Глава 4. Важнейшее из искусств

Начало 1930-х годов в Америке – это полный упадок экономики, бездеятельность коррумпированных властей и мощный расцвет криминальных империй, чувствующих свою безнаказанность. Как естественное следствие – общий «кризис ценностей» в обществе. Газеты, журналы и фильмы переполнены историями о героях-гангстерах и об их громких преступлениях – похищениях миллионеров с целью выкупа, грабежах банков средь бела дня и прочих дерзких налетах. Правоохранительные органы на этом фоне выглядят тупыми и неэффективными, так же как, впрочем, и все остальные правительственные структуры.

В 1933 году, пообещав американскому народу «новый курс», к президентской власти приходит Франклин Делано Рузвельт. Для ведомства Гувера (который в этот раз умудрился сохранить свой пост буквально чудом) новый курс означал прежде всего необходимость каких-то эффективных, ярких действий по обузданию преступности. И случилось так, что именно в это время в Бюро расследований находится весьма подходящий человек – глава чикагского отделения ФБР Мелвин Первис. Под руководством спецагента Первиса проводится целая серия успешных операций, в ходе которых были застрелены самые знаменитые в ту пору бандиты – Джон Диллинджер, «Красавчик» Флойд и «Мордашка» Нельсон.

Наряду с успешными рейдами Бюро против гангстеров, в средствах массовой информации Гувером разворачивается активнейшая пропаганда нового образа доблестных служителей закона. На радио создали серию радиопередач под общим названием «G-Men» («джи-мены», от Government Men, как начали называть федеральных агентов), содержание которых взялся контролировать лично Гувер. Правда, у директора ФБР не оказалось ни малейших драматургических талантов, и он все время норовил заменить драки – погони – перестрелки тонкой аналитической работой сыщиков и криминалистов. В результате радиосериал получился сухим и скучноватым, посему долго не протянул.

Чуть позже, в 1936 году была запущен комикс «Война преступности» и пара бульварных журнальчиков под названиями G-Men и The Feds («феды», так называли федеральных агентов гангстеры). Вся эта незамысловатая печатная продукция предельно доступным для детей и простых людей способом всячески прославляла деятельность ФБР, а его шефа Эдгара Гувера изображала просто-таки национальным героем номер один.

Вообще-то поначалу главнейшим героем в глазах американской прессы был спецагент Мелвин Первис. Ведь именно он непосредственно возглавлял главные операции по захвату и уничтожению преступников. (В ходе этих рейдов Первис вопреки всем полицейским инструкциям неоднократно лично добивал раненых гангстеров.) Естественно, на первых порах столь энергичный и успешный в делах сотрудник был любимцем Гувера, остро нуждавшегося в эффектных результатах. Но по мере роста восторгов публики и обостренного внимания прессы к личности Первиса, уже успевшего заслужить в народе титул «ас джи-менов», шефа ФБР начала обуревать ревность. Гувер стал поручать Первису совершенно безнадежные дела, засовывать в нудные бюрократические комиссии, превращая некогда яркую службу в невыносимую своим занудством пытку.

Не желая сносить унижения, Мелвин Первис довольно скоро, летом 1935 года, уволился из ФБР. Однако ревнивый и злопамятный шеф приложил максимум усилий, чтобы и вне его ведомства бывший фаворит не нашел себе сколь-нибудь приличной работы. Преследования и тихая месть Гувера продолжались до конца жизни Первиса в 1960 году. Сначала шеф ФБР мощно надавил на Голливуд, заставив киношников отказаться от мысли взять Первиса консультантом по криминальным вопросам. Далее же делалось все, чтобы не подпускать Первиса к работе, хоть как-то связанной с деятельностью правоохранительных органов. В 1952 году Гувер помешал Первису стать федеральным судьей, а когда Первиса пригласили на работу в Сенат, директор ФБР приказал своим сотрудникам подготовить на него компромат.

Но все это будет много лет спустя, а в 1935 году, убрав на пути к славе досадное препятствие в виде этого «аса джи-менов», Гувер еще активнее занялся рекламой собственной персоны и возглавляемого им ведомства. Особая роль здесь отводилась кинематографу, поскольку Голливуд и сам был готов оперативно реагировать на перемены. В 1935 году было начато производство целой серии кинофильмов под общим названием «Джи-мен». Отважный и бескомпромиссный облик борцов с преступностью из ФБР стал особо удаваться еще и потому, что новые американские законы о цензуре теперь дозволяли изображение гангстеров на экране лишь в тех случаях, когда их в конечном счете либо арестовывают, либо убивают федеральные агенты.

Поворотной точкой в развитии жанра гангстерских фильмов историки кино чаще всего называют картину «G-Men» режиссера Уильяма Кейли. Фильм был, в общем-то, рядовой по всем художественным параметрам, но вплоть до этой ленты в подавляющем большинстве такого рода картин главными героями были сами гангстеры. В этом же фильме, напротив, настоящими героями становятся федеральные агенты, преследующие бандитов. Причем главную роль – опытного адвоката, поступившего в ФБР, чтобы отомстить преступникам за смерть друга-агента – исполняет кинозвезда тех лет Джимми Катни, прославившийся именно в ролях благородных и неуловимых гангстеров.

Влияние средств массовой информации и особенно кино на оценку обществом Гувера и его ведомства было огромным. К 1937 году миллионы американцев посмотрели уже несколько фильмов о бравых агентах ФБР и прочитали десятки книг на ту же тему. Дети стали носить игрушечные значки агентов Бюро, играть такими же, как у настоящих федеральных агентов, игрушечными пистолетами, и даже спать в пижамках с фирменной эмблемой «G-Men».

Дж. Эдгар Гувер и ФБР вступили в совершенно новую фазу своей истории – эру славы. Публика увидела в Бюро некую самостоятельную, очень важную для общества структуру, а не просто часть министерства юстиции. Многие университеты и общественные организации начали осыпать шефа ФБР наградами. Альма-матер Гувера, университет Джорджа Вашингтона присвоил ему степень почетного доктора права.

Этому же примеру вскоре последовал университет города Нью-Йорка. Сам же Гувер совершенно серьезно стал рассматривать себя главным стражем законов страны, ее граждан и моральных устоев.

