Второй цикл дифференциации — интеграции охватывает период III–XIII вв. н.э. На первый взгляд, отнесение начала второго цикла, а значит, и новой волны дифференциации к III в. н.э. выглядит странным: гораздо логичнее, казалось бы, отнести ее начало к V в. н.э., когда произошло крушение Западной Римской империи. Однако если мы вспомним, что именно в III веке н.э. начался кризис Римской империи, которая начала терпеть ощутимые поражения от варваров, что как раз в III веке пала могущественная Ханьская империя в Китае, тогда же была разрушена Парфянская держава, и власть в Иране перешла к Сасанидам, распалось государство андхров в Индии, произошло резкое ослабление Кушанской империи в Средней Азии, приведшее к ее распаду, — то переломный характер III в. н.э. станет очевидным. Практически все могучие империи тогдашнего мира ощутили потрясения и внутренние кризисы, в результате чего удары извне, которые они раньше успешно отбивали, теперь становились для них смертельными. Даже в еще державшейся некоторое время Римской империи воздействие кризиса заставило переходить к новым формам хозяйствования (труд рабов постепенно вытеснялся трудом колонов) и новым политическим формам (административные реформы Диоклетиана в конце III в., означавшие переход от принципам та к доминату, принятие христианства при Константине и окончательное разделение Римской империи на Западную и Восточную в IV в ). Вектор исторического развития изменился: античный мир постепенно превращался в мир средневековый, наступал новый период глобальной истории.

Еще раз подчеркнем, что наступление нового периода глобальной истории отразилось на процессах развития не только Запада, но и Востока. «В Индии, в странах Передней и Средней Азии в Северной Африке и в Европе гибель рабовладельческого способа производства произошла между III и VII вв. н.э. В результате коренных изменений в общественном развитии, осуществлявшиеся разными путями и различными темпами, в этих странах был положен конец господству старых, изживших себя общественных отношений и открыт путь для развития новых, более прогрессивных, передовых для того времени отношений феодального общества. Следовательно, время между III и VII вв. н.э. можно рассматривать как один из важнейших хронологических рубежей во всемирной истории, как начало средневековья, начало феодальной эпохи во всемирно–историческом масштабе» [Всемирная история, 1957, с. 8]. Обратим внимание, что указанный здесь период меж, III и VII вв. н.э. точно совпадает с волной дифференциации второго глобального цикла.

Однако прежде чем перейти к описанию наступившей эпохи дифференциации, необходимо понять причины кризиса, вызванного процессами глобализации античной эпохи. Почему достигнута успехи в объединении и интеграции в различных сферах общественной жизни привели в итоге к глубочайшему кризису, к распаду ва прежних великих империй на огромных пространствах Евразии. Некоторые историки склонны объяснять эти радикальные изменения чисто «внешними» факторами — прежде всего Великим переселением народов. Действительно, Великое переселение народов сыграло важную роль в потрясении основ всех великих империй — от Ханьской империи в Китае до Римской империи и империи Гупт Индии. Но в прежние времена, в эпоху интеграции эти империи успешно перемалывали многочисленные нашествия разнообразных племен и народов, интегрируя эти племена и народы, включая их в себя. Что же произошло? Ответ, который напрашивается и который будет обосновываться дальше, состоит в том, что достигнутая в античную эпоху высокая степень глобализации и интеграции в условиях господствовавшего способа производства резко затормозила дальнейшее экономическое, политическое, культурное развитие. Не только рабство делало невыгодным применение более совершенных орудий, не только государственный контроль подавлял торговлю и удушал предприимчивость; но и сложившаяся в рамках Римской и других империй политическая и культурная унификация подавляла различия и тем самым блокировала развитие международного рынка, международной торговли, международного культурного общения. Парадокс состоял в том, что из фактора, благоприятствовавшего международной торговле, экономическому развитию культурному общению доминирование великих империй в конце концов стало фактором, их тормозящим. Этот вывод подтверждается, в частности, резким усилением натурализации хозяйства и в поздней Римской империи, и в поздней Ханьской империи при одновременном упадке политического, социального, культурного творчества

