Документ № 3

В. ИВАНОВ

СОЦИАЛИЗМ И КУЛЬТУРНОЕ НАСЛЕДИЕ

К величайшим завоеваниям советского народа, построившего социализм и вступившего в период развернутого строительства коммунизма, относится расцвет социалистической культуры. Опыт создания многонациональной, подлинно народной, интернациональной по своей сути культуры в СССР использован в других странах социализма, он будет служить путеводной звездой для всех стран при переходе от капитализма к социализму.

Успехи социалистической культуры стали возможны благодаря неустанному руководству Коммунистической партии, благодаря тому, что путь развития этой культуры был гениально намечен и обоснован великим Лениным, который создал цельную, всесторонне развитую теорию социалистической культуры и разработал план ее практического осуществления в нашей стране.

Вождь революции многократно, особенно после победы Октября, говорил о том, как надо строить новую, социалистическую культуру, как правильно использовать при этом культурное наследие прошлого.

Подчеркивая, что коммунистом стать можно лишь тогда, когда обогатишь свою память знанием всех тех богатств, которые выработало человечество, Ленин подверг уничтожающей критике сторонников огульного ниспровержения культурного наследия. Вместе с тем в трудах Ленина содержатся четкие и ясные указания, что далеко не все из старого наследия берет и осваивает социалистическая культура.

Ленинские указания явились прямым ответом на животрепещущие вопросы культурного строительства, поставленные в повестку дня социалистической революцией, они послужили основой для борьбы с различными прожектерами, пытавшимися навязать свои антинаучные теории создания «новой» культуры, троцкистами, всеми и всякими оппортунистами.

Ленинские идеи о путях развития социалистической культуры служат и сегодня надежным ориентиром в практике культурного строительства, в борьбе с различными путаниками, игнорирующими значение прогрессивных культурных традиций или апологетически относящимися к прошлому в духе теории «единого потока».

«Ниспровергатели» культурного наследия в первые годы революции утверждали, что пролетарскую культуру надо создавать на «чистом» месте. Ленин, критикуя их теории, говорил: «Пролетарская культура не является выскочившей неизвестно откуда, не является выдумкой людей, которые называют себя специалистами по пролетарской культуре. Это все сплошной вздор» (Полн. собр. соч., т. 41, стр. 304).

Ленин был непримирим ко всем и всяким формалистическим вывертам, которые выдавались различными прожектерами за новое искусство. Он говорил о подобной интеллигенции, что она «сплошь и рядом образовательные учреждения крестьян и рабочих, создаваемые по-новому, рассматривала как самое удобное поприще для своих личных выдумок в области философии или в области культуры, когда сплошь и рядом самое нелепейшее кривляние выдавалось за нечто новое, и под видом чисто пролетарского искусства и пролетарской культуры преподносилось нечто сверхъестественное и несуразное» (Полн. собр. соч., т. 38, стр. 330).

Ленин иронизировал над «абстрактнейшим стремлением к новому, которое должно уже быть так ново, чтобы ни одного грана старины в нем не было» (Полн. собр. соч., т. 45, стр. 401). Он рассматривал все лучшее в культурном наследии прошлого как исходный пункт для развития новой, социалистической культуры. В беседе с Кларой Цеткин он ставил вопрос, в котором содержался и ясный ответ: «Почему нам нужно отворачиваться от истинно прекрасного, отказываться от него, как от исходного пункта для дальнейшего развития, только на том основании, что оно «старо»?» («В.И. Ленин о литературе и искусстве». М., 1969, стр. 663).

Вместе с тем, по мысли Ленина, усвоение лучшего в культурном наследии должно быть не пассивным, а активно творческим, осуществляемым с позиций марксизма, ибо «только миросозерцание марксизма является правильным выражением интересов, точки зрения и культуры революционного пролетариата» (Полн. собр. соч., т. 41, стр. 337). Он напоминал, что марксизм усвоил и переработал все, что было ценного в более чем двухтысячелетнем развитии человеческой мысли и культуры, и подчеркивал: «Только дальнейшая работа на этой основе и в этом же направлении, одухотворяемая практическим опытом диктатуры пролетариата… может быть признана развитием действительно пролетарской культуры» (там же). Эти ленинские указания и явились той программой культурного строительства, которая осуществлялась партией и Советской властью буквально с первых дней революции.

