К. МАРКС

ПАЛЬМЕРСТОН. — ФИЗИОЛОГИЯ ГОСПОДСТВУЮЩИХ КЛАССОВ ВЕЛИКОБРИТАНИИ

Лондон, 23 июля. Если гарантия турецкого займа[208] встретит сегодня вечером то же сопротивление, что и в прошлую пятницу, то Пальмерстон тотчас же распустит палату общин. Все обстоятельства благоприятствуют этому ловкому человеку. Роспуск палаты из-за предложения Булвера или роспуск палаты из-за предложения Робака — и то, и другое было в одинаковой мере рискованно. Дипломатическая деятельность на Венской конференции, деятельность правительственных органов во время зимней кампании — трудно было апеллировать от парламента к избирателям, основываясь на таких вопросах. Но «гарантия турецкого займа»! Декорация, обстановка, мотивы меняются, как по мановению волшебной палочки. Теперь уже не парламент осуждает кабинет за измену и бездарность. Теперь кабинет обвиняет парламент в том, что он чинит препятствия ведению войны, ставит под угрозу союз с Францией и бросает на произвол судьбы Турцию. Кабинет не апеллирует больше к стране для того, чтобы она избавила его от обвинительного приговора парламента. Он апеллирует к стране, чтобы осудить парламент. Фактически условия займа сформулированы так, что Турция прямо денег но получает, а лишь ставится на самых недостойных для любой страны условиях под опеку, согласно которой данная ей как будто бы взаймы сумма должна распределяться и расходоваться английскими комиссарами. И в самом деле, как не поддаться искушению и не распространить свои благодеяния на чужие государства, если английская система управления столь блестяще зарекомендовала себя в Восточной войне. Западные державы прибрали к рукам в Константинополе министерство иностранных дел, и не только иностранных, но и министерство внутренних дел. С тех пор как Омер-паша переправлен из Болгарии в Крым, Турция перестала распоряжаться своей собственной армией. А сейчас западные державы протягивают руку к турецким финансам. Оттоманская империя впервые обзаводится государственным долгом, и притом не получая кредита. Она попадает в положение помещика, который под заклад земли не только берет ссуду, но и обязуется предоставить владельцу ипотеки право распоряжаться выданными ему в виде ссуды деньгами. Единственный шаг, который ему еще остается сделать, это отдать владельцу ипотеки и само поместье. Подобной системой займов Пальмерстон деморализовал Грецию и парализовал Испанию. Но видимость говорит в его пользу. Участие партии мира в оппозиции против займа усиливает эту видимость. С помощью трюка он снова выступает как представитель сторонников войны против объединенной оппозиции, представляющей сторонников мира. Какую войну он намерен вести — нам известно. На Балтийском море посредством бесполезных и безрезультатных пожарищ прочнее связать Финляндию с Россией, в Крыму до бесконечности продлевать кровопролитие, к прекращению которого может привести только поражение, а не победа. По старой привычке он бросает на чашу парламентских весов внешнеполитические союзы. Бонапарт уже повелел своему так называемому «законодательному корпусу» санкционировать турецкий заем. Английскому парламенту ничего не остается, как стать эхом «законодательного корпуса», то есть стать эхом эха, иначе союзу грозит опасность. Используя французский союз в качестве щита, чтобы отвести от себя все удары, Пальмерстон в то же время испытывает удовлетворение от того, что удары получает этот союз. В доказательство того, что «он ставит надлежащих людей на надлежащее место», Пальмерстон назначил сэра Молсуорта министром колоний, а сэра Б. Холла, вместо Молсуорта, министром королевских лесов и имений. Молсуорт принадлежит к уэйк-филдской школе колонизации[209]. Ее принцип заключается в том, чтобы искусственно удорожать землю и искусственно удешевлять труд в колониях для достижения «необходимого сочетания производительных сил». Попытка применить эту теорию в Канаде выгнала оттуда переселенцев в Соединенные Штаты и в Австралию.

Сейчас в Лондоне заседают три следственных комиссии: одна учреждена кабинетом, две другие — парламентом. Первую комиссию, составленную из судей Лондона, Манчестера и Ливерпуля, для расследования инцидентов в Гайд-парке, засыпают каждый день доказательствами не только того, что констебли допускали невероятные грубости, но и того, что они были грубы умышленно, по приказу свыше. Если бы следствие велось беспристрастно, то оно должно было бы начать с сэра Джорджа Грея и кабинета, как главных виновников. Вторая комиссия, под председательством Беркли, занятая изучением влияния актов о запрещении «продажи спиртных напитков в воскресенье», вскрывает всю ханжескую пошлость попыток исправления общества при помощи регулирования воскресного отдыха. Вместо того, чтобы уменьшиться, число эксцессов из-за пьянства увеличилось. Они лишь частично перешли с воскресенья на понедельник. Третья комиссия, возглавляемая Сколфилдом, занята вопросом о фальсификации продуктов, напитков и всех имеющих отношение к питанию товаров[210]. Фальсификация является правилом, доброкачественность — исключением. Вещества, которые примешиваются с целью придать негодным продуктам цвет, запах, вкус, большей частью ядовиты и все разрушительно действуют на здоровье. Торговля представляется чем-то вроде громадной лаборатории обмана, прейскурант — дьявольским каталогом несуществующих предметов, свободная конкуренция — свободой отравлять и подвергаться отравлению.

