Вначале никто не понял значения Виксберга. Он даже не играл существенной роли в системе фортификационных сооружений, которыми Конфедерация надеялась защитить свои естественные границы на западе и оказать давление на северные штаты бассейна Миссисипи, закрыв выходы для их товаров. Такова была первоначальная концепция: наземная блокада водного пути. Для 1861 года этот проект казался вполне разумным. С тех пор как после революции дела на старом Северо-Западе пошли на лад, река Миссисипи стала естественным средством доставки тамошней пшеницы, говядины, свинины, древесины и даже питтсбургских промышленных товаров. Кое-что сплавлялось в Буффало по озерам для последующей перевозки по каналу Эри, да и железные дороги потянули к долинам стальные щупальца, но главной транспортной артерией оставалась великая река.

Чтобы подчинить верховья реки, Леонидас Полк, генерал 2-го департамента конфедератов сделал бросок на территорию «нейтрального» штата Кентукки и на высоких утесах под Коламбусом основал большую крепость, вооруженную пушками, захваченными при весьма удачном стечении обстоятельств на норфолкской военной верфи. Форты Хенри и Донелсон на реках Теннеси и Камберленд прикрывали тыловые районы. Любопытно то, что они считались достаточными для осуществления подобного прикрытия. Из-за проблем снабжения передвижение войск, как и коммерческие перевозки, полностью зависели от водного транспорта. По общепринятому мнению, серьезное военное наступление в сложных условиях западного Кентукки между Коламбусом и фортом Хенри было невозможно без того, чтобы не поставить под удар тыл и фланги. Ниже Коламбуса на линии Теннеси – Кентукки находились низколежащий и сильно укрепленный Остров № 10 и возвышение на противоположном берегу Теннеси. Между островом и Мемфисом через большие интервалы располагались еще несколько фортов – Пиллоу, Рэндолф, Харрис, – в тех местах, где географические условия обеспечивали поле обстрела для того, чтобы помешать идущим вниз по течению кораблям и заставить их совершать сложные повороты. Даже форту Пиллоу достались сорок пушек; а Виксберг находился так низко по течению, что выполнял функцию сторожевого поста и получил всего лишь несколько орудий.

Концепция стратегии конфедератов 1861 года предполагала, что коммерческая необходимость вынудит Соединенные Штаты начать действия в низовьях Миссисипи, а эту кампанию можно будет прекратить с помощью ряда укрепленных пунктов, подобных тем, что в старых войнах охраняли бельгийскую границу от французов. Концепция имела то преимущество, что в отличие от плоских равнин Европы, где вторгшиеся войска могли наступать в любом направлении, армия Соединенных Штатов была вынуждена действовать вдоль Миссисипи, получая поддержку по воде.

Таким положение дел представлялось в Ричмонде Джефферсону Дэвису, выпускнику Вест-Пойнта и книжному воину. Казалось, что ноябрь 1861 года подтвердил правильность стратегии, когда северяне на нескольких канонерках спустились вниз по реке и временно смогли оккупировать Белмонт, расположенный против Коламбуса, но были легко отброшены назад. О том, чтобы защищать реку на самой реке, конфедераты начали задумываться не раньше, чем пошли слухи, что в Каире и Сент-Луисе янки строят боевые корабли. После это в Мемфисе были заложены два мощных бронированных таранных судна типа «Вирджинии» (бывший «Мерримак»). В Новом Орлеане было управление по военноморским делам, но оно заведовало исключительно зоной между городом и морем. Когда в конце 1861 года в Новый Орлеан прибыл генерал Мэнсфилд Ловелл, чтобы принять командование над новоорлеанским военным округом, вопросы морской обороны на реке привели его в такое беспокойство, что он захватил двенадцать речных судов и превратил их в тараны, укрепив бревнами и тюками прессованного хлопка. Большая их часть была передана армии и отправилась в Мемфис в качестве «речного оборонного флота».

Причиной было то, что к тому времени, когда суда были готовы, действия северян в долине Миссисипи приняли совершенно иную форму, нежели предполагала исходная стратегическая концепция конфедератов. Их основные приемы были скорее прочувствованы, чем продуманы, но начали развиваться довольно рано – осенью 1861 года, когда бригадный генерал У.С. Грант, осуществлявший военный контроль над несколько неопределенной местностью из Каира, что в штате Иллинойс, вошел в контакт с коммодором А.Х. Футом, посланным на запад возглавить миссисипскую эскадру.

Эскадра начала действовать еще летом, ее главные элементы были продуктом ума и напористости такой выдающейся личности, как Джеймс Б. Идз, который мальчишкой торговал яблоками, а потом научился водолазному и инженерному делу и стал миллионером. Эскадра состояла из девяти канонерских лодок, предназначенных для борьбы с береговыми фортификационными сооружениями. Со своей железной обшивкой они очень походили на черепах и имели по три тяжелые пушки в носовой части и по четыре 32-фунтовых орудия на каждом бимсе. Фут сразу поладил с Грантом и одолжил ему две построенные раньше деревянные канонерки для белмонтской операции. Это был настоящий набег, задачей которого было отвлечь внимание от действий северян в других местах. Когда южане подошли к берегу со стороны Миссури и попытались разогнать небольшой отряд Гранта, тяжелые орудия охладили их воинственный пыл.

