К. МАРКС

ЭРФУРТОВЩИНА В 1859 ГОДУ[241]

Реакция выполняет программу революции. Это кажущееся противоречие объясняет силу наполеонизма, который еще до сих пор выступает в роли душеприказчика революции 1789 г., оно же объясняет успех шварценберговской политики в Австрии, которая сконцентрировала расплывчатые мечты 1848 г. о единстве, придав им ясную и положительную форму, и это же кажущееся противоречие придает силу призраку парламентской реформы Германского союза, который по милости Пруссии бродит сейчас по Малой Германии и исполняет вместе с гражданами Якобом Венедеем и Цайсом причудливый танец теней на могилах революции 1848 года. Правда, эта программа революции в руках реакции превращается в сатиру на соответствующие революционные стремления и становится, таким образом, самым смертоносным оружием в руках непримиримого врага. Ведь реакция выполняет требования революции таким же образом, как Луи Бонапарт выполняет требования итальянской национальной партии. Трагикомичным в этом процессе является то, что несчастные грешники, которые должны быть повешены из-за собственного пустословия и глупостей, изо всех сил кричат «браво!» и, в то время как палач уже затягивает у них на шее петлю, приветствуют свою собственную казнь бурными рукоплесканиями.

Подобно тому, как в 1848 г. известные мартовские требования, которые были сформулированы партией, именовавшейся тогда «революционной», и распространение которых было организовано очень ловко[242] — так совершает ныне свое триумфальное шествие по Центральной и Южной Германии некое «Заявление»[243], которое, по-видимому, является исходящим от регента mot d'ordre {лозунгом. Ред.} для соответствующего его желаниям «народного движения» в пользу вооруженного посредничества. Эта инспирированная регентом программа, носящая весьма характерное название «нассауского заявления»^{151} потому, что она получила первое признание от нассауских отцов отечества, возглавляемых нашим старым знакомым господином Цайсом, провозглашает:

«Австрию нельзя оставлять без поддержки в настоящей войне, так как эта война может поставить под удар немецкие интересы. Напротив, Германия обязана» (призвана — сказал бы г-н фон Шлейниц) «потребовать от Австрии реформ, в частности обеспечение соответствующего современным требованиям порядка в Италии. Военное и политическое руководство в предстоящей борьбе должно быть возложено на Пруссию. Но предоставлением руководящего положения Пруссии постоянно ощущаемая потребность в сильном союзном правительстве не будет еще (!) удовлетворена; немецкому народу нельзя дольше отказывать в преобразовании немецкой центральной власти, с одной стороны, и в составлении, с другой стороны, конституции, которая должна получить свое завершение» (вершину — как любил выражаться г-н фон Гагерн) «в немецком народном представительстве».

Это нассауское заявление, именуемое также и «Декларацией», уже принято конституционными и демократическими нотаблями Дармштадта, Франкфурта, Вюртемберга, где оно было подписано в гармоническом беспорядке Ройшером, Шоттом, Фишером, Дювернуа, Циглером и др., принято и проповедуется теперь «либеральной» прессой Юго-Западной Германии, Франконии и Тюрингии, как чудотворное евангелие, предназначенное спасти Германию, стереть с лица земли Французскую империю, возвратить г-ну Венедею депутатское вознаграждение и придать г-ну Цайсу политический вес.

«Так вот кто в пуделе сидел».

{Гёте. Фауст. Часть I, сцена 3, кабинет Фауста. Ред.}

Вот при помощи какой мелкой уловки, спекулируя на полном отупении впавших в детство имперских обывателей, защитники «прусского призвания» рассчитывают выманить у Союзного сейма столь рыцарски завоеванные и столь дорого оплаченные лавры Бронцелля! Мы должны признаться, что не испытываем особого почтения к героям «призвания», которые вместо того, чтобы публично надавать пощечин господам с Эшенгеймер-гассе[244], — а они охотно бы это сделали, но не решаются, — пытаются насолить им тем, что с почтительного расстояния науськивают на них гг. Шотта, Цайса и Ройшера. Если берлинская государственная мудрость не знает иного средства для «спасения Германии», кроме перекупки second hand {из вторых рук. Ред.} наследства покойного г-на фон Радовица и его незадачливых^{152} готцев, тогда пусть она смирится с любым положением и беспрекословно подчинится франко-русской диктатуре, так как она и понятия не имеет о серьезности борьбы, начатой кампанией за освобождение Италии.

Стало быть все еще имеются патриотические представительные учреждения, убожество которых находит достаточное выражение в «нассауском заявлении», учреждения, которые тешат себя иллюзией, что слабым подражанием имперской парламентской игре 1848 г. они смогут вызвать народное движение, достаточно сильное для того, чтобы вступить в борьбу с объединенным деспотизмом России и Франции; это доказывает лишь то, насколько был прав Г. Гейне, говоря, что

«истинное безумие столь же редко встречается, как и истинная мудрость».