Социалистическая культура строится на основе самого передового мировоззрения нашей эпохи — марксистско-ленинского мировоззрения.

Деятели социалистической культуры, в отличие от проповедников буржуазного анархо-индивидуализма, не мыслят своего творчества оторванным от жизни, аполитичным, внеклассовым. Они выступают с открыто классовых позиций, создают духовные ценности в интересах рабочего класса, всех трудящихся, руководствуясь коммунистической партийностью. Это и позволило социалистической культуре подняться на качественно новую, высшую ступень по сравнению с предшествующим культурным развитием.

Наши идеологические противники пытаются дискредитировать социалистическую культуру и искусство, коммунистическую партийность, принизить наши культурные достижения. Тщетные попытки!

Социалистическая культура — народная, подлинно массовая культура, представляющая собой полную противоположность так называемой «массовой культуре» буржуазного общества, которая служит классовым интересам буржуазии, заменяя истинные духовные ценности буржуазно-обывательскими стандартами.

Советская литература и искусство, развивающиеся на основе метода социалистического реализма, завоевали прочный авторитет в мировом прогрессивном искусстве. Достаточно напомнить всемирную известность советской театральной культуры, хореографии, советской школы музыкального и хорового исполнительства. На мировой арене только за последние годы были представлены различные художественные коллективы и ансамбли почти всех наших республик, неизменно вызывая восторженный прием у зарубежных зрителей и слушателей. Бесспорна мировая слава наших выдающихся композиторов.

Вслед за многими советскими писателями России, Украины, Белоруссии и других республик, имеющих давние литературные традиции, мировую известность обрели ныне поэты, прозаики, представляющие и такие народы, которые получили письменность только при Советской власти.

С неоспоримыми достижениями социалистической культуры связано и развитие искусствоведения, критики. Ведется большая и плодотворная работа по исследованию советской и мировой культуры, литературы, всех видов искусства.

Появляются такие фундаментальные труды, как шеститомная «История советской многонациональной литературы» (недавно вышел 1-й том). Изданы интересные монографии, раскрывающие живой и многогранный процесс развития и утверждения единой социалистической многонациональной культуры. Расцвет и сближение национальных культур многочисленных народов СССР мыслятся советскими учеными как единый диалектический процесс.

Социалистическая культура, как и предвидел Ленин, развивалась, опираясь на все лучшее, прогрессивное в культуре прошлого, осваивая и критически перерабатывая это наследство. Особенно близко нам идейное наследие революционных демократов. Известно, как высоко ценил Ленин труды Герцена, Белинского, Чернышевского, Добролюбова, называя их прямыми предшественниками русской социал-демократии. Вместе с тем он отмечал и историческую ограниченность их учения с точки зрения марксизма. Ленин подчеркивал огромную прогрессивную роль всей русской классической литературы, не обходя при этом и слабых сторон творчества даже таких гигантов, как Л. Толстой.

Для приобщения широчайших народных масс к классической литературе и другим культурным ценностям было сделано все возможное уже в первые годы Советской власти. Несмотря на нехватку бумаги и весьма ограниченную базу полиграфии, было предпринято массовое издание произведений классиков русской и мировой литературы. Стала невиданно расширяться сеть библиотек и других культурных учреждений; дворцы и палаты бывших хозяев страны превращались в музеи.

Ленинское отношение к культурным ценностям прошлого стало нашей традицией.

Возьмем, к примеру, популярные, поистине всенародные мероприятия, связанные с юбилеями великих деятелей отечественной культуры — Пушкина, Толстого, Достоевского, Чехова, Шевченко, Руставели, Алишера Навои, Саят-Новы, Донелайтиса и многих других. Где еще с таким размахом, демонстрирующим неиссякаемую любовь советского народа к великим художникам своей родины, проходят подобные юбилеи? При этом надо отметить, что наследие крупнейших деятелей культуры ряда народов СССР, которое по каким-либо причинам было недостаточно известно за рубежом, становится всемирным достоянием.

Во всем этом огромную роль играют наши издательства, школы, творческие союзы и другие учреждения культуры.

