К. МАРКС и Ф. ЭНГЕЛЬС

ПРУССКИЕ ШПИОНЫ В ЛОНДОНЕ

64, Дин-стрит, Сохо-сквер, 14 июня 1850 г.

Милостивый государь!

За последнее время мы, нижеподписавшиеся, проживающие в Англии немецкие эмигранты, имели случай убедиться в удивительном внимании к нам со стороны английского правительства. Мы уже привыкли встречать время от времени того или иного незаметного служащего прусского посольства, «официально не зарегистрированного в этой должности», мы привыкли к яростным тирадам и отчаянным предложениям таких agents provocateurs {провокаторов. Ред.} и знаем, как обращаться с ними. Внимание к нам со стороны прусского посольства нас не удивляет — мы гордимся тем, что заслужили его; но нас удивляет то сердечное согласие, которое, повидимому, установилось в отношении нас между прусскими шпионами и английскими осведомителями.

В самом деле, милостивый государь, мы никогда бы не подумали, что в Англии вообще существует столько полицейских шпионов, сколько мы имели удовольствие видеть за короткий недельный срок. Мало того, что у дверей домов, в которых мы проживаем, постоянно сторожат какие-то личности более чем сомнительного вида, прехладнокровно записывающие приход и уход всякого нашего посетителя, — мы не можем сделать ни шагу, чтобы они всюду не следовали за нами по пятам. Садимся ли мы в омнибус или входим в кафе, нас уже непременно сопровождает, по крайней мере, один из этих неизвестных друзей. Мы не знаем, состоят ли господа, занимающиеся этим приятным делом, «на службе ее величества», но мы знаем твердо, что у большинства из них весьма неопрятный и малопочтенный вид.

Спрашивается, какую пользу могут принести кому бы то ни было скудные сведения, которые наскребет у наших порогов кучка жалких шпионов, этих низкопробнейших проституток мужского пола, набранных, повидимому, из среды самых заурядных осведомителей на сдельной оплате? Неужели же доставляемая ими информация — разумеется, исключительно достоверная, — настолько ценна, что стоило жертвовать ради нее традиционным предметом гордости англичан, утверждающих что в их стране не может быть введена та система шпионажа, от которой не свободна ни одна из континентальных стран?

К тому же мы всегда были и будем готовы, поскольку это в наших возможностях, дать о себе любые сведения, которые правительство пожелало бы получить.

Впрочем, мы прекрасно знаем, в чем суть дела. Прусское правительство воспользовалось недавним покушением на жизнь Фридриха-Вильгельма IV, чтобы снова открыть кампанию против своих политических врагов в Пруссии и вне Пруссии. А из-за того, что какой-то заведомо сумасшедший субъект стрелял в прусского короля, пытаются хитростью заставить английское правительство применить против нас закон об иностранцах, хотя мы решительно не понимаем, каким образом наше пребывание в Лондоне могло бы помешать «сохранению мира и спокойствия в этом королевстве».

Лет восемь тому назад, когда мы выступали в Пруссии против существующего образа правления, правительственные чиновники и печать заявили: «Если этим господам не нравятся прусские порядки, они могут совершенно свободно покинуть страну». Мы уехали за границу, имея на то достаточные основания. Но и за границей мы всюду натыкались на Пруссию; во Франции, в Бельгии, в Швейцарии мы чувствовали на себе руку прусского посла. Если теперь нам придется, благодаря его вмешательству, покинуть это последнее остававшееся для нас в Европе убежище, то Пруссия будет считать себя могущественнейшей державой в мире.

Англия была до сих пор единственным препятствием на пути Священного союза, возрождаемого ныне под покровительством России; а Священный союз, неотъемлемой частью которого является Пруссия, ни к чему так не стремится, как вовлечь враждебную России Англию на путь внутренней политики в более или менее русском стиле. Что, в самом деле, подумает Европа о недавних дипломатических нотах и парламентских заявлениях английского правительства, если комментарием к ним явится применение закона об иностранцах, вызванного к жизни не чем иным, как мстительными настояниями реакционных иностранных правительств?

Прусское правительство утверждает, что выстрел в прусского короля был результатом широко разветвленных революционных заговоров, центр которых следует искать в Лондоне. В соответствии с этим оно, во-первых, уничтожает свободу печати у себя в стране, а во-вторых, требует от английского правительства, чтобы оно выслало из Англии мнимых главарей мнимого заговора.

Если принять во внимание характер и личные качества нынешнего прусского короля и его брата, наследника престола, то кто более заинтересован в скорейшем вступлении на престол этого последнего — революционная партия или ультрароялисты?

Позвольте нам заявить, что за две недели до берлинского покушения к нам явились лица, которых мы имеем все основания считать агентами либо прусского правительства, либо ультрароялистов, и почти открыто предложили нам принять участие в заговорах для организации цареубийства в Берлине и в других местах. Нет надобности добавлять, что этим лицам не удалось провести нас.

Позвольте нам заявить, что и после покушения другие личности такого же сорта приставали к нам с подобными же разговорами.

Позвольте нам заявить, что стрелявший в короля сержант Зефелоге был не революционером, а ультрароялистом. Он принадлежал к секции № 2 ультрароялистского «Союза верных», в списке членов которого он зарегистрирован под № 133. Некоторое время он получал от этого союза денежное пособие; его бумаги хранились в квартире одного майора, ультрароялиста, служившего в военном министерстве.

Если это дело будет когда-либо публично разбираться в суде, в чем мы сомневаемся, то публика ясно увидит, имелись ли подстрекатели к этому покушению и кем они были.

