Глава 9. Следить всегда, следить везде

В 1961 году новый энергичный министр юстиции Роберт (Бобби) Кеннеди объявил «крестовый поход» против организованной преступности. Директор ФБР (долгие годы отрицавший сам факт существования мафии в США) теперь, соответственно, тоже провозгласил борьбу с оргпреступностью главным приоритетом в работе Бюро. В поддержку более решительных действий сил правопорядка были подготовлены новые законы, прохождение которых в Конгрессе сопровождал лично Бобби Кеннеди. Эти законы существенно расширяли и усиливали юрисдикцию ФБР в случаях расследования действий мафиозных структур.

Была здесь, правда, довольно серьезная, чреватая осложнениями проблема – Гувер уже давным давно и в широких масштабах использовал технологии слежки, официально считавшиеся в США незаконными. И теперь директора ФБР беспокоило, что Кеннеди непременно об этом узнает. Ведь традиционные методы подслушивания разговоров и прослушивания телефонов подозреваемых обычно сопровождались нелегальным проникновением в частные жилища и офисы для установки электронных «жучков».

Все же Гувер и далее, как прежде, не стал испрашивать разрешения на установку спецтехники, но зато, с другой стороны, регулярно предоставлял Роберту Кеннеди содержательные оперативные материалы с информацией, собранной с помощью нелегальных микрофонов прослушки. Признавая ценность материалов, министр юстиции вынужден был закрывать глаза на беззаконие и, таким образом, поневоле оказывался пассивным соучастником.

У Эдгара Гувера имелся огромный опыт в умелых манипуляциях столь деликатной вещью, как технические средства полицейского наблюдения. Свою формальную (и, как обычно, абсолютно лицемерную) точку зрения по этому вопросу директор Бюро сформулировал давно и определенно. Еще в первом уставе ФБР, подготовленном в 1928 году, было прописано, что подслушивание является «недопустимым, незаконным… неэтичным», а руководство Бюро подобных мер, соответственно, не потерпит. Тогда же Эдгар Гувер заверил Конгресс, что всякий агент, уличенный в телефонном подслушивании, будет немедленно уволен с работы. На самом деле, конечно же, все было совершенно иначе. Имеется достаточное количество свидетельств сотрудников (в том числе и в суде), работавших в ФБР в 1930-е годы, занимавшихся круглосуточным прослушиванием телефонов и полагавших это вполне обычным делом Бюро.

Весной 1940 года президент Рузвельт, убежденный в том, что в столь тревожное время подслушивание телефонов стало жизненно необходимым для обеспечения национальной безопасности, пошел на серьезное нарушение действовавших в стране законов. Президент тайно наделил министра юстиции несвойственными ему полномочиями – разрешать подслушивание «лиц, подозреваемых в ведении подрывной деятельности против Соединенных Штатов, а также в шпионаже». Как признал многие годы спустя тогдашний министр юстиции Фрэнсис Биддл, эта президентская директива «открыла широкие двери для подслушивания телефонов любого человека, заподозренного в подрывной деятельности». Фактическим результатом данного решения стало то, что Эдгар Гувер получил возможности для неограниченного прослушивания любого не понравившегося ему человека – достаточно было лишь занести его в категорию подозреваемых лиц. Однажды утвердившись в условиях особой предвоенной ситуации, эта беззаконная практика продолжалась и в послевоенные десятилетия.

Приход к власти каждой новой госадминистрации неизменно сопровождался для Гувера проворачиванием примерно одной и той же комбинации. Всякий президент и его министр юстиции на словах выступали за строгое соблюдение законов, а на деле охотно и часто прибегали к совершенно нелегальным методам слежки ФБР. При наиболее приятной для Гувера эйзенхауэровской администрации новый министр юстиции Герберт Браунел даже выдал Гуверу официальную санкцию на использование микрофонов прослушивания – но только в случаях угрозы национальной безопасности. С приходом братьев Кеннеди директору ФБР удалось успешно развить законность электронных методов слежки и на расследования иного рода.

По свидетельству Ричарда Никсона – единственного, кто был смещен с президентского поста из-за нелегального шпионажа за политическими противниками – Эдгар Гувер рассказывал ему, что каждый президент со времен Рузвельта давал директору ФБР подобные задания. Иначе говоря, тихий и нераскрытый «Уотергейт» сопровождал каждую госадминистрацию США по меньшей мере с начала 1930-х годов. Скандал же разразился только после смерти Гувера всемогущего. То же самое документально подтвердил в 1975 году сенатский комитет по разведке, установивший, что президенты Трумэн, Эйзенхауэр, Кеннеди, Джонсон и Никсон, – все они использовали ФБР для подслушивания и слежки в целях, не имевших ничего общего ни с национальной безопасностью, ни с борьбой с преступностью. По сути дела, Федеральное бюро расследований использовалось как политическая полиция, преследуя тех людей, чьи взгляды и идеология не нравились лично Эдгару Гуверу, либо его начальству. Вовлекая каждого нового президента в это заманчивое беззаконие, шеф ФБР одновременно получал и эффективное прикрытие для продолжения нелегальной слежки, и мощный компромат на первых лиц государства.