При этом шефу ФБР не только очень нравилось купаться в лучах собственной славы, но и при всякой возможности он старался приписать себе также заслуги, принадлежавшие другим. Так, еще в 1932 году, когда случилась громкая трагическая история с похищением и убийством бандитами ребенка знаменитого летчика, пионера авиации Чарльза Линдберга, Гувер пытался, правда совершенно безуспешно, сыграть ведущую роль в поимке похитителей. Когда же организатор похищения Бруно Гауптман был все-таки вычислен и задержан полицией города Нью-Йорк, туда немедленно поспешил и Гувер, чтобы на месте сообщить прессе и публике об аресте преступника. Такие маневры должны были формировать у общественности мнение, что федеральные органы правопорядка и лично великий сыщик Эдгар Гувер оказались, как и положено, на высоте. Хотя конкретно в данном случае Бюро не сделало фактически ничего для отлова бандита.

После устранения с первых планов Мелвина Первиса, дабы укрепить в глазах публики собственный героический облик проницательного детектива и отважного человека дела, Гувер решает принимать личное участие в захвате важных преступников. В 1936 году в списке «врагов общества» под номером один проходил некто Элвин Карпис, последний из главарей знаменитой банды «мамаши» Баркер. Когда полиция выявила в Новом Орлеане апартаменты, где скрывался Карпис, туда срочно вылетели Гувер и Толсон. И как только федеральные агенты Херт и Брэнтли повязали гангстера, на сцене тут же возник лично директор Гувер, объявивший преступнику, что он арестован. Видеть на первых страницах газет свою фотографию в обрамлении заголовков-славословий, набранных жирным шрифтом, было так приятно, что уже на следующей неделе Гувер отправляется в другой конец страны, в штат Огайо, где в г. Толедо лично возглавляет захват Гарри Кэмпбелла, еще одного гангстера из той же банды Баркер.

В череде подобных историй были и такие, что отличались не только откровенным лицемерием, но и выдающимся вероломством. В 1937 году при весьма темных обстоятельствах Гувер арестовал гангстера Луи «Лепке» Бухалтера, возглавлявшего организацию наемных киллеров – знаменитую «Корпорацию Убийство» (Murder, Incorporated). Известно, что арест прошел без стрельбы и, по слухам, федеральным властям сдали Лепке сами мафиози, надеявшиеся таким образом ослабить давление со стороны ФБР. (Похоже, именно тогда между Гувером и высшими боссами мафии начинали формироваться деловые отношения, которые длились не только до смерти первого директора ФБР, но и, как будет видно дальше, много лет спустя.) Как бы там ни было, но переговоры о сдаче Лепке велись через посредника – приятеля Гувера журналиста Уолтера Уинчела, хотя гангстер был уверен, что получает гарантии лично от шефа ФБР. В итоге Бухалтер сдался Гуверу в обмен на обещание 10-летнего тюремного заключения. Когда же дело подошло к суду, то никаких гарантий Гувера в деле не фигурировало, нью-йоркские власти приговорили гангстера за убийства к смертной казни и действительно посадили его на электрический стул.

Для постоянной пропагандистской поддержки работы ФБР, прославления всяческих успехов Бюро и лично Эдгара Гувера, в структуре организации было создано специальное 8-е управление, формально именовавшееся «управлением учета и архивов». Возглавил это подразделение Луи Николс, еще один выпускник юридического факультета университета Джорджа Вашингтона и ближайший сподвижник Гувера. После второй мировой войны именно Николсом был организован коллектив авторов, написавших развернутый панегирик под названием «История ФБР». Книга вышла из печати в 1956 году, чуть позже на ее основе вышел и голливудский фильм под тем же названием, причем съемки картины проходили под личным контролем Эдгара Гувера. Интересно (хотя и неудивительно), что ни в книге, ни в фильме, претендовавших на правдивое изложение событий, вообще нет персонажа по имени Мелвин Первис.

Зависть и ревность шефа ФБР простирались столь далеко, что и спустя много лет после смерти Первиса он всячески пытался принизить даже самые очевидные заслуги некогда самого блестящего из спецагентов Бюро. В воспоминаниях Аниты Колби, известной в американских светских кругах дамы, приводится эпизод о том, как Эдгар Гувер под конец своей жизни интерпретировал историю с Джоном Диллинджером – одно из самых громких дел Первиса. Теперь выходило, что на Диллинджера вышел вовсе даже и не Первис, а Клайд Толсон. Просто, мол, так уж ими было решено – подарить всю славу Первису, но в действительности все сделал Клайд.

Подобное заявление – лишь один из рядовых примеров редкостной лживости и лицемерия Гувера. Даже если не брать в учет то, что Клайд Толсон оперативной работой в Бюро практически не занимался (значительно больше интересуясь кадровыми вопросами), историками по документальным материалам из архивов ФБР установлено, что в день смерти Диллинджера сердечный друг Гувера находился в штаб-квартире ФБР, т. е. весьма далеко от Чикаго.

Имеется, кстати, весьма характерное высказывание Эдгара Гувера по поводу правдивости и лживости, сделанное им в одной из своих многочисленных нравоучительных лекций. В статье для семейного журнала Family Weekly, озаглавленной «Что я рассказал бы сыну», Гувер изрекает следующее: «Прежде всего, я научил бы его говорить правду… Я пришел к выводу, что говорить правду – это определяющий фактор ответственного гражданина. Те тысячи преступников, которых я повидал за 40 лет работы в правоохранительных органах, все имели одну общую черту – каждый из них был лжецом»… [ЕН63].

Раннее утро 2 апреля 2003 года. В Дохе, столице арабского эмирата Катар, где разместилось центральное командование военной операции в Ираке, поднялся сильнейший переполох. Всех журналистов, освещающих ход боевых действий, словно по тревоге подняли с кроватей для срочной пресс-конференции в CentCom, военном и информационном центре операции. Целую ночь не смыкавший глаз Джим Уилкинсон, главный здесь представитель Белого дома, многозначительно известил репортеров, что имеется очень «горячая новость, о которой уже извещены президент США и министр обороны».

Журналисты поспешили в Центр, полагая, что не иначе как удалось изловить самого Саддама Хусейна. Однако в действительности история оказалась намного круче, поскольку положила начало спектаклю, который уже успел войти в историю как один из наиболее выдающихся образцов пропагандистской лжи и фабрикации желательных для власти событий в реальном масштабе времени. Центральной фигурой этого шоу стала, сама того не желая, совсем молоденькая субтильная девушка по имени Джессика Линч – рядовой 507-й группы материально-технического снабжения Армии США. Она находилась в составе автоколонны, доставлявшей через иракскую пустыню провиант бойцам на передовой. Но при подходе к г. Насирия командир колонны неверно сориентировался на местности, машины свернули не туда и вышли прямиком на линию обороны иракских сил, где попали под обстрел. Девять сослуживцев Линч погибли, а сама она была тяжело ранена и попала в плен. Иракские солдаты отвезли ее в местную больницу, служившую опорным пунктом федайхинов, где девушка провела 8 дней.

