В первых числах ноября войска 4-го Украинского фронта, преодолев Восточные Карпаты, вели бои с частями 1-й танковой армии армейской группы «Велер» на рубеже западнее Дукля, Чертижне, Чоп. Наступление велось медленно. Это объяснялось рядом причин: усталостью войск от непрерывных двухмесячных боев, возросшим сопротивлением врага, подбросившего сюда свежие силы, а также тяжелыми условиями погоды. В результате сильных дождей реки и ручьи вышли из берегов, и некоторые равнинные районы к западу от Ужгорода и Чопа оказались залитыми водой. Возможности для маневра войск были крайне ограниченны.

Ставка Верховного Главнокомандования, учитывая, что войскам 4-го Украинского фронта приходится вести боевые действия в чрезвычайно сложных природных условиях, поставила неглубокие задачи. Фронт должен был ударом на Прешов и Кошице содействовать наступлению войск 2-го Украинского фронта и во взаимодействии с его правым крылом освободить основные районы Словакии.

К 26 октября в полосе 4-го Украинского фронта соединения 1-й гвардейской армии наступали в направлении Михальовце, Чемерне, а войска 18-й армии — на Требишов.

Командующий фронтом после всесторонней оценки обстановки решил уточнить план действий войск фронта на ближайший период и 5 ноября доложил свои соображения Верховному Главнокомандующему:

а) силами 1-й гвардейской армии в составе трех корпусов (восемь стрелковых дивизий) продолжать наступление по сходящимся направлениям с задачей выйти всем фронтом армии на рубеж Медзилабарце, Виш. Радвань, Кожковце, Гуменне, Михальовце. В ходе наступления войска армии должны были овладеть удобной рокадной дорогой по линии Санок, Балигруд, Цисна, Стакчин, Собранце;

б) частью сил 18-й армии, не более чем одним стрелковым корпусом, одновременно с действиями 1-й гвардейской армии расчистить от противника район Бежовце, Чепель, Тарновце, Сурты. Главные силы армии в составе двух корпусов и 17-й гвардейский стрелковый корпус (всего десять стрелковых дивизий) одновременно готовить для последующей операции, для чего этими дивизиями активных действий не вести, часть из них держать в резерве, пополнить их личным составом, вооружением, боеприпасами.

Последующую операцию предполагалось начать с выходом 1-й гвардейской армии на рубеж Гуменне, Михальовце и вести ее в следующих направлениях: 18-я армия — в направлении Сечовце и далее Прешов; 1-я гвардейская армия — из района Медзилабарце на Стропков, Раславице.

Ориентировочный срок начала новой операции — 15–17 ноября[114].

9 ноября Ставка этот план утвердила, но потребовала от командования фронта объяснений, как будет выполняться поставленная задача, если половина всех имеющихся во фронте дивизий будет выведена в резервы армий и фронтов. Одновременно фронту было направлено 15 000 человек из маршевого пополнения, истребительно-противотанковая бригада, четыре минометных полка и четыре полка самоходных установок.

14 ноября поступило новое указание Ставки: «Ввиду того что 2-й Украинский фронт ведет наступление всеми силами и его действия тесно связаны с действиями 4-го Украинского фронта, ослаблять наступление войск Вашего фронта нельзя.

Ставка считает, что количество дивизий, используемых Вами для наступления, недостаточно для решения задачи выхода на рубеж Медзилабарце, Гуменне, Михальовце.

Ставка расценивает вывод Вами почти половины дивизий в резерв фронта и армий как стремление считаться только с интересами своего фронта, не заботясь о положении соседа и общих интересах.

Исходя из указанного, Ставка Верховного Главнокомандования приказывает:

1. Оставить в резерве фронта и армий не более 5–6 дивизий, остальными силами при улучшении погоды, дающей возможность использовать артиллерию и авиацию, развернуть наступление и выйти на рубеж Медзилабарце, Гуменне, Михальовце. Если обстановка потребует, то для решения этой задачи ввести в бой и выведенные в резерв дивизии.

2. Установить с 24.00 14.11.44 г. следующую разграничительную линию между 4-м и 2-м Украинскими фронтами: до Чоп — прежняя и далее Мокранце, Смолник, Турч, Св. Мартин; все пункты для 4-го Украинского фронта включительно.

3. Об отданных распоряжениях донести»[115].

Из этих документов видно, что Ставка настойчиво потребовала от войск 4-го Украинского фронта активных боевых действий. В тот же день, 14 ноября, Ставка передала из состава 4-го Украинского фронта во 2-й Украинский фронт два корпуса: 30-й стрелковый в составе 141, 151 и 155-й стрелковых дивизий и 18-й гвардейский стрелковый в составе 66-й гвардейской и 317-й стрелковых дивизий. Эти корпуса должны были действовать в направлении Мишкольца[116].

Войска 2-го Украинского фронта должны были прорвать оборону противника, выйти в район Хатван и этим создать условия для обхода Будапешта с севера. 38-я армия 1-го Украинского фронта вместе с чехословацким корпусом в это время вела тяжелые бои в районе Дуклинского перевала.

Изменившаяся обстановка требовала внесения определенных корректив в оперативный план.

Началась тщательная подготовка к наступлению. Состоялись партийные активы, партийные и комсомольские собрания, слеты бывалых воинов, митинги. Вышли листовки и газеты с материалами о дружбе и общности задач народов Советского Союза и Чехословакии. Лекторы и агитаторы проводили доклады и беседы о помощи чехословацкому народу и о поведении воинов на территории этой дружественной страны. Командование 4-го и 2-го Украинских фронтов обратилось к войскам с призывом напрячь все силы, чтобы ускорить освобождение братской Чехословакии.

Партийно-политическая работа была направлена на обеспечение высокого наступательного порыва при выполнении войсками боевых задач. Надежной опорой командиров и политработников были коммунисты и комсомольцы, численность которых в войсках быстро возрастала.

Серьезным препятствием на пути наступления 4-го Украинского фронта были реки Черна Вода, Лаборец, Ондава, на пути армий 2-го Украинского фронта — Тисса, Ипель, Грон. Учитывая это, командование фронтов особое внимание уделяло своевременному обеспечению войск переправочными средствами и обучению личного состава способам форсирования водных преград в горных условиях.

Войска правого крыла 2-го Украинского фронта перешли в наступление утром 7 ноября, в 27-ю годовщину Великой Октябрьской социалистической революции. Война не считалась с праздниками. Противник упорно отстаивал свои оборонительные рубежи. Наступление развивалось медленно — 3–4 км в сутки. 25 ноября оно было приостановлено: потребовалось произвести перегруппировку, подтянуть тылы.

5 декабря все армии правого крыла вновь перешли к активным действиям. За четыре дня войска 53-й, 7-й гвардейской армий и введенных в прорыв 6-й танковой армии и конно-механизированной группы генерала И. А. Плиева продвинулись более чем на 70 км. К исходу 8 декабря соединения конно-механизированной группы вышли в район Худьяга к реке Ипель, вдоль которой проходила венгеро-чехословацкая граница, а 12 декабря 10-я гвардейская кавалерийская дивизия полковника В. В. Никифорова захватила на противоположном берегу небольшой плацдарм, за расширение которого развернулись тяжелые бои.

Почти в то же время к границе южнее города Шахы подошел 9-й гвардейский механизированный корпус под командованием генерал-лейтенанта танковых войск М. В. Волкова из состава 6-й гвардейской танковой армии (командующий генерал-полковник танковых войск А. Г. Кравченко). 14 декабря корпус овладел этим городом и продолжал продвигаться по горным долинам на север и северо-запад.

20 декабря 5-й гвардейский танковый корпус этой армии — командир корпуса генерал-майор танковых войск М. И. Савельев — с ходу захватил крупный город Словакии Левице. Первым ворвался в него танковый батальон под командованием майора И. М. Попкова. Жители освобожденного города радостно встретили советских танкистов. Они вышли навстречу с красным знаменем, помогли быстро выловить и обезоружить скрывавшихся гитлеровцев.

В течение последних дней 1944 г. 6-я гвардейская танковая армия во взаимодействии с войсками 7-й гвардейской армии нанесла удар в междуречье Грона и Ипеля и 28 декабря соединилась с войсками 3-го Украинского фронта в районе Эстергома. Будапешт оказался в кольце.

17 декабря южную границу Чехословакии пересекли еще три армии, наступавшие на правом крыле фронта: 27-я под командованием генерал-лейтенанта С. Г. Трофименко, 40-я под командованием генерал-лейтенанта Ф. Ф. Жмаченко и 4-я румынская армия корпусного генерала Г. Абрамеску. Через четыре дня части 27-й армии овладели крупным городом Юго-Восточной Словакии Римавска Собота.

Действиям советских войск активно помогали партизаны и местное словацкое население. Так, жители города Лученец через своих представителей передали нашему командованию ценные сведения о системе обороны немецко-фашистских войск на этом участке. Словацкие партизаны предоставили Красной Армии данные об укреплении на реке Ваг и о плане обороны городов Жилина и Братислава. Многие словаки, рискуя жизнью, помогали санитарам выносить раненых с поля боя и работали в госпиталях Красной Армии. Жители словацкого села Конора Василий Голяныч и Михаил Кризина во время ожесточенного боя вынесли шесть тяжелораненых воинов. 68-летний Иосиф Барс из того же села вынес с поля боя девять советских солдат и продолжал оказывать воинам помощь Даже тогда, когда был сам ранен в голову.

Успешные боевые действия войск 2-го Украинского фронта создали благоприятные условия для активных действий войск 4-го Украинского фронта, которые перешли в наступление во второй половине ноября: 18-я армия — 20-го, 1-я гвардейская — 23 ноября.

До второй половины ноября войска 1-й гвардейской армии занимали в основном те же рубежи, что и в конце октября. Отдельными отрядами наши части вели разведку, улучшали позиции, отбивали контратаки врага, производили частичную перегруппировку.

Противник в этот период всячески совершенствовал свою оборону, особенно стремился укрепить рубежи, прикрывавшие выходы из гор и лесов, усиливая их артиллерийскими и минометными средствами. Враг опасался форсирования нашими войсками реки Ондава, поэтому старался подготовить надежный оборонительный рубеж по западному берегу реки. Опасался он также за направление Башковце, Убреж и уплотнил здесь свои боевые порядки, введя в бой дополнительно одну дивизию.

Для противника, оборонявшегося на фронте западнее Чертижне, восточнее Башковце, возникла угроза оказаться зажатым в клещи нашими войсками, наступавшими с северо-востока (из района Чертижне, Габуре, Медзилабарце) на юго-запад и с востока (из района Башковце, Хоньковце, Тибава) на запад. Особенно важное значение имело для врага последнее направление, так как, проходя вдоль подножия Карпат, оно перехватывало южные и юго-западные выходы из гор, а также грунтовые, шоссейные и железные дороги, идущие с севера на юг, т. е. все пути, которые можно было бы использовать для отхода.

Местность, по которой предстояло наступать армии левым флангом, представляла собой равнину с возвышенностями, множеством каналов, оврагов и узких ирригационных сооружений. Равнину пересекают реки Диошкаи, Липовец, Валални, Лукавец, Окна, Черна Вода, Лаборец, Душа, Ондава, Топлья. Большинство их имеют затопляемые поймы шириной 2–3 км. Между реками Лаборец и Ондава проходит гряда высот, с Которой хорошо обозревается пространство в восточном направлении. Западнее рек Топлья и Ондава лежит горный кряж из труднодоступных высот, покрытых сплошным лесом.

Имеющаяся сеть грунтовых и шоссейных дорог довольно густо покрывает равнину и связывает между собой населенные пункты, лежащие, как правило, в местах скрещения дорог.

Оборона противника строилась с учетом особенностей местности и состояла из отдельных опорных пунктов, оборудованных окопами и стрелковыми ячейками, иногда соединенных ходами сообщения. Учитывая важность дорог, гитлеровцы широко использовали противотанковые и противопехотные заграждения. Особое значение придавалось организации системы огня. Огневые точки, расположенные вдоль дорог, в населенных пунктах, рощах и т. д., держали почти всю впередилежащую местность, естественные и искусственные водные преграды под фланкирующим огнем во всех направлениях. Перед левым флангом армии до Михальовце противник оборудовал три оборонительных рубежа.

В подготовительный период все рода войск готовились к ведению боевых действий в новых условиях. Несмотря на трудности предстоящего наступления, бойцы и командиры 1-й гвардейской армии горели желанием вступить в бой, полностью изгнать врага с территории братской Чехословакии. 7 ноября после митинга в 167-й стрелковой дивизии, посвященного праздничному приказу Верховного Главнокомандующего, старшина И. С. Гончаров обратился к командованию с просьбой разрешить ему пробраться в тыл к фашистам. Получив разрешение, он взял с собой старшего сержанта С. Д. Саленко, младшего сержанта Ф. И. Деркача и рядового Н. Н. Багуна и с ними перешел линию фронта. Двигаясь впереди, Гончаров обнаружил минное поле противника. Саперы изъяли девять противотанковых и семь противопехотных мин. На окраине рощи советские воины обнаружили орудия и стали скрытно продвигаться вдоль шоссе. Достигнув отдельного дома на северо-восточной окраине села Убреж, они увидели сложенные в штабеля противотанковые мины. Рядовой Багун предложил подорвать их, но Гончаров сказал: «Да, мы их подорвем, но только вместе с врагом. Давайте лучше заминируем этими минами шоссе». Шоссе было заминировано, и саперы двинулись дальше. На берегу реки Дриновец они наткнулись на артсклад противника (до ста ящиков со снарядами), охраняемый часовым. Бойцы сняли часового и подорвали склад. 10 ноября они вернулись в свою часть и доставили в штаб ценные сведения о расположении огневых точек противника и сосредоточении его сил.

На равнинной местности разведывательным органам действовать было гораздо труднее, чем в горах, и все же были собраны весьма ценные сведения о характере обороны противника и его живой силе.

К началу операции перед фронтом 1-й гвардейской армии в первой линии действовали 254-я пехотная, 97-я, 101-я горнострелковые, 100-я легкопехотная дивизии, 82-я дивизионная группа, 582-й охранный батальон, батальон 2-й горнострелковой бригады венгров и 500-й штрафной батальон, усиленные тремя дивизионами штурмовых орудий, и 101-й дивизион штурмовых орудий РГК.