Всевозможные хитрые устройства и технологии для поиска врагов, скрытного наблюдения, прослушивания и вообще для «тотальной информационной осведомленности» вот уже многие десятилетия вдохновляют фантазии авторов шпионских романов и кинофильмов. Но попутно над многими из этих «фантастических» проектов вовсю идет вполне реальная работа в секретных лабораториях спецслужб и закрытых исследовательских центров, а порой – и в обычных университетах или коммерческих фирмах. В этом разделе дается краткий обзор подобного рода специальных технологий, так или иначе связанных с биологическими организмами.

Американское агентство передовых военных исследований, DARPA, финансирует работы федеральных и академических исследовательских центров по изучению пчел и возможностей использования их более тонкого, чем у собак, обоняния в серьезных розыскных мероприятиях. В частности, смешивая тротил с сахаром, ученым удается натаскивать пчел на поиск взрывчатки. К насекомым прикрепляют миниатюрные радиочастотные метки-идентификаторы (RFID) изготовляемые швейцарской фирмы Sokymat. В сочетании с сенсорами в ульях, улавливающими запахи принесенных пчелами опасных химикатов, в принципе становится возможным автоматизировать весь процесс поиска и обнаружения мин.

Есть, правда, довольно существенная проблема – пчелы хоть и трудолюбивы, но не любят работать в непогоду [SI03][MN02].

Осенью 2003 г. стало известно, что ученые ядерного исследовательского центра Sandia National Labs, занимающиеся также вопросами выявления оружия массового уничтожения, разработали необычную и сравнительно дешевую новую технологию для отыскания опасных химических или биологических веществ. В самом кратком изложении суть нового метода звучит оригинально – скрещивание дрожжей и тараканов. Если чуть более подробно, то, по словам одного из руководителей проекта Джефа Бринкера, тараканы давно привлекают исследователей своими «эксплуатационными характеристиками» – живучестью и надежностью. К спинкам этих насекомых можно прикреплять специальные устройства-сенсоры, а затем скрытно запускать тараканов в те места, где есть подозрение на изготовление/хранение химического оружия. Роль же удобного и чувствительного сенсора-индикатора могут играть дрожжи, поскольку генетической модификацией клеток их можно настраивать для реакции на конкретные химические соединения. И если в среде обнаружатся молекулы искомого вида, то клетки дрожжей изменяют свою окраску. Конечно, при таком методе разведки возникает естественная проблема – возвращать тараканов для анализа датчиков. Пока что одним из простых решений этой проблемы ученым видится использование тараканов-роботов [SV03].

Для кого-то идеи ученых из Sandia могут звучать чистой фантастикой, однако широкая публика имеет очень слабое представление о реальных достижениях в области шпионских технологий. Ярчайший пример тому – специальная выставка в штаб-квартире ЦРУ в Лэнгли, приуроченная к 40-й годовщине здешнего Управления науки и технологий, образованного в августе 1963 года. Выставка эта недоступна для обычных людей с улицы, однако благодаря получившим специальное приглашение корреспондентам информационных агентств имеется возможность познакомиться хотя бы с некоторыми из представленных здесь многочисленных шпионских гаджетов.

Если говорить о роботах-насекомых, то еще 1970-е годы в ЦРУ создали механическую стрекозу, несущую на себе крошечное подслушивающее устройство. Рассказывая историю этого экспоната по порядку, гиды сообщают, что сначала конструкторы ЦРУ создали миниатюрный микрофон-передатчик, для доставки которого в нужное место требовалась какая-нибудь эффективная система транспортировки. Сначала решили построить робота-шмеля. Однако вскоре выяснилось, что полет шмеля – вещь крайне экзотическая и весьма сложная для моделирования, поэтому от этой идеи отказались. Один из любителей-энтомологов, участвовавший в проекте, предложил стрекозу, результатом чего и стал первый летающий робот-прототип размером с насекомое. Для своего времени это был весьма выдающийся аппарат-«инсектотоптер» с крошечным «топливным баком» для ракетного двигателя и тонко сработанным мастером-часовщиком специальным механизмом для хлопанья крылышками. Полет стрекозы к нужной точке направлял лазерный луч. Однако, вся изобретательность конструкторов оказалась напрасной, поскольку роботом было невозможно управлять даже при слабом ветерке, а при малейшем порыве он безнадежно сбивался с курса. Поскольку самое главное в устройстве было не полет, а доставка микрофона строго в заданную точку, то от проекта пришлось отказаться.

Другой впечатляющий экспонат выставки – это довольно крупный, 60 см длиной, робот-сом в резиновом корпусе, изготовленный в 2000 г. и получивший имя «Чарли». Этот сом должен был незаметно плавать среди других рыб, выполняя столь ответственное задание, что суть его по сию пору остается засекреченной и не раскрывается посетителям даже закрытой выставки. Сообщается лишь, что это пример разработок ЦРУ в области подводной роботехники [SG03].

Этого экспоната по целому ряду причин нет на выставке достижений шпионского хозяйства в Лэнгли. Хотя суперсекретный проект под названием «Акустическая киса» (Acoustic Kitty) тоже был составной – причем довольно дорогостоящей – частью исследовательских работ на самом раннем этапе истории Управления науки и технологий ЦРУ. Информация об этом жутковатом эксперименте попала в руки историков-исследователей разведки, в общем-то, случайно, среди целой партии старых архивов ЦРУ, рассекреченных в 2001 г. по запросу ученых на основании закона FOIA (о праве граждан на доступ к информации). Среди документов об уже известных тайных программах ЦРУ под кодовыми именами ARTICHOKE и MKULTRA, экспериментировавших с наркотическими веществами, изменяющими человеческое сознание, оказался и обзор проекта Acoustic Kitty.

