их было племя ашина, ушедшее сюда, чтобы спастись от порабощения жужанами (аварами). Слившись с местными жителями, среди которых преобладало иранское и тохарское население, они освоили обработку металла. В начале VI в. ашина создали крупное племенное объединение, принявшее самоназвание тюрк. Уже в 545 г. его вожди установили дипломатические отношения с одним из северо-китайских государств. В 551 г. Бумын, один из племенных вождей тюрок, возглавил восстание своего народа и разбил наголову аваров, приняв титул кагана. Именно с этого времени в источниках появляется термин тюрк, а созданое ими государство стало именоваться Тюрк-эль.

После разгрома аваров тюрки двинулись на запад. Вступив в союз с греками из Малой Азии, в 572 г. турки неожиданно напали на Персию. Правитель Хосров I держался до 574 г., после чего сдал Армению туркам, а Бактрию грекам. Так турки утвердились в Малой Азии и вскоре заняли доминирующее положение в регионе. Теперь византийским дипломатам пришлось иметь дело с империей, а не с ханами или племенными вождями отдельных племен.

Западная группа аваров ушла из Согдианы и, спасаясь от турок, бежала на запад. Добравшись до венгерских степей, они обосновались там, вытеснив местное население, постепенно заняв район Дуная. Всех этих кочевых народов объединяла общая культура, они принесли в Европу разработанное жителями степей кавалерийское вооружение и доспехи.

Рис. 28. Турецкие каменные фигуры из Керчи, V–VI вв. н. э. (Исторический музей, Москва)

Древнейшие изображения турецких воинов представлены на каменных погребальных статуях из Керчи в Крыму. Три такие статуи (рис. 28) ныне хранятся в Историческом музее в Москве. Они одеты в типичные конические шлемы, состоящие из сегментов, похожие на доспехи сирийских лучников и сарматских всадников на колонне Траяна.

У одного из воинов имеется узкий щиток для защиты шеи, свисающий с задней части шлема, у другого – короткая носовая накладка, продолжающая переднюю пластину каркаса шлема. Нательные доспехи не показаны, но на двух фигурах видны наплечные ремни, соединенные кольцами или дисками с горизонтальным нагрудным ремнем. На третьей фигуре изображен шлем из двух пластинок, усиленных двойным бордюром. К нему прикреплены боковые пластинчатые щитки для ушей и чешуйчатая накладка для шеи. Кираса, явно изготовленная по римскому образцу, точно соответствует форме тела. Под ней надета рубаха с короткими рукавами. Доспех дополнен кожаными наплечниками и подвешенным к поясу набедренником из кожаных полосок.

Рис. 29. Аварские доспехи из погребений в Керчи (Крым), вторая половина V в. н. э.: а – конической формы шлем с пластинками, соединенными с помощью проволоки; б – шлем монгольского типа с пластинками, скрепленными проволокой; в – части шнурованного чешуйчатого доспеха, задняя часть укреплена кожей; г – часть пластинчатого наруча или горлового щитка с планками, покрытого кожей

Возможно, в это время турки уже были знакомы с римскими доспехами, которые применяли византийские воины. Доктор О. Гамблер сообщил мне, что недавно обнаруженные на погребальном корабле правителя из Саттон-Ху наплечные и поясные пряжки могли входить в парадный костюм римского типа. Они были сделаны для саксонского правителя VII в. Среди племен, вызвавших падение Рима, только облачение римского военачальника символизировало силу, достоинство и власть.

В аварских погребениях из Керчи обнаружили интересные части военного снаряжения, датируемые V–VI вв. Самым интересным из них, пожалуй, является типично монгольский шлем, состоящий из связанных проволокой радиальных сегментов. Верхняя часть имеет форму купола, к которой прикреплена надбровная пластина с утраченным ныне наносником.

Там же, в Историческом музее, хранится еще один образец шлема – разновидность шлема, называвшегося Spangenhelm[7]. Его пластинки также склепывались, затем аккуратно и плотно скреплялись проволокой. К выступающей части прикреплялась трубка для перьев, надбровный щиток прикрывал глаза, когда-то на шлеме была и носовая пластинка. Как и на многих других подобных изделиях, к шлемам прикреплялись нащечники, изготовленные по римскому образцу.

