К. МАРКС

АНГЛИЙСКАЯ ГУМАННОСТЬ И АМЕРИКА

Лондон, 14 июня

Гуманность служит теперь в Англии, как свобода во Франции, предметом экспорта для traders in politics [торговцев политикой. Ред.]. Нам вспоминается время, когда царь Николай приказал своим солдатам выпороть польских дам, а лорд Пальмерстон нашел «неполитичным» нравственное возмущение этим событием со стороны некоторых парламентских деятелей. Нам вспоминается, что лет десять тому назад на Ионических островах вспыхнуло восстание[320], в связи с чем тамошний английский губернатор приказал высечь немалое число греческих женщин. Probatum est [Правильно. Ред.], — сказали тогда Пальмерстон и его коллеги-виги, находившиеся у власти. Как было совсем недавно доказано в парламенте на основании официальных документов, в Индии сборщики налогов применяют против жен райятов [крестьян. Ред.] настолько отвратительные средства принуждения, что о них невозможно распространяться подробно. Правда, Пальмерстон и его коллеги не отважились оправдывать эти гнусности, но какой бы крик подняли они, если бы какое-нибудь иностранное правительство дерзнуло открыто заявить о своем возмущении этими английскими мерзостями, а не только недвусмысленно намекнуть на вмешательство, в случае отказа Пальмерстона и его коллег немедленно дезавуировать индийских сборщиков налогов. А между тем, сам цензор Катон не мог бы ревнивее следить за нравами римских граждан, чем английские аристократы и их министры следят за «гуманностью» воюющих янки!

Леди из Нового Орлеана, желтолицые красавицы, безвкусно увешанные драгоценностями и похожие на жен древних мексиканцев, с той только разницей, что не съедают своих рабов in natura [живьем. Ред.], — вот кто на этот раз явился поводом для проявления британско-аристократической гуманности (прежде таким поводом служили портовые заведения Чарлстона). Английские женщины, голодающие в Ланкашире (правда, они не леди и не владеют рабами), не удостоились до сих пор упоминания ни в одной парламентской речи; вопли ирландских женщин, — которых все усиливающийся процесс концентрации мелких арендных участков на Зеленом Эрине [древнее название Ирландии. Ред.] полуголыми выбрасывает на улицу, сгоняет с насиженных мест, словно на их родину обрушилось татарское нашествие, — вызвали до сих пор только один-единственный отклик со стороны палаты лордов, палаты общин и правительства ее величества — проповеди об абсолютном праве земельной собственности[321]. Но леди из Нового Орлеана — это, конечно, совсем другое дело! Эти леди слишком просвещенны, чтобы, подобно олимпийским богиням, принять участие в военной передряге или, подобно женам сагунтинцев, броситься в пылающий костер[322]. Они придумали новую и притом безопасную форму героизма — форму, которая могла быть изобретена только рабовладелицами, да еще в такой стране, где свободная часть населения состоит из лавочников по профессии, из торговцев хлопком, сахаром или табаком, не владеющих, в отличие от граждан античного мира, собственными рабами. Когда мужья этих леди разбежались из Нового Орлеана или спрятались в своих домах, сами леди выскочили на улицы и стали плевать в лицо победоносным унионистским войскам, показывать им язык или вообще, подобно Мефистофелю, делать «неприличные жесты», сопровождая их оскорбительными выражениями. Эти мегеры были уверены, что смогут бесчинствовать «безнаказанно».

Таков был их героизм. Генерал Батлер издал прокламацию, в которой предупредил их, что с ними будет поступлено, как с уличными девками, если они будут продолжать вести себя, как уличные девки. Батлер, хоть и адвокат по профессии, по-видимому, недостаточно основательно изучал английское statute law[323]. В противном случае, он, по аналогии с законами, навязанными Ирландии при Каслри[324], наверное, запретил бы им вообще показываться на улицах. Предостережение Батлера по адресу новоорлеанских «леди» привело в такое негодование графа Карнарвона, сэра Дж. Уолша (игравшего столь смешную и неблаговидную роль в Ирландии) и г-на Грегори, уже год тому назад требовавшего признания Конфедерации, что граф в палате лордов, а рыцарь и человек «without a handle to his name» [ «без титула». Ред.] в палате общин обратились к правительству с запросом, какие шаги намерено оно предпринять во имя оскорбленной «гуманности». И Рассел и Пальмерстон обрушились на Батлера, оба выразили уверенность, что он будет дезавуирован вашингтонским правительством, а столь чувствительный Пальмерстон, который за спиной королевы и без ведома своих коллег, из одного лишь «гуманного» восхищения, признал декабрьский coup d'etat 1851 г.[325] (по случаю которого некоторые «леди» были даже застрелены, а другие изнасилованы зуавами), — этот чувствительный виконт прямо назвал предостережение Батлера «позором». В самом деле, леди, да еще леди, владеющие рабами, не могут безнаказанно излить свою ярость и злобу на простых унионистских солдат — крестьян, ремесленников и прочий сброд! Это ли не «позор»!