18 ноября 1-й гвардейской армии была поставлена задача: силами 107-го и 11-го стрелковых корпусов прорвать оборону противника на участке Русковце, Комаровце, уничтожить противостоящего противника, наступать в направлении Михальовце, Чемерне, овладеть Михальовце и выйти на рубеж реки Лаборец; в последующем, овладев рубежом высот западнее Михальовце, наступать на Чемерне; остальной участок фронта, от Медзилабарце до леса севернее Виш. Рибницы, оборонять силами 3-го горнострелкового корпуса.

Командующий 1-й гвардейской армией решил прорвать оборону противостоящего противника силами шести усиленных стрелковых дивизий. Главный удар наносился в направлении Горна, Виш. Ревиште, Михальовце. На рубеже Чертижне, Медзилабарце, Стакчин, Виш. Рибница должны были обороняться соединения 3-го горнострелкового корпуса и 271-я стрелковая дивизия, которая 18 ноября перешла в непосредственное подчинение армии.

Корпуса армии получили следующие задачи: 107-й стрелковый корпус в составе 129-й гвардейской, 161-й и 167-й стрелковых дивизий под командованием генерал-лейтенанта Д. В. Гордеева должен был прорвать оборону противника на участке (иск.) Ясенов, Тибава, Собранце и овладеть лесом 1 км юго-восточнее Убрежа, Ниж. Рибницы, затем наступать в направлении Виш. Ревиште, Михальовце, к исходу дня выйти на рубеж Гнойне, Гажин, (иск.) Ястребе, а к исходу второго дня операции овладеть Трнавой, Михальовце. Корпусу были приданы 31-я отдельная гвардейская танковая бригада, 1511-й и 713-й самоходные артиллерийские полки, 24-я гвардейская армейская пушечная артиллерийская бригада, 4-й и 317-й армейские гвардейские истребительно-противотанковые артиллерийские полки РГК, 496, 196 и 494-й горновьючные минометные полки, 144, 618 и 276-й армейские минометные полки РГК, дивизион 93-го гвардейского артиллерийского полка 3-го горнострелкового корпуса, 114-й гвардейский истребительно-противотанковый дивизион 128-й гвардейской горнострелковой дивизии, четыре полка гвардейских минометов, 6-я горная инженерно-саперная бригада РГК (без одного батальона) и 1067-й зенитный артиллерийский полк.

11-й стрелковый корпус в составе 30, 226 и 276-й стрелковых дивизий под командованием генерал-майора М. И. Запорожченко наступал на участке (иск.) шоссе Тибава — Собранце, Комаровце, нанося удар в направлении Комаровце, Остров, Шарошремете, Ластомир. Ближайшая задача корпуса — овладеть Островом, к исходу первого дня — Ястребе, Инячовце и к исходу второго дня выйти на рубеж (иск.) Михальовце, Красновце, Самудовце. Вместе с корпусом действовали 3-я отдельная истребительно-противотанковая артиллерийская бригада 1498-й самоходный артиллерийский полк, 839-й гаубичный артиллерийский полк, 1646-й и 1506-й истребительно-противотанковые артиллерийские полки, 281-й минометный полк, дивизион 805-го гаубичного артиллерийского полка, полк гвардейских минометов, 356-й батальон 6-й горной инженерно-саперной бригады РГК, 15-я штурмовая инженерно-саперная бригада и 9-й отдельный мотопротивотанковый огнеметный батальон.

Было приказано в первом эшелоне корпуса иметь стрелковую дивизию и 15-ю штурмовую инженерно-саперную бригаду; во втором эшелоне — стрелковую дивизию в районе Порубка, Колибабовце, Коромпа; на участке (иск.) Комаровце, Сентуш прикрыться 9-м отдельным мотопротивотанковым огнеметным батальоном.

Армейский резерв составила 226-я стрелковая дивизия, сосредоточенная в районе леса юго-западнее Подградье[117].

В течение последних пяти дней перед наступлением была произведена перегруппировка войск к левому флангу армии, на участок прорыва. Войска передвигались, как правило, ночами, по бездорожью. И все же приказ был выполнен. К исходу 21 ноября войска вышли на указанные рубежи.

3-й горнострелковый корпус: 242-я горнострелковая дивизия генерал-майора В. Б. Лисинова занимала рубеж (иск.) Телеповце, Паригузовце, высота 563, восточные скаты высоты 657,2, Ялово; 318-я горнострелковая дивизия генерал-майора В. Ф. Гладкова — рубеж (иск.) Ялово, высота 552, Стакчин, высота 1005, высота 897 (северо-западнее Руске Бистре).

128-я гвардейская горнострелковая дивизия генерал-майора М. И. Колдубова сосредоточилась в районе Тополя, Колбасов.

271-я стрелковая дивизия полковника И. Ф. Хомича заняла оборону на рубеже Чертижне, Габуре, (иск.) Боров, высота 542 (гора Кичера), (иск.) Нягов, высота 578, высота 469.

107-й стрелковый корпус: 161-я стрелковая дивизия полковника В. И. Новожилова сосредоточилась в районе Гливиште; 129-я гвардейская стрелковая дивизия генерал-майора Т. У. Гринченко заняла рубеж в районе севернее Собранце; 167-я (командир полковник И. Д. Дряхлов) и 161-я стрелковые дивизии в ночь на 22 ноября выдвинули на передний край по одному стрелковому батальону для ведения разведки.

11-й стрелковый корпус: 276-я стрелковая дивизия генерал-майора П. М. Бежко заняла оборону в районе Комаровце, две стрелковые дивизии — 30-я (командир генерал-майор В. П. Янковский) и 226-я (командир генерал-майор Н. А. Кропотин) — находились во втором эшелоне; участок Поростово, Сентуш заняла 15-я штурмовая инженерно-саперная бригада.

В результате перегруппировки командованию армии удалось создать на участке прорыва значительное превосходство в силах: по пехоте — в 2,5 раза, по артиллерии — в 5,5, по танкам — в 3 раза[118].

^{П. М. Бежко}

Особенно важным оказался перевес наших сил в артиллерии. Плотность артиллерии была создана на участке 107-го стрелкового корпуса — 81, а на участке 11-го стрелкового корпуса — 165 стволов на 1 км фронта.

23 ноября в 8 часов 30 минут на позиции врага обрушился мощный огонь. За 50 минут артиллерийской подготовки противник понес исключительно большие потери в личном составе и технике. Все управление войсками у него нарушилось, артиллерийские и минометные батареи были подавлены или уничтожены артиллерийским огнем и действиями авиации.

Захваченные пленные артиллеристы показали, что большинство уцелевших от огня артиллерийских и минометных батарей от начала артподготовки до подхода наших войск вплотную к огневым позициям не получили ни одного распоряжении от своих командиров, так как связь и управление были нарушены.

Об эффективности артподготовки, проведенной на левом фланге 1-й гвардейской армии 23 ноября, свидетельствует и показание пленного солдата из 229-го горнострелкового полка: «Сегодня начался отход неожиданно и без приказа. Роты и батальоны в результате артподготовки русских потеряли до 50 процентов личного состава. Несколько дней назад солдатам был зачитан приказ, подписанный командиром дивизии, в котором говорилось, что данный рубеж будет удерживаться до последнего солдата, пока не будет готов зимний оборонительный рубеж в районе Кошице»[119].

Однако выполнить этот приказ гитлеровцам не удалось. В 9 часов 20 минут, вслед за последним огневым налетом, стрелковые дивизии 107-го и 11-го стрелковых корпусов и 15-я штурмовая инженерно-саперная бригада с рубежа Ясенов, Комаровце перешли в наступление. Прорвав вражескую оборону, они в первый же день расширили фронт прорыва с 5 до 16 км и продвинулись в глубину до 11 км, освободив при этом 11 населенных пунктов.

Следует отметить самоотверженные действия артиллеристов. На пути продвижения было лишь одно шоссе. Кроме того, были взорваны мосты и минированы дороги. Часть артиллерии и минометов на конной тяге передвигалась по грунтовым дорогам, залитым водой. Уровень воды доходил до пояса. Через многочисленные реки артиллеристы переправлялись вместе с пехотой вброд или на подручных средствах, на руках вытаскивая орудия и минометы.

Но ничто уже не могло остановить советских воинов в их стремлении на запад. Преодолевая сопротивление врага, части 161-й стрелковой дивизии в первый же день овладели юго-восточной частью Русковце, 129-я гвардейская стрелковая дивизия правым флангом вышла в район мельницы южнее Русковце, частями левого фланга освободила Кишгайдош и завязала бой за рощу северо-восточнее этого населенного пункта; 167-я стрелковая дивизия выбила противника из Собранце, Ниж. Рибницы, Виш. Ревиште и завязала бой за Блатне; 15-я штурмовая инженерно-саперная бригада в результате упорного боя овладела Блатна Поланка; 276-я стрелковая дивизия — Комаровце, Островом, Бунковце, Шарошремете.

При прорыве вражеской обороны в районе Собранце исключительную самоотверженность и героизм проявил командир самоходно-артиллерийской батареи 1498-го самоходно-артиллерийского полка коммунист старший лейтенант И. П. Петров. Поддерживая наступление 876-го стрелкового полка 276-й стрелковой дивизии, Петров во главе своей батареи стремительно ворвался в расположение противника. Огнем и гусеницами наши воины уничтожили 6 противотанковых орудий, 9 станковых пулеметов, 9 дзотов, наблюдательный пункт и 140 солдат и офицеров противника; было захвачено 35 пленных.

24 ноября наступление продолжалось. Враг, сбитый с подготовленных рубежей, нес большие потери и поспешно отходил. Правый фланг его обнажился, часть южных выходов с гор для группировки, оборонявшейся перед нашим центром и правым флангом, была перехвачена.

Боясь полного окружения и прорыва наших войск к Михальовце, гитлеровцы начали спешно усиливать 101-ю горнострелковую дивизию отдельными подразделениями, переброшенными с соседних участков.

Ожесточенные контратаки, предпринятые противником из Района Гажина, результатов не дали. Наши войска быстро продвигались на Михальовце, и это заставило немецко-фашистское командование 25 ноября начать отвод своих войск перед Фронтом всей армии.

В этот же день преследование противника начали и соединения 3-го горнострелкового корпуса. Наступление развернулось на всем более чем 100-километровом фронте.

Передовой отряд 318-й горнострелковой дивизии, продвигаясь по горной долине, встретил упорное сопротивление у Снины, где был создан сильно укрепленный опорный пункт, прикрывавший подступы к Гуменне. Командир отряда решил предпринять обходный маневр и уничтожить противника. Справа, на северо-западной окраине, действовала 213-я отдельная разведывательная рота, слева, с юго-западной окраины, — стрелковая рота; остальной состав наступал с фронта. В результате комбинированного удара передовой отряд разгромил врага и овладел населенным пунктом. В течение дня отряд продолжал наступление и освободил Пусту, Гамре, Цироцке Длуге, Модру, а к исходу дня достиг Каменицы. Ночью, подтянув к Каменице резервы, противник предпринял ожесточенные контратаки, которые длились до утра.

Подошедший 1331-й горнострелковый полк, развернувшись справа, нанес удар во фланг гитлеровцам и отвлек на себя их основные силы. Воспользовавшись этим, подразделения передового отряда ворвались в населенный пункт и совместно с 1331-м горнострелковым полком овладели им.

Под натиском наших войск противник был вынужден все дальше и дальше откатываться на запад, к Гуменне, создавая на пути продвижения наших частей всякого рода препятствия — заграждения, лесные завалы, минные поля, — взрывал мосты, затапливал местность.

Через реку Латорица на юго-восточной окраине города Гуменне имеется довольно большой двухпролетный металлический мост. Враг подготовил его к взрыву. Спасти мост поручено было 2-му батальону 1331-го горнострелкового полка под командованием майора И. М. Сараичева. Батальон броском подошел к мосту. Противник открыл сильный заградительный огонь. Несмотря на это, советские воины, проявляя мужество и отвагу, пошли на штурм. Большую помощь пехотинцам оказали воины взвода конной разведки разведроты дивизии. Не имея возможности проскочить через мост, разведчики под командованием капитана Винниченко по скатам гор пошли в обход и зашли глубоко в тыл врагу. Гитлеровцы, боясь окружения, под давлением фронтальных атак 2-го батальона дрогнули и побежали. Им удалось лишь частично повредить средний пролет. Вскоре мост был восстановлен, и по нему началось движение. Батальон майора Сараичева первым вошел в Гуменне.

Не задерживаясь в городе, 1331-й горнострелковый полк продолжал преследовать врага и 26 ноября овладел селом Лесковец, а затем и селом Штефановце.

Успешные боевые действия 2-го батальона не были случайными. Они явились результатом высокого воинского мастерства воинов, умелой и четкой воспитательной работы, которую проводили с личным составом офицеры батальона во главе с командиром батальона майором И. М. Сараичевым, заместителем по политчасти лейтенантом И. К. Петровым и парторгом младшим лейтенантом С. П. Чиченковым.

Следует отметить важную роль 15-й штурмовой инженерно-саперной бригады полковника М. Д. Бараша при взятии Михальовце. Действуя слева от 167-й и 276-й стрелковых дивизий, она к 12 часам 26 ноября уже вела бой за Ребрин, контролируя шоссе из Михальовце на юго-восток, между 12 и 19 часами овладела Ластомиром, перерезав грунтовую дорогу из Михальовце на юг, и к 19 часам подошла к Самудовце, расположенному на шоссе Михальовце — Вел. Жбинце, угрожая в дальнейшем выходом на шоссе Мочарани — Тровиште. Бригада, непрерывно вырываясь вперед, отвлекла на себя часть сил противника, действовавшего против 167-й и 276-й стрелковых дивизий, и тем самым способствовала более успешному продвижению их к Михальовце. Перерезав все пути отхода из Михальовце на юг и юго-запад, бригада содействовала быстрому его захвату частями 167-й стрелковой дивизии, 31-й отдельной гвардейской танковой бригадой и 1511-м самоходно-артиллерийским полком.

Противник, обойденный с севера частями 3-го горнострелкового корпуса и с юга 107-м стрелковым корпусом, вынужден был без серьезного сопротивления оставить крупный лесной массив, лежащий между железной дорогой Снина — Гуменне и шоссе Виш. Рибница — Калуша.

К исходу 26 ноября войска 1-й гвардейской армии вышли на рубеж железная дорога Медзилабарце — Гуменне, Збудза, Михальовце.