Долина Миссисипи

Различия представлений о том, что случилось в Белмонте, привели к немаловажным последствиям. Стратеги конфедератов утвердились в своем мнении, что реку можно блокировать фортами. Грант убедился, что корабельные орудия можно перемещать с такой скоростью и в таком числе, что при одновременной пехотной атаке против них не устоят никакие полевые силы. Иными словами, он уже в то время пришел к концепции общевойскового боя, пусть элементарной; он взялся за нее в начале февраля 1862 года, как только позволили освобожденные ото льда реки.

Но он решил не спускаться по Миссисипи, как того ждали конфедераты. В январе данные разведчиков, обследовавших Теннеси вверх по течению, убедили его в слабости форта Хенри. Не без труда он убедил командующего округом генерала Х.У. Холлека разрешить ему атаковать форт и отправился вверх по реке на семи канонерках Фута. 6 февраля, пока солдаты пробирались по затопленной местности и лесу к тылу крепости, корабельные орудия расстреляли ее в щепки, и Грант успел как раз вовремя, чтобы узнать о сдаче форта.

Дальше Грант поступил обычным для него образом: не спрашивая у Холлека новые разрешения, он телеграфировал, что собирается взять Донелсон, и повел солдат к месту, а канонерки шли в обход по рекам. Форт Донелсон представлял собой совершенно иное сооружение, чем форт Хенри, и стоял не на уровне воды, а располагался на высоком отвесном берегу, и его пушки господствовали над речной излучиной. По этой причине, когда 14 февраля канонерки приблизились к форту, на их верхние не защищенные броней палубы обрушился навесной огонь, и флотилии пришлось отступить, не причинив особого ущерба форту, а несколько канонерок были выведены из строя.

Но во время обстрела Грант подошел к форту с тыла. Защитники совершили вылазку, окончившуюся неудачей, Грант нанес ответный удар и взял несколько укреплений, сделав форт непригодным к обороне. 16 февраля Донелсон сдался с 15 тысячами человек.

Это событие стало поворотным пунктом гражданской войны на Западе. Конфедерация южных штатов испытывала постоянную нехватку людей, и потеря донелсонского гарнизона была для нее серьезным ударом. Еще тяжелее ударило по ней то, что система обороны конфедератов оказалась несостоятельной и северяне получили возможность доставлять предметы снабжения по западным рекам. Канонерки беспрепятственно прошли по Теннеси в Алабаму, а на Камберленде взяли Нэшвилл без участия сухопутных сил. Опыт показал, что навесной огонь расположенной на высотах артиллерии способен нанести им значительный ущерб; однако при их поддержке сухопутные войска могли захватить вражеские батареи с тыла.

Разгром фортов Хенри и Донелсон сделал совершенно бессмысленной крепость в Коламбусе, которую можно было обойти с флангов и изолировать с позиций Гранта на Теннеси, где он владел неплохими коммуникациями. Крепость была оставлена, артиллерия переброшена вниз по течению, а войска отозвал в Коринф (штат Миссисипи) генерал Альберт Сидни Джонстон, главнокомандующий сил Конфедерации на Западе. Кроме Коламбуса, он свел войска всех остальных регионов, находившихся под его командой, для сильнейшего удара, которым надеялся уничтожить Гранта, переместившегося вверх по Теннеси в Питсбург-Лэндинг и занявшего весьма опасную для конфедератов позицию. Там находился обычный перевалочный пункт, где товары сгружали с судов для доставки в Коринф, оттуда они отправлялись дальше по железной дороге, уходящей в глубь Миссисипи, и по длинной боковой ветке, соединяющей Мемфис, Коринф и Чаттанугу. Территорию Конфедерации пересекали две такие железнодорожные линии. Холлек приказал генералу Буэллу с армией Огайо соединиться с Грантом, северяне собирались предпринять кампанию против Коринфа.

Воскресным утром 6 апреля 1862 года Джонстон перешел в наступление, застигнув северян врасплох, и практически уничтожил армию Гранта. Тысячи его солдат бежали, укрывшись под защитой речных обрывов; но остальные, кому придало сил личное предводительство Гранта и безжалостного рыжебородого бригадного генерала Уильяма Т. Шеридана, завязавшего ожесточенную схватку вокруг Шилох-Черч, приняли самую яростную битву, когда-либо происходившую на американском континенте. Правый фланг северян был отброшен далеко назад. Но вскоре после полудня Альберт Сидни Джонстон был убит, и в командовании южан началась неразбериха. Решительная атака на другой фланг, которая должна была отрезать Гранта от места его высадки на реке, состоялась лишь поздним вечером. К тому времени северяне образовали плотное кольцо вокруг места высадки и вывели на позиции артиллерию. Канонерские лодки на реке всю ночь обстреливали линии повстанцев, а уверенные батальоны Буэлла выстраивались в боевой порядок. Утром силы Соединенных Штатов контратаковали, оттеснили конфедератов, и победа досталась Гранту.