Никто из здешней публики не заблуждается относительно этого фарса гуманности. Цель его состоит в том, чтобы отчасти вызвать, отчасти поддержать настроение в пользу интервенции, прежде всего со стороны Франции. И действительно, после первых мелодраматических излияний рыцари гуманности в палате лордов и в палате общин сбросили, как по команде, свои трогательные маски. Их декламация послужила только прологом к запросу, не обратился ли император французов к английскому правительству с предложением о посредничестве и не было ли это предложение, как им хотелось бы надеяться, благожелательно принято английским правительством. И Рассел и Пальмерстон заявили, что ничего не знают о подобном предложении. Рассел заявил, что он считает настоящий момент крайне неблагоприятным для какого бы то ни было посредничества. Пальмерстон, более осторожный и сдержанный, ограничился замечанием, что английское правительство в данный момент не думает, о посредничестве.

План таков: во время перерыва в заседаниях английского парламента Франция выступит в роли посредницы, а осенью, когда положение в Мексике будет упрочено, она начнет интервенцию. Затишье на американском театре военных действий вновь вывело из оцепенения дельцов в Сент-Джемсе и Тюильри, спекулирующих на интервенции. Само это затишье является результатом стратегической ошибки военного командования северян. Если бы Кентуккийская армия после своих побед в Теннесси не дала отвлечь себя к югу, вниз по Миссисипи, а быстро двинулась бы на железнодорожные центры Джорджии, то Рейтер и К° не могли бы теперь спекулировать слухами об «интервенции» и «посредничестве». Как бы то ни было, Европа ничего не желает так горячо, как того, чтобы coup d'etat попытался «восстановить порядок в Соединенных Штатах» и «спасти цивилизацию» также и в этой стране.

Написано К. Марксом 14 июня 1862 г.

Напечатано в газете «Die Presse» № 168, 20 июня 1862 г.

Печатается по тексту газеты

Перевод с немецкого

Примечания:

3

«Moniteur» — сокращенное название французской ежедневной газеты «Le Moniteur universel» («Всеобщий вестник»); выходила в Париже с 1789 по 1901 год; с 1799 до 1869 г. — официальный правительственный орган.

32

Сицилийская вечерня — народное восстание против французских завоевателей в Палермо, возникшее в час пасхальной вечерни 30 марта 1282 года. Поводом к восстанию послужили бесчинства французских солдат. Охватив всю Сицилию, восстание привело к изгнанию французов и низложению Анжуйской династии, правившей Сицилией с 1266 года.

320

Речь идет о восстании 1848–1849 гг. на Ионических островах, находившихся с 1815 г. под протекторатом Англии. Национально-освободительное движение греческого населения Ионических островов было направлено против английского господства, за присоединение островов к Греции. Восстание было жестоко подавлено англичанами.

321

Имеется в виду, по-видимому, обсуждение биллей о лендлордах и арендаторах в Ирландии, неоднократно вносившихся в английский парламент. В этих биллях предусматривалось некоторое облегчение условий земельной аренды в Ирландии. В 1853 г. билли прошли через палату общин, однако встретили противодействие в палате лордов. В последующие годы они переходили из палаты в палату и подвергались различным изменениям, направленным на ограждение привилегий крупных землевладельцев. Однако и в таком урезанном виде билли встретили упорное сопротивление со стороны представителей лендлордов. В июле 1855 г. их обсуждение было снова отложено на неопределенное время. Оценку позиции обеих палат в отношении упомянутых биллей Маркс дал в статьях «Из парламента: предложение Булвера, ирландский вопрос» и «Отставка генерала Симпсона. — Из парламента» (см. настоящее издание, т. 11, стр. 374–377 и 508–509).

322

Сагунтинцы — жители города Сагунт в древней Испании. В 219 г. до н. э. Сагунт, находившийся в союзе с Римом, подвергся нападению войск карфагенского полководца Ганнибала и после упорной восьмимесячной осады был ими взят. Жители города, отвергнувшие предложение о сдаче, подвергли себя самосожжению.

323

Statute law (статутное право) — нормы права, источником которых являются статуты — законодательные акты английского парламента.

324

После подавления национально-освободительного восстания 1798 г. в Ирландии английский парламент принял в 1801 г. по инициативе Каслри реакционные законы о введении военного положения в Ирландии и приостановке действия Habeas Corpus Act, согласно которому каждый приказ об аресте должен быть мотивирован.

325

Coup d'etat — бонапартистский государственный переворот во Франции 2 декабря 1851 года. Пальмерстон, бывший в то время министром иностранных дел Англии, одобрил в беседе с послом Франции в Лондоне узурпаторские действия Луи Бонапарта. Этот шаг Пальмерстон не согласовал с другими членами кабинета, что привело к его отставке в декабре 1851 г., хотя в принципе английское правительство не расходилось с точкой зрения Пальмерстона и первым в Европе признало бонапартистский режим во Франции.