По случаю освобождения городов Гуменне и Михальовце в столице нашей Родины Москве прозвучал артиллерийский салют, а войскам 1-й гвардейской армии была объявлена благодарность Верховного Главнокомандующего.

В последующие дни войска армии продолжали наступление в условиях резко ухудшившейся погоды. От непрерывных дождей реки и ручьи разлились и поймы рек оказались залитыми водой, дороги стали почти непроходимыми не только для всех видов транспорта, но и для пехоты. Трудности наступления усиливались тем, что враг прибегал к искусственному затоплению местности, и без того размываемой подпочвенными водами, взрывал мосты. Но, несмотря на это, войска армии по горным склонам непрерывно продвигались вперед, сбивая противника с рубежей, на которых он пытался задержаться.

30 ноября наши соединения вышли к восточному берегу реки Ондава, а на левом фланге, начиная от района Кайны, частью сил перешли на западный ее берег. Форсировать такую водную преграду, как Ондава, крупными массами войск было сложным делом. Однако время не ждало. В частях были созданы специальные группы, которые быстро соорудили плоты, сосредоточили лодки, кое-где навели переправы. Большую помощь войскам оказало местное население.

Командование 325-го гвардейского стрелкового полка 129-й гвардейской стрелковой дивизии обратилось через старост к местным жителям с просьбой оказать помощь в переправе на другой берег. В течение часа на 56 лодках, выделенных населением, были переправлены пехота и вооружение.

Форсировав Ондаву, части 161-й, 129-й гвардейской, 167-й, 276-й стрелковых дивизий и 15-я штурмовая инженерно-саперная бригада отбросили противника еще на 12–18 км и к 6 декабря подошли вплотную к гряде высот и лесов западнее Сачурова, Сеч. Полянки, Кравьяни, Бачкова, Тернавки. В последующие дни войска армии вели на этом рубеже бои местного значения, а затем получили задачу временно перейти к обороне.

За 14 дней наступления на фронте свыше 100 км армия продвинулась от 30 до 65 км и освободила более 270 населенных пунктов, в том числе Михальовце и Гуменне.

Что же происходило в третьей декаде ноября на участке 18-й армии? Выполняя приказ командования фронта, новый командующий 18-й армией генерал-майор А. И. Гастилович в середине ноября разработал план наступления.

Для прорыва был избран участок, занятый 17-м гвардейским стрелковым корпусом, севернее Чопа. Удар приходился по трудной, заболоченной местности, зато там, где противник меньше всего мог его ожидать.

На 5-километровом участке прорыва путем перегруппировок удалось создать плотность артиллерии около 145 стволов на 1 км фронта. Хотя общее соотношение сил было не столь подавляющим, успех обеспечивался внезапностью ударов и тщательно организованной артиллерийской подготовкой и поддержкой атаки. Артиллерийская подготовка облегчалась тем, что в болотистой местности враг не мог иметь сплошных глубоких траншей, а тяготел к населенным пунктам, расположенным по более сухим местам и превращенным в опорные пункты.

Удар 18-й армии поддерживали 400 самолетов 8-й воздушной армии генерал-лейтенанта авиации В. Н. Жданова. Их использование было спланировано несколько своеобразно. Авиация не наносила удара непосредственно на участке прорыва, а получила задачу не позволить танковым частям противника, находившимся в 6–10 км севернее участка прорыва, контратаковать 17-й гвардейский стрелковый корпус во фланг. С этой задачей авиация блестяще справилась.

Утром 20 ноября противник еще не ожидал, что широкая болотистая равнина к юго-западу от Ужгорода станет ареной ожесточенного боя. В 9 часов громовой раскат потряс долину. 45-минутная артиллерийская подготовка была проведена очень удачно. Когда огонь был перенесен в глубину, пехота, сопровождаемая танками и самоходными орудиями, устремилась к переднему краю противника. Результат артиллерийской подготовки был почти таким же, как в 1-й гвардейской армии. Потери гитлеровцев в живой силе были велики. Но это не означает, что оборона врага в этом районе была непрочной. Использовав селения, растянувшиеся цепью в глубине обороны по возвышенным местам, он превратил их в опорные пункты.

Когда наша пехота и танки преодолели первые позиции обороны, противник пытался удержаться в этих опорных пунктах, прикрывая огнем все дороги, ведущие через болотистую равнину к селениям.

^{И. Д. Дряхлов}

Однако отсутствие дорог не могло быть препятствием для войск 18-й армии, действовавших ранее в Карпатах. Помогая артиллеристам вытаскивать увязавшие пушки, наши стрелковые подразделения прошли по болоту, просочились в промежутки между опорными пунктами гитлеровцев и взяли многие из них в кольцо окружения. Оставив затем часть сил для ликвидации окруженных гарнизонов, войска армии продолжали преследование. На отдельных участках враг пытался переходить в контратаки, но замедлить темп нашего наступления ему не удалось.

Наступавшие пехота и танки уже в течение первого часа углубились в расположение противника на 2–3 км, после чего для развития успеха командующий армией ввел в бой свой резерв — танковую бригаду. К исходу дня прорыв был расширен почти до 15 км по фронту и до 16–17 км в глубину.

Более трудная обстановка сложилась в полосе наступления 95-го стрелкового корпуса, которым командовал генерал-майор И. И. Мельников. Соединения корпуса встретили сильное сопротивление.

На участке 351-й стрелковой дивизии передовые подразделения нашей пехоты окружили населенный пункт Йовро-Дарма и выбили врага из его западной части. Однако неоднократные попытки завершить разгром противника в этом пункте заканчивались неудачей. Дело в том, что огневые средства, размещенные в каменных зданиях, оказались не подавленными нашей артиллерией и авиацией. Но, несмотря на огонь, воины-пехотинцы шаг за шагом продвигались вперед. Мужественно дрались и расчеты артиллерийских орудий. Они выкатывали пушки на прямую наводку и били по амбразурам каменных укреплений, по окнам и чердакам домов.

На следующее утро части и соединения корпуса неудержимо пошли вперед. Сопротивление противника было сломлено, фашистская оборона оказалась прорванной.

К исходу 21 ноября 95-й стрелковый корпус вышел главными силами на рубеж шоссейной дороги Чоп — Михальовце. При этом 24-я стрелковая дивизия овладела рубежом Инячовце — Сениэ, 351-я стрелковая дивизия — Палин — Стретава, Павловце.

2-я гвардейская воздушно-десантная дивизия была переподчинена 17-му гвардейскому стрелковому корпусу для наступления на Шаторалья Уйхель. Спустя сутки вместо нее в состав 95-го стрелкового корпуса вошла 237-я стрелковая дивизия под командованием полковника М. Г. Тетенко.

Развивая дальнейшее наступление, соединения армии вышли к реке Лаборец с быстрым течением и обрывистыми берегами. Противник оказал здесь сильное сопротивление. Форсировать реку с ходу не удалось. В ночь на 23 ноября главные силы дивизии вышли на левый берег реки и приступили к подготовке форсирования.

Исходное положение частей закрывалось огромными дамбами и многочисленными песчаными холмами. Артиллерия и вторые эшелоны дивизий сосредоточились в лесах и кустарниках в районе Сеннэ, Стретава, Маломпарт. Скрытые подходы к реке использовались для подвоза лесоматериала и наведения штурмовых мостовых переходов.

Подготовка к форсированию проходила при сильном обстреле противника. Руководил подготовкой опытный, уже не раз отличившийся в боях командир 1157-го стрелкового полка подполковник Иван Андреевич Анкудинов. Пренебрегая опасностью, он появлялся на самых ответственных участках. Вражеская пуля сразила отважного офицера. За мужество, отвагу и личную храбрость подполковнику И. А. Анкудинову было посмертно присвоено звание Героя Советского Союза.

Тяжело переживали гибель своего любимого командира войны полка. Они поклялись отомстить врагу за его смерть и сдержали клятву: первыми форсировали реку Лаборец и, ворвавшись на позиции врага, уничтожили немало гитлеровцев.

Для подавления огневой системы противника и обеспечения форсирования реки были выдвинуты на прямую наводку орудия. В состав артиллерийских групп включались и орудия ПВО. Саперные подразделения подготавливали мостовые детали — опоры, настил, подтягивали их к месту постройки мостов и сосредоточивали в укрытых местах.

^{И. И. Мельников}

Ночью разведчики 351-й стрелковой дивизии доложили, что противник отводит свои главные силы на рубеж реки Ондава. Те же сведения поступили от других дивизий. Командир корпуса отдал команду начать переправу. По наведенным штурмовым мостикам через реку Лаборец устремились передовые батальоны.

Следует заметить: отход противника за реку Ондава не был следствием заранее обдуманного маневра. Дело в том, что накануне в верховьях рек Лаборец, Ондава и примыкающих к ним горных районах прошли небывалой силы ливневые дожди. Огромные потоки воды хлынули вниз, реки стали выходить из берегов, угрожая затопить большие пространства суши. Во избежание катастрофы противник и начал отводить свои войска далее на запад.

Обстановка резко изменилась. К препятствиям, которые были перед нашими войсками к началу наступления, прибавилось новое — широкая водная преграда: Лаборец и Ондава вышли из берегов и затопили низины и долины. Образовался сплошной водяной поток шириной 8–10 км. Форсирование такой преграды было нелегкой задачей и требовало самой серьезной подготовки. Особо остро встал вопрос о переправочных средствах. Почти все, что заготовили наши саперы, унесло бурным потоком вниз. Снесены были и многие мосты, которые предполагалось использовать в ходе операции.

Однако, несмотря на резкое осложнение обстановки, командование корпуса решило как можно быстрее начать наступление, чтобы, преследуя отходящего противника, на его плечах ворваться на последующие оборонительные рубежи. Корпусному инженеру было приказано срочно обеспечить прибытие запланированного мостового парка в район населенного пункта Вайяны и навести мост через реку Лаборец для 351-й и 237-й стрелковых дивизий. Командир 24-й стрелковой дивизии получил приказание восстановить мост в районе Палина для переправы частей своей дивизии.

Войска быстро выдвигались в не залитые водой населенные пункты и рощи на левом берегу реки Ондава. Противник занял оборону по высотам, расположенным на правом берегу Ондавы, и вел артиллерийский обстрел нашего берега.

В это время в район Вайян приехал командующий фронтом генерал армии И. Е. Петров. Вот что вспоминает об этом бывший командир 95-го стрелкового корпуса генерал-майор И. И. Мельников.

Генерал армии И. Е. Петров осмотрел наведенный мост через реку Лаборец и решил ознакомиться с разливом реки Ондава и оценить возможности форсирования этой огромной водной преграды. Я доложил ему свои соображения относительно переправы через Лаборец и Ондаву.

— Хорош или плох ваш план, пока судить не берусь, — заметил Петров. — Давайте на месте разберемся.

В районе Куцан посреди разлива тянулась на запад довольно высокая дамба с множеством мостов. Противник при отходе не успел полностью разрушить их. Сваи (опоры) были целы, сорван только настил.

На дамбе кипела работа. Это саперы 351-й стрелковой дивизии восстанавливали поврежденные мосты. Противник стремился помешать производству восстановительных работ и обстреливал дамбу из артиллерии.

— Не скажут нам спасибо саперы, — сказал командующий, — лишний огонек сюда приманили. — И приказал сопровождавшим его офицерам и генералам продвигаться скрытно.

Мы дошли до первого разрушенного моста. Около десятка саперов укладывали лежни на опоры. Стучали топоры, звенели пилы. Неподалеку три солдата тянули по берегу запетленное канатом огромное дубовое бревно. След от него уходил в залитую водой рощу. Было видно, что саперы выбились из сил, но продолжали настойчиво, шаг за шагом, продвигаться со своим грузом вперед.

— Уж больно ладное бревно! На центральную лежню лучше не сыскать! — сказал генерал Петров и мигом очутился около солдат. — А ну-ка, братцы, вчетвером попробуем, небось легче осилим, — проговорил командующий каким-то задорным баском. — Раз, два — взяли!

Остановившиеся было саперы ухватились вместе с генералом за канат и под возгласы «Раз, два — взяли!» потащили бревно вверх на дамбу. Через несколько минут оно уже лежало на мосту.

Между тем снаряды ложились все ближе и ближе. Один крупнокалиберный разорвался вблизи моста. Ранило двух саперов. Всех охватило беспокойство за жизнь командующего. Я предложил ему ехать обратно, но он и слушать не хотел.

Забеспокоились и солдаты. Пожилой солдат подошел к генералу и передал просьбу своих товарищей позаботиться о своей безопасности.

— Нам, значит, в тыл, а вам под огонек? Нехорошо, братец, генералу такое предлагать, — сказал строго Петров.

— Я вот что вам скажу, — сделав суровое лицо, проговорил усач. — Я здесь старшим приставлен, и будьте любезны подчиняться, прошу укрытие занять. Пока прошу, а то ведь и приказать недолго. У нас на этот счет строго.

— Ну хорошо, хорошо, — проговорил генерал Петров, — только скажи, с кем имею честь разговаривать?

— Командир саперного отделения ефрейтор Прохоров. А вас как звать-величать?

— Командующий фронтом генерал армии Петров.

Петров сделал знак всем присутствующим укрыться за дамбой и уже там продолжал разговор:

— Вот он, русский солдат Прохоров. Прошел от Волги до Карпат. И Карпаты уже позади, к Берлину лыжи навострил, а на его груди ни одной награды, одни нашивки о ранениях.

— Профессия самая мирная — сапер, — заметил кто-то из присутствующих.

— На войне нет мирных профессий. Что касается важности предстоящей операции, — продолжал Петров, — наша оценка остается в силе. Преодолеть нужно водное пространство шириной пять-семь километров. Это два Днепра! Войска, сумевшие осуществить эту задачу, заслужат самой высокой похвалы, люди, совершившие такой подвиг, будут достойны самой высокой награды.

В это время поступило донесение, что первый мост на дамбе полностью восстановлен.

— Вот вам и первые герои. Молодец, Прохоров! — проговорил командующий и дал указание представить сапера к ордену Славы.

Всю ночь шла подготовка к наступлению. К утру 26 ноября мосты через дамбу были восстановлены, и части 351-й стрелковой дивизии, поддержанные мощным огнем артиллерии и минометов, выбили противника из населенных пунктов Сирнек и Имбрег, с высот 241, 275 и развернули наступление на населенные пункты Уйлак, Ястребе.

