Ф. ЭНГЕЛЬС

О ГРЮНДЕРСКОМ АЖИОТАЖЕ В АНГЛИИ

Лондон, 4 ноября. — Мы сейчас находимся в разгаре процветания и коммерческого оживления — мы, то есть официальная Англия, крупные капиталисты. На рынке избыток капитала, и он ищет повсюду прибыльного приложения; мошеннические компании, учреждаемые для облагодетельствования человечества и обогащения предпринимателей, растут, как грибы после дождя. По-видимому, больше всего сейчас в моде рудники, разработка залежей асфальта, конные железные дороги в больших городах, металлургические заводы; есть объявления о продаже рудников на Волге и в Новой Мексике; в Савойе, Юрской области, Ганновере скупаются месторождения асфальтов; возвещается о прокладке конных железных дорог в Лиссабоне и Буэнос-Айресе и т. д. У всех этих акционерных обществ, разумеется, одна только цель — взвинтить на какое-то время курс акций, с тем чтобы предприниматели могли выгодно сбыть свою долю, а что потом будет с акционерами, это их не интересует: «после нас хоть потоп!» Через три— четыре года пять шестых всех этих мошеннических компаний бесследно сгинут вместе с деньгами попавшихся на удочку акционеров. В эти «весьма солидные и выгодные» предприятия вкладывают свои сбережения, как всегда, главным образом люди с небольшим достатком, и вкладывают как раз в тот момент, когда курсы акций мошенническим образом взвинчиваются до наивысшего предела, — и поделом им. Спекуляция акциями — одно из самых сильных средств для перекладывания в карманы крупных капиталистов состояния людей с небольшим достатком — состояния, приобретенного якобы, а отчасти и на самом деле, ими лично. При этом даже отъявленным дуракам становится очевидным, что при нынешнем общественном строе вообще не может быть капитала, «добытого собственным трудом», и что, напротив, всякий существующий капитал есть не что иное, как присвоенный неоплаченный продукт чужого труда. И если грюндерский ажиотаж достиг широкого размаха в последнее время также в Германии и Австрии, если князья и ростовщики, рейхсканцлеры и попы сообща охотятся на сбережения мелкого люда, то нам это только на руку.

Этот избыток капиталов на денежном рынке является лишь отражением того процветания, которое переживает сейчас крупная промышленность. Почти во всех отраслях производства царит давно уже небывалое оживление, особенно же в двух главных отраслях английской промышленности, для которых сырьем являются железо и хлопок.

У ланкаширских бумагопрядильных фабрикантов наконец-то опять достаточно хлопка для массового расширения производства, — и они не зевают. В одном только маленьком Олдеме строится пятнадцать новых бумагопрядильных фабрик в среднем на пятьдесят тысяч веретен каждая, что составляет в целом 750000 веретен, то есть почти столько же, сколько их имеется во всех землях (без Эльзаса) Таможенного союза![345] К этому надо прибавить соответствующее количество ткацких станков. Также обстоит дело и в других городах Ланкашира. Машиностроительные заводы завалены заказами на несколько месяцев, а некоторые на год вперед, и им платят любую цену, лишь бы они доставили требуемые машины. Короче говоря, повторяется 1844 г., когда после открытия китайского рынка[346], фабриканты заботились лишь о том,чтобы выпускать как можно больше товара: ведь, как они говорили, они должны были снабдить одеждой 300 миллионов человек! Затем последовал охлаждающий удар 1845 и 1847 гг., когда вдруг обнаружилось, что 300 миллионов китайцев до сих пор свободно изготовляли себе одежду сами. Произведенные в чрезмерном количестве английские товары грудами лежали на складах всех рынков, не находя себе сбыта, а владельцы предприятий и спекулянты сотнями терпели банкротство. То же самое снова произойдет и теперь; эти люди ничему не научились; впрочем, если бы они и научились чему-нибудь, имманентный закон капиталистического производства все равно заставит их непрестанно повторять все тот же давно известный цикл экономического подъема, перепроизводства и кризиса, повторять каждый раз во все большем масштабе, пока восстание пролетариата не освободит, наконец, общество от неизбежности этого бессмысленного круговращения.