Естественно, что первые этапы любой войны дают богатую пищу для размышлений по мере того, как становятся ясные отличительные признаки данного военного конфликта. Шилох показал обеим сторонам, что видимая легкость, с которой Юг одержал победу при Булл-Ран, а Север при форте Донелсон, иллюзорна. Обе стороны ожидала тяжелая и затяжная борьба. После Шилоха Грант прославился на Севере как всесокрушающий, несгибаемый боец, не тративший много времени на раздумья. Он до самого конца пользовался этой репутацией, хотя она совсем не соответствовала истине, но подкреплялась его неразговорчивостью, отсутствием мимики и неторопливостью движений.

Командованию удалось сделать выводы, имевшие более важное значение для хода войны. Одна из причин, почему Грант оказался застигнут врасплох, заключалась в том, что он не успел укрепить позиции. Холлек, принявший командование над объединенными армиями Гранта и Буэлла для похода на Коринф, был намерен не допустить повторение подобной оплошности и окапывался на протяжении всего пути, по которому продвигался прямо-таки с молниеносной скоростью – миля в день. Действительно, Коринф он взял (не раньше 30 мая 1862 года) и понял, что не знает, как быть со взятым городом. Армия Холлека насчитывала более 100 тысяч человек; ниже Коламбуса конфедераты взорвали железную дорогу, проходившую с севера на юг, поэтому все припасы приходилось доставлять по Теннеси, но уровень воды в реке понизился настолько, что снабжение такой многочисленной армии стало почти невозможно. Кроме того, конфедераты, освободившись от непосредственной угрозы, начали действовать в районе Чаттануги, и было необходимо не дать тамошним силам южан нанести удар по Северу. Перед тем как отбыть на восток, чтобы принять управление армиями Соединенных Штатов, Холлек разделил силы, отправив Буэлла в район Чаттануги и оставив Гранта в Коринфе.

Но самый важный урок Шилохской битвы извлек речной флот, который поддерживал надежные коммуникации армии и предоставлял ей неоценимую помощь, прикрывая артиллерией попавший в опасное положение левый фланг северян. Роль флота особенно проявилась в событии, случившемся западнее Коринфа примерно в то же время. Речь идет о падении главной водной преграды конфедератов на Острове № 10. Генерал Джон Поуп во главе 20-тысячной армии подошел к нему по берегу со стороны Миссури, но полевые орудия, расставленные вдоль узкой полосы сухой земли со стороны Теннеси, не дали ему совершить переправу. Ночью 4 апреля капитан бронированного «Каронделета» Генри Уок повел свое судно вниз по течению реки прямо на батареи сквозь гром и молнии. После дневного отдыха канонерка подбила пушки на восточном берегу, переправила войска Поупа через реку, и остров, отрезанный от коммуникаций, был вынужден сдаться с 7 тысячами защитников.

В системе объединенных войсковых операций прибавился новый элемент. Оказалось, что корабли способны пройти мимо сильных артиллерийских батарей и затем оказать поддержку наступающим вслед за ними войскам.

Спустя некоторое время этот факт нашел подтверждение на другом конце Миссисипи, куда старый коммодор Дэвид Глазго Фаррагут стянул мощный флот океанских судов и батарею мортир, чтобы проверить это решение на двух сильных фортах, защищающих Новый Орлеан. Три дня артиллерийской бомбардировки ничего не смогли поделать с фортами; потеряв терпение, Фаррагут прошел мимо них на океанских кораблях, разгромил в яростной битве конфедератский флот в низовьях реки и 25 апреля стал на якорь у Нового Орлеана. Через два дня форты сдались, и Конфедерация потеряла свой самый крупный город.

В результате этого Виксберг внезапно приобрел первостепенное значение, ибо после 30 мая, когда Холлек взял Коринф, форты в верховьях реки стали бесполезны; за ними находились северяне. К 4 июня были очищены Пиллоу и несколько укреплений поменьше; через два дня канонерки северян разгромили речную оборонительную флотилию у Мемфиса. Город сдался на милость победителя и стал базой Гранта в низовьях реки. Теперь только Виксберг оставался препятствием к полному господству северян на реке и единственной защитой коммуникаций между восточной и западной частями Конфедерации. Еще в апреле, сразу после падения Острова № 10, повстанцы бросили все силы и средства на укрепление Виксберга.

Обе стороны несколько превратно представляли себе сложившуюся ситуацию, и к тому времени конфедераты уже поплатились за большинство своих заблуждений. Что с самого начала беспокоило Ричмонд, так это бронированные корабли северян. Нападение на Новый Орлеан с воды ошеломило конфедератов неожиданностью, они не успели как следует подготовить и скоординировать оборону. В тот день, когда корабли Фаррагута подходили, чтобы начать обстрел, военно-морской департамент Конфедерации категорически приказал немедленно направить в Мемфис мощный броненосец, строившийся в Новом Орлеане. Южане поняли, но слишком поздно, какие изъяны таит в себе система фортификационных сооружений перед лицом совместной операции флота и сухопутных сил. Они попытались решить проблему, оказав защитникам форта поддержку с воды. Но оборонительного флота у южан больше не было, за исключением таранного судна «Арканзас», которое буксировали из Мемфиса вверх по реке Язу. Конфедератам осталось только выжать все возможное из фортов, организуя тщательный контроль над внутренними районами. Этому процессу содействовало то, что южане могли сконцентрировать все силы для поддержки единственной крупной крепости, а также отсутствие хорошего водного пути, ведущего в тыл крепости.