В ночь с 1 на 2 апреля, сразу после полуночи, группа американского спецназа высадилась с вертолетов на вражеской территории и взяла штурмом больницу Насирии. Эту отважную атаку снимали несколько военных телекамер с техникой ночного видения – как на земле, так и с воздуха, с помощью беспилотного самолета-разведчика Predator. После непродолжительной стрельбы снаружи здания рейнджеры ворвались в больницу, отыскали там Линч, отнесли ее к вертолету и вернулись на базу. Комментируя продемонстрированный журналистам в Дохе видеоролик, смонтированный буквально сразу по окончании операции освобождения, американский бригадный генерал Винсент Брукс так резюмировал его содержание: «Чтобы это случилось, несколько храбрецов ставят на кон свои жизни, свято веруя, что никогда не оставят товарища, попавшего в беду».

Передавая службам теленовостей пятиминутный видеофильм обо всей этой истории, представители Пентагона сообщили, что у освобожденной Линч были колотые и пулевые ранения, а на больничной койке ее били и допрашивали. Спасли же несчастную девушку лишь благодаря мужественному иракскому адвокату по имени Мохаммед Одех аль Рехайеф, который с риском для жизни выбрался из города и известил американцев о том месте, где содержат Линч [TG03].

Еще через сутки, 3 апреля центральная американская газета Washington Post публикует вдохновенно-патриотическую статью под названием «Она сражалась до последнего. Подробности о пленении и освобождении солдата из Западной Вирджинии». В этой статье сотрудники редакции WP, получив дополнительную информацию от неназванных официальных источников в госадминистрации США, уже в красках расписали подвиг хрупкой девочки из городка Палестина. О том, как Джессика Линч, в составе группы попавшая во вражескую засаду, яростно отстреливалась и прикончила несколько иракских солдат. И даже сама получив несколько пулевых ранений, она не прекращала сопротивления до тех пор, пока у нее не кончились все патроны. «Она сражалась до смерти», – цитирует газета слова осведомленного источника, – «она не хотела сдаваться живьем». Когда же иракцы смогли к ней приблизиться, добавил тот же источник, девушка получила еще и несколько колотых ранений холодным оружием [SL03].

В каких именно официальных инстанциях журналисты Washington Post получили всю эту информацию, так и осталось загадкой (представители Пентагона были намного более сдержаны и лишь сообщили, что осведомлены о «слухах» про героизм Линч, но подтвердить их не могут). Самим военным было вполне достаточно, что команда спецназа провела фактически образцово-показательный рейд в тыл противника, к тому же задокументированный в видеоматериалах: стремительная атака и решительная высадка с вертолетов Black Hawk, краткая перестрелка, спасение товарища по оружию и ни одного потерянного в бою человека. Восхитительная же история из центральной газеты многократно была воспроизведена во множестве других американских изданий, и, в сочетании с коротким видеороликом об операции освобождения в ТВ-новостях, произвела именно тот эффект, который и ожидался. На фоне затянувшихся боевых действий в Ираке, роста боевых потерь и жертв среди мирного населения, не говоря уже о полном отсутствии обещанных счастливых иракцев, в восторге встречающих освободителей, подобный сюжет реально повлиял на подъем угасавшего энтузиазма американской публики.

В подаче всей этой истории с самого начала чувствовалась какая-то постановочность, искусственная «киношность». И уже первичные, самые поверхностные раскопки независимых журналистов показали, что подобное ощущение возникало вовсе не на пустом месте. Новый подход Пентагона к подаче информации – сконцентрировать внимание на визуальном ряде и сопровождающем его «общем послании», не вдаваясь в излишние подробности, – в значительной степени построен на том, кто именно снимает и редактирует видеоматериал. Поэтому все чаще военные используют своих собственных телеоператоров и монтажеров, передавая ТВ-сетям уже подготовленные к показу ролики. В значительной степени это было сделано под влиянием голливудских продюсеров, занимающихся постановкой реальных ТВ-шоу и художественных экшн-фильмов.

В частности, еще в 2001 году с подобной идеей в Пентагон пришел Джерри Брукхаймер, продюсер знаменитых блокбастеров героико-патриотической тематики «Высадка Черного ястреба» (Black Hawk Down), «Перл Харбор» и «Армагеддон». Для начала Брукхаймер предложил сделать документальный телесериал «Портреты с передовой» об американских солдатах, сражающихся в терроризмом в Афганистане. Идея «реального» ТВ-сериала получила одобрение и активную поддержку министра обороны Дональда Рамсфелда, фильмы с успехом прошли в эфирный прайм-тайм как раз накануне иракской войны, и Пентагону весьма понравилось, как это все было показано. Такой же подход было решено применить и в репортажах о боевых действиях в Ираке [JK03].

Не исключено, что на рождение героического сюжета «спасая рядового Линч» повлияло и еще одно обстоятельство. Для правильного освещения новой жизни в Ираке американское правительство решило создать новую национальную медиа-сеть Iraqi Media Network (IMN). Контракт на разворачивание в Ираке IMN получила американская корпорация SAIC, имеющая обширные деловые связи с Пентагоном и разведслужбами США, а также с их психологическими и специальными операциями. В частности, вице-президентом SAIC, ведающим «критичными вопросами национальной безопасности», является Уильям Гаррисон, прежде занимавший руководящий пост в американском спецназе (U.S. Army Special Forces), где – какое удивительное совпадение – именно он возглавлял в 1993 году ту самую операцию с вертолетной высадкой в Сомали, что затем легла в основу фильма Брукхаймера Black Hawk Down (режиссер Ридли Скотт) [ЮОЗ][РКОЗ].