Суть его в том, что в середине 1960-х годов инженеры и ученые разведслужбы пытались встроить в тело живой кошки подслушивающую аппаратуру и передатчик. С помощью этого изуродованного животного-«киборга», натасканного двигаться на звук и забираться на нужные подоконники, американские шпионы намеревались выведать самые секретные планы Кремля.

Несчастного кота с зашитыми в потроха батарейками-микрофонами и с антенной передатчика в хвосте один раз даже вывезли на «полевые испытания» в парк, где он должен был приблизиться к двум беседующим на скамейке людям. Но едва животное выпустили из набитого электроникой шпионского автофургона, как оно тут же угодило под колеса проезжавшего мимо такси. Собственно, этим печальным происшествием и завершилась многолетняя, научно-исследовательская программа ведущей разведслужбы Америки, обошедшаяся налогоплательщикам в 15 миллионов долларов [GB01].

Исследователи-историки, знакомившиеся с итоговым отчетом о проделанной работе, не могли не обратить внимание, что материалы почти сорокалетней давности рассекречены с заметными купюрами. Значит, часть исследований не потеряла актуальности и далеко не все из когда-то содеянного расценивается как ошибка.

Очень скоро, весной 2002 года пришло известие, что навязчивая идея о шпионских животных-киборгах по-прежнему продолжает будоражить умы американского военно-разведывательного сообщества и работающих по его заданию исследователей. Ученые SUNY, университета штата Нью-Йорк, опубликовали в майском номере журнала Nature статью с отчетом о том, как они создали целое небольшое подразделение из пяти радиоуправляемых «крысоботов» (ratbots), т. е. крыс с вживленными в мозг электродами для дистанционного манипулирования поведением животных.

Функционирует крыса-киборг следующим образом. В «центр удовольствия», т. е. в особый нервный узел, находящийся в срединно-передней части мозга, вживлен главный стимулирующий электрод, а в нервные узлы левых и правых пучков усов крысы вживлены «поворотные» электроды. Животное очень быстро осваивает дрессировку, когда для получения нового импульса блаженства надо просто свернуть в ту сторону, с которой поступает очередной управляющий сигнал. Попутно эмпирическим путем ученые выяснили, что при простой небольшой стимуляции центра удовольствия крыса продолжает двигаться прямо, а при более интенсивной готова на «подвиги»: при возможности забирается на дерево или лестницу, прыгает с высоты, бегает по рельсам или выходит на ярко освещенные участки (чего в обычной жизни, как правило, делать избегает). Правда, установлено и то, что инстинкт самосохранения в животном действует все же мощнее, так что с опасной для жизни высоты крысу-робота не удается заставить прыгнуть никакими электростимуляциями «нирваны».

Американские ученые, вероятно, осознают, что все эти их нынешние изыскания весьма мерзко попахивают, поэтому ими всячески отрицаются какие-либо параллели с печально известными экспериментами 1960-х годов в университете Tulane, где с помощью вживления в мозг электродов пытались управлять поведением человека. Для получения хотя бы молчаливого одобрения общественности, под проект подведена «благородная» идеологическая база – крысы-роботы, мол, в перспективе способны оказать неоценимую помощь при спасении людей из-под развалин зданий. То, что развалины зданий обычно в избытке заполнены обычной пищей крыс и заставить их работать в этих условиях будет крайне проблематично – на этом предпочитают не фокусироваться. Пока же полным ходом развернуты работы по прилаживанию к крысам микро-телекамер и по миниатюризации всей «заплечной» радиоэлектроники беспроводной связи, чтобы со временем ее можно было имплантировать непосредственно в тело животного. Финансирование всей этой крысиной работы ведет, естественно, Министерство обороны США [DG02].

Вполне естественное желание всякой власти, получающей в свое распоряжение эффективные технологии слежки, – распространить их как можно шире. Но добиться этого сравнительно просто – были бы деньги – лишь в военном деле и в зарубежной разведке, где дозволены практически любые доступные формы шпионажа. Внутри же всякой цивилизованной страны, имеющей представление о презумпции невиновности, обычно действуют вполне определенные правовые нормы, запрещающие, вообще говоря, слежку за гражданами, не совершившими никаких преступлений. Для обхода этой крайне обременительной для власти проблемы изобретено множество всевозможных хитростей и уловок. Например, сначала применить новую технологию в отношении стопроцентных преступников или мошенников, убедив общество, что так – с новым приглядом – ему станет жить намного лучше. Или, скажем, ввести некое постоянное «полуособое-полувоенное» положение для защиты страны от террористов, ради чего населению, ясное дело, придется перетерпеть утрату некоторых гражданских прав и свобод. Наконец, можно просто тщательно засекретить наиболее заманчивые технологии слежки, а дальше просто делать вид, что ничего необычного не происходит.

Для начала – пример одного из весьма нечастых пока что случаев использования спутниковой видовой разведки для обвинения частных лиц в США. Дело происходило летом 2001 года, когда федеральная власть строго, более чем на 300 тысяч долларов, наказала семью нерадивых арканзасских фермеров за ложные заявления и обманным путем полученную страховку.

