Ксенофобы = ксенофилы

Ксенофобия - неотъемлемое свойство человека. Ксенофилия - тоже. В каждом человеке и в любом сообществе борются эти две склонности. При стабильном сытом и спокойном существовании у нормальных людей преобладает ксенофилия - дружелюбный интерес к чужаку, не являющемуся в данный момент конкурентом, а скорее, источником новых возможностей для развития и самосовершенствования. При стрессах, скученности и недостатках ресурсов (в том числе и продуктов питания) поднимает голову ксенофобия: чужаки рассматриваются, как потенциальные соперники, враги. Этим древним чувством манипулируют (иногда тоже вполне инстинктивно) разнообразные идеологи. Канализированная, направленная в определенную сторону ненависть к чужакам помогает спустить вовне агрессивные импульсы и служит объединяющим началом для нации или группы людей, позиционирующей своих членов, как "своих", потому что есть "чужие". Так что именно ксенофобия, как это ни грустно, способствует росту национального самосознания. Поэтому историкам так симпатичны "справедливые войны", когда ненависть к чужаку исторически оправдана и не сопровождается комплексом вины (так построены все боевые космооперы, в которых на мирных землян нападают омерзительные агрессивные пришельцы, - именно благодаря этому безотказному механизму им всегда будет обеспечен успех) .

Впрочем, возможно, ксенофилия как защитный механизм просыпается и тогда, когда для какой-то группы наступают полные кранты, и выжить иначе, чем слившись с чужаками и отождествив себя с ними, уже не удастся (как в горькой притче Уильяма Голдинга "Наследники", 1955, где кроткие и туповатые неандертальцы испытывают непонятную, но мощную тягу к истребляющим их агрессивным и умным людям, или повести Владимира Покровского "Время Темной Охоты", где остатки выродившихся землян растворяются среди инопланетян-пеулов 1983). Этим, кстати, частично объясняется и психологический механизм коллаборационизма, добровольного и радостного, любовного сотрудничества с сильным и процветающим врагом (хрестоматийный майор Велл Эндью Лазаря Лагина (1962) ухитрился испытать симпатию даже к уэллсовским марсианам - воплощению всего омерзительного). Любой желающий может подыскать и реальные, исторические аналогии этого явления - новейшая история (особенно российская) весьма к тому располагает.