Время, привычка и идеалы

Прошли сильные дожди, и вода в реке поднялась очень высоко. Она выходила из берегов, и некоторые из деревень затопило. Поля оказались под водой, и рогатый скот нужно было увести к более высоким пастбищам. Еще немного — она затопит мост, и тогда действительно будут неприятности.

Но когда вода в реке уже достигала опасной точки, дожди прекратились, и уровень воды начал понижаться. Немногие обезьяны, спасавшиеся на деревьях, были изолированы, и им пришлось оставаться там в течение дня или около того.

Однажды рано утром, когда вода спала, мы отправились в путь по открытой местности, которая была плоской почти до подножия гор. Дорога шла мимо деревни, и ферм, оборудованных современными машинами. Весна была в полном разгаре, и вдоль дороги цвели фруктовые деревья. Стояла тишина и только наш автомобиль гулом своего двигателя нарушал ее.

Ум молчит только при изобилии энергии, когда есть то внимание, в котором прекращается все противоречие, натяжение желания в различных направлениях. Борьба желания за то, чтобы быть тихим, не приводит к тишине. Тишину не купить через какую-нибудь форму принуждения, это не награда за подавление или за избавление. Но ум, который не молчит, никогда не свободен, а небеса открыты лишь только для тихого ума. Благодать, которую ищет ум, не найти благодаря его поиску, и при этом она не скрыта в вере. Только тихий ум может получить то благословение, которое не дано церкви или вере. Для того, чтобы ум был тихим, все его противоречащие углы должны соединиться вместе и быть сплавленными воедино в пламени понимания. Тихий ум — это не размышляющий ум. Чтобы размышлять, должен быть наблюдатель и наблюдаемое, переживающий с грузом прошлого. Всякое желание — это противоречие, поскольку каждый центр желания оппозиционно настроен в отношении другого центра. Спокойствие всего ума — это медитация. «Меня всегда интересовали религиозные вопросы, — сказал он, — и рано утром, прежде, чем встают дети и начинается домашняя суматоха, я провожу значительный период времени в практике медитации. Я считаю медитацию очень полезной для получения контроля над умом и культивирования некоторых необходимых добродетелей. Я услышал несколько дней назад вашу беседу о медитации, но поскольку плохо знаком с вашим учением, то не совсем способен понять. Но не об этом я хочу поговорить. Я пришел, чтобы говорить о времени, как о средстве для осознания наивысшего. Насколько я вижу, время необходимо для культивирования тех качеств и чувствительности ума, которые являются необходимыми, для достижения просвещения. Это так, не правда ли?»

Если вы начинаете с утверждения определенных вещей, тогда возможно ли отыскать истину вопроса? Не мешают ли умозаключения ясности мысли?

«Я всегда принимал как должное, что время необходимо для достижения освобождения. Это имен но то, что утверждает большинство религиозных книг, и я никогда не подвергал это сомнению. Из этого следует вывод, что иногда люди осознают возвеличенное состояние мгновенно, но лишь немногие. Я согласен с вами, что ясное мышление возможно только тогда, когда ум свободен».

И освободиться от них чрезвычайно трудно, верно?

Теперь, что мы подразумеваем под временем? Существует время по часам, время как прошлое, настоящее и будущее. Существует время как память, как расстояние при путешествии, и время как достижение, процесс становления кем-то. Все это то, что мы подразумеваем под временем. И возможно ли, чтобы ум был свободен от времени, вышел за пределы его ограничений? Давайте начнем с хронологического времени. Можно ли быть свободным от времени в фактическом, хронологическом смысле?

«Нет, если хотите успеть на поезд! Чтобы быть нормально действующим в этом мире и поддерживать некоторый порядок, необходимо хронологическое время».

Тогда есть время как память, привычка, традиция и время как усилие, чтобы достичь, выполнить, стать. Очевидно, требуется время, для изучения профессии или приобретения навыков. Но необходимо ли время для осознания наивысшего?

«Мне кажется, что необходимо».

Что это, которое достигает, осознает?

«Я предполагаю, что это то, что вы называете

Что является связкой воспоминаний и ассоциаций как сознательных, так и неосознанных? Сущность, которая наслаждается и страдает, практикует достоинства, приобретает знание, накапливает опыт, сущность, которая познала удовлетворение и расстройство и думает, что есть душа, Атман, высшее «я». Эта сущность, «я», эго, является продуктом времени. Сама ее суть — это время. Она думает во времени, функционирует во времени и создает себя во времени. «Я», которое является памятью, думает, что через время оно достигнет наивысшего. Но его «наивысшее» является тем, что оно само сформулировало, и поэтому также находится в пределах области времени, не так ли?