В погребениях из разных мест в южной части России обнаружено множество фрагментов клепаных доспехов, изнутри покрытых кожей. Это остатки кирас, оплечий и щитков для предплечий. Вместе с ними обнаружили любопытные части доспехов для тела, изготовленные из плотно сшнурованных вместе чешуек вместе с кожаной подкладкой, возможно составлявшие часть кирасы, подобной той, что найдена в Пастерской близ Чигирина (рис. 29, в).

Рис. 30. Всадник в коническом шлеме и кольчуге с пластинчатыми наплечниками и наголенниками, около 860 г. По изображению на золотом сосуде из Надьсентмиклоша (Будапештский музей)

На известном золотом сосуде из Надьсентмиклоша в Венгрии, сегодня находящемся в Будапештском музее, с одной стороны выбито изображение сидящего на лошади всадника, носящего конический шлем с бармицей и пластинчатую рубаху. Его предплечье и голень защищены похожими клепаными доспехами. По происхождению этот воин IX в. вполне мог оказаться турком, ибо такие же доспехи использовались турками и их соседями в Малой Азии и Восточной Европе в VIII–X вв.

Совершая набеги на Китай во времена Ханьской династии, древние тюрки располагали хорошо обученной и вооруженной армией. Как и другие кочевые народы, вооружение, тактические схемы и доспехи они заимствовали у иранцев. Как и у остальных кочевников из Центральной Азии, доспехи в основном были чешуйчатого типа.

На наскальном изображении в Сульджуке, в Сибири, возможно, представлен вооруженный аварский всадник. Он облачен в конический шлем с нащечниками римского типа и длинный чешуйчатый доспех с короткими рукавами. Чешуйки выглядят как ряд коротких вертикальных линий, таким же образом показаны и доспехи на серебряном блюде, находящемся в Эрмитаже в Ленинграде, где изображен турецкий всадник XVIII в.

Трудно сказать, повернул воин лицо или его закрывает бармица. Изображения чешуйчатых и пластинчатых доспехов часто встречаются в рукописях из Древней Персии и государства Великих Моголов. Как и сасанидский воин, описываемый нами ратник носит под длинным доспехом из чешуек короткую кольчужную рубаху. Отметим еще две другие интересные особенности, обнаруженные на блюде. Это длинные султаны из перьев, прикрепленные к грудному ремню лошадиной уздечки. Аналогичные украшения, появившиеся как подражание турецким образцам, применялись в польской и венгерской униформах вплоть до конца XVIII в. Кроме того, на данном рисунке мы видим одно из древнейших изображений стремени.

Конические шлемы того времени часто богато украшались. Железные пластины или сегменты обычно покрывались снизу широкой полосой из позолоченной бронзы, в стыки между пластинами наносились тонкие полоски перфорированного серебра. В качестве орнамента использовались небольшие пластинки и гвозди, к надбровной части многих шлемов прикреплялись декоративные серебряные полоски, обрамлявшие подвижный наносник, также имевший серебряную окантовку.

Наиболее высокие и элегантные из этих шлемов имели остроконечные концы или трубки для перьев, они также декоративно украшались, золотились или украшались чеканкой.

Рис. 31. Всадники в доспехах: а — наскальное изображение аварского (?) всадника, носящего конический шлем и чешуйчатый доспех (Сульджук, Сибирь); в – тюркский всадник в кольчуге и чешуйчатом доспехе. Гравировка на серебряном блюде. VIII в. (Эрмитаж)

Рис. 32. Шлемы: а — богато украшенный шлем (спангенхельм) с нащечниками из Толбакума (музей древностей, Мюнхен); в – высокий конический шлем с наносником, распространенный у степных народов. Из погребения варяжского или славянского вождя. X в. (Военный музей, Варшава)

Шлемы декорировали геометрическим орнаментом в виде шашечек, изображениями животных или растительными мотивами. Найденные в японских погребальных курганах VI–VII вв. позолоченные шлемы также покрывались чеканным орнаментом. Один из них хранится в Токийском национальном музее, изображенные на нем животные и рептилии поразительно похожи на те, что представлены на восточноевропейских образцах (см. рис. 89).

Расселившись между Каспийским морем и Памиром, тюрки приняли ислам, поэтому персы разрешили им занимать чиновничьи должности. Происходило сильное рассеивание тюрков в Персию через Кашгар, где эмиры были мусульманскими тюрками. В 999 г. в центре Хорасана Газни тюрок по имени Али-Тегин, сын раба, возвысившийся до военачальника, возглавил восстание, приведшее к падению Саманидской династии, и основал династию Газневидов.