Что касается Соединенных Штатов, то они еще не совсем понимали, что своими удачами обязаны комбинированным операциям. Армия Холлека в Коринфе почти в той же мере повлияла на успешное продвижение канонерок мимо фортов Пиллоу, Рэндолф и Харрис, в какой канонерки повлияли на падение Острова № 10. Исходя из опыта речных операций и успехов на берегу, был сделан поспешный вывод, что ни один форт не способен устоять против кораблей с тяжелыми орудиями. В Новом Орлеане Фаррагут получил приказ идти вверх по течению и вместе с флотилией канонерок взять Виксберг. Армейская поддержка состояла всего из 3 тысяч человек Ново-орлеанского оккупационного округа.

Северяне питали нереалистичные надежды, думая, что эти 3 тысячи взберутся по утесам Виксберга высотой в 200 футов под носом у его защитников, которых теперь была целая армия. Утопичность ожиданий усугублялась тем, что длинные, небронированные океанские суда с глубокой осадкой совершенно непригодны для действий на извилистой реке, где хватает торчащих коряг и песчаных наносов, не отмеченных на карте. Тем не менее Фаррагут вышел в путь и к 25 июня с трудом добрался до южных подходов к Виксбергу. Его суда то и дело садились на мель и попадали в другие неприятности. Прибыв, Фаррагут связался с коммодором КХ. Дэвисом, командующим канонерской эскадрой. Для обстрела батарей были доставлены мортиры, бомбардировавшие укрепления Нового Орлеана, и ночью 28-го числа флотилия Фаррагута с боем пробилась к канонеркам в устье реки Язу, чуть выше города.

И почти сразу операция обернулась провалом, несмотря на то что корабли не особенно пострадали. С кораблей приходилось стрелять по вспышкам на фоне полуночных высот, и, очевидно, обстрел не нанес врагу заметного ущерба. Что касается речных канонерок, то они снова попали под навесной огонь, как в Донелсоне, Коламбусе и Пиллоу, и могли лишь обеспечивать коммуникации. В течение двух недель флотоводцы обсуждали ситуацию и затем разошлись: Фаррагут вернулся мимо батарей в Новый Орлеан, а Дэвис на базу в Хелене (штат Арканзас).

Решение разделить флоты было вызвано одним из тех фантастических стечений обстоятельств, которыми так богата гражданская война; в данном случае неожиданным появлением тарана «Арканзас» на Язу, прорвавшегося сквозь объединенную эскадру, чтобы стать на якорь под пушками Виксберга. Его карьера продолжалась всего двадцать три дня. Когда «Арканзас» попытался спуститься по течению и оказать поддержку наступлению конфедератской армии на Батон-Руж, его машины застопорились на виду у канонерок, и команде пришлось его сжечь. Но виксбергская твердыня так хорошо справилась со своей задачей, что конфедераты построили еще одну в Порт-Гудзоне, чтобы не позволить океанскому флоту вернуться и сохранить сообщение с западом по Красной реке.

На западе главным военным событием конца лета и начала осени стало вторжение конфедератов под началом Брэгга в Кентукки. На борьбу с ним были отправлены несколько частей Гранта, так что у него остались 30 тысяч мобильной силы, а ему приходилось обеспечивать железнодорожное сообщение между Коламбусом и Коринфом. В октябре Грант решил перейти в наступление: у Перривилла Брэгг был повернут вспять, силы конфедератов разгромлены в Коринфе и получены известия, что в Мемфис идут новые войска, а также несколько подкреплений из-за Миссисипи. Грант выступил вдоль Центральной миссисипской железнодорожной линии, которая идет от Коринфа до тылов Виксберга через железнодорожный узел в Джексоне.

План был таков: Грант должен был двинуться по железной дороге, восстанавливая разрушенные участки, а Шерману предстояло собрать в Мемфисе новые войска, спуститься по реке на транспортах и при помощи канонерок атаковать Чикасо-Блаффс на севере от устья Язу. Конфедераты не располагали достаточным количеством сил, чтобы противостоять наступлениям двух генералов по двум направлениям; один из них обязательно должен был прорваться, установить сообщение между рекой и высотами. Тогда с тыла начнется кампания против Виксберга.

Этот план не учел два обстоятельства, причем одно из них стало очевидно далеко не сразу. Южан очень беспокоила безопасность крепости. Генерал Джо Джонстон был назначен командующим регионом западнее Аллеганских гор, он стянул к Виксбергу силы во главе с генералом Джоном К. Пембертоном, которые давали ему свободу движений. Продвинувшись по железной дороге более чем на 200 миль от своей главной базы в Коламбусе, Грант устроил в Холли-Спрингз на востоке от Мемфиса передовой склад, связанный с городом скверной товарной веткой, поскольку железнодорожное сообщение давно прекратилось. 20 декабря, когда экспедиция Шермана покинула Мемфис, кавалерийский отряд конфедератов Ван-Дорна напал на склад в Холли-Спрингз, спалил его дотла и при помощи еще нескольких отрядов, участвовавших в рейде, уничтожил много миль железнодорожного пути до Коламбуса. Гранту пришлось немедленно возвращаться в Мемфис; во время броска его солдаты получали лишь три четверти пайка, а генерал никак не мог сообщить о случившемся Шерману, так как телеграф не работал, а сообщение должно было добраться до Мемфиса прежде, чем Шерман отправится в низовья реки.