Часть сил форсировала реку. Командованию 237-й стрелковой дивизии удалось перебросить небольшие отряды из нескольких рот на противоположный берег в районе устья реки Латорица севернее Земплина.

24-я стрелковая дивизия переправила по железнодорожному мосту передовые подразделения на правый берег реки Ондава.

Часть подразделений форсировала реку севернее и южнее моста на рыбацких лодках. После захвата плацдарма на правом берегу Ондавы 24-я стрелковая дивизия во взаимодействии с 351-й стрелковой дивизией развернула наступление на город Требишов.

Противник оказывал слабое сопротивление и отходил в направлении гор. Воспользовавшись этим, соединения 95-го стрелкового корпуса начали преследовать врага в направлениях: 24-я стрелковая дивизия — на Требишов с севера и частью сил на Сечовце; 351-я стрелковая дивизия — на железнодорожную станцию Упор, Угор. Жипов и далее на Керестур, частью сил на Требишов; 237-я стрелковая дивизия развернула наступление на Колбаш.

Во второй половине дня 26 ноября город Требишов был освобожден частями 24-й стрелковой дивизии. Жители радостно встречали советских воинов.

Части 24-й и 351-й стрелковых дивизий продолжали преследование противника западнее Требишова с целью отрезать пути отхода в горы на рубеж Сечовце, Вел. Озоровце, Эгреш, Угор. Жипов. Однако преследование проходило медленно. Враг оказывал сильное сопротивление, и наступление войск 95-го стрелкового корпуса было приостановлено.

Таким образом, к концу ноября, выполнив задачу, войска фронта вынуждены были закрепиться на достигнутых рубежах. Нужно было готовиться к новым наступательным операциям.

К концу ноября произошли изменения в составе 4-го Украинского фронта.

Решением Ставки Верховного Главнокомандования 38-я армия в составе трех стрелковых корпусов (девять стрелковых дивизий), чехословацкого корпуса, 135-й пушечной артиллерийской бригады, 491-го минометного полка, 1663-го истребительно-противотанкового артиллерийского полка, 83-го гвардейского минометного полка, 12-го танкового полка, 39-й инженерно-саперной бригады, 1954-го зенитного артиллерийского полка, 8-го и 37-го бронепоездов с 24.00 29.11.44 г. переходила из 1-го Украинского фронта в 4-й Украинский. В связи с этим устанавливались новые разграничительные линии между фронтами: Перемышль, Ясло, Бохия, Неполомице, Бабице, Сосновец, Оппельн; все пункты, кроме Ясло, Бохня и Оппельн, для 4-го Украинского фронта включительно[120].

Это решение было вызвано тем, что 1-й Украинский фронт нацеливался на берлинское направление, а 38-я армия оставалась для действий по освобождению Чехословакии.

30 ноября Ставка Верховного Главнокомандования приказала командующему 4-м Украинским фронтом:

«1. Левым крылом и центром фронта продолжать наступление с задачей не позднее 12–15 декабря 1944 г. овладеть рубежом Зборов, Бардева, Прешов, Кошице. В дальнейшем развивать наступление в общем направлении на Новы-Тарг и частью сил левого крыла фронта на Попрад.

2. 38-ю армию подготовить к наступлению с целью во взаимодействии с левым крылом 1-го Украинского фронта не позднее начала января 1945 г. овладеть Краковом.

3. Свои соображения по выполнению настоящей директивы с планированием действий по срокам и рубежам представить не позже 3 декабря 1944 г.»[121]

3 декабря генерал армии И. Е. Петров доложил в Ставку свои соображения по выполнению директивы Ставки.

«Выполнение первой задачи — овладеть рубежом Зборов, Бардева, Прешов, Кошице — предполагаю осуществить следующим образом:

1-я гвардейская армия силами двух корпусов (пять стрелковых дивизий) со всеми приданными армии средствами усиления из района Сеч. Полянка, Сечовце атакует противника вдоль дороги Сечовце — Бидовце — Кошице с задачей к исходу первого дня пройти лес и выйти на рубеж Герляны, Свиница. Так как условия местности не позволяют развернуть сразу крупные силы, в первый день армия наступает двумя стрелковыми дивизиями (по одной из каждого стрелкового корпуса). С выходом из леса оба корпуса вводят в действие свои главные силы и наступают: 11-й стрелковый корпус — на Кошице с задачей к исходу пятого дня овладеть северной частью Кошице; 3-й горнострелковый корпус с рубежа Герляны, река Торыса поворачивает на север и наступает в направлении Прешова.

С утра второго дня наступления 107-й стрелковый корпус (три стрелковые дивизии) из района Ниж. Грабовец, Сачуров переходит в наступление в направлении Чемерне, Ганушовце с задачей к исходу пятого дня наступления армии овладеть рубежом Ганушовце, Злате Баня. В последующем, взаимодействуя с 3-м горнострелковым корпусом, овладеть рубежом Прешов, Капушаны.

11-й стрелковый корпус по овладении Кошице выводится в резерв фронта.

18-я армия всеми силами (шесть стрелковых дивизий), наступая двумя эшелонами одновременно с 1-й гвардейской армией, наносит удар в направлении Силваш, Сланец, Шиплак, Кошице, имея задачей к исходу первого дня операции овладеть рубежом Сланец, Сланска Гута.

В последующем, взаимодействуя с левофланговым корпусом 1-й гвардейской армии, к исходу пятого дня ударом с юга и юго-востока овладеть Кошице.

В период выполнения 1-й гвардейской и 18-й армиями первой задачи 38-я армия остается на занимаемом рубеже и только левым крылом, используя обстановку, какая сложится в связи с продвижением 1-й гвардейской и 18-й армий, выходит на рубеж Зборов, Бардева.

Считая рубеж, занимаемый 38-й армией, и прешово-кошицкий рубеж, на который должны выйти 1-я гвардейская и 18-я армии, исходными для последующей операции, дальнейшее выполнение задачи, поставленной Вами, будет осуществляться так:

а) 38-я армия, взаимодействуя с левофланговыми частями 1-го Украинского фронта, ударной группировкой в составе шести стрелковых дивизий прорывает фронт обороны противника на участке между Ясло и Змигруд Новы (точный участок определить рекогносцировкой на местности) и, нанося главный удар в направлении Горлице, Новы-Сонч, к исходу 4 дня наступления выходит на рубеж Горлице.

В последующем армия наступает в направлении Новы-Сонч, Величка, Краков. На рубеж Новы-Сонч армия выходит на 10–12-й день операции;

б) исходными районами для последующего наступления 1-й гвардейской и 18-й армий будут: 1-я гвардейская армия — район Прешова; 18-я армия — район Кошице.

Первым этапом операции считаю для всех армий выход на рубеж Новы-Сонч, Стар. Любовня, Попрад.

До рубежа Новы-Сонч, Стар. Любовня 38-я армия, взаимодействуя с частями 1-го Украинского фронта, по существу, будет наступать вне зависимости от действий 1-й гвардейской и 18-й армий.

С рубежа Новы-Сонч, Стар. Любовня, Попрад действия 18-й армии приобретают самостоятельный характер, а 1-я гвардейская армия входит в тесное взаимодействие с 38-й армией. На этом же рубеже возможно усиление 38-й армии путем рокировки на север.

Следующим этапом операции является выход войск на рубеж Бохня, Касино Велька, Новы-Тарг, а для 18-й армии — Ружомборок. На данном этапе и до конца по-прежнему сохраняется взаимодействие между 38-й и 1-й гвардейской армиями.

Последним этапом и конечным рубежом операции является: 38-я армия — Краков, а для остальных армий — выход в долину рек Висла, Одер до Моравска Остравы»[122].

3 декабря Ставка утвердила этот план. В тот же день командующий фронтом поставил задачу 1-й гвардейской и 18-й армиям:

«1. 1-й гвардейской армии с приданными средствами усиления подготовить наступление в направлении Кошице силами 3-го горнострелкового корпуса (три стрелковые дивизии), 11-го стрелкового корпуса (две стрелковые дивизии), для чего оба корпуса сосредоточить в районе Сеч. Полянка, Сечовце, Парховьяни, Горовце, и, нанося главный удар в направлении Даргов, Клеченов, Бидовце, Кошице, овладеть Кошице, в последующем овладеть Прешовом.

До выхода на рубеж Герляны, Ниж. Каменица, Свиница наступление вести вдоль шоссе силами двух стрелковых дивизий, по одной от каждого стрелкового корпуса.

С выходом на рубеж Герляны, Ниж. Каменица, Свиница ввести в действие главные силы корпусов с задачами: 11-му стрелковому корпусу во взаимодействии с 18-й армией продолжать наступление в направлении Кошице и ударом с востока овладеть Кошице.

3-му горнострелковому корпусу с рубежа реки Торыса повернуть в направлении Прешова с задачей овладеть Прешовом.

Рубежом Герляны, Ниж. Каменица, Свиница овладеть к исходу первого дня наступления и не позднее исхода пятого дня наступления овладеть Кошице, а 3-му горнострелковому корпусу выйти в район Плоске, Богдановце, Бретейёвце.

107-му стрелковому корпусу сосредоточиться в районе Кучин, Сачуров, Нижни Грушов и быть в готовности перейти в наступление в направлении Чемерне, Прешов.

Готовность к действиям 107-го стрелкового корпуса с утра второго дня наступления.

На рубеж Ганушовце, Злате Баня выйти не позднее пятого дня наступления.

2. 18-й армии с прежними частями усиления одновременно с 1-й гвардейской армией главными силами нанести удар в направлении Силваш, Сланец, Шиплак, Кошице, имея один стрелковый корпус во втором эшелоне.

Второй эшелон армии ввести с рубежа Русков, Богдановце, Виш. Мишля.

Рубежом Сланец, Сланска Гута овладеть к исходу первого дня наступления.

В последующем, взаимодействуя с левофланговым корпусом 1-й гвардейской армии, наступая в заданном направлении, не позднее пятого дня наступления ударом с юга и юго-востока овладеть Кошице.

По овладении Кошице иметь в виду наступление в направлении Спишске Подградье.

3. В резерве иметь по 1-й гвардейской армии к началу наступления одну стрелковую дивизию из состава 11-го стрелкового корпуса в районе Тровиште, а 11-й стрелковый корпус нацелить на овладение Кошице.

4. Наступление обеих армий поддерживает в условиях благоприятной погоды 8-я воздушная армия»[123].

Командование фронта и армий отчетливо представляло трудности боев в Кошицком районе. Чтобы пробиться к Кошице, требовалось преодолеть горный хребет Хедьялья. Время наступления — зима. В низинах — слякоть, бездорожье, ветры. В горах — морозы, доходящие иногда до 20–25 градусов. Местность лесистая. Полное отсутствие дорог, пригодных для движения колесного транспорта. Многочисленные высоты господствуют над местностью со стороны противника.

Вражеские войска занимали оборонительный рубеж «Гизеле штелюнг», что означало «гизельская неприступная позиция». На этой позиции гитлеровцы рассчитывали продержаться всю зиму — до получения «сверхсекретного» и «сверхмощного» оружия, обещанного фюрером. Это оружие должно было изменить ход войны «в пользу великой Германии», как шумела геббельсовская пропаганда. Окопы полного профиля, блиндажи, ходы сообщения, доты, проволочные заграждения, минные поля — все было подготовлено к устойчивой и длительной обороне. Подступы к переднему краю «Гизеле штелюнг» прекрасно просматривались, а сама «гизельская неприступная позиция» была укрыта от наблюдения обширным лесным массивом.

Началась подготовка к наступлению. Войска 1-й гвардейской армии пополнились рядовым и офицерским составом, вооружением, были подготовлены запасы продовольствия, заменено обмундирование, увеличен конский вьючный транспорт. С личным составом отрабатывалась задача на наступление в зимнее время в горно-лесистой местности. Офицерский состав изучал условия предстоящих боев.

Накануне наступления войска армии произвели частичную перегруппировку. 3–5 декабря 3-й горнострелковый корпус, сдав 271-й стрелковой дивизии участок обороны на реке Ондава, сосредоточился в районе населенных пунктов Кравьяни, Бачков.

На участке предстоящего наступления 1-й гвардейской армии оборонялся 49-й горноегерский корпус противника — «наш старый знакомый». Осенью 1942 г. его солдаты под командованием генерала Конрада штурмовали перевалы Главного Кавказского хребта. Их натиск сдерживали части 3-го горнострелкового корпуса под командованием генерал-майора К. Н. Леселидзе, а затем полковника Г. Н. Перекрестова. Тогда операция «Эдельвейс» потерпела крах, гитлеровцам так и не удалось прорваться в Закавказье. Теперь мы поменялись ролями: альпийские части противника вынуждены были обороняться в горах.

7 декабря передовые подразделения 128-й гвардейской горнострелковой дивизии произвели разведку боем в направлении Бачкова. Было установлено, что Бачков — сильный опорный пункт обороны, значительно выдвинутый вперед от главного оборонительного рубежа «Гизеле штелюнг».

8 декабря разведка боем продолжалась. Это дало возможность выявить огневую систему противника, засечь основные цели.

Захват пленных в районе Бачкова дал дополнительные сведения о системе обороны противника. В результате перекрестных допросов пленных из разных подразделений было установлено, что противник не ожидает большого наступления советских войск на этом участке, разведку боем рассматривает как частные, локальные операции с целью улучшения переднего края обороны. Сосредоточение корпуса в районе Кравьяни, Бачков противником не было вскрыто.

Командир 3-го горнострелкового корпуса принял решение прорвать вражескую оборону силами 128-й гвардейской горнострелковой дивизии, имея во втором эшелоне 318-ю горнострелковую дивизию. В резерве корпуса находилась 242-я горнострелковая дивизия.

Перед фронтом 128-й гвардейской горнострелковой дивизии противник имел два батальона 228-го и три батальона 229-го горнострелковых полков 101-й горнострелковой дивизии.

9 декабря в 9 часов 45 минут, после 45-минутной артиллерийской подготовки, гвардейцы 128-й гвардейской горнострелковой дивизии перешли в наступление с рубежа Кравьяни, Тернавка в общем направлении на Даргов, Клеченов. Преодолевая огневое сопротивление противника и отбивая его контратаки из района Даргов, Зам, части дивизии продвинулись на 4 км, а один батальон 315-го гвардейского горнострелкового полка прорвался в район безымянного хутора, что восточнее Борды. В результате умелых и героических действий пехоты и артиллерии был разгромлен опорный пункт врага — Бачков.

