Смысл жизни

Дорога перед домом спускалась к морю, прокладывая свой путь мимо множества маленьких магазинов, многоквартирных домов, гаражей, храмов и мимо пыльного, заброшенного сада. Достигнув моря, она превращалась в большую проезжую часть с такси, грохочущими автобусами и всем тем шумом современного города. Уходя с проезжей части, вы попадали на тихую, укрытую авеню с нависавшими огромными тропическими деревьями, но утром и вечером она была заполнена автомобилями, направлявшимися к шикарному клубу, с полем для гольфа и прекрасными садами. Когда я шел по этой авеню, мне встречалось много нищих, лежащих на тротуаре, они были спокойными и не просили подаяния. Девочка, лет десяти, с широко открытыми глазами лежала головой на консервной банке. Была она грязной, со спутанными волосами, но улыбнулась в ответ на мою улыбку. Чуть дальше с протянутой рукой и очаровательной улыбкой подошла трехлетняя девочка. Мать наблюдала за ней, стоя за деревом. Я взял ее протянутую ручку и мы прошли несколько шагов, затем я вернул ее матери. Так как у меня в этот день не было монеты, то на следующий день при встрече я предложил ей, но маленькая девочка не взяла ее, она хотела поиграть, так что мы играли, и монета досталась матери. Всякий раз, когда я шел по той авеню, маленькая девочка с застенчивой улыбкой и очаровательными глазами была всегда там.

Напротив входа в фешенебельный клуб на земле сидел нищий. Он был укрыт грязным мешком из рогожи, и спутанные волосы были грязны. Иногда, когда я проходил мимо, то видел его лежащим в пыли, голое тело его прикрывал мешок из рогожи, а в другие дни он спокойно сидел, глядя вдаль немигающим взглядом, а над ним нависали массивные тропические деревья. Однажды вечером в клубе была вечеринка. Он был весь освещен, и блестящие автомобили, полные веселых людей, подъезжали к нему, сигналя. Из клуба доносилась ритмичная музыка, громкая и заполняющая все вокруг. Было много полицейских у входа, где собралась большая толпа, чтобы наблюдать, как сытые и шикарно одеты люди приезжали в автомобилях. Нищий же повернулся спиной к этому зрелищу. Какой-то мужчина предложил ему что-то съестное, а другой — сигарету, но он отказался жестом. Он медленно умирал, а мимо проходили безучастные люди.

Тропические деревья казались массивными и фантастическими на фоне темнеющего неба. У них были очень маленькие листья, но их ветви казались огромными, и им были присущи удивительное величие и отчужденность в том городе, наполненном шумом и болью. А море было постоянно движущееся, беспокойное и бесконечное. Виднелись белые паруса, простые пятнышки в той бесконечности, и на танцующих водах луна сделала дорожку из серебра, насыщая красотой землю, отдаленные звезды и человечество. Неизмеримая необъятность, казалось, охватывала все вещи.

Он был моложавым человеком и приехал из другой части страны, совершив утомительную поездку. Дал клятву не жениться, пока не найдет значение и смысл жизни. Решительный и с долей агрессии, он работал в каком-то офисе. Взял отпуск на некоторый период, чтобы попытаться найти ответ на свой вопрос. Его ум был постоянно занят, он спорил, и был так увлечен собственными ответами и ответами других людей, которых он вряд ли послушается. Ему не удавалось быстро подобрать слова, и он бесконечно цитировал то, что сказали философы и учителя о смысле жизни. Он был измучен и глубоко обеспокоен.

«Без знания смысла жизни все мое существование не имеет никакого значения, и всякое мое действие разрушительно. Я зарабатываю на жизнь, только чтобы выжить, я страдаю, и меня ждет смерть. Это способ жизни, но каков смысл этого всего? Я не знаю. Я побывал у ученых и различных гуру, некоторые говорят одно, некоторые — другое. Что скажете вы?»

Вы спрашиваете, чтобы сравнить то, что услышите здесь, с тем, что сказано в другом месте?

«Да. Тогда я смогу выбрать, и мой выбор будет зависеть от того, что я посчитаю истинным».

Вы думаете, что понимание того, что является истинным, — это вопрос личного мнения и зависит от выбора? С помощью выбора обнаружите ли вы то, что истинно?

«Как же еще можно обнаружить реальное, если не через умение разбираться, через выбор? Я буду слушать вас очень внимательно, и если то, что вы скажете, будет импонировать мне, я отклоню все то, что другие сказали, и построю свою жизнь согласно цели, которую вы установили. Я совершенно искренен в своем желании выяснить то, в чем истинный смысл жизни».

Сэр, перед продвижением дальше не важно ли спросить себя, способны ли вы к поиску истинного? Это предложено с уважением, а не в духе уничижения. Действительно ли истина — это дело мнения, удовольствия, удовлетворения? Вы говорите, что примете то, что вам будет импонировать, это означает, что вы заинтересованы не в истине, а в том, что, как вы считаете, принесет больше удовлетворения. Вы готовы пройти через боль, через принуждение, чтобы получить то, что в конце доставит удовольствие. Вы ищете удовольствие — не истину. Истина — это должно быть что-то вне «нравится» и «не нравится», разве не так? Смирение должно быть началом всякого поиска.