Но жизнь реальная – это все же не кино, и от служб новостей люди обычно ожидают несколько более правдивого изложения событий, нежели от голливудских боевиков, пусть и построенных на живом материале. Факты, свидетельствующие о том, что в истории про Джессику Линч концы не сходятся с концами и вообще много сомнительного, внимательные наблюдатели заметили уже в самом начале. Так, в тот же день 3 апреля, сразу вслед за баснями «Вашингтон Пост», агентство Франс Пресс (AFP) передало из США в корне иную информацию, исходившую непосредственно от родителей девушки. В телевизионной пресс-конференции из родительского дома Джессики в г. Палестина, Зап. Вирджиния, ее отец Грегори Линч рассказал, что он и жена уже побеседовали с дочерью, срочно доставленной для хирургического лечения в военный госпиталь в Ландштуле, Германия. По результатам медосмотра у Джессики на теле не выявлено ни пулевых, ни ножевых, ни вообще каких-либо проникающих ранений. Эту же информацию чуть позже подтвердили и американские военные врачи, сообщившие, что у рядового Линч выявлены множественные переломы и ушибы, но ни одно из повреждений не вызвано огнестрельным или холодным оружием [FP03].

Странно было и то, что вся информация о «геройствах под Насирией» исходила только из неназываемых конкретно государственных инстанций – очевидно, из разведслужб, поскольку базовым источником материалов для журналистов WP стали «разведданные с поля боя, перехват коммуникаций и другие иракские источники». В то же время официальные представители Пентагона весьма тщательно выбирали выражения и нигде ни словом не обмолвились о сути подвига Линч или о ее ранениях. Но при этом власти не предприняли абсолютно никаких усилий для коррекции истории, так что романтическая версия «Вашингтон пост» была подхвачена американской прессой и широко разнесена по стране, причем с добавлением новых возбуждающих подробностей о спасении героини. Как, скажем в газете Los Angeles Times: «А затем, под покровом тьмы армейские рейнджеры и морские пехотинцы… пробили себе путь в здание под ураганным огнем противника»… Далее в том же духе [LG03], [WM03].

Лишь спустя две недели другой репортер WP, Кит Ричберг, находившийся непосредственно в Ираке, впервые для большой прессы США подверг сомнению не только версию своих коллег в Вашингтоне, но и версию Пентагона о блестящей операции спасения. Медперсонал той самой больницы Насирии поведал журналисту совершенно иную историю о происходившем. Иракские доктора сообщили, что спецназу США здесь не оказывали, да и не могли оказать абсолютно никакого сопротивления, поскольку в районе больницы уже не было никаких иракских солдат или вооруженных боевиков, которые к тому времени покинули город. Что же касается Джессики Линч, то бедную девушку доставили в больницу действительно в плохом состоянии – с переломами обеих ног, руки, других костей и ушибом головы. Но ни капли крови, следов пуль или осколков. Все травмы были результатом серьезного дорожно-транспортного происшествия… Впрочем, этот неудобный материал Ричберга был опубликован глубоко внутри газеты, а не на первой полосе, так что никакого резонанса он не получил [KR03].

Последующие раскопки правды вели, главным образом, иностранные журналисты непосредственно в Ираке. В первых числах мая корреспондент канадской газеты Toronto Star написал о том, что рассказали ему «три иракских доктора, две медсестры, один сотрудник больничной администрации и несколько местных жителей». Весьма интересную деталь добавил официант ресторанчика «аль-Диван», дом которого расположен рядом с больницей. Выяснилось, что непосредственно накануне высадки вертолетного десанта на месте сначала побывала разведывательная группа американского спецназа в сопровождении араба-переводчика из Катара. У этого официанта они выясняли, много ли осталось в больнице военных, на что тот им ответил «никого не осталось, они все уже ушли». Вскрылись и другие любопытные подробности. Один из докторов рассказал, как за два дня до операции рейнджеров сотрудники больницы пытались сами вернуть Джессику Линч американцам. Девушку погрузили в машину скорой помощи, а водителю дали инструкции довезти ее до блок-поста войск коалиции. Однако, когда машина приблизилась к блокпосту примерно метров на 300, американские военные открыли предупредительный огонь, заставив машину вернуться в город.

Затем появилось еще несколько публикацией с аналогичными результатами расследований журналистов в европейской прессе. Общий же итог всей этой истории, можно считать, подвел документальный фильм английской съемочной группы, показанный по второму каналу ВВС 19 мая 2003 года. Иракские врачи рассказали журналистам о том, как они лечили несчастную девушку от множественных переломов, выделив ей единственную в больницу специальную ортопедическую кровать. О том, что через три дня после десанта в больницу специально заезжал пожилой американский военврач, чтобы поблагодарить местный персонал за отлично сделанную операцию и квалифицированную помощь солдату США. И, конечно, о недоумении врачей, зачем нужен был весь этот цирк с шумным штурмом больницы – 12 выбитых дверей, ослепляющие световые гранаты, куча солдат с лазерными прицелами и криками «go, go, go» носящихся по зданию, разломанная спецкровать, на которой лежала Джессика Линч. Всю сцену освобождения снимали находившиеся в группе захвата два оператора с видеокамерами и один фотограф. У сотрудников больницы, хоть и натерпевшихся страху, было такое впечатление, словно идут съемки голливудского боевика с Сильвестром Сталлоне или Джеки Чаном – ведь в здании не было ни одного вооруженного иракца…

Еще несколько месяцев спустя, 17 июля 2003 года, американское военное командование опубликовало официальные результаты расследования того, что же в действительности произошло с автоколонной Джессики Линч в иракской пустыне. На 15 страницах подробного отчета в деталях воспроизводится история о том, сколь грустным, жестоким и бездарным занятием является война. О том, что после 60 часов марша в песках пустыни 5-тонный грузовик, которым должна была управлять Джессика Линч, уже был неисправен, и в автоколонне его тащил на буксире 10-тонный тягач. О том, что даже со сверхсовременной техникой навигации и карманными GPS-приемниками на дороге в пустыне очень легко заблудиться, особенно когда из-за барханов в тебя стреляет невидимый противник. О том, что при попытке развернуться на узкой дороге тяжелые машины тут же безнадежно увязли в мягком песке, перегородив к тому же остальным дорогу к отступлению. Под нараставшим огнем противника выяснилось, что почти все оружие американских солдат из группы техснабжения стрелять не способно – его тут же заклинило, скорее всего из-за песка и неверного ухода. Джессику и еще нескольких солдат в застрявших грузовиках подобрал более легкий джип Hummer. На повышенной скорости машина стала уходить из зоны обстрела, но после одного из попаданий потеряла управление и врезалась в стоявший на дороге тягач. На этом сильнейшем ударе, собственно, война Джессики Линч закончилась, поскольку при столкновении ей переломало кости ног, рук, лопатку и ребра. В столь ужасном состоянии девушка попала в плен – ее подобрали иракские солдаты и отвезли в госпиталь [SR03].