К этому времени части 226-й стрелковой дивизии 11-го стрелкового корпуса, преодолевая сопротивление противника, вышли на рубеж: правым флангом — 200 м юго-восточнее Даргова, левым флангом — города М. Камень.

Оценив угрозу, создавшуюся на участке прорыва 128-й гвардейской горнострелковой дивизии, гитлеровцы начали подбрасывать сюда подкрепления. К концу дня в контратаку против наших войск были брошены все резервы 101-й горнострелковой дивизии — 101-й разведотряд, 1-й батальон 229-го горнострелкового полка, 101-й саперный батальон и 254-й охранный батальон 254-й пехотной дивизии.

Противнику удалось привести части в порядок и снова занять оставленные ранее траншеи в 600–700 м западнее и северо-западнее Бачкова.

Сосредоточив значительное количество подразделений и частей, гитлеровцы начали наступление под основание прорыва. Необходимо было предупредить опасность, нависшую над 315-м гвардейским горнострелковым полком: он мог быть отрезанным. Вводимые подразделения второго эшелона дивизии приходилось использовать для прикрытия левого фланга на север от шоссейной дороги Даргов — Клеченов.

^{В. И. Костин}

Исключительное мужество и героизм проявляли в этих боях бойцы и командиры 128-й гвардейской горнострелковой дивизии. Особенно отличился командир отделения связи 2-го стрелкового батальона 327-го гвардейского горнострелкового полка гвардии старший сержант В. И. Костин. Во время наступления батальона на высоту 840 Костин тянул кабельную связь непосредственно в боевых порядках подразделения. В критический момент, когда противник перешел в контратаку, группа бойцов нашего подразделения начала отходить. Увидев это, Костин с возгласом «ура» поднялся и увлек за собой в атаку бойцов и сержантов. Враг был отброшен. Преследуя его, бойцы ворвались на вершину высоты.

Гитлеровцы, получив подкрепление, снова перешли в контратаку, стремясь возвратить господствующую высоту. Им удалось обойти наших бойцов. Положение становилось критическим. Установить связь с батальоном вызвался старший сержант Костин. Восстанавливая связь, он встретился с группой солдат противника до пятнадцати человек. Не растерявшись, Костин огнем из своего автомата и гранатами обратил противника в бегство, уничтожив при этом трех солдат. Ему удалось протянуть связь к командному пункту батальона. Это дало возможность своевременно оказать помощь бойцам, занявшим высоту. За мужество, проявленное в боях, старший сержант Костин был удостоен звания Героя Советского Союза.

На второй день наступления части 128-й гвардейской горнострелковой дивизии продолжали отбивать непрерывные и еще более сильные контратаки противника, подтянувшего к участку прорыва все резервы 101-й горнострелковой дивизии. Гитлеровцы стремились во что бы то ни стало восстановить положение.

Трудности снабжения боеприпасами и продовольствием, а также сильное давление врага вынудили части 128-й гвардейской горнострелковой дивизии отступить на рубеж западнее и северо-западнее Бачкова. Была введена в бой 318-я горнострелковая дивизия. Перед ней стояла задача овладеть шоссейной дорогой Даргов — Клеченов, имевшей большое значение для действий артиллерии, обеспечения подвоза боеприпасов и продовольствия, эвакуации раненых.

Когда полки дивизии начали успешно продвигаться на запад, противник вновь контратаковал их всеми силами. По одному из подразделений 1339-го горнострелкового полка 318-й горнострелковой дивизии он открыл сильный артиллерийский и минометный огонь. Ряды бойцов пришли в некоторое замешательство. Тогда сержант Д. А. Волохов, за несколько дней до боя получивший партийный билет, поднялся во весь рост и с возгласом «За Родину, за освобождение народов Европы — за мной, на фашистов!» устремился вперед. Воодушевленные его призывом и храбростью, бойцы дружно поднялись и ринулись на противника. Контратака была отбита. В этой схватке, следуя примеру Волохова, сержанты Лобанов и Курилкин со своими отделениями ворвались в траншеи противника и уничтожили до пятнадцати фашистов.

Отважно действовали в бою разведчики 1339-го горнострелкового полка, и особенно старший сержант Г. П. Писаненко, имевший свой счет с гитлеровцами. Они убили его четырех братьев и сестру. В часть Писаненко прибыл в ноябре 1944 г., но за этот короткий срок боевыми делами завоевал славу. 11 декабря Писаненко получил приказ во что бы то ни стало захватить контрольного пленного. К часу ночи группа разведчиков, возглавляемая старшим сержантом, привела в штаб трех пленных, а на следующий день еще четырех.

В последующие дни противник беспрерывно яростно контратаковывал, пытаясь любой ценой вернуть утраченные рубежи. В район Кравьяни, Каповень были переброшены 254-я пехотная дивизия, части 75-й пехотной дивизии, штурмовой полк 1-й танковой армии, 81-й полевой запасный батальон 97-й горнострелковой и часть сил 100-й легкопехотной дивизий[124].

Враг усилил свою группировку против левого фланга 1-й гвардейской армии. Здесь действовали части четырех пехотных дивизий. Они стремились ни в коем случае не допустить прорыва войск 1-й гвардейской армии на город Кошице, где находились военные заводы.

Действия гитлеровцев отличались особой ожесточенностью. Они шли в контратаки буквально по трупам своих солдат. Захваченные пленные говорили, что их вели в бой под угрозой расстрела.

16 декабря в 9 часов 35 минут 271-я стрелковая дивизия после 35-минутной артподготовки перешла в наступление в общем направлении на Михалок и, форсировав реку Ондава, овладела высотой 184 и лесом восточнее Кваковце. В этот же день части 276-й стрелковой дивизии 11-го стрелкового корпуса во взаимодействии с 318-й горнострелковой дивизией 3-го горнострелкового корпуса ударом с востока и юго-запада овладели Дарговом.

По распоряжению командующего 1-й гвардейской армией 107-й стрелковый корпус должен был, используя момент, когда внимание противника будет приковано к участкам 3-го горнострелкового и 11-го стрелкового корпусов, нанести удар на участке Давидов, Цабов, чтобы в дальнейшем развивать успех на Банске[125].

На период проведения операции корпусу были приданы части артиллерийского усиления — 281, 618, 494-й горновьючный минометные полки и дивизион 144-го минометного полка, 4-й гвардейский и 1642-й истребительно-противотанковые артиллерийские полки, 1368-й зенитный артиллерийский полк 25-й зенитной артиллерийской дивизии, два дивизиона 24-й гвардейской пушечной артиллерийской бригады, 5-й и 96-й гвардейские минометные и 713-й самоходный артиллерийский полки, которые с 3 декабря начали занимать огневые позиции в районах Колчов Длуге, Сачуров, Сеч. Полянка. Плотность артиллерии на участке прорыва на 1 км фронта составляла 114 стволов.

В течение нескольких дней перед наступлением части корпуса вели усиленную разведку в направлениях Ломницы, Давидова, Цабова. Были уточнены передний край и главная полоса обороны противника, вскрыта его огневая система, а захватом контрольных пленных подтверждено наличие перед фронтом корпуса, на участке прорыва, двух полков 101-й горнострелковой дивизии, которые поддерживали до четырех дивизионов артиллерии и до восемнадцати минометных батарей и минометных групп.

Оборона противника строилась по принципу ротных опорных пунктов и батальонных узлов сопротивления. Населенные пункты Ломница, Каменна Поруба, Давидов и Цабов были превращены в опорные пункты. Дома приспосабливались под огневые точки, подступы к ним минировались. Узлы сопротивления были насыщены автоматическим оружием, как правило ведущим огонь с флангов, и усилены противотанковыми орудиями вблизи дорог на танкоопасных направлениях. Оборонительные сооружения состояли из системы траншей полного профиля с дзотами и блиндажами для отдыха личного состава.

Характерной для этого рубежа обороны была его развитость в глубину. Через каждые 2–3 км противник заранее подготовил и продолжал укреплять промежуточные рубежи, состоявшие из прерывчатых траншей полного профиля протяженностью от 10 до 100 м с дзотами. В промежутках между опорными пунктами было выставлено боевое охранение. Кроме того, в лесах на всех дорогах и тропах устраивались лесные завалы с минами, прикрывавшиеся огнем пехотного оружия и артиллерией.

Бои предстояло вести в условиях, когда противник располагал более выгодными позициями по склонам гор и высотам, а его артиллерия контролировала все подступы к переднему краю. Единственный мост через реку Топлья в районе Сачурова и подступы к нему обстреливались артиллерийским и минометным огнем противника.

Части 107-го стрелкового корпуса вынуждены были располагаться на открытой местности. Сильные дожди сделали дороги в районе боевых действий труднопроходимыми для артиллерии. Поднявшаяся вода на реках Ондава и Топлья сорвала все мосты и переправы. Сообщение с передним краем было восстановлено только к 15 декабря.

К утру 16 декабря войска заняли исходное положение для наступления на рубеже: 167-я стрелковая дивизия — 1 км западнее и юго-западнее Сачурова, имея 615-й стрелковый полк на правом и 465-й стрелковый — на левом фланге, а 520-й стрелковый полк одним батальоном прикрывал правый фланг на участке Ломница, южнее Каменна Поруба и один батальон сосредоточился на северо-западной окраине Сачурова в резерве командира дивизии; 129-я гвардейская стрелковая дивизия — двумя полками на западной опушке рощи юго-восточнее Цабова; 161-я стрелковая дивизия, находясь во втором эшелоне корпуса, сосредоточилась на рубеже железная дорога восточнее Сачурова, Сеч. Полянка в готовности развить успех 167-й и 129-й гвардейской стрелковых дивизий.

16 декабря в 9 часов 35 минут после 35-минутной артиллерийской подготовки соединения корпуса перешли в наступление.

Полки 167-й стрелковой дивизии, сломив сопротивление противника, преодолели его оборону и с батареей самоходных орудий 713-го самоходно-артиллерийского полка ворвались на восточную окраину Давидова. 465-й стрелковый полк, встретив сильное огневое сопротивление резервной роты противника, начал обход населенного пункта с юга, нанося удар в район церкви. 615-й стрелковый полк, обойдя Давидов с севера, нанес удар на его западную окраину. Батарея 713-го самоходно-артиллерийского полка пробилась туда же. К полудню в бой была введена 4-я батарея самоходного артиллерийского полка, которая с десантом к 13 часам также вышла на западную окраину. К 14 часам Давидов был очищен от противника. Одновременно батальон 520-го стрелкового полка ворвался в Ломницу и овладел этим населенным пунктом.

Преследуя отступавшего врага, 615-й стрелковый полк выбил его из траншей 400 м северо-западнее Давидова и закрепился в них; 465-й стрелковый полк достиг ручья 600 м западнее Давидова и закрепился на этом рубеже; 520-й стрелковый полк одним батальоном вышел на рубеж 200 м севернее Ломницы; один батальон оставался в резерве в роще западнее Сачурова, прикрывая правый фланг наступавших частей.

129-я гвардейская стрелковая дивизия, используя огонь своей артиллерии, продвигалась, прижимаясь к разрывам снарядов, овладела первой линией траншей восточнее Цабова, выбила противника из населенного пункта и к исходу дня достигла рубежа: 325-й гвардейский стрелковый полк — (иск.) кладбище 100 м севернее Цабова, северо-западная окраина Цабова; 320-й гвардейский стрелковый полк — западная окраина Цабова, отдельные кусты южнее Цабова; 330-й гвардейский стрелковый полк — во втором эшелоне дивизии на северо-восточной окраине Сеч. Полянки.

Продолжая наступление, части корпуса встретили ожесточенное сопротивление врага, закрепившегося на рубеже высот 408, 448, 418, хребет Вижник. Только за 18 декабря было предпринято девять контратак силой от 100 до 300 человек пехоты с двумя-тремя самоходными орудиями каждая. Вследствие этого наши части за четыре дня непрерывных напряженных боев успеха в дальнейшем продвижении не имели и к 20 декабря закрепились на рубеже: 167-я стрелковая дивизия — Ломница, 1 км северо-западнее и западнее Давидова; 129-я гвардейская стрелковая дивизия — 1,5 км юго-восточнее Банске, 1 км западнее высоты 646; 161-я стрелковая дивизия сосредоточилась в районе Албин, Сечовце, Кохановце.

В боях западнее Давидова и Цабова части корпуса показали высокие боевые качества, отразив все контратаки противника, несмотря на его численное превосходство на отдельных участках. Артиллерия, находясь в боевых порядках пехоты, и с закрытых позиций оказывала мощную непрерывную поддержку. Наличие резервов у командиров стрелковых дивизий и правильное их использование сорвали все попытки контратаковать с флангов наши наступавшие части.

Батареи 713-го самоходно-артиллерийского полка обеспечивали непосредственную поддержку пехоты. Батальон 615-го стрелкового и батарея 713-го самоходно-артиллерийского полков решительной ночной атакой вражеской позиции в лесу показали, что при хорошей организации взаимодействия возможно использовать танки и самоходные установки даже в условиях ночного боя.

В целом же неуспех операции в районе Банске следует объяснить прежде всего тем, что в первый день наступления части корпуса не сумели организовать преследование отходившего на Банске противника, дали ему возможность оправиться от нанесенного удара, подтянуть резервы и оказать сопротивление нашим наступавшим частям со второго оборонительного рубежа. Кроме того, нужно учесть низкую укомплектованность стрелковых подразделений и ограниченный лимит боеприпасов для артиллерии.

С 20 декабря корпус частями 129-й гвардейской стрелковой дивизии перешел к обороне на участке от Кладзани до Давидова, Цабов, высота 646. 20 и 21 декабря части 161-й и 167-й стрелковых дивизий перегруппировались на левый фланг и в ночь на 22 декабря заняли исходное положение для наступления на рубеже 1 км западнее высоты 441, 1 км севернее Кама (высота 471), 2,5 км западнее Даргова, имея третий полк во втором эшелоне в районе леса севернее Даргова. 167-я стрелковая дивизия сосредоточилась в районе Станковце, Бачков во втором эшелоне корпуса в готовности развить успех 161-й стрелковой дивизии.