Все это свидетельствует о важной закономерности, которая красной нитью проходит через мировою историю: преобладание одних только процессов интеграции рано или поздно из двигателя глобализации становится тормозом ее развития. Это связано прежде всего с тем, что всякий раз, будь то Античность, Средние века или Новое время, интеграция осуществляется на ограниченной основе — на базе доминирующего способа производства, а также доминирующих политических, социальных и культурных форм, потенциал развития которых оказывается ограниченным. В результате ограниченной оказывается и сама глобализация, оборачивающаяся унификацией и разрушением необходимых культурных, социальных, политических различий, обеспечивающих эволюцию

Преодоление такого тупикового состояния совершилось путем крушения великих империй античности, которое сопровождалось утратой многих культурных и цивилизационных достижений; многочисленные разрушения, огромные человеческие и культурные потери, связанные с нашествиями варваров, оказались весьма значительными. И тем не менее эти разрушения расчистили почву для дальнейшего развития. На этой почве началось медленное формирование нового средневекового феодально–крепостнического (государственно–крепостнического) способа производства, новой сословной организации общества и новых политических объединений — средневековых теократических империй. Достижения античной культуры оказались во многом, но и не полностью, утраченными; началось формирование нов культур и цивилизаций — византийской, исламской, западноевропейской, российской. Эти культуры переживали свои взлет» падения, но такого культурного взлета, как в «осевое время», < втором цикле дифференциации — интеграции не наблюдался

Экономическая, политическая, социальная и культур дифференциация в эпоху III–VII вв. н.э. видна из приводи» ниже данных, как говорится, невооруженным глазом. Эта дифференциация подспудно шла в самой Римской империи, явн| ее проявлением стало разделение в IV в. империи на Западну» Восточную. В основе этого разделения лежала дифференциал античной межэтнической общности на суперэтнос ромеев (население будущей Восточной Римской империи, Византии) и целый ряд других суперэтносов — романско–германский, славяне» тюркский и др. Уже с III в. н.э. исключительная централизующая роль Рима начала ослабевать, большую роль начали игр провинции; в связи с экономическим кризисом III в. центр экономической жизни стал быстро перемещаться в Восточную часть империи. Великое переселение народов, нашествия варвар падение Западной Римской империи лишь ускорили этот процесс перемещения центра экономической, политической и культурной жизни на Восток. Произошло перемещение центра мирового развития с Запада на Восток, одно из тех перемещений, о котором подробнее будет сказано в главе 5. Этническая, политическая и культурная дифференциация, которая произошла в Европе после Великого переселения народов и завершения «взрыва этногенеза», поражает воображение. Почти каждое из великого множества племен, затопивших в III–VII вв. Европу и Азию, обособлялось от других племен, боролось с ними и претендовало на создание собственного государственного образования. «Варварские королевства», княжества и каганаты быстро появлялись и быстро исчезали, уступая место другим, более прочным социальным и политическим объединениям. В итоге в конце этой эпохи дифференциации начали быстро расширяться и усиливаться три мощных политических объединения: государство франков в Западной Европе, империя Тан в Китае и Арабский халифат. Несмотря на разную предысторию и на разные движущие силы возвышения этих государств–империй, они выдвинулись на первый план мировой истории почти одновременно, в VI–VII вв. Здесь нет возможности рассматривать конкретные причины и механизмы этого почти одновременного возвышения; отметим лишь, что в возникновении Арабского халифата огромную роль сыграла борьба за торговые пути. После установления в 525 г. владычества Эфиопии над Йеменом, игравшим важнейшую посредническую роль в торговле всего Средиземноморья, Иран организовал военную экспедицию в Йемен и изгнал оттуда эфиопов. В Йемене было установлено иранское владычество (572–628 гг.), Иран перекрыл транзитную торговлю через Йемен, в результате чего международные торговые пути переместились с Красного моря к Персидскому заливу. Это привело к сильнейшему социально—экономическому кризису во всей Аравии, арабские племена которой жили транзитной торговлей через Йемен. Реакцией на этот острейший кризис стало возникновение воинствующего ислама и образование Арабского государства, перекроившего своими завоеваниями всю политическую и экономическую карту Ближнего Востока, Средиземноморья, Ирана и Средней Азии. Результатом этих и многих других событий стал новый виток глобализации, подъема международного рынка и Международного общения. …мость культурного и цивилизационного развития. Поэтому наступившая эпоха средневековья не была «временем упадка» или «продала в развитии», как считали некоторые европейские мыслители эпохи Просвещения. Напротив, в Средние века широко распространились достижения античной и послеантичной культуры, что дало возможность стать «осевыми» (по К. Ясперсу) народами германцам, славянам, арабам, народам Юго–Восточной Азии. Тем самым мировая история стала действительно глобальной, перейдя на новый виток своего развития.