В заключении армейского отчета подведен итог этой грустной истории, ни в каком ракурсе не тянущей на героическую. Из 33 солдат в 18 машинах хозяйственной автоколонны, попавшей 23 марта под обстрел у города Насирия, 11 человек погибли, 7 попали в плен (шестерых нашли и освободили позже), остальные смогли выбраться из-под огня и вернуться к своим. Но особо следует выделить самую последнюю фразу отчета: «Сражение за г. Насирия длилось вплоть до 31 марта, когда Корпус морской пехоты в конечном счете взял город под контроль».

А затем, как все помнят, в ночь с 1 на 2 апреля доблестный американский спецназ продемонстрировал миру реальное ТВ-шоу по захвату центральной больницы Насирии, где никого, кроме врачей и больных, не было. Министр обороны Дональд Рамсфелд в своих похвалах назвал операцию по освобождению Линч «блестящей и отважной» [RM03].

Несмотря на доступность всех этих материалов в Интернете, основная часть американских средств массовой информации продолжает придерживаться начальной, романтическо-героической версии событий.

Самое главное в таких условиях – чтобы непосредственные участники событий не сболтнули ничего лишнего. Учтя самый первый прокол с «неуместной» пресс-конференцией отца Джессики Линч, с родней, близким и сослуживцами героини провели, похоже, надлежащую работу, так что больше никаких интервью, противоречащих генеральной линии, в прессе уже не появлялось.

Но самая трудная роль, конечно же, выпала на долю самой девушки. После перевода в американский военный госпиталь Джессику строжайшим кордоном охраны оградили от всех журналистов, а врачи поведали прессе, что у их подопечной наблюдается сильнейшая амнезия. После всего пережитого Линч, де, практически ничего не помнит из происходившего с ней в Ираке. Причем есть вероятность, что память об этом не вернется уже никогда… [FN03].

Далее последовала целая череда наград для новой национальной героини, всколыхнувшей в американском народе волну патриотизма, – «Бронзовая звезда за отвагу», медаль «Пурпурное сердце» за ранение в бою, медаль военнопленного. Компания NBC изготовила о подвиге Джессики Линч художественный телефильм в жанре «героический экшн». Ну и, наконец, солидный приз в денежном выражении – гонорар в 1 миллион долларов за книгу воспоминаний, которые подготовлены совместно с бывшим репортером газеты New York Times Риком Брэггом. То, что идея амнезии и мемуары как-то неважно друг с другом стыкуются, никого в данной ситуации особо уже не волнует. Известны состыковки и покруче.

Зимой 2000 г., вскоре после грандиозных новогодних празднеств по поводу вступления человечества в новый миллениум, в американских средствах массовой информации произошла небольшая, но по-своему знаменательная потасовка. Одна гигантская компания, CBS, вполне умышленно прищемила другую гигантскую компанию, NBC. Конкуренция есть конкуренция, и подобных историй, в общем-то, случается на рынке по дюжине в день, но у этой имеется один весьма примечательный аспект. Суть его такова, что телекомпании новостей уже на регулярной основе используют компьютерные технологии цифровой обработки изображений, чтобы в реальном масштабе времени «корректировать» видеоряд, подаваемый под видом живой, якобы, трансляции. Причем делается это безо всякого уведомления зрителей [ВНОО].

Конкретно в данной ситуации произошло следующее. Во время трансляции массовых гуляний в новогоднюю ночь на нью-йоркской Таймс-сквер компания CBS News тщательно вычищала с экрана светящиеся рекламные щиты конкурирующей фирмы NBC, подменяя их собственной рекламой. В NBC эти манипуляции, естественно, заметили и подняли шум в прессе. Тут же выяснилось, что CBS News занимается этим регулярно и по меньшей мере несколько месяцев, с тех пор, как 1 ноября 1999 г. в студии было установлено новое компьютерное оборудование. Вообще-то цифровое редактирование видеоизображений применяется практически всеми телекомпаниями, особенно в отношении рекламных щитов на спортивных состязаниях, но еще никто столь откровенно не использовал заманчивую технологию в теленовостях (В США среди разработчиков систем виртуальной вставки рекламы в ТВ-передачи наиболее популярны фирмы PVI (www.pvi-inc.com) и Sportvision.).

Припомнили, правда, случай 1994 года, когда тележурналистка ABC Коки Роберте, не покидая студию, вела якобы репортаж с Капитолийского холма, накинув плащик и поместив на заднем фоне картинку здания парламента. Но в тот раз и журналист, и продюсер передачи получили нагоняй за злоупотребление технологиями, а компания публично извинилась за умышленное введение общественности в заблуждение. Теперь же обсуждение истории с CBS News свелось к нудноватой дискуссии об «этичности или неэтичности» ситуации, когда одна богатая компания не желает задаром рекламировать другую богатую компанию, применяя для этого новейшие цифровые технологии. Но попутно многие задались и более животрепещущим вопросом: куда же вообще может завести общество подобный подход к подаче новостей? Тем более, что рекламные трюки CBS News по небольшому «исправлению» реальности – это ведь так, детские шалости. Технологии, лежащие в основе манипуляций видеоизображением, позволяют организовывать и куда более серьезные трюки.

Весной и летом 1999 г. команда инженеров американской корпорации Sarnoff (Принстон, шт. Нью-Джерси) интенсивно работала в итальянском городе Виченца, где на военной базе был развернут Оперативный центр союзных сил НАТО, ведущих боевые действия в Югославии. Работа инженеров была сосредоточена на трансформации их экспериментальной компьютерной технологии в эффективный военный инструмент для быстрого обнаружения и позиционирования сербской военной техники в Косово. Проект получил название TIGER– как звучное сокращение от несколько кучерявого словосочетания «targeting by image georegistration», т. е. «целеуказание по георегистрации изображений» [IAOO].

Задача системы TIGER – быстро обрабатывать живую видеосъемку, осуществляемую камерой беспилотного самолета-разведчика Predator, который парил над зоной боевых действий в Косово на высоте примерно 500 м. Суть обработки в общем-то похожа на трюк с подменой рекламы, но здесь объекты реальной боевой обстановки накладывались на цифровые карты местности, заблаговременно созданные с помощью средств воздушной и космической видовой разведки. Система TIGER автоматически выявляла движущиеся цели и практически мгновенно (за 1/30 секунды) передавала операторам-наводчикам точные географические координаты сербской техники, попавшей в поле зрения «Предатора». В принципе, вычисленные координаты можно было бы сразу автоматически вводить в систему наведения высокоточного ракетного оружия, однако, учитывая экспериментальный характер системы, окончательное решение перед ударом здесь всегда принимал оператор-человек. По свидетельству DARPA, агентства передовых военных исследований США, технология TIGER весьма активно использовалась последние три недели военных операций в Косово, когда были поражены от 80 до 90 процентов подвижных целей.