Затем его зять Себук-Тегин вторгся в Индию через кабульский переход, захватил Пешавар, пересек Инд. В 1005 г. Махмуд Газневи захватил Лахор. Хотя в этой части Индии власть тюрок постепенно ослабела, они продолжали распространять веру в пророка. Верно служившие до этого времени персам турки-сельджуки в 1038–1040 гг. восстали против Газневидов и захватили остальную часть Персидского плоскогорья. Случившееся побудило восстать всех турок и привело к опустошению территории под предводительством сельджукского лидера Тогрул-бека и его племянника Алп Арслана. Так что к 1076 г. Багдад, Антиохия, Дамаск и Иерусалим вошли в состав империи сельджуков.

Проведенный нами краткий обзор перемещений турок показывает, что мусульманские турки попеременно становились то индийскими, то персидскими, то маме-люкскими воинами. Соответственно их доспехи и вооружение соответствовали той стране, правителям которой они служили. В целом они следовали персидским моделям.

Рис. 33. Турецкий воин, одетый в кольчугу, XII в. (Чинили-кешк, Стамбул)

На рельефе из Чинли-кешка в Стамбуле изображены два турецких воина, одетые в короткие платья из чешуйчатых доспехов и простые конические шлемы, в руках они держат короткие прямые сабли. Изображение относится к XII в. и представляет пехотинцев из гвардии эмира.

В музее дворца Топкапу-Сарай в Стамбуле находится обширная коллекция турецких доспехов и вооружения, а также мамелюкских и персидских изделий, захваченных турецкой армией в XV–XVI вв. Самыми первыми образцами доспехов турецкого происхождения являются два закругленных конических шлема с купольной частью, собранные из сегментов. Они во многом напоминают персидские шлемы, что недавно находились в коллекции графа Красинского в Польше. Общими являются наглазник с отверстиями и широким плоским углублением для наносника. Сохранились и кольчужные бармицы. Шлемы относятся к XIII–XIV вв. и представляют первые образцы «тюрбанного» шлема.

В XV в. появляется самая совершенная форма турецкого «тюрбанного» шлема. Он происходит от персидского закругленного шлема, первые изображения шлема подобного типа встречаются на наскальном изображении правителя Хосрова II, оно относится к первой четверти VII в., в нем появляется бармица, охватывающая всю голову и в закрытом положении прикрывающая нижнюю часть лица.

На рубеже XIV–XV вв. у подобных шлемов появилась высокая коническая верхушка, обычно к ней прикреплялась небольшая подвеска. Высокая купольная часть изготавливалась оружейниками в Южной России и в Восточной Европе начиная с V до X в., обычно к ней прикреплялись неподвижный наносник и надбровная пластинка, слегка отогнутая, чтобы не закрывать поле зрения. Шлем дополнялся кольчужной или пластинчатой бармицей.

В Британском музее находится прекрасно сохранившийся образец турецкого шлема начала XV в., он относится к тому же типу, только меньше по диаметру и, скорее всего, ничем не подбивался. Спустя всего столетие появилось множество разновидностей. Хотя турецкие «тюрбанные» шлемы всегда являлись прекрасными образцами искусства обработки железа, они часто уступали тем образцам, что изготавливались мамелюками.

Рис. 34. а – ребристый турецкий шлем, украшенный гравировкой, середина XV в.; б – высокий конический шлем с наносником, турецкий, первая половина XV в.; предметы из Британского музея, попавшие из Арсенала святой Ирины

Возможно, сохранились и кольчужные рубахи XIII–XIV вв., но их сложно идентифицировать и описывать, поэтому трудно судить, как именно они использовались. Для усиления в кольчугу вставлялись или накладывались поверх нее наборные пластины от шеи до талии и на спине. Иногда они составляли часть доспеха, и лишь по бокам оставались кольчужные вставки. Доспехи такого типа использовались во всем исламском мире, но особенно широко в Турции и Индии.

Один из ранних сохранившихся экземпляров полных турецких доспехов, датируемый XV в., находится в музее искусств Метрополитен в Нью-Йорке. Устройство доспехов для тела похоже на устройство тех, что представлены на миниатюрах к «Шах-наме» из Королевского азиатского общества. Доспех состоит из чешуек, размещавшихся от шеи до пояса на груди и спине, передняя часть разделялась в центре и соединялась с задней частью с помощью кольчужных вставок, расположенных по бокам.