Вследствие этого у Пембертона оказались развязаны руки, чтобы собрать силы против Шермана, атаку которого он отбил. Канонерки снова не совладали с поставленной на речных обрывах артиллерией. Это наступление представляло собой зеркальное отражение июньской попытки взять Виксберг с помощью флота – операции, в которой не были проработаны совместные действия. Корабли доставили и поддержали солдат Шермана, но это была высадка десанта, то есть совсем другое дело. Ударная группа Гранта так и не связалась с флотом и не получила от него помощи. На такой обширной равнине, как долина Миссисипи, защита коммуникаций, проходивших не по водным путям, давалась дорогой ценой.

Когда Грант после тяжелого марша дошел-таки до Мемфиса, перед ним открылось второе не учтенное планом обстоятельство. Еще в сентябре один из его войсковых командиров Джон А. Макклернанд уехал в отпуск в Вашингтон. Это был политик, вышедший из гражданской жизни, иллинойсский демократ, до мозга костей преданный делу Севера и еще более преданный делу собственного возвышения. Будучи в столице, он встретился с Линкольном и сказал ему, что человеку с популярностью Джона будет нетрудно набрать свежую армию в Индиане, Иллинойсе и Айове и провести кампанию против Виксберга. Проблема нехватки новобранцев приобретала серьезный характер, звучало слово «вербовка», и слово это было довольно грязное. Линкольна убедили снабдить Макклернанда секретным приказом, дающим ему полномочие собрать и возглавить Армию Миссисипи. Макклернанд неплохо справился с набором; северяне были обязаны ему многими новобранцами, явившимися в Мемфис. Но ко многим другим он не имел отношения: например, войскам пришедшим из-за Миссисипи, или другим частям, оставленным Грантом Шерману. Сразу после провалившегося наступления Макклернанд появился на утесах Язу, предъявил свой секретный приказ, принял командование над половиной армии Гранта и лично совершил с ней поход в Арканзас против одного из фортов.

После обмена резкими телеграммами с Вашингтоном субординация была восстановлена, и Макклернанд вернулся на положение командующего корпусом под началом Гранта. Но теперь Гранту нужно было отправиться на базу в Янгз-Пойнт в низовья реки и взять командование в свои руки, приведя с собой столько войск, чтобы показать, что он здесь хозяин. В этот момент на сцену выступили соображения политической стратегии. Север только что потрясло известие об ужасном поражении во Фредериксбурге, которое произошло сразу после провала партии Линкольна на осенних выборах. Если сейчас Грант вернет все свои войска в Мемфис и изменит план сухопутной кампании, это будет равносильно признанию поражения и может привести к катастрофическим последствиям. Грант полностью отдавал себе в этом отчет, как и в том, что было необходимо скрыть от общества свою неудачу. Действия Макклернанда в политическом смысле просто заставили Гранта начать кампанию против Виксберга с низкого западного берега.

Само по себе это было не так плохо. Предстояла еще одна совместная операция, а Грант уже привык работать с флотом канонерок, которыми теперь командовал тщеславный, вспыльчивый, энергичный и одаренный Дэвид Портер. Но проблема снабжения и сообщения становилась практически неразрешимой. Ниже Виксберга на протяжении всей реки до Порт-Гудзона и дальше вдоль восточного берега расположено нагорье. Была возможность провести армию по западному берегу и переправить ее через реку с помощью одного из способов, известных военному искусству со времен Густава-Адольфа, но как снабжать армию после переправы? На основании предыдущего опыта можно было ожидать, что бронированные корабли пробьются мимо артиллерийских батарей с приемлемыми потерями, но армии нужны были суда для обеспечения бесперебойного снабжения более чем для 30 тысяч человек, совершающие регулярные выходы в оба конца. Нельзя было надеяться, что суда с тонкой обшивкой сумеют много раз пройти мимо высот, которые с каждым днем казались все опаснее.

Перед Грантом встал вопрос об обеспечении надежного снабжения при переброске войск по реке на юг от Виксберга. Сначала было решено попробовать (по предложению из Вашингтона) прорыть канал в перешейке напротив города. Грант не питал особого доверия к этому проекту, поскольку воды в прорытом канале не хватило бы и для гребной шлюпки, а конфедераты тем временем установили напротив выхода новые батареи.

Следующая попытка состояла из двух частей. На юге от Мемфиса широкое нагорье идет к востоку, а у Виксберга возвращается к Миссисипи, ограничивая громадную болотистую равнину ромбоидальной формы, разрезанную неторопливыми потоками. Она известна как дельта реки Язу и имеет около 200 миль в длину и почти 50 миль в ширину; войскам идти по ней невозможно. Реки восточного нагорья текут на запад, пробиваются по высотам и вливаются в Язу в ее дельте. В январе с наступлением половодья канонерки можно будет провести по лабиринту потоков дельты и там занять плацдарм при поддержке флота.