Люди, хорошо знакомые с возможностями современных технологий захвата цели и манипуляций видеоизображением, прекрасно осознают, что «живая» телевизионная трансляция ныне может становиться сколь угодно далекой от реально происходящих событий. Как говорит Норман Винарски, вице-президент по инфотехнологиям в корпорации Sarnoff, «видеть – это больше не означает верить, сейчас вы уже не можете знать, чему доверять».

Демонстрация подобных технологических чудес пока что способна производить на публику весьма сильное впечатление. В 1999 году на геополитической конференции о плюсах и минусах спутниковой видовой разведки интересно выступил профессор-политолог Стивен Ливингстон из Университета Джорджа Вашингтона. Для максимальной наглядности в подтверждение все того же тезиса «видеть – это не значит верить», он просто продемонстрировал аудитории видеоролик – выступление на льду знаменитой фигуристки Катарины Витт. Спортсменка изящно скользила по льду и вдруг в прыжке полностью исчезла с экрана. Камера все так же продолжала скользить по пустой площадке, ее бортам и трибунам со зрителями, пока столь же волшебным образом Витт опять не появилась на экране через десяток секунд. Конечно, в кино подобные спецэффекты применяются десятилетиями, но теперь то же самое без труда можно делать и с телетрансляцией в реальном масштабе времени.

Понятно, что секретные спецслужбы проигнорировать подобные захватывающие возможности никак не могли.

В мае 1998 года в г. Арлингтон проходила конференция военной разведки США, как обычно секретная. Однако, на открытой части мероприятия в тот раз удалось побывать репортеру еженедельника Federal Computer Week. Он-то и рассказал о весьма впечатляющей презентации, с которой здесь выступил уже знакомый нам по первой главе д-р Джон Юречко, начальник «отдела поддержки информационной войны» Разведуправления МО США (РУМО). Суть доклада Юречко, если пользоваться его собственным речевыми оборотами, сводилась к тому, что «разведывательное сообщество США плодотворно комбинирует компьютеры с теориями когнитивной психологии, а использование информационных технологий возвещает для них новую эру в информационных операциях» [DV98].

По свидетельству этого эксперта, разведслужбы тщательно изучают способы использования компьютеров и глобальную сеть Интернет с целью формирования и распространения информации, предназначенной для склонения в нужную сторону общественного мнения по наиболее горячим политическим вопросам. В качестве составной части своей так называемой программы «управления восприятием» (perception management) разведывательное сообщество в течение десятилетий формирует дезинформацию для стимулирования политических изменений без прямого политического или военного вмешательства в тех странах, где США имеют значительные интересы, таких как Ирак или Северная Корея.

Опираясь на современные достижения в области информационных технологий, разведслужбы обращаются к ПК для разработки более сложных средств по манипуляции и распространению цифровых фотографий, видеоклипов и звукозаписей для распространения через Интернет документов о непроисходивших событиях в надежде спровоцировать желательные реакции. Юречко рассказал, к примеру, что разведывательные службы могут пытаться убедить лидера какой-нибудь страны в надвигающемся массированном вторжении, распространяя клипы видеоновостей, изображающие разворачивание больших военных сил, намного превосходящих реально существующие.

Для более наглядной демонстрации своих слов, Юречко продемонстрировал аудитории советскую фотографию 1938 года, на которой изображен Иосиф Сталин в компании Николая Ежова, тогдашнего главы госбезопасности СССР. На другой версии того же снимка Ежов «техническими средствами ретуши» удален с фотографии без каких-либо следов его присутствия. В эпоху кровавых репрессий, как многие помнят, эта процедура входила в стандартный набор советских средств для постоянного внесения коррективов в историю государства. Как выразился Юречко, на сегодняшний день точно такой же процесс «распыления» РУМО может применяться к видеозаписям.

Столь циничные параллели с тоталитарным режимом Сталина показались, вероятно, кому-то в американском руководстве чересчур откровенными. И, невзирая на иронию происходящего, технологию «распыления» применили к откровениям Юречко – с сайта еженедельника Federal Computer Week довольно поспешно убрали краткий репортаж с памятной конференции разведслужб в Арлингтоне. (Спустя несколько лет, правда, то ли одумались, то ли забыли о прежних указаниях, и публикация вновь «всплыла» на сайте, см. www.fcw.com/fcw/articles/1998/FCW_052598_483.asp).

Трудно сказать, какие еще изыскания и эксперименты разведслужб на поприще манипуляций изображением произвели на американские власти решающий эффект, но в конце 1999 года в недрах клинтоновской госадминистрации США родилась новость несколько иного рода. Было официально объявлено, что в министерстве обороны изучили вопросы применимости международного права к «информационным операциям», практикуемым военными, и пришли к выводу, что сгенерированные с помощью компьютера изображения в определенных обстоятельствах могут стать военным преступлением. Буквально, было сказано следующее: «[хотя] Используя технику компьютерного морфинга, имеется возможность создавать образ главы вражеского государства, информирующего свои войска о заключении перемирия или соглашения о прекращении огня», однако если это фабрикация, то подобный трюк «был бы военным преступлением». По всем параметрам подобный ход следует расценивать как «вероломство», иными словами – как явное нарушение общепринятых законов войны. Таким образом, американские военные сочли необходимым широко объявить, что на кибернетических полях сражений «вооруженные силы США будут сражаться в полном соответствии с законами войны»… [DV99].

Осталось неизвестным, какие именно конкретные причины или факты побудили военно-политическое руководство к подобным заявлениям. Но зато достоверно известно другое. В первых числах января 2000 г. германская газета «Франкфуртер Рундшау» сообщила, что видеолента НАТО, демонстрировавшаяся в предыдущем году по телевидению с целью оправдания убийства по меньшей мере 14 гражданских лиц в Косово, на самом деле была сфабрикована. Погибшие люди находились в поезде, который уничтожили в апреле 1999 г. самолеты НАТО, бомбя мост через реку Южная Морава. В оправдание убийства мирных жителей, представители военного блока тогда заявили, что поезд двигался слишком быстро, и траектории запущенных с самолетов ракет изменить было уже невозможно. Для документального подтверждения были продемонстрированы видеоленты, снимавшиеся телекамерами, установленными в боеголовках двух ракет, уничтоживших мост и поезд [FPOO].