Как и в случае античного цикла, переход к доминированию Процессов интеграции начался уже в конце волны дифференциации. Во второй половине VII в. арабы начали создавать Арабский халифат — огромную империю, не уступавшую по своим разменам и влиянию Римской империи; параллельно создавалась империя франков в Западной Европе и укреплялась империя Тан в Китае. VIII век ознаменовался продолжением этих процессов, которые достигли на рубеже VIII–IX вв , своей кульминации. Интересно, однако, что дальше, во второй половине IX в. процессы интеграции и в мусульманском мире, и в Европе, и в Китае несколько замедлились, что проявилось в ослаблении и частичном распаде Арабского халифата, в распаде империи Карла Великого и в кризисе Танской империи в Китае. Вместе с тем с началом Х века интеграционные процессы снова усилились: окрепла и расширилась Византийская империя, возникло крупное централизованное государство Киевская Русь, на смену империи Карла Великого пришла Священная Римская империя германской нации, империю Тан в Китае сменила достаточно прочная и процветающая империя Сун; эти процессы протекали во многом синхронно, несмотря на огромные различия между государствами и народами, о которых идет речь. Но и это усиление интеграции сменилось в конце XI — начале XII в. (хотя и ненадолго) новыми дезинтеграционными процессами — ослаблением Византии, неудачами Священной Римской империи в ее борьбе за Италию, временным нарастанием феодальной раздробленности в Западной Европе, Руси, окончательным раздроблением арабского мира. И (Ц вскоре интеграционные процессы резко усилились, выражен чего стало образование огромной Монгольской империи — можно, самой большой по территории империи, которую когда–либо знал мир. Монгольская империя на некоторое время соединила Среднюю Азию, Закавказье, Русь, Китай и другие страны, установив при этом тесные отношения с городами, заинтересованными в существовании торговых путей, контролировавшихся татаро–монголами.

Иными словами, внутри продолжительной средневековой волны интеграции прослеживаются более короткие волны усиления и ослабления интеграции при общем преобладании интеграционных процессов. Это важное явление, как мы увидим да характерно и для волны интеграции Нового времени, включающей современную эпоху. Оно наблюдается и для античной) интеграции, хотя и в более ослабленном виде. Таким образом, помимо рассматриваемых здесь крупных («сверхдлинных») глобализации существуют также и более короткие волны, о которых подробнее речь будет идти ниже.