Далеко вверху когда-то был старый канал, теперь закрытый дамбой, так называемый Язу-Пасс, по которому раньше из года в год текла Миссисипи, попадая в Колдуотер-Ривер и оттуда в Язу. 3 февраля 1863 года дамба была взорвана, и спустя четыре дня, когда паводок поднялся достаточно высоко, по бывшему каналу прошли восемь легких канонерок и транспорты с 800 солдатами на борту. То и дело их задерживали свисавшие над водой ветви и подводные преграды; конфедераты заблаговременно узнали о подступающих войсках, чтобы воздвигнуть новый форт в устье Таллахатчи, со всех сторон окруженный водой и недоступный для нападения с суши. Река была так узка, что идти по ней вместе могли только две канонерки; оказалось, что они бессильны против нового форта, командир северян лишился рассудка, и экспедиция закончилась позорным провалом.

Пока это еще не случилось, адмирал Портер возглавил эскадру броненосцев и пустился в путь по лабиринту потоков в дельте Язу, пытаясь добраться до нагорья к северу от утесов, которые помешали генералу Шерману. Ему повезло и больше, чем предыдущей экспедиции, поскольку он не встречался с фортами, и меньше, поскольку на решающем участке пути реку перегородили заросли ив, через которые не смогли пройти его корабли. С берега Портера атаковали снайперы конфедератов; чтобы спастись, ему пришлось снять рули и дрейфовать вниз по течению, при этом ветви снесли все, что было на верхних палубах. Единственное, чего добилась экспедиция, – это парочка отличных индеек на обед Шерману.

Способа подобраться к Виксбергскому нагорью по дельте Язу не существовало; пока это выяснялось на практике, неудачей закончилась еще одна попытка пройти по каналу. На западе от главного русла проходил старый путь под названием Лейк-Провиденс; казалось, его можно углубить и соединить с Красной рекой ниже Виксберга. Был прорыт канал; вода из Лейк-Провиденс действительно наполнила его, но потом растеклась по заболоченным местам и не оставила проход для кораблей. К середине апреля в Вашингтоне уже ругали Гранта на чем свет стоит, а способа обеспечить снабжение армии для наступления по Виксбергскому нагорью все не было. Генерал Грант спросил у адмирала Портера, сможет ли тот провести мимо вражеских батарей достаточное число канонерок, которые могли бы прикрыть переправу, и, получив утвердительный ответ, выступил с армией по правому берегу.

Один великий миг был во время этого похода, тот миг, когда Шерман присел на бревно рядом с Грантом и спросил, что он собирается делать.

– Будем переправляться и забираться на высоты, – сказал Грант.

– Но это значит, – ответил Шерман, – добровольно поставить себя в положение, куда враг был бы готов завлекать нас целый год.

Он настаивал на том, чтобы Грант возвратился в Мемфис, укрепился там, построил дорогу. Грант выслушал его и коротко сказал:

– Страна устала отступать. Будем переправляться здесь.

– А как быть с коммуникациями? – спросил Шерман. – По западному берегу нельзя доставлять припасы.

– К черту коммуникации. Страна нас как-нибудь прокормит.

Тогда Шерман ничего не сказал, а в изумлении посмотрел на этого человека. Позже он заметил: «Как генерал я лучше его, но мне не хватает его железной выдержки».

Подобного прецедента не было известно со времен первой кампании Наполеона в Италии, да и тот случай нельзя сравнивать с предприятием Гранта, поскольку корсиканец отказался от одного пути снабжения, но обеспечил новый. Если Грант потерпит неудачу, она обернется катастрофой не только для него, но и для всей страны, а многое указывало на такой исход. Он располагал не более чем 41 тысячей человек в трех корпусах под началом Макклернанда, Макферсона и Шермана, тогда как у Пембертона было по меньшей мере 40 тысяч в Виксберге, и с востока подходил Джо Джонстон со значительной силой, точное ее количество было неизвестно. Когда канонерки попробовали пройти мимо батарей с семью транспортами, из них затонул только один, а несколько других пришлось тащить на буксире, как баржи, и первая попытка занять плацдарм в Гранд-Галф закончилась битвой за корабли. Назад ходу не было; если вылазка сухопутных войск не оправдает надежд, корабли окажутся под угрозой захвата, поскольку неприятель будет постепенно сужать зону обстрела с высот.

Но Грант не упустил ни единого шанса, сулившего ему успех. Сначала переправу осуществили части Макклернанда и Макферсона на юге в Бруинсбурге, довольно далеко от укрепленных пунктов и в трех милях от подножия утесов, где можно было достичь эффекта внезапности. Шерман с несколькими канонерками задержался в устье Язу и, производя как можно больше шума, совершил ложную атаку на утесы. Трюк сработал; Пембертон перебросил часть войск в этом направлении и ничего не предпринимал, пока не узнал о том, что происходит на юге.