Над талией располагалась точно пригнанная по фигуре куртка, состоявшая из двенадцати вертикальных рядов небольших горизонтальных чешуек, соединявшихся с полосками кольчуги. Спереди она застегивалась восемью ремнями с пряжками, с рукавами в три четверти. Предплечье и тыльная часть ладони прикрывались доспехами из горизонтальных полосок, расположенных в три ряда, соединенных с кольчугой и прикреплявшихся с помощью ремней.

Защита ног состояла из трех основных пластин: одна предназначалась для бедра, круглая конической формы использовалась в качестве наколенника и прекрасно выделанный понож для голени, они пристегивались к ноге поверх кольчужной штанины с помощью ремней. Первоначально кольчужная штанина пришивалась к кожаной обуви.

У шлема имелась неглубокая купольная часть с выступом в средней части, сужавшимся к центру. На небольших петлях к куполу прикреплялась бармица, закрывавшая шею. Похожие петли использовались, чтобы прикрепить бармицу кольчуги к задней части шлема с шпилем, относящегося к XVI в. и хранящегося в лондонском Тауэре в башне доспехов. Отметим, что столь длинную кольчужную рубаху было неудобно использовать всаднику, сидящему в высоком турецком седле. Скорее всего, она предназначалась для пешего воина или для командира янычар.

Обычный турецкий шлем назывался шишак, отсюда происходит и его немецкое наименование Zichagge. Образец такого шлема находится в музее оружия Метрополитен, он имеет неглубокий купол, вероятно, перед нами разновидность мисюрки (мисюрская шапка), тип головного доспеха, который больше известен как кавказский, потому что был распространен именно в данной части турецкой империи. Его носили легковооруженные турецкие войска, использовали в Венгрии, Польше и России. Неглубокий шлем покрывал верхнюю часть головы, поэтому к нему прикреплялась кольчужная бармица. Его надевали поверх шапки или фески, вокруг обертывался небольшой тюрбан. Грузинские мисюрки обычно украшались серебром и чернью.

Как и на Среднем Востоке, кольчуга состояла из вертикальных рядов небольших горизонтальных чешуек, турки предпочитали их всем остальным. В XV в. из них конструировались основные доспехи для беков и эмиров. Тогда у доспехов появлялись большие пластины на груди и меньшего размера на спине. В Турции и России обнаружили образцы, обычно открывавшиеся с правой стороны, они изготавливались в виде кирасы, которая надевалась поверх кольчужной рубахи. Такие доспехи хранятся в Оружейной палате в Кремле, в музее Топкапу-Сарай, в Тауэре, все они отличаются высоким качеством. По форме они представляют доспехи, сконструированные из горизонтальных пластин. Несмотря на значительный вес, они служили прекрасным средством защиты и были достаточно надежны.

На протяжении всей истории развития турецких доспехов кольчужного типа они использовались в легкой кавалерии, иногда дополняясь щитом. Обычно турецкая кольчуга состояла из больших колец, изготовленных из круглой или расплющенной проволоки, каждое звено склепывалось. Чтобы украсить плоскую ничем не отделанную поверхность кольчуги, в XVI в. приделывались медные звезды, гвозди и выделявшиеся на поверхности драгоценные камни, что считалось достаточно трудоемкой задачей.

Отмеченная нами особенность характерна для образцов, найденных в России и Восточной Европе. Без сомнения, в подобном обычае сохранилась привычка ношения оберегов, прикреплявшихся к наиболее уязвимым частям доспехов. На Кавказе, где кольчуги носились вместе с мисюркой и парой наручей, они продолжали использоваться воинами даже во второй половине XIX в. Похожие, но более тонкие и изношенные кольчуги обнаруживают и в Судане.

Длительное ношение изделия без замен и подобающей реставрации приводило к его полному износу. Так, кавказские образцы можно опознать по небольшим медным крючкам, прикреплявшимся в области шеи, они предназначались для того, чтобы можно было распахивать кольчугу и затем вновь закрывать ее. Похожие крючки можно увидеть и на выступающих краях бармиц, прикреплявшихся к изготовленным из стали шлемам.

Крепкие доспехи могли прикрывать обычной одеждой. Такое одеяние, образец которого сохранился в музее Топкапу-Сарай, называли казарханд. Он представляет собой кольчугу, покрытую изнутри и снаружи тканью, поэтому оно было удобным и практичным в носке, замечательно выглядело. Скорее всего, перед нами распространенный вид легкого защитного доспеха.