Ультрароялистская «Neue Preusische Zeitung»[196] первая поспешила обвинить лондонских эмигрантов в том, что они являются действительными виновниками покушения. Она даже назвала одного из нижеподписавшихся, про которого уже раньше утверждала, что он пробыл две недели в Берлине, тогда как множество свидетелей могут подтвердить, что он ни на минуту не покидал Лондона[197]. Мы обратились к прусскому послу, г-ну Бунзену, с письменной просьбой прислать нам соответствующие номера названной газеты. Внимание, оказанное нам этим джентльменом, не простиралось, однако, настолько далеко, чтобы побудить его проявить ту courtoisie {изысканную вежливость. Ред.}, которую можно было ожидать от рыцаря[198].

Мы полагаем, милостивый государь, что при таких обстоятельствах самое лучшее — это предать все дело гласности. Мы полагаем, что для англичан представляет интерес все, что хоть сколько-нибудь угрожает старинной репутации Англии как самого надежного убежища для изгнанников всех партий и всех стран.

Мы остаемся, милостивый государь, вашими покорнейшими слугами.

Карл Маркс, Фр. Энгельс — Редакторы «Neue Rheinische Zeitung» из Кельна

Авг. Виллих, — полковник повстанческой армии в Бадене

Написано 14 июня 1850 г.

Напечатано в газете «Spectator» 15 июня 1850 г.

Печатается по тексту газеты

Перевод с английского

Примечания:

1

После прекращения выхода издававшейся Марксом и Энгельсом в Кёльне с 1 июня 1848 по 19 мая 1849 г. «Neue Rheinische Zeitung» («Новой Рейнской газеты»), этого, по словам В. И. Ленина, непревзойденного органа революционного пролетариата, Маркс не отказался от мысли возобновить в том или ином виде издание собственного органа. О своем намерении он писал Энгельсу в Швейцарию, приглашая его приехать в Лондон, чтобы совместно с ним начать это издание. Предпринятые Марксом шаги для сбора средств и подыскания издателя увенчались успехом, и в середине декабря 1849 г. между Конрадом Шраммом, выступавшим в качестве ответственного издателя, и гамбургской книготорговой фирмой Шуберт и К° было заключено соглашение об издании журнала «Neue Rheinische Zeitung. Politisch-okonomische Revue» («Новая Рейнская газета. Политико-экономическое обозрение»). Задачами журнала являлось подведение итогов революции 1848–1849 гг. на основе историко-материалистического анализа пережитого периода, выяснение характера новой исторической обстановки, дальнейшая разработка тактики революционной пролетарской партии. Подавляющая часть материалов (статьи, обзоры, рецензии) писалась Марксом и Энгельсом, которые также привлекли к сотрудничеству своих сторонников — В. Вольфа, И. Вейдемейера, Г. Эккариуса. Кроме того, в № 1 была напечатана заметка К. Блинда «Австрийская и прусская партия в Бадене», а в № 4 стихи французского демократа Луи Менара.

На обложке, в качестве места издания, наряду с Лондоном, где находились Маркс и Энгельс, и Гамбургом, где печатался журнал, был указан также и Нью-Йорк, так как в связи с эмиграцией большого числа участников германской революции 1848–1849 гг. в Америку, Маркс и Энгельс рассчитывали найти там почву для распространения журнала. Исходя из возможности нового революционного подъема, они предполагали в скором времени перейти к изданию еженедельной, а затем и ежедневной газеты (см. настоящий том, стр. 546–547). Однако этот план осуществить не удалось. Всего вышло 6 номеров журнала; последний, сдвоенный номер (5–6) вышел в свет в конце ноября 1850 года. Все дальнейшие попытки продолжить издание не удались вследствие полицейских притеснений в Германии и отсутствия материальных средств.

Текст «Извещения» Маркс 19 декабря 1849 г. послал И. Вейдемейеру во Франкфурт-на-Майне с просьбой поместить его в «Neue Deutsche Zeitung» («Новой немецкой газете»); «Извещение» было напечатано в №№ 14, 23, 31 от 16, 26 января и 5 февраля 1850 года. «Извещение» было также напечатано в издававшейся Германом Беккером в Кёльне «Westdeutsche Zeitung» («Западногерманской газете») № 6, 8 января 1850 года; в «Berner Zeitung» («Бернской газете») № 361, 27 декабря 1849 года; в «Dusseldorfer Zeitung» («Дюссельдорфской газете») № 9, 10 января 1850 г. и «Schweizerische Nalional-Zeitung» («Швейцарской национальной газете») № 8, 10 января 1850 года.

19

Революционное выступление народных масс 15 мая 1848 г., в котором главную роль играли парижские рабочие во главе с Бланки и др., проходило под лозунгом дальнейшего углубления революции и поддержки революционного движения в Италии, Германии и Польше. Ворвавшиеся в зал заседаний Учредительного собрания демонстранты потребовали выполнения обещания о предоставлении рабочим хлеба и работы и о создании министерства труда; они сделали попытку разогнать Учредительное собрание и создать новое временное правительство. Народное выступление 15 мая было подавлено, его вожди — Бланки, Барбес, Альбер, Распайль — арестованы.

196

«Neue Preusische Zeitung» («Новая прусская газета») — крайне реакционная немецкая ежедневная газета, начала издаваться в Берлине с июня 1848 года; была органом контрреволюционной придворной камарильи и прусского юнкерства. Эта газета известна также под названием «Kreuzzeitung» («Крестовой газеты»), так как в ее заголовке был изображен крест.

197

Речь идет о Марксе. В заметке, напечатанной 25 мая 1850 г. в «Neue Preusische Zeitung», сообщалось, что он якобы объезжал Германию и посетил Берлин в связи с подготовкой покушения на прусского короля.

198

Маркс намекает на баронский титул Бунзена.