А с юга пришла новость о высадке всех 16 тысяч человек Макклернанда 30 апреля в четыре часа пополудни; у каждого в ранце был паек на три дня. Грант наконец добрался до высот и вопреки всем предстоящим опасностям чувствовал такое облегчение, которого не испытывал раньше, глядя, как идут в пыли бывалые солдаты Иллинойса, Индианы, Висконсина, Айовы. Оркестр не играл марш; слышался только неумолчный топот идущих солдат, за которыми тянулись пушки. В сумерках войска достигли утесов Порт-Гибсона; на рассвете они вошли в соприкосновение с противником.

Семитысячным гарнизоном Гранд-Галф командовал генерал Боуэн, которому, разумеется, сейчас же доложили о высадке. Большую часть ночи Пембертон провел за отправкой телеграмм, призывая на подмогу все военные соединения. Джо Джонстон на востоке стягивал войска в Джексон, где, очевидно, должно было состояться столкновение, если северяне продолжат наступать.

Порт-Гибсон окружают высокие изрезанные оврагами хребты, заросшие кустарником и сахарным тростником, – превосходные места для обороны. Но у Макклернанда было много солдат, к полудню к нему присоединились две бригады Макферсона; затем произошла небольшая молниеносная стычка, и южане были отброшены на северо-запад, потеряв 600 человек пленными. У Гранд-Галф к ним подошла новая дивизия, отправленная Пембертону на подмогу, и несколько отрядов, вместе с которыми силы Боуэна увеличились до 17 тысяч человек. Он счел Гранд-Галф небезопасным и отступил за Большую Черную реку, его люди с ног валились от усталости после долгого похода. Сзади его подгоняла дивизия Макферсона, остальная часть армии северян двигалась в направлении Джексона, офицеры и солдаты бок о бок работали по пояс в воде, наводя мосты. Вслед за передовыми силами явились части Шермана.

Северяне шли. У них не было хлеба, шагать приходилось по неровной местности и скверным дорогам, но была местная ветчина, говядина и патока, и северяне шли; но не в сторону Виксберга, как ожидал Пембертон, а Джексона. 12 мая в Реймонде они столкнулись с новыми частями конфедератов, с юга к Пембертону шла еще одна бригада. Макферсон разбил ее и взял 400 человек пленных.

Джонстон телеграфировал: «Последствия ничтожны», он считал силы Макферсона небольшим отрядом, который легко разгромят почти 12 тысяч человек, собранные им в Джексоне. Он убеждал Пембертона ударить по тылу основных сил Гранта. В то время Пембертон категорически придерживался мнения, что он не должен далеко уходить от своей базы в Виксберге. Если Грант действительно дошел до самого Реймонда, то сообщение северян с рекой шли по слишком длинному пути. Поэтому он немного переместил войска для удара по этому пути сообщения, как только представится удобный случай.

Таким образом, оба генерала конфедератской армии имели неполное и неточное представление о происходящем. На самом деле, как только Макферсон выиграл сражение при Реймонде, он повернул налево, чтобы в Клинтоне ударить по железнодорожной линии Джексон – Виксберг, а Шерман выступил прямо на Джексон. 13 мая Макферсон взял Клинтон и оказался между Джонстоном и Пембертоном. Дождь лил как из ведра, зачастую приходилось идти по колено в воде, но никто не унывал, в воздухе носилось ощущение победы, и, завидев своего командира, солдаты приветствовали его громкими криками. 14 мая Макферсон и Шерман подступили к Джексону; начался штурм. Шерман бросил свою дивизию с фланга, и Джонстон был выбит из города, потеряв 800 человек пленных и 17 пушек. С остатками своих войск он повернул на север, отправив Пембертону сообщение, в котором настоятельно убеждал генерала соединиться с ним, чтобы ударить по тылу Гранта.

Тыла у текучих сил Гранта по большому счету не было, но Пембертон наступал на юг, намереваясь атаковать его несуществующие коммуникации. Грант получил копию отправленного Джонстоном сообщения, которое северяне немедленно расшифровали. Тогда он обратил все силы на Пембертона, вызвал из Джексона Макферсона, за которым подоспел Шерман, и Макклернанда из Реймонда. Боевое столкновение произошло 16 мая на Чемпионз-Хилл – горе, спускающейся на юго-запад в сторону глубокого ручья Бейкерз-Крик. Макклернанд, который должен был прорваться с левой стороны, непростительно задержался со вступлением в бой, но через четыре часа два подразделения Макферсона обошли гору справа и штурмовали верхушку. Ряды конфедератов дрогнули один за другим и обратились в беспорядочное бегство. Южане потеряли 3 тысячи человек убитыми и ранеными, еще столько же пленными и 24 орудия. Грант сам повел солдат Макклернанда на противника с таким ожесточением, что остатки южан, не отыскавшие брод через Бейкерз-Крик, которым еще не успели овладеть янки, зашли на юг до самого Мобила.