Это и есть подлинная, ленинская забота о культурном наследии, которое мы не просто храним, а творчески осваиваем, развиваем с позиций социализма.

Весь опыт деятельности Советского государства подтверждает, что истинно благодарными наследниками всего лучшего в культуре прошлого являются пролетариат, все трудящиеся, пробужденные социалистической революцией к созидательной деятельности.

Одно из проявлений ленинского отношения к культурному наследию — сохранение ценных архитектурных и иных исторических памятников. Вряд ли можно согласиться с теми, кто готов зачислить в «неприкасаемые» любую, не имеющую никакой архитектурной ценности церквушку… Но в отношении действительных ценностей можно сказать, что нигде и никогда не затрачивалось столько сил и средств на их реставрацию и сохранение. Поистине замечательны практические шаги только что родившегося, возглавленного Лениным социалистического государства в этом направлении, если припомнить, что они предпринимались в невероятно тяжелых условиях, когда ежеминутно приходилось сталкиваться с враждебными действиями контрреволюции, саботажем буржуазной интеллигенции, трудностями гражданской войны.

Вот один из наиболее ранних документов — Воззвание Петроградского Совета рабочих и солдатских депутатов.

«Граждане, старые хозяева ушли, после них осталось огромное наследство. Теперь оно принадлежит всему народу.

Граждане, берегите это наследство, берегите картины, статуи, здания — это воплощение духовной силы вашей и предков ваших.

Искусство — это то прекрасное, что талантливые люди умели создать даже под гнетом деспотизма и что свидетельствует о красоте, о силе человеческой души.

…Помните, что все это почва, на которой вырастает ваше новое народное искусство.

Исполнительный Комитет Совета рабочих и солдатских депутатов».

Собранные воедино, декреты, решения и другие документы Советского правительства о превращении культурно-исторических ценностей в достояние народа составили бы внушительный том.

Уже первый год революции ознаменован принятием таких документов, как декреты Совета Народных Комиссаров «О национализации Третьяковской галереи», «О запрещении вывоза за границу предметов искусства и старины», «О регистрации, приеме на учет и охранении памятников искусства и старины, находящихся во владении частных лиц, обществ и учреждений» (основные положения последнего декрета потом будут повторены и развиты в ряде аналогичных документов) и т. п.

Затем пойдут документы о превращении в заповедные места — музеи: дома Льва Толстого в Хамовниках, и Ясной Поляны, и Михайловского, и многих других.

Естественно, что еще больший размах эта деятельность социалистического государства приобрела в последнее время. Сколько туристов ежегодно может посещать теперь различные прославленные места! Законную гордость Москвы представляют такие всемирно известные жемчужины древности, как Кремль, храм Василия Блаженного, строго охраняемые с первых лет революции. За последние годы здесь восстановлены многие другие памятники. В общей сложности в нашей стране под охраной государства находятся десятки тысяч недвижимых памятников, около пяти миллионов музейных художественных экспонатов. Более пятисот городов считаются имеющими историческое значение. Огромные средства ассигнованы Советским правительством на восстановление памятников культуры, пострадавших во время войны. Нельзя забывать и такой немаловажный факт, что во всех союзных республиках созданы и активно действуют добровольные общества охраны памятников истории и культуры.

Но «хранить наследство — вовсе не значит еще ограничиваться наследством», — учил Ленин. Еще и еще раз необходимо подчеркнуть, что в советское время, в процессе творческого развития всего лучшего, что было создано в прошлом, на основе революционной действительности и марксистско-ленинского мировоззрения создана качественно новая, социалистическая культура, сложились новые традиции. И это — при всем уважении к ценностям прошлого — вызывает нашу особую гордость.

Новые культурные ценности и традиции наиболее полно и ярко выражают духовное величие советского народа, объединяющего братскими узами дружбы, советского патриотизма и пролетарского интернационализма свыше ста наций и народностей, советского народа, который построил социализм и вступил в период развернутого строительства коммунизма.

Во славу В. И. Ленина, в честь Коммунистической партии Советского Союза — авангарда народа, в ознаменование событий Великой Октябрьской социалистической революции, гражданской и Великой Отечественной войн, трудовой народной славы возникли мемориалы, которые служат делу революционного воспитания новых и новых поколений.