Ведь безумие нассауских авторов насквозь поддельно, лживо и трусливо; это — шутовская маска, которую напялили на себя эти господа, чтобы сойти за невменяемых обитателей сумасшедшего дома, так как они в душе стыдятся своей плачевной нерешительности и бездеятельности и думают избежать ответственности, нищенски вымаливая общественное сочувствие.

«Преобразованная центральная власть с народным представительством» — какое великолепное оружие против взбесившегося бонапартизма и доведенного до отчаяния царизма, вынужденного на немецкой земле бороться за свое существование, которому угрожает опасность внутри собственной страны! Мне казалось, что в 1848 и 1849 гг. мы в достаточной мере вкусили и того и другого, чтобы понимать, что всякое народное движение, которое растрачивает свою революционную силу на разговоры о конституционном народном представительстве, обречено на гибель.

Написано К. Марксом около 9 июля 1859 г.

Напечатано в газете, «Das Volk» № 10, 9 июля 1859 г.

Печатается по тексту газеты

Перевод с немецкого

На русском языке публикуется впервые

Примечания:

2

Имеется в виду неоконченное «Введение», которое предназначалось Марксом для большого экономического произведения (см. настоящее издание, т. 12, стр. 709–738).

24

Имеется в виду «Societe generale du Credit Mobilier» — крупное французское акционерное общество, созданное в 1852 г. братьями Перейра и узаконенное декретом от 18 ноября 1852 года. Основной целью Credit Mobilier было посредничество в кредите и грюндерство (участие в учредительстве промышленных и других предприятий). Общество широко участвовало в железнодорожном строительстве во Франции, Австрии, Венгрии, Швейцарии, Испании и России. Главным источником его доходов была спекуляция на фондовой бирже. На средства, полученные от выпуска своих собственных акций, гарантируемых только имеющимися у него ценными бумагами других предприятий, Credit Mobilier скупал акции разных компаний, гарантируемые стоимостью их имущества. Таким образом, одна и та же реальная собственность вызывала к жизни фиктивный капитал в двойном размере. Credit Mobilier был тесно связан с правительством Наполеона III и пользовался его покровительством. В 1867 г. общество потерпело банкротство и в 1871 г. было ликвидировано. Появление в 50-х годах XIX в. Credit Mobilier, как финансового предприятия нового типа, было вызвано специфическими особенностями эпохи реакции, которая характеризовалась невероятным разгулом биржевого ажиотажа и спекуляции. По образцу французского Credit Mobilier аналогичные учреждения были созданы в ряде других стран Центральной Европы. Подлинную сущность Credit Mobilier Маркс раскрыл в ряде своих статей, опубликованных в газете «New-York Daily Tribune» (см. настоящее издание, т. 12, стр. 21–37, 209–217, 300–303 и др.).

241

Намек на предпринятую Пруссией в союзе с государями Ганновера и Саксонии и присоединившимися к ним 17 другими германскими государями попытку объединить Германию, за исключением Австрии, под своей гегемонией и таким образом осуществить план создания «Малой Германии». Этот план получил поддержку со стороны правых либералов, представителей контрреволюционной крупной буржуазии, объединившихся в так называемую Готскую партию (см. примечание 197). Готская партия приняла активное участие в выборах в германский парламент, который собрался 20 марта 1850 г. в Эрфурте для принятия пересмотренного в духе контрреволюции проекта общегерманской конституции. Под давлением австрийской монархии и русского царизма ряд немецких государств, поддерживавших ранее Пруссию, перешел на сторону Австрии, а прусское правительство, боявшееся ослушаться Николая I, распустило 29 апреля 1850 г. Эрфуртский парламент.

242

Мартовские требования — 4 основных политических требования, выражавшие настроение народа, были сформулированы мелкобуржуазными демократами Бадена в феврале 1848 г. и обошли вскоре всю Юго-Западную Германию: 1) вооружение народа с правом избрания офицеров, 2) неограниченная свобода печати, 3) суд присяжных, 4) немедленный созыв германского парламента. Либеральная буржуазия немецких государств под давлением народа сделала эти требования своей программой в борьбе с монархией, однако, придя к власти благодаря революционным выступлениям народных масс, она предала интересы народа и пошла на компромисс с монархическими кругами.

243

Имеется в виду «Заявление нассауских граждан», опубликованное в Висбадене 21 июня 1859 г. и явившееся политической программой буржуазии немецких государств, стремившейся к объединению Германии под главенством Пруссии.

244

Эшенгеймер-гассе — улица во Франкфурте-на-Майне, на которой в 1816–1866 гг. находился германский Союзный сейм.