Виксбергская кампания

Грант следовал за ними по пятам. На следующее утро он нашел группу сбежавших солдат, засевших на позициях у моста на Большой Черной реке. Шерман устремился направо, чтобы овладеть переправой дальше по течению. Другие два корпуса подошли к позициям южан, как вдруг перед Грантом со взмыленного коня слетел полковник с телеграммой от Холлека из Вашингтона, переданной через Новый Орлеан. Она приказывала своевольному генералу возвращаться на базу в Гранд-Галф. Грант заметил, что для этого уже слишком поздно. Полковник принялся спорить, но справа раздались крики: в атаку на позиции южан пошел генерал Лоулер, подчиненный Макклернанду. Конфедераты потеряли еще 18 пушек и 1751 человека пленными, к следующей ночи кольцо начало смыкаться вокруг Виксберга. Пембертон сказал своему главному инженеру, что его карьера закончилась провалом и позором.

На реке матросы на канонерках задирали головы, глядя, как солдаты в синей форме выделывали антраша на утесах, которые так долго были неприступны. Среди них был и Шерман; он повернулся к генералу Гранту и сказал: «До этой минуты я не верил, что вы добьетесь успеха. Но это настоящее дело; это успех, даже если мы не возьмем город».

Мера успеха – статистика; за семнадцать дней войска Гранта прошли 130 миль, выиграли пять сражений, вывели из строя, убили или взяли в плен 14 тысяч солдат Пембертона, захватили больше шестидесяти артиллерийских орудий; сами потеряли 2 тысячи человек. Город был взят; но за той встречей генералов последовали шесть недель штурмов и отбитых атак, артиллерийской бомбардировки, подрывных работ и стойкости; здесь снова была совместная операция разных родов войск. По реке под прикрытием военного флота неисчерпаемым потоком шли боеприпасы, провиант, подкрепления. Пока у Гранта не встали в строй 75 тысяч человек, освободить город не было никакой возможности. Через несколько дней после сдачи Виксберга 4 июля 1863 года Порт-Хадсон сдался подошедшим из Нового Орлеана силам. Долина Миссисипи стала полностью принадлежать Соединенным Штатам.

Очевидным экономическим результатом победы стало восстановление сообщения между Северо-Западом и Мексиканским заливом, хотя оно не приобрело той важности, какую имело до войны. Очевидным тактическим результатом стало то, что 30 тысяч сдавшихся солдат Пембертона слишком дорого обошлись Конфедерации южных штатов. Очевидным стратегическим результатом стало то, что Конфедерация была разрублена на две части. Не только все силы к западу от Миссисипи были выведены из войны, но и восток Конфедерации сразу начал испытывать острую нехватку в товарах, производимых в западной Луизиане и Техасе. Командовавший в том регионе генерал Дик Тейлор заметил, что когда северяне блокировали Миссисипи, на Красной реке у него стояли двенадцать груженых пароходов, только на одном из которых было 300 тысяч фунтов бекона для восточных армий. Ни этот бекон, ни другие припасы не достигли пунктов назначения.

Таким образом, падение Виксберга обрекло действующие части армии южан на медленную смерть от голода. Тогда флот северян осуществил блокаду побережья. Это была совместная операция, и в результате блокада должна была распространиться на внутренние воды. У взбунтовавшихся штатов был единственный реальный шанс – разгромить одну из северных армий в бою. Такая попытка состоялась в Геттисберге и окончилась подписанной Пембертоном капитуляцией. Она показала, что этот шанс был ничтожен. Конечно, оставались еще некоторые политические варианты – например, что уставшие от войны люди не допустят к власти правительство Линкольна на выборах 1864 года, чего одно время боялся и сам Линкольн. Но Виксберг превосходно «сыграл» на этом поле, став политической и военной победой, зримым свидетельством прогресса. Многие войска победной поступью пришли в Атланту за Шерманом в дни политического кризиса и смогли завершить операции по другим направлениям после падения Виксберга.

В некотором смысле битвы в Атланте, Чаттануге, у Сидер-Крик можно назвать решающими. Они подорвали моральный дух, да и физическое состояние покачнувшейся Конфедерации. Но все они имели твердое основание в Виксберге.

Его достижение так и не нашло достойного признания. В те потрясающие семнадцать дней похода и сражений корреспонденция не доставлялась, и, когда все было кончено, победа затерялась в тени Геттисберга. Едва ли кто-нибудь смог осознать, что человек, которого обычно считают медлительным флегматиком, на самом деле был генералом, который гнал войска по дорогам с наполеоновской скоростью, обманывал и ставил в тупик противника. Вирджинская кампания против генерала Ли при первом взгляде кажется простой, хотя и жестокой дракой, но если пристальнее взглянуть на подробности, окажется, что она отличается невероятным количеством маневров. Обычно Грант брал подразделение с правой стороны своих позиций и совершал тонкую операцию, проводя его на левую сторону в тыл сражающихся частей. Именно Грант разработал стратегию, которая положила конец войне.

Есть и еще одно обстоятельство, может быть менее очевидное, но гораздо более глубокое. Революция оставила в наследство американской армии уверенность в эффективности прицельного огня, ведущегося отдельными пехотинцами. Виксбергская кампания как кульминация ряда совместных операций дала начало предпочтению такого вида военных операций. Оно не прошло даром на просторных гладях Тихого океана и плацдармах Европы почти восемьдесят лет спустя.