Неиссякаем людской поток, текущий день за днем к Мавзолею Владимира Ильича Ленина. Какую безмерную любовь к вождю трудящихся, какое единство всех народов наших и прогрессивных сил всего мира символизирует этот поток!

За последнее время местами подлинного паломничества стали мемориалы, посвященные героизму советских людей, такие, как могила Неизвестного солдата у Кремлевской стены в Москве, Мамаев курган в Волгограде, Пискаревское кладбище в Ленинграде, а также памятники жертвам фашизма — Красуха и Саласпилс, Хатынь и Пирчюпис и другие. Большое значение имеют проводимые молодежными и другими организациями походы по местам революционной, боевой и трудовой славы советского народа.

Огромные достижения в области новой, социалистической культуры, как и во всех других областях нашей жизни, еще больше укрепляют патриотические чувства советских людей. Этому способствовали в последнее время и поистине всенародные праздники, связанные с такими знаменательными датами, как 50-летие Великой Октябрьской социалистической революции, 100-летие со дня рождения гениального вождя и учителя трудящихся всего мира В.И. Ленина, 25-летие победы советского народа над германским фашизмом.

В связи с этими празднествами, естественно, еще больше усилилось у советских людей уважение к истории своей страны, к культурному наследию всех народов СССР, к их художественному творчеству.

В свете сказанного понятно, что в советском обществе вызывают решительный отпор искаженные представления о характере нашей социалистической культуры, в частности, попытки истолковать ее как лишенную всего национального, не связанную с прогрессивными традициями прошлого. А такие попытки, к сожалению, еще встречаются. За подобными «радикальными» теориями стоят весьма практические ошибочные тенденции.

Как известно, искусство социалистического реализма, отражая действительность в революционном развитии, с позиций марксистско-ленинского мировоззрения, явило всему миру образцы подлинного художественного новаторства. Но кое-кому до последнего времени кажутся новаторскими такие тенденции в художественном творчестве, которые были преодолены у нас еще в 20-е годы. Не случайно, как уже отмечалось в печати, так апологетически представлен формализм 20-х годов, например, в ряде статей «Краткой литературной энциклопедии». А кто не помнит не столь давних шумных дискуссий о так называемом «современном стиле», рассматривавшемся, по существу, как «единый стиль эпохи» в литературе и искусстве? Наиболее рьяные его пропагандисты с большим апломбом объявляли, что вместо «традиционного» стиля классиков, в том числе и советских, соответствующего якобы скорости колымаг, ныне следует культивировать стиль, соответствующий автомобильным и авиационным скоростям, «телеграфный стиль», рубленую фразу и т. д. За образец такого стиля, в частности, выдавались произведения, авторам которых некоторые критики присвоили надуманное наименование «четвертого поколения».

Для обоснования необходимости подобного ультрасовременного, в сущности, безнационального стиля делались ссылки на научно-техническую революцию, которая-де одинаково влияет на культуру во всех индустриально развитых странах.

Авторы подобных рассуждений утратили критерий социального, классового подхода к явлениям современности, не замечая, видимо, что эти рассуждения вольно или невольно перекликаются с теориями «конвергенции», «индустриального общества» и т. п. В эстетическом же плане «современный стиль» и защита подобного «новаторства» могли вести только к разрыву с реалистической художественной традицией.

Вот почему многие деятели литературы и искусства, наша печать выступили против апологетов этого «современного стиля», тем более что концепции этих «новаторов» явились повторением, хотя и с подновленными мотивировками, именно тех футуристическо-формалистических теорий, которые давно преодолены нашей литературой.

В этой связи хотелось бы еще раз напомнить, что Ленин в противоположность модернистским и иным тенденциям прожектеров в области культурного строительства, в противоположность «сверхъестественному и несуразному», выдаваемому ими за образец «нового» художественного творчества, ориентировал на развитие традиций реализма, видя в первую очередь в нем плодотворную основу для нового, социалистического искусства.

Наши «радетели» за рубежом характеризуют позиции социалистического реализма, основанные на ленинских принципах, как «консервативно-традиционалистские» и видят подлинный прогресс искусства в буржуазных течениях на Западе.