«Как вы это объясняете, то кажется, что прилагающий усилия и цель, за которую он борется, одинаковы в пределах сферы времени».

Через время вы можете достигать только того, что создало время. Мысль — это отклик памяти, и мысль может понимать только то, что она придумала.

«Вы говорите, сэр, что ум должен быть свободен от памяти и от желания достичь, осознать?»

Мы поговорим об этом позже. Если позволите, давайте подойдем к проблеме по-другому. Возьмите насилие, например, и идеал отказа от насилия. Сказано, что идеал отказа от насилия — это средство сдерживания насилия. Но так ли это? Скажем, я жесток, а мой идеал — не быть жестоким. Имеется интервал, промежуток между тем, кем я фактически являюсь, и тем; каким я должен быть, идеалом.

Чтобы покрыть это мешающее расстояние, требуется время. Идеал должен быть достигнут постепенно, и в течение этого интервала постепенного достижения я имею возможность баловаться удовольствием насилия. Идеал — это противоположность того, чем я являюсь, а все противоположности содержат в себе семена их собственных противоположностей. Идеал — это проекция мысли, которая является памятью, и осуществление идеала — это эгоцентричная деятельность, также как насилие. Об этом говорилось в течение столетий, и мы продолжаем повторять, что время необходимо для того, чтобы быть свободным от насилия. Но это простая привычка, и за ней нет никакой мудрости. Мы все еще жестоки. Так что время — не фактор освобождения, идеал отказа от насилия не освобождает от него ум. Неужели насилие не может просто прекратиться — не завтра или десять лет спустя?

«Вы имеете в виду мгновенно?»

Когда вы используете данное слово, разве вы все еще не мыслите или чувствуете понятиями времени? Может ли насилие прекратиться в какой-то данный момент?

«А такое возможно?»

Только с пониманием времени. Мы привыкли к идеалам, мы имеем обыкновение сопротивляться, подавлять, отбрасывать, заменять, все из перечисленного требует усилий и борьбы через время. Ум мыслит привычками, он обусловлен постепенностью и стал расценивать время как средство достижения свободы от насилия. С пониманием ошибочности всего процесса замечаешь суть насилия, и именно это фактор освобождения, а не идеал или время.

«Думаю, я понимаю то, о чем вы говорите, или, скорее, я чувствую истинность этого. Но не слишком ли трудно освободить ум от привычки?»

Это трудно только тогда, когда вы боретесь с привычкой. Возьмем привычку к курению. Бороться с такой привычкой означает придавать ей жизнь. Привычка механическая, и сопротивляться ей значит лишь кормить механизм, придавать ему больше мощи. Но если вы рассмотрите ум и понаблюдаете за формированием его привычек, тогда с пониманием более значимой проблемы, проблема поменьше становится незначащей и отпадает.

«Почему ум формирует привычки?»

Осознайте пути вашего собственного ума, и вы обнаружите почему. Ум формирует привычки, чтобы быть в безопасности, быть защищенным, уверенным, безмятежным, чтобы иметь продолжение. Память — это привычка. Говорить на каком-то языке — это процесс памяти, привычки, но то, что выражается с помощью языка, ряд мыслей и чувств, также обычны, основаны на том, что вам сказали, на традиции и так далее. Ум перемещается от известного к известному, от одной уверенности к другой, так как нет свободы от известного.

Это возвращает нас к тому, с чего мы начали. Принято, что время необходимо для осознания наивысшего. Но то, о чем может думать мысль, все еще в пределах области времени. Ум никоим образом не может сформулировать неизвестное. Он может размышлять о неизвестном, но его размышление — это не неизвестное.

«Тогда возникает проблема, как осознать наивысшее?»

Не с помощью какого-либо метода. Применять метод — значить искусственно создать еще один набор связанных временем воспоминаний, но осознание возможно только тогда, когда ум больше не в неволе времени.

«Может ли ум освободить себя от им же самим созданной неволи? Необходимы ли внешние силы?»

Когда вы обращаетесь к внешним силам, вы снова возвращаетесь к вашим условностям, и умозаключениям. Нас волнует лишь вопрос: «Может ли ум освободить себя от им же самим созданной неволи?» Все другие вопросы не относятся к делу и мешают уму уделять внимание данному вопросу. Нет никакого внимания, когда имеется повод, давление достичь, осознать. То есть когда ум стремится к результату, к цели. Ум обнаружит решение проблемы не через аргументы, мнения, убеждения или веру, а через сильное напряжение самого вопроса.