Большинство сохранившихся длинных кольчужных рубах, скорее всего, первоначально покрывались тканью, но со временем она оказалась утрачена. У образца из Топ-капу-Сарая имелись длинные рукава с похожими на митенки удлинениями для задней стороны руки, спереди и на запястьях находились застежки из небольших круглых пуговиц и крючков.

С обеих сторон груди располагалось по пять застегнутых на пуговицы нашивных карманов для хранения патронов. Возникает невольная ассоциация с грузинским и позже появившимся казацким платьем. Полагают, что описанное нами изделие относится к XVI в. В Британском музее сохранился и другой экземпляр, покрытый желтым шелком, но без креплений для патронов, скорее всего изготовленный в конце XVII в.

Почти в конце XV в. головной убор в виде шишака с шпилем становится отличительным знаком турецкой кавалерии. Вначале у него была высокая, коническая, обычно желобчатая чаша, такую разновидность предпочитали высшие чины в течение длительного времени. Ей подражала и европейская знать.

У поздней и более распространенной разновидности купол был закругленной формы с прямыми желобками или без всякой гравировки. На описанном выше образце, хранящемся в Тауэре, чаша закругленной формы, к ней приделан небольшой плоский шпиль и тяжелая пластинчатая бармица (в задней части). Имеются также нащечники, прикреплявшиеся ремнями, но они утеряны, не сохранился и опускающийся наносник.

Обычно у шлемов данной разновидности имелась неподвижная трубка, через которую проходил наносник, закрывавший нос широкой пластиной. Первоначально он проходил через отверстие в лицевом щитке и держался на трении, но на позднем прямом шлеме, находящемся в Тауэре, наносник закреплен винтом. Само изделие относится ко второй половине XVI в.

Рис. 35. Гравированный турецкий шлем с опускающимся наносником и шпилем, прикрепленным с помощью четырех соединений, первая половина XVI в. (арсенал дворца Валетты, Мальта)

Защита для шеи представляла небольшой вогнутый щиток, прикрепленный к задней части чаши с помощью трех коротких двойных звеньев, которые обеспечивали относительную свободу движений. Как и у высокого шлема в форме короны, находящегося в Оружейной палате дворца Валетты на Мальте, у некоторых турецких шишаков имелись прикрепленные к шлемам на трех соединениях лицевые щитки, которые свободно свисали над выступавшим краем. У других щитки крепились на трех петлях со шпильками, поэтому их можно было снимать.

Отличительной разновидностью данной формы шлема считаются нащечники. В зависимости от времени изготовления (более раннего или более позднего) они состоят из четырех или трех пластинок. На первых различимы отдельные секции, прикреплявшиеся к выступам на нижнем крае ткани, которой обычно подбивался шлем. На поздних образцах части твердо склепаны вместе (см. вклейку IX). Центральная пластинка, как и сама форма в виде воздушного змея, всегда богато декорирована. Нередки отверстия напротив ушей, улучшавшие слышимость. Передняя часть обычно отгибалась, чтобы не затруднять боковой обзор.

У образца с желобчатым куполом, находящемся в Тауэре, сохранилась первоначальная позолоченная красная тканевая подкладка, она доходит до края шпиля, когда-то внизу она спускалась до шеи. Она удерживалась закругленными медными заклепками.

В Тауэре также находится интересный образец высокого купольного шлема из сыромятной кожи, покрытый темно-красным бархатом и позолоченной бронзой. Все детали – коническая шапка, увенчанная шпилем, трубка для перьев и украшенные орнаментом пластинки – необычайно изящны и носят явно декоративный характер. Скорее всего, они использовались для парадов.

Если отличительными особенностями персидских шлемов стали двойные трубки для перьев, то у турецких шлемов конца XV–XVI вв. выделялись огромные трубки, размещавшиеся над левым глазом. Плюмажи составлялись из перьев разных размеров, обычно янычары снимали их во время военных действий.

Известно несколько форм наручей: из горизонтальных чешуек, соединенных с кольчугой, жесткие из одной большой пластины, предназначавшейся для передней части предплечья и задней части руки, иногда с великолепно выделанными гравированными дополнительными планками, также прикреплявшимися к кольчуге. Наручи персидского типа доходили до локтя, имели удлиненные покрытия для ладони, прикреплялись к кольчуге заклепками.