Что ж, это их дело. Однако весь опыт развития искусства социалистического реализма теперь уже не только в СССР, но и в других социалистических странах, а также в странах капитала, во всем мире, показывает, что именно это искусство является подлинно прогрессивным, воистину новаторским.

Современное анархо-индивидуалистическое буржуазное искусство порвало с лучшими традициями мирового культурного наследия. Оно направлено против социального прогресса и искусства, которое борется за прогресс. Отсюда его абстрактность, антиисторичность, формалистичность, антиреализм. Его влияние, как и влияние различных концепций абстрактного гуманизма, противоречит интересам и делу трудящихся всего мира.

Марксистско-ленинская эстетика решительно отвергает анархо-индивидуалистические и иные буржуазные философско-эстетические концепции.

Любые уступки буржуазной идеологии со стороны отдельных наших литераторов, вольное или невольное примирение с нею, недооценка ее опасности не могут не вызывать противодействия советской общественности. Так было, например, по отношению к статье А. Дементьева «О традициях и народности» («Новый мир», № 4, 1969).

Наряду с критикой появившихся в нашей литературной печати действительно ошибочных положений (о которых мы скажем ниже) А. Дементьев подверг сомнению и утверждения иного характера, даже такое из них, которое совершенно бесспорно: что в современной идейной борьбе нельзя преуменьшать опасности влияния буржуазной идеологии. Со своей стороны, А. Дементьев спешит предостеречь от преувеличения этой опасности, успокаивая тем, что «советское общество по самой социально-политической природе своей не предрасположено к буржуазным влияниям».

Да, общество в целом не предрасположено. Но можно ли игнорировать то обстоятельство, что империализм и его идеология отнюдь не нейтральны по отношению к социализму? Не случайно партия постоянно подчеркивает необходимость усиления борьбы с буржуазной идеологией, воспитывает у всех советских людей непримиримое отношение к любым ее проявлениям.

В статье А. Дементьева, кроме того, сказалась еще и другая ошибка. Полемизируя с отдельными проявлениями идеализации патриархальщины, он высказал недоверие вообще к национальным чувствам и подверг осмеянию то, что и в самом деле дорого народу: любовь к родной земле и т. п.

Подобным же образом Вл. Воронов в статье «Заклинания духов» («Юность», № 2, 1968) впал в непозволительную иронию над самими понятиями и явлениями, характеризующими духовную суть народной жизни. Обратившись при этом к ленинским положениям о пролетарском интернационализме, Вл. Воронов истолковал их односторонне, неправильно. В статье не учитывается, что подлинно национальные интересы трудящихся всех народов и наций не только не противоречат интересам пролетарского интернационализма, а, наоборот, неотделимы от них.

Марксизм-ленинизм учит, что значение прогрессивных национальных традиций для становления и утверждения интернациональной социалистической культуры огромно, ибо прогрессивное в национальном вместе с тем близко по своему духу всем другим народам.

Эта закономерность проявилась еще в досоциалистической культуре. Поскольку в каждой национальной культуре при капитализме есть две культуры: кроме культуры господствующих классов, имеются элементы демократической и социалистической культуры, то естественно, что эти прогрессивные элементы уже там стремятся к интернациональному сближению. Это подтверждает, например, идейная близость и дружба демократических деятелей ряда национальностей царской России, таких, как Шевченко, Коста Хетагуров, Чокан Валиханов и другие, с русскими революционными демократами, а также многие подобные факты. Еще большая близость складывается между разнонациональными деятелями пролетарской культуры, начавшей формироваться в недрах капитализма.

Октябрьская социалистическая революция дала громадный стимул к расцвету национальных социалистических культур и их сближению.

Вполне понятно, что единство национальных культур, сложившееся после Октября на основе социалистического интернационализма, является одной из величайших побед советского строя.

Гордость национальным для советского человека неотделима от уважения к культуре других народов. Это ярко выразил народный художник СССР, лауреат Ленинской премии, Герой Социалистического Труда С. Коненков. «Я не верю, — писал он, — что национальный художник может развиваться, не ощущая многосторонних связей с культурой своего народа, но мне чужда национальная ограниченность. Только во взаимном обогащении может развиваться наша советская многонациональная культура. Я горжусь своей принадлежностью к русской культуре и знаю, что никогда не стал бы художником, если бы с детства не воспитывался на русской музыке, сказках и былинах, на поэзии Пушкина и Некрасова, если бы не полюбились мне белые березы и высокое небо родной Смоленщины. Но всю жизнь свою я впитывал все лучшее, что было создано великими художниками всех стран и народов. Все это было не только духовной пищей моей, но и властно звало к творчеству».