Крупно застраховав свои поля на случай непогоды и плохого урожая, эти фермеры выждали нужный срок и заявили в страховую компанию, что вследствие заморозков и чрезмерных осадков урожай их хлопка погиб фактически подчистую. Страховку им компания выплатила, причем особо не вдаваясь в подробности дела, благо по действующим сейчас в США правилам «сельскохозяйственные» риски компенсируются выплатами из федерального бюджета. Именно поэтому делом заинтересовались сотрудники прокуратуры, быстро заметившие в этой истории нестыковки – путаницу в отчетах о закупке семян, на редкость приличный урожай фермера-соседа и тому подобное. Но дело было уже давнее, и достоверно восстановить картину, как подсказал один из сведущих людей, могли лишь спутниковые снимки фермерских полей за соответствующий период.

Поначалу следователь прокуратуры отправил запросы в американские спецслужбы, занимающиеся спутниковой разведкой, но там сходу дали от ворот поворот, заявив, что заниматься подобными вещами внутри страны им запрещает закон. Тогда следователь расширил поиск и нашел то, что нужно– Управление геологических изысканий, где постоянно накапливаются инфракрасные спутниковые снимки всей территории Штатов. Снимки делаются в любую погоду, и с их помощью специалисты не только могут сказать, вспахано поле или нет, но даже какого типа растения там посажены. После того, как в базе данных были подняты снимки нужных территорий за нужные даты, эксперты-дешифровщики изображений установили, что свыше 80% земли «пострадавшей от заморозков» вообще в тот год не распахивалось… Когда все эти факты были представлены на суде, фермеры и их адвокаты были настолько ошарашены, что даже не смогли решить, имеет ли теперь смысл подавать на апелляцию [DB01].

Нельзя сказать, что современный уровень технологий слежки является каким-то особым секретом. Просто обыкновенные люди, профессионально никак не связанные с данной областью, слишком заняты своими текущими делами, чтобы интересоваться информационными проспектами или веб-сайтами фирм-изготовителей такого рода аппаратуры.

Вот, скажем, как обстоят сейчас дела с новейшими системами визуального наблюдения, устанавливаемыми ныне в вертолетах полиции и вооруженных сил. Здесь прогресс в электронных и механических технологиях позволил объединить видеокамеры и оптику высокого разрешения с мощными системами стабилизации, что дает возможность, к примеру, определять номер автомобиля практически с любой высоты полета, а ограничения на дальнодействие аппаратуры накладывает лишь линия горизонта и естественная дымка атмосферы.

Ведущий поставщик систем наблюдения для полиции, компания Wescam (канадское подразделение фирмы Westinghouse) несколько лет назад создала новое, третье поколение систем стабилизации, радикально превосходящее прежние конструкции на основе механических гасителей вибрации и гироскопов. В новейшей системе на смену вращающимся механическим гироскопам пришли их оптоволоконные аналоги, где малейшие смещения в расположении камеры вычисляются благодаря лазерным импульсам и постоянному пересчету координат компьютером. После чего коррекция положения производится с помощью новой технологии «приводов магнитного крутящего момента», прикладывающих усилие в строго определенном направлении, оставляя свободным движение во всех остальных плоскостях. За последнее время о создании собственных оптоволоконных систем гиростабилизации объявили также компании Raytheon и FLIR Systems, тоже выпускающие оборудование наблюдения для военного и полицейского использования.

Именно благодаря этой системе стабилизации теперь стало возможным применять мощные увеличительные линзы, в результате чего полиция стала в шутку называть прибор «наш наземный Хаббл», имея в виду, конечно, мощнейший орбитальный телескоп астрономов. При сравнении же характеристик системы Wescam со спутниковыми разведывательными системами наблюдения, радиус обзора последних, естественно, оказывается значительно шире, однако камеры на самолетах и вертолетах дают возможность «живой» видеосъемки происходящего, а не трансляцию фотоснимков, что свойственно орбитальным аппаратам. Стоимость нового оборудования видеослежения довольно велика – порядка 650 тысяч долларов для наиболее продвинутых моделей, однако в Wescam надеются на расширение бизнеса, поскольку живой интерес к новой технологии проявляют не только военные и правоохранительные органы, но также киноиндустрия и телевизионные службы новостей [IA02].

Чрезвычайно модная на сегодняшний день технология – беспилотные летательные аппараты, БПЛА, обычно именуемые «дронами» (drones) или более официально UAV, от Unmanned Aerial Vehicle. Подобные аппараты – эдаких летающих роботов – очень любят военные всех стран, выделяющих много денег на оборону, поскольку дроны могут находиться в воздухе очень долго (до суток), а их потеря не сопряжена с рисками гибели летного состава. С каждым годом БПЛА все больше применяют для воздушной разведки на местности, а в последнее время и для уничтожения людей или техники противника.

В ноябре 2002 года беспилотный разведывательный самолет Predator, дистанционно управляемый ЦРУ США и вооруженный двумя противотанковыми ракетами Hellfire, уничтожил в Йемене автомобиль и находившихся в нем 6 человек. Предполагается, что это были террористы «Аль-Каиды» во главе с одним из лидеров этой организации Каедом аль-Харети по прозвищу Абу Али. Данная операция стала первым известным случаем применения Соединенными Штатами разведсамолетов-роботов для уничтожения людей вне зоны боевых действий. Первые же сообщения о применении таких самолетов-разведчиков для уничтожения военных целей стали появляться в ходе боевых действий США и их союзников в Афганистане в начале 2002 года [WK02].