В действительности же, как было установлено сотрудниками немецкой газетой, эти видеоленты демонстрировались со скоростью, в три раза превышающей реальную. Представители командования НАТО в Брюсселе были вынуждены признать данный факт, объяснив происшедшее «технической проблемой». Но самым пикантным в этой технической проблеме оказалось то, что счетчик хронометража, постоянно «щелкающий» в кадре видеоленты, показывал при этом вовсе не утроенную, а вполне нормальную скорость. Понятно, что никто из военных не пожелал вдаваться в подробности того, каким образом в видеолентах могут происходить столь удивительные метаморфозы. Но, учитывая возможности компьютерных технологий, подмена какого-то там счетчика – задача просто тривиальная.

Сегодня успешно решаются задачи куда более сложные. На конференции Siggraph-2002, традиционно собирающей мировую элиту компьютерной графики и анимации, группа разработчиков из Массачусетского технологического института (МТИ) представила новую программу обработки видеозаписи, позволяющую имитировать произнесение человеком слов и фраз, которые в действительности тот никогда не говорил.

Нечто подобное делалось другими и раньше. Например, в конце 1990-х разработчики технологии Video Rewrite, совместно созданной в университете Беркли и компании Interval, обработали кинохронику с записью одного из выступлений президента Джона Кеннеди в 1962 году. В результате этой цифровой модификации речь президента пополнилась довольно забавными фразами, например, «Я никогда не встречался с Форестом Гампом» [EG02].

Главная же особенность новой программы МТИ – небывалая прежде реалистичность морфинга, в результате чего зрители, принимавшие участие в тестировании, оказались уже не в состоянии отличать реальную запись от сгенерированной компьютером. Кроме того, нынешняя техника компьютерной анимации обычно требует ручной доработки при «склеивании» комбинируемых фрагментов изображения говорящего, в то время как технология МТИ уже практически полностью автоматизирована.

Программа построена на основе самообучающейся системы искусственного интеллекта, которая после анализа 2-4-минутного видеоролика (необходимый для работы минимум) выделяет кадры, представляющие полный спектр возможных движений рта и окружающих его областей. После чего компьютер становится способен синтезировать любое выражение лица как комбинацию из примерно полусотни «базовых» лиц объекта. Затем программа просматривает всю имеющуюся видеозапись, обучаясь тому, как лицо отображает произнесение каждого звука и как оно двигается от одного звука к другому. Теперь, получая новую последовательность звуков, компьютер может сгенерировать точную картину движений области рта и аккуратно наложить эти движения на лицо объекта.

Разработчики признают, что в настоящее время высокая реалистичность образа достигается лишь на протяжении одной-двух фраз, после чего становится заметным отсутствие эмоциональности в лице говорящего. Однако уже ведутся работы по созданию и более сложной модели, способной обучаться выражению базовых эмоций человека. Так что генерация эмоциональной окраски и все более достоверного звукового сопровождения синтезируемых сцен – дело лишь времени. Новая программа разработчиков МТИ уже применяется на телевидении для формирования более правдоподобной мимики при дубляже читаемых диктором новостей с английского языка на испанский. Потенциал подобной технологии в кино и компьютерных играх поистине неисчерпаем, поскольку позволяет реалистично возродить на экране любого из уже ушедших из жизни актеров или знаменитых людей.

Яркий тому пример – инициатива южнокорейского продюсера Чул Шина, возвращающего на киноэкраны легендарного Брюса Ли, героя целой серии культовых фильмов 1970-х годов о мастерах восточных единоборств. Скоропостижная смерть от кровоизлияния в мозг оборвала карьеру артиста в 1973 году, когда после картин «Кулаки ярости» и «Путь Дракона» он находился в самом зените славы. Несмотря на прошедшие годы, фильмы с Брюсом Ли по-прежнему пользуются популярностью у зрителей Азии, Америки и Европы. Поэтому в 2001 году Чул Шин объявил о начале съемок новой картины, в которой благодаря современным компьютерным технологиям в главной роли вновь будет выступать легендарный артист. Сгенерированный компьютером персонаж будет на равных участвовать в действии вместе с живыми актерами и актрисами. Для этого тщательно подобран список азиатских актеров-спортсменов, чрезвычайно похоже имитирующих манеру боя и движений Брюса Ли. С помощью хорошо известной в компьютерной анимации технологии «захвата движения» с максимальной реалистичностью моделируются все сцены схваток «цифрового Ли». Что же касается речи, то предполагается, что за Брюса Ли будет говорить актер с похожим голосом, а окончательное доведение тембра и прочих голосовых нюансов до оригинального звучания возьмет на себя программа синтеза речи [MS01].

Отдельного упоминания заслуживает и нынешний уровень наиболее продвинутых программ синтеза речи. С лета 2001 года научно-исследовательский центр ATT Labs занимается коммерческими продажами своего программного обеспечения Natural Voices (www.naturalvoices.att.com). По свидетельству экспертов, на сегодняшний день у этой программы нет конкурентов в правдоподобности воспроизведения тембра, нюансов интонирования и прочих особенностей натурального человеческого голоса. При этом программа, основная цель которой – перевод печатного текста в синтезированную речь, способна говорить не только заранее выбранным голосом, но и обучаться воспроизведению хорошо всем знакомых голосов знаменитостей, как ныне живущих, так и давно ушедших из жизни [АВОЗ].

На примере Natural Voices уже очевидно, что клонирование человеческого голоса достигло такого уровня совершенства, когда на слух разница с оригиналом становится неощутима. В своей «базовой» версии это программное обеспечение вышло на рынок с тремя голосами профессиональных актеров, двух мужчин и одной женщины. Затем были добавлены еще два голоса– «ребенка» и «бабушки». Активно ведутся работы над версиями программы для разных языков и диалектов. Уже выпущены варианты «естественных голосов» на испанском, английском, французском и британском английском языках. Пока что комплект такого программного обеспечения стоит несколько тысяч долларов, и ориентировано оно на корпоративных клиентов, таких как телефонные компании; фирмы, занимающиеся созданием программ для чтения разного рода текстовых файлов; изготовители встраиваемых автоматизированных речевых устройств и тому подобное. Ясно, что перед бизнесом открываются захватывающие перспективы – привлечение толп новых клиентов с помощью легко узнаваемых голосов самых знаменитых актеров, телеведущих или политиков, бодро читающих нужные тексты абсолютно произвольного содержания. Но тут же встают многочисленные «скользкие» вопросы. Кто владеет правами на голос знаменитости? Наряду с полностью синтезированными актерами, проникающими ныне в кинематограф, не вытеснят ли синтезированные голоса живых артистов? Конечно же, всплывает сложнейшая проблема с имитацией голоса в мошеннических операциях, поскольку в телефонных переговорах начинается полное размытие границ между «настоящим» и «поддельным».