Некий г-н Швицгебель от имени какого-то неизвестного мне федерального комитета Романской Швейцарии требует в «Volksstaat», чтобы я дал подробные объяснения относительно того, что мной напечатано в «Volksstaat» о г-не Элпидине  [См. настоящий том, стр. 387. Ред.]. Мне не о чем разговаривать с г-ном Швицгебелем, и я вообще не могу вступать в объяснения по этому делу с первым встречным. Но если бы сам г-н Элпидин пожелал обратиться по этому поводу в редакцию «Volksstaat», то я к его услугам и прошу редакцию в этом случае сообщить г-ну Элпидину мой адрес, чтобы он мог обратиться непосредственно ко мне.

Написано Ф. Энгельсом 4 ноября 1871 г.

Напечатано в газете «Der Volksstaat» № 91,10 ноября 1871 г.

Печатается по тексту газеты

Примечания:

3

В мае 1870 г. правительство Наполеона III провело плебисцит (всенародное голосование), пытаясь укрепить пошатнувшийся режим Второй империи, который вызывал недовольство широких слоев населения. Поставленные на голосование вопросы были сформулированы таким образом, что нельзя было выразить неодобрение политике Второй империи, не высказавшись тем самым против всяких демократических реформ. Несмотря на этот демагогический маневр плебисцит показал возрастание оппозиционных правительству сил: 1,5 миллиона голосов было подано против правительства, 1,9 миллиона человек воздержалось от участия в голосовании. Подготавливая плебисцит, правительство организовало широкую кампанию репрессий против рабочего движения, в больших масштабах прибегало к клевете на рабочие организации, извращая их цели и запугивая средние слои «красной опасностью».

Парижская федерация Интернационала и федеральная палата профессиональных рабочих обществ в Париже выпустили 24 апреля 1870 г. манифест, в котором разоблачали бонапартистский маневр с плебисцитом и призывали рабочих воздержаться от голосования. Накануне плебисцита члены Парижской федерации были арестованы на основании сфабрикованного полицией обвинения в заговоре с целью убийства Наполеона III; обвинение было использовано правительством для организации широкой кампании преследований и травли членов Интернационала в различных городах Франции. На судебном процессе над членами Парижской федерации, происходившем с 22 июня по 5 июля 1870 г., был полностью раскрыт лживый характер обвинения в заговоре; однако ряд членов Интернационала во Франции был приговорен бонапартистским судом к тюремному заключению только за принадлежность к Международному Товариществу Рабочих.

Преследование Интернационала во Франции вызвало массовые протесты со стороны рабочего класса.

34

«Le Siecle» («Век»)— ежедневная газета либерально-республиканского направления, выходила в Париже с 1836 по 1939 год; в 1870—1871 гг. выходила одновременно в Париже и в Type, а затем в Бордо. — 52.

345

Таможенный союз германских государств, установивших общую таможенную границу, был основан в 1834 г. под главенством Пруссии. Со временем он охватил все германские государства, за исключением Австрии и некоторых мелких государств. Вызванный к жизни необходимостью создания общегерманского рынка, Таможенный союз способствовал политическому объединению Германии, завершенному в 1871 году.

346

Речь идет об устранении ограничений для торговой экспансии Англии, США и Франции в результате заключения Нанкинского договора 1842 г. и соглашений между Китаем и США, а также Китаем и Францией 1844 года. Нанкинский договор был навязан английскими колонизаторами Китаю после поражения его в первой «опиумной» войне (1839—1842 гг.). Согласно этому договору Англии передавался Гонконг, для английской торговли открывались пять важнейших портов: Кантон, Амой, Фучжоу, Нинбо и Шанхай, предусматривалось установление выгодных для английской торговли пошлин. 8 октября 1843 г. Китаю было навязано дополнительное соглашение, которое предоставляло Англии право учреждения в открытых портах своих поселений — сеттльментов, право экстерриториальности для них и право наибольшего благоприятствования. В 1844 г. аналогичные по условиям договоры Китай под угрозой войны вынужден был подписать с США, а затем с Францией. Эти договоры положили начало превращению Китая в полуколонию иностранных капиталистов.