С наличием подобных «коротких» волн во многом связи некритически воспринимаемые представления о полном преобладании «феодальной раздробленности» в средневековой Европе. Дело в том, что относительное и кратковременное усиление политической раздробленности в средневековой Европе очень быстро сменялось новой волной политической интеграции, которая водила к доминированию всего двух государств–империй, наследовавших империи Карла Великого, — «Священной Римской империи германской нации» и Франции. Оба эти государственных объединения боролись за контроль над Италией и папской областью и во многом в этом преуспевали. Но самое главное состояло том, что Европа в Средние века, несмотря на наличие мном владений герцогов, графов, баронов, была по существу единой. Границы между европейскими государствами были во многом «прозрачными» (пожалуй, не менее прозрачными, чем в современной «единой Европе»). По всей средневековой Европе — от П…о Франции и Испании, беспрепятственно бродили странствующие монахи и рыцари, искатели приключений; монашеские общины и рыцарские ордена представляли собой интернациональные объединения. Языком международного общения была более или менее ломаная латынь или же смесь еще не так далеко разошедшихся европейских языков. В крестовых походах участвовали рыцари со всей Европы, и рассматривались эти походы как всеевропейские. Для Европы в Средние века были характерны общая культура, общая религия, церковь, общий латинский язык, общая система ценностей, общие социальные, экономические, политические процессы — великая распашка XI–XII вв., рост городов и др. Все эти и подобные факты хорошо известны специалистам. Крупный французский историк Марк Блок писал о Европе IX–ХI вв : «Отсюда удивительная, на наш взгляд, структура системы общения. Не было такого уголка, который бы не вступал время от времени в контакт с этим подобием броуновского движения, непрерывного и в то же время непостоянного, которым было охвачено все общество» [Блок, 1986, с. 127]. Об универсализме средневековой Европы писал, в частности, А.И. Неклесса, который характеризовал ее устройство как «универсальный круг жизни, не «особенно зависевший от границ, разделявших государства» [Неклесса. 2001, с. 131]. Национальные же государства в том виде, в каком мы их знаем, представляют собой продукт новой эпохи — волны дифференциации третьего цикла Нового времени (подробнее об этом в главе 4).

Следует также отметить, что эпоха VIII — XIII вв. (эпоха империй Тан и Сун) была эпохой расцвета империи не только на Ближнем Востоке и в Западной Европе, но и в Китае. Несмотря на то, что почти вся история Китая последних двух тысячелетий — Это история сменявших друг друга империй, специалисты четко фиксируют период расцвета китайской конфуцианской империи (империи Тан и Сун) и период заката китайской империи в XIV–XIX вв. (Юаньская, Минская и Цинская империи). Так, Л.С Васильев специально подчеркивает это обстоятельство: «Успехи первых танских императоров, включая и внешнеполитические, в том числе завоевание некоторых территорий на севере, открытие вновь Великого шелкового пути, укрепление власти в других о» ных районах империи, позволили восстановить мощь Кита великой азиатской державы» [Васильев, 1993, с. 387]. «Сун период в истории Китая тоже считается временем расцвета всяком случае в сфере экономики, культуры, администрации [Васильев, 1993, с. 369]. И далее: «И все же в целом на фоне расцвета Тан — Сун последующие века были уже периодом если не всегда упадка, то во всяком случае стагнации» [Васильев, с. 376].

События волны интеграции средневекового цикла приводятся в более кратком виде, чем события волны дифференциации по тем же причинам, что и в случае античного цикла (см. гл.) Как обычно, курсивом выделены наиболее важные, с точки зрения глобальной истории, события, имеющие далеко идущие следствия не только для данного государства или этноса, для многих других государств и этносов.

<………..>

* * *

Итак, накануне наступления нового цикла Нового времени, новой волны дифференциации великие империи, доминировавшие на протяжении Средних веков, переживают упадок. Арабский халифат, долгое время казавшийся его подданным «вечным», «универсальным» государством, после монгольских завоеваний окончательно прекратил свое существование. Византийская империя, бывшая гегемоном в Х–XII вв., уже почти завоевана турками–сельджуками не без помощи коварных венецианцев, сначала натравивших на Византию крестоносцев, а затем угрожавших Византии военными действиями одновременно с турками. Киевская Русь еще до монгольского нашествия распалась на целый ряд княжеств. Власть императора «Священной Римской империи» постепенно ослабевает, она начинает дифференцироваться; показателем начавшейся дифференциации служит, например, образование внутри империи объединения швейцарских кантонов — Швейцарского союза. В Китае после падения империи Сун (1279 г.) начинается постепенный упадок. К началу XIV в. остается еще огромное, во многом «универсальное» политическое объединен Монгольская империя. Однако Монгольская империя сущее скорее номинально, по существу это уже ряд государств, из которых выделяются Золотая Орда и Юаньская империя в Китае. Внутренние распри и междоусобицы среди монголов уже нача хотя они еще несравнимы с распрями и междоусобицами X XV вв. (начало волны дифференциации нового цикла), которые привели к распаду и гибели почти всех государственных образований, возникших в результате монгольских завоеваний.