В этом суть подлинно национальной и вместе с тем интернациональной гордости. Такую гордость завещал нам Ленин, выразив ее, в частности, в знаменитой статье «О национальной гордости великороссов».

И если искать ответ на вопрос, чем следует гордиться народу в своем прошлом, то этот ответ дан именно Лениным.

«Чуждо ли нам, великорусским сознательным пролетариям, чувство национальной гордости? — спрашивал он и решительно отвечал: — Конечно, нет! Мы любим свой язык и свою родину, мы больше всего работаем над тем, чтобы ее трудящиеся массы (т. е. 9/10 ее населения) поднять до сознательной жизни демократов и социалистов. Нам больнее всего видеть и чувствовать, каким насилиям, гнету и издевательствам подвергают нашу прекрасную родину царские палачи, дворяне и капиталисты. Мы гордимся тем, что эти насилия вызывали отпор из нашей среды, из среды великорусов, что эта среда выдвинула Радищева, декабристов, революционеров-разночинцев 70-х годов, что великорусский рабочий класс создал в 1905 году могучую революционную партию масс, что великорусский мужик начал в то же время становиться демократом, начал свергать попа и помещика» (Полн. собр. соч., т. 26, стр.107).

И далее Ленин подчеркивает интернационалистский характер этой гордости: «Интерес… национальной гордости великороссов совпадает с социалистическим интересом великорусских (я всех иных) пролетариев» (там же, стр. 110).

Если мы и вынуждены напомнить эти известные теперь каждому школьнику слова Ленина, то только потому, что их «вдруг» начали «забывать» далеко не школьники, а претендующие на солидность и даже на роль учителей нашей молодежи некоторые деятели из среды литературных критиков.

Ленинское понимание национального вопроса имеет непреходящее значение. На его основе партия воспитывает нашу молодежь в духе социалистического патриотизма, гордости за свою великую Родину и стремления беззаветно защищать ее, в духе справедливой ненависти к империализму, и сегодня еще подвергающему народы гнету, насилиям, издевательствам.

Итак, прогрессивное национальное совпадает с социалистическим, интернациональным, с благородным делом рабочего класса, сил социализма и демократии.

Подчеркивая это, партия решительно выступает вместе с тем против всех и всяческих проявлений буржуазного национализма, равно как и космополитизма, указывает на необходимость всемерно усиливать критику в адрес современной буржуазной культуры с ее аморализмом, антигуманизмом, принижением всего возвышенного в человеке.

Но это не означает, с другой стороны, что все, что имеется ныне в культуре капиталистических стран, следует характеризовать лишь как неудержимое развитие «бездуховности и потребительства». А именно так поступают отдельные наши литераторы и критики. Подобные оценки противоречат ленинскому положению о двух культурах в каждой национальной культуре при капитализме, они затушевывают тот факт, что в раздираемом непримиримыми классовыми противоречиями современном капиталистическом обществе все более усиливаются элементы демократической и социалистической культуры, выражающие идеологию рабочего класса, всех революционных сил.

Утрачивая социальные, классовые критерии в оценке современной культуры, эти критики совершают и другую ошибку: противовес порокам буржуазной культуры они видят лишь в далеком прошлом нашей Родины, в неких внеисторически толкуемых глубинных истоках национального самосознания и характера, некритически смешивая все в этом прошлом.

В современной советской литературе такие критики с пафосом, достойным лучшего применения, поддерживают встречающиеся иногда произведения, в которых носителями высоких нравственных начал выступают преимущественно люди, сохранившие черты и традиции старой, идеализируемой патриархальной деревни.