длина: 8,2 м Скорость max: 225 км/ч

высота: 2,1 м Дальность действия: 740 км

размах кр.: 14,8 м

вес: 430 кг Цена: 25 млн $

Министр обороны США Дональд Рамсфелд наотрез отказался комментировать подробности военной операции в Йемене, но выразил вполне однозначное удовлетворение известием о предполагаемом уничтожении Каеда аль-Харети: «Он находился в розыске как член Аль-Каиды и был одним из террористов, подозреваемых в организации подрыва эсминца ВМС США Cole. Поэтому было бы очень хорошо, если его удалось вывести из дела». То, что людей в Йемене уничтожили абсолютно такими же террористическими методами – на чужой мирной территории, без арестов, разбирательства и суда, простым запуском двух ракет – эта проблема осталась полностью за рамками обсуждения.

Зато в новом оборонном бюджете на 2004 год американские военные отдельно выделили 1 миллиард долларов на дальнейшее развитие технологии как вооруженных, так и просто шпионских БПЛА. Всем хороши для милитаристов эти аппараты – не задумываясь палят, куда им велят, да и потерять их, случись чего, не так жалко – летчика-то внутри у них нет, значит и спросу меньше. Не очень удобно лишь то, что самолеты-роботы не могут находиться в воздухе долгое время и регулярно требуют заправки горючим. Вот над этой проблемой и бьется ныне военная инженерная мысль. Причем небезрезультатно.

Научно-исследовательский центр ВВС США AFRL (US Air Force Research Laboratory) финансирует сейчас создание по крайней мере двух версий самолетов-шпионов с ядерным двигателем на базе тяжелых беспилотных летательных аппаратов Global Hawk компании Northrop-Grumman. На проходившей в феврале 2003 г. Конференции аэрокосмических технологий в Альбукерке, шт. Нью-Мексико ученые AFRL представили последние результаты этой разработки, обещающие за счет ядерного двигателя продлить срок полета БПЛА с нескольких часов до многих месяцев.

Вообще говоря, аэропланы с ядерным мотором – идея не новая. Еще в 1950-е годы и в США, и в СССР пытались разработать реактивный двигатель на ядерном топливе для пилотируемых самолетов. Но от мысли этой в конце концов пришлось отказаться, поскольку и конструкция получалась непомерно тяжелая, да и экипаж защищать от ядерного реактора на борту было слишком дорого. Однако научная мысль не стоит на месте, и ныне авиаторам вместо традиционного реактора ядерного деления предложен существенной иной тип энергогенератора под названием квантовый нуклеонный реактор. Здесь энергия получается за счет использования рентгеновского излучения, которое стимулирует ядра радиоактивного гафния-178 к переходу на более низкие энергетические уровни и высвобождению энергии в форме гамма-излучения. В самолете-шпионе на ядерном ходу тяга будет создаваться за счет использования этой энергии для формирования реактивной струи раскаленного воздуха. Вся эта разработка была инициирована военными конструкторами после публикации 1999 года группы Карла Коллинза из Техасского университета, которая обнаружила, что рентгеновским облучением гафния можно высвобождать энергии в 60 раз больше, нежели затрачено [DR03].

Конечно, вся эта конструкция получается изрядно радиоактивной, однако, как пытаются успокоить публику американские военные, при умелом обращении рентгеновские и гамма-лучи вовсе не так опасны для обслуживающего персонала. Но тут же возникает и другая проблема – ведь беспилотные самолеты-шпионы весьма часто сбивают, а гафний имеет период полураспада 31 год, что по данным радиологов эквивалентно высокорадиоактивному цезию-137. Другими словами, уничтожение постоянно висящего в небе вражеского самолета-шпиона становится эквивалентно подрыву «грязной бомбы», надолго отравляющей все вокруг. Понятно, что подобная технология сразу порождает серьезнейшие политические вопросы о допустимости ее применения. На подобные сомнения у американских военных находится потрясающий аргумент: «Ну, наверное это такая штука, от которой вы захотели бы держаться подальше, но она вас не убьет». Это дословная цитата из комментариев Кристофера Хэмилтона, руководителя нынешних американских исследований ядерных БПЛА. Интересно было бы услышать, как заговорил бы этот человек, упади такой самолет при испытаниях возле его собственного дома?

В марте 2002 года на «разоблачительном» сайте www.almartinraw.com, принадлежащем американцу Элу Мартину, появилась статья с неуклюжим, но задиристым названием «Летающий фашизм у твоего порога». Большую часть статьи занимал рассказ некоего анонимного полковника, своими глазами увидевшего на военной ярмарке Redstone Arsenal's Arms Bazaar небывалое чудо техники – аппарат под названием DCHD, или Domestic Control Hover Drone, что можно перевести как «парящий робот внутреннего надзора» [АМ02].