Важно еще раз подчеркнуть, насколько синхронным бы док империй на Западе и на Востоке в конце волны интеграции средневекового цикла. Именно в XIII–XIV вв. одновременно, хотя и по разным причинам, происходило резкое ослабление византийской, Сунской и Священной Римской империй, осуществился полный и окончательный крах Арабского халифата, произошло раздробление бывшей Киевской Руси; в Индии в это время сосуществовало множество государств и княжеств. Конечно, мм из бывших великих империй рухнули под ударами извне, их завоевали новые народы — монголы, турки–сельджуки, племена Средней Азии. Но удары извне ранее на протяжении многих веков успешно отражавшиеся, на этот раз были эффективны именно потому, что сами империи переживали глубокий внутренний кризис. Прежние империи сыграли свою историческую роль и во многом исчерпали внутренние ресурсы своего развития. Образовав Монгольской империи стало переходным процессом, связа эпоху интеграции средневекового цикла с эпохой дифференциации следующего цикла Нового времени.

Но самый главный процесс — процесс развития и укрепления экономической мощи европейских городов, процесс, который скоро перевернет весь мир, уже начался. Именно этот процесс вскоре приведет к утрате прежнего европейского универсализма, формированию национальных государств (наций–государств) в 1 пе с их государственным суверенитетом, патриотизмом и национализмом. Однако не следует забывать (подобной забывчивостью грешат западноевропейские историки, экономисты и политологи), что подъем европейских городов был бы невозможен без всеего предшествующего развития, включая античную и средневековую эпохи, в частности, без предшествующего доминирования государств Востока. Об этом красноречиво свидетельствует хотя бы то обстоятельство, что на протяжении многих веков для европейцев образцом была античность, а предметом их вожделений — богатства Востока», прежде всего Китая и Индии. Недаром итальянские купцы немало позаимствовали у арабских и византийских купцов и мореплавателей. Недаром итальянцы, португальцы, испанцы, голландцы, англичане так стремились овладеть богатствами Востока, накопленными на протяжении многих сотен лет: без этих богатств не возник бы европейский капитализм, во всяком случае не возник бы так стремительно и в тех формах, какие мы знаем. Недаром (и это отнюдь не случайное совпадение) становление торгово–колониального капитализма в Европе произошло после того, как богатства Нового Света и Востока хлынули в Европу в XVI–XVII вв., а возникновение промышленного капитализма в Англии сопровождалось невиданным ограблением завоеванной Индии. Можно утверждать, что без предшествующего развития Китая, Индии, Ближнего Востока, Нового Света подъем Европы на рубеже Средних веков и Нового времени был бы невозможен. Этот вывод находит свое подтверждение в работах современных историков [Мельянцев, 1996; Ргап1с, 1998; Ионов, 2002]. Иными словами, становление европейского капитализма стало звеном в цепи, включавшей все предшествующее мировое развитие, а сам возникший капитализм изначально имел глобальный характер и глобальные потенции развития.

В то же время для становления капитализма был необходим переход от доминирования процессов интеграции и расцвета великих теократических империй к доминированию процессов дифференциации, возникновению на месте прежних империй, представлявших собой конгломерат народов и этносов, множества относительно небольших государственных образований, внутри каждого из которых формировались сплоченная национальная общность и прочный внутренний рынок. Соответственно, «религиозно–имперская» идеология в Европе начала уступать место идеологии «национально–государственной». Если раньше, в Сред^ основная борьба шла за наследие Карла Великого, Омейядов Владимира Мономаха (т.е за восстановление прежней ве| империи), то теперь основная борьба будет развертываться между национальными государствами за торговое и экономическое преобладание, за расширение национальных торгово–колот ных систем, за экономическую (торговую, финансовую, про ленную) гегемонию в мире.