Особенно отчетливо эти тенденции впервые были выражены в статье В. Чалмаева «Неизбежность» («Молодая гвардия», № 9, 1968). Статья эта сразу обратила на себя внимание прежде всего, пожалуй, именно беспрецедентным для нашей современной критики внесоциальным подходом к истории, смешением всего и вся в прошлом России, попыткой представить в положительном свете не только истинные ценности в нем, но и все реакционное, вплоть до высказываний даже таких архиреакционеров, как Константин Леонтьев, В.В. Розанов и т. п.

Естественно, что статья эта вызвала резко критические отклики во многих органах печати. Были раскритикованы и внесоциальный подход Чалмаева к истории и поверхностное знание автором ряда фактов.

Подобного рода авторам, выступавшим преимущественно в журнале «Молодая гвардия», следовало бы прислушаться к тому рациональному, объективному, что содержалось в критике статьи «Неизбежность» и некоторых других, близких к ней по тенденциям. К сожалению, этого не произошло. Более того, отдельные авторы журнала пошли еще дальше в своих заблуждениях, забывая прямые ленинские указания по вопросам, о которых взялись судить.

В «Тезисах по национальному вопросу» В.И. Ленин писал: «Интернациональная культура, уже теперь создаваемая систематически пролетариатом всех стран, воспринимает в себя не «национальную культуру» (какого бы то ни было национального коллектива) в целом, а берет из каждой национальной культуры исключительно ее последовательно демократические и социалистические элементы» (Полн. собр. соч., т. 23, стр. 318). Опыт СССР и других социалистических стран явился конкретным воплощением этого положения.

В ранее приведенных словах Ленина из его статьи «О национальной гордости великороссов» конкретно названы те последовательно демократические элементы, которые «воспринимает» социалистическая культура. Но именно эти-то элементы неправильно оценивает теперь, например, Ю. Иванов. В статье «Эхо русского народа. К 170-летию со дня рождения Пушкина» (№ 6, 1969) он не только приписывает Пушкину на основе некоторых произвольно подобранных замечаний поэта, сделанных после 1825 года, сугубо одностороннюю оценку движения декабристов, но и всячески пытается обосновать эту оценку. Ему кажется весьма плодотворной мысль, будто движение декабристов явилось «результатом непонимания условий русской жизни и было порождено пагубным влиянием «чужеземного идеологизма»; оно-де отрицательно повлияло на Пушкина. Зато «с 1825 года начинается взлет Пушкина и как мыслителя и как поэта… Пушкин начинает понимать… что народная жизнь с ее вековыми устоями находится в такой стадии развития, которая делает невозможным ее изменение революционным путем по западному образцу».

Автор этих «новаторских» рассуждений начисто забывает ленинские положения о том, что деятельность декабристов знаменует первый этап освободительного движения в России, что они «разбудили Герцена», хотя и были «страшно далеки… от народа». Для Ю. Иванова неким пугалом является «чужеземный идеологизм» вообще. Он не учитывает, что этот «идеологизм» бывает разным — или реакционным, или прогрессивно-демократическим, революционным. Ленин никогда не отделял проблем революционного развития России от того наиболее прогрессивного, подлинно революционного, что было завоевано в других странах.

Ошибочны и рассуждения, высказанные Ю. Ивановым о революционерах-разночинцах (см. дискуссию «Уроки Льва Толстого», № 12, 1969).

Ленин высоко оценивал деятельность революционеров-разночинцев, «начиная с Чернышевского и кончая героями «Народной воли» (Полн. собр. соч., т. 21, стр. 261), хотя и подчеркивал неоднократно ошибочность теории и тактики последних. В этом смысле идеализация народничества, сказавшаяся за последние годы в трудах некоторых наших историков, тоже идет вразрез с ленинской точкой зрения. С другой стороны, односторонней, несправедливой является и оценка, высказанная Ю. Ивановым в упомянутой дискуссии. Бросая тень на людей, которых Ленин назвал героями, этот автор заявляет, что жертвы, принесенные народниками и народовольцами, «не окупились». Только игнорирование конкретно-исторических условий, закономерностей определенных этапов освободительной борьбы, о которых говорит Ленин, могло привести к подобным утверждениям.

Коль скоро мы коснулись дискуссии «Уроки Льва Толстого», то нельзя не упомянуть и другого весьма странного утверждения, на котором сошлись ее участники: будто антиволюнтаристская точка зрения Л. Толстого на развитие исторических событий, высказанная им в «Войне и мире», весьма актуальна и для нашей современности.