В настоящее время процесс обучения программы нужному – «заказному» – голосу выглядит следующим образом. Обладатель голоса приходит в студию, где в течение достаточно продолжительного времени – от 10 до 40 часов – начитывает специально подобранные тексты, от бессмысленной чепухи до бизнес-отчетов. Все сделанные записи нарезаются на крошечные звуки-фрагменты и в отсортированном виде хранятся в базе данных. Теперь, когда программа зачитывает произвольный текст, нужные фрагменты быстро извлекаются из базы, рекомбинируются и формируют требующиеся предложения. Данная технология именуется «конкатенативный синтез речи». Для тех ситуаций, когда в качестве обладателя заказного голоса фигурирует давно почившая знаменитость, подбирается массив архивных записей требуемого объема. Понятно, что если вдруг злоумышленники решат подделать чей-то голос, от них потребуется «всего лишь» накопить нужный объем достаточно качественных записей жертвы…

По сути дела, такие программы как Natural Voices и компьютерный морфинг видеоизображения предоставляют неисчерпаемые возможности для преступных злоупотреблений в целях фабрикации ложных улик, дезинформации, провоцирования и просто обмана публики. И сегодня многие эксперты по анализу изображений все чаще предполагают, что судам в ближайшее время придется, возможно, вернуться к средневековой практике и принимать во внимание лишь показания тех свидетелей, которые видели произошедшее собственными глазами.

В условиях, когда очень многие осведомлены о возможностях злоупотребления компьютерными технологиями, всем – и политикам, и бизнесу – приходится действовать в этой области весьма осторожно.

Ведь противники-конкуренты не дремлют, и малейшая оплошность может самым сокрушительным образом сказаться на репутации. Но слишком уж заманчивые перспективы открывают научные и технологические достижения на пути к установлению тотального контроля за мыслями «человека из народа» – а ведь это предел мечтаний идеологов и маркетологов. Разница лишь в том, что одним нужна послушная кукла для воплощения идей политического руководства, а другим – для непрерывной и интенсивной покупки потребительских товаров.

Вполне естественно и объяснимо, что и стратеги идеологического программирования, и специалисты маркетологи обычно бывают весьма скрытны, когда речь заходит о подробностях кухни манипулирования человеческой психикой. Как правило, конкретная и содержательная информация становится общедоступна лишь в тех нечастых случаях, когда изобретают и начинают раскручивать какой-нибудь новый перспективный метод «мозготраханья».

В конце 2002 года о намерении произвести революцию в маркетинге громко возвестило интересное научно-коммерческое заведение из города Атланта (шт. Джорджия, США) под названием «Институт наук о мышлении Брайтхаус» (BrightHouse Institute for Thought Sciences, http://www.thoughtsciences.com). По сути своей, это маркетинговая компания нового типа, помимо психологов собравшая под своей крышей ученых-нейрофизиологов и специалистов-медиков по ядерно-магнитно-резонансному сканированию мозга. Здесь разработан особый метод «нейромаркетинга» на основе изучения ЯМР-снимков головы, когда тайные предпочтения потребителя устанавливаются по особой окраске специфических областей мозга, реагирующих положительными или отрицательными эмоциями на предъявляемую к оценке рекламу. Прагматичные руководители компании прямо заявляют, что при изучении реакции человека их абсолютно не интересует, нравится тому собственно реклама или нет. Главное – это установить, насколько она эффективна в подсознательной стимуляции покупки конкретного товара или в выработке большей лояльности к брэнду фирмы-заказчика исследования [JL02].

Принято считать, что концепция нейромаркетинга родилась в 1990-е годы в Гарвардском университете. В основе метода лежат результаты психологов, согласно которым около 95 процентов всей познавательной деятельности человека и всего мышления, включая эмоции, происходят ниже уровней нашего осознания, в подсознательной области. Поэтому основная задача, которую ставят себе психологи от маркетинга (и от политики, естественно), – это как подобраться к эффективному манипулированию подсознательной деятельностью мозга. В конце 1990-х гарвардский профессор-маркетолог Джерри Залтмен разработал общие методы нейромаркетинга, а также запатентовал специальную технологию, получившую название ZMET, от Zaltman Metaphor Elicitation Method – «метод извлечения метафор Залтмена». В методе ZMET для прощупывания подсознания человека используются наборы картинок, вызывающие у клиента положительный эмоциональный отклик и запускающие скрытые образы-«метафоры», стимулирующие покупку. После чего на основе выявленных метафор с помощью компьютера конструируются графические коллажи, закладываемые в основу рекламных роликов. Известно, что маркетинговая технология ZMET весьма популярна у заказчиков, ее используют более 200 фирм, таких как Coca Cola, Procter amp;Gamble, General Motors, Eastman Kodak, General Mills, Bank of America, Nestle. Новый метод нейромаркетинга на основе магнитно-резонансного сканирования также использует специально подобранные картинки и фотографии, но реакция на них клиента устанавливается не беседой психологов, а непосредственным анализом снимков мозга.

Сколь же замечательными могут быть результаты непрерывной промывки мозгов населению, наглядно свидетельствуют результаты опросов общественного мнения. Вот, к примеру, поразительные цифры опроса американцев, проведенного газетой Washington Post в августе 2003 года по поводу войны в Ираке.

Почти 7 из каждых 10 опрошенных (точнее 69%) заявили о своей вере в то, что иракский лидер Саддам Хусейн принимал личное участие в подготовке террористических атак 11 сентября 2001 года… Подобной «веры» придерживаются большинство как республиканцев, так и демократов, а также прочих людей, считающих себя независимыми от главных политических партий [PR03].

И это на фоне того очевидного факта, что за два прошедших года администрация президента Буша не смогла представить ни единого доказательства, свидетельствующего о каких-либо связях между Ираком и организацией Аль-Каида, предположительно несущей ответственность за теракты. Нужны ли здесь более убедительные свидетельства того, насколько эффективно можно программировать массы на веру в любую чушь?