Формой этот беспилотный аппарат представляет собой тор (или, говоря проще, бублик) с двумя соосными винтами по центру, для устойчивости машины вращающимися в противоположных направлениях. Он может вертикально взлетать и садиться, а также зависать на любой высоте до 200 м. Летает практически бесшумно, в движение приводится электромотором, источник энергии – топливный элемент, позволяющий находиться в воздухе до трех часов. Такую «летающую тарелку» можно оснастить самой разнообразной аппаратурой слежения, от телекамер с мощной оптикой и приборов ночного видения до направленных микрофонов. Кроме того, летающий робот может комплектоваться оружием нелетального поражения для лишения подвижности подозрительных лиц, мощным громкоговорителем и телескопическим кронштейном, который увенчан считывателем смарт-карт – для проверки идентификационных удостоверений граждан.

Дистанционное управление системой осуществляется либо с мобильного наземного пункта (автомобиля), либо удаленно через спутниковую систему. По свидетельству демонстрировавшей оборудование компании (в статье Мартина ее имя не названо), аппарат можно купить хоть сейчас по цене от 180 до 350 тысяч долларов в зависимости от комплектации…

Что бы там ни говорил никому неведомый полковник, без конкретных сведений о модели и фирме-изготовителе аппарата-шпиона вся эта информация, конечно, весьма смахивала на обычную «утку», каких в Интернете пруд пруди. По этой причине можно было бы просто скептически хмыкнуть да и пойти себе бродить по Сети дальше, если б не личность автора публикации Эла Мартина. Человек этот – бывший старший офицер ВМС США и ветеран военно-морского разведуправления ONI (Office of Navy Intelligence). В 1980-е годы Мартин был одной из центральных фигур в самом громком политическом скандале той поры – так называемом деле «Иран-Контрас», где его фамилия фигурирует обычно в одном ряду с Оливером Портом, Джорджем Бушем-папой и сыном его Джебом Бушем (с 1999 года– губернатором ключевого в президентских выборах штата Флорида).

Американским властям не без труда, но удалось все-таки замять эту неприглядную историю, однако у Мартина, тяжело болеющего в последние годы, проснулась совесть, и он излил душу в книге «Заговорщики. Тайны инсайдера дела Иран-Контрас» [АМ01]. Эта книга – личный отчет участника многочисленных нелегальных операций, санкционированных американским правительством. Мартин сообщает все, что знает о тайно санкционированных властями США крупномасштабных акциях в области производства и торговли наркотиками, о гигантской нелегальной сети торговцев оружием и о миллиардных мошенничествах с банковскими счетами, недвижимостью и страхованием. С приходом к власти представителя «клана Бушей» Эл Мартин посчитал целесообразным уйти, по сути дела, в подполье, а с миром стал общаться через свой веб-сайт.

Принимая во внимание все эти обстоятельства, отмахнуться от информации о новой необычной технологии было бы, мягко говоря, опрометчиво. К тому же поиск дополнительных данных в Интернете свидетельствует, что шпионская тарелка-робот, похоже, вовсе не фантазия. Так, еще в 1982-88 годах по заказу Корпуса морской пехоты США разрабатывался беспилотный разведывательный аппарат AROD (Airborne Remotely Operated Device – «дистанционно управляемое летательное устройство»). Уже этот AROD имел характерные черты нынешнего робота с выставки в Redstone Arsenal: форма небольшой летающей тарелки, упрятанные в кожух винты, электромотор, вертикальные взлет и посадка. Правда, для аппаратов второго поколения, которые конструировала Национальная лаборатория Sandia, потребовалась большая подъемная сила, и электромотор заменили бензиновым 26-сильным двигателем. Летающий робот-наблюдатель управлялся с помощью манипулятора-джойстика, а пара телекамер на борту и шлем со стереодисплеем у оператора давали возможность для полноценного объемного обзора местности. AROD был испытан в свободном полете, однако посредственные аэродинамические качества и неустойчивость аппарата в воздухе привели к сворачиванию проекта [RO99].

В начале 90-х за тот же проект взялась корпорация Sikorsky Aircraft, разработавшая такие знаменитые вертолеты, как Comanche и Black Hawk. Уже в 1992 году она продемонстрировала в «привязанном» полете собственный прототип беспилотного аппарата, названного Cypher. Позже появлялась информация по меньшей мере о четырех его модификациях, о полутысяче налетанных часов, а также о десятке успешных демонстраций на правительственном уровне.

Базовая модель Cypher имеет диаметр чуть более двух метров, роторную систему из двух коаксиальных винтов и 50-сильный двигатель, позволяющий развивать скорость до 80 узлов (150 км/час) при потолке 260 метров, время в полете – до трех часов. Модель Cypher II (Dragon Warrior), разработанная с учетом требований Корпуса морской пехоты, имеет чуть меньший диаметр. Есть модификация с крыльями – для действий в прибрежной полосе, а есть точно такая же, но без крыльев, – для разведки в условиях города. Известно также о моделях Mini-Cypher диаметром около метра и крупном аппарате Cypher III для военно-морских сил.