«Война и мир» и ее автор бессмертны. Наше уважение к Толстому — огромно. Именно он впервые так глубоко, с такой гениальной художественной силой показал народный характер Отечественной войны 1812 года. Он решительно разоблачил и культ Наполеона, проповедовавшийся буржуазными историками, выступив против их волюнтаристских концепций. Но кому из марксистов-ленинцев не известно, что антиволюнтаризм Толстого в этом произведении связан, по существу, с отрицанием роли личности в истории, с фаталистической философией истории! Разве величие Толстого заключено и в его слабостях? Разве не только сильные, но и слабые стороны этого могучего художника завещал нам усваивать при создании социалистической культуры Ленин в своих статьях о Л. Толстом?

Вот к чему ведет внесоциальный, внеклассовый, антиисторический подход к культурному наследию, так настойчиво проводимый рядом авторов «Молодой гвардии»!

В журнале выступили некоторые историки. Но и в их выступлениях отсутствует методологическая четкость. Наряду с правильными положениями и оценками событий из истории России были допущены и оценки, явно идущие вразрез с марксистско-ленинской методологией вплоть до попыток найти в политике самодержавия некие «прогрессивные» моменты, которые якобы способствовали укреплению национального самосознания.

Печать неоднократно критиковала подобные ошибки ревнителей всей старины. Но они не считаются с этой критикой. Совсем недавно появилась статья кандидата исторических наук С.Н. Семанова «О ценностях относительных и вечных» («Молодая гвардия», № 8, 1970). «Литературная газета» в реплике, опубликованной в № 36 от 2 сентября 1970 года, правильно отмечала, что подобное выступление есть очередная попытка под видом дискуссии подвергнуть сомнению давно решенные и ясные вопросы.

Разумеется, было бы необъективно связывать все материалы, публикуемые в «Молодой гвардии», с «линией», выраженной в упомянутых и некоторых других статьях, к сожалению, нашедших место в журнале. В нем напечатано и немало ценных произведений прозы, поэзии и других жанров. Но сейчас речь идет о том, что не может не беспокоить советскую общественность, что придает этому журналу явно ошибочный крен. И критика в его адрес в связи с подобными выступлениями вполне обоснованна.

В заключение хотелось бы сказать, что подавляющему большинству наших деятелей культуры, эстетиков, критиков, искусствоведов, разумеется, совершенно несвойственно и чуждо одностороннее, неправильное понимание значения культурного наследия для советской социалистической культуры, о котором шла речь.

Деятели советской литературы и искусства видят смысл своего творчества в том, чтобы создавать произведения, достойные народа, строящего коммунизм, произведения, воспитывающие чувства советского патриотизма и пролетарского интернационализма. Это наглядно показал, в частности, IV съезд писателей СССР, выступления на нем представителей многих братских литератур.

«Мы были и будем, — говорил, например, известный белорусский поэт Максим Танк, — против всякой национальной ограниченности и замкнутости. Но нам всегда будут дороги родной язык, национальная культура, прогрессивные революционные традиции своего народа, братские связи наших литератур, подлинный интернационализм».

Такое понимание характера советской культуры свойственно основной массе ее деятелей. Оно воспитано нашей ленинской партией. В Приветствии ЦК КПСС IV съезду писателей СССР говорится:

«Принципиально новое качество нашей литературы состоит и в том, что она развивается как литература многонациональная, вбирает в себя прогрессивные традиции и передовой опыт всех национальных культур, отражающих своеобразие исторического пути каждого народа Советского Союза. Торжество ленинской национальной политики, общность коренных интересов, дружба и братство народов являются основой расцвета национальных литератур, для которых характерны единство идеалов и целей, многообразие традиций и форм. Дальнейшее укрепление братства литератур всех народов нашей страны, их взаимообогащение представляют собой объективную закономерность и важное условие успешного строительства культуры коммунистического будущего».

Критика и литературоведение призваны изучать проявления этой закономерности в конкретных произведениях, в развитии национальных литератур, воздействовать на художественный процесс в направлении дальнейшего обогащения многонациональной советской литературы — литературы, достойной народа, строящего коммунизм.

«Коммунист», 1970, декабрь.