«Отчет фабричных инспекторов»[211] за полугодие, заканчивающееся 30 апреля, представлен обеим палатам парламента. Этот отчет является неоценимым вкладом в характеристику манчестерских сторонников мира и того класса, который оспаривает у аристократии ее монополию на управление страной. «Несчастные случаи, происшедшие из-за машин», классифицируются в отчете по следующим рубрикам:

1) «Случаи со смертельным исходом», 2) «потеря правой руки или правой кисти; потеря части правой руки; потеря левой руки или левой кисти; потеря части левой руки; переломы рук и ног; повреждения головы и лица» и 3) «разрывы ткани, контузии и другие, не перечисленные выше повреждения».

В отчете мы читаем о молодой женщине, «которая потеряла правую руку», о ребенке, «у которого кость носа была вдавлена и который потерял зрение из-за повреждения обоих глаз машиной», о мужчине, «у которого оторвана левая нога, правая рука сломана в трех или четырех местах, а голова ужасно изуродована», о юноше, «у которого рука вырвана из плечевого сустава, имеются и другие повреждения», и о другом юноше, «у которого обе руки были вырваны из плечевых суставов, нижняя часть туловища разорвана, так что внутренности выпали наружу, раздавлены голова и оба бедра» и т. д. Этот промышленный бюллетень фабричных инспекторов страшнее, ужаснее любого бюллетеня о сражениях в Крыму. Женщины и дети систематически поставляют значительный контингент для списка раненых и убитых. Смерть и раны не менее привычны, чем те рубцы, которые плеть плантатора оставляет на теле негра. Почти все несчастные случаи являются результатом того, что пренебрегают ограждением машин, предписываемым законом. Вспомним, что фабриканты Манчестера — этой метрополии партии мира любой ценой — осаждали правительство депутациями, протестуя против актов, предписывающих определенные меры предосторожности при пользовании машинами. Так как фабриканты не смогли пока добиться отмены закона, они пытались устранить, убрать путем интриг фабричного инспектора Л. Хорнера и заменить его более сговорчивым блюстителем закона, по пока безуспешно. Фабриканты утверждали, что установка предохранительных приспособлений поглотит их прибыль. Однако Хорнер доказывает, что в его округе имеется лишь немного фабрик, которые нельзя было бы обезопасить, затратив для этой цели 10 фунтов стерлингов. Общее число несчастных случаев, происшедших из-за машин, за шесть месяцев, о которых говорится в отчете, составляет 1788, из них 18 смертельных. Общая сумма наложенных на фабрикантов денежных штрафов, выплаченных ими компенсаций и т. д. достигает за этот же период 298 фунтов стерлингов. Чтобы округлить эту сумму, в нее включены денежные штрафы за «работу в запрещенное законом время», за «применение труда детей в возрасте до 8 лет» и т. д.; так что денежные штрафы, наложенные за 18 смертельных случаев и 1770 увечий, далеко еще не достигают 298 фунтов стерлингов. 298 фунтов стерлингов! Это меньше, чем стоит третьеразрядная беговая лошадь!

Комиссия Робака и английская олигархия! Комиссия Сколфилда и английский торговый класс! Отчет фабричных инспекторов и английские фабриканты! Под этими тремя рубриками можно наглядно представить физиологию классов, господствующих теперь в Великобритании.

Написано К. Марксом 23 июля 1855 г.

Печатается по тексту газеты

Напечатано в «Neue Oder-Zeitung» № 343, 26 июля 1855 г.

Перевод с немецкого

Примечания:

2

При анализе парламентских дебатов Маркс пользовался в своих статьях стенографическими отчетами газеты «Times», а также привлекал выходившее в Лондоне издание Хансарда «Парламентские дебаты» («Hansard's Parliamentary Debates»), На некоторых заседаниях палаты общин Маркс присутствовал лично.

20

«The Morning Advertiser» («Утренний уведомитель») — английская ежедневная газета, основана в Лондоне в 1794 году; в 50-х годах XIX в. орган радикальной буржуазии.

21

Трактарианцы — см. примечание [13].

208

27 июня 1855 г. между Англией, Францией и Турцией было заключено соглашение о гарантии английским и французским правительствами займа Турции в 5 миллионов фунтов стерлингов. В связи с этим английское правительство внесло в июле 1855 г. в палату общин билль о гарантии турецкого займа, встретивший противодействие большого числа депутатов. В результате дебатов билль был принят незначительным большинством голосов и в августе получил королевскую санкцию.

209

Критика теории колонизации Уэйкфилда была впоследствии дана Марксом в двадцать пятой главе первого тома «Капитала».

210

Материалы упомянутой парламентской комиссии Маркс использовал в примечании [51] к четвертой главе первого тома «Капитала».

211

«Reports of the Inspectors of Factories to Her Majesty's Principal Secretary of State for the Home Department, for the Half Year ending 30th April 1855». London, 1855 («Отчеты фабричных инспекторов министру внутренних дел ее величества за полугодие, истекшее 30 апреля 1855 года». Лондон, 1855). Этот отчет Маркс использовал в примечании [32] к седьмой главе первого тома «Капитала».