Еще в начале 2002 г. на сайте корпорации Sikorsky страницы и фотографии, посвященные этому проекту, сопровождала гордая надпись: «То, что вы видите, – это не научная фантастика, это беспилотный летательный аппарат Cypher для военных и гражданских применений». Интересно, что примерно одновременно с публикацией Эла Мартина о «летающем фашизме у порога» все страницы о Cypher с сайта www.sikorsky.com исчезли. Но в Интернете по-прежнему можно найти множество сообщений об этом проекте, в частности об эффектной демонстрации в Форт-Беннинге, на полигоне для отработки военных операций в городской местности. Аппарат уверенно летал по улицам на уровне окон домов, садился на крыши и между зданиями, в зазоры около четырех метров. Испытывался он и с разведывательной аппаратурой. К примеру, Cypher демонстрировал, как в автоматическом режиме может отыскивать и сопровождать цели величиной с человека, применялся он и в учениях военной полиции, посвященных отработке мер противодействия наркоторговцам. А для Министерства энергетики США робот отыскивал подземные сооружения и туннели с помощью установленных на борту магнитометров(www.sikorsky.com/programs/cypher/, www.sikorsky.com/programs/cypher/cypher_more.html, копии см. на http://gbop.nm.ru/cypher.htm).

Из самых последних сообщений (до перевода аппарата в «засекреченные») следует отметить пресс-релиз Sikorsky, датированный июлем 2001 года и сообщающий об успешных испытаниях дрона Cypher II, специально построенного для Лабораторий ночного видения армии США (U.S. Army Night Vision Labs). В режиме «умного прибора» робот может самостоятельно взлетать, садиться и работать в воздухе, ориентируясь на местности с помощью системы GPS. В качестве же основного предусмотрен режим ручного управления с мобильной наземной станции [SC01].

Короче говоря, даже при поверхностном обзоре ресурсов Сети многим «фантастическим» подробностям в рассказе полковника-приятеля Эла Мартина находятся документальные подтверждения. Вполне возможно, что более тщательные поиски существенно дополнят картину. Впрочем, некоторым и искать ничего не надо. Ведь по свидетельству все того же полковника, из зарубежных посетителей выставки в Redstone Arsenal наибольший интерес к летающей тарелке-роботу проявили гости-специалисты из Британии, Китая и России.

Ну, а пока доработка бесшумного летающего робота Cypher идет под завесой секретности, в структурах власти США тем временем понемногу внедряется идея об использовании дронов-наблюдателей внутри страны. Для начала – чтобы слишком не пугать обывателей – беспилотные летательные аппараты предложено использовать в охране границы с Мексикой, откуда в страну прибывает наибольшее число нелегальных иммигрантов (а значит – также наркоторговцев и террористов). Выступая перед членами сенатского комитета по торговле, науке и транспорту, глава Управления безопасности отечества Том Ридж обосновал необходимость применения БПЛА очень просто: «Если мы действительно намерены победить терроризм, то нам просто необходимо оснастить их (пограничные патрули) такого рода технологией» [DT03].

После 11 сентября 2001 года в США, где привыкли считать себя технологическим авангардом человечества, весьма популярны дискуссии на тему «Что еще можно сделать, чтобы техника обеспечила государству максимальную безопасность». Конечно, хватает и таких людей, для кого вполне очевидна наивность упований на технологическую защиту в условиях, когда «поле сражения» – всюду, а всякий случайный прохожий – потенциальный террорист. И что все проблемы сводятся вовсе не к технике, а к людям…

Но подобные идеи сейчас никак не назовешь популярными. Власти крупных американских городов, напротив, при всяком удобном случае скандируют, что они по-прежнему столь же беззащитны, как и до 11 сентября известно-какого-года, так как им, дескать, катастрофически не хватает денег на установку всевозможных сенсоров, систем выявления и мудреного оборудования реагирования на опасность. Возможно, вздыхают мэры, ситуация сдвинется, когда начнут поступать те 3,5 миллиарда долларов, которые Белый дом обещает выделять местным властям на техническое оснащение.

А пока что предмет всеобщей мэрской зависти – это Вашингтон, который благодаря столичному статусу, сравнительно небольшому размеру и солидной помощи из федерального бюджета являет собой образец технологических ответов на террористические угрозы. Достаточно лишь окинуть взором транспортную систему города. Местные власти, надо сказать, всерьез озаботились безопасностью еще в 1995 году, отреагировав на газовую атаку с применением зарина в токийском метро, когда погибло двенадцать человек и пострадало несколько тысяч. Сразу же после 11 сентября, в октябре 2001 года, столичная администрация запросила у Конгресса и президента 190 миллионов на укрепление безопасности города. В апреле 2002 года – еще 107 миллионов долларов. На эти деньги чего только не придумали. И детекторы перемещений для автобусных парков и железнодорожных депо – если кто-то вдруг попытается заложить бомбу с часовым механизмом. И специальные GPS-локаторы, которые подают сигнал тревоги, если рейсовый автобус уклоняется от маршрута или угнан со стоянки. Еще запущена пилотная программа по установке цифровых камер слежения в автобусах, а также задуман план прокладки оптоволокна для объединения всех следящих телекамер на станциях метро.

Метро столичного округа Колумбия вообще заслуживает отдельного разговора. Достаточно сказать, что это первая подземка в мире, которая оборудуется сенсорами химического оружия (даже в Токио нет ничего подобного). Две подземные станции были оснащены такого рода датчиками еще до 11 сентября. Еще десять станций начали оснащать в первый же год «затяжной войны с терроризмом», а 20 млн. долларов из дополнительных 107 миллионов запланировано потратить на пятнадцать следующих станций. Со временем предполагается оборудовать такими же сенсорами вообще все станции метро, но и на этом процесс модернизации вовсе не закончится, поскольку в будущем ожидается появление детекторов биологического оружия, а значит – станции будут дооснащаться и ими. Кроме того, на случай химической атаки все работники метрополитена обеспечиваются защитными костюмами и масками-противогазами [MN02].