В течение ночи части 161-й стрелковой дивизии мелкими группами вели усиленную разведку, с 8 часов 30 минут действовали передовыми отрядами с целью уточнить оборону противника.

Оборона на этом рубеже представляла собой окопы и траншеи полного профиля с наличием дзотов и блиндажей. Все подступы к переднему краю были заминированы, на тропах и просеках и на шоссе Даргов — Клеченов устроены лесные завалы с минами и фугасами.

Высота 471 представляла собой опорный пункт, который оборонял батальон 484-го пехотного полка 254-й пехотной дивизии.

22 декабря в 10 часов 35 минут после 35-минутной артиллерийской подготовки 161-я стрелковая дивизия двумя полками перешла в наступление с задачей прорвать оборону противника, овладеть шоссе Даргов — Клеченов, населенными пунктами Борда, Клеченов и выйти в долину реки Ошва.

Вначале части 161-й стрелковой дивизии имели успех и, овладев безымянной высотой, вышли на восточные скаты высоты 471 и северо-восточные скаты высоты 659, но после неоднократных контратак противника, бросившего в бой резервы, отошли и закрепились на рубеже западные скаты безымянной высоты, петля шоссе 3 км западнее Даргова.

После доклада командира 161-й стрелковой дивизии о выходе частей дивизии на высоту 471 был дан приказ 167-й стрелковой дивизии войти в прорыв и развивать успех 161-й стрелковой дивизии. В ночь на 23 декабря дивизия выдвинулась на рубеж западнее Кама, к 5 часам 24 декабря двумя полками заняла исходное положение для наступления по изгибу шоссе 3 км западнее Даргова и при поддержке 31-й отдельной гвардейской танковой бригады и 1096-го самоходно-артиллерийского полка в 12 часов перешла в наступление в направлении высота 471, Клеченов, Жировце. Преодолевая сильное огневое сопротивление противника и инженерные заграждения, отбивая непрерывные контратаки пехоты, поддерживаемые самоходными орудиями, части 167-й стрелковой дивизии продвинулись до восточных скатов высоты 471 и достигли домика лесника у шоссе Даргов — Клеченов.

Стремясь остановить продвижение наших войск и восстановить положение, гитлеровцы перебрасывали сюда части с других участков фронта. Бои приняли ожесточенный характер. Противник непрерывно переходил в контратаки, которые часто заканчивались рукопашными схватками.

Вторая батарея 413-го отдельного истребительно-противотанкового дивизиона 161-й стрелковой дивизии была выдвинута на северную окраину Гливишти. Пехотные же подразделения находились на южной окраине деревни и еще не подошли для занятия обороны.

После того как батарея заняла огневые позиции, ее контратаковала и окружила плотным кольцом группа противника численностью до батальона. Личный состав батареи занял круговую оборону и отражал беспрерывные атаки прямой наводкой. Кончились снаряды, а враг продолжал наседать. Ему удалось вплотную подойти к нашим орудиям. Тогда были пущены в ход гранаты. Офицеры из личного оружия стреляли в упор, бойцы в рукопашной схватке прикладами уничтожали противника. Стойкость наших воинов обеспечила успех. Гитлеровцы вынуждены были отойти. Им не удалось захватить орудия. На поле боя осталось до 100 трупов вражеских солдат и офицеров.

Исключительную стойкость в этом бою показали коммунист сержант М. П. Гальцев, в рукопашной схватке уничтоживший шесть вражеских солдат, старший сержант М. М. Соловьев, расстрелявший из своего орудия до 50 солдат противника, и сержант М. Д. Молчанов, уничтоживший семь вражеских солдат. Они своими смелыми действиями воодушевляли бойцов на ратные подвиги.

Храбрость, мужество и военную хитрость проявили в бою командир 3-го стрелкового батальона 575-го стрелкового полка 161-й стрелковой дивизии майор П. А. Мишанов и его ординарец рядовой Г. К. Хомыч. Майор был ранен и шел с ординарцем в тыл батальона. В лесу в районе деревни Хоньковцы они встретили до 30 вражеских солдат, вооруженных пулеметами, автоматами и гранатами. Мишанов несколько раз выстрелил в упор по группе мадьяр и предложил сдаться в плен. С их стороны была брошена граната, осколками которой майор был ранен вторично. Видя, что группа противника в плен не сдается, Мишанов решил создать видимость, что за ним идет целое подразделение, скомандовал: «Справа и слева атаковать группу врагов!» Нехитрый маневр удался. Вражеские солдаты подняли руки вверх, и Хомыч быстро разоружил их. Майор Мишанов и рядовой Хомыч захватили 30 солдат, 12 вьючных лошадей, 20 винтовок, 6 автоматов и несколько пулеметов.

В течение пяти суток части двух дивизий 107-го стрелкового корпуса вели тяжелые бои в условиях горно-лесистой местности, имея перед собой сильного противника, занимавшего заранее подготовленную оборону. Отбивая ожесточенные контратаки и не имея успеха в продвижении, 28 декабря части корпуса закрепились на рубеже западные скаты безымянной высоты, западнее высоты 411, северо-западнее Кама, шоссейная дорога западнее Кама. 30 декабря корпус сдал боевые участки частям 318-й горнострелковой дивизии и вывел части в новые районы сосредоточения.

С освобождением советскими войсками значительной территории Чехословакии в стране возникли проблемы политического характера. Обострилась борьба между демократическими силами и реакцией по вопросу о будущем этой страны. В то время когда советские войска вместе с чехословацкими воинами вели тяжелые бои за освобождение Словакии, чехословацкое эмигрантское правительство в Лондоне, потеряв надежду подчинить своим планам действия 1-го чехословацкого армейского корпуса, решило полностью ликвидировать его. В карпатских боях, особенно за Дуклинский перевал, корпус понес серьезные потери. Именно этим обстоятельством пыталось воспользоваться эмигрантское правительство. 28 октября министр национальной обороны Ингр отдал распоряжение командиру чехословацкого корпуса генералу Л. Свободе:

«…Полагаем, что из остатков наших частей можно сформировать три-четыре пехотных батальона, сведя их в отдельную бригаду. Артиллерийский полк считаем целесообразным расформировать. Танковую бригаду также необходимо расформировать, а ее личный состав использовать для пополнения пехоты. Парашютно-десантную бригаду при реорганизации в расчет не берите. С учетом известного Вам количественного состава и обстановки сообщите предложения о том, какая организация отвечала бы этому замыслу.

(Ингр».[126])

Правительство Бенеша делало все возможное, чтобы ослабить чехословацкие воинские части на советско-германском фронте. Оно запрещало командованию корпуса производить мобилизацию на освобожденной чехословацкой территории, создавать школы и училища для подготовки национальных офицерских кадров. Больше того, чехословацкие реакционеры пытались создать на освобожденной территории, т. е. фактически в тылу 4-го Украинского фронта, так называемую «внутреннюю армию». Были сформированы запасный полк (2 тыс. человек), саперный батальон, штабная рота п прекращена отправка маршевых подразделений на пополнение корпуса. Это мероприятие, проводимое под руководством генерала А. Нижборского-Гасала и прибывших из Англии офицеров, явно противоречило советско-чехословацкому соглашению от 8 мая 1944 г.[127]. Военный совет 4-го Украинского фронта вынужден был опротестовать незаконные действия. Так провалилась попытка буржуазного чехословацкого правительства ликвидировать 1-й чехословацкий корпус.

В то же время командование чехословацкого корпуса обратилась к советскому командованию с просьбой разрешить ему провести на территории освобожденной Словакии, входившей в зону военных действий советских войск, мобилизацию военнообязанных 1910–1924 годов рождения. Эта просьба отвечала духу соглашения, и советское командование ее удовлетворило.

Мобилизация, проведенная органами корпуса, дала возможность значительно пополнить чехословацкие части. Была также создана новая бригада, а 1-й чехословацкий авиационный полк был реорганизован в 1-ю чехословацкую смешанную авиадивизию. Благодаря поддержке советского командования 1-й чехословацкий армейский корпус не только не был расформирован, но еще более окреп. Новое пополнение с помощью опытных воинов быстро овладевало боевым мастерством, готовилось к решающим боям за освобождение своей родины.

Большую помощь в этот период советское командование оказывало и партизанам, действовавшим на территории Чехословакии. Продолжалась переброска по воздуху вооружения, боеприпасов, медикаментов и средств связи.

В ноябре наиболее крупные партизанские соединения передислоцировались в центральные и западные районы Словакии, в Моравию и Чехию, другие соединились с наступавшими войсками Красной Армии.

Несмотря на тяжелые условия, на большие потери, партизанские отряды росли. Партизаны совершали диверсии, вели разведку, добывая ценные для советского командования данные. Основными районами их действий в ноябре 1944 г. были склоны Низких и Высоких Татр, Словацких Рудных Гор, Большой и Малой Фатры. К концу 1944 г. борьба стала особенно активной. Так, только за последние три декады декабря было пущено под откос 40 немецких эшелонов с солдатами, вооружением и снаряжением, подбито 30 танков, 110 автомашин, взорвано 20 мостов, железнодорожное депо, военный завод, уничтожено более 5200 немецких солдат и офицеров[128]. Самоотверженными действиями плечом к плечу с советскими партизанами чешские и словацкие патриоты оказывали большую помощь наступавшим войскам Красной Армии.

^{Минометчики подразделения младшего лейтенанта Снегурцова на выполнении боевого задания}

^{Чехословацкие минометчики в Карпатах. 1944 г.}

^{Начальник политотдела 18-й армии генерал-майор Л. И. Брежнев среди офицеров}

^{Командующий 1-й гвардейской армией генерал-полковник А. А. Гречко с офицерами штаба на линии Арпада}

Ноябрьско-декабрьское 1944 г. наступление войск 4-го Украинского фронта имело большое военное и политическое значение. В ходе его наши войска с тяжелыми боями преодолели несколько водных рубежей, продвинулись к западу на 35–70 км и освободили значительную часть Юго-Восточной Словакии с городами Гуменне, Михальовце, Требишов. Армии правого крыла 2-го Украинского фронта, продвигаясь на северо-запад, пересекли в середине декабря венгерско-чехословацкую границу и освободили большую часть южных районов Словакии, города Шахы, Левице, Римавска Собота.

За период наступления войск 4-го и 2-го Украинских фронтов в ноябре — декабре три дивизии и две бригады из состава немецких 1-й танковой и 8-й полевой армий и 1-й венгерской армии были уничтожены, 10 дивизий и 3 бригады потеряли от 50 до 75 процентов своего состава. Наши войска захватили 68 тыс. пленных, более 1500 орудий и минометов, 130 танков и штурмовых орудий[129].

Важнейшим результатом наступления войск 4-го Украинского фронта в ноябре — декабре 1944 г. было также полное освобождение Закарпатской Украины. Народ Закарпатья впервые за многовековую историю получил возможность самостоятельно решать свою судьбу.

По мере освобождения территории Закарпатья советскими войсками повышалась политическая активность трудящихся масс. Их борьбой руководили местные организации Коммунистической партии Чехословакии. 19 ноября 1944 г. состоялась 1-я конференция, на которой оформилась Коммунистическая партия Закарпатской Украины, с первых же дней направившая свою деятельность на осуществление важнейших социальных преобразований. Рабочий класс при поддержке всего народа свергал власть помещиков и капиталистов, создавал новые органы государственной власти — народные комитеты.

Борясь против угнетателей, трудящиеся Закарпатской Украины одновременно боролись за воссоединение с единокровным народом Советской Украины. После вступления на территорию Закарпатья советских войск движение за воссоединение с Украинской ССР приобрело особенно широкий размах. Выражая волю и национальное стремление народа, 1-я конференция Коммунистической партии Закарпатской Украины в своей резолюции выдвинула требование устранить историческую несправедливость и воссоединить Закарпатскую Украину с Советской Украиной. Конференция обратилась в ЦК Коммунистической партии Украины с письмом, в котором просила помочь закарпатским украинцам воссоединиться с народом Советской Украины.

^{М. Г. Тетенко}

26 ноября 1944 г. в Мукачево состоялся I съезд народных комитетов Закарпатья. Он принял исторический манифест о воссоединении Закарпатской Украины с Советской Украиной. Съезд постановил:

«1. Воссоединить Закарпатскую Украину со своей великой матерью Советской Украиной и выйти из состава Чехословакии.

2. Просить Верховный Совет Украинской Советской Социалистической Республики и Верховный Совет Союза Советских Социалистических Республик включить Закарпатскую Украину в состав Украинской Советской Социалистической Республики»[130].

Решение I съезда народных комитетов Закарпатья получило поддержку всего советского народа и трудящихся Чехословакии. 29 июня 1945 г. правительства СССР и Чехословацкой республики подписали договор, согласно которому Закарпатская Украина воссоединялась с Украинской ССР.

В договоре указывалось, что «Закарпатская Украина… воссоединяется, в согласии с желанием, проявленным населением Закарпатской Украины, и на основании дружественного соглашения обеих Высоких Договаривающихся Сторон, со своей издавней родиной — Украиной и включается в состав Украинской Советской Социалистической Республики» [131].

За годы оккупации гитлеровцы разграбили и разорили Закарпатье. Они демонтировали и увезли оборудование предприятий, отобрали у населения и угнали в Германию 78300 голов крупного рогатого скота, более 22 тыс. лошадей, 25 567 свиней, хлеб и другие продукты питания.

На помощь братскому народу пришли советские люди. Освободив Закарпатье, войска 4-го Украинского фронта сразу же выделили населению 250 тыс. пудов зерна. За первые месяцы трудящиеся Украины прислали в Закарпатье 9600 т зерна, 200 т сахара, 200 т мыла, на 600 тыс. рублей обуви и много других продуктов и товаров.

С освобождением от фашистского ига и воссоединением с Советской Украиной началась новая летопись в истории Закарпатья — строительство и расцвет новой, счастливой жизни.

Освобождение Закарпатской Украины было достигнуто в результате умело проведенных нашим командованием операций, благодаря беспримерному мужеству и героизму советских воинов. Славный подвиг советских солдат, преодолевших твердыни Карпат и принесших населению Закарпатской Украины свободу, навсегда сохранится в памяти украинского народа.

Действия наших войск в ноябре — декабре проходили при исключительно тяжелых метеорологических условиях, на труднопроходимой местности и при ожесточенном сопротивлении противника. В этих трудных условиях войска фронта, сбивая врага с промежуточных рубежей, форсировали водные преграды, применяли обходные маневры, угрожая флангам и тылу противника.