В конце XV – начале XVI в. встречается множество доспехов, обычно называвшихся янычарскими, свое название они получили потому, что широко использовались турецкой пехотой, получавшей их из Арсенала святой Ирины в прошлом столетии и затем распространявшей по всей Европе.

Подразделения янычар были сформированы султаном Амуратом в 1360 г., сначала они представляли собой личную гвардию, образованную из обращенных в мусульманство пленных. Янычары имели особые привилегии и получали богатое жалованье; как и большинство новообращенных, они оказывались более фанатичными, чем сами османы (потомственные турецкие воины). Поскольку количество янычар постоянно росло, вскоре они образовали постоянную элитную армию, вызывавшую ужас у соседних христианских государств. В конце концов янычары выступили как противники и низвер-гатели султанов, угрожавших безопасности и своей собственной стране. Но только в 1826 г. они были распущены султаном Махмудом II.

Называвшиеся «янычарскими» доспехи на самом деле предназначались для кавалерии (spahis) и состояли из больших круглых выпуклых пластин, прикрывавших грудь и спину. Они соединялись с помощью пластинок с кольчугой, делавшейся для плеч, шеи, груди и боковых частей тела. Обычно они украшались сверкавшей чеканкой, выпуклым и выгравированным орнаментом, края обычно отделывались блестящей серебряной бахромой.

Один из прекрасных образцов турецких доспехов подписан неким Али, возможно египтянином, поскольку соединения кольчуги проштампованы в виде концентрических колец (более подробно об этой методике говорится в главе 4). Закругленный купол шлема имеет желобки, все другие поверхности шлема и кирасы позолочены и украшены гравированным орнаментом и цитатами из Корана.

Кольчуга находится в Военном музее в Вене, где также можно увидеть великолепные образцы шлемов XVI в., выполненных в соответствии с турецкой традицией для восточноевропейских правителей в Турции или южнонемецкими оружейниками. Они представляют собой высокие, конические, купольные изделия, в большинстве случаев украшенные бороздками.

Турецкие кольчуги и пластинчатые кирасы (korazin) завершались bazuband (наручами) или vambrace и носились поверх кольчужной рубахи, иногда с полными доспехами для ног. Последние состояли из небольших пластинок и кольчуги для бедер с круглыми наколенниками, пластинками и кольчужными ножными латами для нижней части ноги, кольчуги или пластинок и сшитых из отдельных частей обуви.

Прекрасные образцы полных турецких доспехов XVI в. сохранились в Турине, Флоренции (музей Стибберга), Берне, Париже (Музей армии), Лондоне (Тауэр), Нью-Йорке (музей искусства Метрополитен) и Торонто (королевский музей Онтарио), отдельные элементы доспехов широко представлены в государственных и частных коллекциях.

К XVI в. янычары почти полностью отказались от ношения доспехов и стали использовать особую одежду, которую хорошо знали на всем Востоке и в Европе. Она состояла из высокой фетровой шапки с поперечной складкой в несколько дюймов, в верхней части головы, так что сзади нижняя часть шапки спускалась на плечи.

Рис. 36. Шлем янычара (а), украшенный гравированным орнаментом, XVI в. (Баварский национальный музей, Мюнхен) и войлочная шапка янычара (б) с отделанной и покрытой орнаментом из золота и серебра трубкой для перьев, относится к 1691 г. (музей земли Баден, Карлсруэ)

К центральной части спереди прикреплялась широкая суживающаяся к одному концу трубка с закругленным основанием. Она предназначалась для высокого султана из перьев, надеваемого во время парадов. Подобные трубки, как и турецкие наручи, нередко богато отделывались, в них устраивались желобки, они покрывались орнаментом из золота или серебра, свидетельствуя о богатстве их владельца. В качестве платья использовалось юбочного типа одеяние и длинные турецкие штаны, облегавшие ногу плотно от колена до лодыжки.

Необычный шлем янычара XVI в., возможно предназначавшийся для телохранителя, находится в Баварском национальном музее в Мюнхене. У него высокий заостренный верх, спереди прикреплена широкая трубка для перьев. Поверхность украшена лентами и накладками с блестящими гранями, на которых нанесены надписи и лиственный орнамент. Интересно, что они не выгравированы, а протравлены с помощью кислоты в соответствии с европейской методикой изготовления подобных изделий.