Естественно, находятся и такие эксперты, которые взирают на всю эту бесконечную и весьма дорогостоящую суету с глубочайшим скепсисом и тоской, поскольку, по их убеждению, в принципе невозможно создать техническую систему раннего оповещения обо всех возможных биологических, химических или взрывчатых угрозах. Достаточно взглянуть на пример Израиля, где не помогают никакие технологии, а ради предотвращения взрывов, по сути дела, пришлось бы тщательно обыскивать каждого прохожего.

В качестве слабого, но зато реализуемого на практике аналога тотального обыска выступают ныне телекамеры наблюдения, которые власти пытаются устанавливать во всех мыслимых публичных местах. Разумеется, далеко не всем это по нраву. В июне 2002 года городской совет Вашингтона обсуждал план создания интегрированной сети телекамер наблюдения, объединяющей камеры полиции, метрополитена и школ. В ходе этого обсуждения правозащитная организация ACLU (активно выступающая против данной технологии) напомнила, что в Лондоне для борьбы с терроризмом с начала 1990-х годов установлено более 150 тыс. телекамер, однако за десяток лет эксплуатации не отмечено ни единого случая поимки с их помощью хоть какого-нибудь завалящего террориста. (Впоследствии, правда, ACLU все же пришлось поправиться, поскольку однажды, в 1993 году после взрыва в универмаге Harrods анализ видеозаписи привел к нескольким арестам.)

Великобританию, очевидно, следует считать страной с наибольшим опытом использования телекамер наблюдения. Хотя бы потому, что в 2002 году из 25 миллионов таких камер, в общей сложности установленных по всему миру, 10% (2,5 млн) приходилось на Соединенное королевство. Причем закупки осуществляются в таком темпе, что еще через пять лет, в 2007 году аналитики предсказывают 10-кратное увеличение уже имеющегося количества. Другими словами, уже на одну Британию будет приходиться камер столько, сколько совсем недавно их было на весь мир.

В настоящее время, согласно статистике, средний британский гражданин попадает в поле зрения камер наблюдения свыше 300 раз в день – на оживленных улицах, в магазинах, на перронах железных дорог и подземки, в аэропортах и административных зданиях. Появление недорогих и функционально более гибких цифровых камер на смену аналоговым называют главной причиной резкого роста новых точек постоянного наблюдения. Помимо всего прочего, множество цифровых камер можно сводить в единую сеть и вести удаленное наблюдение через Интернет (технические особенности аналоговых телекамер допускали передачу лишь по выделенным линиям на расстояние не более 170 километров).

Изготовители новых систем наблюдения уже предвкушают грандиозные прибыли от своего бизнеса, поскольку вместе с приходом Интернета в каждый дом им уже видится картина, когда телекамеры слежения в изобилии появятся не только абсолютно во всех общественных местах, но и чуть ли не в каждой комнате частных жилищ. Какой из заботливых родителей, спрашивают они, откажет себе в недорогом удобстве проследить за тем, чем занята няня, вызванная посидеть с маленьким ребенком? Или просто заглянуть с работы в детскую, когда ребенок подрастет? Или, наконец, окинуть взглядом оставленную квартиру, находясь с семьей где-нибудь в отпускной поездке?

Насколько очевидны ответы на подобные вопросы, каждому человеку еще предстоит разобраться самостоятельно. Для общества же в настоящее время гораздо более насущным является другой вопрос. Действительно ли, как заверяет правительство, повсеместно устанавливаемые на улицах и в общественных местах телекамеры наблюдения сокращают преступность? По убеждению английской полиции, в этом не может быть никаких сомнений. Логика аргументов правоохранительных органов очень проста – ни один нормальный преступник не станет заниматься уличным грабежом или торговать наркотиками под пристальным взором телекамер.

Но с подобными доводами соглашаются далеко не все специалисты по преступности. Например, всеобъемлющее исследование влияния камер наблюдения, проведенное недавно аналитиками в Глазго, продемонстрировало, что на самом деле телекамеры не сокращают количество преступлений и не являются мерой, способной их предотвращать. В этом же исследовании делается вывод, что простое улучшение освещения оказывается более эффективным и менее дорогостоящим способом сокращения преступлений в общественных местах. В чем же реально телекамеры оказываются полезны, так это в ускорении сроков прибытия нарядов полиции к местам беспорядков, следствием чего становится сокращение тяжелых травм при массовых драках [JW02][ССОЗ].

Одна из интересных идей, сама собою рождающихся на фоне тотального распространения шпионских телекамер слежки, – что все это, кто знает, может оказаться и благом, ведущим в перспективе к более прозрачному и открытому обществу людей, которым нечего скрывать. Но ключевым условием этого должны непременно стать общедоступные мониторы слежения за кабинетами менеджеров и директоров крупных корпораций, за офисами руководителей правительственных и прочих государственных учреждений. Например, во Франции публичные веб-камеры установлены на ядерных электростанциях, чтобы у граждан всегда была возможность убедиться – там все в порядке и под контролем.

Но в целом, конечно же, до столь радикального переворачивания идеи Большого Брата, постоянно находящегося начеку, ни одно общество, даже самое демократическое, пока еще не дозрело. Впрочем, определенные сдвиги в этом направлении обозначились вполне отчетливо.