Характер местности на направлении нашего наступления определил ряд особенностей и в действиях гитлеровцев. Перед передним краем своих оборонительных рубежей и узлов сопротивления на ряде направлений они широко применяли затопление местности путем устройства запруд на каналах и реках, а чаще всего путем взрыва плотин и перемычек в ирригационных системах.

Промежуточные оборонительные рубежи и отдельные узлы сопротивления на всем фронте как в районах низменности, так и против правого крыла 4-го Украинского фронта в горах представляли собой укрепления полевого типа, усиленные минными заграждениями. Эти рубежи проходили по западным берегам рек Лаборец, Ондава и других. Вне населенных пунктов позиции устраивались очень часто по обочинам шоссейных дорог, по дамбам и вдоль насыпей железных дорог. Стрелковые ячейки врезывались в дорогу или насыпь и ходов сообщения не имели, так как кюветы, профиль дороги или дамбы позволяли ходить вдоль всей позиции согнувшись, а местами и во весь рост.

Основные опорные пункты выбирались и оборудовались противником в населенных пунктах. Дома на окраинах превращались в дзоты и соединялись ходами сообщения. Основные Дороги, проложенные через населенные пункты, перекапывались противотанковыми рвами, минировались или перегораживались железобетонными надолбами. В сочетании с ирригационными сооружениями противотанковая система вражеской обороны на отдельных направлениях представляла собой серьезные препятствия и для пехоты.

Основные усилия противник направлял на удержание дорог и населенных пунктов. Активно обороняясь, он на наиболее важных направлениях часто прибегал к контратакам, пытаясь остановить наступление наших войск или возвратить важные в тактическом отношении позиции. Как в том, так и в другом случае враг стремился выиграть время, необходимое для усиления очередных промежуточных рубежей.

На направлении главного удара наших войск вражеское командование большое внимание уделяло организации системы противотанкового и противопехотного огня. Залитая водой местность и высокие подпочвенные воды препятствовали созданию развитой системы обороны, поэтому повышалась роль огневого прикрытия позиций. Открытая местность, удобство наблюдения на равнине представляли широкие возможности использования артиллерийских средств. Горы способствовали противнику подготавливать многоярусный огонь.

На окраинах населенных пунктов, превращенных в узлы обороны, гитлеровцы устанавливали в первую очередь малокалиберную зенитную артиллерию. Эти пушки использовались не только как средства ПВО, но и для стрельбы прямой наводкой по наземным целям.

Для того чтобы скрыть систему своих огневых позиций, противник выделял так называемые рабочие орудия, которые располагались впереди батарей или на флангах и обеспечивались большим количеством боеприпасов. Они вели интенсивный огонь по отдельно появляющимся целям, районам наблюдательных пунктов и участкам дефиле. Вся батарея привлекалась только для отражения атак наших войск. Рабочие орудия сильно затрудняли нашим артиллеристам вести контрбатарейную борьбу, так как данные звукоразведки часто являлись ошибочными.

Наступательные действия в условиях равнинной заболоченной и залитой водой местности чаще сводились к боям за дороги и населенные пункты. Тактика нашей пехоты заключалась в маневре небольшими подразделениями, отрядами. В условиях невозможности использования дорог, которые портились и преграждались врагом, и труднопроходимой местности вне дорог эти отряды максимально облегчались. Все лишнее, мешающее движению вьючилось на лошадей или подвозилось следом на повозках.

В задачу отрядов входило поддержание постоянного соприкосновения с противником на всем фронте, параллельное преследование, ликвидация групп прикрытия, форсирование с ходу на плечах противника водных преград, предупреждение взрыва плотин и мостов, захват и удержание переправ, дефиле и плацдармов до подхода главных сил.

Состав этих отрядов был различным, в зависимости от обстановки, задачи, местности и характера действий. В среднем отряд состоял из роты — батальона пехоты, взвода автоматчиков, взвода противотанковых ружей и отделения саперов. Для поддержки и прикрытия действий отряда выделялись артиллерийские или минометные батареи. Передовые отряды действовали смело и решительно.

Разобщенность частей при наступлении на значительные расстояния привела к необходимости иметь в промежутках специальные группы разведчиков с рацией. Наблюдая за действиями своих войск и войск противника, разведчики информировали вышестоящие штабы и штабы своих частей.

Вообще следует сказать, что в период подготовки к преследованию и в ходе самого преследования роль разведки всех видов значительно возрастает. Кроме обычных задач на разведку возлагаются дополнительные, вытекающие из особенностей преследования. Если в предвидении предстоящего отхода противника одной из главных задач разведки является своевременное установление начала отхода, то в процессе преследования в ее функции помимо других входит установление путей отхода, промежуточных рубежей, состава отходящего противника и т. д. Это наиболее эффективно выполнялось методами глубинной разведки.

Решение командиров на преследование и план преследования созревали обычно в результате использования данных разведки о поведении противника, его силах и намерениях, оценки местности и путей движения в районе предстоящих действий, учета характера действий и положения соседей, возможностей придания максимальной маневренности своим силам.

В период подготовки к наступательным боям и в ходе самого наступления разведчики проявляли мужество и героизм. Многие из них стали настоящими мастерами своего сложного дела. На весь фронт прославился отважный разведчик старшина У. А. Рыбак. В период боев за Карпаты старшина взял в плен 40 солдат и офицеров противника и уничтожил 75 гитлеровцев. В период декабрьских боев Рыбак четыре раза ходил в тыл противника. В последний раз он пробыл во вражеском тылу с 12 по 15 декабря и доставил в штаб ценные сведения, которые позволили нашему командованию вскрыть силы и намерения врага. За проявленную храбрость старшина У. А. Рыбак был удостоен звания Героя Советского Союза.

При отходе на равнину противник, как уже отмечалось, главное внимание уделял организации огневого сопротивления. В этих условиях было важно всеми видами разведки прежде всего установить огневую систему противника, против которой затем можно было бы сосредоточивать основную массу огневых средств наступавших войск. Однако в ходе декабрьских боев наша разведка не всегда полностью справлялась с этими задачами.

565-й стрелковый полк, которым командовал подполковник С. А. Фомин, получил задание в ночь на 22 декабря занять исходное положение на восточных скатах безымянной высоты, что восточнее высоты 471, и с утра 22 декабря перейти в наступление на высоту 471 и Борду. Основное затруднение в выполнении этой задачи вызывало отсутствие разведывательных данных. Силами полковой разведки не удалось установить, где находится боевое охранение противника и где проходит основная линия его обороны. На безымянной высоте полк встретил сильное сопротивление противника и, когда 23 декабря после артподготовки перешел в наступление, вынужден был один стрелковый батальон развернуть фронтом на север и одним стрелковым батальоном действовать на высоту 471. В ходе боя батальоны оторвались один от другого, что затруднило организацию связи и управление ими.

Некоторые командиры, не зная действительного положения своих подразделений, посылали порой неправильные донесения, чем вводили в заблуждение вышестоящих командиров.

При построении боевых порядков учитывалось наличие своих сил и средств, характер обороны противника и местности. Боевые порядки имели самое разнообразное построение. Общее, не исключавшееся ни при каких обстоятельствах, заключалось в стремлении командиров, особенно при прорыве заранее подготовленной обороны, иметь силы эшелонированными в глубину. Боевые порядки дивизий и полков строились в один, два и три эшелона, батальонов же — в линию, углом назад, реже — углом вперед.

Так, боевой порядок 226-й стрелковой дивизии при прорыве обороны, заранее подготовленной противником в районе Хлебычин Лесны, строился в два эшелона (два полка в первом, один полк во втором). Батальоны в боевых порядках полков первого эшелона строились по-разному. Правофланговый полк имел в первом эшелоне два батальона и один батальон во втором. Левофланговый полк, которому предстояло наступать на сильно укрепленный опорный пункт противника, имел три эшелона (батальоны друг за другом).

Вторые эшелоны дивизий использовались, как правило, для допрорыва главной полосы обороны или, в случае успеха первого эшелона, для овладения второй полосой. Например, в 226-й дивизии ее второй эшелон — 989-й стрелковый полк после захвата передовыми частями дивизии главной полосы вступил в бой, успешно прорвал вторую оборонительную линию противника и перешел к его преследованию. Ввод в бой второго эшелона обеспечил прорыв вражеской обороны на всю ее глубину, и дивизия к исходу дня продвинулась до 20 км.

В период декабрьских боев в районе западнее Сечовце второй эшелон 226-й стрелковой дивизии был использован для отражения контратак и уничтожения оставшихся в нашем тылу групп противника.

При прорыве 167-й стрелковой дивизией заранее подготовленной обороны в районе Горна, Собранце полки строились в два эшелона. Полки были двухбатальонного состава, и оба батальона первого эшелона строились в линию, имея в резерве по одной роте. Полк второго эшелона располагался в 2 км за пологим скатом возвышенности, что давало возможность скрытно и быстро ввести его в бой для развития успеха в направлении главного удара. Если противник поспешно готовил к обороне промежуточный рубеж, обычно наши соединения и части к эшелонированию не прибегали, а строили боевые порядки в один эшелон с небольшими, но сильными в огневом отношении резервами. Как видим, построение того или иного боевого порядка диктовалось конкретной обстановкой.

Тактика наступления и преследования строилась на элементах внезапности. Пехота обходила опорные пункты противника, оборудованные им перед узкими дефиле, на узлах шоссейных и железных дорог, дамбах, и внезапными атаками дезорганизовывала его оборону. Эти обходы подразделения совершали как днем, так и ночью. Часто ночью форсировали водные преграды вброд и на подручных средствах, после чего незаметно обходили узел противника и захватывали ночной атакой.

В результате обильных дождей уровень воды в реках и ручьях сильно повышался. Даже дороги были залиты водой. Однако наши войска при форсировании водных преград использовали их. Бойцы с поднятым кверху оружием продвигались на дистанции 2–3 м друг от друга по вехам, предварительно установленным разведгруппой. Для ориентировки использовались также придорожные столбы телеграфной связи. Группы и подразделения, предназначавшиеся для выполнения после форсирования наиболее ответственных задач, как правило, переправлялись верхом на лошадях или на надувных лодках.

Форсирование водной преграды ночью с атакой опорного пункта противника требовало большой и тщательной подготовки. Необходимо было весь личный состав засветло хорошо ориентировать на местности, изучить с ним сигналы управления и конкретные задачи. План предстоящих действий обычно разрабатывался детально, вплоть до действий отдельных групп и бойцов. Засветло подготавливались и сосредоточивались в нужных местах переправочные средства. Опыт показывает, что чрезвычайно полезно при форсировании иметь запасную одежду, переправленную на противоположный берег, в сухом виде. Возможность после форсирования переодеть в сухую одежду хотя бы часть бойцов обеспечивает непрерывную активность в развитии боев. Все это в сочетании со скрытностью и внезапностью действий и хорошо организованной огневой поддержкой с берега, как правило, обеспечивает полный успех ночного форсирования.

Действия артиллерии в ноябре — декабре заключались в обеспечении прорыва обороны противника и последующих наступательных боев на равнинной местности в трудных условиях осенней распутицы. В основном артиллерия успешно решала свои задачи. Особенно эффективно она действовала при прорыве обороны противника 20 ноября на участке Лекард, Вел. и Мал. Рат и 23 ноября — на участке Ясенов, Комаровце.

Для обеспечения прорыва вражеской обороны была создана значительная плотность артиллерийского насыщения. Скрытное сосредоточение артиллерии к участкам прорыва осуществлялось по детально разработанным планам. Была произведена рекогносцировка местности и позиционных районов артиллерийскими начальниками вместе с общевойсковыми, заранее организована комендантская служба по приему и размещению частей. Выход на огневые позиции производился скрытно в условиях ночи при соблюдении светомаскировки.

Пристрелка целей, огней и реперов производилась на участках в течение четырех дней с соблюдением предыдущего огневого режима. Ввиду открытой местности позиционные районы артиллерии в основном располагались в населенных пунктах, долинах и лощинах ближе к переднему краю. Так, например, 82-мм минометы были поставлены на удалении 400–500 м, 107-мм и 120-мм минометы — 800–1000 м, дивизионная артиллерия — не далее 2–3 км, гаубичные артполки — 3–4 км, пушечные бригады — 4–5 км от переднего края. Все орудия, находившиеся на прямой наводке, располагались в 500–1200 м от целей. Приближение артиллерии к переднему краю вызывалось необходимостью возможно глубже обеспечить с основных огневых позиций продвижение пехоты, так как учитывалось, что перемещение боевых порядков будет затруднено распутицей и ограниченностью проходимых дорог.

Оборудование огневых позиций в заболоченной местности представляло особую сложность. Чтобы колеса орудий не погружались в землю при стрельбе, подкладывался настил из бревен. Для предохранения орудий и расчета от осколков были сделаны заборы из бревен с двойными стенками, между которыми засыпалась земля. Такие укрытия защищали прислугу и материальную часть даже от прямого попадания 75-мм снаряда.

К особенностям действий артиллерийской разведки на равнинной местности следует отнести использование подвижных разведывательных групп, которые были организованы в каждом артдивизионе. Работа их по разведке планировалась в штабе артиллерии корпуса и ниже до штабов дивизионов. В задачу этих подвижных разведгрупп обычно входило уточнение начертания переднего края и целей, которые с наблюдательных пунктов не просматривались, уточнение инженерных сооружений и подтверждение ранее обнаруженных целей. Так, для вскрытия целей и инженерных сооружений противника в районе Собранце, Горна было выделено от одной пушечной артиллерийской бригады четыре подвижные разведгруппы, которые, действуя в нейтральной зоне, за день выявили шесть пулеметных точек, один наблюдательный пункт и два блиндажа.

Планирование огня по прорыву обороны противника осуществлялось во всех артиллерийских штабах, начиная от штаба артиллерии армии, на основе тщательной разведки целей и системы обороны противника.

Артиллерия 1-й гвардейской и 18-й армий была сведена в дивизионные, корпусные и армейские артиллерийские группы, которые по традиции назывались по-старому — группы поддержки пехоты. Организация взаимодействия между артиллерийскими и пехотными командирами осуществлялась путем детального изучения задач пехоты и артиллерии на местности, совместного расположения командных и наблюдательных пунктов или нахождения их в непосредственной близости один от другого, установления радио- и проводной связи.