В XVI в. турецкая пехота обычно вооружалась мушкетами, и к середине XVII в. кавалерия практически отказалась от своих доспехов. На изображениях осады Вены в 1683 г. в Историческом городском музее в Вене показано, что турецкая кавалерия защищена только щитами, она вооружена длинным копьем и изогнутыми саблями (kilig, или kilich).

Неизвестно, какой формы или устройства были ранние турецкие щиты, неясно, имелись ли они вообще. Скорее всего, как и другие народы Центральной Азии, турки использовали небольшие круглые щиты из кожи или дерева, покрытого кожей.

Начав воевать против христиан в Священной земле, турки узнали и начали использовать продолговатые щиты каплевидной формы, но продолжала доминировать круглая форма. Чаще всего использовалась персидская разновидность из тростника. Легкие и упругие, усиленные огромными стальными бляхами, они оказывались идеальной защитой для всадника. Украшенные яркими узорами из цветного шелка щиты стали неотъемлемой частью доспехов восточных воинов.

В музее Топкапу-Сарай сохранилось множество подобных изделий, а также несколько полуконических железных щитов с выгравированным узором. Они могли принадлежать мамелюкам, но использовались захватившими их турками. Действительно, обнаруживается большое сходство между рассматриваемыми нами образцами и доспехами и оружием, которые турки захватывали во время завоевательных войн. Все поврежденное оружие постоянно переделывалось, до тех пор пока уже не поддавалось никакому ремонту. Тогда его просто выбрасывали.

Щиты использовала турецкая кавалерия во время осады Вены в конце XVII в. Среди трофеев, захваченных после освобождения города в 1683 г., были тростниковые щиты, спереди отделанные раскрашенной кожей, на некоторых экземплярах сохранились остатки шелка. Сегодня они хранятся в Государственном историческом музее в Вене.

Турки создавали свои образцы, следуя персидской методике, описанной в предыдущей главе. Прослеживая развитие персидского оружия, X. Стоклин высказывает предположение, что находящиеся в парижском Музее армии доспехи для лошади под номером G717 принадлежали мамелюкам. Все остальные изделия, имеющиеся в европейских коллекциях, того же типа, по конструкции они идентичны, наблюдаются только незначительные различия.

Вероятно, что доспехи для лошади почти одного и того же типа начали изготавливать в исламском мире во второй половине XV в. Из-за отсутствия клейм мастера или датировок сложно определить, какие доспехи перед нами, турецкие или персидские. Вряд ли когда-либо удастся определить те доспехи, что поступили из Арсенала святой Ирины.

Рис. 37. Турецкий шамфрон, состоящий из небольших пластинок, соединенных кольчугой, и окаймленный серебряной бахромой, начало XVI в. (Музей оружия, Турин)

В замке Форштенштейн, расположенном в Восточной Австрии, находятся два турецких чепрака для лошадей, захваченные, когда турки находились на пути в Вену в конце XVII в. Они изготовлены из нескольких слоев ткани, сверху покрыты бархатом, украшены орнаментом из позолоченной бронзы. Когда их изготовили, то имели в виду скорее их декоративное, чем практическое предназначение.

Среди отдельных кусков доспехов из Арсенала святой Ирины имеется множество шамфронов XV–XVI вв. Несколько интересных образцов данного типа хранится сегодня в Музее оружия в Турине и в Тауэре. В Турине находятся два прекрасных образца, сконструированные из вертикальных рядов горизонтально расположенных чешуек, соединенных кольчужными вставками (D31). Другой образец представляет большие по размеру чешуйчатые пластины, края которых смыкались и образовывали полную защиту для головы лошади. По краям располагалась серебряная бахрома.

Только иногда встречалась защита для ушей, с таким образцом встречаемся в музеях Парижа и Берна, но, скорее всего, наушники добавились в XIX в. Более жесткие шамфроны, состоящие из прочных пластин, выделывавшихся точно по морде лошади, с чеканными наглазниками и выступами для защиты ушей во многом сходны с теми образцами, что встречаем в Европе в начале XVI в.

Фактически, если не считать отсутствия наушников, они совершенно похожи на аналоги, которые, скорее всего, изготовили во Фландрии, сегодня хранящиеся в Арсенале короля Генриха VIII. У турецких шамфронов данного образца обычно имелись нащечники, прикреплявшиеся к кольчуге.