«Именно поэтому я приехал к вам, сэр. Я действительно ищу, я обращаюсь к учителям, чтобы узнать, что является истинным, и я буду следовать за ними в духе смирения и покаяния». Следовать означает отрицать смирение. Вы следуете, потому что желаете преуспеть, получить результат. Амбициозный человек, какой бы тонкой и скрытой ни была его амбиция, никогда не является смирившимся. Устремиться за авторитетом и установить его для себя в качестве руководящего принципа означает уничтожить озарение, понимание. Преследование идеала мешает смирению, поскольку идеал — это прославление «я», эго. Как может тот, кто различными способами придает важность «я», когда-либо быть смиренным? Без смирения никогда не может быть действительности.

«Но вся моя забота по прибытию сюда — в том, чтобы выяснить, каков же истинный смысл жизни».

Если позволите так сказать, вы просто в ловушке идеи и зациклены на ней. Это то, к чему нужно быть постоянно внимательным. Желая знать истинный смысл жизни, вы прочли многих философов и разыскали многих учителей. Одни говорят это, другие говорят то, а вам хочется знать истину. Теперь же вы хотите знать истину того, что они говорят, или истину вашего собственного исследования?

«Когда вы задаете прямой вопрос, подобно этому, я немного колеблюсь в своем ответе. Есть люди, которые изучили и испытали больше, чем я когда-либо смогу, и это было бы абсурдным самообманом с моей стороны — отбросить, что они говорят, что может помочь мне раскрыть значение жизни. Но каждый говорит согласно его собственному опыту и пониманию, и иногда они противоречат друг другу.

Марксисты говорят одну вещь, а религиозные люди— совершенно другое.

Пожалуйста, помогите мне найти суть всего этого».

Понимать ложное как ложное и истину в ложном, а истинное — как истинное, — нелегко. Чтобы ясно воспринимать, должна быть свобода от желания, которое вертит умом и создает условия. Вы так стремитесь найти истинное значение жизни, что само ваше рвение становится помехой для понимания вашего собственного любопытства. Вы хотите знать истину того, что вы прочитали и о чем рассказали ваши учителя, не так ли?

«Да, совершенно точно».

Тогда вы сами должны быть способны выяснить, что является истинным во всех этих утверждениях. Ваш ум должен быть способен к прямому восприятию, в противном случае он заблудится в джунглях идей, мнений и верований. Если ваш ум не имеет способности видеть то, что истинно, вы будете подобны листку, подхваченному ветром.

Что является важным, это не умозаключения и утверждения других, кем бы они ни были, а чтобы вы имели понимание того, что является истинным. Разве не это наиболее существенно?

«Думаю, что да, но как же мне получить этот дар?»

Понимание — это не дар, припасенный для немногих, оно приходит к тем, кто искренен в своем самопознании. Сравнение не вызывает понимание, сравнение — это другая форма отвлечения, поскольку осуждение — это уклонение. Чтобы возникла истина, ум не должен сравнивать, оценивать. Когда ум сравнивает, оценивает, он не спокоен, он занят. Занятый ум не способен к ясному и простому восприятию.

«Означает ли это тогда, что я должен избавить себя от всех ценностей, которые взрастил, от знаний, которые накопил?»

Разве не должен ум быть свободным, чтобы совершать открытия? Разве знания, информация — умозаключения и опыты, собственные и чужие — это огромное, накопленное бремя памяти — приносит свободу? Есть ли свобода, пока существует надсмотрщик, который судит, порицает, сравнивает? Ум никогда не молчит, если он всегда приобретает и рассчитывает, а не должен ли ум быть спокойным, чтобы возникла истина?

«Я понимаю это, но разве вы не слишком много требуете от простого и невежественного ума подобно моему?»

Это вы-то просты и невежественны? Если бы вы действительно были таким, это было бы огромное удовольствие — начать с истинного исследования, но, к сожалению, вы не такой. Мудрость и истина приходят к тому, кто честно говорит: «Я невежа, я не знаю». Простые, невинные, а не те, кто обременен знанием, увидят свет, потому что они скромны.

«Я хочу только одного: узнать истинный смысл жизни, а вы забрасываете меня вещами, которые недоступны для меня. Не могли бы вы, пожалуйста, сообщить мне простыми словами, в чем же истинное значение жизни?» Сэр, вы должны начать с близлежащего, чтобы пойти далеко. Вы хотите огромного, не видя то, что рядом. Вы хотите узнать значение жизни. Жизнь не имеет никакого начала и никакого конца, это одновременно и смерть, и жизнь, это зеленый лист и увядший листок, уносимый ветром, это любовь и ее неизмеримая красота, это печаль одиночества и блаженство уединения. Это нельзя измерить, не может и ум обнаружить это.