При продвижении нашей пехоты орудия сопровождения перемещались в большинстве случаев вручную на лямках с помощью пехоты, так как пришедшие в негодность грунтовые дороги не позволяли использовать автотранспорт. Большую роль в период наступления сыграли 82-мм, 107-мм и 120-мм минометы, которые, несмотря на трудные условия передвижения, все же не отрывались от пехоты. Минометы и мины переносились на руках и вьюках.

В последних боях, протекавших в крайне неблагоприятных для артиллерии условиях, когда ее маневр был стеснен многочисленными мелкими реками, заболоченными полями и ограниченной сетью дорог, большую роль сыграла самоходная артиллерия, поддерживавшая пехоту на различных этапах боя. Самоходные установки проходили по такой местности, где с трудом можно было протащить только полковую и батальонную артиллерию, и облегчали маневр пехоте.

Самоходная артиллерия участвовала своим огнем в общей артиллерийской подготовке. Для этого были избраны и заблаговременно подготовлены позиции для стрельбы с ближних дистанций прямой наводкой. Орудийные установки занимали эти позиции скрытно в ночное время, причем выдвижение батарей во избежание шума производилось поорудийно. Постоянный боекомплект снарядов, положенный для каждого самоходного орудия, не трогался. Расходовались дополнительные запасы, подготовленные на каждой позиции. Цели были распределены между батареями и между орудиями, поэтому эффективность огня оказалась очень высокой. Огнем прямой наводки уничтожались наиболее опасные для пехоты фланкирующие пулеметы противника, вынесенные несколько вперед основного оборонительного рубежа, подавлялись орудия ПТО и зенитные установки, используемые противником для стрельбы прямой наводкой, разрушались каменные постройки в некоторых населенных пунктах, оборудованные под дзоты.

Большую роль самоходная артиллерия играла при переходе пехоты в атаку. После перенесения артиллерийского огня в глубину некоторые точки противника оживали. Кроме того, вступали в бой те его огневые точки, которые нашей разведкой не были засечены и в начале боя не подавлены. Самоходные орудия, выйдя из укрытий, шли следом за пехотой, с ходу и с коротких остановок расстреливая огневые точки противника.

Батареи самоходных установок действовали, как правило, неделимо и лишь в отдельных случаях выдвигались к пехотным боевым порядкам попарно. В этих случаях одно орудие вело бой, другое его прикрывало. Практика показала, что одиночно действовавшие самоходные установки быстрее выводились из строя, чем те, которые действовали в составе батарей и взаимно прикрывались. При наступлении самоходные установки нецелесообразно выдвигать вперед боевых порядков пехоты. Они должны следовать за пехотой в непосредственной близости от нее и в отдельных случаях (когда впереди пехоты танки) в ее боевых порядках. Когда противнику удавалось оторваться, самоходные установки выбрасывались вперед с десантом пехоты.

Сопровождая пехоту по сплошь заболоченной местности, самоходные установки оказывали значительную помощь в момент форсирования водных преград. Батареи в таком случае ставились скрытно в засаду и огнем прямой наводки, чаще всего с флангов, расчищали плацдарм на противоположном берегу, а в момент, когда пехота, зацепившись за противоположный берег, развертывалась для ведения боя, окаймляли ее своим огнем.

Инженерные войска в период ноябрьских и декабрьских боен использовались сообразно боевым действиям войск фронта. Большое количество водных преград потребовало обеспечить пехоту легкими переправочными средствами. В боевых порядках пехоты следовали перевозимые лошадьми легкие подручные переправочные средства: пустые бочки, звенья заранее заготовленных штурмовых мостиков. На отдельных участках вниз по течению из районов, уже занятых нашими войсками, к месту переправ сплавлялись саперами готовые плоты, что намного облегчало и ускоряло форсирование водных преград. Инженерные подразделения выдвигали к рекам понтонное имущество и материалы для постройки мостов. Это было нелегким делом.

После того как фронту было придано 26-е управление оборонительного строительства, которым руководил генерал-майор Н. С. Горбачев, плотность инженерных войск значительно увеличилась. Теперь появилась возможность в каждом инженерном соединении за одним из батальонов закрепить легкий переправочный парк. Такой батальон специализировался на наводке понтонных мостов и устройстве паромных переправ. Военно-строительные отряды управлений оборонительного строительства занимались постройкой высоководных мостов и сплошным разминированием освобожденной от врага территории. Кроме того, формировались специальные отряды по розыску и обезвреживанию мин замедленного действия, по захвату мостов противника, по обеспечению выхода артиллерии в позиционные районы и другие.

Как уже отмечалось, в полосе наступления наших войск местность была пересечена многочисленными ручьями, каналами и реками. Ширина их колебалась от 5 до 200 м при глубине от 50 см до 3 м. Частые дожди вызвали резкое колебание уровня рек. Так, река Черна Вода (10 км юго-восточнее Михальовце) к 25 ноября разлилась до 2,5 км в ширину при глубине до 1,2 м. На реке Лаборец уровень воды за несколько часов повысился на 2 м. Только улучшенные шоссейные дороги позволяли маневрировать артиллерией и организовывать подвоз боеприпасов автотранспортом. Вне этой сети дорог заболоченная местность исключала движение колесного, а во многих местах и гусеничного транспорта. На инженерные войска легла задача строить дороги с деревянным настилом, изготавливать разнообразные перевозимые средства, обеспечивающие маневр между дорогами пехоты и артиллерии. Делались жердевые и дощатые маты, щитовые дороги. Кроме того, в подготовительный период к наступлению войсковые саперы заготовили элементы колейных дорог и сборных мостов, что позволило быстро восстанавливать разрушенные мосты и участки шоссейных дорог.

В ряде случаев инженерные части и соединения шли в первом эшелоне наступавших войск и вместе с ними участвовали в разгроме укрепленных опорных пунктов противника. Именно так действовала 15-я штурмовая инженерно-саперная бригада.

В прошедших боях имели место и недостатки в управлении войсками, в боевом использовании артиллерии. Были случаи отрыва артиллерийских начальников от наступавших войск. При развитии боя в глубине командиры стрелковых полков и батальонов задачи поддерживающей артиллерии зачастую ставили неконкретно: не указывали точно целей и порядка их подавления. В результате артиллерия вела огонь не по целям, а по районам целей, по площадям и целей не подавляла. Снаряды и мины расходовались, а пехота не могла подняться в атаку из-за огня противника.

Иногда слабым было управление движением полковых и дивизионных обозов. Если в тылу наступающих войск достаточно фронтальных и рокадных дорог, обозы сами собой рассредоточиваются по дорогам и скученности не создается. В условиях же наступления в распутицу, когда действовали только основные дороги, а грунтовые были затоплены, обозы в полосе корпуса сбивались на одну дорогу, скучивались у переправ, создавали пробки и зачастую являлись на длительное время непреодолимым препятствием для движения артиллерии.

Были отмечены существенные недостатки в размещении командных пунктов командиров стрелковых корпусов и дивизий. Часто командные пункты размещались вдали от войск, иногда на лесистых высотах. С таких наблюдательных пунктов можно было видеть только общую панораму боя, но не положение пехоты, танков и действия противника. Командиры стрелковых корпусов и дивизий, лишенные возможности лично общаться с войсками, не могли организовать четкого управления.

Несмотря на крайне неблагоприятные условия погоды (в ноябре и декабре было всего 7 летных и 27 ограниченно летных дней), авиация 8-й и 2-й воздушных армий произвела в общей сложности более 17 700 самолето-вылетов, причем наибольшее количество пришлось на долю штурмовиков[132]. Этим типам самолетов удавалось действовать на низких высотах небольшими группами.

В период ноябрьских и декабрьских боев большую партийно-политическую работу в соединениях и частях фронта вели политорганы, партийные и комсомольские организации. Они воспитывали личный состав в духе дружбы к чехословацкому народу, оказания помощи местному населению в ликвидации последствий гитлеровской оккупации. При этом командиры и политорганы руководствовались директивой Ставки Верховного Главнокомандования, в которой говорилось:

«1. Разъяснить всему личному составу войск, что Чехословакия является нашей союзницей и отношение со стороны войск Красной Армии к населению освобожденных районов Чехословакии и к повстанческим чехословацким частям должно быть дружественным.

2. Запретить войскам самовольную конфискацию автомашин, лошадей, скота, магазинов и разного имущества.

3. При размещении войск в населенных пунктах учитывать интересы местного населения.

4. Все необходимое для нужд наших войск получать только через местные органы гражданской администрации чехословаков или через командование чехословацких повстанческих частей.

5. Лиц, нарушающих этот приказ, привлекать к суровой ответственности» [133].

Повседневная партийно-политическая работа помогала командирам мобилизовать войска на новые подвиги в борьбе с гитлеровскими захватчиками. За героизм и отвагу в борьбе с фашизмом тысячи воинов 4-го Украинского фронта были награждены орденами и медалями, многим из них присвоено звание Героя Советского Союза. Среди удостоенных этого высокого звания — рядовой А. В. Самойлов, старший лейтенант Г. А. Ишкулов, сержант Н. А. Холявкин и другие. 14 ноября 17-му гвардейскому стрелковому корпусу было присвоено почетное наименование Карпатский. В этот же день почетное наименование Мукачевских было присвоено 835-му стрелковому полку, 1159-му стрелковому полку, 904-му артиллерийскому полку, 4-му гвардейскому воздушно-десантному стрелковому полку, 5-му гвардейскому воздушно-десантному стрелковому полку, 71-му отдельному штурмовому инженерно-саперному батальону, 75-му отдельному штурмовому инженерно-саперному батальону, 214-й отдельной авиационной эскадрилье связи. Почетное наименование Ужгородских получили 571-й стрелковый полк, 7-й гвардейский воздушно-десантный стрелковый полк, 3-й гвардейский воздушно-десантный артиллерийский полк, 135-й гвардейский артиллерийский полк, 875-й самоходно-артиллерийский полк, 262-й отдельный истребительный противотанковый дивизион, 277-й отдельный истребительно-противотанковый дивизион, 13-й гвардейский бомбардировочный авиационный полк, 17-й горный инженерно-саперный батальон, 88-й отдельный полк связи[134].

За образцовое выполнение заданий командования в боях с немецкими захватчиками, за освобождение города Мукачево и проявленные при этом доблесть и мужество награждены: орденом Красного Знамени — 317-я стрелковая дивизия; орденом Суворова II степени — 237-я стрелковая Пирятинская Краснознаменная дивизия; орденом Кутузова II степени — 4-я горная инженерно-саперная Карпатская бригада; орденом Богдана Хмельницкого II степени — 1161-й стрелковый полк, 773-й артиллерийский полк; орденом Богдана Хмельницкого III степени — 74-й отдельный штурмовой инженерно-саперный батальон, 128-й отдельный гвардейский Изяславский батальон связи; орденом Александра Невского — 72-й отдельный штурмовой инженерно-саперный батальон; орденом Красной Звезды — 149-й отдельный мостостроительный Карпатский батальон, 73-й отдельный штурмовой инженерно-саперный батальон, 431-я отдельная телеграфная строительная рота, 550-я отдельная кабельно-шестовая рота.

За образцовое выполнение заданий командования в боях с немецко-фашистскими захватчиками при освобождении города Ужгород были награждены: орденом Красного Знамени — 151-я стрелковая Жмеринская дивизия, 5-я отдельная гвардейская танковая Новороссийская бригада; орденом Богдана Хмельницкого II степени — 606-й стрелковый полк, 1157-й стрелковый полк; орденом Суворова III степени — 208-й штурмовой авиационный Станиславский полк; орденом Кутузова III степени — 761-й стрелковый полк; орденом Богдана Хмельницкого III степени — 919-й отдельный корпусной саперный Станиславский батальон; орденом Красной Звезды — 96-й отдельный мостостроительный Карпатский батальон, 19-й отдельный дорожно-эксплуатационный батальон, 1014-я отдельная телеграфно-строительная рота, 5-й отдельный Севастопольский полк правительственной связи НКВД[135].

Примечания:

1

Тезисы ЦК КПСС к 100-летию со дня рождения Владимира Ильича Ленина. М., Политиздат, 1969, стр. 23.

11

Архив МО СССР, ф. 3, оп. 11556, д. 16, л. 40.

12

Архив МО СССР, ф. 3, оп. 11556, д. 16, л. 109.

13

См. Великая Отечественная война Советского Союза 1941–1945. Краткая история, стр. 364.

114

Архив МО СССР, ф. 244, оп. 3013, д. 141, л. 2242.

115

Архив МО СССР, ф. 1З2-А, оп. 2642, д. 37, лл. 107–108.

116

Архив МО СССР, ф. 132-A, оп. 2642, д. 37, л. 110.

117

Архив МО СССР, ф, 456, оп. 6850, д. 488, лл. 36–37.

118

Архив МО СССР, ф. 456, оп. 6850, д. 488, л. 38.

119

Там же, л. 40.

120

Архив МО СССР, ф. 48-A, оп. 1795, д. 16, л. 10.

121

Архив МО СССР, ф. 132-A, оп. 2642, д. 37, л. 123.

122

Архив МО СССР, ф. 244, оп. 3013, д. 141, лл. 288–293.

123

Архив МО СССР, ф. 244, оп. 3000, д. 608, лл. 19–23.

124

Архив МО СССР, ф. 456, оп. 6850, д. 492–494, л. 30.

125

Архив МО СССР, ф. 456, оп. 6850, д. 492–494, л. 32.

126

Л. Свобода. От Бузулука до Праги, стр. 345.

127

См. Советско-чехословацкие отношения во время Великой Отечественной войны 1941–1945 гг., стр. 160–162.

128

См. История Великой Отечественной войны Советского Союза 1941–1945 гг., т. 4, стр. 332.

129

См. За освобождение Чехословакии, стр. 124.

130

История Великой Отечественной войны Советского Союза 1941–1945, т. 4, стр. 387.

131

Советско-чехословацкие отношения во время Великой Отечественной войны 1941–1945 гг., стр. 271.

132

См. За освобождение Чехословакии, стр. 125.

133

Архив МО СССР, ф. 3, оп. 11556, д. 16, л. 343.

134

Архив МО СССР, ф. 2, on. 514146, д. 8, лл. 210–212.

135

Архив МО СССР, ф. 2, оп. 514446, д. 8, лл. 251–252.